Проснувшись, Кхарос ощутил, что всё его тело ноет от вчерашней нагрузки. Стоило только попытаться встать с кровати, как по ногам, рукам, спине и шее пролетела стрелой волна боли. Только голова после отдыха была лёгкой. На удивление его не терзали мысли, которые были накануне о том, что его ярость и неумение сдержаться стали причиной двух необязательных смертей.
Гуль вышел на улицу. Глубокий вдох принёс с собой аромат свежести. Такой бывает после сильного дождя. Кхарос вспомнил, как днём сильно поливало, что было ему на руку. Люди не только не найдут тела, но даже не смогут определить, в каком направлении вести поиски. То, что не сделал он, сделал дождь.
Он уже убивал людей. Самым ярким было воспоминание о его первой жертве. Кхарос закрыл глаза и отдался на волю памяти.
...В ту ночь он совершил прогулку, почти дойдя до вод реки, которая текла по горному хребту и только в некоторых местах спускалась вниз. Гуль хотел омыться, поскольку недавно он питался, а после этого грязь и песок словно въелись в тело. Конечно, после трапез он всегда немного умывался из бочки с дождевой водой, но это помогало лишь немного. Время от времени требовалось ходить к реке.
Кхарос миновал овраг по тропе, но после этого свернул восточнее. Дорожка здесь заканчивалась, люди ходили до реки через свою деревню, гуль же не мог выбрать этот путь, даже ночью. Слишком большой риск, что его заметят. Хотя нельзя сказать, что он шёл вслепую - у него существовала своя тропа, по которой он добирался до реки.
Гуль шёл, прислушиваясь к звукам леса. Это была даже не традиция и не правило жизни. Казалось, что это было одно из самых первых, чему его научил отец. Если он проявит неосторожность, то его уже никто не простит и не подаст руку помощи. Отец рассказывал, что раньше люди зверски убивали его сородичей. Человек не терпел гулей, как гули не терпели человека. Люди устраивали целые рейды в леса и на кладбища, чтобы найти хотя бы одного представителя вида Кхароса. Когда поиск заканчивался успехом, то гуля связывали и тащили в таком виде в центр поселения, где подвергались пыткам и истязаниям. Люди не гнушались самыми жестокими инструментами - щипцами, дыбой и многими другими. Даже гильотину использовали для того, чтобы отрубить сначала руки или ноги, и только потом по прямому назначению - чтобы обезглавить.
Кхарос не понимал такого отношения к гулям. Люди не переносили того факта (а ныне - позабытой легенды), что кто-то поедает человеческие останки. Однако Кхарос слышал от отца, что раньше в мире процветал каннибализм. Люди сами поедали людей, это было их обычаем. Порой трупоед считал, что это просто человеческий страх перед страшной реальностью прошлого. Именно он движет ненавистью людей к гулям. А непринятие того, что останки людей могут служить пропитанием для кого-то, было само по себе вторичным.
Так или иначе, Кхарос знал, что он должен будет действовать первым, если встретит человека, иначе пострадает сам. Но пока ему везло - к двенадцати годам он не совершил ни одного убийства.
Из мира абстракций и мыслей его резко вырвал женский вскрик, в котором слышалась боль и отчаяние. Гуль насторожился - этот звук был где-то далеко, но он успел уловить направление - строго на восток, где-то около границы между лесом и рекой. Кхарос подумал, что это его шанс установить связь с людьми. Наверняка эта женщина в опасности, но он может её спасти, тогда она поймет, что он не желает ей зла.
Гуль повернулся всем корпусом в ту сторону, откуда раздался крик о помощи. Ещё мгновение он потратил, чтобы взвесить все за и против. Он решил испытать шанс и на большой скорости побежал в выбранном направлении. Сама природа наделила его вид выносливостью и быстротой. Помимо этого гули были худыми, а легкость только способствовала резкости и скорости.
Кхарос бежал строго на восток, но не забывал иногда останавливаться и вслушиваться. Чем ближе он становился, тем отчетливее он слышал чем-то заглушенные стоны и пыхтение.
Вскоре гуль выбрался к границе, после которой прекращались деревья, и начиналась каменистая поверхность. Он специально зашел чуть со стороны, чтобы дольше оставаться незамеченным. В его распоряжении был эффект неожиданности, которым Кхарос собирался воспользоваться.
Его глазам открылась картина, которая заставила остановиться и застыть. Гуль увидел, как в траве извивается совсем голая девушка или женщина, её руки привязаны верёвкой к дереву. И там был мужчина, который лежал на стонущей и двигался вперёд-назад. Никогда ранее Кхарос не видел подобного.
Тем временем девушке удалось дернуться в сторону и привстать на колени. Почти одновременно с этим мужчина болезненно застонал и откатился в сторону. Пока он лежал в траве, девушка встала на ноги и пыталась освободить руки от пут. Кхарос продолжал недоуменно наблюдать за происходящим.
Мужчина ещё недолго пролежал, зажимая низ живота, но всё-таки поднялся на ноги.
Он коленом ударил девушку в живот. Та от неожиданности и боли ничком упала в траву. Мужчина носком ботинка ударил её в бедро, лёг сверху и снова начал прежние движения.
Всё это гуль видел сбоку, он решил зайти с другой стороны, почти за то дерево, к которому была привязана девушка. Крадучись, он пробрался ближе. Это позволило увидеть выражение лица мужчины - злоба и наслаждение отразились в глазах. Но рот... Вместо рта был оскал, почти животный. Кхарос не мог сказать, что он видел много людей, но он понял, что именно эта гримаса была какой-то неправильной, неестественной.
Девушка очнулась и снова застонала. Ей удалось приподнять голову. Гуль увидел, что во рту у неё была какая-то тряпка, она и мешала произнести ей что-то внятно. Помимо этого волосы девушки слиплись в сосульки из-за крови, которая шла из многочисленных ран на голове. На лице так же были бардовые потёки вперемешку с грязью. Только дорожки от слёз позволили увидеть кожу.
Чудовищная мысль вспыхнула в голове Кхароса - всего этого не должно быть! Девушка явно испытывает боль и унижение, тогда как мужчина получает удовольствие. Только спустя годы гуль узнал, что это было изнасилование, когда подслушал разговор двух людей, которые вышли ночью на охоту за совами или филинами. И пусть они говорили о другом случае, Кхарос смог догадаться.
А сейчас гуль понял, что нужно действовать. Он взял камень, который был у его ног. С его длинными пальцами и когтями это было непросто сделать, но Кхарос справился. Он ощутил в руке приятную тяжесть.
Мужчине было совсем не до взглядов по сторонам, так что тёмный силуэт зашел к нему сбоку и чуть сзади. Гуль с размаху опустил булыжник на висок насильнику, вложив в удар всю свою силу. Глухой звук ломающихся костей, затем - оглушающее падение тела на землю. Лицо мужчины почти тут же залилось кровью из большой дыры в голове.
На миг девушка замолчала, ощутив, что над ней больше не надругаются. И с удвоенной силой она попыталась встать и одновременно что-то произнести. Но девушка не смогла подняться, видимо настолько сильный удар пришелся ей в бедро.
- Нъе бойсъа! Я теъая... - Кхарос не успел произнести фразу до конца.
Девушка смогла повернуться на бок, натягивая веревки и скручивая тем самым руки. И хотя один её глаз еле открывался из-за огромного синяка, а второй был запорошен грязью и песком, она каким-то образом увидела трупоеда и громко закричала, сумев избавиться от кляпа.
Гуль отскочил от неё, пытаясь собраться с мыслями, а девушка неистово задергалась, продолжая визжать.
- Успокъойсъа! Я спас тебъа!
И тут Кхарос понял, что она видит перед собой чудовище, которое можно только бояться, именно такими пугают детей, рассказывая страшные истории. А слова, которые он произносит, кажутся ей непонятным хрипом - его язык, зубы и гортань не позволяют говорить внятно и понятно для людей.
- Я тебя сейчас освобожу, не дергайся. - Говоря это, гуль подошёл к дереву, к которому были привязаны верёвки.
Его когти были очень крепкими, поэтому он с первого раза перерезал путы. В этот же миг женщина быстро поднялась на ноги и бросилась в сторону деревни.
Кхарос оторопел. Он пытался спасти её, хоть и позволил мужчине вершить свое дело дольше, чем следовало. Возможно, девушку нашли бы убитой, если бы не его вмешательство. Или не нашли бы вовсе. Его наивные представления были вдребезги разбиты бегством девушки.
Он понял, что она расскажет обо всем людям. Когда пройдет её истерика, то все в деревне узнают, что какое-то ужасное существо сначала убило мужчину, а потом что-то скрежетало своим ртом, не освобождая жертву. Она расскажет про его кривые большие зубы и длинные когти, про его кожу, которая выглядит так, словно вся в струпьях и ранах. И тогда на него объявят охоту, будут искать по всему лесу. Люди не успокоятся, пока не найдут его. А потом подвергнут издевательским пыткам и смерти. Отрубят голову, высушат и будут хвалиться тем, что убили древнего гуля.
Вся эта картина так ярко предстала его взору, что Кхарос стоял недвижимо ещё некоторое время, не в силах совладать с эмоциями. Но мысль, что этого нельзя допустить, в конечном счёте отрезвила его. Он ещё молод, он неспособен выжить вдали от деревни, рядом с которой он может относительно спокойно питаться. И он точно не сможет сам найти другое место, где будет жить. Здесь у него есть свой дом, болото, которое окружает его и защищает от возможных посягательств людей и других существ.
Гуль поднял камень, которым убил мужчину и бросился вслед убегающей девушке. Он уже еле различал её фигуру, петляющую между деревьев. Но он был молод и полон сил. У неё не было никаких шансов. Кхарос почти догнал её, но решил не испытывать удачу. Он остановился, размахнулся и кинул изо всех сил камень в неё. Он ударился ей чуть пониже шеи. Ноги девушки заплелись, и она рухнула на землю. Кхарос подошел к ней, вновь подобрал булыжник. Девушка попыталась приподняться, но у неё это не получилось. Гуль ногой перевернул её на спину.
- За что? - Разбитыми в кровь губами прошептала она.
- Тъак надо... - Медленно произнес Кхарос.
Гуль поднял руку и опустил её вместе с булыжником прямо на лицо девушке. В этот удар он вложил всё - горькую обиду, болезненное непонимание, накопившуюся злость.
Он двинулся домой, так и оставив тела на своих местах. Ему даже нечем было прикрыть кровавое месиво, которое теперь было у девушки вместо лица. Гуль ушел, так и не дойдя до реки, чтобы отмыться от земли, песка и крови, которые стали грязью на его теле. У Кхароса не возникло стремления осмотреть труп мужчины, чтобы найти что-то полезное. Неоправданная надежда лишила всех желаний, кроме одного - добраться до своего дома и закрыться деревянными стенами от всего мира там.
...это была так давно, но он продолжал всё помнить в деталях. После этого Кхарос ещё не раз убивал людей. Иногда его посещало раскаяние и злость на самого себя за такие действия. Но первые две смерти - насильника и его жертвы - были самыми особыми. Он до сих пор ощущал обиду, что девушка не поняла его. Он знал, что унижение и страх тогда владели всецело её сознанием, знал, что ничего не мог поделать с этим. Но он был молод и произошедшее крепко врезалось в память, до сих пор отдавая болью и страданием.
В одном поступке как в парном танце сплелись стремление быть с людьми, понять их и быть понятым вместе с вынужденным убийством, которое ещё на шаг отодвинуло его от человечности.
Кхарос задумался - а не говорят ли такие желания о его неправильности? Гули на протяжении всей своей истории прятались от людей, убивали и поедали их спустя некоторое время, когда тебя подвергнуться разложению. Вдруг он всего лишь ржавое звено в прочной и длинной цепи? Единственное, что его оправдывало - это пример отца. Но, может быть, именно с него всё и началось. Их затворничество усиливало отторжение от трупоедов.
Что будет, когда он встретит другого гуля? Неважно кого именно - женскую или мужскую особь, старого или ребенка. Первый неродной сородич может сразу увидеть его дефективность, заподозрит что-то неладное. И в следующий миг Кхарос упадет, истекая кровью, пронзенный острыми когтями другого трупоеда. Для себя он решил, что если когда-то он встретит сородича, то будет предельно осторожен. И ради своей цели, ради сближения с людьми, он убьет первым, если понадобится. Станет братоубийцей.
Гуль вспомнил, что толком и не омылся после вчерашней суеты с двумя телами. Он закрыл дверь, чтобы сильно не застужать воздух в избе, и пошел в обход дома. За два десятка лет у него уже была вытоптана небольшая дорожка, которая вела от его жилища к реке. Путь был безопасен - за всю жизнь Кхарос не встречал здесь людей и их следов. Так что он двигался расслаблено, вяло посматривая по сторонам, где мелькали многолетние стволы деревьев. На удивление, рядом с его избой, жили различные животные. Казалось бы, их должно отпугнуть соседство с таким грозным хищником. Но видимо животные чувствовали, что гуль падальщик, к тому же рацион его питания им ничем не грозит.
Словно подтверждая мысли трупоеда, филин, сидящий высоко в ветвях, глухо ухнул, провожая взглядом одинокую фигуру, бредущую где-то внизу, и продолжил занимать свой ночной пост. Кхарос, заметив такую реакцию пернатого друга, оскалился в тщетной попытке улыбнуться.
Вскоре послышался шум воды, который становился громче по мере приближения гуля к месту прогулки. Спустя ещё несколько десятков шагов, Кхарос уже мог видеть реку. Её воды громко ударялись о камни, и двигались дальше на юг. В этом месте поток был особенно быстр из-за небольшой ширины реки.
Гуль остановился в задумчивости. Снимать одежду или нет? Для него это был особенно мучительный процесс. С его конечностями очень трудно выполнять подобные действие - натягивать или снимать штаны, продевать голову в ворот рубахи. Обычно он оставлял вещи на себе до тех пор, пока они не превращались в откровенные лохмотья, только после этого он срывал их и выбрасывал или сжигал. А когда наступал момент омыться в водах реки, то он купался прямо в одежде. Заодно так она становилась хоть немного чище.
Кхарос оглядел себя. Во многих местах на рубахе и штанах были дыры и прорехи. Про грязь вообще нет смысла упоминать. Но нельзя сказать, что это был предел. Он решил - ещё пару ночей эти вещи ему послужат, а там можно будет и избавиться. Как раз после питания, которое будет уже очень скоро. У него в избе был немалый запас одежды. В основном вещи он снимал с трупов, которых он выкапывал из земли. Конечно, и это было нелегким занятием, но куда проще, чем самому облачиться в рубаху или штаны. Пару раз он находил одежду, которую оставляли люди на берегу реки. Гуль предполагал, что к подобной неряшливости людей могла принудить какая-нибудь опасность или алкоголь. Кхарос мог только догадываться об этом, поскольку сам никогда не видел, как именно люди оставляли вещи.
С ощущением скорой трапезы, он по скользким камням добрался до середины реки, не вступая в саму воду и оставив одежду на себе. Он любил подобным образом начинать купание. Именно поэтому он сам несколько лет назад притащил тяжелые булыжники и опустил их посреди реки. Ещё немного постояв так среди воды, он оттолкнулся от камня и прыгнул в воду. В мгновение ока мир вокруг него кардинально изменился. Стало заметно темней, видимость ухудшилась в несколько раз. Звук тоже почти пропал. И хотя в такой момент гуль ощущал свою беспомощность, вместе с этим он чувствовал какое-то единение с природой, с водной стихией. Вынырнув на поверхность, Кхарос обнаружил, что течение унесло его на десяток метров дальше от места, по которому он дошёл до реки. Тогда он мощными гребками вернулся в исходное место, перевернулся спиной на воду и расслаблено отдался на волю потоку воды. Сделав несколько таких заплывов, он решил, что пора заканчивать. Гуль подплыл к берегу, где под ногами появлялось дно, встал, сопротивляясь течению. В меру возможности Кхарос, зачерпывая воду в ладони, ещё раз омылся. Когда тело стало чистым, он по камням вышел на берег.
Холодный ночной ветер тут же взялся за свою любимую забаву, застудив гуля. Его кожу мгновенно покрыли мурашки. Ещё одно слабое доказательство родства Кхароса и людей. Чтобы не замерзнуть окончательно, он легким бегом отправился к своей избе. Передвигаться шагом тоже прохладно, но одежда при этом сохнет дольше. Бег же позволял согреться и высушить вещи.
С таким темпом Кхарос быстро оказался рядом со своим домом. Отворив дверь, он нырнул в уютное тепло родного места. Гуль взял пару поленьев, которые лежали рядом со входом в избу, и аккуратно положил их в камин. Угли еле тлели, так что он потратил немного времени, чтобы раздуть их.
Отец рассказывал, что раньше гули жили в простых землянках или даже в пустых медвежьих берлогах. Сам Кхарос родился в четырех деревянных стенах, от того и предпочитал тепло холоду. Его отец тоже долгое время жил тут, так что это можно назвать потомственным. Запасаться топливом для камина было занятием не из лёгких, как и держать топор. Летом было тепло, лишь ночью воздух остывал, а вот зимой Кхаросу приходилось туго. И всё же запас дерева у него был. Он хранился в небольшой пристройке позади избы. С этим ему помог отец, который сделал большую заготовку, истощенную спустя годы. Гуль помнил, как они вместе ходили рубить деревья и таскали их к избе, и уже здесь они по очереди мельчили большие стволы на поленья. Вдвоем можно они могли нести целое дерево. Правда, нужно сперва стесать ветки. Когда Кхарос остался один, то приходилось сперва повалить дерево, затем превращать его в небольшие бруски и только потом носить их в поленницу, делая множество переходов туда-сюда. И всё это было связано с заботой о безопасности и комфорте. Нельзя рубить деревья, которые находятся слишком близко и вокруг места обитания - так откроется обзор для людей, которые могут случайно или специально оказаться рядом. Конечно, сильно выручало болото, путь через которое знал один Кхарос. Но полагаться только на это гуль не мог.
Новые поленья немного просушились и тоже стали слабо тлеть, после чего трупоед отодвинулся от камина и сел на стул. Предстояло решить - чем занять себя на эту ночь. Идти искать пищу было рано, этим лучше заняться через сутки. Более подробно изучить сборник сказок, который он нашел у гусляра? Поводив пальцем по столу, гуль не обнаружил в себе стремление читать. Надо попробовать дойти до деревни ещё раз. Наверняка семья, которую он тогда потревожил, уже немного успокоилась. К тому же на обратном пути можно будет зайти в тот закуток леса, где он убил мужчину и женщину. Если люди после этого были там, то он попробует найти их следы. Конечно, дождь мог смыть их. Но с другой стороны, следы могли остаться, поскольку человек в своей тяжелой обуви обычно сильно проваливается в грязь. Люди не привыкли ходить мягко, они полагаются на грубую силу. А если после всего этого останется время, то можно похоронить человека с гуслями, которого он нашел в овраге.
Для себя Кхарос решил, что в этот раз будет не только осторожным, но и попробует показать своё дружелюбие. В этом ему поможет одна занятная вещица, которую он нашел уже давно.
Гуль встал со стула и направился к небольшому сундучку. Этот предмет человеческого быта был в избе с самого рождения Кхароса. Он не знал, откуда появилась этот ларец. Отец не говорил, а ребенку подобный вопрос не приходил в голову. Сундучок находился на полу около топчана. Гуль присел, опустил руку на крышку ларца. Дерево было приятным на ощупь, слегка шероховатым. Годы использования не пощадили сундучок - рифленый рисунок, который был выполнен умелым мастером на крышке и на боковых стенках, почти стерся. Только приглядевшись, можно было понять, что изделие украшают изображения различных птиц. Никакого замка не было. Видимо, его сняли прежние владельцы за ненадобностью, поскольку на дереве виднелись старые следы от гвоздей. Кхарос открыл крышку и заглянул внутрь. В сундучке он хранил различные предметы, которые ему посчастливилось найти. Например, здесь было оловянное кольцо, совсем простое и обычное. Рядом с ним лежал красивый вышитый платок. Именно такие дарили девушки своим суженным перед свадьбой. Но Кхарос искал другой предмет. Ему нужна была детская свистулька. Он нашёл её под берестой, на которой была изображена скала и восходящее Жёлтое пятно.
Гуль сложил ненужные сейчас мелочи обратно, закрыл крышку и отошёл к очагу, чтобы более детально рассмотреть то, что сжимал в кулаке. Маленькая игрушка была выполнена из кости какого-то крупного животного, точнее Кхарос не мог сказать. Но это была не простая свистулька. Какой-то давний умелец решил, что лучше сделать эту безделушку в виде петушка. Чтобы издать звук, надо было подуть в отверстие на хвосте, тогда свист вылетал из раскрытого клюва птицы. А ещё была веревочка, которая обвивала туловище петушка, и служила для ношения изделия на шее.
Эту вещицу гуль нашёл случайно. Он шел по тропе и запнулся о корень, задумавшись о чем-то своём. На ногах Кхарос не удержался, зато когда упал, то увидел перед собой предмет, вдавленный в землю. Он безусилий вытащил его. Очистив находку от земли и песка, Кхарос признал сначала в ней только фигурку птицы. Спустя несколько лет он прочитал о свистульке в какой-то истории, листая книгу.
Крепко сжав в кулаке безделушку, гуль вышел на улицу. Особая спешка не требовалась, но именно она могла позволить совершить свой долг с погребением тела и проверку места убийства. Поэтому Кхарос решил, что лучше немного пробежаться.
* * *
Поворот, куда следует заглянуть на обратном пути остался позади. Впереди нарисовался овраг. Ночной путник посчитал, что надежнее будет пройти по краю. Почти обогнув овраг, Кхарос бросил взгляд в то место, где недавно обнаружил тело мужчины. Там ничего не было! Осознав это, гуль резко остановился и развернулся в сторону оврага.
Ничего хорошего такое развитие событий не предвещало. Вот теперь стоило спуститься вниз и удостовериться, что глаза не ошибаются. Забыв об осторожности, Кхарос почти съехал вниз. Уже сейчас он понял, что первое впечатление его не подвело. Гуль подошел к месту, чтобы осмотреться. На дне оврага было полно луж и грязи, но было заметно, что всё вокруг в следах от обуви людей.
"Наверное, они случайно натолкнулись на него и посчитали, что надо забрать его в деревню. Но в этом надо убедиться".
Выбравшись наверх, Кхарос пристально вгляделся в землю под ногами. Действительно, сразу от оврага шли стройные ряды следов. Четыре человека. Они сохраняли определенное расстояние между друг другом, значит, они несли труп на чём-то ровном и широком.
"Дверь или носилки. На крайний случай натянутый плащ".
Немного успокоившись, он отправился дальше. До деревни путь больше не принес никаких неожиданностей. Сегодня ночью гуль был даже рад увидеть точку света, замелькавшую далеко впереди. То, что она была одна, могло означать - люди в деревне спокойны и их ничего не тревожит, они не считают обязательным зажигать большее число фонарей.
Но даже один этот огонёк заставил Кхароса свернуть с дороги в лес и идти вдоль тропы. Он снова остановился на границе между деревьями и избами. Украдкой выглядывая из-за укрытия, он осмотрел ближайшие дома. Тишина оглушала безопасностью. Гуль пригнувшись, добрался до дома, где жила маленькая девочка. В этот раз избу с фонарем он просто обошёл по границе света.
Окно снова встретило его одной ставней. Кхаросу повезло - кошка, которая в прошлый раз серьезно заставила его нервничать ходила где-то по своим делам или спала в другом месте - это его не интересовало. Девочка находилась в мире снов, сложив ладошки лодочкой и положив их под голову. В такой момент она выглядела особенно мирно. Гуль изучил людей, чтобы знать - во время сна человек расслабляется, его облик излучает доброту и беспечность, а черты лица разглаживаются. Кхаросу трудно было сравнивать эту беззащитную девочку с кем-то или чем-то, но будь такая необходимость, то он смог бы только назвать мягкий и приятный свет Белого пятна. Когда на ночном небе был полный круг, то яркие лучи проникали сквозь кроны деревьев, обволакивали всё, придавали окружающим предметам замысловатые очертания. Даже себя гуль ощущал, словно в каком-то новом одеянии, которое было призрачно-воздушным.
Опасно было долго оставаться на виду, поэтому Кхарос разжал кулак и со второй попытки смог повесить на ставню свистульку, используя для этого веревочку. Он проверил, что нитка попала между деревом и большой щепой, чтобы ветер не унес с собой небольшой подарок, предназначенной самому доброму существу, которое гуль когда-либо встречал. По крайней мере сейчас это было именно так.
Поддавшись импульсу, Кхарос ногтём легко стукнул в окно и побежал обратно, ни разу не обернувшись. Пока он стремительно двигался к знакомой тропе, его одолевали мысли.
Что это было? Он словно нарочно хотел разбудить девочку. Неужели где-то внутри себя он лелеял надежду, что она примет его, заметив свистульку? Конечно, девочка бы не увидела его лица и жуткий когтей, но убегающий силуэт ночью - это прекрасный повод для страхов. Мало того, что он мог разоблачить себя, куда хуже, что он мог испугать маленькое наивное существо своими действиями. Гуль снова ощутил в себе две силы - осознаваемое желание подружиться и быть добрым, хотя бы вот с этой девочкой, и что-то глубинное, что постоянное срывало его намерения в последний момент.
Если он не мог найти общий язык со своей природой и инстинктами, то как он может найти его с людьми - представителями совсем иного вида? Минутная растерянность подвела Кхароса к мнению, что у него никогда ничего не получится. Но от таких дум становилось особенно тошно. Он всячески старался их избегать, но сейчас его защита пошла трещинами.
В подтверждение этому он запнулся на ровном месте. Сделав ещё несколько быстрых шагов вперёд, гуль кое-как обрёл равновесие. Кхарос осмотрелся по сторонам. Оказалось, что он чуть было не прошёл мимо нужного поворота вглубь леса. Погрузившись в неосязаемый мир мыслей, гуль часто забывал о происходящем вокруг. До сих пор ему везло - ничего непоправимого в такие моменты не происходило. Стоило ли так искушать свою удачу? Ведь она может обиженно отвернуться от него.
Вернувшись на пару метров назад, Кхарос стал пробираться между стволами деревьев, идя к месту, где его выдержка дала слабину. Внезапно его охватило чувство паники. Для нее не было видимых причин. Трупоед вдохнул и выдохнув воздух, обретая толику успокоения. Доверившись своему чутью, гуль сделал небольшой крюк. Осторожный взгляд из-за сосны подсказал, что путь свободен. Сердце Кхароса учащенно билось, когда трупоед подошёл к корням дерева, где он убил мужчину. На земле были отпечатки обуви одного человека. Гуль присел, чтобы рассмотреть их лучше. Он мог с уверенность сказать, что это мужчина. Об этом говорил большой размер сапога. Чувствовалось, что тот, кто был здесь, осматривался и выискивал что-то необычное.
Но что теперь можно тут найти? Кхарос медленным взглядом обвёл всё, что было в поле зрения. Обычные деревья и кусты, никаких следов крови. Дождь позаботился, чтобы даже малейшие капли красной жидкости ушли глубоко в землю. Здесь даже псы - верные помощники людей в охоте и хозяйстве - ничего не смогут почуять.
И тут он увидел ободранную кору дерева прямо перед собой. Любой поймет, что человек не сделает подобного. Гуль видел, что люди аккуратно снимают верхний слой коры, а потом используют для растопки огня или пишут на таком изделии.
Паническое настроение охватило его, парализовав все конечности. Минуту он стоял неподвижно, а затем навалились тревожные мысли. Зачем он поступил так опрометчиво? Сейчас он знал, что куда умнее было бы затереть кровь землей. Теперь всё зависело от того, кто же нашёл это место. Если это случайно забредший человек, то он навряд ли обратит внимание. Но в это верилось с трудом. Куда более вероятно, что это кто-то из знающих людей. Возможно, он ходил искать тех двоих.
"А что если немного изменить срез?".
Гуль посмотрел на свою ладонь. Вспомнил, что у медведя лапы крупные, но все когти расположены рядом друг с другом, а у него было иначе - большой палец руки был противопоставлен кисти. Совсем как у человека.
"Это могло бы сработать. Я рискну!".
Он вытянул большие пальцы к остальным так, чтобы все они были близко друг к другу. И тогда Кхарос с усилием провёл когтями ниже и выше свежего среза на дереве. Для большей достоверности он поцарапал кору рядом, сделав несколько перекрещивающихся и хаотичных движений.
Гуль отошел, чтобы посмотреть на результат своих трудов. Теперь это выглядело так, словно медведь решил поточить когти и выбрал именно это дерево. Пару раз Кхарос находил подобные следы. Наверняка и люди видели что-то похожее. Он не стал заметать опилки, которые усеяли корни и землю около дерева.
"Ведь и медведь не стал бы убирать их?! Вот и я не буду".
С наслаждением гуль выдохнул воздух и потянулся, хрустнув суставами. Когда-то давно он подсмотрел, как люди получают от этого наслаждение, и перенял эту привычку. Странно, но и он получал от этого удовольствие. Совсем как человек.
Ещё немного времени Кхарос потратил, чтобы убрать следы своих ног, которые отчетливо выделялись в мягкой грязи. Правда, вместе с этим пришлось согнать под дерево воду с луж, которые были рядом. Ведь медведь наверняка оставил бы здесь свои лапы. А так тут будет грязная вода, которая и объяснит отсутствие следов косолапого.
"Почему люди зовут их так? Я издалека видел один раз стража леса. И его лапы не были косыми. Как и следы на земле. Порой я совсем не понимаю смысла некоторых слов и выражений людей".
С чувством удовлетворения от проделанной работы Кхарос направился домой. Он знал, что теперь сделал максимум возможного в этой ситуации, чтобы обезопасить свою жизнь.