Лара, студентка первого курса фармацевтического училища, весь день была рассеянной, какой-то заторможенной, и умудрилась даже пару двоек схлопотать - по органике и фармакогнозии. Хоть и готовилась к этим не слишком любимым предметам. Просто мысли её сегодня были совсем-совсем далеко, а не здесь, в древних стенах славного заведения. Какие ещё могут быть мысли о всякой там химии и фармакогнозии, если сегодня вечером она идёт в театр оперы и балета! А пригласил её на премьеру оперы один парнишка, студент третьего курса мединститута, с которым познакомилась совсем недавно, где-то пару недель назад, но уже, кажется, успела в него влюбиться. Немного насмешливый, ироничный и даже временами язвительный, он почему-то нравился многим девчонкам, и Ларке слегка польстило, что именно она привлекла его внимание на одном из студенческих вечеров. Но за время их нескольких встреч ей так и не удалось разгадать, нравится ли она ему хоть самую чуточку. Гуляя вдвоём по вечернему городу, они просто беседовали - делились впечатлениями о просмотренном новом фильме, что-то обсуждали, спорили о чём-нибудь... И Игорь вёл себя с нею, просто как с хорошим другом, ни разу не попытавшись обнять, взять в свою руку её трепетную ладошку, сказать какие-то особенные слова, которые так хочется услышать влюблённой девушке... И сегодня её сердце горело желанием во что бы то ни стало очаровать его, покорить. А для этого нужно успеть сделать причёску и закончить шитьё нового платья, а времени после занятий будет совсем-совсем в обрез. И Лара корила себя за то, что не удрала с последнего урока - и двойку схватила, и платье не дошьёт! Двойка-то ладно, не впервой. Правда, эта зверюка директриса велит теперь через десять дней сдавать весь прошедший материал, но об этом Ларке совсем не хотелось думать, сейчас главное - платье! Зря, что ли охотилась столько времени за "Бурдой", за этим уже потрёпанным от множества девичьих рук французским журналом мод?
Лариса приехала учиться в Казань издалека, из Белоруссии. Она вовсе не собиралась уезжать так далеко от родителей, но её уговорила тётушка, гостившая у них летом. "ВУЗов, - рассказывала она Ларке, - у нас много. Выберешь любой, да и жить есть где - комната в коммуналке имеется, где только вдвоём с дочкой обитаем. Так что и тебе место найдётся!" Но поступить в медицинский институт, Ларисе, увы, не удалось - не добрала пару баллов - трояк по химии получила. Собралась уж домой уезжать, да по совету родственников решила в фармучилище документы подать. "Даже если не понравится учёба там, - убеждали они Лару, - через годик опять можно будет в институт сунуться, но зато время зря не пропадёт - в училище и по химии поднатаскают, поскольку это у них главный предмет, и латынь на будущее пригодится. К тому же и анатомия там почти в таком объёме, что и на первом курсе ВУЗа. Короче, в любом случае польза". В общем, уговорили!
Ларка тогда долго бродила по улицам туда-сюда в поисках этого учебного здания. Всюду были одни старые деревянные постройки, наверное, тысячелетней давности - одно- и двухэтажные жилые дома. Почти вросшие в землю до самых окон частные домишки, и уходящие в глубь двора "многоквартирные". Ларке и в голову придти не могло, что в одном из них и размещается это заведение, пока совершенно случайно не заметила скромную табличку. Да, уж... Контраст между величественным зданием с колоннами и этой "развалюхой" был, мягко сказать, ощутимый. Ларка тогда расстроилась жутко, даже заходить не хотела. Но, скрепя сердце, документы всё-таки подала. Однако настоящие разочарования ждали её впереди. Оказалось, что система обучения там... школьная, с уроками, домашними заданиями, ежедневными оценками, вызовами к доске и прочее. От школы отличалась лишь экзаменами дважды в год, которые назывались громким словом "сессия". Единственный плюс этого образовательного учреждения - родителей не могли вызвать. Хотя нет, не единственный! Ещё один плюс - это стипендия, хоть и маленькая, но всё-таки... Зато "минусы" начались с первых дней учёбы, когда уже упомянутая директриса велела Ларке подойти к её столу.
- Вот этого... этого... и этого, - указала она строгим толстым пальцем в массивном кольце поочерёдно на узенькую Ларкину юбку, облегающий свитерок и туфли на каблучках, совсем даже и не слишком высоких, - чтобы я больше на вас не видела! Нам здесь фигуры не нужны! И вот ЭТО тоже убрать! - дёрнула она за завиток Ларкиных волос. Хоть и не больно дёрнула, но Ларке захотелось ударить её изо всех сил по руке и немедленно уйти.
- А что, голыми что ли приходить? - послышался чей-то девичий голосок, и все захихикали.
- Кто это сказал?! - громоподобный голос, и холодные глаза навыкате воззрились в дальний конец класса, то есть аудитории (классы здесь тоже назывались так эффектно). Из-за последнего стола поднялась девушка. Директриса несколько секунд вглядывалась в неё своим тяжёлым взглядом кобры.
- Прошу выйти за дверь. - Тихо прошипела преподавательница. - С вещами!!! - выкрикнула она вслед удаляющейся быстрым шагом ученице (ой, то есть студентке).
В классе воцарилось гнетущее молчание, и директриса, прежде чем начать знакомство студентов со своим предметом, прочитала лекцию о правилах поведения во вверенном ей учебном заведении.
Слушая эти правила, Ларке казалось, что она попала в какой-то не то монастырь, не то институт благородных девиц, или вообще в тюрьму, где "шаг влево, шаг вправо - расстрел".
Впрочем, не буду вдаваться в подробности учебного процесса, а вернусь к главной на сегодняшний день проблеме нашей Лары.
К счастью, наряд свой дошить она всё-таки успела. Сделав последний стежок и тщательно отутюжив все швы и вытачки, Ларка, предварительно обув новенькие импортные чёрные лодочки на высоких каблучках, за которые без раздумий отдала всю "стипу", с благоговением натянула ещё тёплое от утюга платье и подошла к зеркалу. О, да! Она старалась не зря! Платье из чёрной парчи, сшитое по выкройке модного журнала сидело как влитое на тонкой фигуре. Лара присылаемые родителями скудные денежные переводы тратила бездумно. Экономя на питании, не отказывала себе в удовольствии ходить в кино с подружками, не пропуская ни одного нового фильма, и умудрилась даже накопить на отрез для выходного платья. И наконец она в нём... Такая элегантная, повзрослевшая. Вот только длинная, ниже пояса молния на спине, в поисках которой Ларка обегала все галантерейные магазины, создавала некоторое неудобство при застёгивании, видимо, создатели модели предполагали, что молнию на платье женщины должен застёгивать кто-то другой. Но именно молния создавала некий шарм, и к тому же благодаря ей и вытачкам, платье так эффектно облегало фигуру.
И вот они с Игорем в театре... В театре оперы и балета! Убрав в карман пиджака номерки от верхней одежды, он оценивающе, с некоторым удивлением оглядывает немного смущённую Ларку и подчёркнуто галантно подставляет ей полусогнутую в локте руку. По мраморным ступенькам, покрытым ковровой дорожкой, они поднимаются в фойе. Лара здесь впервые, и у неё даже дух захватывает от увиденной красоты! Блестящий паркет, яркие, позолоченные, переливающиеся радужными огнями люстры, огромные зеркала... Нарядные пары, неспешно прогуливающиеся в ожидании начала спектакля...
- А ты, между прочим, прелестно выглядишь, - вдруг заявил Игорь зардевшейся от неожиданного комплимента Ларке, - и на тебя многие обращают внимание. Взгляни в зеркало! - Ларка и сама это давно приметила, но услышать впервые такие слова от своего спутника ей было, конечно, необычайно приятно.
"Ой, а не съехал ли у меня шов на капроне"?.. - запоздало подумалось вдруг Ларисе, и она попросила проводить её в дамскую комнату. Швы оказались на месте. Лара достала из сумочки щётку для волос, слегка поправила причёску и улыбнулась своему отражению. Не отрывая придирчивого взгляда от зеркала, сунула щётку обратно, но промахнулась, и та со стуком упала на светлый кафельный пол. Ларка наклонилась, чтобы её поднять, и вдруг почувствовала что-то неладное.
- Девушка, а у вас молния расходится... - услышала она голос за спиной. - Давайте, я застегну!
- Ой, пожалуйста, будьте добры...
- Что-то не получается, не застёгивается... заклинило что-то.
- Давайте, я попробую! - пришла на помощь женщина средних лет. - Её надо сначала расстегнуть до конца, вот та-а-к... а теперь... Нет, ничего не выходит! Никак не хочет соединяться. Ох, вот только наши, советские молнии всегда ломаются в самый ответственный момент! - сказала она сочувственно едва не плачущей Ларке.
Прозвенел звонок, приглашающий зрителей занимать свои места. Потом - второй, и наконец, третий... Туалет покинули последние две дамы, искренне пытавшиеся помочь несчастной девушке. В опустевшее помещение зашла уборщица с ведром.
- Там, за дверью молодой человек переживает, уж не утонула ли ты, часом? Что стряслось-то?.. У-у-у, вот дела, так дела-а-а... Ну-кось, дай я попробую. Нет, девонька, не выходит ничего! Давай, хоть булавкой заколю, а то срамота получается...
По щекам Ларки катились крупные слёзы, подкрашенные тушью для ресниц.
- Ну, ты не реви, милая... Выйди к парню-то, волнуется ведь!
- Как я к нему выйду в таком ви-и-и-де? - рыдала несчастная Ларка, размазывая чёрные слёзы.
- А вот так, умой лицо и выйди! А то совсем напужаешь его, и так стоит бледный.
Умывшись, и собрав всё своё мужество, Ларка, наконец, вышла.
- Что-то случилось?! - кинулся к ней Игорь.
- Принеси мне, пожалуйста, пальто, - мне надо домой!
- Ладно, сейчас... - ни о чём не спрашивая, пробормотал Игорь и побежал к вешалке. Ларка прислонилась к стене и ждала. Хотелось плакать, и она еле сдерживалась... Ей было так жаль и себя, и его, с таким трудом купившего билеты на премьеру оперы "Фауст". Но более всего было так стыдно перед ним за этот казус, за эту глупейшую ситуацию, в которую она так неожиданно попала. Более несчастной, чем сейчас, Ларка никогда ещё не была!
Вернулся Игорь, уже одетый, принёс её сапоги и пальто. Стараясь не поворачиваться к нему спиной, Лара наклонилась, чтобы надеть сапоги. Булавка расстегнулась, и платье стало похоже на чёрную, израненную птицу, слабо взмахнувшую и безвольно опустившую крылья.
- Фь-ю-ю... - присвистнул в изумлении Игорь, а Ларка с горечью подумала: "Ну, какая же я дура! Нет, чтобы вначале пальто надеть, а уж потом сапоги"... Она взглянула на него, ожидая издевательского смеха и насмешливых упрёков.
- И только из-за этого ты собралась домой?! - удивился он. - Уф-ф-ф, слава Богу! А я уж подумал, что-то более серьёзное случилось!
- Да что ещё может быть серьёзнее?.. - упавшим голосом спросила Ларка.
- Ну-у-у... всякие неожиданности могут быть у вашего женского пола, - ответил Игорь без всякого смешка, а Ларка покраснела.
- Пройдём туда, за колонну! - он накинул ей на плечи пальто. - Сейчас что-нибудь придумаем. Они отошли в более укромное место. - Подожди меня здесь немного! - И Игорь убежал в сторону гардероба. Ларка немного облегчённо вздохнула и улыбнулась. Ей всё более и более нравился этот парень, который умел, оказывается, находить выход из любой, даже такой странной ситуации. Вернулся он быстро. Решительно сняв с неё пальто, положил его аккуратненько на скамейку, стоявшую у стены и велел повернуться к нему спиной. Ларка, решив ни о чём не спрашивать, вся красная от стыда, повернулась.
- Знаешь, - сказал он изменившимся от волнения голосом, - я никогда ещё ничего не шил, так что, если уколю нечаянно, то ты уж прости...
Он шил, а она стояла, почти не дыша, доверяясь рукам, непривычным к этому, чисто женскому делу, и так боялась нечаянно вскрикнуть от неожиданного укола, и испугать парня. Она чувствовала эти руки, плотно соединяющие половинки молнии, его немного учащённое дыхание, и ей казалось, что время словно остановилось... Он склонялся всё ниже и ниже, шил медленно, видимо, очень стараясь, и последние сантиметры сшивал, сидя на корточках.
- Уф, вроде всё... - прошептал Игорь, и Лара повернувшись, увидела бисеринки пота на его лбу, чуть взъерошенные волосы и зарумянившиеся щёки. Вид у него был ужасно смущённый, но в глазах играли смешинки.
- Я пойду в зеркало взглянуть? - спросила она, вытирая платочком его лоб и с нежностью глядя в тёмные глаза.
- Нет, погоди... Понимаешь, тут такое дело, - как то виновато произнёс он, - у гардеробщиц не оказалось чёрных ниток... только белые. Я надеялся, что всё-таки не будет так заметно.
Ларка вздохнула.
- Значит, придётся, всё-таки идти домой?.. - огорчённо спросила она.
- Нет, что ты! Сейчас что-нибудь придумаем! Так... так... У тебя случайно тушь для ресниц не с собой?
- Конечно с собой! - обрадовалась Ларка, - как я сама не догадалась?!
Через минуту, зайдя опять в дамскую комнату, она убедилась при ярком свете, что шов почти незаметен, и, подкрасив остатками туши ресницы, довольная, вышла к нему.
- Спасибо тебе огромное, Игорёшка! Ты, оказывается, настоящий мастер по ремонту женской одежды! - и Лара, слегка робея, коснулась губами его горячей щеки, потом, подумав секунду, поцеловала в другую, а потом... и сами не заметили, как оказались в объятиях друг друга. Они целовались самозабвенно, забыв, для чего сюда пришли, пока Ларка не спохватилась:
- А спектакль мы так и не увидим?
- Да, первый акт мы с тобой пропустили, сейчас будет антракт. Но зато в буфет будем самыми первыми! Побежали?
Они пили шампанское, ели круглые бело-розово-бежевые шарики мороженого из блестящих, мельхиоровых блюдец на ножках, и чувствовали какую-то особенную близость друг к другу, словно знакомы были уже давно-давно, а не всего каких-то полмесяца.
- А за соседним столиком наша химичка сидит... - вполголоса сказала Лариса, - не оглядывайся!
- Ну и что?.. - удивился Игорь, - мы же не в кабаке время проводим. Приобщаемся к культуре, как собственно и она сама. Или боишься двойку получить по её предмету?
- Да нет, Назиха Салимовна вообще-то у нас добрая по сравнению с другими!
А потом они сидели в ложе и слушали "Фауста", но глядели не столько на сцену, сколько друг на друга. Вот только в антракте больше не гуляли среди зеркал. Ну, и ладно! Зато Ларка знала наверняка - это не последняя их встреча. И ещё ей так хотелось верить, что они с Игорем теперь навсегда пришиты друг к другу. Прочной нитью.
- Вербенко! Срочно в кабинет директора! - утром следующего дня заглянула в аудиторию классная.
- Ларка, ты чего натворила? - испуганно подскочили к ней девчонки, но та только пожала плечами.
- Ради Бога прошу - молчи. Не перечь ей и не прерывай! - наставляла Ларису классный руководитель, пока они поднимались на второй этаж. - Не представляю, по какой причине вызвана ты на ковёр. Надеюсь, ничего серьёзного не совершила?.. В милицию не попадала?!
- Да что Вы такое говорите, Рива Михайловна! - возмутилась Ларка, - неужели я похожа на преступницу?
Они стояли рядом с классной перед директрисой, словно две провинившиеся школьницы. Директриса тяжёлым взглядом, словно пронзая насквозь, оглядывала девушку и молчала. И этим долгим молчанием невольно наводила какой-то панический ужас, и не столько на студентку, уверенную, что за ней не числится никаких правонарушений, сколько на пожилую преподавательницу биологии, в этом совсем не уверенную.
- Вас... видели... вчера... в компании... бритоголовых... стиляг, пьющей с ними... алкогольные напитки! - наконец медленно, взвешивая каждое слово, произнесла директриса своим уникальным, лишённым всяких эмоций голосом. И Ларка тут же возмутилась.
- Это неправда! - выкрикнула она, и тут же почувствовала толчок в бок. "Молчи и слушай!" - не открывая рта, сквозь зубы процедила классная. Ларка почувствовала даже её дрожь и удивилась. "Вот чудачка, ей-то чего трястись? Выгонят-то меня, а не её?.."
- В моём заведении, - продолжала директриса тем же тоном, - нет места студентам, ведущим аморальный образ жизни. Поэтому, я полагаю, нам с вами лучше расстаться. Здесь учатся скромные девушки, и я не позволю оказывать на них тлетворное влияние.
Это слышать было тем более обидно, зная о "подвигах" некоторых разбитных девчонок из их группы, с восторгом и без стеснения рассказывающих о своих приключениях на любовных фронтах.
- А я могу Вам всё объяснить? - подняла руку, словно собираясь отвечать урок, Лара.
- Я вас слушаю... - подумав мгновение, ответила директриса.
- Меня могли видеть вчера только в театре оперы и балета имени... имени одного татарского поэта. "Мусы Джалиля" - подсказала классная.
- Да, имени Мусы Джалиля. И была я там со своим другом. Одним только другом, и он вовсе не стиляга и не бритоголовый, а совсем даже наоборот - кудрявый! Мы слушали оперу Гуно "Фауст", а в антракте ели в буфете мороженое, и ещё пили шампан... Тут Ларка опять ощутила толчок испуганной классной, но всё равно продолжила:
- Ну да, я выпила немного шампанского, совсем чуть-чуть. Но ведь мы приобщались к культуре... к прекрасному!
-Эх, давно я не была в оперном театре... - вдруг произнесла мечтательно и вполне человеческим голосом директриса, а Ларка вместе с классной руководительницей в изумлении раскрыли рты. - Только я больше балет люблю. Особенно "Лебединое озеро"... - Она замолчала и грустно улыбнулась каким-то своим мыслям, своим воспоминаниям.
- Ну, ладно, идите на занятия, - спустя несколько мгновений сказала директриса. - И чтоб я больше не слышала ничего подобного!!! - спохватившись, крикнула она опять своим громоподобным голосом вслед выскочившей из кабинета Ларке.
- Разрешите сесть на место? - войдя в кабинет химии, весело спросила Лара.
Назиха Салимовна растерянно кивнула, явно озадаченная её весёлостью.
- Ну, что там? Зачем вызывала? - шёпотом спрашивали девчонки, пока она проходила к своему столу.
- Да всё в порядке! - намеренно громко сказала Ларка. - Зоя Андреевна - справедливый человек! Не то, что некоторые... - добавила она, и с улыбкой взглянула на преподавательницу химии. - Правда, ведь, Назиха Салимовна?
Химичка молча отвела взгляд. А Ларка подумала - похоже, ей придётся серьёзно взяться за этот предмет. Начиха теперь с неё не слезет. "А впрочем, что ни делается, всё к лучшему!" - решила Ларка, и стала списывать с доски формулы.