Гетманский Игорь Олегович. Принцип "бритвы Оккама" в литературном произведении

Я, вообще говоря, - в том, что касается размышлений о литературном творчестве, - всегда был занудой. Поэтому и преподаватель из меня не получился, народ на моих занятиях сразу засыпал. Но тяга к этому делу (то есть к назиданиям по поводу того, как "хорошо" писать) осталась. И довольно скоро я пришел к выводу: против природы не попрешь, а значит, приходится следовать тому, к чему тянется душа:)). Итак, будьте снисходительны...:)

ПРИНЦИП "БРИТВЫ ОККАМА":

"НЕ УМНОЖАЙ СУЩНОСТИ БЕЗ НАДОБНОСТИ"

Я в своей жизни не прочел ни одного романа Агаты Кристи. Потому что много лет назад случилась со мной такая оказия: открыл я книжку знаменитой англичанки, почитал чуть-чуть - и голова у меня закружилась. Она ввела на первых трех страницах одиннадцать персонажей! Все они передвигались по веранде, в доме, в саду, разговаривали, пересекались и расходились, и кто-то исподтишка выстрелил и кого-то убил... Тайна преступления меня не тронула нисколько: я напряженно пытался разобраться и запомнить, кто есть кто. С тех пор романы Кристи я уже в руки не брал - опасался снова быть ввергнутым "в разборки" с толпой ее героев.

Понятно, что дело не в том, сколько в твоем романе персонажей, а насколько деликатно ты их вводишь. Мне видится, что "толпа", собирающаяся в одном месте, должна образовываться постепенно. Например, так: два-три человека, описанные по всем правилам, разговаривают, что-то вместе делают, потом к ним присоединяются один-двое новых персонажей, через некоторое время входит следующий... Читателю надо дать время свыкнуться с уже "играющими" героями, позволить ему хорошенько их запомнить. С появлением каждого нового персонажа должно быть связано более или менее яркое событие, происшествие, сильное действие, он должен "погарцевать" некоторое время на сцене (выразительный портрет, включающий яркое слово или хорошо прорисованную деталь, здесь второстепенный помощник) - в общем, надо сделать все, чтобы "отпечатать" образ героя в сознании читателя...

Да, но по поводу "бритвы Оккама". Я считаю, что Агата Кристи явно "умножала сущности без надобности". Вернее, надобность-то была - но у нее, а не у читателя. Она работала по принципу: "лист легче всего спрятать в лесу". Не надо большого ума, чтобы разыграть детективную партию одиннадцатью фигурами, большой группой потенциальных убийц. Здесь и самый проницательный из читателей запутается и будет чувствовать себя дураком - как бы ни безыскусна была исследовательская задача. Но детектив - это ментальный фокус-покус, а фокус производит впечатление тем более сильное, чем проще реквизит престидижитатора.

В общем, получается, что "умножение сущностей" в романе детективного жанра (роман-эпопея - совсем другое дело) - вещь вредная, и для автора, и для читателя.

Впрочем, если кто не согласен - как говорил Остап Бендер, "давайте спорить"!

ЕЩЕ О "БРИТВЕ ОККАМА"

"Умножение сущностей", то есть появление ненужных, лишних персонажей в литературном произведении, может произойти из-за того, что автор не определил для себя:

-- какую проблему он ставит в романе, повести или рассказе;

-- какой "сквозной" конфликт эту проблему решает (или не решает, бывает и так).

Конфликт - причина действий персонажей, он дает побудительные мотивы их поступков. Раз нет конфликта - нет мотивации, и тогда автор начинает бесцельно гонять главного, например, героя туда-сюда и для разнообразия сталкивать его с разными людьми и существами, которые, понятно, так же, как и герой, не знают, что делать.

Подобным образом часто сочиняют сказки дети. Есть у них молодец-богатырь, волшебными способностями они его наделили, оружие дали, а про конфликт забыли, "суперзадачи" не поставили (или поставили, но он ее быстро решает и остается очень скоро без дела)! И вот пошел он у них по лесу гулять: то с лешим встретится-поговорит, то с Бабой-Ягой, то с чертиком каким-нибудь - и все тары-бары да демонстрация силы и волшебных способностей. И нет этим встречам конца: не знает ребенок, что дальше с героем делать, - и подсовывает ему все новых и новых персонажей. То есть "умножает сущности" без надобности! И нет у сказки ни начала, ни конца, бесконечная сага получается. Причем, очень вялая. Представьте себе Красную Шапочку без суперзадачи! "В лес, что ли, пойти? К бабушке? Пойду, пожалуй, потихоньку... Устану - вернусь..." И Волка - сытого, благодушного, лежащего под деревом брюхом кверху: "Никак, к бабушке собралась? Ну, иди с Богом..." Все виснет, нет энергетики, нет динамики, нет интриги. Потому что у героев нет суперзадач, в произведении нет конфликта!

Мы пишем ради создания конфликта (если только не создаем идиллию), на нем все держится. Как сказал один американский писатель, "события (и персонажи тоже! - И.Г.) не интересуют читателя сами по себе, а только если они с чем-то связаны". А связывает их друг с другом или "с чем-то" конфликт произведения. Без него у нас ничего не получится, даже простой детской сказки.

Так следование принципу "бритвы Оккама" по отношению к персонажам приводит нас к пониманию ключевой (сюжетной, фабульной) роли конфликта в литературном произведении...

НЕ ИНФОРМИРОВАТЬ, А СОЗДАВАТЬ РЕАЛЬНОСТЬ!

Когда я работаю как литзаписчик (литературный записчик создает литературно-художественное произведение по результатам серии бесед-интервью с человеком, которому есть что рассказать интересное, но который либо не может писать книги, либо не хочет, либо не имеет на это времени), - мне постоянно приходится задавать собеседнику дополнительные вопросы. "Респондент", например, говорит: "Когда я был в командировке в Индии, катался там на слоне". И все! Это всего лишь информация, причем очень скупая. Я - если чувствую, что в книгу эпизод со слоном "ляжет" и нужен, - должен эту информацию превратить для будущего читателя в реальность. В этом "превращении" - соль создания литературно-художественного произведения и основное отличие от журналистского информационного материала.

И секрет такого "превращения" - обращение автора ко всем органам чувств гипотетического читателя, воздействие на них словом. Пишите так, чтобы читатель видел, обонял, осязал, чувствовал вкус и слышал то, что вы описываете! Не обязательно, конечно, задействовать все каналы восприятия того, кто держит вашу книгу в руках, это лишнее. Но надо - особенно в создании описания (действие и размышление не столь требовательны к обращению к органам чувств) - всегда об этом помнить.

"Я катался на слоне". Услышав это, я засыпал собеседника вопросами: "С чем вы сравните его размеры? Чем от слона пахло? Какого цвета у него кожа (или шкура)? Ее фактура? Что чувствовали, когда гладили, когда садились ему на спину? Ширина спины? Какие звуки слон издает? Как машет хоботом? Какой хвост? Как садились? (Оказалось - со специального помоста.) Как подводили слона к помосту? (Оказалось, слона выводили из реки, где он спасался от жары, накидывали на его мокрую спину водонепроницаемую попону.) Кто, индийский мальчик его подводил? Как выглядит? Во что одет? Что говорил, как себя вел? Что вас поразило больше всего при поездке на слоне?" - и еще десяток других.

В дальнейшем при описании "общения" моего собеседника со слоном мне понадобилась малая толика тех ощущений и впечатлений, о которых я узнал, - зато я взял самые яркие - и слон получился что надо, и реальность для читателя была создана, как полагается!

"Ровно в полночь я пришел на сельское кладбище..." И дальше - рассказ о том, что человек на кладбище делал. А атмосферу ночного погоста описать? А время года какое? А звуки, а шорохи листвы или хруст снега под ногами, а крики ночной птицы? А запахи? А какова на ощупь кладбищенская ограда, через которую перелезал? Ну, и так далее...

Про вкус (это особая, в общем, статья) дельно написал Михаил Веллер. Привожу цитату из "Технологии рассказа": "Конечно, в прозе мало что пробуется на язык: кроме дегустации яств и напитков поминается вкус разве что крови и пота, да изредка сорванного стебелька и в юмористическом ключе картон, чернила и еще какая-нибудь гадость. Зато к запахам вкусовые ощущения применяются постоянно: запах может быть горький, соленый, терпкий, кислый, сладкий, сытный и т.д. - полная вкусовая гамма".

Правило 'не информировать, а создавать реальность' включает в себя 'подраздел' - 'не рассказывать, а показывать'. Порой мало написать про человека 'одинокий', 'растерянный', 'вялый' - надо быть готовым 'показать' это (не всегда, правда, делать такое нужно обязательно) литературными средствами. То есть довести до читателя состояние персонажа выразительно, точно, образно.

'Напротив меня уселся пенсионер. Это был неприятный человек'. Почему пенсионер неприятен (вид, запах, звуки, поведение, действие, речь)? Что такое 'пенсионер' (старый, пожилой, человек? как повествователь определил, что перед ним человек на пенсии? может быть, тот книжку пенсионную кондуктору показал?)?

Все надо раскрывать - "не рассказывать, а показывать", "не информировать, а создавать реальность".

Ну, в общем, ясно... Литературные "нетленки" все-таки создаем, а не информационные заметки!

Комментарии: 3, последний от 18/04/2011. © Copyright Гетманский Игорь Олегович (igor_getmanskii@mail.ru) Размещен: 20/10/2009, изменен: 14/04/2011. 10k. Статистика. Статья: ШКОЛА КРЕАТИВНОГО ПИСЬМА		Ваша оценка:

Гетманский Игорь Олегович : другие произведения.

Принцип "бритвы Оккама" в литературном произведении