Она лежала на земле... Наверное, так напишут в моем некрологе... Если напишут. Тьфу... с чего бы это мне лежать на земле, меня ж машина сбила, значит, я на асфальте... Странно... я абсолютно точно знаю, что это мои последние минуты, последние, а мысли разбегаются. Раньше, когда я не могла сосредоточиться, я сжимала свою голову руками, физически пытаясь удержать свои мысли, теперь... я не могу даже пошевелить пальцами. Совсем нет сил. Мама... такая теплая, всегда готовая на самопожертвование ради нас с братом. Я пытаюсь вспомнить её черты, но... они ускользают от меня. Я пытаюсь удержать воспоминания о счастливых моментах в моей жизни, да фиг с ними, лишь бы о каких-то, все равно это ж ведь жизнь, но... пустота... нет. Какой-то туман. Опа... я иду. Что-то интересное.
Хотя вокруг ничего не видно, я даже не пытаюсь ощупывать поверхность, мне уже все равно. Ведь я уже умерла. Что еще может случиться? Видимо, я оптимист... потому что там свет в конце тоннеля. Подхожу поближе. Хм... Камень. Интересно. Это как перед Ильей Муромцем что ли? Направо пойдешь... Эх... Да все равно, я не помню, что там было написано... А, может, это и не Илюшенька вовсе был. А ничего, кроме камня-то вокруг нет. Значит, что-то важное написано на нем (то, что там что-то накарябано, чую прямо таки носом). Но мне страшно. Поэтому, не спеша, вразвалочку хи-хи (это уже нервное) подхожу к нему. С такого расстояния (сантиметров пятьдесят, не больше) даже в таком тумане можно разглядеть надпись. Но... Я же сказала, мне страшно... Знаете, тактильные ощущения всегда играли немаловажную роль для меня. Может, пощупать-таки этот камень. Мне уж стало интересно, сможет ли это меня успокоить.
А на ощупь он холодный. Странно. Он же светится, я думала,... свет... он всегда такой теплый. Резко провожу рукой только для того, чтобы отделаться от страха. Камень почти царапает кожу... В голову приходит безумная мысль. Хотя... почему безумная? Просто экстраординарная. Не хочу открывать глаза (а я их закрыла, лишь бы ненароком не прочитать надпись). Провожу пальцами по тому месту, где должна быть надпись (я его точно запомнила), "читаю". "БОРИСЬ!" Борись?
Слеза, и отнюдь не одинокая, катится по моей щеке. Катится для того, чтобы упасть на простыню и оставить за собой лишь мокрый след, который исчезнет через несколько мгновений, и боль в моей душе. Стоп. Простыня? Уф... Это был сон.
Я встаю с больничной койки, подхожу к окну, занавешенном тяжелыми шторами и... впервые за несколько месяцев мне хочется их одернуть. И, смотря на яркий солнечный свет, который режет глаза (за столько-то времени я уже успела отвыкнуть от солнечного света, заменяя его электрическим), но и дарит тепло (как я и рассуждала в своем сне), я вспоминаю. Вспоминаю равнодушие друзей и даже предательство. Вспоминаю свое отчаянье, когда я узнала о своей болезни, пустоту, которая образовалась после. Мамину нежную заботу, ее теплую улыбку. Брат, всегда такой насмешливый со мной, как он нежно держит мою руку, с отчаяньем смотря на меня, вернее на то, что от меня осталось.
Единственные люди, которые не предали меня, не забыли. Ведь они ЛЮБЯТ меня. И я понимаю, что я буду бороться. Буду бороться за свою жизнь, за свое здоровье. Ради бесконечных минут счастья в моей жизни, ради простых бескорыстных улыбок... Ради людей, которые любят меня (уже улыбаясь). Ради людей, которые еще полюбят меня. "БОРИСЬ!"