Гельфер Дмитрий : другие произведения.

  

Серые будни богов: Книга 2

  

  

  Пролог

  

  В комнате для переговоров царил сущий бедлам. Просторное помещение, рассчитанное человек на двадцать, с красивыми кожаными креслами, мониторами и кучей самой разнообразной техники. В офисе "Ответа" вся эта красота использовалась обычно редко, но... Именно это помещение как нельзя лучше подходило для штаба спасателей, наводнивших загородную резиденцию корпорации после теракта.

  Кто-то постоянно входил и выходил, край длинного стола рядом со входом был завален бумагами и планшетами. Щелкали и бубнили едва различимыми голосами десятки раций. От людей в бронежилетах разило потом, а от тех, что в пожарных комбинезонах ещё и гарью.

  У дальнего конца того же стола, пристегнутые наручниками к металлическим стульям, сидели двое молодых людей. У светловолосого из рассечённой брови ещё сочилась кровь, а под глазом уже налился здоровенный синяк. У второго, темноволосого, левое ухо напоминало пунцовый пельмень.

  - Это они? - Поинтересовался крепко сбитый мужчина в мятом, но дорогом костюме и старомодных очках.

  - Да, Иван Юлианович, - Сопровождавший директора корпорации офицер приподнял кепку с надписью "Полиция" и вытер лысину платком. - Этих взяли у генераторной. Ну, как взяли... сами сдались. Как осознали, что одни остались, так и сдались.

  - Что с остальными?

  - Еще троих взяли на дальней подстанции. Те крепко засели, со знанием дела, смею доложить. Мои ребята газ пустили, так что вся троица без сознания, - Нудноватым тоном докладывал офицер, будто про урожай или повышение надоев. - Ещё один бегал в посёлке. Именно он занимался поджогами. Скрылся гад в лесополосе, но вы не переживайте, ребята и его скоро возьмут.

  - Занятно, - Иван Юлианович подошёл к столу и поворошил рукой кучу самых разнообразных предметов, по всей видимости конфискованных у захваченной парочки. - И вот чего я понять не могу: как у них все так складно вышло-то?

  - Мы это как раз выясняем, - Вроде и виновато, но всё так же бесцветно ответил полицейский.

  - Здесь защитных систем на миллионы! - Хромов взмахнул рукой, охватывая всю обстановку разом. Хладнокровие и сдержанность, обычно присущие директору, на этот раз отказали. - Как?! Вот объясните мне как.

  - "Нетерпимые" - сила, с которой нельзя не считаться! - Вмешался молодой человек с разбитой бровью. Здоровый глаз светился ненавистью настоящего фанатика, ноздри раздувались в гневе. - Вам не укрыться ни за какими системами. Наш праведный гнев не остановить!

  Второй парень сидел поникший и на фоне ярящегося товарища выглядел случайным прохожим.

  - Вот из каких методичек они берут эту ахинею? - Иван Юлианович резко успокоился, а вопрос адресовал своему провожатому.

  Офицер лишь неопределённо пожал плечами, а Хромов вернулся к изучению конфискованных вещей. Планы здания, отпечатанные на износостойком пластике. Фонарики, мультитулы, отмычки обычные и электронные. Моток верёвки с карабинами. Скомканная обёртка от шоколадного батончика и раритетная зажигалка Зиппо.

  - Как они вошли в здание? - Машинально перекладывая добычу из одной кучки в другую вновь задал вопрос директор. - Насколько я помню, при несанкционированном проникновении все двери блокируются, а на окнах вообще стальные шторы падают.

  - Да, всё так. Но, как мы поняли, при пожаре это происходит не сразу. Чтобы дать людям покинуть помещения, - Полицейский вновь вытер платком лысину. - Они знали где поджечь и сколько пройдёт времени, прежде чем выходы заблокируются.

  - Кто-то сдал им схему нашей защиты?

  - Наверняка.

  Блондин, прислушивавшийся к разговору гнусно ухмыльнулся. На него устремились два очень внимательных взгляда, но комментариев от террориста не последовало.

  - Кто-то из сотрудников?

  - Не обязательно...

  Внезапно Хромов напрягся, выудил из общей кучи хлама пластиковый прямоугольник пропуска и, перевернув, лихорадочно впился глазами в фотографию юной девушки.

  - Мариса? - Он постучал пропуском по согнутому пальцу левой руки и заозирался, будто надеясь увидеть хозяйку пропуска в этой же комнате. - Занятно.

  И решительно двинулся на выход. То, как отреагировал на эту находку второй захваченный, темноволосый, уже ни директор, ни офицер не увидели. А парня раздирали противоречия: злость и чувство вины.

  

  ***

  

  Ей приходилось идти против потока, но с каждым шагом толпа редела и вместе с этим в голове все отчётливее и радостнее звучала мысль: "Теперь всё будет хорошо!"

  Сэма как будто окружала аура уверенности. Мариса только сейчас стала понимать в каком напряжении прожила эти несколько последних дней. Когда ей казалось, что след окончательно потерян, а на руках умирал Крэйвен. Точно, Крйвен!

  - Сэм, - Мариса дождалась, когда толпа станет достаточно редкой и, догнав коллегу, зашагала рядом. - Ты не будешь возражать, если я попрощаюсь с ним?

  - С этим местным? Привязалась?

  Он не насмехался, он говорил вполне серьёзно и с искренним участием, но Мариса всё равно ответила лишь кривой ухмылкой.

  - Ты взрослая девочка, - Наконец ответил Сэм. - Просто подумай о том, что ему как-то придётся жить, после того, как ты уйдёшь. Подумай, хорошо? Встретимся "там".

  Он свернул в узкий проулок, где не было в данный момент никого из прохожих и, сделав едва ли два шага, просто растаял в воздухе.

  Мариса зябко поёжилась и отправилась в опостылевшую за последние дни гостиницу.

  А в комнате ровным счётом ничего не изменилось. Они и выбежали то минут пятнадцать назад, а по ощущениям девушки - так целую вечность. Крэйвен всё так же спал. Худое, измождённое лицо. Отросшая борода и на выбритых висках уже заметен ёршик волос.

  Она думала попрощаться, но просто не знала, как это сделать. Будить больного не хотелось совершенно, но и просто ждать, пожалуй, смысла нет. Что она ему скажет? Я ухожу навсегда? Неправильно как-то. Не по-людски.

  Мариса прошлась по комнате. До окна и обратно. Затем снова к окну. Зачем-то выглянула на улицу, переложила их котомки с жалкими пожитками, накопленными за время путешествия. Затем решительно вытряхнула на пол содержимое из той котомки, что носила последний месяц за плечами и, присев на табурет, стала "наполнять" её наличностью.

  Она может облегчить жизнь этому парню. За все мытарства, что он перенёс из-за неё. За ту помощь, за поддержку в моменты, когда отчаяние захлёстывало с головой. Это меньшее, что она может ему дать.

  Через двадцать минут котомка была полна. Килограмм пятнадцать серебра в монетах преимущественно имперской чеканки. Настоящее богатство.

  А Крэйвен так и не проснулся. Девушка завязала горловину и задвинула "оплату за труды" под стол.

  Подойдя к кровати, она прислушалась к мерному дыханию. Вроде и вправду здоров, спасибо Сэму. Она сняла с шеи свой талисман - первую созданную магией монету, золотую с квадратной дыркой посередине, и вложила её Крэйвену в ладонь. Он поймёт, он всё поймёт.

  Наклонившись, она едва коснулась губами его губ и сразу, чтобы не передумать, активировала модуль возврата.

  

  Глава 1

  

  Опять бежать. Ну почему? Набегались уже. Хватит! Неужели нельзя составить разумный план, продумать маршрут и просто следовать ему? Ленгмар сопротивлялся как мог, но пережитый ужас полёта с, чего греха таить, нотками восторга туманил мысли и сковывал движения. Ситуация очень живо напоминала бегство с постоялого двора в Запороженке, когда всю ночь он петлял по лесу в кромешной тьме. Но тогда была понятна хотя бы причина. Тогда по пятам шли охотники за головами. Теперь же... Это просто блажь Кадая, который решил, что маловато приключений выпало на их долю и дальнейший путь непременно должен пройти в компании этого ужасного дерева-монстра.

  Когда они выбрались на узкий пирс, каменным языком уходящий в море, толпа отрезала все пути назад. Люди держались на расстоянии, но их было столько, что они просто закупорили проход и Ленгмар нехотя смирился с неизбежным.

  - Не пролезет, - Вклинился в нерадостные мысли юноши Кадай. - Ты как считаешь?

  Маг изучал дверь у основания маяка и как раз в этот момент примерялся, войдёт ли в проём харакса. Та упиралась. Не нравился животине тёмный и узкий проход. Ленгмар тоже заглянул внутрь.

  - Не пролезет, - Подтвердил он.

  Запахи затхлости, сырости и лампадного масла щекотали ноздри. Свет на узкую винтовую лестницу проникал лишь через вереницу окон-бойниц. Если в дверь у хараксы ещё были шансы протиснуться, сложив крылья, то дальнейший путь был заказан. Там и человеку без должной сноровки не пройти, куда уж летающему дереву.

  - Поднимайся, - Скомандовал Кадай. - Я тебя догоню.

  Как именно маг собирается решить проблему оставалось загадкой. Ленгмар лишь на пару мгновений задержался, наблюдая как тот затеял беззвучный разговор с монстром, и стал карабкаться наверх.

  Ступени были истёртыми и очень крутыми. Зато каждый полный виток лестницы выводил на ровную площадку, где можно было перевести дух. На второй площадке его и нагнал Кадай.

  - Ты как? - Поинтересовался маг, тяжело переводя дыхание.

  - Нам обязательно туда лезть? - Вместо ответа поинтересовался Ленгмар.

  - Обязательно, - Старший товарищ демонстрировал неподдельное рвение. - Я понял, как управлять полётом. Понимаешь? На этот раз всё получится.

  Лестница заканчивалась в крошечной круглой комнате на вершине маяка, где, по всей видимости, по ночам дежурил смотритель. Стол, стул, полки вдоль стен со свитками в непромокаемых чехлах, плетёные корзины с какими-то инструментами, тряпками и прочим хламом - вот и вся обстановка. Ещё выше можно было забраться по шаткой приставной лестнице. Они выбрались на открытую галерею через люк, скорее похожий на узкий лаз. Вот уж где харакса бы не прошла, так это здесь.

  - Что дальше?! - Теперь Ленгмару приходилось кричать, чтобы пересилить шум ветра, что бесчинствовал на верхушке маяка.

  - Сейчас... - Отмахнулся Кадай.

  Он перегнулся через перила. Прошёлся вдоль них, высматривая что-то внизу. Ленгмар тоже с опаской глянул за край и тут же отшатнулся. Над кромкой каменного парапета, прямо на уровне его лица вначале показались сложенные крылья, а затем и морда хараксы. Она медленно, но уверенно ползла по внешней стороне стены.

  - Ах, вот ты где, - Отодвинув юношу, Кадай принялся помогать существу перелезть через парапет.

  А потом маг закрыл глаза и развёл руки в стороны. И стал творить магию, которую Ленгмар всю свою жизнь считал сильнейшей.

  Ветер, что и так завывал на такой высоте, взревел с неистовой силой, будто в кузнечном горне. Струи воздуха, свивавшиеся в косы по воле Кадая, были настолько плотными, что их можно было легко различить глазами и, наверное, даже потрогать. Где-то за пазухой у Ленгмара разлилось приятное тепло и ему даже почудилось слабое голубое свечение, пробивающееся сквозь рубаху. А ведь именно там он хранил свою самую ценную вещь... Ну, пусть не совсем свою. Там он прятал Крылья ветров.

  - Забирайся, - Кадай кивнул на их 'скакуна'. - Живо!

  Голос, отдавший распоряжение, был напоен такой силой, что Ленгмару в жизни не доводилось слышать. Ни в исполнении дяди, ни в чьём-либо ещё. Чувствовалось неотъемлемое право повелевать. Стихиями, людьми, мирозданием, чем угодно. И Ленгмар не посмел ослушаться.

  Харакса расправила крылья, качнулась в восходящих потоках. Показалось, что её сейчас унесёт, но нет - удержалась. Юноша залез на шершавую спину, вцепился руками и ногами, спрятав голову в сгибе локтя. Лишь бы не видеть творящееся вокруг. Ещё бы ничего и не слышать.

  Он почувствовал, что впереди умостился Кадай, а потом резкое тянущее чувство внизу живота заставило тоненько заскулить от страха.

  К тому моменту, когда Ленгмар осмелился глянуть вниз, они уже поднялись на приличную высоту. Пока просто кружили на месте, двигаясь по спирали, поэтому внизу по-прежнему простиралась Оскахина. С её пёстрыми улочками, с множеством кораблей в порту и на рейде. С толпой, что собралась около маяка.

  - Ты сейчас ничего странного не почувствовал? - Перекрикивая ветер спросил Кадай.

  Он это что, серьёзно? Да Ленгмар только что прочувствовал уйму самых странных ощущений в своей жизни.

  - Не знаю, как описать, - Маг дёрнул плечом и стал всматриваться в пёструю толпу, в которой уже было не разобрать отдельных лиц. - Как будто кто-то в спину смотрит.

  - Они все на нас сейчас смотрят.

  - Это верно, - Согласился Кадай. - Но тут немного другое.

  

  ***

  

  Ленгмару всегда казалось, что облака - они такие плотные и мягкие. Как пуховая перина. И не нашлось бы слов ни в одном языке мира, чтобы выразить степень его разочарования. Холодная, мерзкая субстанция. Сырость, беззастенчиво пускающая за шиворот свои стылые щупальца. Как будто осенний туман, только намного хуже. Одежда мгновенно пропиталась влагой, на лбу выступили капли, но совсем не от жары.

  - З-зачем мы сюда сунулись? - Стуча зубами, поинтересовался он у Кадая.

  - Солнце скоро сядет. Дальше полетим по звёздам.

  Чуть погодя они поднялись ещё выше и очутились поверх облаков. Ленгмар кинул взгляд назад: красное зарево освещало край белой пустыни откуда-то снизу. Аясар уступала Аяману свою вахту на небосводе. Теперь, из-за облаков, не было видно ни моря, ни зеленой полосы берега по левую руку, которой они держались, продвигаясь почти строго на восток от Оскахины. Они едва успели засветло достичь вершины Кас-Гирима.

  Конечно, до высот Аз-Гафура этой скале было далеко, но именно она должна была послужить ориентиром. Кадай всю дорогу приговаривал, что боится пропустить её в темноте. И закручивал вихри с такой силой, что уже не было сил держаться за шершавые бока хараксы.

  Они поспели как раз к закату. Снежная шапка на вершине Кас-Гирима отсвечивала розовым. Теперь предстояло повернуть на север и лететь, держась чуть правее Срединной гряды. И так, по-видимому, всю ночь. Более точно Кадай проложить маршрут способен не был.

  Ленгмара аж передёрнуло от мыслей о подобной перспективе. Он отсидел уже всё, что можно. И страх отступил, и восхищение полётом прошло. Осталась одна лишь усталость и холод. Он зябко передернул плечами и посильнее вжался в спину Кадая.

  - Сейчас сделаю потеплее. Я, кажется, понял как...

  Харакса качнулась во внезапном порыве горячего воздуха, а Ленгмар блаженно закатил глаза. Это, пожалуй, было лучшее ощущение за весь день.

  Иногда юношу бесили решения, принимаемые старшим товарищем. Иногда - поражали своей продуманностью. Он периодически забывал насколько многогранны познания и таланты Кадая. А иногда недоумевал, задаваясь вопросом: 'Ну, как такое можно не знать?!'. А маг регулярно доставал новые чудеса из пыльного мешка своей дырявой памяти.

  Ленгмар зевнул. По правую руку небосвод был обильно усыпан звёздами. Ветер, вызываемый Кадаем, теперь всё время был тёплым и юношу стало клонить в сон. Он периодически вздрагивал, вспоминая, где находится и как далеко до земли. Потом глаза вновь закрывались.

  Он не знал долго ли продлилась последняя дрёма, но на этот раз все его чувства вопили о том, что что-то идёт не так. Ленгмар огляделся. В свете луны едва угадывались силуэты деревьев. Стоп! Почему они так близко? И куда делся тёплый ветер?

  - Кадай! - Ленгмар завопил что есть мочи. - Кадай, очнись!

  Мальчишка в исступлении заколотил по спине уснувшего мага. Ведь без поддержки искусственный ветер стих, а земля приближалась слишком быстро.

  - Что? Я не сплю... - Вяло стал отбиваться Кадай, а потом тоже заметил неладное. - Ох, ты-ж!

  Порыв ветра ударил резко и неровно. Правое крыло ушло вверх. Харакса чуть не кувыркнулась в воздухе, а наездники еле удержались. Новый порыв под левое крыло, видимо должен был выровнять ситуацию, но сделалось только хуже. Они стали цеплять верхушки деревьев и полёт окончательно утратил шансы на продолжение.

  Когда руки Ленгмара не выдержали, и он устремился навстречу земле, то искренне думал, что настал конец. Он зажмурился и закричал, но перед самым столкновением почувствовал ещё один рывок воздуха. Или не совсем рывок... Как-будто стихия уплотнилась, превращаясь в мягкую прокладку, что смягчила падение. Ленгмар со всего маха врезался в землю. Да, благодаря магии он остался цел, но всё равно было очень больно. А потом он покатился по склону и тут уж никакая магия не могла его уберечь от столкновения со встречными камнями и стволами деревьев.

  Удар об один из стволов остановил падение, но вышиб из юноши дух, заодно лишая и сознания.

  

  ***

  

  - Ты как?

  Вопрос прозвучал глухо, как будто Ленгмара укутали дюжиной одеял, а говорящий находится снаружи. Юноша с трудом разлепил глаза. Над ним склонился знакомый силуэт, а по телу прошлась волна облегчения. Его обрабатывали магией лечения, смывая даже воспоминания о боли.

  - Уже лучше.

  - Не везёт нам с транспортом, да? - Нервно хохотнул Кадай. Руки, порхавшие над телом Ленгмара слегка подрагивали и к творимой волшбе это вряд ли имело отношение.

  - О чём ты? - Юноша с трудом привстал, принимая сидячее положение.

  - Да, так... Вспомнился паром на порогах Ворчуньи.

  На лице мага проступила улыбка, но была она неестественная, будто нарисованная. А правый глаз моргал вдвое чаще, чем левый.

  - Ты знаешь где мы?

  - Понятия не имею, - Кадай встал, отряхивая колени и посмотрел на звёзды. - Утром отправимся дальше на север, а там - как повезёт.

  - Я больше не полечу, - Заныл Ленгмар, падая обратно на подстилку из прошлогодней листвы.

  - Не волнуйся. Никто не полетит.

  Улыбка сползла с лица мага, а взгляд скользнул куда-то ниже по склону. Там, в дюжине шагов от них, стояла харакса. Неподвижная, как изваяние. Плохая пародия на настоящее дерево. В неверном свете луны виднелось одно крыло-ветка, торчащая строго вверх. Второе было надломлено и держалось буквально на тоненькой полоске коры. Лапы широко расставлены, а хвост почти полностью ушёл в землю. Крылатое дерево всё-таки пустило корни.

  - Ты ложись, поспи, - Кадай снял с себя плащ, предлагая Ленгмару укрыться. - Завтра пойдём пешком. Нужны будут силы.

  - А ты?

  - А я немного поколдую.

  Маг подошёл к израненному дереву и взялся за надломленную ветку. Лечить дерево? Нет, это уже было вообще за гранью понимая Ленгмара. Он с сомнением следил за манипуляциями Кадая, но усталость взяла своё, и он вскоре уснул.

  Снилось ему что-то хорошее. Несмотря на все тяготы, прошедшего в полёте дня. Несмотря на травмы. Он не помнил, что именно, но это определённо было так. Иначе откуда это ощущение тепла в районе груди?

  Ленгмар перевернулся на другой бок. Уставшее сознание отметило, что вокруг по-прежнему темно, хотя восточный край неба уже и окрасился алым. Значит можно ещё поспать. Но это тепло в районе груди... Он приоткрыл один глаз и заглянул за пазуху. Крылья Ветров источали ровное голубое свечение. Ленгмар оглянулся, выискивая глазами хараксу и Кадая.

  Маг так и не ложился спать. Он по-прежнему колдовал, на этот раз чуть в стороне от дерева. Юноша закутался в плащ и побрёл смотреть, чем именно тот занят.

  При ближайшем рассмотрении харакса была в идеальном состоянии. В темноте, конечно, много не разглядишь, но, по крайней мере, оба крыла теперь были на месте. Кадай же сидел на земле, поджав под себя ноги, с закрытыми глазами и шарил рукой в траве.

  - Потерял чего? - Ленгмар понимал, что спрашивает глупость. Ведь свет кинжала явно указывал, что эти манипуляции - магия стихий.

  - Нет, - Ответил Кадай, не открывая глаз и не прекращая движений. - Воду призываю.

  Воду? Ленгмар присел рядом и тут из-под пальцев Кадая вдруг забил родничок. Вода, теряясь в траве, побежала вниз по склону.

  - Ну, теперь можно и поспать.

  Маг, не обращая внимания на сырость и прохладу, разлёгся на ровном клочке травы. Закинул руки за голову и уставился в звёздное небо. На этот раз он улыбался не напряжённо, а мечтательно и немного устало.

  Крылья Ветров тоже угасли. Ленгмар немного понаблюдал как созданный магией источник насыщает влагой землю и тоже пошёл досыпать. А в голове крутилась мысль, что ложбинка, куда стекала вода, уже через седмицу превратится в настоящее озеро.

  

  Глава 2

  

  Проклятый золотой кругляш до боли врезался в ладонь, а Крэйвен продолжал бесцельно пялиться в окно. Там царило привычное для Оскахины оживление, но его мысли занимало совсем другое. Мариса ушла...

  И ведь в каком хорошем расположении духа он пришёл в себя. Боль отступила, в воздухе витал едва уловимый запах луговых трав. Так обычно пахло всякий раз, стоило Марисе принять ванну. А на губах как будто остался след от мимолётного поцелуя. Ему следовало бы догадаться сразу, но Крэйвен осознал случившееся лишь обнаружив в своей ладони даньгенский золотой на кожаном шнурке. Её талисман.

  Давно понимал, что рано или поздно это случится, но легче от того не становилось. Теперь можно вернуться к прежней разгульной жизни. Но зачем? За прошедший месяц с небольшим он слишком сильно изменился, чтобы по-прежнему довольствоваться дешёвой выпивкой, доступными женщинами и бессмысленным мордобоем.

  Стряхнув оцепенение, Крэйвен направился к двери, по пути подхватив с кровати мешочек с теми самыми травами, что Мариса добавляла в воду. Там же валялись и прочие её пожитки, но вещмешок стоял рядом на полу и не выглядел пустым. Он присел и развязал шнурок на горловине. Ну, точно: прощальный подарок.

  Рука погрузилась в кучу разномастных серебряных монет, зачерпнула жменю. Крэйвен наблюдал как монеты ссыпаются обратно, одна за одной.

  - Спасибо, - Грустно усмехнувшись, прошептал он. И кинул мимолётный взгляд наверх, как будто незримый адресат находится именно там. - За всё спасибо.

  Раньше он и представить себе не мог такого богатства. Сейчас же... Любые деньги отдать готов только за возможность ещё разок встретиться с ней.

  Задвинув наследство подальше от любопытных глаз прислуги, Крэйвен набил до отказа имевшиеся в наличие кошельки. Новая жизнь, новые хлопоты. Предстояла увлекательная затея - разменять серебро по частям на золото, да так, чтобы не вызвать лишних вопросов. Потому как таскаться с полным мешком серебра - это надо обладать недюжинной силой и полным отсутствием здравого смысла. Спустившись по лестнице, Крэйвен очутился в полупустом обеденном зале. С кухни доносился запах свежей выпечки.

  - Это ты здесь хозяин? - Он окликнул пузатого коротышку, что суетился за барной стойкой. - Жрать хочу, сил нет. Сорганизуй чего посытнее.

  - О, о! Погоди. Ты же тот самый иннол, что был при смерти?! - Оживился толстяк, округлив глаза и зачем-то тыча пальцем в сторону лестницы на второй этаж. - Это хорошо, что ты выздоровел. Это 'ух-х-х' как хорошо!

  - У-х-х, - Согласился Крэйвен, слегка стушевавшись от такого напора. - Я ж и не спорю.

  Внешний вид и манеры выдавали в хозяине уроженца Альганги. Хотя, чего удивляться? Оскахина - город, в котором уживаются представители народов со всех концов света. А конкретно этот район, вплотную примыкающий к порту, облюбовали ганиши и милуниты: основные народности юго-востока империи. Вот между собою их Крэйвен различал уже с трудом. И те, и другие смуглые, черноглазы. Носят на голове чалму. Говорят, всего и различий, что в разных богов верили когда-то. Но то было до присоединения Альганги к Империи.

  - Меня зовут М'хесс илии'Твон. Можешь называть меня просто М'хесс, - Панибратски приобняв за плечи иннола, поведал трактирщик. - Госпожа Мариса за тебя так переживала. Говорила, что непременно вылечит, а я то, глупец, не верил.

  - Она давно ушла?

  - Ушла? - М'хесс чуть отстранился, заглядывая Крэйвену в глаза. - Как ушла? Вчера я видел своими глазами, она поднималась в комнату. И потом весь вечер был тут. И с самого утра был тут. При мне она не уходила.

  - И тем не менее, её нет, - Крэйвен сбросил с плеча пухлую руку трактирщика. - Что насчёт завтрака?

  На барную стойку легли две спаты, заботливо отобранные из общей кучи. Не слишком мало и не слишком много. Крэйвен не знал сколько уже заплатила Мариса, а торговаться, имея за плечами столько наличности, не видел смысла.

  Свежий хлеб и кровяные колбаски, тушёные бобы и жаренные яйца. Тонизирующий взвар из трав, растущих на восточном побережье Альганги. Крэйвен поглощал это всё как тыхран фарага неосторожных рыболовов. М'хесс подносил добавку и всё норовил задавать вопросы, но неизменно натыкался на грозный взгляд иннола из-под насупленных бровей. Бедняга так и не решился.

  В конце концов, после плотного завтрака, Крэйвен выбрался на свежий воздух. Солнце припекало почти по-летнему. Понадобилось несколько ходок, в течение которых серебро обернулось в золото и долговые расписки. Ни разу в жизни до того не державший в руках монеты крупнее хасты, Крэйвен вдруг окунулся в мир больших денег. И оказалось, что здесь бумаги уважаемых купцов из Зульгарата и Империи очень даже в ходу, а по степени удобства в обращении так и вовсе превосходят жёлтые кругляши.

  А ещё Крэйвен услышал последние новости, о которых не судачил только ленивый: какие-то сумасшедшие давеча оседлали хараксу и улетели с верхушки маяка куда-то на восток. И даже смутные описания этих наездников были не нужны, чтобы он мог с уверенностью сказать, что это Кадай и княжич. Просто по степени безумия всего, что вытворяла эта парочка на протяжении своего пути начиная с разрушенного замка Айвара.

  Дальнейшие планы на новую жизнь в свете этой информации стоило бы пересмотреть. Если это правда, а сомневаться не приходилось... Уж больно много людей стало свидетелями. Так вот, если это правда, то легко предположить, что и Мариса узнала о безумной выходке. И если та удалась, то, выходит, его спасительница вновь упустила беглецов. Может так статься, что она продолжает поиски.

  Ушла своими 'божественными' тропами. А ставшего ненужным йоннола бросила. Вероятно, всерьёз посчитала, будто ему так будет лучше. Облагодетельствовала... Но он то об этом не просил!

  Крэйвен плохо спал эту ночь. Голова гудела от вороха мыслей, сомнений, противоречий. Обида соперничала с благодарностью. И лишь под утро, измученный и так и не уснувший, он неожиданно нашёл решение. В Оскахине он или где? Кто прозревает грядущее лучше Оракула? Кто, как не он, способен дать нужный совет? Крэйвен сразу же, не дожидаясь рассвета, собрал свои нехитрые пожитки и покинул гостиницу.

  Даже ранним утром по улицам сновали люди. Служки с кухонь спешили за свежими продуктами для завтрака господ, торговцы рыбой развозили утренний улов. Воздух ещё не успел прогреться. Крэйвен шёл в сторону Большого торга, за которым возвышалась лестница в Обитель. Ночные бдения не лучшим образом сказались на его состоянии, а может и слабость после болезни давала о себе знать. Он натыкался на случайных прохожих, извинялся невпопад и продолжал упорно брести в нужном направлении.

  Кажется, он был первым, среди сегодняшних посетителей Обители. По крайней мере устроиться под навесом получилось без проблем. А дальше, густой патокой потянулось ожидание. Он почти не смотрел по сторонам, погружённый в свои мысли, и всё крепче сжимал в руке талисман Марисы.

  - С тобой всё в порядке?

  Из задумчивости его вывел голос мальчишки. Крэйвен поднял глаза. Местный служка, худой и чумазый.

  - Да...

  Хотя, какое к тыхрану фараге 'да'? Крэйвен тяжело вздохнул и не стал отпираться от очевидного:

  - Нет! Со мной точно не всё в порядке.

  Как ни странно, мальчишка оказался именно тем собеседником, который был ему нужен в данный момент. Незнакомец, на мнение которого плевать. В меру внимательный, в меру ехидный, но не по злому. И вопросы задаёт, как будто наперёд знает всю историю.

  Крэйвен и сам не заметил, как выболтал правду. И про свои способности, и про контры с властями Уствинского княжества. Про поиски одного из настоящих богов в компании такой же настоящей богини. Даже про оставленное ему сокровище проболтался. Но вот что странно: он отчего-то ни капельки не переживал и с каждым сказанным словом будто легче становилось.

  - Сейчас выйдет распорядитель, - Мальчишка внезапно прервал исповедь Крэйвена. - Отдашь ему кошель серебра в качестве подношения. Больше не надо.

  - Но...

  - Я знаю, деньгами не принято, - Он легко поднялся с земли, опираясь на метлу и вложил в руку опешившего иннола пару каких-то мелких предметов. - Распорядитель Пулон не будет возражать.

  - А Оракул? - Не задумываясь переспросил Крэйвен.

  - Не волнуйся, старик тебя примет, - Служка лукаво подмигнул. - Он любит пророчить людям с интересной судьбой.

  Стоило загадочному собеседнику отойти, как флёр дурмана начал отступать, стирая в то же время воспоминания о самом разговоре. Глядя в удаляющуюся тощую спину, Крэйвен с ужасом осознавал, что выболтал мальчишке абсолютно всё.

  Но уже парой мгновений спустя он вновь сидел погруженный в собственные мысли. В одной руке было зажато серебро для подношения, в другой - золотой на кожаном шнурке и странная деревянная пуговица.

  

  ***

  

  - Это ценное подношение, - С деланной ленцой отметил распорядитель, взвешивая в руке переданный кошель. - Но я должен предупредить, что Оракул не приветствует такие дары. Он считает их недостаточно личными.

  - Я слышал об этом, - Крэйвен демонстрировал полное равнодушие и смирение перед судьбой.

  - Дары не подлежат возврату, - Напирал толстяк в алом одеянии. - Даже если Великий тебе откажет.

  Иннол в ответ лишь пожал плечами. Он и сам не мог понять, откуда такая уверенность, но знал: Оракул не откажет. А может всё дело в том, что для него теперь эта сумма - сущий пустяк? Выждав ещё несколько мгновений, толстяк хмыкнул, дёрнул бровью и двинулся вместе со своей процессией дальше. Мешочек незаметно исчез в складках алой хламиды.

  Как бы то ни было, когда солнцу оставалось всего ладонь и три пальца, чтобы нырнуть за отроги Туманного кряжа, Крэйвену сообщили, что Оракул готов даровать аудиенцию. Вперёд него прошло всего шестеро. Не так уж плохо.

  В качестве провожатого выступал один из свиты распорядителя. Постоянно улыбающийся тощий старик в розовом одеянии. Чёрная подводка на глазах при ближайшем рассмотрении выглядела корявой и неаккуратной, будто сделанная дрожащей рукой.

  Крэйвена заставили омыть руки в мраморной чаше при входе, а затем повели узкими тёмными коридорами куда-то вглубь Обители.

  В конце маршрута обнаружилась комната, устланная коврами в несколько слоёв. Причём не только пол, но и стены. По центру, скрестив ноги, на горе подушек восседал совсем уж древний старец.

  - Проходи, не стесняйся, - Едва взмахнув рукой, Оракул указал на подушки напротив себя.

  Крэйвену такая поза была непривычна, но он постарался сесть прямо и не заваливаться набок на этой мягкой горе.

  - Вижу, что ищешь ты потерянную возлюбленную, - Едва слышным надтреснутым голосом констатировал старец. - Так?

  - Она мне не возлюбленная, - Пробурчал Крэйвен.

  - Ой ли? - Оракул улыбнулся, как будто наперёд знал, что иннол ему возразит. - Ты уверен?

  Он хотел ляпнуть 'Много ты понимаешь', но удержался. Где-то в глубине души и вправду теплилась надежда на взаимность. Но это чувство было внове для отвязного гуляки, записного сердцееда и прожигателя жизни. А вдруг это не любовь? Почём ему знать? Тем более, она - богиня.

  - Хорошо, - Сдался под испытующим взглядом слезящихся глаз Крэйвен. - Но она больше, чем возлюбленная!

  Оракул усмехнулся и удовлетворенно кивнул.

  - И ты не задумывался, почему же она покинула тебя?

  Почему?! И он ещё спрашивает... Да ей наплевать на него, вот почему! Крэйвен до хруста сжал кулаки. Этим же вопросом он задавался всю ночь. Пришлось напомнить себе, что он несправедлив. Ведь как Мариса самоотверженно выхаживала его. После вызволения из темницы, затем после ранения в Пируссе. А какое наследство оставила? Могла ведь ничего этого не делать.

  - Она тоже кое-кого ищет, - С трудом, но Крэйвен смог сформулировать ответ нейтральным тоном.

  - Возлюбленного? - Седая бровь издевательски поползла вверх.

  - Нет!

  Подобная мысль неожиданно кольнула в сердце ревностью и Крэйвен отреагировал острее, чем собирался. Оракул сухо хихикнул, явно наслаждаясь реакцией.

  - Скорее родственник, верно? Вроде брата?

  - Тебе и правда ведомо многое, о, Великий.

  - Она оставила тебе что-нибудь на память?

  Откуда?.. Крэйвен удивлённо вскинулся. Хотя, всё верно. Это же Оракул. Для того ведь и пришёл к этому старцу. Он разжал кулак, в котором удерживал амулет, только сейчас обратив внимание, что помимо монеты там зажато кое-что ещё.

  - У меня есть два совета для твоей беды: верный способ найти твою возлюбленную и простой.

  Крэйвен подобрался, внимая словам Оракула.

  - Есть на свете мастера, что могут отыскать человека, ежели им дать предмет, что был дорог прежнему владельцу, - Старик тяжело вздохнул, пожевал губами. Как-будто на мгновение забыл о чём следует рассказывать дальше. - Это одно из умений Познавших сокрытое.

  Крэйвен прикинул, что найти такого умельца в Оскахине должно быть не сложно. Большинство Познавших сокрытое были родом из Зульгарата, а зульгарцы путешественники каких поискать.

  - А простой способ какой?

  - Что? Ах, да. Это и есть простой способ, - Выдержав паузу, Оракул продолжил. - А верный способ - это найти того, кого ищет твоя возлюбленная. И ждать, когда она сама за ним придёт.

  - Да как я его найду?! - Вспылил иннол. - Даже она не смогла...

  - Найдёшь, коли повезёт. Да и я подскажу, - Старик пожал плечами, даже не обратив на вспышку никакого внимания. - Сейчас тот, кого она ищет на пути к Школам Пика Совершенства. Если поторопишься - застанешь его там.

  И на этом замолк. Так просто? Крэйвен выждал ещё пару мгновений, но продолжения не последовало. Старик сидел неподвижно, прикрыв глаза и казалось, что просто уснул. Он понял, что на этом аудиенция, видимо, закончена.

  - Спасибо, Великий, - Крэйвен отвесил поклон, едва не съехав с подушек и, пятясь, направился к выходу.

  Поход к Оракулу вышел отнюдь не бесполезным. Теперь надо ещё раз всё хорошенько обмозговать. У выхода Крэйвен ещё раз на всякий случай оглянулся.

  - Он тебе больше ничего не скажет.

  Тыхран фарага! Разве можно так пугать? От неожиданности Крэйвен вздрогнул. Из темноты прохода вынырнул служка. Чумазое лицо было смутно знакомо, но он никак не мог вспомнить, где мог его видеть прежде.

  Мальчишка махнул рукой призывая следовать за ним. Довёл почти до самого выхода, не проронив и слова. Уже у мраморной чаши слегка отстал, пропуская посетителя вперёд.

  - Успехов в поисках, Молния, - Раздался из-за спины иннола насмешливый голос. - И ещё маленький совет на прощанье: если с монетой ничего не выйдет, попробуй пуговицу.

  Когда удивлённый Крэйвен оглянулся, то малец уже успел скрыться во мраке коридора.

  

  ***

  

  В комнате с коврами всё время горели чаши с маслом. От дыма у старика постоянно слезились глаза, но он привык за долгие годы не обращать на это внимания. Мальчишка со слишком взрослыми глазами стоял, облокотившись о дверной косяк и о чём-то думал. Глубокая морщинка залегла между бровей на юном лице.

  - Я сказал ему всё, как ты просил. Слово в слово.

  - Спасибо, Юлим. Я в тебе и не сомневался.

  - Если бы я еще понимал хотя бы половину того, что приходится рассказывать людям, - По-старчески брюзжа, стал жаловаться на жизнь старик. - Что это за девица, которая больше, чем возлюбленная?

  - Юлим, прекрати, - Мальчишка лукаво улыбнулся и наконец-то отлип от косяка. - Я тебе доверяю, как родному сыну, но мы много раз это обсуждали. Если ты узнаешь лишнее, то весь наш маскарад потеряет смысл.

  - Да, да... И ты опять сделаешь так, что я всё забуду?

  - Это для твоего же блага, Юлим, - Малец прошёлся мимо старика похлопав того по плечу. - Для твоего же блага.

  На старом, сплошь усеянном морщинами, лице расплылась детская улыбка.

  

  Глава 3

  

  Кадай ухватился за скользкий корень и рывком взобрался на вершину холма. Следом пыхтел и Ленгмар.

  - Может всё-таки хватит на сегодня? - Без особой надежды поинтересовался мужчина, дождавшись, когда мальчишка встанет рядом.

  А тот мрачным взглядом осматривал открывшийся вид. Море зелени стекало вниз по крутому склону, разбегалось по долине и дальше взбиралось на точно такие же холмы впереди и справа. По левую руку высились неприступные снежные пики.

  - Нет, уж, - Ленгмар демонстрировал завидное упрямство. - За следующим холмом будут люди.

  - А если снова нет?

  - Точно будут! - Малец насупился и попёр дальше.

  Кадай вздохнул и последовал за упрямцем. Мальчишку он не винил. Тому было отчего ходить мрачным. Это в компании Сухого они шли и шли, с каждым шагом уверенно приближаясь к цели. Теперь же: день пути - и непреодолимая расселина, два дня в обход - и бурная горная река, которую вброд не перейти.

  Выйти бы к людям, а там пошло бы легче, но всё никак не получалось. Их путь пролегал по таким глухим местам, что за последние четыре дня даже намёка на след человека ни разу не встретилось. Кадай просто старался не унывать, а вот мальчишка, как будто удила закусил.

  С другой стороны, такая передышка в потоке новых впечатлений, пожалуй, была необходима. Ничто не мешало думать, перебирая мысли и догадки, как горку разноцветного бисера. После посещения Оракула у Кадая как будто сняли большинство препонов в голове. Как будто прорвало запруду и воспоминания теперь всплывали целыми пластами. Сами по себе, без каких-либо внешних стимулов. Как там говорил смешливый юнец с глазами старца? Нити души? Точно: 'нити души, что перепутались'. Видать, что мог, распутал. Спасибо.

  Безусловно, это радовало, но в то же время и пугало. Не могло всё то, что маскировалось под его собственные воспоминания, произойти с одним человеком. Никак не могло. Совершенно разные эпохи, короли и великие маги древности, жрецы и простые обыватели. Глобальные войны и локальные стычки, мирные исследования и путешествия по безлюдным местам.

  И тут, либо отмахнуться и списать всё на козни Оракула, который наслал по какому-то злому умыслу эти мороки. Или признать, что всё правда. Но тогда никакой Кадай не человек. А вот кто - загадка, ответ на которую на том конце 'нитей души', куда нет пока доступа ни Оракулу, ни самому Кадаю.

  Следующий холм оказался таким же несчастливым, как и все предыдущие. Обратная сторона была настолько крута, что не имелось никаких шансов спуститься без риска для жизни.

  - Да чтоб тебе также плутать на пути к Маан-Нару*! - В сердцах воскликнул Ленгмар. - Я так больше не могу...

  Он плюхнулся на задницу, запустил пальцы в разлохмаченную шевелюру и, раскачиваясь взад-вперёд, стал издавать нечленораздельные звуки. То ли рычание, то ли жалобные всхлипы.

  - Ленгмар. Мне кажется, или там внизу - дорога?

  - Где?!

  Близился закат. Ущелье внизу уже поглотили тени, но даже так на дне светлой полосой выделялась лента грунтовки. Где-то поблизости обитают люди. Осталось только найти способ оказаться внизу. Возбуждённый Ленгмар настолько близко подошёл к краю обрыва, что мелкие камешки из-под его сапог заскользили струйкой по склону. Мальчишка не отправился следом лишь потому, что Кадай вовремя ухватил его за шиворот.

  - Предлагаю не пороть горячку и встать на ночлег. А завтра поищем спуск.

  Ленгмар поджал губы, косясь на дорогу, будто опасаясь, что за ночь она исчезнет. Но спорить не стал.

  Недалеко от обрыва нашлась укромная ложбинка, на краю которой лежал гранитный валун с лошадиную голову размером. Кадай вытолкал его на середину. Толика усилий - и камень раскалился докрасна.

  - И всё-таки, как ты это делаешь?

  Кадай неопределённо хмыкнул и пожал плечами. Этот фокус всплыл в его памяти три дня назад и весьма вовремя. Ведь собрать хворост - не велика проблема, но хворост прогорает быстро, и уже к полуночи от такого костра остаются одни воспоминания. С раскалённым камнем можно было спать всю ночь в тепле. Но у такого способа обнаружились и минусы в лице назойливого Ленгмара.

  - Ты должен меня этому научить! - Безапелляционно заявил малец. Впрочем, не в первый раз.

  - Доберёмся до Пика Совершенства и там тебя всему научат.

  Кадай расстелил на земле плащ, пристроил ещё один камень под спину и протянул ноги к теплу. Ленгмар устроился напротив, обиженно сопя и хмуря брови.

  - Зачем ты идешь со мною к Пику? Оракул же сказал, что ты не найдёшь там нужных ответов.

  - Я обещал доставить тебя в Школы, - Резонно заметил Кадай. - А Оракул не говорил, что не найду. Он сказал, что этот путь в моём случае ничуть не хуже любого другого.

  Ленгмар тяжело вздохнул и что-то неразборчиво пробурчал. В его поведении всё чаще проскальзывала прямо-таки маниакальная тяга освоить 'настоящее' колдовство. К таковому он относил в основном силу Повелителей стихий и не давал прохода, пытаясь вызнать секретные приёмы. Кадай инстинктивно сопротивлялся такому напору и последние дни натурально скрытничал. Тем более, что смутные воспоминания из 'прошлых жизней' говорили о том, что он свои истинные силы не выпячивал никогда. Видимо, были на то причины.

  - Сухари будешь? - Примиряюще поинтересовался маг, потрясая своей худой котомкой.

  - Буду.

  Эту, открывшуюся способность создавать предметы буквально из воздуха, из ничего, он сразу решил держать в тайне от мальчишки. Засунув руку в котомку, пошевелил для виду пальцами и в ладони материализовалась пригоршня сухарей. Ровно таких же и по форме, и по вкусу, как были те, что завалялись в мешке от щедрот Вересеи ещё с ночёвки в Ахиване. И, по правде сказать, закончились Вересеины гостинцы в первый же день после падения хараксы. С тех пор они питались 'волшебными' запасами.

  - Ты можешь что-нибудь наколдовать, чтобы мы спустились вниз? - Наконец нарушил молчание Ленгмар.

  Окончив скудную трапезу, юноша уселся, вытянув ноги к греющему камню и скрестив на груди руки. Солнце окончательно скрылось из виду, но на его место уже выкатилась почти полная луна и Кадай вполне мог различить колючий взгляд компаньона.

  - Что, например? - С деланной ленцой поинтересовался маг, слизывая крошки от сухарей из ладони, но не отводя взгляда от мальчишки.

  - Не знаю, - Ленгмар не выдержал игру в гляделки первым и, повернувшись на бок, спиной к Кадаю, едва слышно пробурчал. - Что-нибудь. Да, что-угодно...

  

  * Маан Нар - согласно Вальнарскому канону божественный обелиск, созданный Ханакисом, мятежным младшим богом, для управления энергией людских душ. Служит мистическим маяком. Души умерших, достигшие его, получают шанс на перерождение. Маан Нар отобран у Ханакиса по итогам конфликта старшими богами и находится под управлением Аямана.

  

  ***

  

  Что-нибудь наколдовать? Что угодно... Других способов что ли нет?

  Кадай лежал, глядя на звёзды и слушая мерное сопение Ленгмара. Сон не шёл. Он довольно быстро втянулся в ритм путешествия и практически не уставал.

  Усилить себя или подлечить при нужде - это он умел и до посещения Оракула, а уж после... В голове моментально всплывало магическое решение практически для любой житейской ситуации. А то и не одно.

  Как же спуститься вниз? Да так, чтоб не выдать лишнего о своих способностях Ленгмару. Кадай тихонько встал, чтобы не разбудить мальчишку, и направился к краю обрыва. В свете луны пейзаж представал мистическим и немного потусторонним. Громады скал за спиной и манящая полоса дороги внизу.

  Может просто спрыгнуть и уплотнить воздух под ногами, смягчив падение? Нечто подобное он уже проворачивал. У мальчишки не должно возникнуть вопросов.

  Конечно, самым изящным решением было бы просто наколдовать верёвку. Сухари вон как удачно получаются. Чем верёвка сложнее? Но! Кадай поморщился и мотнул головой, разгоняя рой одолевающих мыслей. Как ни притворяйся, а убедить Ленгмара, что моток верёвки нужной длины случайно оказался в его котомке не получится.

  Он подошёл к самому краю и ещё раз попытался рассмотреть почти отвесный склон. Тот в обе стороны выглядел одинаково неприступным. Хотя! Слева, шагах в двадцати и чуть ниже по склону вроде проглядывал уступ, на который можно спуститься.

  Шальная мысль, заставила Кадая улыбнуться. Уступ, за ним ещё один. Естественная лесенка, которую они ну, скажем, 'не разглядели' в надвигающихся сумерках. И пусть настоящая ступенька всего одна. Он просто втихаря доделает недостающие. Ленгмару незачем знать правду.

  Балансируя на краю обрыва, маг подобрался к тому участку, под которым обнаружился выступ. Шириной всего в локоть, его и правда нелегко было сходу заметить.

  Так, следующая ступенька должна быть ещё левее и ниже. Кадай размял пальцы, настраиваясь на работу со стихией. Земля - не огонь и не воздух, ощущения совсем не те. Тут не до резких движений, требуется основательность.

  Под ногами слегка завибрировало, а новая ступень выдвигалась со скоростью древесной смолы из надреза. Одна есть! Кадай вгляделся во тьму. Таких понадобиться ещё пара дюжин. Правда, первый опыт вышел уж больно аккуратным. Закрались даже подозрения: а будет ли эта лестница выглядеть достаточно правдоподобно? Но маг решил не останавливаться.

  Ступень появлялась за ступенью. Скальная порода вела себя как податливая глина и Кадай даже рискнул прибавить скорости, лихости. Добавил естественной неровности.

  Ступень, ещё ступень. Но тут все чувства завопили об опасности. Склон завибрировал особенно сильно. Маг было остановился, прислушиваясь к собственным ощущениям, а потом осознал, что теряет контроль над стихией. Казавшейся такой надёжной, такой неторопливой. Как будто выронил из рук нечто ценное и хрупкое. И пытаешься ухватить, но делаешь только хуже. Скала пошла вразнос, по склону потекли ручьи каменного крошева. А потом тряхнуло так знатно, что Кадай не удержался на ногах. За первым толчком последовал ещё один, и ещё. Но интенсивность, вроде, убывала.

  Когда тряска прекратилась, и маг взглянул с обрыва вниз, то обнаружил, что вместо последних пяти ступеней высится огромная насыпь.

  - М-да уж, - Мрачно заметил Кадай себе под нос. - Это будет труднее объяснить, чем верёвку.

  Он развернулся, чтобы направиться к месту ночлега, но в дюжине шагов наткнулся на взъерошенного Ленгмара. Тот тяжело дышал и сжимал в руках дядин кинжал, который всё ещё испускал слабое голубое свечение.

  - О! Не спишь? - Беззаботно окликнул юношу Кадай. - Ты не поверишь, тут такое случилось...

  - Ты должен меня этому научить!

  

  ***

  

  Дорога, какой бы жалкой и никчёмной она ни была, сильно облегчает жизнь путешественнику. И тут вопрос даже не в удобстве. Ты видишь чужие следы. Они куда-то, да ведут. Ты знаешь, что впереди тебя не ждёт тупик и уверенно идёшь проторенным путём. На грунтовке, что стелилась под ноги измаявшейся парочки, для полной уверенности не хватало только следов от колёс, но людские следы и следы от копыт имелись в избытке. Полуденное солнце вскарабкалось почти в зенит, напоминая, что даже в этих северных краях стоит жаркое лето.

  - Я устал повторять, что не знаю, как тебя этому научить.

  Ночью Кадай просто отмахнулся, пробурчав 'потом поговорим' и 'спать хочу'. Всё утро ушло на довольно опасный спуск, было не до разговоров. Но как только они вышли на вожделенную дорогу, Ленгмар снова заладил: 'научи, да научи'.

  - Ну как так?! - Кипятился юноша. Он забежал вперёд и ухватил Кадая за руки, вынуждая остановиться. - Я не понимаю. Ты же сам этому как-то научился. Или тебя научили?

  - Вот как раз этого я и не помню, - Поддав в голос металла, припечатал Кадай.

  Застывшего посреди дороги мальчишку с умоляющим выражением на лице он просто обошёл и двинулся дальше.

  - Ну, хорошо! Может потом вспомнишь. Просто покажи ещё раз, как ты это делаешь.

  Кадай выругался про себя и отвесил юноше магический подзатыльник.

  - Ай!

  - Достаточно?

  - Слишком быстро, - Обиженно прогундел Ленгмар, растирая ушибленный затылок. - Я не успел рассмотреть какие ты жесты использовал.

  - Это потому, что я никакие жесты не использовал.

  - Странно. А что ты чувствуешь, когда управляешь... ну, например, ветром? - Не сдавался малец.

  - Ветром... - Кадай презрительно фыркнул, остановился и смерил Ленгмара долгим взглядом. - Здесь нет особой разницы. Хоть ветер, хоть огонь, хоть земля. Я ощущаю их просто как разные части своего тела. И описывать, что именно я делаю, также глупо, как объяснять в какую сторону сгибаются мои ноги.

  Ленгмар тоже остановился. Он хмурил лоб, желваки на скулах так и ходили. Он буквально впитывал сказанное, но оно явно конфликтовало со знаниями, полученными из других источников.

  - Особенно человеку, который родился без ног, - Многозначительно подняв бровь, добил Кадай и вновь продолжил движение. - Ты вот сам, что чувствуешь, когда лечишь?

  Ленгмар догнал его и какое-то время шёл рядом, обдумывая ответ на вопрос.

  - Если сделать вот так, - Он наконец продемонстрировал жест со сложенными в щепоть пальцами и оттопыренным мизинцем. - И провести над раной, то кажется, как будто ухватил невидимую ворсинку. Если её потянуть и как будто вытащить из раны, то та затягивается.

  - Но ведь на самом деле никакой ворсинки нет, верно?

  - Я не знаю, - Ленгмар виновато пожал плечами. - Я же самоучка.

  - Как по мне, то складывать пальцы как ты показал - не обязательно. Я уверен, что ты можешь научиться хватать эту 'ворсинку' безо всяких вспомогательных движений.

  - А ты тоже её чувствуешь? - Встрепенулся мальчишка. - Ну, ворсинку эту.

  Кадай покатал вопрос в голове, вспоминая набор ощущений, которые обычно сопровождали процесс лечением. Он делал это походя, не задумываясь. Напрячься пришлось лишь в тот раз, когда лечил Сухого. Субъективно, мелкие ранки воспринимались скорее нарисованными. И он просто мысленно представлял, что стирает их. Но, наверно, и что-то наподобие 'ворсинок' могло быть.

  Спонтанную лекцию по теории магии пришлось прервать, потому как дорога сделала очередной виток, и перед путниками предстала живописная деревенька.

  Домов на тридцать, но Кадай не стал бы биться об заклад. Крыши строений начинались сразу от земли, их сплошным ковром покрывал мох и на фоне окружающих зарослей они просто терялись.

  На самом деле могли бы и мимо пройти, но в воздухе витал ни с чем не сравнимый запах жилья. А ещё в их сторону от деревни нёсся пухлый мужичок в одеждах из шкур и радостно голосил:

  - Сха! Имаа! Охо д'имаа!

  Кадай нахмурился. Это был язык, с которым он ещё не сталкивался, но перевод уже привычно сам всплывал в голове: 'Ура! Пришли! Они уже пришли!'.

  Кинув мимолётный взгляд на Ленгмара, он уловил растерянность, граничащую с паникой. Юноша ничегошеньки не понял и вообще готов был сделать ноги.

  - Погоди, - Маг придержал мальчишку, положив руку на плечо. - Он не опасен.

  Мужичок за это время преодолел разделявшее их расстояние и с ходу плюхнулся на колени перед Кадаем.

  - Бипуте ои! - Он колотил поклоны с рвением религиозного фанатика. - Пья эббе, ньяча эббе.

  - Что-то я не уверен, что вы ждали именно меня, - Задумчиво протянул маг, на всякий случай озираясь. Он попытался за локоть поднять мужичка и медленно, по слогам спросил: - Ты го-во-ришь по ва-лай-ски?

  - Плёх говори, - Замотал головой тот, чуть не плача от досады и норовя опять бухнуться на колени. - Мала мал говори.

  А затем спохватился и аж просиял. Вскочил и стал тянуть Кадая за рукав в сторону деревни.

  - Жена! Жена говори!

  

  ***

  

  Их силком затащили под самую большую крышу в центре деревушки. И даже этот дом, если его так можно назвать, представлял из себя всего лишь убогую землянку. Вместо печи или камина - кострище по центру земляного пола. Дым от огня уходил через дыру в крыше, предварительно растёкшись по всему помещению.

  'Жена' у мужичка тоже оказалась под стать землянке - отнюдь не молодуха. Перед Кадаем восседала властная старуха необъятных форм. И, судя по складкам на лице и шее, в былые годы она была ещё необъятней. Подбородок по-прежнему был тройным, но вот щёки, мешки под глазами и даже нижняя губа свисали бесформенными складками, обнажая алую полосу под веками и нижнюю десну.

  Восторженный рассказ мужа она воспринимала довольно спокойно. А тот вещал о том, что 'маги, которых так ждали, так ждали... а они уже вот, прибыли' и 'что он так и знал, так и знал, и потому именно он первый их увидел'. Кадай, глядя как мужичок вдохновлён, как он взахлёб, с восторгом и придыханиями хвастает жене о своей прозорливости, даже засомневался в разумности местных жителей. Но бабка эйфории не разделяла и лишь внимательно изучала гостей из-под нависших бровей.

  - Тынне, Халам. О буру на игга!* - Она властным жестом прервала словесный поток благоверного и на чистейшем валайском обратилась к Кадаю с Ленгмаром. - Меня зовут Иха. Матушка Иха. Я - жрица Творца и хранительница Очага этой деревне. А вы кто будете?

  - Меня зовут Кадай. Я - маг-целитель из Оскахины. А это - мой ученик, - Мужчина отвесил лёгкий поклон и подзатыльником заставил сделать тоже самое Ленгмара. - Мы направляемся в Школы Пика Совершенства.

  'И я очень надеюсь, что мы на правильном пути' уже про себя добавил Кадай.

  - Жа-аль...

  - Что, простите?

  - Жаль, говорю, что ты лекарь.

  Гости недоумённо переглянулись. Старуха же поманила своего мужа чуть ближе и стала нашёптывать ему какие-то указания. Кадай разобрал лишь обрывки, но мужичок грустнел прямо на глазах. Под конец, жрица любовно потрепала его по щеке. Таким материнским, или даже скорее бабушкиным жестом. Всмотревшись в млеющего под рукой жены мужичка, маг только сейчас обратил внимание, что тот намного моложе, чем кажется. Борода скрывала румяные щёки и пухлые губы, но была, пожалуй, жидковата для взрослого мужчины. Лет восемнадцать, не больше.

  - Халам покажет, где вы можете остаться на ночлег, - Вернулась к разговору с гостями жрица.

  - Не стоит утруждаться, - Перебил её Кадай. - Ещё только полдень, а мы с учеником привыкли идти до заката.

  - Вы собираетесь ночевать на пьяной тропе? - Удивилась Матушка Иха, но увидев недоумение на лицах гостей, она усмехнулась. - Ох, молодёжь... Идите за Халамом и не вздумайте трогаться в путь до завтрашнего утра.

  Аудиенция подошла к концу, Халам поманил их на выход.

  - Сагаиты всегда рады гостям, - На прощание сказала жрица. - Ибо такова воля Творца.

  Матушка Иха приложила ладонь к когда-то пышной груди. Сам жест не затронул в памяти Кадая никаких воспоминаний, но он приметил изображения такой же растопыренной пятерни в виде оттисков краской на хламиде, в которую было обёрнуто грузное тело жрицы. И на одежде её мужа тоже имелся похожий отпечаток в области сердца. Было в этом образе что-то родное, что-то до боли знакомое, но он не смог сходу преодолеть барьер в своей памяти. Просто повторил жест прощаясь и вышел на свежий воздух.

  

  * Тынне, Халам. О буру на игга! - Перевод с Сагайа, языка Сагаитов, коренных жителей Княжества Зигеш. Дословно: 'Хватит, Халам. Я всё поняла!'.

  

  ***

  

  Кадай боялся, что их заставят ночевать в такой же продымлённой землянке, но опасения не подтвердились. В поселении сагаитов было предусмотрено нечто, вроде 'общего' места - большой навес на открытом воздухе. Здесь группками сидели женщины, занятые приготовлением пищи или ремонтом одежды. Вокруг носились дети, бегали куры и бродили козы. Один старик в углу вырезал какую-то фигурку из дерева и ещё двое составляли ему компанию, просто болтая. Появление гостей вначале вызвало интерес, но дальше заинтересованных взглядов дело не зашло.

  - Тут, - Халам указал свободное место в углу, около одной из опор навеса. - Спать тут.

  - Спасибо, - Кадай благодарно кивнул.

  Парень кивнул в ответ, ещё какое-то время потоптался рядом, но, в итоге, побрёл обратно. Видно было, что хочет что-то спросить, но тяготится неспособностью связно изъясняться на валайском.

  Кадай задумчиво проводил Халама взглядом. Выглядел тот настолько подавленным, что причина у расстройства должна быть очень веской. Надо бы расспросить, что за нужда. Вот только язык подучить, но для Кадая это недолго.

  - У них и в самом деле эта бабка за главную? - Сбил мага с мысли Ленгмар.

  - А что тебя смущает?

  - Ну, не знаю, - Юноша расстелил на выделенном пятачке плащ и завалился отдыхать. - Женщина-правитель - это как-то странно...

  - Даже Аяман* не перечит жене, - Парировал Кадай, устраиваясь рядом. - Аясар ведь главнее. Или тебя и это удивляет?

  - Так-то - боги... - Неуверенно выдал мальчишка. - У людей всё по-другому.

  А наткнувшись на ироничный взгляд старшего товарища, едва слышно пробурчал 'Да ну тебя' и отвернулся.

  Кадай же подсел ближе к старичкам в надежде пополнить словарный запас. А может и узнать из первых уст о беде, что вынудила жителей деревни искать помощи у магов.

  Говорят, что женщины сплетницы. Возможно. Да только и мужчины им не уступают. Старички трепались обо всём и ни о чём одновременно. Нравы у молодёжи нынче не те. Орехов в этом году уродилось ого-го, а вот с грибами беда. Женщин обсуждали... Тут даже Кадай умудрился покраснеть. В общем не ценят женщины опыт, подавай им смазливых юнцов. Потом обсудили охоту и рыбалку.

  Запас слов, которым Кадай теперь мог оперировать на сагайа пополнялся весьма споро. Но вот беседа свернула и на ту тему, которая затрагивала текущие проблемы деревни. Те самые, из-за которых и возникла необходимость в помощи магов.

  Как понял Кадай, по утру местные жители обнаружили, что их источник вдруг иссяк. И двое старичков даже поспорили на повышенных тонах. Тот, что вырезал фигурку, настаивал на 'усердных молитвах Творцу'. Его оппонент поддерживал идею привлечения магов. Оба соглашались, что 'как есть' вопрос оставлять негоже, но делать сами ничего не планировали. На то Матушка Иха и жрица, чтоб решения принимать.

  А ещё маг сделал вывод, что проблема из разряда пусть и не смертельных, но крайне неприятных. Просто теперь за водой обитателям деревни придётся таскаться к реке, что, естественно, радовать не могло.

  Когда обсуждение снова свернуло на 'молодёжь' и 'женщин', Кадай решил, что с него хватит. Он встал, намереваясь немного прогуляться по деревне.

  - Ты куда? - Лениво поинтересовался Ленгмар.

  - Пойду осмотрюсь. Не хочешь со мной?

  - Не-е...

  Временная цель мальчишки - найти людей, была выполнена. Уже начавшая беспокоить Кадая фанатичная неутомимость, сошла на нет, и малец навёрстывал упущенные мгновения отдыха.

  - Ладно, не скучай.

  Маг побродил среди землянок сагаитов, насчитав двадцать шесть построек. Со стенами местные жители не заморачивались, а просто рыли яму и накрывали двускатной крышей. Дверей не делали, лишь завешивали шкурой. Но над входом непременно обнаруживался оттиск ладони - символ Творца. Все дома выглядели старыми, пережившими не одну зиму.

  Тропинки, петляющие меж домов, имели и ещё одно ответвление, которое привело Кадая к обмелевшей запруде. Вода ушла и ушла совсем недавно. На дне запруды ещё проглядывали мутные лужицы среди густой жирной грязи.

  Маг присел на каменный парапет и коснулся рукой камней, откуда ещё вчера бил родник. Он закрыл глаза, сосредотачиваясь на ощущениях от 'внешних частей тела'.

  Кадай мысленно проследовал по намытому за долгие годы руслу. Но довольно быстро наткнулся на свежие завалы. Ходы были перекручены и изломаны.

  Он открыл глаза и сверил картинку, полученную с помощью магии с окружающей действительностью. Ошибки быть не могло.

  Мужчину жёг нестерпимый стыд, потому как теперь он точно знал, отчего иссяк источник. Он знал, кто на самом деле в этом виноват.

  

  * Аяман - один из пары старших богов. Владыка ночи, хозяин луны, мужское начало этого мира. Управляет божественным обелиском Маан-Нар, что равносильно функции бога смерти. Совместно с женой Аясар олицетворяют идею равновесия: Аясар добавляет там, где недостает до равновесия, Аяман отнимает там, где избыток.

  

  Глава 4

  

  Разговор с Оракулом заронил в душу Крэйвена робкие семена надежды. Там же, правда, поселилось и зудящее ощущение, что времени совсем впритык. Уверенность, что если не поторопиться, то легко упустить свой шанс на новую встречу с Марисой. И живи после этого богатым, здоровым, но с неизбывной тоской об упущенном.

  Даже по ступеням, ведущим из Обители к Большому торгу, он сбегал, едва сдерживаясь. Жажда деятельности просто переполняла.

  Ещё до заката Крэйвен смог добиться аудиенции у некоего Кидеха ибн Уруса - лучшего мага из Познавших сокрытое. По крайней мере из тех, что оказывают услуги за деньги.

  Юноша, ученик мага, провожал иннола в мастерскую и недоверчиво косился. Во внешнем виде Крэйвена уживались его старые, видавшие виды портки, снятые ещё с утопшего помощника капитана сапоги и при этом: новая белоснежная рубаха из гисайского шёлка и тёмно-зелёный плащ, заколотый бронзовой фибулой. Обновить гардероб целиком просто руки не дошли.

  - Прошу, сюда, - Провожатый остановился у массивной двери, из-за которой тянуло благовониями. - Мастер Кидех ожидает.

  За дверью царил полумрак и в памяти Крэйвена всплыл не самый приятный эпизод из недавнего прошлого. Казалось бы, ещё буквально вчера он точно так же, неосторожно шагнув в полумрак кабинета, оказался в ловушке Пепла. Выждав пару мгновений, Крэйвен дал глазам привыкнуть к скудному освещению и лишь тогда переступил порог.

  При беглом осмотре складывалось впечатление, что мастер Кидех зачем-то старательно пытается повторить убранство приёмной Оракула. На свой лад улучшив, украсив, присыпав блёстками. При этом лишив, пожалуй, самого главного - духа мудрости прожитых лет. Какой-то, пусть и стариковской, но основательности. Того, что заставляет довериться и воспринимать всё сказанное всерьёз.

  Здесь же... Да, пёстрые ковры лежали повсюду, но все они были новыми. На подушках в центре восседал мужчина - зульгарец, ещё даже не начавший седеть. Волосы умащены маслом, а бородка клинышком смазана так обильно, что доведена до остроты наконечника копья. Спина прямая - будто шест проглотил. Длинные пальцы, усеянные массивными перстнями, покоились на шаре из хрусталя.

  - Приветствую тебя, о достопочтенный, - Глубоким голосом поприветствовал гостя маг. Он театральным жестом встряхнул руками и спрятал кисти в длинных рукавах. - Итак, что привело тебя в мою скромную обитель? Кого мы будем искать?

  Крэйвен пристроился по другую сторону низенького столика, на котором в специальном углублении и был закреплён шар. Всю столешницу покрывали узоры: ломанные линии переходили в дуги, те завивались спиралями и снова превращались в лихие зигзаги. Промежутки заполняли письмена зульгарской вязью. И всё это золотом по полированному дереву. Вокруг шара, в специальных гнёздах, дымили пять свечей различной формы и цвета.

  - Приветствую достопочтенного Кидеха, - Крэйвен старался соответствовать заданному тону беседы. Он достал Марисин амулет, но замер в нерешительности, не зная можно ли положить его на столик. - Я ищу девушку. Это принадлежало ей.

  Монета вызвала у мастера мимолетную вспышку интереса. Амулет или нет, но золотой - он всегда золотой. А даньгенский кругляш, ко всему прочему, был почти втрое больше имперского нависа. И это немалые деньги даже для мага. Бровь слегка дёрнулась, но маска невозмутимости быстро вернулась на место. Он принял монету, зажал в кулаке и, прикрыв глаза, затянул монотонный речитатив.

  Второй рукой маг поочерёдно посыпал свечи различными порошками и комнату быстро заволокло дымом с тяжёлым пряным запахом.

  - Посмотрим...

  Широкий жест - и перед Крэйвеном, как будто сотканный из окружающего дыма, сформировался силуэт девушки. Смутный, нечёткий, но такой знакомый. По мере подсыпания порошков, силуэт всё больше прояснялся. А потом девушка, будто живая, обернулась через плечо и Крэйвену даже показалось, что лукаво подмигнула. Последние сомнения рассеялись.

  - Это - она! - Воскликнул иннол. - Она!

  - Конечно, она... - Проворчал недовольный вмешательством Кидех. - Прошу, держите себя в руках.

  Порошки всё сыпались и сыпались. Призрачный образ витал над столом, то превращаясь в смутное облачко, то обретая настолько живые очертания, что на Крэйвена накатывала нешуточная тоска. А потом мастер Кидех вдруг начал заметно нервничать. Его движения потеряли степенность.

  - Что-то не так?

  - Не отвлекай! - Маг поднял руку, предостерегая от дальнейших расспросов.

  Ещё какое-то время он колдовал, но, видимо, безуспешно. А затем, напряжение, разлитое в воздухе, разом ослабло. Дымный образ Марисы мгновенно рассеялся.

  - Мне очень жаль, - Мастер Кидех вернул себе маску степенного сказителя. - Девушки, что вы ищете, больше нет в этом мире. Соболезную.

  - М-да уж. Она может, - Крэйвен почесал давно свербевший нос. - Хотя, чего я, собственно, ожидал?

  - Вы меня верно не так поняли, уважаемый. Она - мертва, - Маг состроил скорбную мину и демонстративно вздохнул. Затем нехотя вернул амулет. - С вас девять скутумов.

  - Да, да, конечно. Я так и понял, она - мертва, - Рассеяно пробормотал Крэйвен, доставая затребованную сумму и ещё столько же сверху. - Мастер Кидех, а вы можете повторить поиск вот с этим предметом?

  Перед удивлённым магом уже без всякого стеснения на стол легли деньги и простая деревянная пуговица.

  - Это принадлежало другому человеку?

  - Да. Мужчине.

  - Собственно, почему бы и нет? - Кидех пожал плечами, сноровисто смахнул монеты в кошель на поясе и снова в дело пошли порошки.

  Под мерный речитатив над столом возник новый дымный силуэт. На этот раз мужчины. Крэйвен смутно помнил лицо сокамерника, ведь они провели с Кадаем не так уж много времени вместе. Да ещё и в темноте, оба со следами побоев. Теперь же перед иннолом проступило открытое лицо с располагающей улыбкой.

  - Этот - точно жив, - Прокряхтел мастер Кидех. - Ну вы мне и задачку подкинули, уважаемый!

  - А с ним что не так?

  - Сопротивляется... Я с таким раньше не сталкивался.

  - Говорят, он - сильный маг, - Скорее для себя, чем для мастера Кидеха пробормотал Крэйвен. - Вы уж сделайте всё возможное, мастер. Я накину пару скутумов за сложность.

  А сам впился глазами в образ того, кто являлся одним из истинных богов этого мира. Того, кто приведёт его к новой встрече с Марисой.

  Кидех ибн Урус действительно делал всё возможное. Его идеальная прическа давно растрепалась. Он уже не пользовался порошками, а сидел и тихонько подвывал, ухватившись за голову, как будто та раскалывается от непереносимой боли.

  - Он на северо-востоке, - Маг наконец разродился ответом. - Куда-то в сторону Кас-Гирима или даже ещё севернее. Может быть ближе к Пику Совершенства. Это всё, что я могу сказать.

  - Большое спасибо, - Крэйвен отсчитал обещанные премиальные. - Вы мне очень помогли.

  Покидал он измученного и очень озадаченного зульгарца в весьма приподнятом настроении.

  

  ***

  

  - Сколько пальцев?!

  - О-отстань... - Уксус был мертвецки пьян. - Я праздную!

  - Что ты празднуешь?

  Капитан Близняшки задумчиво уставился в потолок, затем пожевал губами.

  - Не помню... Ладно, может и не праздную. Чего пристал?

  - Нанять хочу, - Крэйвен хорошенько встряхнул пьянчугу и ткнул под нос растопыренную ладонь. - Сколько пальцев?

  - Да, какие к Грофлину пальцы? Это ж ласта! - Уксус пьяно икнул и попытался оттолкнуть назойливого иннола. - Уйди, демон, а то жрецов кликну.

  Единственного капитана, который точно возьмёт на борт иннола со сбритыми висками, Крэйвен нашёл в самом поганом кабаке Оскахины. Находить такие места - это, видимо, особый талант Уксуса. За столом, посреди тарелок с объедками и пустых глиняных чарок, спали двое: капитан Близняшки и ещё какой-то крепко сбитый, абсолютно лысый коротышка.

  - Это бесполезно, - Раздался из-за спины юношеский голос. - Они из запоя не выходят с тех пор, как вас с госпожой Марисой в Оскахину доставили.

  Крэйвен обернулся, перед ним стоял молодой человек с двумя кружками в руках. Редкая светлая бородёнка, конопушки на носу и взъерошенные волосы.

  - Тебя как звать?

  - Крыжик, - Паренёк сел напротив, продолжая держать выпивку в руках. - Я у господина Уксуса матросом, стало быть.

  - Это хорошо, что ты трезвый. Ты у господина Уксуса сегодня нянькой, стало быть, - Передразнил юношу Крэйвен. - Он заказов новых взять не успел?

  - Да какие заказы? Я уж и сам пытался найти. Честно пытался, а он... - Крыжик, чуть не плача, махнул рукой в сторону бессознательного тела, расплескав содержимое одной из чарок. - А он всех демонами обзывает и сдать жрецам грозит.

  - Вот и славно, - Крэйвен отнял уцелевшую брагу и осушил одним глотком. -Значит я вас нанимаю. Пошли!

  - Так, а как мы?..

  - Молча. Лысый ваш? - Юноша кивнул. - Значит ты бери лысого, а я возьму 'господина' Уксуса.

  Крэйвен закинул одну руку капитана себе на шею. Стоять самостоятельно тот был не способен, но сразу начал что-то нечленораздельно и возмущённо мычать. Когда Крыжик проделал то же самое с лысым коротышкой, они двинулись в сторону пирсов.

  Оскахина просыпалась, солнце уже окрасило белые стены домов в розовый. Хотя, в доках ночь ничего не значит. Здесь жизнь кипит круглые сутки.

  Паренёк пыхтел от натуги, тянуть коротышку было очень неудобно из-за разницы в росте. Но весьма скоро они вышли на набережную, а там кое-как добрели и до дальнего пирса, где стояла Близняшка. Крэйвен в очередной раз поразился тому, насколько же этот кораблик мал и неказист. Потрёпанный когг имперской постройки с одним прямым парусом, под команду человек на восемь или, может, десять. Но, насколько помнил иннол, у капитана Уксуса наблюдалась постоянная нехватка людей.

  - На борту ещё кто-нибудь есть?

  - Да, Тута оставался, - Крыжик с облегчением скинул бесчувственную ношу, привалив коротышку спиной к причальной тумбе. - Тута, это мы. Выходи!

  Внутри корабля кто-то невнятно отозвался, Близняшка явственно покачнулась, скрипнули кранцы о пирс. Когда на палубу вышел Тута, Крэйвен решил было, что это Гром воскрес. Но потом разглядел, что с уствинским стражником и многократным чемпионом боёв на ринге этого парня роднят только габариты.

  - Тута я, - Пробасил гигант, переминаясь с ноги на ногу.

  Затем выбрался на пирс и Крэйвен отметил, что на лице Туты запечатлены явные следы 'проклятия' богов. Такие как он умом не блистали и, даже повзрослев, оставались ну чисто дети.

  - Тута, отнеси капитана и Глыбу в каюту.

  Гигант послушно кивнул, подхватил обоих пьянчуг разом и без видимых усилий понёс на корабль.

  - Больше никого не ждём?

  - Нет, - Крыжик помотал головой. - Уксус, Глыба, я и Тута - вот и вся команда.

  - Значит нас ничего не держит. Можем отплывать!

  Крэйвен ступил на борт, наслаждаясь подзабытым ощущением качки. Предвкушение выхода в море загнало настроение на невиданную высоту. Никогда бы не подумал, что по морю можно настолько скучать. И он готов был петь от счастья. Готов был славить Духов Глубин и Галаяра, хоть и сомневался теперь в их существовании.

  

  ***

  

  Пока Уксус с Глыбой отсыпались, Оскахина успела скрыться за горизонтом. Крэйвен всё это время носился с полубака на корму и обратно. Кричал, ругался, угрожал и уговаривал. И как старый пьяница только умудряется управляться с такой командой?

  Нет, Крыжик в целом оказался довольно толковым малым, но в матросах он ходил всего год. Да и то, всё больше капитана из кабаков вытаскивал, чем моря бороздил. Некогда было постигать науку. Некоторые, вполне очевидные для любого иннола, вещи для него оказывались в новинку. От Туты ожидать осмысленных действий и вовсе не стоило.

  Крэйвен не сразу, но таки нашёл верный подход: гигант хорошо делал простую работу, где требовалась грубая сила, юноша его мог контролировать. При такой организации работали они за троих. Беда только, что вся их работа происходила в каком-то одном месте, а корабль - конструкция сложная, частенько требуется одновременное усилие нескольких человек. Вот и носился иннол, закрывая собою бреши.

  Шёлковая рубаха и плащ отправились в котомку до лучших времен, Крэйвен снова примерил образ простого матроса.

  - Трави, трави помалу! - Надрывался он, сидя на рее. - Я говорю помалу, барракуду тебе в тёщи.

  - Это чего здесь происходит? - На палубе показался помятый, всклокоченный Уксус. - Мы, вообще, где?

  - Нас нанял господин Крэйвен, - Браво доложил Крыжик.

  - Я тута это... - В свою очередь пробасил Тута и продемонстрировал зажатый в своей лапище конец каната. - Вот!

  Канат натянулся и такелаж по правому борту противно завизжал, а угол паруса потерял натяг, захлопав на ветру.

  Уксус сплюнул и бросил мрачный взгляд на рею, которую оседлал Крэйвен:

  - А я думал, ты сдох, - Капитан почесал бороду и направился в сторону гальюна. - До куда хоть идём?!

  - Да вот - жив, здоров, благодаря богам, - Крэйвен спрыгнул на палубу, отобрал у Туты конец каната и стал ладить его на место. - До Нижнего Вальнара идём. По цене - не обижу.

  - Да пошёл ты... не обидит он...

  Сходив до ветру, Уксус молча скрылся в трюме, но через пару мгновений вновь высунул голову.

  - Я не понял, а опохмелиться что, никто не озаботился взять?!!

  Крыжик густо покраснел и стал усиленно изображать занятого. Тута, похоже, даже не понял сути претензии. У Крэйвена настроение было на высоте, и он принял этот удар на себя.

  - Извини, дружище. Это моя вина. В море выйти было невтерпёж.

  - Невтерпёж ему... - Беззлобно, но похоронным тоном отметил Уксус. - Вот и команду тут сам, раз невтерпёж. А я, по твоей милости, пойду страдать.

  И слово своё сдержал - снова на палубе капитан появился только на закате.

  

  ***

  

  Глыба пришёл в себя значительно позже капитана. Коротышка был также угрюм и помят, но плюнуть на всех и уйти страдать по примеру начальства позволить себе не мог.

  Его помощь к тому моменту уже не особо то и требовалась, да он и оказался не по части такелажа. Глыба на Близняшке выполнял функции кока, и его стряпня пришлась весьма кстати. В команде Уксуса он был дольше всех и знавал более рыбные времена.

  - Надо ж было пополнить запасы, - Нудел Глыба, снова и снова перебирая крупы и солонину, простукивая бочки с пресной водой. - Ну чем вы думали, а? Ну, спросили бы Глыбу, он бы вам всё-всё расписал как есть.

  - Да нормально всё с запасами. Наловим рыбы, я научу тебя варить иннольскую похлёбку.

  - Не заговаривай мне зубы, юноша. Я и так умею варить этот клейстер, будь он неладен, - Глыба смерил Крэйвена строгим взглядом. - Ты вот знаешь, сколько Тута ест? А я знаю.

  Крэйвен отбивался вяло, не чувствуя за собою правды. Запасов и вправду было мало, и зная Уксуса, на иное рассчитывать было глупо. Денег на пополнение было не жаль, а вот со временем - совсем другое дело.

  Но, точку в споре поставил выбравшийся из каюты Уксус. Капитан терпел сколько мог, но без возможности опохмелиться на трудовые подвиги он был категорически не согласен. Ни за какие деньги.

  Сторговались на стоянке в мелкой рыбацкой деревушке Крючевице, что затерялась среди скал на полпути от Оскахины в Пируссу. При попутном ветре должны были успеть до заката. Глыба на радостях даже разродился жиденькой водицей, названной по какому-то недоразумению кашей.

  Следующим утром Близняшка снова рассекала волны, но теперь все закрома ломились от запасов.

  Уксус незамедлительно напился, а вся остальная команда осталась под присмотром Крэйвена.

  - Вот теперь всё по уму, - Глыбу было не узнать, он любовно оглаживал бочонки и мешки с провизией. А из дюжины свежих яиц он решил сварганить на всех яичницу. - Давненько мы таких славных заказов не брали.

  - А что, Мариса пожадничала с оплатой?

  - Не-е-ет. Госпожа нас деньгами не обидела, - Тут же пошёл на попятный Глыба. - Но припасами оно как-то лучше...

  Крэйвен усмехнулся и, похлопав кока по плечу, отправился проверять оставшуюся парочку. Едва слышное 'их не пропьёшь' он мог бы додумать и сам.

  Кораблик резво рассекал волны, с каждым мгновением сокращая расстояние до цели. Крэйвен позволил себе немного расслабиться и даже задремать. Из состояния неги его вырвал окрик Крыжика:

  - Господин, там какая-то галера на горизонте!

  Взобравшись на рею, он вгляделся в силуэт корабля. Галлера - это плохо. Галлера - это опасное соседство. Такие корабли обычно строили гардахарцы, и ходили на них обычно совсем не купцы.

  - Может возьмём чуть сильнее по ветру и оторвёмся? - Поинтересовался снизу Крыжик.

  Оторвётся он, как же... Крэйвен понимал, что не этой лоханке тягаться в скорости с галлерой. Но, плохое предчувствие превратилось в горькую уверенность, стоило рассмотреть силуэт корабля получше и сигнальные флаги на рее.

  - Спускай паруса и буди Уксуса. Скажи, по наши души Трёхбородый.

  

  Глава 5

  

  Марисе казалось, что она всё ещё слышит гомон торговых улиц Оскахины. Синтетический мир на этот раз отпускал неохотно. Разом накатила усталость, но, в отличие от первого погружения, она знала, как с этим бороться.

  - Рыжий, просыпайся! - Где-то совсем рядом звучал голос Сэма. - Давай, давай, приходи в себя. Ты мне сейчас понадобишься.

  Мариса спустила ноги на пол и села вполоборота. На соседнем ложе по-прежнему лежал Алекс. Бледный, с капельками испарины на лбу.

  - Я не сплю, не сплю, - Вяло отбивался от нападок Вася. - Просто глаза на секунду прикрыл.

  - Да. И слюнями всё консоль залил, - Сэм бесцеремонно выдернул коллегу из кресла перед терминалом и уселся на его место. - Иди залейся кофе. Или энергетиками. Я пока запущу поиск.

  - Поиск чего?

  - Я метку поставил, - Пальцы Сэма уже вовсю порхали по клавиатуре. На экранах выпадали каскады всплывающих окон, интерфейсы сменялись с умопомрачительной скоростью. - Шевелись! Одна нога здесь, другая тоже здесь.

  Вася оглянулся и пересёкся заспанным взглядом с Марисой, виновато пожал плечами и выбежал за дверь. А девушка перебралась на стул, стоящий сбоку от консоли. Не факт, что это было штатное место: стул слегка шатался и у него отсутствовал один подлокотник.

  - Сейчас, сейчас, - Сэм бубнил себе под нос. То ли пытался успокоить Марису, то ли самого себя. А может и вовсе обращался к бессознательному Алексу. - Ты только не волнуйся.

  Вот Мариса и не волновалась. Она пребывала в странном отрешённом состоянии. Её не покидало ощущение нереальности всего происходящего. Как будто из двух миров именно этот виртуален. Ведь её не было здесь больше месяца. Так давно... И всего минут сорок по местным меркам. За окном всё так же слышались команды спасателей и виднелись отблески проблесковых маячков.

  Скорость работы Сэма с консолью поражали. Глядя на его сосредоточенность и напор, Мариса всё отчетливее ощущала разницу в скорости с синтетическим миром. Каждая секунда, проведённая здесь была на счету, и Сэм это знал лучше многих.

  - Есть! - Пальцы выдали финальную серию команд и на экране возникла уже знакомая Марисе карта. Красная точка пульсировала где-то по центру континента. - Попался, голубчик.

  Сэм вихрем метнулся к ложу и не успела Мариса даже моргнуть, как осталась одна в этом сонном царстве. Она настроилась на длительное ожидание, но, буквально через десять секунд, Сэм уже снова был на ногах.

  - Плохо дело, - Бросил он, устремляясь к консоли. - Метка встала не на Алекса, а на этого их дракона.

  - И что?

  - И всё... Пока я их искал, они успели бросить животное. Оно пустило корни и теперь бревно бревном. Я сначала вообще не понял, с какого перепугу моя метка на дереве стоит.

  - Опять ушёл, - Горько улыбнулась Мариса. - Ну, кто бы сомневался...

  Повисшую паузу прервал Вася. Всклокоченный рыжий с ошалевшими глазами ввалился в лабораторию. В руке он удерживал колбу от кофе-машины полную бодрящего напитка. Аромат тут же растёкся по помещению.

  - Как успехи? - Усевшись на край стола, он стал оглядываться в поисках чашки.

  Чашки нигде не было и парень, плюнув на приличия, просто свинтил пластиковый верх у колбы и стал поглощать кофе большими глотками.

  - Это - точка, где он был совсем недавно, - Сэм махнул в сторону экрана, где по-прежнему красовалась пульсирующая отметка. Потёр переносицу, собираясь с мыслями. - Но его там уже нет.

  - Угу... Ну, мы с чего-то подобного и начинали. Да, Марис? Подключились по последней известной точке, а дальше спрашивали у местных.

  - Не в этот раз. Я уже проверил - места глухие и до ближайших поселений километры и километры. Ума не приложу, чего Алекс там забыл?

  Мариса чуть придвинула стул и внимательнее вгляделась в карту. Какая-то мысль не давала ей покоя. Она никак не могла вспомнить, но была уверена, что на севере континента должно быть особенное место. Место, куда бы мог с таким упорством стремиться Алекс.

  - А что находится здесь? - Её пальчик упёрся в маленькую кляксу к северу от мерцающей точки.

  Эта область на карте выделялась на общем фоне. Не зелень лесов и не месиво серых оттенков. Какая-то регулярная структура. Город или нечто подобное.

  Сэм немного увеличил масштаб, а на соседнем мониторе вывел таблицу со справочной информацией.

  - Это - Пик Совершенства, - Они с Васей многозначительно переглянулись. - Местный магический университет.

  - Вот! Я тоже о нём слышала, - Мариса почувствовала воодушевление. Она снова встала на след. - Крэйвен говорил, что Алекс интересовался примечательными местами и планировал их посетить. Пик Совершенства... Куда уж примечательней?!

  - Пожалуй, ты права, - Сэм решительно встал из-за стола.

  - Можно я с тобой? - Просьба вырвалась непроизвольно. Мариса даже не до конца могла осознать, что именно тянет её снова оказаться в этом отсталом мирке.

  - Силы ещё есть? - Сэм смерил её оценивающим взглядом. - Ладно, пойдёшь со мной. Так, Вася, а ты на приборах. И не вздумай уснуть.

  - Я постараюсь, - Васин голос звучал так, будто он уже давно и безнадёжно спит. При этом колба из-под кофе была уже пуста. - Тут в базе есть стационарная точка, которую настраивал Алекс. Прямо по центру университета.

  - Если её делал Алекс, то должна быть хорошо замаскирована. Подключай!

  Мариса и Сэм уже почти устроились на креслах. Васина рука зависла буквально в миллиметре от клавиатуры, как внимание всех привлекла бодренькая мелодия в стиле кантри.

  - Это шеф звонит, - Машинально прокомментировал Вася и достал из кармана коммуникатор. - Да, Юлианыч?

  Марису пробрало нехорошее предчувствие. Секундное промедление - и они вновь разминутся с Алексом. Таких совпадений за сегодняшний день набралось выше любых статистических погрешностей.

  - Я у Алекса, - Слегка заторможено отчитывался Вася. - Он тоже тут... Нет, он подключен. Что? Нет, не могу...

  Сэм на этом моменте стал жестами показывать, чтоб Вася нажал-таки вожделенную кнопку. А уж потом тратил время на разговоры. Рыжий на него внимания не обращал. В текущем состоянии он больше чем на одном деле за раз сосредоточиться был не способен.

  - Я не пьян, я просто сплю, - Вася переложил коммуникатор в другую руку, облокотился на стол. Его глаза закрывались, а открывались уже с трудом. Паузы между словами становились всё длиннее. - Да... мы... подключались...

  Сэм не выдержал и, в два шага преодолев расстояние, отобрал у спящего коммуникатор.

  - Шеф, мы вам потом всё объясним, - Сообщил он в трубку, вводя свободной рукой команды на консоли. - Мы как раз этим и занимаемся. Мариса? Зачем её искать? Она здесь, с нами.

  Девушке не было слышно слов начальства, но то, что Иван Юлианыч кричит, она поняла прекрасно. Теперь уже Сэм не спешил нажимать на 'Пуск'. Он обернулся и пристально поглядел ей в глаза.

  - Я уверен, что вы ошибаетесь.

  Видимо, трубку повесили с той стороны. Сэм задумчиво уставился на умолкший прямоугольник в своей руке.

  - Что он сказал?

  - Сказал, что через минуту будет здесь. Сказал, чтоб ничего не предпринимали и что у него 'есть ряд серьёзных вопросов к каждому из нас'.

  Пожалуй, эта минута была самой долгой в жизни Марисы. Шеф явно сказал нечто такое, что выбило из Сэма всю уверенность. Он не посчитал нужным делиться информацией. Вообще с ней больше и словом не обмолвился, а просто стоял и разглядывал суету спецслужб за окном.

  

  ***

  

  - Нет, ну черт знает, что происходит! - В сердцах воскликнул Иван Юлианович.

  Офицер полиции, еще секунду назад вжимавший голову в плечи от стоявшего крика, поднял на шефа вопросительный взгляд.

  - Выделите мне пару человек, - Распорядился тот. - Я выяснил, где находится ещё один их сообщник.

  

  Глава 6

  

  Ленгмар лежал, повернувшись к своему компаньону спиной и мысленно продолжал начатый спор.

  Вот как можно сравнивать толстую уродливую старуху и старшую богиню Аясар? Вот как?! Это же совершенно разные вещи!

  Голова, правда, соображала плохо и дальше мысли, что 'так сравнивать нельзя' он продвинуться не мог. Последние несколько дней дались тяжело, но Ленгмар осознал это в полной мере только сейчас. Да, они наконец-то нашли людей и это - хорошо. Люди, оказались дремучими дикарями и это - ... ну, скажем: 'так себе'. И стоило ради встречи с ними так себя изводить?

  За спиной послышались шаги. Юноша оглянулся и смерил мага полусонным взглядом.

  - Ты куда?

  - Пойду осмотрюсь, - Кадай неопределённым жестом обвёл окрестности. - Не хочешь со мной?

  - Не-е... - Ленгмар снова отвернулся и закрыл глаза. Лучше поспать.

  И, похоже, действительно уснул. Потому как в следующий раз открыв глаза, он наблюдал уже сгустившиеся сумерки. Маг к этому времени успел нагуляться и теперь сидел в компании трёх старичков и Халама. Женщин под навесом тоже прибавилось. При этом многие из них, в основном молодые девицы, щеголяли 'нарядами'. По своему дикарскому разумению. У кого-то в волосы были вплетены цветы, у кого-то яркие лоскуты собирались в пышные юбки. Бусы, серьги, ожерелья. Девицы хихикали и постоянно украдкой поглядывали на дорогу. Ленгмар понял, что все они чего-то ждут. Или кого-то. И довольно скоро стало очевидно, кого именно.

  По дороге в сторону селения двигалась шумная процессия мужчин. Выглядели они под стать ожидающим их дикаркам. Чумазые бородатые здоровяки входили на площадь как долгожданные герои. Двое несли на шесте косулю. У остальных, трофеи были попроще, но не наблюдалось никого с пустыми руками. Зайцы и тетерева в связках. Плетёные корзины с корешками, грибами и ягодами.

  Девицы кинулись им навстречу, улыбаясь и строя глазки.

  - Что происходит? - Поинтересовался Ленгмар, пристраиваясь рядом с Кадаем.

  А тот стоял, оперившись плечом о ствол дерева и с хмурым выражением на лице рассматривал вновь прибывших.

  - Ну, скажем так: сагаиты довольно своеобразно трактуют понятие семьи.

  Девицы буквально висли на руках у молодых охотников. Иногда по двое-трое на одного. Женщины постарше, по-хозяйски оглядев трофеи, разбирали своих ровесников и разбредались по землянкам.

  А один из самых здоровых мужиков, заметив незнакомые лица, направился в сторону Кадая с Ленгмаром.

  - Путники, здоровья! - Пробасил он на вполне сносном валайском и приветственно махнул рукой.

  Дальше уже на своём тарабарском наречии он обратился к соплеменникам. Что именно сказал охотник, Ленгмар, конечно, не понял. Судя по тону - пожелал здоровья и старикам. А вот над Халамом, скорее всего, изысканно поиздевался.

  Лицо у мужа Матушки Ихи залилось пунцовой краской. Кулаки сжались, а на глазах проступили злые слёзы. Но парень смолчал, а дождавшись, когда обидчик уйдёт, развернулся и широкими шагами устремился прочь. Довольно быстро его спина затерялась среди деревьев.

   - Что он ему сказал? - Ленгмар был уверен, что Кадай всё прекрасно понял.

  Маг, сложив на груди руки, скривил лицо. Он смотрел в спину здоровяку осуждающе.

  - Обозвал 'ребёнком' ...

  - А мне показалось, что фраза была чуть длиннее, - Ленгмар недоверчиво хмыкнул.

  - Давай-ка чуть позже, - Кадай незаметно кивнул на сидящих рядом стариков и многозначительно поднял бровь. - Обещаю, что расскажу тебе занятную сказку на ночь.

  Юноша стоически дожидался, когда наступит уже это 'чуть позже'. Солнце неспешно скатилось за ломанную границу Срединной Гряды. Девицы разобрали бородатых красавцев и растащили их по хижинам. Старички составляли компанию Ленмгару с Кадаем дольше всех, но и они в итоге отправились спать.

  - Так что ты выяснил? - Юноша едва дождался, когда последний дедуля скроется из виду.

  - Ты заметил, что днём в деревне не было ни одного взрослого мужчины? Женщины, старики и дети.

  - А Халам?

  - Ну, да. И Халам... - Кадай кашлянул. Устроился поудобнее, задумчиво рассматривая язычки пламени в костре, что оставили им гостеприимные хозяева. - Но он скорее исключение.

  'Сказка' на ночь в целом оказалась увлекательной, но оставляла странное послевкусие. Ленгмар и без того подозревал, что у дикарей и обычаи должны быть дикарские, но до такого в жизни бы додуматься не смог. Оказалось, что старуха-жрица действительно главная в поселении, но считается, что взрослые мужчины в нём не живут. Вот не живут и всё тут. Они 'приходят в гости'. А пока они ходят за пределами селения, то подчиняются походному вождю. Тому самому мужику, что унизил Халама.

  И у детей Творца вполне нормальным считается, когда группа мужчин кочует по окрестностям, посещая несколько женских селений. Приносят дары и получают ласку, любовь и кров на ночь. А поутру вновь отправляются на охоту. И если вдруг решат, что конкретно в этом месте им недостаточно рады, то в следующий раз понесут свои дары в другое.

  - Так, а что Халам?

  - Единственная женщина, у которой должен быть постоянный муж - это жрица. Ты удивишься, но у сагаитов власть накладывает гораздо больше ограничений, чем дарует возможностей. Муж Хранительницы Очага не может охотиться с остальными мужчинами. Не может выбирать в какую деревню нести дары. Он приравнивается в правах к ребёнку или старику. Чаще всего, именно стариком и является. Уже отходившим своё, оставившим потомство в дюжине другой деревень.

  - Но Халам...

  - Да. Как я и говорил, Халам - исключение.

  

  ***

  

  Выспавшись днём, Ленгмар довольно долго ворочался. В голове всё никак не укладывалась сказка, рассказанная Кадаем. Дети Творца, сагаиты - странные. С какого боку ни посмотри.

  А утро для юноши началось с громкой ругани прямо над ухом. Он вначале пытался натянуть плащ на голову в надежде, что дикари вскоре угомонятся. Но те выясняли отношения на повышенных тонах и расходиться не собирались.

  Отчаявшись вновь уснуть, Ленгмар высунул нос из укрытия и бросил взгляд на источник шума. Разорялся давешний мужик, которого Кадай назвал походным вождём. И кричал он на Матушку Иху. Старуха едва стояла на ногах, поддерживаемая с двух сторон помощницами. Она старалась держаться гордо и независимо, как могла.

  - Чего им неймётся в такую рань? - Простонал Ленгмар, обращаясь к Кадаю. Тот как раз с интересом прислушивался к перебранке.

  - Уже рассвет, мужчинам пора выходить на охоту, - Задумчиво выдал маг. - А вождь Кумос как раз узнал, что в селении теперь нет воды.

  - И что теперь?

  - Теперь он очень недоволен...

  - Это я и без перевода понял, - Набычился Ленгмар.

  Даже набрал воздуха, чтоб высказать эту мысль на таких-же повышенных тонах, как и Кумос, но Кадай пресёк дальнейшие расспросы:

  - Т-ш-ш! - Маг поднял палец, призывая к тишине. Он поморщился, прислушиваясь к чему-то... - Вот, демоны!

  И сорвался с места, направляясь в сторону спорщиков. А там Матушка Иха вдруг повисла на руках своих помощниц. Ленгмар видел, как она хватается за сердце, как она хлопает своим жабьим ртом и не может вздохнуть. Как на лице проступает смертельная бледность.

  Время будто замедлилось. Женщины кинулись со всех сторон и столпились вокруг жрицы, Кадай рвался через толпу ни капельки не церемонясь.

  - В сторону! - Кричал маг, работая локтями. - Ике! Очоро, ике!

  Вождь Кумос, сбитый с мысли на полуслове, ещё какое-то время наблюдал за столпотворением с брезгливым выражением на лице. Затем сплюнул и, развернувшись, направился к выходу из посёлка. Остальные мужчины, постоянно оглядываясь на умирающую жрицу и зашедшихся в плаче женщин, потянулись за лидером следом.

  - Ленгмар! - Окрик Кадая вывел юношу из ступора. - Найди Халама, пусть угомонит этих куриц.

  Маг уже добрался к телу Матушки Ихи и, похоже, пытался её лечить, но женщины не давали ему сосредоточиться.

  Где искать мужа жрицы, Ленгмар не имел ни малейшего понятия, но на его счастье рядом оказались два вчерашних старика, которые ошарашенно взирали на происходящую кутерьму.

  - Помогите! - Обратился к ним Ленгмар. Он помнил, что они хоть и плохо, но говорят на валайском. - Он -лекарь. Он поможет. Женщины мешают.

  Худо-бедно, но втроём они смогли справиться. В какой-то момент появился и Халам. Он ревел раненным зверем и рвался к жене с неистовством, которое и не снилось истерящим до того женщинам. Благо, что к этому моменту все кумушки были приведены в чувство и уже они объясняли безутешному Халаму, что мешать Кадаю нельзя.

  Страсти улеглись только после полудня. Хоть Кадай и закончил врачевание довольно быстро, но Матушка Иха после пережитого была очень слаба. Вокруг неё носилась вся деревня, а Халам усердствовал больше всех. Мешал больше всех - тоже он.

  - Ф-у-ух, - Маг устало привалился спиной к дереву и закрыл глаза. - Давненько я так не выматывался.

  - Кадай, а что с ней случилось? - Поинтересовался Ленгмар. - Нет, я понял, что ты её лечил, но от чего?

  - Сердце... Ты своим даром разве ничего не почувствовал?

  - Нет.

  - Возраст, лишний вес и знатная ссора. На её месте у кого угодно сердце бы сдало.

  К их костру подсел Халам. Мужчина находился в подавленном состоянии. Он долго не мог начать разговор, разглядывая собственные ладони.

  - Спасибо, - Наконец выдал он хриплым, сорванным криками, голосом. - Я очень люблю жена. Я без неё не жить.

  - Пожалуйста, - Кадай окинул собеседника оценивающим взглядом. - Скажи, мужчины ещё вернуться в деревню?

  Халам смешно покрутил головой, пытаясь разобрать слова на валайском.

  - Кумос. Мужчины. Вернуться?

  - А, да. Половина луна, - Дикарь ткнул пальцем в небо. - Кумос приходить, мужчины приходить.

  - Значит они вернуться через пару седмиц. Если к тому моменту не будет воды... - Пробубнил себе под нос Кадай. - Халам. Если нет вода, Кумос приходить?

  Муж жрицы резко погрустнел, хотя и без того сидел невесёлый.

  - Нет, - Он покачал головой. - Нет вода - нет добыча. Женщины голодать. Женщины уходить новый дом.

  - М-да уж, чего-то подобного я и боялся.

  

  ***

  

  Солнце неумолимо торило свой путь по небосводу, вновь близился закат. Ленгмар уже понял, что и сегодня они не покинут селение гостеприимных сагаитов. Ещё одна ночевка у дикарей, счастье-то какое.

  Кадай ушёл проведать жрицу, да так до темноты и не вернулся. Болтовня стариков оставалась совершенно непонятной тарабарщиной, и юноша забрался под плащ, притворившись спящим.

  Мысли в голове слегка потоптались вокруг проблем детей Творца. Свернули в сторону привычного отношения к власти в его родном Уствинском княжестве. А затем, совершенно незаметно для Ленгмара, стали кружить вокруг одной и той же, давно привычной темы: его личных взаимоотношений с дядей. Но на этот раз не было слёз, не было ощущения безнадёжности. Теперь он легко мог представить, как именно поквитается за все накопившиеся обиды. Кадай его научит.

  Мало-помалу, а костёр прогорел и от него остались лишь тлеющие головешки. Кадай так и не вернулся и Ленгмар забеспокоился. Он подбросил новых поленьев и отправился на поиски старшего товарища. Заглянув в хижину к Матушке Ихе, он наткнулся лишь на заспанного Халама.

  - Где Кадай? - Вмиг пересохшим горлом поинтересовался он у дикаря. - Где маг?

  - Э-э-э... Ушёл, - Халам пожал плечами, взглянул на звёздное небо за плечом Ленгмара и задумчиво почесал бороду. - Светло быть. Ушёл.

  Демоны Бездны! Бросил! Ленгмар кинулся к оставленным на общей площади вещам. Его котомка была на месте, Кадая - тоже. Юноша слегка притормозил, но никак не мог понять, куда мог запропаститься маг.

  А что, если?.. Ленгмар улыбнулся и полез в мешок за Крыльями ветров. Ну, конечно. Опять колдует! Эх, Кадай, Кадай. Зачем ты разводишь секреты на ровном месте?

  Древняя реликвия пульсировала слабым, но явно различимым светом. Где именно магичит Кадай можно было бы понять, пройдясь по округе. Чем ближе к источнику, тем ярче свет - это Ленмар уже успел выяснить. Но, в отличие от той ночи, когда маг устроил обвал, кинжал светился едва-едва. То ли далеко, то ли манипуляции очень слабые. Юноша не рискнул бродить в темноте, но и оторвать взгляд от мистического свечения не мог.

  - Ты чего не спишь?

  Вопрос вывел Ленгмара из ступора. Он, похоже, так и заснул сидя, с зажатым в руке кинжалом. Небо уже посветлело, до утренней зари оставалось совсем немного.

  - Тебя ждал, - Пробурчал Ленгмар и полез под плащ досыпать. - Где был-то?

  - Воду искал, - Устало поведал маг, устраиваясь по соседству.

  - И как? Нашёл?

  - Почти, - Кадай заразительно зевнул. - Завтра расскажу. Или уже сегодня.

  

  ***

  

  На этот раз утро в деревушку вошло тихо и незаметно. Покричали петухи, приветствуя новый день, и быстро успокоились. Местные жители гостям не докучали. Ленгмар проснулся от чувства голода и полез будить Кадая. Но маг не спал, хотя и продолжал валяться, пялясь в дырявую крышу навеса.

  - Завтракать будем?

  - Что? - Кадай будто вынырнул из омута собственных мыслей. - А, да.

  После спасения хранительницы очага, местные кумушки испытывали к магу особую симпатию. Ленгмару даже казалось, что они перемигиваются и решают, кто затащит его в свою землянку. Без даров и подношений. От щедрот благодарных женщин им перепала головка козьего сыра, кривобокая крынка с молоком и лепёшки с зеленью.

  - Так что ты говорил насчёт воды? - Напомнил о себе Ленгмар, уплетая завтрак за обе щёки.

  - Сейчас поедим, найдём Халама и сходим тут в одно место неподалёку, - Загадочно улыбаясь сообщил Кадай. - Я вам кое-что покажу.

  Халама? А его-то зачем брать с собой? Ленгмар даже жевать стал медленнее, пытаясь понять мотивы старшего товарища. Он-то надеялся, что маг созрел и готов раскрыть часть своих секретов.

  Но они даже доесть не успели, как Халам нашёлся сам. Он пронёсся по деревне с дикими воплями восторга.

  - Приехал! - Поделился он радостной вестью, пробегая мимо Кадая. - Приехал!!!

  - Кто приехал?

  Муж жрицы убежал, не удосужившись пояснить причину такой бурной радости. Но весьма скоро они и сами заметили, как по дороге в сторону деревни двигается колоритная парочка. Чуть впереди шёл мальчишка, явно местный. Длинный и худой. Может даже ровесник Ленгмара. По меркам сагаитов - ребёнок, но всего пара лет и он, пожалуй, станет посещать деревню с группой охотников. Второй - богато одетый зульгарец верхом на сером осле.

  - О! А я и забыл, что мы ждём гостей с Пика Совершенства, - Кадай запихнул в рот последний кусок лепёшки и, отряхивая руки от крошек, направился навстречу коллеге-магу. - Интересно будет посмотреть на работу настоящего профессионала.

  

  Глава 7

  

  Хищный абрис корабля-преследователя с каждым мгновением вырисовывался всё яснее. У Крэйвена изначально не было сомнений, что настигает их именно 'Чёрный ворон', флагман княжеского флота Пируссы. Ошибки быть просто не могло: такой корабль бороздил море Героев в единственном экземпляре. Длинный, узкий. С куцым, почти бесполезным для такой махины парусом. Борта набраны из древесины с красноватым отливом, как будто впитавшие кровь сотен убитых. Обводы классической гардахарской боевой галеры. Скорее всего, именно чернокожие мастера его и делали под заказ. Вот только на носу, вместо привычного для таких посудин тарана, возвышался окованный металлическими полосами абордажный трап с тяжеленым клином на конце - клюв ворона.

  - Ох ты ж, краба мне в штанину! - Выругался выскочивший на палубу и моментом протрезвевший Уксус. - И в самом деле Трёхбородый.

  - Не по твою ли, случаем, душу?

  - Да, типун тебе на язык! - Капитан сделал жест, отвращающий зло, и переключился на подчиненных. - Чего встали, олухи?! Сымай паруса. Давай, давай поживее.

  Ветер был не настолько силён, чтобы спущенные паруса ощутимо сказались на скорости. 'Ворон' догнал бы их в любом случае. Два ряда вёсел вздымались ровно и мощно, с каждым гребком сокращая разрыв между кораблями. Но паруса должны быть спущены. Таков порядок, о чём известно всякому, кто хоть краем уха слыхал о нраве Трёхбородого. Спущенные паруса - это демонстрация благоразумия и законопослушности команды. Хотя, странно: здесь ещё не воды, подконтрольные Пируссе. Чего адмирал забыл так далеко от родных берегов?

  Галера подошла уже достаточно близко, чтобы Крэйвен мог различить мерный рокот барабана, задающий ритм гребцам. Что-то в поведении преследователя иннолу не нравилось, вот только он никак не мог уловить, что именно. 'Чёрный ворон' вроде и тормозил, но...

  - Идут на таран! Держитесь! - Крэйвен едва успел крикнуть, да и сам едва ухватился за ближайший канат, как клюв ворона качнулся в их сторону, а затем с диким скрежетом рухнул вниз. Тряхнуло так, что обмотанный вокруг запястья канат до крови разодрал кожу.

  Металлический клин пробил палубу чуть не задев мачту, оборвав такелаж и раздробив доски настила. Хлипкий борт и вовсе размололо в труху. Под днищем заскрежетало, 'Близняшка' опасно накренилась, зачерпывая бортом воду.

  - Вы что творите, демоны?! - Голосил Уксус, чудом ухватившись за ванты.

  Сцепившиеся намертво корабли продолжали движение уже вместе, но более лёгкий когг никак не повлиял на скорость разогнавшейся галеры.

  - Эй, на 'Близняшке', встречайте гостей! - Раздался насмешливый возглас из-за стены щитов, когда корабли остановились.

  По абордажному трапу на борт хлынули воины в лёгких кожаных доспехах. Они сноровисто разбегались по палубе, пресекая любые намеки на сопротивление. У каждого на груди, там, где сердце, красовался личный герб адмирала - чёрный ворон, сжимающий в лапах золотую змею.

  - Так, так, так... - На палубу вслед за подчинёнными вальяжно ступил и сам Трёхбородый. - И кто-же это попал в наши сети? Уксус, старый ты прощелыга. Опять контрабандой промышляешь?

  - Да зарёкся же я! Небесной четой клянусь, зарёкся, - Старый пьяница чуть не плакал, пытаясь подобраться к пролому и руками удержать расходящиеся доски.

  Адмирал с брезгливым выражением на лице наблюдал за потугами Уксуса и даже дал команду своим бойцам, чтоб не мешали.

  До этой встречи Крэйвен видел адмирала, пожалуй, раз или два. Да и то издали. Был он низеньким и рыхлым, не чета собственным головорезам. Отвисающее брюшко маскировалось широким кожаным поясом, а пухлые щёки скрывала характерная бородка: одна полоса посередине и пышные бакенбарды, отчего создавалось ощущение, что борода не одна, а целых три.

  - Это мы сейчас и проверим.

  Адмирал жестом отдал команду и трое бойцов нырнули в трюм, ещё четверо остались на палубе, приглядывать за командой. Вернее, приглядывать за Тутой. Гигант в силу скудного ума порывался выбросить обидчиков за борт. И только увещевания Крыжика на пару с Глыбой удерживали ситуацию от начала полноценной резни. Уксус, не обращая ни на кого внимания, ползал вокруг пролома и причитал, что теперь его малышку ни за что не починить.

  Адмирал расхаживал по палубе с видом хозяина положения. Крэйвен же старался сделаться незаметным, но понимал, что на борту 'Близняшки' не так много людей, чтобы затеряться в толпе.

  Первый из посланной тройки вынырнул из люка и отрицательно покачал головой. Вслед за ним показались и двое его подельников.

  - Ничего нет, господин.

  - Что, прям совсем не к чему придраться? - Удивился Трёхбородый. - Ничего, хоть чуток похожего на контрабанду?

  - Там вообще нет груза, - Матрос пожал плечами. - Только провизия и пожитки команды.

  - Ай-ай-ай. Неудобно, как-то вышло. Что думаешь, Уксус? - Адмирал в задумчивости подёргал среднюю часть бороды. Судя по сальной улыбочке, новость его не сильно расстроила. - Или может ты внезапно разбогател, и можешь позволить себе кататься теперь просто так, в удовольствие?

  Старому пьянице было не до разговоров, он по-прежнему ползал на коленях по палубе. Причитал, проклинал, жаловался на жизнь, грозился демонами и просил заступничества у богов. Видать у старика от случившегося, что называется брешь в голове образовалась и морская вода вместо мыслей. Одним словом - такой же дурачок, как и Тута.

  Страдания Уксуса, отвлекли внимание Крэйвена и следующий вопрос застал его врасплох:

  - Ну, а ты кто будешь, йоннол? - Трёхбородый смерил его оценивающим взглядом. - Новенький, что ли?

  - Новенький, господин. Только, Небесная чета - это не ко мне, - С мрачной усмешкой ответил Крэйвен и, тронув виски, уточнил. - Это - просто злая шутка по пьяни. Иначе пошёл бы я матросом на это корыто?

  - Отличная шутка по пьяни! - Хохотнул Трёхбородый. - Духи Глубин оценили?

  Крэйвен заставил себя изобразить горький вздох и потупить глаза. Лишь бы не сорваться, лишь бы не спровоцировать. Хотя, мысль, что им удастся разойтись миром, пожалуй, была очень наивной.

  - А я, знаешь, еще одну шутку слыхал. Как один умелец в Пируссе отправил к Аясару очень непростых людей, - С деланной ленцой поведал Трёхородый. - И вот какое совпадение: умелец тоже, говорят, йоннолом был.

  Вот оно что! Вот почему адмирал так далеко заплыл от Пируссы. Крэйвен вскинулся и пересёкся с холодным, цепким взглядом. Взглядом врага.

  - Взять его!

  Дурная кровь ударила иннолу в голову. Он ощутил, что время замедлилось даже до того, как удалось прокрутить в голове возможную последовательность шагов и спустить магическую тетиву. Голоса стихли, головорезы Трёхбородого застыли в нелепых позах, а Крэйвен уже нёсся вперёд с единственной мыслью: ударить первым. Снести это рыхлое тело за борт и будь, что будет.

  Он уже чувствовал, как пальцы сжимаются на горле соперника, но, не дававшая сбоев способность, вдруг вышла из-под контроля. Он словно наскочил на невидимую стену, буквально шага не хватило. От удара о неожиданное препятствие вышибло дух, он выпал из ускоренного восприятия времени и кубарем покатился по палубе.

  - Шлогтар Тыхран фарага! - Сквозь зубы выругался Крэйвен, силясь подняться. - Какого?..

  - Все назад! - Раздалась команда Трёхобородого.

  Иннол поднял голову, встал на колено, но его тут же сбило с ног прицельным ударом водяного кулака.

  Ну, конечно! Как он мог забыть, что Трёхбородый - один из лучших повелителей стихий со специализацией на воздухе и воде?

  Сил пошевелиться уже не было. Снова ныли давно поджившие рёбра. Крэйвен лежал в луже солёной воды, свернувшись калачиком и никак не мог собраться с мыслями. Видимо не судьба ему перед смертью ещё раз встретить Марису. Не судьба ещё раз увидеть улыбку богини.

  Где-то на заднем плане ревел Тута, звенели клинки. Сознание медленно заволакивало туманом, а Крэйен думал, что зря втянул команду 'Близняшки' в это дело. Даже Уксуса жаль, а уж ребят - тем более.

  Звуки скоротечного боя стихли.

  - Выделите пятерку матросов, чтоб разобрались с этим корытом. Пусть пригонят в Пируссу, я потом решу, что с ним делать, - Раздавались команды адмирала. - А этих в трюм, в цепи и на весла.

  - А с этим, что? Он хоть жив? - Из-за спины раздался новый голос. Молодой, но с явно различимыми нотками властности. - Неужто и вправду такой шустрый, как говорят?

  Крэйвена брезгливо ткнули носком сапога в бок, и он непроизвольно застонал.

  - Шустрый, не то слово. Если бы не знал заранее, ни за что не поспел бы воздушную стену поставить.

  - Надо же... А я вот знаешь чего не пойму? - Продолжал молодой. - Что это у него за сила?

  - Да Ханакис его разберёт... Точно не Орденский, - Трёхбородый смачно сплюнул куда-то за борт и махнул рукой одному из своих подчинённых. - Эй, ты. Поди сюда. Этого связать отдельно, да покрепче.

  Солдат бухнул кулаком в грудь и дальше Крэйвена без всяких церемоний вздёрнули на ноги. На руки, сведённые за спиной, тут же стали наматывать верёвки. Зато теперь он мог видеть лицо второго, молодого. И лицо это иннолу совсем не понравилось, потому как принадлежало жрецу Небесной четы. Выбритый до блеска череп сверкал на солнце. Одеяние - бесформенная хламида, где левая стороны кипенно-белая, а правая - чернее ночи. Под левым глазом - татуировка со священными текстами, нанесённая белой краской и доходящая полосой в три пальца шириной до уголка рта. Под правым - такая же вязь, но чёрной краской. А это означало весьма высокий сан в жреческой иерархии.

  - Хочешь с ним поэкспериментировать? - С гаденькой ухмылкой поинтересовался у Трёхбородого жрец.

  - Нет. Боюсь, что сбежит, - Адмирал с одобрением глянул на перетянутого канатами иннола и довольно хмыкнул. - К мачте его примотаю. Пусть на виду торчит.