Лия помотала ушастой мордой и, не глядя на Грига, мяукнула: - Жираф. Хромой и тощий. Две ночи назад ушел из стада. - Она посмотрела на звезды и совсем тихо промурлыкала: - Можно догнать.
Над саванной, шевельнув кусты, пронесся первый утренний ветерок. Цикады уже не звенели, а стонали в страстной муке.
- Спутать запах жирной антилопы и больного жирафа нельзя, - подумала Лия и посмотрела на мужа.
- Нет, - упрямо сказал Григ и прижался брюхом к колючей траве, вытянув перед собой мосластые лапы.
- Стар, ленив и упрям, - Лия вспомнила острый дразнящий запах рыжего полосатого красавца с надорванным в драке левым ухом, который охотился за ручьем, и тоже, вытянув длинное мускулистое тело, легла рядом.. Прикрыв янтарные, светящиеся в темноте глаза, она представила трех, нет пятерых резвых котят, которые могли бы быть у нее... Лия повернула тяжелую голову к мужу и шумно втянула в себя душный, и все еще ночной воздух. Нет, она не ощутила желанного запаха. Лия фыркнула и положила голову на лапы. Она помнила, как много дождей назад, Григ пришел со стороны высоких холмов и, свирепо рыча, дрался за нее в камышах. Потом куснул ее за заднюю лапу и она покорно побежала за ним.
- Утром к реке выйдут кабаны. В стаде есть беременные свиньи и поросята, - неуверенно рявкнул Григ.
- Есть, - покорно согласилась Лия и постаралась сдержать голодное урчание пустого брюха.
Вдруг, она услышала противное чмоканье замка, и душная, горячая саванна распалась туманными клочьями и истаяла.
- Ты почему не встречаешь? Что я тебе принесла-а-а, - ворковала девочка Ксюша, вытряхивая скользкие кубики из пакета в кошачью миску.
- Долли, ты где?
Голубая сиамская кошка хищно метнула хвостом, беззвучно спрыгнула с кресла и , прижав уши к круглой головке, величественно прошествовала в кухню.
Когда девочка Ксюша была в школе, Долли часто приходила в иссохшие камышовые заросли, почти не хрустевшие под ее тяжелыми когтистыми лапами.
А еще она умела затаиться в размашистых ветвях пушистого кедра, готовая к смертельному, как удар молнии, прыжку. Подрагивая кисточками ушей, с каменно затвердевшим телом, она могла долго ждать и неожиданно взорваться небесной карой. А потом, захлебываясь кровью, терзать чужую плоть.
А иногда в ее пасти, вдруг, вырастали кривые и длинные ножи. И ее окружал странный топкий лес перевитый толстыми зелеными змеями, и тогда она, не в силах себя удержать, выходила на балкон петь песню царей.
- Ну ты что? - Удивлялась девочка Ксюша. - Ты что ли собака? - А неуемный переливчатый вопль разносился с балкона, пугая жителей спального района большого города.