Глазнев Андрей Анатольевич : другие произведения.

Нищенские байки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Надеюсь получиться роман, Вариант черновой, что - то добавиться, что -то убереться. Буду признателен за коментарии и дельные советы

   Нищенские байки
  
  
   Дамы и господа, почтенные купцы и простые обыватели, Замедлите свой шаг, отодвиньте сиюминутные заботы до более благоприятного потом. Уделите толику, своего времени, которого вы не цените, тому, кто оценит его по достоинству. Ибо только нищий калека, у которого все уже позади, может правильно его оценить.
   Падайте медную монету тому, кто пропьет ее за ваше здоровье, сохранив тем самым толику вашего. И в знак благодарности он поведает вам истории своей юности.
   О да мой юный господин, я тоже был молод, и вместо трухлявой деревянной культи у меня была здоровая, сильная нога, которой я мог дать хорошего пинка, любому молодчику. Не делайте такие, большие глаза, глядя на вас, я начинаю невольно вспоминать дракона Сожрелло, и сердце мое вновь сжимается от страха, как и тогда много лет назад, когда от славы в веках, меня отделял один хороший удар меча, по шее старого ненасытного чудовища. Но тролли продавшие мне меч, были мошенниками и хорошего удара не получилось. Мне пришлось бежать за новым мечом, повернувшись один раз спиной, к опасности я побежал и бегу до сих пор, не в силах остановиться. Не смейтесь на домной достопочтенный юноша, я говорю вам чистую правду. У Сожрелло были ваши глаза, только они были полны мудрости.
   Благородный юноша, с задумчивым взором. Кто та красавица, заставившая вас оставить шумный круг друзей в трактире и забыть волшебный стук игральных костей. Послушайте старого ловеласа, не пропустившего ни одной юбки от проклятых гор и до самых владений хмурых людей. Не раздувайте огонь страсти внутри самого себя, не питаете его воздушными мечтами и напрасными домыслами. Бегите к ней со всех ног, киньте горячее сердце к девичьим ножкам. И спалите ее пылким жаром своих губ, так как это делают святые - отцы инквизиторы с ведьмами и колдунами, до самой золы. А золу развейте по ветру, и устремитесь на поиски новой страсти.
   О вы сомневаетесь в правильности моего совета, оглядитесь вокруг, красавиц много а молодость одна и с каждой секундой раздумий она тает подобно снегу.
   Спасибо господин, пусть объятья женщин греют вас также, как будет греть мою душу вино, купленное на этот золотой.
   Почтенный купец, остановитесь, я сделаю вам предложение от которого вы просто не сможете отказаться. О ваши глаза блестят деловым блеском. Поспешите заключить лучшую сделку в своей жизни, пока я не поднял цену. Мелкая монета в мой карман, сэкономит вам горазда больше. Вы так щедры мой господин, запомните секрет, всех денег не заработать. Главное ваше богатство у вас за спиной. И пока вы гонитесь за лишним золотым, кто то другой а не вы тратит ваши деньги. Пылкий любовник жадно крадет ласки молодой жены, пока вы чахните в пыльной торговой лавке. О нет, любезный сударь, дырявому карманам золотом не угрожают. Тогда откуда мне знать? Всего за одну монету, я поклянусь вам всеми святыми, что ни одного дня в своей жизни я не был богатым человекам. Но даже все золото мира, не заставит меня поклясться в том, что женщины не любили меня. Богатые и бедные, красивые и те чья красота сокрыта внутри, все были благосклонны ко мне.
   Да, да молодые хохотушки, вам трудно поверить в то, что было время, когда эти шрамы не уродовали старика, а делали молодое лицо столь не отразимым, что перед ним не могли устоять даже принцессы, о легкомысленных, словно птички, фрейлинах я даже не буду говорить.
   О что вы добрые девушки, я не могу принять ваш дар, в торговых рядах вас ждут милые безделушки, потратьте на них свои деньги. А старику хватит и улыбки, от чистого сердца. Я не брал денег у женщин раньше, не буду этого делать и сейчас. Да такое у меня правило. Иногда мне кажеться, что именно поэтому, мужья не рассчитывались со мной, а зачастую, предпочитали, что - бы вместо них, это делали жены.
   Почтенные горожане, не пожалейте монеты, для старика потратившего свою жизнь на истребления зла.
   Ангел, призвавший меня, в ряды защитников веры. Обещал, что люди не забудут моих подвигов. Но даже если вы и забыли за повседневными заботами о великих героях прошлого, за одну мелкую монету и кувшин вина, я освежу вашу память. Устаивайтесь поудобней и приготовьтесь извлечь для себя пользу из историй старого Велгерона.
  
   Я имел честь родиться в год, когда черная сова села на шею слепого тигра. Многие старожилы, считают, что это была одна из самых страшных страниц в историй нашего петраморья. Но я предпочитаю думать, что ни до этого, ни после, цветок человеческой храбрости, никогда не цвел так пышно, аромат отваги заполнил наши земли от края до края, вдохновляя людей на борьбу с завоевателями. Обрушившимися на нашу землю, словно снежная лавина, из пустыни хаоса. Именно в тот год лорд Пустокар, в одиночку защитил замок своих предок, от двухсот пеших орков. А не дождавшаяся свадьбы Молли, она подняла весь край, на борьбу с захватчиками. После того как ее суженый погиб под Старградом, она дала обед никогда не выходить замуж и посветила всю себя борьбе. А Мери - бубонная чума. Эта легкомысленная девица из трактира '' набухшее вымя'', после того как подхватила смертельную заразу, отправилась во вражеский лагерь на свою последнюю вечеринку. Навряд ли найдется воин, который бы, уничтожил за всю войну столько врагов. Сколько в ту ночь, забрала с собой в ад, Мери - бубонная чума. Павмор - злой язык, пользуясь расположением самого темного императора, оговаривал его лучших военачальников, за что был в последствие посажен на кол. Да каждый старался по мере своих сил, очистить землю от захлестнувшей ее тьмы.
   Но я кажеться отвлекся. Ваш покорный слуга, имел счастье родиться в селение Веселых пастухов, в семье почтенного Пакоза. В ночь, когда я родился, передовой отряд мразлов, этих гнусных созданий мрака, окружили нашу деревню, намереваясь вырезать всех ее обитателей. Но, заслышав мой детский рев, они в страхе бежали, видимо решив, что сельский колдун вызвал ужасного монстра из самых горячих недр ада. К моему глубочайшему сожалению не обошлось без потерь и среди односельчан. После той памятной ночи, у всех впечатлительных женщин деревни, волосы стали белее снега, а добрая половина коз перестала давать молоко. Вот так сам, не осознавая того, я совершил свой первый подвиг.
   Мой почтенный отец, был примерным крестьянином, любил землю со страстью пылкого любовника, отдавая всего себя ей без остатка. И она была благосклонна к нему. Луга принадлежавшие моей семье, были самыми сочными, скот самый тучный, сады самые пышные. Все мои братья и сестры, пошли по стопам отца, такая же участь ждала и меня. Но мой отец Пакоз, был достаточно мудр, чтобы понять, его сын не создан для крестьянского труда. Боги уготовали мне другую судьбу и смахнув скупую отеческую слезу, широко распахнул свой тугой кошелек, похоронив надежду на то, что когда - нибуть я стану за плуг.
   С малых лет, я постигал воинское ремесло. Отец, был добр ко мне и не жалел денег на науку. Мое детство прошло в кузнеце гнома Высмеха, где мне открылись тайны рождения и смерти добрых клинков. В лесах и долинах, держась за подол тетушки Летры, да упокоит господь ее душу на небесах, я постигал азы знахарского искусства. Старый конюх Кона показал мне пятьдесят признаков отличного скакуна, это знание впоследствии не раз выручало меня. Вечно пьяный Скуловерт, непутевый брат моего благодетельного отца, учил меня кулачному ремеслу. Мои бедные ребра, до сих пор стонут по ночам, вспоминая его нехитрую науку. Даже благородный эльф Богоцвет, нашел время, что бы обучить меня премудростям фехтования.
   Односельчане посмеивались за спиной моего отца, следя за тем, как вместо того, чтобы покупать скот, земли и доброе вино, он тратит не малые деньги на мое сомнительное образование.
   Не смотря на то, что все свое свободное время я проводил в упражнениях и тренировках, в деревне за мной закрепилась репутация бездельника. Добрые матроны, особенно те, на чьи головы, по моей вине, раньше времени пришла зима, не одобряли дружбу своих детей со мной. У меня было доброе и открытое сердце и холодное отношение ровесников, глубоко ранило меня. Но я был воин с момента своего рождения, а воины не показывают своих слабостей.
   Днем, закусив губы, я истязал свое тело изнурительными тренировками, с завистью следя за играми сельской детворы и слушая их задорный смех. А ночью сняв маску надменности и превосходства, рыдал от отчаянья и одиночества уткнувшись головой в подушку. Однажды за этим занятием меня и застал отец.
  - Велгерон, мой славный мальчик, что терзает твою душу и не дает покоя телу.
  - Почему другие дети не хотят играть со мной, почему я все время должен проводить в тренировках, - уткнувшись лицом в его грудь, жаловался я.
  - Потому что большая половина из них глупа, они не понимают тебя и бояться твоей силы. Но придет время и ты докажешь им, что твой дар призван защищать, а не подавлять.
   Мой славный отец, говорил, словно в воду глядел, не прошло и месяца после той ночи, как на нашу деревню обрушилось несчастье.
   Маленькая славная Туви - дочь мельника, ушла с подружками в лес промышлять ягоду и не вернулась. Ее растерзанное тело, было найдено лишь двое суток спустя. Невиданный до селе в наших краях зверь, загрыз девятилетнего ребенка. Птицы выклевали ее глаза и поэтому наш колдун не смог воспользоваться волшебными кристаллами и заглянуть в них, чтобы увидеть убийцу.
   Староста, немедленно созвал всю деревню на площадь возле церкви. Дабы организовать охотничью облаву. Будь то бешеный волк, медведь или отбившийся от стаи мразл, зверя следовало немедленно найти и уничтожить, дабы он не задрал еще кого нибуть.
   Все взрослые мужчины нашей деревни выступили вперед как один, никто не захотел оставаться в стороне от горя, мельника. Все население Веселых пастухов было полно негодования и жажды возмездия. Я тоже хотел заступиться за правое дело, но староста решил, что я еще слишком юн для подобных забав и отверг мою помощь. На следующий день, вооружившись, кто, чем мог, крестьяне ушли в лес промышлять лютого зверя. В деревне остались только женщины старики и дети.
   Так как все мои славные учителя присоединились к охоте, я был предоставлен самому себе. Промаявшись от безделья первую половину дня, я решил сходить в нашу деревенскую церквушку, попросить перед господом за невинно сгубленную душу. Вы только не думайте, что я питал слабость к маленькой Туви. Она была вздорным и капризным ребенком, падкая на злую шутку и горазда до детской жестокости. Просто хрупкую нить ее жизни разорвали слишком рано, и цветы добродетели еще не успели дать в сходы в избалованной душе.
   На ступеньках церкви, я встретил ее ставшего брата Тоге, он был на год старше меня выше ростом и красив собой. Деревенские матроны хватались за головы, когда начинали думать о том, что будет с их дочерями, когда этот мальчик станет юношей. Не смотря на веселый нрав и легкий характер, в тот день Тоге был мрачнее тучи.
  - Что ты здесь делаешь Велгерон, сын достопочтенного Пакоза, - его глаза источали лед, а голос дрожал от скрытых слез.
  - Добрый Меку, сын благородного Тоге, я пришел попросить у господа благодати для твоей сестры.
  - Почему ты делаешь это? Моя сестра никогда не была добра к тебе и не упускала возможности отпустить злую шутку в твою сторону, - Меку смерил меня долгим пронзительным взглядом.
  - Маленькая Туви была еще совсем ребенком, и не знала где проходит черта между хорошо и плохо, а злая судьба лишила нас возможности увидеть ее повзрослевшей и преисполненной добродетели. - таков был мой ответ. Может ему не хватала изящества, но слова шли от сердца.
   Выслушав меня, Меку подошел ко мне и обнял как брата.
  - Я рад Велгерон, что в минуту печали, ты рядом и можешь снять с моих плеч, часть тяжкого бремени. Мы вместе войдем в эту церковь и будем молиться за спасение души мое бедной сестры.
   Ни произнеся более, ни слова, он отворил передо мной дверь в храм и вошел следом.
  В церкви царил мягкий полумрак, ставни были наглухо закрыты и лишь свет нескольких десятков свечей освещали святое место.
   Гроб малышки Туви, возвышался посреди церкви перед алтарем, украшенный цветами и полевыми травами. Венок из белоснежных лилий, последний подарок подружек венчал крышку гроба. Отец Слубо тихо молился перед иконой святой Зане - покровительнице детских душ.
   Стараясь не шуметь, мы подошли к усыпальнице Туви и став на колени стали молиться. Не помню, сколько мы провели времени, моля бога о милости для умершей. Три или пять часов, время за искренней молитвой, бежит не заметно. Но в какой то момент, я услышал тихое царапанье.
   Любопытство - всегда было им пороком. Поэтому, открыв глаза, я огляделся по сторонам. Меку с закрытыми глазами из под которых ручьем бежали слезы, просил последней милости для своей сестры. Священник неслышно переходил от иконы к иконе меняя прогоревшие свечи. Решив, что странный шорох мне просто почудился, я постарался снова вернуться к прерванной молитве.
   Но тут сильный скрежет вновь разорвал тишину церкви. Меку вздрогнув, открыл глаза и испуганно замотал головой, ища источник шума.
  - Мальчики, - сурово нахмурив брови, отец Слубо, погрозил нам пальцем.
  - Это не мы, - еле слышно выдавил из себя я.
   Скрежет вновь повторился, так как будто ветка ударила по оконному стеклу во время бури. Не веря своим глазам, я не отрываясь следил за гробом, его крышка медленно дрожала, так как будто кто - то пытался открыть ее из нутри. Цветы и полевые травы, с сухим шелестом посыпались на пол.
   Спустя годы возмужав и повидав всякое, я узнал что мертвые могут покидать свои могилы так же часто, как и простой ремесленник, каждый день отправляясь на работу. Но тогда сердце ребенка, было преисполнено ледяного ужаса. Страх сковал мое тело, в голове одна за другой, возникали ужасные картины того, как крышка гроба отлетает прочь и безглазая, обезображенная птицами и зверьми Туви протягивает к нам холодные руки.
   Почувствовав на плече, чью то руку, я вздрогнул и вскрикнул от страха.
  - Тише дети, не шумите, - подошедший к нам с зади отец Слубо, тихонько взял нас за плечи и поволок к выходу.
  - Отец, отец, что с моей сестрой, не ужели господь отверг ее душу, - шептал, заливаясь слезами, бедный Меку.
  - Успокойся мой мальчик, твоя сестра уже давно на небесах, - священник все настойчивее тянул нас к выходу.
   И хотя я весь трясся от страха, я не мог уйти не увидев, что твориться в гробу. Какое - то, нездоровое, пагубное любопытство, терзало меня, оно требовало, кричало, чтобы я вырвался из рук отца Слубо и открыл гроб. На верное, я так бы и поступил, если бы не мои славные, здравомыслящие ноги, которые желали идти только в одном направление, направление двери.
   И вот, когда мы были на пол - пути к выходу их церкви, крышка гроба сама приоткрылась, из нее выползло, вы никогда не догадаетесь почтенные господа что. О нет, милая дама, это была не рука, и не устрашающая лапа волколака и не зубы вампира. Благодарю вас за монету, о не надо поторапливать меня, мое горло пересохло, и я хочу сделать глоток вина, чтобы промочить горло...
   ...И так на чем я остановился. Ах да, дракон раскрыл свою ужасную пасть, обдав меня волной зловонного воздуха... Что, я рассказывал другую историю? О бедняжке Туви? Точно.
   ...Я трясся от страха, глядя на то как медленно открывается крышка гроба, и со смешенным чувством страха и нетерпения, ждал появления мертвой Туви. Но вместо мертвой ручки в образовавшуюся щель, выскочила тонкая белесая ветка с набухшими почками из которых начали появляться маленькие беленькие почти прозрачные листья. Словно плющ, гибкий ствол невиданного растения, упал на пол и пополз в нашу сторону, по пути он наткнулся на церковную скамью и начал виться вокруг нее, вслед за первой веткой из гроба полезли и другие.
   Мы трое стояли пораженные ужасам, не в силах пошевелиться. Оковы страха повисли на наших ногах неподъемной тяжестью.
   Меж тем белесые стволы растения оплели скамейки, стоящие по обе стороны прохода и потянули на себя гроб. С глухим стуком, он слетел с пьедестала и опрокинулся набок обнажая перед нами свое ужасное нутро.
   Увидев то, во что превратилась, его любимая сестра, Меку закричал от горя, выводя нас всех из оцепенения. Славный отец Слубо успел оттолкнуть нас в стороны. Услышав крик, ветви потянулись к его источнику. Мертвое тело не могло само подняться, и ужасные белесые ветви, похожие на могильных червей, потянулись в верх, оплелись вокруг балок, держащих крышу, и подняли Туви ставшую похожую на ужасную марионетку.
   Из пустых глазниц покойницы, выглядывали кроваво красные бутоны роз, могу поклясться, что они следили за нами. Со всего ее тела торчали белесые ветви, с маленькими белыми листьями. Открыв рот, странное существо, некогда бывшее сестрой Меку прошипела ''пить'' и протянула к нам свои отростки. Из ее раскрывшегося рта, вместо языка высунулись древесные корни. Не успели мы опомниться, как ветви оплели бедного пастора и потащили к своей хозяйке. Отчаянно сопротивляясь, священник, в ужасе закричал, призывая бога в свою защиту. Но бог молчал, а чудовище корчило свою рожу в глумливой ухмылке, нетерпеливо сжимая и разжимая свои маленькие корявые ручки, покрытые белесой листвой.
   Приблизившись вплотную к священнику, ужасное дитя, разорвала рясу ему на груди и обвив своими руками - ветвями, припала к открытой плоти мерзким поцелуем. Отвратительные корни, выглядывавшие из ее рта, впились в кожу несчастного как стая клещей. И белесые ветви наполнились кровью, почти прозрачные листочки, покрывавшие тело Туви, начали расти на глазах, приобретая багровый оттенок. Но самыми ужасными были ее глаза. Наполнившись кровью, набухшие бутоны роз распустились, наполняя церковь ароматом крови.
   Мы не могли помочь несчастному, но должны были спасаться сами. Какая то, часть моего скованного ужасом сознания, отметила, что ползущие во все стороны стебли избегают горящих свечей. Я взглянул на скорчившегося на полу между церковными скамейками Меку, горько оплакивавшего участь своей сестры и бросился к ближайшему светильнику освещавшего лики святых. Не знаю была ли это случайность но икона к которой я подбежал, была иконой святого Завоха - покровителя воинов. В церкви царил полумрак, и пламя свечи плясала на сквозняке, но мне почудилось, что всегда хмурый, суровый лик святого, осветился ободряющей меня улыбкой. В этот момент, я почувствовал, что Завох - воин говорит со мной '' не бойся мой мальчик, в сердце героя не должно быть страха'' и перестав дрожать как осиновый лист, я твердой рукой сорвал со стены масляный светильник.
   Меж тем, тело несчастного пастыря, стало частью ужасной покойницы. Разрывая церковный одеяния из его плоти, во все стороны полезла белесая поросль. Протянув к полумертвому от ужаса Меку, обескровленную руку с невероятно удлинившимися пальцами. Больше похоже на корни и поманил к себе.
  - Славный Меку, время причастия пришло, - ужасный человек - куст затрясся от гнусного смеха, его глаза лишившись влаги, запали внутрь и на их месте появились, два проклятых бутона роз.
   Повторяя про себя молитву, я подбежал к отвратительно переплетшимся телам взрослого и ребенка и бросил масляный светильник в самую их гущу.
   Мерзкое растение вспыхнуло, словно сухой пергамент, церковь наполнил ужасный визг горящего чудовища. Его стебли бросились ко мне, пытаясь оплести с головы до ног и притянуть к себе. С начала я решил, что монстр хочет забрать меня с собой в ад, но вдруг меня осенило, тварь не хочет умирать, она желает отравить мою кровь скверной, сделать меня частью себя. Ужас, охвативший меня, придал мне отчаянья и упорства. Я стал вырываться из жадных объятий кровавого растения. Его горящие ветви, судорожно дергаясь, разнесли огонь по всей церкви. И деревянное строение, не заставив себя долго ждать, вспыхнув, словно свеча.
   Пришедший в себя Меку в панике бежал. Оставив меня один на один с огнем и умирающим монстром. Я рвал руками гибкий ветви чудовища, топтал ногами его плоть и наверняка смог бы победить гибнущего в огне монстра, если бы не жирные клубы дыма не дававшие мне дышать. Надышавшись удушливой гари, я обессилено опустился на пол, следя за тем как триумфально улыбаясь обугленная головешка, некогда бывшая головой Туви, медленно склоняется на до мной. Гнусные корни, вывалившиеся из ее рта дрожали от нетерпения, жажда моей крови.
   Но вдруг раздался свист топора, и голова чудовища с глухим треском, какое издает прогнившее полено, лопнула пополам.
   Славный Меку, не бросил меня в беде, он всегда был здравомыслящим парнем и в отличие от меня никогда не бросался в драку очертя голову. Найдя топор в садовом сарайчике, мой храбрый спаситель вернулся в горящую церковь и вступил в борьбу за мою душу.
   Раздробив пополам голову своей сестре, он принялся рубить пленившие меня ветви, освободив мое тело из оков зла, он подхватил меня под мышки и поволок прочь из объятой пламенем церкви.
   Едва мы успели выскочить из огня, как деревянное строение рухнуло, погребая под собой останки монстра.
   К вечеру вернулись мужчины нашей деревни, их поиски не принесли успеха, следопыты так и не обнаружили следов необычного хищника. Но история которую мы с Меку поведали изумленным крестьянам помогла найти виновника наших бед.
   Едва мы закончили свой рассказ, как благородный эльф Богоцвет, приказал всем мужчинам взять ножи и на рассвете отправляться в лес, в то место где была найдено бездыханное тело Туви. Прибыв же на место, достать ножи и начать срезать кору с близь лежащих деревьев. То дерево, с которого начнет сочиться кровь, он предписал уничтожить.
   Да благородные господа, в наших кроях неизвестно откуда объявилось дерево - оборотень. Днем обычное древо, а ночью ужасный хищник, питаемый живой плотью. Но уничтожить в священном огне древо - убийцу, было только пол - дела, следовало еще разыскать того, чья злая воля позволила ему взойти.
   Об этом ужасном существе, находящего удовольствие в страданиях других и будет идти речь в моей следующей истории.
  
  
   После того как дерево - оборотень было уничтожено, жизнь в деревне потихоньку вошла в свое русло. Быстро оправившись после пожара, я снова приступил к тренировкам, к моей огромной радости, которую я тщательно от всех скрывал, к моим занятиям присоединился Меку. Мои учителя были рады, что у меня появился партнер по фехтованию и борьбе, к тому же мельник отец Меку, после некоторых колебаний стал вносить плату за его обучение.
   Юный Меку истязал себя тренировками, с какой - то невероятной не постижимой одержимостью. Он мучил свое тело и днем и ночью стараясь побыстрее превратить его в камень. Такое завидное упорство вызывало у меня недоумение, но храбрый юноша стал мне настоящим другом, и я не задавал лишних вопросов, воспринимая его таким, какой он есть. Из веселого, непоседливого сельского озорника, он превратился в одержимого и мрачного затворника. Которого деревенские, стали сторониться еще больше чем меня.
   Однажды вечером, мой отец решил заехать к старому мельнику, и пока они занимались делами, я решил повидать своего друга. Направившись к нему в комнату, я застал его плачущим за молитвой.
  - Добрый Меку, какая печаль терзает твою душу.
  - Друг Велгерон, смерть моей любимой сестры не дает мне покоя.
   Меку посмотрел на меня с таким отчаяньем, которое до этого я видел только один раз на лице Матильды - утопленницы, перед тем как она бросилась в омут.
  - Я чувствую что сойду с ума, если не смогу отомстить за ее смерть.
  - Но Меку, злое дерево сгубившее твою сестру сгорело в священном огне.
  - Не дерево сгубило мою сестру.
   Я уже говорил вам, что он был очень умным этот Меку, мне бы не когда в голову не пришла такая мысль, как любил говаривать мой дядя Скуловерт '' среди героев, умников не водиться''.
  - А кто же?
  - Тот чья рука, взрастила это семя. Подумай Велгерон, кто - то ведь должен был ухаживать за ним пока она было маленькое, подкармливать свежим мясом, следить за тем чтобы лесной дух порядка не уничтожил его.
  - Ты хочешь сказать, что в наши леса вернулось зло.
  - Я бы очень хотел надеяться, что это не так. Но какая - то сила в нутри меня, говорит, да зло вернулось и потихоньку набирает силу. Именно поэтому я решил заняться фехтованием. Я должен найти источник зла и уничтожить его иначе не знать мне покоя.
   В словах сына мельника, был смысл и чем больше я думал об этом, тем больше беспокоился по этому по воду. Своими сомнениями я решил поделиться со своим учителем эльфом Богоцветом...
   Не прячьте смех в рукав мой господин, судя по вашей одежде вы купец и побывали во многих местах, что вас так рассмешило в этой историй. Откуда в нашей деревне взялся эльф. О это отдельная история мой господин, за кружку вина, я расскажу вам ее. Спасибо господин.
   Во время войны с мраком, которая пришлась на правление мудрого короля Слаца. Тьма почти поглотила наши земли. Зло в те годы было так сильно, что всем народам Петраморья пришлось объединиться, чтобы остановить наступление великой ночи.
   Свефы на время забыли о своих распрях с гномами, тролли и камнегрызы перестали делить горы, люди перестали завидовать бессмертию эльфов, а эльфы тому, что у людей есть душа. Все выступили в поход против великого зла.
   Как вы помните, решающая битва, между светом и тьмой, произошла на светлячковом поле, и только благодаря чуду мрак был рассеян.
   Богоцвет из рода Кувшинок участвовал в той битве, ему и его братьям выпала честь сразиться со смердобяками - личными телохранителями Анпада - темного императора. В том бою он был тяжело ранен.
   На обратном пути домой, ему стало худо и его друзья решили оставить его на попечение нашей деревни. Никто не решился перечить героям светлячкового поля и раненого определили на постой к вдове Досэ.
   Вы думаете почему эльфы бросили раненого на попечение чужих людей. Да потому, что раны Богоцвет были так ужасны, что ни он сам ни его друзья не питали иллюзий. Храбрый эльф должен был умереть и не было такого лекарства которое могло бы спасти его жизнь. А так как эльфы, эти странные существа предпочитают умирать в одиночку на каком нибуть прекрасном лугу или в какой нибуть прекрасной роще, то Богоцвет нашел наши места подходящими, для того, чтобы проститься с земной жизнью.
   Итак измученный недугом эльф пребывал на попечение добросердечной госпожи Досэ, готовя себя к смерти. Для этого он облюбовал дубовую рощу возле Козлиного пруда.
   Однажды вечером, почувствовав, что его время пришло, он позвал свою хозяйку и распорядился, что - бы его отнесли в дубовую рощу на берег пруда. Что слуги госпожи Досэ не мешкая, и сделали, ведь за последнюю почесть своему сородичу эльфы платили чистым золотом.
   Они отнесли его в рощу, расстелили на холодной земле, походное одеяло уложили не него умирающего и оставили одного встречать смерть.
   Я не знаю как умирают эльфы. Думаю Богоцвет просто лежал и смотрел в ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Да юная госпожа разве вы не знали, эльфы умирают только тогда когда небо полно звезд от края до края.
   Именно за этим занятием его и застала юная Лекандра дочь лесника.
  - Что вы здесь делаете мой господин, ведь ночь такая сырая, а земля такая холодная?
  - Я умираю.
   Сказать, что Богоцвет был зол, значит ничего не сказать. Эльфы очень последовательный народ и уж коль кто то из них решил умереть, то сделает это обязательно.
  - В такую прекрасную ночь?- Удивилась малышка Лекандра.
  - Ты думаешь умирать надо только промозглыми, холодными ночами, - раздраженно спросил Богоцвет.
  - Не знаю, - немного подумав, ответила дочь лесника, - я еще слишком молода и наивна, что бы думать о подобных вещах.
  - Напрасно, к таким вещам надо готовиться заранее.
  - Ну в таком случае я предпочла бы умереть во сне, - надув пухлые губки заметила юная Лекандра.
  - Во сне? И пропустить все самое интересное, - Богоцвет так смеялся, что его раны вновь открылись.
  - А как же заглянуть в глаза смерти, станцевать последний танец с дамой в черном, перед тем как слиться с окружающей природе.
  - Нет. Лучше закрыть глаза и представить себе какое - нибуть чудесное место.
  - Например, какое? - поинтересовался эльф перевязывая свои раны.
  - Например, такое как это, - беспечно ответила Лекандра и обвела руками все вокруг.
  - Тебе не говорили, что ты очень странная девушка, - подумав ответил эльф.
  - Говорили, - легко согласилась молодая девушка, направляясь с деревянным ведром к Козлиному пруду.
  - Что ты собираешься делать, - спросил у Лекандры Богоцвет усаживаясь поудобней на земле и кутаясь в одеяло с интересом наблюдая за молодой дочерью лесника.
   Эльф не понимал, в чем дело но глядя на Лекандру ему совсем не хотелось думать о смерти и уж тем более встречаться с ней.
  - Тише, я пытаюсь поймать звезду, - недовольно перебила его девушка.
  - Поймать звезду? - удивился Богоцвет.
  - Конечно, сегодня же ночь омовения звезд, ночь когда звезды спускаются на землю, чтобы смыть с себя небесную пыль.
  - И что ты будешь делать с пленницей, отнесешь ее домой и запрешь в сундуке.
  - Ну что ты, - испугалась Лекандра, - если звезду не отпустить обратно домой, то на рассвете она обязательно умрет.
  - Тогда зачем, ты ее ловишь?
  - Что бы загадать желание.
   Лекандра сосредоточилась и быстро присев зачерпнула ведром воды из пруда. После чего с довольным видом принесла свой улов Богоцвету.
  - Смотри.
   Перед тем как придти умирать на берег Козлиного пруда, эльф прожил долгую жизнь, но такого он не видел никогда. В ведре плескалась вода а в ее отражение купалась одна большая, яркая звезда. Удивленный Богоцвет, поднял голову в верх и увидел небо щедро усыпанное звездами. Но в ведре отражалась только одна. Он хотел дотронуться до нее. Но девушка остановила его.
  - Они этого не любят.
  - Откуда ты знаешь?
  - Я каждый год прихожу ловить звезды, и постоянно ловлю одну и туже звезду. Может быть, ей нравлюсь я, а может мой желания. Видишь у нее есть оранжевое пятнышко на боку.
  - Что ты хотела загадать сегодня?
  - Сначала, я хотела новое красивое платье, неделю назад мне исполнилось шестнадцать и папа говорит, что я уже невеста, - девушка закусила губу и опустила глаза, - но когда я увидела здесь тебя такого несчастного, одинокого, готовящегося встретить свою смерть, я изменила свое желание. Я не хочу, чтобы ты умирал.
   Их взгляды встретились и как говорил потом сам Богоцвет, частичка души Лекандры перешла к нему. Они прожили вместе сорок лет. Сорок счастливых долгих лет, у нас принято говорить душа в душу. Но в случае эльфа и дочери лесника я предпочитаю думать, они прожили все это время одной душой. Пока однажды, зимним, снежным вечером, когда холодный ветер, любит петь свои чудные колыбельные у дымохода, Лекандра заснула, чтобы уже больше никогда не проснуться.
   Эльф похоронил ее на холме, с которого открывается великолепный вид на Козлиный пруд и дубовую рощу. Вокруг ее могилы он разбил красивый сад, равного которому нет во всем Петраморье. Каждую свою свободную минуту он проводил там, стараясь сделать сад Лекандры еще лучше.
   Именно там, я и застал благородного эльфа, он самозабвенно ковырялся в земле, напевая какую - то песню своей любимой Лекандре.
  - Мастер Богоцвет, - робко позвал я его, боясь отвлекать от любимого занятия.
  - О Велгерон, мой маленький герой, - казалась, он ждал меня.
  - Мастер Богоцвет, могу я оторвать вас от дел и спросить совета.
  - Конечно мой юный друг, мудрость старого эльфа всегда к твоим услугам.
   Не спеша, выпрямившись и вытерев руки о перемазанный землей фартук, он поманил меня к садовой скамейке в глубине сада, сидя на которой он любил размышлять или предаваться воспоминаниям о прошлом
  - Присядь молодой Велгерон, сын достойного Пакоза и поведай мне свою печаль.
   Постоянно сбиваясь от волнения и тайного страха, я поделился со своим учителем сомнениями, поселившимися в моей душе, после разговора с Меку.
   Выслушав меня, Богоцвет некоторое время сидел молча обдумывая мои слова.
  - Ты прав мой мальчик, древо - оборотень не спроста появилось в наших краях и я уже говорил об этом со старостой. Но старый ворчун, ничего не хочет знать, мало того, он запретил мне говорить с крестьянами об этом. Но раз уж ты сам завел разговор, думаю я смогу поделиться с тобой своими знаниями.
   Затаив дыхание, я приготовился слушать.
  - До этого страшного события, потрясшего всю деревню, мне довелось только один раз в жизни встречать подобное явление. Это было семьдесят лет назад в землях хаоса. Наш передовой отряд, попал в засаду этих кошмарных созданий. И если возле деревни было только одно дерево, то мы столкнулись с целым лесом деревьев - убийц. Если бы не колдовское искусство, магистра Огнежара, я бы не рассказывал тебе эту историю. Твой друг Меку прав, за этими деревьями требуется особый уход, особенно в раннем возрасте. Рассадой этой мерзости любят заниматься Волвоши, отвратительное племя обитающее в лесах земель хаоса. Они используют эти деревья, так же как и мы используем собак. Деревья - оборотни, охраняют территорию Волвошей, охотятся для них, Волвоши строят в их кронах свои примитивные жилища.
  - Неужели, учитель, эти странные существа вторглись в наши земли, - с нетерпением перебил я Богоцвета.
  - Да нет мой друг, все не так просто, Во первых, мало - вероятно, что ведущие полу - дикий образ жизни Волвоши смогли бы так далеко проникнуть на территорию светлых королевств. Во вторых, лесные духи, отказались говорить со мной на эту тему, мне показалось, что они чем - то ужасно напуганы. А это значит?
  - Что же это значит? - от нетерпения, я едва не прыгал по скамейке.
  - Дело не обошлось без колдовства.
  - Неужели в нашем лесу поселился черный маг, но тогда сельский колдун Светопых, почувствовал бы его присутствие.
  - Я бы и сам его почувствовал, едва бы он принялся творить чары. Боюсь его следы стоит искать в горах Раскаянья.
  - Почему там? - удивился я.
  - Потому что, мой юный ученик. древо - оборотень, росло в предгорье гор. А в самих горах начали происходить странные вещи.
  - Какие?
  - Исчезают Камнегрызы и Свефы. Деры начинают сторониться гор. Боюсь, время спокойствия прошло, и лихие времена снова возвращаются.
  - Нужно же что - то делать? - возмутился я.
  - Я уже послал весточку в город, - успокоил меня Богоцвет.
  - Но почему, же вы сами не сходите в горы и не разберетесь, что к чему.
  - Я эльф, моя стихия это лес, луга. В горах, где кругом один камень, мне одиноко, я чувствую там себя слишком слабым, к тому же мой сад, он требует постоянного ухода, я не могу надолго оставлять Лекандру одну - мой учитель виновато улыбнулся.
   Кипя от возмущения и негодования, я бросился к Меку. Встретив, его я поведал ему о том, что происходит в горах Раскаянья, и выказал свое негодование по поводу того, что никто ни хочет ничего делать.
  - А, что если мы отправимся туда, - выслушав меня, предложил Меку.
  - Боюсь если, опасения Богоцвета верны, то мы не сможем противостоять притаившемуся там злу, - я конечно не был таким умным как мой друг, но в дураках тоже не ходил.
  - А мы и не будем с ним бороться, мы просто разнюхаем, что к чему, - продолжал уговаривать меня Меку.
  - Ну не знаю, - признаться мне и самому не терпелось отправиться в горы.
  - К тому же Велгерон, твоя природная сила будет служить нам лучшей защитой.
   Здесь он был прав, несмотря на юный возраст, я уже мог поднимать мельничные жернова, что удавалось не каждому здоровому мужчине.
  - А ты Меку, что будет с тобой если меня не окажется рядом, - продолжал упираться я.
  - За меня не волнуйся, - Меку вынес из чулана, отцовский лук.
  - Оружие трусов, - вырвалось у меня.
  - Оружие слабых, видишь сколько на нем насечек, Во время последнего набега зломерзов, пять лет назад. Мой отец, убив зломерза, делал насечку.
  - Ого, - завистливо вздохнул я.
  - Это еще что, у него в спальне еще две дощечки лежит, - похвастался Меку.
   На это возразить мне было нечем, обговорив все детали предстоящего мероприятия, мы договорились выступить в поход ранним утром.
  
   Попасть в горы Раскаянья из нашей деревни, можно было двумя способами. По торговому тракту, в случае междоусобной воины или набегом порождений мрака, вся деревня снималась с насиженного места и отправлялась в горы, таща за собой телеги груженные ценной поклажей и гоня перед собой скот, искать убежище в специально построенной крепости. Узкая горная трапа вела высоко в горы на большое каменное плато, вход на которое перегораживали широкие ворота.
   Второй путь шел через злополучный лес и следуя ему можно было оказаться в той части гор которая принадлежала старым народам.
   Именно туда мы с Меку и отправились, навряд ли темный маг, мог найти пристанище среди людей. А вот любой тролль за кусок лунного камня, готов продать родную мать.
   Закинув котомки за спины мы с добрым Меку, отправились через богатые луга на которых пасся тучный скот в сторону леса искать проросшее семя зла.
   Свежий воздух полей благотворно повлиял на моего друга, забыв о своем несчастье он просто наслаждался тем, что он ребенок.
   Взойдя на высокий холм, мы помахали на прощанье деревне Веселых пастухов утопавшей в пышной кроне яблоневых садов. И бегом пустились в сторону леса, торопясь навстречу приключениям.
   Прогулка по лесу, в нежном детском возрасте уже само по себе большое событие. Конечно, я и раньше был в лесу с тетушкой Летрой в поисках лечебных трав. Но это было особенное путешествие, мы были предоставлены самим себе и глядели на окружающий нас мир своими собственными широко раскрытыми глазами, а не через призму взрослого восприятия.
   Звериная тропка, которую мы выбрали в свои провожатые, змеилась между деревьями и густыми кустарниками. Вот впереди, раздался какой - то громкий треск, и я с Меку в ужасе застыл ожидая появления страшного монстра. Если бы с нами был кто -то из охотников, он бы вдоволь посмеялся над нашими испуганными лицами. '' Не бойтесь щенки, - сказал бы нам старый лесник Лисабой, пряча улыбку в седой бороде, а воспоминание вспыхнувшие в его глазах, о той поре когда он сам был сорванцом, под густыми, лохматыми бровями, - это влюбленный молодой олень, спешит к своим подругам на луг, пока старый вожак ищет его в густых лесных зарослях''.
   Но с нами не было взрослых, потому за каждым шорохом, мы ожидали нападения жутких чудовищ или хищных зверей. Войдя в лес, я сразу же достал кинжал, он был длиной с локоть взрослого мужчины, остр как бритва, я сам выковал его в ночь когда души погибших великих мечей, возвращаются в наш мир, что бы попытаться найти для себя новое подобающее их рангу пристанище. '' Не зевай малыш Велгерон, не просто колоти молотом, по железной полоске, а постарайся вложить в каждый удар, частичку себя, и тогда может быть кто - то из ушедших мечей, пожелает вернуться в новь в новом воплощение, - поучал меня Высмех, внимательно следя за моей работой''.
   Я вижу смех в ваших глазах молодой вельможа, ваш меч украшен дорогими камнями, и любой лопух, будет готов выложить за него круглую сумму золотом. Но старика Велгерона не обманет фальшивый блеск, у вашего меча нет души, в нем даже нет силы, присущей добротному петраморскому клинку, ваше оружие не более чем дорогая игрушка. Не хмурьте брови на старика, поверьте, он того не стоит. Берите лучше пример со своего соседа, почтенного вельможи в костюме оружейника. Мой добрый господин вы знакомы с клинками Высмеха. Все свои лучшие мечи, он делал в ночь возвращения сломанных мечей.
   Генерал Высво в битве за долину божьих коровок, снес голову вождю Отворотов одним из малышей Высмеха.
   А непокорная Гогла, прекрасная дочь короля Старзака, когда мрак вынуждал ее пройти ритуал осквернения. Она предпочла взять в свои нежные белые руки, созданные для игры на лютне, грубый охотничий кинжал, подаренный ее отцу гномом - кузнецом, и отдать ему свою жизнь. У того ножа определенно была душа, он взял ее не причинив ей боли, не каждый новобрачный может быть так нежен с молодой женой, как был в тот день нежен охотничий кинжал кузнеца Высмеха. Барды даже сложили об этой истории несколько баллад.
   '' Кинжал - жених'', моя любимая из них, если хотите всего за одну медную монету, я напою вам ее. Что вы дадите мне две, если я не буду петь. Господин не любит музыку? Дело ваше за вашу доброту, я покажу вам первый выкованный мной кинжал, легендарный Высмех крестил его собственноручно в крови быка и нарек ''Шкуродыром''. Может быть, ему и не хватает, шика и лоску, но зато у него есть душа.
   За свою жизнь, через мои руки прошло много славных клинком, и не один из них не был мне так дорог как этот малыш. Я ни за что не расстанусь с ним, хотя может быть он и переживет меня.
   Итак мы вошли в лес Скрипящих башмаков, я вооруженный '' Шкуродыром'', а мой друг боевым луком своего отца и хотя он явно был великоват и тяжеловат для него, Благородный Меку не обмолвился об этом и словом. Тысячи новых звуков обрушились на нас со всех сторон, даря нам новые знания и загадки о живой природе.
   Зайцы поджав уши, осторожно следили за нами из высокой травы, олени и косули выглядывали из чащобы, чтобы поприветствовать нас в своих владениях, стая сорок увязалась за нами извещая всю лесную живность о нашем приближение. Вековые деревья подымались над нами на невероятную высоту, создавая под своими густыми кронами уютный полумрак. Ветер играл верхушками деревьев в затейливую, одному ему понятную игру, отчего стволы деревьев - исполинов устало скрипели, казалось, что добрая сотня леприконов прячась за толстыми стволами деревьев, начищает до блеска свои кожаный башмаки.
   Мы с Меку довольно долго брели по лесу, постепенно привыкая к нему и понемногу вливаясь в его мир. Уже было далеко за полдень, когда из лесной чащобы, ломая ветки и распугивая мелкое зверье, прямо на нас выскочил детеныш Свефа.
  - Маленькие самцы людей, остановитесь не ходите туда, - орал он вытаращившись на нас своими голубыми глазками.
  - Почему? - спросили мы хором.
  - Потому, что я только что оттуда, меня там чуть не убили, - пожаловался Свеф, утирая мохнатой лапкой пот с мордашки.
  - Кто7
  - Какая разница кто, нет времени объяснять, бежим пока он не добрались до нас, - словно в подтверждение его слов, у него за спиной раздался громкий треск и глухое ворчание.
  - Не бойся малыш Свеф, мы не дадим тебя в обиду, - Меку изготовил лук и прицелился в чащобу.
   Треск стоял ужасный, мы видели как молодой палисадник расходится в стороны, раздвигаемый мощными руками, глухое ворчание переросло в замысловатую ругань. Постепенно страх нашего нового знакомого стал передаваться нам, к нам двигалось, что - то огромное, сильное и явно чем то недовольное существо.
  - Что это? - запаниковал Меку.
  - Не знаю, когда я упала на его хижину, его видно не было, а когда оно подомной зашевелилось, у меня как - то пропало желание выяснять кто это, - испуганно пролепетал Свеф, прячась за наши спины.
  - Ах, ты не хочешь знать кто это или тебе не хочется возмещать мне убытки, - из чащобы, на тропинку вывалился запыхавшийся гном.
  - Что так это, я от тебя пол -дня убегала не чувствуя под собою ног, - детеныш Свефа, увидев, что ее преследует гном быстро успокоилась и устало опустилась на тропу.
  - Ты у меня рук скоро не будешь чувствовать, когда закончишь ремонт дома, - гном покраснел от злости и сделал шаг вперед.
  - Постойте добрый господин, уверен, что это какое то недоразумение, - я положил руку ему на плеча, пытаясь успокоить его.
  - Ты кто такой? - гневно заревел он сбрасывая мою руку с плеча.
   Гном был одного роста с Меку, и в два раза шире.
  - Я Велгерон сын почтенного Показа из деревни Веселых пастухов. Состою в ученичестве у кузнеца Высмеха. - Мне показалось, что упоминание об учителе, охладит его пыл.
  - Что? Кузнеца Высмеха, - гном не доверчиво посмотрел на меня.
  - Да, - согласно кивнул я.
  - Что стало со стариной Высмехом, если он набирает учеников среди людей, - это мысль показалась ему забавной, и он громко и с удовольствием рассмеялся.
  - Что гномы начали учить людей ремеслу, эдак скоро и Свефы, гномам начнут золотые жилы в горах показывать, - весело захохотал беглец.
  - Ты бы помолчал недоносок, мы и без вас неплохо горы знаем, - вновь озлобился гном.
  -Не ссорьтесь, добрый гном, мы могли бы помочь починить тебе хижину, если ты разрешишь нам у тебя переночевать, - поспешил встрять в из разговор Меку, чтобы предотвратить новый скандал.
  - Можно и так, только с этого негодяя тоже должен быть спрос, - проворчал гном, косясь на Свефа.
  - Я не негодяй, я дочь верховного жреца Сабоска, и если у тебя презренный гном хватит духу проводить меня домой, то щедрость моего отца не будет знать границ.
  - Ты девочка? - я и Меку удивленно уставились на нее.
   Признаться до этого ни он ни я ни разу не видели живого Свефа, этот народ не любил покидать гор. В последний раз представителей этого славного рода видели на равнине во время последней великой войны с мраком.
   Внешне Свефы не сильно отличаются от людей, кроме одной существенной особенности коленный сустав у них сгибается во внутрь. И нога чтобы было удобнее лазить по скалам, заканчивается тремя толстыми пальцами лишенных когтей. Также если у эльфов уши были заострены вверх, то у Свефов они были сильно оттянуты вниз как у овечек. В целом же это были очень милые и дружелюбные создания.
   Наш новый друг, вернее подруга была очень коротко острижена, носила простую холстяную рубаху и кожаные штаны. Возрастом она была одного снами, поэтому и не удивительно, что мы могли ошибиться.
  - Я самачка. Меня зовут Дрока, я дочь Сабоска от его третьей жены Гоцы, он меня очень любит и любому кто проводит меня домой, будет дана щедрая награда, конечно не такая щедрая как за моего брата, - голубые глаза Дроки наполнились слезами.
  - Что, в моем лесу бегает еще один полоумный Свеф, - растерялся гном.
  - Глупый, старый гном, он потерялся в горах, в последнее время, много маленьких Свефов исчезло из своих домов, - бедняжка еле сдерживала слезы.
  - Вот что дети называйте меня Ушеизр, думаю, нам всем следует отправиться в мою хижину и подлатать ее, а утром мне придется проводить малышку домой.
   После этих слов, гном молча развернулся и побрел восвояси, уже начинало темнеть и нам ничего не оставалось делать, как следовать за ним. Чтобы как то- отвлечься от печальных мыслей терзавших ее, Дрока рассказала нам свою историю, приведшую ее на крышу дома гнома - отшельника.
  
   Стадо Дроки жила в восточной части гор Раскаянья на границе с людьми и гномами. Это было очень выгодное местоположение. Оно позволяло ее родному стаду держать в своих руках всю торговлю, между людьми и Свефами. Поэтому самое лучшее товары приносимые купцами на обмен, оседали в ее родном стаде.
   Маленькие Свефы ни чем не отличаются от простых детей, они также непоседливы и говорливы, целый день лазя по горам они уставшими возвращаются домой, что бы наспех проглотить приготовленный матерями ужин и завалиться спать.
   У Свефов рождается много девочек и мало мальчиков, поэтому последние находятся под бдительной опекой родителей. В среднем на сорок девочек приходиться один пацан. И младший брат Дроки, Еднас был единственным сыном престарелого жреца. Поэтому Сабаск и его пятнадцать жен, буквально тряслись над малышом. Дрока лично опекала молодого наследника, как самая сообразительная из двадцати пяти сестер.
   Дрока искренне любила младшего брата, он был милым восьмилетним мальчуганом, послушным и добрым. Верный компаньон Дроки по проказам и шалостям.
   Но три месяца назад в горах Раскаянья, начали происходить странные вещи. Стали исчезать дети. Сначала пропадали малыши троллей и гномов, поэтому Свефы не обращали на эти происшествия никакого внимания. Но месяц назад несчастье обрушилось и на племена Свефов. Дети как обычно уходили гулять в горы за пределы родных селений, и больше не возвращались. Пропало даже несколько детей купцов из торгующих здесь караванов людей.
   За неполный месяц из стад Свефов населяющих горы Раскаяния пропало больше двухсот детей. Взрослые напрасно искали своих чад, никаких следов, ни тел не удалось найти.
   Детей перестали выпускать за пределы селений, но они все равно продолжали исчезать, правда не так часто, но не проходила и дня, чтобы какой ни будь малыш, не пропал.
   Когда Дроку проснулась сегодня утром, она не обнаружила рядом младшего брата, встревоженная она выскочила на улицу и увидела, как он перелазит через ограду и бредет в горы. Пробежав по еще спящей деревне, она бросилась за ним следом.
   Еднас быстро двигался в одном ему известном направление. Дроку понадобилось около часа, чтобы догнать брата. Все это время она звала его по имени, но он словно не слышал ее. Догнав беглеца, она схватила его за руку, и тут же с ней приключилось что - то странное.
   Дрока почувствовала, как внутри нее рождается удивительная мелодия, она мгновенно заворожила и околдовывала ее. Ускользающий мотив детских колыбельных которые ей с братом пели матери, звал и манил за собой. Он подчинял, лишал воли. Словно тряпичная кукла, Дрока держа брата за руку, безвольно шла на зов пагубной флейты. Так прошло еще около двух часов, вскоре к ним присоединились трое гномиков и четыре подростка тролля. Так нестройной гурьбой они продолжали идти, плененные мотивом старинных колыбельных впитанных вместе с молоком матерей.
   Словно одержимые они карабкались по горам, спускались в глубокие ущелья, гуськом шли по узким звериным тропам в сладостную неизвестность. Волшебная мелодия, дала им силу и ловкость, за все время этого странного путешествия ни один из них не оступился и не поскользнулся на коварных горных тропах.
   Так ведомые колдовской мелодией, дети вышли к большой пещере, затерянной в горах. На большом валуне, перед входом в пещеру, сидел старый зломерз и извлекал из древней флейты чудесный мотив.
   Дроку видела служителя мрака, чувствовала опасность, исходящую от него, но не могла заставить себя развернуться и убежать. Невидимые оковы волшебной музыки, держали ее крепче стальных оков.
   Когда группа детей подошла к зломерзу, и выстроившись перед ним в шеренгу, начали медленно раскачиваться из стороны в сторону в такт музыке. Старый монстр наконец то перестал играть. Мерзко хихикая он убрал флейту в кожаную сумку переброшенную через плечо и шевеля от нетерпения длинными крючковатыми пальцами, протянул свои руки к оцепеневшим детям.
  - Не плохой улов, хозяин будет доволен, - прошипел он сглатывая слюну.
   Его длинные, грязные пальцы с обломанными ногтями уже почти дотронулись до волос Дроки, как мощный удар сапога сбил его с камня.
  - Мерзкая ленивая тварь, ты называешь это удачным уловом, - высокий человек с длинными белыми волосами до плеч, в мантии волшебника, яростно уставился на музыканта.
  - О великий Вечреб, жители гор стали слишком осторожны, мы должны благодарить мать тьму и за этих, - зломерз скорчился в пыли у ног детей, с опаской следя за человеком.
  - Урвон, грязный бездельник, вспомни сколько детей приходило на мой зов, еще месяц назад, неужели ты думаешь, что я поверю в то, что в горах перевелись дети.
  - Нет, нет мой господин, просто горный народ, теперь очень пристально следит за своими отпрысками.
  - Проклятье, эти взрослые, вечно с ними проблемы. Урвон, хозяйка торопит нас, она требует ускорить ритуал, - Высокий колдун принялся ходить взад вперед перед шеренгой оцепеневших детей.
   И хотя музыка, уже давно перестала играть, никто из детей по прежнему не мог пошевелить и пальцем. От высокого белого человека исходила какая - то сильная магия, заставлявшая детей беспрекословно подчиняться ему.
  - Скоро, уже скоро, - старый зломерз снова залез на свой камень и обхватив руками себя за плечи, предался своему любимому занятию, начал нетерпеливо шевелить пальцами.
  - Чему ты радуешься негодяй, чем меньше детей, тем больше нагрузка ляжет на меня, - Вечреб, остановился перед Урвоном и стал размышлять, не дать ли тому еще одного хорошего пинка.
  - Госпожа Покрона обещала нам каждого третьего ребенка в обмен на помощь, это значит много - много молодого сочного мяса для меня и моих сородичей, - довольный Урвон захлопал от радости в ладоши.
  - Как можно есть эти маленькие, чудесные создания, - Человек с отвращением посмотрел на зломерза, резко развернулся и быстро пошел в пещеру.
  - Я покажу вам господин, обязательно покажу как, а что хозяйка пообещала вам, - Урвон завистливо посмотрел в сторону мага.
  - Самое дорогое сокровище Петраморья, Покрона пообещала мне всех детей с захваченных территорий, - Колдун мечтательно покачал головой.
  - Нам нужно торопиться, Покрона не любит ждать, - Урвон щелкнул пальцами и из мрака пещеры, тут же выскочило двое зломерзов с цепью и кандалами в руках.
   Как только Вечреб, скрылся в пещере, Дрока почувствовала, как его власть над ней ослабевает. Магические оковы спали и девочка - Свеф смогла сжать руку в кулак.
  - Не пойму, Урвон не играть на флейте, колдун уйти, почему дети в ужасе не разбегаться, - поинтересовался у старика здоровый двухметровый зломерз, одевая на руки молодым троллям, стальные оковы.
  - Глупый Пугла, когда я играю, магия флейты действует, только на спящих детей, ты разве не видишь, что они по - прежнему погружены в волшебный сон, - несмотря на резкий ответ, Урвона просто распирало от чувства превосходства над сородичами.
  - Здорово, только посмотрите, малютка Свеф умеет спать с открытыми глазами, - громко засмеялся второй зломерз, тыкая огромным пальцем Дроку в грудь.
  - Что? - успел, встревожено вскрикнуть Урвон, прежде чем, пришедшая в себя Дрока лягнула смеющегося монстра в колено и пустилась на утек.
  - Немедленно догоните ее и остановите, никто не должен знать о нашем убежище, - ревел пришедший в себя старик.
   Два зломерза побросали цепи и пустились в погоню за беглянкой, оставив детей погруженных в волшебный сон на попечение Урвона.
   Обезумевшая от страха девочка неслась вперед по горной тропе, подгоняемая улюлюканьем преследователей. По всей видимости, лагерь зломерзов находился в заброшенной части гор Раскаянья, так как охотники кричали громко, не таясь.
   Запыхавшаяся Дрока выскочила на широкий выступ скалы, где в ужасе остановилась больше бежать, было некуда, впереди зияла пропасть. На дне которой, словно мере, колыхались пышные кроны деревьев леса Скрипящих башмаков.
  - Ну что маленький Свеф, попался, - зная что бежать беглянке некуда, зломерзы перешли на шаг, и медленно приближались к перепуганной девочке, наслаждаясь ее страхом.
  - Непослушный свеф, плохо себя вести, зломерз Тупан придумать для тебя наказание, - одному из преследователей, в голову пришла явно замечательная идея, обдумывая ее он многозначительно гладил себя по впалому животу.
  - Да брат, мы потратили много сил, бегая за непослушным свефом, может быть пришло время подкрепиться, - второй зломерз уставился на беглянку голодными глазами и тоже начал гладить себя по животу.
  - Съедим ее, а Урвану скажем, что она упала со скалы, - Тупан поманил к себе Дроку.
   Сообразив, что зломерзы не собираются вести ее обратно к остальным детям, а хотят ее съесть. Девочка Свеф решила, что лучше она разобьется прыгнув с обрыва, чем попадет в руки к голодным монстрам. Взяв большой разбег, Дроку прыгнула из - за всех сил вперед в распростершуюся перед ней зеленую бездну.
   Закрыв глаза она падала в пропасть. Пышные кроны, деревьев - исполинов приняли в свои объятья падающего ребенка, смягчая удар и тормозя тело. Дроку еще долго кувыркалась, падая с ветки на ветку в густой кроне. Ей повезло упасть в зеленую рощу, но теперь плотная шапка зеленой листвы и упругих ветвей закончилась и теперь бедный Свеф, рисковал сломать себе шею падая на землю с высокого дерева.
   Но удача взяв под свою опеку Дроку, не торопилась отворачиваться от нее. По счастливой случайности, у подножья злополучной скалы, под покровом высокого дерева, уже много лет жил гном - отшельник. Каждый год, он с любовью ремонтировал свою хижину перекрывал крышу, толстым слоем соломы вперемешку с мхом. Вот на этот самый дом Дроку и упала с высокого дерева, пробив своим телом крышу хижины девочка - свеф приземлилась прямо на постель старого гнома.
   Бедной девочке пришлось очень много пережить за последние несколько часов, поэтому еще не осознав, что она осталась жива, Дроку потеряла сознание. Погрузившись в глубокий здоровый сон.
   Именно за этим занятием ее и застал гном вернувшийся домой, после полудня из своей шахты. Увидев, дыру в крыше и покосившиеся стены хижины. Ушеизр пришел в такую ярость, что потерял даже дар речи, единственное что он мог делать, это злобно реветь.
   Дроку немного пришедшая в себя, решила, что зломерзы до сих пор не отказались от намеренья съесть ее, продолжают преследовать ее. Быстро вскочив с постели, она прыгнула в окно и пустилась наутек не разбирая дороги. Схватив топор и вооружившись самыми отборными проклятьями Ушеизр пустился за ней вдогонку. Это погоня по лесным зарослям продолжалась довольно долго, пока Дроку и гном не столкнулись с нами.
   Выслушав историю Дроку, гном немного смягчился. А за починкой крова и стен хижины, они можно сказать даже подружились, насколько это возможно между гномом и Свефом.
  - Подумать только, кто - то ворует у горных кланов детей, маленьких гномиков, - сетовал Ушеизр. Стуча молотом по деревянным колья поддерживающих стену.
  - И маленьких Свефов, - поддакивала ему Дрока, подавая гному новые колья.
  - Горы вывернулись на изнанку, сто лет назад такое бы низа что бы не произошло, - ворчал гном умело орудуя молотом.
  - Если бы кто - то, пол года назад сказал нам, что Свефы будут бояться выйти из дома, его бы просто подняли на смех, - согласилась с ним Дрока, старательно заделывая мхом щели в стенах.
  - Куда только смотрит горная стража, - качал головой старик - отшельник, поправляя покосившуюся дверь.
  - Горный совет старейшин, совсем обленился, - девочка - свеф возмущенно пряла ушами.
   Мы с Меку, как самые ловкие и проворные занимались ремонтом крыши, таская из сарая заготовленные Ушеизром на осень большие пласты сухого мха. Аккуратно поднимая его на крышу, мы расстилали мох поверх стропил и накрывали сверху свежей соломой.
   С заходом солнца, старику - гному уже ничто не напоминало о несчастье постигшем его дом. Подобревший гном, пригласил нас в дом и стал накрывать стол к ужину. Достав дорожные котомки, я и Меку выложили на стол, молодые побеги лука, две головки сыра и хлеб. Ушеизр снял с вертела в камине тушку кролика и достал из погреба кувшин вина. Дрока отпихнув предложенное ей мясо обеими руками схватив кусок сыра и ломоть хлеба принялась уплетать их за обе щеки. Мы с Меку хоть и были голодны, старались вести себя в гостях прилично. Гном тоже ел молча, пряча улыбку в бороде и изредка запивая трапезу глотком вина.
   После того как ужин был закончен, я решился подоите к стене, на которой висел боевой меч гнома. Он был прекрасен, впрочем как и все оружие, которое делал мастер, изготовивший этот клинок.
  - Нравиться, - поинтересовался у меня Ушеизр, раскуривая пеньковую трубку.
  - Этот меч сделал Высмех. - уверенно заявил я, любуясь искусной гравировкой на лезвие меча.
  - Да, это последний шедевр великого мастера, - с грустью сказал гном.
  - Но, я сам видел, как он делать клинки, - удивился я.
  - Я уже лет двадцать не видел старого подлеца, но могу с уверенностью утверждать, что то не настоящие мечи, так игрушки, чтобы не позабыть старые навыки. Он ведь учил тебя, - Ушеизр пристально посмотрел на меня.
   Молча сняв с пояса боевой кинжал, я положил его перед гномом на стол.
  - Я сделал его в ночь сломанных мечей, - с нескрываемой гордостью выпалил я, заметив на лице старика одобрение.
  - Хороший клинок, Высмех по всей видимости решил сделать из тебя оружейника.
  - Я воин, а не кузнец, - я постарался сказать это как можно мягче, чтобы не обидеть гнома.
  - Как знаешь парень, как знаешь, подумай, у тебя определенно есть талант, - рассеянно произнес он читая руны, на рукоятке нанесенные моим учителем.
  - Почему, Высмех больше не делает мечей, - осмелился поинтересоваться я у Ушеизра немного погодя.
  - Слишком много невинных стало гибнуть от его клинков, - старик покачал головой, словно старался прогнать неприятное воспоминание.
   Эти слова словно разбередили в душе старика давнюю рану. Разговорившийся было гном вновь замкнулся в себе и за весь остаток вечера не проронил больше ни слова.
   Молча убрав со стола, он постелил нам на полу ворох звериных шкур, после чего улегшись на кровать задул свечу.
  
   Поутру когда наш маленький отряд проснулся и гном стал готовиться в поход. Дрока в знак благодарности, за оказанное гномом гостеприимство. Решила перемыть всю грязную посуду, скопившуюся в доме старого отшельника. Погрузив глиняную утварь в огромный чан, девочка - свеф недоуменно уставилась на получившуюся неподъемную ношу. Мой благородный друг Меку, всегда слыл дамским угодником, не говоря ни слова, подняв тяжелую ношу и тяжело шагая, отправился к каменной скале, у подножия которой бил ключ.
   Я же предоставленный самому себе, поспешил взять в руки меч Ушеизра, сделанный для него кузнецом Высмехом. Почувствовав в руки бесценный клинок, позволил себе немного полюбоваться игрой утреннего солнца, на лезвие меча. После чего принялся повторять уроки фехтования, которым обучил меня эльф Богоцвет.
   Выйдя из дома с дорожным мешком в руках. Ушеизр одобрительно хмыкнул, видя как слушается меня меч. Как живая плоть и смертоносная сталь, сплелись в единое целое, выполняя сложные выпады и защитные блоки.
  - Я смотрю, ты не тратишь времени даром, - похвалил меня гном, беря в руки древний арбалет и придирчиво осматривая его на предмет пригодности.
  - Воин праздно ждущий, битвы не увидит ее исхода, - процитировал я эльфийскую пословицу.
  - Вижу, у тебя были хорошие учителя, - гном прицелился из арбалета и выстрелил в сторону старого сарая, на которой мелом была начертано, почти стертая временем и непогодой, мишень.
  - Лучшие учителя, которых только смог отыскать в наших краях мой отец, - похвастался я, едва скрывая зависть, при виде того с какой легкостью и спокойной уверенностью гном обращался с арбалетом.
  - Надеюсь, во время нашего предприятия, мне не доведется увидеть, чему они тебя научили.
   Я не успел дать ответ мудрому отшельнику. Из лесной чащобы на поляну перед усадьбой Ушеизра вышли пятеро зломерзов. Подозрительно оглядывая все вокруг, они разбрелись вокруг, словно что - то искали.
  - Эй гном, ты здешний хозяин, - один из наглецом, остановился перед отшельником и уверенно ткнул его пальцем в грудь.
  - Меня зовут Ушеизр, а это мой подмастерье Велгерон, я обучаю его горному делу, могу я узнать с кем свела меня судьба, - гном так холодно, глянул на палец, зломерза, что тот поспешно убрал его и смущенно спрятал за спину.
  - Я Пугла, а это мой брат Тупан, - зломерз кивнул в сторону подошедшего урода.
  - Мы здесь чтобы искать маленького Свефа, - пояснил тот.
  - Наш хозяин гулял со своим любимым свефом, и быть несчастным свидетелем того, как тот падать со скалы, - Пугла расстроено покачал головой.
  - Хозяин сильно страдать и желать прощаться с телом, - закончил грустное повествование его брат.
  - Здесь не было свефов ни мертвых ни живых, уже наверное лет двадцать, - пожал плечами Ушеизр.
  - Странно, хозяин долго нам объяснять, что там где упасть этот красный валун, надо искать маленького Свефа, - корявый палец Пугла, показал на здоровенный осколок скалы ярко - красной окраски, невесть откуда взявшийся и теперь лежащий в дальнем углу двора, почти в плотную к скале.
  - А это, откуда здесь взялось, мне что нужно построить себе новый дом в глубине леса, пока какой не - будь идиот, не обрушил на меня скалу, - возмутился Ушеизр.
  - Хозяин, сбрасывать камень в том, месте где сорвался свеф, чтобы нам было легче искать тело, - пояснил Тупан, начиная энергично растирать голову руками.
  - Да, где же тело, может хитрый гном забрал его себе, - Пугла точка в точку начал повторять действия брата.
  - Здесь никого не было уже с год, а вашего свефа, в сторону ветром сдуть могло, - стоял на своем гном.
  - Верно гном говорит, камень он тяжелый, а весу в маленьких свефа не много, ветром его куда угодно сдуть могло, - грустно констатировал Тупан, с противным скрипом растирая свою голову.
  - Что делать будем? Вечреб сказал, что если найдем тело, на глаза ему нам лучше не попадаться, - мне показалась, что братья зломерзы, решили протереть в своих головах дыры.
  - Может быть возьмем детеныша человека, подымим его на утес, с которого сбросился сумасшедший Свеф, по весу они похоже одинаковы. Так что ты Пугла оставайся здесь, и внимательно смотри, где упадет этот мальчишка.
  - Но - но парни, не смейте трогать моего ученика, - гном со злостью отбросил в сторону, разряженный арбалет.
  - А то что? - Тупан, перестал растирать свою черепушку и с вызовом посмотрел на Ушеизра.
  - Парня возьмем с собой в горы, а гнома в суп, - Пугла оставил в покое свою бедную голову и стал энергично гладить себя по животу.
  - Суп, суп. Где суп, - услышав о том что вожаки заговорили о еде, остальные зломерзы прекратили безрезультатные поиски свефа и стали осторожно окружать гнома, растирая свои впалые животы.
   Признаться меня несколько огорчило то, что зломерзы игнорировали меня, несмотря на то, что я был вооружен.
  - Тупан, хороший повар, старый гном попав в суп, на вкус будет как молодой, - зломерз протянул руку и схватил Ушеизра за длинную бороду.
   Гном не стол вырываться, наоборот он наклонился вперед к зломерзу, быстро поднырнул под протянутую к нему руку противника, наматывая свою бороду ему на руку. После чего Ушеизр упал на спину, вытянув в верх правую ногу, уперся в живот падающего на него сверху Тупана и перекинул через себя. Зломерз еще не успел прийти в себя после удара о землю, как разгневанный гном уже сидел на нем верхом и ожесточенно бил кулаками по морде.
   Пугла поспешив на помощь брату, обрушил на голову Ушеизра дубину. За миг до удара гном скатился со зломерза, и дубина Пуглы с треском опустилась на голову Тупана.
   Но как бы не был искусен в кулачном ремесле, мой мудрый друг Ушеизр, в одиночку против четырех вооруженных тяжелыми дубинами зломерзов, долго он бы не протянул. Поэтому обхватив обеими руками еще тяжеловатый для меня старый меч. Я с громким криком напал на противника стыла.
   Зломерз оказавшийся на моем пути, успел только удивленно оглянуться на меня. Взяв слишком сильный разбег, я вонзил клинок в его живот по самую рукоятку и сделав вместе с ним еще десяток шагов, накрепко пришпилил тело к дубовым дверям сарая. Меч, надежно застрял в дереве, тяжелые шаги за спиной, не оставили времени на то, чтобы вытащить из него клинок. Бросив оружие, я вовремя отпрыгнул в сторону, тяжелая дубина в щепки, разбила деревянную стену сарая у которой я находился. Огромный зломерз, с жидкой полосой рыжего меха на груди обрушился на меня.
   Время неожиданно замедлилось, и медленно потекло вперед как вязкая капля сочного майского меда. Глядя на приближающегося врага, я даже успел вспомнить один из уроков дядюшки Скуловерта '' Если противник больше и сильнее тебя, значит у тебя есть два союзника, его сила и размер. Никогда не бойся своих врагов Велгерон, бойся только боевого опыта своих врагов, а все остальное всегда можно использовать с пользой для себя''.
   Удар сокрушительной силы, прошел мимо моей головы и зломерз увлеченный силой инерций, продолжал двигаться в перед. В то время как я уже успел отскочить в сторону и изо всех сил ударил его ногой в Коленко. Нога зломерза подвернулась и он со всего размаху, ударился о землю. Подхватив его дубину, я закрыв глаза опустил на голову ее бывшего хозяина. Треск разбиваемого черепа, заглушил мой собственный крик.
   С трудом открыв глаза, я приложил немало усилий, чтобы не взглянуть но обезображенное тело врага у моих ног. Повернувшись спиной к трупу, я поискал глазами Ушеизра, старик перескочив через тело зломерза со свернутой шеей, погнался за пятым противником, гневно крича, '' Велгерон мальчик мой, мы должны взять его живым''.
   Тонко пропев из густых кустов, вылетела стрела, и оставшийся в живых зломерз, захлебываясь кровью покатился к моим ногам.
   Горячая струйка крови, вырвавшаяся из раны на горле, безжалостным хлыстом обожгло мне лицо. Я маленький мальчик, рожденный быть великим воином, стоял между двумя трупами поверженных врагов и оцепенело смотрел на поле боя, проклиная свою долю.
   Из кустов выскочил перепуганный Меку и бросился ко мне. Мой благородный друг, оказался предусмотрительней меня и гнома, отправившись мыть посуду, он не забыл захватить с собой старый отцовский лук.
  - Велгерон, что с тобой? - Меку подбежал ко мне и стал трясти меня за плечи, стараясь привести меня в чувства.
   Наверное в тот миг мой лик был весьма ужасен. Ребенок забрызганный кровью врагов, сжимающий окровавленный меч, со взглядом устремленным в никуда, сквозь мутную пелену слез.
  - Не беспокойся, за своего друга Меку, сегодня Велгерон стал воином, он должен привыкнуть, - подошедший Ушеизр, осторожно вынул из моих рук меч и взяв под руку медленно отвел к дому.
  - Я не знаю Велгерон, как люди проводят обряд посвящения юношей в воины, мы гномы смешиваем кровь врагов и молодых воинов.
   Старый гном аккуратно выдернул из моей щеки щепку и присев перед мертвым зломерзов окунул ее в его кровь. После чего невнятно зашептал какую - то молитву.
   По мере того как гном все дольше и дольше читал молитвы посвящения воина богу воины. Я начал чувствовать как страх сковавший мое тело и сердце, ледяной цепью понемногу отступает. Словно некая невидимая сила очистил мою невинную душу от запятнавших ее капель нечестивой крови загубленных мной врагов.
  - Теперь души убитых, не будут терзать тебя по ночам, Меолуз - бог войны защитит тебя от проклятий семей, лишившихся кормильца, да не прольются слезы не винных по твоей вине, - Ушеизр начертал щепкой обмакнутой в кровь на моем челе священный крест.
  - Все эти годы, я тренировал свое тело и дух, мечтая стать воином, я даже не думал о том сколько крови будет литься зря, - из моих глаз хлынул поток слез, словно платина сдерживающая мои чувства рухнула, не выдержав испытания временем.
   Друзья обступили меня и обняли с обеих сторон. Дроку шептала, мне что - то успокаивающее на ухо, а Меку просто был рядом, давая почувствовать плечо друга, на которое я смогу опереться в трудную минуту.
  - Прости меня Велгерон, ты слишком рано познал вкус крови, но сейчас не время печалиться о своей доле. В горах происходит что - то ужасное мы должны торопиться. Если бы Меку был более терпеливым и не поторопился убивать последнего зломерза, сейчас бы у нас был язык, которого мы бы могли допросить, - старый гном протянул мне мой кинжал и дорожную сумку.
  
   Наш маленький отряд быстро двигался по лесным тропам в сторону гор раскаянья. Что ждет нас впереди? Какое зло раскинуло свои сети в горах под самым носом светлых рас? Зачем зломерзам понадобилось похищать детей, какая темная сила стоит за ними? Эти и другие вопросы терзали мою голову лишая покоя и сил. Что бы как - то отвлечься от невеселых размышлений, я подошел к гному.
  - Мастер Ушеизр позволь задать тебе вопрос? - обратился я к нему.
  - Спрашивай, что хочешь мой юный друг, вся мудрость старого отшельника, к твоим услугам, - видя, что тени сомнений и беспокойств омрачают мой лик, Ушеизр охотно согласился помочь мне отвлечься.
  - Мастер Ушеизр, во время разговора со зломерзами, я заметил некую странность. Речь этих существ, весьма бедна и груба, но после того как они начали растирать свои головы руками, их разговор значительно улучшился.
  - Внимательность и любознательность весьма похвальные качества для молодого воина. Послушай совета старого ветерана, юный Велгерон. Внимательно следи за своими врагами, изучай их образ жизни, привычки, обычаи. Собирай эти знания по крупицам и надежно храни в памяти, не смея предавать забвению. И тогда у тебя появиться прекрасный шанс дожить до весьма преклонного возраста, - старый отшельник улыбнулся в бороду и подмигнул мне.
  - Люди, гномы, тролли, Свефы, эльфы и другие светлые расы являются творением рук высшего божества Подаржигла, творца всего Петраморья. Когда божественные силы, собрались на священной горе Олиэв, для того чтобы выбрать царя над собой. Каждая сила начала творить всякие чудеса, хвалясь своей мощью. Кто - то, разрушал горы, вызывал бурю на море, кто - то обрушивал звезды на землю, бахвалясь своей силой. Нашлись и такие, которые решились разломить земную твердь и выпустить на волю подземный огонь. И только Подаржигл не стал ничего разрушать, спустившись с горы и став на колени, он стал собирать глину. Увлажнив ее слезами, стал лепить различные фигурки и дарить им свое дыхание. После чего глиняные фигуры оживали, так появились светлые расы. И увидели божественные силы, что созидать, приятнее, чем разрушать и признали его верховенство над собой, преклонившись пред ним. Но нашлись и такие боги, которые воспылали завистью к искусству Подаржигла. Похитив остатки волшебной глины, орошенной слезами бога, они навеки оставили святой Олиэф, выбрав своим пристанищем самые глубокие пропасти и самые мрачные пещеры. Там они принялись лепить из глины своих существ. Никто не знает. У темных богов, была волшебная глина, но не было дыханья Подаржигла, они попробовали заменить своим, но у них ничего не вышло. Существа ожившие благодаря этому, были настолько жуткими и агрессивными. Что темные боги, в страхе бежали от своих творений. Выбравшись на поверхность из пещер, они увидели, что вся земля укрыта, душистым ковром из травы и цветов. Повсюду, растут высокие деревья. Они увидели животных и птиц, созданных руками трудолюбивых богов, оживленных дыханием Подаржигла. И тогда, темные боги, начали похищать зверей и существ светлых рас, они смешивали тела берегущие в себе дыхание Подаржигла, с оскверненной глиной, придавая плоти новую угодную темной душе форме. Так появились Зломерзы, Живомраки, Вол - воши и бог знает еще какая мерзость. Вспомни тела зломерзов, маги говорят, что они произошли от смешения человеческой и змеиной плоти. Они похожи на людей, но в их жилах течет кровь хладная аспидов. Она не может полностью согреть и оживить плоть. Поэтому когда, зломерз хочет есть, он должен в начале хорошо растереть живот. Чтобы вызвать прилив крови и согреть дремлющий желудок. Тоже самое и с головой. Бог милостив к тебе Велгерон и избавил тебя сегодня от вида того, на что способны эти существа с разгоряченной головой.
   Так увлеченный рассказами мудрого мастера Ушеизра, я даже не заметил как мы вышли из леса и оказались в предгорье гор Раскаянья. Вид открывшийся перед нами, был воистину великолепен.
   Неприступные каменные стены уходили высоко вверх, стыдливо прикрыв свои убеленные снегом вершины, тяжелыми облаками.
   Разинув от восхищения рот я стоял оглушенный величием камня, царившего повсюду, насколько хватала взора, и тяжело перевалившего свои массивные бока, через край горизонта.
   Великий маг Белрук, за кувшин хмельного вина, поведал мне тайну сотворения гор Раскаянья. Думая, будет только справедливо, мои благородные слушатели, если я поведаю вам эту тайну, ревниво охраняемую монахами ордена ''обезьяний ветки'', за два кувшина вина и хлеб. Давай трактирщик торопись, не заставляй любопытство, перерастать в нетерпение. Итак...
   Когда - то давным давно, на заре времени, жил великан Ограз - это было очень жестокое существо, всю свою жизнь посвятившее войне воровству и разбою. Что бы вы имели представление, о его злодеяниях, я поведаю вам историю Люжиморов. Сейчас уже никто не помнит, этот славный народ и виной тому Ограз. Не в каждой старой книге, вы найдете упоминание об этом исчезнувшем племени.
   Люжиморы, были гордым и славным народом, когда великан обложил их данью. Они не пожелали склониться, перед ним и стали возводить вокруг своего города высокую стену. Чтобы жестокий Ограз не смог перебраться через нее и причинить зло невинным людям. Им пришлось построить очень высокую стену. И когда великан пришел за данью, ему ничего не оставалось делать как грызть ногти от злости под высокой, крепкой стеной. Но Ограз не был бы самым великим из великанов, если бы не обладал умом и хитростью людей.
   Сидя под высокой стеной, зная о чрезмерной гордости Люжиморов, он стал поносить мужчин, в присутствие их женщин. И оскорбленные мужи, покинули крепость, что - бы заставить великана извиниться. Ограз убил их всех.
   Овдовевшие жены Люжиморов, поднялись на высокую крепостную стену и стали оплакивать своих погибших мужей и детей. Их скорбь была так велика, а слезы так обильны. Что великан чуть не утонул в них, ему чудом удалось спастись, а бедных Люжиморов, больше никто и никогда не видел. Море Печали родившееся из слез женщин поглотило город.
   Моряки до сих пор верят, что когда на море Печали опускается туман, в нем можно расслышать плачь несчастных, покинутых женщин.
   Но я отвлекся, и так Ограз был ужасным созданием. Само понятие грех, рядом с поступками безнаказанного великана, становиться, чем - то вроде невинной шалости. Но время шло, Ограз старел, и волей не волей набирался мудрости. Однажды с высоты высокого холма, он оглянулся на свою прожитую жизнь, и ужаснулся своих дел. Ограз глубоко раскаялся в содеянных грехах. И стал умолять богов простить его.
   Не знаю почему боги решили простить негодяя, видимо великан на небе было для них делом престижа. Но они внемлили молитве грешника и ниспослали ему ангела. И ангел поведал Огразу, что из - за его грехов боги не в силах поднять его на небо, слишком велик груз его преступлений, но они не будут возражать, если он сам найдет свой путь на небо.
   Лично, я думаю, что это была метафора, старый великан, должен был искупить зло содеянное в молодости, благими делами в старости. Но к сожалению Ограз решил по другому, не долго думая, он стал стаскивать со всей округи каменные глыбы в то место, где как ему казалось небо было особенно низким. И стал строить лестницу в небо.
   Долгие годы, не покладая рук и не зная усталости, великан строил свою дорогу в рай. Но к сожалению, ангел был прав, грехи великана были слишком велики. В один прекрасный день, каменная лестница рухнула, когда Ограз поднялся на ее вершину с очередной глыбой, и погребла под собой своего создателя. Именно так и появились горы раскаянья. Великан погиб, но спустя века в горы пришли Свефы, гномы и тролли и поселились в них. Думаю боги все таки простили Ограза, ведь его многолетний труд не пропал даром, а стал родным домом для многих народов Петраморья.
   Но мы отвлеклись, оставив наш маленький отряд, со всех сторон окруженными опасностями и неизвестностью.
   Дроку, в припрыжку неслась впереди нас по опасно узкой горной тропе, чувствуя близость дома. Ушеизр в вразвалочку шел за ней следом, положив шершавую ладонь на каменную стену, улыбаясь в бороду, вспоминая дни своей молодости. Мы с Меку сильно отстали от них, еле двигаясь, мы сильно вжимались спинами в скалу, чтобы не сорваться с узкого карниза.
  - Это старая забытая тропа, она ведет в запретную часть гор, думаю именно там Зломерзы разбили свой лагерь, в любой другой части гор Раскаянья их присутствие было бы уже давно заметили, - спокойно сказал нам Ушеизр, ожидая нас в опасной близости от края пропасти.
  - А почему, эта часть гор запрещена, - полюбопытствовал Меку стараясь не глядеть вниз.
  - Это старая история, - нехотя буркнул разом помрачневший гном.
  - Я знаю, я знаю, война трех рас, - радостно сообщила нам Дрока, вихрем проносясь мимо.
  - Гномы, Свефы и Тролли не смогли поделить этот участок гор, и как зачастую бывает в таких случаях, было решено, что то, что нельзя поделить, должно принадлежать только сильному, - тяжело вздохнув, старый отшельник начал вспоминать.
  - Война длилась пятьдесят лет, - вставила счастливая Дрока, радуясь возвращению в горы.
  - Да в те давние времена, кровь свефов, троллей, гномов лилась обильными ручьями, смешиваясь в один бурлящий широкий поток, стекающий с гор и пугающий жителей равнин дурным знамением, - мне показалась, что гном состарился лет на сто.
  - Ты был на этой войне, - как можно мягче спросил я у него.
  - Велгерон, ты шутишь, не ужели ты не слышал историй о гноме - палаче, - Дроку неожиданно замерла на краю скалы, удивленно уставившись на меня.
  - Заткнись вздорная девчонка, я сам все расскажу, - Ушеизр устало посмотрел на девочку - Свефа.
  - Толька ты не забудь рассказать о разоренных селениях свефав, о сотнях погибших самках и что более страшно, о десятках убитых самцов, которых гномы специально убивали в надежде извести наш род, - крикнула ему Дрока, отбежав на безопасное расстояние.
  - Я все расскажу, не забуду... война длилась целых пятьдесят лет, это очень долгий срок. Целые поколения гномов, родились и выросли не зная ничего кроме войны, даже не подозревая о том, что есть мир. К такому поколению принадлежал и я. С самого рождения моими игрушками были обломки мечей, старые наконечники стрел и кости врагов. Единственным развлечением детей в те времена были казни пленных троллей и свефов. Были дни, когда я засыпал уже не надеясь проснуться, но творец берег меня. Когда, я убил своего первого врага, я был всего на три года старше тебя Велгерон, каменной глыбой, я разбил голову раненному троллю. В двадцать лет, меня назначили сотником, мой отряд занимался розыском и уничтожением тайных убежищ свефов, в которых они прятали своих самцов. Ибо нет для семьи свефов участи страшнее, чем потеря самца.
  - Клан потерявший своих мужчин, перестает быть кланом, он или должен влиться в другую семью или должен просто исчезнуть, - зло добавила Дрока.
  - Это было ошибка нашего командования, самки свефов, лишившиеся своего самца, образовывали отряды смертников. Это были самые агрессивные и безжалостные отряды. На поле битвы они сражались до последней самки, а напав на селение не щадили ни женщин ни детей.
  - Лучше смерть, влиться в чужую семью - позор, - убежденно вставила Дрока.
  - Когда три расы собрались, на спорном плато, чтобы раз и навсегда поставить точку в затянувшемся конфликте, за мной уже накрепко закрепилась прозвище Ушеизра - палача, тролли и свефы, давали не малые деньги за мою голову. Думаю и сейчас, кое - кто не прочь увидеть меня мертвым, несмотря на договор, - тяжело вздохнув, старый гном умолк, погрузившись в свои давно забытые воспоминание.
  - Кто победил в той битве, - робко спросил Меку,
  - Никто, в той войне не было победителей, одни проигравшие. И те кто выжил, договорились между собой, что пока существуют горы Раскаянья, никто не будет селиться и жить на проклятой территории послужившей причиной войны между нами, - глухо добавила Дрока, и неожиданно сорвавшись с места быстро побежала в перед, стараясь скрыть слезы заблестевшие в ее глазах.
   Некоторое время, наш отряд шел окруженный тяжелым молчанием. Дрока брела, переживая историю своих предков. А гном тяжело опираясь о свой топор, мрачно оглядывая места в которых он пролил столько крови.
  - Однажды мне поручили найти убежище Свефа Самаума, легендарного стратега и вожака одного из самых многочисленных и жестоких кланов. В то время стада Свефов подошли уже к самой нашей столице, угроза нависла над всем гномим племенем, обитающим в горах Раскаянья, - попав в бушующий водоворот воспоминаний, старый ветеран уже не мог из него выбраться.
  - Если не хочешь, не рассказывай, - попробовал остановить я его.
   Но Ушеизр не слышал меня, вновь переживая события проклятых лет, когда народы светлых рас, уставшие от мира, ополчились друг против друга.
  - Задание было простым, группа лазутчиков под моим командованием должна была проникнуть в глубину владений Свефов, найти Самаума и заставить его отозвать свое стадо обратно. Нас провожали как героев, мы были последней надеждой. В тот день, у ворот крепости ко мне подошел молодой мастер Высмех. Несмотря на возраст, слава об его искусстве разошлась по всем светлым землям и даже говаривали, что его клинки уважают и в темной пустоши. '' Брат Ушеизр - обратился он ко мне - мы все верим и надеемся на тебе, твой путь будет долог и труден, прими от меня этот дар''. Мастер подарил мне этот топор. На пути к цели он не раз выручал меня, не буду утомлять вас ребята подробностями своих скитаний, скажу лишь только то, что когда Самаум попал к нам в руки, выслушав мои требования он рассмеялся и плюнул мне в лицо.
   Гном замолчал и устало опустился на камень, склонив голову на руки, словно рассказ вытянул все силы из его могучего тела.
  - А что было дальше? - робко спросил Меку.
  - А дальше... дальше, - гном смотрел прямо на нас не в силах продолжить, от ужаса и безумия ожившего в его глазах после многолетнего забвения, мне стало не по себе.
  - А дальше, в большом горном убежище, покинутый самками, в котором остались только молодняк и главы семей, полилась кровь. Пытаясь сломить волю Самаума, Ушеизр стал своим топором рубит головы самцов. Придя в бешенство от непоколебимости главы клана. Палач отделил маленьких самцов от молодняка и стал убивать, будущее клана на глазах у вожака, одного за другим, - каменным голосом продолжила за него Дрока.
  - Старый дурак, согласился на мои требования только тогда, когда площадь перед храмом стала скользкой от крови убитых мной детей. Моя ярость и его ненависть сгубила их всех, пощадив лишь одного ребенка еще совсем малыша. Пройдет много лет и объединенная армия гномов, троллей и свефов живущих в горах Раскаянья, присоединяться к другим светлым расам на Толоконном поле, чтобы противостоять темной орде пустоши. В той битве, мы наконец забыли о ссоре между нами и сражались плечом к плечу с армией повелительницы Павмры. В тот день славы светлых рас, свеф ценой жизни которого была сохранена моя столица, спас мне жизнь.
  - Но самцы свефов не сражаются, - вырвалось у меня.
  - Мой отец не обычный свеф, он самый лучший, он всегда говорил '' что место вожака во главе стада, а не в сырой норе'' - гордо сказала Дрока, холодно глядя на гнома.
  - Я знаю малышка, в тебе чувствуется его порода, - Ушеизр печально улыбнулся ей.
   Дальше наш маленький отряд продвигался в полном молчание, Дрока вновь и вновь переживала трагедию своего племени, старый гном погрузившись в себя, блуждал по темным лабиринтам своей памяти, надежно хранящей в себе безумие тех дней. Мы с Мекку были слишком подавлены услышанным, чтобы говорить хоть о чем то.
  
  
  
   Легенда
  
   Давным-давно в одном забытом королевстве, правил добрый правитель, к сожалению, время вытравила из людской памяти имя этого благородного короля. У него была дочь, которая была влюблена в простого воина. Она так любила его, что ради того, чтобы быть вместе с ним готова была отказаться от права наследования престола.
  Воин назовем его Догерот, тоже любил принцессу всем сердцем. Догерот, не смотря на простое происхождение, был одним из самых благороднейших людей королевства, слава о его подвигах шла доброй молвой по всему Петраморью. И мудрый король, не стал чинить преграду влюбленным сердцам.
   Но мелкие людишки с громкими титулами толстыми кошельками, не разделяли решения короля, разбавить королевскую кровь, кровью простолюдина.
   Зная, о любви Догерота к ратному делу и охоте. Эти лицемерные люди, на кануне свадьбы, предложили воину сделать невесте поистине царский подарок, бросить к ногам новобрачной голову орчего дракона. Молодой жених с радостью согласился , не теряя времени он отправился за свадебным подарком.
   Когда Догерот израненный и ослабленный битвой с драконом возвращался во дворец с ценным трофеем, его тайные враги, устроив коварную засаду, неожиданно напали на него.
  Но храброе сердце не дрогнуло перед армией трусов и лицемеров. В ночь перед свадьбой, смелый Догерот принял свой последний бой, за право быть вместе со своей возлюбленной.
   В тот момент, когда прекрасная принцесса расчесывала свои чудесные волосы, каменным гребнем, тончайшей троллей работы, сидя перед большим серебряным зеркалом. Славный Догерот умирал от смертельных ран в кровавой грязи, окруженный мертвыми телами наемных убийц.
   Но, находясь в счастливом неведенье, принцесса в компании сладостных грез, продолжала готовить себя к брачной церемонии.
   Тихая песня из глубины сада, не сразу привлекла внимание молодой невесты. Чей - то красивый и необычайно сильный голос, рассказывал грустную историю о несчастной любви, стоя под окном принцессы. Не которое время, молодая девушка наслаждалась печальным мотивом, сама не замечая этого.
   Подойдя к окну, принцесса выглянула в сад и увидела, что стоя на большом валуне, маленькая восьмилетняя девочка, обратив свой светлый лик к равнодушной луне, рассказывает ей истории несчастной любви.
   Молодая невеста, тихо спустилась в сад и неслышно подкралась к юной певице.
  Маленькая девочка, в простом льняном платье с распущенными русыми волосами, освещенная лунным светом, жаловалась так искренне, так проникновенно. Что, принцесса, даже удивилась, откуда маленький ребенок, может знать, что чувствует разбитое сердце.
   Несмотря на то, что молодая невеста, старалась двигаться как можно тише, юная певица, все равно услышала ее.
  - Здравствуй Покрана, здравствуй сестра, - сказала ей малышка, не сводя изумрудных глаз с серебряного диска луны.
  - Кто ты дитя? - молодая принцесса, подошла сзади к девочке стоящей на валуне и осторожно дотронулась до ее плеча, словно боясь, что она росстанет словно ночной призрак.
  - У маня много имен, сестра, но сегодня, я просто несчастная женщина у которой забрали любовь, - малышка развернулась и взяв ладонь Покраны в свою ладошку прижалась к ней холодной щекой.
  - По чему ты завеешь меня сестрой? Почему поешь в моем саду - холод исходивший от ребенка доставал до самого сердца.
  - Потому что мы ростки одного дерева, только твой побег еще начинает набирать силу, а мой уже давно засох и зачах. Я отвергнутая Павмра, - ребенок пристально посмотрел прямо в глаза принцессы.
  - Проклятая Павмра, невеста сатаны, - Покрана, в ужасе попыталась вырвать свою руку из ладошки ребенка, с невероятной силой державшей ее за руку. Отчаянно дернувшись, принцесса упала перед девочкой на колени.
  - Да это я проклятая Павмра, брошенная и обманутая человеком, которого любила всем сердцем, человеком который предпочел мне мою глупую родную сестру, твою прародительницу.
  - Зачем ты пришла за мной? ты хочешь мне отомстить? - принцесса с все возрастающим ужасом глядела снизу вверх на ночную гостью.
  - О нет дитя, разве я могу причинить вред, той в ком живет лучшая частичка того, кого я так искренне любила. Да я совершила много зла, я пролила кровь и предала творца, наверное, нет такого преступления в этом мире, которого я не совершила. Но разве ты хоть раз слышала, что бы зло, кипящее во мне, когда небудь касалась людей из рода Петраморских львов.
   Покрана задыхаясь от ужаса и холода сковавшего ее, едва нашла в себе силы отрицательно покачать головой.
  - Вот видишь, я не с могу причинить тебе вреда, любовь к человеку, кровь которого течет в твоих жилах, защитит тебя от той ненависти, которую я питаю ко всему живому, - Павмра, наконец, отпустила руку Покраны.
  - Что - ты хочешь от меня отвергнутая родом.
  - Не надо так со мной дитя, - изумрудные глаза Павмры, вспыхнули холодным огнем, - я пришла к тебе, чтобы помочь.
  - Мне не нужна помощь тьмы, - Покрана гордо вздернула вверх свой прекрасный подбородок.
  - У меня плохие вести для тебя сестра, - девочка, словно не слышала возражение принцессы.
  - Догерот, с ним что - то случилось, - Покрана мгновенно забыла о своей гордости и с тайным страхом уставилась на невесту сатаны.
  - Твой жених попал в засаду, устроенную ему дворцовыми завистниками, - Павмра отвела взгляд в сторону, чтобы не видеть лица принцессы.
  - О нет, Догерот, он не мог умереть, - Покрана спрятала лицо в ладони и горько зарыдала.
  - Твой жених, еще жив. Но вскоре умрет, если ты будешь продолжать тратить силы на слезы, - девочка подошла к стоящей на коленах плачущей принцессе и с нежностью обняла ее, прижав к груди.
  - Ты можешь спасти его? - Покрана с надеждой посмотрела на Павмру.
  - Никто не в силах его спасти, через пол часа он умрет, - покачала головой девочка.
  - Тогда зачем ты здесь? Чтобы насладиться моей болью? - принцесса оттолкнула от себя ребенка, уставившись на нее взглядом в котором зарождалось новое для нее чувство - ненависть.
  - Я не могу спасти его тело для тебя, но могу сделать так, что душа будет всегда с тобой. - прошептала Павмра, от мудрых изумрудных глаз, не ускользнули новые чувства Покраны.
   Некоторое время, молодая женщина и девочка не с водили друг с друга глаз.
  - Какова истинная цена, твоей помощи, - Покрана почувствовала, как невидимые лепестки тьмы, опутывают ее сердце.
  - Никакой цены нет, кроме той которую ты сама установишь, - девочка грустно улыбнулась.
  - Что это значит? - принцесса сглотнула ком в горле и ее душа тихо соскользнула в распростертые объятья тьмы.
  - Очень скоро ты начнешь ненавидеть этот мир, за то что в нем нет счастья для тебя. За то что люди лишили тебя самого дорогого на свете - надежды. Дитя ты знаешь в чем сила добра, в том что человек верит, в то что за его терпения творец пошлет ему немного счастья. Покрана, ты веришь в то, что у творца, есть хоть капля счастья для тебя.
   По прекрасному лицу принцессы побежали слезы, несчастная девушка медленно покачала головой.
  - Дай мне душу Догерота, - прошептала она бледными, дрожащими губами.
   Павмра, взмахнула рукой и в лунном свете перед ней, ярко вспыхнул прекраснейший из мечей.
  - Вот новое тело, для твоего жениха, вонзи клинок в плоть Догерота на его последнем вздохе, и пусть меч станет новым пристанищем, для душу великого воина.
  - Я возьму твой подарок, и душа Догерота всегда будет со мной, но я никогда не поддамся ненависти, я буду жить его, душой и этого будет достаточно, - Покрана решительно протянула руку к висящему в воздухе клинку и с вызовом взглянула на Павмру.
  - Дитя поспеши на Западный мост, там умирает твой жених, а обещания оставь при себе, - девочка залилась тихим злым смехом.
   Покрана уверенно взялась за рукоятку меча и развернувшись, побежала в сторону, как была в ночной рубахе, королевских конюшен.
  - Беги дитя, спасай то что осталось от твоей любви. Но помни, придет время, и извечное желание женщины и мужчины быть одним целым заставят тебя вернуться ко мне, - прошептала Павмра с грустью, глядя в след быстро удаляющейся принцессы.
   Покрана летела как ветер, по тихим улицам спящей столицы, подгоняемая зловещим эхом, дробного перестука конских копыт о каменную мостовую. Нещадно хлеща, белые бока своего скакуна, в слепой надежде обогнать смерть.
   Выехав к Западному мосту, принцесса увидела своего нареченного. Облокотившись о трупы врагов, Догерот с тоской глядел в сторону королевского дворца, надеясь в последний раз увидеть огонек надежды горящий для него в покоях Покраны.
  - Догерот, любимый, не уходи, - принцесса упала в грязь на колени перед умирающим воином.
  - Слишком поздно родная, песня предков, зовет меня присоединиться к ним в зале героев, - воин попытался ободряюще улыбнуться.
  - Ты не можешь оставить меня одну, я не хочу жить без тебя, - обняв обеими ладонями окровавленное лицо Догерота, Покрана принялась неистово покрывать его поцелуями.
  - Я буду ждать тебя у чертога бессмертных, и когда твое время придет, уже никакая злая воля не сможет разлучить нас до конца времени, - воин закашлялся и на его губах выступила кровавая пена.
   Сквозь разорванную кольчугу, принцесса чувствовала, что сердце нареченного с каждым ударом бьется все слабее и слабее.
  - Прости Догерот, я не могу отпустить тебя, - положив голову воина себе на колени, Покрана приложила к его груди острие меча и впитывая в себя сквозь безжизненный металл, удары сердца уходящего от нее все дальше и дальше, запела свадебную песню, глядя мокрыми от слез глазами на серебряный диск равнодушной луны.
   Когда умирающее сердце, вытолкнуло из Догерота последнее дыхания, Покрана издав громкий вопль полный ярости и боли, вонзила меч в сердце своего возлюбленного.
   Поглощая душу воина, клинок вспыхнул белым огнем, обжигая руки принцессы.
   Утром королевская стража, нашла свою госпожу в мертвых объятьях суженого. Между ними лежал меч, склонив голову на застывшую грудь, Покрана тихо жаловалась Догероту на свое одиночество, уставившись в пустоту, затуманенным взором.
   Два месяца, молодая принцесса провела в постели, метаясь в бреду. Придя в себя, Покрана первым делом, потребовала принести меч.
   С того времени, она больше не расставалась с ним не минуты. Где бы она не была, куда бы она не шла, всегда с ней был ее меч. Придворные шептались между собой, что даже когда принцесса отходит ко сну, то кладет на мужскую половину ложа, клинок.
   Царь старался терпимо относиться к чудачествам дочери, дав своей наследнице год, прийти в себя, после смерти жениха.
   Лучшие женихи Петраморья, съехались ко дворцу, надеясь развеять печаль принцессы. Но Покрана, не обращая ни на кого внимания, словно одержимая с утро до вечера совершенствуя себя в искусстве фехтования.
   Несмотря на то что душа Догерота, осталась с ней, и принцесса постоянно чувствовала его присутствие рядом. Покрана чувствовала себя обманутой, словно ее суженый, был постоянно рядом с ней, стоя у нее за спиной. Она чувствовала его любовь, заботу, нежность даже запах. Но стоило ей обернуться и она понимала, что она совершенно одна и Догерота нет рядом. Покрана стала раздражительной и злой, глядя из окон своих покоев, на счастливые молодые пары прогуливавшиеся в саду, держась заручки. Даривших друг другу быстрые, робкие поцелуи, думая что их никто не видит. Принцесса чувствовала как ее тело наливается странной душной яростью, бушующей в нутрии и не находящей выхода. И никакие длительные и утомительные тренировки не могли потушить, этого колдовского огня, начавшего пожирать ее плоть по ночам.
   В одну из таких ночей, метаясь по мокрой от пота постели, Покрана вновь услышала нежное пение из глубины сада. Принцесса дотронулась до меча, лежащего рядом и резко отдернула руку обжегшись о раскаленный металл. В этот момент Покрана с удивлением поняла, что огонь бушующий внутри нее, плавит меч из нутрии.
   Поспешно на кинув на себя халат, девушка быстро выскочила в сад. Со страхом ожидая, что пение ребенка оборвется и она не найдет Павмру. Но страх Принцессы был напрасен, девочка с длинными волосами была на том же месте, все так же с тоской глядя на луну, она пела колыбельную для давно умершего ребенка.
  - Павмра, ты обманула меня, - яростно вскричала Покрана, сквозь слезы, опускаясь перед девочкой на колени.
  - Ты сама обманула себя девочка, - зло ответил ребенок, раздраженный тем, что ее оторвали от пения.
  - Ответь мне ведьма, я любила Догерота, его душа осталась со мной, я чувствую его любовь и заботу, но почему ночью мое тело горит и я жалею о том что не дала его душе уйти.
   Павмра долго не отвечала ей, желая допеть грустную колыбельную до конца, она не обращая никакого внимания на рыдающую принцессу у своих ног.
  - Ты выросла Павмра и твое тело желает принадлежать своему мужчине, - наконец ответила девочка с тоской ища, что - то в ночном небе.
  - Мой мужчина, это меч, ведьма ты знала, что делаешь, когда предлагала мне его, - принцесса истерично засмеялась, обводя безумным взором полуночный сад.
  - Сегодня ночь ангелов, - девочка ловко спрыгнула с валуна, и сев рядом с принцессой обняла ее холодными руками, прижимая к себе.
  - Я должна была дать Догероту умереть, тогда по крайней мере, раз в год, в ночь ангелов, я могла бы выходить в сад вместе с тобой. И петь ему грустную песню о любви, в надежде на то, что он спуститься с небес, - Покрана обняла Павмру и теснее прижалась к ней, холод исходивший от ребенка, больше не пугал ее.
  - Они никогда не прилетают к тем кто их ждет, - грустно ответила девочка.
  - Что? - принцесса удивленно уставилась на нее.
  - Когда твой предок ушел от меня к моей сестре, я успела спрятать у себя под сердцем частичку его и через девять месяцев у меня родилась девочка. Она была такой хорошенькой, в ее глазах было столько света, - не осознавая того что она делает Павмра принялась гладить свое лицо, - я решила не держать зла на своего коварного возлюбленного и сестру, всецело посвятив себя воспитанию ребенка. Я провела счастливых девять лет, рядом со своей дочерью. Но моей сестре не давало покоя мое счастья, мысль о том, что повзрослев девочка сможет заявить свое право на престол как старшая дочь короля. Наемные убийцы, пришли посреди ночи когда все спали и сделали ее прекраснейшим из ангелов, разбив ей голову о каменный пол. С тех пор на протяжение почти пятисот лет, каждый год в ночь ангелов, я прихожу сюда в сад и пою для своей девочки в надежде на то, что она снизойдет к своей бедной матери.
   Закончив рассказ, Павмра принялась гладить шелковые волосы, успокоившейся на ее плече принцессы. И в первые за полсотни лет, запела тихую колыбельную не равнодушной луне, а живому близкому ей человеку.
   Убаюканная голосом девочки Покрана погрузилась в тревожный сон без сновидений. Сквозь плотный кокон забытья в который она погрузилась, ей казалась, что она слышит, как весь сад заполнило отчаянное хлопанье крыльев.
   Но ожесточенное, черное от злобы и ненависти ко всему живому сердце ведьмы, не могло услышать его. Тихо баюкая принцессу Павмра, продолжала отчаянно звать своего ребенка.
   На рассвете, за миг до пробуждения от тяжкого, изматывающего сна, Покрана услышала как кто - то тихо выдохнул ей в ухо '' кровь''.
   Значение этого слова отчаявшаяся принцесса не могла понять почти год, Пока однажды в зал для фехтования, где принцесса изматывала свою бунтующую плоть тяжелыми изнуряющими упражнениями с мечом, не ворвался отец, разгневанный затянувшимся трауров дочери по своему суженному.
   Старый король, в гневе схватился рукой за лезвие меча и попытался отобрать его у дочери. Покрана невольно сделала шаг назад, пытаясь вырвать меч из рук отца. Острое как бритва лезвие, выскользнуло из рук короля, оставляя на его ладонях, кровавые борозды.
   В тот самый момент, когда первая капля крови, коснулась холодного металла. Тела принцессы пронзила молния наслаждения. Издав томный вздох, Покрана закрыла глаза, увидев перед своим внутренним взором Догерота, он стоял перед ней держа ее за руку, маня в свои объятья. Не контролируя себя принцесса, сделала шаг ему навстречу, подставляя свои истосковавшиеся губы под его жадные поцелуи, отдавая свое тело во власть его единственного хозяина и повелителя.
   Наконец Покрана и меч стали единственным целым. Плоть и клинок слились воедино, причиняя друг другу сладкую боль наслажденья.
   Переживание принцессы длились всего мгновенье, за которое она познала всю глубину страсти, любви и нежности которую испытывал к ней при жизни Догерот.
   Придя в себя, Покрана открыла глаза и еще не придя в себя после пережитого ей наслажденья, стоя на коленях перед отцом, еще долго недоуменно смотрела на меч, торчащий из живота старого короля, слушая его предсмертный хрип.
   Когда наконец Покрана осознала всю глубину, совершенного ей греха, она попыталась спасти от безумия овладевшего ей, загубленную ею душу Догерота.
   Спрятав меч подальше с глаз, Покрана постаралась вернуться к прежней жизни.
  Похоронив отца со всеми подобающими ему почестями, и вступив на престол, она постаралась даже выйти за муж.
   Но едва только солнце, натягивало на себя покрывало горизонта, меч спрятанный на дне сундука, начинал звенеть от страсти, призываю к себе свою возлюбленную. Песнь любви которую пел Догерот, проникала внутрь Покраны, усыпляя разум, будоража плоть.
   Принцесса держалась сколько могла, но в день свадьбы с королем соседних земель. Покрана открыла сундук и вновь взяла в руки меч.
   Призвав в помощь творца и цепляясь за остатки сохранившегося рассудка. Покрана постаралась сломать меч, она била его о об углы стен, запихивала в щели между камнями, пытаясь сломать. Но сталь клинка, не подавалась, яростно звеня, меч требовал дать ему то, что принадлежит ему по праву. Не в силах противостоять этому порочному зову Покрана сдалась, с головой погрузившись в необъятный океан запретной для нее страсти.
   Утром придя в себя, опустошенная Покрана, даже не удивилась царившему вокруг нее разрушению. Жених и все гости, приехавшие с ним, были мертвы и обезглавлены.
   В ночь кровавой свадьбы, родилась великая воительница, потрясшая все Петраморье, жестокостью и кровожадностью. Потомки нарекли ее Засва. Следуя зову страсти, мужа - меча, она погрузила все королевства тьму на долгие века, стерев границу между светлыми и темными королевствами.
   Не одно поколение героев и храбрецов, приняли смерть от руки Покраны, прежде, чем ее власть закончилась и она была на веки изгнана из светлых королевств, в объятья тьмы
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"