На прошлой неделе присяжные вынесли оправдательный вердикт по делу патрульного-волонтера Джорджа Циммермана, застрелившего в феврале 2012 года чернокожего подростка Трэйвона Мартина. Суд постановил, что дружинник не вышел за рамки закона о самозащите. Оправдательный приговор Циммерману вызвал акции протеста про всей стране - тысячи афроамериканцев вышли на улицы американских городов.
У сложных проблем не бывает простых решений. Расизм законодательно запрещен уже несколько десятилетий, но принятие справедливых законов не влечет за собой автоматических изменений в общественном сознании. Несмотря на юридическое установление расового равноправия огромные массы людей с разным цветом кожи все еще относятся друг к другу со страхом, подозрением и ненавистью.
Одна из первых фундаментальных установок, которую получает иммигрант, прибывая в Америку с постсоветских просторов - это категорический запрет на произнесение привычного с детства, не несущего в русском языке никакой отрицательной нагрузки, а означающего лишь расовую принадлежность слова "негр". Как и антирасистские законы, табуирование этого слова, запрещает лишь внешние проявления расизма, а подлинное отношения индивида к другим расам формируется уже под влиянием окружающей реальности и личного опыта. Свежему иммигранту не довелось быть свидетелем борьбы с расовой дискриминацией в Америке 60-х, его сознание не перегружено негативным историческим опытом. Он приехал уже в страну расового равноправия, и поэтому искренне недоумевает, видя болезненную реакцию афроамериканцев на малейшие проявления расизма. "Ну было рабство в прошлом", - разводит он руками, - "но ведь давно уже нет табличек "только для белых" - чего ж так горячиться?"
В такой позиции, конечно, много правды, ведь память о зле, причиненном в прошлом не должна быть главным содержанием настоящего. Да и дети за отцов не отвечают, и современный белый американец не отягощен сознанием вины перед чернокожими согражданами. Однако реальность такова, что у подростка, выросшего в "черном" районе с психологией изгоя очень мало шансов успешно социализироваться во взрослой жизни.
Низкая эффективность социальной политики лишний раз доказывает, что не существует государственных программ, способных заменить любящих родителей, которые на своем примере учат детей уважению к себе и к окружающим. Аналитики выделяют две главные проблемы афроамериканской молодежи: 1) крайне низкий уровень образования и 2) непреодолимые барьеры на пути получения доходной работы.
Федеральный эксперимент в области образования не принес желаемых результатов. В 1980 году было создано министерство образования - это относительно новое ведомство в американской истории. После его создания федеральные расходы на образование выросли "в космических размерах", сообщает Институт Катона (Cato Institute), однако результаты стандартизированных тестов нисколько не улучшаются. Многие специалисты отмечают необходимость передачи федеральных средств штатам, с тем чтобы директора школ и учителя сами решали, как их тратить.
По мнению обозревателя The Washington Times Милтона Вульфа (Milton R. Wolf) федеральный закон о минимальной заработной плате по сути дела столкнул самые нижние слои общества с лестницы успеха. Среди чернокожей молодежи 40% безработных- это примерно в два раза выше безработицы среди белых молодых людей. В 1940-е и 1950-е годы, когда в некоторых районах чернокожий не мог даже сесть за столик в кафе, не говоря уже о том, чтобы занять место за столом в Овальном кабинете, безработица среди белой и черной молодежи была одинакова, составляя около 10 процентов. Причина этой разницы в том, что тогда не было законов о минимальной заработной плате, и это давало молодежи возможность получать свою первую работу и первые трудовые навыки без вмешательства государства, которое сегодня своими нормами выдавливает ее с рынка труда.
Откликаясь на протесты по делу Циммерна, Барак Обама заявил, что афроамериканское население страны по-прежнему не может чувствовать себя в безопасности. Это заявление, мягко говоря, удивляет, ведь по статистике у белого американца в несколько раз больше шансов быть убитым чернокожим, чем наоборот. "На его месте мог бы быть мой сын", - патетически продолжает президент, - "или я сам 35 лет назад". "Напьешься - будешь", - хочется ответить цитатой из фильма "Бриллиантовая рука". Послушав президента, люди во всем мире могут живо себе представить, что в Америке отстрел черного населения белыми охотниками - обычное, повседневное дело. Картинка, по бредовости сопоставимая с описанием России, в котором в Москве по Красной площади разгуливают белые медведи.
Барак Обама не просто наш первый межрасовый президент. Он должен был стать президентом примиряющей, пострасисткой эпохи, а не усиливать никому не нужную межрасовую борьбу. Америка заслуживает президента, умеющего успокаивать людей и правильно направлять человеческие страсти, а не разжигать их. Президента, которому хватит мужества бросить вызов деструктивным силам внутри страны, пусть его действия и не будут пользоваться популярностью.
У Барака Обамы была уникальная возможность стать одной из величайших объединяющих фигур Америки 21-го века - человеком, вышедшим за рамки рас, классов, национальной принадлежности, политических пристрастий. Однако в ситуации с делом Циммермана приходится с разочарованием признать, что сдержанность, прагматизм и мудрость этого политика явно переоценены. Обама мог бы добиться гораздо большего, чем сиюминутные политические цели. Видя, как "Новая партия черных пантер" (New Black Panther Party) безнаказанно запугивает в Пенсильвании белых избирателей и предлагает вознаграждение в 10,000 долларов за Циммермана - "живого или мертвого", он мог бы привлечь этих бандитов к суду, показав всем, что честные выборы и власть закона он ставит превыше покровительства, превыше политики. А что касается случая с Трейвоном Мартином, то здесь он вполне мог просто выразить свои соболезнования, приказать провести честное и открытое расследование на основе имеющихся фактов, и предложить федеральную помощь, если она понадобится.
Занимая особое место в американской истории, Барак Обама мог стать "честным посредником" в решении расовых и социальных проблем, но он не использовал свой шанс стать великим президентом. Более того, теперь он может завершить свою политическую карьеру подобно 15-му президенту США Джеймсу Бьюкенену, который чрезвычайно ослабил и расколол страну, прежде чем его сменил Линкольн, кстати отменивший рабство.
Реакция президента лишь подогрела страсти по Циммерману. "Народному возмущению" всегда сопутствует вспышка криминального насилия. Я не раз видел протестующих в калифорнийском Окленде. Днем они ходят с плакатами и скандируют речевки, вторя активистам с мегафонами, а ночью их единомышленники с большой дороги устраивают перестрелки, колотят стекла автомобилей и витрины магазинов. Дневные прогулки добропорядочных граждан под благородными лозунгами провоцируют ночной вандализм и вспышку агрессии местного криминалитета с богатыми традициями. Когда протестная волна, прокатываясь по стране, достигает определенной высоты, то сам субъект протеста быстро забывается или уходит на второй план. Главным становится само протестное действие, столь милое сердцу определенного слоя граждан, склонных во всех своих бедах винить ими же самими избранную власть.
В том же Окленде похожим образом около двух лет назад проходила акция под брендом "Захвати Уолл стрит". Складывалось впечатление, что большинство ее участников понятия не имели против чего они протестуют и полагали себя борцами за легализацию каннабиса. В даунтауне они разбили палаточный городок и весело жили в нем несколько дней, загаживая окрестные улицы и приваживая на косячок марихуаны местных доступных барышень. Кончилось все, понятное дело, поножовщиной, изнасилованием случайной прохожей и последующей полицейской спецоперацией.
При этом в некоторых районах Окленда убивают едва ли не еженощно. Однако, убийство чернокожего чернокожим считается как бы "политкорректным" и не вызывает большого резонанса. Другое дело, когда убил белый, пусть даже наполовину белый. Поневоле вспоминаются времена расовой сегрегации, когда чернокожим считался всякий, в чьих жилах текла хотя бы капля африканской крови. Теперь все происходит с точностью до наоборот: Циммермана объявляют белым, несмотря на то, что его мать - перуанка. Кстати, по этой логике Барака Хусейна Обаму тоже вполне можно считать белым - по матери. А заодно обвинить его в расизме по отношению к чернокожему населению страны. Все возможно, когда фигура такого масштаба, как президент США позволяет себе занимать настолько двусмысленную, до неприличия гибкую позицию.
Расизм, как любая другая экзистенциальная проблема вряд ли разрешится в ближайшем будущем. Чехов утверждал, что человек должен "по капле выдавливать из себя раба". Расширяя область применения предложенного Антон Палычем метода, можно посоветовать всем нам - и черным, и белым, и любым другим выдавливать из себя вместе с рабом и расиста. Жаль только, что Чехова читают все меньше.