- Вот ты где, придурок! Спускайся, будем бить. Че ты там пишешь? А? ... Пиши завещание.
"Можно ли убежать в этой ситуации?" - спросил я себя мысленно. И тут же ответил: "Нет".
Силуэт подошел и забрал тетрадь. Открыл. Полистал. Божьего света было уж совсем мало, так что он с трудом дочитал последнюю строку:
- Самое ужасное - это то, что я ви...
Он злобно уставился на меня. Это было видно по его фигуре, чем-то похожей на надутого индюка, особенно по чуть вытянутой вперед голове.
В свой ответ насчет невозможности побега я перестал верить (у меня с верой всегда были проблемы). Сунул ручку в карман, затем протянул руку и отнял тетрадь, после чего спрыгнул вниз и со страшным ревом налетел на призрака.
От ужаса он на самом деле чуть не превратился в приведение (из разведки: противника можно на время парализовать с помощью внезапных звуков). Я смог улизнуть из помещения и попасть в темный коридор, кишащий ищущими меня серо-бесцветными человекоподобными существами.
Пробираясь через мусорные тернии, свернул направо к лестнице и вышел наконец на свободу, к звездам, которыми было слегка усеяно стемневшее небо.
В запасе - парочка секунд. Надо успеть сориентироваться, куда бежать дальше.
Глубокий вдох, выдох, снова вдох и спурт - финишный рывок в сторону фирмы, где работаю. Работал.
"Как тяжело отразилось на мне последнее увольнение... Будто лишило жизнь мою - жалких остатков смысла.
Еще немного и они устанут за мной гнаться, оставят на потом. Но тогда будет еще хуже, это я понимаю. И вообще, надо уносить ноги отсюда. Не прижился я тут. Одни преследуют за национальность (а ее разве поменяешь), другие - чтобы отнять мобильный и деньги, третьи просто свирепствуют сами не зная зачем. А есть еще четвертые, пятые, десятые..."
Ну, вот я на фирме. Скоро начнется ночная смена. Работа здесь не прекращается ни днем, ни ночью. Все делают и делают детали для автомобилей. Как-то я подсчитал: для машин одной только марки - четыреста деталей в день. А если все вместе? И к этому прибавить другие фирмы? Куда столько!? Мир сходит с ума.
Не все знают, что не работник я больше тут. Так что чувствую себя нормально, как в своей тарелке.
На двери туалета достойная внимания надпись, которую решил дословно переписать в тетрадь: "это - туалет..."
Нет, снаружи стоять опасно. Бумага с той же надписью висит и с той стороны.
Вошел, сразу передо мной - зеркало с раковиной. Взглянул на того кого оно изобразило.
Лучше бы не смотрел. Весь осунулся. Впалые щеки, покрытые щетиной. Заметно уменьшившаяся в объеме грудь. Взгляд, подернутый отчаяньем. Так жалко стало себя, елки зеленые. Чуть не заплакал. Что ж делать, - спрашивал я того кто смотрел на меня. Что дальше?
" На родине проучился в автошколе, получил права. Но машины-то нет. Зря деньги потратил. А еще, по совету штукатура, пошел на курсы массажа, и получил корочку. И опять - без пользы.
Что бы я ни делал - бесполезно. Неудачник - это неизлечимый диагноз.
Почему меня увольняют? - вспомнил я вопрос, над которым размышлял не раз."
Ах да, надпись, надо переписать. Придумавший это - гений. Но, как по закону подлости, ее внутри не оказалось. Ладно, когда выйду, спишу снаружи, наизусть не помню.
Выпил воды из-под крана и - в кабину. Спустил штаны и трусы, сел на унитаз, достал тетрадь и ручку - и давай марать бумагу дальше, с новой страницы (решил позже продолжить предложение о самом ужасном). Вот те раз: какая-то радость от того что пишу. Ай да молодец мой бродячий товарищ: надо же дать такой классный совет в самую нужную минуту!
Так, о чем же...
Вспомнил. Здесь, на этом же унитазе, произошло со мной нечто душераздирающее.
" Настали не лучшие времена: в пластмассовом цеху тоже, как в монтажном, запретили пить кофе. Нет, не вообще, а во время работы. А раньше ведь пили. Ой как пили. А станки-то пашут как бешеные, даже в туалет не всегда удается...
Но находчивый разведчик нашел выход. Надел рубашку, спрятал в подмышку термос и говорю:
- Я в туалет, - и потом, обратившись к Конье: - жди меня - и я вернусь.
Нас трое, на первой машине. Если один отлучается, его работу берет на себя один из оставшихся двоих.
Быстро в сортир, закрылся, справил малую нужду, потом закрыл крышку унитаза, налил кофе в другую крышку (колпачок термоса служит кружкой по совместительству), и сел, снял бронебойные рабочие туфли, протянул ноги вперед и оперся ими о дверь, а спиной - о стену (тут довольно тесно). В жизни все-таки много хорошего. Например то, что не чувствуешь запаха своих вонючих носков. Знаешь об этом только по свидетельствам очевидцев.
В кармане рубашки был у меня маленький кусочек шоколадной плитки, завернутый в фольгу. Чтобы достать и развернуть, поставил я кружку с кофе себе на... область паха. Там как раз была такая воронка, углубление, туда и вставил.
Но ведь я был бы не я, если б не произошло чего-нибудь необычного. Доставая шоколад, я дернулся и кофе пролилось. Оно было совсем еще горячее (проклятый термос, на славу сделан, не для таких случаев), и я заорал на полную мощь динамиков, но тут-же заткнулся.
Короче, я дал себе второй шанс. Снова налил кофе, достал шоколад и наслаждался. Но и озабочен был довольно: как мне теперь выйти на работу, когда область паха - в доску мокрая!
Но выхода нет. Я вышел и стал трудиться дальше. Люди удостаивали вниманием область моих мужских достоинств. Одни улыбались, другие изумлялись, а я работал дальше как старая кляча.
Пошли слухи, один из которых дошел и до меня:
- Даже в туалет не дают сходить. Люди не отходя от станка справляют малую нужду."
*
Да, живу теперь воспоминаниями. Как бы и здесь не чихнуть и не выдать себя. Судьба-злодейка. О, давай что-нибудь о судьбе.
"Судьба. Одних купаешь в роскоши, другие не могут выклянчить у тебя прожиточный минимум."
Отлично сказано! Я - гений. Хоть и мрачно немного и занудно.
"Прошло около двух лет с тех пор, как зажегся желанием найти Учителя (из этих двух лет полтора живу здесь, в этом злосчастном городе). Но огонь этот стал медленно гаснуть. Время почти потушило его. И старая грусть вернулась с новой силой.
Говорят, ищущий находит. Да уж..."
Кто-то вошел в туалет, в соседнюю кабину. Сел.
Ну а я продолжаю писать.
"...Шел я по вечерней улице, возвращаясь домой от..."
Мысль прервала автоматная очередь. Я вздрогнул. В голову пришли две идеи: либо началась третья мировая, либо сидящий в соседней кабине объелся гороху.
Творить в таких условиях - не лучшее вознаграждение, данное судьбой начинающему графоману. Так, на чем я остановился?
" возвращаясь домой от..."
От чего? Ах да:
"... от бесплодных поисков работы.
Надо было научиться чему-то. Пусть самой простой, но - профессии. Как отец, столер. Никогда не был без работы. Правда, не захотел передать мне свое мастерство. Говорил, что его р..."
Не смог писать дальше: тут такой запах пошел с соседней кабины... Врагу не пожелаю. Я чуть не задохнулся. Был бы рядом противогаз, надел бы за рекордно короткие сроки, не дожидаясь команды "газы!".
Прикрыл нос серой футболкой и, оправившись от недавнего газового потрясения, попытался вспомнить, что же хотел написать дальше.
'Отец говорил, что его работа - опасная. Потому и не научил.
А что толку от университета где протирал штаны пять лет? Шесть (в третьем курсе меня провалили на экзаменах). Сидел и внимал лекциям профессоров, думая, что так научусь чему-то в жизни. А надо было чем-то заняться. А не вечно кого-то слушать. Правы англичане: "учись делая". Эта мудрость пришла и ко мне, но - с опозданием." Если бы все в моей жизни было по-другому, то и не стал бы неудачником.
Да, мудрость пришла с опозданием, чтобы уже не помочь, а доставить печаль и досаду в превышающих допустимые нормы дозах.'
Выходить из фирмы не хочу. Если меня не заметят знающие о моем увольнении, то ведь могу притвориться работником ночной смены. А если выйду и меня опять поймают те психи? Нет, только не это! Хватит с меня! Хотя по идее они должны быть уже дома и смотреть "спокойной ночи, малыши".
Но рисковать не стоит.
Голод. Есть хочу.
Деньги вот-вот иссякнут. Квартиры не будет. Если не смогу найти новую работу, что тогда? Блин!
И выбраться теперь отсюда похоже тоже станет проблемой: последние несколько месяцев живу без регистрации, а с ней теперь будут сложности, из-за частых моих нарушений. Вот жизнь, а!
Приехал сюда с целью наладить эту самую...
Надпись на двери туалета начинается так: "это - туалет,...". затем идет запятая и продолжение. И главное теперь - не забыть утром, когда выйду, переписать все дословно. Я вечно все забываю. И это одна из причин моей безуспешности. На меня нельзя положиться. У меня нет ответственности. Я могу просто забыть о какой-то встрече, а каком-то деле, о чем-то важном. Записывать надо.
Полистал страницы тетради. Ах да, это предложение о самом ужасном... Нужно дополнить.
"Это "самое ужасное" - болью отдается в сердце..."