Когда чухонку Марту обварили кипятком - к работе она стала непригодна. После больницы Марта сложила свои пожитки, степенно попрощалась со всеми и степенно села в поезд. Девки кивнули,зевнули и стали ждать вечера,слоняясь по дому мадам Болль.
Марта ехала в трех поездах,медлительная,торжественная,со шрамом на щеке. Она ехала к своим братьям и отцу,хотя была уверена,что ее на порог не пустят - но свой дочерний долг полагала в том,чтоб показаться дома- пустьне повиниться. Нет, она не будет просить прощения. Не будет плакать, когда все пойдут в церковь, а ее оставят...Она приедет - а потом , наверное, поедет назад - служить кухаркой или дворничихой.
Покорно и неизбежно она за неделю постарела: еще в марте стыдливо влюбленный подрядчик спрашивал только ее , даже когда другие девушки были свободны.Теперь она была - прямая, торжественная, старая.
Но отец и братья не выгнали ее. Отец долго посмотрел на нее, долго, словно привыкая - и принял.
Она с пылом принялась за хозяйство, не чтобы заслужить прощение - ей нравились запахи свежевымытого пола, пирогов, рыбы и молодого пива. По вечерам она распускала косу и ложилась в свежую, сыроватую постель.
Братья мастерили ей кукол..Отец возил ее в ближайшую деревню на базар.Она посмотрела,сердце ее не выдержало - и купила пряников, которые в детстве он всегда покупал ей в гостинец. В следующий раз он сам молча протянул ей пряник.
.Ей стало опять пять лет. Она не спрашивала, не понимали они то,что с ней случилось, или забыли-она и сама забыла очень быстро. Осталось только это удивление : я снова в детстве,снова - пройдя весь круг.Удивление не проходило. Ночью ее большое тело привычно просилось на службу к дьяволу. Но днем она и ходила по дому, стараясь ступать в следы маленькой девочки.
И в церковь она проходила, втихоря, стояла , прямая, в углу, сливаясь с полумраком. Никто ее не звал, но никто не гнал.
Умерла Марта в старости - ей было уже за пятьдесят - и никто в целой деревне не выдал бы,что вечно хлопочущая по хозяйству тихая женщина с тайной мягкой улыбкой -это бывшая Тамара из городского заведения мадам Болль.
Похоронили ее братья и отец сами, и священник зашел на кусок между полем и кладбищем, где упокоилась Марта, и долго беседовал с осиротевшими мужчинами. Если б его спросили - он сказал бы ,что ободрял родных грешницы. Но для всех это выглядело как обычные сельские похороны.