Генер Марго : другие произведения.

Посвящается бабушке, ее предкам и потомкам.

  

Пролог

  

   Дверь с грохотом отворилась. На пороге из темноты возникла высокая фигура в длинной черной одежде. Острый конец шляпы упирается в потолок, с бортов текут ручьи, на полу остаются небольшие лужи и по щелям между досками стекают обратно на улицу.

   В руке фигуры метла, длинной в полтора человеческих роста. Помело от воды распушилось, прутья торчат в стороны, словно усы рассерженной кошки.

   Она стряхнула капли с плеч и постучала черенком по шляпе. С краев тут же полетели капли, и летели до тех пор, пока шляпа не стала сухой. Она поставила метлу у стены к двум другим и приподняла полы шляпы.

   - Погода никудышная, - проговорила она тоном, которым приструняют непослушных малышей. - Что за срочность? Предупреждаю, если вызвали из-за пустяка, в следующий раз не полечу. Даже если небо рухнет.

   Ведьма закончила отряхивать одежду, и закрыла дверь. Брызги от ливня попадают на помело, а оно и так натерпелось за время полета сквозь грозу.

   Она сняла шляпу и положила на полку, где аккуратным рядком стоит шляпа с повисшим краем, по последнему слову моды. За ней притаилась шляпа вообще без бортов.

   Голубые глаза строго глянули на новинку. Лицо сухое и почти без морщин. Длинный нос придает лицу устрашающий и аристократический вид. Именно такими ведьмами пугают всех детей мира.

   - Носить чародейские шляпы - моветон, - презрительно проговорила ведьма. - Не верится, что в наш нерушимый Союз пробралась эта зараза.

   - Не причитай, - сказала упитанная старуха за столом. - Легче отбиться от приставаний Асмодея, чем тебе угодить.

   Первая подошла к печке и подставила ладони к огню. От одежды повалил пар, ткань расправилась и заблестела, как настоящий атлас.

   Старуха за столом достала мундштук, в котором торчит короткая, но толстая самокрутка, и щелкнула пальцами у края. Самокрутка вспыхнула и заалела розовым пламенем. Вторая ведьма довольно откинулась на спинку стула и приподняла края мундштука.

   Самокрутка быстро прогорела, пепел осыпался прямо на пол, но ведьма даже не посмотрела.

   - Зачем зажигать, если не куришь? - фыркнула остроносая ведьма.

   Ее платье окончательно высохло. Она подошла к столу. И чинно опустилась на деревянный табурет. Вторая ведьма покрутила сгоревшую самокрутку перед носом. Левый глаз прищурился, она всмотрелась в тлеющий огарок и проговорила, глядя в потолок:

   - Курить вредно. От этого кожа портится. Зато глянь, какая я загадошная. Прям как Дона Эльза на картине.

   - Дона Эльза не курила, - произнесла первая ведьма и поправила выбившуюся из пучка седую прядь. - Так что за дело? Обратно по такой погоде не полечу. Дождь прекратится только утром, придется терпеть меня всю ночь.

   Из темного угла шагнула третья ведьма, совсем молодая, с огненно-рыжими волосами и глазами цвета травы. В руках небольшой пузырящийся котел. По всем законам физики он должен оставлять ужасные ожоги на нежной коже, но ведьма держит чугунок и даже бровью не ведет.

   Рыжая прошлась по скрипучему полу и поставила котел на середину стола. Все трое одновременно заглянули внутрь.

   Прозрачная зеленоватая жидкость пенится и плескается на столешницу. Первая ведьма потянула носом и удивленно приподняла бровь.

   - Ямайский перец? - поинтересовалась она.

   Губы третьей растянулись в кривой улыбке, она откинула непослушные космы, и проговорила:

   - Он самый. Пришлось три дня за ним гоняться. Обычно кладу его в молодильное зелье, а тут решила в зрячий котел добавить. Для качества изображения. И знаете что?

   - Что? - хором спросили ведьмы.

   - Ни черта он не помогает, - сообщила рыжая.

   Ведьмы сочувственно закивали, потому, что все знают - когда долго готовишь варево, а оно не срабатывает, это бьет по репутации. А репутация для ведьмы самое главное.

   Они еще немного покорчили скорбные лица, потом сделали вид, что обо всем забыли, и уставились в середину котла. То, что ямайский перец не улучшил качество изображения, вовсе не значит, что его нет.

   Рыжая что-то пошеплата, покрошила в бурлящую жидкость оранжевый порошок. Затем хлопнула в ладоши и смачно плюнула в варево. Жидкость зашипела и пошла мелкими белыми пузырями, какое бывает на убегающем молоке. Пена быстро пошла вверх, когда достигла краев - едва не перелилась. Ведьмы хором рявкнули и пена осела.

   В середине пузырьки разошлись и открыли чистую зеленую воду. Через секунду проявились картинки, замелькали дома, машины. На отдельных участках видно светофоры и крошечных человечков, которые бегут через выкрашенную полосками дорогу.

   Потом картинка сместилась и на поверхности появилось молодое женское лицо с белыми волосами. Голубые глаза смотрят прямо на них, девушка сжимает губы, словно размазывает помаду. Потом она покачала головой, взгляд переместился куда-то вперед.

   - Эт где она? - спросила пухлая ведьма и наклонилась пониже, чтобы рассмотреть.

   Рыжая подняла палец и произнесла значительно:

   - В машине.

   Первая ведьма сосредоточенно смотрела, как блондинка крутит руль, что-то тыкает справа от себя. Потом картинка переместилась на другую улицу, где на бешеной скорости несется другая машина - большая и черная.

   - Кто это? - спросила ведьма строго.

   Вторая довольно закряхтела.

   - А то ты не догадалась.

   - Догадалась, - сказала она и поднялась с табуретки. - Высылайте ворона. И охрану. Срочно.

  

  

  

Глава 1

  

   Ветер колышет волосы и щекочет кожу. В динамиках машины орет рок-группа. Названия не помню, но знаю слова. Выставлять локоть в окно не безопасно, но так делают все. Ощущение полета и свободы может дать только скорость. И вообще, на свете не найдется человека, который в тайне не мечтал бы летать.

   На локоть села пчела. Я ойкнула, но махать не решилась - во время движения отвлекаться боязно. Да и не любят они машущих людей. Не понятно только, как догнала машину. Еще и выбрала место, куда приземлиться, глазастая какая. Странное дело, но меня никогда не кусали пчелы. Хотя слышала, что у некоторых на яд аллергия. В общем, проверять не хочется.

   С насекомым на руке проехала четыре квартала. Когда притормозила на перекрестке, пчела поползла к пальцам.

   - Хорошая насекомая, - протянула я. - Ты же не будешь меня кусать? Ты полезный сельскохозяйственный зверь. Лети давай, а то я тебя боюсь.

   Пчела на секунду замерла, затем потерла задними лапами и с тихим гулом полетела в сторону деревьев.

   Я облегченно вздохнула и потянулась - пока насекомое занимало руку, приходилось не шевелиться, и все затекло. Потом переключила канал на приемнике и заглянула в зеркало заднего вида. Его специально ставила так, чтоб можно было на себя любоваться.

   Оттуда выглянуло аккуратное личико с серо-голубыми глазами, обрамленное длинными соломенными локонами. Мне двадцать пять, я молода и прекрасна. Хоть и разведена.

   Взгляд скользнул по фотографии на панели. Все никак не решусь убрать. Несмотря на горькую обиду, злиться на него не могу. А вот на его курицу...

   Улыбнувшись для поднятия настроения, я сжала губы, как если бы размазывала помаду. На секунду показалось, что в отражении какие-то бабки и рыжая девка. Я тряхнула головой. Наверное, пересмотрела вчера сериалов, к тому же не выспалась. Теперь мерещится всякое. Я сделала глубокий вдох и вернулась к дороге.

   Проспект чистый, светофоры горят зеленым. Говорят, попала в "зеленый коридор". Раньше такого не случалось и я, довольная удачей, несусь по солнечной улице.

   Весна в этом году запоздала. Уже апрель, а тепло пришло только на этой неделе. Но почки на деревьях успели набухнуть и посветлеть. Кое-где даже вылезли травинки. Правда, народ не спешит снимать теплые пальто. Мне повезло, потому, что есть машина.

   Зеленый коридор кончился, пришлось нажать на тормоз. Толпа людей поползла по переходу, словно не знают, что светофор скоро переключится.

   Я нервно забарабанила пальцами по рулю - терпеть не могу остановки. Машина гудит, а ехать нельзя.

   В подставке для стаканов зазвонил мобильник, на экране высветилось лицо Наташи. Разговаривать с ней не хочется, потому, что потом не знаешь, как отделаться. Но телефон звонит, а стоять еще долго.

   Чтобы не отвлекаться, я нажала на прием вызова и включила громкую связь.

   - Слушаю, - произнесла я.

   - Барби, привет! - взвизгнуло в трубке. - Чего так долго не отвечала? Я думала, случилось что-то. Не случилось? Ты если что говори, поможем, чем сможем. Вон у нас в прошлом году...

   - Ты по делу звонишь? - прервала я ее.

   В трубке на секунду повисла пауза, словно Наташа действительно забыла, что хотела, затем послышалось неуверенное бормотание:

   - М... Да, по делу. Тут вот что. В авиакомпании распродажа, билеты в Италию по бросовым ценам. В Италию! Представляешь?

   Я хмыкнула - Наташа в своем репертуаре.

   - А от меня ты что хочешь?

   - Займи тысяч пятьдесят? - прямо спросила она.

   У меня даже рот открылся, я проговорила:

   - А не много ли на билеты?

   - Ну, там не только на билеты, - сказала она запинаясь. - Проживание, питание, плюс я тебе вещей и косметики привезу. Настоящей, итальянской.

   Наконец зажегся желтый. Я чуть не вознесла молитву светофору. Моторы машин рядом радостно взревели.

   - Слушай, мне сейчас некогда. Давай потом, - проговорила я.

   Наташа стала еще что-то говорить, но я уже нажала на "отбой". Она из тех подруг, которые любят брать в долг, а отдавать не спешат, потому, что нечем. Но это не мешает разъезжать по курортам и ходить в хорошие магазины. Не за свой счет, правда. Нет, она не плохая, просто жуткая транжира. И Наташа единственная, кто находился рядом, когда ушел муж. Черт, второй раз за сегодня о нем вспоминаю. Не к добру.

   Нога выжала сцепление, ладонь дернула рычаг коробки передач. Мотор взревел, машина понеслась вперед. Когда купила механику, друзья смеялись и не понимали, зачем блондинке сложности с переключением скоростей. Мол, взяла бы автомат и не мучилась в пробках. Но я только отмалчивалась. Ездить научил отец, а он не признает никаких автоматов.

   Машины, которые стартовали первыми, быстро остались позади. Еще бы! Моя старенькая "Хонда" и не такое может. На новую денег не хватило. Да и на эту пришлось собирать целый год, еще и у друзей одалживать. До сих пор не расплатилась.

   Мимо с жужжанием пронесся спортбайк. Я с завистью проводила его взглядом и перестроилась в правый ряд. Больше машин люблю только мотоциклы, но такой агрегат покупать запретили. Когда пыталась стоять на своем - пригрозили заморозить счета в банке.

   Порыв ветра ворвался в окно и принес запах мимозы. Наверное, бабушки у метро торгуют.

   Я снова переключила музыку и повернула направо.

   В бок с грохотом влетело что-то тяжелое и большое. Скрежет металла резанул по ушам, я в ужасе скривилась, пытаясь вывернуть руль. Мир закрутился, машину дернуло в сторону и боком понесло на клумбы. Если бы не ремень безопасности, моя голова торчала бы в боковом стекле.

   Вцепившись в руль, я слушала скрип колес и рев двигателя. А в голове лишь одно: "Только что поменяла капот".

   Когда вертеть перестало, вылетела подушка безопасности и больно ударила в нос. Из него потекло теплое, попало на губы, и сползло на подбородок. На подушке безопасности отпечаталось красное пятно. Я облизнула соленое, и замерла.

   В голове звенит, сердце колотится, как у бешенной мыши. В динамике все еще играет песня, кажется что-то про дорогу и любовь.

   Медленно повернув голову, увидела черный "хаммер" с поцарапанным носом. Этой бандуре моя машинка на один зуб, удивительно - как вообще не переехал. "Хаммер" чуть развернуло от удара, и он наполовину загораживает соседнюю полосу.

   В кресле водителя молодой брюнет, глаза круглые, пальцы вцепились в руль. Мы встретились взглядами, и меня охватило бешенство.

   - Дурак! - заорала я, пытаясь вылезти.

   Подушка никак не хочет отодвигаться я копошусь, как перевернутый на спину жук. Пока ковырялась и сыпала проклятия, мотор "хаммера" взревел и брюнет умчался в неизвестном направлении. Урод! Машину, небось, богатый папочка подарил, или богатая покровительница. Это сейчас модно. В любом случае, чинить не тебе. А моя "хондочка"...

   Вокруг быстро собралась толпа, остановились машины. Мужики вылезли и смотрят, один даже телефон достал. Снимает, гад. Хоть бы кто-нибудь помог!

   Наконец, мне удалось выковырять себя из власти подушки. С шипением открыла дверь и вывалилась на асфальт. Стоя на четвереньках, я заглянула под локоть и сердце мое упало.

   Вместо передней части из машины торчат проводки и с тихим треском искрятся. Откуда-то капает то ли масло, то ли еще что-то. Надеюсь, не загорится, как в голливудских фильмах.

   Повертев головой, обнаружила бампер, капот, и основные внутренности автомобиля, разбросанные по проспекту метров на двадцать. Из живота поднялась новая волна злости. Кто пустил этого барана за руль?!

   В толпе послышались крики. Такие бывают в очереди, когда кто-то ломится вперед и распихивает локтями. Через секунду, отодвинув толстого мужика, на дорогу выбрался паренек, совсем юный. Лицо бледное, губы трясутся, он вытер лицо рукавом и подбежал.

   - Вы в порядке? - спросил он тревожным голосом, подбегая. - Вы меня видите, слышите?

   Меня качнуло. Из носа все еще капает, и на асфальте остаются темно-бордовые пятна. Ветер дует сбоку и пихает волосы в рот. Стою тут на четвереньках, как какой-то алкаш.

   Я попыталась подняться, но мир снова закружился. Локти подкосились, а в желудке заворочался завтрак.

   - Не шевелитесь, - выпалил он и снял с себя куртку. - У вас может быть сотрясение. Говорят, подушки сильно бьют. Не беспокойтесь, я врач.

   Скользнув взглядом по щуплой фигуре, я скривилась. Как же, врач. Ты себя видел? Максимум - студент первого курса мед колледжа.

   На языке завертелся колкий ответ, но тошнота заставила сцепить зубы. Парень обхватил меня за плечи и помог перевернуться. Заем уложил на пальто и вытащил из кармана мобильник.

   - Алло, скорая?

   Я попыталась его остановить.

   - Не надо. Все в порядке.

   Волосы парня всклочились от ветра, он вытаращился на меня, как на умалишенную. В угольных глазах сочувствие и, одновременно, облегчение. Видимо рад, что не на моем месте.

   - Вы что? - выдохнула он. - Это чудо, что остались живы. Машину разворотило, ее уже не починить. Проще на свалку вывезти или продать на запчасти.

   - Замолчи, - простонала я и попыталась встать, но он повелительно прижал к асфальту.

   - Лежи, - приказал он. - Автомобили это ерунда. Главное, что жива осталась. Точно в рубашке родилась.

   Я сдалась и откинула голову. В затылке отозвалась легкая боль. Кожа пошла мурашками, меня затрясло - лежу в одних джинсах и блузке. Она вообще шелковая, и быстро остывает. Над головой голубое весеннее небо, птички щебечут, а моя машина превратилась в консервную банку. Двоим все еще должна за нее. Кошмар какой.

   Сквозь шум в ушах слышно, как переговаривается толпа. Забавно, что среди такого количества народа, помочь вызвался лишь один, и то потому, что врачом назвался. Наверное, клятву Гиппократа давал. Хотя он точно не врач. Не похож.

   Этот урод на "хаммере" свое получит. Надо же, скрылся с места преступления. Где камеры? Кто-то же сфотографировал номера? Должен был сфотографировать. Они же все с мобильниками стоят.

   Не поднимая головы, я глянула на столбы и заграждения. Камер, как назло, не оказалось. Народ поубирал телефоны и стал постепенно расходиться. Ну конечно, как же. Получили хлеб и зрелища - можно идти по своим делам.

   Один, особо нахальный, мирно попивал кофе, пока я валялась в полубреду и делал фотографии с разных ракурсов. Но когда повернул камеру к себе для кадра на фоне меня, терпению пришел конец.

   - Да чтоб тебе....

   "Кофе твой дурацкий на себя вывернуть!" - закончила я про себя.

   Со спины на него налетел парень на скейте, и кофе оказался на белом замшевом пальто.

   В другой ситуации я, возможно, удивилась бы, но сейчас нет сил.

   На месте аварии остались только щуплый паренек, который врач, и несколько мужиков. Они сели рядом на бордюр и закурили, время от времени поглядывая в мою сторону. Потом была скорая, полиция. Мне светили в глаза фонариком, заставляли дуть в трубочку, от чего чуть снова не вывернуло. Прямо на месте взяли кровь, что-то долго писали. Какие-то бумажки для страховой компании, еще что-то. Я плохо соображала, и все делал паренек.

   Пришлось заполнить бланки на экспертизу, хотя что тут изучать? Машина раскурочена, и восстановлению не подлежит. Придется пересесть на велосипед.

   На вопросы отвечаю несвязно и коротко, потому, что на смену злости пришла слабость и апатия. Нос заклеили, вкололи кровоостанавливающее, потому, что из него лилось до самого приезда скорой. Доктор сказал, что не сломан, просто ушиб сильный.

   Паренек суетится рядом, сыпет медицинскими терминами и заглядывал в мою карту. Доктора на скорой раздраженно отмахиваются, требуя, чтоб не мешал работать, но его это не обижает. Даже наоборот - раззадоривает. Когда полез в коробку с анализами, медсестра не выдержала.

   - Молодой человек! - закричала она. - Если вы немедленно не прекратите, я сдам вас полиции.

   Перспектива оказаться в "кутузке", паренька усмирила. Он сел рядом на пол "скорой" и поправил плед у меня на плечах.

   - Ничего, - проговорил он со знающим видом. - Все хорошо будет. Я подглядел в отчеты. Сотрясения нет, но стукнуло тебя знатно.

   Я кивнула. Единственное, что сейчас беспокоит - это разбитая машина и гад, который меня чуть не угробил. Его надо найти. Пускай платит.

   Повернувшись к дверце машины, я глянула на отражение в окне и чуть не заревела. Как и у авто, мой нос перебит и заклеен пластырями. Тушь размазалась, видимо, все-таки плакала. Локоны. Мои чудесные соломенные локоны, которые укладывала целый час, торчат в разные стороны, как у болотной ведьмы.

   Когда возня с документами закончилась, предложили ехать в больницу. Представила, что придется снова бегать по кабинетам, сдавать анализы, одеваться, раздеваться сто раз, и отказалась. Хотя паренек настойчиво требовал, чтоб ехала.

   - Вдруг у тебя что-то сломано? - не унимался он. - Или внутренний орган какой разорван. А может все-таки сотрясение и ты на грани комы.

   Я посмотрела на него скучающим взглядом и медленно встала на асфальт. Похоже, ему хочется еще немного поиграть в великого хирурга. Тоже мне, "Доктор Маус". Или он не хирург? Наверное, все же надо отдохнуть.

   Парень вскочил следом и принялся поддерживать под спину, словно хрустальную.

   Тошнота почти прошла, наверное от нервов разыгралась, а вовсе не от сотрясения, как надеялся это недоврач. В ушах еще шумит, но голова кружиться перестала. Только нос болит. Но это пройдет.

   - Слушай, - проговорила я, стягивая плед с плеч. - Я в порядке. Если будут какие-то проблемы, номер "скорой" знаю.

   Парень запустил пальцы себе в волосы и с силой потер.

   - Мне будет спокойней, если будешь знать еще и мой, - произнес он серьезно. - А я твой.

   Я не сдержала улыбки. Какой прыткий. Тут машина вдребезги, сама чуть на тот свет не отправилась, а он Дон Жуана изображает. Да и молод он для меня. Хотя лицо сосредоточенное. Может, и правда, врач.

   - Ладно, - сказала я.

   Он протянул свой мобильник, я набрала на сенсоре номер и пустила гудок. Из разбитой машины донесся симфонический хор. Парень приподнял бровь, я неловко повела плечами и отдала телефон.

   Когда направилась к "хонде", чтоб забрать вещи, он прошмыгнул вперед. Прежде чем успела сообразить, открыл заднюю дверь, которая каким-то чудом не пострадала и крикнул:

   - Что доставать?

   Приблизившись, я заглянула через дверцу. Из салона торчит костлявый джинсовый зад и грязные подошвы.

   - Доставай все, - сказала я, облокотившись на край.

   Парень долго рылся, шуршал пакетами, видимо теми, в которых лежат покупки из продуктового магазина. Потом ковырялся еще с чем-то, кажется, с журналами. Обычно покупаю сразу пачку и кладу в уборную.

   Спустя вечность, парень вылез и протянул мне пакет, сумочку и телефон. На руке висит мое пальто, скомканное, рукав залит чем-то блестящим.

   - Ты с этим так долго возился? - спросила я почему-то охрипшим голосом и взяла пальто.

   Он кивнул и ответил:

   - Там помидоры выкатились, и банка с медом разбилась.

   Я простонала - придется салон чистить, но тут же вспомнила, что у машины есть проблему куда серьезней. Этот "хаммер" дорого заплатит. И ладно, что врезался - такое сплошь и рядом. Но удрать?

   Сунув телефон в карман джинсов, я натянула пальто. Когда взяла сумку и пакет, меня качнуло и паренек забрал все обратно.

   - Так не пойдет, - сказал он и повесил женскую сумочку себе на плечо. - Я тебя домой довезу.

   Показывать совершенно чужому человеку, где живу, совсем не хочется. Но он ведь не отстанет. Тем более, помощь действительно нужна, а то потеряю сознание где-нибудь в метро и ли на улице. Опять придется вызывать докторов. А на этот раз они точно заберут в больницу.

   Думала, сейчас вызовет такси или остановит попутку, но оказалось, у паренька припаркована черная машина на стоянке у супермаркета. На марку внимания не обратила, хотя номер посмотреть стоило бы.

   Он деликатно открыл дверь и усадил, чуть ли не под белы руки. Пакеты и сумку бросил на заднее сидение. Потом оббежал машину спереди и сел.

   - Куда едем? - спросил он бодро, словно только что не в аварии помогал, а в клубе пиво пил.

   Вместо ответа я сняла навигатор с держателя и набрала адрес. Программа приятным женским голосом сообщила, что маршрут построен. Вернув прибор на место, я отвернулась и уставилась в окно. Мотор взревел, и мы тронулись.

   Парень ведет по-мужски уверенно и расслабленно. Окно чуть приоткрыто, и ветер шевелит смоляную шевелюру. Кроме джинсов, на нем черная футболка со смайликом-чертенком, и золотые часы на запястье. Присмотревшись, поняла - он не такой юнец, каким показалось с первого взгляда. Да и худобы, вроде бы, нет. Не пойму, почему решила, что костлявый. Наверное, тоже из-за удара. Под рукавами перекатываются вполне себе бицепсы, и плечи широкие. И вообще - сложен хорошо. Крепко же меня стукнуло. Надо добраться до кровати и выспаться.

   Я поняла, что слишком долго разглядываю спасителя и перевела взгляд на панель. Он потянулся к магнитоле, но на полпути остановился и передумал. Видимо, о моем мнимом сотрясении переживает.

   Только сейчас заметила, что он оставил пальто на дороге и теперь одет совсем не по погоде. Хотела сказать, но разговаривать не хочется.

   С большим опозданием до меня дошло, что вообще произошло. Машина разбита в полный металлолом, на ремонт уйдет столько денег, что проще новую купить. Но средств сейчас нет. Друзья, конечно, ничего не скажут, посочувствуют, но в тайне будут желать поскорее вернуть заем. А может, и не будут, и это все мои тараканы.

   Мы проехали парк, потом озеро и свернули в спальный район, где у меня маленькая квартира-студия. Ее купила, как только появились первые деньги, хотя знакомые рекомендовали вложить в дело, купить акции, закрутить бизнес и еще много чего. Но мне сложно что-то крутить, когда жить негде.

   - Ты, главное, не беспокойся, - неожиданно проговорил парень. - Ты одна из лучших в списке.

   Я повернулась и настороженно глянула на паренька. Вроде, не он головой стукнулся. Но у того лицо серьезное, с короткой щетиной, которую тоже почему-то не заметила с первого взгляда.

   - Ты про экспертизу? - осторожно поинтересовалась я.

   Он странно покосился на меня черным глазом и произнес:

   - Да какая экспертиза. Главное, вытащить успели. Вообще, это мой недосмотр. Надо было раньше приехать. Понадеялся, что так рано никто не осмелится. А нет. Ошибся. Но ты не переживай. Что-то подсказывает мне, ты справишься.

   - Со страховкой? - снова поинтересовалась я, чувствуя, как по спине пробежала мокрая дорожка.

   Он нажал на газ, едва не врезавшись в грузовик. Я вжалась в кресло. Одной аварии на сегодня достаточно.

   Незнакомец, имя которого даже не потрудилась узнать, не обратил внимания на то, что чуть не втянул меня в новый кошмар, достал из бокового бардачка сигареты и закурил. Серый дымок срывается и теряется в приоткрытом окне, человек вкусно курит, щуря левый глаз.

   - Причем тут страховка, - произнес он, глядя на дорогу. - Страховка тут решительно не причем. Ты не бойся, пока мы рядом, точнее, я, по большей степени. Тебя никто не тронет. Ты пройдешь, нутром чувствую. Такое просто так не появляется. Не все верят в нарожденных, но я их встречал. Знаю, о чем говорю.

   Слушая бессвязную околесицу, я хлопала ресницами, пытаясь понять, что пытается сказать. Но никаких вариантов не придумала. Потом мелькнула жутковатая мысль - вдруг сумасшедший. А я тут с ним в машине еду. Сейчас привезет, потом будет караулить по вечерам у подъезда. Точно сумасшедший, и подбородок острый, и глаза, вон, как таращатся вперед.

   Нервно сглотнув, я вцепилась в ручку дверцы, будто она может помочь, и стала искать - чем отбиваться, если вдруг полезет. Ну и денек. Там авария, тут - псих.

   Парень даже не заметил перемены в настроении и невозмутимо продолжил, сворачивая во дворы:

   - Главное, верить в себя и чутью. Они говорят о правилах, но я еще не видел ни одной, которая смогла бы пройти, только благодаря правилам. Не верь - вот тебе мой совет. Ты, конечно, можешь не слушать, я всего лишь охранник. Но у меня богатый опыт, и он говорит, что получается только у тех, кто идет на чутье.

   Я старалась не смотреть на паренька, который, при близком рассмотрении вовсе и не паренек, а взрослый мужчина лет тридцати отроду. Что делать? Что делать, когда оказываешься наедине с ненормальным? Как-то ходила на курсы самообороны, но там учили защищаться, а не вести себя с психом, который несет черт знает что и вот-вот узнает, где живу.

   - Наверное, выйду здесь, - неуверенным голосом проговорила я и схватилась за ручку.

   Парень-не-парень глянул на меня оскорблено и покачал головой.

   - Ну нет, - произнес он и, приподняв голову, подмигнул, - Моя задача - чтоб ты была в целости и сохранности. Высажу, а ты свалишься где-нибудь в канаву. Мне потом так по ушам надают, неделю залечивать буду. Нет, голубушка. Довезу до самого подъезда. И на этаж подниму.

   При упоминании об этаже меня бросило в холодный пот. Наверное, сейчас самое время молиться, правда молитв не знаю, но, думаю, пойдет и своими словами. Так что - Боже, упаси!

   На большее фантазии не хватило. Я постаралась сделать вид, что совершенно спокойна. Извернувшись, потянулась за сумкой и пакетом на заднее сиденье. Водитель чуть отклонился, давая мне больше места для манипуляций, и проговорил:

   - Не переживай. Сам все отнесу.

   Этих слов я боялась больше всего. Отнесет. Точно. Потом в квартиру вломится. Или преследовать начнет. А может он не буйный? Просто полнолуние близится, вот и накрывает. Буйных же держат в лечебницах. Правда, для этого их еще поймать надо.

   Стараясь унять дрожь, я сложила руки в замок и сделала вид, что очень сосредоточена на дороге. Водитель еще несколько раз свернул и остановился возле подъезда.

   Как только движение прекратилось, я выскочила из машины и метнулась к дверям. Сзади раздался хлопок дверцы, я на бегу оглянулась и увидела, как парень-не-парень быстро идет за мной, неся сумку и пакет.

   - Ничего себе скорость, - проговорил он, как ни в чем не бывало. - Оглянуться не успел, а тебя уже нет. Куда твои помидоры нести?

   Меня затрясло еще сильней. Помидоры!

   Стараясь не беспокоить душевнобольного, я проговорила дрожащим голосом:

   - Я с-сама могу.

   Он посмотрел на меня и покачал головой.

   - Нет, не можешь, - проговорил парень-не-парень, приближаясь к домофону. - Вон, как трясешься. Наверное, от шока. Ты сейчас ляг, отдохни, выспись, как следует. Воды пока не пей, все-таки вдруг сотрясение. Если очень захочется - сладкий чай. И никакого кофе с алкоголем.

   С этими словами он набрал номер на панели, послышался сигнал и дверь открылась. Я с ужасом смотрела, как он заходит в подъезд и думала - это конец. Даже пароль от двери где-то подсмотрел. Не удивлюсь, если в кармане спрятаны ключи от квартиры.

   Я обреченно поплелась следом, размышляя, быстро ли приедет полиция, если вызову. Сейчас-то не поедут. Скажут - ударилась головой и мерещится всякое.

   Мы зашли в лифт, он учтиво придержал дверцы, когда те попытались меня зажать. Потом нажал на кнопку "двенадцать", и лифт поехал вверх.

   Не зная, каким богам молиться, таращусь в серебристую створку. Под нами гудит шахта, а у меня ощущение, что там разверзся ад, а рядом со мной его житель. Надо было слушать Наташу, когда та предлагала купить шокер или, на худой конец, перцовый баллончик. Зачем я согласилась ехать с ним! Могла же на "скорой" добраться. Они не до самого дома довезли бы, зато без проблем. Еще и с мигалками покатали бы. Или полицейских можно было попросить. А теперь - вот, получила.

   Лифт остановился, створки разошлись, я на деревянных ногах вышла в коридор. На полу валяются лепестки цветов и траурная лента. Видимо, у соседей кто-то умер. Пухом ему земля.

   У двери квартиры я остановилась, понимая - сейчас случится страшное. И траурные ленточки оптимизма не добавляют. Попыталась нащупать ключи в кармане. Но и так понимаю - их нет.

   Оглянувшись, обнаружила парня-не-парня, который протягивает сумку и пакет. В другой руке на пальце висит связка ключей.

   - Давай открою, - проговорил он и отодвинул меня в сторону.

   Во рту пересохло, я смотрю, как он вставляет ключ в разъем, проворачивает. Раздается щелчок, и дверь тихо отворяется. Водитель толкает внутреннюю дверь, которую никогда не запираю, и ставит вещи на пол. Затем отходит на пару шагов и произносит:

   - Ну вот. Как и обещал - в целости и сохранности. А отдохнуть все-таки приляг.

   Незнакомец развернулся и направился к лифту, а я осталась оторопело смотреть ему в спину. Когда раскрылись створки, он вошел спиной вперед. На лице засияла улыбка, какой позавидовала бы любая голливудская звезда.

   - Помни, Варвара, - крикнул он. - Верь чутью!

   Двери лифта закрылись и незнакомец скрылся.

  

  

Глава 2

  

   Несколько минут я тупо смотрела на створки лифта, держа в ладони ключи, которые непонятным образом в ней оказались. На форточку, громко хлопая крыльями, сел голубь. От испуга я дернулась и, наконец, отвела взгляд от створок.

   На деревянных ногах вошла в квартиру и плотно заперла обе двери. Мало ли, что взбредет в голову этому ненормальному, который откуда-то узнал мое имя. Наверное, в медицинской карте подсмотрел. Что теперь делать - не представляю.

   Пальто оставила на самодельной вешалке из гвоздя. Переехала недавно и еще не успела полностью обустроить быт.

   Оставив пакет и сумку в коридорчике, я проковыляла в комнату, которая, по совместительству кухня, спальня и рабочий кабинет. Окно оказалось закрытым и в квартире невообразимая духота. Коммунальщики, как взбесились - решили напоследок врубить отопление. А то вдруг мы, бедные, замерзнем по весне.

   Я подошла к окну и, одернув штору, открыла фрамугу. В комнату ворвался свежий весенний ветер и шум города. Его даже на двенадцатом этаже слышно.

   Волосы приятно скользнули по щекам, я провела ладонью по растрепанным локонам и вздохнула. Женщинам приходиться трудиться над собой день и ночь, а испортить все можно за несколько секунд.

   Вид отсюда великолепный. Когда искала квартиру, смотрела не только на цену, что все же решающий фактор, но и на расположение. Должна же я хоть как-то позаботься об уюте. Выбрала именно эту. Этаж высокий, почти самый верх шестнадцатиэтажного дома. Не угловая, значит, не будет настывать от ветра. Отсюда машины и люди кажутся букашками, потоки автомобилей ползут, как дождевые черви. А народ вообще блохи.

   Отвернувшись от окна, я пошарила взглядом по кухне. На столе графин с водой, хотя не помню, чтобы наливала. Хотела наполнить стакан, но вспомнила слова парня-не-парня и решила не рисковать. Может, он и псих, но вещь сказал дельную.

   На глаза попался чайник - совсем недавно купила по скидке. Через пару минут в чашке дымился горячий чай, и я села с ним к монитору. Когда пошевелила мышкой, глаза резануло светом. Значит, посмотреть фильм не удастся. Все-таки что-то случилось с нервами в голове.

   С досадой выключила монитор и, отхлебнув их чашки несколько глотков, перелезла на кровать. Матрац слабо прогнулся, тело расслабилось. Раздеваться не хочу, как-нибудь перетерплю пыль дорог на чистой постели. Как же я, оказывается, выжата.

   Ладонь сама скользнула в карман, я вытащила мобильник из джинсов и включила экран. От яркости снова заболела голова. Прищурившись, увидела последний пропущенный вызов и чуть не выронила телефон.

   - Ничего себе, красивый номер, - проговорила я в пустой комнате.

   После цифр оператора сплошные нули и единицы. Наверное, кучу денег отдал, чтобы получить такой.

   Я оставила номер в вызовах, но добавлять в список контактов не стала. Вместо этого ткнула на предыдущий. В трубке послышался гудок, через несколько секунд раздался бодрый Наташин голос:

   - Барби?

   - Привет еще раз, - проговорила я. - Слушай, ты прости, но у меня не получится занять тебе.

   Повисла пауза, только слышно, как Наташа тяжело сопит на том конце.

   Стало неловко, и я продолжила:

   - Машину ремонтировать надо.

   - Что-о? - выдохнула Наташа.

   - Авария, - коротко ответила я.

   Мне не видно, но прекрасно знаю, что сейчас она вскочила и бегает туда-сюда, как взъерошенная белка.

   - Как! - вопила Наташа. - Как это произошло?!

   Я коротко рассказала, что случилось. Про психа решила умолчать. Может мне, и правда, померещилось. Мужик, как мужик, решил помочь, а я панику навела. Другие даже пальцем не пошевелили. А этот до самого дома довез.

   - Номер "хаммера" записали? - негодовала подруга. - Негодяй! Какой негодяй! Сбил и смотался. Надо заявление писать, в прокуратуру обращаться!

   - Туда-то зачем? - не поняла я.

   - Не знаю, - донесся голос из трубки. - Но лучше везде обратиться. Где-нибудь получится.

   Я вздохнула и произнесла устало:

   - Ладно. Все потом.

   - Мне приехать?

   - Не надо, - ответила я. - Хочу поспать.

   - Хорошо, - проговорила Наташа. - Но если что, сразу звони. Я с Дэнчиком, он на машине. Мигом будем у тебя

   - Договорились, - сказала я и нажала отбой.

   Хорошая она подруга, хоть и болтливая.

   Я бросила телефон рядом и перевернулась на бок. В таком положении голова стала быстро наливаться свинцом, пришлось вернуться на спину. Спать в таком положении никогда не получалось, поэтому легла на живот. Сразу заложило многострадальный нос. Чертыхнувшись, снова заняла положение на спине и, к величайшему удивлению, тут же уснула.

   Снилось что-то совсем сумбурное. Я лазила по катакомбам, кого-то искала, потом вышла в какие-то очень старые двери и оказалась в разрушенном мире. А может он и не разрушенный, а просто заброшенный. По небу носятся серо-белые вихри, как бури на Сатурне. Вокруг тишина и пустота. Пройдя несколько шагов по высохшей до трещин земле, остановилась и стала ждать. Не знаю чего, но ощущение, что ждать надо. Потом что-то загремело, и гулкий голос проговорил:

   - Выбирай сторону.

   Потом снился кошмар про урок физкультуры. Я, как всегда, не могу подтянуться на турнике, а весь класс тыкает пальцами и смеется. Тренер орет, но у меня ничего не выходит. Болтаюсь сарделькой на тоненьких руках и реву.

   Проснулась с неприятным осадком. Такой бывает, когда сон кажется слишком реальным. Потом весь день не можешь отделаться от ощущения, что в жизни тебя где-то обманули.

   Солнце льет на занавески оранжевый свет вечернего солнца. Я с изумлением перевела взгляд на часы. На табло девятнадцать ноль две. Ничего себе! Весь день проспала. С роду такого не было.

   Медленно опустив ноги на пол, поднялась и подошла к кухонному столу, где оставила графин с водой. Теоретически, если бы было сотрясение, меня до сих пор бы мутило. Но мне вполне хорошо. Голова болеть перестала, тошнота ушла. Нос только побаливает.

   Я налила воды в стакан и поднесла к губам. В этот момент за спиной раздался цокот когтей по ламинату. Злясь на ЖЭК, которая убеждала, что в доме нет ни крыс ни мышей, я развернулась.

   Глаза расширились, стакан выпал из рук и стукнулся о пол, потому, что пластиковый. С тихим шорохом он покатился под стол. Я замерла.

   В середине комнаты рядом с кроватью стоит огромная ворона или ворон. Черные масляные глаза по очереди таращатся на меня. Основание носа заросло то ли шерстью, толи перьями, на лапах блестят когти, которыми можно живот вспороть. Птица блестит иссиня-черным и напоминает персонажа фантастического фильма. Я сдавлено выдохнула - таких птиц не бывает. Ворон должен быть примерно как кошка, а этот с крупную овчарку. В одной лапе какая-то бумажка, птица время от времени переминается, продолжая внимательно меня изучать.

   В голове забегали мысли, попыталась вспомнить что-нибудь о воронах - как надо себя вести, агрессивны ли они, что едят. Но самая главная мысль вытеснила остальные - какая здоровая ворона.

   Решила - надо угостить ее чем-нибудь, чтоб задобрить. Я потянулась к хлебнице. Ворона проследила за рукой и приоткрыла клюв.

   - Можешь не утруждаться, - раздался трескучий голос. - Я кар-крошки не ем.

   Рука замерла на полпути, я вытаращилась на птицу, с ужасом понимая - слова вылетели из ее глотки. Пока пыталась собраться с мыслями, ворон вытянул лапу. Бумажный сверток расправился, и птица уткнулась в него носом.

   - Варвара Александр-ровна Черносветова, среди друзей Бар-рби, - начал читать ворон, не обращая внимания на мой ступор. - Двадцать пять лет исполнилось неделю назад. По некоторым данным нарожденная. Инициация не пройдена. Рост сто шестьдесят шесть, вес пятьдесят девять. Р-разведена, детей нет. Бр-рюнетка.

   Ворон поднял голову и посмотрел на меня правым глазом. Поверить в то, что птица говорит человеческим голосом выше моих сил, поэтому нашла самое простое объяснение - я еще сплю. Так во всех фильмах показывают.

   Пока птица таращилась на волосы, я уперлась задом в дверцу и сползла на пол.

   - Крашусь в блонд, - пролепетала я пискляво, не веря, что отвечаю вороне.

   Солнечный свет переливается в смоляных перьях и делает птицу какой-то зловещей. Хотя куда уж сильнее. Она же разговаривает со мной!

   - Хор-рошо, - произнес ворон и вернулся к бумаге. - Положением от двадцать пятого числа пер-рвого года постановлено, всем урожденным, потомственным, приобретенным, наследственным и прочим явиться на инициацию не позднее двух недель после исполнения двадцати пяти лет. Не явка или опоздание расматр-ривается как нарушение и кар-рается отлучением от Союза и любого участия в мероприятиях.

   Оперевшись ладонью на ламинат, я пыталась понять, что мелет это пернатое, и почему вообще может это делать. Видимо, мысли отразились на лице, потому, что ворон перестал пялиться в свиток и процокал когтями до кухонного стола. Он приподнялся на лапах и подвинул клювом графин с водой. Я отшатнулась подальше от смоляных перьев, которые оказались перед самым носом.

   - Попей водички, - произнесла птица.

   - Ты разговариваешь, - наконец выдавила я из себя, понимая, как глупо и банально это звучит.

   Ворон бросил на меня снисходительный взгляд и подхватил клювом ручку графина. Думала, уронит, разольет, но тот достал лапой стакан из-под стола и, балансируя на одной конечности, наполнил.

   - Конечно р-разговариваю, - проговорил он трескучим вороньим голосом и протянул стакан. - С вами не только р-разговаривать, скоро одежду носить научусь. Вон, котов уже принудили, но мы пока держимся. Отстаиваем права.

   Я нерешительно протянула руку к стакану. Птица довольно кивнула и отошла на пару шагов, наблюдая за мной. Пришлось забыть, что чашка только что валялась по полу, и отхлебнуть. Ворон что-то прокаркал и прошагал к свитку. Я подумала, что определенно сплю, потому, что в наше время такой бумаги не делают, разве что каким-нибудь реконструкторам на заказ. Кроме того, солнце садится. Не могла же я проспать весь день. А говорящие гигантские вороны - вообще из области фантастики. У меня комп на столе, какие вороны?

   - Я сплю? - поинтересовалась я, ставя стакан на пол.

   Ворон устало вздохнул и вытянул крыло, такое огромное, что заняло пол комнаты.

   - Каждый р-раз одно и тоже, - произнес он, сложив крыло. - Нет, дор-рогуша, не спишь. Все р-реально.

   Голова снова пошла кругом, ушибленный нос запульсировал. Я схватилась, проверяя - не потекло ли из него снова. К счастью, пальцы остались сухими. Кое-как собрав себя с мыслями, я выдохнула и прямо посмотрела на ворона. День не задался с самого начала, хуже может сделать только внезапный дождь. Но я в квартире, и он не страшен.

   - Та-ак, - протянула я, пытаясь подняться, но конечности ослабели от нервов, получилось лишь поелозить ногами.

   На столе мигнул компьютер, высветилась серая рамка. Кажется, пришло какое-то обновление. Специально систему настраивала, чтоб само все делалось и меня не беспокоило. Но сейчас этой рамке я очень рада - хоть что-то нормальное в этой безумной ситуации.

   У стены пиликнул холодильник - еще один спаситель реальности. Спасибо тебе, изобретатель фреона.

   Птица устала наблюдать мое замешательство и направилась прямо к нему. Ловко поддев носом щель между дверцей, ворон просунул голову внутрь и принялся чем-то шуметь.

   - Ты кто вообще такой? - спросила я, понемногу приходя в себя.

   Терпеть не могу, когда кто-то бесцеремонно лезет в холодильник. Даже друзья себе такого не позволяют. И вообще, чаще сами еду приносят. А тут какой-то пернатый бегемот залез в сердце кухни и хозяйничает.

   Ворон высунулся из-за дверцы, клюв перепачкан белым. Сметану там, что ли, ел?

   Вытеревшись крылом, он закрыл холодильник и важно произнес:

   - Я один из бессмертных мудрецов ворон Бир-рнан. По совместительству твой кар-куратор.

   - Каркуратор? - не поняла я.

   Он сверкнул правым глазом и покачал головой.

   - Не каркуратор, а просто кур-ратор. Я прокар-ркиваюсь иногда.

   Вот значит как. Вороний каркуратор по имени Бирнан. Все просто. А я-то думаю - в чем дело. Как же это сразу не догадалась. Гигантская говорящая птица - каркуратор.

   - Мне надо выпить, - проговорила я и, наконец, поднялась.

   - Насколько мне известно, - проговорил ворон наставительным тоном, - ты только что побывала в аварии, и употреблять алкоголь настр-рого запретили.

   Ноги дрожат, сердце тарабанит - вот-вот выпрыгнет. Спина взмокла, и блузка противно прилипает, наверное, пахнет тоже не очень. Так, значит, авария, псих с машиной, теперь говорящая ворона. Что еще? Лепреконы?

   Я открыла шкафчик и вытащила бутылку виски. Не притрагивалась к ней с тех пор, как развелась. Тогда ее притащила Наташа, вдвоем приговорили половину. Больше я не осилила, потому, что вообще не люблю алкоголь. Но сейчас как раз тот случай, когда он кстати.

   Когда открыла крышку и поднесла горлышко к губам, в моем заторможенном мозгу шевельнулось подозрение. Я поставила бутылку и повернулась к птице. Та выжидательно смотрит на меня черным глазом и моргает.

   - Ты откуда знаешь про все? - спросила я, застегивая пуговицу на блузке.

   Пока спала, она расстегнулась и белье теперь на всеобщее обозрение. И хотя ворону, это, скорее всего, до лампочки, все-таки не уютно.

   Бирнан с цоканьем запрыгнул на стол и покосился на фрамугу. Похоже, так и попал в квартиру. В лапе снова зажат сверток. Не понятно - когда успел подобрать. Клюв хищно блестит всего в метре от меня. Таким не только падаль рвать, можно и кого живого покалечить.

   Солнце быстро катится к закату. На двенадцатом этаже еще видно, но внизу уже сумерки. По улицам зажглись фонари, машины тоже зажгли фары и наполнили улицу сиянием ночного города. В домах напротив светятся окна, правда, не все, только четыре. С их стороны тоже темно, потому, что находятся на востоке. А утром солнце бьет прямо в глаза, пока спишь. Я жила на восточной стороне. Знаю, как это.

   Зато в квартире поставила светочувствительные лампы. Эти сами знают, когда темнеет и включаются.

   - Видишь ли, деточка, - начал ворон, - как твой кар-куратор, мне положено знать все, что с тобой происходит. Кроме того, встретил Асмодея. Он все рассказал. Пр-ройдоха. Чуть не потеряли тебя из-за его увеселений. Стоило бы сообщить, но все равно же выкр-рутится.

   От обилия невозможной информации во рту снова пересохло. Я подняла с пола стакан и сделала несколько больших глотков. Плевать, даже если сотрясение.

   - Кто такой Асмодей? - спросила я, вытерев губы тыльной стороной ладони.

   - Твой охр-ранник с темной стороны, - будничным тоном сообщил Бирнан. - Есть еще Кафриэль. Он от светлых. Но границы весьма условны. Так что особо не замор-рачивайся пока. С начала на инициацию прибудь. А там видно будет.

   В словах ворона понятными остались только предлоги и наречия. Это жутко взбесило. И так в аварию попала, тут еще эта околесица. Куда приятней думать, что он - галлюцинация и нужно просто еще немного поспать.

   - Значит так, говорящая ворона, или как тебя там. Каркуратор, - проговорила я с выдохом. - Кто такие эти люди? Почему меня вдруг надо охранять, что ты курируешь? Какая инициация, и какого черта от меня надо?

   Дыхание зашлось от быстрой речи, руки трясутся, пальцы холодные - можно рыбу морозить. Ничего, где наша не пропадала. Я пережила развод. С вороном как-нибудь справлюсь.

   Ворон переступил с ноги на ногу и произнес, глядя сквозь фрамугу на быстро потухающее небо:

   - Хор-рошо. Давай сначала. Сегодня в твою машину влетела другая, и ты чудом осталась жива. Но это никакое не чудо, а слаженная работа системы безопасности. До тех пор, пока не получишь инициирование, тебя положено охр-ранять, потому, что все хотят перетянуть на свою сторону как можно больше подвижников. Но, как уже говорил, границы условны. Светлая сторона порой делает такие вещи, от котор-рых стынет кровь у самых темных пр-редставителей. Бывает и наоборот. Так что выбор - сугубо личное дело.

   Я сдавила виски пальцами и проговорила с нажимом:

   - Ничего не поняла.

   Глаза Бирнана сверкнули, стало жутко, потому, что солнце село и отражать им не от чего.

   - За что мне это! - взмолился ворон и снова уставился во фрамугу. - Скажи, замечала ли такое: как ни пожелаешь от души что-нибудь, так оно сбывается. Порой очень быстр-ро.

   Немного помычав, припомнила сегодняшнего мужика с перевернутым кофе.

   - Ну, допустим, - неуверенно проговорила я.

   Ворон довольно закряхтел и продолжил:

   - Этому есть очень пр-ростое объяснение. Мне, как кар-куратору, положено выдать инвентарь. Его не много, зато надежный и постоянный. В будущем можешь заменить, если очень пр-риспичит. Но это делают редко.

   Он постучал клювом по столу, затем поднял голову и кивнул в угол холодильника. Между ним и стеной оперевшись на черенок стоит обычная метла, какими пользуются все дворники. Спрашивать, откуда взялась - не стала, чтобы не перегружать свой и так напряженный мозг.

   - В подметальщицы не нанималась, - бросила я, кутаясь в блузку, потому что комната настыла. - Слава богу, денег хватает свести концы с концами.

   Крылья ворона поднялись в молебном жесте, он затряс ими, рискуя скинуть несчастный графин.

   - Да что ж ты такая непонятливая, - простонал он. - Подметать ею можно, но, насколько знаю, так метлу используют не часто. Скорость ты любишь, а транспор-рта больше нет. Так что пр-ринимай обнову.

   Пока я тупо пялилась на дворничий инструмент, Бирнан порылся еще где-то и вытащил прямо из воздуха черный сверток, который увенчивает остроконечная шляпа.

   Ну это вообще какой-то сюрреализм.

   Сверток оказался на столе, ворон запрыгнул на бортик фрамуги. Похоже, ему очень не терпится распрощаться со мной. А я-то как буду рада, когда уберется.

   - На регистр-рацию положено прибывать в форме. Одежду надо пр-роветрить, долго лежала в каком-то сундуке, - проговорил он, глядя через крыло. - Далеко пока не летай. Надо привыкнуть. Я потом сообщу место. Все будет в пор-рядке, главное, не попадись инквизиторам.

   Он развернулся и присел, чтобы оттолкнуться, но в последний момент глянул на меня и прокаркал:

   - А, и еще. Смотри, не влюбись в Асмодея.

   - Да кто он такой? - не выдержала я.

   Бирнан сверкнул левым глазом и сказал:

   - Тот, кто домой тебя пр-ривез.

   С этими словами он кинулся вниз, послышались мерные хлопки крыльев.

  

  

Глава 3

  

   Ворон скрылся, а я все еще пялюсь в окно. На улице стемнело, на небе зажглись звезды, необычно яркие из-за того, что квартира на двенадцатом этаже. Те, кто живут еще выше, наверное, вообще млечный путь видят. Стараясь привести в порядок мысли, я все-таки отхлебнула из бутылки.

   Жгучая жидкость потекла в горло, я закашлялась и убрала виски в шкаф. Все-таки алкоголь не для меня.

   Холодильник снова пиликнул и загудел, включился ледогенератор. На столе черный сверток одежды со шляпой, у стены метла. Очень смешно.

   Стараясь не смотреть ни на то, ни на другое, я подошла к компу и пошевелила мышкой. Свет от монитора уже не так режет глаза. Значит, исцеляюсь.

   Пальцы быстро набрали в поисковике "огромный ворон". Нашлось куча ссылок, и все про самых обычных птиц. Как кормить, ухаживать, анатомическое строение и видео с говорящими экземплярами.

   Просмотрела и скривилась. Эти говорилки ни в какое сравнение не идут с тем, что сейчас видела. Да и мелковаты. Есть еще сонники, но это вообще не в тему. Все же хором твердят, что не сплю. Хотя сомневаюсь.

   Оставив попытки разобраться с птицей, напечатала слово "Асмодей" и нажала "энтер".

   На экране запестрило от разнообразной информации, у меня даже рот раскрылся. Вот это разгул. Понятно, почему ворон предостерег от проявления чувств к парню-не-парню. У него богатый послужной список.

   Я тыкала на каждую ссылку и читала про то, какой он блудливый, похотливый и развратный. А с первого взгляда и не скажешь. Хотя мой взгляд оказался не совсем точным, потому, что парень на глазах превратился в мужчину. Прям эволюция. Картинки интернета показывают его очень разным, хотя ни одна не похожа на оригинал.

   Про Кафриэля почти ничего не нашла. Только какие-то эзотерические ссылки, ни картинок тебе, ни информации. Видимо скрывается.

   Поймав себя на мысли, что начала верить в происходящее, я отодвинулась от компьютера и посмотрела на холодильник. За ним у стены метла. Отсюда не видно, но должна быть там.

   Любопытство пересилило рационализм, я поднялась и на носочках приблизилась к агрегату. Выглянув из-за дверцы, обнаружила мирно стоящее помело. Да они издеваются. Выглядит как обычная метелка. Если положить рядом с дворничьей - не отличишь. Кривой черенок, туго перетянутые веревкой прутья. Больше похоже на розыгрыш, чем на правду.

   Но отказать себе в попытке поскакать на метле не смогла. Пальцы сомкнулись на черенке, я покрутила метлу в руках, разглядывая трещинки, и зажала его между ног. Метелка безжизненно торчит деревяшкой в потолок, приходится придерживать, чтоб не упала.

   Я вздохнула и скривилась. Ну конечно. Чего еще следовало ожидать? Точно розыгрыш. Не знаю, как придумали с вороной, но водитель был очень убедителен.

   В темноте окна увидела свое отражение и усмехнулась. Стою по среди комнаты в джинсах и грязной блузке, спереди торчит черенок, сзади - помело. Светочувствительные лампы в стенах подсвечивают снизу, длинные волосы растрепаны. Ну точно ведьма.

   Для пущей комичности я подняла руку на манер супермена и проговорила воинственно:

   - Лети!

   Метла дернулась и больно врезалась в причинное место. Я ойкнула и завалилась вперед, вцепившись в деревяшку. Ноги оторвались от пола, и я зависла в середине комнаты, не зная как извернуться, чтобы в самом нежном месте перестало давить.

   - Мать вашу... - вырвалось у меня, когда подумала, что хочу обратно на пол.

   Метла послушно опустилась. Я перекинула ногу и отбежала в другой конец комнаты, испуганно таращась на приспособление, которое все еще висит в воздухе. Выходит, не розыгрыш.

   Стараясь не подходить близко, пробралась к компу. Конец черенка повернулся за мной, словно наблюдает невидимым глазом.

   Трясущимися пальцами, набрала в поисковике запрос на тему метел. Нашла кучу хозяйственных магазинов, литературные образы и почему-то гитарную мастерскую. Так, ясно. Интернет не поможет.

   - Что таращишься, - проговорила я нервно. - Иди в свой угол за холодильник.

   Аппарат послушно развернулся и поплыл к стене. Ишь ты. Повинуется.

   Несколько минут я мерила шагами комнату, не зная как вообще быть с ситуацией. За стеной из соседней квартиры доносится шум, видать поминки устроили. Обычно заказывают кафе или ресторан, но эти остались дома. Видать кризис сказался.

   Значит, ворона действительно говорящая, а охранниками ко мне зачем-то приставили демона и ангела. Бред какой.

   Осторожно приблизившись к холодильнику, я обошла его по дуге и встала напротив метлы. Та спокойно стоит, прижавшись к стене, и выглядит как нормальная, за исключением прутика, который дергается у самого пола.

   - Извините, не подскажете где выход? - донеслось слева.

   Я медленно повернулась и заорала.

   Над полом возле кровати покачивается прозрачная фигура соседа. Знакома с ним не была, но иногда встречала на лестничной клетке. Дедуля был молчаливым и кормил дворовых кошек. Теперь он у меня в комнате и смотрит бледными глазами.

   - Почему вы кричите? - спросил он заинтересованно.

   Орать я перестала и схватила первое, что попалось под руку. Этим оказалась метла, которая хоть и не нормальная, но для махания вполне сойдет.

   - Потому, что ты умер! - выдохнула я, выставив перед собой метлу прутьями вперед.

   Брови призрака поднялись, рот открылся, он недоуменно вытаращился и проговорил:

   - Умер? Нет, вы что-то путаете. У нас в квартире праздник, куча народу собралось. Только не помню, по какому поводу. Кажется, девятое мая. Но есть небольшая проблема - хочу выйти, а двери найти не могу.

   - Потому, что ты умер! - снова заорала я, тыкая в него метлой. - Это не праздник, а поминки.

   Призрак качнулся, взгляд остановился на ворохе одежды и шляпе. Он несколько секунд пялился в одну точку, затем лицо стало печальным.

   - Значит, случилось, - произнес он скорбно. - А я надеялся посмотреть как мои муравьишки в новом формикарии будут тоннель строить. Эх...

   Призрака даже жалко стало. Висит в воздухе, как неприкаянная душа, плечи поникшие, и с памятью что-то. Видимо, смерть так влияет.

   Несколько минут длилось молчание. Я пыталась сообразить - что делать, а призрак качался и смотрел на остроконечную шляпу. Наконец, поняв, что он безопасен, я опустила метлу и отошла к столу с недопитым стаканом. Осушив его в три глотка, я вытерла лицо, больно зацепив нос, и провела ладонью по волосам. Так, надо успокоиться. Ну, призрак, что тут такого. Ни кто же не доказал, что их нет. А я, вот вижу.

   В голову пришла неожиданная идея. Ладонь сама опустилась в карман, но тот оказался пуст. Я тревожно забегала глазами в поисках мобильника и обнаружила его на кровати. Ах, да. Сама же бросила туда перед сном.

   Медленными шагами я двинулась к койке, стараясь обойти слева, чтобы держаться от призрака как можно дальше. Когда оказалась на достаточном расстоянии, быстро схватила телефон и отскочила назад с победным возгласом:

   - А-га!

   Умерший сосед поднял на меня безразличный взгляд, и мне стало неловко. Человек первый раз в такой ситуации, пусть и не вписывающейся в мою картину мира. Ему, тяжело, наверное, а я фотографировать собралась. Надо хоть разрешения спросить.

   - Эээ, - проблеяла я. - Вы позволите сделать кадр?

   Сосед пожал плечами, и я открыла приложение камеры. Фокус долго отказывался наводиться, все время сползал и исчезал в самый неподходящий момент. Когда все же нажала на кнопку, экран засветился. После семи безуспешных попыток я поняла, что сделать сенсацию не удастся.

   Печальное лицо почившего окончательно меня смутило. Нельзя так издеваться над призраками, хоть в них и не верю

   - Вам помочь может? - спросила я, неуверенная, что это вообще возможно.

   Его взгляд просветлел. В прозрачных глазах мелькнуло подобие надежды, но из-за мутности ее легко спутать с бликами света.

   - Мне бы выход найти, - проговорил он и сцепил пальцы в молебном жесте.

   - А вам куда надо? - поинтересовалась я, не представляя, что говорить, когда сообщит место назначения.

   Старик задумался и поплыл по комнате. Я сделала пару шагов назад, потому что еще не смирилась с происходящим. Он завис на середине и потер ладонью подбородок.

   - Хороший вопрос, - произнес призрак. - Направления не помню. Знаю лишь, что надо куда-то выйти.

   - Ну, может, видели свет в конце тоннеля, или серафимов каких-нибудь? - предположила я.

   Призрак снова задумался, потом показал головой.

   - Нет, - проговорил он. - Ничего такого.

   Я нервно поправила воротник блузки и убрала телефон в карман. В другой руке метла, ладонь взмокла, и держать неудобно. Пришлось переложить.

   - Знаете, - начала я, - про загробный мир мне мало известно. Пять минут назад в него вообще не верила. Но думаю, вам стоит подождать возле тела.

   - На кладбище что ли?

   - Ну а что поделать, - сказала я и развела руками. - Не в квартире же вам сидеть, живых пугать.

   Призрак вздохнул еще печальней и произнес:

   - Они испугаются?

   У меня чуть метла из рук не выпала.

   - Даже я испугалась. А у меня сегодня очень не простой день.

   - Что ж, - проговорил умерший. - Пойду на кладбище.

   С этими словами он развернулся и погрузился в пол.

   Удивляться не стала, потому, что в таких ситуациях лучше принимать все как есть. Иначе ум за разум зайдет. Сейчас бы каркуратора сюда. Он точно разобрался бы с соседом и с его выходом.

   В который раз вытерев лицо, стараясь не задеть несчастный нос, я подошла к зеркалу. Волосы растрепанные, ну точно солома, переносица залеплена, под глазами круги. На блузке красное пятно, видимо еще в машине попало. Скривившись отражению, я отвернулась.

   На глаза попался сверток, который оставил ворон. Ну что ж, поглядим.

   Подойдя к столу, я поставила метлу и развернула ворох. Шляпу пока оставила, придет и ее время. Думала, там какое-нибудь тряпье, но оказалось вполне приличное черное платье в пол с пуговицами от низа до самого горла. Такое я не надевала даже на карнавал.

   Расстегнув насколько верхних пуговиц, я скинула блузку и влезла в наряд. Из отражения в окне глянула настоящая королева Хэллоуина. А ничего. Сшито по фигуре, к низу расходится. Рукава, правда, длинные, и пуговицы до подбородка, но можно не застегивать. Материал тоже приятный, вроде бархат, но не такой ворсистый. И волосы красиво контрастируют.

   Затем примерила шляпу. Почему-то она показалась самым важным предметом гардероба. Я бережно водрузила ее на голову, полагая, что свалится. Но она быстро приняла нужную форму и размер. То ли материал такой, то ли черт знает что.

   Поверить не могу, что вырядилась в такое. Хотя смотрится забавно. Хотела сфотографировать, да телефон в джинсах под платьем, а лезть неудобно.

   - Метла? - недоверчиво произнесла я.

   Черенок шевельнулся и направился на меня, чиркнув помелом, аппарат принял вертикальное положение и с готовностью замер. Вообще-то, круто. Управление голосом и мыслями. Не знаю, из чего ее сделали, но мастер постарался.

   Забыв, что не верю в паранормальную чепуху, приведений, говорящий ворон и остальное мракобесие, я подбежала к кровати и схватила подушку. Затем вернулась и положила на черенок. Метла, конечно, чудесная. Но между ног давит нещадно.

   Усевшись верхом, я ухватилась за деревяшку и легла на живот. Не успела подумать, как метла поднялась на метр. Подушка помогла не сильно - все равно давит. Пришлось поджать колени и зацепиться стопами за помело. Так хоть не больно.

   Зазвонил телефон, в кармане завибрировало, но ответить не могу. Да и не хочется. Скорее всего, Наташа. Позвонит-позвонит, и перестанет. Правда, может приехать, если надумает страхов. Но будем надеяться на лучшее, потому, что разговаривать сейчас не хочется ни с кем. Достаточно вороны и приведения.

   Повинуясь мыслям, метла поднялась выше и поплыла под потолком. На смену страху и скепсису пришел восторг. Это же метла! Настоящая ведьминская метла! И я в подходящем костюмчике.

   Вылететь во фрамугу не решилась. Все-таки двенадцатый этаж, а я впервые верхом. Но полетать очень хочется.

   Я медленно подлетела к двери, открыла внутреннюю и посмотрела в глазок. Вроде чисто, но лучше спуститься пешком. Если консьержка увидит летающую женщину, ее приступ хватит.

   Опустившись, я слезла с черенка, сунула подушку подмышку и вышла в коридор. В лифте, на мое счастье, тоже оказалось пусто, и я спокойно поехала вниз. На шестом этаже движение остановилось. Когда створки разошлись, передо мной оказался долговязый парень лет восемнадцати. Волосы выкрашены в угольный, кожа бледная, в носу и губе пирсинг. Сам закутан в черное. Наверное гот или панк.

   Он с любопытством посмотрела на меня и вошел в лифт. Двери закрылись и кабина поехала вниз.

   Парень переминается с ноги на ногу и дергает плечами. Чувствую, как ему хочется обернуться, вон аж пальцы подрагивают. Еще бы, сзади стоит блондинка в костюме ведьмы с подушкой и метлой в руках. Грех не обернуться.

   Но парень держится. Напряжение меня достало, и я проговорила:

   - Косплей.

   Он понимающе кивнул. Когда лифт приехал на первый этаж, я буквально выбежала, оттолкнув его метлой. Окно консьержки оказалось закрытым. И слава богу, а то стала бы вопросы всякие задавать. А мне врать придется.

   Я нажала кнопку, раздался протяжный писк и дверь открылась. Вечерний воздух совсем не весенний, и я обругала себя за то, что не взяла пальто. Но через минуту с удивлением обнаружила, что платье вполне справляется с его функцией. Правда, пальцы зябнут, но это как-нибудь переживу. Двор хорошо освещен - недавно поставили новые фонари в дополнение к обычным. Эти на солнечных батареях или что-то вроде того.

   Быстро застегнувшись до подбородка, я быстрым шагом направилась к кустам шиповника. Под ними любят собираться местные пьянчужки. Надеюсь, сегодня у них выходной.

   Снова запищала дверь, во двор вышел готичный парень и крикнул мне:

   - Дайте номерок, где костюм брали!

   Я закивала и помахала рукой.

   - Да-да, попозже. Пока занята.

   - А как я вас потом найду? - не понял готичный парень.

   - У консьержки оставлю, - соврала я.

   Гот широко улыбнулся, совсем не "готишно", и крикнул:

   - Е-ее!

   Он воткнул наушники и пошел по тротуару в сторону парка. Когда он удалился на достаточное расстояние, я на цыпочках подбежала к кустам и положила метлу на воздух. Та послушно зависла, вильнув прутиком.

   Убедившись, что никого нет, я уложила подушечку и вскарабкалась на черенок. Пришлось снова улечься, чтобы уменьшить дискомфорт. Кто вообще придумал летать на метлах? Почему нельзя было сделать летающий стул, или тахту?

   В кустах зашуршало, я с ужасом замерла. Если сейчас вылезет пьяница - можно списать на белую горячку, а вот если трезвый...

   В ветках сверкнули два глаза, за ними показалась рыжая мордочка. Кошка высунула лапку и осторожно выскользнула из зарослей.

   Я облегченно выдохнула.

   - Напугала.

   Кошка задрала хвост и демонстративно прошагала на другую сторону тротуара. Подойдя к решетке на подвальном окне, она оглянулась на меня и скрылась в проеме. Слава богу. Хоть не придется отбрехиваться.

   Со стороны автобусной остановки послышался стук каблуков и неразборчивое бормотание. Кажется, парочка. И приближается быстро. Небось, домой, к компьютерам спешат, будто на работе не хватило. Прожигатели жизни.

   Чтобы не столкнуться с очередными прохожими, я уселась поудобней и скомандовала:

   - Вверх!

   Можно было и не произносить - метла от одних мыслей приходит в движение, но почему-то захотелось сказать.

   Меня быстро понесло к небу, через пару мгновений поняла, что деревья остались далеко внизу, спустя еще несколько секунд, под ногами мелькнула крыша моего дома и скрылась в черноте.

   Внутри все упало, я вцепилась в черенок и зажмурилась так сильно, что перед глазами поплыли цветные пятна. От скоростного подъема заложило уши, пришлось судорожно глотать и зевать. Боялась с двенадцатого этажа лететь. Куда там!

   Пальцы оледенели, порывы ветра вот-вот выдуют душу из тела. Откуда он вообще. Вечером же был полный штиль. Вот и верь после этого метеорологам.

   Холод усилился, даже чудо-платье не спасает. Кончик болящего носа замерз так, что перестала чувствовать. Щеки стянуло. Хотела потереть, но пальцы деревянные, не гнутся вообще. Мамочки, как холодно! А на мне еще джинсы. Так бы вообще околела.

   Приоткрыв один глаз, увидела сияющее золотом пятно в черноте. Голова кружится, дышать до того трудно, что картинка двоиться. Несколько секунд я таращилась на пылающий диск. Наконец, дошло. Это же город! Мать честная, я над городом и продолжаю подниматься!

   - Снижайся! - заорала я не своим голосом. - Вниз!

   Меня тряхнуло и едва не сорвало с метлы. Желудок подскочил к горлу, хотя завтрак давно переварился. Золотая монета качнулась и понеслась на встречу. В ушах свист, полы платья трепыхаются сзади, волосы под шляпой вытянулись и, кажется заледенели в таком положении. Удивительно, как она не слетела. Держится, будто приклеенная.

   Монета быстро превратилась в огромное озеро и продолжает расти. Изо всех сил сжимаю губы, чтобы не вывернуло как у бульдога. Глаза мокрые, но слезы не успевают стекать, их срывает и размазывает по вискам.

   Когда внизу стали различаться дома, дошло, что я со всей дури несусь к асфальту и через несколько секунд расшибусь в лепешку.

   - Сто-ой! - завопила я.

   Метла резко остановилась, и черенок больно впился в мягкое место и живот, даже подушка не спасла. Вдобавок, стукнулась подбородком. Хорошо, что она такая послушная, иначе присоединилась бы к соседу-призраку.

   Минут пять просто лежала на метле и переводила дух. Крыши домов теряются в темноте, по дорогам ползут крошечные машинки с горящими фарами. Золотистый свет фонарей заливает улицы. Именно он делает город похожим на пылающий диск с высоты птичьего полета. Но мне так высоко забираться больше не хочется, особенно после русских горок.

   Наконец, попробовала шевельнуть пальцами. После скоростного замораживания они белые и не хотят подчиняться. Волосы от ветра совсем потеряли форму и висят сосульками. А говорили, что этот лак выдерживает любую погоду. Наивные, они просто на метлах не тестировали.

   Когда сердце перестало тарабанить, как у испуганной мыши, я спустилась еще не много и полетела прямо над домами. Теперь расстояние до земли в пятьсот метров мне не кажется большим. Истину говорят - все познается в сравнении.

   Метла движется совершенно бесшумно. Если у нее и есть моторчик, то не известный современной физике. По началу, я боялась, что кто-то заметит летящую в небе девку, но потом поняла - люди редко отрывают взгляд от земли. Все больше в телефонах, даже на ходу. Даже если кто-то и посмотрит - на мне черная форма, благодаря которой сливаюсь с фоном.

   Спустя полчаса бесцельного полета, пальцы оттаяли и снова стали слушаться. Я оторвала их от черенка и сунула подмышки, плюнув на давящее в мягкое место древко. Ладони закололо, как когда возвращаешься с мороза и подставляешь окоченевшую конечность под горячую воду. Чтобы держаться стопами за помело, пришлось прогнуться в спине. Наверное, со стороны напоминаю лебедя. Прекрасного черного лебедя.

   - Мете-елочка, - ласково проговорила я. - Ты хорошая. Быстрая. Я только холод не люблю. А скорость люблю.

   Метла будто поняла - качнулась и легонько закивала передним краем.

   - Ты живая что ли? - не поверила я.

   Черенок снова кивнул.

   Я вытащила ладони и обхватила пальцами древко. Чудеса да и только. Если бы утром кто-нибудь сказал, что буду летать на метле в ведьминской шляпе - позвонила бы в дурдом и сдала бы бедолагу на принудительное лечение. А, оказывается, вот как бывает.

   Пролетев еще немного, заметила, что освещение внизу стало ярче. Значит, где-то над центром. Тут и машины круче, и у заведений вывески больше. Не знаю, кто в них ходит. За один вечер можно оставить две зарплаты. Учитывая, что сейчас не работаю, мне там вообще делать не чего.

   Тем не менее, рискуя быть замеченной, я спустилась на уровень третьего этажа и спряталась в ветках огромной липы. Прямо под ней вход в заведение с говорящим названием "Шест".

   У порога громила в строгом пальто, из уха торчит закрученный проводок. Лицо такое, словно целиком сожрал лимон, но делает вид, что понравилось. Рядом толпятся те, кто хочет попасть внутрь. Удается не всем. Вышибала тщательно сверяет паспортные данные со списком и сортирует посетителей.

   Особо интересного в наблюдении за громилой и неудачниками, которым не повезло с проходкой, я не нашла. Только собралась подняться выше, как дверь открылась. На порог вышел высокий черноволосый красавец и что-то шепнул охраннику. Тот кивнул, и две брюнетки проскользнули в проход.

   Мужчина и правда харизматичный, даже с такого расстояния видно. Плечи широкие, под рукавами футболки перекатываются валики мышц. Следит за собой. Наверняка знает, что нравится женщинам. Он повернулся, на ткани мелькнул принт в виде смайлика-чертенка.

   - Асмодей! - вырвалось у меня.

   Он выглядит совсем не так, как с утра, но это точно тот самый водитель, который чуть до истерики меня не довел своей околесицей. Вряд ли в городе найдется двое мужчин с таким рисунком на футболке.

   Я сказала тихо, но Асмодей поднял голову и завертел по сторонам. Не думала, что обнаружит, но он, словно сканером, прошелся по местности и остановил взгляд на ветках липы.

   Водитель, который вообще не водитель, а демон, подошел к стволу и задрал голову.

   - Катаешься? - спросил он и ослепительно улыбнулся.

   Пришлось вцепиться в черенок, чтобы не упасть. Вот что имел ввиду каркуратор. Не влюбиться. Надо не влюбиться.

   Я постаралась сделать самое безразличное выражение, хотя это вообще-то сложно, когда в зад давит метла, а снизу на это смотрит обворожительный мужчина.

   - Да вот, выбралась полетать, - сказала я первое, что пришло в голову.

   Прозвучало неубедительно, но Асмодея ответ устроил. Он хмыкнул и помахал, чтоб спускалась.

   - Идем, - проговорил он по-хозяйски. - Нальем тебе сока.

  

  

Глава 4

  

   Как спуститься на метле и не привлечь внимания я не придумала, поэтому осталась в ветках и сделала вид, что не услышала. Но подул ветерок и ветка больно стукнула и без того несчастный нос. Я ойкнула и сдала назад, цепляясь помелом за все подряд.

   Когда выбралась из липы, Асмодей снова заговорил:

   - Что ты там делаешь? Понимаю - метла, полеты и все такое. Но если не хочешь спускаться, я пошел.

   Почему-то думала, что он станет уговаривать и выпрашивать, а я всеми силами должна отнекиваться. В конце концов, я леди, хоть и на метле.

   Глаза Асмодея сверкнули в темноте, он выжидательно посмотрел на меня и упер руки в бока. Оставаться одной больше не захотелось, но вот так просто спуститься, как послушная овечка, тоже желания нет.

   Молчание длилось пару минут. Когда она развернулся в сторону входа, я поняла - упрашивать меня никто не собирается. Точно, демон. Ни воспитания, ни приличия.

   - Подожди! - крикнула я и зажала рот ладонью, боясь, что кто-то еще услышал.

   Но народ увлечен попытками прорваться в заведение, и на меня внимания не обратили.

   Асмодей остановился и стал ждать, пока я опускаюсь рядом со стеной дома, чтобы оставаться в тени. Черный цвет я оценила сразу, хотя прежде его особо не любила. Мрачный, не понятно, что в голове у того, кто выбирает одежду в таком стиле. Но для ночных полетов - самое оно.

   Когда ноги коснулись земли, я облегченно выдохнула - все-таки потребуется время, чтобы привыкнуть, если это все действительно не сон и я через пять минут не проснусь у себя в постели.

   Черенок метлы покорно лег в ладонь, подушка свалилась, я подняла и в замешательстве глянула на красавца.

   Тот несколько секунд стоял, видимо думая, что сейчас подойду. Но подходить к ночному клубу в ведьминском платье, да еще с таким инвентарем как-то не правильно.

   Наконец, Асмодей обернулся. Лицо удивленное, губы плотно сжаты. И все равно не отразим. Надо не обращать внимания на его ухищрения. Знавала я ловеласов. Только они, как раз, оставляют самые глубокие шрамы. Спасибо, каркуратор, предупредил.

   Он всплеснул руками и произнес:

   - Долго там стоять будешь? Сейчас толпа на входе совсем с ума сойдет - не пролезем.

   - А как я в таком виде пойду? - проговорила я громким шепотом. - И с этим.

   Я кивнула себе на руки. Когда демон увидел подушку, брови взлетели на лоб, он секунду пялился, а потом прыснул от смеха.

   - Ну даешь! - смеялся он, схватившись за живот. - Сколько подопечных было, такого ни разу не встречал.

   Мне стало даже обидно. Ржет, как конь ретивый, а я, между прочим, чуть в стратосферу не улетела. Или в какую-то другую сферу. Но этот холод помнить буду до конца жизни.

   Перехватив удобнее подушку, я чуть выступила из тени и сказала с вызовом:

   - А что? Разве никто не додумался подложить что-то мягкое под зад? Ты вообще когда-нибудь пробовал на этом летать?

   Асмодей с трудом унял смех и вытер глаза двумя пальцами.

   - Нет, - сказал он, выдыхая. - Судьба миловала.

   - То-то и оно, - проговорила я. - Деревяшка врезается, хоть плачь. Не могли сидение привязать? Или хоть перекладину прибить?

   Он не ответил, только покачал головой. Ладонь демона скользнула по волосам, он хрустнул шеей и помахал к себе. Я несколько секунд колебалась - что если он все же псих? Ну ладно, пусть даже демон. А вообще, это еще хуже. Сама удивляюсь, почему до сих пор не верещу в ужасе. Если верить Бирнану, то передо мной посланник ада. По логике, стоит бояться. Но меня почему-то больше волнует, что могут увидеть в неподобающем наряде. А это еще один плюсик в пользу сна. Ну не может этого происходить.

   - Ну? - не выдержал Асмодей и подался вперед.

   Я приблизилась, еле передвигая ноги. После полета мышцы затекли, замерзшие конечности тоже пока плохо слушаются. Когда оказалась возле черноглазого, тот цапнул за руку и потащил ко входу.

   - Наконец-то, - бубнил он - Думал, так и будешь стоять истуканом возле собачьей кучи. Еще огрызается. Буйная ты наша. Давно таких не было. Чую, не соскучиться нам с тобой.

   Хотела ответить, что вообще-то не просилась к ним в кружок, но мы подошли ко входу и шум толпы заглушил даже гул машин.

   В кино часто видела, какая давка бывает возле крутых заведений, но никогда не думала, что сама в нее попаду. Зря беспокоилась за наряд и вещи. Всем глубоко плевать. Глаза горят, рты искривлены, люди трясут билетиками, паспортами и еще какими-то бумажками. Думала, затопчут еще в начале. Но Асмодей дернул меня к себе и прижал к груди как куклу - даже до земли не достаю.

   Получилось, что уткнулась носом в его футболку. Голова пошла кругом, колени стали ватными - хорошо, что держит. И взгляд, наверное, сейчас у меня глупый, как у школьницы. Мать честная, как от него одуряющее пахнет!

   Чтобы избавиться от наваждения, я начала умножать трехзначные числа в уме, пока демон тараном пер сквозь толпу. Народ пытается возмущаться, но тут же испуганно шарахается. Когда люди остались позади, Асмодей вынес меня на порог и поставил.

   - Нарожденная - шепнул он охраннику.

   Тот покосился на меня, глаза удивленные, но лицо осталось невозмутимым. Затем кивнул, и мы вошли.

   Густой полумрак охватил, как заботливая мачеха. С потолка стреляют лучи, оставляя на толпе танцующих искаженные блики. Музыка шумит, но по ушам не бьет. Даже можно разговаривать. Я ожидала запаха сигаретного дыма, но воздух на удивление чистый. Народа не много, видимо, вышибала у входа хорошо знает свое дело.

   Хотела поставить метлу в углу у гардероба. Асмодей увидел, как пытаюсь примостить черенок. Глаза округлились. Я поняла, что метлы без присмотра не бросают.

   После такого взгляда, шляпу тоже решила не сдавать. А то еще орать начнет.

   Мимо пробежала миниатюрная девушка с подносом в такой короткой юбке, что все наружу. На блюде три бокала с мартини. Точно мартини, его всегда подают в треугольных фужерах и с оливкой внути.

   Асмодей придержал ее за плечо, она лучезарно улыбнулась и подняла блюдо к подбородку. Он взял два, но оглянувшись на меня, один поставил и что-то прошептал ей на ухо. Официантка лукаво посмотрела на меня, хихикнула и убежала, сверкая бельем.

   Взяв под локоть, демон потащил меня через весь зал к темному углу. Мне стало не по себе, но в толпе чувствуешь себя защищеннее. Подумала - вряд ли он станет делать какие-нибудь глупости на глазах у стольких людей.

   Чтобы не сталкиваться с танцующими, приходится обходить за колоннами, которые в темноте не всегда заметны и становятся видны только когда падает луч прожектора.

   Наконец, толкотня осталась позади и мы вышли к небольшому столику. Который уютно спрятан в углублении стены. На стенах с двух сторон приглушенно светятся красные лампы, поэтому издалека кажется, что здесь просто темный угол.

   Легонько подтолкнув меня к диванчику, Асмодей сел напротив и поставил бокал. Я опустилась на мягкое сидение. Метлу решила не выпускать, во избежание гневных взглядов надзирателя. Аккуратно положила ее на колени и откинулась на спинку. Шляпу и подушку бросила рядом на диван, чтобы не так заметно было. Хотя в этой темноте сам черт ничего не разберет.

   Я глянула на Асмодея. Возможно с чертями погорячилась. Этот, вроде видит все, что нужно. Или черти и демоны - это не одно и тоже?

   Музыка в этом закутке звучит словно за стенкой. Удивительно, как добились такой изоляции.

   Я попыталась выглядеть непринужденной, но взгляд все равно сползает на дорогую, выдержанную в минималистическом стиле отделку. Стол под синий мрамор, кожаные диваны. Тоже синие. В серединах по стенам вытянутые лампы сияют матовым багровым светом и напоминают ночники.

   - Бирнан разве не предупреждал, чтоб далеко не летала? - спросил демон и отхлебнул из бокала.

   Я подняла на него глаза и подумала, что с таким лицом он мог бы сделать блестящую карьеру в кино или модельном деле.

   - Он о всяком предупреждал, - многозначительно проговорила я.

   Асмодей хмыкнул. Подбежала официантка, пере до мной оказался стакан с мутной оранжевой жидкостью.

   - Апельсиновый, - сообщила девушка улыбаясь, и послала демону такой взгляд, от которого даже у меня щеки покраснели.

   Тот коротко кивнул и подмигнул ей. Официантка бесстыдно вильнула задом и направилась к маленькой дверце рядом с музыкальным пультом. Демон глянул через плечо, провожая ее жгучим взглядом, затем обернулся ко мне.

   - Ты пей, пей, - сказал он. - Уже можно. Сотрясения точно нет. Хотя нос просто загляденье.

   Я фыркнула:

   - Посмотрела бы на тебя, когда в твое распрекрасное лицо влетела подушка со скоростью двести километров в час.

   - Блондинки не должны так разговаривать, - усмехнулся Асмодей и тоже откинулся на спинку.

   - Я крашеная, - бросила я и отвернулась.

   Демон замолчал. Смотрю на танцующих, но кожей чувствую, как скользит по мне его взгляд. Совсем стыда нет. И официантку тебе, и тех двух девок, которые зашли, пока висела в липе. Теперь еще на меня заришься. Не угадал, дружок.

   Молчание длилось не долго. Когда зазвучала следующая композиция, Асмодей проговорил:

   - Значит, у меня распрекрасное лицо?

   - Не нарывайся на комплимент, - сказала я, поворачиваясь и увидела, как закинул ноги на стол. - Сам прекрасно знаешь, что хорош. Только держись от меня подальше.

   - Почему? - искренне удивился демон.

   - Я не вожусь с такими, как ты.

   - Боишься демонов? - поинтересовался он.

   Ладонь скользнула по волосам, из них показались небольшие, но вполне заметные рога, напоминающие бычьи. Только эти волнистые и черные. Глаза сверкнули, он хищно улыбнулся, обнажив вытянувшиеся клыки. Самое время закричать, но у меня лишь любопытство усилилось.

   Я сделала вид, что поправила кончик шляпы и повернулась к Асмодею, оперевшись локтями на стол.

   - Видишь ли, - начала я. - Мне совсем не страшно, во всяком случае, сейчас. Потому что, по-моему, все еще сплю. А во сне может происходить, что угодно.

   - Ты серьезно?

   - Абсолютно, - сказала я и отпила из стакана.

   Во рту стало кисло, словно это не апельсиновый а свежевыжатый сок лимона. Скулы свело, я зажмурилась и стала шарить рукой в поисках чего-то, чем можно запить эту гадость.

   На ладонь опустилось горячее, пришлось открыть глаза. Асмодей придвинулся вперед, огромная длань лежит на моей руке. Он, не моргая, смотрит прямо в душу. Рога и клыки исчезли, но глаза полыхают демоническим огнем. В свете прожекторов, который иногда попадают на его лицо, демон кажется и впрямь исчадием ада. Самое время испугаться.

   Я попыталась освободить пальцы, но он сжал еще сильней и подался вперед. Когда снова дернула, он потянул на себя и проговорил жутким гудящим голосом:

   - Во сне не чувствуют боли. Давай проверим?

   Не успела я возразить, как в кисть что-то воткнулось. Вскрикнув, глянула на руку. Длинные когти Асмодея больно давят кожу, оставляя на ней глубокие вмятины.

   - Прекрати! - завопила я, но он только сильнее сжал пальцы.

   Под одним из них проступило красное и медленно сползло на стол. Внутри что-то шевельнулось. А ведь он прав. Во сне боль не чувствуют, а если и случается, то обычно сразу просыпаешься. Но что-то сейчас пробуждение не торопится. А этот продолжает впиваться когтями.

   Сцепив зубы, чтобы не застонать, я попыталась другой рукой оторвать от себя его пятерню, но та словно приросла. Демон довольно смотрит на меня, словно не кожу вспарывает, а доказывает, что дважды два четыре. Никудышный из него охранник, если калечит собственного клиента.

   Реальность наползла медленной холодной волной. Клуб, отдыхающие, нанотехнологии и демоны с говорящими воронами - живут в одном мире.

   Меня снова замутило. На этот раз от понимания суровой правды. Как жить, после такого?

   Асмодей все не отпускает. В глазах помокрело, ощутила, как по правой щеке скатилась слезинка и капнула с подбородка. Я всхлипнула.

   По ушам резанул короткий высокочастотный звук, демон резко убрал руку и отклонился. Я со стоном прижала порезанную конечность к груди и послала ему ненавидящий взгляд. Он даже не глянул, облизнул коготь и спрятал под стол. Его заинтересовало что-то другое, потому, что смотрит в толпу.

   Оглянувшись увидела мужчину в строгом белом костюме, мирно стоящим среди пляшущих людей. Волосы коротко острижены. В свете софитов они кажутся платиновыми. Лицо безмятежное, даже одухотворенное.

   Он еще секунду смотрел вникуда, потом, словно пришел в себя и двинулся к нам. Подойдя к столу, бросил короткий взгляд на мою прижатую кисть и проговорил чистейшим тенором:

   - Ты должен защищать воспитанницу, а не дырявить ей руки.

   Асмодей взял бокал мартини и облокотился на стол.

   - Эта воспитанница в тебя, между прочим, не верит, - сказал он, покосившись на пробегающую танцовщицу в откровенном наряде. - И в меня тоже. А еще в воронов, ведьм, призраков и всех остальных. Так что получите, распишитесь. За твое здоровье пить не буду. Все равно бессмертный. Выпью за нее.

   Он быстро посмотрела на меня, и опрокинул бокал в глотку. Незнакомец сложил пальцы в молитвенном жесте, взгляд стал блаженным, словно зрит врата Рая. Мне, наконец, стало страшно - Асмодей был очень убедителен.

   Отодвинувшись к самой стене, я притянула подушку и шляпу, отгораживаясь от пришлого. Защита, конечно, смехотворная, но сейчас даже занавеске буду рада.

   Белобрысый заметил мое движение и картонно улыбнулся. Так делают хорошо обученные менеджеры, когда требуется понравиться клиенту - улыбка есть, а искренности нет.

   - К вере, - проговорил белобрысый, все еще держа ладони вместе, - приходят разными путями. Одни сквозь тернии и лишения, другие через богатство и славу. Неверие естественный процесс, но однажды что-то происходит и в сердце загорается...

   - Знакомься, - прервал его демон, - Кафриэль. Твой охранник от светлой стороны. Как всегда зануден и многословен.

   Белобрысый вздохнул и закатил глаза, его рука скользнула во внутренний карман и вытащила небольшую однорядную расческу. Он несколько раз провел ею по волосам, хотя не понимаю, зачем при такой короткой стрижке вообще расчесываться, и убрал обратно. Волосы заблестели, словно серебряные. Трудно поверить, что гребешок способен на такие чудеса. А может просто свет так упал. С другой стороны, пора прекратить не верить в происходящее. Во всяком случае, стоит помалкивать об этом, иначе демон снова применит воспитательные методы.

   - Я вовсе не зануден, - произнес Кафриэль, садясь рядом со мной. - Просто считаю, что объяснять нужно подробно и доходчиво. К каждому нужен свой подход.

   Демон поднял руку и помахал официантке, которая, казалось, только и ждала сигнала - схватила поднос с напитками и чуть ли не бегом бросилась к нам. Когда подошла, Асмодей взял еще бокал мартини и шепнул что-то девушке. Та покраснела и медленно удалилась, скрывшись за той же дверью, что и первая.

   Кафриэль скривился, демон залпом осушил фужер и проговорил, вытирая губы двумя пальцами:

   - Не зануден, угу. Рассказать, как одна подопечная сбежала от тебя прямо во время инициации, потому, что всю дорогу читал ей лекцию про целомудрие, благочестие и целибат, которые могут благотворно сказаться на ее умениях?

   - Но они действительно полезны! - возмутился Кафриэль, выпрямляя спину.

   - Это не доказано, - отмахнулся Асмодей.

   Снова повисла пауза. Я тупо переводила взгляд с одного на другого. Демон жесткий, яркий, с хищной красотой, которая скорее не красота, а магнетизм, который обычно куда эффективней смазливой мордашки. К таким, как он, девки липнут стаями, а ему как с гуся вода. Чем-то бывшего мужа напоминает, только тот обманщик, а Асмодэй открыто показывает, что верность никому не хранит, но готов на любые подвиги хоть прям сейчас. И, кажется, никто не в обиде.

   Белобрысый - полная противоположность. Мягкие черты лица, чуть пухлые губы, но не такие, как у поп-звезд, у этих все силиконом раздуто. Нет, у Кафриэля лицо, как на рождественских открытках, только взрослое. А цвету глаз может позавидовать само небо.

   Я завернула за ухо локон и робко спросила:

   - Ты ангел?

   Асмодей фыркнул и закинул ноги на диван, оперевшись на стену. Взгляд устремился на рыжую девицу, которая извивается перед шестом на помосте. На ней коротенькие шорты с сеточкой и украшенный стразами лифчик. Рыжая вихляет задом и совершает волнообразные движения на разный манер. Когда заметила, что демон смотрит, стала еще усердней.

   Губы белобрысого снова скривились, он вздохнул и проговорил:

   - Да, дитя мое. Я ангел и твой наставник до тех пор, пока не пройдешь инициацию.

   - И организатор шабашей, между прочим, - добавил Асмодэй, подняв палец.

   Я удивленно раскрыла рот и спросила:

   - Шабашей? Такое тоже есть?

   - Есть, - подтвердил ангел.

   - Выходит, библейская картина мира и есть настоящая? - не поверила я. - Демоны, ангелы, ведьмы - все правда?

   Лицо Кафриэля стало задумчивым, он потер подбородок и положил ладони на стол.

   - Видишь ли, - начал ангел, поворачиваясь ко мне. - Все и так, и не так одновременно. Изначально мы все назывались иначе, но люди меняются, уходят эпохи и восприятие становится иным. То, что было понятно финикийцу во втором веке, покажется бредом тому, кто жил всего пятьсот лет до них.

   - Неандертальцам что ли, - решила уточнить я.

   Ангел махнул рукой.

   - Нет, - сказал он. - Не бери в голову. У вас официальной признана другая история, хоть она, совершенно отличается от реальности. С другой стороны, реальность тоже понятие условное. Но об этом как-нибудь в другой раз. Знать тебе следует пока вот что - многое из того, что люди привыкли считать легендами и сказками, в действительности существует. Некоторые даже не подозревают о человеке и считают его выдумкой.

   - Ну это вообще ерунда, - бросила я.

   Асмодей оживленно посмотрел на меня, глаза сверкнули, из волос снова показались небольшие рога. Он положил ладонь на столешницу и пробарабанил пальцами.

   - Напомни потом сводить тебя к русалкам, - сообщил он.

   Я хотела спросить - неужели и это правда, но белобрысый не дал и рта раскрыть.

   - Не забивай ей голову лишним, - наставительно произнес он. - Запомни, Варвара, главное для тебя сейчас зарегистрироваться. Впрочем, это может и ворон сделать. Куда важней - пройти инициацию. И, разумеется, не столкнуться с инквизиторами. Но об этом должны позаботиться мы.

   Такая таинственность начала раздражать. Страх стал медленно сменяться негодованием. То же мне, секьюрити. Напустили пыли в глаза, нарядили в платье, метлу вручили и пугают разными страхами, один другого хлеще. Этот на баб слюни пускает, а второй занимается словоблудием, попробуй понять.

   - Да кто такие эти инквизиторы? - не выдержала я и схватила стакан с соком, который пить не хочется, но другого нет.

   Я отхлебнула и снова зажмурилась. Кислое я люблю, но это не сок, а настоящий "вырви глаз", аж в горле дерет. Зачем мне вообще принесли эту гадость. Хоть сахара насыпали бы.

   Несколько секунд я судорожно глотала, стараясь быстрей протолкнуть кислятину, но вкус все не хочет уходить. Когда уже готова была протереть язык подолом платья, неожиданно полегчало. Даже голова прояснилась.

   Открыв глаза, обнаружила, что оба смотрят на меня с сочувствием.

   - Инквизиторы, - произнес Кафриэль, - как ты могла уже догадаться, главные враги ведьм.

   Я хмыкнула и сложила руки на груди.

   - Они что, сжигают их на костре?

   - Всякое бывало, - согласился ангел. - И от них нужно держаться подальше.

   Лоб зачесался, мысли запрыгали, как разбуженные лягушки. Я попыталась собрать их в кучу, но они рассыпаются и совсем не хотят держаться вместе.

   - А как получилось, что добро и зло сотрудничают? - попыталась разобраться я.

   - Это кто тут зло? - отозвался демон.

   - Ну, - протянула я в замешательстве. - Ты зло. Ты же демон. А ангел - добро.

   Кафриэль и Асмодей переглянулись, на лицах мелькнули загадочные улыбки. Рыжая девица, которая отчаянно виляет задом, пытаясь вернуть внимание Асмодея, послала мне полный ревности взгляд. Еще несколько мгновений она извивалась вокруг шеста. Когда музыка закончилась, она спрыгнула с помоста и приблизилась к нам.

   Презрительно оглядев меня сверху вниз, насколько это позволяет стол, она положила руку на столешницу и призывно прогнулась.

   Демон успел убрать рога, когда она только слезла с рабочего места и теперь выглядит как нормальный харизматичный кобель.

   Он хищно улыбнулся танцовщице и проговорил, вставая:

   - Я оставлю вас. У меня дела. Необходимо подарить обещанное наслаждение. Смотри, не усыпи юную ведьму своими проповедями.

   - Мое наслаждение куда больше греет душу, - значительно произнес ангел.

   Асмодей усмехнулся.

   - Ты бесполый, - сообщил он и вышел из-за стола и, обхватив девицу за талию.

   Они неспешно направился к двери, за которой скрылись официантки.

  

  

Глава 5

  

   Мы остались за столиком и некоторое время молчали. Когда на смену быстрым композициям пришли медленные песни, Кафриэля прорвало. Он рассказал об инициации, хотя очень смутно, и я ничего не поняла. О необходимости благодетельства и каких-то непонятных церемониях, которые хорошо сказываются на душевном покое и карме. Похвастался самыми успешными шабашам. Я смотрела, как он непринужденно пьет мой кислющий сок и даже бровью не ведет. Напоминать о том, что это не его стакан - не стала. Хочется - пускай употребляет, главное не мне давиться этой гадостью.

   Оказалось, молодые ведьмы появляются не регулярно. Бывает ни одной за пять лет, но случаются и урожайные периоды, когда удается разыскать по сотне за год. С чем это связано - никто не знает, но охранники трясутся над каждой и радеют за то, чтобы они внесли свои имена в базу данных. Когда спросила, зачем это надо, белобрысый с важным видом ответил, что так Союз знает, где и когда искать нужную ведьму. В жизни бывает всякое и нужно быть готовым.

   О важности инициации он тоже много говорил, но подробностей почему-то не рассказал. Лишь твердил о том, как это нужно и важно. Только и смогла понять, что после нее ведьма открывает полную силу и принимает сторону.

   Пока Кафриэль вещал, я глазела по сторонам, потому, что смотреть на идеально чистого ангела почему-то неловко. Не знаю, как добился такой белизны костюма. Кажется, пылинки сами от него отскакивают. При всей белокурости, он не альбинос и выглядит привлекательно, но как-то иначе

   Когда перешел к рассказу о предыдущей подопечной, я заметила незнакомца у бара. Он облокотился на стойку и поглядывает в стороны, словно кого-то выискивает. Невысокий, лет тридцати, с хитрым лицом и красным шрамом под глазом. Одет в кожаную куртку, через голову перекинута сумка, которая плохо сочетается с остальным образом. Да и вообще, взрослые мужчины такие сумки не носят.

   Он посмотрел в нашу сторону, и у меня пробежали мурашки по коже. Что-то очень неприятное есть в этом человеке.

   Видимо игра света и теней снова сыграли шутку и незнакомец нас не заметил. Мне стало душно, будто в кабинке закончился кислород. Попробовала глубоко вдохнуть, но перед глазами поплыли круги, повело в сторону.

   - Мне надо на воздух, - проговорила я.

   Белобрысый посмотрел на меня и сказал:

   - Отец небесный! Да ты совсем бледная!

   Он взял мои вещи, попытался помочь с метлой, но я, помня глаза Асмодея, решила не отдавать. Выбравшись из-за стола, мы пошли в противоположную сторону от выхода, стараясь держаться в тени.

   Я подозрительно взглянула на белобрысого, тот виновато улыбнулся и сказал:

   - Там второй выход. Не стоит толкаться с народом, который ломится в клуб.

   Решив, что это вполне обосновано, я успокоилась. Проходя мимо бара, бросила короткий взгляд на незнакомца. Тот крутит в пальцах стакан с виски и делает вид, что разглядывает лед. Но у меня впечатление, что каким-то образом следит за мной.

   Тряхнув головой, подумала, что это все от нервов. Пришел мужик в бар после работы, расслабляется, пьет виски. В этом нет ничего криминального. А я уже напридумала себе страхов.

   Мы приблизились к темной стене, я недоуменно покосилась на ангела. Тот со знающим видом шагнул вперед и куда-то нажал. Стена качнулась и пошла в сторону. С нескрываемым удивлением я наблюдала этот средневековый девайс и не понимала, как такое сохранилось в наши дни. Встроенные двери есть во многих квартирах. Но это же каменная стена!

   Понимая мое замешательство, ангел осторожно обнял меня за плечи и мягко, но настойчиво подтолкнул вперед. Руки белобрысого гораздо нежней, чем у Асмодея, что вообще-то логично - он же ангел.

   Выйдя на улицу, я, наконец, глубоко вдохнула. Свежий ночной воздух потек в легкие, как живительный эликсир. Головокружение быстро прошло, пятна перед глазами исчезли.

   Слава тому, кто придумал кислород.

   Я огляделась. Запасная дверь заведения выходит куда-то на задние дворы. Недалеко контейнеры с мусором, чуть дальше припаркованы машины, видимо, жильцов соседнего дома. Высокая постройка сталинских времен древним исполином высится над ночной улицей. На самом верху в свете прожекторов сияет звезда. Какие эстеты. Не могли обойтись без дополнительной помпы. И так видно, что здание солидное, так надо было еще фонариком посветить.

   Из-за огней города небо кажется фиолетово-синим, звезд не видно, зато дворы залиты желтым светом фонарей. Откуда-то доносится шум машин, но так тихо, что кажется далеким и не реальным. Впрочем, мои представления о реальности сегодня значительно изменились.

   Из-за мусорки вышла пятнистая кошка. Взгляд зеленых глаз остановился на мне, она заинтересованно пригнула голову и понюхала воздух. Затем перевела внимание на Кафриэля, который ковыряется в кармане, пытаясь что-то вытащить.

   Когда, наконец, справился, в ладони оказался кусочек кошачьего корма. На мой вопросительный взгляд, ответил непринужденной улыбкой - мол, всегда ношу с собой что-нибудь для зверушек.

   Он бросил подушечку кошке. Та сначала дернулась и хотела убежать, но любопытство пересилило. Она приблизилась, осторожно переступая лапками, и понюхала подарок. Затем лизнула и захрустела кормом, тихо мурча от удовольствия.

   Я оперлась плечом на стену и прижала метлу к груди. Почему-то теперь она кажется родной и любимой, словно все жизнь была со мной.

   - Почему инквизиторы охотятся на ведьм, если даже ангелы с ними сотрудничают? - поинтересовалась я у белобрысого.

   Чистое лицо Кафриэля стало печальным. Он поднял глаза к небу и сложил руки.

   - Вот что я расскажу тебе о них, - произнес он, глядя куда-то вдаль. - Прежде они назывались иначе. И вообще, у инквизиторов было много названий - охотники, ассасины и куча других. До нынешних времен дошло только первое. Но это не важно. Дело в том, что они обычные люди, считающие любое превосходство потенциально опасным для миропорядка. Ведьмы, колдуны, волшебники, чародеи - все они, по их мнению, представляют угрозу для простого человека, который не может защитить себя от них.

   - А человек и правда не может? - решила уточнить я, вспомнив водилу на "хаммере" и бывшего мужа.

   Кафриэль подозрительно глянул, словно понял мои мысли. Но укола совести не почувствовала - этот гад протаранил мне машину и едва не отправил на тот свет. Такие люди должны нести ответственность. Если бы не сбежал, может даже разобрались бы полюбовно. Всякое в жизни бывает. Но он повел себя как преступник. А муж вообще нашел себе молодую дурочку и преспокойно к ней свалил. Виноват, конечно, не он, а эта курица. Мужчинам вообще сложно соображать, когда видят большую грудь. А у этой четвертый размер.

   Из-за угла вышла другая кошка и угрожающе уставилась на первую. Пятнистая зашипела и выгнула спину, готовая к атаке. Кафриэль прикрикнул на обеих и замахал руками. Кошки с мяуканьем бросились в рассыпную, высоко задрав хвосты.

   - Вообще-то, - сказал он, беря меня под локоть. - Есть некоторые способы. Раньше вешали смоляные крестики на дверь. Говорят, помогало. Некоторые, сыпали мак. Думали, что ведьмы собирают зернышки. Когда рассказал об этом членам Союза, те неделю по полу от смеха катались.

   - Так, значит, от ведьмы защититься нельзя?

   - Можно, но об этом потом, - проговорил Кафриэль. - Пойдем, пройдемся. Негоже стоять возле отходов.

   Мы двинулись сквозь дворы мимо пустых лавочек и светящихся окон. На некоторых нет занавесок и можно наблюдать, как хозяйки копошатся на кухнях, толстопузые мужики тыкают пульт телевизора, кто-то таращится в монитор, шевеля рукой. Видимо мышкой.

   Когда двор закончился, перед нами зашумел проспект. Светофор не загорался минуты две и мы наблюдали бесконечный поток машин, непонятно откуда взявшийся в такое время. Я даже хотела применить метлу, но Кафриэль положил ладонь на черенок и покачал головой.

   - Слишком много свидетелей, - сообщил он.

   Наконец, когда светофор изволил зажечься зеленым, мы быстрым шагом перебрались на другую сторону прямо перед фарами машин. Водители совсем охамели - заезжают за стоп-линию, будто так и надо. Вот тут бы я применила какие-нибудь ведьминские штучки. Правда пока не знаю, что к ним относится.

   Пройдя еще немного, вошли в парк. В темноте он кажется похожим на настоящий лес, правда лавочки и фонари портят эффект. Хотя, с другой стороны, пускай хоть это напоминает о том, что все еще нахожусь в мегаполисе, а не в выдуманной фантастической стране.

   Уже поздно и парк опустел, только влюбленная парочка обнимается на дальней скамейке. Охота им в такую темень и холод шататься по улицам. Если так не терпится, пошли бы к кому-нибудь домой.

   Деревья тихонько шелестят кронами, шум проспекта остался позади и теперь тоже кажется далеким и нереальным. Воздух в парке свежий и немного сырой, видимо, где-то овраг. Из них по ночам всегда тянет, да и днем обычно прохладно.

   Повернув на пустую аллейку, засыпанную мелкой крошкой, мы двинулись вперед. Фонарей на ней меньше и, кажется, тропинка теряется где-то во тьме. Я прислушалась к ощущениям. В отличии от Асмодея, который будоражит кровь, баламутит мысли, ангел вызывает чувство безопасности и покоя. На то он и ангел.

   Под ногами тихо шуршит, волосы колышет ночной ветерок, со стороны - настоящая идиллия влюбленной парочки. Нормальному человеку не придет в голову, что перед ним ангел и ведьма. Хотя таковой себя считать пока не привыкла.

   - Значит, - сказала я, когда мы в очередной раз повернули, огибая заросли кустарников, - я могу испускать огненные шары, телепортировать предметы и швыряться лазерными лучами?

   Ангел поправил воротничок и смахнул с плеча невидимую пылинку. Жест, скорее, дежурный, потому, что костюм разве что не светится от чистоты.

   - Не совсем так, - произнес Кафриэль, помогая мне спуститься с высокой кочки. - Ты говоришь о, так называемой, мужской магии. Она, как правило, очевидна и больше похожа на науку. Этим занимаются колдуны, волшебники, чародеи и прочие маги. Сила ведьм больше природная. Это мудрость и управление стихиями.

   - Ну вот, - фыркнула я. - Даже тут дискриминация.

   - Ты просто еще не понимаешь, какая это мощь. Инквизиторы не просто так гоняются за вами не одну тысячу лет. Хотя есть некоторые женщины, которые неплохо овладели мужской магией. Но ведьмы из них никудышные. Но ты нарожденная. Это значит - бесконтрольная огромная сила, которую все хотят перетянуть на свою сторону.

   - А инквизиторы? - поинтересовалась я.

   Кафриэль искоса посмотрел на меня и произнес:

   - Инквизиторы, как огня, боятся нарожденных. Хотя встречаетесь вы редко. Да и сила долго спит. Не каждая может вытащить ее из глубин себя. Потому до инициации нужна охрана.

   Хотела спросить, как получилось, что женщины получили доступ к мужской магии, но решила промолчать. Информацию, которая разрушает прежнюю картину мира, следует получать дозировано, иначе недалеко до безумия.

   Ангел поднял голову и посмотрел на ветки, затем повертел головой. Лицо стало напряженным, в голубых, как аметисты, глазах мелькнула тревога.

   Он придержал меня за локоть. Светлые брови сшиблись на переносице, он оглянулся и проговорил:

   - Что-то не так.

   Я покрутилась, но вокруг лишь темные деревья и одинокие фонари, которые плохо справляются с ночным мраком.

   На парк опустилась гнетущая тишина, даже шелест деревьев прекратился. Ветер стих, возникло ощущение, что мы в каком-то вакууме. Из темноты аллеи послышались шуршащие шаги. Кто-то движется прямо на нас и совершенно этого не скрывает.

   Кафриэль задвинул меня за спину и опустил руки, растопырив пальцы. Шляпа с подушкой упали на землю и остались одиноко лежать у его ног.

   Шаги все приближаются, мне все сильнее хочется оказаться где-нибудь подальше от всей этой мистики, которая плохо укладывается в голове.

   Через несколько мгновений из темноты вышел тот самый невысокий мужчина с сумкой наперевес, который зыркал по сторонам в клубе. Он остановился под фонарем и взглянул на ангела. Губы скривились в ухмылке, шрам под глазом некрасиво изогнулся, он сложил руки на груди и заговорил низким голосом:

   - Вот и наш ангел-предатель.

   Он откинул короткую челку и забарабанил пальцами по плечу. Весь его вид говорит о презрении и ненависти, хотя не представляю, как можно ненавидеть ангела, да еще такого чистого.

   Кафриэль выглядит спокойным, только пальцы немного подрагивают, выдавая напряжение.

   - Это вы считаете меня предателем, - сказал он, глядя ему через плечо.

   Незнакомец кивнул и стал прохаживаться из стороны в сторону, словно учитель на уроке литературы.

   - Тебя и остальных лицемеров, которые прикрываясь именем Его, славят грехи и пороки, - выпалил с жаром незнакомец.

   Его лицо покраснело, шрам вообще налился так, что, кажется - сейчас лопнет. Он тяжело задышал, нагнетая ярость. Руки опустились и сжались в кулаки, человек схватился за сумку и застыл в нерешительности.

   Ангел поглядывает на него, но внимание приковано к темноте. Наверное, у него очень хорошее зрение и видит то, что мне не доступно. Что-то подсказывает, ему это совсем не нравится.

   - Ты глупец, инквизитор, - произнес Кафриэль. - Мы все дети Его. У людей есть свобода выбора, но нам он не подвластен. Нелепо обвинять птицу за умение летать, а рыбу за способность дышать под водой.

   Инквизитор криво усмехнулся и достал из сумки деревянную пластинку с отверстием. Я осторожно выглянула из-за плеча ангела - любопытно же.

   Человек со шрамом поднес пластинку к лицу и глянул в отверстие прямо на меня. Стало не по себе. Подул ветер, добавляя еще больше мистики происходящему. Деревья зашумели голыми ветками и протяжно застонали, словно вторя моим страхам.

   Жутковатое лицо инквизитора, искривилось ухмылкой. Он убрал пластинку и сказал, держа ладонь в сумке:

   - Отдай нам ведьму. Мир должен быть гармоничным и чистым от всего, что нарушает естественный ход вещей.

   Кафриэль улыбнулся и сложил пальцы перед грудью. Видимо, это его любимый жест.

   - Если ты считаешь естественным застой, вам следует перебраться в болота. Там спокойно, каждый день как предыдущий, - сказал ангел. - Нет, инквизитор. Моя задача защищать. Ведьму не отдам.

   Щеки незнакомца покраснели еще сильней, губы сжались в одну линию, глаза выкатились, как у рака. Он сделал пару шагов назад и вытащил из сумки небольшой прибор, похожий на старинный пистолет, но у этого сверху такая же пластинка с дыркой, в какую минуту назад смотрел.

   - Будь по-твоему, - зло выдавил инквизитор. - Тогда мы сами ее заберем.

   Из темноты появились темные фигуры в черных кожаных куртках. В руках приборы, лица холодные и равнодушные, словно собираются не человека убить, чаю заварить.

   Мне стало по-настоящему страшно. Наконец дошло - жизнь изменилась и прежней никогда не станет. Город спокойно спит, не подозревая о том, что рядом творятся настоящие события из фантастического боевика. Завтра люди встанут и пойдут на работу. Будут пить кофе в обеденный перерыв, смотреть видео на планшетах и зависать в соц. сетях. Никому даже в голову не придет, что сюжеты, которые экранизируют и пишут в книгах настоящие. Черт возьми! Настоящие! Они спорят о пользе и вреде андронного коллайдера, а я стою посреди ночного парка с метлой в руке. Передо мной ангел во плоти, а за ним толпа инквизиторов, жаждущих моей крови.

   Несколько секунд висело тяжелое молчание, затем раздался крик. Вся масса инквизиторов ринулась на нас, словно лава.

   - Улетай! - закричал Кафриэль.

   Он шагнул вперед. Из спины выросли два гигантских крыла и на секунду ослепили инквизиторов. Те зажмурились, прикрывая глаза ладонями. Я, как зачарованная, смотрела на пернатого заступника, не в силах пошевелиться. Паузы хватило, чтобы человек со шрамом пришел в себя.

   Я спохватилась и положила метлу на воздух - быстро седлать пока не научилась. Когда закинула ногу, чтобы сесть, раздался хлопок и черенок отлетел в сторону. В темноте послышался шорох, метла упала куда-то в кусты.

   Увидев, что я осталась без помела, Кафриэль грозно закричал и кинулся в атаку. Его крылья за мелькали полосками света. Инквизиторы напрыгивают со всех сторон, как полчища голодных крыс, но ангел успевает отбивать могучими опахалами. Он мог бы просто исчезнуть, но из-за меня приходится сражаться с толпой обезумевших головорезов. И все они пытаются прорваться ко мне.

   - Где Асмодей, когда он так нужен! - выпалил ангел, раздавая яростные удары то крыльями, то кулаками.

   Я подобрала шляпу и попятилась. Сердце колотится, спина мокрая, наверное, выгляжу, как приговоренная к смертной казни. Это хуже, чем кошмар с физкультурником. Там хотя бы проснуться можно.

   - Не знаю, - пролепетала я. - Он с девками развлекаться пошел.

   Белобрысый в очередной раз откинул двоих очень настырных инквизиторов, которые, пользуясь заминкой, умудрились проскользнуть под левым крылом. Он с силой метнул их в темноту, послышался треск веток и отборная ругань. Но нападающих меньше не становится. Они, как муравьи все лезут и лезут непонятно откуда, а ангел швыряет их направо и налево.

   - Так позови его! - выкрикнул он, приложив в челюсть узкоглазого головореза.

   - Я?

   - Ну не я же! - возмутился он и махнул на орду обоими крыльями.

   Под напором ветра, их оторвало от земли и швырнуло на деревья. Послышался треск, словно ломаются кости. А может и правда ломаются. Но это вряд ли. Ангел не станет убивать. Скорее просто ветки хрустят.

   Не зная, как поступить, я прижала шляпу к груди и прошептала:

   - Асмодей?

   В воздухе запахло серой, послышался тихий треск, похожий на неисправность электропроводки. Через секунду передо мной возник черноволосый красавец в футболке со смайликом-чертенком. На щеке след от помады, космы всклочены, он возмущенно смотрит на меня и сверкает глазами.

   - Вам завидно, что ли? - проговорил он раздраженно. - Ну, отдыхает демон. Я вас не выгонял. Могли присоединиться.

   Я ткнула пальцем ему за спину, он скривился и обернулся. В этот момент Кафриэль что-то напутал с траекторией швыряния, один из инквизиторов полетел прямо в нас.

   - О, черт! - выпалил демон и мощным ударом изменил направление инквизитора.

   Вытерев кулак о штанину, Асмодей подбежал к ангелу и спросил, не обращая внимания на то, что тот сражается с полчищем разъяренных психов:

   - Почему она не улетела?

   Крылья ангела замелькали еще быстрей, потому, что подоспела новая порция инквизиторов. Эти стали стрелять из приборчиков, оставляя на идеальном костюме ангела уродливые черные дыры, которые, к счастью, тут же затягиваются. Это все равно, удручило белобрысого. Он снова взмахнул крыльями и поднял настоящий локальный шторм. Вся орда отлетела пару десятков метров, упав кто как. Они на секунду замерли, но из темноты выскочили новые, и все началось сначала.

   - Не получилось, - сообщил Кафриэль. - Забери ее.

   - Куда? - изумился демон. - Не в ад же.

   - Не знаю, - огрызнулся ангел, отпихивая троих инквизиторов. - Куда хочешь, только подальше от этих безумцев.

   Слева хрустнула ветка, я обернулась и застыла в ужасе. Прямо передо мной стоит инквизитор со шрамом и целится из приборчика в голову. Позади него темнота. Проклятый головорез! Воспользовался моментом и обошел по кругу через заросли.

   Внутри похолодело, колени задрожал, я попятилась, не зная, где искать укрытия. За деревом от него особо не спрячешься, да и убежать не успею - нажмет на спуск, и прощай синее небо. Ведьминскими штучками тоже пока не владею, а если и владею, то не знаю, как включить.

   Рожа инквизитора расплылась в улыбке, обнажая ряд не очень хороших зубов. Такие бывают у тех, кто ест много сладкого и не ходит к стоматологу. Он стал медленно приближаться, чтобы уж точно попасть.

   Я пискнула и прикрылась шляпой, оставив на виду только глаза.

   - Во имя инквизиции! - заорал человек со шрамом.

   В этот момент Асмодей прыгнул с места и оказался передо мной. Раздался хлопок, демон дернулся и скривился, словно обнаружил на плече птичий привет. Затем крепко прижал к себе и мы провалились в черноту.

  

  

Глава 6

   Мой несчастный нос уперся в грудь Асмодею и ужасно болит, но возмущаться не решаюсь. И так проблем выше крыши. Если начну права качать, прибьет еще. Демону ничего не стоит запустить когти в живот, а остроту их уже продемонстрировал.

   Опора из-под ног ушла. Не понятно - провалились мы или взлетели, но в животе стало пусто, как когда попадаешь в воздушную яму. Куда движемся - не видно, но в ушах воет, будто несемся на скоростном экспрессе. Со всех сторон дует, подол платья треплется, как флаг. Что стало с волосами, даже думать не хочу. Ни одно средство укладки не справится с таким чертодуем.

   Шляпу выдирает из пальцев. Я намертво вцепилась в мягкую ткань и удивилась, как она не превратилась в тряпку от такого обращения. Но даже если совсем изорвется, надо хранить. Если потеряю головной убор - демон точно прибьет.

   Попыталась дернуться, но руки Асмодея прижали крепче. Едва нос успела отвернуть, иначе точно бы сломался. Немного вытянув шею, выглянула одним глазом из-за могучего локтя и в ужасе зажмурилась.

   Повсюду черно-серая круговерть, по воздуху носятся ветки, куски арматуры и шифера. Но самое ужасное - это корова. Несчастное животное носится вокруг нас в огромном вихре, жалобно мычит и, наверное, не представляет - что происходит. Я сама тоже плохо понимаю. Но в объятиях демона, как ни странно, чувствую себя в безопасности.

   Не знаю, сколько это все продолжалось. Вой ветра режет слух, яростные порывы рвут низ платья, а оно мне начало нравиться. Очень практичная вещь. Хорошо справляется с холодом, но совсем не стесняет движений.

   Прошла вечность, прежде, чем ноги коснулись твердой поверхности. Ветер резко стих, демон отпустил руки. Я сразу почувствовала себя одиноко и незащищено. Пришлось быстро взять себя в руки. Буду я еще перед всякими рогатыми слабость проявлять.

   Я отшагнула и открыть глаза.

   - Где мы? - поинтересовалась я, делая вид, что совсем не удивлена непривычному пейзажу, хотя сердце сейчас выпрыгнет через рот.

   Вроде тот же парк, деревья. Вон, лавочки на соседних аллейках видны. Но все какое-то не такое. Особенно красно-оранжевое освещение. Деревья тоже выглядят странно - ветки и стволы багровые, будто по ним вместо сока течет кровь. В воздухе витают запахи железа и серы, до того четкие, что даже во рту привкус остается.

   Асмодей виновато поежился и проговорил:

   - В аду. Не лучшее место для тебя, но лучше ничего придумать не смог. Уж пардонте.

   Смириться с метлами, говорящими воронами и инквизиторами еще можно. Но наличие ада привело в полный ступор.

   - Извини, где? - переспросила я, надеясь, что все же ослышалась, и он сейчас предложит что-то более вразумительное.

   Демон отряхнул штанину, на которой расползлось багровое пятно. Видимо, кого-то успел приложить, пока я тряслась перед инквизитором и пыталась прикрыться шляпой. Пятно стряхиваться не захотело, Асмодей скривился и непонятно выругался под нос.

   - В аду, - повторил он и выпрямился. - В преисподней, в геенне огненной, в Шеоле. Как там у вас еще называют? Название выбирай, какое хочешь.

   Наконец, дошло - демон не шутит.

   Я медленно натянула шляпу, та моментально приняла форму головы и накрепко села. Ад. Подумать только. Утром я делаю покупки в супермаркете, а вечером гуляю по аллее в преисподней. Очаровательно.

   - Где метла? - спросил Асмодей и повертел головой.

   Глаза бегают, лоб сморщился, выглядит каким-то нервным. Странно его таким видеть, особенно после откровенных пассажей в отношении официанток и свойского обращения к охраннику.

   Он провел ладонью по смоляной шевелюре, послышался сухой скрип. Из волос вылезли два длинных рога с блестящими кончиками. Волосы удлинились и теперь свисают до плеч. Демон внимательно смотрит на меня покрасневшими глазами и сверлит взглядом.

   - Ну? - произнес он и сложил руки на груди.

   Я отшагнула и буркнула:

   - Что ну?

   Лицо демона стало грозным, ноздри расширились, он выдавил сквозь зубы:

   - Где твоя метла, Варвара?

   Сейчас мне влетит, и совершенно не ясно, за что. Что метлу следует держать при себе - понятно. Но не могла же я ломиться в темноту и искать черенок, когда на меня настоящую охоту развернули. А вдруг овраг? Упала бы. Там и днем-то не очень приятно, что говорить о ночи.

   Я покосилась в сторону, в надежде найти что-то, чем можно отбиться от демона в случае чего, но нашла только кучу сухих веток. Не густо, придется надеяться на ноги.

   - Ее из рук выбило, - произнесла я неуверенно.

   - И что дальше?

   В голосе демона прозвучала угроза, я нервно сглотнула и сжала кулачки. На демона с этим идти глупо, но уж лучше так, чем позволить собою командовать. Пусть даже и не понимаю, что творится.

   Пауза затянулась. Молчание тяжелое и давит на плечи.

   Я не выдержала и крикнула отчаянно:

   - Что-что! Улетела куда-то и все!

   Асмодей схватился за рога, глаза бешено вытаращились, он взревел и стала бегать из стороны в сторону, поднимая облака красной пыли. Чтобы не попасть под горячую руку, я благоразумно отошла подальше и стала ждать, когда успокоится и все объяснит.

   Но демон успокаиваться не собирался. Он орал и ругался таким отборным матом, которому позавидует любой сапожник. Потом принялся перечислять ангелов и чертей. Это, как ни странно, его немного успокоило. Асмодей еще несколько раз пронесся из стороны в сторону и остановился прямо передо мной.

   - Что ты за черт в лаптях! - выдохнул он мне в лицо и схватил за плечи. - Ведьма, которая потеряла метлу! Кому расскажи - засмеют! Как прикажешь теперь выбираться?

   Демон схватил меня за плечи и принялся трясти. В огромных лапищах трепыхаюсь, как тряпичная кукла. Еще не много - и голова отвалится. Даже в шее хрустнуло.

   В один из моментов, он слишком сильно сжал пальцы, я вскрикнула. Теперь синяки останутся. Но его это, похоже, вообще не волнует - глаза полыхают, рога недобро сверкают в багровом свете преисподней, изо рта торчат клыки и тоже не предвещают ничего хорошего.

   Когда Асмодей в очередной раз тряхнул - в груди закипело. Гнев медленно, но верно пополз по венам и заполнил все, до чего добрался. А добрался он до многого. Демон продолжает трясти, а я сцепила зубы и молчу.

   От этого он окончательно взбесился. Правая рука с кривыми когтями ушла в замах. Я поняла, что он собирается сделать, и взорвалась.

   - Да чего ты орешь, как резаная свинья! - закричала я в лицо демону. - Не знала я! Не знала, что надо трястись над каждым прутиком этой метелки! Инструкцию надо выдавать! Если ударишь, обещаю, я... Я не знаю, что сделаю! Но когда узнаю - мало не покажется!

   Рука демона застыла в воздухе. Он мгновение неподвижно стоял и внимательно изучал меня. Затем неожиданно успокоился, глаза опять стали черными, лицо разгладилось. Он снова выглядит как харизматичный мачо, только с рогами.

   - Так-то лучше, - проговорил демон и отпустил плечо. - Думал, ошибся. А нет. Ты нормальная. В смысле ведьма.

   Я потерла плечо, где уже, наверняка, расплывается красное пятно. Чуть позже оно посинеет и будет долго напоминать о вспышке демонского гнева. Даже льда нет, чтоб приложить.
Асмодей довольно ухмыляется. И не скажешь, что секунду назад, готов был полоснуть мне лицо всей пятерней. Никакого уважения к женщинам. Вообще удивительно, как он стал демоном плотских утех. Внешность - это, конечно, прекрасно. Но приличное обращение пока никто не отменял.

   Некоторое время мы молчали. Я делаю вид, что ужасно обиделась и жду самых искренних извинений. Но демону, похоже, это не приходит в голову. Он беззастенчиво разглядывает меня, будто прямо под одежду смотрит.

   Я поежилась. Неприятно осознавать, что демон пялится под юбку, а ты и прикрыться не можешь. Рентген у него там, что ли?

   - Перестань, - потребовала я, сложив руки на груди.

   Взгляд демона остановился в области декольте. На платье его, конечно, нет, потому, что перед первым полетом благоразумно застегнулась до самого верха. Но, кажется, одежда ему совсем не мешает.

   Щеки потеплели, уши запылали. Я гневно вытаращилась на демона, готовая защищать честь любыми доступными способами. Видимо, он заметил решимость в глазах и отвел взгляд. Во всяком случае, хочется в это верить.

   - Да ладно тебе, - сказал он и махнул рукой. - У тебя отличная фигура. Этого не стыдиться надо, а гордиться. Как там говорят? Грешно зарывать свой талант?

   - Зато ты свои применяешь так применяешь, - отозвалась я и глянула в сторону.

   Между деревьями струится красно оранжевый свет. Откуда - не понятно, потому, что когда покидали парк, была глухая ночь. А тут ни то день, ни то черт пойми что. Оранжевое небо пустое, солнца нет, но вокруг ржавая подсветка. Достаточно яркая, чтобы читать газету. Лимит удивления на сегодня исчерпан еще вчера, так что я просто смирилась с реальностью. Хоть она и не очень на нее похожа.

   Пользуясь тем, что Асмодей перестал орать, я отошла в сторону и выглянула на пустую площадь. Она, естественно, тоже красно-оранжевая, будто у них тут избыток железа. Ощущение, что попала на Марс.

   Подул едва уловимый ветерок, я принюхалась и ощутила запах смолы. Теперь совсем верю. Это, определенно, ад.

   - Так, значит, проблемы нет? - спросила я и развернулась к Асмодею, который все еще разглядывает меня, потирая рога. - А то ты орал, как безумный. Даже помолиться захотелось.

   Мою колкость демон пропустил мимо ушей. Губы растянулись в ухмылке, он сдул черную прядь со лба и подошел.

   - Проблема есть, - сообщил он буднично, словно не он только что рвал на себе рога. - Просто мне приятно осознавать, что ты можешь выбрать сторону тьмы. У нас с Кафриэлем давнее соперничество - кто перетянет больше ведьм в свой стан, тот и молодец. Тьма и свет заинтересованы в большем количестве союзников. В зависимости от того, на чьей стороне перевес, в человеческом мире устанавливается эра технократии, либо духовного возрождения.

   - И кто за что отвечает?

   Демон покосился на меня и прищурился.

   - А ты угадай, - произнес он и довольно посмотрел на когти.

   Взгляд стал внимательным и глубоким, словно не конечность видит, а безмятежное течение реки.

   - Вы действительно боретесь за каждую душу? - спросила я.

   Асмодей кивнул.

   - Угу. Боремся. Я бы даже сказал - деремся.

   - А как же ведьмы? - не унималась я.

   Он снова бросил на меня короткий взгляд. Показалось, его веселит мое невежество в вопросе. Только вот я этому совсем не рада. Стою посреди ада, разговариваю с демоном, пытаясь сохранить спокойствие, и выясняю - что вообще происходит с миром. А он только ухмыляется и смеется. Ну, еще иногда орет.

   Рога Асмодея сверкнули в свете адского неба, он зевнул во весь рот, думала, желудок увижу.

   - Ведьмы? А что ведьмы? Вы либо с нами, либо с ними, если проходите инициацию, - произнес он и подмигнул. - Ну что, пойдешь к нам?

   - Разбежался, - бросила я, поправляя шляпу. - Так что, проблем нет? А то разговорчивым стал, прям как ангел.

  

   Демон скривился, и я подумала - даже если его вывалять в золе, все равно женщины будут на него глазеть.

   Вместо ответа, он взял меня под локоть и грубо потащил через площадь. Сопротивляться не пытаюсь - все равно вариантов не много. С тем, что я ведьма начинаю понемногу смиряться, но что предполагает сей статус, никто объяснить не потрудился.

   Идем молча. Ботинки глухо стучат по ржавой брусчатке, вековые камни проглатывают звуки, словно высохшая земля влагу. С физикой у меня не очень, но даже я знаю, что в таких местах должно быть эхо. Вон, сколько места. В отличие от такой же площади в человеческом мире, тут совсем безлюдно и тихо. Птицы молчат, их, наверное, вообще нет. Только ветерок подвывает и вездесущий оранжевый свет укутывает мир.

   Но площадь знатная. Так и хочется заорать что-то вроде "эге-гей" и победно потрясти руками.

   Брусчатка кончилась, пошла сухая пыльная земля. Затем начался парк, а демон все тянет меня куда-то сквозь деревья. На лице неприятная улыбочка, от такой сразу кажется, что обманули, но еще не знаешь - в чем. Взгляд то ли веселый, то ли напряженный - с боку не понятно. В обоих случаях в уголках глаз собираются морщинки. У Асмодея их нет, а это вообще сбивает с толку.

   - Куда ты, рогатое исчадие, тащишь меня? - наконец, спросила я, когда свернули с тропы и полезли сквозь заросли кустов.

   Листья должны быть зелеными, но из-за ржавой подсветки кажутся угольными. Вообще удивительно, как растут в аду.

   Асмодей тревожно оглянулся, и проговорил, отодвигая ветку:

   - Хочу тебе кое-что показать.

   - Проблемы?

   - Именно их, - согласился демон.

   Хотела поинтересоваться, что ж там за страсти такие, но деревья неожиданно кончились, и мы оказались на краю обрыва. Прямо под ногами расстилается оранжевая пустошь, над ней - точно такая же, только светится. Примерно через километр масляным блеском сверкает черная вода. Противоположного берега не видно из-за серого тумана. Наверное, единственное серое явление в этом ржавом мире.

   Демон демонстративно провел рукой над пустошью и проговорил важным тоном:

   - Проблема первая - Река душ. В твоем мире известная как Стикс.

   Я с изумлением уставилась на блестящую вдалеке поверхность. Отсюда она кажется ровной, как почерневший лед. Даже не верится, что это та самая река, о которой читала в легендах.

   - Погоди, - сказала я и потерла лоб. - Это же из греческого эпоса. А ты христианский демон. Тем более, Стикс должен быть не в аду, а вообще в царстве мертвых.

   - Ты это реке скажи, - усмехнулся Асмодей. - Она течет сквозь все миры и в каждом свое название. Фисон, Ганг, Лета и куча других. Если это не вяжется с твоей картиной мира, ничем не могу помочь. Люди такие люди. Из-за того, что потеряла метлу, придется воспользоваться рекой.

   Со стороны Стикса повеяло смолой, я потерла нос - от запаха засвербело. Присмотревшись, заметила, что пустошь подергивается, как летнее марево над асфальтом. Возле берега марево плотнее и колышется. Вроде бы, в разнобой.

   Несколько секунд я щурилась, пытаясь разобрать, что ж там такое. Когда от общей массы отделилось маленькое пятнышко - дошло. Это души.

   Как представила, что придется ломиться сквозь них к этой реке, по спине пробежали мурашки.

   - Слушай, - сказала я. - Зачем нам туда надо? Разве ты не можешь снова - фр-р-р, и мы уже в нормальном мире?

   Он странно посмотрел на меня. Задним умом поняла, что сболтнула какую-то глупость, но остальной мозг настоятельно требует объяснений.

   В небе загремело. Со стороны, откуда мы пришли, поползли тяжелые ржавые тучи. Даже для ада движутся слишком быстро. Воздух рокочет и потрескивает, словно в облаках несутся всадники апокалипсиса.

   Только хотела спросить, как Асмодей дернул меня за локоть и повалил в кусты. Ветки зашелестели, я возмущенно задрыгалась и стала ругаться, пытаясь скинуть с себя увесистую демонскую тушу. Но тот зажал мне рот и прошептал, выглядывая из-за веток в небо.

   - Тихо ты, - произнес он.

   Пришлось подчиниться. Как именно полагается быть ведьмой пока не разобралась, поэтому лучше не злить этого винторогого.

   Ржавое облако торпедой несется по небосводу. Время от времени из клубов вылетают искры и молнии. Даже красиво, если забыть, что мы в аду. Когда поравнялось с обрывом - оно на несколько секунд притормозило. Я затаила дыхание и вытаращилась на тучи. Ощущение, что оттуда кто-то наблюдает, вот-вот должен опуститься перископ или какая-нибудь труба.

   Демон постарался накрыть меня полностью, чтоб даже нос высунуть не могла. Получается только из-за шеи наблюдать, и то лишь половину картины, потому, что левый глаз загораживает идеально вылепленный подбородок.

   Мы лежали неподвижно. Наверное, это помогло. В тучах снова загрохотало, они понеслись дальше в сторону реки. Через пару минут они скрылись за горизонтом, который тонет в густом сером тумане.

   - Фух. Повезло. - проговорил Асмодей, скатываясь на землю. - Не хочется Цербера встретить у самых ворот. Он с давних времен тут хозяйничает. Вроде не плохой пес, но правила сменились, а он все бдит. Теперь, вот, в облаке носится по небу. Тебе хоть что-нибудь рассказали?

   Он сел, подтянул колени к груди, и положил на них локти. Прям как на картине Врубеля, только одинокого взгляда не хватает.

   Я приподнялась и оперлась на ладони. Валяться в черном платье на ржавой почве совсем не здорово - потом не вытряхнешь. С другой стороны, в этой местности камуфляж не помешает.

   Вытерев лицо от пыли, так, чтоб не задеть побитый нос, я повернулась к Асмодею и проговорила:

   - Если речь о том, как жить со всем этим, то нет. Мне никто ничего не рассказал. Сначала ты нес околесицу в машине. Потом ворона и ангел говорили много и не по делу. Так что вот она, я. Ведьма, которая понятия не имеет, что это значит.

   Лицо демона стало кислым, ноздри раздулись, из них вылетели две тоненькие струйки дыма. Он закатил глаза, совсем, как Кафриэль. Только у этого получилось загадочней.

   Рогатый потер подбородок и проговорил, глядя на пустошь:

   - Как всегда. Пернатый намелет чепухи, запудрит мозг. А потом говорит, мол, это демоны всех путают. Что, и Бирнан не объяснил?

   Я покачала головой, Асмодей продолжил:

   - Значит, слушай, дорогуша. У тебя есть дар, потому как нарожденная. Это значит - такая родилась, независимо от того, кто был в роду. Чтобы стать полноценной ведьмой, необходимо пройти инициацию. Некое задание, которое выдают старшие ведьмы Союза.

   - Это что, Союз старух с метелками?

   - Не перебивай, - предупредил демон, не оборачиваясь. - Те, кто ее не проходят, начинают заниматься всякой ерундой. Ну знаешь, желчные бабки, нытики всякие. Не важно. Ты думай о том, как справиться. Что за испытание - становится известно только в назначенный день. По его результатам ведьма определяется на темную или светлую сторону.

   Я слушала демона, смотрела на рыжий обрыв и думала о разбитой машине. Очень хочется, чтобы этот урод заплатил, за то, что сделал. Так не поступают с хорошими людьми. А я - непременно хороший человек.

   Еще вспоминала бывшего мужа и его совсем юную, но уже стервозную курицу. И до того захотелось проучить их обоих, что ведьминская инициация уже не кажется таким абсурдом, как с утра.

   Воздух колыхнулся от очередной порции ветра и снова принес запах смолы. Мои соломенные локоны откинуло на спину, края платья задрался. Демон чуть наклонился и с любопытством заглядывает под него. Я победно ухмыльнулась - на мне еще джинсы.

   - Так что там с проблемами? - спросила я, стараясь выгнать из головы мысли о мести. - Неужели нельзя вернуться?

   Демон шумно поскреб подбородок и выпрямился. Наличие джинсов его определенно разочаровало.

   - Почему нельзя? - протянул он задумчиво. - Можно. Только другим путем. Была бы метла, добрались бы за полчаса. Наслышан об их скорости. Но теперь придется тащиться через пустошь. А здесь, должен тебе сказать, живых не любят, хоть ведьм, хоть страусов.

   - Как же так?

   - А за что вас любить? Они тут корячатся в поту и пыли, воды выпросить не могут. Что говорить о других радостях? Не подумай, я их не жалею. Все по-честному, кто на что учился, как говорится. Но если бы я на их месте увидел, как живчик расхаживает по аду, очень рассердился бы. Когда...

   Я замахала руками и прервала его неожиданный поток откровения. У них с Кафриэлем точно есть что-то общее, правда тот все больше причитает, а этот возмущается.

   - Погоди, - произнесла я. - Все никак мне не ответишь. Почему нас обратно не перенесешь?

   Над Асмодеем хрустнула ветка. Похоже, здешнюю сухость даже деревья не выносят. Он не поднимая ног, отодвинулся. На земле остался вытянутый след. Едва демон поменял место, вверху снова хрустнуло, на этот раз сильнее. Палки качнулись, кора у ствола треснула, ветка с сухим стуком рухнула на землю в паре сантиметров от рогатого. Тот даже не посмотрел, лишь отряхнул с плеча мелкие палочки.

   - Понимаешь в чем дело, - произнес он и пнул носком землю. - Я демон. Выпускают нас отсюда неохотно. Только по призыву или в особых случаях, вот как сейчас. Я должен охранять тебя от инквизиторов и излишней активности ангела. Соображаешь? В вашем мире я как...

   Демон почесал правый рог, лицо на секунду стало таким, словно доказывает теорему Ферма. Потом взгляд просветлел, если так можно назвать полыхнувшее в них адское пламя.

   - Как лук! - сообщил он довольно.

   - Такой же горький? - поинтересовалась я.

   Он отмахнулся и сказал:

   - Нет. Многослойный. Когда отпускают куда-то, я как бы в образе.

   Я искоса посмотрела на него. Лицо демона скривилось. Догадался - я опять ничего не понимаю.

   Он раздраженно зарычал и вскочил. С земли поднялось коричневое облачко и медленно осело мне на платье. Асмодей на это, естественно, не обратил внимания. Подошел к краю обрыва и приложил ладонь козырьком ко лбу.

   Образ прямо картинный - демон на краю взирает на высохшую адскую пустошь, за которой блестит Река мертвых. Мне даже сфотографировать захотелось.

   Неожиданно осенило - телефон все еще в кармане!

   Осторожно, чтобы не шуметь, ни дай бог, не привлечь внимание своего любвеобильного охранителя, я задрала платье и полезла за мобильником в джинсы. Нащупав прямоугольный предмет, вытянула его и навела камеру на спину демона. В отличие от призрака, на котором телефон не захотел фокусироваться, демон оказался чертовски фотогеничным. А ведь он даже не знает, что в кадре.

   Я выбрала в настройках "серия" и нажала на боковую кнопку. Послышались тихие щелчки, Асмодей обернулся и удивленно уставился на меня.

   - Ты что делаешь? - спросил он строго, но на лице улыбка, а в глазах пляшут чертики. - А. Ну что ж, снимай-снимай. Все равно ничего не получится.

   Хотела ткнуть его носом в удачный снимок, но когда развернула экран, увидела лишь засвеченный фон. Он усмехнулся во все тридцать два зуба, или сколько их там у демонов. Показалось, даже - смайлик-чертенок на футболке заулыбался.

   - Ладно, - проговорил он, смягчаясь. - Не забивай голову. Если коротко - у меня нет сил перенестись вместе с тобой куда-либо, потому, что оставил "шкурку" на границе миров.

   Он протянул руку, я нехотя схватилась. Ладонь оказалась горячей и сухой, но прикосновение вызвало трепет. Я постаралась сделать вид, что не поддалась его шарму, но по коже пробежали мурашки. Асмодей заметил. На лице скользнула ухмылка, он рванул в себе.

   Не успев опомниться, я обнаружила себя в объятиях демона. Он лыбится, рожа довольная, как у кота, который наелся сметаны.

   - Даже не думай, рогатый, - выпалила я и с силой толкнула его в грудь.

   Он засмеялся, схватил меня за пояс и полетел с обрыва, увлекая за собой.

  

  

Глава 7

  

   Мелькнуло оранжевое небо и оранжевая земля. Прям как в детской песенке. Мы летим вниз, передо мной довольное лицо Амодея, а за его спиной стремительно растет поверхность. Я даже закричать не смогла - так страшно стало. Только сильнее прижалась к нему. Демона это порадовало, он довольно ухмыльнулся и крепче меня обнял.

   Через пару секунд последовал глухой толчок, меня подкинуло и бросило на грудь Асмодею. Его совсем не беспокоит, что грохнулся с высоты.

   Пару секунд я лежала, вцепившись пальцами в смайлика-чертенка на футболке, и приводила себя в чувство. Не каждый день падаешь с пятидесяти метров. Ну, на вид здесь именно столько. Хотя у страха глаза велики.

   Когда ладонь демона поползла вниз по спине, я откинула его руку и вскочила. Никакого уважения!

   Он неспешно поднялся и отряхнул испачканные в рыжей пыли джинсы. На лице все та же ухмылочка, за которую хочется ударить меж рогов. Я откинула назад локоны и поправила шляпу, которая, наверное, и в ураган останется на голове.

   - Давай вот что выясним, - произнесла я и подняла глаза на демона. - Меня не интересуют твои приставания и экивоки. Так что держи свои хвосты в штанах. Может для других ты демон похоти и блуда, но как по мне - это все от невнимания. Короче - отстань от меня и делай свою работу.

   Асмодей внимательно выслушал меня, но ничего не ответил. Только загадочно улыбнулся и покачал головой.

   Я, конечно же, вру, как сивый мерин. Ни одна женщина в здравом уме не отказалась бы от внимания такого экземпляра, пусть он трижды демон. Некоторые, говорят, даже души ради этого продают. Или как-то так. Но сама мысль, что кто-то по-хозяйски может со мной обращаться, приводит в бешенство. И плевать, демон он, или ангел - желание восстановить независимость куда сильнее природных инстинктов. Может поэтому и с мужем не сложилось. Но уж какая есть.

   Отсюда пустошь выглядит больше. Все вокруг выжжено светом ржавого неба, земля кое-где потрескалась и молит о влаге. Очевидно, с этим тут сложности. Асмодей махнул, приглашая идти, и зашагал в сторону реки.

   Мне пришлось догонять бегом, потому, что за несколько шагов каким-то неведомым образом оказался на приличном расстоянии. Когда, наконец, добежала и поравнялась, оказалось - идет спокойным шагом. Спрашивать, как у него это получилось, не стала. Он демон. Мало ли, что у них в базовых настройках.

   Я отдышалась и на ходу вытерла лицо от пота. На ладони остались рыжие разводы. Не удивлюсь, если щеки тоже чумазые. Ну и пусть. Может хоть так приставать перестанет.

   - Зачем мы туда идем? - поинтересовалась я.

   Надо же как-то вживаться в образ ведьмы, который достался по праву рождения. А то выясняется, что за мной охотятся инквизиторы, а впереди ожидает инициация, которую нужно непременно пройти. Пора разобраться со всем. Я ведь все-таки Варвара.

   Асмодей смотри вперед, но чувствую, за мной тоже наблюдает.

   - Нам надо к реке, - проговорил он.

   - Да. Но зачем?

   - Объяснял уже, - сказал он резко, но видя мое искреннее недоумение, смягчился. - Река течет через все миры. Если двигаться по течению - выйдем как раз к людскому. Я хорошо знаю свою работу. И, поверь, ты прибудешь на инициацию вовремя.

   От этого слова мне уже тошно. Со всех сторон только и слышу - зарегистрируйся, инициация, ведьма. И, конечно, не потеряй метлу. Но пока от того, что я ведьма, в жизни изменилось все, кроме мня самой. Пускать огненных шаров не могу, проклинать тоже. В общем, проку от этого ведьмовства, как от быка молока.

   Под ногами похрустывает сухая земля, ветер быстро высушил кожу. Даже суперновый крем не справляется. А ведь обещали увлажнение двадцать четыре часа в сутки. Врет реклама, как ни крути.

   Через пустошь катятся сухие кусты и напоминают тасманского дьявола из мультфильма. Вообще вид очень напоминает австралийскую пустыню. Там я не бывала, но на картинках в интернете видела. По сравнению с адом, пустыня кажется живописнейшим местом. Там хоть небо голубое.

   Земля впереди вспучилась, над пыльной поверхностью вылезла горка. Через мгновение из нее показалась голова здоровенного червя. Монстров видеть мне еще не приходилось, если не считать непомерно крупного ворона. Я замедлила шаг и покосилась на демона.

   Эта тварь приподнялась над горкой, как очковая кобра, и закачалась из стороны в сторону. Кожа розовая, по бокам налипли комья земли, с макушки катятся капли то ли слизи, то ли пота. Глаз нет, но почему-то кажется, что видит. Зато рот вполне приличный. Широкая пасть, частые короткие зубы - все, как полагается.

   Асмодей махнул на него рукой, тот издал жалобный писк и съежился.

   - Это нол, - сказал демон, видя мой взгляд. - Они адские рабочие лошадки. Не бойся. Пока ты со мной, они не опасны. Так что далеко не отходи.

   - А что он может сделать? - спросила я. - Это же червяк, хоть и очень большой.

   Демон пожал плечами и проговорил буднично:

   - Ну, если бы ты была инициирована, то, наверное, ничего. Но людей он вполне способен сожрать с костями. И даже не подавиться.

   Я нервно сглотнула и приблизилась к Асмодею. Пусть он и бабник страшный, но с ним действительно спокойней.

   Мы обошли горку с нолом и двинулись дальше. Несколько раз я оборачивалась, чтобы проверить - не ползет ли тварь следом. Но червяк послушно торчит из холмика, все такой же съеженный и несчастный. Даже жалко стало. Никто не любит, когда шпыняют, а эта тварь определенно из холопов.

   Но через несколько шагов земля снова вздулась, и нол опять появился перед нами. Асмодей раздраженно зарычал и топнул ногой, как на провинившуюся кошку. Червяк испуганно скрутился

   - Да погоди ты, - сказала я, придержав демона за руку. - Посмотри, какой он несчастный. Наверное, каждый в аду его пинает.

   Асмодей удивленно покосился на меня.

   - Во дела, - проговорил он. - Ведьма воспылала жалость к нолу. Кстати, фактически мы еще не в аду. Он начинается через несколько километров после Стикса. А здесь что-то вроде прихожей.

   Игнорируя предупреждение демона о возможной кровожадности червяка, я осторожно приблизилась.

   Нол неуверенно выглядывает из норы безглазой мордой и что-то тихонько жует. Я заглянула в дыру, червяк втянулся еще глубже. Наверное, его так зашугали, что собственной тени пугается. Удивительно вообще, как не побоялся вылезти перед нами, да еще два раза.

   Со стороны реки прилетел новый порыв и бросил горсть земли на блестящую голову нола. Тот вспикнул и скрылся в глубине. Мое любопытство пересилило всякий страх, и я сунула голову в дыру.

   - Не советую этого делать, - донесся голос сзади. - Он тупой, как поломанный рог, но поесть любит.

   - Ничего подобного. Он не тупой, - проговорила я в тоннель и попыталась хоть что-нибудь разглядеть. - Эй! Ты живой? Мы тебя не тронем. Вылезай.

   Но червяк, похоже, залез совсем глубоко и на поверхность не спешит. Только хотела снова позвать, как в глубине норы что-то гулко заворочалось.

   Шум стал быстро приближаться, напоминая гул вагонов метро. Едва я успела вынуть голову, как из тоннеля на три метра в небо выстрелила фигура червяка. Он громко клацнул челюстями и завертел головой. Асмодей в два прыжка оказался рядом со мной, схватил за руку и потащил в сторону. Нол, недовольный, что промахнулся, запищал и принялся облизывать воздух. Наверное, у него на языке обонятельные центры находятся.

   Когда, к моему ужасу, повернулся в нашу сторону - рот раскрылся. Из пасти вырвался радостный визг, тварь скрутилась кольцом и ринулась вниз. Асмодей сдержано выругался и толкнул меня себе за спину.

   Нол со злорадным визгом несется к нам. Когда до демона осталось всего пара метров, червяк резко затормозил, словно ударился о невидимую преграду. Скользкое тело сморщилось и стало медленно втягиваться обратно в нору. Зато демон стоит с гордо выпрямленной спиной. Руки уперты в бока, смоляные волосы развеваются от суховея, рога сверкают оранжевом свете. Прям герой.

   - Урок номер один, - проговорил он. - Никогда не пытаться подружиться нолом.

   Я осторожно вышла из-за Асмодея и посмотрела на червяка. Тот совсем укоротился, из горки торчит лишь голова с острозубым ртом. Досадно. А я думала - сейчас проявлю инициативу, как это часто в фильмах бывает. Вроде герой совсем новичок, но потом делает все наперекор и оказывается молодцом. Видимо, я не молодец.

   С пристыженным видом я натянула шляпу посильнее, чтобы под полями было не видно красных щек. Пылают, хоть блины пеки. Наверное, от страха.

   Адская пустошь снова двинулась на встречу. Идем молча. После того, как нол чуть не откусил мне голову, кажется, что демон в тайне надо мной смеется. Вон, какие глаза лукавые. И косится странно. Хотя, может, он и не поэтому косится, а из-за своей блудной натуры.

   Я поежилась и сделала вид, что по пути очень испачкалась и теперь смахиваю пыль с плеч. В конце концов, платье действительно в ржавой трухе. Ощущение, что его в нескольких местах крепко припалили. Такой материал жалко портить, тем более, что он регулирует внутреннюю температуру.

   Асмодей многозначительно хмыкнул и проговорил, указывая вперед:

   - Смотри.

   Пришлось отвлечься от поддельной чистки одежды. Я подняла голову и застыла с открыты ртом.

   Буквально в десяти метрах прямо в воздухе возникают прозрачные фигуры и бесконечным потоком движутся в сторону реки. Сквозь тела видно, как вдалеке серебрится черная поверхность и теряется в сером тумане.

   Я автоматически потянула носом, надеясь уловить влагу, но ощутила лишь запах смолы. Души движутся, кто как может - одни раскачиваются вперед-назад, постепенно смещаясь вперед, другие пытаются идти, но их, то и дело, сносит ветром. Приходится начинать сначала. Третьи ползут, потому, что падают, как только пытаются принять вертикально положение. Есть и те, кто справился с левитацией и медленно плывет над пустошью.

   Я бы так и таращилась на мертвых, если бы Асмодей не цапнул меня за руку и не прижал к себе.

   - Ты что творишь? - возмутилась я и попыталась высвободиться.

   Демон прищурился и посмотрел куда-то вперед, словно выглядывает старого знакомого.

   - Здесь пока не ад, - произнес он. - Но лучше перестраховаться. Мало ли, душам не понравится, что тут живая шатается. Шуметь начнут, привлекут внимание. А мне потом объяснительные писать.

   Уточнять, что за объяснительные, не стала. Только натужно выдохнула, давая понять, что смирилась, и мы двинулись сквозь бескрайний поток душ.

  

   Несмотря на то, что демон запретил таращиться на умерших, я все равно вертела головой. Потоки прозрачных фигур окутали нас и медленно ползут вперед. Если бы на светофорах люди двигались так же неспешно, пробки стали бы перманентными. А я еще жаловалась.

   Мы идем куда быстрее потока, рассекая толпу призраков, словно нож масло. На Асмодея они внимания не обращают. На меня тоже. Видимо из-за того, что прижимает к себе. Хотя время от времени перед глазами возникают прозрачные лица с унылыми взглядами. Я крепче прижимаюсь к демону, хотя этого хочется меньше всего. Еще надумает глупостей, а мне потом отбиваться.

   Если не обращать внимания на скорость, даже интересно. Когда еще увижу, как умершие ломятся в ад. Некоторые выглядят ужасно. Одни с оборванными конечностями, которые несут подмышками или во рту. У других проломлены головы и видно прозрачную пустоту. Третьим приходится придерживать себя за бока, чтобы не развалиться на половинки.

   Я поморщилась. Не представляю, как умерли эти люди, если даже души так искорежены. Почему-то казалось, что после смерти все должны становиться прекрасными и здоровыми.

   - Что с ними? - спросила я демона. - Почему мертвые такие уродливые?

   Он глянул на призрака с повисшей на бок головой, которую приходится поддерживать рукой, и проговорил буднично:

   - Им предстоит освободиться еще от одного тела. Некоторым от двух. Больше редко бывает. Как преодолеют реку, станут посимпатичней.

   Рядом проплыл призрак с оторванной челюстью. Из раны капает прозрачная жижа, но в процессе полета растворяется. Наверное, из-за сухости. Но мертвого это не смущает. Он усердно раскачивается и продвигается наравне с остальными.

   Я долго разглядывала нескончаемый поток, покоясь в объятиях Асмодея. Не скажу, что это самые плохие объятия. Даже себе сложно признаться - у него самые горячие и нежные руки, какие доводилось встречать. Подумать страшно, на что они способны. Но проявлять перед демоном слабость желания нет. В конце концов, я ведьма. Должен же быть от этого какой-то прок.

   Спустя пятнадцать минут разглядывания толпы, я заметила одну странность.

   - Почему здесь нет детей?

   Демон одобрительно посмотрел на меня и перехватил руку, прижимая крепче. Я скривила нос и сделала вид, что возмущена.

   - Наблюдательная, - проговорил он и отмахнулся от горстки пыли, которую принес ветер. - Дети в ад не попадают.

   - Даже убийцы? - изумилась я. - В интернете как-то видела целый список таких детишек. Аж мурашки по коже. Неужели их в Рай пускают?

   Мы прошли сквозь толстого призрака. В стороны от него растянулись бледные щупальца, какие бывает, если заденешь плотный туман. Тот даже не заметил и продолжил нелепо семенить ногами в воздухе.

   Асмодей покачал головой.

   - Нет, - проговорил он, смахивая с носа остатки призрака. - Не в Рай. Это уже зависит от степени тяжести. Одних отправляют в Чистилище, других - снова воплощают на земле. Чтоб перевоспитались, так сказать.

   - А если не выходит?

   Демон пожал плечами и скривился. Рога сверкнули в оранжевом свете, волосы колыхнулись от ветра.

   - Ну, тогда снова воплощают, пока не получится, - нехотя произнес он. - Что ты ко мне пристала? Я демон блуда и похоти. Спроси Кафриэля, он любит рассказывать.

   Я решила, что расспросы нужно дозировать, а то демон нервный. Разозлится, чего доброго, орать начнет, бодаться. Или вообще рукоприкладство применит. Уже поняла, что на это он способен. С другой стороны, чего ожидать от жителя ада?

   Прошло еще полчаса, и впереди показался пологий берег. За ним масляным блеском сверкают темные воды Стикса. Отсюда река уже не кажется такой спокойной. Волны с мерным шелестом накатываются на ржавую землю, у самой кромки толпятся души. Даже сюда слышно, как гомонят и возмущаются. Очередь, прям как в советское время. Я его почти не застала, но наслышана о том, как за диванами нужно было занимать место едва ли не за месяц. А потом ходить в назначенный срок и отмечаться, чтоб свой номер не пропустить.

   Приблизившись еще на несколько метров, заметила недалеко от берега лодку с высокими бортами. Внутри на перекладине сидит фигура в свободном балдахине. На плече что-то вроде шеста. Верхний конец уходит метров на пять и наклонен к воде. Думала, сейчас поднимется и поплывет к берегу - вон, сколько душ собралось. Вместо этого он вытащил из рукава планшет и что-то набрал.

   Над рекой пронесся гул, вода задрожала. Черные воды реки забурлили и раскачали лодку. Суденышко зашаталось, едва не загребая бортами, но пассажир внутри продолжает спокойно тыкать монитор. Мы подошли к самой кромке, через несколько минут из середины реки поднялся каменный пирс, настолько узкий, что едва уместит одного человека. Высота тоже не внушает доверия - волны плещутся у самых краев. Один его конец упирается в берег, другой - теряется в тумане. На секунду воцарилось молчание, затем раздался победный рев, и души бросились к пирсу.

   Они бежали, даже не пытаясь обойти нас. Проносятся прямо насквозь и ломятся к краю. У входа на узкую дорожку началась настоящая призрачная давка. Народ орет, толкается и пытается сбросить друг друга в Стикс. Некоторым удается. Призраки с жалобными воплями погружаются в воду и отчаянно гребут к берегу. Получается плохо - вода, словно вязкое желе сковывает движения. Умершие стонут, но продолжают плыть.

   Фигура на лодке поднялась и опустила шест в воду. Незнакомец оказался непомерно высоким и худым. Лицо скрыто капюшоном, только борода свисает до самых колен.

   Он сжал тощими пальцами шест и оттолкнулся. Лодка медленно поплыла к пирсу. Когда оказалась возле одного из скинутых, фигура заорала глухим мистическим голосом, от которого мурашки по коже:

   - Не толкаться! Кому сказал! Куда лезешь? По одному проходить, а то уберу переход! Вплавь пойдете!

   Нос лодки стукнулся о пирс, суденышко колыхнулось, но фигура даже не обратила внимания. Незнакомец нагнулся, лодка сильно накренилась и черпанула воды. Худосочная рука погрузилась в воду, тощий резко дернул на себя и вытащил перепуганного призрака, который, наверное, уже отчаялся всплыть.

   Он небрежно швырнул умершего на дно лодки и гаркнул:

   - Не ломиться, проклятое отродье! По одному!

   Души немного присмирели. Гомон остался, но падения в воду прекратились. Призраки по очереди двинулись на пирс, и вскоре целая вереница прозрачных тел протянулась до самого тумана.

   Незнакомец в балдахине покрикивает и собирает в лодку нерадивых умерших, которым не повезло оказаться в воде. Когда выдергивает их на борт, те съеживаются, как провинившиеся котята и забиваются в углы.

   Я даже не заметила, как прижалась к Асмодею и во все глаза таращусь на происходящее.

   - Это Харон, - проговорил демон.

   - Да ладно! - не поверила я. - Он же должен перевозить души на ту сторону. А этот в планшете ковыряется.

   Асмодей снисходительно посмотрел на меня.

   - Считаешь, только люди могут пользоваться достижениями науки? - поинтересовался он. - Как думаешь, кто стимулирует развитие технологий?

   Я перевела недоверчивый взгляд на рогатого. Тот внимательный, словно экзаменатор. Не дай бог к такому на лекцию попасть. Вместо урока будет строить глазки студенткам, а после занятий творить такое, что режиссерам пикантного жанра даже не снилось.

   - Не знаю, - сказала я и покосилась на Харона. - В моем понимании, он должен быть старцем на скрипучей лодке и возить души туда-сюда денно и нощно.

   - В общем-то, этим он и занимается, - согласился Асмодей. - Только обратно он возить никого не должен. Я бы даже сказал, ни за какие коврижки. А пирс появился совсем недавно. Пару сотен лет назад. С начала его рычагами поднимали. Приходилось целую орду нолов и бесов держать. Они крутили механизмы и переход вылезал из воды. Но когда пришли цифровые технологии - переделали на удаленное управление.

   Сложно поверить в то, что Ад тоже подвержен научно-техническому прогрессу. Вообще-то не понятно, зачем им это, если могут пользоваться магией.

   - Что-то не вяжется, - проговорила я и прищурилась, глядя на лодочника.

   - Например? - спросил демон.

   В рот попала прядь волос. Я попыталась отплеваться, но волосинки только прилипли к языку. Пришлось отковыривать пальцами, а они грязные и на вкус солено-горькие.

   Наконец, я справилась с непослушными волосами, которые придется неделю в салоне восстанавливать после такого приключения, и сказала:

   - Вы же демоны, призраки, ангелы. Почему не можете просто перемещаться, куда вздумается? Вот ты, например. Что мешает взять, и оказаться на другой стороне? Или сразу в человеческом мире?

   Демон опустил глаза на меня. Во взгляде ясно читается: почему ты такая дура? Но вслух сказал другое.

   - Кто о чем, а ведьма о помеле, - произнес он. - Повторяю для тех, у кого слишком длинная шея. Не могут демоны и ангелы перемещать так, как им вздумается. Считай, что везде есть свои законы физики. Что бы получить свободу передвижения, мне нужно оказаться на той стороне и обрести истинный облик. Не смотри так, он может тебе не понравиться. Так вот, пока я на задании, в человечьем обличии, ну, не считая рогов и не больших изменений, силы мои ограничены необходимым функционалом. В нем я могу переместиться в Ад. Но не обратно. Однако, тебя необходимо доставить на инициацию. Поэтому экскурсию по Преисподней придется отложить. Еще вопросы?

   Для пущей убедительности Асмодей страстно посмотрел на меня. Глаза полыхнули, губы сжались в тонкую полоску. Он приподнял меня над землей и зачем-то понюхал волосы.

   Я выставила ладони перед собой и отстранилась. Демон выбраться из объятий не дал - перекинул в другую руку, словно куклу, и снова прижал к себе. Стыдно признаться, но его грубость начинает нравиться. Главное - не дать ему об этом узнать. Тогда точно не отвяжется. Бирнан вряд ли просто так предупреждал.

   Пришлось демонстративно скривиться, что бы напомнить - я ведьма и вести с себя со мной следует подобающим образом. Правда, до сих пор не знаю, как именно, но, определенно, уважительно. В конце концов, подняли такую шумиху, говорят, я нарожденная. Стоит помнить об этом.

   Демон почесал правый рог и посмотрел на Харона, который все еще вытаскивает из воды несчастных призраков. Уже набилась целая толпа. Не понятно, как лодка выдерживает. Умершие свисают с бортов, едва не выпадая обратно. Но каким-то чудом посудина удерживает их внутри.

   Асмодей еще немного подумал и сказал:

   - Короче так. Вот река, течение вправо, значит нам в обратную сторону. У тебя есть деньги? Потому, что нам нужна лодка Харона.

  

  

Глава 8

   Демон помахал лодочнику, но тот слишком занят вытаскиванием душ из воды. Тогда Асмодей сложил ладони в трубочку и прокричал гулким голосом:

   - Харо-он!

   Тощая фигура в лодке перестала нагибаться. В руке трепыхается несчастный, которого перевозчик выдернул из вязкой жижи. С призрачной одежды текут черные ручьи и с плеском исчезают в реке. Умерший жалобно стонет, будто уже подвергли адовым пыткам. Харон швырнул призрака в копошащийся клубок душ и поднял голову. Вместо лица провал. Перевозчик так и уставился чернотой капюшона в нашу сторону и на несколько секунду замер.

   Затем всплеснул руками и загудел так, что вода задрожала:

   - Асмодей, гнилые твои рога! Где тебя носило? С прошлого раза должен мне два золотых.

   Послышалось шуршание, перевозчик поднял локти и завертел головой в поисках источника звука. У самых ног обнаружился призрак, который дергает за подол и писклявым голосом требует, чтобы тот прекратил трепаться и немедленно доставил его на другую сторону. Харон зарычал и грозно замахнулся на призрака. Когда над мертвецом поднялась тощая ладонь, тот замолк, отполз к остальным и затерялся среди рук и ног.

   Лодочник удовлетворенно выдохнул. В воздухе мелькнул длинный шест, перевозчик оттолкнулся от дна, и лодка двинулась к берегу. Пока она скользила по черным волнам Стикса, Асмодей наклонился и прошептал в самое ухо, будто кому-то интересны наши разговоры:

   - Пару раз пришлось сплавать в долг. Ничего особенного. Один раз возил колдуна, а другой - темную ведьму.

   Я обернулась к нему и вопросительно уставилась в черные, как уголь, глаза.

   - Значит, - начала я, - ты не впервые оказываешься поэту сторону почти обессиленным?

   Лицо демон потемнело, в глазах сверкнуло недоброе, он наклонился еще сильнее и выпустил из носа две тонкие струйки дыма.

   - Я не обессилен, - проговорил он глухо. - Просто есть сложности, которые не отменяют обязательств.

   - Возить колдунов?

   - Он продал душу, - сказал Асмодей оправдываясь.

   Я сложила руки на груди и произнесла язвительно:

   - Да? Ведьма тоже?

   Демон чуть отклонился, левая бровь приподнялась, взгляд стал хищным и лукавым.

   - Ведьма стала невестой одного из демонов, - сообщил он и ухмыльнулся. - Если бы не видел, с каким упрямством отвергаешь мои притязания, решил бы что взревновала.

   - Не дождешься, - фыркнула я. - У тебя слишком большие рога.

   В глазах демона заплясали черти, он усмехнулся.

   - Рога ли...

   Хотела ответить что-нибудь колкое, но лодка Харона подошла почти к самому берегу. Души свисают с бортов, как свежее мясо, с тем лишь отличием, что у этих даже костей нет.

   Когда нос лодки ткнулся в песок, некоторые из умерших выскочили на берег и помчались занимать очередь к пирсу. Видимо решили, что так будет быстрее, чем ждать, пока лодочник соблаговолит отправиться на другой берег.

   Вблизи Харон выглядит еще выше. Метра два в нем точно есть. Грязно-серая борода колышется на ветру вместе с полами одежды. Тонкие пальцы сжимают шест. Если бы не бледная кожа на них - сочла бы за скелетьи.

   Он выдернул край накидки из ладоней того же мертвяка, который упорно требовал транспортировки, но присоединяться к остальным на пирсе отказывается. Не понятно, когда успел подползти. Призрак обижено уселся на дне лодки и уставился в одну точку.

   - Когда же все это кончится, - забурчал Харон. - Вечность только и делаю, что гоняю туда-сюда, а им все мало. Уже пирс соорудили, технику подключили, а народ все мрет и мрет. Это все из-за вас!

   Тощий палец перевозчика уткнулся в грудь демону. Меня будто не замечает, а может, только делает вид. Во всяком случае, хотя бы не пытается убить. А то в последнее время всем только этого и надо.

   - Почему это из-за нас? - не понял Асмодей.

   Края капюшона лодочника колыхнулись. Отсюда не видно, но уверенна - он удивленно таращится из темноты провала.

   - Как это почему? - возмутился Харон и упер руку в бок. - Если бы вы работали, как следует, наша братия давно бы заняла передовые. В людском мире установилась бы эпоха технократии. Они бы, наконец, научились продлять жизнь и перестали мереть, как в Средние века во время холеры. Мне ведь тоже отдохнуть хочется!

   Асмодей почесал затылок и неуверенно произнес:

   - Эээ... Так это, сейчас и есть эпоха технократии.

   - Не важно, - отмахнулся Харон. - Народ мрет. Значит, нет никакой эпохи.

   Мы с демоном переглянулись. Что в голове Асмодея - не знаю, хотя готова поспорить, там непременно вертится что-то связанное с блудом. Я же подумала о планшетах, компьютерах и прочих достижениях техники.

   В желудке потяжелело, я громко икнула и стыдливо прикрыла рот ладонью. Трудно поверить, что все это развивается благодаря вот этим тварям. Только вот твари, вроде, не такие страшные, как пишут в книгах и интернетах. Ну рогатые, ну с клыками. Наверняка, еще костлявые и склизкие бывают. Но ведь действительно удивительно, что с их подачи у нас есть компы, планшеты и андронный коллайдер.

   Перевозчик принялся выгонять из лодки засидевшихся мертвецов. Те возмущенно загалдели, но Харон оказался щедрым на пинки и отборную ругань. В конце концов, в посудине остался только тощетелый лодочник с шестом.

   Он довольно хлопнул себя по животу, звякнули кости. Но на руках я точно видела кожу. Значит, остальное тело тоже должно быть обтянуто.

   Закончив отряхивать одежду, Харон, наконец, обратил на меня внимание. Темный провал капюшона повернулся в мою сторону, он обхватил обеими руками шест и по стариковски оперся на него.

   - А кто это у нас такой хорошенький? - поинтересовался лодочник.

   Я прикрыла правое ухо. Голос Харона вблизи похож на вой труб во время вьюги. И когда пытается говорить ласково - звучит еще страшней.

   Асмодей окинул меня оценивающим взглядом и двусмысленно улыбнулся. Я ответила ему ехидной ухмылкой и отвернулась. Надеюсь, обмен любезностями закончен и можно перейти к главному.

   Но демоны словно сговорились - таращатся на меня, как на пионера во время новогоднего огонька, которого поставили на табуретку и ждут, когда расскажет стишок. Начинать разговор первой не хочу. Мало ли, как у них принято обращаться, а оскорбить демонического лодочника как-то не хочется. Хотя не уверенна, что он демон. С другой стороны, кто еще может обитать в Аду?

   Оранжевое небо снова загудело, за туманной полосой показалось рыжее облако. Точно такое же, как и там, на обрыве. Воздух загудел, со стороны реки подул ветер и принес слабый, но четкий запах псины.

   - Черт! - выругался Асмодей. - Цербер возвращается. Когда его уже в питомник спишут? Сколько можно? Никто уже не пытается проникнуть в Преисподнюю. От кого охранять?

   Харон повернул дыру капюшона к облаку, борода колыхнулась. Он приложил ладонь козырьком к месту, где должен быть лоб и проговорил:

   - Да жалко его. Вот и не списывают. Псинка-то хорошая. Жрет, правда, много. Три головы попробуй прокормить. Но если посадишь сторожить - в жизни с поста не уйдет. Так что может еще сослужить службу.

   Он обернулся к нам и почесал невидимый подбородок. Наверное, он все-таки, есть и скрыт где-то в глубине, потому, что звук раздался сухой и жесткий.

   Рогатый занервничал и стал тереть левый рог. Взгляд бегает от лодки к стремительно приближающемуся облаку и обратно. Такое поведение демона меня тоже встревожило. Обычно он сама уверенность. Но если его что-то беспокоит, значит, дело серьезное.

   Я глянула на прозрачную вереницу мертвятских душ, которые тянутся через Стикс и теряются в тумане. Затем перевела взгляд на воду. Она вообще не внушает уверенности. Черная, вязкая даже на вид. Хотя волны вполне обычные. Но все равно видно - жидкость густая и плотная. Не удивительно, что призраки боятся в нее падать.

   Асмодей еще несколько секунд молча теребил рога, затем выдул из носа кольцо дыма и сказал:

   - Слушай, Харон. Окажи услугу?

   Перевозчик даже отшатнулся.

   - Издеваешься? - проговорил он. - Ты за предыдущие еще не расплатился.

   - Знаю, - ответил демон. - Но сейчас очень надо.

   - Тебе и в тот раз было надо.

   Глаза Асмодея полыхнули красным, он начал терять терпение.

   - Мне всегда надо, - сказал он хрипло и ткнул на меня. - Видишь? Это нарожденная. Ее нужно инициировать. Если Цербер обнаружит здесь живую без разрешения, ей конец. Помнишь, как три головы раздирают человека на части?

   От слов демона меня передернуло. То, что могу оказаться жертвой адского пса, стало полной неожиданностью. В голове нарисовались жуткие картинки того, как три звериные пасти по очереди смыкаются на... Кошмар!

   Я вцепилась в руку Асмодея и вытаращила глаза. Демон понимающе покосился и шагнул к Харону. Тот прижал шест к груди, словно может им защититься.

   - Я не повезу вас, - проговорил лодочник и глянул через плечо на растущее облако. - Нарожденная - это замечательно. Есть шансы перетянуть на нашу сторону. Но у меня куча работы. К тому же, ты мне должен.

   Лицо Асмодея побагровело, остальное тело тоже приняло красный оттенок. Глаза загорелись жутким пламенем, вытянулись когти. Он по щиколотку зашел в воду, не обращая внимания на легкий дымок, который пошел от ног, и вцепился в край лодки.

   - Если правительство узнает, что из-за тебя потеряна нарожденная, они тебя самого спишут. Даже Жнец не спасет. А твой брат не последняя фигура в жизни.

   Глаз Харона не видно, но понятно - нервничает и совершенно не хочет нам помогать. Души постоянно пребывают, орут и ломятся на ту сторону. За этим надо следить.

   Он завыл и стал вертеть головой, останавливая взгляд то на пирсе с мертвецами, что на облаке Цербера, то на мне. Понять его можно, но совершенно не хочется. На кону моя жизнь, которая за последнее время удивительно выросла в цене.

   Спустя несколько секунд, перевозчик простонал и замахал рукой к себе.

   - Пекло вас раздери! - выдавил он и перешел на передний конец лодки. Взгляд скользнул по мне, показалось, что просветил рентгеном. - Залезайте. Но я с вами не поеду. Харон не может оставить переправу, иначе души с ума сойдут. Ведьма славная, теперь и сам вижу. Охраняй её, рогатый. Время вам в помощь.

   Я замешкалась, когда перевозчик стал нелепо перелезать через борт. Видимо, он крайне редко это делает. Полы одежды цепляются за расщербины в досках, сам он раскачивается, пытаясь достать до суши. Даже с его длинными ногами встать на твердую поверхность не получилось. Он опустил ноги в воды Стикса и глухо выругался под нос.

   Асмодей цапнул меня за руку и буквально закинул в лодку. Я вскрикнула. Нельзя так обращаться с женщинами. Но демон не обратил внимания, запрыгнул следом и повертел головой.

   Харон бросил ему шест. Тот одним краем воткнут в дно, так что получилось что-то вроде толкания стрелки часов. Демон поймал и оттолкнулся от берега.

   За борот послышался мерный плеск реки. Я вылезла со дна лодки и села на перекладину. Пришлось вцепиться в доску, потому, что жутко качает. Со стороны казалось, что суденышко идет ровно. Оказывается, видимость обманчива.

   На берегу осталась высокая фигура в длинном балдахине. Под капюшоном чернеет провал, из рукавов торчат длинные пальцы. Он и впрямь похож на Жнеца, если это тот, о ком я подумала.

   Ржавая туча в небе зарокотала. В звуке отчетливо услышала собачий рык, и по коже пробежали мурашки. Облако добралось до реки и теперь висит прямо над нами. Из оранжевых клубков вылетают искры, воздух дрожит и отдает псиной.

   Я натянула шляпу, будто она может чем-то помочь, и пропищала:

   - Нам конец?

   Асмодей бросил на меня короткий взгляд и стал усерднее отталкиваться шестом.

   - Цербер не ест демонов, - произнес он.

  

   Грохот все нарастает. Я вжала голову в плечи. Наверное, сейчас похожа на черный грибочек, одинокий и напуганный. Ветер усилился, волосы колышутся, как у ведьмы. Хотя о чем это я? Я ведь и есть ведьма. Пускай колышутся. Правда, все равно страшно.

   Асмодей усиленно работает шестом. Через несколько минут мы оказались на середине реки, корма легла по курсу против течения и лодка медленно двинулась вверх.

   Грозная туча пару секунд висела у берега, словно выискивала жертву. Потом раздался бешеный вой, от которого кровь в венах заледенела. Я вздрогнула и сползла на дно.

   - Он будет преследовать? - спросила я, когда туча снова оказалась над нами.

   Демон быстро посмотрел вверх, лицо нервно перекосило, он с двойным усердием принялся толкать лодку, а против течения это не так просто.

   - Будет, - отозвался он глухо. - Надеюсь, когда-нибудь надоест. Хотя еще не видел, чтобы адский сторож бросал добычу.

   От страха у меня началась икота. Воздух тугим шариком подпрыгивает в легких и больно отдает в желудке и гортани. Попробовала задержать дыхание - говорят, помогает. Секунд пять не дышала и, вроде бы, отпустило. Но как только выдохнула, икота вернулась с новой силой.

   - И-надо было и-дти по и-берегу, - выдавила я, пытаясь сдержать позорные звуки.

   - Нельзя, - бросил демон. - Если по берегу, то... Так и будешь идти по берегу в Аду. А нам надо в другой мир выплыть.

   Асмодея моя икота интересует меньше всего, он время от времени таращится в оранжевое небо, где грохочет тяжелый навес тучи.

   В один из моментов показалось, что из завесы показалась оскаленная морда. Огромные клыки размером с меня, глаза горят, вокруг шеи полыхающая грива. Наверное, все же не показалось, если умудрилась столько всего разглядеть.

   Раздался победный вой, облако качнулось и медленно пошло вниз.

   - Черт! - выругался демон.

   Он бросил мне шест и стянул с себя футболку. Если до этого я сомневалась в привлекательности демона, в конце концов, иногда он совершенно не умеет себя вести, то сейчас просто застыла с открытым ртом. Самый идеальный торс, какой можно себе представить, рельефный пресс с четырьмя... Нет - с шестью кубиками. Джинсы сидят низко. Руки перетянуты жгутами мышц - не понимаю, как вообще могла подумать, что он тощий. Точно бес попутал.

   Я нервно сглотнула и перехватила поудобнее шест. Если придется управлять - надо приспособиться. Глядя на фантастическое тело Асмодея, на секунду забыла о чудовищной псине, которая жаждет меня сожрать. Этот демон прекрасен, и я сделаю все, чтобы держать себя в руках, потому, что от таких, как он, ждать хорошего не приходится.

   Кожа Асмодея покраснела, рога на голове вытянулись и слегка завернулись вниз. Теперь он напоминает сатира, только с человеческими ногами.

   Это продлилось не долго. Когда глянула на стопы - в место ботинок увидела блестящие черные копыта.

   - Это и-твой естественный и-облик? - спросила я, давясь икотой.

   Он отодвинул копытом футболку и уставился вверх.

   - Нет, - проговорил рогатый. - Не совсем. Только на той стороне я могу быть собой. Но выходить на берег опасно. Не успеешь сказать "метла", как Цербер тебя сожрет. Только не пойму, чего он такой ретивый. На реке не должен тебя достать.

   Псина в облаке словно услышала его слова, раздался громовой лай всеми тремя ртами. В ушах зазвенело, я зажала их ладонями и подтянула колени к подбородку. Асмодей чуть скривился и упер руки в бока.

   Из тучи вылетела белая стрела и с шипением рухнула в воду возле самой лодки. Я вскрикнула и обнаружила, что икота прошла. Точно. Слышала, что страх тоже помогает. Хотя сейчас я бы предпочла не бояться.

   Метнулась новая стрела, затем еще и еще, через несколько секунд все небо засверкало от белых полосок. Стикс шипит, как растревоженная змея, от воды идет черный пар. Я пытаюсь управлять шестом так же ловко, как Асмодей, но получается также, как когда пыталась испечь шоколадное печенье. Действий много, толку ноль.

   Когда туча спустилась ниже, демон раскинул руки и зарычал. Трудно поверить, что обладатель такого прекрасного лица может издавать столь чудовищные звуки.

   В ответ послышался трехголосный вой, из тучи высунулась косматая морда и кровавыми глаза уставилась прямо на меня. Я вцепилась в шест, как в дубинку, но поднять над головой не получилось слишком длинный. И густые воды Стикса плотно обхватили нижний край, получается только отталкиваться.

   Следом за первой головой высунулись две остальные и полтали такой же кровожадный взгляд. Даже обидно стало - я ведь не сделала ничего плохого. Это все демон виноват. Притащил меня в Преисподнюю и тягает туда-сюда. А надо было всего-то доставить на инициацию. Или как там ее.

   Облако вокруг Цербера немного рассеялось, и я увидела мощное звериное тело. На лапах здоровые когти, таким в самый раз рвать добычу. На конце спины извивается длинный хвост с львиной кисточкой. Тварь зарычала всеми тремя головами и ринулась на лодку.

   - Ложись! - заорал Асмодей.

   Шест выпал из рук и с жалобным плеском погрузился в воду. Думала - поплывет, как порядочная деревяшка, но палка быстро скрылась в черноте Стикса. Я упала на дно и забилась в угол у кормы.

   Цербер налетел ураганом. Поднялись волны и принялись захлестываться через край. Но по какой-то причине псина не смогла приблизиться к лодке. Три головы зависли в паре метров и яростно лязгают зубами. Внутри все опустилось. Показалось - это все не реально. Не может адская собака лаять перед носом. Но зловонное дыхание и слюна с клыков говорит об обратном.

   На лавку возле ног шлепнулась вязкая жижа изо рта твари. Дерево зашипело, на нем осталось темное выгоревшее пятно.

   - Тьфу ты дрянь! - выругался Асмодей и присел, изготавливаясь для прыжка. - Он не отстанет. Когда прыгну, толкай лодку дальше.

   - Я шест потеряла! - простонала я.

   Глаза Асмодея полыхнули, он проревел:

   - Чертова ведьма! Там с боку еще один!

   С этими словами он оттолкнулся от дна и прыгнул на Цербера. Лодку качнуло, я застыла, растопырив руки и ноги. Адская псина взревела и принялась щелкать зубами, пытаясь достать до негодяя, который посмел осквернить прикосновением. Демон оказался на редкость проворным. Он быстро вскарабкался на общую шею Цербера, стараясь, чтобы ни одна голова не дотянулась до него. От этого пес пришел в бешенство и принялся скакать по воздуху, как не объезженный конь. Демон цепляется за гриву и яростно дергает в стороны на манер уздечки, сторожу, похоже, это не очень нравится. Он воет и рычит, наполняя воздух жуткой дрожью.

   Когда Асмодей предпринял очередную попытку приструнить кровожадную псину, та вскинула все три головы и завыла. Облако моментально уплотнилось, тучи стянулись, и демон, вместе с тварью, скрылись за завесой.

   Что творится внутри мне не видно, зато прекрасно слышно, как ревет и воет зверь, как ругается и рычит демон. Из тучи летят молнии и красные искры, ветер гудит и сносит тучу в сторону.

   Лодку качает от волн, которые поднялись из-за этой круговерти. Я попыталась встать, но колыхание слишком сильно и я снова рухнула на дно. Помня наказ Асмодея, поползла к правому борту. Платье цепляется за расщербины, полы шляпы закрывают видимость, но снять боюсь. Если еще ее потеряю - демон точно прибьет.

   Наконец, получилось добраться до края. Я высунула руку и похлопала по деревянной поверхности. Пальцы нащупали длинный предмет.

   - Нашла! - воскликнула я и потянула на себя.

   Балансируя, как канатоходец над пропастью, я поднялась и уперла шест в дно. Пока демон сражается с Цербером, лодку течением отнесло обратно. Вон, даже пирс стал ближе.

   Не знаю, сколько продолжался этот ад, но спустя вечность усилий и литры пота мне удалось приноровиться к управлению лодкой и суденышко пошло вверх.

   Я все ждала, когда демон одолеет псину и спустится на борт, но из облака все так же доносится лай и рычание, летят молнии, а Асмодея все нет.

   После очередного жуткого рева, туча качнулась и быстро понеслась в сторону.

   Я изумленно вытаращилась на стремительно удаляющееся облако. Сложно поверить, что оно может так быстро перемещаться. Учитывая, что внутри огромная собака и демон. Он хоть и не тяжелый, но все-таки имеет вес.

   Лишь пару минут спустя до меня дошло - я одна посреди Стикса в Аду.

   Тихая жуть поползла откуда-то снизу и заполнила сознание. До этого все казалось если реальным, то просто мистическим. Рядом был демон, который мог спасти и провести сквозь проблемы. А сейчас - ни его, ни ангела. Ни даже каркуратора.

   Деревянными руками я отталкивалась шестом от дна, а сама думала - что делать? Как вести себя в мире, в который с утра не верила?

   - Так, - сказала я себе, чтобы хоть как-то подбодриться. - Надо успокоиться. Весь мир встал с ног на голову. Но это не значит, что я не справлюсь. Нужно научиться управлять метлой? Пожалуйста. Плавать на лодке Харона? Раз плюнуть! Пройти инициацию? Не проблема. Главное - выбраться из этого Ада.

   Вода успокоилась, черные волны мерно бьются о борта и тихонько хлюпают. Я осторожно перемещаю шест, хотя делать это совсем не просто. Понимаю, почему Харону не нравится его работа. Вода вязкая, судно идет туго. За вечность и надоесть может.

   Я с удивлением обнаружила, что стала рассуждать о новом мире почти привычно. Это немного успокоило. Значит - возвращается трезвость суждений, а в таких ситуациях она первое, что нужно.

   Небо расчистилось и льет ржавый свет на маслянистые воды Стикса. С левой стороны рыжая пустыня с прозрачными душами, вдалеке обрыв, с которого мы спустились. Справа бесконечный туман.

   Никогда не думала, что признаюсь себе в этом, но без Асмодея одиноко и страшно. Ему об этом знать не обязательно, но факт на лицо. Куда приятней иметь защитника в Аду, чем по Стиксу плыть в лодке Харона незнамо куда.

   Мне снова стало страшно. Что если вылезет еще какая-нибудь дрянь? Я ведь ничего не соображаю ни в демонских, ни в ангельских делах. Неважные они охранители, если позволили такому с подопечной случиться. Лучше бы Бирнан со мной остался. Он хотя бы метлы раздает.

   При воспоминании о помеле, стало стыдно. Верный черенок валяется где-то в кустах, его нашли и поломали. Или собаки погрызли. А может вообще дворники забрали и отправили к простым безродным метлам. Бедная моя метла. Прости. Я разыщу тебя.

   От жалости к себе и черенку в глазах помокрело. Я вытерла локтем, стараясь не задеть перебитый нос. Хватить сопли распускать. Что там говорил демон? Двигаться по реке. Это я смогу. Шест начал слушаться, качка прекратилась. Цербер улетел. Правда с ним и Асмодей пропал, но я справлюсь. Должна справиться. Не зря же вокруг меня такая шумиха.

  

  

Глава 9

   Не знаю, сколько плыла, но руки устали. На ладонях вздулись мозоли и жутко саднят. Теперь понятно, почему у лодочников такие грубые руки.

   Вода с тихим плеском бьется в борта лодки, ветер стих и только запах смолы все еще витает. В первые я осталась одна и могу подумать о произошедшем.

   В который раз поймала себя на мысли, что во все поверила. Сложно отрицать, когда за тобой гоняются инквизиторы и Цербер, а демон не прочь залезть под юбку. Что ж, пора смириться. Я нарожденная ведьма. И необходимо получить инициацию, чтобы не стать желчной бабой. Не знаю, что это значит, но точно что-то нехорошее. Остается надеяться, что каркуратор ничего не напутал со сроками. Вроде как, две недели после Дня Рождения обещал. А как тут идет время - только небу известно. Может в человеческом мире уже сотня лет прошла.

   У меня даже волосы под рукавами дыбом встали, как представила, что народ уже на летающих машинах гоняет. Или наоборот - постапокаллиптические руины. А я тут в прихожей возле Ада со смертельным лодочником толкусь.

   Впрочем, Харон оказался не таким страшным. В конце концов, я ему даже понравилась. Если не соврал. Даже странно, что обитатели ада могут быть если не отзывчивыми, то участливыми. Или даже вот - справедливыми. Он же счел меня славной ведьмой, а раз славная, значит и лодку надо выдать. Да и Асмодей, если не считать его блудной натуры, вполне обязательный и ответственный. Вон как кинулся меня от Цербера защищать. Скорей бы возвращался. А то не по себе.

   Пока размышляла, небо потеряло оранжевое сияние, пошли серые кучевые облака, которые протянулись до самого горизонта. Река повернула влево, и туман остался позади. Теперь можно разглядеть берег.

   Долгое время картина тянулась безрадостная - унылый пустынный пейзаж австралийской пустыни. Сухая безжизненная равнина с редкими кустами без листьев. Иногда они срываются с места и несутся параллельно реке, потом замирают, и все снова кажется мертвым.

   Спустя еще какое-то время воздух очистился, запах смолы исчез. Я потянула носом и блаженно закрыла глаза. После Ада ощутить влагу настоящий подарок. И не важно, что движусь по реке. Она какая-то не такая, сомневаюсь, что в ней вообще вода.

   Правый берег потемнел и стал выглядеть как нормальная земля. Потом появились одинокие кустики и деревья. Настоящие, с листьями и мхом на стволах. Увидев, как меняется обстановка, я забыла о натертых ладонях и с двойным усердием налегла на шест.

   - Неужели, - прошептала я, отталкиваясь палкой. - Я выбралась. Сама!

   В груди вспыхнула щенячья радость, руки затряслись. Стараясь не выронить шест, немного повернула лодку и пошла ближе к берегу. Проплыв еще около километра, увидела первые признаки жизни.

   - Да! - выдохнула я.

   Никогда не думала, что буду радоваться одноэтажному городку со старыми домами. Населенный пункт расположился на самом берегу Стикса, который, по словам Асмодея, уже наверняка не Стикс, а какая-то другая река.

   Небо затянуто облаками, но, несмотря на пасмурность, светло и даже уютно после ржавого мира преисподней. Хотя демон говорил, что это еще не Ад, но выглядело впечатляюще.

   Когда появились магазинчики с потухшими вывесками, я чуть в ладоши не захлопала. Город, конечно, пустоват - машины стоят, людей вообще не видно. Но мало ли, что тут случилось. Если есть магазины, значит есть и покупатели. Во всяком случае, стоит проверить, а то в желудке с утра пусто. Да и пить хочется нещадно. После адовой засухи готова выпить целый галлон.

   Впереди показалась небольшая пристань. Лодок нет, и я решила причалить. Пришлось хорошо постараться, чтобы заставить лодку плыть не только против течения, но еще и по диагонали. Нос все время разворачивало, и суденышко сносило назад. Не знаю как, но в конце концов, удалось совладать с потоком, и через пол часа усилий я пришвартовалась к деревянному пирсу.

   На досках нашла веревку и крепко привязала корму к подгнившему столбику. Лодка развернулась носом к течению, веревка натянулась, но столбик выдержал. Я облегченно выдохнула - хоть чему-то научилась за время путешествия. Навык управления лодкой применяется не часто, но, как показывает практика, может неожиданно понадобиться.

   Выбравшись на пристань, я облегченно вздохнула - приятно чувствовать под ногами твердую поверхность, а волны не пытаются выбросить за борт. Доски скрипят, но меня это устраивает. Пусть скрипят. Главное, что ведут к суше.

   Я отряхнула платье от ржавой пыли и поправила шляпу. Потом немного подумала и сняла. На меня будут странно смотреть, если начну разгуливать по улицам в карнавальном наряде. С парнем в лифте удалось объясниться, но не буду же оправдываться перед каждым.

   Сунув шляпу подмышку, я потрогала нос и пошла на берег. Нос почти перестал болеть. Наверное, можно снять пластырь. Надо только где-нибудь найти зеркало.

   Откинув волосы назад, я двинулась по пустынной улице. Машин нет, поэтому иду по дороге. Стены домов обшарпаны. Некоторые настолько старые, что видно опалубку внизу. Странная тишина напоминает кладбищенскую - только ветер завывает, да кое-где гремят консервные банки.

   Стало неуютно, и я решила куда-нибудь зайти. В заведениях должны быть люди. Если на улицах пусто, это еще не все. В Корее, например, в час дня тоже никого не увидишь, потому, что рабочие на работе, студенты на учебе, домохозяйки - дома. Это же не значит, что город вымер.

   В магазин расхотелось, зато на глаза попалась единственная светящаяся вывеска "Веселый Джо". Рядом с баром несколько машин, коновязь, наверное, для антуража. Даже поилка есть.

   Я направилась туда, надеясь поесть, и попить воды. Еще очень захотелось поговорить. Не с демонами, ангелами и воронами, а с нормальными живыми людьми. О новостях, шмотках, да хоть о политике.

   Войдя внутрь, обнаружила пустое стилизованное под старину помещение. Деревянные колонны, круглые столики, барная стойка из красного материала, покрытая лаком. Стена за ней уставлена бутылками разного калибра со знакомыми надписями. Есть и такие, которые выглядят бутафорскими. Тоже, видимо, для атмосферы.

   Я прошла по скрипучим половицам к бару и заглянула за стойку.

   - Эй, тут кто-нибудь есть? - спросила я.

   Ответом стало молчание. Я разочарованно оглянулась и глянула на помещение, надеясь найти хоть одного посетителя. Но вокруг пусто, как в Антарктиде. Хотя нет, там пингвины и тюлени живут.

   Прошла минута, прежде, чем поняла - это место давно заброшено. Похоже, и город такой же. Просто Припять какая-то.

   Только собралась уходить, как за спиной раздалось предупредительное покашливание. Я развернулась и увидела человека с черной повязкой на глазу. Мужчина средних лет, широкий в плечах, с небритым подбородком и лукавым взглядом в уцелевшем глазу. Одет в кожаную жилетку, под ней полосатая майка.

   Он протер тряпкой барную стойку и достал из-под нее стакан.

   - Что пить будешь, красотка? - произнес он хрипловатым голосом и, не дожидаясь ответа налил из бутылки с надписью "Виски N2".

   От неожиданности я забыла все слова и уставилась на экзотичного бармена. Он бросил несколько кубиков льда из ведерка и подвинул стакан. Я покосилась на алкоголь. Его и так не люблю, а после Ада совсем не хочется. Думать, откуда он взялся - не стала. Все можно как-то объяснить, особенно в свете недавних событий.

   - Можно стакан воды? - спросила я. - Или нет. Лучше два.

   Левая бровь бармена приподнялась, он покачал головой, но вытащил из-под стойки графин. Затем достал два стакана и налил воды, не пролив ни капли. Я смотрела, как быстро запотевают грани, язык во рту моментально пересох. Так бывает, когда хочешь пить, видишь воду, и жажда становится нестерпимой.

   - Лед? - спросил он.

   - Нет, - сказала я и залпом опрокинула один стакан.

   Живительная влага растеклась по внутренностям. Если прислушаться, то, наверное, можно услышать, как шипят. Несколько секунд просто наслаждалась возможностью утолить одну из базовых потребностей организма.

   Бармен разглядывал меня, но без любопытства, которое ожидала увидеть. Будто привык, что сюда заходят всякие фрики. Даже немного обидно. Я все такая в необычном платье, шляпа подмышкой. Хотя нет, шляпу не видно. Я уж постаралась.

   Второй стакан пила уже медленней. Вкус воды показался странноватым. Точнее, его отсутствие. Будто дистиллированная. Хорошие же у них фильтры, раз так примеси удаляют. У Наташи и то не такой крутой, а она знает толк в хороших вещах.

   - Тихо тут у вас, - сказала я и поставила стакан на стойку.

   Бармен странно покосился на меня и принялся натирать рюмку махровой тряпкой.

   - Это как посмотреть, - произнес он и кивнул мне за спину.

   Я начала медленно поворачиваться. Уже в процессе поняла - происходит что-то не то. Воздух наполнился звуками тарелок, гулким мужским хохотом и женским смехом. Когда, наконец, оглянулась - колени подкосились. Бар оказался заполнен народом. И это полбеды. Если странного бармена списала на антураж заведения, то посетители выглядят куда необычней. В углу гогочет компания мужиков в пиратских шляпах, рядом за столиком долговязый мужчина в котелке и пенсне. Напротив него дородная женщина с викторианской прической. Стула под ней не видно - все закрывает пышное платье.

   На другой стороне бара мужик в костюме индейца что-то вырезает ножом из деревянной чурки, возле него расселась девушка в римской тунике и ест виноград с серебренного блюда.

   Все помещение гудит и живет обычной барной жизнью, если не считать странного контингента.

   Я обернулась к бармену и спросила:

   - Что это за город?

   Он снова странно посмотрел и ответил:

   - Аннвн.

   Порывшись в закромах памяти, поняла, что ничего полезного не найду. Вроде с географией у меня не плохо, но ничего похожего на это название припомнить не смогла. Учитывая, что бармен говорит по-русски, я, все-таки, на Родине.

   - Это где-то на Дальнем Востоке? - предположила я, рискуя показаться совсем недалекой. - Совсем затерянный, судя по тому, что творится снаружи.

   О том, что не увидела посетителей, когда вошла, решила промолчать. Может это последствия перемещения из Ада в мир людей. Незачем простым смертным знать то, что может пошатнуть психику.

   Бармен криво улыбнулся и поставил стакан перед собой. Затем растопырил руки, ладони уперлись в стойку, он сверкнул глазом и проговорил:

   - Затерянный? Ну нет, красотка. Аннвн один из известных городов Лимба.

   Меня качнуло. Чтобы не упасть, я вцепилась в край столешницы и медленно села на высокий стул.

   Вот оно что. Никуда я не выбралась, а попала в Лимб.

   В голове пронеслись сотни историй о чистилище, вечных страданиях и муках, которые не прекращаются никогда.

   К горлу подкатил комок, руки снова затряслись, на это раз от страха. Во рту пересохло. Я схватилась за стакан и сделала несколько больших глотков.

   Бармен с улыбкой смотрит на меня целым глазом. Почему-то кажется, что очень доволен возможностью огорошивать посетителей.

   - Значит, Лимб, - выдохнула я, глядя в одну точку на полу.

   Боковым зрением вижу, как одноглазый взялся за новый стакан и принялся елозить тряпкой по залапанным граням.

   - Он самый, - согласился бармен. - Свежий воздух, нескончаемый день и куча народа, который не знает, чем еще себя занять. Так что барчик мой пользуется успехом. Можешь звать меня Джо. Работаем круглосуточно, постоянным посетителям скидки. А такой красотке могу иногда и бесплатно стаканчик налить.

   Я подняла невидящий взгляд на бармена, тот подмигнул, от чего еще больше стал похож на пирата. Улыбка звероватая, чем-то Асмодея напомнил. Только у того магнетизм, а этот скорее пугает.

   - Как отсюда выбраться? - спросила я Джо, глядя в глаза.

   Он хохотнул.

   - Вопрос на миллион золотых, крошка. Каждый мучается им с момента попадания.

   - И что? - спросила и подалась вперед.

   - Да ничего, - ответил бармен. - Ответа пока не нашли. Это Лимб, милая. Здесь после смерти легко застрять.

   - Но я живая! - вырвалось у меня.

   Шум бара моментально стих. Я обернулась. Несколько десятков пар глаз уставились на меня. Компания в пиратских шляпах застыла с поднятыми кружками, мужчина в цилиндре вытаращил глаза. Дама с викторианской прической обернулась и прикрыла рот ладонью. Все посетители напряженно смотрят, но с места не двигаются.

   По спине пробежал холодок. Оказаться в компании мертвецов еще пол беды. Куда хуже, если накинутся. Я ведь даже не знаю, как вести себя с ними, и могут ли вообще причинить вред. Где ж мои охранители, когда так нужны!

   Я сжала стакан в пальцах и сказала первое, что пришло в голову:

   - Ведьма. Я живая ведьма.

   Народ еще секунду пялился на меня, затем по залу прокатился облегченный вздох, и все вернулись к прежним занятиям.

  

   Мне тоже полегчало. Значит, нападать и отрывать мне голову никто не собирается. Все-таки есть что-то полезное в том, что бы быть ведьмой. Хотя с другой стороны, если бы ею не оказалась, ничего бы... А, ладно. Уже все равно случилось.

   Я обернулась к Джо и глянула на стакан с виски. Бармен предусмотрительно не стал его убирать. Алкоголя все так же не хочется, но что-то подсказывает - если тут вода безвкусная, алкоголь тоже может отличаться.

   Сжав стакан, я осторожно поднесла к носу и понюхала. Как о ожидалось, запаха нет. Тогда решилась попробовать и лизнула. Бармен с интересом наблюдает за моими манипуляциями и хлопает единственным глазом.

   Чтобы не действовать ему на нервы, я сделала большой глоток и приготовилась к неприятным жгучим ощущениям. Но жидкость мягко скользнула по горлу и плюхнулась в желудок. Да, виски в Лимбе тоже не виски.

   Джо довольно крякнул и положил тряпку на столешницу.

   - Ну, - проговорил он, - рассказывай, что такая куколка-ведьма делает в наших краях? Заточил кто-то? Признавайся, что натворила.

   Вид у бармена жутковатый, но говорит беззлобно, поэтому решила не врать.

   - Вы неверно поняли, - сказала я. - Меня никто не затачивал. А попала сюда случайно. Не переживайте, на долго не задержусь. У меня лодка привязана у пирса.

   Бармен потер подбородок и облокотился на стойку.

   - А ты, детка, откуда плывешь? - поинтересовался он.

   Я вытащила шляпу из подмышки и натянула на голову - как выяснилось, здесь быть ведьмой тоже полезно. Шляпа, будто соскучилась. Шевельнулась и моментально села точно по голове.

   - Из Ада, - ответила я смущенно. - С начала по Стиксу, но сейчас он, наверное, иначе называется.

   Бармен присвистнул.

   - На лодке Харона?

   Я кивнула, одноглазый Джо цокнул языком и сказал:

   - Тогда придется тебе здесь задержаться.

   - Почему? - не поняла я, и в животе заворочался тревожный комок.

   Бармен вздохнул, в глазах мелькнуло сочувствие. Он провел ладонью по растрепанным волосам и посмотрел в окно, где видно, как дергаются от ветра веревки на коновязи.

   - Во-первых, - произнес одноглазый, - лодка Харона возвращается к хозяину, как только пассажир ее покидает. А во вторых...

   Но я уже не слушала. Спрыгнув со стула, пробежала до двери и выскочила из бара. На улице усилился ветер, а может мне просто кажется - не известно, как устроена в Лимбе погода.

   Я подобрала подол платья и кинулась к пристани. Еще из далека увидела пустую спокойную воду, но все равно продолжила бежать, пока не остановилась на самом краю пирса.

   Под деревянным настилом с тихим плеском колышется вода, темные воды стукаются о балки и кидают брызги в разные стороны. Другой берег очень далеко, даже не разглядеть - что там вообще такое. Только темная полоска земли. А река... Река спокойная, гладкая и пустая.

   Внутри все сжалось. Единственный способ передвижения канул в лету. Асмодей неизвестно где и почему-то не спешит на помощь. Видимо не может меня найти из-за того, что застряла в Лимбе. От Кафриэля вообще давно нет вестей. Но больше всего хочется видеть каркуратора. Он кажется мудрым и надежным.

   С тяжелым вздохом я развернулась и поплелась обратно к бару. Час от часу не легче. "Хаммер", инквизиторы, Цербер, теперь еще это. Наверное, если бы была инициирована, Лимб показался бы детской забавой. А так - понятия не имею, что делать.

   С такими мыслями я зашла в "Веселого Джо" и вернулась к барной стойке. Бармен с сочувствием посмотрел и долил в мой же стакан виски.

   - Выпей, - посоветовал он и подвинул стакан. - Полегчает.

   Я выпила залпом. Ощущений от виски ровно ноль, но хотя бы по цвету похож. Жутко захотелось оказаться у себя дома в постели и забыть обо всем этом. Но перед глазами разбойничья рожа бармена, за спиной разношерстная публика из разных эпох, а на мне - остроконечная шляпа.

   - Что же делать? - прошептала я, глядя на столешницу.

   Джо понимающе покачал головой и налил себе из той же бутылки.

   - Да не переживай так, - проговорил он и осушил стакан. - В Лимбе хорошо, если не считать монстров.

   - Каких еще монстров? - напряженно спросила я.

   И так проблем хватает, а тут еще подсыпают.

   Джо вытер губы тыльной стороной ладони и резко потянул носом.

   - Ну, - произнес он. - Куда, по-твоему, после смерти попадают всякие оборотни, гарпии и прочие не люди? Ад и Рай - для людей. А этим куда деваться? Ну, еще звери некоторые. Их тоже в Ад не за что. Не шляться же им призраками по миру.

   С монстрами встречаться совсем не хочется, и так уже насмотрелась. Но что-то подсказывает, этого не избежать. Придется смириться и прорываться.

   Я повертела головой. Народ все так же занят своими делами - пьют, гогочут и стучат по столам. Если бы не странные наряды и не слова Джо, в жизни не догадалась бы, что они мертвецы. Выглядят вполне материальными, даже румянец на щеках можно разглядеть. И капельки пота на лбах. Утром я не верила в загробный мир, и вообще в любой другой мир, кроме нашего, наполненного автомобилями, смартфонами и ноутбуками. А теперь, да уж. Как там говорится? Неисповедимы пути Его?

   Я закрыла лицо ладонями и попыталась сосредоточиться на том, как отсюда выбраться. Лодка Харона уплыла, или черт знает, что с ней случилось. По реке теперь не добраться. Можно, конечно, поискать другую лодку, но что-то не заметила на пристани других посудин. Кроме того, лодка перевозчика казалась надежной. То ли от того, что широкая, то ли из-за того, кому принадлежит. Значит, придется по суше. Но Асмодей и про это что-то говорил. Если идти по берегу - так и будешь идти по берегу.

   Нет. Тоже не годится.

   Даже удивительно, откуда вдруг столько рассудительности. Наташа на моем месте уже бы верещала, как блондинка на распродаже, и не знала бы - что делать. Я - тоже не знаю. Но хоть не верещу.

   Справа на стул опустилась фигура. Я обернулась и увидела того самого долговязого мужчину в цилиндре и пенсне. Он уставился на меня через мутные стекла и несколько секунд разглядывал. Ощущения не приятные. Кому понравится, когда мертвец бесстыдно на тебя глазеет? Но ругаться сил нет. Поэтому просто послала грозный взгляд и отвернулась к бармену. Этот хоть и жутковат, но ему нужно следить за имиджем заведения. Значит - приходится проявлять дружелюбие.

   Незнакомец продолжает глазеть. Понемногу это начало выводить. В конце, концов, неприлично так таращиться на женщину в остроконечной шляпе.

   - Извините, - начал он деликатно. - Я случайно услышал о вашей проблеме.

   Одноглазый Джо хохотнул и достал стакан для незнакомца.

   - Да уж конечно, случайно! - усмехнулся они плеснул виски в посудину. - Видел я, как ты пялишься на зад нашей гостьи. Имей ввиду. В моем баре всякие штучки запрещены. Я не позволю обижать хорошеньких ведьм, к тому же живых.

   Бармен хищно улыбнулся и подмигнул мне. Я слабо улыбнулась. Надо же, какой галантный пират, разве что поклоны не отвешивает. Но надо отдать ему должное - в баре порядок, не смотря на разнообразный контингент. А такие резко уживаются.

   Человек в пенсне отодвинул стакан и поправил накрахмаленный воротник.

   - Что вы, - произнес он обижено. - Я бы никогда, гм. В общем, я, собственно по вашему вопросу.

   Я насторожилась и искоса посмотрела на незнакомца. Тот провел ладонями по клетчатому жилету и произнес:

   - Позвольте представиться. Антон. Просто Антон, без фамилий и отчеств. В этом удивительном городе они ни к чему.

   Он протянул руку. Я секунду недоверчиво смотрела на чистую ладонь с длинными пальцами, затем мягко пожала руку.

   - Варвара, - произнесла я.

   Видимо, мой способ приветствия Антона не удовлетворил. Он наклонился и коснулся губами кисти. Так знакомиться мне не приходилось, поэтому смутилась.

   Вытащив пальцы из его руки, я спрятала ладонь под барной стойкой и спросила:

   - Так что вы говорили по поводу моего вопроса?

   Антон встрепенулся, аж пенсне съехало. Он поправил окуляры и произнес:

   - Вы ведь ведьма? Живая ведьма?

   - Так уж вышло, - согласилась я.

   Одноглазый Джо подозрительно прищурился и смерил Антона недоверчивым взглядом. Ничего себе. Защитник нашелся. А демон с ангелом думали, что саман е справлюсь. Все-таки привлекательная внешность - отличный бонус в жизни. За волосами слежу, и не важно, что сейчас растрепаны. Когда вернусь домой - первым делом побегу в салон. Кожа гладкая, глаза голубе - все как положено. Нос, правда, заклеен. Но это не на долго.

   Убедившись, что мертвец в цилиндре не собирается причинять вреда, Джо достал откуда-то стакан и принялся деловито натирать. Размножаются они там у него что ли?

   Антон немного помедлил. В его времена так, наверное, велись беседы - размеренно и неспешно. Меня такая размеренность раздражает, но торопить мертвеца как-то не вежливо.

   Он заложил правую ладонь за жилетку и сказал:

   - Дело в том, что мертвым из Лимба выбраться крайне сложно, поэтому мало кто озадачивается. К тому же здесь вполне не плохо. Чистый мир, чем-то напоминающий человеческий, только без лошадиного навоза под ногами. О прежней жизни мало помню, но, кажется, этого добра там хватало. Как-то раз...

   - Погодите, - прервала я Антона. - Вы хотели сказать что-то полезное?

   Мое нетерпение Антону не понравилось. Брови нахмурились, пенсне сползло к кончику носа. Он некоторое время строго смотрел на меня, видимо, ожидая извинений или чего-то в этом роде. Но мы дети разных эпох, и в мою ценится скорость, а не витиеватость фраз.

   Поняв, что каяться не собираюсь, он вздохнул и проговорил сдержанно:

   - О да, Варвара. Я хотел сказать, что у живых есть возможность покинуть Лимб.

   Мы с барменом одновременно подались вперед и затаили дыхание. Похоже, Джо тоже не в курсе и готов ловить каждое слово, чтобы потом травить байки посетителям.

   За спиной раздался низкий женский голос на ломаном русском:

   - Антуан, мни скючно. Возврасчайса скорэй.

   Я глянула через плечо. Упитанная дама в пышном платье, которая сидит за столом Антона, развернулась полубоком и смотрит широко раскрытыми глазами. Прическа чуть наклонилась и, кажется, сейчас развалится. Корсет передавил пышную фигуру и грудь норовит вылезти наружу. Это не ускользнуло от внимания мужиков в пиратских шляпах. Они дружно загоготали и принялись улюлюкать.

   Ладонь Джо с грохотом обрушилась на столешницу, он грозно посмотрел на компанию. Те мигом затихли и отвернулись от дамы. Она сделала вид, что не заметила фривольности и продолжает хлопать ресницами.

   Антон вытянул шею и громко проговорил в сторону, при этом взгляд остался на мне:

   - Виктория, погоди немного. Я должен закончить дела с этой леди.

   Я чуть улыбнулась - хоть кто-то признает, что я леди. А то Асмодей ведет себя, как настоящий мужлан. Очаровательный, потрясающе красивый, сильный, с одуряющим запахом мужлан.

   Антон снова поправил пенсне и сказал:

   - Извините мою спутницу. Ей невыносимо оставаться одной в окружении неотесанных матросов.

   - Ближе к делу, - поторопила я, чувствуя, как закипаю от всей этой чопорности.

   Антон укоризненно посмотрел из-под бровей и произнес:

   - Дело в том, что вы не одна живая в этом чудесном мире. Где-то в лесу кельтов живет маг. Честно говоря, прежде в подобные вещи я не верил, до тех пор, пока не умер и не попал сюда. Оказывается, мир такой огромный. Я даже не представлял, что...

   - Антон, - прервала я и пробарабанила пальцами по столешнице.

   - Да-да, - с досадой согласился он. - Я понимаю, вы спешите. В общем, сразу за городом начинается Кельтский лес. Мы туда стараемся не ходить, потому, как опасно. Но маг там точно есть. Наверняка, он знает. Как помочь живой ведьме выбраться из Лимба.

   Я задумалась. Отходить от реки как-то боязно. За время путешествия поняла, что она самое безопасное место, но транспорта нет, а по берегу тащиться - бесполезная затея. В лес соваться тоже страшно, но другого варианта нет. Во всяком случае, не придется слушать, как этот милый, но очень душный очкарик рассказывает о конском навозе.

   Джо тоже молчит. На лбу шевелятся морщины, почти слышно, как шевелятся извилины в мертвяцком мозгу. Удивительно, что за время разговора, он так и не выпустил из рук стакан и продолжал натирать. Теперь же тряпка висит на шее, стакан зажат между пальцев, а левая ладонь уперта в край стойки.

   - Слушай, - вдруг произнес одноглазый и посмотрел на меня. - Ведьма, а где твоя метла?

   Меня чуть не затрясло. Я метнула на бармена яростны взгляд и сказала:

   - В ремонте.

   После этого развернулась и широкими шагами направилась к выходу.

  

  

Глава 10

   Когда бар остался позади, я прошла еще немного и свернула на широкую улицу. Небо пасмурное ощущение, что вот-вот дождь пойдет. Но что-то подсказывает, здесь его не бывает. Машины припаркованы прямо под домами. Рядом все те же коновязи. Похоже, они тут обо всех позаботились. Только место для метел не предусмотрели. Наверное, ведьмы в Лимб не так часто захаживают. Впрочем, постояльцев бара остроконечной шляпой не удивить.

   Иду мимо старых построек, ботинки тихо стучат по асфальту. Хочется услышать эхо, но звук гаснет где-то под пятками. На желто-коричневых стенах истертые надписи на английском. Кое-где можно разглядеть кованые буквы на вывесках. Окна заколочены. Странно, что мертвецы есть только в баре. Наверняка, где-то еще есть местные жители. Возможно, даже прямо в этом доме.

   По правую руку от меня тянется длинная каменная стена, иногда перемежается решетками. Между прутьями можно разглядеть темные деревьями и высокий дом в тумане. Готические шпили теряются в облаках, над ступеньками ветвятся замысловатые цветочные узоры. Черные глаза окон недобро таращатся на меня. Даже мурашки по коже.

   От дома до самой стены тянется что-то вроде анфилады и выходит прямо на улицу. От асфальта поднимаются ступеньки и заканчиваются массивной дверью.

   Я потерла плечо, стараясь сбить озноб, и отошла подальше. Мало ли, что за нечисть там обитает. Меня еще не инициировали, сторону не выбирала. Так что надо держаться в стороне и от тех, и от других.

   Из-за двери послышался тихий шорох. Волосы на голове зашевелились, я поправила шляпу, хотя это совсем не обязательно - сидит, как родная.

   Раздался скрип, огромная дверь отворилась. Я нервно сглотнула и отошла еще не много. В проеме темно, из дома тянет могильной сыростью. Я вспомнила все фильмы ужасов, в которых главный герой суется в страшное место в подвале, и там его непременно съедает монстр. Уподобляться ему не хочется.

   Развернувшись, я быстро зашагала прочь, чувствуя спиной, как за мной кто-то следит. Когда почти дошла до угла, подул ветер, сзади раздался низкий голос:

   - Хе-хе, ведьма?

   Я застыла, не решаясь обернуться. В спину снова подуло, послышался шорох. Метла бы сейчас очень понадобилась. Если не для полетов, так хоть было бы чем отбиваться, черенок у нее крепкий.

   Шорох стал чуть ближе. Чтобы не оказаться лицом к лицу с неизвестностью, я медленно повернулась.

   Над порогом завис совершенно прозрачный синеватый скелет. В пустых глазницах видно стену дома, пальцы неестественно длинные. За спиной колышется длинное костяное образование. Видимо, при жизни существо имело хвост.

   К своему удивлению страха перед призраком, как в первый раз, нет. Только неловкость и любопытство - кем был скелет при жизни.

   - Ведьма, - проговорила я, стараясь держаться уверенно, хотя колени под платьем затряслись.

   Призрачный скелет понимающе кивнул и поскреб пятерней черепушку.

   - На кой в этот раз пожаловала, хе-хе? - спросил он, покачиваясь от ветра.

   - Вообще-то я тут впервые, - сообщила я.

   Скелет щелкнул челюстью, ветер отнес его от дома и фигура призрака исчезла. Через секунду в дверном проеме снова зашумело, и призрак монстра показался на пороге.

   - Чертов Лимб! - выдохнул он гулко. - Наверное, не выбраться мне из этого дома.

   Выслушивать жалобы давно умершей чуды-юды времени нет, поэтому я медленно попятилась в сторону одноэтажных домов на другом конце улицы. Город кажется маленьким. Даже крошечным. Наверняка окраина должна быть где-то в той стороне.

   Только собралась развернуться, как призрак вскинул руки и воскликнул:

   - Ты живая!

   Меня его вопли не очень обрадовали. Уже успела понять, что живых тут не очень жалуют. Как и в Аду. Но тут хотя бы Цербер не бегает.

   - Живая, - согласилась я и сложила руки на груди. - Живая ведьма. И хочу побыстрее отсюда убраться.

   Скелет запрокинул голову, из несуществующей глотки вырвался утробный смех. Он хохотал долго и натужно, словно не делал этого пару десятков лет. Я неподвижно наблюдала. Опыт общения с призраками у меня не большой, поэтому совершать необдуманные поступки не хотелось.

   Когда скелет перестал смеяться, терпение мое почти кончилось. Может я и не инициирована, и понятия не имею, как все в мире обустроено, но элементарные правила приличия должны соблюдаться в любом мире.

   - Слушай, - сказала я сердито. - Ты по делу выполз из логова или просто поиздеваться? Если так, то я пошла.

   Скелет как-то сразу осунулся, даже уменьшился в размерах.

   - Вот так всегда, - произнес он поникшим голосом. - Только встретишь живую ведьму, тут же посылает ко всем чертям. А мне даже поговорить не с кем. Ребята из "Веселого Джо" сюда не ходят. Чего им ходить? Там весело. Виски, Виктория, народ разный захаживает. Но кому есть дело до старого дома на отшибе?

   Костлявые плечи опустились, хвост слабо качнулся и повис. Его даже жалко стало.

   - Так чего сам не сходишь? - постаралась поддержать я призрака. - Бар всего в паре кварталов.

   Челюсть скелета щелкнула, он проговорил печально:

   - Я не могу уйти. Сама видела - только отлечу на метр, тут же оказываюсь внутри дома. Это мой удел. Моя ноша. Уж не знаю, сколько времени это длится. В Лимбе всегда один и тот же день.

   От ветра замерзли щеки, губы, наверное, посинели. Хорошо, что платье магическое, или какое оно там. Не знаю, из чего сделано, но отлично защищает от жары и холода.

   Я откинула волосы на спину и приподняла передний борт шляпы.

   - Значит, - осторожно поинтересовалась я. - Здесь никогда не наступает ночь?

   - Если вот эту серость, хе-хе, - произнес скелет и кивнул на небо, - можно назвать днем, то да. Ночи тут не бывает.

   Я облегченно выдохнула. Шататься по лесу в Лимбе страшно, но куда страшнее это делать в темноте.

   Скелет, видимо, заметил изменения на моем лице. Костлявая шея вытянулась, пальцы сложились в замок перед ребрами.

   Он наклонил голову и спросил:

   - В сторону леса идешь?

   Я кивнула и покосилась на окраину города. За зданием с дымящимися трубами видны лапы сосен. Если трубы можно назвать высокими, то сосны просто чудовищно огромны. Лохматые верхушки упираются в облака и теряются в белой завесе, стволы даже отсюда похожи на ноги мастодонтов. Странно, что сразу не обратила внимания. Такие исполины не должны ускользать от взора. Хотя кто его знает, может в Лимбе работают иные законы физики.

   Призрак проследил за моим взглядом и отплыл назад к двери.

   - Опасно там, - проговорил он. - В этом мире много всякого, но Кельтский лес - обиталище разных тварей.

   Я хмыкнула. Хвостатый скелет-призрак рассказывает мне о тварях. Он не заметил иронии в глазах и продолжил:

   - Нужно опасаться всего. И ни в коем случае не сходить с тропы. Я-то не ходил. Куда мне. Дом не отпустит. Но ребята с завода у леса частенько хаживают. Пару раз и меня навещали. Кучу ужасов рассказали.

   Я отвернулась и пробурчала под нос:

   - У тебя даже тела нет.

   - Чего? - не расслышал призрак.

   - Да говорю, что тебе не страшно. Вы все и так мертвы.

   - Верно, - согласился скелет и отлетел еще ближе к дверному проему. - Но ты-то живая. А живого можно убить. Хехе.

   Об этом я не подумала. Как-то привыкла, что все обходится. С начала Кафриэль защитил, потом Асмодей бросался грудью на амбразуры. Да и вообще, все как-то само по себе складывается. Единственное, что пока беспокоит - это наличие ведьминских способностей. Раз уж жизнь моя так круто поменялась. Все хором говорят об инициации, но должны же быть какие-то свойства до нее. Каркуратор напомнил об умении желать так, чтоб сбывалось. Надо испробовать. А то все как-то не до этого было.

   - Как-нибудь справлюсь, - угрюмо сказала я. - Ты случайно не знаешь про мага в Кельтском лесу?

   Скелет задрыгал ногами в воздухе и оказался в дверном проеме. Костяные пальцы легли на косяк, провалы глаз уставились на меня.

   - Хе-хе! - прогудел призрак. - Мага заточила в Лимбе колдунья много столетий назад. Из мира людей он исчез. Не выбраться ему отсюда. Потому, как тело его заточено в дубе, а душа обречена на Лимб. Иди, ведьма. Попытай счастье. Хе-хе.

   Его "хе-хе" мне надоело. Особо полезного из разговора с призраком не получила, кроме наставления держаться тропы. Ну и да - прекрасно, что тут не бывает темно. Темноты не боюсь, просто в лесу ночью одной жутко. А защитники мои, как сквозь землю провалились.

   Решила уйти не прощаясь. Развернулась и двинулась в сторону здания с трубами, которое, по словам скелета - завод. За ним начинается Кельтский лес. Даже отсюда он заставляет мурашки бегать по коже.

   Когда отошла метров на десять, за спиной прогудело:

   - Ведьма, где твоя метла?

   В ушах зазвенело, гнев заворочался в районе солнечного сплетения. Я до хруста сжала кулаки и ускорила шаг.

   - Достали, - прошипела я под нос. - Чтоб тебя разорвало со своим любопытством!

   Раздался хлопок, мимо меня пролетели мелкие снаряды, один больно стукнулся в затылок. Я ойкнула и присела. Снаряды загремели по асфальту и покатились в разные стороны. Пару секунд пришлось провести на корточках - не понятно, что это было и планирует ли повторяться.

   Когда испуг прошел, я пригляделась к снарядам и обнаружила, что это кости. Берцовые, ключичные, позвоночные. Вон, даже нижняя челюсть возле мусорного бака лежит.

   Голова соображает медленно, но даже я поняла, что произошло.

   Обернувшись через плечо, увидел пустую черноту дверного проема, одинокие ступеньки и кучи разбросанных по улице костей. Внутри все сжалось, волна стыда и раскаяния захлестнула с головой. В глазах помокрело. Бедный скелет, он же ничего плохого не хотел! Ну спросил про метлу. С кем не бывает? Он же не знал, что перед ним растеряха.

   Пока я пыталась определиться, кого больше жалко - себя или призрака, кости в разных концах улицы задрожали. Спустя пару секунд они медленно поползли в сторону дома. Те, что оказались ближе, быстро собрались в конечность. Вроде нога.

   Части задвигались быстрее, усилился дробный костяной грохот. Скелет целенаправленно возвращал форму.

   Мне полегчало. Значит, призрак остался невредим. Правильно, он же уже мертв. Куда сильнее?

   Когда хвостатая фигура почти собралась, мимо прокатилась верхняя часть черепной коробки. Пустые глазницы гневно уставились на меня, и я подумала, что призрак совсем не рад, что его расщепили на куски.

   Чтобы не попасть под горячую руку обиженного мертвеца, я поднялась и побежала в сторону Кельтского леса.

   Через пару секунд в спину снова прокричали:

   - Ведьма!

   Ноги заработали быстрей, я подхватила подол платья, чтоб не запутаться в юбке. Ботинки глухо стучат по асфальту. Бегу, не оглядываясь. Кричи, призрак. Вот уж точно, я - ведьма.

  

   Ветер усилился, хотя в Лимбе его вообще быть не должно. Со всех сторон раздался зловещий хохот, похожий на смех безумных старушек. Внутри все задрожало, ноги, как назло, потяжелели и стали заплетаться. Все как в фильмах ужасов, где герой убегает от чудовища, спотыкается и оказывается в кровожадных лапах.

   В бок ударил порыв, я взвизгнула и припустила еще быстрей. Деревья Кельтского леса, вопреки предупреждениям, кажутся спасительными и родными. Даром, что там может скрываться опасность посерьезней. Но хотя бы эта свистопляска прекратится.

   Когда пробегала мимо завода, краем глаза заметила группу мертвецов в рабочей одежде. Они с интересом наблюдали, как я несусь, сломя голову, от леденящего душу хохота и тыкали пальцами. Один из них даже руками всплеснул.

   - Ведьмище! - донеслось до меня.

   Я скривилась. Легкие саднит - давно так не бегала. Воздух из глотки вырывается с шумом, во рту металлический привкус. Конечно ведьмище. Бестолковое и не инициированное. И черт разберет, что ожидает.

   Завод остался позади. За каменным мостом плотны ми рядами высятся вековые сосны. Широкие лапы раскинулись в самых кронах, зато стволы гладкие. Захочешь вскарабкаться - не выйдет.

   Перил на переправе нет, и сама она доверия не внушает - узкая, кое-где камень раскрошился и напоминает обгрызенную краюшку хлеба. Но за спиной беснуются разгневанные призраки, дует ветер, а мне позарез надо к этому магу.

   - У-ха-ха! Ур-ррр! - раздался вопль в воздухе. - Ведьма без метлы! Пропащая ведьма!

   - Иди к черту! - выкрикнула я в никуда.

   Подбежав к мосту, я чуть замедлилась и заглянула за край. Дна не видно, только кипящая чернота, из которой выстреливают толстые щупальца. По спине пробежал очередной холодок, сзади снова захохотало, и я буквально прыгнула на каменистую поверхность.

   В другой ситуации в жизни бы не полезла через эту переправу. Да что там. В другой ситуации я бы и в Аду не оказалась.

   Ветер бьет в бока, норовя столкнуть в бездну. Я растопырила руки и иду по мосту, как канатоходец. Платье треплется и путается в ногах, шляпа согнулась, но на голове сидит плотно.

   Когда до конца переправы осталось всего пара шагов, сильный порыв ударил в бок. Меня качнуло, руки замахали, словно лопасти мельницы. Не удержавшись, я свалилась на самый край. Но ветер не успокоился. Еще один удар - и я повисла на пальцах над черной пропастью.

   Взгляд автоматически опустился. Щупальца внизу оживились, даже показалась чья-то лысая голова. Я в ужасе задрыгала ногами, но тут же поняла - так лишь приближу падение. Руки у меня слабые. Подтягиваться никогда не умела.

   Хохот над мостом уже не хохот, а безумная истерика. Я попыталась перехватить пальцы, но они почти не держат. Вес у меня маленький, но его достаточно.

   До меня с ужасом дошло - это конец. Надо было слушать физкультурника в школе. Тогда, может, не болталась бы, как сосиска, над бездной. Сейчас бы Асмодея сюда.

   Я попыталась позвать, надеясь, что сработает, как в прошлый раз.

   - Асмодей, - выдавила я, чувствуя, как сползают пальцы.

   Мост все так же пуст. Демон, видимо, занят куда более приятными делами, чем охрана подопечной.

   В голове лихорадочно забегали мысли. Я же ведьма. Ведьма! Должны же быть какие-то умения до инициации. Что говорили Кафриэль с каркуратором? Ведьминская магия - это мудрость и силы природы. Да какая к чертям мудрость! Я же над пропастью вишу. И природа тут потусторонняя. Что? Что делать? Бывший муж сказал бы, что я все усложняю. Он всегда считал меня склонной к самокопанию. Бабник. Почему я вообще о нем вспомнила? Может, и правда, нужно посмотреть с другой стороны?

   Пальцы сползли на самый край, боль растеклась по рукам. Животный страх забился в груди, как пойманная птица.

   Я простонала:

   - Соберись, Варвара!

   Внизу захлюпало, взгляд переполз вниз и внутри все сжалось. Черная масса с щупальцами и остальной нечистью медленно поднимается по краям расщелины. Камни и выступы скал исчезают в беспроглядной глотке мрака.

   - Нет! Думай, думай голова! - запищала я из последних сил.

   Пришлось поднять голову, чтобы не видеть, как приближается жуткое нечто. Ветер над мостом прекратился, только хохот еще эхом носится из стороны в сторону. Знать бы, кому он принадлежит. Найду и всыплю по первое число. Только выберусь, и всыплю.

   Злость на призраков немного отрезвила. Паника уступила место рассудительности. Я подумала, если этот мир не материальный, то кошмары в нем такие же. Монстр под мостом - определенно чей-то кошмар. Хоть и не мой. А мой - подтягивания. Но если поверить, что этого всего нет, то страх иррационален. Глупо бояться того, что есть лишь в голове.

   Я зажмурилась. Пыльцы саднит, аж цветные пятна перед глазами плавают. Стараясь не обращать на это внимания, мысленно перенеслась в школьный спортзал на десяток лет назад.

   Урок физкультуры. Под ногами выкрашенный синей краской пол, по стенам окна с резиновыми сетками, чтобы не разбить мячиками стекла. Передо мной железный турник, рядом долговязый физкультурник в дешевом спортивном костюме. Весь класс молча смотрит на меня.

   Я подхожу к перекладине, раздается свисток, и я подпрыгиваю. Пальцы цепляются за турник, но силы, чтобы поднять себя вверх, нет. Дети начинают смеяться, тренер кричит что-то вроде "вобла" и "червяк". Мне обидно и стыдно. Я ведь девочка, могу и не уметь подтягиваться.

   Но сейчас это всего лишь воспоминания. Они не могут навредить. Главное перестать за них цепляться, как за проклятый турник. Нужно отпустить и забыть.

   - Прощай, - прошептала я. - Ты больше не мой кошмар.

   Пальцы разжались, ветер заструился по бокам. Волосы застелили лицо, слышно, как трепещет ткань платья. Я ощутила необычайную легкость и свободу. Наконец-то злосчастный турник в прошлом.

   Через секунду я грохнулась на что-то твердое и холодное. Затылок стукнулся о камень, но шляпа смягчила удар. Пару мгновений лежала неподвижно, прислушиваясь к ощущениям в теле. Вроде все целое, даже ушибов нет. А что на спину упала - ерунда. Заживет до свадьбы. До второй.

   Я открыла глаза. Над головой серое небо Лимба, облака бесконечным потоком ползут слева на право, цепляя верхушки сосен. Уперевшись ладонями, я села и огляделась.

   Подо мной каменный мост, края все так же без перил. В десятке метров впереди начинается лес. Хохот и ветер прекратились, но ощущение, что кто-то с интересом наблюдает за мной.

   Вот значит как.

   Если это и есть ведьминская мудрость, придется попотеть, чтобы ей обучиться. Если каждый раз придется зависать над пропастью - никаких нервов не хватит.

   Я поднялась и отряхнула платье, скорее для вида, чем от грязи. Удивительный материал избавился даже от ржавой пыли Ада. Поправив растрепанные волосы и шляпу, я уверенным шагом двинулась к деревьям.

   Смотреть за край моста больше не хочется, тем более знаю, что увижу. Несмотря на то, что ветер прекратился, да и от кошмара физкультурника избавилась, проверять новый опыт пока не хочется.

   Мост кончился, под ботинками приятно хрустнули хвоинки. Знаю, тут не должно быть запахов, но показалось, что чувствую аромат сосен и древесного клея. Странный я человек. Все предупреждают об опасности Кельтского леса, а меня ноги несут к нему.

   - Лес? - осторожно спросила я, уверенная, что он слышит. - Меня зовут Варвара. Мне нужна твоя помощь.

   Я приблизилась к огромной сосне. Ствол толщиной в четыре обхвата, кора истрескалась. С одной стороны наросты мха, с другой грибница. Белые шляпки на ножках качаются, словно живые, на хитине мерцают капли. Даже странно - света нет, а они блестят.

   Рука легла шершавую кору. Не знаю, почему это сделала, но показалось - так надо.

   В крупной трещине над головой хрустнуло, из нее потек янтарно-коричневый сок. Когда первая капля коснулась пальцев, кожу обожгло, но через секунду боль утихла. Капля собралась в шарик, размером с яблоко и настойчиво перекатилась в ладонь.

   Внутри янтарного шара перекатываются желтоватые волны, теплые и уютные. И совершенно не вяжутся с серым миром Лимба.

   Я в последний раз оглянулась на Аннвн. Город угрюмо смотрит пустыми окнами домов и пыхтит трубами единственного завода. По безлюдным улицам ветерок носит бумажки и консервные банки. На той стороне даже можно разглядеть мертвецов. Видимо, так и наблюдали, пока висела над пропастью.

   - Ну и хохочи, сколько влезет, - пробормотала я. - Скоро верну метлу, тогда посмотрим, чей смех страшнее.

   Развернувшись к лесу, несколько секунд смотрела на плотные ряды сосен и думала - о какой тропе шла речь, если тут сплошные заросли. А с нее еще и сходить не стоит.

   Между ствола ветки кустарников и высокая трава. По идее, в хвойном лесу так быть не должно - слишком мало света для нижнего яруса растений. Но в Лимбе возможно всякое.

   Я глянула вправо, затем повернула голову в другую сторону. В оба края тянутся бесконечные ряды сосен без единого намека на тропу. Янтарный шарик в ладони переливается солнечным светом и греет кожу. Хоть что-то приятное в этом враждебном мире.

   Постояла еще пару минут - все по-прежнему. Сосновый лес, толстые деревья, серое небо и непроходимые заросли впереди. Когда уже отчаялась, понять, что делать, в голову пришла неожиданная мысль.

   - Лес? - обратилась я, стараясь, чтобы голос звучал почтительно. - Пропусти свою гостью.

   Повисла гнетущая тишина. Я понадеялась, что раз ведьминская сила относится к природе, Кельтский бор как-то отреагирует на просьбу. Еще вчера такая формулировка показалась бы бредом сумасшедшего. Но сегодня затея не кажется такой безумной.

   Реакции ноль.

   Я опустила плечи и вздохнула. Прав Асмодей, ведьма из меня никудышная. Должно быть какое-то чутье, интуиция, о которых говорил. А у меня только страхи и попытки объяснить все "нормальным" способом.

   Из раздумий вывел протяжный скрип. Два ствола передо мной качнулись и разошлись в стороны. За ними последовали кусты и трава. Через несколько мгновений между соснами пролегла узкая тропинка и убежала куда-то вглубь леса.

   В воздухе отчетливо различила:

   - Иди, ведьма. Не сходи с нее.

   Янтарный шарик в руке дернулся и выпрыгнул из рук. Не успела спохватиться, как он неспешно покатился по тропе, рассеивая желтым светом темноту бора.

   Я пару секунд оторопело смотрела на удаляющийся предмет - поверить не могу, что получилось. Потом спохватилась и бросилась за ним в непроглядную темноту леса.

  

  

Глава 11

   Шарик неспешно катится под ногами. Янтарный свет рассекает сумрак леса и ведет по тропе. Куда - только ему известно. Надеюсь, не в очередное демоническое логово.

   Но выбора нет, и я ползу за ним.

   Во всяком случае, никто не торопит и не орет "где твоя метла". Могу наслаждаться спокойствием и рассматривать заросли.

   Ничего особенного, если не считать огромных стволов. Где-то слышала, что растения не имеют ограничения в росте. Видимо здесь это свойство проявилось в полной мере.

   Высокие кустарники разошлись вместе с травой. Я шагаю по неприметной тропе мимо зарослей.

   Вот они, как раз, устрашающие.

   Ветки корявые, словно пальцы старух, на листьях белесый туман. Странно такое наблюдать. Будто кусты сами этот туман выделяют. Время от времени мелькают горящие точки. Надеюсь - это не глаза, а то жутко становится. Мне даже отбиваться не чем. Наверное, пора привыкать к новому статусу и постигать тайны ведьминской магии. Только кто бы еще объяснил.

   В носу засвербело от влаги. Ужасно захотелось почесать, но во время вспомнила, что он травмирован и все еще перебинтован.

   - Очень вовремя, - прошептала я гнусаво.

   Зуд нарастал. Глаза заслезились, по глотке потекло что-то склизкое и соленое. Я принялась судорожно глотать и дышать ртом, чтобы не тревожить раздраженную слизистую. Но безрезультатно. Внутри свербит все сильнее. Глаза заволокло влагой, щеки задрожали, я растопырила руки и чихнула.

   Получилось громко. Из кустов шиповника с недовольными криками выпорхнули птицы, в траве что-то зашуршало и поползло вглубь зарослей. Я прислонила ладонь к щеке - вот это накопилось, аж мультики в глазах забегали.

   Шарик отвлекаться на мои чихи не собирался. Пока я аккуратно вытирала нос, стараясь обойтись без болевых ощущений, он укатился метров на двадцать, оставив меня в сумраке. Пришлось подобрать подол и бежать за ним. Лес, вроде, не пытается меня сожрать. Но это лес. У его обитателей может быть другое мнение.

   Над головой раздалось уханье, я присела, но от шарика не отстала. Послышалось хлопанье крыльев. Странно. Филины и совы обычно бесшумны.

   Чтобы как-то себя подбодрить и отвлечься от мелькающих в сумраке огней, я стала разговаривать с шариком.

   - Если бы ты мог, - начала я, глядя на переливающийся внутри свет, - наверняка рассказал бы, куда идем. Знать дорогу всегда приятней, чем тащиться в неизвестность.

   Грани шарика колыхнулись, пошли мелкие волны. Я восприняла это как ответ и продолжила:

   - У меня в машине стоял навигатор. Но когда попала в аварию, его оторвало и швырнуло куда-то назад. После этого в салон не заглядывала. Как-то не до того было. А демон мог и не обратить внимания, когда собирал пакет.

   По шарику снова прокатились всполохи. Он оказался куда разговорчивей, чем можно ожидать от куска смолы. Тропа плавно повернула налево, лес стал плотней. Деревья пошли не такие высокие, но стволы превратились в настоящие ноги динозавров - толстые и морщинистые.

   Трава кончилась, кустарники тоже поредели и напоминают сухие раскидистые метелки. Кое-где на бревнах качаются грибы на тонких ножках. Шляпки охвачены голубым сиянием и придают лесу жуткий, и, одновременно, завораживающий вид. Под ногами хрустит каменная крошка. В окружении молчаливых деревьев и мелькающих в сумраке глаз звук кажется одиноким и потерянным.

   - Надеюсь, это просто зайцы и белки, - проговорила я, косясь в сторону. - Инициацию я не прошла и понятия не имею, как вести себя с паранормальным. С призраком-скелетом уже поскандалила. За что чуть не оказалась на дне ущелья. Больше так прокалываться не хочется. А вообще, зря ворон сразу не сказал, что делать. Ну инициация. И? Мне теперь сплясать голышом под луной или добыть некрещеную девственницу? Нет, шарик, так дела не делаются.

   Янтарный приятель подпрыгнул на камне, огонек внутри запульсировал, я продолжила:

   - Еще инквизиторы эти. Из-за них же попала в передрягу. Уже давно была бы на месте, где бы оно ни было. Получала бы тайные знания и мудрость - как быть ведьмой. Нет же. Этим кровопийцам потребовалась моя голова. И теперь до инициации, как до Марса на козе. Но ничего. Я доберусь. До всего доберусь.

   За соседним деревом хрустнуло, шарик покатился быстрей. Не замедляя шаг, я повернула голову и вгляделась в сумрак леса. В темноте мелькнуло что-то большое и лохматое, в воздухе послышалось утробное рычание.

   Внутри похолодело, сердце затарабанило в грудную клетку, готовое пробить ребра и убежать подальше от жуткой твари. Та снова зарычала, на этот раз с другой стороны. На тропу из темноты деревьев посыпались камешки, резко запахло мускусом.

   Меня охватила паника, янтарный шарик это почувствовал и рванул по тропе, подскакивая и виляя на камнях. Я бросилась следом, не представляя, что буде делать без единственного союзника в Кельтском лесу.

   Так быстро я еще никогда не бегала, хотя спорт нельзя назвать моим коньком. Юбка путается к ногах, пришлось подхватить края, как придворной матроне. Воздух с шумом вырывается их глотки, легкие горят, слышу, как пульсирует в ушах кровь. Я бегу за сияющим огоньком, чувствуя спиной приближение опасности.

   По позвоночнику сползла холодная струйка и впиталась в пояс на джинсах, которые до сих пор под платьем. Земля загудела, за спиной послышались тяжелые удары, похожие на прыжки гигантского кенгуру. Не уверенна, что тут они не водятся, но что-то подсказывает - это совсем не кенгуру.

   Шарик катится все быстрей, уже сложно поспевать. За бег на уроках физкультуры меня тоже дразнили и грозились неудом. Хотела бы я видеть глаза физкультурника, когда увидел бы, как несусь сквозь Кельтский лес, перепрыгивая камни и кочки.

   Под шляпой стало мокро, волосы прилипли к шее и лбу. Чувствую, как под застегнутым платьем катится пот между грудей. Но пусть лучше он, чем кровь из разодранной глотки.

   Впереди на тропе показались плетеные арки, выстроенные одна за другой, наподобие коридора. Янтарный шар подскочил на кочке и с тройным рвением ринулся к ним. Даже не думала, что кусок смолы способен на такую прыткость и подвижность. Он проскакал по камням и перекатился через первый порог. В центре арки колыхнулся свет, словно между краями натянута невидимая пленка.

   - Подожди! - закричала я, понимая - сейчас что-то произойдет.

   Но шарик уже преодолел второй порог. Снова колыхнулся свет. Затем третий, четвертый, и, в конце концов, исчез, словно растворился в воздухе.

   Думать не пришлось. Если янтарь ведет туда, значит надо следовать.

   Из последних сил я заставила себя бежать. Ноги тяжелые, неподготовленные к нагрузкам. В пятках саднит - ботики тоже плохо подходят для бега. Нос тоже пульсирует.

   Когда до плетеной арки осталось метров пять, правая нога зацепилась за камень. Я вскинула руки и в ужасе полетела на землю.

   Перед самым падением успела закрыть лицо. Оно итак натерпелось, не хватает еще ободрать.

   Локти стукнулись о камни, я вскрикнула и замерла лицом вниз. Надо мной пронеслось что-то тяжелое и глухо приземлилось у головы. Запах мускуса усилился на столько, что заслезились глаза. Послышался утробный рык, я вся сжалась, готовясь к ужасной смерти в лапах чудовища.

   Волосы и борт шляпы прикрывают шею, но даже через них ощутила горячее влажное дыхание. Тварь нависла сверху и обнюхивает.

   Меня затрясло. Где Асмодей, когда он так нужен?

   Несколько секунд не решалась поднять голову. За это время тварь могла меня три раза убить. Но я все еще жива.

   Медленно, стараясь быть бесшумной и не заметной, насколько это возможно в таком положении, я подняла глаза. Внутренности сдавило, меня обдало жаром, язык пересох и прилип к небу.

   В шаге надо мной возвышается огромный лохматый зверь. Шерсть белая, из глаз струится багровый свет. Тварь стоит на двух ногах, но если опустится на четыре конечности, наверняка, станет удобней. Руки, которые скорее лапы, доходят до самых колен и заканчиваются крючковатыми когтями. Морда то ли волчья, то ли медвежья, но клыки точно не человечьи - острые, длинной в ладонь.

   Я нервно сглотнула и уставилась на тварь, не решаясь отвести взгляд. Зверь глухо зарычал и согнул колени. Оскаленная морда оказалась так близко, что ощутила запах из пасти.

   - Не трогай меня, - прошептала я и медленно села.

   Зверь оперся на передние лапы и приблизился прямо к лицу. Я глянула прямо в кровавые глаза, и сердце забилось еще быстрей. Хотя куда уже. Наверное, оно просто остановилось и это остаточные явления.

   В пасти твари зарокотало. Он, а это определенно он, судя по густым зарослям ниже живота, шумно втянул воздух и дернул ушами.

   - Живая, - раздался рычащий утробный голос.

   Я подтянула колени к груди и оперлась на ладони. Удивляться тому, что тварь говорит нет сил.

   - Ведьма, - проговорила я дрожащим голосом.

   Зверь дернулся, возле лица клацнули челюсти. Я вскрикнула и отползла на метр. Монстра это только раззадорило. Он захрипел и надвинулся на меня. От ужаса локти подломились, и я упала на спину. Оказать лицом к зверю куда страшней, чем закрыть голову руками пытаться представить, что если я его не вижу - он меня тоже.

   Зверь приблизился и обнюхал лицо, я на секунду зажмурилась, думая, что сейчас челюсти сомкнутся на шее.

   Но он снова щелкнул челюстями и прорычал:

   - Живая ведьма. Еще лучше.

   - Почему? - спросила я, боясь услышать ответ.

   Он утробно зарычал, в глазах сверкнули искры. Такие уже видела у Асмодея, когда тот смотри на очередную девицу. Да и на меня время от времени так поглядывает. Но если демона можно удержать в узде, потому что тот, вроде как на работе, то зверь у себя во владениях. И не понятно, что хуже - быть им разорванной, или вот эти бешеные искры.

   - Я не убью тебя, - произнес он хрипло и сел передо мной на корточки.

   Локти легли на колени, теперь зверь напоминает чудовищного потребителя "семок". Только если ребята в подворотнях могут обойтись новым телефоном и парой безделушек, то этому нужно куда больше.

   Он оскалил верхнюю губу и продолжил глухо:

   - Живые в Лимбе редкость. Еще и ведьма. Тем ценней. Я слишком долго один. А духи не способны на тепло.

   До меня медленно дошло, что имеет ввиду зверь. В желудке заворочалось. Не ела давно, но тошнота возникла, как естественная реакция на омерзение. Лучше бы растерзал и дело с концом. Ни каких тебе инициаций, инквизиторов и метел.

   Видимо, мои мысли отразились на лице, потому, что зверь угрожающе зарычал. Когти впились в каменистую почву и пропороли пять глубоких борозд. Меня затрясла крупная дрожь. Уж лучше Асмодей, хотя надеюсь, он никогда не узнает об этих мыслях. Ох, шляпу бы отдала за возможность сию минуту инициироваться и включить эту самую ведьминскую силу.

   Зверь выпрямился и проговорил жестко:

   - Вставай. Пойдешь со мной.

  

   Огромная лапа опустилась на плечо, я вздрогнула и медленно поднялась. Деревья заскрипели, словно тоже возмущаются против моего пленения. Но что могут сделать вековые гиганты?

   Когти уперлись в ткань. Думала - сейчас треснет, но та выдержала. Почти не больно. Хвала мастеру, который изобрел этот материал.

   Зверь неотрывно следит за мной. Шерсть дыбом, из пасти клубится пар. В глаза вообще смотреть страшно - будто напился крови, и она залила всю склеру.

   - Что ты такое? - спросила я и покосилась на плетеные арки за его спиной.

   Страх страхом, но узнать, что за существо собирается вершить надо мной расправу все же стоит.

   Он плотоядно облизнулся и окинул меня оценивающим взглядом.

   - А то не видишь, - прохрипел зверь и выставил клыки.

   Я нервно сглотнула и ответила дрогнувшим голосом:

   - Вижу. Но не понимаю.

   Зверь странно покосился, надбровные дуги сшиблись на переносице. Видимо, решил, что издеваюсь. Он подался вперед и зарычал прямо в лицо. Я отскочила, но уперлась спиной в ствол.

   Монстр лязгнул зубами и тряхнул головой. В стороны посыпались клочки шерсти и мелкие палочки. Наверное, тварь валялась где-то в еловнике.

   - Странная ведьма, - прорычал он. - Первый раз вижу, чтобы не признали оборотня.

   Страшнее, чем сейчас уже быть не может. Во рту совсем сухо, может даже язык потрескался. Колени слабые, руки ледяные - ими в самый раз куриц морозить. Пресвятой коллайдер, не верится, что придется пойти с оборотнем и невесть что с ним делать. Кошмар с физкультурником теперь кажется недостойной внимания ерундой. А я так переживала из-за того, что не умею подтягиваться.

   Зверю надоело смотреть, как я трясусь под деревом. Он снова протянул лапу и проговорил:

   - Хватит разговаривать. Я отнесу тебя в логово.

   При упоминании о логове разум помутился, руки затряслись еще сильней. Хотя куда сильней. Итак как страдающая Паркинсоном. Не хочу! Я не хочу с этим зверем! Мамочки мои, как омерзительно!

   Голова зазвенела, в районе солнечного сплетения заворочалось горячее. Я уставилась на оборотня невидящими глазами и прижала ладони к стволу за спиной. Зверь раскрыл пасть, чуя не ладное. Я это не ладное тоже ощутила, но пока не понимаю - что.

   Когда оборотень потянул ко мне лапы, раздался древесный хруст. Звук настолько глубокий, что даже в вакуумном мире Лимба послышалось эхо. Сзади заворочалась кора, ощутила, как ладони быстро погружаются во что-то мягкое и теплое. Через секунду начала проваливаться спина.

   Видя, как добыча ускользает из лап, зверь взревел и кинулся на меня. Из глаз плещется красный свет, с клыков капает. Такая морда если приснится - неделю икать будешь.

   - Стой! - прорычал оборотень. - Не сбежишь!

   В момент, когда крючковатые когти почти зацепили край платья, меня дернуло назад. Края ствола сомкнулись перед глазами, со всех сторон навалилась чернота. Паниковать сил уже нет. Я просто доверилась ощущениями и позволила событиям быть.

   Пахнет свежей корой и древесным соком. Тьма окутала меня, словно пуховым одеялом. Давно не было так спокойно и защищено. Наверное, так чувствует себя младенец в утробе матери. Первой мыслью было - как дышать. Но воздух, на удивление свежий, хоть и теплый.

   Еще пару секунд я находилась в блаженном небытие. Затем чернота шевельнулась, меня медленно потянуло вниз. Глубокий хруст доносится со всех сторон и напоминает звук перемалывания костей вперемешку с рокотом камнепада.

   Не знаю, сколько это продолжалось, но вскоре направление сменилось. Что-то стало настойчиво толкать вверх. Звук стал тише и через мгновение совсем исчез. Шляпа уперлась в твердое, затем словно прорвала пленку, и я бесшумно двинулась вверх.

   Горизонт медленно выплывает снизу вверх. Когда глаза снова стали различать предметы, увидела спину оборотня в десяти метрах от себя. Зверь с яростным рыком колотит дерево, в стороны летят щепки и куски коры. По мне катятся крупинки земли, но даже камни на тропе расползаются совершенно беззвучно.

   Я с трепетом и тихой жутью, наблюдала за собственным подъемом из земли и не могла поверить, что оборотень не слышит, что творится у него за спиной.

   Когда меня полностью вытолкнуло из земли, всего в шаге обнаружила плетеную арку, за которой скрылся янтарный шарик.

   Недолго думая, я загнула за деревянный порожек.

   Под ногой хрустнуло, оборотень обернулся. В красных, как вечернее зарево глазах, полыхнуло бешенство.

   Он взревел:

   - Чертова ведьма! Обманщица!

   И бросился в мою сторону.

   Второй раз оказаться в его лапах мне не захотелось. Подхватила края платья и ринулась сквозь плетеный арки.

   Перед глазами замелькали пятна света. Каждый раз, как проношусь сквозь очередные ворота, меня легонько толкает и подкидывает на метр вверх. В ушах звенит, как после концерта рок-группы.

   Пришлось преодолеть примерно десять ворот, прежде чем рев за спиной затих. Не знаю, может ли оборотень проходить сквозь эти арки, но чутье подсказывает, что нет. Иначе не стал бы так рьяно отгораживать меня. А Асмодей рекомендовал доверять чутью.

   Как же нужен сейчас этот рогатый котяра.

   Неожиданно арки кончились, меня толкнуло и выбросило на каменистую тропу. Ноги не удержали и я свалилась лицом в пыль. Помня, что было после последнего падения, я вскочила и в панике завертела головой.

   Эта сторона леса погружена в ночь. В небе одноглазым пятном светит луна, мир погружен в призрачное сияние. Кое-где в небе видны облачка. Я несколько секунд наблюдала за ними, но, кажется, тучки застыли в киселе. Но лунный свет вполне натуральный. Можно было бы подумать, что нахожусь где-то в средней полосе России-матушки.

   Я фыркнула, старясь привести нервы в порядок. А кто-то утверждал, что в Лимбе всегда один день. Лгуны. Никому нельзя доверять.

   Осмотревшись, обнаружила на дороге янтарный шарик. Тот мирно лежит, переливаясь желто-оранжевыми волнами. Тропа по узкому хребту убегает вперед и теряется в черноте горизонта. Пологие края хребта поросли невысокой травой, которая в свете Луны кажется синеватой.

   - Ну вот, - проговорила я, вытирая мокрый лоб. - Мы снова вместе.

   Кусок янтаря слабо блеснул и медленно покатился по тропе. Я сдвинула шляпу на затылок, чтобы хоть немного проветрить вспотевшую голову, и двинулась за ним.

   Под ногами снова захрустели камешки. Воздух тут кажется не таким влажным, хотя по краям хребта в ложбинах клубится туман. На ходу отлепила пластырь с носа. И так уже хожу с ним целые сутки. Он не сломан, а просто перебит, или поцарапан - не знаю. Выписку из "скорой" забрать не успела, Асмодей усадил в машину и увез. Но, судя по ощущениям, нос в порядке. Главное - не трогать.

   Перед глазами все еще жуткая морда зверя. Поверить не могу, что он хотел утащить к себе. Что ему, мало местных? Наверняка, тут есть вполне себе оборотнихи, или как это правильно называть. Хорошо, что в нашем мире такого не водится.

   На этой мысли я запнулась. Поспешный вывод. Учитывая, что вчера не подозревала о демонах, ангелах и прочей паранормальной дребедени - стоит научиться воспринимать реальность шире.

   Из оврагов доносятся трели сверчков. Это почему-то успокоило. Легче дышится, когда чувствуешь привычную жизнь рядом. А что может быть обычней ночных козявок?

   - Знаешь, что меня больше интересует? - поинтересовалась я у шарика, теперь совершенно уверенная, что он понимает. - Что там произошло? Почему дерево меня спасло. И земля. И вообще. Это оно само, или я постаралась?

   Шарик подскочил на камешке и свернул по тропе влево. В лунном свете его стороны кажутся радужными. С физикой у меня не очень, наверное, что-то с преломлением лучей.

   - Если так и дальше пойдет, - произнесла я, обходя небольшой валун, - стоит обзавестись средствами защиты. Только чем отбиваться от оборотня, который в два раза больше меня, а мощи в нем под сотню лошадок?

   Так, рассуждая о насущных проблемах, мы с янтарной каплей преодолели, наверное, около километра. Тропа сузилась. Приходится собирать всю волю в кулак, чтобы не смотреть по сторонам. А там, хоть и поросшие травой, но все же обрывы.

   Через несколько шагов дорожка стала еще уже. Я растопырила руки и иду, устремив взгляд вперед. Говорят, чтобы не кружилась голова на высоте, нужно так и делать. Темнота немного помогает. Если бы видела истинную глубину ущелий - точно свалилась бы.

   Но тенденция дороги не понравилась. Преодолев очередной валун, я поинтересовалась у шарика:

   - Долго еще? Меня уже потряхивать начинает. Было бы не плохо...

   Закончить не удалось. Под левой ногой земля просела, послышался шум камней. Я вскинула руки, но ухватиться не смогла. Земля ушла из-под ног, и я с криком полетела вниз.

   Перед глазами завертелось темное и светлое. Бока больно ударились обо что-то, платье сбилось и запуталось в ногах. Я попыталась сгруппироваться, как когда-то учили на курсах самообороны. Но одно дело в зале на мате. Другое - когда летишь с горы в таинственном лесу Лимба.

   Меня швыряло по траве и камням, пока не ощутила, что теряю сознание. Наверное, катило очень долго, потому, что когда пришла в себя, тело болело, словно перекрутили в мясорубке.

   Пальцы саднит. Видимо, в полубреду пыталась уцепиться за что-нибудь. Платье с краю разорвано, джинсы на коленке красные. Только шляпа сидит, как ни в чем не бывало.

   В груди застучало. Ожидала очередного приступа паники, но вместо этого меня захлестнула ярость.

   - Черт! Черт! Черт! - заорала я на все ущелье, плюнув на то, что жуткие твари могут услышать. - Как же меня все достало! Дурацкая инициация! Слышите? И вы все тоже! Будь моя воля - стерла бы всех в порошок, чтобы не мешали жить нормальным людям! Я не просила быть нарожденной!

   В темноте оврага что-то зашевелилось, я обернулась и вгляделась в туман. Без толку. У меня не совиные глаза, чтобы видеть в ночи.

   Думала, сейчас-то страх выползет наружу. Но он словно забился куда-то в район пяток и сам боится высунуть нос. Зато гнев и ярость показались во всей красе. Раны болят, побитые бока и синяки ноют. Хорошо, что была без сознания, иначе орала бы, как ненормальная. Терпеть боль я, конечно, умею. Но когда не знаешь, чего ожидать - молчать почти не возможно.

   Я надвинула шляпу на лоб и произнесла в темноту:

   - Выходи, кто бы ты ни был. Я ведьма. Нарожденная. И тебе следует относиться ко мне с уважением.

   Даже не поверила собственной дерзости, но отступать некуда. Тем более, мне действительно надоело трястись и хорониться. Если некому защитить, значит, буду сама разбираться с вопросом.

   В темноте снова зашевелилось, послышался шорох травы и веток. Превозмогая боль, я поднялась и зло уставилась в черноту.

  

Глава 12

   Туман чуть поредел, проступили кусты и небольшие деревья. Лунный свет сюда попадает мало, но его достаточно, чтобы очертить жутковатые контуры. То тут, то там сверкают брюшки светлячков. Если за ними увязаться, можно крепко заплутать.

   За кустом, что поближе, снова зашуршало. Я сжала кулаки. Не уверенна, что это поможет, но лучше так, чем лежать и ждать смерти. Тем более, я одна из не многих, кто действительно может тут умереть.

   - Не бейте, - донеслось из-за веток.

   Я прищурилась, пытаясь разобрать, что там такое. Между кустами появилась светящаяся фигура, мутная и синяя. Через пару мгновений она уплотнилась и стала почти неотличимой от обычного человека.

   Мертвец шагнул вперед, лунный луч высветил фигуру.

   Я разжала пальцы и выдохнула:

   - Вы?

   Передо мной неловко жмется и опускает глаза старик из соседней квартиры. Тот самый, который умер вчера. Сейчас он не кажется таким несчастным и потерянным. Осанка выпрямилась, да и выглядит моложе. Морщины разгладились, волос на голове стало больше, да и потемнели, вроде. Даже пиджак, вроде новый, хоть и висит, как на вешалке.

   - Смерть вам к лицу, - вырвалось у меня.

   Губы призрака дрогнули и расползлись в неуверенной улыбке.

   - Спасибо, - произнес он. - Очень трудно было свыкнуться с этой мыслью. Но, кажется, получилось.

   Пару мгновений мы молча таращились друг на друга. Лунный свет немного просвечивает сквозь него, но если не обращать на это внимания - выглядит совершенно нормальным. Справа в зарослях стрекочут сверчки. Туманная завеса разорвалась и видно, как бесформенные ряды кустов уходят вниз по расщелине.

   Земля под ногой мертвеца зашевелилась. Через секунду показался белый блестящий конец. Он высунулся еще на пару сантиметров и стал извиваться, будто попал на солнцепек.

   - Черви, - сообщил мертвец. - Они тут все время ползают. Не знаю, чего в земле не сидится. Тут она жирная и влажная. Всем червям должно нравиться.

   Первое удивление, наконец, прошло. Я потрогала нос и сморщилась. Не судьба ему зажить в этом безумном путешествии. Пластырь на половину отлип, наверное, ободрала при падении. А ему и так досталось.

   Горестно вздохнув, я обратилась к призраку:

   - Что вы делаете в Лимбе?

   Сосед пожал плечами и переступил с ноги на ногу.

   - Ах вот, как это место называется, - проговорил он. - Не знаю. Я последовал вашему совету.

   Я покрутила в голове недавние события. Призрак точно был у меня в квартире, но вот что ему наговорила - не помню. У меня тогда вообще почти шок был от всей этой потусторонне-магической ерунды.

   - Не напомните? - осторожно поинтересовалась я и покосилась вверх.

   Место, откуда свалилась, выглядит, как надкусанное яблоко на поверхности хребта. Угораздило же земле уйти из-под ног именно тут. И шарика не видно. Хочется верить, что он не укатился в другую сторону. Что-то подсказывает, эта янтарная капля - верный союзник и терять его не правильно.

   Призрак проследил за моим взглядом и вздохнул.

   - Вы предложили отправиться на кладбище.

   - Правда? - сомнением спросила я. - Я такое посоветовала?

   Он быстро-быстро закивал. Думала, сейчас голова отвалится и укатится в кусты. Придется искать в потемках. А это в мои планы точно не входит. Но голова осталась на месте и робко сообщила:

   - Я тоже с начала засомневался. Кладбище, мертвецы. Не смотрите так. В то время еще не до конца уверовал, что умер. Но когда к моей вдове пришла соседка, что живет этажом выше, не вынес. У этой женщины язык без костей, а ума, как у курицы.

   Я хмыкнула.

   - Ну, в этом она на многих женщин похожа.

   Ладонь покойника скользнула по лбу. Не знаю, могут ли призраки потеть, но жест говорит о том, что и от платочка сейчас не отказался бы.

   - Возможно, - согласился он. - Мне не слишком доводилось общаться с другими женщинами.

   Как человек, выросший в эпоху вседозволенности и информационной доступности, я вытаращилась на покойного. Сложно поверить, что в наше время где-то сохранились пуританские взгляды.

   Выражения лица оказалось достаточно, чтобы вогнать призрака в краску. Не в полном смысле слова - луна все же высвечивает его цветность. Но взгляд потупился, он стал неловко елозить носком ботинка по траве.

   - Не хотела вас смутить, - произнесла я и снова оглянулась на верхушку хребта, где тянется узкая и ужасно не удобная тропа.

   Небо темное, только неподвижная Луна мертвым фонарем таращится сверху.

   - Да ничего, - сказал призрак. - Я привык. В общем, я пошел на кладбище. Точнее полетел, или, может, поплыл. Странно чувствовать, как проникаешь сквозь стены. Ощущение, будто на секунду становишься стеной.

   Я подумала, что нечто похожее испытала, когда провалилась в дерево, а потом двигалась сквозь землю. Тоже было необъяснимое чувство. Вроде я - это я, но в тоже время и земля и все ее частички.

   Призрак поскреб пальцами плечо и продолжил:

   - Найти было сложно. С начала долго бродил в поисках нужного кладбища. Не поверите, у нас около семидесяти кладбищ. На каждое пришлось заглянуть.

   - Разве вас не должно как-то автоматически к телу тянуть? - спросила я.

   Призрак кивнул и сказал:

   - Я тоже так думал. Но оказалось все не так просто. Никаких тонких фибр или притяжения. Хотя поначалу была какая-то ниточка. Но она быстро оборвалась. Вот и пришлось обойти все семьдесят с хвостиком.

   Наташа как-то рассказывала о книге мертвых, то ли египетской, то ли тибетской. Не то, что бы она большая любительница литературы, но эту прочитала. А потом все мозги прожужжала о посмертном опыте и том, что должно ждать за гранью. Я, естественно, в это не верила. Пока не попала в эту историю. Вот она точно упоминала о каких-то нитях, которые связывают душу и тело.

   С обрыва посыпались мелкие камешки. Я резко обернулась, готовясь к худшему, но оказалось - всего лишь остаточные явления от моего скоростного спуска.

   Кусочки гравия скатились до половины и застряли в траве. Некоторое время я прислушивалась, боясь услышать что-нибудь тревожное, но, корме трели сверчков, все тихо.

   Призрак повертел головой. Брови домиком вылезли на лоб, губы задрожали. Он нервно сглотнул и проговорил:

   - Там дверь была. Прямо над могилой. Зашел. И вот я здесь. Вообще тут хорошо. Тихо, спокойно, никто не орет и не надоедает пустой болтовней. Только иногда какие-то мелкие гады набегают. Грызут все подряд. Но если спрятаться, то жить можно.

   Я выслушала исповедь мертвеца, и в груди закипел гнев. Сама удивилась, почему судьба умершего, вдруг стала не безразлична. Но безропотное смирение перед судьбой вывело из себя. Нельзя вот так покорно принимать все, что тебе подсовывают. А если яду предложат? Что, тоже выпить?

   - Так, - сказала я резко и призрак отшатнулся. - Я вас заберу отсюда. Не дело это нормальному человеку прозябать в Лимбе. Вы вообще в курсе, что обычно народ отсюда стремится выбраться? Как зовут вас?

   - Герман Федорович, - промямлил мертвец и отошел еще на шаг.

   В глазах испуг, пальцы затряслись. Видимо, натерпелся за жизнь от жены, вот и не может за себя сказать. Даже Лимб принял, как должное.

   С низовья расщелины потянуло сыростью и тиной. Что-то хрустнуло, послышались звуки, похожие на пережевывание ежей. Герман Федорович опасливо покосился в туман и раскрыл рот, но я перебила:

   - Очень приятно. Я - Варвара. Если верить ангелам, демонам и говорящим воронам, я ведьма. И ответственно заявляю, что заберу вас отсюда, потому, что каждый человек, пусть даже мертвый, имеет право на нормальные бытовые условия.

   - Варвара... - попытался вставить призрак, но я негодовала.

   - Нет. Это никуда не годится. Как можно добровольно согласиться на жизнь в каком-то овраге? Вы же не оборотень какой-то.

   - Эээ... - снова проблеял он и снова оглянулся на туман в низовье.

   - Если судьба снова свела нас, значит мой долг, как нарожденной ведьмы, помочь. И не важно, что понятия не имею, что это вообще подразумевает, и как это делается. Своих в беде не бросаем.

   - Варвара... ведьма, - снова заговорил Герман Федорович.

   Его взгляд стал умоляющим. Лицо вытянулось и снова напоминает восковую маску, какая была при первой встрече.

   - Ну что? - нервно выдохнула я.

   Глаза призрака забегали, голова вжалась в плечи, он обхватил себя руками и стал похож на брошенного котенка.

   - Помните, - начал он, глядя в туман, - я говорил о маленьких гадах, которые донимают? Так вот они скоро вылезут из омута. Мне они не очень опасны. Отгрызут что-нибудь - новое вырастет. Но вы, как понимаю, живая. А это совсем другие потери.

   До меня, наконец, дошло, почему мертвец с ужасом таращится в темноту.

   Со стороны низовья хрустящий звук повторился и, кажется, стал ближе. Даже могла различить довольное урчание. А еще повизгивания, похожие на стон пилы, которая никак не может справиться со столетним дубом.

   Волосы под шляпой зашевелились. Если верить ушам, в тумане целая команда чего-то пилоподобного и оно неукоснительно движется в нашу сторону.

   Сверчки замолчали, светлячки тоже разлетелись. Если прежде их огоньки казались зловещими, то теперь их не хватает. Во всяком случае, светящиеся брюшки не пугают до чертиков.

   - Что там за дрянь? - спросила я шепотом и вгляделась в серую завесу.

   Призрак вцепился пальцами себе в плечи и вылупил глаза.

   - Я ведь говорил, - простонал он. - Говорил. Надо спрятаться. Эти штуки из камня, а в рот тащат все подряд. Как дети, у которых режутся зубы.

   Звук маленьких пил приблизился еще на метр. Призрака затрясло крупной дрожью. У меня тоже кожа пошла пупырышками. Но я сейчас в том положении, когда помощи ждать не откуда. Наоборот - ее ждут от меня. Вон, как смотрит. Едва не плачет. Бедный старик. Не место ему в Кельтском лесу Лимба.

   Я повертела головой в поисках чего-то, что могло бы послужить оружием, но по лицу мертвеца поняла, что это бесполезно. Видимо, эти твари голодные, как стая волков. Да и не уверенна, что удалось бы отбиться.

   Прятаться тут негде. Может у призрака и получается сливаться с туманом, но я живая. А у плотного тела с мимикрией сложности.

   Кусты в тумане задрожали, словно их кто-то нещадно дергает. Послышался хруст веток, звук пил превратился в бесконечный шум, от которого даже беруши не помогли бы. В воздухе повис запах свежего дерева и тины.

   - Надо уходить, - прошептала я и развернулась к склону.

   В этот момент в тумане мелькнул шипастый гребень, раздалось нечто, похожее на жевание вперемешку с недовольством. Что-то затопотело и покатилось. Потом еще и еще. И вот, кажется, на нас катится целый батальон шаров для боулинга.

   Когда из тумана вылетело первое темное пятно, я прыгнула на склон и закричала:

   - Беги!

  

   В ладони больно ударила земля. Мелкая каменная крошка впилась в кожу и, наверное, пропорола. Я вскрикнула и выругалась. Покладистая хозяйка, которую оставил муж ради сексапильной брюнетки куда-то делась. Вместо нее из глубины сознания вылезла не очень смелая, но агрессивная девка, о которой я не подозревала.

   Из-под ног сыпется камни и вывернутая с корнями трава, ботинки скользят, я лезу вверх и прислушиваюсь к тому, что творится позади. С хребта лететь было куда проще, хотя и больно. Но тогда на половине пути потеряла сознание, а сейчас жизнь в очередной раз зависит от того, смогу ли преодолеть очередное препятствие. Сверху склон казался пологим, но теперь ощущение, что наклон градусов семьдесят. А может, у страха глаза велики.

   Рядом карабкается призрак. Лицо перекошено, полупрозрачное тело светится в лунных лучах. Герман Федорович стонет, как настоящее Кентерберийское приведение. Только цепей для полного счастья не хватает.

   Нам удалось подняться на несколько метров. Никогда не думала, что умею так быстро лазить, особенно когда все тело побито. К тому же нос болит.

   - Они уже близко! - завопил мертвец.

   Я глянула через плечо, и тело обдало жаром. Даже с небольшой высоты расщелина выглядит, как банка с черной икрой - на дне между кустов собралось невообразимое количество странных шариков. Бока блестят в лунном свете и с рокотом толкаются друг о друга. Размером с небольшую кошку. И все бы ничего, но у этих шаров для боулинга на пол диаметра по два ряда зубов.

   В сознании медленно проступили картины, как эти пилообразные челюсти рассекают вековые стволы и сметают кустарники.

   Мертвец тоже покосился назад, затем произнес, словно прочитав мои мысли:

   - Этим малявкам даже камень нипочем.

   Я нервно сглотнула и быстрее заработала конечностями. Еще бы. С такими зубами можно не только камни, метал грызть! Интересоваться, что это вообще за твари не когда, но очень хочется знать, от чего убегаем. В общем, тема шаров на сегодня раскрыта. Янтарная капля тоже округлой формы.

   Рокот внизу нарастает. Очевидно, шары для боулинга очень не довольны, что добыча отказывается становиться ужином. Их, наверное, можно понять - такую пасть попробуй, прокорми. Но в мои планы становиться чьим-то кормом не входило.

   - Что это за звери? - выпалила я, цепляясь пальцами за очередной пучок травы.

   Призрак, видимо, легче меня, хотя я всегда гордилась небольшим весом. Он опередил на метр по склону и неловко сдвинулся влево. Теперь передо мной мелькают полупрозрачные ботинки и такой же консистенции зад.

   Из-под его ноги вывернулась небольшая кочка и полетела прямо в лицо. Еле успела зажмуриться. Глаза уберегла, но в рот земли насыпалось. На секунду потеряла равновесие. Внутри шевельнулся ужас - неужели сейчас свалюсь в пасть голодным монстрам и сгину в лесах Лимба?

   Страх вернул концентрацию. Я дернулась и прилипла к склону.

   Это оказалось ошибкой.

   Если бы нормально учила физику в школе, то знала бы - если стоять вертикально на наклонной поверхности, устойчивость куда лучше, чем когда прилегаешь к ней. Не даром же на ледяных горках стараешься слиться с поверхностью. Да и в аквапарке для ускорения спуска обычно ложишься.

   Меня потянуло вниз. И нет бы, выпрямиться, так я растопырила руки и еще сильней прижалась к траве.

   - Герман! - завопила я. - Федорович!

   Мертвец успел подняться еще на пару метров, и зад уже не кажется таким прозрачным. От моего вопля призрак обернулся, блеклые глаза расширились.

   Он швырнул в мою сторону пучок травы и крикнул:

   - Держитесь!

   Пучок пролетел над головой, снизу послышалось утробный рокот, похожий на пережевывание. Мертвец отставил левую ногу вниз и медленно соскользнул.

   Меня все еще тащит обратно в расщелину. Платье задралось, хорошо, что под ним джинсы. Пальцы покрылись кровоточащими царапинами, разбитая коленка болит. Но это все ерунда по сравнению с тем, что ждет внизу, если не смогу выбраться.

   Когда рокот поднялся до самых ног, за руку ухватилось что-то холодное и мягкое. Я вскрикнула от неожиданности и подняла голову, готовясь к новой опасности.

   Прямо надо мной склонился мертвец и отчаянно тянет вверх.

   - Поднимайтесь! - жалобно простонал он, плохо справляясь с весом живого тела.

   - Я пытаюсь!

   От натуги полупрозрачное лицо покрылось жилами. Не думала, что у мертвецов сохраняются свойства физического тела. А может это физика Лимба, будь она не ладна.

   - Плохо пытаетесь! - выдавил Герман Федорович. - Вы должны встать вертикально.

   Я бросила на него гневный взгляд и прошипела:

   - А вы самый умный?

   - Что вы такое говорите? - не понял призрак и снова дернул вверх. - Это каждый школьник знает.

   Тон мертвеца окончательно взбесил. Будут еще всякие трупы меня учить. Может, физику я и не знаю, хотя не понятно, откуда вообще вспомнила про этот закон, но Асмодей наказал верить чутью. А чутье говорит - я справлюсь.

   Под ногами щелкнуло, я подскочила на полметра. И, наконец, выровнялась. Ползти по уже обсыпанному склону гораздо сложней, но вариантов не много.

   Траву в некоторых местах выкорчевало, каменистый склон оголился. Сыпняк крошится на глазах и норовит утащить в пасть кровожадным боулингам. Мертвец Герман упорно тянет меня вверх, пользуясь весовым превосходством. Точнее наоборот. Его невесомые ботинки чуть продавливают гравий, зато мои утопают по самые щиколотки.

   - Тут бы лесенку поставить, - проговорила я, тяжело дыша. - Или хотя бы ступеньки в грунте прокопать.

   Герман Федорович швырнул вниз очередной пучок травы, умудряясь при этом тянуть меня за руку, и проговорил:

   - Оно-то не плохо. Но кому это надо в Лимбе?

   Я с силой оттолкнулась от кочки, ее вывернуло от веса. Зато удалось подняться выше. До верхушки хребта метров двадцать. Подумаешь. Двадцать метров вверх по сыпняку и траве. Откуда она вообще тут растет? Ничего, сейчас сконцентрируюсь и залезу.

   - Когда выберемся, - пыхтела я, - напомните обратиться с просьбой по благоустройству этого мира.

   - К кому? - удивился мертвец и поднялся еще на метр.

   - Не знаю, - проговорила я, переставляя ногу выше. - Но кто-то же должен этим заниматься. У нас в доме, например, этим занимается ЖЭК. В стране есть правительство. По словам Асмодея, даже в Аду есть управляющие органы. Лимб, наверняка, тоже не обделили.

   Призрак отвернулся. Лица не видно, но даже по затылку чувствую - идея кажется ему абсурдной. Ну и ладно, пусть так. Зато не сижу, сложа руки. Хотя в данной ситуации это вряд ли бы получилось. Только вот, если бы не мои пинки, мертвец так и сидел бы в этой канаве и трясся бы в ожидании очередного набега черной икры.

   - Но ступеньки были бы кстати, - подытожила я.

   Земля загудела. Я сжалась и простонала. Что еще за напасть!

   Почва под руками завибрировала и просела. Зато под ногами что-то вспучилось, меня приподняло. От неожиданности я снова чуть не прижалась к поверхности. Но через секунду поняла - при всем желании у меня это не получилось бы.

   Прямо на глазах из склона проступили земляные ребра и медленно выдвинулись вперед. Сыпняк покатился в расщелину, снизу послышалось возмущенное ворчание. Грызущие звуки усилились. Не понятно, что там вообще можно грызть - кусты, наверное, давно обнесли. А жевать сыпняк вообще как-то не комильфо.

   - Что это такое? - тревожно выдохнул мертвец.

   Я вытянула левую руку для баланса. Правую все еще сжимают холодные пальцы. Спасибо этому нерадивому призраку - если бы не он, точно оказалась бы в пасти боулингов.

   - Не знаю, - произнесла я, таращась на земляные ребра. - Но надеюсь не очередной монстр.

   Луна будто бы сверкнула, земляные выступы стали больше. Через секунду до меня дошло - это не выступы, а ступеньки. Выкопанные в сыпняке ступеньки. Хотя ума не приложу, как на подвижной почве можно что-то выкопать. Все как заказывала. Чистая магия.

   Призрак тоже удивился. Смотрит круглыми глазами и моргает, как красная девица. Хотела прикрикнуть на него, чтоб шевелился, но вспомнила, что обязана ему спасением. Да и не прилично орать на старших, хоть и мертвых.

   Еще несколько секунд он таращился. Затем лицо вытянулось, он всплеснул руками, едва не отшвырнув меня к кровожадной черной икре.

   - Они поднимаются! - крикнул призрак.

   Я оглянулась и увидела, как по свежесделанным ступенькам нелепо перекатываются зубастые шары. В свете луны можно разглядеть крохотные ручки и ножки. Твари напоминают колобков из фильмов ужаса. На верхней части блестят миндалевидные глаза - черные и страшные. Короткие ноги не дают сделать нормальный шаг, твари хрипят и пинают друг друга.

   - Страх какой, - прошептала я и кинулась вверх по ступенькам.

   По иронии судьбы, выступы, ставшие для нас спасительными, помогают и преследователям. Лезть приходится быстро. Сыпняк под ногами по неведомой причине держит форму, хотя еще несколько минут назад сползал, стоило лишь наступить. Ступеньки высокие, чувствую все задние мышцы. Ох, давно не была в тренажерном зале. Купила абонемент на год, а сходила всего несколько раз. Потом было столько дел, что не до спорта. Хотя это все отговорки. Может, наконец, научилась бы подтягиваться.

   До вершины хребта осталось несколько метров. Призрак, как более легкий, уже выбрался на тропу и покачивается, балансируя на узкой дорожке.

   - Здесь оранжевый мячик, - произнес он, глядя под ноги.

   Я облегченно выдохнула и сказала:

   - Это мой союзник.

   После этого выбралась на хребет и посмотрела вниз. По высоким ступеньками лезут острозубые боулинги. Перекатываются друг по другу, гремят, как оползень в горах. В глазах неприкрытая злоба, челюсти щелкают. Очевидно, раздражены собственной коротколапостью.

   Сердце ухает, в ушах шумит, воздух с хрипом вырывается из горла. Все. Вернусь домой - точно пойду в зал. А то не могу двадцать метров пролезть - задыхаюсь. И пот в три ручья.

   Стараясь не съехать по другой стороне обрыва, я приблизилась к янтарной капле. Та послушно дожидается, пока я разберусь с каменными троглодитами и продолжу путь. Какая прелесть.

   Я уперла руки в колени и произнесла выдыхая:

   - Они, конечно, сейчас неповоротливы. Но если поднимутся, чую - хорошего будет мало.

   Герман Федорович опасливо заглянул вниз, где кровожадная черная икра поднимается все выше.

   - Наверное, их не кормят, - задумчиво сказал он. - Вот и грызут, что попало.

   - Пускай грызут что угодно, - бросила я зло. - Только не мои конечности. Надо теперь убрать эти ступеньки. Хоть верхние обсыпать.

   Только закончила фразу, выступы сыпняка с грохотом опали. Боулинги вместе с каменной крошкой кубарем покатились на дно расщелины. Послышался разъяренный визг, похожий на поросячий. Только к этому примешался гулкий рокот.

   Через несколько секунд от ступенек не осталось следа. Только злобный пилящий звуки доносится из туманной темноты.

   Я смотрела на происходящее и пыталась сообразить, как появление и обрушение ступенек связано со мной. Одно из двух - либо это Кельтский лес меня по какой-то причине защищает, либо я сама. И то, и другое маловероятно и странно. Куда странней Ада, говорящих ворон и призраков.

   Мертвец тоже таращится. Правда, не в расщелину, а на меня.

   - Это ты сделала? - спросил он неверяще.

   - Понятия не имею, - ответила я и зашагала по узкой тропе в сторону луны.

  

  

  

Глава 13

   Через метров пятьдесят тропа снова стала шире и можно не растопыривать руки в попытке удержаться. Идем друг за другом. Я иногда оглядываюсь. Почему-то кажется, что призрак может свалиться обратно. И не важно, что легкий. Я ответственность чувствую. 

   Лунный свет мягко стелется по хребту. Небо темное, облака так и остались на прежнем месте. Если бы не ветерок и шорох камней под ногами, решила бы, что попала в картинку. 

   Впереди резво катится янтарная капля. В середине загадочно переливается сердцевина. В других условиях, я бы подумала о продаже удивительного предмета. Но сейчас он мне кажется настолько родным, что подобное действие было бы святотатством. 

    Слева доносится злобное рокотание. Боулинги, так их решила про себя называть, определенно не довольны.  

   Я покосилась вниз. В сумраке тумана время от времени мелькают круглые блестящие спины. Иногда видно короткие ручки. Но хуже всего ряды зубов, их тоже можно заметить, если приглядеться. 

   Платье на груди расстегнулось, и все прелести едва не сияют в лунном свете.  

   Смутившись, я поспешно застегнулась до шеи и незаметно оглянулась. Наверняка мертвец углядел мое белье, но из-за воспитания  сделал вид, что ничего не заметил.  

   Щеки потеплели. Призрак Герман, конечно, старик, к тому же не живой, но я уже успела оценить уровень вожделения обитателей Лимба. 

   - И вы хотели здесь остаться? - спросила я. 

   Из-за спины донеслось покашливание, словно он готовился, пока начну разговор. 

   - Ну, - произнес призрак протяжно. - Когда вырываешься из привычного круга, все кажется необычным и интересным. Вот вы, например, уезжали когда-нибудь из города? 

   Под ногой хрустнуло слишком громко. Я опасливо подняла ботинок и облегчённо выдохнула. Всего лишь расколотый камень. 

   - Я не здешняя, - сообщила я, перешагивая то, что осталось от камешка. 

   Мертвец вздохнул. 

   - Повезло. А мне довелось провести всю жизнь в одном месте. Пару раз, правда, бывал на даче соседки сверху. Но ее компания... Лучше бы дома остался. Все уши прожужжала. Не понимаю, как жена с ней общается. 

   - Вдова, - поправила я. - Теперь она ваша вдова. А то вдруг начнете цепями греметь и полтергейст устраивать. 

   Послышалось кряхтение, затем раздался чих. На секунду показалось, что голос мертвеца изменился. Ушли хрипы и характерное старческое дребезжание. Даже захотелось обернуться, но тропа все еще слишком узкая. А второй раз к боулингам упасть не хочется. 

   - Хорошо, - согласился Герман. - Пускай вдова. Хотя мысль презанятная. Странно, почему сам не додумался. Мог бы остаться и устроить соседке веселую жизнь. 

   Я хмыкнула. 

   - Какой вы, оказывается, мстительный, Герман Федорович. 

   - Да не то что бы, - отозвался он. - Просто было бы неплохо заставить ее хоть немного помолчать. Ах, Варвара, если бы  только слышали ее трескотню, ваши прекрасные уши завернулись бы на век. 

   Под ноги попался очередной валун, я осторожно обошла. Тропа медленно, но верно расширяется. Скоро можно будет вдвоем уместиться. Единственный, кому плевать на препятствия, это шарик. Скачет себе, как кролик, и в ус не дует. Ну, не дул бы, будь у него усы. 

   Сзади снова раздалось кряхтение, мертвец что-то пробормотал. Смысла не поняла, но теперь точно уверенна - голос изменился. Да и намеки на мои уши какие-то слишком фривольные.  

   - О своих ушах  сама позабочусь, - произнесла я строго и натянула сильнее шляпу. - Но я живу в соседней квартире. Учитывая мои открывшиеся данные, совсем не хочу, чтоб по дому шастали призраки. Не думайте. Когда вытащу вас отсюда, в мир людей не попадете. 

   Мертвец вздохнул и произнес: 

   - Досадно. А я уж понадеялся восполнить все пробелы. В жизни-то много упустил. Способность проходить сквозь сены открывает горизонты. 

   Меня передернуло. Знать не желаю, до каких горизонтов хочется дотянуться соседу, но пускай делает это где-нибудь подальше. 

   Спустя еще примерно километр, тропа, и впрямь, сделалась шире. Мертвец поравнялся со мной и уверенно зашагал.  

   С удивлением обнаружила, что его внешность тоже претерпела изменения. Уж не знаю, что повлияло - побег из расщелины или просто нужное время прошло. Морщины разгладились, осанка выпрямилась, даже объемы талии сократились. Выглядит лет на тридцать.

   - Что-то не так? - спросил призрак, заметив мой взгляд.

   Я отвернулась слишком поспешно. Не то, чтобы меня смутила его перемена, но про себя отметила, если Герман так выглядел в молодости, странно, что у него была всего одна жена.

   Волевой подбородок, нос, хоть и не много длинный, но это скорее выдает аристократичность. Ему бы еще очки - был бы похож на профессора, за которым, судя по голливудским фильмам, должны бегать толпы очарованных студенток.

   - Да нет, - произнесла я, глядя в темноту расщелины. - Просто вы резко изменили облик.

   Призрак удивленно выдохнул.

   - Серьезно? У меня в животе защекотало. Думал, съел что-то. Но потом вспомнил, что вообще больше не ем.

   Слева внизу все так же рокочет. Надеюсь, боулинги так и останутся на дне.

   К моему счастью, расщелина впереди заканчивается крутой насыпью. Кровожадные шары при всем желании не заберутся - слишком лапы короткие.

   Янтарная капля кувыркается по камням под самыми ногами. Боюсь наступить. Но она, видимо, чувствует приближение ботинка и успевает увернуться в последний момент.

   Призрак покашлял, я перестала таращиться в расщелину и произнесла:

   - Ну, наверное, это какой-то посмертный эффект. Моя подруга Наташа однажды рассказывала, что умершие принимают свою самую лучшею форму.

   - Эта Наташа какая-то ясновидящая? - поинтересовался мертвец.

   Я покосилась на Арсения. Теперь именовать его по отчеству как-то неловко - слишком молод. Да и на Федоровича не тянет.

   - Наташа? - усмехнулась я. - Из нее ясновидящая, как из меня хороша я жена. Для справки, муж от меня ушел. К молодой брюнетке.

   Призрак сразу как-то сжался. Лунный свет странно высветил его лицо, и он стал немного напоминать Харона. Хотя из-за капюшона лодочника разглядеть не удавалось, почему-то кажется, рожа у него должна быть мертвецки худая и бледная.

   Он произнес:

   - Сожалею.

   - Не стоит, - отмахнулась я, но в душе порадовалась неожиданному участию.

   Про бывшего мужа старалась не вспоминать, но его фотографии с видных мест до сих пор не убрала. Наташа настаивает, чтобы выбросила в окно с двенадцатого этажа, а у меня не хватает воли. Подлец, он конечно, приличный. Только легче от этого не становится. Единственное, что вынесла из брака - таким, как он, доверять не стоит. Да и вообще, мужчинам.

   Не знаю, сколько шли. Крутая насыпь осталась далеко позади, а с ней и зубастые боулинги. Тропа превратилась во вполне сносную дорогу и неспешно петляет по изгибам хребта.

   Снова появились сверчки. Переливистые трели доносятся с обеих сторон, будто переговариваются. Я немного расслабилась. Пока еще рано, но ощущение, что тут спокойней, чем где-то еще в Лимбе.

   Каменная крошка сменилась землей, воздух стал суше, хотя, по-моему, в этом мире туман даже в туалетах клубится. Если тут есть туалеты. Под ботинками тихо хрустит, даже умиротворяет.

   Спустя еще где-то минут пятнадцать я заметила небольшой дом вдалеке. Из трубы вьется дым, окна светятся желтым. Вокруг невысокая поросль из кустарников. Даже отсюда видно, как все запущено. И над этим всем торжественно сияет Луна.

   - Смотри, - проговорила я и указала на дом. - Если верить янтарному шару, нам именно туда.

   Призрак прищурился, словно без очков не видит, и произнес:

   - В последнее время я что-то не очень доверяю шарам.

   Янтарная капля подскочила на кочке и возмущенно заиграла волнами. Из глянцевых боков выступила желтоватая смола. Шарик определенно недоволен таким обращением в свой адрес, но, кроме как прыгать и сверкать, сделать ничего не может.

   - Спокойно, - сказала я. - Герман не хотел тебя обидеть.

   Разбираться с взаимоотношениями призрака и живой смолы не охота, тем более, и тот, и другой помогают. 

   Я подхватила подол и ускорила шаг. При ближнем рассмотрении домик кажется больше и страшней. Обветшалые ставни издалека выглядят, как веки старика. Две неприметные башенки торчат по краям, на одной из них вертит головой филин. 

   Завидев нас, он вывернул шею на сто восемьдесят градусов. Глаза светятся желтым, кисточки на ушах несоразмерно длинные и походи на рога. 

   У самого порога огромная бочка, из нее точат изогнутые ветки с шипами и в лунном свете кажутся живыми. Вот-вот зашевелятся и потянут к нам колючие щупальца. 

   Я подошла на достаточное расстояние, чтобы заметить здоровенную ручку на двери в виде головы то и горгульи, то ли дракона. 

   - Постарался строитель, - произнесла я и кивнула на дверь. 

   Мертвец немного отстал и теперь поспешно догоняет. Когда поравнялся со мной и шариком, на лице отразилась такая мука, будто не легкой походкой призрака шел, а тащил вагон с углем. 

   - Жутковатое место, - сказал он, делая вид, что отдувает прядь со лба. 

   На самом деле действие бестолковое, потому, что стрижка у Арсения короткая. 

   - Может и так, - согласилась я, - но янтарный шар указывает сюда. 

   Из мертвецкой груди послышался стон, я проигнорировала и осторожно двинулась к порогу.  

   Ступеньки поросли травой, из трещин торчат пучки спорыша и еще каких-то растений.  

   Я опустила ногу на доску. Под ботинком скрипнуло, старая древесина прогнулась, под ней что-то посыпалось. Но останавливаться уже поздно. Пришлось, молясь на разные лады, подняться до самой двери. 

   Остановившись у входа, я подняла руку и застыла в нерешительности. 

   - Вы уверенны, что это верное решение? - громким шёпотом спросил призрак.

   Хороший вопрос, подумала я. В последнее время уверенность для меня - непозволительная роскошь. А все началось с аварии. Хотя может даже чуть раньше. Внимания не предала, но мелькание седоволосых старух в зеркале заднего вида должны были заставить насторожиться.

   Вместо ответа, я занесла кулак для стука. В этот момент за дверью послышались шаркающие шаги. Филин на деревянной башенке ухнул и тревожно вытаращил глаза. Я ответила ему таким же взглядом. От неожиданности птица вытянула шею и растопырила крылья.

   - Не шуми, - прошептала я пернатой твари. - Ты может и призрак, но мертвецов будить не стоит.

   - Вы мне? - донеслось из-за спины.

   Я обернулась и прошипела из-под края шляпы:

   - Разве похоже, что с вами разговариваю?

   - Ну... - озадаченно протянул призрак.

   - Вот и не мешайте, - бросила я и аккуратно постучала в дверь.

  

   В доме затихло. Ощущение, что за дверью кто-то затаился и прислушивается. Не понятно - что думать. То ли там осторожный домовладелец, то ли очередная зараза, от которой придется спасаться бегством. 

   - Эй! - окликнула я. - Там кто-нибудь есть? 

   За дверью снова послышалось шебуршание. Старческая походка приблизилась, а она определенно старческая, потому, что только пожилые люди шаркают пятками. На секунду все опять умолкло, затем раздался глухой голос: 

   - Кто вы? 

   Я даже растерялась на секунду. За последнее время привыкла к особому отношению к себе. Одни кричат "ведьма", другие "нарожденная", третьи вообще убить пытаются. 

   - Ээм... - протянула я и опустила руку. - Мое имя Варвара.  

   - Уходи, - донеслось из-за двери. 

   Такая негостеприимность возмутила. Я сложила руки на груди и выпрямилась. 

   - Все зависит от того, кто вы, - с нажимом произнесла я. 

   Послышалось фырканье. Хозяин дома явно не горит желанием общаться с чужаками. Но янтарный шарик прикатился под самую дверь. А значит мне сюда, чтобы ни говорил этот тип за дверью. 

   - Послушайте, - снова сказала я, - мы никуда не уйдем, пока не получим помощь. 

   - Мы? - донесся изумленный выдох. 

   За спиной напряженно вдохнуло. Герман все еще не верит, что действительно пытаюсь помочь. Странно. Изо всех сил пытаюсь быть дружелюбной. 

   Я покосилась через плечо на мертвеца и произнесла: 

   - Ведьма и призрак. 

   В доме что-то загремело и покатилось. Половицы заскрипели, послышалось возмущенное бормотание. Филин на башенке внимательно наблюдает за мной. Призрак ему безразличен. Видимо, потому, что сам такой же. А я - живая и прекрасная. 

   Страшное растение в бочке шевельнуло стеблями. Шипы вытянулись и направились в меня. Герман за спиной испуганно вскрикнул, я оглянулась. 

   Лицо призрака, словно он увидел... Призрака. Бледное и прозрачное. Впрочем, к этому я уже привыкла. 

   В бочке зашуршало, шипастые щупальца приподнялись и принялись ощупывать воздух. Подумаешь, ищейка. 

   Мне бы испугаться по-человечески. Все-таки новый монстр. Но внутри откуда-то железная уверенность - эта трава-преросток меня не тронет. 

   Для пущей строгости я грозно зыркнула на растение и сказала: 

   - Даже не думай высовываться, спорыш-переросток.  

   Щупальца возмущенно дернулись и выстрелили в мою сторону. Еще вчера я бы в ужасе побежала сдаваться в психиатричку. А сейчас только уперла руки в бока и зло вытаращилась на растение. В районе солнечного сплетения непоколебимая уверенность, и еще какое-то чувство, названия которому пока не могу подобрать. 

   Герман у порога вскричал: 

   - Убегайте! 

   Но я не шелохнулась. Колючие щупальца хлестнули по воздуху и замерли прямо перед носом. Призрак в ужасе зажал рот ладонями. Я скривилась.  Теперь понятно, почему он был не популярен у женщин. Какой даме понравится, если кавалер периодически вздыхает и пугается? Всем нужен защитник, а не тот, кого самой придется защищать. Сейчас, конечно, немного другой случай. Сама потащила его спасать. Но выводы на поверхности. 

   - Мда, - протянула я и махнула на растение. - Давай, ползи к себе в бочку. Оборотень был страшным, но ты трава. А с травой я тратить время не стану. В общем, убирайся. 

   Лица у растения нет. Но если бы было, но сейчас вытянулось бы и вытаращило глаза. 

    Несколько секунд щупальца медленно покачивались перед носом. Затем колючки опали, и они неспешно втянулись обратно в бочку. 

   - Так-то лучше, - произнесла я, изумляясь собственной смелости, и повернулась к двери. - Открывай давай! 

   Снова послышалось недовольное бормотание. Потом протяжный грохот, словно передвигают стол. Дверь задергалась, но так и осталась на месте. 

   - Не могу, - раздался стариковский голос. - Что-то заело, наверное. 

   Внутри все закипело. Даже не пойму, откуда эти странные вспышки гнева. Мне бы его тогда, три года назад, когда терпела измены мужа - этот кобель пятый угол  искал бы. Так нет. Я ж порядочная была, эдакая добрая женушка, которая всегда накормит и обогреет. Дура. Надо было в первый же раз сковородкой по хребтяке огреть и выкинуть шмотки в окно.  

   - Издеваетесь? - прошипела я и топнула по старым доскам. 

   - Да нет же, - донеслось из дома. - Я не первый раз пытаюсь выйти. Ни в окно, ни в дверь не получается. Даже через камин пытался - только в саже перепачкался. 

   За спиной призрак что-то вякнул, но я отмахнулась. Все равно не понятно, что бормочет.  

   Замахнувшись ногой, я уперлась ладонями в косяки и крикнула: 

   - Отойдите! 

   Нога ударила в старые доски, дверь скрипнула, но выстояла. О но и понятно, сколько там у меня силы. Но остановиться сейчас - это расписаться в бессилии, а это мне больше не подходит. 

    Глаза замка в виде головы полыхнули зеленым. Оскаленная морда повернулась и щелкнула зубами. Я отпрянула и зло прищурилась. Ключ, по идее, надо вставлять прямо в глотку. Но его мало того, что нет, так и пасть выглядит совсем не дружелюбно. 

   - Что за дрянь? - процедила я, глядя на ручку. 

   Та пошевелила металлическим носом и снова лязгнула возле пальцев. Я поспешно отдернула и бросила: 

   - Надо сбить замок. Или нет, он слишком тяжелый. Лучше сразу с петель срывать. Ты можешь выбить? 

   Я повернулась к Арсению и вопросительно подняла бровь. Призрак отступил на пол шага и растерянно развел руками. 

    Гнев закипел с новой силой. Как можно быть таким бесполезным? Это ведь стандартная мужская функция - выбивать двери, вбегать в дома и выносить прекрасных женщин. Еще сражаться, побеждать и добывать мамонта, даже если в наше время мамонт это деньги.  

   - Ууу, - зло выдохнула я и повернулась к бочке. - Ты! Трава! А ну давай навались на дверь. 

   Такой наглости, видимо, ни замок, ни растение, ни даже Герман не ожидали. Призрак оторопело застыл с открытым ртом. И без того торчащие волосы вдыбились. Пиджак перекосился, как у клерка, который проснулся в офисе после попойки. Вид если не жалкий, то точно не вселяющий страха. А ведь он призрак.  

   Щупальца нерешительно шевельнулись и высунулись из-за края бочки.  

   - Быстрее давай, - подогнала я, не понимая что за бешенство в меня вселилось. - А то познакомлю тебя с химией. Это такая штука, которая выжигает траву под корень. С собой нет, но поверь - если не выбьешь эту чёртову дверь, сделаю все, чтобы вернуться и спалить тебя до земной коры. 

   Щупальца  дернулись и вытянулись вверх метра на три. Затем два из них уперлись в порог, а три других отлетели в замахе. 

   - Вот так-то, - удовлетворенно буркнула я и отошла в сторону. 

   Озадаченный филин на башенке громко ухнул и забил крыльями, как дворовый голубь. Тоже мне, страшная птица. Он каркуратора не видел. 

   Показалось, одноглазая Луна тоже с интересом наблюдает за мной. Нашли клоуна. 

   - Вперед, - крикнул я. 

   Щупальца взмахнули и ринулись на дверь. Раздался грохот, в лицо полетели щепки, но дверь выдержала. 

   Я прикрылась ладонью и скомандовала: 

   - Еще! 

   Растение изогнуло стебли в новом замахе и с силой обрушило щупальца на доски. Послышался скрип, что-то сухо затрещало, словно сам леший стонет. Дверь покачнулась и с тяжелым грохотом упала внутрь. 

   Из прохода поднялось облако пыли, я закашлялась и стала махать руками. Запах, будто здесь сто лет не убирали. Тут вам и аромат старой одежды, и тяжелое амбре немытого тела, и легкий флер мышиных сюрпризов. 

   - Чудесно, - угрюмо произнесла я и сделала шаг к двери. 

   Внутри темно, видно только темные силуэты и бледный лунный свет в окнах. Я несколько секунд присматривалась, пока глаза привыкли к сумраку, затем осторожно наступила на поваленную дверь и шагнула в дом. 

   - Ау? - тихо позвала я. 

   Злость постепенно спадает и снова возвращается опасливость. 

   Внутри помещение оказалось еще запущенней чем фасад. Доски в полу кое-где отсутствуют. Из дыр торчат пучки травы и грибов. Впритык у правой стене подвинут огромный стол. На нем куча баночек, склянок и непонятных реагентов. На самом краю раскрытая книга. 

   В стене напротив меня три покосившихся окна, но все со стеклами. Это поняла потому, что свет сквозь грязные окна свет рисует замысловатые узоры на полу. Слева - камин на всю стену и небольшая винтовая лесенка на второй этаж. Видимо, в башенку. 

   По углам паутина, всюду пыль толщиной в сантиметр. Дом напоминает картинки из интернета про алхимиков и колдунов. И тут, определенно, живет мужчина. Даже самая заскорузлая кикимора вытирает пыль хотя бы раз в месяц. Не знаю, почему вспомнила по кикимор, но тут точно много лет не убирали. 

   - Маг? - снова позвала я. - Не бойтесь, мы с миром. И вообще, за помощью. 

   От камина отделилась темная фигура. В полумраке она показалась сгорбленной и худой. Когда фигура переместилась чуть ближе, доски скрипнули. Силуэт остановился под лунными лучами, и я увидела сухого старика.

   Сиреневая мантия уходит в пол, рукава закрывают кисти. Белая борода свисает до самого живота. Седые волосы укрыли плечи, как накидка, и он напоминает если не Деда Мороза, то какого-то Санта-Клауса. Только те пузатые, а этот - просто вешалка.

   Кроме длинного носа, необычности лицу добавляют пронзительные сиреневые глаза. Старик посмотрел на меня, как на восставшего покойника. Затем перевел взгляд на Арсения, который поднялся по ступенькам и осторожно заглядывает через дверь.

   - Как вам удалось? - прошептал старик.

   Я бросила короткий взгляд на пол, где в пыли покоится вышибленная дверь и поправила шляпу.

   - Как говорила одна моя знакомая, главное верить, - произнесла я и пожала плечами. - Вы маг?

   Старик провел ладонью по бороде и покосился в окно. Я ожидала, что его фигура сейчас станет прозрачной, как обычно у всех местных призраков. Но он остался плотным и вполне материальным. Значит, и правда, живой.

   - Маг, - согласился старик. - Самый могущественный маг Бретани. Можете звать меня Эмрис, после того, как объясните, чего ради вломились в дом. Не то, что бы я не благодарен за открытую дверь, но все же.

   Я еще раз посмотрела на мага и подумала - он напоминает того мага, о котором с детства по сказкам знают все дети. Великий волшебник с бородой, который может повелевать животными и природой. Он был наставником будущего короля, но однажды пропал. Судя по одной из легенд, оказался заточен куда-то собственной сестрой. Трудно поверить, что он действительно существует, хоть и назвался не привычным именем.

   Но вслух сказала:

   - Вынуждена вас огорчить. Мы не в Бретани.

  

Глава 14

  

  

  

Окончание ознакомительного отрывка.

  Ожидайте официального релиза.