Следующий день выдался пасмурным и дождливым. Однако Сергей Сергеевич, хотя и поспал всего-навсего пару часов после возвращения из своей необычной поездки, чувствовал себя весьма бодро и жизнерадостно. Ну, будто жаворонок ранней весной над полем с сочно зазеленевшей озимой пшеницей. Насвистывая под нос какой-то веселенький мотивчик, он бережно разложил перед собой на столе ночную добычу: три пакетика с "сон-травой" и три "Заклинания".
У него буквально чесались руки - так хотелось поскорее выпить волшебное зелье и отправиться в Сказку. Но, как назло, до вечера была еще целая уйма времени. И пришлось Синичкину, хошь - не хошь, отложить на время свое мистическое путешествие и заняться насущными делами. Наскоро позавтракав, Сергей Сергеевич попытался было сделать уборку в квартире, но у него буквально все валилось из рук. Тогда, в сотый раз поглядев на часы, он решил, что будет очень полезно съездить к сестре и рассказать ей о своем ночном визите к мадьярской колдунье. Конечно, Синичкин мог воспользоваться телефоном, тем более что за окном шел упорный дробный, по-осеннему прохладный дождик. Но, помня предостережение Аннушки о том, что "никому нельзя доверять", решил не рисковать с телефонным разговором, который не мог подслушать только ленивый, и отправился в коттеджный городок собственной персоной.
Конечно, прежде чем выйти из дома, Сергей Сергеевич, будучи весьма предусмотрительным молодым человеком, облачился помимо привычных джинсов и футболки в тонкий трикотажный джемпер и легкую болоньевую куртку-дождевик. Обул кожаные, непромокаемые полуботинки и даже прихватил с собой зонтик. Но, Вы не поверите, и это не помогло! По-осеннему промозглый порывистый ветер рвал из рук зонт, который пришлось тут же закрыть за ненадобностью и во избежание поломки.
В вожделенную "маршрутку" Синичкин забрался уже насквозь промокшим и замерзшим (вот тебе и летние сюрпризы...). И, даже, чихнул пару раз! Но во время поездки согрелся, разомлел и чуть было не проехал свою остановку. Вернее, точно бы проехал, но не смог, так как его остановка была конечной.
Выйдя из маршрутки, Сергей Сергеевич с удовлетворением убедился, что дождь на время прекратился, и бодро зашагал по лужам к своей любимой дыре в заборе. Нырнул в нее и тут же попал под ледяной душ, хлынувший на Синичкина с мокрых насквозь кустов сирени и жасмина. Чертыхаясь, Сергей Сергеевич выбрался-таки на уложенную тротуарной плиткой дорожку и зашагал к парадному крыльцу.
Дверь ему отворила Леночка. На фоне серого дождливого пейзажа она было чудо как хороша: огненно-рыжие волосы, оттеняющие молочно-белую, свойственную только рыжеволосым людям, кожу лица, полыхали багрянцем. Нежный румянец и малиновые губки бантиком завершали весьма аппетитную (для Сергея Сергеевича, естественно) картинку. Ну а в ее бирюзовых глазах сегодня - будто два бесенка поселились.
"Симпатяжка-то какая!.." - с удовлетворением подумал Синичкин, любуясь юной домработницей.
"Ах, это Вы, Сергей Сергеевич!" - всплеснула руками Леночка.
"Не желаете ли горячего чаю с медом?" - гостеприимно распахнула она двери, ведущие в залу.
"Желаю", - бодро отозвался Сергей Сергеевич: "Горячего чаю с коньяком".
Подумал немного и добавил:
"Нет, лучше коньяка с горячим чаем".
И попытался ущипнуть Лисичку за аппетитное местечко под кодовым названием "пятая точка", но та ловко увернулась и погрозила Сергею Сергеевичу пальчиком.
"Я буду у Анюты", - ухмыльнулся ей в ответ Синичкин и зашагал по коридору к Аниной спальне.
За закрытой дверью стояла тишина. Сергей Сергеевич несмело постучал, потом приоткрыл дверь и тихо зашел внутрь. В спальне царил полумрак. Шторы были задернуты, и лишь нежный свет настенного бра освещал бледное лицо Анны Сергеевны, покоящейся на своих подушках. Синичкин на цыпочках подкрался к постели, но тут сестра вздрогнула и открыла глаза.
"Извини, что разбудил", - прошептал Сергей Сергеевич, присаживаясь на край кровати.
"Да я и не спала", - слабо улыбнулась ему Анюта: "И я очень рада тебя видеть".
Синичкин не удержался и, наклонившись, нежно поцеловал сестру в щеку. В этот момент распахнулась дверь, и в спальню бодрым профессиональным шагом опытной медсестры прошагала Леночка с подносом в руках.
"А Вы все секретничаете!" - пошутила она.
"Да какие у нас секреты..." - в ответ бледно улыбнулась Анюта.
Ну а Сергей Сергеевич уже исследовал содержимое подноса и, влив солидную порцию коньяка в чайную чашку, принялся смачно прихлебывать горячий напиток.
"А то простужусь еще..." - пожаловался он обеим женщинам сразу.
"Пей, пей", - подбодрила его Анюта: "Еще не хватало, чтобы и ты занемог!"
А Леночка засуетилась:
"Может, сауну запарить? Или молока согреть?"
"Ничего не надо!" - встрепенулся Сергей Сергеевич: "Я на секундочку заскочил. Через пару минут поеду домой".
"Как же так!" - ахнула Лисичка: "Только вымокли зря".
"Ничего не зря!" - возразил ей Сергей Сергеевич и, видя, что она не собирается покидать сестрину спальню, аккуратно взял ее за плечи и легонько подтолкнул к выходу.
"А принеси-ка мне, детка, чашечку горячего грога. Да, смотри, сахару не пожалей!" - хрипло, с пиратскими интонациями, приказал Сергей Сергеевич и добавил: "Йо-хо-хо! И бутылку рома!"
Леночка-Лисичка надула губки, но спальню покинула. Сергей Сергеевич плотно затворил за нею дверь. Секунду подумал и закрыл ее на защелку. Аня улыбалась:
"Эх, Сережка, в артисты тебя нужно было отдать!"
"Угу", - хмыкнул Сергей Сергеевич: "В Цирковое училище..."
И усаживаясь вновь возле сестры, уже серьезно заговорил:
"Аня, у меня хорошие новости".
И так как сестра смотрела на него с явным недоверием, быстро и сжато рассказал ей о встрече с тетей Рузей. Он не стал путать сюда Аннушку и свои сомнения насчет ее личности, а просто рассказал сестре о Джокере, и о якобы поступившей помощи от Царя Сновидений, и о том, что в ближайшие дни он, Сергей Сергеевич то есть (с помощью ворожбы тети Рузи, разумеется) узнает причину ее, то есть Аниной, болезни. И, главное, как с ней бороться.
Сестра, затаив дыхание, внимала Синичкину, иногда беззвучно шевеля губами в такт его рассказу. Глаза ее были широко раскрыты и мерцали, будто два горных озерца во время августовского ночного звездопада.
Наконец, Сергей Сергеевич перевел дух и несмело поглядел на сестру. Она судорожно вздохнула и тихо сказала:
"Так все похоже на сказку... Неужели еще есть надежда?.."
"Есть", - уверил ее Синичкин: "Да еще какая! Ты только, пожалуйста, еще дней пять - семь продержись! Ну и ночей, конечно".
"Как в той детской сказке", - вздохнула Анюта: "Нам бы еще день простоять, да ночь продержаться..."
"Вот-вот", - подтвердил Сергей Сергеевич, оглядываясь на нетерпеливый стук в дверь спальни: "Очень умная сказка. Вот и держись!"
Он встал и распахнул дверь.
"Чего это Вы тут заперлись?" - подозрительно спросил Николай Иванович, вальяжно вваливаясь в спальню. Из-за его плеча выглядывала Леночка с чашкой дымящегося грога в руках и с бирюзовыми бесёнками в любопытных глазах.
"Сама захлопнулась, дура", - беззаботно пожурил Сергей Сергеевич дверную защелку и, приветственно пожав Николаю Ивановичу руку, тут же стал прощаться. Мол, работы невпроворот, нужно срочно ехать домой.
Николай Иванович шутливо поворчав на тему, что у него бестолковый шурин, с которым ни о политике, ни о бабах не погутаришь, разочарованно поплелся следом за Леночкой на кухню.
Сергей Сергеевич же стремительно вернулся к сестриной постели и, наклонившись, прошептал:
"А самое главное - никому ни слова. Ни-ко-му! Ни сло-ва! Поняла?"
"Поняла", - автоматически повторила Анна Сергеевна и попыталась уточнить, но Синичкин не дал ей и рта раскрыть:
"Ни-ко-му! Ни единого слова! Иначе все пойдет прахом".
"Хорошо", - смирилась Анна Сергеевна.
"Клянешься?" - со всей строгостью, на которую был способен, произнес Сергей Сергеевич.
"Торжественно клянусь!" - серьезно ответила ему Аня, только глаза ее заискрились от сдерживаемого смеха: "А землю есть не надо?"
"Ну вот", - рассердился Синичкин: "Тебе бы все хиханьки да хаханьки! А дело-то серьезное. Вопрос Жизни и Смерти, так сказать".
Он посмотрел Анюте в глаза:
"И не только твоей".
Анна Сергеевна тут же посерьёзнела, на лицо ее легла тень, и она прошептала:
"Я все поняла. И все исполню. Ты только береги себя, Сережа!"
"Yes, my general!" - вскинул Сергей Сергеевич два пальца к воображаемому козырьку военной фуражки, чмокнул сестру куда-то в нос и понесся к выходу. Впереди его манила ночь колдовства и волшебных приключений.
*******
Итак (наконец-то!) наступил вожделенный Вечер. Вечер путешествия в Царство Миражей и Смутных Видений, Царство Таинств и Неразгаданных Загадок. В Царство Снов и Сновидений, в которое человек допускается на короткое время сна самим Сыном Ночи.
А вот Сергей Сергеевич собирался самовольно, безо всяких там приглашений, вломиться в Царство-Государство Морфея. Когда Синичкин подумал об этом... Ну, то есть о предстоящем вторжении, весь его запал и жгучее желание поскорее нырнуть в пучину волшебства вдруг как-то живенько угасли.
Не скажу, что Сергей Сергеевич струсил... Хотя, чего греха таить, как-то вдруг он засомневался - а вернется ли обратно? Вот в чем вопрос!
Сумеет ли завтра утром проснуться в своей постели или, разгневав Морфея, навсегда заплутает в каком-нибудь призрачном лесу среди (дай Бог!) хотя бы ласковых Русалок. Или (не дай Бог!) визгливых Кикимор.
Синичкин так разволновался, что забегал по своей спальне из угла в угол, шлепая босыми ступнями по линолеуму, будто лягушачьими лапками. Ну а что - мало ли людей умирает во время сна? И что? А ничего - приедет бригада "Скорой помощи", пожмут плечами и зафиксируют остановку сердца. И все кино.
"Спи спокойно, дорогой товарищ Синичкин!" - избитая фраза, слишком часто произносимая на похоронах, всплывшая в разгоряченном мозгу Сергея Сергеевича, вдруг резанула его словом: "Спи..."
"О, Мой Бог!" - Сергей Сергеевич перестал бегать по спальне и замер в оцепенении.
"А вдруг, вдруг я застряну где-то на входе-выходе из Царства Морфея", - в ужасе подумалось ему: "Ведь на это, кажется, намекал ученый доктор-психиатр из районной поликлиники, когда рассказывал о таком феномене, как летаргический сон!"
Синичкин ощутил слабость в ногах и, доковыляв до кресла, рухнул в него в полном изнеможении:
"Это ведь при летаргическом сне, как "пошутил" доктор, возможно то самое роковое вскрытие!"
Сергей Сергеевич икнул и почувствовал, как его ощутимо затошнило. Больше всего на свете ему захотелось сейчас опрокинуть в себя стакан водки и завалиться с друзьями на всю ночь в какой-нибудь ночной клуб. Он даже робко пошевелился в кресле, намереваясь подняться и ломануться из своей, ставшей такой неуютной квартирки - на волю!
Но, Боже ты мой, как же предать Аню?! Ведь это же будет самое что ни на есть настоящее предательство. Синичкин медленно провел рукой по лбу, сметая холодный пот. Несколько секунд он смотрел на свои мокрые ладони. И вдруг ему стало так стыдно! Так стыдно! Как не бывало еще никогда в жизни.
Оттолкнувшись от поручней, он решительно поднялся с кресла. Его качнуло, но он тут же выпрямился и строевым шагом подошел к ночному столику, на котором уже стоял стакан с водой, пакетик с небесно-голубой "сон-травой" и "Заклинание от слепоты".
Вытер потные ладони прямо о майку, вскрыл пакетик и высыпал сине-голубой порошок в воду. "Сон-трава" немного пошипела и побурлила, будто газировка, и успокоилась. Сергей Сергеевич повернулся лицом в ту сторону, где по всем его, произведенным еще утром, расчетам находился Восток, и взял в руки стакан с прозрачной голубой жидкостью. Несмело лизнул край стакана. На удивление таинственная жидкость имела приятный кисло-сладкий вкус и нежный цитрусовый аромат. И Синичкин с неожиданным для себя удовольствием выпил волшебный напиток, который вполне можно было бы принять за апельсиновый сок. Ну, если пить его, конечно, закрыв глаза. Или надев сверхмодные очки с оранжевыми стеклами.
Итак, Синичкин все-таки выпил настой "сон-травы". Вздохнув, принял стойку "смирно", будто кремлевский курсант на своем, уже канувшем в лету посту number one и громко и слегка нараспев стал читать "Заклинание":
"Ложусь я, раб Божий Сергий, спать на Солонских горах, во святой церкви; кладу три Ангела в головах: одного подглядывать, другого подслушивать, третьего подсказывать.
Чтоб душа спала, крещена отдыхала, да всех, замышляющих против меня пакостное творити - видела.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь".
Размашисто перекрестился, стараясь не перепутать "право" - "лево", и тот час же лег в заранее приготовленную постель. Укрылся одеялом до подбородка и стал ждать. Увы, но сон не приходил. Синичкин уже и повертелся в постели, и откинул одеяло (жарко), и вновь укрылся (замерз). И посчитал в уме до десяти туда и обратно, причем на обратном пути, к своему стыду, пару раз сбился.
Наконец, бросил бесплодные попытки уснуть, лег поудобнее и стал вспоминать сегодняшнюю поездку к сестре в коттеджный городок. Как он вышел из маршрутки, как пролез в дыру в заборе и попал в густые заросли сирени и жасмина. Странно, но в этот раз ледяной дождь не обрушился на бедного глупого Синичкина, полезшего напролом через мокрые от дождя кусты. Да и сами кусты, как смог убедиться Сергей Сергеевич, подняв голову к небу, были абсолютно сухими и лишь тихонечко шелестели листьями под налетающими порывами пряного ветерка.
"Зюйд-зюйд-ост" - Сергей Сергеевич безошибочно определил направление ветерка, дующего откуда-то прямо из Персии и принесшего диковинные цветочные ароматы и терпкие запахи восточных пряностей.
А небо! Небо было бездонно-черным, чистым - без единого облачка, и щедро усыпанное бриллиантовыми блестками, будто платье несравненной Мерилин Монро, в котором она пела перед самым симпатичным Президентом всех времен и народов Америки Джоном Фицджеральдом Кеннеди.
Синичкин аккуратно раздвинул заросли и вышел на тротуарную дорожку. Хотя уже была ночь, все вокруг было очень четко и ясно видно.
Ничего удивительного - в небе ярко светила огромная красно-оранжевая луна, будто начищенный медный таз.
"Полнолуние!" - догадался Синичкин и зябко повел плечами.
Окружающие Сергея Сергеевича вещи и предметы имели все оттенки от светло-серого до черного, некоторые же были чистого белого цвета.
"Совсем как в черно-белом телевизоре", - ухмыльнулся Синичкин. Он еще хорошо помнил те времена (каких-нибудь несчастных двадцать лет назад!), когда редко в какой семье имелся цветной телевизор, и все передачи шли в черно-белом изображении. Неожиданно пришедшее на ум воспоминание о том, что во время трансляции столь любимых мамой и Анютой соревнований по фигурному катанию (это была единственная танцевально-музыкальная развлекательная программа на постном ханжеском советском телевидении), диктор был вынужден на словах объяснять телезрителям - какого цвета костюмы у выступающих: ну, мол, французская спортсменка - в огненно-красном платье, а советская - в нежно-фиолетовом; просто-таки огорошило Сергея Сергеевича.
"Неужели за эти двадцать лет мы шагнули так далеко вперед? И дело не только в цветных телевизорах. А компьютеры? А домашние роботы, уже фактически поставленные в Стране Восходящего Солнца на поток?!"
Синичкин мог еще долго удивляться столь стремительному прогрессу Человечества в области АСУ (Автоматизированных Систем Управления), но тут вдруг сильный порыв ветра заставил покачнуться деревья в саду. По дорожкам зашелестели опавшие, будто глубокой осенью листья. Склонилась ниц газонная трава, и закачались ветви кустарников. Затрепетали листья плюща, обвивающего резную беседку. И сквозь их шелест до Синичкина будто бы донесся слабый призывный шепот: "Се - рё - жа..."
Сергей Сергеевич насторожился и легким кошачьим шагом двинулся по направлению к беседке. Подкрался поближе и, не осмеливаясь войти внутрь, заглянул в один из просветов плюща.
Несмотря на плотный купол из ветвей плюща, внутренность беседки была достаточно хорошо освещена. Посреди круглой беседки стоял прямоугольный деревянный стол с пластиковым покрытием, предназначавшийся для чаепитий на свежем воздухе, а также таких летне-отпускных развлечений, как картишки и домино. Вокруг стола располагались лавки. А на самом столе (О, мой Бог!) клубился комок шипящих, поблескивающих мерзкими чешуйками, змей.
Сергей Сергеевич чуть было не вскрикнул от страха и омерзения, но, к счастью, голос отказал ему, и он остался стоять молча, судорожно хватая ртом воздух. Вот так сюрпризец! Синичкину ужасно захотелось убежать прочь от мерзкого соседства, но и ноги (вот черт!) отказали ему. Видимо, Сергей Сергеевич был не самым храбрым парнем на Земле.
Впрочем, разве можно осуждать Сергея Сергеевича за его неприязнь к столь несимпатичным (Божьего ли творения?) тварям? Насколько было известно, из огромного количества людей змеи и их ближайшие сородичи
искренне нравятся лишь ведущему телевизионной передачи "В мире животных" Николаю Дроздову, который, если верить газетным байкам, даже носит их у себя за пазухой.
Сначала Синичкину показалось, что змеи дерутся - они угрожающе шипели и свивались клубящимися кольцами, будто борцы классической греко-римской борьбы на судейском ковре. Потом Сергей Сергеевич заметил, что змеи не кусают друг друга. А ведь могли бы, да еще как могли! И, вообще, ядовитые зубы и есть ведь основное оружие змей. Ну, кроме удавов, конечно. Но в беседке были явно не удавы. Не тот размерчик!
И тут Синичкин вновь вспомнил симпатичного ведущего Николая Дроздова, ласковым и добрым голосом рассказывающего телезрителям об оригинальном процессе размножения пресмыкающихся. Впрочем, что уж тут оригинального. Все как у всех. Перед глазами Синичкина всплыли когда-то виденные по телеку картины документального фильма о спаривании змей в целях появления потомства и продолжения змеиного рода. Да-да, тот самый клубящийся комок из извивающихся змеиных хвостов и шипящих змеиных же голов, напоминающий собой колючий куст перекати-поля, бултыхающегося взад-вперед по пустыне.
"Вот оно что", - и Сергею Сергеевичу ужасно захотелось сплюнуть себе под ноги: "Да это же змеиная свадьба!"
Он хотел было еще повозмущаться на эту тему, мол, не нашли себе другого места! Но эта яркая оранжевая луна уже успела сместиться по небосклону и стала просто-таки слепить Сергея Сергеевича. Он попытался отодвинуться, прикрыть глаза ладонью. Взмахнул рукой и - проснулся.
"Вот те раз!" - Синичкин резко сел в своей постели: "Так я все-таки спал и видел сон?!"
И тут же возмутился:
"А Аннушка обещала, что кошмаров больше не будет. Вот и верь после этого бабам! Или змеи для них, женщин - не кошмары?.."
"И что же я увидел? Да, вроде, ничего особенного..."
Синичкин соскочил на пол и в сильном волнении начал бегать по спальне:
"Господи, я же ничего не увидел! Ничегошеньки. Ничего важного, подозрительного. Ни-че-го! Ну какой же я тупица".
Он попытался успокоиться, и даже стал дышать по системе йогов, но тут же бросил это бесполезное занятие и стал вспоминать:
"Ну, что-то же я все-таки видел. Сад видел - у Аниного дома. Беседку, обвитую плющом. И змеиную свадьбу".
Сергея Сергеевича слегка передернуло.
"Ну и что?" - он стал думать над увиденным во сне. Думал-думал, пока мозги не затрещали - и ни до чего не додумался.
"Эх, наверное, я рано проснулся! Нужно было досмотреть сон до конца, а я, как дурак поторопился вскочить. Тоже мне, Ванька-встанька!" - обругал себя Сергей Сергеевич и, ссутулившись, грустно прошлепал на кухню. Поставил чайник на огонь, поглядел в окно, почесал грудь под майкой. Вздохнув, оторвал листок настенного календаря. Тупо поморгал в свежий календарный листок, известивший Синичкина о том, что сегодня предстоит обыденный будний день, без праздничных радостей и знаменательных исторических дат. От нечего делать изучил время восхода и предстоящего захода солнца, ожидаемую долготу дня и фазы луны. Стоп!!! Будто красный сигнал семафора на резко опустившемся железнодорожном шлагбауме - скромная надпись на календарном листке буквально оглушила Сергея Сергеевича:
"Сегодня ночью состоится полнолуние".
Синичкин зажмурился, постоял немного, обдумывая увиденное и вновь открыл глаза:
"Сегодня ночью состоится полнолуние".
"Так", - Сергей Сергеевич тихохонько, на цыпочках отошел от пришпиленного к стене календарика и аккуратно опустился на кухонную табуретку, будто боясь расплескать свои, еще не совсем ясные мысли.
"Так-так", - Синичкин несмело попытался рассуждать: "Значит, полнолуние еще только будет сегодня ночью. А я уже видел полнолуние в сегодняшнем сне. То есть я опередил Время и заглянул на сутки вперед".
Он покачался на табуретке, взъерошил волосы и спросил себя:
"Ну и что это мне дает?"
"А то", - сам себе ответил Синичкин: "Что сегодня ночью я могу "досмотреть" свой сон уже в натуре".
"Да-да", - уговаривал он сам себя, отметая последние сомнения: "Нужно поехать ночью на то место, которое мне приснилось, и уже ясными, а не сонными глазами посмотреть - в чем же там дело? Ну, что за пиковый интерес прячется за этой змеиной свадьбой?.."
"Ну, Сергей Сергеевич", - удовлетворенно похвалил он сам себя: "Не такой уж ты и тупица!".
*********
К организации ночной вылазки Синичкин подошел весьма ответственно. Дотошно перебрал свой гардероб и остановил выбор на черных вельветовых брюках и черной же водолазке. Отыскал в недрах кладовой темно-синие спортивные кеды и черную вязаную шапочку с вышитой надписью "adiddas", почему-то с двумя "d" на конце. Хотел было даже вырезать в шапочке две круглые дырки для глаз - как у героев сериала "Спецназ", но, подумав, решил, что это будет уже слишком.
Облачился в подобранную одежду, натянул на макушку шапочку вышивкой внутрь и критически осмотрел себя в настенном зеркале. Перед ним стоял стопроцентный "домушник", идущий "на дело".
"Ну, здорово!", - расстроился Сергей Сергеевич: "Этак я добреду только до первого постового милиционера..."
Шапочку пришлось снять. Да и стоптанные кеды заменить на кроссовки.
"Теперь совсем другое дело", - решил Синичкин, с явным сожалением поглядывая на вязаную шапочку - уж больно она пришлась ему по душе. Засунул в карман брюк деньги на проезд, ключи от квартиры, перекрестился и шагнул за порог.
В коттеджный городок Синичкин прибыл около половины двенадцатого ночи, по всей видимости, на последней маршрутке. Крадучись добрался до знакомого забора. Хотя и было объявлено полнолуние, небо вновь затянуло тяжелыми тучами, и темень стояла непроглядная. С большим трудом Сергей Сергеевич нащупал дыру в заборе и нырнул внутрь. Хотя этот путь был уже неоднократно проторён самим Синичкиным, в полной темноте ориентироваться было очень трудно. Какие-то корявые ветки цепляли Синичкина за одежду, древесная труха сыпалась на голову и за шиворот. В довершение всего Сергей Сергеевич споткнулся о торчащий из земли корень и грохнулся во весь рост, не преминув громко выругаться. И тут же прикусил свой глупый язык. Замер и прислушался. Вокруг раздавались таинственные шорохи, подозрительные звуки. Сергею Сергеевичу даже послышался какой-то топот на тротуарной дорожке, и от ожегшей его неожиданной мысли волосы на макушке стали дыбом:
"А вдруг, вдруг Николай Иванович надумал завести себе охранную собаку?! И сейчас из темноты на него бросится подкравшийся людоед- ротвейлер или людогрыз-питтбуль!.."
Синичкина чуть удар не хватил. Сердце забилось с бешеной скоростью, а самого Сергея Сергеевича прошиб холодный пот. Несколько тягостных минут (а, может, часов?) Синичкин плашмя лежал на земле и молился всем известным Богам сразу. Наверное, его услышали, так как ничего страшного не произошло. Выждав какое-то время, Сергей Сергеевич осторожно поднял голову. Все вокруг было тихим, спокойным и умиротворенным. И, как в доброй сказке, наконец-то вышла луна и окрасила все в серебристо-белые и серо-черные тона.
"Как в черно-белом телевизоре", - вспомнил Сергей Сергеевич свои ночные, вернее, сонные размышления, и уже почти что храбро вышел из кустов на дорожку, слегка прихрамывая.
Осмотрелся. Тихо шелестели листья на деревьях, да попискивал сверчок где-то в густой траве. А, может, и не сверчок даже, а какая-нибудь ночная пичуга. Синичкин, будучи горожанином по рождению и по убеждениям, не очень-то разбирался в таких тонкостях. Зато он сразу уловил смутное движение и приглушенный шепот в обвитой плющом беседке и, плотоядно улыбнувшись, двинулся по знакомой тропинке. Подкрался к проему между ветвей плюща и заглянул внутрь.
Где-то в глубине души Сергей Сергеевич уже ожидал увидеть что-то подобное, поэтому и не особо удивился.
Ну так что же он увидел? Клубок из человеческих тел, вот что. Так сказать, "камасутринские объятия"... Или - сто четвертая сексуальная позиция в действии... Николай Иванович так натужно пыхтел, будто тяжело груженый мул на грозовом перевале, что Синичкин даже всерьёз испугался за него:
"Не разобьёт ли радикулит кряхтящего Николая Ивановича после таких акробатических объятий? Ведь уж давно не мальчик..."
Рыжие лисьи волосы, собранные в кулю на затылке, даже при лунном освещении отливали красным светом.
"Так", - горько усмехнулся Сергей Сергеевич: "Беседка красного фонаря!"
Он смачно сплюнул-таки себе под ноги и, ссутулившись, побрел прочь.