Цыпленкова Юлия : другие произведения.

Насмешка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.14*35  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Еще одна история, произошедшая на земле Валимарского королевства. Неосторожно произнесенные слова юной лаиссой Лиаль Магинбьорн, привели ее к алтарю с наместником провинции Нест Ландаром Ренвалем. Расплата за насмешку - единственное, что несет в себе сей брак. Но однажды в замке наместника появляется тяжело раненный ласс. Кто напал на него, почему, и к чему приведет неожиданное знакомство, знают только Святые Защитники. http://lit-era.com/book/nasmeshka-b3238

Глава 1

   Площадь Святых Защитников гудела, как потревоженный улей, народа собралась тьма великая. Еще бы! Наместник Ренваль сегодня женился! В честь этого события сам Валимарский государь, Гален Второй Разумный, прибыл, чтобы пожелать счастья и достатка молодым. Вместе с королем и королевой прибыла их свита, заносчиво задиравшая носы перед местными лассами.
   Кроме того, были объявлены празднества, длинною в пять дней. На площадях стояли бочки с хмельным напитком и разнообразными элями, целые туши жарились на вертелах, проворачиваемых несколькими кухарями сразу. Запах снеди разносился по улицам, вызывая невольное сглатывание у горожан и гостей. И все это не считая циркачей, шутов, бродячих актеров и бардов, уже перебиравших струны своих лютней. Да уж, деньки ожидались веселые.
   Наконец двери Дома Святых распахнулись, и на помост, усыпанный голубыми цветами аскальда, вышли жених с невестой. Наместник Ренваль, высокий худощавый мужчина с хищными чертами лица и тонкими, вечно поджатыми в жесткую линию, губами, вел свою молодую супруга. Благородная лаисса скромно опустила взор, на щеках ее играл румянец, вызывая улыбки умиления у смотревших на нее людей.
   Красота девицы Лиаль Магинбьорн была широко известна за пределами Провинции Нест. Многие лассы съезжались к замку Магинбьорн, желая получить руку лаиссы. Поговаривали даже, что уже шли разговоры о свадьбе с лассом Нальтором, когда появился наместник. После этого судьба юной лаиссы была решена, и летом, как и велят традиции, свершился обряд единения. Много было слухов, выдумок еще больше.
   Народ жадно рассматривал юную лаиссу Ренваль, желая удостовериться в слухах. Никто не остался разочарован. Девушка и, правда, оказалась хороша, как утренняя заря. И хоть она и не поднимала темных очей, прикрытых длинными черными, как смоль ресницами, очарование лаиссы от этого не померкло. На устах невесты не играла счастливая улыбка, но и это можно было списать на испуг невинности перед первой ночью. Тяжелые каштановые косы, перевитые жемчужными нитями, лежали на плечах, укрытых нежно-голубым покровом. Солнечные лучи, падали на косы, и их цвет становился похожим на цвет темного золота. Людям казалось, что лаисса Ренваль плывет над помостом, до того была плавной ее походка.
   - До чего ж хороша, - мечтательно вздохнул подмастерье сапожника.
   - Слюни-то не пускай, простофиля, - почтенный мастер отвесил своему ученику оплеуху.
   - Так я ж любуюсь, - обиженно пробубнил парень, потирая затылок.
   - Любуется он, - усмехнулся сапожник, но тут же вздохнул. - Как есть хороша.
   За супругами появились король и королева. Площадь притихла, почтительно склоняясь перед венценосной парой. Его Величество, такой же мощный, как его прадед, дед и отец, милостиво обозрел своих подданных большими синими глазами и поднял руку, приветствуя народ. Площадь взорвалась криками ликования. Как повелось еще от прадеда нынешнего монарха, Галена Первого Бесстрашного, короли никогда не брезговали своим народом. Могли запросто поговорить, хоть со знатным лассом, а хоть и с золотарем, не воротя носа.
   Следом за Их Величествами шли мужчины рода Магинбьорн. Отец Лиаль, ласс Сигард Магинбьорн горделиво посматривал на тех, кто столпился на площади. А как же иначе, коли дочь его взял в жены наместник, а на свадьбу приехал сам король? Брат лаиссы, младший ласс Ригнард, не смотрел ни на кого. На лице его застыла каменная маска равнодушия. И только более внимательный наблюдатель мог заметить, что сын ласса Магинбьорна поглядывает в спину наместника, и в это мгновения в глазах Ригнарда появляется мрачное выражение. Но никого не интересовал брат юной лаиссы Ренваль, и его колючие взгляды остались незамеченными.
   Замыкали шествие придворные короля и наместника. Первые задирали носы, вторые бросали ревнивые взгляды на более нарядных дворян, одетых по последней моде, еще не докатившейся до Провинции Нест. Придворные наместника мстили столичным зазнайкам ядовитыми выпадами и остротами, порой достигавшими цели. Впрочем, соперничество не мешало ни первым, ни вторым, поглядывать свысока на менее знатных дворян и смердов, толпившихся на площади.
   Ласс Ландар Ренваль бросил косой взгляд на свою юную супругу. На лице его отразилось легкое недовольство, и наместник Провинции Нест негромко произнес:
   - Поднимите глаза и покажите народу, что вы счастливы, Лиаль.
   Девушка тихо вздохнула, поднимая голову, и растягивая губы в улыбке.
   - А теперь поднимите руку и помашите, - велел ее супруг.
   - К чему все это? - тихо спросила Лиаль.
   - Исполняйте, - холодно велел наместник.
   Лаисса Ренваль исполнила и это требование. Мужчина поднес руку супруги к губам и... несильно прикусил один из ее пальцев. Народ умиленно приветствовал супругов, на устах которых теперь расцвели улыбки. Лиаль терпеливо ждала, когда закончится это представление, и они смогут отправиться в замок ласса Ренваля, где и должен был состояться праздничный пир, и где... Девушка тяжко вздохнула, не желая сейчас думать о том, что впереди первая ночь.
   Наконец, насладившись народным ликованием, наместник склонился перед королем и указал на лестницу, чтобы спуститься с помоста.
   - Это ваш день, дорогой мой ласс, - улыбнулся Его Величество. - Ведите вашу прелестную супругу, мы спустимся следом.
   Наместник вновь подал руку жене, и пара последовала к ожидавшим их лошадям. Лиаль Ренваль с облегчением вздохнула, оказавшись в седле, что не укрылось от ее супруга. Он хищно улыбнулся, одаривая юную супругу многообещающей улыбкой. Девушка едва заметно вздрогнула и, уже в который раз, взмолилась Святым, чтобы они защитили ее от мужчины, ставшего ей супругом.
   Все подробности, которые предшествовали этой свадьбе, не знал никто, только семейство Магинбьорн, да сам наместник. Девушка обернулась, отыскивая взглядом Ригнарда. Он поймал взгляд сестры и ободряюще улыбнулся. Если все удастся, то еще до ночи молодая супруга покинет замок своего мужа. Лиаль подняла глаза, снова взывая к Святым. Им так нужна была удача...
   Свадебное шествие тронулось с места под людской гомон и ворох нежных аскальдов, летевших под ноги лошадям. Один аскальд упал на холку кобылы, на которой ехала Лиаль. Она подняла его, с горькой усмешкой глядя на символ невинности, традиционный свадебный цветок. Когда-то она смотрела на эти цвет, мечтая, что однажды окажется осыпана ими, а сейчас приходила в ужас от того, что мечта стала былью.
   Супруг ехал рядом, не глядя на нее, но ощущение его присутствия было хуже даже самых злых взглядов. Но почему она не откусила себе язык еще до того дня, когда произнесла те неосмотрительные слова, которые услышал ласс Ренваль? Верно говорят, ежели Нечистый хочет напакостить, изначально он лишает разума. Видно, в тот еще теплый осенний день, Нечистый стоял за ее плечом, нашептав роковые слова.
   - Вы хмуритесь, моя красавица, - насмешливо произнес Ландар.
   - Что вы, благородный ласс, разве вы не видите, как мое лицо сияет от счастья? - ответила Лиаль, тут же прикусывая язык. Зачем? Зачем она ярит супруга? Ежели побег не удастся, то она окажется в его полной власти.
   Но ласс Ренваль казался довольным. Он широко улыбнулся, подставляя лицо летнему солнцу. Лиаль поджала губы и отвернулась, не желая видеть довольство на лице своего супруга. Благородная лаисса вздохнула, невольно вспоминая позапрошлое лето. Тогда она еще в глаза не видела никакого наместника. Он оставался для девушки чем-то далеким и туманным. На свои пиры ее отца и брата ласс Ренваль не звал, к ним в замок не наведывался, и Лиаль наслаждалась жизнью. Ее баловали все: от замковой прачки, до отца-служителя. Можно ли было устоять сначала перед прелестнейшим дитя, а после перед красавицей, в которую превратилась юная госпожа.
   Соседние лассы едва не дрались за честь преподнести прекрасной лаиссе дар на турнирах, куда отец начал брать дочь, когда она стояла на пороге брачного возраста. На турнирах ей посвящали победы, рвались в замок Магинбьорн, отыскивая всевозможные предлоги. Барды складывали в ее честь баллады, распевая их под стенами замка и разнося по свету. Лиаль привыкла быть в центре внимания, она быстро перестала стесняться мужского поклонения, тем более что брат с упоением и веселыми дополнениями рассказывал ей о тех мужчинах, которые добивались благосклонности юной лаиссы. Быть первой красавицей Провинции Нест оказалось приятным. Гордыня успела пустить свои корни в сердце девушки, и расплата не замедлила явиться в лице наместника, не ставшим исключением среди жертв чар юной лаиссы.
   Это тоже был турнир, устроенный одним из последних теплых летних дней два года назад. В Дьот - столицу провинции собрались многие благородные лассы, везя с собой дочерей и сестер. Где, как не на зрелищах можно показать лаисс, достигших или уже достигавших брачного возраста. Турниры давно стали своеобразным местом для смотрин. Благородных лаисс наряжали, украшали драгоценностями и старались привлечь к ним внимание, демонстрируя, словно товар на ярмарке. Отцы платили бардам, слагавшим песни об их дочерях, и те воспевали благородных девиц, громогласно объявляя о скромности, красоте и прочих достоинствах даже самой невзрачной девушки. Заинтересованные лассы искали повод подойти к отцу воспетой дамы, рассматривали ее, а дальше уже зависело от вкусов благородного ласса и приданного, которое давал отец за свою дочь.
   Лиаль Магинбьорн явилась на тот турнир одетой просто и без изысков, они ей были ни к чему. Но эта простота привлекала к ней больше внимания, чем парча и бархат, в которых страдали другие юные лаиссы, сидя на солнцепеке. И песен в честь Лиаль никто не оплачивал, они и без того ходили в народе. Потому посмотреть на красавицу спешили многие, находя, что барды не лгали, превознося девицу.
   Вокруг семейства Магинбьорн, словно пчелы вокруг цветка, вились благородные лассы, стремясь сблизиться с братом красавицы Лиаль, понравиться ее отцу и добиться благосклонной улыбки самой девушки. Она дарила легкие улыбки многим, но не давала, ни надежд, ни даже повода к ним. Вежливая, милая, но бойкая на язык, если выпадала на то надобность, лаисса Магинбьорн ранила мужские души своим прохладным взглядом, и неоднократно слышала жаркий шепот: "Жестокая".
   Ласс Ландр Ренваль появился на ристалище последним. Он не стремился подойти к семейству Магинбьорн, но, увидев Лиаль, уже не сводил с нее взгляда. Это девушка так же приняла, как данность. Подобное ей было знакомо. Слегка склонив голову в приветственном поклоне, лаисса перевела взгляд на арену, и уже не отводила его от поединщиков. Однако взгляд наместника жег девушку, заставляя чувствовать себя неуютно. Но Лиаль принудила себя не дергаться и не смотреть в его сторону. Хищное лицо мужчины ее немного напугало, но уж никак не понравилось.
   Многие лассы в тот день провозглашали ее прекраснейшей из женщин, посвящая ей свои победы и преподнося награды, полученные за поединок. Старший ласс Магинбьорн сиял, как начищенный золотой, свысока поглядывая на других отцов, досадливо морщившихся от каждого нового восклицания. Ригнард посмеивался, нашептывая сестра колкости об ее поклонниках. И по наместнику он так же не забыл пройтись.
   Брат и сестра были одинаково остры на язык, за что их побаивались соседские дети. Они всегда были дружны, никогда не спорили и не ругались. Ригн защищал сестру, она прикрывала его шалости. Если кто обижал одного из них, второй немедля спешил с ответом обидчику. Правда, с возрастом отпрыски ласса Магинбьорна стали спокойней. Ригнард возмужал, увлекся ратным искусством и девушками. Лиа превратилась в красавицу, из-за которой болели сердца не только соседних лассов, но и простых парней. Однако это не мешало брату и сестре оставаться по-прежнему друзьями. Да и бойкость их языков никуда не делась.
   На том турнире наместник так и не подошел к Магинбьорнам, что опечалило и раздосадовало старшего ласса. Отец тоже заметил взгляды Ренваля на свою дочь. Он даже высказал Лиаль, что стоило бы и улыбнуться столь высокородному мужу, коли уж он обратил внимание на скромную дочь мелкопоместного ласса.
   - Если ты сможешь увлечь такого закоренелого холостяка, как наш наместник, то о лучшем супруге и мечтать не стоит, - выговаривал ласс Магинбьорн дочери.
   - Он некрасивый, - фыркнула Лиа. - И старый.
   - Да, не юнец сопливый! - воскликнул ласс Сигард. - Но в самом расцвете своей силы.
   - Значит, вскоре силы покинут наместника, - усмехнулся Ригн.
   - Я тебя кнутом отхожу, мальчишка, и посмотрим, насколько я бессилен, - пригрозил отец своему наследнику.
   Брат с сестрой переглянулись, дружно закатили глаза и больше о наместнике не разговаривали. Да он и не давал о себе знать. Даже старший ласс Магинбьорн успокоился, перестав сокрушаться по поводу глупости и недальновидности своей наивной дочери. Он вновь присматривался к дворянам попроще, выискивая более выгодного супруга для Лиаль. Сама же Лиа продолжала наслаждаться жизнью, беззаботно проводя дни в маленьких шалостях и развлечениях.
   А осенью прибыл гонец наместника с приглашением на пир и празднества в честь своего дня рождения. Подобной чести ласс Магинбьорн удостоился впервые. Это всколыхнуло, уже было, угасшие чаяния. Он с особым тщанием и придирчивостью следил за приглашенным портным, пошившим наряд, равный которому Лиа еще не надевала. Она была в восторге, долго кружась перед зеркалом под насмешливым взглядом брата.
   - Ты всех сразишь, сестрица, - произнес Ригн.
   - Все уже сражены, скучно, - отмахнулась девушка. Живо развернулась к брату и спросила, не пряча блеска в глазах. - Как думаешь, на пиру наместника будет весело?
   - Даже не сомневаюсь, - Ригнард подошел к ней и окинул задумчивым взглядом. - Только, боюсь, тебе придется терпеть самого наместника.
   Лиаль легкомысленно махнула ручкой.
   - Обломает зубы.
   Ригн покачал головой, но больше ничего говорить не стал. Сестра поцеловала его в щеку и выгнала из своих покоев, желая переодеться. С того дня, как в замке появился гонец, все встало с ног на голову. Отец находился в возбужденном состоянии, то и дело, поучая дочь, как ей должно вести себя. Вернулись учителя танцев и этикета. Отец-служитель читал девушке проповеди о скромности и покорности. Ригн так же выслушивал проповеди о должном поведении, которому обязан следовать благородный ласс, о вреде острословия, а так же нравоучения от отца, велевшего не лезть к сестре и не внушать ей крамольных мыслей.
   - Это же просто дар Святых! - восклицал ласс Сигард. - Сколько лассов мечтает, чтобы наместник выбрал именно его дочь. Скольких благородных лаисс ему прочили в жены, но он обратил внимание на твою сестру. Стало быть, так угодно Провидению, и мы не будем вмешиваться в его промысел.
   - Отец, ласс Ренваль не лучшая партия для Лии, - отвечал Ригнард отцу. - Слухи о нем не столь хороши, как его титул.
   Ласс Магинбьорн отвесил сыну подзатыльник.
   - Много ты понимаешь, мальчишка, - цыкнул он на Ригнарда. - Коли наша Лиа не будет глупа, то приструнит этого жеребца и будет кормить со своих рук. Молода она еще, конечно, не опытна... Но в этом ее сила, этим она может пленить непокорного ласса, а там и ума наберется. - Ригн промолчал, но выбор отца не одобрил.
   В назначенный день кавалькада тронулась в путь. Лиаль восседала на белоснежной кобылице, присланной ей наместником. Благородная лаисса пыталась упрямиться, понимая, что явление в Дьот на даренной ей лошади станет знаком наместнику, что она принимает его ухаживания, но отец заставил. Кроме того, в повозке ехали драгоценности, так же присланные наместником. Удивительным образом они подходили к наряду лаиссы Магинбьорн, и Лиаль подозревала, что отец передал лассу Ренвалю, в чем она будет одета.
   Ригн хмурился, но поговорить им не позволял отец, оставаясь между сыном и дочерью. Впрочем, хмурилась и Лиаль, осознавая, что теперь все гораздо серьезней, чем обычно, однако девушка надеялась, что Святые не оставят ее своей милостью, и она сможет найти выход, избавившись от внимания наместника.
   На подъезде к Дьоту их встретили люди ласса Ренваля, будто род Магинбьорн имел в его глазах особую важность. Младшие Магинбьорны переглянулись, старший пришел в восторг. Так как в столице провинции у благородных лассов не было дома, то наместник разместил их в гостевых покоях своего дворца. Сам он живал здесь, лишь когда бывал в Дьоте, основное время предпочитал проводить время в родовом замке.
   Приехав во дворец, где уже собирались иные гости, Магинбьорны узнали, что ласс Ренваль еще не объявился. Это немного расстроило отца, решившего, что наместник встретит их, сразу показав свои намерения. В отличие от ласса Сигарда, его дети выдохнули и обменялись довольными взглядами. К вечеру наместник так же не появился. Впрочем, празднование было назначено на следующий день, потому никто не удивился тому, что дворец полон гостей, но хозяин отсутствует.
   Он появился утром следующего дня. Стремительно прошел к себе, и до полудня не появлялся, так никого и не поприветствовав и не приняв даров, которые гости спешили преподнести лассу Ренвалю. Вообще, дары было принято преподносить на пиру, но всем хотелось оказаться первыми, кто поздравит высокородного ласса.
   Узнав, что остальные гости оказались не удел, ласс Магинбьорн усмехнулся и повернулся к дочери:
   - Ты преподнесешь наш дар, - сказал он Лиаль.
   - Отец, это неприлично, - вмешался Ригн. - Этикет не дозволяет лаиссам выставлять себя на всеобщее обозрение, а на Лию будет глазеть вся зала. Для чего ей читали проповеди о скромности, ежели сестрица потащится через всю пиршественную залу, чтобы отдать наш дар.
   Старший ласс поджал губы и погрозил сыну пальцем.
   - Лиаль отнесет, это мое последнее слово! - рявкнул он. - Наместнику будет приятно получить дар из ее рук.
   - За своими мечтами о родстве с Ренвалем, вы, отец, забываете о собственной дочери, - не пошел на попятную Ригнард. - Ежели он не выберет Лиаль, то как она будет выглядеть в глазах остальных женихов?
   Отец рассвирепел, замахнулся, но вдруг передумал наказывать сына за дерзость и согласился.
   - Ты прав, Лиа останется на месте. - Лиаль выдохнула с облегчением. Ей совсем не понравилась идея отца.
   На этом споры в благородном семействе прекратились, и до вечера Лиаль и Ригнард от души веселились, побывав на выступление приглашенной труппы актеров, лучшей в Валимаре. Они играли даже при королевском дворе. Потом гуляли по городу, ели сладости, потанцевали на площади вместе с простолюдинами, посмеялись над шутами, охали, глядя на канатоходца, и умилялись двум собачкам, ходившим на задних лапах. Наместник ни разу за это время не напомнил о себе, словно и не интересовало его семейство Магинбьорн. Отец кусал губы, дети радовались жизни.
   К назначенному часу гости переоделись, готовые войти в пиршественную залу, двери которой еще оставались закрыты. Дабы гости не заскучали, их веселили приглашенные циркачи. Шуты болтались между благородными лассами, отпуская не всегда приличные шуточки, но настроение у всех был прекрасным. А потом появился ласс Ландр Ренваль. На устах ласса Магинбьорна расцвела довольная улыбка, некоторые мужчины нахмурились, лаиссы позеленели от злости, а Лиаль побледнела. Он был одет в те же цвета, что и она. Более того, копия подвесок, присланных наместником лаиссе Магинбьорн, украшали и его костюм. Они были парой, о чем громогласно заявляли одинаковые наряды.
   Ласс Ренваль, кивнув гостям, подошел к лаиссе Магинбьорн, небрежно подав ей руку.
   - Милости Святых, моя дорогая лаисса, - произнес мужчина, чуть приподняв уголки губ в улыбке. - Вы прелестны.
   - И вам их милости, высокородный ласс, - пролепетала Лиа, накрывая руку наместника своей ладонью.
   Она была растерянна в тот момент, раздосадована, и настроение, такое солнечное в этот день, мгновенно испортилось. К такому повороту девушка не была готова. Одно дело взгляды, которые наместник мог бросать на нее, пару раз станцевать с благородной лаиссой, сказать, как она хороша, а другое - столь явное предпочтение ее другим женщинам.
   Как она и опасалась, семейство Магинбьорн оказалось рядом с наместником за столом. Он вообще в тот вечер не отпускал от себя Лиаль, ее отца и брата. Впрочем, отец не отходил от наместника сам, а брат от Лии, не желая оставлять ее наедине с лассом Ренвалем. Сама лаисса изо всех сил старалась казаться приветливой, отвечая на вопросы наместника, даже несколько раз выдавила из себя улыбку. Но его холодный внимательный взгляд, цепко следивший за ней, пугал и настораживал. Мужчина будто изучал и оценивал благородную лаиссу.
   Однако самое ужасное произошло ближе к концу праздничного пира, когда, после очередного танца, которые ласс Ренваль не позволял занять никому, полновластно завладев Лиаль, вдруг увлек девушку за собой. Они оказались за дверями пиршественной залы. Наместник стремительно удалялся все дальше, не отпуская руки Лии, в конце концов, вывел ее на балкон, стиснул в объятьях и совершенно бессовестно завладел устами девушки.
   - Святые, как вы смеете?! - воскликнула лаисса Магинбьорн, вырываясь из объятий.
   - Вы очаровали меня, Лиаль, - мужчина вновь сделал к ней шаг. - Со дня турнира я не могу забыть вас.
   - И потому столь нахально ведете себя? - возмутилась Лия, чьих губ не смел касаться поцелуем еще ни один мужчина.
   - Вам знакомо слово - страсть, Лиаль? - ласс Ренваль чуть склонил голову к плечу. - Красивые девицы часто бывают легкомысленны и позволяют себе вольности, поддавшись жарким признаниям влюбленных мужчин.
   Лаисса Магинбьорн нахмурилась, пытаясь понять, что ей хочет сказать наместник.
   - Разве вы еще не познали мужских объятий, моя дорогая ветреница? - улыбнулся ласс Ренваль, снова ловя ее в объятья.
   Лиаль вспыхнула от негодования. Краска стыда и возмущения залила ее щеки. Так вот каковы устремления высокородного ласса! Вот, что он хотел от нее! Пощечина вышла неожиданной и звонкой. Девушка вырвалась из рук наместника, с нескрываемым гневом глядя на него.
   - Как вам не совестно, ласс Ренваль?! - воскликнула Лиаль, глядя в глаза мужчине, даже не ощущая страха от вспыхнувшего в них ответного гнева. - Я честная девушка! Не смейте порочить меня подобными домыслами!
   Развернувшись, она бросилась прочь, но заплутала и готова была уже отчаяться из-за тщетных попыток найти путь к пиршественной зале, где окажется под защитой брата, когда услышала чеканные шаги и поспешила навстречу неведомому спасителю. Им оказался сам наместник. Он взял Лию за руку, буркнув:
   - Простите меня, я не желал вас оскорбить, - вернул ее родным, более не притронувшись к девушке.
   На этом бы все могло и закончиться, потому что на следующий день наместник уже не был столь настойчив в своем внимании к лаиссе Магинбьорн, и она даже успела порадоваться, что так быстро избавилась от высокородного наглеца, но...
   - Добро пожаловать домой, дорогая супруга, - издевательски произнес ласс Ренваль, вырывая Лиаль из воспоминаний.
   Она вздрогнула, бросила хмурый взгляд на наместника и тяжело вздохнула, когда белоснежная кобыла ввезла ее в замковый двор.
  

Глава 2

   Наместник спешился, помог спуститься на землю своей юной супруге, после склонил голову перед королем, подъехавшим следом. Правитель Валимара помог спешиться Ее Величеству, милостиво улыбнулся и хлопнул высокородного ласса по плечу.
   - Оставьте условности, Ландар, вы тут хозяин, - сказал монарх. - Ведите нас в пиршественную залу, и пусть сегодня не останется трезвых гостей. Святые да благословят вас и вашу супругу.
   Ласс Ренваль вновь поклонился, подал руку Лиаль и направился к распахнувшимся створам высоких дверей, украшенных резьбой. Прислуга низко склонилась по обеим сторонам от образовавшего прохода, встречая господина и госпожу. Лаисса Ренваль исподволь разглядывала тех, кто будет теперь ей служить. Она ловила ответные взгляды челяди, с любопытством рассматривавшую новую хозяйку.
   Уже входя в двери, она обернулась, чувствуя панику. Девушка попыталась отыскать взглядом брата, но могучая фигура государя скрыла от нее тех, кто шел позади. Наместник посмотрел на жену, ощутив ее дрожь, и ухмыльнулся, подмигнув Лиаль.
   - Вам страшно, дорогая моя супруга? - негромко спросил он.
   - Мне есть чего опасаться? - заставляя себя успокоиться, спросила в ответ Лиа.
   - Есть, - сухо ответил ласс Ренваль и поднес к губам ее руку. - Для начала первой ночи, ее ведь опасаются все девственницы... Если они, конечно, девственницы.
   Лаисса Ренваль вспыхнула и гневно взглянула на супруга.
   - Вот и проверим, насколько ваш гнев праведен, - усмехнулся мужчина, вводя девушку в пиршественную залу.
   Намеки и подозрения супруга глубоко оскорбили Лиаль. Она поджала губы, поклявшись себе, что найдет, чем отплатить ему. Однако первая ночь, действительно, тревожила девушку. И не столько из-за того, что ей еще была неведома эта сторона отношений мужчины и женщина, сколько из-за хищной ухмылки наместника, в которой сквозило предвкушение.
   - Вы намерены причинить мне боль? - все же решилась спросить лаисса.
   - При первом соитии боль неизбежна, - пожал ее супруг плечами. - Не стоит на меня взваливать вину еще и за это.
   - Но вы хотите усугубить ее? - паника вновь прорвалась наружу, что не осталось незамеченным лассом Ренвалем.
   Он рассмеялся и оставил супругу без ответа, чем еще больше усилил ее страх. Усаживаясь за пиршественный стол, лаисса Ренваль мечтала лишь об одном, скорей покинуть это жуткое место, и этого человека, пугавшего ее до невозможности.
   - Милости Святых лассу и лаиссе Ренваль! - провозгласил король, поднимая кубок, наполненный хмельным напитком. - Пусть Святые никогда не оставят ваш дом и ниспошлют вам крепкого наследника!
   Наместник широко улыбнулся, склоняя голову в благодарном поклоне, и поднял кубок. Пиршество началось. Стол супругов стоял на возвышении, и к нему то и дело устремлялись взгляды и пожелания гостей. Ласс Ренваль благодарил, улыбаясь и одаривая благородных лассов ответными шутками и пожеланиями. Дальше стоял стол, за которым сидели король с королевой. Они были почетными гостями. Дальше находились столы, за которыми пировали шумные лассы и хохочущие лаиссы.
   Всего вдоволь было на столах, увеселений так же хватало, и гости получали удовольствие, восхваляя хозяина замка и его прекрасную супругу. Только молодой ласс Магинбьорн оставался хмурым. Он поглядывал на свою сестру, и она отвечала ему настороженными взглядами. Старший ласс Магинбьорн недовольно толкал сына в бок локтем.
   - Ригнард, ежели ты не образумишься, то кто-то может заподозрить, что нам сей брак нежеланен, - говорил он.
   - Он нам и нежеланен, отец, но кого бы это еще интересовало, - ответил младший ласс и снова взглянул на сестру.
   - Однако ваш братец невесел, - заметил наместник, бросив взгляд в сторону гостевого стола.
   - Мой брат любит меня, - ответила лаисса Ренваль. - С чего ему радоваться, коли его сестру наказывают браком.
   Мужчина рассмеялся и откинулся на спинку стула. Он поднял кубок и громко провозгласил:
   - Хочу выпить за род Магинбьорн, подаривший мне прекраснейшую из женщин! Ласс Сигард, ласс Ригнард, я пью за вас! Да не оставят Святые ваш род своей милостью. Надеюсь, скоро мы будем гулять на свадьбе младшего ласса Магинбьорна.
   - Благодарю, высокородный ласс, - ответил отец Лиаль. - Вы осчастливили наш род своим выбором. Лучшего зятя и желать нельзя.
   Ригнард склонил голову, невозмутимо осушил свой кубок и с громким стуком поставил его на стол.
   - Ответь, мерзавец, - прошипел ему в ухо отец.
   Молодой мужчина скосил на него глаза, затем перевел взгляд на наместника. Виночерпий уже вновь наполнил опустевший кубок, и Ригн поднял его, буравя взглядом наместника:
   - Благодарю, ласс Ренваль, - ответил Ригнард. - Пусть Святые не оставят и вас своей милостью, а вы мою сестру заботой и любовью.
   - О, можете в этом не сомневаться, мой дорогой шурин, - на лице наместника появилась улыбка, от которой лаисса Ренваль вздрогнула и еще ниже склонила голову.
   Рука супруга скользнула ей на талию, рывком прижимая к телу Ландара Ренваля. Девушка вцепилась в пальцы ласса, отдирая их, но он лишь усмехнулся.
   - Вы еще на помощь позовите, Лиаль, - насмешливо произнес он. - Отныне я могу вас трогать, как и когда хочу. Я ваш муж и господин, дорогая супруга. А вы считали, что это невозможно. Как обманчивы и опасны бывают заблуждения, неправда ли?
   - Вы добились, чего хотели, к чему ваш яд теперь? - с мукой в голосе спросила девушка.
   - Ну что вы, дорогая моя, наше супружество с вами только начинается, - ответил наместник и поднялся на ноги, подавая руку супруге. - А идемте-ка танцевать. Помнится, у нас это с вами неплохо получалось. Усладим гостей зрелищем нашей с вами любви.
   - Но вы же не любите меня! - воскликнула благородная лаисса.
   - Вы очень старались, чтобы моя любовь угасла. Берите то, что осталось, - ответил мужчина и вывел ее в середину залы.
   Музыканты ударили по струнам, король поднялся из-за стола, выводя в середину залы королеву, присоединились к хозяевам замка и другие гости. Пир продолжал наращивать обороты. Лиаль косилась на мужа, поражаясь тому, как он может так легко сохранять видимость счастья на лице, а потом поняла, что ему-то уж точно грустить не от чего, и супруг даже получает удовольствие от празднества.
   - Улыбайтесь, Лиаль, улыбайтесь! - воскликнул наместник, кружа ее вместе с веселой музыкой. - Ваш господин велит вам улыбаться!
   Лаисса тут же покрепче сжала губы, демонстрируя, что на ее покорность супруг может не рассчитывать. Это вызвало очередной взрыв смеха ласса.
   - Умница моя, - воскликнул он.
   Лиаль досадливо поморщилась, вдруг осознав, что так только еще больше раззадоривает мужа. Она растянула губы в улыбке, больше похожей на оскал. Хочет покорности, он ее получит!
   - Вы решили быть хорошей женой, Лиаль? - тут же спросил наместник.
   - Я послушна воле моего супруга, - с обманчивым смирением произнесла девушка.
   Мужчина хмыкнул, рывком привлек к себе девушку и шепнул ей на ухо:
   - Велите брату сейчас же покинуть наш пир и более не являться. Я не желаю его видеть в своем доме.
   - Но я желаю! - воскликнула лаисса Ренваль. - Я не буду говорить того, что вы требуете.
   Ласс подмигнул ей и вновь повел в танце. Лиаль стиснула зубы. Ее мысли вернулись в прошлое. Девушка вспомнила похожий пир в честь нового года. Тогда наместник Ренваль вот так же вел ее по зале, не спуская глаз. Только тогда не было насмешек и ехидных выпадов. Не было скрытых угроз и острых шпилек. Зато был его жаркий полушепот:
   - Как же вы хороши, Лиаль. Мои мысли полны вами.
   - Мною полнятся мысли многих благородных лассов, - легкомысленно рассмеялась ветреница, вызвав звонким смехом улыбку на устах наместника.
   - А ваши мысли, дорогая моя лаисса, кем наполнены они? - вкрадчиво спросил мужчина.
   - Лишь свободой, - ответила Лиаль, весело сверкнув глазами.
   - Чудеснейшее известие, - легко рассмеялся ласс Ландар.
   Со дня своего рождения наместник перестал пугать лаиссу Магинбьорн. За прошедшие осень и зиму они почти не встречались. Но сказать, что ласс Ренваль забыл о Лиаль, было нельзя. Время от времени ей приходили от него небольшие дары. То лаисса получала книгу, то корзинку со сластями. Однажды прислал милейшего щенка, которого Лиа назвала Ланди. Отец отругал дочь, и щенок получил иное прозвище. Подобные мелочи девушка принимала без страха, они не влекли за собой надобности в благодарности. Несколько раз она получала личные послания от наместника, так же не несущие в себе ничего, что могло бы задеть лаиссу Магинбьорн. Лиа отвечала на послания наместника и тут же забывала о них.
   А потом она заметила, что поток женихов начал иссякать. Более того, отец начал открыто отказывать благородным лассам, более не выбирая среди них наиболее подходящую партию для дочери. На турнирах, возобновившихся с приходом весны, на лаиссу посматривали, говорили ей приятные слова, но больше не провозглашали побед в ее честь. В какое-то мгновение лаисса Магинбьорн ощутила себя вдруг постаревшей дурнушкой. Поток ее поклонников редел, мужчины окружали вниманием других лаисс, она же оставалась лишь целью для мужских взглядов и не больше.
   Разгадка оказалась проста. Ригн поведал сестре, что на одном из пиров в замке наместника, ласс Ренваль дал понять, что будет очень недоволен, если обнаружит устремления лассов, направленные в сторону замка Магинбьорн.
   - Он тебя пометил, сестрица, - усмехнулся Ригн.
   - Каков мерзавец! - воскликнула Лиа. - А ежели пыл наместника угаснет, как буду выглядеть я?! Благодаря ему, от меня отвернулись все прочие мужчины, но исчезни он, я превращусь в объект для насмешек! К тому же это не оставляет мне выбора. Я хочу супруга, которого смогу полюбить.
   - Отец тебе бы все равно выбрал выгодного супруга, - ответил брат, с сочувствием глядя на благородную лаиссу. - Мы что-нибудь придумаем. Это и в самом деле подло.
   Как бы там ни было, но произошедшее привело Лиаль в ярость. По какому праву ласс наместник повел себя столь наглым образом?! Он сам не спешил объявляться, и другим не позволял. Лаисса Магинбьорн вдруг почувствовала себя принцессой, заточенной в башне, которую охраняет какой-нибудь злобный великан.
   - Ну уж нет, не бывать тому, - решила благородная лаисса.
   На ярмарке, состоявшейся во время поездки наместника в столицу, Лиаль выбрала ласса, знакомого ей с детства. Ригн выслушал идею сестры, хмыкнул и взялся помочь в проделке. На ярмарке он нашел указанного сестрой молодого мужчину, разговорился с ним и, как бы невзначай, столкнулся со своей сестрой. Избегать неожиданной встречи было глупо, и ласс составил компанию Ригнарду и Лиаль Магинбьорн.
   Благородный ласс Юнгвальд Альгерд, пользуясь случаем не скупился на восхваления красоты Лиаль, баловал ее сладостями и с удовольствием слушал переливы девичьего смеха. После ярмарки прошло более трех недель, когда состоялся небольшой турнир между соседями Магинбьорнов. Вдохновленный тем, что никаких наказаний за его внимание к лаиссе не последовало, ласс Альгерд без опаски сам подошел к ложе, где сидела лаисса Лиаль с отцом и братом, и девушка приняла ухаживания ласса с доброжелательной улыбкой. Глядя на происходящее, встрепенулись и остальные мужчины, вновь протоптав дорожку к запретному плоду.
   Лиаль свободно выдохнула и почувствовала себя победительницей. Ее торжество продолжалось до конца лета, когда лаисса вновь купалась во всеобщем поклонении, оказывая благосклонность то одному, то другому лассу. А в последний день лета их замок посетил ласс Ренваль, проведя рядом с семейством Магинбьорн около недели, чем несказанно обрадовал ласса Сигарда. Отец увивался вокруг знатного гостя, развлекая его всевозможными способами.
   Во время визита наместника, девушка была с ним вежлива, но холодна. Однако на колкости не скупилась, чем неизменно веселила наместника. Казалось, он получал удовольствие от ответов колючки, как ласс назвал Лиаль в одной из бесед. Попыток целовать ее мужчина больше не делал, но подлавливал в такие моменты, которые приводили девушку в смущение. То перехватывал ее руку, задерживая ее в своей ладони чуть дольше, чем следовало. То сталкивался с ней в переходах замках, и их близость становилось неприличной, но наместник не спешил уйти с дороги. Один раз мужчина, ухаживая за девушкой, решил снять с ее волос жучка, слетевшего с дерева. Он склонился над Лиаль, отчего лицо Ренваля оказалось неожиданно близко, небрежным движением коснулся волос, а затем тыльной стороной ладони провел по скуле, и Лие вдруг показалось, что наместник ее поцелует. Но он тут же отпрянул, не сводя взгляда с зарумянившегося лица лаиссы.
   Все это раздражало и злило девушку. Рядом с лассом Ренвалем она чувствовала себя марионеткой, которую ведет умелый кукловод. Он давал ясно понять, что имеет душевную склонность к Лиаль, но не говорил об этом вслух. Ненавязчиво ухаживал, но никаких определенных видов на будущее не высказывал. Подолгу не сводил с нее взгляда, но новых признаний не делал, кроме того, что сделал на новогоднем пиру. В конце концов, лаисса Магинбьорн ощутила себя норовистой кобылой, которую приучают к всаднику. И это тоже не могло прийтись по душе гордой дворянке. Но самым обидным было то, что она вновь осталась без своей свиты. Одного визита хватило, чтобы остальные мужчины поняли, лаисса по-прежнему недосягаема для них. Разве что ласс Альгерд навещал девушку, не привлекая внимания.
   А потом был следующий день рождения наместника. Уже подозревая, что история может повториться, Лиа вместе с братом предусмотрели возможность одинаковых нарядов, и Ригн отвез сестру к портному, сшившему второе платье. Подозрения младших Магинбьорнов подтвердились после того, как наместник прислал лаиссе украшения, подходившие к тому наряду, который пошил портной, нанятый отцом. И на пир Лиаль надела второе платье, но прежде... Прежде опять были зрелища, во время которых Ригн привлек внимание сестры к разговору двух юных лаисс, случайно подслушанному им. Девушки обсуждали уже известную всем слабость к выскочке и зазнайке Магинбьорн.
   - Даже такой мужчина не устоял, - сокрушалась первая.
   - Она не умеет ценить чести, оказанной ей, - вторила вторая. - Столь непостоянный ласс уже год симпатизирует одной женщине. Ох, почему же не я на ее месте...
   Лаисса Лиаль выслушала брата, сверкнула глазами и довольно потерла руки. Она нашла ту девицу, которая мечтала о наместнике. Отозвала ее в сторону и долго что-то шептала ей. Девушка охала, ахала, прикрывала рот ладошкой, но, в конце концов, кивнула. Когда пришло время переодеваться к пиру, Ригн отвлек отца, чтобы сестра смогла без помех собраться, и увидел ее старший ласс Магинбьорн уже в том наряде, который шили тайно.
   Отец пришел в неистовство, но... Переодеваться было уже поздно, опоздание считалось проявлением неуважения. К тому же нужный наряд все никак не желал находиться... Правда, лишь до того времени, пока они не вошли в залу, где ожидали появления наместника. Взгляд старшего ласса сразу зацепился за лаиссу, красовавшуюся в платье и украшениях, составлявших пару к наряду, в котором появился ласс Ренваль. Пошитое из золотой парчи платье выделялось среди прочих нарядов, и наместник сразу направился в его сторону. Постепенно его шаг замедлился. Ласс пару мгновений рассматривал девушку, одетую в те же цвета, что и он, внимательно рассмотрел украшения, отправленные лаиссе Магинбьорн, после резко развернулся и уперся гневным взглядом в Лиаль. Ликующая девушка низко поклонилась, пряча улыбку. Наместник медленно, чеканя шаг, подошел к ней, так же неспешно смерил ее пристальным взглядом, произнеся тихо, но от его тона мурашки пробежали по спине Лии:
   - Это был неосмотрительный поступок, дорогая моя лаисса.
   Затем развернулся и ушел к той, кому Лиаль отдала свой наряд, небрежно подал той руку и увел за стол. Это была ее первая ошибка, но вторую лаисса Магинбьорн не замедлила совершить. Оказавшись за столом в удалении от того места, где восседал наместник, девушка расслабилась и веселилась, уже ни о чем не думая. Предпочтение лассом Ренвалем другой лаиссы стало сигналом для остальных лассов. Вскоре вокруг Лиаль образовался небольшой кружок. Ее спешили развеселить, приглашали на танцы, смеялись над ее ответами. И все бы ничего, но взгляд наместника, казалось, прожигал лаиссу насквозь.
   Лиа посылала ему насмешливые взгляды, улыбалась и вновь отворачивалась. Чувство торжества охватило лаиссу настолько, что она вовсе забыла о том, что унизила наместника своей выходкой, успев посчитать, что теперь-то уж точно освободилась от его ухаживаний. Сам наместник ограничился только взглядами, не подходил, танцевать не звал, не высказывал обиды. Это окончательно лишило Лиаль осторожности.
   Все случилось, когда девушка, устав от шумного пира, попросила брата вывести ее из залы. Старший ласс Магинбьорн уже некоторое время, как оставил дочь на попечение брата, а сам отправился заглаживать неловкость от выходки Лиаль. Воспользовавшись свободой, младшие Магинбьорны покинули залу, и уже не видели, как была отправлена восвояси лаисса, принявшая участие в проделке Лии. Они выбрались на один из балконов. Вслед за братом и сестрой пиршественную залу покинули несколько лассов. Молодые люди, пользуясь своим уединением обсуждали вытянувшееся лицо Ренваля, когда он обнаружил, что его провели. Мужской смех сплетался с заливистым женским и разносился над ночным двором.
   Перемывать косточки наместнику понравилось всем. Вскоре на громкий смех пришли еще несколько мужчин, охотно принявшие участие в разговоре.
   - Ловко вы провели наместника, Лиаль, - усмехнулся один из лассов.
   - Даже не верится, что старый волк отпустил юную лань, - вставил второй.
   Лаисса Магинбьорн рассмеялась, услышав сравнение, и весело ответила:
   - Старый волк выдохся и понял, что ему никогда не угнаться за юной ланью. Лань быстрее волка, а волка подводит подагра. Пусть греется у камина и мечтает о лани, ему ее не видать. Никогда!
   - Правда? - ледяной голос за спиной потешающейся молодежи мгновенно оборвал веселый смех, ставший ответом на слова лаиссы.
   Лассы расступились, теряя свой пыл, только Ригн встал перед сестрой, закрывая ее собой от колючего злого взгляда наместника. Тот вошел на балкон, ступая неожиданно тихо и плавно, словно хищник подбирался к своей добыче. Лиаль поднялась со своего места, обошла брата и с вызовом взглянула на Ландара Ренваля. Мужчина остановился, его губы скривила насмешливая ухмылка.
   - Запомните, глупая лань, - все тем же ледяным тоном произнес наместник, - старому волку даже не придется бежать за вами, потому что ваши резвые ножки сами привели вас в его логово. С первым днем лета я введу вас в свой замок. Милости Святых, дорогая невеста, - насмешливо произнес наместник и оглядел молодых лассов. - Пошли вон.
   Это прозвучало хлестко, словно удар бича. Лиаль зажмурилась, лассы потянулись с балкона.
   - Ригн, - девушка беспомощно посмотрела на брата.
   - Выпутаемся, - ответил тот.
   Ушедший вслед за лассами наместник, вернулся, грубовато взял Лиаль за руку и потащил в сторону пиршественной залы. Ригнард преградил Ренвалю дорогу, но стражники оттеснили ласса Магинбьорна, и наместник продолжил путь.
   - Ласс Ренваль, прекратите, - потребовала благородная лаисса. - Вы ведете себя, как животное! Не смейте так обращаться со мной.
   От резкого рывка девушка вскрикнула и впечаталась спиной в стену. Ренваль навалился на нее, вжимаясь в ее тело, все так же грубо ухватил за подбородок и задрал голову кверху.
   - Имей ты толику терпения, возможно, я бы остыл и оставил тебя в покое, но ты решила унизить меня на глазах у всех и посмеяться. Я никому не позволяю насмехаться над собой безнаказанно. Благородного ласса я бы вызвал на поединок, но ты женщина, и плата за твои выходки будет иной.
   - Но почему свадьба? - не удержалась Лиаль от вопроса.
   - А почему бы и нет? - усмехнулся наместник. - Ты красива, и я неравнодушен к тебе. Я получаю в жены первую красавицу моей провинции. К тому же моя первая женитьба не принесла мне наследника, только отвращение к браку. Сейчас же я намереваюсь получать от него лишь удовольствие. Но, боюсь, получать его буду я один.
   Словно ставя печать под своими словами, ласс Ренваль коротко и грубо поцеловал Лиаль, снова взял за руку и потащил в залу. Войдя в распахнутые двери, он остановился на середине и поднял руку. Музыканты замолчали, а вслед за ними и гости, привлеченные воцарившейся тишиной.
   - Благородные лассы и лаиссы! - громко произнес Ландар Ренваль. - Спешу сообщить вам о том, что скоро у нашей прекрасной провинции появится хозяйка. Лаисса Лиаль Магинбьорн в первый день лета станет моей женой. Поздравьте же нас!
   - Нет! - испуганный вскрик Лии утонул в громовом реве нетрезвых гостей.
   - Да-а, - хищно протянул наместник.
   С того дня прекратились всякие подарки, больше не приходили письма, и Лиаль оказалась в одиночестве. Не то, чтобы к ней снова никто не подходил, но и саму девушку заперли в замке, таково было требование жениха. И вновь замковый служитель говорил Лие о смирении и благодарности. Отец твердил про честь рода. Лаисса Магинбьорн рыдала по ночам, сбегала от отца-служителя, от родного отца, подпуская к себе только брата.
   Однажды в порыве отчаяния она решилась сбежать, но опомнилась и подумала, что тем самым еще больше разозлит наместника, призвав гнев не головы отца и брата. Понадеявшись на то, что до лета далеко, и ласс Ренваль может еще сам передумать, ведь не спешил же он со свадьбой полтора года до этого, довольствуясь тем, что разогнал остальных женихов, лаисса Магинбьорн немного успокоилась. Но теперь она живо заинтересовалась жизнью своего жениха.
   Ригнард разузнал все, что интересовало сестру, и принес ей совсем нерадостные вести. Что касалось первой супруги, по нелепой случайности упавшей с замковой стены, то на ней ласс Ренваль женился еще в юном возрасте. Говорили, что он был без ума от своей невесты. Однако причины, которая вызвала отвращение к браку у наместника, выяснить не удалось. Слухи разнились. Кто говорил, что лаисса Ренваль была склочной, кто рассказывал, что она не отличалась здравомыслием и благочестием, а кто-то намекал на то, что женщина спуталась с кем-то из стражников. Но ее падение заставило обоих младших Магинбьорнов задуматься о том, насколько оно могло быть случайным.
   То, что наместник обладал жестким нравом, Лиаль знала уже сама. И то, что мстителен, и не забывал обид, тоже. И все-таки Лиа надеялась, что Ренваль остынет, и о ней попросту забудет. Ближе к концу осени он навестил замок Магинбьорн. Правда, пробыл лишь до вечера, но и того хватило, чтобы понять, Ландар Ренваль от своих намерений отступать не намерен. С невестой он был подчеркнуто холоден и вежлив, как и она с ним когда-то. Но язвил и колол при любой возможности. Закончилось все тем, что Лиаль вспылила, наговорила в ответ гадостей и сбежала, плюнув на всякие правила этикета.
   Потом брат узнал, что у наместника в замке живут его любовницы. Это тоже были слухи, но ведь всем известно, что дыма без огня не бывает. Говорили, что он балует их, одевает, как благородных лаисс, и наложницы, забыв всякий стыд, командуют, словно каждая из них госпожа. Лиаль пришла в ужас. Мысль о побеге вернулась, и лишь забота об отце и брате не позволили девушке покинуть стены родного замка. Впрочем, ей и бежать-то было некуда. Судьба одинокой девушки на дороге слишком печальна, чтобы мечтать о ней. Благородной лаиссе пришлось смириться и в этот раз.
   А зимой ласс Ренваль вновь навестил невесту. В этот раз он задержался на три дня, ставшие для Лиаль пыткой. Днем отец находил развлечения для гостя, а вечером оставил его с дочерью, давая возможность жениху и невесте поговорить. Говорить им было не о чем, и в тот вечер наместник просто следил взглядом за лаиссой, выматывая ей нервы и душу. И все же девушка выдержала вечер молчаливой пытки. Когда подошло время, она с достоинством пожелала добрых снов и хотела удалиться, но наместник остановил ее коротким вопросом.
   - Поцелуй на ночь?
   - Мы еще не женаты, - ответила Лиаль и снова попыталась сбежать.
   Ласс Ренваль поднялся с кресла, лениво потянулся и так же лениво приблизился к девушке. Взяв Лию за плечи, мужчина притянул ее к себе.
   - Скажите, дорогая невеста, что вы знаете о поцелуях? - с любопытством спросил мужчина.
   Лаисса Магинбьорн нахмурилась. Она была напряжена, ожидая очередной издевки.
   - Сколько мест для поцелуев вам известны, Лиаль? Назовите мне их.
   - Такие разговоры не подобает вести с благородной девицей, - девушка попробовала отойти, но мужская ладонь легла ей на спину, не позволяя отодвинуться.
   - Назовите мне места для поцелуев, Лиаль, и я сразу отпущу вас, - с легкой иронией ответил наместник.
   - Щеки, лоб, - ворчливо произнесла лаисса.- Руки. Уста.
   - Все? - в насмешливом изумлении приподнял брови Ландар Ренваль, и Лиа кивнула. - Как же скудны ваши познания, дорогая невеста. Мне придется заняться вашим образованием после свадьбы. Впрочем, мы можем избежать свадьбы... - он выдержал паузу, наблюдая, как загораются надеждой глаза лаиссы, и закончил, - если вы позволите мне заняться вашим образованием немедленно. Готовы провести ночь в моих покоях, Лиаль? Утром я расторгну помолвку.
   - Нет! - в негодовании воскликнула благородная лаисса.
   - Тем лучше, - удовлетворенно ответил ласс. - Вы так хороши и притягательны, что, боюсь, одной ночи мне все равно бы не хватило. Нечистый вас задери, Лиаль, - вдруг воскликнул мужчина, - как вы умудряетесь раздражать до крайности и продолжать кружить голову? - Лиа сделала новую попытку освободиться, но по-прежнему безуспешно. - Вы правы, пора уже заканчивать это прощание на ночь. Итак, поцелуи.
   Наместник поднес к своим губам сначала одну руку лаиссы, после вторую, поцеловал по очереди обе щеки, коснулся губами лба, после положил ладонь ей на затылок и накрыл девичьи уста своими, но быстро отпустил и рассмеялся, глядя, как стремительно убегает Лиаль. На следующий день девушка сказалась больной, а на третий заболела на самом деле и, горя в лихорадке, благодарила Святых на помощь. Наместник заглянул к ней, приложил ладонь ко лбу и, коротко велев:
   - Чтоб выходили, - покинул замок.
   Последней каплей для Лиаль стал третий визит наместника. Тогда она решилась...
   - Позвольте мне украсть у вас вашу супругу, дорогой зять, - голос брата вырвал лаиссу Ренваль из оцепенения.
   - Вы хотите похитить мою жену? - приподняв брови, спросил наместник.
   - Именно, ласс Ренваль, - склонил голову Ригнард.
   - Попробуйте, дорогой шурин, - рассмеялся Ландар.
   Лиаль подала вдруг задрожавшую руку брату, и он, ободряюще сжав ладонь сестры, вывел девушку на середину залы, присоединяясь к танцующим.
   - Ты готова? - спросил Ригн.
   - Ох, братец, скорей бы, - прошептала девушка, и они последовали за танцующими парами.
   Брат с сестрой прошли круг, ощущая пристальный взгляд наместника, затем его отвлекли, и Ригнард с Лиаль вздохнули с облегчением. Они продолжили танец, поравнялись с открытыми дверями, через которые без устали сновали слуги. Циркачи, подкупленные Ригнардом, закрыли их от ласса Ренваля. Лиаль увидела, как факир выдул струю пламени, закусила губу и, увлекаемая братом, бросилась прочь из пиршественной залы.
   Ригн оглянулся, заметил своего стражника, и тот скользнул в узкий коридор, куда и поспешили брат с сестрой. Стражник, направленный в замок наместника еще два месяца назад, выведал все возможные пути для побега, и теперь вел своих господ по одному из них. Они спустились вниз, вышли через неприметную дверцу, миновали несколько строений и остановились возле не запряженной телеги.
   - Переодевайтесь, госпожа, - шепнул стражник.
   Мужчины отвернулись, а Лаиль спешно начала разоблачаться. Руки дрожали, мешая делать все быстро. Но вскоре ей удалось натянуть мужские штаны, камзол, после спрятала волосы под берет, и беглецы продолжили путь. Остановились они у конюшен. Ригн открыто потребовал привести коня ему и его слуге. Вскоре брат и сестра уже проезжали ворота, не закрывшиеся на ночь.
   - Святые, мы это сделали, - возликовала лаисса, когда лошади сошли с подъемного моста и рысцой двинулись в сторону леса.
   - Ригн, ты должен уехать со мной, - потребовала Лиаль. - Это страшный человек, он будет мстить.
   - Я не могу, сестрица, ты же знаешь. Я единственный мужчина в нашем роду после отца, - ответил Ригнард. - Не бойся, ко мне сейчас присоединится мой оруженосец, и я буду до последнего стоять на том, что оставил тебя в зале, покинув замок с оруженосцем. Выезжали двое, нас и будет двое. Альгерд увезет тебя и спрячет. О нем никто не знает. Этот ласс без ума от тебя еще с детства, он душу отдаст, но не позволит даже волосу упасть с твоей головы. Я найду вас, как только появится первая возможность.
   - Мне не спокойно, братец, - Лиаль обернулась, бросая опасливый взгляд на замок наместника. - Это наша самая отчаянная шалость.
   - Он тебя не получит, - отчеканил Ригн.
   Они доехали до леса, и ласс Магинбьорн придержал лошадь, прислушиваясь к тишине.
   - Юнгвальд, - позвал он.
   - Увози ее! - послышался в ответ отчаянный крик. - Засада!
   Вскрик ласса Альгерда захлебнулся, но этого хватило, чтобы Ригн, ухватив повод лошади Лиаль, потянув его, чтобы развернуть лошадь в обратную сторону.
   - Не вышло, дорогой шурин, я вас поймал, - послышался насмешливый голос наместника. Беглецам наперерез выехал небольшой отряд, возглавляемый лассом Ренвалем. - Но попытаться стоило, да, Ригнард?
   Ригн положил ладонь на рукоять меча.
   - Не надо, - прошептала Лиа. - Не трогайте их, - взмолилась она, глядя на своего супруга. - Клянусь, это была моя последняя глупость.
   - Вы даже правильно назвали свой поступок, дорогая супруга, - усмехнулся Ландар Ренваль. - Стало быть, вы готовы стать покорной? Тогда скажите брату то, что я вам велел. Все равно ворот моего замка он больше не пересечет.
   - И вы отпустите его? - с надеждой спросила лаисса. - И ласса Альгерда? Вы ведь всех отпустите, Ландар?!
   Наместник подъехал ближе, дал знак, и из леска вытащили благородного ласса, оруженосца Ригнарда и еще несколько воинов.
   - Вам дорог этот сопляк? - палец наместника указал на Юнгвальда Альгерда.
   - Мы дружим с детства, не более, - ответила Лиаль, понимая, к чему клонит Ренваль.
   - Всего лишь друг? Друг, посмевший нарушить мой запрет и навещавший вас тайно? Друг, за которого вы пытались выйти замуж, чтобы не достаться мне? Друг, решивший украсть жену у мужа?! - голос наместника повысился, и теперь в нем ясно угадывался гнев.
   - Всего лишь друг, - прошептала лаисса. - Прошу вас! Пусть это будет даром жениха невесте к свадьбе. Сделайте мне этот дар, Ландар!
   Взгляд наместника, буравивший ласса Альгерда, переместился на супругу. Мужчина подъехал к ней вплотную, протянул руки, и лаисса позволила пересадить себя на коня наместника. Ласс Ренваль еще раз оглядел тех, кто участвовал в побеге.
   - Мой дорогой шурин, вы больше никогда не приблизитесь к своей сестре, - наконец заговорил наместник. - Ворота моего замка будут всегда закрыты для вас. Вы можете забрать своего оруженосца и убирайтесь, Нечистый с вами. Что же касается ласса Альгерда, то он сам выбрал свою участь. То, что я могу простить брату своей жены, я не могу простить постороннему мужчине. Вы покусились на мою честь, ласс Альгерд, это непростительно, и я не прощаю.
   Он дал знак, и нож ратника, державшего ласса, вспорол тому горло. Лиаль вскрикнула, закрывая лицо ладонями.
   - Я ненавижу вас, ненавижу! - воскликнула она.
   - Меня это вполне устраивает, - усмехнулся наместник.
   Отряд направился в замок, оставляя за спиной убитого ласса, Ригнарда и воинов, провожавших Ренваля и его ратников хмурыми взглядами. Ворота за ними закрылись, отсекая путь из замка и в замок. Ландар Ренваль передал Лиаль в руки одного из стражей, спешился сам и взял жену за руку.
   - Я уже попрощался со всеми, Лиаль, на возвращение в залу не рассчитывайте, - сухо произнес он. - Мы можем с вами перейти к самой приятной части всего этого действа. Первая ночь, дорогая супруга.
   Лиаль вырвала ладонь из захвата, попыталась быть гордой, сделав несколько шагов самостоятельно, но вспомнила погибшего ласса Альгерда и расплакалась. Наместник поднял жену на руки и, не обращая внимания на ее вскрики и попытки вырваться, понес в замок.
   - Впредь будете благоразумней, - холодно произнес Ландар, когда Лиа обмякла в его руках. - Прощением вам может служить лишь ваша молодость и горячность, однако я вас не прощаю. Вы не глупы и не могли не понимать последствий. Особенно после того, как по весне вас уже поймали перед Домом Святых. Хоть вы и скрыли имя того, кого собирались тогда назвать мужем, но мне было несложно его узнать. Как несложно узнать о готовящемся побеге. Люди имеют свойство болтать, особенно во хмелю, и ваш страж не исключение. Но я все-таки надеялся, что в вас возобладает здравый смысл. Вы теперь моя, и вам придется с этим смириться. Хотя... Мне плевать на ваше смирение и благоразумие. - Он кинул девушку на кровать. - Я ваш господин и повелитель, и только мне решать, как вы будете жить дальше. Добрых снов, дорогая супруга.
   Сказав все это, наместник развернулся и направился к дверям. Лиаль порывисто села, осознавая, что он уходит. Совсем уходит! Но первая радость сменилась растерянностью.
   - Но следы моего девства, - сорвалось с уст лаиссы.
   Ренваль остановился и зло рассмеялся.
   - Готовьтесь к позору, дорогая супруга, их не будет, - издевательски бросил он и вновь направился к двери.
   - Но я скажу, что вы не исполнили долг мужа! - крикнула ему вслед девушка.
   - О, не переживайте, я его исполню, когда сочту нужным. Сейчас же я намерен провести ночь в более жарких объятьях, чем объятья девственницы, - ответил мужчина, подходя к дверям. - Вы же не покинете своих покоев до тех пор, пока гости не уедут. А уедут они завтра, сочувствуя мне и сожалея, что в жены я взял гулящую дрянь!
   - Святые, - выдохнула Лиаль и бросилась к дверям, но замок защелкнулся, и девушка оказалась в ловушке.
   Она тяжело осела на пол, закрыла лицо ладонями и горько расплакалась.
  

Глава 3

   Со дня свадьбы шел уже третий месяц супружества ласса и лаиссы Ренваль. Странный это был брак. Ласс Ландар не спешил предъявлять свое право мужа, лаисса Лиаль не стремилась напоминать о нем. Супруги встречались так редко, что можно было сказать - живут они в разных замках. Даже трапезы у них проходили отдельно. Опочивальни находились в разных частях замка. На половину мужа Лиаль было запрещено заходить, впрочем, она туда и не желала заходить, даже из любопытства. Ландар на половину жены заходил, узнавал о ее надобностях, иногда прохаживался по девичьей фигурке заинтересованным взглядом, но на этом все и заканчивалось.
   Наместник уезжал, приезжал, живал по неделям вне стен замка, о чем Лиаль узнавала от прислуги. Лаиссу супруг с собой никогда не звал. Покидать замок супруге разрешалось, но уходить не дальше леса и в обязательном сопровождении воинов. Девушка пользовалась этим дозволением и ежедневно прохаживалась от замка до леса, ненадолго задерживаясь там. Иногда она совершала конные прогулки, но все же чаще сидела в замке.
   Для развлечения лаиссы Ренваль имелась библиотека, к ее услугам были музыканты и бард, часто сидевший по вечерам в покоях лаиссы и певший ей песни. Когда выпал снег и холод сковал землю, огонь в камине, треск дров и мягкий голос барда, лившийся под звуки мелодии перебираемых им струн, были особенно уютны. Лиаль сворачивалась на кушетке, прикрыв ноги теплым покрывалом, клала голову на руки и смотрела в окно, в которое ветер швырял снежинки, бившиеся об стекло. Бард сидел в кресле напротив и пел о любви, не сводя с госпожи горящих глаз.
   То, что мужчина не равнодушен к ней, Лиаль знала, она уже давно научилась различать в мужских взглядах страсть, пусть сама с ней все еще была не знакома. Но певец не осмеливался заговаривать с благородной лаиссой о своем душевном томлении, а она не собиралась заговаривать о чаяниях барда. Впрочем, Лиаль не стала бы заговаривать ни о чьих чаяниях. Святые соединили ее судьбу с человеком, пренебрегавшим ею, и которого сама Лиа не желала бы видеть никогда, будь на то у нее возможность. Но сейчас он был ее мужем, и девушка собиралась быть ему верной, ибо так велит закон Святых Защитников.
   С прислугой лаисса Ренваль ладила. Сложно было бы не ладить, когда она не занималась замком. Ей было запрещено высовывать нос со своей половины. Потому челяди приходилось лишь исполнять повеления госпожи: принести воды, подать яств, седлать лошадь. За остальным следил сам наместник... или кто-то еще, кого Лиаль никогда не видела. Но хозяйкой в доме мужа девушка не была. Скорей, пленница, о которой заботились, и заботились неплохо.
   Лаисса Ренваль подошла к окну, положила ладонь на холодное стекло, тихо вздохнув. На улице опять шел снег. Взгляд Лиаль устремился за замковую стену. Там, в белой дали, стоял ее родной замок. За все это время Лиа не получала известий от брата. Об отце она не тосковала. Лаисса любила ласса Сигарда, но в этой любви было больше почитания, чем нежности. Брат же был дорог особенно. Он был словно половинка самой Лиаль. Когда они шли рядом, то всегда шли в ногу, одновременно делали вдох, и мысли у брата с сестрой почти всегда сходились. И вот теперь Ригн был далеко. Лаиссе некому было рассказать, что у нее на душе, некому пожаловаться и не с кем выплакать слезы. О шалостях Лиаль уже давно позабыла. Злить мужа, значит, напомнить ему о себе. А невольное высокомерие, приобретенное девушкой за те пару лет, что она стала появляться в свете, таяло на глазах. Пренебрежение и холодность мужа оказались лучшим снадобьем от заблуждений.
   Вся ее красота не смогла сделать лаиссу счастливой. Она не принесла ей ни смеха, ни радостей, ни пылких признаний мужчины, живущего с ней под одной крышей, как когда-то мечталось маленькой Лие. Даже слова, однажды сказанные им о его желаниях, так и не воплотились в жизнь, чему, признаться, Лиа была только рада. Оказаться на ложе с лассом Ренвалем казалось ей в стократ хуже, чем жить в уединении. Ни нежности, ни любви, ни даже уважения к супругу за это время у девушки не прибавилось.
   Намеренно ли, или же просто пренебрегая ею, но наместник заставил о многом задуматься свою супругу. Впрочем, чем еще ей было заниматься в навязанном одиночестве? И Лиаль много думала. Она вспоминала еще недавнюю беззаботную пору своей юности, когда была окружена поклонением благородных лассов. Но чем она привлекала их? Ответ был неутешителен - только красотой. Провозгласить победу в честь прекрасной лаиссы, преподнести скромный дар, заказать барду балладу, в которой тот превозносил имя Лиаль - вот и все, что получила она от всеобщего поклонения. Но куда все это девалось, стоило лишь наместнику намекнуть, что он имеет интерес к лаиссе Магинбьорн? Кто посмел воспротивиться? Кто ослушался? А ведь он даже не приказывал, просто намекнул. И все поклонение исчезло. Благородные лассы занялись другими лаиссами, оставив дичь на растерзание волку.
   Выходит, что все слова о любви - фальш? Значит, никто не видел за ее красотой саму Лию, коли так легко отказались от нее? Выходит, что и не было настоящей любви ни в ком из мужчин, окружавших ее, кроме Альгерда? Лишь страсть, да желание состязаться за благосклонность лаиссы Магинбьорн? Но разве сама Лиаль не достойна любви?! Неужто никто не сумел разглядеть за красотой ее доброты, ее честности, легкого веселого нрава и разума? Тяжело вздохнув, девушка отошла от окна.
   Мысли ее перебрались к супругу, и лаисса попыталась понять его отношение к ней еще до того, как случилось непоправимое. Ведь, несмотря на запрет приближаться к юной лаиссе, он более ничем своего интереса не показывал, не считая мелких даров. И те появились после того, как ласс наместник оскорбил ее подозрениями в порочных связях с мужчинами и получил справедливое возмездие - пощечину и гнев Лиаль.
   Щеки лаиссы вспыхнули огнем от мысли, что и благородные лассы могли думать о ней так же. Уж не потому ли были порой так настойчивы их ухаживания? Уж ни к этому ли стремились мужчины, состязавшиеся друг с другом за взгляд и улыбку прекрасной дамы? Неужто и они, как наместник, могли думать о том, что ветреность лаиссы приведет их в ее опочивальню?
   - Святые, какая гадость! - воскликнула Лиаль.
   Так кем была для мужчин лаисса Магинбьорн? Красивая кукла? Пустышка? Развлечение? Возможностью показать, что благородному мужу досталась самая красивая в провинции жена? Но ведь она не такая! Невеселая усмешка скользнула по губам девушки. Она не такая, но знал об этом лишь Ригнард Магинбьорн. Понял и Юнгвальд Альгерд, чья влюбленность толкнула его под нож ратника Ренваля. Да и он увидел Лиаль с иной стороны, когда она, открылась молодому лассу. Гордячка и насмешница, она говорила тогда без всяких острот, показав ему свою душу. Открыв печали и горести. Нет, Лиа не умоляла ласса жениться на ней, лишь делилась своей болью, и мужчина предложил ей выйти за него, избежав нежеланного брака.
   - Но это может быть опасно для вас! - изумилась его смелости Лиаль.
   - Мы покинем Нест, а в другой провинции власти Ренваля нет, - ответил Юнгвальд.
   Все обдумав, лаисса решилась. Подтолкнул ее к согласию на брак с Альгердом сам наместник. Это был его третий визит в замок Магинбьорн после оглашения помолвки. Ни отца, ни Ригнарда не было в замке, но Ландару Ренвалю стражники не посмели отказать. Лиаль в тот момент лежала в купели. Служанка прибежала, чтобы сообщить о визите высокородного гостя. Лиаль фыркнула и пренебрежительно ответила:
   - Пусть ждет.
   После ее ответа дверь в покои распахнулась, и до Лиаль донесся звук стремительных шагов. Осознав, что наместник готов ворваться в умывальню, благородная лаисса спешно выбралась из купели и успела схватить полотно, чтобы прикрыться им.
   - Однако счастье видеть тело жены еще до первой ночи дано не каждому мужу, - услышала девушка за спиной.
   Она резко развернулась, прижимая к груди полотно, в которое так и не успела замотаться, и с негодованием взглянула в лицо ухмыляющегося Ренваля, но тут же опустила глаза, вдруг испугавшись. Лиаль была в его полной власти. И это ей не замедлили продемонстрировать.
   - Никого не пускать! - крикнул он кому-то, стоявшему у дверей. После неспешно приблизился к перепуганной девушке, дернул за край полотна, но Лиа крепко держала его, не позволяя окончательно обнажить себя. Рука в кожаной перчатке скользнула на обнаженную спину лаиссы, тут же притиснув ее к телу будущего супруга. - Вы выяснили, куда еще могут целовать друг друга мужчина и женщина? - поинтересовался наместник, остановив взгляд на ключице лаиссы. - Вряд ли. Пожалуй, я готов преподать вам первый урок прямо сейчас.
   - Уйдите! - в панике вскрикнула Лиа. - Не смейте трогать меня, я вам пока что не жена!
   - Вы все еще можете не стать ею, условия вы знаете, - коварная улыбка приподняла уголки мужских губ.
   - Уйдите, молю вас! - слезы побежали по щекам девушки.
   Наместник собрал одну слезинку на палец, по-прежнему, затянутый в перчатку, поднес к губам и слизнул.
   - Так же солоны, как и у прочих людей, - произнес он. - Так вы не божество, Лиаль?
   - Уйдите, - в изнеможение прошептала лаисса.
   - Быть по сему, - мужчина отошел от нее. - Жду вас. И поторопитесь. - После этого покинул умывальню, а Лиа расплакалась.
   Тогда-то она и решилась на предложение Альгерда. Ригн выслушал сестру и одобрил, решив, что Юнгвальд будет ей лучшим мужем. В назначенный день брат вывез сестру из замка, несмотря на запрет отца. Они добрались до Дома Святых, но их настигли раньше, чем Лиаль даже успела переступить порог храма. Отец задал трепку сыну, дал пощечину дочери и увез их обратно в замок. Ласса Альгерда он увидеть не успел. По счастливой случайности тот немного задержался, потому застал лишь отъезда отряда Магинбьорна. Заверениям Лиаль, что она хотела просто помолиться, отец поверил, а наместник, выходит, нет. Более того, он выяснил и цель визита в Дом Святых, и имя жениха, так и не ставшего мужем, за что и отомстил Альгерду в день свадьбы.
   Лиаль села в кресло, взяла в руки книгу, но так и не открыла ее. Взгляд лаиссы Ренваль снова устремился к окну. Она проследила неспешный полет снежинок и вздрогнула, когда услышала знакомые шаги. Подняв голову, девушка встретилась с глазами супруга. Он остановился, склонил голову, приветствуя девушку, после опустился в кресло напротив.
   - Милости Святых, дорогая супруга, - произнес он, откидываясь на спинку кресла и вытягивая ноги. - Как вам нравится наше супружество?
   Лиаль пропустила насмешку мимо ушей. Она отложила книгу, расправила на коленях платье и накрыла их ладонями.
   - Вы решили вспомнить, что у вас есть супруга, ласс Ренваль? - осведомилась она. - Что вызвало столь неожиданный интерес?
   - А вы желали бы видеть меня чаще? - приподнял в изумлении брови Ландар Ренваль.
   Лиаль досадливо поморщилась, но быстро взяла себя в руки.
   - Мои желания ныне скудны и однообразны, - ответила лаисса. - Жить в покое, иных нет.
   - Так и думал, - наместник скрестил руки на груди. - Стало быть, вы всем довольны?
   - Можно и так сказать. Будь на вашем месте другой, возможно, мои желания были бы более разнообразны, - усмехнулась девушка и спохватилась, что позволила втянуть себя в опасный разговор.
   Но было уже поздно. Ренваль подался вперед и вцепился в жену колючим взглядом.
   - Вы сердиты, а, стало быть, недовольны супругом, то есть мной, дорогая моя лаисса, - сделал он свое заключение. - И что же вас не устраивает? Вы сыты, согреты, не нуждаетесь ни в чем. Разве что, - мужчина на мгновение замолчал, - вам не хватает ласки. Вы это имели в виду?
   Лиаль поднялась с кресла и отошла к окну. Она прижалась лбом к холодному стеклу, пытаясь найти ответ, который помог бы ей избежать возможных последствий, не оставшись униженной. Шагов мужа она не услышала, увлеченная своими думами, но вздрогнула, ощутив его руки на своих плечах. Лиа замерла, боясь шелохнуться и дать повод к новым действиям.
   Ласс чуть сжал ее плечи, затем провел пальцами по шее, поднялся чуть выше, мягко сжав мочку уха, и вдруг грубовато склонил голову супруги набок, целуя ее шею. Дыхание мужчины горячее и неожиданно ставшее тяжелым обожгло кожу лаиссы. Она испуганно дернулась, но добилась лишь того, что супруг развернул ее к себе лицом и поймал губы. Лиаль забилась в его объятьях, как птичка, пойманная в силок.
   - Право мужа, - выдохнул ей в губы ласс Ренваль и рванул заколки, выпуская на свободу шелковистый водопад темных волос супруги.
   Мужские пальцы запутались в густых прядях, сжимая их в кулак и откидывая голову Лиаль назад. Взгляд серых глаз прошелся по ее лицу, остановился на губах, влажных от предыдущего поцелуя, и Ландар вновь завладел ими, вырывая из груди жены испуганный вздох. После поднял ее на руки и направился в опочивальню.
   Лаисса Ренваль зажмурилась, понимая, что ей нечего противопоставить супругу, решившему исполнить свой долг. В конце концов, это должно было случиться гораздо раньше, нужно всего лишь потерпеть...
   - Лиа, - позвал ее Ландар, как только спина девушки коснулась ложа. - Открой глаза.
   Благородная лаисса замотала головой, накрывая лицо еще и ладонями. Наместник оторвал руки от лица супруги и приказал:
   - Смотри на меня.
   - Зачем вы мучаете меня, Ландар? - воскликнула Лиаль, открывая глаза.
   - Взойти на ложе с мужем для вас мучение? - насмешливо спросил мужчина, нависая над девушкой. Он провел по ее лицу ладонью, чуть оттянул нижнюю губу и вновь поцеловал, но уже коротко и нежно, чем привел Лиаль в смятение. - Не бойтесь, сегодня я вновь не трону вас.
   Наместник резко отпрянул и отошел в сторону, оправляя одежду. Лаисса Ренваль села на постели, не сводя настороженного взгляда с супруга. Он некоторое время стоял, прикрыв глаза, после выдохнул и обернулся к Лиаль, смерив ее насмешливым взглядом.
   - Зачем я вам, ласс Ренваль? - не сдержалась девушка. - Я не могу понять вас, сколько не пытаюсь.
   - Что же вы не можете понять, Лиаль? - изломил бровь наместник.
   - Все, - коротко ответила она, поднимаясь на ноги. - Вы столь странно вели себя с первого дня, когда увидели меня на турнире. Потом разогнали благородных лассов...
   - Не терплю соперников, - прервал ее супруг. - Не люблю, когда вокруг женщины, вызвавшей мой интерес, увиваются стервятники.
   - Но вы почти не проявляли ваш интерес! Кроме того, что требовали от меня невозможного на праздновании вашего дня рождения. И лишь раз высказались после. Остальное время даже не вспоминали обо мне.
   - Скорей, не забывал о вас, - усмехнулся мужчина. Он вновь приблизился к девушке, взял ее за подбородок и вынудил развернуться к свету. - К Нечистому, Лиа, я любуюсь вами каждый раз, когда смотрю на эти нежные черты. Даже презирая вас, я не могу не любоваться вашей красотой. Святые были щедры к вам.
   - Презираете? - переспросила девушка, вырываясь из захвата мужских пальцев.
   Наместник усмехнулся, отошел к ложу и опустился на него.
   - Сначала я желал вас, подозревая, что пустоголовая красавица уже успела подарить свой цветок какому-то счастливцу, - заговорил Ландар Ренваль. - Вы слишком хороши, чтобы не вызвать страсть, дорогая моя супруга. Но ваше негодование было столь неподдельным, что я поверил вам. Признаюсь, в то мгновение вы разбудили к себе истинный интерес. Оказалось, что красавица не так уж и пустоголова, ежели столько времени умудряется удерживать вокруг себя мужское внимание, оставаясь целомудренной и... незамужней. К тому же ваше пренебрежение моим вниманием, острый язычок и желание противоборствовать мне - все это вкупе стало искрой, которая разожгла во мне уже не страсть, но иное чувство. Я многое узнал о вас, Лиаль. В моих покоях даже появился ваш портрет, который ласс Магинбьорн отправил мне по первому требованию. Признаться, я бы оборвал руки тому художнику, кто писал вас, бездарная мазня, не отразившая и сотой доли красоты, которой одарили вас Святые Защитники.
   - Вы были влюблены в меня? - изумилась Лиа, невольно подходя ближе. - Но влюбленные мужчины ведут себя иначе...
   - И как же ведут себя влюбленные мужчины, дорогая супруга? - вновь изломил бровь наместник, с иронией глядя на девушку. - Ежели вы о тех, кто окружал вас, то мне не хотелось затеряться в толпе ваших поклонников. Оставаясь вдали, я не позволял вам забыть о своем существовании, делая подношения, которые вас ни к чему не обязывали, потому не могли быть отвергнуты. Я был ненавязчив, мне хотелось понаблюдать за вами и приучить к мысли, что однажды могу попросить вашей руки. Признаюсь, я сам не спешил с решением жениться. Как я уже имел честь однажды сказать вам, к браку у меня предвзятое отношение. Потому мой пыл мог угаснуть, и я бы просто исчез из вашей жизни, так и не сделав того шага, на который рассчитывал ваш отец, или же сделать его, получив вас в жены. Право последнего слова я оставил за собой. - Наместник поднялся на ноги и отошел к окну. - Но потом вы разозлили меня, решив начать войну. Возвращение себе свиты было первым шагом в мой замок. И все это столь вероломно, у меня за спиной.
   Лиаль возмущенно взглянула на мужа.
   - О каком вероломстве вы говорите, ежели не было, ни помолвки, ни даже изъявления ваших требований, а я не клялась вам в верности? Вы влезли в мою жизнь, я хотела лишь остаться ей хозяйкой.
   Ландар развернулся в сторону супруги и расхохотался.
   - Хозяйкой?! - воскликнул он. - Дорогая моя супруга, женщина не бывает хозяйкой своей жизни! Сначала она подчиняется отцу, потом мужу. Только мужчина решает, как будет жить женщина, во что она оденется, что будет есть, где спать, кто составит ее счастье и заполнит пустующее чрево. Ваша свобода всегда была призрачной! Посмотрите, - наместник обвел рукой пространство вокруг себя, - вы разве приняли решение жить здесь? Однако же уже третий месяц вы обитаете в моем замке, и живете так, как я вам велел. Вы ходите туда, куда я сказал, вы делаете то, что я говорю. И единственное, что остается еще с вами, это ваша девственность, которой я могу лишить вас в любое мгновение, использовав свое право мужа. Но я не притронусь к вам, пока не притронусь. У меня есть та, что согревает мое ложе и дарит ласки, она же помогает вам хранить свое девство. - Насмешливый взгляд остановился на пунцовых щеках Лиаль. - Да, Лиа, моя наложница прекрасно заменяет вас по ночам. Скажу вам больше, она сейчас является хозяйкой замка. И лишь по моему приказу не попадается вам на глаза. Вы же, дорогая моя супруга, сами у себя украли возможность быть моей госпожой тем, что пытались за моей спиной выйти замуж за того мальчишку, затем прилюдно унизили меня переодеванием и насмешкой. Этим вы перечеркнули все то светлое, что я чувствовал к вам. - Он вновь вернулся к лаиссе. - Я знаю, что вы ненавидите меня, и понимаю, что, будь у вас возможность, вы бы отомстили мне. Единственный способ, доступной вам мести, это спутаться с кем-нибудь и наставить мне рога. Исполнив право мужа, я сам открою вам двери на пути к моему бесчестию. Сейчас же вы будете хранить свою и мою честь, иначе вас ждет такая участь, что нынешнее прозябание покажется вам сказкой.
   - Вы уже опозорили меня, - глухо произнесла Лиаль. - О какой чести вы говорите, ежели половина Валимара уверены в том, что я падшая женщина?
   - И это дает мне право закрыть супругу в замке, лишая соблазнов вас и мужчин, которые могли бы увидеть вас, ежели бы я таскал вас за собой, - подмигнул наместник. - Никто не задаст мне вопроса, отчего не видать лаиссы Ренваль, ответ очевиден. Король не выразит желания, чтобы супруга наместника была представлена ко двору, а ваш докучливый батюшка, не смеет приближаться ко мне, ведь я взял его дочь порченной. Но! - мужчина снова привлек к себе супругу, заглядывая ей в глаза. - Но мы оба знаем, что вы невинны. Ваша невинность - символ вашей верности. Пока она при вас, я могу доверять вам.
   - Но вам же нужен наследник! - воскликнула Лиаль, никак не понимая доводов Ренваля.
   - Вы мне его родите, когда я решу, что пришло время. Но исполнив свой долг перед вами, я вовсе запру вас, лишив барда, музыкантов и прочих слуг мужеского пола. Одной шлюхи в замке мне хватило. Второй не будет, - закончил он, зло сверкнув глазами. - Пока же наслаждайтесь видимостью свободы.
   Наместник направился к дверям. Лиаль мгновение смотрела ему в спину, а затем бросилась следом.
   - Так все дело в том, что ваша первая супруга изменила вам? - язвительность ей подавить не удалось. - Она была красива, и вы любили ее, да? Я вам напомнила вашу супругу? Ландар, ответьте! Я страдаю по вине той, что предала вас?
   Мужчина остановился и обернулся к ней. Взгляд его стал холоден, даже враждебен.
   - Вы представить себе не можете, насколько вы похожи на нее, - подтвердил мужчина догадку супруги. - И не только внешне. Разница лишь в том, что я был болен ею, оттого рана оказалась слишком глубока. Вас же я никогда и ни за что не подпущу к себе так близко. К тому же я учел все прежние ошибки, и теперь обезопасил себя.
   - Вы мстите ей, а страдаю я, - Лиаль мотнула головой, не позволяя себе расплакаться. - Это нечестно!
   - Нечестно издеваться над тем, кто имеет к вам склонность, Лиа. И все же вы стали мне дороги, как бы меня это не бесило. - Теперь наместник вновь казался невозмутимым. - Сегодня я отправляюсь в Фасгерд, меня ожидает Его Величество. Когда я вернусь, мы вновь все обсудим, возможно, мы сможем, наконец, подружиться. Впрочем, все зависит лишь от вас.
   Мужчина порывисто привлек к себе лаиссу, поцеловал в лоб и покинул ее покои. Лиаль осталась стоять на месте, оглушенная признаниями ласса Ренваля. Но вот она отмерла, и обида заполнила все существо благородной лаиссы. Искупать чужие грехи она не желала, как не желала дружить с супругом. Он столько раз унизил ее, обидел, оскорбил! Убил на ее глазах мужчину, который просто хотел помочь Лиаль. Убил, не слушая ее мольбы. Изгнал брата, запретив ей отправлять ему весточку даже на словах. Опозорил перед всей провинцией, перед королем! Опозорил ее отца и брата лишь для того, чтобы отомстить девушке и удерживать в замке, пользуясь выдуманными обстоятельствами. А все это лишь потому, что его первая супруга изменила наместнику, и он не хочет, чтобы история повторилась. Должно быть, это и послужило причиной "случайного" падения женщины с крепостной стены. К тому же супруг дал ясно понять, что в ее, ЕЕ замке заправляет наложница, а сама Лиаль не имеет никаких прав, кроме одного - хранить верность своему супругу.
   - Но это же все глупо и унизительно! - вскричала она, бросаясь к дверям. - Это же подло!
   Однако никто криков лаиссы не услышал, потому что ласс Ренваль уже покинул ее половину. А вскоре он покинул и замок, о чем девушке сообщила ее служанка. Лиаль вытерла слезы и повернулась к женщине.
   - Скажите воинам, я хочу прогуляться, - велела она.
   Служанка поклонилась и исчезла. Лаиссе Ренваль помогли одеться, поглядывая на девушку с жалостью и сожалением. Некапризная и не вздорная госпожа, запертая своим супругом, вызывала сочувствие челяди. Ей старались угодить, как могли, и Лиа ценила это, неизменно бывая приветливой с прислугой.
   - Ратники ждут вас, госпожа, - сообщил начальник замковой стражи.
   - Иду, - кивнула лаисса, накидывая капюшон.
   Она спустилась во двор, на мгновение остановилась и подняла голову, разглядывая ту часть замка, которую занимал ее супруг. В одном из окон Лиаль заметила женщину. Она тут же отпрянула, прячась от взгляда лаиссы Ренваль. Лиа поджала губы, натянула рукавицы и направилась в сторону ворот. Воины двинулись за ней.
   Лаисса направилась к лесу, желая оказаться подальше от замка наместника. Она неспешно двигалась между деревьев, подставив рукавицу под падающие снежинки, а после с интересом рассматривала их. Морозный воздух приятно холодил разгоряченное лицо, разгоняя печали. Под ногами тихо поскрипывал снег, радуя лаиссу переливами бликов под лучами зимнего солнца.
   Лиаль ненадолго задержалась под рябиной, разглядывая ее алеющие гроздья, прикрытые снежными шапочками, затем улыбнулась красногрудой птичке, усевшейся на ветку. После опустила глаза вниз и заметила ягодку рябины...
   - Вастальд, кровь! - воскликнула девушка, застыв над тем, что приняла за ягодку. Затем огляделась. - И там кровь.
   - След ведет туда, - указал ей старший ратник.
   - Здесь недавно проскакала лошадь, - подал голос один из воинов.
   - О, Святые, - Лиа прикрыла рукой рот, но зачем-то двинулась в указанную сторону.
   - Госпожа, - позвал ее Вастальд.
   Но лаисса Ренваль уже спешила вперед, с неожиданной надеждой подумав, что это может быть ее супруг. Однако быстро устыдилась собственных мыслей, Святые не позволяют желать смерти. Лиаль пробралась по глубокому снегу вглубь леса и остановилась, снова вскрикнув. Там лежал человек. Судя по плащу, это был благородный ласс. Большего девушка не видела, мужчина лежал, уткнувшись лицом в снег.
   - Вастальд!
   Она указала рукой, и ратник поспешил к раненому. Снег вокруг него окрасился красным, что говорило о большой потере крови. Недалеко стоял конь в богатой сбруе. Он фыркнул и громко заржал, словно пытался отогнать чужака от тела своего хозяина.
   - Не обижу, - бросил жеребцу ратник.
   Он перевернул ласса, оглядел и крикнул Лиаль:
   - Госпожа, он еще жив.
   - Мы должны помочь несчастному, - воскликнула лаисса. - Отнесите его в замок, пусть ласса осмотрит лекарь.
   Ратники попытались возразить, уверяя, что господин будет недоволен, но Лиаль была непреклонна. Наконец, воины, соорудив носилки, переложили на них раненого и понесли в сторону замка. Девушка с легким страхом взглянула на лицо незнакомца, но пряди светло-каштановых, чуть рыжеватых волос, не позволили рассмотреть лицо мужчины, покрытое пепельной бледностью. Незнакомец был без сознания, что делало его похожим на убитого. Подумав об этом, Лиаль обняла себя за плечи и поспешила вперед, чтобы быстрей оказаться среди ненавистных, но все-таки уже знакомых стен замка наместника.
   Раненого ласса воины отнесли на половину лаиссы, потому что в иную часть замка ей было запрещено заходить. Там разместили в небольшой комнате, где имелась кровать, и слуги засновали, спеша смыть кровь и переодеть несчастного. Лекарь подоспел, когда раненый уже лежал на кровати. Осмотрев и перевязав раны, мужчина вышел к Лиаль.
   - Он будет жить, но пока ласса лучше не трогать, раны слишком тяжелы. - Затем смущенно улыбнулся. - На месте благородного ласса я бы вознес за вас молитву. Ежели бы не ваша помощь, он вскоре отдал бы Святым душу.
   - К сожалению, ласс пока не может молиться, - улыбнулась в ответ Лиаль. - Буду молиться я, чтобы Святые скорей исцелили его.
   - Да, лучше бы ему покинуть замок до возвращения господина, - нахмурился лекарь. - Но, опасаюсь, что к тому времени он еще не будет готов сесть в седло.
   Лаисса упрямо поджала губы. Супруг желал подружиться с ней, вот пусть и проявит человеколюбие.
  

Глава 4

   Ночь уже опустилась на замок Ренваль. Небо украсила россыпь звезд, казавшаяся еще ярче, благодаря прозрачному морозному воздуху. Огонь уютно потрескивал в камине, наполняя покои ароматом смолы и горящего дерева. Лаисса Ренваль сидела в кресле, глядя на огонь и думая о незнакомце, так еще и не пришедшем в себя. Лиаль, прислушавшись к голосу разума, постаралась особо не проявлять любопытства о состоянии раненого ласса, велев докладывать, если будут перемены. Она удержалась от желания проведать его, памятуя о том, что говорил ей супруг. Менее всего ей хотелось навлечь его гнев, даже не на себя, а на незнакомца. Судьба ласса Альгерда была показательна, а память о ней еще свежа.
   Лиаль закинула ногу на ногу, пользуясь тем, что ее никто не видит, позволив себе подобную вольность, сцепила под коленкой пальцы и вздохнула. Новое лицо в замке оживило ее, возродив интерес к тому, что происходит за суровыми каменными стенами. Воображение лаиссы Ренваль рисовало ей множество сцен, в которых мог пострадать ее незнакомец. Ратники осмотрели лесок и сказали, что, если и было нападение, то не здесь, и благородный ласс какое-то время скакал, истекая кровью. Каким чудом он не погиб от скачки, как остался жив, обессиленным упав с коня? Должно быть, Святые любили этого мужчину, раз он сейчас горел в огне лихорадки, стонал, но все еще жил.
   Кто он? Откуда появился? Кто ранил его? И где преследователи? Лаисса поерзала в кресле. Столько вопросов кружилось в ее голове. Впору было бежать вниз, растолкать раненого и засыпать его ими. Но Лиаль, конечно же, осталась у себя в покоях. Она поднялась с кресла, прошлась по гостиной, обнимая себя за плечи и, наконец, не выдержала.
   Девушка подошла к дверям, приоткрыла их, воровато огляделась и прокралась на цыпочках к лестнице. Затем свесилась вниз, прислушалась и нахмурилась, услышав голоса. Слов она не смогла разобрать, но явно шел спор. Лаисса Ренваль приосанилась и уже уверено направилась вниз, все более различая слова.
   - Лекарь велел не трогать ласса.
   - Господин будет недоволен. Мужчина в замке расстроит его.
   - Госпожа велела сообщать, ежели что-то произойдет.
   - Без твоей госпожи разберемся. Господин оставил меня присматривать за замком. Забирайте ласса.
   - Я доложу госпоже.
   - Что здесь происходит? - гневно вопросила Лиаль, разглядывая черноволосую женщину в платье из добротной ткани.
   Лаисса Ренваль спустилась с последней ступеньки, уже не спуская испытующего взгляда с женщины. Та расправила плечи, но взгляд отвела в сторону. Глаза госпожи сузились, она поняла, кто стоит перед ней, и гнев всколыхнулся с новой силой.
   - Это его наложница? - спросила Лиаль у служанки, та кивнула и опасливо отошла. Лаисса Ренваль вздернула подбородок, вновь окидывая высокомерным взглядом любовницу своего мужа. - Что ты здесь делаешь и как посмела нарушить запрет не показываться мне на глаза? - ледяным тоном спросила женщину госпожа.
   Женщина отступила, но вновь расправила плечи и с вызовом взглянула на лаиссу.
   - Этот мужчина не может остаться в замке господина, - произнесла она. - Господину это не понравится.
   - И куда, по-твоему, должен исчезнуть раненый благородный ласс? - Лиаль наступала на женщину, прожигая ее взглядом.
   - Его отвезут в деревню...
   - Где он сгниет в каком-нибудь сарае, ежели не умрет еще в дороге? - лаисса Ренваль не отпускала взгляда наложницы.
   - Господин не одобрит, - упрямо повторила та. - И уж коли господин посчитал меня достойной присматривать в его отсутствие за замком, то...
   - Господин велел тебе не показываться мне на глаза, но этот приказ ты не спешишь выполнить! - Лиаль подступила к женщине вплотную. - Я спрашиваю еще раз, как смела наложница явиться пред очи благородной лаиссы?
   Женщина не выдержала и отшатнулась.
   - Я не являлась пред ваши очи, это вы спустились вниз, - воскликнула она и вновь была вынуждена отступить, прижимаясь спиной к стене.
   - Ты смеешь указывать мне, где я должна находиться?! - гневно воскликнула Лиаль, не оставляя женщине свободного пространства. - Ты всего лишь наложница, которая сегодня греет постель ласса, а завтра чистит навоз в свинарнике, и ты осмеливаешься указывать мне - благородной лаиссе и супруге высокородного ласса, где ей должно находиться, когда будущая свинарка заходит на ее половину. Так?!
   - Нет! - выкрикнула наложница, вырываясь из капкана Лиаль. Она отбежала в сторону и крикнула стражникам. - Забирайте ласса! Я говорю от имени господина!
   Стражники неуверенно посмотрели на лаиссу и двинулись в сторону комнаты, где лежал раненый.
   - Стоять! - голос Лиаль прозвучал неожиданно громко и властно. - Прочь, псы! Вы зашли на половину вашей госпожи посреди ночи! Как смели вы нарушить мой покой?!
   Стражи остановились, окончательно растерявшись. Но тут вновь ожила наложница. Она шагнула вперед и с достоинством произнесла:
   - Ласс покинет пределы замка Ренваль. Мужчина не может остаться на половине супруги ласса Ренваля. Я хранитель чести господина...
   Издевательский хохот Лиаль заставил наложницу замолчать. Девушка оборвала саму себя и воскликнула:
   - Коли честь господина хранит шлюха, то мне заботится уже не о чем. Прочь, сволота! - Ледяным тоном закончила лаисса, оборачиваясь к своей страже. - Уберите ее, и более на мою половину не пускайте.
   Наложница вспыхнула, огляделась, отыскивая поддержку в глазах остальной прислуги, но воины, пришедшие с ней, уже направились к двери, а стража благородной лаиссы недвусмысленно подступила к женщине.
   - Господин будет недоволен! - выкрикнула она. - Я заботилась и о вас!
   - Убирайся! - рявкнула лаисса и, дождавшись, когда двери за незваными гостями закроются, передернула плечами. - Какова наглость.
   После развернулась и посмотрела на дверь, за которой лежал раненый незнакомец. Немного поколебавшись, Лиаль направилась в сторону комнаты.
   - Только посмотрю, не потревожил ли несчастного крик, - скорей, для себя, чем для прислуги, пробормотала лаисса.
   Уже у двери, она обернулась, встретилась со взглядом служанки, но нахмурилась, ругая себя за неуверенность, и вошла, оставив дверь открытой, чтобы никому не взбрело в голову сказать, что лаисса Ренваль уединилась с посторонним мужчиной. Лиа приблизилась к узкому ложу, на котором метался раненый. Его волосы, казались сейчас почти черными из-за сумрака и пота, в изобилии покрывавшего лицо и тело мужчины. Он бредил, но слов Лиаль не удалось разобрать.
   Девушка взяла тряпку, смочила ее в тазу с холодной водой и осторожно промокнула лицо и шею раненого. Неожиданно рука его взметнулась, перехватывая запястье лаиссы, глаза, затянутые поволокой горячки, открылись и взглянули на Лиаль.
   - Посланник Святых, - произнес он и вновь провалился в забытье.
   Мужские пальцы соскользнули, отпуская руку лаиссы Ренваль, и она поспешила отойти. Кликнув служанку, девушка велела ей присматривать за незнакомцем. Девушка уже было собралась выйти, но обернулась и увидела, как служанка откидывает покрывало, обнажая торс мужчины. Лиаль хотела отвернуться, испытывая смущение и стыд, но блеск медальона привлек ее. Девушка вновь приблизилась и склонилась ниже, осторожно взяв в руки золотой кругляшок, висевший на втором шнурке, на первом, как и положено находился оберег.
   Лиаль с интересом рассмотрела чеканного орла, распростершего крылья, задумалась, но так и не смогла вспомнить ничего подобного в геральдике Валимара. Что могла обозначать птица на медальоне благородного ласса, девушка так и не поняла. Она осторожно выпустила из рук золотой кругляш, но задумалась, что на него может польститься кто-нибудь из слуг, и велела:
   - Приподними ему голову.
   Затем стянула медальон с раненого и на удивленный взгляд служанки пояснила:
   - Верну, когда очнется.
   Женщина кивнула и снова занялась лассом. Лиаль в последний раз взглянула на него, отмечая, что мужчина молод. Старше нее, но гораздо моложе ласса Ренваля. Об остальном судить было сложно, сейчас, по крайней мере. Единственное, что нового узнала о незнакомце Лиа, это то, что у него зеленые глаза.
   Оставив раненого на попечение служанки, лаисса, наконец, удалилась. Она поднялась к себе и вернулась в кресло у камина. Девушка разжала кулак, желая снова рассмотреть медальон, но вошла еще одна служанка, и лаисса спрятала кругляш. Она сама не могла объяснить, почему скрыла то, о чем и так узнает прислуга из уст женщины, оставшейся с раненым. Наверное, просто не хотелось, чтобы челядь обсуждала ее интерес к вещам незнакомца, перенося его, не дай Святые, на хозяина золотой безделушки.
   Служанка закончила наполнять купель и замерла, ожидая распоряжений госпожи.
   - Ты свободна, - сказала ей Лиаль, дождалась, когда останется одна, и раскрыла ладонь.
   Золото тускло блеснуло в свете огня. Девушка поднесла медальон ближе к глазам, рассматривая птицу и буквы, незнакомые ей. Лиаль поскребла ногтем одну из букв, затем перевернула медальон на другую сторону и рассмотрела меч, вокруг которого распространяли сияние чеканные лучи.
   - Кто же ты такой? - вполголоса спросила пустоту лаисса, вспоминая взгляд мутных зеленых глаз. - Посланец Святых, - хмыкнула она. - Надо же...
   Девушка прошла в опочивальню, спрятала в ларец со своими украшениями медальон незнакомца и отправилась в умывальню. Ее мысли продолжали кружиться вокруг раненого и его медальона. Ей все более хотелось узнать имя мужчины и услышать его историю. А еще хотелось узнать, что означают письмена на его медальоне. Однако пугало то, что скажет наместник, узнав, что на половине его жены появился неожиданный обитатель. Но не могла же Лиаль оставить умирающего в лесу! Разве не долг благочестивого человека помочь страждущему? Или, может, следовало отдать раненого наложнице, тем самым подвергнув его новой опасности умереть в дороге до деревни? К тому же это означало подчиниться любовнице мужа! Позволить простолюдинке, которая согревает его постель, взять верх над собой, над законной женой и благородной лаиссой, ну уж нет! Не бывать тому. Не для того она столько слушала о дворянской чести от своего отца, чтобы запросто кинуть ее под ноги какой-то бабе. И ежели супруг будет требовать от нее подчинения этой... наложнице, то о всякой дружбе с Лиаль он может забыть. Она все это время прекрасно обходилась без ласса Ренваля, обойдется и дальше. Пусть хоть никогда не притрагивается к своей супруге, ожидая от нее коварства.
   - Святые! Мне ведь и в голову не приходило подобное! - воскликнула благородная лаисса. - Как можно винить в том, о чем даже не думаешь?!
   Лиаль вышла из умывальни, сама надела сорочку и легла в кровать, не сводя взгляда с ларца, где лежал медальон. Хотелось еще раз рассмотреть его, но девушка запретила себе это. Она закрыла глаза, но еще долго не могла уснуть, думая, то о благородном лассе, метавшемся в пылу горячки и бреда, то о своем супруге и его гневе. Когда сон, наконец, победил Лию, она уже не заметила, запутавшись в путах странного сновидения, ставшего продолжением ее мыслей.
   Сон был тяжелым. Лиаль смотрела из окна, как ее муж тащит незнакомца на стену, чтобы сбросить его так же, как и свою первую супругу. Девушка сорвалась с места и побежала вниз, крича, чтобы Ландар остановился, что благородный ласс не совершил ничего дурного. Но наместник не слышал ее. Он толкнул мужчину в спину, и раненый полетел вниз, но распахнул руки, вдруг ставшие крыльями, и взлетел в небо, обращаясь в большого орла. Наместник зашипел от злости, и вот уже не человек стоит на крепостной стене, там свил клубок из колец огромный и страшный змей. Орел налетел на склизкого гада, выставив перед собой лапы с острыми когтями, но змей увернулся, взвился вверх и оплел кольцами гордую птицу, вновь утаскивая ее на стену.
   - Нет! - закричала Лиаль и вскочила, испуганно озираясь вокруг.
   На ее крик спешила служанка, но лаисса отмахнулась от нее. Утерла пот со лба и направилась в умывальню, чтобы омыть лицо. Служанка тут же крикнула, что госпожа изволила проснуться. Появились другие слуги, неся горячую воду и утреннюю трапезу. Лиаль помогли одеться, собрали ей волосы и оставили одну. Девушка тут же подошла к ларцу, достала медальон, не дававший ей покоя, повертела в руках и зачем-то надела на шею, смущаясь от мысли, что он был надет на тело мужчины. Но прохлада медальона показалась ей приятной, и мысль, что так вещь незнакомца будет в большей безопасности, успокоила. В любом случае, из столицы супруг должен был возвратиться не раньше, чем через месяц, а, значит, ласс успеет поправиться и покинуть замок, забрав свою вещь. А когда он окажется далеко, выдержать гнев наместника будет проще. В невинности своей супруги ласс Ренваль сможет убедиться, коли пожелает, известным способом.
   Мрачно усмехнувшись, Лиаль взяла недочитанную книгу и углубилась в нее, более не думая о наместнике. О своем неожиданном госте девушка знала. Он пришел в себя под утро, но вскоре уснул, выпив настой, который оставил лекарь. Удовлетворившись докладом служанки, лаисса Ренваль вернулась к своим привычным занятиям, ничем не выдавая, ни своего беспокойства, ни волнения, ни желания спуститься вниз и заглянуть к раненому.
   Гулять сегодня она решила на стенах замка, опасаясь, что наглая наложница вновь заявится на ее половину. Лиа не могла полностью доверять челяди, все-таки они служили ни ей, а ее супругу. И пусть прислуга с ее половины относилась к госпоже с сочувствием и симпатией, но ожидать преданности от них было непозволительной роскошью и опасным заблуждением. Потому благородная лаисса ограничилась пределами замка, время от времени поглядывая вниз, чтобы удостовериться, никто не пытается украсть у нее незнакомца, потревожив его и обрекая на гибель.
   - Госпожа, благородный ласс проснулся, - доложила ей служанка, когда Лиаль слушала барда после вечерней трапезы. - Он в своем разуме и спрашивает, где находится.
   Певец накрыл струны лютни ладонью и вопросительно взглянул на лаиссу. Лиа спрятала волнение за невозмутимостью, поднялась с кушетки и направилась к двери.
   - Мне сопровождать вас, госпожа? - спросил бард.
   - Да, Лиот, идем со мной. И ты, Мальга, - велела Лиа, неспешно покидая покои.
   Служанка и бард послушно следовали за ней. Они спустились вниз по лестнице, дошли до дверей комнаты, отведенной раненому, и лаисса поманила к себе еще и ратника, велев стоять у открытых дверей. И пусть теперь супруг упрекает ее в легкомыслии и вероломстве. Незнакомца Лиаль посещала при наличии служанки и двух мужчин. Стражник кивнул, открыл настежь дверь и замер, пропуская госпожу внутрь. Лаисса Ренваль шагнула в комнату, бард и служанка последовали за ней.
   Раненый лежал на своем узком ложе, закрыв глаза, но открыл их при звуке шагов и повернул голову, глядя на благородную лаиссу, приближавшуюся к нему. Мужчина не спешил заговаривать, пристально рассматривая свою спасительницу. Лиаль так же рассматривала осунувшееся бледное лицо с темными кругами, залегшими под глазами, напомнившими ей вдруг цвет сочной весенней зелени.
   - Милости Святых, благородный ласс, - наконец произнесла девушка, негромко, но уверенно. - Как вы себя чувствуете?
   - Словно Нечистый меня прожевал и выплюнул, - хрипло усмехнулся незнакомец, но тут же исправился. - И вам милости Высших Сил, благородная лаисса. Благодарю вас за свое спасение.
   Лиаль слегка улыбнулась и склонила голову. Нужно было представиться и спросить имя благородного ласса, но девушка медлила. Незнакомец опередил ее.
   - Кто вы, и на чьих землях я нахожусь? - спросил мужчина, облизав сухие губы.
   Лиа дала знак служанке, и та поспешила подать раненому отвар, который тот жадно выпил, чуть поморщившись из-за его горечи, но все же благодарно кивнул.
   - Вы находитесь в замке наместника Провинции Нест, благородного ласса Ландара Ренваля, - ответила Лиаль. - Мы нашли вас в лесу неподалеку. Вы лежали без памяти. Иных следов, кроме следов вашего коня, ратники не обнаружили.
   - Ветер, - взгляд раненого стал тревожным, - что с ним?
   - Ветер? - лаисса чуть нахмурилась, но быстро поняло, о ком говорит мужчина. - Ваш конь в конюшне, он сам шел за воинами, которые несли вас. Сейчас о жеребце заботятся.
   - Благодарю, - ласс попытался изобразить поклон. - Он верный друг.
   Лиаль приблизилась еще на шаг, невольно коснулась места, где под платьем висел медальон, и задала свой вопрос:
   - Как ваше имя, благородный ласс? Как вы оказались в наших краях, и кто напал на вас?
   - Гаэрд Дальвейг, таково мое имя, - ответил мужчина. - Об остальном позвольте пока умолчать, это не моя тайна. Скажу лишь, что враг, напавший на мой отряд, может разыскивать меня, как и мои люди. Схватка произошла на рассвете, и я не видел дороги, доверившись Ветру, он и вынес меня к вашему замку. - Ласс Дальвейг немного помолчал, отдыхая от столь длинной речи. После снова встретился со взглядом девушки. - Вы лаисса Ренваль?
   - Да, - она кивнула и присела на стул, который госпоже пододвинул бард. - Мое имя - Лиаль Ренваль.
   - Лиаль, - повторил раненый. - Лиаль. Будто слышится звук весенней капели. - Взгляд ласса переместился на лютню, которую держал в руках бард, но вновь посмотрел на девушку. - Не ругайте меня за дерзость, мои мысли сейчас разбегаются, и я опасаюсь оскорбить вас.
   - Спрашивайте, - улыбнулась лаисса, понимая, что он хочет что-то спросить.
   - Вы дочь наместника? Или же сестра? - ласс Дальвейг вновь облизал губы и покосился на опустевшую кружку, из-за чего не увидел досадливую гримаску, мелькнувшую на лице Лиаль.
   - Я его супруга, - ответила она и поднялась со своего места. - Отдыхайте, ласс Дальвейг. Ежели вам что-то понадобится, просто попросите, и вам дадут.
   - Благодарю, лаисса Ренваль, - кивнул мужчина. - Пока у меня лишь одно желание, ощутить свой разум и вновь оказаться на ногах.
   - Ваш разум при вас, - улыбнулась Лиаль.
   - Не уверен, - усмехнулся Гаэрд Дальвейг.
   Благородная лаисса подарила раненому еще одну улыбку и покинула его. Уже выйдя из комнаты ласса, девушка велела ратнику, стоявшему у дверей:
   - Передай начальнику стражи, чтобы приказал воинам не выдавать ласса Дальвейга тем, кто будет интересоваться им. Я не желаю, чтобы спасенная нами жизнь, покинула ласса из-за того, что мы выдадим его недругам.
   Мужчина склонил голову и поспешил исполнить поручение. Лиаль проводила взглядом мужчину, уже дошла до лестницы и только опомнилась, что не вернула медальон, а ласс Дальвейг не спросил о нем, должно быть, пока не обнаружив пропажи. Стоило вернуться и отдать раненому его вещь, но тогда придется снять ее с шеи, а это уже будет выглядеть неприлично, будто она хотела забрать медальон себе. Или же хочет свое подарить постороннему мужчине, но без прислуги войти в комнату к лассу будет неверным. Могут пойти пересуды. Лиаль отругала себя за свой порыв, из-за которого теперь оказалась в глупом положении. Решив отдать медальон в другой раз, лаисса Ренваль вернулась в свои покои.
   Бард последовал за госпожой, не получив иных распоряжений. Он остановился в дверях и застыл, ожидая, что ему прикажут, но Лиаль, расстроенная из-за своего неосмотрительного поступка, сцепила под подбородком пальцы и теперь расхаживала взад и вперед, продолжая ругать себя. Как же это сложно, когда приходится соблюдать осторожность, и когда нет того, кто готов тебе помочь даже в невинном деле. Был бы рядом Ригн, он бы все сделал, не давая сестре, попасть под подозрения. Но брат далеко, и все его попытки передать Лиаль записки закончились тем, что послания у нее на глазах сжег наместник, не дав прочесть ни строчки, хоть письма и были вскрыты.
   Вздохнув, девушка опустилась на кресло и закрыла лицо руками, тяжело вздохнув и всхлипнув:
   - Святые...
   Быстрые шаги и звякнувшие следом струны лютни, стали для благородной лаиссы неожиданностью. Она ахнула, удивленно глядя на барда, опустившегося на колени. В глазах молодого мужчины было столько чувств, что Лиаль невольно подалась назад, испугавшись его порыва.
   - Госпожа, что печалит вас? Ежели вам нужна помощь, скажите, и я все сделаю для вас.
   - Лиот, встань, - потребовала девушка. - Ежели сюда войдут, то могут рассудить превратно. А ежели узнает господин, то ни мне, ни тебе не поздоровится.
   - Моя госпожа...
   - Встань, - сердито прервала барда лаисса и первая встала с кресла, отходя подальше.
   Лиот поднялся на ноги, но взгляд его продолжал следовать за девушкой.
   - Госпожа, - позвал бард. - Я смерд, вы благородная лаисса и супруга моего господина, но моя душа полнится вами. И уж коли я не смею говорить вам о том, что мое сердце поет, когда я вижу вас, то я могу хотя бы стать вашим слугой. Ежели вы прикажете, я исполню с радостью. Быть вам полезным - это все, о чем я смею мечтать.
   Лиаль остановилась и взглянула на барда, ожидавшего ее ответа. Она обняла себя за плечи, раздумывая над его словами. Друг ей был необходим. Оставаться наедине с собой было тяжело, но могла ли она довериться мужчине, служившему ее супругу? Могла ли поверить в то, что в замке наместника есть тот, кто хочет помочь ей?
   - Госпожа...
   Девушка подняла руку, останавливая барда, готового возобновить свои речи. Она отвернулась от него и ненадолго прикрыла глаза, решаясь на то, чтобы принять предложение Лиота. Нет, просить передать медальон Лиаль не собиралась. Слишком рискованно. Но было и то, в чем лаисса нуждалась, как в глотке воздуха.
   - Лиот, - позвала Лиаль, и голос девушки прозвучал неожиданно глухо.
   - Да, госпожа, - он сделал шаг в направлении лаиссы и снова замер.
   - Я давно не имею вестей из дома и не могу сама отправить им весточку. Ежели ты хочешь исполнить мое поручение, то найди возможность передать мое послание лассу Ригнарду Магинбьорну, а после принеси его ответ.
   Лаисса Ренваль обернулась, испытующе глядя на барда, но тот лишь кивнул, преданно глядя на Лиаль.
   - Пишите, госпожа, я найду возможность, - сказал мужчина. - За вашу улыбку, я готов собрать все звезды с неба.
   Лиаль отвернулась, и усмешка скользнула по ее губам. Мужское бахвальство девушка никогда не приветствовала, и, если благородный ласс начинал хвалиться, то лаисса Магинбьорн оставалась с ним холодна. Бард был певцом, он знал красивые слова, хоть и родился смердом, потому Лиа простила ему его похвальбу. К тому же с ним она не связывала чаяний на будущее, и главное, чем должен был обладать мужчина - это честность и преданность. Их наличие и покажет отправка послания лаиссы.
   Перья, чернила и бумага у Лиаль имелись. Их наместник однажды лично принес ей, словно желая поиздеваться над пленницей, которой не позволено было никому отправлять писем. Девушка тогда оценила поступок ласса Ренваля, невесело усмехнувшись и поблагодарив его за щедрость и доброту. Ведь поступок супруга был ответом на ее просьбу позволить написать брату хотя бы одно послание.
   - Пишите, дорогая супруга, пишите и сжигайте, потому что только дым из трубы может отнести ваше послание, - так сказал он, бросив на стол целую стопку чистой бумаги.
   Что ж, теперь "доброта" наместника оказалась кстати. Лиаль оставила барда в одиночестве, пока писала брату короткое послание, в котором лишь спрашивала, как они живут, и здоров ли отец. Так же написала, что скучает и каждый день думает о Ригнарде. Большего доверить буквам лаисса не решилась. Она сложила свое послание и огляделась. Запечатать его было не чем. Вздохнув, Лиаль отнесла записку барду.
   - Держи, Лиот, и будь осторожен, ради Святых. Ласс Ренваль будет в гневе, ежели узнает, что ты помог мне, - предупредила она.
   - Не беспокойтесь обо мне, госпожа, - склонил голову мужчина. - Ваша честь и безопасность для меня святы. Никто не узнает, что вы передали мне.
   - Милость Святых с тобой, Лиот. И доброй ночи, - ответила благородной лаисса.
   - И вам их милости, госпожа. Легких и приятных снов, - произнес бард, спрятал записку и, низко поклонившись, покинул девушку.
   Лиаль зябко поежилась, несмотря на то, что покои были жарко натоплены. Она возвела глаза к потолку и прошептала:
   - Не оставьте меня, Святые.
   После прижала руку к груди, ощутив окружность медальона с орлом, и позвала служанку.
  
Оценка: 8.14*35  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"