Острожский Глеб : другие произведения.

Экспанты. Носитель кода

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.23*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пролог и пять глав В каждом из нас есть уникальный код. Иногда этот код становится ключом к двери, за которой находится Тайна. Но никто не знает, что произойдёт, если приоткрыть эту дверь. Вот и Алекс Харламов, обычный программист, даже не предполагал, во что выльется случайное знакомство на вечеринке, как круто изменится его жизнь и КТО объявит на него охоту. Алекса начинает преследовать Организация, возможности которой превышают возможности любых правительственных или военных спецслужб. Технологии, которыми владеет Организация, фантастичны, таких больше нет ни у кого... Откуда это могущество?! И как найти ответ, если доверять больше некому?

[]

  ЭКСПАНТЫ
  
  
  
  Пролог
  
  
  "По результатам исследования, проведенного компанией Боинг в 1980 году, каждый пятый американец не пользуется услугами авиатранспорта из-за боязни полетов. Из тех, кто все-таки летает, аэрофобии (страху полетов) подвержены около пятнадцати процентов пассажиров".
  
  Эти цифры из учебников для стюардесс Кэт помнила смутно, но десятилетний опыт позволял легко определять пассажиров, чувствующих дискомфорт, хотя большинство из них, особенно мужчины, тщательно это скрывали. Забавно наблюдать за примелькавшимся в детективных сериалах актером - грозой убийц и маньяков, - который, вцепившись в подлокотники, с опаской поглядывает в иллюминатор. Но Кэт сдерживала эмоции, была приветливой и участливой, поэтому ее и прикрепили к салону бизнес-класса, где ценились такт и вышколенность персонала.
  Уже месяц Кэт работала на рейсе "Нью-Йорк - Москва", и ей показалось, что русские боятся летать значительно сильнее. Не потому ли они много пили в воздухе, а после приземления начинали аплодировать?
  Еще во время посадки Кэт обратила внимание на пассажира в третьем ряду. Молодой, нет и тридцати; стройный, подтянутый - заметно, что посещает спортклуб. От него разило алкоголем. Пока у Кэт серьезных инцидентов не было, но подруги, часто летавшие в Россию, успели рассказать ей массу историй, без сомнения, изрядно приукрашенных, о пьяных дебошах в бизнес-классе. Вопреки опасениям Кэт, пассажир еще до взлета попросил минеральной воды и, выпив таблетку (наверное снотворного), уснул. "С этим неприятностей не будет", - успокоилась Кэт.
  Часа за полтора до посадки, проходя по салону, Кэт снова обратила на него внимание. Парень проснулся, но был явно не в себе: бледный, он отрешенно смотрел в спинку кресла перед собой, а на его коленях лежала раскрытая газета. За иллюминатором, километрах в десяти, бушевала гроза, поэтому самолет изрядно потряхивало. "У него же аэрофобия, а тут гроза и турбулентность еще...", - догадалась Кэт.
  Стюардесса ошибалась - Денису нравилось путешествовать в самолете. Он полюбил небо еще в далеком девяносто восьмом, когда впервые летел из Москвы в Нью-Йорк.
  
  Тогда, шесть лет назад он, Денис Брагин, выпускник факультета журналистики, улетал из страны, охваченной валютной лихорадкой. Газета, где он числился последние два года, закрылась. Даже подработки - статьи о "чудо-препарате", "супер-средстве от облысения" или "самом крупном банке Ухрюпинска", которые он поднаторел писать для рекламных агентств, враз пропали, как, впрочем, и большинство клиентов.
   Пару месяцев Денис безрезультатно искал хоть какую-нибудь халтуру, отчаялся, засел дома и целыми днями пялился в телевизор. Полгода назад он представить себе не мог более идиотского занятия.
  В стране было столько интересного! Все менялось, горбачевская гласность превратилась в буржуазную свободу прессы, и журналистская жизнь поглотила Дениса. В то время его со свободным английским (спасибо бабушке учительнице) с радостью взяли бы в любое иностранное представительство хоть маркетологом, хоть снабженцем, главное, чтобы мог говорить с центральным офисом, не запинаясь на каждом слове. Так устроились многие однокурсники, но Денис хотел быть журналистом и только, а теперь его не брали даже курьером.
  Выручил случай. В начале пятого курса проводился конкурс "Молодые россияне", куда Денис написал несколько статей на английском о молодых предпринимателях Москвы. Конкурс этот студенты между собой окрестили "Новыми русскими". Денис победил, что здорово помогло на госэкзамене.
  Он уже успел забыть о конкурсе, когда ему позвонили из деканата. Оказалось, работы победителей попали к представителям американского фонда, и теперь буржуи предлагают талантливой молодежи стажировку: с предоставлением места в общежитии, выплатой стипендии и правом на работу журналистом в США. Это был шанс, и уже через неделю Денис сидел в кресле самолета, наблюдая, как исчезает за облаками шпиль Останкинской телевышки.
  Его и еще нескольких вчерашних студентов из Восточной Европы направили на адаптационный курс, где улыбчивые лекторы пели дифирамбы американской демократии, описывали принципы работы журналиста в США, а главное - поручили написать несколько статей о жизни Нью-Йорка. По этим заметкам обещали отобрать корреспондентов для стажировки в местных изданиях, хотя назвать местными "Нью-йорк Таймс" или "Уолл-Стрит Джорнал" можно было с большой натяжкой. Но почему-то именно они интересовались русскими молодыми журналистами.
  Денис сразу нацелился на экономический профиль. По протекции одного из кураторов Денис отправился на не помпезную, но представительскую конференцию, посвященную нефти.
  - Нефть, которая стоит десять долларов за баррель, - это аномалия. Так что жди новых движений на рынке, - напутствовал куратор Дениса и, засмеявшись, добавил: - Кроме того, Дэн, на таких мероприятиях отличные фуршеты с хорошей выпивкой. И перекусишь, и с нужными людьми познакомишься.
  Именно на фуршете к нему подошёл поддатый старичок в безукоризненном костюме (за эти две недели Денис научился различать костюмы офисного работника и миллионера).
  - Молодой человек, вижу - вы из России, а значит, водку пьете. Не составите ли компанию старику? А то пить водку в одиночестве это, знаете ли, не дело.
  Несмотря на шутливый тон, старик выглядел очень грустным. А говорил он почти без акцента, но на соотечественника похож не был.
  - А как вы догадались, что я из России? - спросил Денис.
  Старик рассмеялся.
  - Поживете здесь пару лет, станете вас, русских, за сотню метров из толпы выделять, - ухмыльнулся дедок, но, заметив, как Денис нахмурился, примирительно заключил: - Не злитесь, в молодости быстро адаптируешься. Еще год, и вас никто не отличит от американца в третьем поколении. Моя мать русская, а сам я рожден в США, так что мы, вроде бы, земляки.
  - А отец - американец?
  - Нет, серб. А кто здесь американец? Страна эмигрантов. Так вы пьете водку?
  - Да.
  Даже спустя годы Денис, вспоминая тот разговор, не мог понять, с кем его свела судьба. Новый знакомый, назвавшийся Сергеем Петровичем, внимательно слушал пафосные рассказы Дениса о работе в газете и о мечтах стать журналистом. Слушал, кивал, немного подтрунивал, но взгляд его все равно оставался задумчивым и отрешенным. Вдруг старик, сменив тему, заметил:
  - Они решили бомбить Белград весной.
  Денис, уже изрядно принявший на грудь, соображал медленно и все силился понять, к чему это Сергей Петрович говорит о бомбежках.
  - Кто - они?
  - Неважно, кто. Увидишь! - глаза Сергея Петровича загорелись. - А знаешь, Денис, ты мне нравишься. Меня в молодости напоминаешь. Мой тебе совет: бросай ты журналистику, это такое же грязное дело, как и политика.
  - Как бросать? - очередная смена темы травмировала мозг Дениса, затуманенный алкоголем. - Я же в... Ну... Я тут в Америку приехал, чтобы стажироваться.
  - Америка - страна возможностей. Лет эдак через десять ты станешь циничным и поймешь, что журналисту приходится слушать чужое вранье и копаться в том, что не хотят рассказать, только и всего. Ты в Нью-Йорке, финансовом центре мира, так заработай денег и получи удовольствие от жизни. Ведь деньги это свобода, не так ли?
  - Свобода, - согласился Денис
  - Тогда стань свободным.
  - Но как?
  - Сейчас расскажу.
  И тогда Сергей Петрович объяснил, что весной будут бомбить Югославию. Что после этого новая валюта евро упадет процентов на сорок, поскольку цель войны - снижение нарастающей экономической мощи Евросоюза. Поэтому европейская валюта будет дешеветь, как и акции европейских компаний. Тот, кто сыграет на понижении евро, станет мультимиллионером. Потом будут еще войны, уже за нефть. Неважно, почему их развяжут, важно, что цена на нефть изменится.
  - Прогнозы, конечно, масштабные, но, даже зная их, я не стану мультимиллионером, - вздохнул Денис. - У меня в кармане три сотни баксов и российский диплом журналиста, шансы мои близки к нулю.
  Алкоголь притупил способность адекватно мыслить, и Дениса совсем не удивило, что русский серб за полгода знает о войне.
  Сергей Петрович достал из кармана золотой "Паркер", написал на салфетке номер телефона.
  - Позвони завтра, тебя возьмут на работу, а там... там все от тебя зависит. Мне пора. Удачи тебе в Америке, сынок.
  
  На следующее утро Ден сидел перед телефоном и смотрел на салфетку. Не был ли вчерашний разговор трепом алкоголика, у которого к старости селятся в голове сумашедшие идеи? И все-таки он набрал номер.
  - Добрый день, приемная, -из трубки раздался приятный девичий голос.
  - Добрый день. Меня зовут Денис Брагин... - Только сейчас до него дошло, что он не знает, о чем говорить дальше.
  - Денис? Очень приятно, что вы позвонили. Я сейчас вас переключу.
  В трубке заиграла мелодия.
  - Денис, добрый день, - послышался уже мужской голос. - Не могли бы вы подойти на собеседование к часу пополудни? Вы знаете, где находится здание "Чейз Манхеттен банк"?
  Дальше все произошло, как в удивительном сне. Собеседование свелось к вопросам о правовом статусе в США и виде полученной визы, после чего Дениса заверили, что уладят все вопросы с Миграционной службой. На следующий день он числился трейдером одного из крупнейших банков мира. Теперь Денис мог торговать, пользуясь возможностями и капиталами монстра финансовых и фондовых рынков.
  Еще через три года премиальные проценты превратили Дениса в не просто преуспевающего яппи, а в человека, имеющего на счету несколько миллионов долларов. Он бросил работу в банке и открыл фонд управления капиталом. К тому времени Денис стал Дэном, купил огромный дом во Флориде и женился на Мисс Аризона-97.
  У него были деньги, - он стал свободным.
  Первое время он пытался найти Сергея Петровича, чтобы поблагодарить за помощь. Кадровик, к которому Денис приходил на собеседование, сказал, что распоряжение ему передал Председатель правления. Но ни в руководстве банка, ни среди крупнейших акционеров Денис не нашел фотографии Сергея Петровича. Возможно, тот был другом Председателя, но не пойдет же обычный, хоть и успешный, трейдер к Председателю правления с вопросом: кто вам посоветовал меня нанять? В общем, поблагодарить покровителя не получилось, да и энтузиазм Дениса по его поиску со временем угас.
  
  Спустя шесть лет после судьбоносного знакомства Денис, встретившись с одноклассниками, улетал из Москвы. Ребята вызвались провожать Американца, сели в баре аэропорта, чтобы выпить на посошок. Попрощавшись, Денис пригласил всех "прилетать в любое время" и в очередной раз раздал визитки. А на пути к стойке регистрации чуть ли не нос к носу... столкнулся с Сергеем Петровичем. Тот шел к выходу из терминала в сопровождении двух амбалов в одинаковых темных пальто. Денис опешил, но сомнений не было: тот же холеный вид, та же походка. Он кинулся догонять своего благодетеля. Охранники, заметив чужака, напряглись, один из них сделал шаг навстречу Денису и, вскинув руку, всем своим видом показал: лучше бы остановиться. Второй беспокойно завертел головой, осматривая зал.
  - Сергей Петрович! - закричал Денис. - Это я, Денис, не забыли журналиста из России?!
  Старик повернулся к нему и заговорил по-английски с дежурной улыбкой, с такой в Штатах официант подает меню, а начальник увольняет с работы.
  - Извините, я не говорю по-русски. Может, вы меня с кем-то перепутали?
  Сомнений не осталось, голос Сергея Петровича. Растерянный Денис перешел на английский:
  - Сергей Петрович, вы помните русского журналиста? Мы с вами пили перед войной в Югославии.
  - Нет, молодой человек. Вы меня с кем-то перепутали. Извините, я спешу, - вежливо улыбнулся старик и быстро направился к выходу.
  Поведение Сергея Петровича озадачило, но не насторожило - каждый имеет право на свои тайны. Сев в мягкое кресло, Денис постарался выбросить из головы странную встречу. Он попросил стюардессу (значок на груди подсказал, что девушку зовут Кэтрин) принести воды и, выпив таблетку аспирина, чтобы не мучило похмелье, безмятежно заснул.
  Проснулся Денис уже почти перед приземлением. Несмотря на изрядную дозу выпитого, аспирин свое дело сделал - голова была ясной. Чтобы скоротать время до Нью-Йорка, Денис решил полистать вчерашний номер Нью-Йорк Таймс. Случайно его взгляд остановился на небольшом фото Сергея Петровича в нижнем углу страницы раздела "Бизнес". Заголовок короткой заметки гласил: "Серж Ковач найден мертвым".
  
  "Вчера вечером председатель закрытого инвестиционного фонда JK Finance, семидесятилетний Серж Ковач, найден мертвым в своем загородном доме. Источник в полиции утверждает, что существует предсмертная записка покойного, где тот объясняет причину самоубийства.
   Ковач в течение сорока лет был бессменным руководителем фонда, который считается личным инвестиционным фондом таких семей как Рокфеллеры и Мограны. В узких кругах Ковача называли банкиром банкиров. И, хотя он никогда не упоминался в числе влиятельных финансистов, есть все основания полагать, что именно он, сын эмигранта из Сербии, влиял на инвестиционную политику многих американских банков".
  
  Денис был ошеломлен. В том, что Серж Ковач и Сергей Петрович один и тот же человек, сомнений нет. Кто еще мог знать о войне, готовящейся против Югославии и европейской экономики? Но Ковач третий день как официально мертв. Кто же тогда был в "Шереметьево"?
  - Вы плохо себя чувствуете? Может, принести воды? - вывел Дениса из ступора участливый голос Кэт
  - Что? Воды? - он повернулся к ней. - Нет, принесите лучше водки граммов сто.
  
  В аэропорту "Кеннеди" Денис пересел на частный самолет и теперь летел в свое флоридское поместье. Выпивка и теплая солнечная погода Нью-Йорка сделали свое дело: настроение улучшилось, и Денис успокоил себя мыслью, что он обознался. С кем не бывает? Люди собственных двойников порой встречают. К тому же, он был навеселе, вот и принял пожилого иностранца за Сергея Петровича, которого и видел то один раз шесть лет назад.
  Из иллюминатора открывался вид на приближающийся берег Флориды - самолет готовился к посадке. Небольшой местный аэродром находился в двух километрах от берега, там Дениса уже должен ждать водитель.
  Внезапно справа от "сессны" мелькнула серая тень военного самолета, который сделал резкий маневр и начал приближаться со стороны солнца. Когда расстояние сократилось настолько, что Денис разглядел шлем пилота, под крыльями чужака мигнули яркие вспышки. Через мгновенье "сесну" прошили десятки выпущенных снарядов.
  Вцепившись в подлокотники, Денис, словно в замедленной съемке, наблюдал как корпус самолета, оставшийся без передней части, пикирует к поверхности океана. Спустя секунду Брагин увидел небо - наверное, самолет повернуло хвостом вниз, - т тут же его резко откинуло на спинку от удара о воду.
  Оказавшись под водой, Денис инстинктивно начал грести наверх, к свету. Перед ударом о водупогружением он не успел набрать воздуха, и сейчас его охватила ужаспаника: а вдруг не хватит сил терпеть, он вдохнетнаберет в легкие воды под водой и утонет?
  Но вот Денис вынырнул и шумно вдохнул...
  Жив! Дышу! Его переполняли счастье и ужас. Мысли путались, сердце выскакивало из груди. Рядом, среди покачивающихся на воде обломков, Денис заметил спасательный жилет. Руки не слушались, лишь с третьего раза удалось кое-как его натянуть. Денис посмотрел на темную полоску берега - километров десять, не меньше.
   Спустя несколько часов Денис выполз на берег километров на семь южнее места падения. Что теперь, бежать к людям, в полицию? Он знал, что его ищут - вдалеке над океаном кружил вертолет береговой службы, вероятно, разыскивая людей на месте катастрофы, ведь никто не мог подумать, что пострадавший доплыл до берега. Поэтому, не ожидая помощи, Денис по пустынному пляжу ковылял к виднеющемуся вдалеке поселку. Шок прошел, и если в воде единственной мыслью было грести, грести к берегу, то сейчас Денис мог более или менее здраво размышлять.
  "Военная машина просто так не атакует гражданскую. Значит, целью был именно я. Чудо, что самолет развалился, уже заходя на посадку. Значит, торопиться и кричать, что я выжил, не стоит. Нужно найти тех, кто натравил военных на частной самолет с ...Кем на борту? Конкурентом? Бред, нет у меня таких конкурентов. Врагом? И врагов таких тоже нет. Так почему меня хотели убрать?"
  И тут в голову Денису пришла жуткая догадка.
  "Убрать, именно убрать. Убирают свидетелей! Ковач был в числе тех, кто знал о начале войны за полгода, а он не генерал, не советник президента, он... банкир. И каким-то образом связан с военными. Курс евро был не следствием войны в Югославии, а причиной для ее начала. И я знаю об этом, как и , что якобы умерший Ковач находится в России. Ну да, потому и торопились со мной покончить. Им нужно было убрать меня до того, как я что-либо узнаю о Коваче. Ведь газета в самолете - это случайность. Это в стиле военных: просто и без изысков. Ну что ж, Брагина так просто не убрать. Вы думаете, я мертвец? Пусть так, мертвецу легче, за ним не охотятся".
  Мысли путались, тело требовало отдыха после многокилометрового заплыва, поэтому Денис выбрал место подальше от берега и провалился в глубокий сон на песке, еще не остывшем после жаркого дня.
  
  "Вчера днем над Атлантическим океаном, в пяти милях от побережья Джексонвиля, заходя на посадку, потерпел крушение "Сessna Citation". На борту, помимо членов экипажа, находился владелец самолета, Дэн Брагин, молодой инвестиционный управляющий и владелец фонда "DB investments". Самолет пропал с экранов радара в 16:30 по восточному времени*, через шесть часов спасатели обнаружили на поверхности океана обломки самолета. Тела членов экипажа и владельца самолета пока не обнаружены".
  Глава 1
  
  В баре турбазы было шумно и изрядно накурено. Вечеринка перевалила экватор: тосты перестали провозглашаться на весь зал, а народ, разбившись на группы по интересам, громко спорил футбол, или . Поскольку компания подобралась преимущественно мужская, то, хотя играла зажигательная музыка, танцующих не было.
  Алексей Харламов сидел за столиком со своим напарником по проекту и откровенно скучал. Он не любил шумных мероприятий, тем более - с коллегами, когда большинство разговоров - о работе. Но раз уж вечеринка происходит на турбазе, куда начальство вывезло весь коллектив, то не сидеть же в номере... Тем более, напарник Алексея, Джерард, одолжил ему свою видеокамеру, а снимать на таких мероприятиях Алекс любил. Вернее, не снимать даже, а скорее выкладывать потом в сетку офиса самые интересные моменты, которые вызывали приступы хохота у одних и смущенное "...ну перебрал немного..." у других. После полуофициальной части, когда все еще трезвые сослуживцы высказали здравицы компании и ее проектам, Алекс загрустил в ожидании интересных событий, достойных запечатления на пленку.
  Он еще не знал, что сегодняшнее видео никогда не увидят сослуживцы: им заинтересуются люди, о существовании которых Алекс если и подозревал, то привлекать их интерес не желал с тех пор, как бросил хакерство и стал добропорядочным программистом солидной компании с мировым именем. Ничего этого Алекс, в который раз слушая занудные рассуждения Джерарда о достоинствах ирландского алкоголя, и не мог представить.
  - Ирландский виски - вот напиток для настоящего мужчины! - рассуждал Джерард.
  Как ибольшинство ирландцев, Джерард говорил по-английски с ужасным акцентом и смел утверждать, что это еще, дескать, не акцент, вот послушайте его земляков! Его национальность выдавал не только говор, но и внешность: узкое бледное лицо, усыпанное веснушками, и длинные медно-рыжие волосы. Джерард был худосочным, и хрупким, даже длинный прямой нос выглядел настолько тонким, что, казалось, толстая роговая оправа очков его вот-вот сломает. В общем, типичный ботаник, которым он и был, с двенадцати лет увлекаясь исключительно программированием.
  В Россию его занесло четыре месяца назад, когда в родном дублинском офисе объявили: совет директоров компании переносит сопровождение проекта в Москву, желающие могут поехать туда же. Согласился только Джерард, поскольку путешествие в суровую холодную Россию казалась ему приключением не хуже, чем поход золотоискателей Джека Лондона на Аляску. В тщедушном теле Джерарда жила тяга к авантюризму и красивым женщинам. К своим уже почти тридцати годам он еще не обзавелся семьёй. Настало время подумать о будущей избраннице, по крайней мере, многие его знакомые уже женились, а Джерарду с девушками не везло: ботаники не в чести у стройных барышень, с которыми в Ирландии, честно говоря, напряг. А знакомые русские программисты рассказывали, что Россия - заповедник красавиц, если искать невесту, то именно там. Русские девушки иностранцев очень любят, поэтому даже у такого явно не Джонни Деппа, как Джерард, есть шансы познакомиться с конкуренткой Анджелины Джоли.
  Директор московского офиса любил развивать командный дух,и постоянно вывозил всю фирму на так называемые тренинги по тим-билдингу, проще говоря, строительству того самого духа. А поскольку американцы на такое "строительство" выделяли щедрые бюджеты, то иногда тренинги проводились в далеких от столицы местах. В этот раз москвичи три дня ходили на лыжах вдоль берега Байкала, сегодня вечером в баре турбазы планировался фуршет, а завтра все разъезжались по домам.
  Несмотря на регулярные корпоративные мероприятия, Джерард все еще чувствовал себя чужаком, и предпочитал выпивать с единственным местным другом Алексеем Харламовым, соседом по офису и любителем посидеть в пабе после рабочего дня.
  Вот и сейчас они потягивали пиво из массивных бокалов. Беседа, а точнее монолог Джерарда, плавно перетекала от сравнения местного пива с ирландским к воспеванию ирландского виски, когда за столик подсела Верочка из отдела персонала:
  - Виски? - громко спросила она. - Ха. Настоящий мужчина пьет водку. Я слышала, у вас в Ирландии ее смешивают с газировкой: бутылка водки на два литра газировки?
  - Ну да, в общем, так... - захваченный врасплох Джерард смутился.. - Водку пьют разбавленной, а виски - нет.
  - Ага, порциями по пятнадцать граммов. А слабо, как у нас, - стакан одним махом, не закусывая? - в голосе Верочки звучал явный вызов мужскому самолюбию.
  - Вера, ты тут парня "на слабо" берешь, а мне потом его в комнату тащить, - вступил в разговор Алекс.
  - Это кто кого нести будет! - вспылил потомок кельтов и поклонник виски.
  - Отлично, сейчас и проверим! - в голосе Верочки звучали победные нотки. - Кто из вас одним духом опрокинет стакан водки?
  "О-о-о... неужели сегодня Верочка решила идти в атаку?"- подумал Алекс, пока зачинщица спора бежала к бару и о чем-то шепталась с барменом.
  Алекс замечал, что Вера подбивала клинья к Джерарду, но предпочитал не говорить об этом другу. Если у того закрутится роман, то прощай, вечерний собутыльник: после того, как появился Джерард, Алексею разонравилось пить в барах одному. Сам же ирландец не замечал знаков внимания со стороны Верочки, но, похоже, она пошла ва-банк.
  "Ну да ладно, с таким напором женщины не совладать", - на лице Алекса появилась улыбка.
  Стороннему наблюдателю могло показаться странным, что Верочка пытается споить Джерерда. Девушка была хоть и не фотомоделью, но довольно симпатичной, и водка для соблазнения мужских особей ей не требовалась. Увы, Верочка была очень стеснительной, поэтому соседка по комнате на турбазе, для которой симпатии Верочки тоже были очевидны, посоветовала: "Так ты мужика не возьмешь. Программисты все малохольные, стреляя глазками, ты ничего от этих тупиц не добьешься. Твой рыжий пиво любит? Это не то. Отрываешь от пива, наливаешь граммов двести водки - западному организму хватит. Утром проснется с тобой, да и поймет, что вот его судьба, рядом. Ну а я, так и быть, к девчонкам из бухгалтерии попрошусь переночевать - у них в номере кресло раскладное есть".
  Вот Верочка и воплощала план захвата: несла два стакана, наполненных прозрачной жидкостью.
  - О! Граненый стакан, - огорченный Алекс понимал, что вляпался и что бонусы ждали не его. - Ты, кстати, знаешь, мой ирландский друг, что это не просто посуда? Это произведение известного скульптора Мухиной, имеющее сакральное значение для каждого русского.
  - Ты зубы не заговаривай, мой русский друг, - Джерарда озадачил размер стакана, но вокруг уже собралась толпа, и отступать было поздно.
  - И все-таки. Если лить водку до окончания граней, что составляет пять шестых стакана, можно всю бутылку разлить на троих за раз. Это - во-первых, а во-вторых, наполовину заполненный стакан можно поставить "на ребро", то есть уравновесить в положении, когда он касается поверхности одним ребром.
  - В общем, хватит. Выпиваете на счет три, - объявила Верочка. - Раз, два, три!
  Алекс опрокинул стакан в рот. Так он не пил уже лет восемь, поэтому дыхание сперло.
  "Мда... водка после пива - классика", - это было последней осознанной мыслью.
  
  ***
  
  Голова болела так, что не хотелось открывать глаза. Разум тщетно пытался ухватить воспоминания вчерашнего вечера, но мысли путались. Это ощущение было хорошо знакомо Алексею, и с каждым годом становилось все более частым его утренним спутником. Но сквозь веки проникал дневной свет, а это значило, что надо подниматься, впереди очередное тяжелое утро и не менее тяжкий день.
  Как всегда, вспомнилась Светка, которая полтора года назад бросила ему в лицо: "Пропил ты, Леша, свои мозги". И хлопнула дверью. Хлопнула навсегда, и даже не звонила потом ни разу, вроде и не было шести совместных лет.
  Теперь думалось, что Светка сказала правду, и нужно завязывать. Алекс был уверен, ему это раз плюнуть. Но по привычке доставал баночку пива из холодильника, где обычно ничего другого и не хранилось, потом вторую... и к обеду жизнь налаживалась.
  Алекс медленно открыл глаза. Мир был зыбким, в огромном белом проеме горел яркий желтый шар. Постепенно удалось сфокусировать взгляд, и мир приобрел четкие очертания. Белый проем оказался огромным окном от пола и почти до потолка, а шар, свет которого вызывал невыносимую боль в голове, - утренним солнцем. Алекс заставил себя повернуться на другой бок.
  Надо же, и терзаемый похмельем, он способен удивляться! Именно удивление отодвинуло на второй план головную боль, сухость во рту и ощущение всеобщей зыбкости. Алекс резко приподнялся, пытаясь сесть, но мощный импульс боли заставил его прикрыть глаза. Он даже застонал, до того стало плохо. Спустя несколько секунд, когда пульсация в голове поутихла, Алексей решился еще раз осмотреться.
  Он проснулся в спальне роскошного отеля. Такие показывают по телику в сериалах для домохозяек, которым светит в лучшем случае турецкий "всё включено", а в худшем - пансионат в Херсонской области. Алекс лежал на огромной кровати, застеленной темно-бордовым бельем, в комнате размером со всю его московскую "однушку" . Белая мебель была выдержана в духе минимализма
  На стенах кофейного оттенка красовались темно-бордовые, под цвет белья, геометрические рисунки - круги, треугольники и прочая ерунда. Прямо напротив висела серебристая плазма дюймов на пятьдесят. Огромная ваза с фруктами красовалась на невысоком столике рядом с окном, стол окружали мягкие большие пуфы. Из носика кофейника тянулась струйка ароматного пара, обещающего горячий кофе.
  Двери заменяла арка, за ней, по-видимому, была гостиная.
  Вдруг наступила тишина, точнее, пропал шум, все это время раздававшийся где-то за аркойлся. Это был звук душа.
  "Здесь кто-то еще есть? И вообще, где я?"
  Все, что произошло после того стакана водки, было стерто из памяти, словно кто-то нажал клавишу "Delete". И не уточнил услужливо: "Вы действительно хотите удались файл "События ночи?"
  Понятно одно: это не турбаза с душевой на две комнаты. "Кстати о душевой. Интересно, кто там?"
  Словно в ответ на вопрос послышался звук открываемой двери, и через пару секунд в комнате появился белый махровый халат. Хозяин халата активно тер голову таким же белым махровым полотенцем.
  - Доброе утро, - Алекс не узнал свой сиплый, охрипший голос.
  Халат остановился, полотенце опустилось, и на Алекса с интересом посмотрела совершенно незнакомая брюнетка. На первый взгляд показалось, что она старше Алексея года на три-четыре. Коротко стриженые волосы торчали во все стороны, лицо раскраснелось. Косметику она нанести не успела, и это не столько раскрыло ее возраст, сколько подчеркнуло, что она очень эффектная женщина. Алексей всегда считал, что проводить конкурсы красоты нужно после душа или сауны, пока никакой визажист не превратил посредственность в красавицу.
  - Доброе утро, хотя, судя по твоему помятому лицу, у тебя оно не очень удалось.- Небольшой акцент и то, как она выговаривала "р" и "у", не оставляли сомнений: ее родной язык - английский.
  - Э-эт точно, - Алекс потер висок. - Такое ощущение, будто у меня не одна голова, а две. Причем та, которая побольше, внутри той, которая поменьше, - прокашлявшись, попробовал пошутить Алекс уже привычным голосом.
  - Я еще вчера поняла, что ты местный, хотя ты и заявил, что приезжий. Вон таблетка, - снисходительно улыбаясь, она кивнула на тумбочку рядом с кроватью.
  Если бы Алексей не отворачивался от окна, за которым сияло солнце, выжигающее глаза и мозг, то заметил бы стакан с водой и зеленую таблетку.
  - Не забудь растворить, - по-прежнему улыбаясь, женщина села на пуф и стала наливать себе кофе. Бодрящий аромат быстро наполнил комнату.
  - Ага. Спасибо.
  Трясущимися руками Алекс бросил таблетку в стакан, где она превратилась в маленький зеленоватый гейзер. Пить хотелось так сильно, что эти секунды показались минутами. Как только вода в стакане позеленела, Алекс осушил лекарство в три глотка.
  Он не сильно рассчитывал, что таблетка подействует - дорогие средства от похмелья помогали не лучше обычного аспирина. Но вот ощущение от прохладной воды, заполняющей иссушенный алкоголем организм, было приятным.
  - Теперь лучше полежи, пока полегчает, - посоветовала владелица халата и закинула ногу на ногу так, чтобы этот самый халат перестал полностью прикрывать бедра и позволил единственному зрителю наслаждаться зрелищем.
  А наслаждаться было чем. Даже такой неопытный ценитель женских ног, как Алекс, понял, что к природной стройности их обладательница добавляет спорт и спа-процедуры. И тут он почувствовал, что еще один зритель, находящийся под одеялом, начал приподниматься, чтобы тоже оценить совершенство стройных "подруг". Это заставило Алекса поспешно подчиниться совету хозяйки.
  Он аккуратно лег на подушку и закрыл глаза. Что делать дальше? Где он находится и как сюда попал? Кто эта женщина, с которой, судя по всему, он провел ночь, как ее зовут? На проститутку она не похожа, хотя Алексей понятия не имел, как выглядят проститутки в таких дорогих отелях. Чей это номер? У него при себе столько денег не было, банковскую карточку он оставил в Москве. Это только в Швейцарии он видел банкомат посреди леса, рядом с туалетом, где были и свет, и горячая вода в умывальнике. А здесь, в тайге, медведи и зайцы банкоматами не пользовались.
  Спросить "Как тебя зовут?" или "Как я сюда попал?" он не решался. И не потому, что она может обидеться. Вчера онявно не выглядел трезвым и адекватным, да и она, судя по игривому взгляду, видала мужчин в его состоянии. Брюнетка должна знать, что иногда мачо, сильно выпивших накануне, сопровождает амнезия - так же, как вечером сопровождали галантность, смелость, нахальность (нужное подчеркнуть). Обстановка кричала, что здесь он по какой-то ошибке, не должен он быть в таком номере с такой женщиной. Он, двадцатипятилетний программист, отрастивший пивной животик не посещавший спортзал со школы. Да, по российским меркам он очень хорошо зарабатывает, но почти все деньги спускает в барах. На работу приползает к обеду, но начальство терпит, поскольку большинство задач, над которыми несколько человек бьются неделями, он способен решить за полдня - с момента прихода на работу до ухода в очередной бар. За спиной говорят, что если бы не любовь к спиртному, он давно работал бы в центральном офисе в Редмонде, имел виллу и яхту. Но сейчас у него ни виллы, ни яхты. А женщина, сидящая напротив с чашкой кофе, определенно из тех, для кого работают верфи эксклюзивных яхт.
  Поэтому он предпочел лежать молча. Меж тем пульсация в голове действительно пропадала, во рту стало не так сухо, хотя одного стакана воды было маловато.
  Мысли прервала тихая трель. Слух подсказывал, что телефон стоял на столе за вазой с фруктами. Включилась громкая связь.
  - Доброе утро. Госпожа Симона Лурье?
  - Да, я слушаю
  - Вам завтрак подать как обычно, в десять?
  - Да... и... пожалуйста, завтрак на двоих.
  - Хорошо, возможно, что-то еще хотите заказать?
  - Нет, спасибо, ничего.
  "Итак, ее зовут Симона, и это ее номер, а я в гостях".
  - Ну что, Алекс, тебе уже хорошо?
  Тут он понял, что похмелье отпустило. Нет, точнее, его вообще не было! Прошло минуты три, а ощущение такое, будто он вечером не употребил ни грамма.
  Он снова сел на кровати.
  - Да. Никакого похмелья! - возликовал Алекс.
  - Ты что, впервые это принимал? - удивилась Симона. - Ну, тогда могу представить, как тебе хорошо. Иди пить кофе, пока не остыл. Кофе натощак за полчаса до завтрака - это моя маленькая утренняя радость.
  Алекс беспомощно огляделся, надеясь найти одежду. Несмотря на очевидность того, что было между ними этой ночью, голышом топать за стол не хотелось.
  - А где мои вещи?
  - Вещи? - расхохоталась Симона. - О! Вчера ты был более раскрепощенным, избавился от них сразу, у входа. Уверена, они оттуда не сбежали. Хорошо, - все еще смеясь, продолжила она. - Ночью ты заслужил, чтобы утром тебе подали кофе в постель.
  Она наполнила еще одну чашку, подошла к кровати и протянула ему, а свою поставила на тумбочку рядом со стаканом, где недавно зеленел живительный антипохмельный напиток.
  - Ну, и, чтобы не смущать тебя тем, что ты пьешь кофе без одежды...- Симона ловко развязала пояс. Халат соскользнул на пол, а она с девчоночьей непосредственностью запрыгнула на одеяло перед Алексом, скрестила ноги по-турецки.
  - Подай мой кофе.
  Рука с чашкой остановилась на полпути ко рту. Перед Алексом сидела женщина с совершенным телом, причем сидела в позе не просто нескромной, а дерзкой, открывающей взгляду всё.
  Симона изобразила на лице нетерпение и потрясла его за плечо.
  - Ты подашь мой кофе или так и будешь пить сам? Вчера ты был галантнее.
  Она прекрасно знала, какое впечатление производит на мужчин, и наслаждалась, глядя на растерянного Алекса.
  - Да, да, - пробормотал Алекс, ставя чашку на блюдце.
  Он торопливо повернулся к тумбочке, но тут его чашка, соскользнув с блюдца, упала на одеяло. Алекс дернулся, пытаясь спасти положение, и вторая чашка повторила судьбу первой, отдав свою порцию кофе белому ковру с толстым ворсом.
  Нелепый вид Алекса, замершего с двумя блюдцами в руках, вызвал очередной приступ смеха у Симоны.
  - Ну, Леша... - растягивая слова, промурлыкала она. - Ты совсем буквально понял слова про кофе в постель, да и у меня, - она кивнула на черное пятно на полу, - там еще полчашки было. Ну, хорошо, раз кофе попили, пора вставать, скоро завтрак, - Симона села на край кровати и коснулась ногами пола. - Давай сюда посуду.
  Она забрала блюдца у Алекса, все еще не пришедшего в себя, оставила их на столике, взяла большое зеленое яблоко и бросила:
  - Лови, Адам. Раз ты такой скучный по утрам, ограничимся яблоком. Э-эх, нет, чтобы сказать: "Дорогая, ты так прекрасно выглядишь в свете утреннего солнца, еще восхитительнее, чем в свете луны". В общем, собирайся.
  Она повернулась спиной и потянулась, запрокинув голову, - видимо, играла грациозную нимфу в театре одного (пусть и заторможенного) зрителя. После этого неспешно пошла в сторону арки.
  - Ты не прекрасно выглядишь в свете утреннего солнца, ты выглядишь... - все еще туго соображая, Алекс отчаянно подбирал удачный эпитет. - Ты... лучше утреннего солнца. Симона, не уходи.
  Комплимент остановил нимфу уже в арке. Симона повернула голову.
  - Попытка почти засчитана. Но ты не вспомнил, как меня зовут. Поэтому тебя ждет только завтрак и... маленький сюрприз. Он тебе понравится.
  "Блин, какой я идиот. Она же специально включила громкую связь. Неужели договорилась с портье, чтобы меня разыграть? Чтобы проверить, помню ли я, как ее зовут? Глупо, хотя... кто их поймет".
  Досада переполняла Алексея, ведь кроме Светки, которую он знал с детства, у него никого не было. Ну, теперь почти никого. А он ничего не помнит! Да и утренний шанс повторить вечернее приключение прощелкал. Осталось найти одежду и вернуться на турбазу к своим - в десять должен заехать автобус, чтобы отвезти отдыхающих в Иркутский аэропорт, там чартер в час дня.
  В десять утра! В аэропорту надо быть к половине первого. Который сейчас час? По телефону сказали: завтрак в десять! Значит, уже почти десять! А турбаза где?
  Алексей выскочил из кровати, нацепил оставленный Симоной (или как там ее) халат и подошел к окну. Взору открылся могучий Байкал, воды которого искрились в лучах восходящего солнца.
  Их база тоже на берегу, значит, она где-то рядом. Не мог же Алекс ночью далеко уйти. Заиграла знакомая телефонная мелодия - наверное, уже хватились пропавшего сотрудника.
  "Хорошо, хоть телефон со мной!" Алекс побежал в соседнюю комнату на призыв мобильника. За аркой обнаружился просторный холл и вторая арка, из-за которой донесся голос Симоны:
  - Тебя уже ищут?
  - Да, надеюсь, это мои. У нас рейс сегодня в час дня. Выезжать собирались в десять! - кричал Алекс, роясь в ворохе вещей, разбросанных у входа.
  Когда он выхватил из кармана куртки мобильник, вызов прекратился. Это звонил Джерард.
  - О том, что ты решил ехать в Иркутск на вертолете генерала, тоже не помнишь? - под аркой, ведущей во вторую комнату, появилась Симона в длинном халате из голубого шелка.
  - Какого генерала?
  - Я его пару раз мельком видела на объектах, поэтому точно не помню, как его зовут. Он местный, ты его звал Коляном. Вы с ним так душевно пели на пирсе о каких-то черных воронах. Хотя... - Симона снова хитро прищурилась. - Может, он тоже не помнит, что обещал тебя подхватить по пути? Но если ты не останешься на завтрак... Думаю, это будет твоей ошибкой.
  Она сделала нажим на последнем слове и внимательно посмотрела в глаза Алексея, словно читая его мысли и чувства. Потом повернулась, вздохнула и добавила:
  - Вчера этот... Колян обещал доставить лучшего друга, то есть тебя, утром в аэропорт. Если забыл, вертолетная площадка находится на внутренней территории.
  - Колян? Ладно, наберу пока Джерарда, - задумчиво сказал Алекс.
  Джерард ответил раньше, чем послышались гудки.
  - Привет, ты где? Ты тоже в комнате не ночевал?
  - Почему тоже, а кто еще?
  - Ну, - Джерард запнулся, - я не ночевал, а утром прихожу - тебя нет.
  - И где ты был?
  - Неважно, где я был, важно, что сейчас я на турбазе, а тебя нет.
  - Я тут... В одном месте, потом расскажу, - Алекс подобрал джинсы, свитер и пошел в спальню.
  - Ты вчера почему-то звонил Вере и рассказывал о пятизвездочном отеле, вечеринке и о том, что сам доберешься до аэропорта. Учти, шеф уже пообщался с хозяином базы, никакого шикарного отеля тут нет. Я понимаю, мы вчера лишнего хватили. Но не до белой же горячки....
  - Вере звонил, а она тебе уже успела на ушко это рассказать? - Алекс с трудом сдерживал смех.
  - Это неважно. Лучше скажи, камера с тобой?
  - Какая камера?
  -Моя камера! Ты вчера пообещал снять вечеринку, чтобы показать истинное лицо IT-индустрии, и забрал из номера мою камеру.
  - Это я помню, но... а я с камерой ушел из турбазы?
  - Ты весь вечер с ней таскался! - Джерард заметно волновался
  - Хорошо, поищу, успокойся.
  - Я тебя убью за нее, Алекс, - пообещал ирландец. - Когда будешь здесь? Через полчаса автобус. Шеф просил передать, что чартер даже тебя ждать не будет.
  - Мне очень неудобно, почти ничего не помню, но, думаю, в аэропорту буду вовремя. Мои вещи захватишь? С меня бутылка любого виски на выбор.
  - Не надо о спиртном, меня от вчерашнего еще мутит. Вещи захвачу, но за камеру тебе башку сверну. Пока, - Джерард положил трубку.
  Алекс натянул джинсы, свитер и отправился проводить инвентаризацию вещей. У порога лежали ботинки, куртка, шапка и ...сумка от камеры Джерарда. Алекс слабо разбирался в камерах, но Джерард хвастался, что это какая-то модная новинка, отлично снимающая в темноте, способная записывать на SD карты в дополнение к основной памяти, с огромным зумом и встроенным редактированием записей. В общем, игрушка дорогая. Понятно, почему за ее утерю Джарард грозился голову оторвать.
  Алексей взял сумку и направился в соседнюю комнату.Симона сидела перед зеркалом и наносила утренний макияж, совершенно лишний, с точки зрения Алекса.
  - Послушай, я вчера был с камерой?
  -Во-первых, меня действительно зовут Симоной, - она заговорила, не прекращая подкрашивать брови. - Во-вторых, ты был с камерой, и обещанный сюрприз связан именно с ней.
  - Но... почему ты сказала, будто я забыл твое имя?
  - Я сказала, что ты забыл, как меня зовут. В детстве мне так нравилась сказка об Алисе в Стране чудес, что я мечтала быть на нее похожей. Даже уговорила родителей и брата называть меня именно так. И вот вчера подбегаешь ты с каким-то коктейлем и говоришь: "Алиса, выпей, это волшебный напиток". Скажу честно, здесь мало мужчин, которые могут так нахально ко мне подойти. Но ты не из силовиков, я сразу поняла, и не знал, кто я. Да и вообще, что ты вчера делал на мероприятии? Ты же из Майкрософта?
  - Ну, да..
  - Потом ты стал лепетать, что моя прическа напоминает тебе прическу Алисы из мультфильма, твоей любимой сказки. И сказал, что только это имя мне подходит. Нес приятную для женского уха чепуху. Но ты проснулся здесь...
  - Я не помню, что тебе говорил, но ты самая красивая женщина, которую я встречал. Звучит, конечно, театрально... Действительно жаль, что лучший вечер моей жизни помнишь ты, а не я, - Алекс пытался избегать пафоса, но получалось плохо, в голову лезли банальности, слышанные в сериалах.
  - У меня было немного мужчин - сложно найти человека, который хотел бы меня лично, а не Симону Лурье. Наверное, ты первый. И еще.. называй меня Алисой, - добавила она тихо и даже, как показалось Алексу, робко.
  - Хорошо, Алиса. Это имя действительно тебе очень идет.
  - А теперь об обещанном сюрпризе...
  Алиса закончила макияж, поднялась и пошла к письменному столу, где стоял ноутбук и - о чудо! - видеокамера Джерарда.
  - Я никогда такого не делала, но сегодняшняя ночь практически вся записана на видео. Я скопировала запись, а на камере все вытерла. Но ты заслужил право знать, что было этой ночью. Так что всё - на мини-диске.
  Она нажала на ноуте кнопку, открывающую DVD-привод, достала мини-диск и уложила его в коробочку.
  - Прощальный подарок? - Алекс вздохнул.
  - Не хочешь больше меня видеть? Ты во сне извинялся перед какой-то Светланой, - в голосе Алисы звучали нотки разочарования.
  - Она бросила меня полтора года назад. А видеть я тебя очень хочу, но ты же сама знаешь, как оно бывает...
  - Знаю. Но буду рада, если вдруг нас снова сведет судьба.
  Алиса протянула ему камеру и коробку с мини-диском.
  - Сколько у нас времени до завтрака? - как можно бодрее спросил Алекс, стараясь избавиться от романтической натянутости момента.
  - Ну, минут двадцать
  - Тогда я в душ.
  По пути Алекс достал из кармана куртки бумажник. Ясное дело, денег немного, зато есть специальный кармашек для мини-дисков. Алекс поменял лежавшую там пустую болванку на диск Алисы. Кто знает, каким будет день и вечер, жалко, если такой диск потеряется.
  Когда Алекс вышел из душа, у стола хозяйничал официант, Алисы в комнате не было. Сервировка заняла несколько минут, к ее окончанию появилась хозяйка в темно-синем строгом брючном костюме и белой блузке.
  Когда хлопнула, закрывшись за официантом, дверь, Алексей пошутил:
  - Ты очень эффектно выглядишь, ничего, если я буду без галстука?
  - Программистам прощается.
  Разговор не вязался. Оба понимали, что сейчас они разъедутся, а когда встретятся, неизвестно.
  - Девушка, а можно ваш телефончик? - попытался разрядить атмосферу Алекс.
  - Обещаете звонить девушке, мсье, на Рождество? - Алиса тон подхватила, но - с грустной улыбкой
  - Конечно, и даже на Новый год.
  - Вы его вчера записали, и у меня даже есть ваш. Хотя... - ее голос снова стал серьезным, - возьми вот это. Может, действительно решишь позвонить.
  Она протянула визитную карточку, где, кроме "Симона Лурье" и номера телефона, не было ничего.
  - Трубку поднимет мой секретарь, - объяснила она - И либо соединит, либо запишет, куда перезвонить. Земля же круглая - где-то ночь, где-то утро. Ладно, и тебе пора, и мне пора.
  Алиса поднялась из-за стола.
  - И давай не будем прощаться. У меня еще есть кое-какая работа.
  Она села за ноут, на котором вместо привычного значка Windows появился странный логотип.
  - Тогда пока.
  
  Коридор выглядел не менее стильно, чем сам отель. Алекс заметил всего три двери: неудивительно - если все апартаменты таких размеров. Прозрачный пластик стен изнутри светился голубым и, в сочетании с мраморным полом песочного цвета, создавал ощущение, будто здесь лагуна, затерянная посреди океана. Но больше всего удивлял потолок, имитирующий небо с легкими воздушными облачками. Как Алексей ни приглядывался, не мог понять, что создавало эффект. Казалось, наверху огромный плазменный телевизор. И, похоже, потолок был основным источником дневного света.
  Алексей достал из сумки видеокамеру и начал снимать коридор и особенно - потолок. Кто его знает, запечатлел ли он это вчера. А показать знакомым надо, особенно - Джерарду, считавшему наши гостиницы убогими, сделанными без фантазии.
  - О Леха! Ты и с утра с камерой не расстаешься? - Громкий, с хрипотцой, голос за спиной заставил Алекса вздрогнуть.
  Из соседнего номера выходил брюнет в спортивном костюме, с полотенцем на плече. Брюнет был атлетически сложен и высок - почти на полголовы выше Алексея. Широкая улыбка открывала неестественно-белые зубы, какие бывают только у голливудских актеров и моделей, рекламирующих зубную пасту. В общем, выглядел он так, как должен выглядеть объект женских грез, сошедший со страниц глянцевого журнала или явившийся из легендарного фильма о безукоризненном агенте 007. У большинства же мужиков, и тут Алексей не был исключением, такой типаж вызывал тайную зависть и отбивал желание знакомиться ближе. Тем не менее, местный Бонд тянул руку для приветствия.
  - Ты тоже на этом этаже остановился? Или... - Брюнет подмигнул. - В гости заходил?
  Ладонь у Бонда была сухой, а пальцы - крепкими, даже рукопожатия хватало, чтобы понять: стройная фигура - результат не только утренних пробежек, но и упорной работы в спортзале.
  Такая фамильярность свидетельствовала, что знакомство с красавцем тоже стерто из памяти "кудесником-алкоголем". На генерала он не тянул - больно молод, и кричать: "А, Колян, дружище!" - опрометчиво. Поэтому Алекс выбрал нейтральный вариант: решил отшутиться и побыстрее свалить..
  - Неужели я после вчерашнего так плохо выгляжу, что стал как Винни-Пух, который "в гости ходит по утрам"? У меня другая забота - попасть в аэропорт.
  - Ну да, ну да. И, мчась в аэропорт, ты ищешь ракурсы, как получше снять картинки на потолке. Ты, я вижу, конспиратор. Забыл, что у меня профессиональная память? Я же помню, что ты только вчера приехал, а места в этом корпусе нужно бронировать минимум за месяц, если своего номера нет. Личные апартаменты выше находятся. Да и брюнетку я помню, с которой ты ворковал полвечера... - Незнакомец подмигнул и добавил: - Ты парень не промах.
  - Ворковал, и что? - Воспоминание о Симоне, оставленной в номере, больно кольнуло.
  - Что ты смущаешься? Таким трофеем гордиться нужно. И не торопись ты так, Влад подождет. Я же помню, у тебя самолет в час, а до аэропорта тридцать минут лету.
  "Неужели Колян?! Или Симона что-то напутала, и он не генерал, или в нашей армии генералов стали набирать из театрального института?"
  - Тебе, я вижу, потолок понравился. Вечером-то небось не до ночного неба было? - Заговорщически подмигнул Бонд.
  Алексей решил не говорить каждому встречному, что в его памяти "вчера" закончилось еще на турбазе, поэтому неопределенно пожал плечами.
  - А ты бы потолки разглядывал на моем месте?
  - Ну да, с такой женщиной потолки стоит разглядывать только в спальне, а никак не в коридоре, это ты прав. Ладно, я в бассейн собрался, а ты уже на площадку? Хорошо - по пути. Идем.
  На двери лифта никак кнопок нажимать не пришлось - створки дверей любезно распахнулись, приглашая зайти в ... огромный аквариум.
  Алекс остановился на пороге. Его лицо, наверное, выражало такую степень удивления, что новый знакомый рассмеялся:
  - О-о-о! Вижу, ты вчера был совсем хороший, раз даже лифт не оценил. Или ты, кроме своей красавицы, вообще вокруг ничего не видел? Давай, заходи, не стесняйся.
  Сквозь прозрачные стенки лифта просвечивала шахта - огромный аквариум. О таком VIP классе Алексей даже не слышал, поэтому схватился за камеру. Он уже предвкушал зрелище: побледневший Джерардс челюстью, упавшей на пол.
  - Слушай, ты в холле не очень снимай. Как понимаешь, гостям не хочется попадать в объектив. А еще лучше, прячь камеру в сумку, - попросил новый знакомый.
  Дверь закрылась, и лифт поехал вниз, самостоятельно, словно знал, куда нужно пассажирам.
  Холл выглядел как подобает холлу роскошного отеля - мрамор, люстры, мягкие диваны. Такие Алекс видел даже в турецких "пяти звездах", где пару раз отдыхал еще со Светкой. Внизу он понял, почему в лифте нет кнопок: лифтов было пять или шесть, на каждый этаж - отдельный.
  - Ну что, Леха, время у тебя есть, давай "на посошок" по сто граммов, что мы, не русские, что ли?
  Вчера утром такое предложение было бы принято на ура, но сейчас, после того, как за час Алекс из жесткого похмелья перешел в состояние бодрости, предложение "остограммиться" не радовало. Но и отказывать было не очень удобно.
  - Ну давай, только я - бокальчик пивка, перед перелетами стараюсь не пить, - соврал он.
  - Странно, а я обычно пью. А там лег, уснул, и уже на месте. Тебе ж до Москвы часов шесть лететь. Ну, пиво, так пиво. Здесь есть отличное немецкое. Пошли.
  
  
  ***
  
  Сидя за ноутбуком, Симона слышала, как в холле собирался Алексей. Он делал это нарочито медленно, наверное, думал, что она, будто девчонка, не выдержит и со слезами бросится ему на шею.
  "Ведет себя как подросток - сама непосредственность: все эмоции на лице, а мысли - на языке. А что ты хотела, парню за двадцать, но он же программист. Они, кроме любимых компов, вообще ни с кем не умеют общаться, - говорила она себе, вводя пароли. - Привыкла вращаться в высшем свете, среди солидных банкиров, финансистов и сотрудников спецслужб, которые выглядят тем откровеннее, чем больше лгут. И при этом тебя они считают воплощением холодного ума и расчета. Кстати... сегодня пятнадцать лет как исполнилось пятнадцать... прямо каламбур"
  
  Именно пятнадцать лет назад, на следующее после ее дня рождения утро, отец пригласил Симону в кабинет и достал шкатулку.
  - Алиса, вчера тебе исполнилось пятнадцать. Пришло время получить то, что принадлежит тебе по праву, - сказал он, протянув шкатулку.
  Внутри лежала плоская металлическая пластинка размером со спичечный коробок. Отливающую бронзой поверхность украшали странные знаки. В верхней части пластинки чернело отверстие, через которое проходила тоненькая бронзовая цепочка.
  - Что это, папа?
  - Это твое удостоверение личности, если можно так сказать.
  
  Да, именно тогда она из Алисы, мечтавшей после окончания школы сбежать от родителей в Голливуд, стала превращаться Симону Лурье, которая теперь сама пишет сценарии, и не для актеров, - для обычных людей.
  Зачем она отдала копию видео этому Алексею? Нет, Симона не волновалась, что запись будет смотреть кто-то еще, она была уверена, что он спрячет диск, а если поймет, с кем провел ночь, то спрячет очень глубоко. Неужели это обычное женское честолюбие - знать, что есть тот, кто не выбросит воспоминания никогда? Неужели ему удалось разбудить в ней Алису? Даже она забыла о ней.
  И эта Алиса-Симона сейчас запускала запись вчерашнего вечера. Конечно, ее интересовало не то, что происходило в номере. Стриптиз при выключенном свете на фоне луны в окне или торт с шампанским в джакузи - это будет рассматривать Алексей, ведь он, судя по всему, ничего не помнит. А вот то, как он смотрел на нее в баре, как читал на террасе стихи, укутав Симону в меховой плед... Да, именно ей нужно.
  Однако увиденное ее обескуражило...
  Странная вечеринка в недорогом баре, пьяные парни, шум, крик. Алекс с рыжим собутыльником пьют водку из стаканов под улюлюканье толпы. Но главное началось потом - эта изрядно поддатая толпа вышла на замерзший берег Байкала погонять на снегоходах.
  Следующий кадр Алекс снимал уже с берега напротив отеля.
  "Ясно: со стороны берега только пассивное кольцо охраны. И он его прошел незамеченным. Вот это "гость".
  Симона размышляла несколько минут. Подойдя к окну, она Алекса, тот пересекал площадь перед отелем, держал курс в сторону вертолетной площадки.
  "Странно, неужели он решил не лететь, а отогнать снегоход? Или он знает, что по этой алее можно быстрее добраться?" И первая, и вторая версии не убедительны. О снегоходе он вряд ли помнил, а этой аллеей пользовался в основном персонал.
  Словно почувствовав ее взгляд, Алекс обернулся. Симона махнула рукой - никуда, мол, не иди.
  Алекс заметил ее, в ответ махнул рукой, что-то сказал, но читать по губам на русском она не умела. Наверное, попрощался, потому что, развернувшись, ускорил шаг. Декоративные ели быстро скрыли его из виду.
  Симона сняла трубку гостиничного телефона.
  - Доброе утро, можно прислать мою горничную, убрать посуду... Да, сейчас.
  Алиса снова села за стол, написала короткую записку и придвинула ноут.
  В дверь вежливо постучали, замок щелкнул, и в комнату вошла горничная.
  - Милочка, вот список цветов, которые я бы сегодня хотела видеть в вазах. - Алиса протянула записку.
  - Да, мадам, - горничная внимательно его прочла. - Их принести сейчас?
  - Через пятнадцать минут вы можете приступить к уборке, через час я вернусь в номер, так что времени у вас немного. Хотя... Нет, сегодня обойдусь без цветов, - она забрала список из рук горничной. - Лучше просто не мешкайте с уборкой, как позавчера.
  Когда горничная с посудой вышла из номера, Симона набрала номер на своем мобильном.
  - Господин Бурковский? Это Симона Лурье. Я только что отправила вам файл. Вы его уже смотрели?.. Нет, это срочно, уверена, ситуация относится к оранжевому уровню. Да, через пять минут я у вас.
  
  ***
  Утро Дмитрия Бурковского не задалось. Сначала секретарь Лиза пролила кофе ему на брюки. Вроде случайность, но Бурковский догадывался: это - Лизина мелкая месть за то, что вчера она встретила его в баре с женщиной, гостьей приема.
  Дмитрий перевелся сюда три месяца назад, и Лиза сразу же начала намекать, что не прочь своего начальника узнать поближе. Но он никогда не заводил служебных романов. Должность руководителя Службы безопасности такого объекта - реальный плацдарм для серьезной карьеры. В свои тридцать пять он был седоват, но поддерживал тело в тонусе, старался производить на начальство впечатление активного человека с амбициями. То, что амбиции персонала приветствуются, он давно понял.
  Роман с подчиненной - признак того, что нынешнее место он считает своей тихой гаванью и венцом карьеры. А он так не считал.
  Именно поэтому Бурковский вчера сидел в баре после работы, делая вид, что лично контролирует мероприятие и пресекает нештатные ситуации. На самом деле он искал способ расширить связи в разных отделах Организации. Например, та американка, с которой его заметила Лиза, занимается безопасностью грузов в Северной Америке. В иерархии они были на одной ступени, но Бурковский считал, что знакомства нужны не только наверху.
  На "кофе" неприятности не закончились. Как по сценарию старой французской комедии, зуммер с поста зазвенел, когда Бурковский натягивал чистые штаны.
  - Первый?
  - Слушаю, - отозвался Дмитрий.
  - Второй пост. У меня гость без ID.
  - Гость?
  - Да, не из персонала и не из местных. База говорит - гость.
  - Ладно, вежливо отведите его в пятый кабинет, пусть там меня подождет.
  В дверь робко постучали, она приоткрылась и появилось полное раскаяния лицо Лизы.
  - Ой! Извините! - вскрикнула она, увидев шефа перед столом в рубашке и трусах. При этом на ее мордашке за секунду промелькнули все чувства: от удивления до веселого самодовольства.
  Лиза исчезла, но из-за приоткрытой двери донеслось:
   - Я только сказать, что приготовила кофе.
  "Точно, специально разлила".
  - Спасибо, ты сегодня уже один приготовила. И... перед тем, как ломиться сюда, вспомни... У тебя есть ко-мму-та-тор. А сейчас спустись в пятый кабинет, спроси у гостя, может, он хочет чай, кофе или чего покрепче. Все, свободна! - резко закончил Бурковский: идиотизм ситуации вывел его из себя.
  Через две минуты он уже выходил из кабинета. Пятый кабинет находился на первом этаже, и Дмитрий решил спуститься по лестнице, чтобы успокоиться.
  Когда Бурковский был почти у цели, запиликал мобильный. Звонила Симона Лурье.
  
  ***
  В баре Алекс не рассиживался. Хотелось поскорее добраться до своих. Он подозревал, что пользуется не положенными ему привилегиями - в баре за выпивку платить не пришлось.
  "Здесь еще и "все включено".
  - Ну, на улицу тебя провожать не буду, там не лето, а я не морж, - по-свойски сказал Колян. - К вертолетам ближе, если пойти сначала к берегу, а потом уже налево.
  - Хорошо. Спасибо за компанию, думаю, еще свидимся. - Алекс протянул руку.
  - Уверен, свидимся.
  Алекс вышел из отеля. Утро выдалось морозным, на небе - ни облачка, отчего кристально-чистый воздух казался еще прозрачнее. Невысокие аккуратные елочки, огораживающие площадь зеленой стеной, скрывали синюю гладь Байкала, которую он видел из номера.
  По совету Николая он пошел к берегу. Перед началом аллеи Алексей физически ощутил: за ним кто-то наблюдает. Оглянувшись, сразу увидел за одним из окон на третьем этаже фигуру Алисы. Алиса резко махнула рукой, словно говоря: "Да уходи быстрее с моих глаз".
  - До встречи, - прошептал он и помахал на прощанье.
  "Ты, девочка, точно на меня запала," - подумал Алексей и, развернувшись, бодро зашагал по аллее.
  Метров через сто дорога привела его к декоративной поляне, оформленной в стиле японского сада камней. Поляна была полностью покрыта гравием, на котором в художественном беспорядке лежали крупные булыжники. Кое-где стояли лавочки, на них в это время года никто не сидел. На гравии и булыжниках снега не было.
  "Подогревают это все, что ли? По-другому же снег не убрать. Вот это эстеты!"
  Справа от поляны уходила в озеро скала метров десяти высотой. Её укрывал снег, лишь отвесные участки чернели проплешинами. Отсюда открывался потрясающий вид на Байкал. Ветер местами сдувал снег со льда, сквозь который, как Алекс убедился вчера утром, просвечивала темная глубина озера-исполина, и лед казался темно-синим, почти черным. Островки снега напоминали белые тучи на грозовом небе с тусклым солнцем - отражением светила, высоко поднявшегося над горизонтом. Вдалеке громоздились торосы из прозрачного байкальского льда, похожие на сказочные хрустальные горы, окаймляющие сумрачное небо.
  Алексей не в одиночестве наслаждался пейзажем. Слева стояли два субъекта, одинаково одетые, с военной выправкой, заметной даже постороннему. Именно слева находилась вертолетная площадка.
  "Ну, понятно, - охрана". И тут он вспомнил, что не видел охраны ни в холе отеля, ни в окрестностях. Как он вчера сюда попал? Не похоже, чтобы такое место тщательно не охранялось.
   Подтверждая его мысли, один из субъектов подошел и поздоровался:
  - Доброе утро.
  - Доброе.
  - Прошу прощения, но не могли бы вы предъявить свой ID?
  "Ну, вот и приехали: охрана. А мой паспорт у Джерарда, да и какой там ID..."
  Надо как-то добраться до вертолетной площадки, Алекс уже понял по взлетевшему небольшому вертолету, что она находится дальше по алее, за спинами охранников. Что-то подсказывало: пилот удовлетворится тем, что его начальник велел отвезти своего знакомого в аэропорт, и не будет проверять ID.
  - А-а-а, думаю, я его в номере оставил. Я вышел поснимать байкальские пейзажи, - растерянно порывшись во внутренних карманах, соврал Алексей: если отпустят, он якобы возвращаясь к отелю, выскользнет к вертолетам напрямую через елочки. - Но если здесь нельзя снимать, то я вернусь в номер.
  - Подождите минутку, - попросил охранник и повернулся к коллеге, который держал в руке прибор, похожий на КПК.
  Пауза затянулась.
  - А рассвет действительно красивый, уже неделю нет облачности, - пытаясь быть корректным, заговаривал зубы охранник.
   При этом чувствовалось, что никуда он Алексея не отпустит. Второй говорил по рации - прижимал беспроводную гарнитуру к уху и активно шевелил губами.
  - Вчера после ветра была байкальская линза, это когда противоположный берег видно, - продолжал рассказывать учтивый блюститель местных порядков. - Вы видели?
  Никакой линзы вчера они на турбазе не видели, впрочем, и ветра не замечали. Охранник задал вопрос и ждал ответа. То ли проверял гостя, то ли просто поддерживал светскую беседу.
  - Я тут со вчерашнего вечера, да и на Байкале впервые. Вот, из окна полюбовался рассветом, решил спуститься к озеру, - почти не соврал Алексей.
  Ответ удовлетворил собеседника. Но подошел его напарник, вероятно, получивший какие-то распоряжения.
  - Я прошу прощения. Пустая формальность, но не могли бы вы пройти со мной и уделить мне несколько минут. Уверен, это недоразумение с ID моментально решится, и ваш отдых не будет испорчен.
  "И где их манерам учили? Вот бы в Москве блюстители порядка так говорили!". Алекс вздохнул, скорчив скучающую гримасу, побрел по аллее в сторону отеля, куда ему, любезно улыбаясь, указал патрульный.
  
  
  Глава 2
  
  - Извините, вам придется подождать немного здесь, сейчас подойдет начальник и решит ваш вопрос, - распахивая дверь, сказал охранник.
  Кабинет напоминал обычный зал для переговоров, с фотографиями горных пейзажей на стенах, покрытых бордовыми в зеленую полоску обоями. Посредине зала стоял большой стол, абсолютно не похожий на куцые столики, за которыми в сериалах ведут допросы агенты ФБР, ЦРУ, а в последнее время, следуя киношной моде, и агенты ФСБ. Этот темно-бордовый стол был деревянным, с резными массивными ножками, по периметру стояли удобные кожаные кресла, в центре стола разместился "краб" офисного переговорного устройства. Самым главным отличием кабинета от сериальной комнаты для допросов было огромное окно вместо зеркала, через которое за процессом наблюдали бы следователи за стеной.
  Алекса встретила девушка в сером офисном костюме.
  - Доброе утро, вам чай, кофе или чего-нибудь покрепче? - спросила она с дежурной улыбкой.
  "Надо же, тут даже с нарушителями любезны. Интересно, а что скажут, когда узнают, что я здесь случайный персонаж? Выставят счет за все услуги? Хотя...Я уже нагулял на приличную сумму, так что поздно скромничать".
  - Граммов пятьдесят коньячку и кофе, если можно, американо, чашку с водой побольше, крепость поменьше.
  Девушка кивнула, улыбнулась еще шире и удалилась. Охранник подождал, пока она выйдет, и сказал:
  - Я вас здесь оставлю, если вам что-нибудь понадобится, наберете сто четырнадцать.
  Он указал на "краб" и закрыл за собой дверь. Алекс не услышал щелчка закрывающегося замка.
  Оставив на столе сумку, Алексей выбрал кресло поближе к окну и, глядя на зимний пейзаж, приготовился ждать. Минуты через две настойчиво завибрировал мобильник, а потом начал пищать нехитрую мелодию бессметного "Yesterday".
  "Опять Джерард со своей камерой". - Алекс достал из кармана куртки старенькую Нокию. На дисплее высвечивался странный номер - пять единиц.
  - Алло?
  - Доброе утро, Алексей, - донесся из трубки мужской голос.
  - Извините, ваш номер не определился, кто это?
  - Мы не знакомы и, возможно, не познакомимся, если вы не последует моему совету. - Мжчина говорил очень быстро. Алекс не мог уловить, чем, но голос невидимого собеседника был очень примечательным, при этом - ни акцента, ни особенного тембра.
  - Да, но...
  - И, пожалуйста, не перебивайте. Вы попали сюда случайно и, чтобы помимо своей воли не задержаться здесь надолго, слушайте мои инструкции...
  В этот момент в кабинет зашла девушка с большой чашкой кофе и рюмкой коньяка на подносе. Алекс кивнул, указав на стол, и расплылся в благодарной улыбке, показывая, что занят разговором. Незнакомец продолжал:
  - Сейчас из кабинета вы пойдете налево, в конец коридора, где находятся лифт и выход на лестничную площадку. Лифтом не пользуйтесь, спуститесь в подвал по лестнице. Там увидите несколько дверей. Вам нужна дверь со значком вертолета, остановитесь перед ней и подождите, пока она откроется. Это подземный ход прямо на вертолетную площадку. В конце коридора будет такая же дверь, она тоже через несколько секунд откроется. Найдите ваш вертолет и летите в Иркутск. В аэропорту не ищите свой чартер и вообще избегайте пассажирского терминала. Уверен, вас начнут искать, хотя, скорее всего, будут ждать уже в Москве. Попробуйте улететь на транспортнике. А лучше возьмите такси и езжайте на аэродром авиазавода, там часто военные транспортники летают, с ними договориться проще. В общем, уповайте на везение, а оно у вас есть, если мы разговариваем...
  - И как я, по-вашему, улечу на транспортнике? - перебил Алекс. - И вообще, что я такого сделал?
  - Вы оказались не в том месте и не в то время, но это полбеды. Видеозапись, которая у вас, - вот причина ваших проблем и, поверьте, они очень большие. Так что я просто даю совет, а действовать вы должны сами, если вам дорога шкура, как бы театрально это ни звучало. И самое главное - времени у вас почти не осталось. Последний совет: запомните название города - Ленинград.
  В трубке послышались короткие гудки.
  "Что за ерунда? Большие проблемы... не в том месте, не в то время... Как в дешевом боевике".
  Алекс задумался. Он не сделал ничего особо противозаконного. Ну, проник в частный отель. Ну, передадут в милицию, ну влепят штраф. Алекс же не на дачу какого-нибудь бандита залез, где без шума и пыли сделают так, чтобы о нем говорили в прошедшем времени. Здесь приличное заведение - иностранцы, генералы. Хотя... Джерард говорил, что нигде рядом с турбазой отелей нет. Он помнил, как Джерард расспрашивал хозяина базы, что тут в округе. То есть, заведение неизвестно даже местным. Или местные о нем говорить не хотят?
  Все эти мысли стремительно пронеслись, и последние слова незнакомца, что времени мало, все еще звучали в ушах.
  "Ладно, если поймают, хуже не будет. Ну что, Нео, побежали?" - ухмыльнулся Алекс.
  Стараясь держаться как можно спокойнее, Алекс вышел из кабинета. Коридор пустовал, но теперь Алекс обратил внимание: под потолком установлены миниатюрные камеры.
  "В любом случае моё бегство заметили бы. Наверно, я не тот нарушитель, при исчезновении которого поднимется тревога. Но куда я пошел, охрана знать будет".
   В конце коридора действительно обнаружились лифт и дверь на лестничную площадку. Внизу было с десяток дверей. Кроме вертолета, на них изображались: глаз, субмарина, что-то вроде взрыва. Разглядывать остальные времени не было, сердце от переизбытка адреналина норовило выпрыгнуть из груди. Как и советовал собеседник, Алекс замер перед дверью с вертолетом. Через несколько секунд она плавно исчезла в стене, открылся длинный прямой коридор с тусклым освещением, стены, пол и потолок здесь были выкрашены в бетонно-серый цвет. Едва Алексей вошел в коридор, дверь за спиной закрылась.
  "И, самое главное, времени у вас почти не осталось", - эти слова незнакомца заставили Алекса рвануть по коридору. Не прошло и трех минут, как не привыкшие к физическим нагрузкам легкие потребовали остановки, в боку закололо, а ноги будто налились свинцом. Впереди показался конец коридора без какого-либо намека на дверь. "Неужели тупик?" Алексей перешел на шаг, пытаясь успокоить дыхание. Вскоре он обнаружил, что это не конец коридора, а всего лишь поворот направо. Однако на бег сил не осталось. "Ладно, минута или две уже ничего не решат".
  И снова приятная неожиданность - в двух метрах за поворотом дверь, похожая на ту, что на входе. Повела она себя так же: словно присмотревшись к посетителю, плавно спрятала створку в стене. Алекс переступил порог, и ему на мгновенье показалось, что именно отсюда он убегал. Но через секунду понял разницу: дверей всего три, а над той, что закрылась - значок с домиком.
  "Получается, весь комплекс связан подземными ходами. Для чего? Бомбардировки боятся? Но я не так уж глубоко спустился, да и какая тут бомбардировка! Персонал здесь тоже, вроде бы, не ходит. Ладно, теперь главное - быстро убраться ".
  Поднявшись по лестнице, он уже привычно остановился перед очередной дверью, дожидаясь, пока она его "рассмотрит". После того как створка отъехала, он попал в просторное помещение, похожее на небольшой VIP-зал ожидания: низкие столики в окружении мягких кожаных кресел, на столиках небольшие мониторы то ли телевизоров, то ли компьютеров. За барной стойкой, что в углу напротив выхода, улыбался парень лет двадцати. Алекс краем глаза заметил, что бармен из состояния "я скучаю" перешел в состояние "чего изволите", и сейчас смотрел на Алекса с заученной улыбкой.
  "Может, спросить его, как найти пилота? А что я о пилоте знаю? Только, что его Владом зовут. Вот идиот, трепался с этим Коляном ни о чем, а как его пилота или вертолет узнать, не спросил".
  Бармен заговорил сам:
  - Доброе утро, улетаете? Не хотите ли кофе, чай?
  - Нет, спасибо, мне бы свой вертолет найти. Я тут первый раз. Вчера прилетел поздно, как-то не разобрался с порядками, - Алексей, в принципе, даже не врал. Может, действительно, вчера прилетел сюда, ведь турбаза-то не рядом.
  - Не проблема, присаживайтесь, - он указал рукой на столики, - а я попрошу диспетчера вызвать пилота. Скажите номер вертолета.
  - Нет, нет спасибо. Я его найду на улице, - поспешно отказался Алекс. - Прогуляюсь, сегодня, по-моему, прекрасная погода.
  - Да, погода отличная, счастливого полета! - Бармен расплылся в улыбке.
  Выйдя, Алекс опешил. Перед ним была огромная, вертолетов на пятьдесят, стоянка. За площадкой виделись ангары. Стоянка была наполовину пустой, но и этих машин было достаточно, чтобы составить впечатление о размерах состояний гостей отеля.
  "Тут что, международный аэропорт? Зачем отелю такой огромный вертодром? Что здесь, в конце концов, находится?"
  Рядом со входом на стоянку было здание, из-за огромных окон похожее на небольшой магазин. Слева от "магазина" располагалась будка пропускного пункта.
  " У меня же нет дурацкого ID! Тот мужик в телефоне должен был об этом знать".
  Но тут из "магазина" выскочил парень в форме лейтенанта и ринулся навстречу.
  - Алексей, доброе утро. Мне Смирнов уже полчаса назад велел вас встречать, сказал, вы с уличного КП будете входить. А вы, вон, с VIP-терминала. - Лейтенант, который, судя по всему, и был Вадимом, разговаривал не по-военному эмоционально.
  "Хотя, может, я пересмотрел фильмов о тупых солдафонах, которые умеют только орать: "Есть, сэр!"
  - Доброе утро. Пришлось вернуться в номер, я человек суеверный, вот и решил другим путем идти, словно не возвращался. - Алекс пытался придать голосу беспечность, хотя сам мог бы стать донором адреналина.
  На лице лейтенанта промелькнуло удивление, и Алексею почудилось, что тот начал внимательнее его рассматривать, даже восхищение во взгляде появилось. Вероятно, VIP-терминал предназначался не для простых смертных.
  В это время к пункту пропуска бесшумно подъехал небольшой автомобильчик, судя по тишине передвижения, электромобиль, вроде тех, что возят гольфистов, только закрытый, - не очень комфортно в дождь или снег кататься в продуваемом ветрами гольф-мобильчике. К электромобилю из того же "магазина", откуда появился Вадим, вышел пилот и махнул рукой, чтобы проезжал, а сам подошел к пункту пропуска и что-то протянул.
  "Ага, это контроль для летчиков, а не для пассажиров". Словно подтверждая догадку Алексея, Вадим затараторил:
  - Ну, вы идите к вертолету, он предпоследний по правому краю, а я тут отмечу вылет, - кивок в сторону "магазина", - и догоню.
  Алекс миновал КПП, наблюдая, как электромобиль остановился возле огромного вертолета с тонированными стеклами и нарисованным на борту японским флагом. Из электромобиля вышел тучный лысый азиат в серой шубе, кивнул Алексу. Алекс ответил тем же. К азиату уже подходил пилот, за ним с радушной улыбкой семенила стюардесса на высоких каблуках. На ней взгляд Алекса остановился, точнее - на длинных ногах, едва прикрытых фирменной юбочкой.
  "Даже стюардесса на борту. Серьезный турист".
  Девушка открыла пассажирскую дверь вертолета, откинула небольшую лестницу и поклонилась азиату, приглашая в салон. Она стояла к Алексу спиной, поэтому при поклоне задний разрез форменной юбки обнажил чулки без подвязок.
  Когда обладательница пикантной униформы стала подниматься за исчезнувшим в салоне азиатом, Алекс приостановился, охваченный подростковым любопытством: какого цвета на ней трусики? Они должны были вот-вот выглянуть из-под нескромной юбочки. Но ответа на свой вопрос так и не получил: трусиков на стюардессе не было. Алекс покраснел и быстро отвел взгляд в, словно кто-то мог заметить его ребяческий интерес.
  Вадим догнал Алексея у вертолета. Это была не военная, как он ожидал, а гражданская машина с бело-красной раскраской.
  - Что за зверь? - спросил он у Влада.
  - "Августа" сто девятая, очень практичная машина. У нее крейсерская под триста километров. Вы сядете на пассажирские места или вторым пилотом хотите полететь? - будничным тонов спросил Влад.
  - Каким вторым пилотом? Шутите? - удивился Харламов
  - Я ж один буду пилотировать, второе кресло свободно, - улыбнулся Влад.
  - А-а-а. Ну, тогда вторым пилотом.
  Когда рюкзак оказался в пассажирском отсеке, а Алексей надел наушники с микрофоном и уселся слева от пилота, машина запустила лопасти и медленно покатила по бетонной площадке. Вырулив на свободное пространство, вертолет устремился вперед и, не останавливаясь, оторвался от земли.
  - Он, как самолет взлетает, с разбегом? - спросил Алексей, прикрывая микрофон от шума винта.
  - И так, и с места. Мне нравится больше, когда машина едет, я ж с четырнадцати лет планерным спортом занимался, потом пересел на истребители. При таком взлете чувствуешь себя привычнее, вот и все.
  Когда вертолет поднялся на метров на сорок, пилот добавил:
  - Как говорится, командир судна и экипаж желают вам приятного полета. Минут через двадцать будем на месте.
  Алексей смотрел на медленно отдаляющуюся землю, покрытую густым ковром леса. Внизу появилась почти пустая дорога с редкими автомобилями, а чуть левее - покрытое льдом Иркутское водохранилище, больше похожее на очень широкую реку, чем на озеро.
  "По этой дороге мы ехали на турбазу, в воздухе провели минуты три, то есть чудо-отель все-таки рядом с турбазой".
  Подумать было о чем...
  
  ***
  Симона зашла в кабинет без стука.
  - Вы получили мое письмо? - с порога спросила она привставшего из-за стола Бурковского.
  - Как раз сейчас открываю, ваш звонок застал меня не в кабинете. Это видео?
  - Да, видео одного из гостей отеля.
  На экране появились какие-то изрядно выпившие рожи. Камера дрожала, оператор подходил с глупыми вопросами то к одному, то к другому участнику веселья. Действо происходило в прокуренном баре среднего пошиба, снимался какой-то корпоратив, потому что вопросы задавались о начальниках, конкурентах и прочей офисной ерунде.
  - Что это? - Дмитрий посмотрел на Симону.
  - Терпение, терпение. Вот. Стоп.
  Дмитрий остановил запись. С экрана смотрел оператор, повернувший камеру на себя, чтобы запечатлеть свое лицо для истории. Это был парень лет двадцати пяти, тоже выпивший, его лицо показалось незнакомым, хотя...
  - Если не ошибаюсь, это один из наших вчерашних гостей, - он перевел взгляд с монитора на Симону. Добавлять, что именно с ней он его видел, Бурковский посчитал излишним.
  - У вас отличная зрительная память, господин Бурковский. Вчера, когда вы ко мне подходили, мы с этим молодым человеком пили мартини у бара. Он представился Алексеем.
  - И, по-моему, они с господином Смирновым...
  - Душевно пели песни на веранде, - закончила его мысль Лурье.
  - Ну, и что это значит? - В голосе Бурковского не было ноток беспокойства.
  - Вы посмотрите, что было дальше, а я отлучусь на несколько минут, позвоню.
  Когда Симона вернулась в кабинет, Бурковский с растерянным видом рассматривал кадры, снятые уже на вчерашнем Мероприятии. Это длилось еще минут десять. Файл закончился на словах Смирнова: "За дам пьют стоя!"
  - Это все? - спросил он Симону.
  - Уверена, этого достаточно, чтобы понять, что произошло.
  - Но вы же знаете, что это невозможно. Наша система безопасности... если, конечно, это не спланировано конфедератами...
  - Не говорите чепуху, зачем им делать это видео и оставлять нам? Чтобы поиздеваться? - перебила Лурье ледяным тоном.
  Повисла пауза.
  - И вы знаете, как могло такое произойти, - добавила она с нажимом на "как". - Парня надо задержать. У него дубликат записи на мини-диске. Думаю, с этим вы справитесь. Минут пятнадцать назад он ушел в сторону берега.
  - Несомненно, госпожа Лурье. Думаю, уже справились. Спасибо за сигнал, уверен, в ближайшее время мы все уладим.
  Бурковский поднялся из-за стола. То же сделала и Симона. Открывая дверь гостье, Дмитрий спросил:
  - Вы когда нас покидаете?
  - Думаю, сегодня вечером.
  - Вам нужен мини-диск с копией видео, который у нашего гостя?
  Лурье остановилась в дверях, повернулась к Бурковскому и пристально посмотрела ему в глаза:
  - Хорошо, что вы уделяете внимание мелочам. У меня совсем вылетело из головы. Когда изымете у гостя мини-диск, уверена, что в целях общей безопасности лучше будет его сразу уничтожить. Зачем лишние копии? В общем, сами решайте, что делать с диском. Я только даю совет.
  Глядя ей в глаза, Бурковский пожалел о сказанном.
  "Она сама собиралась намекнуть, чтобы я уничтожил диск. А я, дурак, полез с вопросом, и она решила, что я подразумевал шантаж. День сегодня выдался отвратительный: я умудрился попасть в ряды недругов Лурье".
  - Поверьте, ваши советы всегда для меня важны, - уже вслух подчеркнул он. - Я прекрасно понимаю, что копия этого видео не для посторонних. Может быть, вас не затруднит спуститься к нашему гостю? Он уже здесь, на первом этаже, я забыл сказать, что буквально перед вашим приходом задержали парня без ID, который направлялся к берегу, он по описанию похож на нашего любителя видеосъемки. Так что можно прямо сейчас забрать и уничтожить диск, вы же лучше знаете, как он выглядит.
  Дмитрий пытался загладить оплошность и показать, что давешний вопрос не имел подтекста.
  - Ну, хоть утром служба безопасности сработала. Я, пожалуй, составлю вам компанию. - Она улыбнулась, показывая всем видом, что ее намек понят верно.
  "Да, все, что о ней говорят, - правда. Еще та стерва! Ночью, небось, кувыркалась с ним, а теперь сдала и лично хочет убедиться, что ничто не повредит ее репутации. Хотя, почему сдала? Она же понимала, что парень попадется, и мини-диск окажется у меня. А так предупредила и взяла меня под контроль".
  Пока Бурковский размышлял, они спустились на первый этаж к пятому кабинету. Дмитрий раскрыл дверь и жестом пригласил Симону войти первой.
  Кабинет был пуст.
  - И кто нас здесь должен ждать? Боюсь, вы недооценили вчерашнего визитера, - проговорила Симона, скрестив руки на груди.
  Бурковский замер, зайдя в комнату. На его лице отразилось удивление, которое быстро сменила ярость. Он зашагал к окну, словно надеясь увидеть беглеца, петляющего среди елей. Дмитрий уже сжимал переговорное устройство.
  - Второй пост?
  - Второй пост на связи.
  - Задержанный вами объект исчез. Выдвинуться к берегу, проверить наличие снегохода. Возможно, объект пытается прорваться именно к нему. Остальным постам: задержать мужчину лет двадцати пяти. Одет в темную куртку на меху, джинсы, туристические ботинки, на голове меховая шапка серого цвета. При нем сумка для видеокамеры. Содержимое сумки не проверять.
  Бурковский что-то нажал на рации и продолжил:
  - Служба наблюдения?
  - Так точно, - послышалось из динамика.
  - Около тридцати минут назад в пятый кабинет привели задержанного патрулем мужчину в темной куртке с небольшой сумкой. Сейчас его в кабинете нет. Поднимите записи камер и найдите его, я сейчас буду у вас.
  - Боюсь, Симона, - обратился он к спутнице, - все оказалось сложнее. Извините, вынужден вас покинуть, сейчас важна каждая минута. Что-то мне подсказывает: исчезновение случайного визитера - это не стечение обстоятельств.
  
  ***
  
  
  Как и обещал Влад, через двадцать минут они уже приземлялись на вертодроме Иркутского аэропорта. Вертолет мягко коснулся бетона прямо на одной из двух больших букв "Н", нарисованных по обе стороны вытянутой площадки. Шум винтов плавно начал стихать, лопасти вращались все медленнее и медленнее, пока совсем не остановились.
  - С прибытием на землю! - Голос Влада в наушниках был радостным. Очевидно, летать для него не только профессия, но и призвание.
  Алексу нравились люди, которые, как он прочел в одной книге, "не выбрасывают в мусорник часы своей жизни, проведенные на работе, а занимаются тем, что им по душе".
  
  Когда ему было лет десять, отец, который был слегка подшофе, зашел в его комнату и спросил:
  - Лёха, а вот ты кем хочешь стать?
  Задушевные беседы подвыпившего отца всегда напрягали, потому что в такие минуты он говорил громко, а мама сердилась - в общем, неприятно было. Поэтому Алекс ответил первое, что пришло в голову:
  - Космонавтом.
  - И что ты будешь делать, когда станешь космонавтом?
  - Как что? В космос летать.
  - Космонавты летают в космос раз или два в жизни, остальное время - тренировки, медосмотры. Тебе это нравится?
  - Нет, не нравится.
  - Вот именно. Запомни - заниматься в жизни нужно тем, что тебе нравится, только тогда она пройдет интересно. А взрослые об этом забывают. Ладно, спать пора - завтра в школу.
  - А если я не хочу в школу? Ты же сам сказал...
  - Пока ты ребенок, - перебил отец, - тебя заставляют делать то, что не очень хочется. Но когда повзрослеешь, придет время самому решать, чем заниматься. Ребенком будешь недолго, а вот за остальную жизнь отвечаешь ты сам.
  
  - Ну, все, можно выходить, - голос лейтенанта вернул Алекса в реальность.
  По аэродрому ветер гонял снежную пыль. На вертодроме - пятачке, расположенном в стороне от маршрутов лайнеров, - не было ни души. Два исполина Ми-8 словно спали, не обращая внимания ни на ветер, ни на прибывших гостей.
  - Вон терминал, видите? - Влад показал на широкое голубое здание, сверкающее типичным для аэропортов стеклянным арочным фасадом, - вам туда. Будь полет плановым, аэропорт прислал бы транспорт, а так пешком придется.
  - Не страшно. Тут идти-то минут десять, - Алекс взял протянутую Владом сумку. - Спасибо за быструю доставку. Машина, конечно, зверь... не знал, что вертолеты больше двухсот пятидесяти километров в час топят.
  - Ну, нам несложно, делов-то на полчаса. Ладно, мне надо отсюда по-быстрому улетать, полет-то несанкционированный. Мы в Иркутске своим аэродромом пользуемся. Понятно, что шуметь особо не будут, но у них тут есть один занудный тип. Хорошо, что заправка не нужна, а то слушал бы его рассказы о том, что международный аэропорт - это не стоянка под супермаркетом. Ну, а вам - счастливого пути! - улыбнулся Влад.
  Пилот ловко запрыгнул в кабину, лопасти завертелись практически сразу после того, как захлопнулась дверь. Видно было, что лейтенант хотел побыстрее покинуть вертодром. Железная птица плавно оторвалась от земли, развернулась, направив острый хищный клюв в сторону Байкала. Алекс проводил взглядом машину, плавно набирающую высоту, и направился к голубому зданию, большими буквами на крыше напоминавшему гостям, что они находятся в Иркутске.
  Если бы не пронзительный ветер, то прогулка до терминала по свежему воздуху была бы даже приятной, но территория аэродрома хорошо продувалось, и Алексу пришлось поверх шапки натянуть капюшон. Стало намного комфортней, но из-за капюшона он не услышал, как его догнал электрокар. Резкий, хоть и негромкий писк сигнала заставил подпрыгнуть от неожиданности.
  Алексей повернулся. За рулем сидел парень лет двадцати в ушанке с опущенными ушами. Его голубая телогрейка с нашивками на груди не производила впечатления слишком теплой, но из-под нее выглядывал высокий толстый воротник серого свитера, который и спасал своего хозяина от пробирающего до костей ветра..
  - До терминала? - голос парня оказался звонким.
  - Да.
  - Садись, подброшу, чего по такому ветру пешком топать!
  Алекс уселся рядом с водителем, и электрокар не спеша покатил к зданию терминала.
  - На "Августе" прилетел? - поинтересовался парень.
  - Ага.
  - Толковая машина: максималка двести восемьдесят, крейсерская двести шестьдесят километров в час!- Парень явно не мог помолчать даже пять минут. - В пятибаковой версии - под тысячу километров дальность полета, - продолжал выдавать энциклопедические познания в летной технике водитель.
  - Слушай, а не подскажешь, где у вас тут можно камеру толкнуть? - перебил его Алексей. - На билет до Москвы не хватает. Слишком уж хорошо на Байкале отдохнул, хоть авиастопом лети.
  Повисла пауза.
  - Ну, так сразу не скажу, - растерялся фанат авиатехники.
  Алекс осознал, что вопрос звучал по-идиотски. Человек, прилетающий в аэропорт на дорогом вертолете после отдыха на Байкале, продает видеокамеру, чтобы добираться в Москву авиастопом?
  К счастью, вопрос выбил из головы парня поток мыслей о достоинствах сто девятой модели вертолета Augusta. Алексею даже показалось, что мозг собеседника сейчас, как компьютер, перезагружается, чтобы переключиться на новую тему. На лице водителя прямо отражался этот процесс: глаза смотрели в одну точку, лоб нахмурился, а рот приоткрылся. Но это продолжалось секунды. С лица сошла отрешенность, и функция разговора у водителя заработала в прежнем пулеметном режиме:
  - Ха, шутник. Авиастопом. Слово ж кто-то придумал, - тараторил водитель. - А что за камера? Дорогая? Я вообще не знаю, где сдать можно. Может, на радиорынке, так сегодня четверг - он не работает. Если предмет стоящий, можно с грузовиками договориться. Че скажешь?
  Из всего набора слов Алекс понял, что какие-то грузовики могут принять камеру.
  - А что за грузовики?
  - Ну, грузовые рейсы. Если с ними поговорить, то могут за нормальный товар взять пассажиром, главное, чтобы подходящий рейс был. Ты ж не хочешь во Владивостоке оказаться? Но вообще-то должны на Москву быть. По будням обязательно рейсы есть. Все, приехали. Выходишь или дальше поедем?
  Электрокар остановился рядом с терминалом. Водитель вопросительно смотрел на Алексея.
  - Куда дальше? - Алексей не поспевал за скоростью вываливания информации этим говорливым субъектом.
  - Ну, куда? На грузовой терминал. Рейс искать. Помогу тебе, а то больно уж вы, столичные, к жизни неприспособленные. Гонору много, а...- не договорил водитель. - Меня Лехой зовут.
  - О! Тезки! Ладно, давай к твоим грузовикам, надо ж как-то добираться, - ответил Алекс, решив на замечание о "столичных" не реагировать.
  
  ***
  
  Бурковский сидел в кабинете и собирал пазл сегодняшних событий.
  "Итак, что мы имеем. Вчера вечером на территорию проник неизвестный. Все системы контроля распознают его как гостя и пропускают на прием. Там он на камеру снимает присутствующих, а ночь проводит с Симоной Лурье (что само по себе странно).
  Прибывает на снегоходе, а покидать базу собирается на вертолете нового знакомого - генерала ФСБ Смирнова. Более того, перед выходом из отеля он сидит со Смирновым в баре и пьет пиво, утром они встретились случайно.
  Как и полагается нежеланному гостю, он попадает в поле зрения патруля, и его задерживают. В кабинете, ожидая встречи со мной, отвечает на звонок. Затем по тоннелю, где также опознается детекторами как гость, попадает на аэродром и улетает на вертолете Смирнова. Судя по вопросам, которые он задавал по телефону, от собеседника он получил инструкции, как попасть на аэродром. Заметьте, звонок был отсюда, из отеля! Причем звонивший использовал номер и сам мобильный аппарат единожды, значит, держал телефон именно для подобного случая или... для конкретного разговора.
  Стоп. Попади "гость" на объект с миссией, он сам знал бы, как действовать. И никакие звонки ему не были бы нужны. Если все-таки он оказался здесь по воле случая, то кому понадобилось ему помогать? Слишком много совпадений: знакомство со Смирновым, видео, которое досталось Лурье... Очень уж похоже на инсценировку. Ведь если бы я встретился с ним до визита Лурье, то у него не было бы сорока минут, чтобы добраться до Иркутска.
  Слишком много случайностей. Слишком... И, главное, неизвестный доброжелатель знал номер "гостя". И кто это? Жаль, что здесь запрещена прослушка телефонных разговоров.
  А если это просто проверка моей квалификации? Но кто в ней участвует? Лурье, Смирнов? Лурье вряд ли. Это не ее уровень - проверять Бурковского. Нашли бы персонажа рангом пониже. Смирнов не знает о реальном статусе объекта. Хотя зачем ему знать, если это - просто проверка? Тем более, что в такой ситуации Смирнов переходит под мое руководство и обеспечивает силовое задержание "гостя" силами ФСБ. Точно, и составляет отчет обо всех моих распоряжениях и действиях. И имитировать звонок мог тот же Смирнов. Как просто! Ну, а Лурье, получается, была просто импровизацией этого Алексея?" - последняя мысль вызвала у Бурковского злорадную ухмылку.
  "Но полностью отбрасывать участие Лурье нельзя, и поэтому совет уничтожить мини-диск может быть дополнительной проверкой. Ну, а если Лурье случайно попалась этому парню, диск в будущем пригодится. Не стоит спешить.
  Кстати, как там дела у Смирнова? Он сорок минут как должен быть в Иркутске, где засветился мобильный "гостя".
  Бурковский потянулся к селектору.
  - Лиза, соедини меня со Смирновым! - И отключился, не дожидаясь ответа.
  Через минуту раздалась трель телефона. Бурковский поднял трубку, из которой донесся голос бравого генерала:
  - Дмитрий Алексеевич, я уже в Иркутске. Его мобильный все еще в зоне аэропорта. Мои люди осматривают терминал, на всякий случай берут под контроль железнодорожный вокзал. Фото объекта передано на посты ГАИ, и уже есть результат.
  - Так быстро?
  "Точно, проверка - слишком уж голос у Смирнова самодовольный".
  - Работаем! Патрульный сообщил, что на дороге Листвянка Иркутск был остановлен автобус с туристами. Они опознали наш объект, это сотрудник их компании, Алексей Харламов, который не ночевал сегодня в отеле, а утром позвонил одному из коллег и заверил, что доберется до Иркутска самостоятельно.
  "Как хорошо подготовились - гибдэдэшники остановили автобус, в автобусе сотрудники..." - Бурковский сам себе ухмылялся.
  - Одновременно с информацией от ГИБДД, - продолжал Смирнов, - зафиксирован звонок на мобильный объекта.. Запись отправил вам, но, если коротко, то коллега предупреждал Харламова, что его ищут.
  - Кстати, Смирнов, а почему бы вам самому не связаться со своим товарищем? Попросили бы его вернуться, допить пиво.
  - Он не мой товарищ, Дмитрий Алексеевич, - сухо отрезал Смирнов.
  - Не в этом вопрос. Вопрос в следующем: неужели ФСБ не может просто позвонить правонарушителю?
  - Как-то не подумал...
  - Не подумали? - перебил Бурковский. - Вертолет выдать подумали, а о звонке - нет. Вы от него скрываетесь, или он от вас? Если это - случайный визитер-программист, то уверен: от ФСБ он не решится прятаться, это же не служба охраны отеля.
  - Полностью согласен, сейчас...
  Бурковский бросил трубку - дослушивать оправдания не хотелось, скорее всего, это - проверка. Не удосужились ни доложить о результате проверки ГИБДД, ни позвонить Харламову - " не подумали". Все это только подтверждало: Смирнов - участник проверки. Дмитрий повернулся к ноутбуку и зашел в раздел почтовых папок.
  "Ну, что за разговор "коллег" мне подготовили?" - подумал Дмитрий, надевая наушники. К его удивлению, разговор шел на английском.
  "- Привет Алекс. Ты где? - парень говорил не очень разборчиво, но было очевидно, что английский - его родной язык.
  - А что случилось? - акцент второго не оставлял сомнений, что парень учил английский в обычной российской школе.
  - Это я тебя хотел спросить, что случилось. Минуту назад на въезде в Иркутск нас допрашивала на дороге полиция. У них твое фото. Что ты натворил?
  - Успокойся, Джерард. Ты сказал им, что я обещал сам добраться в аэропорт?
  - Я - нет, это сказал шеф. С тобой все нормально, Алекс?
  - Все нормально, встретимся в Москве. Я сам тебя наберу."
  Бурковский снял наушники. Смущало его в этом разговоре многое: и то, что разговаривал Алекс с иностранцем, и то, что оставил слишком много данных для поиска. Если это проверка, то чересчур странная. С одной стороны - виртуозная, рассчитанная поминутно, операция. Ведь подготовка записи этого разговора подразумевала, что объект уйдет из гостиницы, задержать его не удастся, и проверка дойдет до стадии отлова объекта в аэропорту. С другой стороны, этот Алексей действует настолько непрофессионально, что начинаешь верить: он действительно московский программист, попавший сюда вчера вечером абсолютно случайно. Увы, вероятность такой цепи событий равна нулю.
  На селекторе загорелась лампочка вызова.
  - Слушаю.
  - Дмитрий Алексеевич, генерал Смирнов на первой линии.
  - Хорошо, я возьму.
   Смирнов был взволнован.
  - Дмитрий Алексеевич, мы не успели его набрать, - мобильный объекта пропал из зоны аэропорта и не появился в соседних зонах. Это значит...
  - Я знаю, что это значит, - перебил Бурковский. - Какой-нибудь рейс сейчас вылетал?
  - Рейсовых или чартерных вылетов не было, но как раз во время потери связи с телефоном вылетел транспортный самолет на Москву.
  - Вот ... твою мать. Вы грузовой терминал под наблюдением держали?
  - Не успели. Мои люди в аэропорт прибыли час назад, но они взяли под контроль железнодорожный вокзал, - оправдывалсяСмирнов.
  - Наблюдение за аэропортом не снимать. Опросить всех в транспортном терминале по поводу нашего объекта. Доложить через полчаса.
  Трубка резко ударилась о телефон, хотя ее вины в том, что услышал хозяин, не было. Бурковский поднялся из-за стола. В минуты, когда требовалось привести в порядок мысли, он любил постоять у окна, рассматривая пейзажи, какими бы они ни были. Еще десять лет назад он, обычный питерский участковый, видел за стеклом только серые каменные глыбы домов центра северной столицы и мечтал, чтобы судьба вырвала его из этого угрюмого, вечно сырого города.
  "Всего десять лет назад, а кажется, что в прошлой жизни..."
  Бурковский вглядывался в заснеженный ландшафт, словно надеясь увидеть там решение головоломки.
  На самом деле он напряженно размышлял.
  Итак, он непростительно поздно отдал простейшее распоряжение - позвонить. По сценарию проверки они сымитировали, будто телефон покинул зону аэропорта. И с этой частью Бурковский не справился (по поводу того, что его проверяют, сомнения рассеялись). Как он должен действовать, чтобы окончательно не провалить испытание?
  Мобильный может покинуть зону аэропорта по двум причинам: Харламов все-таки улетел, или аппарат уничтожили. Именно уничтожили, ведь даже в выключенном состоянии без аккумулятора работает вторая батарея, которая позволяет аппарату информировать о своем местонахождении - так называемый "полицейский сигнал". О нем знают не многие, так что от Бурковского ждут действий, учитывающих оба варианта развития событий.
  Если объект покинул Иркутск, то необходимо срочно сообщить в Центр и, скорее всего, работу с объектом "продолжит" уже европейский офис в Москве, ну, и Бурковского вызовут "на ковер"для разбора полетов. В любом случае, сейчас Дмитрий должен связаться с Центром. Да, он провалил операцию, но, не выполнив инструкцию, он рискует больше. А если Смирнов сообщил о промахе Дмитрия и куратору проверки, в Центре уже ждут звонка. Сколько ждут? Две минуты? Заминка означает: проверяемый сомневается в своих действиях.
  Бурковский отвернулся от окна, вернулся в кресло и опустил руку под крышку стола. Плавно закрылись плотные жалюзи. Щелкнул замок входной двери. Зажегся приглушенный свет, часть столешницы поднялась, оказавшись монитором. Из динамиков послышался женский голос:
  - Дактилоскопический анализ проведен. Сядьте перед монитором для полной идентификации. - После паузы из динамиков донеслось: - Объект идентифицирован, уровень доступа второй. Введите код для связи.
  Бурковский набрал на мониторе комбинацию из цифр и знаков, и минуты через две на экране появилось лицо мужчины лет пятидесяти. Видно было, что он не очень рад звонку.
  - Что случилось, Бурковский? - заговорил он на английском, но с сильным французским акцентом. - Надеюсь, это важно. У нас полшестого утра.
  Бурковский еле сдержал неуместную улыбку, услышав про полшестого, -понятное дело, шеф не знает, что так в России говорят о проблемах с потенцией. Сохраняя серьезное выражение лица, он начал доклад:
  - Ситуация второго уровня. Проникновение на объект постороннего лица. Есть основания полагать, что в настоящий момент нарушитель покинул Азиатский ареал и направляется в Европейский. Точного подтверждения нет, но ...
  - Как проник?! - взревел собеседник, его сонливость как рукой сняло. - Когда? Вчера? Он был на Мероприятии?
  - Так точно. У нас есть видеозапись, по которой можно судить, что он случайный визитер. Система безопасности определила его как гостя.
  - Как гостя? Вы понимаете, что это значит? - собеседник запнулся.- Черт побери, что у вас там происходит?! Посторонний на объекте во время Мероприятия, и сейчас он покидает Азиатский ареал?
  - Да, скорее всего, он вылетел грузовым рейсом из Иркутска в Москву. Информация проверяется оперативными работниками ФСБ.
  Последовала пауза. Шеф слегка успокоился.
  - Высылайте материалы. И если подтвердится, что этот неуловимый гость сейчас пьет водку в транспортнике по пути в Москву, то вы посадите самолет и снимите его оттуда. Лично. Это приказ.
  Экран погас.
  "Это не проверка! Он взбешен".
  Бурковский никогда не видел грубоватого, надменного Дэмиана Маурика, руководителя региональной системы безопасности Организации, в таком состоянии. Дмитрий считал французов снобами - людьми, пытающимися казаться утонченными аристократами, не являясь ими. Лягушатники не могут смириться, что в мире доминируют англосаксы, и комплексуют. Потому их презрение распространяется на всех без исключения иностранцев.
  Дмитрий нажал на кнопку селектора.
  - Аэродром? Подготовить мой борт. Через пять минут вылет в Иркутск.
  - Будет сделано.
  Удовлетворенно кивнув, он нажал другую кнопку.
  - Лиза, мой электрокар - ко входу, и соедини со Смирновым. Через служебный мобильный.
  На одевание ушло не более минуты. Телефон завибрировал, когда Бурковский был в коридоре.
  - Дмитрий Алексеевич, результаты опроса в грузовом терминале будут минут через десять, - донеслось из трубки. - Ребята...
  - Максимум через полчаса я буду у вас, - перебил Бурковский. - Встречайте на вертодроме. Заворачивайте тот самолет, пусть летит обратно, и ничего не объясняйте руководству аэропорта. Вы поняли? Без объяснения!
  - Понял. Ждем вас. А что экипажу сообщить?
  - Найдите безобидную причину, главное - ни слова о том, что нас интересует их пассажир.
  
  Через два часа, когда самолет вернулся и, покружившись для выработки части топлива, начал снижаться, в зоне аэропорта снова появился сигнал мобильного телефона Харламова. Аппарат был отключен - работал только вспомогательный аккумулятор.
  "Все элементарно. Зря информировал Центр. Теперь вроде как беглеца поймал "под чутким руководством", - расстроился Дмитрий.
  Конечно, лучше такое окончание операции, но... Слишком просто, и брать этого Алексея Харламова нужно было еще, когда они с Лурье рассматривали видео.
  "Кстати, не забыть бы в суматохе мини-диск забрать. Но все-таки кто звонил Харлмову? Вот в чем вопрос!" - думал Бурковский, глядя на приближающийся самолет.
  Серебристый Ту-154 коснулся взлетной полосы, подводя итог сумасшедшей ловле черной кошки в темной комнате.
  
  ***
  
  Алекс проснулся и, хотя иллюминатора не было, вестибулярный аппарат подсказал: самолет снижается, делая плавные повороты. По ощущениям прошло полчаса, как и обещал пилот. .
  Алекс понимал, что благодаря разнице во времени, "полчаса", означали пять с половиной часов лету. Пилот был доволен сделкой: дорогущая видеокамера намного дороже билета до Москвы. В качестве бонуса от экипажа был предложен коньяк, который и вырубил Алекса через десять минут после взлета.
   Пока Алекс приходил в себя, самолет тряхнуло от соприкосновения с землей, машина покатилась. Так закончился полет через пространство наперегонки со временем. Скорость снижалась, и вскоре стало ясно: посадка завершена, самолет просто маневрирует по бетонке. Через несколько минут двигатели затихли, и наступившая тишина оглушила единственного пассажира грузового отсека. Резкий щелчок заставил Алексея вздрогнуть.
  - Господин Харламов, прошу на выход, ваш полет окончен, - донеслось из-за открытой двери. - Добро пожаловать на тверскую землю аэродрома Мигалово!
  В дверном проеме появилась фигура пилота.
  - Надеемся, вам понравился полет, и вы еще не раз воспользуетесь услугами нашей авиакомпании, - закончил он, подражая гнусавому голосу, звучащему из динамиков пассажирских лайнеров. - Видел, что ты успел отоспаться, - продолжил уже обычным тоном. - Во время полета дрыхнул, как сурок.
  - Да, коньяк здорово помог, - улыбнулся Алексей. - В будущем на Байкал и обратно буду летать только вашими авиалиниями.
   - Всегда рады, - со смешком поклонился командир, вытянув руки по швам, и добавил: - Тебе же в Москву нужно?
  - Да, сейчас рвану на вокзал ...
  - Есть предложение получше. Через полчаса я освобожусь, и можешь со мной добраться. У тещи сегодня день рождения, за мной жена заедет. Подбросить?
  - Не хочется напрягать, - немного смутился Алекс.
  - Не беспокойся, пока мы пока летели, я узнал цену твоей камеры. Теперь мне неудобно, что по тройному тарифу тебя вез. Так что считай - оплатил такси до столицы.
  
  Пока Алексей трясся на заднем сидении "фокуса", у него было время подумать.
  "Итак, куда податься? Лёха из аэропорта сказал, что с распечаткой моей рожи меня искали и полиция, и ребята в штатском - наверное, фээсбешники. Так что телефонный доброжелатель был прав: я влип, и все очень серьезно.
  И что теперь?
   Имя мое они уже знают, директор дал наводку, когда гаишники автобус останавливали. Прописан я у родителей, адреса съемной квартиры они не знают, номер телефона тоже, они ж всегда на мобильный мне звонят, так что вряд ли хата засвечена... Еще надо посмотреть, что ж такого на диске с записью... Но это только дома ".
  Алекс посмотрел на часы.
  "До прилета Джерарда еще полчаса. В Москву ему из "Шереметьево" час добираться, так что приедем одновременно. Надо забрать у него документы, ключи и как-то объяснить, почему его камерой теперь будет пользоваться русский летчик".
  Последняя мысль повергла Алекса в уныние - камера была дорогой, под две с половиной тысячи вечнозеленых. Сумма немаленькая, а Джерард все-таки буржуй, у него дружба дружбой, а денежки врозь.
  Еще вчера сумма не особенно взволновала бы Алексея Харламова, ведущего программиста с месячным окладом в две таких камеры. Но сейчас Алекс чувствовал, что о работе и зарплате на время придется забыть. Сбережений он никогда особых не делал - как-то удавалось без усилий спускать все деньги в барах, в одиночку или с Джерардом.
   "Блин, ячейка! У меня ж в банковской ячейке есть немного".
   Ячейкой он практически не пользовался. Арендовал два года назад, когда они со Светкой стали откладывать на квартиру, потому что Алекс упирался и не хотел брать кредит. Были у него и другие мысли по поводу этих денег, правда со Светкой он ими не делился. Алексей точной суммы не помнил, но должно лежать тысяч сорок зелени.
  Алекс по привычке полез в карман за телефоном, чтобы набрать Джерарда.
  
  
  ***
  Через полчаса Бурковскому доложили, что телефон на борту самолета нашелся, а вот его владелец исчез.
  Держа в руках старенькую "Нокию", Дмитрий подошел к Смирнову.
  - Поздравляю, генерал, московского программиста ваши бравые ребята упустили. . Орлы!
   Говорил так спокойно, что у Смирнова пошел холодок по коже. Бурковский, стоя к Смирнову боком, с нарочитым интересом разглядывал мобильник, а на самого генерала не смотрел.
  - Осталась мелочь - найти парня,- продолжал Бурковский. - Надеюсь, у вас это получится до вечера, потому что завтра генерал ФСБ Смирнов может попасть под подозрение как соучастник. Вы понимаете, как наше начальство умеет наказывать провинившихся?
  - Дмитрий Алексеевич, но пилоты же сказали, что к ним подходил наш Харламов с просьбой отвезти в Москву. С ним был местный электрокарщик. Его сейчас найдут, и мы все узнаем, каким рейсом...
  - Все узнаем! - крикнул Бурковский. - Меня не интересуют электрокарщики. Ваш личный пилот вывез постороннего с объекта. Вы не смогли его перехватить в аэропорту, хотя он спокойно бродил по грузовому терминалу. Смирнов, работайте, а не стройте из себя клоуна, который бегает по арене за солнечным зайчиком!
  Смирнов смолчал, но лицо, покрывающееся красными пятнами, выдало его эмоции.
  - Дмитрий Алексеевич, - пробормотал, опустив голову, Смирнов, - Вы же понимаете, что я - не соучастник, это цепь совпадений. Я все тут перерою. Если эта сволочь в Иркутске, то он будет у вас в кабинете до вечера. Но... Лурье же тоже... Он же у нее ночевал.
  - А вот о ком вам не стоит думать, так это о Лурье. Пока до нее доберутся, о генерале Смирнове вообще будут говорить в прошедшем времени.
  На Смирнова было жалко смотреть. Если бы кто-то из знакомых увидел этого морально раздавленного человека с глазами, полными страха, он бы не узнал в нем сурового сотрудника спецслужб, который за пять лет сделал головокружительную карьеру в органах: от старшего лейтенанта до генерал-майора ФСБ. О его аналитических способностях и жесткости с подчиненными слышали многие, но лишь единицы были в курсе, почему начальник охраны какой-то гостиницы на берегу Байкала держался с генералом как с пацаном, оправдывающимся за разбитое в учительской окно.
  
  Спустя три часа господин Дэмиан Маурик, просмотрел материалы об инциденте на объекте "Байкал". Эти русские выглядели полными болванами. С другой стороны, Лурье тоже выступала в несколько странном амплуа.
  "Хм... Симона удивила. Кто бы мог подумать, что алкоголь ей так бьет в голову?"
  На мониторе загорелся значок вызова.
  "Прямая линия?" - От догадки по спине Дэмиана пробежал неприятный холодок.
  - Доброе утро, сэр - сказал Дэмиан, подавив желание подняться с кресла.
  - Доброе утро Дэмиан. Я слышал, на байкальском объекте неприятности. Что вы по этому поводу предпринимаете?
  Такой быстрой утечки Маурик не ожидал. Учитывая, что в Вашингтоне раннее утро, звонок мог означать лишь одно - Дэмианом очень недовольны.
  - С возникшей проблемой работает вся служба региона. Предположительно объект сейчас в Москве, поэтому Бурковского временно отстранили от руководства байкальским объектом, он сейчас направляется в Москву. По результатам операции будет решаться его дальнейшая судьба. Он входит в состав посвященных, потому решено пока ограничиться такими мерами.
  - Вы понимаете, что меня интересует, - с упором на "что" отрезал собеседник и после паузы добавил. - Я отложил утреннюю пробежку не ради того, чтобы обсуждать судьбу Бурковского.
  - Лурье пока вне подозрений. Произошедшее выглядит как цепь случайностей, роковым образом совпавшая с Мероприятием. Конечно, ситуация прояснится после того, как мы пообщаемся с парнем.
  - А кто вообще этот Харламов?
  "Ого, заранее поинтересовался фамилией!"
  - Как ни странно, уже однажды попадал в наше поле зрения по делу Энтхила. Если помните, там их было двое. Парень был вторым участником, тогда он еще школу заканчивал.
  - И вы за ним не присматривали?
  - Такой задачи не стояло, им занималась служба рекрутинга. Я просмотрел досье: его пытались привлечь к сотрудничеству, но в последние годы он страдал алкогольной зависимостью, поэтому от его кандидатуры отказались.
  - Я слышал, там нашли следы деятельности Конфедерации?
  "Интересно, кто ему сливает информацию?"
  - Не совсем. Прямых свидетельств нет, но кто-то связывался с нашим героем по телефону и, вероятно, проинструктировал, как покинуть объект. Думаю, это также прояснится после встречи с Харламовым. Но даже если вмешались конфедераты, они действовали полностью в рамках. К тому же, нет доказательств, что Харламову звонил их человек.
  - Ну, это мы посмотрим, - пробормотал собеседник и добавил: - Ладно, ищите парня и подчищайте хвосты.
  
  На следующее утро Смирнов поступил в отделение Московского центра психиатрии с диагнозом "Острый психоз, паранойяльный синдром, бред преследования"". Учитывая место работы и уровень информации, к которой он имел доступ, лечение решено было проводить в специальном стационаре с ограниченным доступом. Но на подъезде к городу Зеленоград автомобиль "скорой помощи" выехал на железнодорожное полотно под запрещающий знак семафора. Автомобиль принадлежал ФСБ, дело огласке не предали, поэтому никто не узнал, что трупы из смятой в лепешку машины на опознание не отправлялись.
  
  
  Глава 3
  
  Как только рука опустилась за телефоном в пустой карман, Алекс все вспомнил.
  Когда звонил Джерард, они с электрокарщиком Лехой как раз подъезжали к московскому транспортнику. И пока Алекс говорил с ирландцем, Леха перекинулся несколькими словами с коллегой, ехавшим навстречу, они вроде бы договаривались вечером поиграть в хоккей с какими-то курсантами. Беглец не вникал в разговор, не до того было: от Джерарда Алекс услышал, что его уже ищет милиция, какой уж тут хоккей.
  - Слышал? Витек говорит, там кипеж в аэропорту. Фээсбэшники какого-то террориста ищут. Не тебя случайно? - засмеялся водитель, остановившись возле трапа.
  - Ага, меня... А в камере бомба, - съехидничал Алекс, взяв себя в руки.
  Искали именно его, в этом сомнений не было. Что делать? М мужик по телефону предупреждал, но Алекс не мог подумать, что все организуют настолько быстро. Надо же, ФСБ...
  Когда переговоры с пилотами, которые летели на Москву, завершились неудачно и Алексей с Лехой уже покидали самолет, взгляд Алекса упал на телефон, зажатый в руке. И тут его осенило.
  "Если в деле ФСБ, то меня вычислят по мобильнику!"
  Нажал на кнопку отключения и, не дожидаясь, пока экран погаснет, положил мобильник на полку с коробками возле выхода.
  Теперь с Джерардом не созвониться. В домашнем компе есть копия телефонной записной книжки, но получается замкнутый круг: чтобы найти номер ирландца, нужно попасть домой. А чтобы попасть домой, нужно созвониться с Джерардом и забрать сумку с ключами.
  "Хотя... можно ведь из интернет-кафе связаться с ним по Скайпу. Джерард после самолета наверняка домой поедет и почти сразу же за комп сядет, почту проверять".
  Алексей попросил высадить возле первой же стации метро - "Речного вокзала".
  
  В начале 2008 найти в Москве интернет-кафе стало сложнее, чем обычное кафе с доступом Wi-Fi. Но полгода назад Алекс встретил старого знакомого, Змеелова, который в молодости тоже баловался копанием в Сети в местах, куда заходить вроде как нельзя.
  Разговорились. Выяснилось, что Змеелов уже несколько лет держит небольшой игровой клуб недалеко от съемной квартиры Харламова, у клуба есть даже своя команда по Контр-страйку. Алекс тогда зашел в гости, даже немного со Змееловом по сетке в Квейк пострелял, но тот шансов не оставлял, сказывалось, что Алекс уже лет пять не играл.
  И сейчас Харламов направился именно к Змеелову.
  В двух залах с компами было темно, только свет мониторов падал на лица сосредоточенных подростков, отгородившихся от мира наушниками. Лампа горела лишь над стойкой администратора, где толпились с десяток пацанов, с виду пяти-шестиклассники. Они ввалились в клуб прямо перед Алексом. Мальчишки беззаботно галдели, обменивались приветствиями с уже сидящими в зале, а для некоторых Змеелов доставал из шкафа клавиатуры и мышки: как обычно, завсегдатаи держали в клубе личные девайсы.
  Алекс позавидовал ребятам: лет тринадцать назад он просадил немало родительских денег в Дум и Квейк. Тогда открывались просто компьютерные клубы, без Интернета, о котором большинство пацанов только слышали. Активная игровая жизнь длилась полгода, пока родители не заметили, что Алексей теряет в весе. Семейное расследование было недолгим, и до походов по врачам дело не дошло. Выяснилось, что все деньги, отведенные на завтраки и обеды, оставались в компьютерном клубе. Деньги выдавать перестали, и теперь после занятий Алекс был обязан приходить к матери на работу, в районное управление Сбербанка рядом со школой. Там мама кормила компьютерного фаната разогретым в электродуховке обедом. Потом отпрыск усаживался за один из свободных столов в бывшем красном уголке банка, где со стен, как воспоминание о несуществующей стране, смотрели Ленин и Горбачев, а в углу пламенело знамя. Напротив входа красовалась Доска почета с фотографиями "победителей соцсоревнования".
  Алекс был не единственной жертвой родительской заботы, такой же экзекуции подвергалась дочка председателя управления, Лена, с которой они учились в одной школе. Она была на четыре года старше, и в следующем году заканчивала школу, поэтому компания такого сопляка, как Алекс, её тяготила.
  - Если ты хоть раз поздороваешься со мной в школе или кто-то узнает о том, что я здесь после уроков учу домашку, я тебя в порошок сотру. Понял? - услышал он от Лены, когда в первый раз мать заставила его "сначала выучить уроки, а уже потом делать, что хочет".
  Но нет худа без добра. Программистом в банке работал на полставки Макс, студент третьего курса Бауманки, который проявлял к Ленке интерес. Ей это нравилось - ни у кого из подруг не было парня старше первого курса. Макс притащил в красный уголок компьютер и, по просьбе Ленкиной мамы, занимался с нерадивой школьницей информатикой. Вообще-то это была идея подрастающей дочки, но мама, поверив, что модница и любительница дискотек решила освоить компьютер, сама предложила Максу "позаниматься с Леной немного на компьютере". В качестве компенсации она обещала закрывать глаза на его прогулы во время сессий.
  Появление Алекса сильно мешало молодым людям "углубляться в компьютерные науки". Решение проблемы было простым и изящным. Служебный компьютер Макса имел выход в Интернет, и он разрешал Алексу бродить в Сети, пока сам занимался с Ленкой в красном уголке.
  Так за полгода Алекс узнал, что такое ассемблер и кто такие хакеры, Ленка узнала, что такое петтинг, и кто такие хламидии, а Макс - что такое не спать неделю после того, как рвется презерватив.
  Летом, во время каникул, Алекс, успевший подружиться с Максом, торчал в банке дни напролет. Именно тогда в Сети появился Umka. Под этим ником Алексей стал известен в кругах программеров и хакеров.
  ...- Привет, Умка, какими судьбами? - Разобравшись с толпой школьников, Змеелов вышел к нему из-за стойки.
  - Да вот, не поверишь, нужен инет, а телефон и ключи от дома у телки оставил. Ну, и понятно, что заметил это только перед дверью. - Алекс решил соврать, незачем Змеелову долго объяснять. - Она, блин, на работу умчалась, а я даже не знаю, где работает. Вот хочу списаться, может - недалеко. Не до вечера же ее под домом ждать.
  - А ты что? Работу бросил? Сегодня ж четверг.
  - Да я еще утром от нее позвонил, что меня не будет. Больной я.
  - Больной? - рассмеялся Змеелов. - Ладно, если тебе только инет, то вон там, во втором зале, в углу компы попроще, для Интернета вполне хватит.
  - А компа с дисководом у тебя нет? - спросил Алекс, вспомнив о диске
  - Чего нет, того нет. Могу дать внешний, у меня тут завалялся один, подключишь сам, там драйвера на машине не установлены, так что извини.
  - Ерунда... Доставай, - проворчал в ответ Алекс, пока Змеелов копался в шкафу.
  
   В Скайпе Джерард еще не появился, поэтому Алексей взялся подключать внешний привод, чтобы просмотреть видео. Вдруг иконка Скайпа замигала, сообщая, что авторизацию запрашивает Алексей Харламов. Такое иногда случается - есть любители знакомиться со своими полными тезками. Но Алекс давно не указывал настоящего имени, поэтому запрос был неожиданным. Открыв информацию о пользователе, он еще больше удивился - тот, кто стучался, указал правильно день, а главное, место рождения - Ленинград.
  Дело в том, что всю сознательную жизнь Алекс прожил в Москве, но на свет появился в Питере, куда мама специально уезжала рожать (ее отец был главврачом в роддоме). Знакомым он об этом не рассказывал, да и сам всегда считал себя коренным москвичом.
  Алекс прекрасно разбирался в сетях, недаром в детстве баловался хакерством, но чтобы вот так найти в Скайпе человека, у которого, кроме никнейма, ничего не указано... Эфесбешники что ли вычислили? Заинтригованный Алекс разрешил авторизацию и написал:
  "Ты кто?"
  На экране появилось сообщение о звонке: "Вам звонит Алексей Харламов".
  Алекс надел наушники.
  - Алексей, добрый день. Мы сегодня с вами говорили утром по телефону. Я рад, что вы уже в Москве.
  Алекс узнал голос с первых слов - звонил тот же мужик, который помог сбежать из отеля.
  - Как вы нашли мой аккаунт?
  - Ну... Вы же не новичок в Интернете. Насколько помню, вы один из авторов "Энтхила". И то, что вы в Москве, только подтверждает, что вы умны и предусмотрительны. Хотя я, честно говоря, удивлен. Сомневался, что у вас получится.
  - Вы не ответили на мой вопрос. Как Вы нашли мой аккаунт? - Алексу все меньше нравилась осведомленность собеседника.
  - На этот вопрос, думаю, вам ответят те, кто появится в интернет-кафе минут через пять-десять. Если я нашел ваш аккаунт, то и айпишник не станет секретом для ваших преследователей. Вы же поняли, насколько это серьезные люди?
  - Послушайте, как вас там. Я не знаю, во что влип, но мне очень сильно кажется, что вы неспроста обо мне заботитесь. Что вам от меня нужно и кто вы? - Алекс говорил так громко, что пацан лет пятнадцати, сидевший через два компа, обернулся.
  - Успокойтесь, Алексей. Я обещал, что вы со мной познакомитесь, если выберетесь из отеля, и теперь у вас больше шансов меня увидеть. А пока называйте меня Яном. Но я бы на вашем месте не со мной препирался, а поторопился с уходом из...
  - Отлично, Ян, - перебил его Алекс, - я потороплюсь, но сначала вы мне объясните, что происходит.
  - Чтобы я смог вам это объяснить, вы все-таки уходите из кафе. Во-первых, наш разговор прослушивают, а во-вторых, у вас уже не осталось времени. В другом кафе зарегистрируйте новый аккаунт в Скайпе и найдите меня, набрав латинскими буквами название города, о котором я вам говорил. Кстати, с телефоном вы очень правильно поступили, извините, забыл предупредить.
  -Прослушивают?! Скайп? - удивился Алексей, но на экране появилось окно "Разговор окончен"
  Алекс чертыхнулся и снял наушники. О том, что спецслужбы добрались до прослушки Скайпа, слухи ходили, но доказательств не было, да и Алекса они особо не интересовали. В последнее годы что-либо скрывать от спецслужб потребности не было.
  На экране появился яркое бордовое окно с сообщением от администратора сети: "Умка, за тобой тут пришли в штатской. Корочки милиции. Зачем - не мое дело, рядом с компом дверь в подсобку, там есть второй выход, код 5378."
  Алекс посмотрел в соседний зал, где возле освещенной стойки крепкий мужик в сером костюме что-то рассказывал Змеелову, который рассматривал фотографию.
  Алекс кинулся к двери, рассчитывая, что оперативник, зашедший с солнечной улицы, не заметит его в полумраке. Как только Алекс прикрыл за собой дверь, из-под нее пробился луч - в клубе включили свет.
  В подсобке было темно, но привычшие глаза сразу нашли узкую крутую лестницу, она вела наверх и упиралась в железную дверь с кодовым замком.
  "Черт, света нет, и - ни мобильника, ни зажигалки!"
  Алекс нащупал кнопки. Двенадцать, по три в ряду. Вариантов размещения цифр немного: или как на калькуляторе - по порядку, или как на компьютерной клавиатуре: единица - внизу. Оставалось непонятным, где размещены сервисные кнопки, которые точно есть, ведь на панели две лишние.
  Алекс попробовал "калькуляторный" вариант. Ладони вспотели. Неудача. Теперь - "клавиатурный". Алекс чувствовал, как в груди колотится сердце.
  Щелкнул замок. Свобода!
  Алекс вышел на улицу, прищурившись от яркого света, закрыл дверь. Он был с противоположной от входа стороны здания. Не теряя ни секунды, Алекс быстрым шагом - старался не бежать, чтобы не привлекать внимание прохожих, - направился подальше от клуба.
  Куда теперь? Если вычислили Скайп и паспортные данные, то идти к съемной квартире опасно. Хотя, договора с хозяйкой он не заключал, родители его адреса не знают, коллег тоже никогда в гости не приглашал. Так что вычислить адрес нельзя, осталось только попасть в нее. Но еще в клубе, его осенило: нужно поговорить со старушкой из соседнего подъезда, у нихобщий балкон. И как он сразу об этом не подумал?
  
  Разговор с соседкой пока результатов не давал.
   - Поймите вы, у меня в поезде украли сумку, а там были ключ и мобильный телефон, поэтому я не могу ни в квартиру попасть, ни позвонить моей тетке, Марине Ильиничне, потому что не помню номера сестры, у которой она сейчас живет, записал в мобильный, - устало повторял Алекс придуманную легенду. - Я через пожарные двери на балконе перейду к себе, и все. Они ж ни у вас, ни у меня не заколочены.
  То, что он внучатый племянник, придумала сама хозяйка: думала, соседи и консьерж не догадаются, что она сдает квартиру.
  Бабуля за дверью не сдавалась:
  - Молодой человек, я еще раз вам повторяю. Я о вас впервые слышу, и открывать вам дверь или, тем более, пускать в квартиру не буду.
  Как часто бывает, простое решение проблемы появилось неожиданно:
  - А если я позову консьержа из своего парадного, и он подтвердит, что я живу в пятьдесят второй квартире, а Марина Ильинична - моя тетка? Тогда пустите?
  За дверью замолчали на полуминуты. Тишину прервал голос с нотками сомнения:
  - А кто сегодня дежурит? Михалыч или кто из этих, которые меняются постоянно?
  - Михалыч, Михалыч! - обрадовался Алекс.
  Он знал только этого консьержа. Михалыч - бывший военный с хорошей пенсией - жил в доме с момента его постройки в шестидесятых, и работа консьержа для него была не только источником дохода, но и общественной деятельностью. Именно Михалыч весной организовывал субботники, одинокие пенсионерки из разных подъездов обращались к нему за мелким ремонтом - лампочку поменять или кран починить.
  Другие консьержи, как правильно заметила соседка, менялись чуть ли не каждый месяц: в подъезде было много пенсионеров и мало квартир, поэтому платили охранникам немного. Ни жильцы не запоминали этих "временщиков", ни они - жильцов, поэтому Алекс не понимал, зачем такая охрана вообще нужна.
  С помощью Михалыча удалось и соседку уговорить, и отвертку раздобыть, чтобы аккуратно вытащить наружное стекло из балконной двери, внутреннее пришлось разбивать. В общем, минут через тридцать консьерж получил армянский коньяк, а Алекс - квартиру в свое распоряжение.
  Включил настольный компьютер, предварительно вырубив Интернет - лучше не светить айпишник в Сети. Если ребята такие серьезные, есть смысл перестраховаться. Новинками систем слежения Алексей не интересовался уже лет пять, с тех пор, как занял теплое и сытное место программиста. Хотя... в любом случае было понятно, что счет времени, за которое вычислят квартиру, уже идет на часы. Они знают его аккаунт Скайпа, отследят все точки выхода, перепроверят, отсеют все командировки, рабочие айпишники. Конечно, вспоминая времена хакерства, он с домашнего айпи не пользовался ни аськой, ни Скайпом, даже страницу в ЖЖ не посещал, но... В общем, времени в обрез.
  Сейчас нужно слить всю информацию на внешний винчестер и грохнуть диск - форматирование не помешает специалисту все восстановить. Поэтому винчестер был разобран и разбит молотком.
  Легкий ноутбук Sony избежал участи винчестера. Именно на нем можно было просмотреть запись, в нем был CD-привод, но рисковать, теряя время, Алекс не собирался. Ноут отправился в рюкзак.
  Остались документы и деньги. Беглый сбор наличности по квартире дал неплохой результат - больше двадцати тысяч рублями и почти полторы тысячи вечнозеленых.
  "Отлично, даже если до ячейки не доберусь, на первое время хватит, - подумал Алекс, пряча рубли в карман, а доллары - в рюкзак. - Так, теперь самое главное - ячейка, ну, и документы".
  На столе рядом с компьютером стояла наполовину пустая большая упаковка с чипсами. Покопавшись в чипсах, Алексей достал целлофановый пакет. Идеальный тайник - никто не станет копаться в открытом пакете в поисках денег или документов. Там же лежали ключи и фиолетовая паспортная книжка с экзотическим гербом и надписью: "Latvijas Republika", в нижней части была вторая надпись: "Nipelsona Pase". На паспорт так называемого "негражданина Латвии" у Алекса сейчас были все надежды. Появился он у Алекса случайно.
  
  ...А дело было так. Года два назад в пятницу подошел к нему руководитель проекта, Володя, и попросил об услуге. В субботу компания отправляла его в Подмосковье на конференцию по системам безопасности. Участие оплачено - не ехать нельзя. А тут как раз в Москву прибывает девица из Японии, с которой он познакомился в Инете. Причем не одна, а с сестрой-близняшкой - оказалось, Володя общался в онлайне на фривольные темы попеременно с обеими. В общем, снял он номер на троих и предвкушал незабываемые выходные экзотического разврата, а тут эта конференция...
  Так Алекс стал на два дня Владимиром, участником конференции, где обсуждали методы борьбы с теми, кем он еще недавно был, - хакерами. Мероприятие оказалось интересным, он даже вступил в полемику, где его заметил один парень. Во время вечернего фуршета, а проще говоря, пьянки, он подошел к Алексу-Владимиру обсудить дневной спор. Представился сотрудником латышского банка Ингуссом, Алекс, понятное дело, не стал говорить, что он Алексей, а не Владимир.
  Обычная беседа перешла к более специфическим моментам, потом Ингусс предложил Алексу плюнуть на этот фуршет для ботанов и махнуть оттянуться в столицу. Поехали в Москву, повисели немного в пабе, где говорили только о работе. Потом Ингусс пригласил его в представительство банка - там есть сауна, да и заночевать можно, а уже утром вернуться на конференцию. Охранник, увидев документы Ингусса, их пустил, но предупредил, что сауну уже кто-то занял. Поэтому пошли пить к Ингуссу в серверную, где Алекс решил "показать класс" - внедрил специальные метки в обычные текстовые файлы. Теперь при любом копировании не файла, а самой информации можно было обнаружить ее местонахождение.
  Как они все-таки попали в сауну, он помнил смутно. Проснулся в одной простыне на кожаном диване комнаты отдыха. Было холодно, голова болела, и очень хотелось пить. Алекс тупо уставился на невысокий столик, где валялись две пустые бутылки из-под коньяка и пластиковые стаканчики: ничего похожего на воду не было.
  Ингусс, спавший в такой же простыне на соседнем диване, поднял голову - выглядел тоже не здорово.
  - О-о-о...Проснулся? С добрым утром, - собутыльник еле ворочал языком. - Я уже минут десять лежу, пытаюсь встать.
  Ни о какой конференции речь уже шла - найти бы срочно бокальчик холодного пива. И он чудесным образом (в девять утра!) нашелся в соседнем здании, где работал круглосуточный бар.
  После первого бокала, ушедшего залпом, Ингусс неожиданно заговорил о специфической проблеме. Во-первых, он оказался сотрудником латвийского Бюро по Защите Конституции, тамошнего ФСБ. Во-вторых, ему нужно было найти, кто сливает информацию из базы данных их российского офиса.
  Этот филиал крупнейшего латышского банка был по совместительству офисом латышской спецслужбы, поскольку сам банк являлся неформальным подразделением, через которые многие фирмы и просто богатые люди по всему СНГ проводили свои непрозрачные операции. По сути, таким нехитрым способом Бюро получало сведения о деятельности если не российских олигархов, то многих бизнесменов средней руки, которые всегда можно было использовать в своих интересах.
  Для определения того, кто сливает информацию и кому, Ингусса под видом системного администратора направили на работу в банк. Выполнить задание пока не получалось, а сверху уже давили, требуя результатов.
  У Ингусса были подозрения, что замешан сотрудник банка, но дело в том, что это был сын одного из заместителей Бюро. С подозрениями в такой ситуации не пойдешь "наверх", нужны железные доказательства. А их мог бы добыть Алекс со своими метками. В качестве платы Ингусс и предложил "Владимиру" латышский паспорт.
  Отказываться было глупо, ведь Ингусс не знал настоящего имени Алекса и, выдав ему паспорт, никогда бы не нашел настоящего Алексея Харламова.
  Алекс обнаружил, что утечка идет через программу, установленную на одном из компов американскими консультантами, которые ее "забыли удалить". Как следовало ожидать, информация уходила к штатовцам, считавшимся союзниками латышей в регионе, но не стеснявшимся таких методов. А парень, который был под подозрением у Ингусса, оказался чист. После операции, которую Ингусс представил как исключительно свою заслугу, он пошел на повышение, а "Владимир" получил паспорт Андрея Безухова.
  Как это сделал Ингусс, не просвящая начальство о его, Харламова, роли в операции, мало интересовало Алекса. Больше интересовало, действующий ли паспорт. В том же году Алекс решил это проверить, когда летал в Базель на конференцию. На обратном пути была нелетная погода, и рейс изрядно задерживали. Аэропорт там один для французов и швейцарцев, только выходы разные - в шенгенскую зону (Франция) и в Швейцарию. Времени до вылета оставалось много, и Алекс решился пройти по латышскому паспорту через французский сектор в шенгенскую зону - волновался, что швейцарцы могут заметить, что он пользуется разными паспортами. Все прошло нормально - выпустили и впустили через границу, не задавая вопросов. Ингусс не обманул.
  
  Теперь только этот паспорт поможет уйти от спецслужб. Алекс ухмыльнулся. Когда занимался хакерством, он много раз рисовал в воображении, как с поддельными документами скрывается от милиции, спецслужб. Потом бросил свое флибустьерство в Интернете, получил спокойную работу и... как говорил один знакомый: "бойтесь своих желаний - они способны материализоваться".
  Из прихожей донеслась трель телефонного звонка. За время, пока Алекс снимал квартиру, это случилось впервые. Знакомые и даже хозяйка звонили только на мобильный. Иногда Алекс пользовался домашним телефоном, чтобы заказать пиццу или вызвать такси, но операторам оставлял номер сотового.
  "Нашли меня? Проверяют, дома ли? Глупо. Если бы у них был номер, сразу бы приехали", - роились в голове мысли. Звонки прекратились, но через пару секунд, словно собравшись с силами, телефон снова назойливо задребезжал. Алексей решил подойти.
  - Алло. Леша это ты? - раздался из трубки мамин голос.
  От неожиданности он опешил: "Значит, номер я все-таки родителям давал. Всё. Сейчас фээсбэшники меня вычислят, родительский телефон, точно, на прослушке. В любом случае, нужно успокоить маму и делать отсюда ноги".
  Леша, что ты молчишь? Почему мобильный отключен?
  "Может, они до родителей еще не добралисьона всегда волнуется, если я не по прилету".
  Да мама, это я. Уже дома, а мобильный потерял в Иркутске. Думал позвонить , да вот, завертелся.
  Леша, с тобой ничего не случилось? - в голосе по-прежнему тревога.
  Ничего, а почему ты спрашиваешь?
  Час назад заходил участковый. Отец ангину подхватил, поэтому сидит дома, вот участковый его и застал. казал, что тебя военкомат ищет - какие-то документы потеряли. Ну, отец объяснил, что ты живешь отдельно, но он передаст тебе, когда ты вернешься из командировки. Даже набрал тебя на мобильном, но ты был вне зоны . Решили, что еще летишь. Участковый спрашивал телефон съемной квартиры, но ты ж знаешь, что отец такие вещи не запоминает.
  А ты запоминаешь, как можно веселее прокомментировал Алекс. И, кстати, как ты его запомнила?
  - Забыл? Ты звонил мне из дому на сотовый в прошлом году, когда потерял свой, вот я его и записала. Вечно ты у меня все терять любишь.
  - Ну ладно, ладно. Все, мам, не беспокойся я дома, буду отсыпаться. У нас же с Байкалом разница пять часов. Что-то в сон клонит.
  - Ну, отсыпайся, отсыпайся, а на выходные не забудь к нам. Ой! Подожди! Чего ж я сказать хотела! Потом еще звонила девушка. Мол, с работы она, тебя начальство разыскивает, а ты не отвечаешь. Я ее спрашиваю, а разве вы уже прилетели, а она мне отвечает, что уже часа три назад. И попросила, если найду тебя, передать, что совещание в шесть вечера. Вот я и разволновалась, стала тебе звонить: ты же всегда меня набираешь, когда прилетаешь.
  - С работы? А она не сказала, как ее зовут? - с деланной беспечностью спросил Алекс.
  - Сказала, но я не запомнила.
  - Давай, мама, будем считать, ты меня не находила, спать охота, а тут они со своим совещанием. Все, целую. Отцу привет, с военкоматом все решу, не беспокойтесь.
  - Ну, хорошо, что все нормально. Пока. В субботу не забудь захватить фотографии Байкала.
  - Обязательно, мам.
  Алекс положил трубку.
  "Изящно вычислили. Сколько у меня времени? Пять-десять минут. Эти из клуба рядом". Придумка со звонком с работы впечатлила Алекса. Как точно просчитали поведение взволнованной матери!
  Он кинулся в комнату. Быстро забросил в рюкзак, к ноуту, внешний винчестер, КПК, запасные джинсы, свитер, белье. Надел лыжную куртку, натянул спортивную шапочку и спортивные противосолнечные очки. На улице лежал снег, но весна заявляла свои права, и смеркалось уже к семи. Если у милиции есть портрет, то лучше днем все-таки пользоваться очками.
  Сборы заняли минуты две, но когда Алекс выглянул из окна кухни, увидел быстро подъезжающую к парадному черную Тойоту. Появилось дурное предчувствие, Алекс к нему прислушался и не прогадал. Не успела машина остановиться, как задние дверцы распахнулись и вылезли двое, одного Алекс видел в клубе. Они быстро направились к подъезду. Водитель из машины не вышел.
  "Не успел. Когда с матерью говорил, они уже выезжали".
  
  ***
  
  К Москве на сумасшедшей скорости неслись два Мерседеса-"кубика" с включенными мигалками. На заднем сидении второго автомобиля Бурковский, отгородившись от водителя тонированной шторкой, слушал доклад сотрудника оперативного управления.
  Для работы в Москве Бурковскому выделили оперативную группу. Командовал ею Олег Звягин - неприметный парень моложе Дмитрия лет на пять. Такого если встретишь в лифте, то через пять минут не опишешь. Манера говорить выдавала, что в Организацию Олег пришел из контрразведки - такое случалось часто, и не только в России.
  - Алексей Хараламов попал в поле зрения службы еще одиннадцать лет назад. Они с товарищем создали проект "Энтхил", который обнаружил эффект экстрафакультивности в Интернете.
  Бурковский удивленно посмотрел на Звягина. Олег - руководитель небольшой оперативной группы. По сути, одна из низших ступеней в силовой иерархии, а эффект экстрафакультивности - закрытая тема Организации. Бурковский сам узнал о нем только после посвящения.
  - Вы о нем знаете? - перебил он Олега.
  - О Харламове? - вопрос застал Олега врасплох, и он запнулся. - Ну да, я собрал...
  - Нет, об эффекте экстрафакультивности, - уточнил Бурковский
  - Не знаю. Этот термин был в досье, но я могу запросить более подробную информацию.
  - Уверен, вы ее не получите, - улыбнулся Бурковский. - Продолжайте.
  - Во время участия в проекте "Энтхилл" Харламову было пятнадцать, он еще учился в школе. Что любопытно, когда наша служба сообщила о нем и его товарище в службу рекрутинга, то они поручили сбор информации только о партнере. Я нашел отчеты о его разработке. Харамова велели "отложить". Причину мне установить не удалось.
  - Это я знаю, - согласился Бурковский.
  - Проект "Энтхилл" принес ему значительную сумму, порядка ста тысяч долларов. В последний год учебы в школе Харламов вел разгульный образ жизни, проходил курс лечения от наркотической зависимости. В высшее учебное заведение не поступил, посвятил себя программированию и хакерской деятельности. В Сети был известен под именем Умка и приобрел значительный авторитет. После совершеннолетия Харламова Отдел рекрутинга начал привлекать его к сотрудничеству с целью последующей вербовки, причем сразу в подразделения центрального аппарата. Операция готовилась полгода.
  - Подробная информация об этой операции при вас? - уточнил Дмитрий
  - Нет, мне о ней известно в общих чертах. Схема стандартная: анонимный постоянный клиент Харламова заказывает конфиденциальную информацию одного из нью-йоркских банков (именно информацию, воровством денег со счетов Харламов не занимался). Потом Харламова должны были арестовать по официальному ордеру ФБР во время отдыха в Турции. Три месяца в турецкой тюрьме, потом экстрадиция в США, и наш человек предложил бы ему работу в американской компании в обмен на свободу. Но сведения Харламов не предоставил, в последний момент он сообщил Заказчику, что уезжает в Крым и займётся заказом после возвращения. Но потом на связь так и не вышел. Все это время провел в Москве и с тех пор прекратил какую-либо активность в среде хакеров.
  - Молодец, парень, - улыбнулся Бурковский. - У него, оказывается, прямо хобби: уходить от нас.
  - Через полгода устроился программистом в российский офис софтверной компании, принадлежащей нашей Организации. В досье написано, что выбор компании он сделал абсолютно случайно.
  - Случайно, - хмыкнул Бурковский, - после всего этого верится уже с трудом. Каков уровень его доступа в компании?
  - В российском офисе выполняли исключительно публичную часть работы. Никаких внутренних разработок в Москве не было.
  Звягинцев умолк, ожидая мнения начальника.
  - Понятно... И все-таки нельзя исключить целенаправленный выбор карьеры именно в нашей компании.
  - Дмитрий Алексеевич, дело в том, что никакой карьеры он не делал. Спустя полгода у Харламова начала прогрессировать алкогольная зависимость. Если бы не она, то, по данным службы рекрутинга, его бы повысили и перевели в центральный офис. Он один из лучших сотрудников, но... В общем, от его вовлечения в Организацию отказались три года назад.
  - А если он специально себя так ведет, чтобы не привлекать внимание нашей службы рекрутинга? Так что проверяйте, проверяйте.
  - Сделаем.
  - А что со вторым участником "Энтхилла"? - спросил Бурковский
  - Информация по нему для моего уровня доступа закрыта. А это значит...
  Бурковский, вскинув брови, кивнул.
  - ...значит, что он работает на нас, - закончил Дмитрий. - Итак, вы сейчас занимаетесь поисками Харламова. Что предпринято?
  - Аналитический отдел определяет возможные точки его появления - родители, друзья, сослуживцы. По адресу прописки уже работает группа. Пока Харламов там не появлялся. Ведется мониторинг коммуникаций: Интернет, телефоны родителей, друзей. Особое внимание уделяется его коллеге-ирландцу, аналитики нашли нестыковки, но пока ничего определенного сказать не могут.
  - Это тот Джерард, который звонил Харламову?
  - Да.
  - Хорошо, а теперь вы свободны, мне нужно поработать с базой.
  Автомобили притормозили. Олег выскочил из автомобиля, и не успел он захлопнуть переднюю пассажирскую дверцу, как машина уже рванула с места. Впереди виднелась развязка МКАДа.
  На спинке водительского кресла перед Бурковским зажегся дисплей, после стандартной процедуры идентификации по радужной оболочке и чертам лица появился доступ к базе данных.
  Покопавшись в базах около получаса, Бурковский активировал связь с Мауриком.
  - Добрый день, господин Маурик. Я уже в Москве.
  - Надеюсь, что и Харламов там же, - проворчал хмурый Маурик - Это все, что вы хотели мне сообщить, Дмитрий?
  Бурковский пропустил колкость мимо ушей. Сегодня об него даже ноги можно вытирать - заслужил.
  - Господин Маурик, мне нужна санкция, чтобы срочно вызвать в Москву сотрудника аналитического отдела...
  - Вы все-таки решили это сделать? - перебил его Маурик. - Думаете, мы не поймаем Харламова своими силами? Вы понимаете, что придется объяснить руководству другого подразделения, почему мы используем их сотрудника?
  - Уверен, мы найдем Харламова сами, но стоит подстраховаться.
  Воцарилось молчание. Маурик хорошо понял Бурковского: шила в мешке не утаишь, ситуация и так вышла из-под контроля, поэтому стоит задействовать все резервы, а то потом обвинят, что недооценили серьезность ситуации.
  - Хорошо, я распоряжусь. У вас все? - отрезал Маурик
  - Да. Спасибо! - Дмитрий был сама любезность.
  Изображение Маурика исчезло, и через несколько минут от него пришло уведомление. Дмитрий открыл текст.
  Как он и ожидал, это оказался документ, завизированный Мауриком, о вызове сотрудника аналитического отдела из Праги в Москву. С девяти часов следующего утра он переходил под временное кураторство Бурковского. Кураторство не подразумевало подчинения, поскольку уровень приезжающего специалиста в иерархии был выше, чем у Дмитрия, - тот достиг посвящения три года назад, а Бурковский в числе посвященных только год.
  За стеклом появилось лицо Звягина, он что-то возбужденно говорил и жестом просил опустить перегородку.
  "Что это с ним? С виду такой малоэмоциональный... а тут даже о внутрисалонной связи забыл", - дивился Бурковский, опуская стекло.
  - Объект появился в Сети, сейчас он в Скайпе. Компьютер, с которого вошел, находится в Москве в интернет-клубе, - затараторил Звягин.
  "Интересно, что ему начальство пообещало?" - ухмыльнулся Бурковский. Парень готов землю рыть, что, конечно, радует. Но важнее то, что Звягин вел себя как новичок. Значит ему, Бурковскому, по-прежнему доверяют, раз в подчинение выделили не местного зубра, который в первую очередь присматривал бы за промахами начальника.
  - Когда группа достигнет объекта? - спросил Бурковский.
  - Минуты через три-четыре. Нам повезло -клуб рядом с базой, буквально в километре-двух.
  - О том, что повезло, будем рассуждать, когда Харламов окажется у нас, - заметил Бурковский
  - И еще, Дмитрий Алексеевич, сейчас Харламов ведет аудиоразговор, который мы записываем.
  - С кем?
  - Минутку... с... Алексеем Харламовым, - закончил Звягин упавшим голосом.
  - Ну вот, не все так весело. Запись разговора у меня в папке?
  - Да, сразу туда пишется.
  Бурковский снова уединился, отгородившись перегородкой.
  
  ...Бурковский снял наушники. Разговор Харламова с каким-то Яном свидетельствовал, что без конфедератов здесь не обошлось. Выходит, Харламов не их агент. Конечно, существует вероятность, что быседа велась специально для слушателей, в том числе и для Бурковского.
  "Ладно, через несколько минут будем знать", - подумал Бурковский и нажал на кнопку внутренней связи автомобиля.
  - Звягин?
  - Слушаю, Дмитрий Алексеевич.
  - Запись - на анализ психологам. Мне нужна информация о степени откровенности собеседников. Пусть проверят, есть ли у них навыки вербальной блокировки. Разговор слишком длинный - так что следы должны быть. И что там по клубу? Наши уже там?
  - Минуту назад оперативники сообщили, что прибыли на место. Выход из клуба под контролем. Харламов закончил разговор в момент, когда группа была уже возле клуба. Клуб в подвале, радиосвязи с группой нет уже три минуты. Из клуба никто не выходил, так что объект там. Я распорядился брать его.
  - Он должен быть не "там", а у вас! Как только появится результат, доложите.
  Из головы не шел разговор, подтверждавший, что в деле участвуют конфедераты. Вероятность, что Харламов попал на Мероприятие с их подачи, минимальна, поскольку не ясна цель. Ни само оно, ни список гостей им не интересен. Или Мероприятие использовалось как ширма для другой операции?
  Конечно, основная версия: все произошедшее - дело случая. Но тогда получается, агент конфедератов заметил, что Харламова задержали и оставили в кабинете одного. И тут он звонит Харламову на мобильный с инструкциями... Откуда он знал номер Харламова, и то, что Харламов - не член Организации? Понятно одно: если версия верная, то в отеле, зоне ответственности Бурковского, работает шпион.
  Вопросы... вопросы... а нужны ответы, которые находятся в голове Харламова, но удастся ли их из нее вытащить?
  Зажглась лампочка переговорного устройства - Звягин все-таки о ней вспомнил.
  - Харламова в клубе упустили, - донесся из динамика растерянный голос.
  - Что значит - упустили? - спокойно проговорил Бурковский.
  Он еще не до конца осознал новость - в голове засела мысль о шпионе.
  - Администратор опознал Харламова, показал место, где тот сидел, но самого объекта в клубе не оказалось. Агент докладывает, что, когда группа вошла в помещение, кто-то отключил свет, и, вероятно, Харламов ушел через черный ход.
  - Получается, он специально выбрал клуб с черных ходом? То есть, он нас туда привел, как щенков на поводке? Мы программиста ловим или Джеймса Бонда, вашу мать?! - теперь Бурковский кричал так, что Звягин его слышал и без переговорного устройства.
  Машина тем временем остановилась у входа в небольшой особняк в Замоскворечье. Здание окружал маленький сквер, огороженный массивным кованым забором. Автомобиль сопровождения остался за воротами. Справа от входа висела скромная бронзовая табличка: "Международное агентство Уильяма Дж. Скотта". Только те, кто ориентировался на рынке детективных агентств, были в курсе, что это - офис одного из лидеров мирового частного сыска. Некоторые знали, что основатель успел поработать директором ФБР. И только узкому кругу была известна истинная задача Агентства: оно обеспечивало безопасность Организации.
  Звягин выскочил из автомобиля с втянутой в плечи головой и кинулся открывать дверцу разъяренному начальнику.
  - Что дали беседы с родственниками?! - выбираясь из машины, продолжал Бурковский уже тише, но так же агрессивно. - Тоже ничего? Может, Харламов просто виртуальная личность? А?
  - Вот-вот поступят отчеты, - заверял Звягин.
  
  После полета в сверхзвуковом режиме Бурковский выглядел вялым и вальяжным, и Олег Звягин не ожидал вспышки гнева. Когда Олегу сообщили, что его группе предстоит участвовать в серьезной операции, он навел справки о новом начальстве: быстрая карьера, слухи о жесткости с подчиненными.
  С другой стороны, поговаривали, Бурковский - хороший аналитик, и парней из своей команды не подставляет. Все, кто работал с ним в Питере, потом очень быстро сделали карьеру, поскольку оказались хорошими руководителями оперативных подразделений. Новое задание Звягин расценил, как шанс засветиться. Но теперь Олег понимал, что, если не проявит себя с лучшей стороны, то запятнает репутацию - и прощай, повышение.
  - Значит так, Звягин, - продолжал Бурковский, взяв себя в руки. - Я сейчас - к вашему начальству, а через десять минут вы у меня в кабинете отчитаетесь о проведенных и планируемых беседах с родственниками и сослуживцами. Кстати, где мой кабинет?
  - На втором этаже, - отрапортовал Звягин, открывая дверь особняка, - пятнадцатый. А Рогов ...
  - Я знаю, где кабинет Рогова, - перебил Бурковский, - в мой кабинет пусть принесут пепси и две таблетки аспирина.
  
  Как и предполагал Бурковский, беседа у начальника оперативного управления Рогова заняла десять минут.
  Питерский отдел, которым когда-то руководил Бурковский, подчинялся московскому управлению, так что Рогов раньше был непосредственным начальником Дмитрия. После того, как Бурковского перевели на байкальский объект, по уровню в иерархии Организации Дмитрий формально сравнялся с Роговым, но тот не был в числе посвященных, хотя служил в Организации уже лет двадцать.
  Опытный карьерист, вступивший в Организацию еще во времена Союза, Рогов чувствовал, что задание по поимке Харламова попахивает жареным, поэтому предпочел самоустраниться. Дмитрию сообщил, что по московскому управлению распространен приказ: любые распоряжения Бурковского обязательны к исполнению всеми сотрудниками управления и не требуют его, Рогова, санкции.
  - В общем, Дима, - резюмировал Рогов, широко улыбаясь, - все карты тебе в руки. Не хочу мешать советами, ты всегда отлично справлялся без них. Полномочия есть, а что делать, сам лучше меня знаешь. Нужны будут еще люди, подключай - им полезно встряхнуться, а то у нас в последние годы слишком уж тихо.
  Бурковский прекрасно его понял: "Залез по уши в дерьмо - выбирайся сам. Меня впутывать не нужно". Дмитрий был уверен, Рогову уже доложили, как Харламов ушел из-под носа оперативников. Этот служака задницей чуял: от дела Харламова нужно держаться подальше, а не пытаться снискать лавры.
  - Спасибо, Сан Саныч, постараюсь не злоупотреблять гостеприимством.
  - Ну-ну, какое гостеприимство? Ты ж знаешь - я тебе всегда рад. А после окончания операции, надеюсь, не сразу к себе на Байкал махнешь. Найдешь денек на баньку у меня на даче?
  "Вот черт старый, делает вид, что о моем временном отстранении ничего не знает", - подумал Дмитрий, но, поднимаясь из-за стола, с улыбкой ответил:
  - Если те русалки еще водятся в твоем пруду, то, конечно.
  - Те - не те, а русалки будут. Что ж за баня без русалок! - с напускной беспечностью рассмеялся Рогов.
  "А ведь нервничает, за зятя волнуется", - выходя, ухмыльнулся Бурковский.
  Зять Рогова руководил отделом рекрутинга в управлении. И, судя по всему, был причастен к нынешней ситуации. Ведь, если верить Звягину, рекрутеры упустили Харламова, посчитав пьяницей. А теперь получается, что эффектный уход от вербовки мог быть не случайным. Выходит, рекрутеры конфедератов сработали более грамотно?
  В общем, от результатов операции зависит судьба не только Бурковского, многие могут пострадать.
  Совещание со Звягиным прошло быстрее, чем с Роговым. Звягин отчитался, что подключил к прослушиванию телефоны сослуживцев, бывшей гражданской жены и родителей Харламова. В досье Харламова московских друзей нет, хотя после неудачной вербовки активно за ним не следили, возможно, и упустили этот момент. Имеется только круг его виртуальных друзей времен хакерства, сейчас о них наводят справки. По месту прописки Харламов не проживал. Отец, оказавшийся дома, сказал, что сын давно снимает квартиру, родителей навещает по выходным. Где съемная квартира, отец не в курсе, знает только номер мобильного телефона . И вообще уверен, что сын еще не прилетел с Байкала.
  Бурковский посоветовал позвонить матери Харламова:
   - Звягин, сам, без психологов подумай: если он навещает родителей по выходным, значит, отношения у них близкие. И если матери сообщить, что сын уже прилетел, а его телефон отключен, то поверь, она его найдет быстрее нас. А о виртуальных друзьях забудь, только время потеряете. Лучше одноклассников взять под колпак, может, что и всплывет.
  Дмитрий перешел со Звягиным на "ты". Он давно заметил: неформальное обращение начальника вызывает у подчиненного чувство, что ему доверяют, считают членом команды. Звягин - человек Рогова и только временно подчиняется Бурковскому, при этом наверняка навел справки. Вот теперь Дмитрий и дал понять Звягину, что он принят в команду. Команду Бурковского.
  - Будет сделано, Дмитрий Алексеевич.
  Как только дверь за оперативником закрылась, Бурковский взял пепси, аспирин и подошел к окну. Из головы не шел агент в отеле. Выпив таблетки, Бурковский стоял у окна и в который раз прокручивал в голове события вчерашнего вечера и сегодняшнего утра. Он отлично помнил все записанные разговоры Харламова и сейчас пытался найти в них подсказку: что же все-таки происходит? Ход мыслей прервал звонок телефона на столе.
  - Бурковский.
  - Дмитрий Алексеевич, это Звягин. Все, как вы сказали: она сразу же позвонила ему на домашний.
  - Кто - она? - не сразу понял Дмитрий.
  - Мать Харламова. Она после нашего звонка набрала его домашний, квартира оказалась рядом с тем интернет-клубом. Харламов поднял трубку. Наша группа еще была в клубе - опрашивала посетителей и администратора. К дому они подъехали через девяносто секунд. Парни уже блокировали подъезд. По словам консьержа, никто за последние пять минут из подъезда не выходил. Остался один вопрос: распоряжение брать живым - в силе?
  Последняя фраза насторожила Бурковского. Не намекает ли на что-то Звягин? Возможно, здесь, в Москве, живой Харламов не очень-то и нужен. Бурковский чувствовал - не все так просто с той неудавшейся вербовкой. Может быть, что дело не только в зяте? И вот сейчас Харламова ловят люди Рогова, который мог просто "посоветовать" не брать объект живым.
  - Звягин, на будущее: пока я не отменил приказ - он действует, - медленно, с нажимом на каждое слово, процедил Бурковский. - И своих людей к этому приучай, если не хочешь в турпоездку на Кубу.
  "Поездкой на Кубу" в Организации называли отправку в тюрьму на Гуантанамо - специальный объект под официальным прикрытием военной базы США. До вступления в Организацию Дмитрий не понимал, как на коммунистической Кубе десятилетиями терпят американскую военную базу, и почему ее терпел Советский Союз. Все оказалось просто - база была нужна Организации, а правительства просто закрывали на нее глаза.
  - Прошу прощения. Я все понял. Харламов будет цел и невредим, - бодро отрапортовал Звягин, наверное, он у аппарата вытянулся по стойке смирно.
  - И главное, - Бурковский сделал паузу, - чтобы он был у вас в руках.
  - Так точно!
  
  Через десять минут Звягин сидел с телефонной трубкой, не решаясь набрать Бурковского. Все эмоции он уже выплеснул на оперативников. Харламов ушел из квартиры через балкон. Вломившись в квартиру, оперативники не обратили внимания, что в закрытой балконной двери нет внутреннего стекла, поэтому кинулись вначале по лестнице на чердак, предположив, что объект ушел через дверь, но чердак был закрыт на амбарный замок. Еще несколько минут обзванивали соседские квартиры. А теперь получалось, что парень ушел так же, как из клуба, а они выглядели полными идиотами.
  
  ***
  Алекс наблюдал из подъезда соседнего дома и , как суетились преследователи. Во дворе стоял уже не один автомобиль - спустя полчаса подтянулись еще два мерседеса-кубика.
  А лихо он выиграл эти полчаса! Осколки внутреннего стекла убрал сразу, как только попал в квартиру, а вот внешнее толком не закрепил. Схватив рюкзак, вытащил стекло, закрыл балконную дверь. Едва он закрепил штапики, чтобы стекло не вывалилось от сквозняка, когда откроют квартиру, раздался звонок. Оставалась надежда, что недорогая, но все-таки железная дверь даст ему несколько лишних минут.
  С соседкой он препирался недолго. Сказал, что запасного ключа не нашел и хочет позвонить своей тетке с ее телефона - его домашний почему-то отключили. К счастью, бабуля, благодаря протекции Михалыча, согласилась помочь. Хозяйка была дома, поэтому, когда недоверчивая бабуля сама ее набрала, поблагодарила ее и подтвердила, что Алексей ее племянник-шалопай, попросила соседку не волноваться, а Алексея - ехать к ней за ключами.
  Спустя пять минут, когда Звягин еще ждал результат вскрытия двери, Алекс уже выходил из соседнего подъезда. Автомобиль незваных гостей стоял в нескольких метрах, водитель сидел в салоне, что облегчало ситуацию. Как можно спокойней Алексей зашагал прочь. Когда он вышел со двора, любопытство все же победило, и он решил посмотреть, что будет дальше.
  У подъезда соседнего дома Алекс посмотрел номера квартир, чтобы сходу сказать консьержу: "В пятьдесят шестую", и пока тот не успел спросить: "А к кому?", запрыгнуть в лифт. Через минуту он наблюдал за суетой во дворе. Окна его квартиры были напротив, сейчас за ними мелькали силуэты. Минут через двадцать подъехали Мерседесы, из подъезда вынесли системный блок без крышки и погрузили в один из "кубиков", который тотчас укатил. Зачем он им? Провалившие операцию служаки решили хоть что-то привезти начальству? Алекс улыбнулся: "Служаки... а посмотреть, что в системнике винта нет? Что он рядом разбитый лежит. Ума не хватает?".
  В животе заурчало - организм напоминал, что полбутылки коньяка - это не обед. Кроме того, неясно, где ночевать. В гостиницу по латышскому паспорту не поселишься: миграционной карты ведь нет. Можно и без карты - за три-четыре сотни сверху, но Алексом, похоже, заинтересовались всерьез, и ориентировки разошлют быстро, в первую очередь- по кассам вокзалов, аэропортов и отелям. По-хорошему, нужно из города слинять - ни на самолет, ни на поезд в Москве сесть незамеченным не удастся. Но сначала надо добраться до ячейки в банке, а уже начало пятого. То есть, сегодня он вряд ли успеет.
  "Ладно, для начала стоит перекусить", - решил Алекс и, выйдя из подъезда, поплелся к ближайшей станции метро. Уже на улице он догадался, что именно там его ждут. Наверное, узнали у Михалыча, на чем Алекс катается, и выяснили: утром топает до метро, вечером приезжает выпивший на такси.
  Так что метро отпадает - патруль может попросить документы, у них уже точно на него ориентировка есть.
  "Эх, глупо потерял время. Сразу надо было уходить подальше. Идиот".
  Полупустой троллейбус направлялся в противоположную сторону. Не долго думая, Алекс побежал к остановке, вскочил в салон и уже через минуту, расположившись возле окна, рассматривал унылый мартовский пейзаж . Где переночевать? Как выбираться из города? И куда? Получается, что и из страны надо уносить ноги как можно быстрее. Но как?
  Был один человек, который мог бы помочь советом, - Джокер.
  На самом деле его имя и фамилия звучали прозаичнее: Виктор Новиков, но двенадцать лет назад тот был известен в Сети под ником Джокер. Как его зовут сейчас, Алексей не знал, ведь Умка, лихой хакер, тоже давно стал достоянием истории, сейчас в инете можно встретить только Alexa - сотрудника крупной компании по производству программного обеспечения. Одна проблема: Джокер больше десяти лет не живет в России, так что рассчитывать можно только на совет, хотя в его ситуации это уже немало.
  Из окна троллейбуса Харламов увидел большую яркую букву "М".
  "Кстати, бигмак и бесплатный Интернет - то, что мне нужно. И поем, и с Джокером свяжусь", - подумал Алекс и направился к выходу. Троллейбус останавливался рядом с Макдоналдсом.
  
  Глава 4
  
  
  Алекс познакомился с Виктором, когда учился в девятом классе. К тому времени основным источником его дохода стали лабораторные работы по информатике для студентов.
  Одним из постоянных клиентов Алекса вот уже полгода был сосед по дому, Тоха. Он учился не где-нибудь, а в МГИМО, хотя как он туда попал, для Алекса оставалось загадкой. В школе Тоха не слыл отличником и победителем олимпиад. Родители Тохи не были ни бизнесменами, ни дипломатами, у отца хоть и был автомобиль, но десятилетняя "шестерка".
  Тоха был на три года старше Алекса,и дворовые компании у них были разные, поэтому странным выглядело, что денег за институтские лабораторные Алекс с Тохи по-дружески не брал. Причиной такой невиданной щедрости была Светка, сестра Тохи.
  Светка - ровесница Харламова, и лет до шести онипод присмотром мам играли в одной песочнице. Потом разделились -девчоночьи куклы и "войнушки" мальчишек... И, поскольку учились они в разных школах, со временем Алекс со Светкой общаться перестал, если не считать дежурных приветствий.
  Все сильно изменилось летом после восьмого класса.
  Их девятиэтажка в Кузьминках, окруженная хрущевками, стояла рядом с парком. Одноподъездный дом жители района называли "свечкой". Харламовы жили на последнем этаже, в комнате Алекса окна выходили на южную сторону, в парк. Вид с балкона открывался потрясающий - деревья и никаких строений. Класса со второго каждое летнее утро Алекс проводил на балконе с книгами. Но только до тех пор, пока в жизнь Алекса не вошли домашние задания у мамы в банке и сисадмин Макс. Программы, точки доступа, сетевые протоколы вытеснили Шерлока Холмса, героев Жюля Верна и других персонажей книг, оставшихся приятными детскими воспоминаниями.
  В то лето, после восьмого класса, Алексу было уже не до книг. По ночам он сидел в Интернете - только ночью диал-ап работал более-менее сносно, да и хакеры, с которыми общался Алекс, жили в основном в Штатах, и у них как раз был день. Родители не слишком возражали против такого графика. Как-никак, каникулы, а сын не в подворотне пьет пиво или, того хуже, курит траву. После развала Союза, а с ним комсомола и пионерии, наркотики стали проблемой для многих сверстников Алекса.
  Теперь Алекс просыпался к обеду, когда на балконе уже было настоящее пекло. Саму комнату от палящего солнца спасал козырек.
  Однажды Алекса разбудил звонок матери, она просила проверить, выключен ли утюг. Успокоив маму, Алекс посмотрел на часы. Полдесятого утра. С чашкой кофе вышел на балкон полюбоваться пейзажем и окончательно проснуться.
  И тут его ожидал сюрприз. На балконе этажом ниже на раскладушке загорала соседка Света. Балконы в их доме были не спаренными, между ними оставалось метра два, так что все отлично просматривалось. Светка лежала на животе, прикрыв голову панамкой, и дремала, наверное, отсыпалась после дискотеки. Но главное, от чего Алекс впал в ступор: кроме панамы на Светке ничего не было. Персиковый домашний халат валялся рядом с раскладушкой.
  Судя по шоколадному цвету ягодиц, голышом Светка загорала регулярно. Место подходило для солнечных процедур идеально: никаких домов напротив. Балкон рядом принадлежал семье Архиповых. Те работали учителями, и летом, на два месяца каникул, уезжали к родственникам в Бердянск, к морю. Перед отъездом Архиповы заходили к соседям по лестничной клетке, к соседям сверху и снизу, предупреждали об отъезде и просили последить за квартирой "если что".
  Поэтому наблюдать солнечные ванны в стиле ню мог только Алекс.
  Интернет позволял Алексу наслаждаться видом раздетых девушек всего мира, причем в менее целомудренных позах, чем та, в которой предстала Светка. Нельзя сказать, что Алекс активно посещал такие сайты, хотя интерес, как и у любого подростка, они вызывали. Но чтобы вот так, в пяти метрах, абсолютно голая ровесница... Такого Алекс не мог припомнить, если не считать фотографии с отдыха в Крыму, где он, трехлетний, копошится в песке с такой же по возрасту нудисткой.
  Неожиданное эротическое зрелище заставило замереть с чашкой, поднесенной ко рту, сердце начало бешено колотиться, а кровь прилила к лицу. Алекс аккуратно опустил чашку на пол и стал рассматривать соседку. Ее тело казалось Алексу идеальным: стройные ноги, упругая попка, тонкая талия - Света не злоупотребляет мучным и сладким.
  Так он простоял минут двадцать, пока рядом с раскладушкой Светы не запищал дешевый китайский будильник. Девушка вздрогнула, сняла панамку, подняла будильник и поднесла к глазам. Алекс тут же присел за ограду балкона, чтобы Светка его не заметила, но продолжил подглядывать через небольшие дырочки в пластиковых щитах.
  Светка села на раскладушке и потянулась за халатом. И хоть она сидела в пол-оборота, Алексу повезло убедиться, что Светкина грудь не портила впечатление, а усиливала его.
  С того дня Алекс стал просыпаться в девять, потому что, если день был солнечным, Светка загорала исключительно с девяти до десяти. Это больше походило на какой-то ритуал, чем на развлечение: она полчаса лежала на спине, положив руки за голову, а полчаса - на животе, вытянув их вдоль туловища.
  Смысл утреннего действа открылся через несколько дней, когда, по привычке заняв наблюдательный пункт, Алекс чуть не поперхнулся - голышом на спине лежала совсем незнакомая девчонка. В отличие от Светки, у этой на груди и ниже пояса были белые пятна от купальника. Спустя несколько минут на балконе появилась Светка в своем розовом халате и посоветовала:
  - Олька, ты лучше загорелые места прикрой халатом, а то за две недели от следов купальника не избавишься, остальные же части тоже загорают. А нам на соревнования уже через десять дней.
  Из разговора девчонок Алекс понял, что Светка и ее подруга занимаются спортивными танцами. Латиноамериканская программа требует ровного загара, причем костюмы настолько открыты, что загорать в купальниках чревато. Хороший грим, не говоря об автозагарах, в девяностые был редкостью, да и стоил дорого. Дешевые тональные кремы часто вызывали аллергию, оставляли пятна на одежде, поэтому Светка нашла простой, а главное, бесплатный способ получить ровный загар.
  За полтора месяца, пока Архиповы не вернулись из Бердянска, Алекс изучил, как ему показалось, весь танцевальный кружок. Но только Светка снилась ему почти каждую ночь. Алексей влюбился. Теперь весь комп у него был завален ее фотографиями, сделанными взятым на долг у знакомого цифровиком (они тогда только появлялись в Москве и стоили безумных денег).
  К сожалению, ничего большего, чем рассматривать Светкины фотографии, Алексу не оставалось. Во дворе его считали ботаником, он уже года два по вечерам, когда все собирались потусить, сидел или дома за компом или на работе у кого-то из знакомых сисадминов. Поэтому в глазах местных девчонок, как, впрочем, и одноклассниц, он принадлежал к категории "нудных умников".
  Светка, наоборот, слыла активной тусовщицей, вечером ее можно было встретить или во дворе или на концерте, но чаще на дискотеке, где она, благодаря приобретенной на танцах пластике, чувствовала себя звездой. В общем, были они, как пелось в популярной в то время песне о дельфине с русалкой "не пара, не пара, не пара".
  Но безнадежных ситуаций не существует, и судьба преподнесла Алексу подарок в виде Тохи и его проблем с учебой, особенно - с информатикой. Зачем студентам-международникам знания Бейсика и Паскаля, Алекс не понимал, но, когда на пороге его квартиры появился Тоха с фразой "я слышал, ты по информатике лабораторные на заказ делаешь", Алекс понял: это его шанс.
  Он согласился делать лабораторные, потом - помогать со скачиванием рефератов из Сети. В то время такой простой способ поиска информации был в диковинку, и преподаватели даже хвалили старательного студента, что материалы он готовит в печатном виде, дескать, не ленится.
  Постепенно, несмотря на разницу в возрасте, Алекс с Тохой сдружились, Алекс перестал брать с него деньги за лабораторные, а Тоха стал приглашать его попить пива со студентами. Для Алекса эти пьянки были нудноваты - кроме музыки и шмоток, собравшаяся публика ничего не обсуждала. Ни первое, ни второе не интересовало Алексея, зато его интересовала Светка, которая иногда участвовала в этих мероприятиях.
  И вот на одной из таких посиделок, куда Алекс пошел из-за Светки, та активно терлась возле очередного студента, не обращая внимания на Алекса. Оно и понятно: студент этот - бас-гитарист группы, известной "в узком кругу ограниченных людей", как шутил про себя Алекс. Они с группой даже выступали раза два в местном клубе, по мнению Алекса, рядовом кабаке спального района.
  Алекс понимал, для Светки бас-гитарист имеет большую привлекательность, чем сосед, знакомый с детства, единственное достоинство которого - самый мощный компьютер во дворе. Впрочем, в том, что Светка знает о компьютере, Алекс не был уверен.
  Настроение было испорчено, поэтому он сразу откликнулся, когда кто-то из незнакомых ребят предложил скинуться на такси. Светка с братом решили остаться, так что Алекс с новым знакомым, попрощавшись с народом, пошли ловить машину.
  На улице парень спросил:
  - Вижу, ты тоже чувствуешь себя чужим на таких праздниках жизни? - незнакомец протянул руку. - Виктор.
  - Алексей. Просто я тут особо никого, кроме Тохи и Светки, не знаю. Да и пригласил он меня потому, что я ему лабораторные по информатике делаю и рефераты из Интернета подгоняю. У них там сейчас какой-то зверь информатику преподает, вот Тоха в этом семестре со мной и дружит.
   - Ха, так вот, откуда у Антона лабораторные! А я-то думал... Понимал, что он их не сам делает, - рассмеялся Виктор. - Но мне сам стиль кода понравился. Конечно, наши лабораторки не бог весть что, но и там видно, что талантливо выполнено. Только этот препод в программировании почти ноль. Не поверишь, на переменах он заставляет все компьютеры выключать: "КомпьютОры должны отдыхать". А попадись нормальный препод, ты своих клиентов подставишь: увидит качественный код, начнет вопросы задавать, а тот же Антон что сможет ответить?
  - Я вообще для технарей их пишу. Те не жалуются. А Тоха говорил, что препод зверь, вот я и старался.
  - Он-то зверь - требует кучу лабораторных, если сдашь не вовремя, жестко наказывает, а сам смотрит только на результат работы программы. Он раньше преподавал кибернетику, и в коде совсем не разбирается. Тогда блок-схемы алгоритмов рисовали. Вроде тренера по плаванью, который сам плавать не умеет, но с секундомером стоит и орет, что у тебя руки не оттуда растут, раз так медленно плывешь.
  Проезжавший таксист наконец заметил голосующих пацанов. Виктор наклонился к пассажирскому окну, о чем-то поторговался с водителем и махнул Алексу, дескать, "залезай". Сам сел спереди. Как только отъехали, Алекс продолжил прерванный разговор.
  - Ты плаваньем занимался?
  - Вообще-то да, но, во-первых, недолго, во-вторых у меня тренер толковый был. Его ребята чемпионаты СССР выигрывали.
  - А я - шахматами... Четыре года. Даже разряд получил. Потом тренер уехал в Израиль, и я бросил.
  - Программировать начал? - предположил Виктор
  - Нет, сначала в клубе подсел на Дум и Кваку. Потом познакомился с сисадмином , он меня к программированию и приобщил. Потом лабораторные для студентов делать стал, комп купил.
  - Красавчик ты, я посмотрю. Ты же еще в школе учишься, и уже на комп заработал?
  - Ну, честно говоря, на комп я заработал, продав языковым курсам программку для заучивания английских слов. Они "за недешево" обучают английскому, и для солидности купили компьютеры. А че делать с ними, не знали. Теперь у них есть программка, у меня - домашний компьютер. А заказы от студентов - так, на Интернет и карманные расходы.
  - Понятно, наш человек. А Фидонетом пользуешься?
  - Нет. У меня нет там знакомых, я в основном с парнями из-за бугра общаюсь через форумы.
  - Теперь есть. Мой ник Джокер. Будем еще раз знакомы, - Виктор развернулся на сидении лицом к Алексу и протянул руку.
  - Джокер? Слышал о тебе, - Алекс пожал руку и тоже представился: - Думаю, и ты Умку знаешь. Это я.
  - Умка? - Виктор хмыкнул. - Ты опять меня удивил. Не думал, что ты еще совсем пацан.
  Алекс поморщился - не любил, когда о возрасте напоминают, - но Джокеру можно простить. Надо же, с какой личностью познакомился! Да о Джокере среди хакеров и программистов ходило столько легенд, что некоторые говорили, будто это несколько парней под одним ником работают.
  - Видел твои программы-вирусы, неплохие идеи там встречаются, - продолжал Виктор. - Слушай, заходи завтра ко мне, я одним проектом занимаюсь, думаю, тебе будет интересно.
  На следующий день они встретились у Виктора. В Кузьминках он снимал квартиру, а вырос в высотке на Котельнической, жизнь в которой была недостижимой мечтой не только обычного советского человека, но и солидного чиновника. Там, у родителей, он был прописан, но жил отдельно, потому что считал: взрослым человек становится тогда, когда может заработать на еду и крышу над головой.
  В небольшой съемной квартире ремонт не делали уже лет десять, поэтому обои выгорели, линолеум в коридоре местами протерся. При этом Алекса поразила абсолютная чистота.
  В своей комнате Алекс мог полчаса искать записную книжку, которую только что видел возле дивана, а -у нового друга - ни крошек от бутербродов на столе, ни одежды, разбросанной на стульях и диване. Книги исключительно на книжной полке, ручки и карандаши - в синем пластиковом стаканчике. Системный блок и монитор - без слоя пыли. Дискеты рассортированы по коробкам и подписаны.
  Квартира Виктора была мечтой мамы Алексея, та любила повторять: "Порядок в голове начинается с порядка в комнате". Алексей ее не разубеждал, но и порядка в его комнате мать не могла добиться с тех пор, как перестала там убирать.
  После нескольких дежурных фраз о квартире и компе, Джокер предложил выпить кофе и поговорить о деле. На кухне, кроме кофе, в холодильнике обнаружились еще и бутерброды с колбасой, заранее нарезанные и разложенные на тарелке педантом Виктором.
  - Понимаешь, - начал Виктор, - развитие кибернетики еще в семидесятых пошло по пути создания компьютера как сложной системы. Чем сложнее компьютер, тем больше задач он выполнит. Вот его и совершенствуют. По-твоему, у кого сложнее мозг: у муравья или у лошади?
  - Понятно, что у лошади. И что? - не понял подоплеки вопроса Харламов.
  - Я тебе больше скажу, у муравья или пчелы как такового мозга нет, есть скопление пятисот тысяч нервных клеток. Тем не менее, насекомым удается организовать свою жизнь не хуже, а может, и лучше, чем людям! - Джокер говорил воодушевленно , явно хорошо изучил тему. - Знаешь, что в муравейнике есть система образования и что молодые особи учатся? Что взрослые муравьи питаются разной пищей в зависимости от профессии, а с возрастом рабочий муравей двигается по "профессиональной лестнице"? Да-да! У них есть профессии: одни охраняют муравейник, другие его убирают, третьи обучают юное поколение.
  - Да ладно, все это инстинкты, - перебил Алекс. - Набор инстинктов, прошитый в генах. Ты сам сказал: мозга практически нет.
  - Хорошо, а как объяснить такой эксперимент? Один исследователь три года облучал муравьиную тропу гамма-лучами, к которым они очень чувствительны. Думаешь, они перенесли тропу? Нет, они построили над тропой крышу длиной в двенадцать с половиной метров.
  - Я и говорю - инстинкты. Тропу перенести не смогли, значит, ума не хватило, - пробубнил увлеченный бутербродомАлекс.
  - Хм... перенести... А чего ты в Москве живешь? Почему тут столько народу живет? Климат недружелюбный, зимой холодно. По твоей логике жили бы люди все в тропиках, и делов-то.
  - Есть же одежда, отопление, - возразил Алекс.
  - Вот именно, человек с помощью ума приспосабливается к неблагоприятным условиям. Не шерсть отращиваем, как белые медведи, а из оленьих шкур одежду шьем, и продолжаем жить даже за полярным кругом. Чем мы умнее муравьев, которые вместо того, чтобы новый маршрут проложить, крышу строят?
  - Ну, ты сравнил! Мы - и муравьи, - возмутился Алекс. - Может, ты еще и дрессировать муравья будешь? А вот лошадь, с которой ты сравнивал муравья, - можно дрессировать.
  Джокер хитро заулыбался.
  - Ты не путай дрессировку и обучение. Мы об уме говорим, а тут самое интересное и начинается. Муравей не может долго жить один, причем страдает не от голода, он преспокойно находит пищу. Два рыжих муравья протянут дольше, а десять уже образуют полноценную колонию. Кстати, муравьи - не пчелы, они по семь лет живут, так что этот десяток муравьев проживет пять-семь лет, построив убежище, впадая в зимнюю спячку. У них только потомства не будет без самки. И еще один интересный эксперимент. Когда муравей тащит тяжелый предмет, он в среднем работает с мощностью 0,22 Ватт. А когда они тащат вдвоем, то суммарная их мощность 0,57 Ватт, по 0,29 Ватт на каждого. То есть, мощность каждого вырастает почти на тридцать процентов. Ты понимаешь: вместе сильнее, чем по отдельности! Этакий эффект синергии.
  - Ну, хорошо, черт с ними, с муравьями. Мы о компах говорили, мол, усложнение компьютеров - тупиковый путь развития. Если я правильно понимаю, ты клонишь к тому, что в сети компы будут мощнее, чем по отдельности? Так это и ежу понятно. Ведь сейчас делают сервера, где по несколько процессоров установлено, а не по одному.
  - Ты не торопись. Дай мысль закончить. Так вот, муравьи с их примитивным мозгом и мощной системой общения похожи на клетки единого организма. Их язык, как и язык нейронов головного мозга, - это язык химических реакций.
  - Блин, ну дались тебе эти муравьи, - раздраженно сказал Алекс, - В общем, я понял: муравейник - это большой мозг. Отличная идея для фантастического рассказа.
  - Нет, - возразил Джокер, - Это - не большой мозг, это - альтернатива большому мозгу. Заметь, насекомые на планете существуют сотни миллионов лет. Они появились значительно раньше динозавров, и многие дожили до наших дней, практически не изменившись. Эволюция до мелочей отшлифовала их организмы. Между прочим, человек уничтожил много видов птиц, животных, но ни одного вида насекомых. Множество изобретений в науке - это просто использование особенностей разных насекомых.
  - Ну, и почему за миллионы лет не появилось цивилизации насекомых?
  - А муравейник чем тебе не цивилизация? В рамках одного вида существует иерархическое делегирование полномочий, есть, по сути, разделение труда. Так же, как и у нас: многие в состоянии готовить яичницу и водить машину, но постоянно этим занимаются повара и водители. Кстати, именно разделение труда в большом сообществе, по сути, деление на профессии, считается признаком цивилизации. В человеческих племенах цивилизации нет, потому что сегодня все охотятся, завтра все собирают бананы, послезавтра - делают одежду. У них нет отдельно воинов, педагогов, землепашцев и охотников. У муравьев это все есть.
  - Хорошо, убедил. - Алекс примирительно поднял руки.- Муравьи - тайная цивилизация планеты, но нам-то они зачем?
  - Объясню. - Джокер встал с табурета и пошел к чайнику. - Еще кофе будешь?
  - Нет, спасибо.
  - Так вот, - продолжил Джокер, наливая воду в чашку, - Сейчас ряд компаний разрабатывают серверы с несколькими параллельно работающими процессорами, в некоторых научных центрах создают компьютерные сети для проведения сложных расчетов сразу на многих работающих машинах. Но это все не то, потому что поломка одного процессора или компьютера останавливает работу всей системы, ведь каждый элемент выполняет важную часть работы, и резервного элемента не предусмотрено. Такие резервные элементы могут позволить себе только военные и системы, управляющие опасными объектами.
  - Ну, ясное дело, ведь надо создать две-три резервные простаивающие системы. Это ж ого-го, как дорого! - Алекс начал понимать, к чему клонит Виктор.
  Алекс, как и большинство хакеров тех лет, занимался взломом закрытых баз данных "из любви к искусству", а не с корыстной целью. Никогда речь не шла о доступе к паролям банков, платежных систем или военных организаций. Взломать платные библиотеки, порно-сайты - вот, в принципе, круг интересов того времени.
  Точно так же каждый новичок программирования пытался написать свой вирус, чтобы самоутвердиться. Большинство таких вирусов просто перегружали память системы. Целью было не испортить машину, а создать код, который не увидят антивирусные программы. Когда Алекс начинал всерьез интересоваться программированием, тоже так развлекался.
  Сейчас он перешел ко взлому и учился работать с зашифрованными данными. Для взлома паролей, созданных даже несложными программами, требовались огромные ресурсы: чтобы подобрать ключ, мощный сервер работал несколько часов. Поэтому надо было повысить производительность программ дешифровки. Но пока ситуацию не улучшал даже закон Мура, гласящий, что каждые двадцать четыре месяца количество транзисторов у процессоров будет удваиваться.
  - Все очень просто, - продолжал Виктор. - Через Интернет мы будем ставить сотне тысяч компьютеров маленькие расчетные задачи с двойным и даже тройным дублированием. Каждый из компов будет выдавать обратно в Сеть только результат, не перегружая канал связи. А масштаб самих расчетов не будет отражаться на производительности машины, поэтому пользователь его не заметит. Задачи будут дублироваться несколькими машинами, но это не помешает работе системы, если часть компьютеров выйдет из сети или пользователи просто их выключат.
  - Звучит, конечно, фантастически здорово, но, во-первых, я с трудом представляю сложность этой программы. А во-вторых... - Алекс сделал паузу. - Как договориться с владельцами, чтобы они разрешили пользоваться своими компами?
  - Как раз с установкой проблем меньше всего, - Виктор улыбнулся. - Думал, ты сразу догадаешься. Пишется вирус, который подгрузит основное приложение, а сам уничтожится.
  - Новое приложение заметит пользователь или антивирус, - возразил Алекс
  - Именно для этого ты мне и нужен. Умка, я в антивирусных защитах не большой спец, а у тебя, слышал, получалось неплохо. Идея в том, что это у нас, в совке, с компами и интернетом имеют дело в основном специалисты, которые без антивируса комп не включат. На Западе даже домохозяйки и секретарши пользуются Интернетом, там вирусам вольготнее.
  - Но почему вирус?
  - Ну, хорошо, - согласился Виктор, - может, я неправильно выразился. Просто до этого никто не делал программы, которые дружелюбно, но без разрешения владельца, внедряются в операционную систему. Никому это раньше не было нужно.
   - Ладно, предположим, внедришь ты вирус, который отбирает часть ресурсов, - Алекс не говорил, он думал вслух. - Но я так и не понял принцип работы основной программы. Она будет работать на машине пользователя и получать задачи от головного компьютера? Там мы установим программу, чтобы управлять ресурсами, распределять задания, аккумулировать результаты для дальнейшей обработки. Все равно нужен суперкомпьютер, который уже не сам будет рассчитывать, а распределит эти задачи другим, а потом обработает результат.
  - Верно, - согласился Виктор. - Но ты мыслишь прямолинейно. Ты пытаешься сосредоточить в одном месте принятие решения. А важно сделать систему неуязвимой, то есть лишить ее такого центра. На самом деле нужны несколько центров, где можно получить решения.
  - Знаешь, - сказал Алекс, - теоретически красиво, но, честно говоря, я смутно представляю, как такая система может работать.
  Джокер допил остатки кофе и сказал:
  - Я работаю над этим проектом уже больше года. Пошли в комнату, покажу.
  В комнате он достал из инженерного тубуса лист ватмана, разложил на столе и стал объяснять.
  -Смотри сюда. Для простоты понимания набросал схему взаимодействия элементов в системе. Понятно, что еще много нерешенных задач и алгоритмов, но в целом работа движется. Одна из проблем - тестирование. Прототип в коде я уже набросал, и можно пробовать его внедрять, но нужны машины, объединенные в сеть. Тут-то и загвоздка. Сам я вирусы писать не очень умею, да и не хочу отвлекаться, мне с основной программой еще копаться и копаться. Поэтому тебя и пригласил. Там масса такого, чего раньше никто не делал, особенно с учетом того, что вирусность распространения - это только этап установки инсталлятора. Я просматривал твой код - видно, что о многих вещах ты не читал, а изобретал сам - вот это для меня важно.
  Алекс склонился над ватманом. С первого взгляда было видно, что эта схема - результат многомесячной и вдумчивой работы. Он слышал, что Джокер - серьезная личность, - и огромный лист, исчерченный мелкими блоками, стрелочками и ромбами, подтверждал его репутацию.
  - И с какого раза ты все это нарисовал? - насмотревшись на ватман, спросил Алекс.
  Виктор рассмеялся.
  - Точно, что не с первого и даже не с двадцатого, и, возможно, еще придется перерисовывать.
  -"Энтхилл"? -Алекс указал на надпись в углу листа. - Это что, название? И что оно означает?
  - По-нашему - муравейник, ты же заметил, что я люблю муравьев. Ну что, согласен стать соавтором "Энтхилла"? Твоя задача - написать коммуникатор, вот он, на схеме. Коммуникатор, как вирус, устанавливается на машину пользователя и скачивает сам "Энтхилл", когда тот появится в Сети. Справишься?
  Вопрос был риторическим. Сама идея, над которой работал Джокер, поражала воображение глобальностью, но, как часто бывает в пятнадцать лет, не казалась нереализуемой. Алекс видел сумасшедший проект, который пока реализуется без него. Но его приглашают поучаствовать, предлагают сделать такое, что, возможно, потом войдет в учебники по программированию.
  Не смущало и то, что где-то далеко за океаном сотни инженеров, вероятно, решали такие же задачи. И что с того? Купила же могучая IBM у программиста Била Гейтса его DOS.
  - Я-то справлюсь, главное, чтобы ты не облажался со своим Муравейником! - Алекс сверкнул улыбой.
  
  На то, чтобы "справиться", ушел год. Алекс продолжал зарабатывать на студентах, это давало возможность докупать дополнительное "железо". Оставшееся время уходило на коммуникатор. Поэтому твердый хорошист Алекс скатился до "троек".
  В школе это списывали на частые болезни (справки из поликлиники помогала получать знакомая Виктора).
  Родители бурно обсуждали его успеваемость. Мать требовала "выбросить эти зомбо-ящики" (у него уже были три компа), чтобы ребенок мог поступить в институт, а не идти в ПТУ. Глава семьи в ответ напоминал, что его институт дал чудное образование, поэтому теперь "сын может заработать больше, чем его отец. И не стоит трогать ребенка, если он нашел дело своей жизни, причем дело это - доходное. Пушкин был бездарем во всем, кроме поэзии и литературы, а кто помнит его сокурсников-отличников"?
  Виктору было проще. Его отец, как и дед, был серьезной персоной в МИДе. Еще во времена СССР он работал в торговых представительствах Союза, базирующихся в капиталистических странах, поэтому большую часть детства Виктор провел за рубежом. Так он освоил английский (в Канаде), немецкий (в Австрии) и даже фарси (в Иране). Поэтому он без труда поступил в МГИМО, где учеба не особо обременяла студентов, в отличие, например, от Бауманки. В МГИМО все было сделано для удобства "золотой молодежи", перспективы этих ребят были и так радужными и не зависели от успеваемости.
  Алекс краем уха слышал, что Виктор подрабатывает переводами с фарси. Но Джокер не любил об этом распространяться, и расспрашивать Алекс не стал.
  Однажды Виктор пригласил Алекса на день рождения к себе, точнее, в квартиру к родителям. Отец Виктора оказался подтянутым мужиком, который выглядел лет на сорок, хотя на самом деле ему было за пятьдесят. Алекс представлял совковых специалистов по внешнеэкономической деятельности кругломордыми и упитанными от утомительного деления огромного государственного пирога.
  Вернувшись домой, он решил навести справки о Новиковых. Обрывочная информация хранилась в основном в зарубежных базах данных. Пришлось покопаться там, куда не допускали посторонних, Алекс для этого даже пошел в интернет-клуб, - береженого бог бережет. Похоже, что и дед, и отец Виктора работали на внешнюю разведку, хоть и не военную, а экономическую.
  Получалось, что и Джокер мог в семейных традициях сотрудничать со спецслужбами. Алекс задумался, стоит ли продолжать проект с Виктором? Поразмыслив, решил поговорить с ним прямо. На следующий день Алекс пришел к нему и, как только Джокер закрыл за гостем дверь, спросил:
  - Джокер, скажи честно, твоя семья связана с КГБ?
  Виктор даже бровью не повел, словно его спросили, есть у него пиво в холодильнике. Он проверил замок на входной двери и направился в комнату.
  - Проходи, чего стоишь в коридоре, - донеслось оттуда.
  - Ты не ответил, - упрямо сказал Алекс, оставаясь в коридоре.
  - Умка, я вот иногда не понимаю, за что у тебя такое прозвище? Я был уверен, что ты давно навел обо мне справки. - Виктор замер в дверном проеме. - А ты только сейчас решил узнать, кто я и что? Ты же должен понимать, что в высотках кто попало квартиры не получал, даже работая в МИДе.
  - То есть, я прав.
  - Ну да, мой дед работал во внешней разведке, отец тоже раньше был активным агентом, правда, по вопросам коммерческой разведки.
  - Какой коммерческой разведки? У нас же социализм был.
  - Ты думаешь, когда страны заключают многомиллиардные контракты на поставку леса или руды, то они не собирают информацию о партнере? Все такие контракты прорабатываются годами, туда вовлечены корпорации, правительство, спецслужбы и даже армии. И в СССР было так, и в России, а о Штатах вообще речь не идет. Например, как так получилось, что СССР в шестьдесят девятом году строит нефтепровод "Дружба 2" в Европу, а в семьдесят первом ОПЕК начинает взвинчивать цены на нефть?
  - ОПЕК? Это организация арабских стран, которые нефтью торгуют?
  - Не только арабских, но, в общем, ты правильно понял. ОПЕК тихо-мирно существовала десять лет, а потом вдруг взяла и за три года подняла цены на нефть в десять раз. СССР вроде бы и не входит в ОПЕК, но как раз начинает больше всех экспортировать нефти. Потому что случайно в это же время достаивает новый нефтепровод в Европу, - хитро улыбнулся Виктор.
  - А почему ты мне все это рассказываешь? - удивился Алекс
  - Потому что это не большая государственная тайна. Во-первых, дело давнее, а во-вторых, думаешь, американцы или немцы не знали, откуда ноги росли у ОПЕК?
  - Твой отец руку приложил?
  - Нет, это было еще до моего рождения, тогда отец в Москве работал. Он уже потом подобные вопросы курировал. В Австрии мы почему жили? Потому что там штаб-квартира ОПЕК. А потом в Иране - потому что Иран важный экспортер нефти. В общем, если бы ты больше покопался, сам бы все это нарыл.
  - Хорошо, а сам ты связан с КГБ или как вас там сейчас называют?
  - Я? Скажем так, я иногда помогаю как переводчик фарси. Ни в какие страшные тайны не посвящен, и, в принципе, не планирую работать на спецслужбы. Тем более, что с развалом Союза там бардак.
  - А почему ты мне раньше не сказал? Мы же незаконными вещами занимаемся: вирусы, использование чужих компов.
  - Во-первых, мы деньги со счетов не воруем. Во-вторых, ты не спрашивал. А в-третьих, я думал, ты обрадуешься, что в случае чего у нас неплохой тыл. Запомни, я тебя никогда не брошу, если начнутся проблемы. Ты - мой напарник, а Новиков своих не предаёт.
  Воцарилась тишина. Алекс молчал, обдумывая услышанное.
  - Если ты топором старушку-процентщицу не грохнешь, - улыбаясь, добавил Виктор. - А теперь давай займемся нашими муравьиными делами.
  
  ***
  
  По обыкновению, в "Макдоналдсе" было людно и шумно, но Алексу удалось найти укромное место в углу зала. Расположившись там с "Биг-мак меню", он достал ноут. К Интернету Алекс подключился быстро, правда, скорость оставляла желать лучшего. Теперь надо найти Джокера. Если он в Америке, то у них сейчас ранее утро.
  Заходить через старый аккаунт нельзя. Завести новый? Но раз ребята так контролируют Интернет, значит, сейчас весь список контактов под их наблюдением. Как только Алекс напишет Джокеру "авторизируй меня, это Харламов", то они сразу увидят запрос. Хотя... он же напишет от имени Умки.
  "...откуда они знают, кто такой Умка? Ну, попросил какой-то Умка регистрации у одного из знакомых Алексея Харламова, а их у меня десятков пять. Не перечитывают же они всю их переписку. Все, что мне нужно от Джокера, - его номер телефона. А там, закупив карточек, с обычного автомата можно позвонить хоть в Бразилию. Главное, чтобы в диалоге не мелькнули ключевые слова".
  Алекс набрал небольшой список опасных слов: "Харламов, Алексей, сбежал, помощь, срочно, скрыть..." Список получился внушительным.
  Регистрируя в скайпе новый аккаунт, Алекс хотел связаться с анонимным помощником, но передумал. Лучше исчезнуть, спрятаться ото всех на годик-другой, в том числе - от загадочного Яна (ведь тому тоже что-то от него нужно), и попутно разобраться, что же произошло, почему его ищут. А в этом мог бы помочь Джокер, осталось его найти. Последний раз они списывались года полтора назад, тогда Джокер сказал, что переезжает из Штатов в Европу, но, возможно, он успел вернуться в Америку. Алекс прикрепил сообщение к запросу авторизации:
  "Джокер, привет, это Умка. Есть вопрос".
  Теперь надо дождаться ответа. Если Джокер в Калифорнии, то, скорее всего, еще спит. Если в Европе, то шансов, что он сейчас в скайпе, больше. Алекс откусил Биг Мак, хлебнул колы, теперь оставалось ждать, надеясь на везение. Оно не подвело - ответ появился почти сразу.
  "Привет, Умка, давно не списывались. У тебя что-то срочное? Я в аэропорту, объявили посадку".
  "Мне нужен твой совет. Можешь дать свой мобильный? Я бы позвонил, когда приземлишься. Тебе долго лететь?"
  "Ты в Москве?"
  "Пока да".
  "Через три часа я тоже буду в Москве".
  "Ого! Вот это удача! Давай встретимся - старушки-процентщицы живы "
  Алекс надеялся, что Джокер вспомнит шутку и поймет, что ему нужна помощь.
  "Все так серьезно? Тогда приезжай сразу ко мне. Часов через пять буду дома", - на экране появился незнакомый адрес.
  Джокер все помнил.
  "Приеду, удачного полета"
  "До встречи".
  Все складывалось лучше, чем планировал Алекс. Приезд Джокера был сегодня первой приятной неожиданностью, если не считать Алису-Симону с утренним кофе. Кстати о Симоне. Времени до встречи с Джокером было много, на улице слякоть, так что имело смысл посмотреть все-таки видео с мини-диска.
  "Жаль, звук не включить. Динамики слабоваты, тут шумно, а наушников нет. Ладно, так гляну".
  Более полутора часов видео. Минут тридцать на экране мелькали лица сослуживцев, они шевелили губами - что говорили, в шуме не разобрать. Веселье набирало обороты, говорившие жестикулировали активнее, наверное, для большей убедительности. Вот кто-то со стороны снимает, как они с Джерардом пытаются перепить друг друга.
   С этого места Алекс стал смотреть внимательнее. Еще минут десять - кадры с вечеринки, а потом - уже на улице,все сотрудники усаживаются на снегоходы.
  "Вот как я уехал с базы!"
  Дальнейшие события подтверждали догадку. Вот Алекс снимает с озера: берег с небольшим бетонным пирсом, аккуратные дорожки с ажурными фонарями, уходящие, вероятнее всего, к отелю.
  - Постой, Маша, возле дяди, он уже доел, и скоро уходит, - раздалось справа от Алекса.
  Он оторвал взгляд от монитора. Дородная тетка выразительно смотрела то на Алекса, то на поднос с кучей упаковочной бумаги, намекая, что имеет виды на столик. Алекс окинул взглядом зал. Да, свободных мест нет. Тетка оставила возле Алекса девочку лет шести и пошла к кассам. Пора уходить, такие тетки покоя не дадут.
  - Ты с мамой в Макдоналдс пришла за гамбургерами? - улыбаясь девчушке, спросил Алекс.
  - Вот еще! С няней. За хеппи милом, - нахохлилась девочка.
  "Ну да, как просто. Хеппи мил! "Бесплатная" игрушка. Мы тогда тоже всех на бесплатную игрушку подцепили", - подумал Алекс, поднимаясь.
  
  ***
  
  Год, ушедший на создания Муравейника, пролетел быстро. И если Виктор корпел исключительно над основной программой, мало отвлекаясь на посторонние вопросы, то у Алекса работа была веселей: он и коммуникатор писал, и придумывал, как распространить программу в Интернете.
  Код он написал месяца за три. Программа отлично находила в Сети Муравейник, готовая установить его на комп. Благодаря кое-каким хитростям, большинство антивирусов его не обнаруживало, но далеко не все, и это оставалось проблемой.
  Скачать версию Муравейника из единого источника коммуникаторы не могли. Точнее, могли, но даже на самих хороших интернет-каналах эта раздача заняла бы пару недель, а то и месяцев. Поэтому пришлось разработать алгоритм, который искал бы файл, куда упакован Муравейник, по всему Интернету, а не по отдельным адресам. Если такой файл обнаруживался, то коммуникатор должен был выбрать самые доступные компьютеры и качать одновременно не менее, чем с трех, но не более, чем с пятнадцати машин.
  По сути, это был прямой обмен информацией между пользователями, без громоздких серверов. "Вирусный маркетинг" - так в шутку называл его Виктор. Ведь идея базировалась на системе распространения слухов в городе.
  Теперь, когда сам коммуникатор работал, осталось добиться, чтобы минимум триста тысяч компьютеров с внедренной программой было подключено к Сети. То есть, коммуникатор следовало установить на полутора миллионах машин, учитывая, что лишь часть будет работать в Сети одновременно.
  Теоретически задача была несложной, ведь на распространение коммуникатора оставалось месяцев шесть-семь. В то время вирусы чаще всего распространялись под видом электронного письма от друга. Если пользователь открывал сообщение, то вирус попадал в машину.
  Но в середине девяностых любопытных блондинок за компьютерами было не слишком много. Тогда доступом к интернету обладали те, кто понимал, что такое "операционная система", "драйвер", поэтому подозрительный файл, сваливающийся в почту, безжалостно удалялся. Ну, и сам вирус опознавался еще большим количеством антивирусов.
  Поэтому коммуникатор распространялся медленно: за месяц его удалось установить только на пяти тысячах машин, точнее, около пяти тысяч копий коммуникатора прислали информацию, что успешно инсталлированы и готовы к работе. А одновременно подключенных к Интернету машин не набиралось и девятисот.
  Такого количества хватало только для тестирования, но не для полноценной работы Муравейника. Алекс мучительно искал способ, как ускорить распространение коммуникатора, и единственным выходом он видел улучшение защиты от антивирусов. Как обойти осторожных пользователей, отправляющих подозрительные письма в корзину, он не знал.
  Но, как часто бывает, решение лежало на поверхности. Однажды, когда Алекс жаловался Виктору, тот спокойно заметил:
  - Нужно заставить пользователей самих установить программу, да еще и советовать друзьям.
  Алекс недоумением посмотрел на Виктора.
  - Ты хочешь сказать, что люди станут сами устанавливать себе вирус на машину? - уточнил он. - Может, еще и денег нам по почте вышлют??
  - Ну, думаю, что не вышлют, хотя идея твоя правильная, - в голосе слышалась неприкрытая ирония.
  - Джокер, хватит ехидничать, что ты придумал?
  - Я не ехидничаю. Вспомни, какие полезные программы антивирусы часто определяют как вирусы? А?
  - Игры. Точно - игры! Написать игру. Но, - запнулся Алекс. - ее ж написать надо, чтобы интересная, чтобы народ обменивался.
  - Умка, это несложно. Мы ж не квейк делать будем. Все банально...
  Через неделю Алекс прикрепил коммуникатор к своей первой игре - стрип-тетрису. Поскольку компьютерами пользовались в основном мужчины, чаще всего, лет до двадцати пяти, то через неделю коммуникатор сообщил о почти пятидесяти тысячах скачиваний. Теперь все зависело от того, насколько быстро пользователь удалит игру с машины. Поскольку игра - лучшая защита от антивируса, коммуникатор на машине пользователя оставался скрытой функцией самой игры и удалялся вместе с ней.
  Результат воодушевлял - полторы сотни тысяч установок за месяц! После выпуска еще нескольких клонов, стрип-покера и стрип-казино, через полгода количество машин с установленной программой-коммуникатором превысило десять миллионов, причем к Интернету было подключено одновременно до двух миллионов компьютеров.
  Наступил день Икс - день запуска в Сеть первой версии Муравейника. Задача перед первой версией стояла простая - рассчитать у числа Пи максимальное количество знаков после запятой. Эту задачу регулярно выполняли, собранные разными компаниями, суперкомпьютеры, и по ее результатам проводилось сравнение их производительности.
  В тот вечер встретились у Виктора дома. Выложив версию в Интернет, парни наблюдали, как за пять минут ее нашли коммуникаторы нескольких десятков компьютеров и приступили к скачиванию. Процесс пошел! Когда с первых машин поступила информация, что Муравейник запущен, Алекс почувствовал эйфорию: "Коммуникатор работает! Я сделал это!"
  И тут Виктор начал закрывать рабочие окна и запустил выключение компа.
  - Джокер, зачем? Блин, ну давай посмотрим на статистику! - Алекс не мог понять товарища.
  - Все, теперь - спать. Утром проверим результат.
  - Да ты что? Какой - спать? Давай понаблюдаем за процессом, сколько скачают, как запустят. Или хотя бы дождемся, когда накопится критическая масса и начнется расчет. Я ж до утра спать не буду.
  - Так мы до утра тут будем "наблюдать за процессом", - возразил Виктор. - Хотя, если честно, я просто не могу смотреть. Адреналин бурлит. Полтора года работы, тестирования же реального не было. По сути, оно только сейчас началось. Нет, - отрезал Виктор. - Приму грамм двести коньяка, и спать. Просмотр - утром в семь у меня. И ты дома не подключайся, будь человеком.
  Поднявшись из-за стола, Виктор подошел к шкафу, достал из бара пузатую бутылку и налил в широкий низкий стакан.
  Алекс понял, что Джокер больше него хочет "понаблюдать за процессом", но он прав: бессмысленно и непродуктивно следить, сколько компьютеров подключилось к системе и как быстро увеличивается количество цифр после запятой у числа Пи. Программа остановится в семь утра по Москве. Вот тогда и можно будет узнать статистику успешных запусков, а главное - результат расчетов.
  - У тебя еще коньяк есть? - спросил Алекс. - Я тоже вряд ли сам усну, точно полезу смотреть, как там Муравейник. А коньяк, говорят, отличное снотворное.
  - Забирай с собой, - Виктор протянул бутылку, где плескалось еще граммов сто пятьдесят темной жидкости. - Дома выпьешь и уснешь, как младенец.
  Уже в своей комнате Алексей достал бутылку из рюкзака, глянул на этикетку: а коньяк-то армянский! До этого Алекс пил только пиво и редко - вино в небольших количествах. Коньяк оставил противное послевкусие, надо бы запить. Захватить воду на кухне Алекс сразу не подумал, а сейчас бежать мимо комнаты, где родители смотрели телик, не хотелось. Поэтому, смирившись с горечью во рту, он разделся и попытался уснуть.
  Было одиннадцать вечера и, хотя Алекс давно так рано не ложился, хроническое недосыпание и коньяк сделали свое дело. Укрывшись одеялом, Алексей закрыл глаза и сразу же провалился в глубокий, без сновидений, сон.
  Проснулся Алекс от назойливого звука школьного звонка. Нехотя, с трудом выбрался из приятной расслабленности сна и понял: упорно трезвонит телефон в коридоре. С удивлением Алекс сообразил, что успел отвыкнуть от этого звука, поскольку практически всегда, когда был дома, занимал линию Интернетом.
  Трубку подняла мама. Часы показывали шесть утра, поэтому ее "Алло" было тревожным, словно она опасалась недоброй вести.
  Потом мама с недоумением позвала:
  - Леша, тебя Витя. В такую-то рань. Что-то на вас не похоже.
  Она уже успокоилась, раздражения в голосе не было - через пятнадцать минут все равно подниматься на работу.
  - Спишь? - голос Виктора в трубке был взволнованным. - Так проспишь величайшее в жизни событие.
  - Сплю... - Алекс еще полностью не проснулся и плохо соображал. - Между прочим, до семи еще час, а мы договаривались раньше семи в Интернет свой нос не совать.
  - Да я не сдержался. В пять проснулся, поворочался и полез смотреть. Там - бомба. Если коротко - то у нас получилось. Давай так. Приходи ко мне, как раз в семь будет результат. А я к тому времени кое-какие расчеты проведу.
  - Хорошо, ты скажи, коммуникатор нормально сработал? Сколько скачалось?
  - А-а-а, о своем коммуникаторе волнуешься? Не знаю, как сработал алгоритм поиска оптимального места скачивания, но пятнадцать минут назад Муравейник работал на двадцати процентах машин, от которых прошла информации об установки коммуникатора. В общем, дуй ко мне.
  Двадцать процентов! Ведь это первый день жизни Муравейника, и Алекс не рассчитывал на такую цифру. Часть машин в Сети сейчас пока скачивает Муравейник, многие пользователи за эти шесть часов в Интернет вообще не заходили. То есть, можно считать, что Муравейник заработал везде, где установленный коммуникатор подключился к Интернету.
  Через полчаса Алекс был уже у Виктора.
  - Итак, первое! - Виктор выглядел еще более возбужденным, чем показалось Алексу по телефону. - Система запустилась нормально и начала расчеты спустя пятнадцать минут после первой установки. Скачивание и установка Муравейника занимают от четырех до двадцати минут, и если через четверть часа начался расчет, значит, Муравейник запустился не меньше, чем на двадцати тысячах машин. То есть, твой алгоритм "вирусного маркетинга" сработал! - в голосе Виктора звучал триумф.
  - Блин, Джокер, я даже такого не ожидал. Это ж позволит любые большие файлы распространять независимо от мощности исходящего сервера. Скорость будет ограничена только каналом пользователя, который принимает информацию.
  - Точно, но это не самое главное. Глянь на длину получившегося числа!
  Алексей посмотрел на монитор.
  - Подожди... - он был ошарашен.- Мы запустили программу часов в десять вечера. Верно?
  - Приблизительно, - согласился Джокер. - Пока запустилось... короче, время работы программы в более или менее полную силу составило восемь часов и почти сорок пять минут. Причем производительность на уровне двух миллионов компьютеров стала поддерживаться часа через три работы.
  - На сегодня рекорд вычислений это шесть миллиардов знаков после запятой за две недели. Неужели?..
  - Да, - перебил Виктор, - мы бы до этой цифры дошли за двое суток. Но и это не все.
  - Не все?! Да ты понимаешь, что мы сделали сегодня ночью? Мы - гении! - Алекс в эйфории вскочил из-за компа и прошелся по комнате.
  - Ну... Есть одна вещь, которая меня смущает. Пока ты ехал, я проверил гипотезу. Я взял производительность десяти тысяч машин в разные моменты загруженности системы. И она разнится, причем существенно.
  - Что ты имеешь в виду? - Алекс не понимал, о чем говорит Виктор, информация не умещалась в голове.
  - Пока работало семьсот тысяч компьютеров, производительность была в целом стабильна, но после подскочила процентов на тридцать.
  - Но что это значит? - спросил Алекс.
  - Статистически любые десять тысяч компьютеров в системе должны иметь приблизительно одинаковую производительность, поскольку в таком большом количестве случайно выбранных компьютеров доли более мощных и менее мощных машин уравниваются. Так?
  - Предположим.
  - Не понял? Объясню. У тебя грузовик картошки. Каждая из них имеет разный вес, но если ты отберешь тысячу штук, то каждая тысяча будет иметь приблизительно одинаковый вес, потому что там будут и мелкие и крупные клубни в одинаковой для этого грузовика пропорции. Как в социологии: опрашивают тысячу человек, а становится понятно мнение целой страны. Главное, чтобы отбирали по всей стране.
  - О"кей это понятно. Каждые десять тысяч компов имеют одинаковую производительность?
   - Вот именно так было до момента, когда количество подключенных к системе машин перевалило за семьсот тысяч. А потом производительность любых десяти тысяч компьютеров увеличилась почти на треть.
  - Как это?! Не может быть.
  - Не может, но есть. У меня несколько мыслей. Первая: в Муравейнике заработали суперсовременные компьютеры, которые вначале не попали в базу. Например, в ЦРУ и НАСА начался рабочий день, кто-то установил наш стрип-покер...
  - Отпадает, - возразил Алекс. - Никакие суперкомпьютеры не могли увеличить производительность аж на треть, да и суперкомпьютеры закрыты для обычных сетей.
  - Да, я тоже так подумал. Вторая догадка: Муравейник резко стал забирать больше ресурсов. Проверил и эту версию, запустил в полседьмого свой старенький комп, где был коммуникатор. Муравейник скачался, запустился и последние пятнадцать минут работы брал строго три процента мощности машины. У меня остается последняя и самая сумасшедшая теория.
  - Муравейник... превратился... в муравейник, - Алекс подошел к столу и уставился в монитор, словно ожидая увидеть там что-то еще . - Эффект интеллектуальной синергии. Но это же...
  - Невозможно, - закончил мысль Виктор.
  Воцарилось молчание. Первым заговорил Виктор.
  - Если после достижения некой критической массы компьютерная сеть начинает работать не как сумма мощности входящих в нее компьютеров, а на тридцать процентов больше...
  - Надо посмотреть, не будет ли очередного скачка производительности, например, после трех миллионов машин! - перебил Алексей.
  - Тут вообще много вопросов, - согласился Виктор. - Зависит ли этот эффект от количества машин и их суммарной производительности, или только от количества единиц в системе? А главное, было ли это неизвестным науке эффектом, или же увеличение производительности - самостоятельная оптимизация алгоритма расчета?
  - Ты понимаешь, что говоришь? Система начинает думать, сама оптимизировать свои алгоритмы?
  - Не совсем... Как в том же муравейнике: один муравей - набор инстинктов, а если насекомых много, они начинают действовать, как существа с мозгом. Может, после определенного порога сеть использует свои ресурсы лучше, чем прописано в программе.
  В голове у Алекса была каша. Еще вчера вечером он волновался об одном: как поведет себя коммуникатор. То, что алгоритм "качай и одновременно делись с другим" прекрасно работал, уже достижение. А тут - прыжки производительности, расчет числа Пи, причем Муравейник считает быстрее, чем любой суперкомпьютер. Кстати, о суперкомпьютерах...
  - Знаешь, о чем я подумал? - Алекс говорил медленно, словно мысль еще не вполне сформировалась. - Мы хотим проверить, оптимизирует ли машина алгоритм? Легко! Давай предложим ей поиграть в шахматы.
  - И что? Есть гора программ для игры в шахматы. Я пробовал, компьютер выигрывает у меня всегда, - Виктор не понимал, к чему клонит Алекс.
   - Ну, у тебя выиграть несложно. Принцип работы всех программ одинаковый. Компьютер перебирает возможные комбинации. Чем круче программа, тем на большее количество ходов она прогнозирует, оценивая, какой вариант приносит ей больше условных пешек.
  - Почему условных?- удивился Виктор.
  - Это такая единица оценки важности каждой фигуры: так мощность автомобилей меряют в лошадиных силах и сравнивают друг с другом. Компьютер теоретически может просчитать абсолютно все вариации ходов. Если, конечно, ему дать достаточно времени. Но в реальности мы как раз ограничены во времени, иначе партии длились бы месяцами. Спасает машины только обширная библиотека готовых матчей, с которыми они постоянно сравнивают позицию на доске. Человек же опирается на другой принцип. Да, он просчитывает варианты ходов, но самые бесперспективные даже не берет во внимание. Он видит общую ситуацию. Поэтому смотрит на позицию на доске и на основные ходы, которые могут изменить ситуацию в его пользу. Вот это и есть умение думать. А рост производительности - это просто рост производительности.
  - Хочешь предложить ей поиграть в шахматы? Я, Умка, помню, что у тебя разряд, но...
  - Но вряд ли я переиграю Муравейник? - перебил Алекс. - Да, вряд ли. Но если ограничить количество участвующих в партии машин и время, то можно будет определить, происходит ли только скачок производительности или это способность оптимизировать расчеты. Тем более, играть буду не я, у меня форма уже не та. Но мой знакомый по шахматной секции добрался до мастера спорта, играет за молодежку, лет через десять будет и гроссмейстером. Его зовут Борис, прозвище Директор, из-за того, что приходил на тренировки с большой кожаной папкой.
  
  Алгоритм работы шахматных программ почти одинаковый, потому на написание версии Муравейника для игры в шахматы ушло всего полторы недели. В программу сознательно не закладывали библиотеки с готовыми партиями. Только чистый алгоритм мог показать, насколько производителен Муравейник. Два дня программу тестировали, при этом Муравейник выиграл все партии у Алекса, одну из них даже на десятом ходу. Пришло время привлекать более сильного соперника.
  Алекс разыскал в своих старых записях телефон Бориса.
  - Привет, Директор. Это Алексей Харламов, помнишь такого?
  - Привет. Давно не слышал. У тебя что-то срочное? Мне нужно в клуб убегать.
  - У меня к тебе деловое предложение, связанное с шахматами.
  - Деловое, и с шахматами? - удивился Директор, - Ты же бросил шахматы года два назад. Мне говорили, ты весь в компьютерах сейчас.
  - Правильно, именно с этим и связано предложение, но, думаю, лучше при встрече. Когда сможем пересечься?
  - Можно и сегодня в клубе, давай часа через три, после тренировки.
  Клубом называли шахматный клуб имени Петросяна, раньше это была их шахматная школа "Спартак".
  - Понимаешь, мы с товарищем написали шахматную программу, применив несколько новых алгоритмов, - Алексей продолжил начатый по телефону разговор уже в кафе рядом с клубом. - Хотим продать ее буржуям. Но возникла проблема тестирования. Ну то есть проверки. Понимаешь, она у меня всегда выигрывает, но я уже два года не брал шахмат в руки. Поэтому я ей не соперник. Вот я и подумал о тебе - ты же по сравнению со мной просто чемпион мира. Чемпионат Москвы выиграл, такими темпами скоро гроссмейстером станешь.
  Легкая лесть приятна всем. По румянцу на щеках Бориса было видно, что он - не исключение.
  - Ну, я сейчас, честно говоря, к Европе готовлюсь, молодежный чемпионат через месяц. Да и тебе не стоит особенно переживать. Твоего уровня вполне достаточно, чтобы время от времени у них выигрывать, почти все программы пока слабенькие. По крайней мере, я после двух-трех партий ни разу не проигрывал новой программе, - не забыл похвастаться Директор. - Так что, если ваша так у тебя легко выигрывает, то все в порядке.
  - Ты пойми, мы новый алгоритм внедрили, производительность в разы должна вырасти. Мы ее хотим продать в серьезную американскую компанию, так что сбоев нам не надо. Тем более, мы готовы платить по десять баксов за победу, - привел Алекс последний и, по его мнению, убийственный аргумент.
  Скучающее выражение лица Директора сразу изменилось. В глазах сверкнули искорки алчности. Все еще пытаясь не выказать интереса, он лениво сказал:
  - Убедительно. Ты пришел с предложением, от которого, как говорил Дон Корлеоне, трудно отказаться. Хотя, если честно, соглашаюсь только по старой дружбе.
  Алекс пытался сохранять серьезное выражение лица, хотя самого так и тянуло засмеяться:
   Чего бы я тебя дергал попусту. По рукам?
  - По рукам. Единственное условие - играть будем по вечерам. Днем у меня времени нет.
  
  В течение недели Борис каждый вечер приезжал к Виктору после шести. Результаты получились двоякие. Явных доказательств "разумности" Муравейника обнаружить не удалось. Однако были косвенные...
  После одной проигранной Муравейником партии было решено снова сыграть именно эту партию, повторяя все ходы, но программа сделала другой ход и выиграла. На следующий день снова повторили именно эту партию, но Муравейник точь-в-точь исполнил все ходы, ведущие к проигрышу. Затем повтор, и опять новый вариант хода, причем не такой, как вчера, и очередная победа Муравейника. Так происходило всегда: в первой партии игрового дня Муравейник делал все ходы как под копирку и проигрывал, во второй раз обязательно следовало изменение, которое приводило к победе.
  К сожалению, это была единственная проигранная Муравейником партия, поэтому проверить, всегда ли работает такая зависимость, было невозможно: все победные партии Муравейник повторял шаг за шагом, ничего не меняя в ходах.
  В конце седьмого вечера игры Борис понял, что заработать у него не получится.
  - Ребята, я вам еще в первый вечер сказал, что программа - бомба! - заявил он. - Чего вы добиваетесь, продолжая тестирование? Хотите найти ошибку в алгоритме, который приводит к проигрышу, а на второй партии исправляется? Да плюньте уже! Патентуйте алгоритм, или что у вас там патентуют, и вперед. Ничего лучшего на рынке пока нет.
  - Мы ж не знаем, что американцы готовят. - Виктор видел, что Борис намерен бросить работу.
  - Что готовят? А я знаю. Готовят они матч-реванш с Каспаровым для суперкомпьютера Deep Blue. Так там суперкомпьютер, а тут персоналка. Если вашу программу туда загрузить, то, уверен, у Каспарова шансов не будет. Так что желаю вам успеха, и спасибо за возможность поиграть с таким хорошим соперником. Мне этих проигранных партий для анализа теперь на месяц хватит.
  Когда Борис ушел, Виктор сказал:
  - Теперь остался один соперник...
  - Каспаров? - ухмыльнулся Алекс.
  - Не-е-е. Мы побеспокоим не Гарри Кимовича, а его железного соперника, - Виктор говорил медленно, словно что-то взвешивал в уме.
  - И как ты себе это представляешь? Будешь в IBM вызов на турнир посылать? Джокер, ты понимаешь, что через Интернет мы к нему не подключимся, он если в какой-то сети и находится, то лишь во внутренней, без доступа со стороны.
  - Это понятно. Но есть у меня один человек.... В общем, дай мне пару дней. Может, и получится.
  Через два дня в ящик упало письмо от Виктора:
  "Тестировщик будет, заезжай ко мне сегодня".
  
  - В общем, канал доступа в IBM будет. Но нужно написать небольшую программу, - говорил Виктор, меряя шагами комнату. - Ее задача посылать информацию о шахматных ходах для Deep Blue и получать ответные ходы согласно специальному внутреннему протоколу. - Он положил на стол дискету.
  - Откуда у тебя внутренний протокол Deep Blue? - Глаза Алекса широко раскрылись.
  - Ты же знаешь о моих связях. Скажем так, один хороший человек из ФАПСИ помог.
  - ФАПСИ? А это кто такие?
  - Наши, в смысле, российские, электронные разведчики. Такая спецслужба, раньше они были управлением КГБ. Но, думаю, эти детали тебе по барабану.
   Виктор достал лист бумаги и нарисовал два больших круга, подписав их "IBM" и "Муравейник".
  - Твоя программа будет стоять на сервере IBM, имеющем доступ к Интернету. Вот этот кружок их сеть. Сервер имеет доступ в Интернет, и мы будем ему вручную отправлять ходы и получать ответ... - На листке появилась стрелка, которая шла не к большому кругу "Муравейник, а вниз, где Виктор пририсовал компьютер.- Мы так же, вручную, перешлем ходы Deep Blue в Муравейник. - На бумаге появился второй компьютер, от него стрелка потянулась к кругу "Муравейник".
  - А не проще сразу написать программу для обмена информацией? Пусть играют себе без нас? - Алекс взял ручку и нарисовал прямую стрелку между кругами. Зачем становиться лишним звеном? И на схеме у тебя два компа нарисованы, это для чего?
  - Ты надеешься, наш эксперимент останется незамеченным? Я думаю, что ночью, а именно тогда мы проведем партию, за Deep Blue никто не следит. Ну, бродит охранник по этажу. А вот утром операторы увидят все сыгранные партии и отследят, куда уходила информация. Если у сервера будет прямая связь с Муравейником, то они вычислят наш Муравейник, и станет он уже не нашим, а их. А так подумают, что игроки выходили в Сеть из московского Интернет-кафе. Может, играл непризнанный шахматный гений, или Каспаров тренировался? - На лице Виктора сверкнула улыбка. А вторая машина - просто подстраховка. - Все что мы им оставим, это адрес anthill@hotmail.com, - закончил он.
  - Думаешь, напишут?
  - Если все получится, точно напишут.
  
  ***
  
  После Макдоналдса так и не получилось уединиться и досмотреть видео. Все это время Алекс катался по Москве, добираясь к Джокеру на троллейбусах и автобусах. Мало того, что пришлось делать три пересадки, так еще в четверг после обеда Москва была сплошной пробкой.
  Выйдя рядом с нужным домом, Алекс направился в супермаркет за спиртным, чтобы обмыть встречу - десять лет не виделись! Подойдя к полке, где стояла продукция из ценовой категории "выше среднего", он взял первое, что попалось под руку. Не было настроения тратить время, выбирая подарок. В памяти всё всплывали картинки из далекого прошлого.
  
  ***
  
  Да, тогда у них всё получилось. Муравейник всю ночь рвал хваленый Deep Blue, как Бобик тряпку, и уже в десять утра в ящике"Энтхилла" лежало письмо от юристов IBM. Те любезно сообщили, несанкционированное проникновением в корпоративную сеть карается законом, но они не будут возбуждать уголовное дело, если нарушители выйдут на контакт.
   "Американцы по-другому не умеют. С ними нужно говорить или с позиции силы, или с позиции контракта. А преследование и прочая ерунда... Ну, кого они будут преследовать, они ж нас не вычислят!", - говорил Виктор.
  Парни ответили, что если компании IBM потребуются консультации по вопросам шахматных программ, пусть обращаются, иначе - пусть идут... Тут вышла заминка, потому что Алекс с Виктором не определились с адресом. Не придя к общему решению, оставили три точки - на усмотрения адресата.
  Через две недели начался матч с Каспаровым. В первой же партии Deep Blue проиграл Каспарову, и в ящик снова пришло письмо от IBM, но уже с предложением сотрудничества. Оно было мягким и вежливым. Теперь американцы интересовались условиями.
  Виктор дал почтовый адрес, чтобы работники IBM прислали подписанный официальный контракт, давно уже заготовленный. В нем говорилось, что компания заказывала услугу у (прочерк для заполнения) по тестированию шахматного компьютера Deep Blue. При этом IBM соглашалась на любые методы тестирования вплоть до проникновения в их компьютерную сеть. Сумма контракта двести пятьдесят тысяч долларов. Дата подписания - две недели до ночи, когда Муравейник играл с Deep Blue.
  С таким контрактом на руках судебное преследования уже бы не грозило, партнеры просто тестировали Deep Blue с разрешения IBM. Понятно, что подписывать контракт на игру с Каспаровым в IBM никто не согласился бы. Всплыви это, пострадает репутация компании.
  Отправив письмо с прикрепленным контрактом, Джокер на следующий день предложил сыграть против Каспарова. Оплата - после окончания всей партии "Каспаров - Deep Blue". В IBM сразу согласились, и на следующий день счет в матче стал 1:1.
  За несколько дней разыграли три ничьи, и Виктор получил контракт...
  О последнем матче спорят до сих пор. Каспаров сдался уже на девятнадцатом ходу. Он утверждал, что в критический момент матча Deep Blue сделал ход, противоречащий логике программы. Повторный анализ партии показывал, что сила хода, заводящего в ловушку, подготовленную Каспаровым, составляла двести баллов. То есть, этот ход был единственно верным для стандартного шахматного алгоритма. Но Deep Blue неожиданно выбрал более осторожный ход силой всего семьдесят баллов. Каспаров запросил распечатки с отчетом о работе Deep Blue, но владельцы отказались их предоставить.
  Акции IBM выросли на двенадцать миллионов долларов, а суперкомпьютер разобрали сразу после матча.
  
  ***
  
  - С вас три тысячи рублей, - протараторила девушка на кассе, пробивая бутылку шотландского виски.
  "Будь здесь Джерард, он бы мне глотку перегрыз за шотландский, а не ирландский виски", - хмыкнул Алекс.
  
  ***
  
  После того, как подписанный Алексом и Виктором контракт отправили обратно в Штаты, в Москву прилетел руководитель одной из внутренних лабораторий IBM, чтобы познакомиться с русскими гениями. Виктору предложили работу, и тот улетел в Америку, а Алексу оставался год до окончания школы.
  В деньгах он теперь не нуждался - Виктор поделил гонорар поровну, объяснив, что еще пятьдесят тысяч нужно заплатить тем, кто получал на свой адрес контракт и деньги, перевести на оффшорный счет. Так что на руках у московского школьника оказались сто тысяч долларов - фантастическая сумма. Родителям о таких сумасшедших деньгах Алекс ничего не сказал. После отъезда Виктора Алекс с кошельком, набитым баксами, всерьез занялся неприступной Светкой. Тусовки, клубы, травка, потом наркотики потяжелей. Учебу Алекс забросил. В конце одиннадцатого класса остатки спущенных на наркотики денег ушли на лечение. Ни о какой Америке речи уже не шло.
  После школы поступить в институт не получилось, и Алекс вернулся к хакерству. Чтобы не слушать постоянные вздохи матери, снял квартиру. Жизнь вошла в колею.
  Через два года Алекс снова сошелся со Светкой, отношения с родителями наладились. Еще через два года бросил хакерство - последнее дело чуть не обернулось арестом, за Алексом уже следило ФБР. Он так и не понял, кто ему вовремя подсказал выйти из игры. Недолго поискав работу, устроился на нынешнюю в спокойном и довольно денежном месте.
  Жизнь шла по накатанной, иногда хотелось от скукотищи волком выть. Сначала по вечерам его спасало пиво, затем - бар после работы. Потом, полтора года назад, дверью хлопнула Светка...
  
  ***
  
  Алекс набрал номер квартиры на домофоне, из динамика послышались гудки, после чего донеслось:
  - Слушаю.
  - Джокер, ты? Белый медведь пришел, открывай.
  - Умка, добрался? Заходи.
  Щелкнул дверной замок, и Алекс, изрядно напрягшись, приоткрыл тяжелую металлическую дверь.
  "Интересно, а как бабули через эту бункерную заразу домой попадают?"
  Выйдя из лифта, на пороге открытой квартиры Алекс увидел подтянутого забугорного яппи, отдаленно напоминающего молодого программиста, уехавшего лет десять назад в Америку. Но глаза были те же, живые, пытливые, а сейчас еще и сияющие от восторга.
  - Рад тебя видеть, Умка. Одиннадцать лет...
  - Посчитал? Все вы в своих Америках считать любите...
  - Да ну тебя! - Виктор крепко пожал протянутую руку, затащил Алекса в квартиру. - Заходи и чувствуй себя, как дома.
  - Джокер, хочу сразу предупредить: кажется, за мной охотятся и милиция, и ФСБ.
  Виктор замер и внимательно посмотрел на Алекса.
  - И что? Думаешь, я тебя на улицу выставлю? Располагайся, что-нибудь придумаем, если ты, конечно, бабку-процентщицу топором не убил.
  - Нет, я же писал тебе, что бабки, вроде бы, все живы, - улыбнулся Алекс.
  Теперь он точно знал, что пришел по адресу.
  
  
  
  Глава 5
  
  Бурковский встречал аналитика прямо в аэропорту. Самолет из Праги приземлился без опозданий. Сотрудники Организации высокого ранга проходили пограничников и таможню по дипломатическим паспортам ООН, и уже через двадцать минут Новиков сидел в машине Бурковского.
  - Добрый день, Виктор. С прибытием на Родину.
  Бурковский демонстративно нажал кнопку, включающую защиту от прослушивания. Поскольку автомобиль Организации могла прослушивать только сама Организация, подразумевалось, что предстоящий разговор даже не для "своих" ушей.
  - Спасибо... Дмитрий, если не ошибаюсь.
  Конечно, Новиков прекрасно помнил имя Бурковского, он навел о нем справки. Его вызвали в Москву и обязали сотрудничать с силовиками, что не сулило ничего хорошего, поэтому хотелось хоть немного уколоть собеседника. Еще меньше радовал приезд Бурковского в аэропорт, ведь приказ вступал в силу только завтра.
  - Не ошибаетесь. Именно Дмитрий Бурковский, отвечаю за поимку некоего Алексея Харламова.
  Бурковский внимательно следил за реакцией Новикова: собеседник великолепно владеет эмоциями. Сторонний наблюдатель подумал бы, что Харламов безразличен Виктору.
  После затянувшейся паузы Бурковский продолжил:
  - Руководство надеется, что его задержат в ближайшие дни...
  - Чем Харламов мог насолить Организации, раз его так активно ловят, даже меня привлекли? - перебил Новиков. - Насколько я знаю, он давно завязал с хакерством, работает обычным программистом.
  - Вчера на байкальском объекте проводилось Мероприятие, приуроченное к успешному окончанию работы господина Нэдоффа. Так вот, Харламов умудрился проникнуть на объект, отснять Мероприятие на камеру, а сегодня утром, когда его задержала охрана, - сбежать в Москву. К слову, здесь он дважды ушел от оперативной бригады.
  - Боюсь, Дмитрий, мы говорим с вами о разных Алексеях Харламовых. Я не знаком с русским Джеймсом Бондом, о котором вы рассказываете.
  - К сожалению, знакомы, и поэтому вы в Москве.
  - Вы хотите сказать, что оперативному подразделению понадобилась моя помощь? Конечно я понимаю, что, когда речь идет о делах Организации, вопрос дружбы отходит на второй план, но...
  - Вы меня, кажется, неправильно поняли, Виктор. Вы желаете Харламову смерти? Уверен, что нет. Поэтому успокойтесь и послушайте...
  
  ***
  
  Квартира Новикова казалась нежилой: мебель покрыта слоем пыли, воздух затхлый, хотя окно распахнуто. Пока Алекс раздевался, Виктор вынес из кухни два стакана для виски.
  - Надеюсь, ты догадался прийти к старому другу не с пустыми руками? - сказал он, выставляя бокалы на журнальный столик.
  - Будто не ясно, что у меня в пакете лежит.
  - Тогда давай, заноси, не топчись в прихожей.
  После первой, выпитой за встречу, Виктор посерьезнел:
  - А теперь, Умка, рассказывай, что ты натворил, и почему за тобой охотится ФСБ.
  - Понимаешь, Джокер, я сам не знаю, куда вляпался, - вздохнул Алексей. - Все началось сегодня утром, точнее вчера вечером. Но, что было вечером, я толком не помню...
  И Алекс рассказал о корпоративной пьянке на Байкале, как проснулся в элитном номере с Симоной, затем - о побеге из Иркутска, преследованиях в Москве, прослушке скайпа. О латышском паспорте он решил умолчать..
  - Вот я и решил посоветоваться с тобой. Я в такие переделки не попадал, что делать, не знаю, - закончил свой рассказ Алексей.
  - Странная история. Ты просматривал мини-диск?
  - Времени не было, немного только в Макдоналдсе и посмотрел, но там не все понятно.
  - Ладно, давай отложим лирику. Доставай ноут, запускай видео, а я пойду, по телефону поболтаю кое с кем, поспрашиваю о твоем деле.
  Алекс начал копаться в рюкзаке доставая зарядное устройство и ноут, и не слышал, как Виктор на кухне вел интересный разговор.
  - Дмитрий, добрый вечер... Да, он у меня, и мини-диск при нем... Нет. Он, оказывается, еще сам не смотрел всю запись... Ну, раз не смотрел, то и копии не делал... Да, заночует у меня. Говорит, ему ехать некуда... Договорились, утром я у вас. Документы подготовите?.. Хорошо.
  
  Когда Виктор вошел в комнату, Алексей, поставив ноут на журнальный столик, уже запускал файл. После новых пятидесяти граммов друзья, откинувшись на спинки кресел, принялись смотреть видео, которое свело их спустя столько лет.
  Моменты, где пьяные коллеги что-то говорили в камеру, Алекс пропускал, а когда на экране появился он сам со стаканом водки (кто-то решил поснимать оператора), закричал:
  - О! Вот с этого момента я ничего не помню!
  - Учитывая размер стакана, это не удивляет, - хмыкнул Виктор.
  Эпизод, где Алекс входил в отельный комплекс, просмотрели трижды. Судя по всему, камера включилась случайно. Изображение бешено прыгало. И все-таки в зону видимости попадали охранники, которые не обращали на Алекса внимания, рассмотреть их не получалось, но было заметно, что у каждого кобура.
   Когда Алекс подошел к отелю, на экране появился изрядно поддатый мужик, сидящий на лавочке с бутылкой в руках и горланящий "Землю в иллюминаторе". Алекс громко подхватил знакомый мотив и уселся рядом.
  - О! Это Колян, тот генерал! Ух, ну он и бухой вчера был! - завопил Алекс, тыча пальцем в монитор.
  - Судя по вашему хоровому пению, тебя прогулка по Байкалу тоже не сильно протрезвила, - ответил Виктор.
  Появились лица Алекса и генерала, и Алекс произнес: "А давай я сниму, как мы тут душевно поём, Колян". Тут эпизод с Коляном закончился.
  Съемки вечеринки продолжились внутри отеля. Появилась Лурье, она держала стакан с мартини и говорила в камеру: "За успехи уличного певца и программиста. И чтобы в его честь в будущем тоже устраивали такое мероприятие. Целую, Алиса".
  Потом начались съемки гостей, которых в зале было не так и много, - не больше пяти десятков. Камера выхватывала лица, звенели бокалы, за кадром слышался голос Лурье. Удивило то, что почти все собравшиеся говорили на английском. Веселье продолжилось на улице, Алекс с генералом снова орали песни, изредка попадая в ноты.
  Снова случайно включенная камера. Она лежала боком то ли на барной стойке, то ли на высоком столике, поэтому пришлось перевернуть ноутбук, как раскрытую книгу. Несколько минут было видно только спину Алекса и ходящих по залу людей. Но вот музыка и разговоры в зале затихли и в центр зала вышел бодрый, ухоженный, тучноватый старик, который обратился к гостям по-английски: "Господа, все здесь собравшиеся понимают, что сейчас наша Организация приступает к первому масштабному проекту в этом столетии. Я очень рад, что и мне удалось принять в нем активное участие. Хотя верю, теперь уже не я, а другие будут успешно поддерживать динамику развития, которую Организации удалось набрать в двадцатом веке. И по местной традиции, - он поднял бокал, - предлагаю выпить. Выпить за тех, кто остается на посту вместо нас".
  Послышался гул голосов, звон стаканов, мурлыканье Симоны: "Тебе не наскучило здесь, Феллини? Пошли ко мне в номер, я научу тебе снимать настоящее кино".
  Следом на экране появилась огромная ванная комната с джакузи, где, раскинув руки и прикрыв глаза, нежился Алекс. За кадром Симона проворковала: "Не спать. Сегодня Алиса отведет тебя в Страну чудес или в Зазеркалье. Выбирай сам".
  - Ну, остальное, я все-таки сам посмотрю, - Алекс остановил изображение, где на экране Симона направилась к джакузи.
  - Судя по тому, что до конца файла еще долго, ночь удалась, - ухмыльнулся Виктор, - А вот что касается того старика ...
  Виктор вскочил, подошел к столу, где лежал его ноут, и щелчком клавиатуры вывел из спящего режима.
  - Мне, кажется, я знаю, кто это, - размышлял он вслух. - Только находиться он должен не на Байкале. А! Вот, смотри, нашел.
  Виктор снова плюхнулся в мягкое кресло, поставив свой ноут на журнальный столик перед Алексом. Появился заголовок, типичный для желтой прессы: "Сотни миллионеров потеряли свои деньги в пирамиде Нэдоффа". С фото улыбался холеный мужик, тот самый, что говорил тост.
  Алекс бегло прочел статью, споткнувшись на некоторых цитатах:
  "Нэдофф признался сыновьям, что весь его бизнес - "одна сплошная большая ложь", и назвал им космическую сумму неоплатного долга - пятьдесят миллиардов долларов"
  "Пирамида Нэдоффа строилась по схеме Понци, как и пресловутый МММ, только масштаб потерь всколыхнул весь финансовый мир".
  "Нэдофф основал свою компанию, Nedoff Investments, в 1960 году на пять тысяч долларов, которые, по его словам, скопил, устанавливая дождевальные машины и работая экспедитором..."
  "...являлся одним из отцов-основателей американской фондовой биржи NASDAQ, специализирующейся на акциях высокотехнологичных компаний, которую и возглавлял в начале 90-х".
  "Рене Магон де ла Люмер, глава инвестиционной компании Adver International, покончил жизнь самоубийством. Французский бизнесмен не смог смириться с потерей полутора миллиардов, которые вложил в рухнувшую "пирамиду" Нэдоффа..."
  "...широко известен в кругах американской деловой и культурной элиты. Он много и регулярно жертвовал на образование, музеи, больницы. Занимал пост председателя совета бизнес-школы Еврейского университета (ешивы) Нью-Йорка, а позже - казначея попечительского совета этого учебного заведения".
  "12 января 2009 года суд южного судебного округа Нью-Йорка отклонил иск прокуратуры о заключении под арест Бернарда Нэдоффа. Судья принял соломоново решение: героя скандала все-таки освободить из-под стражи, но поместить под домашний арест с электронным браслетом на щиколотке, фиксирующем место его нахождения.
  Алекс перевел взгляд с монитора на Виктора, который улыбался, попивая виски.
  - Понял, почему за тобой гоняются? - поинтересовался Виктор
   Нэдофф должен сидеть под домашним арестом, а он на Байкале. Собравшиеся явно знали, кто он такой. Ничего не понимаю. Это что, международная банда по одурачиванию инвесторов? Мировой МММ? И я их могу разоблачить этой записью? Но слушай, Джокер, там же генерал ФСБ бухал, Колян этот...
  - Ты почти все понял, но не совсем правильно, - перебил его Виктор.
  Он многозначительно вздохнул, словно размышляя, говорить дальше или нет.
  - Даже не знаю, с чего начать. Как ты говорил, зовут твою Алису?
  - А она здесь причем? Симона...
  - Ну, давай посмотрим, кто такая Симона Лурье? - Виктор быстро набрал в поисковике фамилию.
  По запросу вывалилась куча ссылок на источники, где упоминалась фамилия Лурье, но непосредственно о Симоне - ни слова.
  - Обрати внимание, - пробормотал Виктор, просматривая результаты поиска, - в наше время, если о человеке в инете нет информации, то он либо никого не интересует, либо слишком хорошо прячется... А вот! Это может интересно. Послушай, Умка! - Виктор начал читать: - Род Лурье занесен в книгу рекордов Гиннеса, у них самое древнее генеалогическое древо. Корни берет от царя Давида, то есть семейка известна вот уже тридцать веков. Та-а-ак, что там дальше... Ага вот! Перечислим лишь некоторых представителей: знаменитый композитор Феликс Мендельсон, отец психоанализа Зигмунд Фрейд, экономист Карл Маркс, второй президент Израиля Ицхак Бен-Цви, лауреат премии Пулитцера Дэвид Альберштам, один из участников знаменитого Манхэттенского проекта Герберт Андерсон, знаменитый философ Мартин Бубер, семейство баронов и банкиров Ротшильдов.
  - Ротшильды и Маркс - вот это хохма, - удивился Алекс. - Так Нэдофф тоже из рода Лурье?
  - О Нэдоффе ничего не написано. Ты не торопись с выводами, я о другом тебе хотел сказать. Вот! Послушай еще одну поучительную историю о роде Лурье. В начале девятнадцатого века финансовым советником русского царя Александра первого являлся некий Йона Лурье.С обязанностями своими он справлялся отлично и чрезвычайно преуспел на этой должности... Так, дальше ерунда... А вот, слушай. Когда в конце 1812 года французский император отступал со своей армией из Москвы, ночью во время снежной бури он встретился с Йоной Лурье. По семейным преданиям, он обнял его, снял мундир и набросил на плечи Йоны, провозгласив: "Покажешь детям и внукам и скажешь, что Наполеон был твоим другом".
  - Так он шпионом, получается, был? - хмыкнул Алекс.
  - Ну вот так сразу шпионом. Почему ты не назвал его более благородно: разведчиком? - Джокер улыбался.
  - Потому что всегда так: подлые американские шпионы и доблестные советские разведчики.
  - Ладно, теперь о Йоне... он в России вел дела еще до прихода Наполеона к власти, да и шпионаж - мелковато для такого человека. Все равно, что Билл Гейтс - советский разведчик! - он опять улыбнулся. - Ты дальше послушай. Вот. До конца жизни, которую Йона провел на израильской земле, Франция поддерживала связь с ним. Он был приглашен в Париж на празднование дня Бастилии. За ним и его женой каждый год посылали специальную карету, чтобы доставить во французское консульство, где у входа их встречал консул с супругой. Когда британский журналист спросил одного из консулов, откуда традиция, тот сухо ответил: "Это прямая инструкция императора Наполеона Бонапарта, исполняемая каждым правительством Франции. Мы восхищаемся нашими друзьями в дни нашей жизни и после смерти".
  - Наполеона изгнали, по Франции бродили русские оккупационные войска, а они чествовали предателя?
  - Давай так...- предложил Виктор. - Ты посиди здесь, почитай еще о Ротшильдах, а я пока позвоню по твоему вопросу. Почитаешь, успокоишься, и мне будет проще объяснить, что я думаю по этому поводу.
  - Ладно, слушай, закажи по телефону пиццы и пива.
  - Хм... идея отличная, но пиво после коньяка ... это зло.
  - О, вижу, ты в своих Америках совсем правильным стал. А гамбургеры ваши - очень полезная штука?
  - Вообще-то я в Европах уже три года, и гамбургеры не ем. Ладно, читай тут, просвещайся. А за пиццей я схожу - тут поблизости отличная пиццерия, но у них доставки нет.
  Когда Виктор вышел из комнаты, Алекс придвинул ноутбук и погрузился в чтение.
  Ситуация вырисовывалась неприглядная: с одной стороны, в инете, как в большой мусорной куче, были горы статей, авторы которых явно не дружили с головой. "Ротшильды владеют всем миром", ха! С другой стороны, даже авторитетные ученые признавали влияние денег этой семьи на историю Америки и Европы.
  Фанаты теорией еврейских заговоров приписывали Ротшильдам разжигание войн, начиная со времен Наполеона до Второй мировой. Более серьезные историки писали, что во время оккупации Австрии многие представители австрийской ветки Ротшильдов погибли в концлагерях.
  Однако все сходились в том, что Ротшильды были первой транснациональной корпорацией. Создали её пять братьев, сыновья и наследники Майера Амшеля Ротшильда, основателя Дома. Они продолжили его дело в пяти странах: Натан отправился в Англию, в Лондон, Соломон - в Вену, Амшель остался во Франкфурте, Кальман поселился в Неаполе, а Джеймс - в Париже.
  Семья финансировала правителей и войны, оставаясь в выигрыше при любом исходе военных операций. Чего стоит письмо, написанное Джеймсом брату Соломону в 1830 году: "У нас еще на восемнадцать миллионов франков номинальной французской ренты. Если сохранится мир, получим семьдесят пять процентов, а если разразится война, то сорок пять... Поверь, по моему мнению, сейчас многое зависит от князя (Меттерниха); если он захочет мира... то будет мир". И войны с Францией не случилось: революция 1830 года окончательно ликвидировала монархию во Франции, волнения в немецких землях лишили Австрию возможности развязать войну.
  Подобных историй было много. Кое-кто утверждал, что американский центральный банк, ФРС, также собственность Ротшильдов. И что, дескать, доллар, который имеет право выпускать только ФРС, это валюта Ротшильдов. Поражал и сам размер семьи: десятки людей по всему миру владельцы заводов, телекомпаний, банков и сетей магазинов - объединены родственными связями.
  После смерти Дж. П. Моргана, богатейшего банкира начала двадцатого века, оказалось, что почти все его активы - это активы Ротшильдов.
  Мировой алмазный монополист, компания "Де Бирс", принадлежит Ротшильдам, впрочем, как и множество компаний горно-металлургического комплекса.
  Алексей заглянул на сайты, посвященные всемирному масонскому заговору и протоколам Сионских мудрецов. Все эти статьи уже отдавали желтизной и особого внимания не заслуживали.
  Тут в дверях щёлкнул замок, и в квартиру вошел Виктор с большой плоской коробкой и пакетом, в котором позвякивали бутылки.
  - Давай, читатель, помогай! - крикнул он Алексу. - Разгрузи меня, отнеси еду на кухню. Пока пицца горячая, перекусим, Ротшильды подождут. Как говорится, на голодный желудок мы думать не можем, а на сытый - не хотим.
  Веселый тон Виктора вырвал Алекса из дебрей сионистских заговоров и перенес в уютную московскую квартиру, наполненную аппетитным запахом.
  Когда стаканы, наполненные пивом, уже пенились и манили прохладой, а пицца готова была отправиться в желудок, Алекс спросил:
  - Слушай, Джокер, я о твоих Ротшильдах битый час читал. Может, наконец, объяснишь, что хотел рассказать, а то я уже подозреваю, что вчера на сатанинскую оргию попал.
  - Ты пиццу ешь, пока горячая, получай удовольствие, сатанист. Впереди серьезный разговор. - И после паузы добавил: - Ну, за удачу в начинаниях. Судя по тому, что ты здесь, а не в застенках тайного ордена, фортуна тебя сегодня не покидала.
  - Шутник? Да? - Алекс отхлебнул из бокала.
  После того, как первые глотки были сделаны, и друзья приступили к пицце, Виктор перешел к делу:
  - Итак, Умка, давай, я тебе сначала расскажу, чем я занимаюсь последние годы. Думаю, ты знаешь, что в системах обработки данных сейчас популярна теория хаоса.
  - Слышал, но только краем уха, - пробубнил Алекс с набитым ртом. - Ты же знаешь, я далек от теоретической математики.
  - Смысл теории хаоса достаточно прост: представь автомобильное движение на трассе. Происходит авария, ты не знаешь, как поведет себя каждый отдельный автомобиль, но можешь предугадать поведение всего потока. То есть, в системе произошли серьезные модификации - изменились траектории движения автомобилей, их скорость, но общее движение осталось примерно тем же. В общем, эту теорию сейчас активно применяют в разных областях, в экономике - в первую очередь. Ну, вот, например, как прогнозировать рост и падение цен на нефть, если где-нибудь взорвется нефтепровод. По идее, понятно, что трубу починят, и все вернется к изначальному состоянию, но насколько сильными будут колебания цены? Или, например, как поведет себя курс евро после недельной забастовки железнодорожников в Германии? ?
  - Мне почему-то, Джокер, кажется, что как только это можно будет просчитать, весь смысл биржевой торговли пропадет.
  - В точку! Подметил-таки главную проблему. В отличие от других наук, экономика зависит от наблюдателя, как и квантовая физика. Замеряя скорость падения мяча, ты можешь вывести закон всемирного тяготения, и потом тебе не нужно каждый раз бросать мячик, чтобы узнать, куда и с какой скоростью он упадет. Взял формулу и посчитал. С экономическими формулами сложнее. Например, ты вывел некую формулу стоимости сахара при разных условиях: размер урожая, прошлогодние запасы и количество потребления кондитерской промышленностью. Теперь ты знаешь, какая цена может установиться на бирже и, если уверен, что цена вырастет, закупаешь сахар, чтобы потом им спекулировать. Ну что, уловил мысль?
  - А что тут улавливать? Если есть формула, то любой может посчитать и кинуться скупать сахар.
  - Точно! И цена сахара взлетит так, что упадет его потребление. На следующий год останется больше нераспроданных запасов, а сахарного тростника и свеклы столько насеют, что...
  - Что цена обвалится, - закончил Алексей. - Но это ж тоже прогнозируемо.
  - В том-то и дело, что теперь может начаться любопытная игра "я знаю, что ты знаешь то же, что знаю я". В общем, в действие вступает человеческая хитрость. Кто-то решает не сеять тростник, дескать, что на рынке пузырь и цены обвалятся, кто-то распродает запасы. Прогнозировать поведение людей становится сложно. Теперь вернемся к первой формуле, которая заставила всех запасать сахар. Она вообще теряет актуальность! То есть, действенность формулы в экономике часто зависит от ее использования.
  - Слушай, объясни проще, к чему ты клонишь. Время позднее, башка совсем уже не варит.
  - Да я уже почти все сказал. В системах координат, где элементы взаимозависимы, прогноз поведения системы в целом усложняется до бесконечности, и удобно пользоваться только теорией хаоса, поскольку в системе постоянно происходят непрогнозируемые изменения. Вот, вкратце, чем я занимаюсь.
  - Ну и? - Алекс непонимающе уставился на Джокера, - К чему тут твоя теория хаоса?
  Виктор налил себе второй стакан. Вздохнул и заговорил тише:
  - И вот, когда мы тестировали теоретические выкладки на практике, выяснилось: в реальной экономике система очень часто ведет себя вопреки логике хаотичных систем.
  - Что это значит?
  - Что значит?.. Это значит, что системой кто-то у-пра-вля-ет.
  - Ха. Так это ж понятно, кто-то постоянно играет рынком. - Алекс скорчил разочарованную мину. - Даже я, программист, знаю: крупные игроки то завышают цены, то скидывают, банкротят компании, и так далее. Свободный рынок и все такое...
  - Нет, ты не понял, речь идет о масштабах не одной компании или даже отрасли. Речь идет об управлении мировыми финансами! Грубо говоря, всей мировой экономикой! Не знаю, слышал ли ты о теории экономических циклов, ее в начале века предложил Кондратьев. Их потом так и назвали - "волны Кондратьева"
  - Блин, ну и где я о них слышать должен был?! - вспылил Алекс.
  - Ладно, успокойся. В общем, ее смысл в том, что каждые пятьдесят лет экономика переживает то подъем, то спад. Потом ученые нашли меньшие циклы...
  - А! Такое слышал. По телику передачу крутили.
  - Отлично. Так вот, согласно разным моделям экономики, построенным на теории хаоса, такие циклы отсутствуют! Они искусственные. Более того, до девятнадцатого века их не существовало.
  - Ты хочешь сказать, что кризисов не было? Типа, всеобщее процветание?
  - Ну почему, кризисы происходили. Но - по вполне понятным причинам. Например, эпидемия чумы или поток золота конкистадоров из Нового света, войны те же... Но эпидемии или мировые войны, кстати, тоже случались обязательно раз в пятьдесят лет. Тем более, сразу же после Кондратьева обнаружили еще несколько циклов с меньшими периодами и меньшим размахом кризисных ситуаций.
  - Хорошо, и что становится их причиной? Тайные общества, мировой заговор сионистов... Ты к этому клонишь? Я уже этой ерунды, пока ты за пиццей ходил, начитался.
  - Ты не кипятись. На твоем месте я бы внимательнее относился к этим теориям. За кем сейчас идет охота только потому, что он снял частную вечеринку?
  - Ладно, ладно, - согласился Алес. - Рассказывай дальше, я слушаю, молчу и жую пиццу. Кстати, действительно хорошая.
  - Я говорил, что хорошая. Не буду вдаваться в подробности, тебя, вижу, они мало волнуют. Резюмирую: мировой экономикой и политикой уже более двухсот лет управляет некая организация... - Виктор сделал театральную паузу, ожидая реакции Алекса.
  - И я, супергерой Алексей Харламов, , встал у них на пути, - с пафосом продекламировал Алекс. - Бред какой-то. Слушай, Джокер, меня преследуют, все это очень серьезно. Но, извини, в то, что за мной гоняются люди, управляющие миром, я не верю.
  - Умка, не тупи. Ты снял видео, где самый крупный на Земле мошенник вместо того, чтобы сидеть под домашним арестом в США, пьет коньяк на берегу Байкала? И никакой шумихи о его побеге!. За тобой ФСБ теперь охотится?
  - Блин, ну, может, он наш разведчик, вот и хотят пленку забрать? - Алекс явно ехидничал.
  - Разведчик... - Виктор рассмеялся шутке. - Версия неплохая, а ты попал на слет всей российской резидентуры. Разведчики съехалась познакомиться друг с другом, так сказать, в неформальной обстановке? А если серьезно, то в ФСБ, милиции и у погранцов на тебя ориентировка есть. Тебя должны задержать на границе, если решишь уехать; московская милиция даже получила твою фотку, чтобы отрабатывать по вокзалам, станциям метро, кассам, на выездах из города. При этом понять, какие оперативники приезжали к тебе домой, невозможно, известно одно: не фээсбэшники. Кто в самом ФСБ занимается твоим делом, тоже вопрос. Кто-то, не ниже зама председателя.
  - Ты хочешь сказать, в ФСБ не знают, кто по Москве с мигалками катается и в квартиры вламывается? - удивился Алекс.
  - Ну, в Москве с мигалками даже шлюх катают, бардак у вас еще тот. А по поводу "не знают"... Извини, пока я не выяснил. Учти: вечер на дворе, хорошо, что хоть какие-то справки навел. Детали завтра. В любом случае, пора тебе линять из страны, - подвел итог Джокер.
   Я и без тебя понял. Только вот как? Мы ж не в Европе, где народ на продуктовый рынок через границу катается. Меня возле пригородных касс возьмут, не говоря о границе.
  Алексей уже хотел открыть все карты и рассказать о латышском паспорте, но что-то в поведении Виктора его смущало. Было ощущение, что Джокер молчит о чем-то важном.
  - А вот границей займусь я. Для начал предлагаю тебе махнуть ко мне в Прагу, правда, потребуются новые документы. Но...
  - Что - "но"? Если нужны деньги, то они у меня есть.
  - Понимаешь, я же с отцом о тебе говорил. Обсудили, что тебе нужны новые документы и так далее... Он не советует делать паспорт. Неясно, кто в ФСБ дал распоряжение о твоем задержании, так что ни к чему светить твои документы.
  - Ну и? - напрягся Алекс
  - В общем, есть у него украинский паспорт, владелец года на четыре моложе тебя, нужно только фотку вклеить и штамп оттеснить. Конечно, штамп липовый, но в поезде ночью погранцы не заметят. И миграционную карту надо сделать, но это мелочи.
  - А как я с этим паспортом визу чешскую получу?
  - Никак, это ж не загранпаспорт, - ответил Виктор. - Ты с ним только в Украину попадешь. А уже там подождешь недельку, пока я что-нибудь придумаю, отец через своих корешей в СБУ поможет, после развала Союза у него остались личные контакты. В общем, пока завтра к обеду будет у тебя и миграционная карта, и паспорт, а там посмотрим.
   - А выехать как? - уточнил Харламов. - Ты ж сам говорил, что на вокзале могут ждать.
  - Это не проблема, я тебе билет возьму из Калуги. Подсядешь там на киевский поезд, а до Калуги я подброшу на отцовской машине. С его номерами нас тормозить не будут, - улыбаясь, резюмировал Виктор.
  - Тебе весело? - хмыкул Алекс. - Кстати паспорт надежный, я в Киевской гостинице не попалюсь, или если милиционер остановит, документы проверить?
  - Не волнуйся, это только в Москве без паспорта на улицу стремно выходить. А по поводу жилья... Не стоит в гостиницу. Все-таки риск. Я завтра свяжусь с институтским товарищем, он руководит представительством рекламного агентства, со спецслужбами не связан. На Новый год парень со своей киевской красавицей приезжал в Прагу, я им помог отель забронировать и культурную программу организовал. Ребята спохватились за три дня до праздника, когда мест уже нет, зато туристов, как в пингвинов в Антарктиде. Так что не откажет мне в услуге.
  - Спасибо тебе, Джокер. Ты... - Алекс подбирал слова.
  - Умка, - перебил Виктор, я уже говорил, что Новиковы своих напарников не бросят? Говорил...Или ты думаешь, что за десять лет что-то изменилось?
  - Нет... но все-таки.
  - Никаких "все-таки". Ты в опасности, и по своей глупости не хочешь понять, в какой.
  - Не начинай... "своей глупости". Не верю я в масонские заговоры.
  - А я тебе, что, о масонских заговорах говорил? Нет. Все эти теории заговоров расписываются в инете и газетах как раз для того, чтобы толпу отвлечь. Эх... вечер, всего не объяснить. Я тебе в Праге все расскажу и покажу. Главное, чтобы ты туда добрался.
  - Договорились, - Алекс вздохнул. - Чувствую, "пиво подошло к концу". И спать охота. Где у тебя можно разместиться?
  - Можно на диване, можно - на кресле, оно раскладное. Только запасного постельного комплекта у меня нет. Если у меня здесь кто и ночует, то со мной вместе, хитро прищурился Виктор. - Только учти, эти "кто-то" исключительно женского пола. Так что будешь спать под пледом.
  - Ерунда. Я сегодня спал в грузовом отеке самолета, а ты меня пледом пугаешь.
  
  
  ***
  
  Старинные часы с боем, притаившиеся в углу рядом с дверью, достались Рогову от прежнего владельца кабинета, а тому - от его предшественника. Часы единственный раз гулко ударили, сигнализируя, что наступил час ночи, - Рогов вздрогнул и зло покосится в темноту. Казалось, что именно эти часы, наблюдающие, как меняются люди за столом, и есть начальство, а сам он - декорация, которую однажды выбросят и не вспомнят.
  Рогов все еще сидел в кабинете, прокуренном, словно пивной бар пятничным вечером, когда офисный персонал празднует окончание "трудовой". Перед Сан Санычем рядом с полной пепельницей лежали фотографии и распечатки докладов. Пиджак валялся на диване у окна, сам хозяин, в галстуке с ослабленным узлом и расстегнутой рубашке, пялился на часы.
  Старый лис вел несанкционированное наблюдение за Бурковским. О слежке даже Звягин не знал - Рогов не очень доверял молодому карьеристу. Бурковский ошибочно думал, что Рогов интересуется операций, опасаясь за карьеру зятя. Неудача с вербовкой Харламова не была случайностью. Тогда вербовку сорвал Рогов, уверенный, что все спустится на тормозах: ну, не получилось завербовать, бывает. Его попросил об одолжении старый знакомый не из Организации, они еще в ГРУ начинали. Рогов по дружбе помог, точнее, не только по дружбе, но и за кое-какие услуги. Еще тогда удивился: откуда приятелю известно, что Харламов в сфере интересов Рогова. Вот, как все обернулось! Теперь Рогов догадался, что не случайной была просьба, да поздно. И начальству ж не скажешь, что, мол, "друг попросил, и я сорвал операцию".
  Если всплывут детали, то полетит его голова, возможно, и не в переносном смысле. Уж он-то знал, как поступает Организация с провинившимися: несчастный случай или передозировка снотворным будут большим везением. Тогда уж лучше самому....
  Оставалось одно - не допустить задержания Хараламова, чтобы не всплыло, почему Сан Саныч тогда опростоволосился. Рогов планировал организовать несчастный случай, когда бойцы Звягина захватят бы Харламова, - в отряде Звягина был верный человек. А для страховки имелся медик, дочь которого обязана Рогову жизнью. Мужик не подведет: если несчастный случай сорвется, то Харламов умрет от отравления, и никто, хотя он и молод, не заподозрит неладное. Но теперь карты путались.
  "По всему получается, Бурковский ведет странную игру, - размышлял Рогов. - Сам поехал в аэропорт встречать Новикова, с которым Харламов в детстве программу писал. Парень давно работает на Организацию, почти сразу после "Энтхила", и успел высоко взлететь, видать голова умная. Эти ботаны всегда быстро делают карьеру, не то, что ты, вынужденный подставлять свою башку годами, чтобы хоть чего-то достичь. В любом случае, приезд Новикова санкционировали из центра. Разговаривали они в машине, включив защиту от прослушивания, что тоже неспроста. Вечером к Новикову домой приехал Харламов, но его захват не произвели. Что все это значит? Если сейчас отправить рапорт и сдать Бурковского, всплывет несанкционированная слежка, да и чем это поможет? Только раньше времени заинтересую начальство. В общем, что бы там Бурковский ни мутил, надо вопрос по Харламову закрывать немедленно".
  Для такой работы у Рогова был специалист.
  Рогов встал из-за стола, застегнул воротник рубашки, поправил галстук и нажал кнопку внутренней связи.
  - Первый пост, - донеслось из динамика.
  - Подготовьте автомобиль. Сопровождение и водитель - свободны, - распорядился Рогов.
  
  ***
  
  Открыв глаза, Алекс растерянно окинул взглядом незнакомую комнату, залитую утренним светом. В голове мелькали вчерашние события, как картинки - в калейдоскопе. В первое мгновение показалось даже, что вчерашнего дня не было, точнее, такого не могло с ним произойти.
  "Симона, побег из отеля, погони, мировые заговоры Ротшильдов, видео на диске... Стоп. Теперь еще и побег из страны. А родители, работа? Бред, сумасшедший, нереальный сон", - думал Алекс, глядя в потолок. Он приводил мысли в порядок, но тихий голос здравого смысла нашептывал, что все вокруг нереально, стоит проснуться, и Алекс очутится у себя дома, а вчерашний день окажется сумбурным сном.
  В кухне звенела посуда - значит, Виктор уже суетится. Через несколько минут Алекс услышал его шаги.
  - О, проснулся? - спросил хозяин. - Уже восемь утра. Вставай!
  Алекс все так же лежал и смотрел в потолок.
  - Чего медитируешь? Подъем, говорю, - повторил Виктор.
  - Джокер, ты вчера серьезно говорил о мировых заговорах, Ротшильдах и кризисах? - негромко спросил Алекс.
  - Ну, ты и заторможенный, - бодрые нотки исчезли из голоса Виктора. - Только утром дошло?
  - Я серьезно.
  - Я тоже серьезно. Думаешь, вчера я решил пошутить? Ты хоть понимаешь, что на твоем видео? Чувак украл в Штатах пятьдесят миллиардов и сидит под домашним арестом, о чем знает весь мир. И тут Леша Харламов записывает видео, где вор бухает с друзьями в роскошном отеле. Думаю, в кадр попало много интересных персонажей.
  - А может, уничтожить диск или как-то его вернуть, раз он им так нужен?
  - Ты иногда бываешь слишком простодушным. Как думаешь, они поверят, что ты его не скопировал?
  - Хорошо Джокер. - Алекс поднялся и сел. - А кто такой Ян и почему он меня спасает? Вот меня задержали, и сразу, откуда ни возьмись, этот Ян с инструкцией, как сбежать. Потом - в клубе ... Кто это? Может, именно он объяснит, что происходит?
  - Меня он тоже смущает, - хмуро заметил Виктор. - Думаю, один из них решил тебе помочь. Для чего, непонятно. Может, он - совестливый преступник, хочет, чтобы ты обнародовал это видео?.. Ладно, разберемся, главное - тебе выбраться в Прагу.
  
  За завтраком коротко обсудили планы. Виктор рассчитывал вернуться часам к двум, после чего договорились сразу выехать в Калугу.
  - Думаю, там мы будем часам к пяти, все зависит, как быстро из Москвы выберемся, - размышлял Виктор, - билеты возьму на поезд, который в десять проходит через Калугу. Я сразу вернусь в Москву, а ты посидишь в какой-нибудь забегаловке. Твои связи тщательно отрабатывают, уже сегодня-завтра узнают, что я в Москве. По старой памяти меня трогать не будут, а вот под наблюдение могут взять. Так что на мобильный не звони, в скайп не стучись.
  - А как вообще связь будем поддерживать? - пробубнил Алекс, пережевывая остатки вчерашней пиццы.
  - Купишь в Киеве несколько мобильных и карточек. А для скайпа я сегодня где-нибудь в клубе зарегистрирую новый аккаунт. Думаю, этот комп и мой Скайп-аккаунт вряд ли возьмут под наблюдение, но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.
  - Ты мне ключи оставь на всякий случай, схожу в магазин, пивка куплю, - Алекс не хотел говорить, что собрался ехать за солидной суммой в банк.
  - Вообще-то тебе лучше дома посидеть, а не по улицам разгуливать, - возразил Виктор. - Хотя... У тебя денег много?
  - Пара тысяч зеленых с собой есть. И рублями тысяч сорок, - ответил Алексей.
  - Отлично! Вот, у меня еще двадцать. Знаешь, что? Тут рядом есть небольшой торговый центр. Купи там себе костюм, рубашку, галстук, пальто и что-то из обуви.
  - Зачем? - удивился Алекс.
  - Понимаешь, на тебя ориентировка как на молодого человека двадцати пяти лет в куртке и с рюкзаком: соседка рассказала, в чем ты ушел. А в костюме будешь выглядеть как обычный командировочный. Главное, вещи покупай недорогие, галстук - неброский. У погранцов и таможенников глаз наметанный, сразу видят, какая шмотка сколько стоит. И не с рюкзаком же тебе в пальто гулять, так что подбери портфельчик, чтобы поместились сменное белье, бутерброд, документы с ноутом. В общем, клерк в командировке.
  - Ладно, - ухмыльнулся Алекс. - Командировочный так командировочный.
  Идея показалась Алексею разумной, да и в банке, куда он собирался сразу после ухода Виктора, человек в костюме привлечет меньше внимания. В общем, сначала - в магазин, а уж потом - в банк.
  
  В половине первого Алекс уже выходил из метро, успев побывать и торговом центре, и в банке. Если бы кто-то из знакомых увидел его, то просто скользнул бы взглядом по неприметному представителю вида "офисный планктон". Это он в рабочее время на форумах жалуется на тяжелую судьбу, это он скупает зеркальные фотокамеры, чтобы запечатлеть свое гордое лицо на турецких курортах. Именно славные офисные работники ввели моду на Мураками и суши, а сайт "Одноклассники" сделали узнаваемым брендом.
  В начале двадцатого века в крестьянской России рабочие, требуя у царя прав и свобод, начали февральскую революцию, впоследствии погубившую Россию. В начале двадцать первого века новый класс, офисные работники, может восстать из-за ущемления его прав на машину в кредит и ежегодные полеты в Анталию. Но всё это мало интересовало Алекса.
  Вопреки совету Джокера он решил связаться с Яном и забежал в клуб, который приметил еще утром.
  Как только в скайпе был зарегистрирован новый аккаунт, Алекс воткнул наушники в разъем и начал поиск Яна. По логину "leningrad" никого найти не удалось. Подумав, Алекс набрал "ленинград" по-русски, и на экране появилось жуткое "ktybyuhfl", но, как ни странно, Скайп моментально определил аккаунт.
   "Ян, вы в скайпе?"
  Времени до встречи с Виктором оставалось немного, и Алекс очень надеялся, что ему повезет. Минуты тянулись, но ответа не было. Алекс уже собирался отключаться, когда в диалоговом окне появилось сообщение:
  "Алексей, вы заставили меня поволноваться. Куда вы подевались? Говорить можете?"
  "Да"
  Сразу после этого возникло окно: "Вам звонит ktybyuhfl", а в наушниках зазвучала трель скайповского дозвона.
  Кликнув на знак звонка, Алекс спросил:
  - Ян? Это вы?
  - А кто же еще? Алексей, я рад вас слышать, - раздался знакомый голос. - Вы проявляете чудеса изобретательности, раз до сих пор на свободе.
  - Я остановился у старого друга. Там меня искать не будут, он не живет в Москве, случайно тут оказался.
  Ян молчал.
  - Ян, вы меня слышите? - переспросил Алекс.
  - Слышу Алексей, слышу. Значит, Виктор Новиков уже в Москве?
  - Вы его знаете? - удивился Алекс. - Хотя, вы знаете обо мне все...
  - Поверьте, не намного больше тех, кто вас преследует... - пробормотал Ян. - И Новикова они знают очень хорошо.
  Ян снова замолчал, словно не решался что-то сказать.
  - Ян, что вы снова замолчали? Я с вами связался, потому что вы обещали объяснить, что значат эти преследования, а также, кто вы и почему помогаете! - огорошенный неожиданной реакцией собеседника, Алекс повысил голос.
  - Не кричите, Алексей, успокойтесь. Дело в том... - Ян осекся, а потом поспешно добавил: - А что сказал Новиков, услышав вашу историю?
  - А причем тут он? - удивился Алекс.
  - Алексей, давайте вы вначале расскажете о мнении Новикова.
  - Ну ... не знаю, с чего начать... Якобы там, на Байкале, состоялась встреча членов тайной организации, которая управляет мировой экономикой. Виктор сказал, что на видео попало выступление американского мошенника Нэдоффа, который должен сидеть под домашним арестом. Именно поэтому меня преследуют. Новиков заставил почитать о Ротшильдах, рассказывал об экономических циклах... Утверждал, что существует глобальный мировой заговор, и я мешаю этой тайной организации. Представляете, как его торкнуло? - Алекс попытался придать голосу беспечность. - А с чего вас так его мнение заинтересовало? Вы же сами обещали мне все объяснить.
  Ян заговорил не сразу.
  - Понимаете, Алексей... Я вынужден признать, что Новиков абсолютно прав. Да, вы действительно попали на мероприятие тайной Организации, которая веками контролирует большую часть мировой экономики, политики и культуры. От желания членов Организации зависит, кто станет президентом США, какую установят цену на нефть, случится ли революция в Аргентине или война в Ираке. Некоторых из этих людей вы можете увидеть на на телеэкране. Но руководители Организации - люди не публичные, они предпочитают не занимать высоких постов ни в политике, ни в бизнесе. Хотя... должен сказать, что за время существования их Организации были и исключения. А вот как раз сами президенты, министры, руководители транснациональных корпораций, как правило, не имеют права сделать ничего серьезного без благословения Организации, даже если не знают о ее существовании. Большинство сотрудников Организации не представляют, на кого работают. Они могут считать, что входят в масонский орден или тайное общество, выполняют заказ подпольного олигарха или работают на спецслужбы США. Они абсолютно не подозревают о своей роли в Организации...
  - Подождите, - перебил Алекс,- вы хотите сказать, Джокер прав, и такая мощная Организация преследует меня, программиста из Москвы, из-за несчастной записи их вечеринки? А кого представляете вы, раз пошли против таких серьезных людей?
  - До нашей встречи я не могу ответить . Скоро вы поймете, почему.
  - Ну, и когда случится сие знаменательное событие? - разозлился Алексей. - Вы постоянно намекаете на эту встречу, но как-то туманно.
  - Все зависит от Новикова и вас.
  - В смысле?
  - Алекс, вы можете мне не верить, но Виктор Новиков - важный член Организации, о которой мы говорим. И для меня загадка, почему, встретившись с ним, вы до сих пор беседуете со мной.
  
  
  ...Алексей сидел на кухне Виктора и обдумывал разговор с Яном. Итак, в мире действует тайная организация, она управляет руководителями стран, разжигает войны и дирижирует мировой экономикой. И его друг, Виктор Новиков, - член этой организации, причем не самого низкого ранга.
  В словах Яна Алексей перестал сомневаться, когда, вернувшись в квартиру Виктора, в обычных с виду пластиковых оконных рамах обнаружил бронированное стекло. Потом попробовал записать свой голос на диктофон мобильного, купленного по совету Яна в магазине рядом с метро. Диктофон выдал шипение - в квартире блокировались звукозаписывающие устройства.
  Ян недоумевал, почему Алексея не взяли еще вчера вечером. Первую версию, что Виктор скрывает от Организации встречу с другом, Ян отверг сразу же.
  "Поверьте мне, Алексей. Ранг Новикова в Организации не самый высокий, но вполне позволил бы ему отказаться от участия в операции. Возможно, это плохо отразилось бы на его дальнейшей карьере, но не фатально. Если он здесь, значит, согласился", - объяснял Ян обыденным тоном, словно обсуждал героя сериала.
  На обратном пути Алексей думал просто поговорить с другом. Но эти окна, защита от звукозаписи... Получается, Ян прав: Джокер - предатель.
  Ян посоветовал не делать резких движений и соглашаться, если Виктор предложит выезд за рубеж, а уже потом решать, что делать дальше.
  "Уверен, до Праги вам ничего не грозит . Все равно в Москве вы у них на крючке, думаю, даже маячок есть, все перемещения отслеживаются. Я вам помогу, когда вы доберетесь до Чехии. Там вас будет ждать не только Новиков с коллегами, но и мы".
  Получалось, если Ян прав, то о визите в банк Виктор знает. Таинственный помощник полагал, что маячок, скорее всего, попал с пиццей. О таких методах Алекс еще не слышал, но Ян сказал: "Вы еще не до конца понимаете, какие у них возможности. Да, такие маячки дорогие, , но надежные, ведь одежду и сумку вы сменить можете, а вот кишечник очищается несколько дней".
  "Ну ладно, господа мировые кукловоды, приеду в Киев, а там с латышским паспортом выберусь без проблем, у Латвии же безвизовый режим с Европой. И пошли друзья-предатели вместе с загадочными помощниками..."
  Ход невеселых мыслей прервал звук ключа, поворачивающегося в замке входной двери.
Оценка: 6.23*10  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"