Я сидела на крыше девятиэтажки и ела булочки, запивая их персиковым соком. Ясное дело, прыгать с крыши я не собиралась. Хотя...
На душе было очень погано. Как будто ее на куски порезали и оставили висеть клочьями. Как будто крылья обрезали. Обидно. Действительно, очень обидно. Я чувствую себя ненужной и лишней. Да, у меня есть друзья, но я хочу быть нужной не только им, а всем. Глупо, да? Зачем растрачивать себя на фактически ненужных людей? Но я, как на зло, отдаю себя полностью. А потом страдаю.
Каждый раз, когда мне плохо, я иду на крышу и сажусь, свесив ноги вниз. Обычно я беру с собой булочки и сок. И все равно, какая погода. Мне надо было просто подумать и переварить все, возможно даже найти выход. Я любила смотреть на прохожих, которые спешили непонятно куда и зачем. Жизнь так непостоянна и коротка, так зачем бежать за чем-то недостижимым?
Но больше всего я любила всматриваться в небо. В его яркую синь или мрачную серость. Сейчас первые капли дождя начали падать на руки. В считанные секунды начало лить, как из ведра. Я просто легла на крышу и прикрыла глаза. Казалось, капли смывают всю боль, оставляя только мрачноватое спокойствие; приносят умиротворение, унося на своих крыльях невыплаканные слезы. По-моему, я смеялась. Но это было больше похоже на истерический смех, чем на радостный. Да, я дошла до критической точки. Но дождь мне поможет, я не сомневаюсь...
Не знаю, сколько я так пролежала. Наконец-то я встала, посмотрела на свою насквозь промокшую одежду и улыбнулась. Но улыбка была горькой, как полынь. Я понимала, что больше не смогу улыбнуться так искренне, как это было раньше. Раньше я относилась, ко всем с наивным доверием, а сейчас... Сейчас я стала циничной и неверящей. Я не могла больше жить так, как раньше. Сейчас все было намного хуже. Я развернулась и пошла к лестнице.