Мир новостроек сжал и придавил ее. Жесткими прямыми отсек всю лирику сложных форм жизни, установив единственно правильные подходы - поперек всего. Поперек тощих тропинок, поперек садов с кустами вишни, поперек полета глупых птиц.
В небо - по прямой улетали подъемные краны, подтягивая к себе панельные высотки. Ни один этаж не заленился, не задумался стоит ли ему расти и потому не вывалился из торопящейся вверх серой этажерки.
Земля вокруг болела, из развороченных боков ее торчали трубы, арматура, корни деревьев раскорячено взывали о помощи.
Сочувствовать было некогда. Тоненькая дощечка, брошенная с коряги к подъезду через глиняную реку, делала остро ощутимой и единственно значимой целью ровный черный прямоугольник, который уже всосал маму, и теперь жадно раззявился на Лиску.
Лиска посмотрела наверх, увидела маму и, шагнула... Наверно дощечка проводила бы её шлепком, но Танькина нога дощечку обуздала. И, ощущая спиной плотную поддержку, Лиска вдохнула влажный тяжелый дух бетонных стен.
Нежилой воздух раздирал, крошил и раскидывал по углам звенящий мамин голос:
-Лиска, быстрее коробку, да эту! Таня, освободи проход, сейчас мебель привезут! Все, Таня со мной, Лиска - охранять вещи!
От кого охранять было непонятно. В подъезде тихо, пусто, любой звук становится гулом. "Похоже, мы первые поселенцы на этой планете", - подумала Лиска. Вышла на балкон. И - солнце в глаза рвануло высотой! Верно Танька подметила - космос! Деревянные дома внизу ущербными коротышками сбегались в корявые улочки, в огородиках копошились букашками люди. А вдали, словно жидкое олово, исчезала в горизонт Кама.
Услышав сзади сопение, Лиска оглянулась. На балкон вылезал обмотавшийся тряпками Тема, которого в суете забыли среди баулов. О нем постоянно забывали. Тема плакать не умел, вероятно - это было ниже его достоинства. Обычно он садился неподалеку и сокрушенно вздыхал. Поняв же, что мирские страсти всецело поглотили сестер, совершал паломничество к тайнику, где мама оставляла ему буханку хлеба.
-Смотри, Тема, Кама!
И малыш, будто почувствовав всю неповторимость момента, выдохнул:
-Мама!
-Ох! Заговорил! Лиска, ты колдунья! - разорвал пространство мамин голос.
-Мам, а он что, дурак?!
-Что за словечки? - метнулось бровью легкое высокомерие.
-Так ведь я сказала - Кама!
А Тема, будто прервав обет молчания, вывалил мощно и четко:
![коллаж выполнен Людмилой Теленковой []](/img/g/gladkowa_l/tamkama/morjachkakollazhizagolowokmalenxk3.jpg)