а сама Маха видит во сне жениха и посещает Тарсон.
Рабочий кабинет его высочества был освещен всего двумя "вечными" магическими лампами, и из-за этого в углах уже было темно, обтянутые изысканным шелком стены казались покрытыми темной плесенью, а географические карты сливались в сложные абстрактные рисунки. Тем не менее никто из министров, даром, что большинство из них дружили с принцем с детства, не рискнул бы намекнуть его высочеству, что света в кабинете маловато. Принц Валентин любил сумерничать, и сумел убедить всех министров и советников, что характером (то есть, вспыльчивостью и раздражительностью) явно пошел в его королевское величество.
Лица самого принца и остальных присутствующих, шестерых мужчин в возрасте от тридцати до семидесяти и довольно привлекательной женщины, были так же сокрыты в тени. Не возражала против этого, пожалуй, только дама: при таком освещении ей никак нельзя было дать на вид больше двадцати пяти лет.
- Что у вас, Ян?
Ян Кейст с лицом непроницаемым, как у легендарного Каменного Воина, откинулся в кресле, глубоко вздохнул и начал:
- Криминальная активность чуть ниже нормы. Мои аналитики связывают это с карательной акцией, проведенной в столице на прошлой неделе. Воры знают, что не могут теперь безнаказанно работать, по крайней мере в городе, и сидят тихо. Что же касается политики, в народе все спокойно, ваше правление дает о себе знать, но... - Он замолчал, выразительно оглядевшись.
Папаша, ксальмер его дери, понял Валентин. Старый алкоголик не правит сам и тщательно усложняет жизнь сыну. Что же это за наказание?..
- Говорите, Ян. От моих министров у меня нет секретов.
- Как прикажете, милорд. Его величество опять отправился гулять без охраны, в портовом кабаке в нетрезвом виде пристал к девушке, ввязался в пьяную драку и...
- А где были ваши агенты, господин Кейст? - Сварливо перебил министра Валентин.
Он уже пожалел, что решил поиграть в равенство и братство и заслушал личные вопросы королевской семьи при всем собрании. Что ж, урок на будущее.
- Спасали его величество, - не дрогнув, принял удар Кейст. - Будь это какая-то другая ситуация, любой следователь спокойно классифицировал ситуацию, как покушение на короля, но среди задержанных лиц граждане Виорны, наши агенты.
- Поступайте по своему усмотрению, - отмахнулся Валентин, которого меньше всего волновала судьба пьяницы-папаши. Хоть бы его уже прирезали, чтобы не мешал заниматься действительно серьезными делами. - Есть что-нибудь на самом деле важное?
Ян покачал головой и изящным отработанным движением забросил в рот пилюльку из маленькой серебряной коробочки, после чего сразу же отпил небольшой глоток вина из бокала. Валентин как-то ради интереса подметил, что подобные действия полицмейстер совершает каждые пять часов, а значит, в коробочке хранились не леденцы и не мятные лепешечки.
- Подробный доклад у вас на столе.
- Отлично. Берн?
Бернард Кронферд, министр внешней политики (а по совместительству, исполняющий обязанности главы разведки и первый кроме Яна Кейста претендент на постоянную должность, за которую верные министры вечно грызлись), чуть сменил позу: слегка повернулся к принцу и развел руками:
- У людей все спокойно. Посланники Мирты, Джании и Виорны уже завтра должны прислать свои условия создания торгового союза. Набег кочевников на поселения у южных границ успешно предотвращен при помощи, - благосклонный кивок в сторону мага, - магистра Анхельма. Его пыльная буря была как нельзя кстати.
- Она всего лишь напугала эту, с позволения сказать, армию, милорд. Большего и не требовалось.
- Благодарю вас, Анхельм. Вы выскажетесь следующим. Продолжайте, Бернард.
Маг был принят в Совет Министров недавно и еще не успел освоиться. Валентина это ни мало не раздражало, однако маломальский порядок следовало поддерживать.
- А вот у ксальмеров не все чисто. Мой источник в правящем клане в последнем рапорте сообщил о том, что три дня назад небезызвестный нам Вальтер Мариарт вернулся с длительной прогулки по Анориэну в компании девушки-иномирянки, которую немедленно обвесили всевозможными заклинаниями против слежения.
Принц немедленно представил себе девушку, вокруг которой бродили рогатые и обвешивали бедняжку заклинаниями что твое вишневое деревце гирляндами на Годороды. С трудом подавив неподобающий серьезному заседанию смешок, он с усилием вернулся к обсуждаемой теме.
- Иномирянка? Как по-вашему, Хельм, это был очередной призыв? Или спонтанный переход, который не даст нашим соседям ничего нового и интересного?
- Не зная конкретных обстоятельств перехода, милорд, я не могу объяснить подробнее. - Покачал головой маг. - Вас интересуют конкретные параметры, необходимые мне?
Молодец, магистр, быстро учится. Когда он пришел впервые, порывался рассказать все до мельчайших подробностей прямо на совете.
- Спасибо, пока не требуется. - Валентин машинально заправил за ухо длинный жидкий локон (ксальмерова мода!), выправил и досадливо поморщился. - Вы можете узнать нужные вам вещи у господина Кронферда?
- Лучше непосредственно у его источника, если это возможно, разумеется.
- Это невозможно, - покачал головой Бернард.
Видно было, что ему до смерти хочется вскочить с кресла и пройтись, а лучше пробежаться по кабинету. Валентин, однако, сделал вид, что ничего не заметил. Признаться честно, его вообще раздражала излишняя подвижность Кронферда, граничащая с суетливостью и даже нервозностью. Не будь этого, в общем-то незначительного качества, он давно бы уже отдал разведку в одни руки, чтобы не плодить бардак (которого, благодаря папеньке, в стране и так достаточно).
- Максимум, что я могу сделать, это предоставить его показания в письменном виде. Он не мой человек... да и вообще не человек, и крайне непредусмотрительно было бы отзывать его ради одного разговора: вернуться назад он уже не сможет.
- Я понял, - отмахнулся Валентин и отпил глоток вина. Против обыкновения божественный, не одно десятилетие выдержанный напиток показался ему мерзкой кислятиной. - Анхельм, показания вас устроят?
- Да, пожалуй. Кроме того, если это возможно, стоило бы прямо сейчас выслушать краткую информацию. У нас есть на это время, милорд?
Он мельком взглянул на почти невидимые в полумраке настенные часы. До назначенной встречи с Амильтой еще почти два часа (да и подождет принца-то, не переломится), кроме того, ему тоже не помешает послушать краткую информацию - и сопоставить ее потом с письменным докладом. Любопытные различия между неподготовленным устным рассказом и обдуманным письменным отчетом иногда возникают. И это не вопрос не недоверия, а недопонимания ситуации самим рассказчиком; не доверяй Валентин Бернарду Кронферду, не допустил бы того до внешней политики.
Судя по всему, доклад все же был подготовлен: Бернард заглянул в лежащую перед ним бумагу и вновь поднял глаза на принца.
- Двадцать девятого числа квинтуса Вальтер Мариарт вернулся в замок Лормин почти на неделю раньше срока, в который обещал быть. Вернулся в компании девушки в характерной иномирной одежде и с образцом иномирной техники в придачу. Словесный портрет девушки, думаю, можно отпустить. Адаптация иномирянки была поручена, как это обычно случается, одному из замковых стражей. А вот обучение начала проводить небезызвестная присутствующим господам Алдария Вортон, приглашенная погостить, напомню, двадцать первого секстуса, по странному стечению обстоятельств причем не просто в замок, а конкретно в клан.
- А как же ваши предыдущие выводы по поводу возможности брака ради примирения двух наиболее влиятельных в Ксельми домов?
Кейст, конечно, не удержался, но и минутной утраты контроля Яна Валентину хватило, чтобы заметить едва уловимую усмешку быстро промелькнувшую на его обычно каменном лице. Все ведь заранее знал, паршивец. Любопытно: это у господ министров все-таки один источник на двоих, или целых два ксальмера соблазнились легкими анорскими деньгами?
- Такая возможность до сих пор не исключается. Никаких препятствий для брака не существует, кроме того, что клан, принявший нового супруга, несказанно усилится по совершенно объективным причинам. Но вернемся к иномирянке...
- Вальтер Мариарт - это же недавний любовник Патриции?
Откинувшаяся на спинку кресла женщина явно старалась говорить как можно более непредвзято, однако яд в ее голосе уже открыто ощущался.
Старшая дочь барона Ро, баронесса Виана, ведавшая в Совете Министров вопросами образования и поддержки искусств, младшую сестру ненавидела, и не считала нужным этого скрывать. Валентин волей-неволей знал подоплеку таких отношений, поскольку некрасивая, но банальная история произошла буквально у него на глазах.
Чуть более десяти лет назад Виана, тогда еще не министр, а просто очаровательная девушка на выданье, наследница баронства и недавняя выпускница престижного дома искусств по классу живописи в компании жениха и лучшего друга приехала пожить домой. Отец к развеселой молодежной компании отнесся индифферентно, а вот сопливая малявка-сестра не преминула отточить свои острые коготки. Причем кокетства и коварства противная девчонка набралась с лихвой, а вот мозгов ей явно не хватало, иначе бы из соображений банальной корысти Патриция начала бы приставать к лучшему другу сестры, свободному и вообще принцу. Но жених обладал романтично непроницаемым лицом, пластикой дикой кошки и... вообще.
Закончился демарш девочки так, как обычно кончаются все такие истории. Однажды парень, которому тоже было не особо много лет, не выдержал созерцания высокой тоненькой фигурки, как назло вечно затянутой в узкие длинные платья, оголенных плечиков и чересчур уж глубокого декольте и согласился пойти посмотреть альбом с акварелями соблазнительницы. А в самый ответственный момент в комнату к сестре ненароком заглянула Виана. Все теории Валентина о том, что любая женщина - ведьма по определению немедленно подтвердились. Полбеды, что помолвку обманутая невеста моментально расторгла, принц бы и сам такого оскорбления терпеть не стал. Другое дело, что несколько крайне эмоционально сказанных слов Вианы сработали, как вполне профессиональное заклинание по типу проклятия. И незадачливый жених, и блудливая сестренка не один месяц посещали целителей и магов. Первый лечил половое бессилие (и хорошо еще, что "отвалилось" там все в переносном смысле), а вторая сводила особо упорную коросту с неудобопроизносимых мест.
После такого события компания, естественно, быстро разъехалась. Валентин и бывший жених - по домам, а Виана, не жила в столице, не желавшая оставаться дома, сначала пару месяцев подработала разовыми заказами, а потом плюнула, осознав, что великой художницы из нее не получится и поступила в Высшую Школу Политики и Дипломатии. Что в дальнейшем и определила ее судьбу. Сначала Валентин доверил подруге детства обязанности министра искусств, а потом, убедившись, что Виана справляется гораздо лучше прежнего чиновника, до кучи свалил и полномочия министра образования.
Старшая баронесса Ро поворчала для порядку, но поскольку маломальской личной жизни у нее так и не наметилось, она с головой ушла в новую работу и даже, кажется, начала получать от нее удовольствие.
Виану Валентин уважал безмерно. В вопросах разнообразных образовательных учреждений или же, например, устроительстве благотворительных концертов, ей не было равных, но иногда из глубины безупречного министра выползала ядовитая, как настоящая змея, женщина, и тогда принц готов был ее убить.
- Мы не обсуждаем вашу сестру, Виана. - Прервал он баронессу, сейчас как никогда похожую на ведьму. - Продолжайте, Бернард.
- Судя по всему, девушка действительно обладает интересующими ксальмеров знаниями, что подтверждает версию призыва. Вальтер Мариарт уделяет ей большое количество времени, причем они не только беседуют, но и рисуют чертежи. С одного из них моему источнику удалось снять копию.
Принц бросил мимолетный взгляд на Кейста. Тот даже не пошевелился, но лицо стало еще менее проницаемым, чем обычно. Ага, а вот полицмейстеру-то копии не досталось. Все-таки разные у них агенты.
- Извольте полюбоваться.
Присутствующие даже привстали с мест, дабы несмотря на ужасное освещение рассмотреть любопытный чертеж. Однако схематичное изображение было примитивным и имело слишком мало деталей, чтобы сказать что-то определенное. Написанное с края непонятное слово "ниппель" тоже только добавило загадок.
- Позвольте, милорд...
Арчи Лейстен, министр охраны здравия, добродушный, массивный и даже полный пожилой мужчина, единственный из министров, служивших еще отцу, которому Валентин доверял, взял бумагу в руку и чуть повертел.
- Я могу ошибаться, но это очень похоже на клапан для нагнетания воздуха в воздушную подушку.
- И чем же нагнетать? - Съязвила Виана, которая умудрилась и с миролюбивым Арчи поцапаться. - Клизмой, что ли?
- Можно и резиновой грушей, наподобие клизмы, но это будет непродуктивно, - как ни в чем не бывало, отозвался Лейстен. - Я бы на месте вашего источника, господин Кронферд, покопался в чертежах повторно. Там должен найтись и подходящий насос.
- А теперь подробнее о девушке, - прервал начавшееся обсуждение Бернард, явно убоявшись очередной ссоры. - Марина Коноплева, двадцати лет отроду. На момент перехода имеет неоконченное филологическое образование, причем получаемое не в пансионе, а в местном аналоге высшей школы. Дитя искусства. Пишет стихи, рисует. Поет, но по словам источника, делает это "столь прискорбно, что лучше бы и не пела".
Виана, знавшая за собой подобный грех, широко ухмыльнулась принцу. Он сделал вид, что не заметил. Необязательно всему совету министров знать, за какими песнями коротают вечера отославший любовницу его высочество и в очередной раз переживающая по поводу бегства очередного любовника баронесса Ро.
- Много курит, пьет, в первый же вечер со своим адаптером напилась до жалоб на жизнь.
На этот раз Валентин, чтобы избежать многозначительного взгляда Вианы, уперся глазами в стену напротив.
- Достаточно, Бернард, переходите к тому, что вы так усердно откладываете под конец.
Кронферд ухмыльнулся: мол, ничего от этого принца не скроешь!
- Источник утверждает, что Вальтер Мариарт до того, как вернуться в компании иномирянки, гостил в землях Ро. Это значит...
Это означало, что иномирянка, скорее всего, похищена из человеческих владений, более того, непосредственно из Анориэна!
- Берн, в клан Мариарт - ноту протеста. Непосредственно Отцу клана, мать его за рога... Попытаться любыми путями добиться выдачи девушки. Прошлого иномирянина они у нас стащили и до обратного перехода у себя продержали.
Господа министры согласно покивали. Еще бы, на Анориэн и после того случая соседи с подозрением смотрели, а уж если ксальмеры так удачно повторят свой демарш...
- Если эта самая Марина Коноплева окажется у нас, я не собираюсь передавать ее кому-либо для адаптации к миру. - Валентина внезапно посетила совершенно гениальная идея, и он не собирался с ней расставаться. - Это можно сделать и самим, а потом девочка будет представать перед соседями символом длинных рук Анориэна... Заботиться о ней как о любимой младшей сестренке, приехавшей на каникулы из провинции в столицу. Удовлетворять капризы, рассказывать все, что интересует, но при этом ни на секунду не оставлять одну...
Отчетливое хмыканье не могло принадлежать никому, кроме Вианы.
- Милорд, вы не увлекались в детстве утопиями? Сегодня вас заносит.
- Обсудим это потом, - принц кинул на женщину обещающий много доброго при ближайшем приватном разговоре взгляд. - А теперь к финансовым вопросам.
Про себя Валентин подумал, что его и вправду занесло. А еще что в кабинете темновато.
Но разве это повод произносить вслух, что он не прав?!
Двумя днями ранее
Маха приложила руку к огромному маку на стене, и та истаяла или, вернее, изменилась в легкую полотняную занавеску. За ней оказалась комната, совершенно обычная, человеческая и даже... смутно знакомая. Конечно, изменились обои, мебель. Но остались цветы за тюлевой шторой на подоконнике, остался портрет отца на стене и осталась мама. Похудевшая, похорошевшая, без привычной раздражительной складки над переносицей, но все-таки, ставшая старше.
- Долго ты еще? Карета подана.
С кем это она?
- Сейчас, мам, минутку. Мы уже оделись, а потом обкакались. Нам пришлось подгузник менять.
"Мам"?.. Маха замерла от странного предчувствия. Слишком знакомы были эти интонации. И одновременно так странно было слышать их в разговоре с матерью. Никаких взаимных оскорблений, постоянного недовольства друг другом...
В комнату зашла девушка с недовольным толстым младенцем на руках.
- Мам, подержи Лешку, я накрашусь.
Не было никаких сомнений, это она сама, только лет на пять старше. Другая стрижка, другой цвет волос, даже другая манера держаться - ерунда. Изменились интонации, взгляд, улыбка. Не Маха - Марина.
- Женщины, вы скоро? Марина, я понимаю, копуша. Елен Санна, но вы-то имейте совесть!
А это парень. Самый обычный на вид, коротко стриженный, в джинсах и футболке. Вот только Марина смотрит на него с такой нескрываемой нежностью, что Махе даже завидно стало. Ей так смотреть не на кого.
- Все, заяц, иди скорее, красься, - мама забрала у Марины ребенка и чмокнула ту так нежно, что Маха все поняла.
Это сон, и она спит.
Маха резко села на кровати. Впрочем, кровать - слишком гордое имя для наполненного густым киселем толстого матраса. Спальня была наполнена светом: окно было одно, зато огромное, в полстены. Нарисованные на одной из стен цветы выглядели так реально, что казались живыми.
Девушка натянула до пояса тонкое, но теплое одеяло и невидяще уставилась перед собой. Затем не глядя нащупала на прикроватном столике последнюю сигарету и зажигалку и жадно закурила. У нее в рюкзаке лежал запасной комплект белья - не случайно же! Не такая она барахольщица.
Маха собиралась остаться ночевать у двоюродной сестры. И, конечно, ее предупредила. А потом заблудилась в лесу и вышла уже здесь, в параллельном мире.
Если Вера не начала искать ее еще вчера, сегодня она все равно не явится на работу. А завтра - на консультацию в институт. Ее начнут разыскать, позвонят матери... бедная мама.
Маха обхватила голову руками, раскачиваясь взад-вперед. Они не знают, что она жива и здорова. А если не хватятся - еще хуже! Бедный Кыш умрет, она же ему даже воды не оставила, на полдня покататься поехала. Вспоминать о ни в чем не повинном коте было даже больнее, чем о маме. От осознания невозможности ничего изменить, девушка даже заплакала. Сначала тихо, а потом, заводясь от собственных слез, все горше и горше.
Она ни разу, ни разу за последние восемь лет, не сказала маме, что любит ее. Вообще ничего хорошего не сказала. Только бросалась несправедливыми злыми словами и сначала просто закрывалась в своей комнате, а потом и вовсе переехала. Звонила раз в неделю, встречались они еще реже.
Она даже додумалась обвинять маму в смерти отца, идиотка... Какая же она глупая и злая! И почему поняла это только сейчас?..
- Что случилось?
Маха не успела заметить, в какой момент на кровати рядом с ней появилась Лора, но от появления подруги ей стало еще хуже. Выслушав ее сбивчивый рассказ, страж только покачала головой.
- А вчера тебя это не волновало?
- Наверное, подумать толком не успела, - всхлипнула Маха.
Внутри было гадко и пусто, ей казалось, что она сама во всем виновата. В том, что забыла о собственной матери - уж точно.
- А вот у меня другая точка зрения, - пробормотала Лора вполголоса. - Вот что, собираемся сейчас и телепортируемся в Тарсон.
- Куда? - Махе было не очень интересно: пожалев всех оставшихся дома, она начала жалеть себя. А это дело ответственное и трудоемкое, но очень приятное.
- В ближайший город. Насколько я вижу, у тебя кончились сигареты, кроме того, тебе нужно будет купить какую-нибудь приличную местную одежду... и некоторые амулеты.
- А деньги?..
- Я страж, - отмахнулась Лора. - Проведу как нужды замка, а потом объясню Вальтеру. Все равно бы эти покупки пришлось делать.
- Минуточку, - подняла опухшие глаза Маха.
Она наконец вынырнула из своих грустных мыслей и начала анализировать ситуацию.
- Что-то мне подсказывает, что если бы так умели делать все стражи, хозяева замка бы быстро разорились.
- Так умеют делать все стражи, - неохотно отозвалась Лора. - Но при создании в них закладывается отсутствие интереса к материальному.
- А как с этим соотнести твой роскошный портсигар и чудный шейный платок, который на тебе сейчас?
- В меня не вложили, - голос Лоры остыл настолько, что Маха вообще пожалела, что начала эту тему. - Для другого создавали. Одевайся быстро, Алдарию я предупрежу.
Тарсон оказался маленьким, чистеньким и очень уютным городком, до боли похожим на исторический центр Праги. Двухэтажные каменные домики с затейливыми украшениями по фасаду, многочисленные пивнушки и кафе, разнообразные магазинчики и лавочки и, в отличие от европейских столиц, очень много зелени.
Многочисленные прохожие судя по всему отсутствию рогов - "приемников" и странной одежде Махи удивлялись, но очень цивилизованно, пальцами не показывали, да и смотрели только когда думали, что их не видят. Сама Маха в этом плане вела себя куда менее воспитанно, бесцеремонно разглядывая многочисленные целующиеся парочки.
- Тарсон - университетский городок. Его население - молодая клановая поросль, преподаватели и незначительное количество свободных.
- В каком смысле свободных? - Удивилась она.
- Ну, по каким-нибудь причинам покинувших клан. - Отмахнулась Лора. - Это неинтересно рассказывать, да и долго.
В итоге они, конечно, не стали рассуждать о вещах неинтересных, а пошли по магазинам, для начала - в табачную лавку. Сигареты здесь продавали не в пачках, а по десятку, оборачивая их желто-коричневой оберточной бумагой и скрепляя проволочной скобой, под которую подкладывалась этикетка. Маха, обнюхав половину лавки, остановилась на "Дуновении" с мелиссой, сигаретах тонких и легких, к тому же отдаленно похожих на привычный вог. Вдобавок она присмотрела себе демократичный, очень миленький и почти дешевый серебряный портсигар с единственным рубином. Лора без слов оплатила покупку странными полупрозрачными монетами и потянула девушку в магическую лавку.
Здесь она выбирала сама, долго и придирчиво, и в конце концов остановилась на костяных бусах, каждая бусина которых была расписана странными символами, вполне цивильном на вид кулоне и шелковой красной нитке непонятного назначения.
- Зачем столько? - Вытаращила глаза Маха.
- Кулон - общезащитный для не-магов, лишним не будет. Бусы раскрывают скрытые способности и ускоряют их развитие. Ими обычно студенты пользуются, поэтому и вид такой брутальный. А нитка - от любых видов ментального влияния. Ей надо заплести косичку.
- Что?!
Маха так ясно представила себя в амплуа хиппи-неудачницы, что чуть не уронила челюсть на чисто выметенный пол магазина.
- Не пугайся, она моментально скопирует цвет волос - и вообще посмотри, как у тебя кудрей много. Спрячем где-нибудь внутри, никто и не заметит. Кроме того, никто, кроме тебя самой, не сможет ни расплести, ни обрезать косичку, хоть сбрей ты все остальные волосы.
- Наверное, дорогая? - Задала она провокационный вопрос.
- Нормальная. Но амулет один из самых лучших в своем классе. Даже очень сильный маг не сможет влиять на твои мысли и чувства.
Забавно. Не случайно же Лора так внезапно сорвалась в Тарсон. Явно не за сигаретами и не за одеждой, а как раз за амулетами. Скорее всего, именно за вот этой ниточкой. А с чего бы ее потребовалось так ограничивать от ментального воздействия?
С того что это воздействие было, и не хилое, Лора - маг, между прочим его даже не разглядела, а догадалась, либо воздействие появилось только сегодня утром. Но второе - вряд ли, потому что не вспомнить про маму она еще могла, но про Кыша и Веру - ни в коем случае. Значит норма появилась как раз утром, а до этого кто-то ее умело контролировал. Скорее всего, тот, с кем она общалась, значит, в порядке уменьшения вероятности либо Алдария, либо Вальтер, либо сама Лора. Стражу это вроде бы не за чем, не такой она человек, то есть, ксальмер, тем более, что первая помчалась за амулетом. Алдария вполне могла, тем более, что именно ей Маху учить, а учить истерящую, пусть даже по объективной причине, девицу - удовольствие много ниже среднего. И Вальтер тоже мог: увидел, оценил, кинул заклинание, тем более, что она слишком растерялась, чтобы хоть что-то оценивать. Короче, эти двое вполне могли.
Выйдя из магазина, Маха злобно закурила под свои неприятные мысли. Заплетенная магической ниткой косичка действительно моментально потерялась в ее буйной шевелюре, и это несколько примирило ее, весьма придирчивую к собственному внешнему виду, с действительностью. Однако от раздумий Маху это не избавило.
Впрочем, уже следующие покупки немедленно подняли ей настроение, потому что думать о посторонних вещах, примеряя потрясающие платья - по последней моде и к вящему счастью всегда путающейся в длинных юбках Махи - укороченных, просто невозможно.
Следующие две недели почти полностью утонули в плотных занятиях по кухонной магии. Маха едва умудрялась выкраивать часы на вечерние прогулки или посиделки с Лорой. Но, как ни удивительно, в конце концов титанический труд учительницы и тупое упорство ученицы дали свои плоды. А может, начали наконец действовать бусики Лоры.
Так или иначе, но к середине июня по собственным подсчетам, Махе удалось достичь нужной концентрации и даже войти в точку входа-выхода. Правда вышла она совершенно не там, где собиралась, но это были уже мелочи.
Не относилось к мелочам правда то, что она вышла в каком-то совершенно не походящем на замок Лормин месте. Маха огляделась, отметила, что коридор как будто вырублен в толще похожей на гематит гладкой серо-черной породы, что никакой росписи цветами на стенах не наблюдается, и приуныла. И, вместо того, чтобы остаться на одном месте, медленно пошла вперед. Дверей в стенах не было, окон тоже не наблюдалось, а что главное испугало Маху, так это отсутствие магических светильников. Коридор освещался примитивными факелами, воткнутыми во ввинченные в стены крепежи. Вряд ли это был замок Лормин.
Маха шла, замечая, как неприятно-звонко звучат ее шаги по каменному полу. Довольно скоро коридор вывел ее в большой круглый зал, также освещенный факелами. Никакой мебели в зале не было, да и вообще ничего не было, кроме примитивной системы освещения. Маха долго думала, чего этому помещению не хватает, и наконец поняла: решетки, через которую будут выпускать львов. Зал здорово напоминал арену для гладиаторских боев. За ним тоже оказался такой же коридор. Ей показалось, что он никогда не кончится, как вдруг в стене растаял арочный проем, и в коридор вышла... Лора.
- Маха?! Что ты здесь делаешь?..
- Я тренировалась с точками и случайно вышла здесь.
- Прямо здесь?
Лора выглядела такой удивленной, что Марине пришлось уточнить, что вышла она не прямо здесь, но в точно таком же коридоре, еще до круглого зала, похожего на арену.
- Льесс! - Тон стража был настолько красноречив, что Маха поняла без труда опознала возглас восхищения. - Потрясающе, воспользоваться точками и выйти в лабиринте. Ну и шуточки.
Лора нежно погладила стену и неожиданно хитро усмехнулась:
- Представляешь, как тебя сейчас ищет Алдария?
- Сейчас посмотрит магическим зрением, или как там это называется, и найдет, - пожала плечами Марина.
- А вот, и нет! Ты же в лабиринте. Кажется, я о многом в замке забыла тебе рассказать. Пойдем, поболтаем, время у нас есть.
- А как же Алдария?
- Спросит у стражей, - отмахнулась Лормин.
За проемом оказалась вполне жилая комната. Особенно Маху порадовала железная кровать с шариками, так похожая на ту, что стояла у нее на даче. Да и вообще, спальня Лоры вызвала у девушки острое чувство ностальгии, так была похожа на обиталище романтичной девочки-подростка. Столько картинок и плюшевых игрушек у нее в комнате не было даже в тринадцать-четырнадцать лет, не говоря уже о том, что до засушенных букетов она не додумывалась даже в худшие годы.
Лора достала смешную пепельницу в виде ежика и кивнула Махе на кровать:
- Садись. Расскажу тебе про лабиринт.
- А про вот это все? - Маха обвела комнату взглядом и остановилась на разорванных клочках бумаги по углам. Лора посмотрела туда же и невесело усмехнулась:
- Если захочешь. Давно пора было, хоть кому-нибудь.