Бывший правитель Итерии, свесив ноги, сидел на крыше одной из многоэтажек на окраине города. Взгляд темно-серых глаз не отрывался от окна дома, стоящего напротив.
-Жаль я ничего не слышу. Да и магическое восприятие почти не дотягивается.
-Летрэн-эр...
Мужчина бы подпрыгнул от неожиданности, но годы отучили его от подобного проявления... слабости? Да, пожалуй, именно слабости. Если ты оставляешь окружающим возможность застать тебя врасплох - ты слаб. Если ты не способен сдержать слово - ты слаб. Если ты не можешь поступить так, как того требуют долг и честь - ты слаб. Летрэн себя слабым не считал.
-Здравствуй, Ксаниэль, - он развернулся. - Я рад встрече.
-Я тоже рад Вас видеть. Вы, надо сказать, серьезно напрягли свою внучку, - Ксаниэль внимательно следил за реакцией на свои слова.
-Внучку? - ледяная броня чуть хрустнула, трескаясь. Ай да Александрия, ай да Вольфганг, и когда успели?
-Да, внучку, - Ксаниэль позволил себе легкую усмешку, которую, впрочем, выразил только голосом. - Пойдемте, пока она неизвестно что себе не придумала. А то ведь она может...
-Кого-то мне это напоминает, - мужчина улыбнулся, поднимаясь на ноги.
-Я даже знаю кого, - бывший наследник Южных Границ улыбнулся в ответ. Улыбка, вышедшая несколько наигранной, скрывала под собой боль. Тоску по потерянному навсегда миру и скорбь по безвременно ушедшим друзьям.
*
-Ринэ! - Ксаниэль заглянул в комнату, из которой доносилось постукивание по клавиатуре.
Девушка обернулась, попутно сдувая с лица тонкую седую прядку. Посмотрела за спину вошедшего:
-Late insante, Letren-er. Я рада встрече.
-Здравствуй, Ринэ.
В помещении повисла неловкая пауза. Было понятно, что необходимо что-нибудь сказать, разрядить обстановку, но никто не мог подобрать слов. Ксан, оказавшись между родственниками, чувствовал двойную неловкость. Помявшись, он нервно пробормотал нечто про чайник и вышел из комнаты, невольно вздохнув от облегчения. Оторвавшаяся от созерцания друга Ринэ повернулась к деду и кивнула в сторону дивана:
-Присаживайтесь.
Летрэн сел, искоса разглядывая собеседницу. Воспринимать ее как внучку его сознание категорически отказывалось. Молчание становилось возмутительно неприличным.
-Расскажи, как ты оказалась здесь.
Ринэ подняла на него глаза.
-Если честно, там вышла такая история, что я не знаю даже, смеяться мне над ней или плакать. В общем, как-то так вышло, что своих настоящих родителей я ни разу не видела, росла в приемной семье в Санарии. Думаю, нет смысла комментировать отношение местных жителей к магам. В какой-то момент отношения Санарии и Итерии накалились до предела. В ходе подготовки к военным действиям, - она говорила ровным голосом и словно заученными фразами, все больше погружаясь в воспоминания, - нас, магов, перебросили к границам. У меня случился конфликт с Мельгином. Пока я сидела в изоляции, откуда-то появился Ксан. И, в общем-то, с его появлением моя жизнь приобрела непередаваемую окраску, - в этот момент в голосе Ринэ послышался намек на улыбку. - В итоге, обстоятельства сложились так, что я не справилась с возросшей после Ритуала силой, поток магии обрушил стены храма, которые погребли и меня, и Ксаниэля и еще несколько человек под собой. Было бы смешно, если бы не было так грустно.
Летрэн выдохнул сквозь сжатые зубы. Волна возмущения, вылившись в магию, затопила комнату, грозя выйти за ее пределы. И в этом море колыхалась тонкая волна непонимания подобной реакции, исходящая от Ринэ. Оглушенный собственной магией, бывший правитель Итерии не сразу заметил, как ему на плечо легла бледная, покрытая тонкой сеткой шрамов ладонь. Ринэ, застыв перед ним, неотрывно смотрела в такие же как у нее серые глаза.
-Летрэн-эр?
Краэлинаэ* всегда ставили семью выше всего, кроме чести. Видимо, именно эта семейная черта характера заставила мужчину крепко обнять внучку, усадив ее рядом с собой на диване. Ринэ невольно замерла. Маг, выросший в стране, где любое движение в свою сторону воспринимаешь как угрозу, почти всегда с подозрением относится к подобным проявлениям чувств.
-Kesse"nyaares*, - только и смог произнести он.
Вероятно, желание хоть кому-то поверить, довериться, всегда жило в глубине души девушки. Да, был Ксаниэль, но его одного было недостаточно. Магия, впаянная в кровь, искала кого-то более близкого.
Ринэ ответила на объятия, выдыхая:
-Ratel*.
-Я чай заварил! - на пороге появился Ксаниэль.
*
-Ринэ, а что у тебя с ладонями? - шепотом спросил Ксан, склонившись к подруге. Та застыв, словно впервые смотрела на свои руки. Шрамы на тыльной стороне ладоней исчезли, не оставив и следа.
-Ксаниэль, мне казалось, тебя должны были обучить основам магического целительства, - Летрэн оторвался от созерцания чая в чашке.
-Должны, но не обязаны. Мой отец считал...
Договорить ему не дала Ринэ. Пристально глядя на родственника она произнесла:
-У Вас руки трясутся.
Руки Летрэна действительно ходили ходуном.
-Просто здесь, в этом мире, слишком мало свободной магии. Вот и приходится задействовать собственный, телесный резерв. Это сейчас пройдет.
На другом конце квартиры зазвонил телефон, обжившийся и обзаведшийся друзьями в этом мире Ксаниэль сорвался с места. Через пару секунд до кухни доносились лишь отдельные звуки бодрого разговора.
Покосившись на дверь, Ринэ пересела ближе к Летрэну, коснулась трясущейся руки, унимая дрожь. Он в ответ сжал ее пальцы.
-Все будет хорошо. Даже в этом мире можно жить, а не выживать.
Она лишь кивнула.
Примечания:
*Краэлинаэ, в буквальном переводе с лантита - Истинные. Справедливо считаются древнейшим родом Итерии.
Kesse - в зависимости от контекста или ласковое обращение к девушке младше говорящего по возрасту, или согласие. "Nyaares" сокращение от притяжательного местоимения "An"yaares", "моя/мой/мое"
Любовь в лантите обозначается несколькими словами, в зависимости от направленности чувства. "Ratelin" - любовь между мужчиной и женщиной, в эмоциональном смысле, не в физическом, хотя чувство может перейти в эту фазу. "Ratel" - любовь вообще, эмоция с вектором, направление которого не определено. даже, правильнее будет сказать, нулевой вектор. Точка. "Люблю тебя просто потому, что ты - это ты".