― Здравствуйте. Простите, что так поздно. Это телевидение?
― Да, Четвертый канал. Слушаю вас.
― Знаете, сегодня, в смысле, уже вчера по телевизору рассказывали о Капитолийском инциденте и всех этих мышах-убийцах... Понимаете, о чем я?
― Конечно, понимаю! У вас есть информация по этой теме?
― Думаю, да. Там показывали фотографию этого биолога, доктора Сноу, кажется, я же правильно говорю?
― Да-да, правильно.
― Так вот, мне кажется, я знаю, где его держат.
― Простите, кто держит?
― Ну как, эти, ЦРУ. То есть, наверное это ЦРУ, я не узнавал точно.
― Так, минуточку...
― Это вам интересно?
― Конечно, интересно! А кто вы, можете сказать?
― Эм-м-м, а без имени никак? Нет, я понимаю ваше недоверие ко всякого рода анонимным звонкам, но мне бы очень не хотелось афишировать свою личность, понимаете?
― Да, понимаю. Так где, вы говорите, его держат?
― Дом девятнадцать ноль один по Двенадцатой Северо-Западной стрит.
― Погодите, это... Это что, Вашингтон?
― Да, Вашингтон. Округ Колумбия.
― А что это за адрес?
― Это? Ну, как... Обычное такое здание, офисное, не знаю. Я там внутри не был.
― Нет, постойте, вы это серьезно? В смысле, что человека, причастного к заговору такого уровня, держат в обычном офисном здании в центре столицы?
― Ну, извините, я не знаю, почему его там держат. Я знаю лишь то, что его там держат. Ну, то есть, могут держать.
― Могут держать?
― Во всяком случае, чуть больше месяца назад его туда привезли. Ну хорошо, привозили, не знаю.
― Откуда вы это знаете?
― Я это видел.
― Видели?
― Да, видел. У меня даже фотография есть.
― То есть, вы не только видели, но даже фотографировали то, как его туда привозят?
― Нет, я не фотографировал, как его туда привозят. Я фотографировал своих родственников, дальних, на углу Одиннадцатой Северо-Западной и Северо-Западной Т-стрит. Ну и сфотографировал, как его выводили.
― Выводили?
― Да, из машины. Большой черный минивэн, ну или как там эта машина называется, которую во всяких боевиках показывают. Огромный такой внедорожник, ну... Да вы знаете наверняка!
― Ну, догадываюсь. И вы его сфотографировали?
― Да, так получилось. Помню, когда фотографии просматривал, еще подумал, мол, явно каких-то федералов застукал, ну, знаете, там, теории заговора и прочее... А вот это когда его показали сегодня, да еще сказали, мол, мы никогда не узнаем, что с ним стало, так я вот стразу бросился снимки те просматривать, ну и вот, нашел, что да, он. Одно лицо. Такой же лысый...
― И вы его узнали? С такого расстояния и спустя столько времени?
― Ой, ну обижаете! У меня камера ― зверь! Это вам не мыльница, это 'зеркало' профессиональное, всё в 'сыром' формате снимает, то есть, я всё снимаю, чтобы иметь лучшее качество, меня ведь не всякое качество удовлетворяет, вот! А насчет узнал ― так память на лица профессиональная, фотографическая. Без этого никак, сами знаете.
― Нет, ну, это, конечно, интересная версия...
― Почему сразу 'версия'? Не верите, да? Хотите, фотографию пришлю? У вас факс там есть цветной?
― Да, конечно. Номер тот же самый, только в конце не девятка, а ноль.
― Посылаю, ждите...
― У вас что, два телефона там?
― Нет, я с вами через 'Скайп' говорю, а через 'ПэмФакс' посылаю. Удобная вещь, хотя порой дороговато выходит... Так, послалось вроде. Как там у вас, есть?
― Печатает... И что это?
― Ну, как, фотография та самая! Сверху оригинал, на белую область не обращайте внимания, это я родственников вытер, зачем им проблемы лишние создавать... Так там справа вдали то здание и те машины. Я внизу специально увеличенный фрагмент добавил.
― Так, погодите...
― Ну что, он? Он ведь, да? Нет, ну я же знаю, у меня с глазами всё в порядке, профессия такая!
― Мистер, я даже не знаю... Сходство поразительное, да, но... Ну, вы же это не сами нарисовали, верно?
― Зачем?
― Ну, не знаю... Кстати, а зачем вы звоните?
― Зачем звоню? Хочу, чтобы вы знали правду и людям рассказали, вот что я хочу! Ничего больше не хочу! А вы мне не верите, да?
― Ну, поймите, нам многие звонят...
― И все присылают фотографии, да?! Все присылают?! Или кто-то один не прислал?!
― Нет, вы первый...
― Вы тоже, между прочим, первый, кому я позвонил! Я ведь ваш канал часто смотрю, особенно шоу субботнее и новости в пятницу вечером с Джеффом... Джеффом...
― Родригесом.
― Точно! Я же помню, что фамилия как у того режиссера! Так вот его новости ― это что-то! Вот его смотришь и веришь, что он не подведет и расскажет всё, как есть, и его примеру хочется следовать! И я, когда понял, кого снял, сказал себе: Джефф должен об этом рассказать! Уверен, если бы он взял трубку, он бы мне поверил! Потому что Джефф знает, где правда! Знает, понимаете! Это в крови у него!
― Подождите, секундочку...
― Нет уж! Я и так на вас уйму денег угробил, а всё впустую! Недаром говорят, что правду за деньги не купишь, а я вот решил, дурак старый... В общем, не хотите заниматься этим ― не надо! Забудьте всё, что я вам сказал, считайте это бредом старого слепого фотографа! А Джеффу передайте, чтобы уходил от вас, потому что у вас ему с его обостренным чувством правды делать нечего! Но не волнуйтесь, без работы он не останется, вы в этом городе не единственный канал! Да, не единственный, так и знайте! Люди должны знать правду, и они ее узнают! Всего хорошего!
― Постойте! Подождите!..
Так или примерно так выглядели беседы между дежурными сотрудниками восьми крупнейших телестанций Вашингтона и анонимным правдоискателем, имевшие место в период между одиннадцатью вечера и двумя часами ночи. Во всех случаях неизвестный сообщал точный адрес и присылал отретушированную фотографию, сделанную, если верить проставленной в углу дате, тридцать пять дней назад, на которой некто, очень похожий на доктора Сноу, в сопровождении четырех крепких мужчин в штатском входил в обычное офисное здание, коими изобилует северо-западная часть столицы. Во всех случаях неизвестный в ответ на закономерное удивление и недоверие обзывал собеседника 'врагом правды' (в различных вариациях) и недвусмысленно намекал о намерении позвонить на 'другой, по-настоящему честный канал'. Во всех случаях результатом разговора был срочный выезд съемочной группы соответствующего телеканала по указанному адресу, целью которого было не столько подтвердить или опровергнуть слова звонившего, сколько оказаться на месте раньше конкурентов. Уже очень скоро на тихом перекрестке Северо-Западной Т-стрит и 12-ой Северо-Западной стрит было не протолкнуться от расположившихся в самых выгодных с точки зрения ракурса местах съемочных групп и их аппаратуры, а ближайшее круглосуточное кафе переживало такой наплыв посетителей, что впору было задуматься о расширении.
Первые робкие и вежливые попытки узнать что-либо конкретное об указанном здании натолкнулись на глухую стену непонимания и молчания со стороны дежуривших в фойе охранников. Они наотрез отказались впускать внутрь съемочные группы, ссылаясь на политику компании и коммерческую тайну, а когда их попросили уточнить название компании, они посоветовали всем расходиться и не мешать работать. Столь вопиющее пренебрежение правами и свободами демократической прессы не могло остаться безнаказанным, и первые репортажи с места событий были насквозь проникнуты раздражением, желчью и непоколебимой уверенностью, что здесь что-то нечисто. Почуяв кровь, акулы информационного бизнеса задействовали все свои каналы, и вскоре вопрос о том, кому и зачем принадлежит офисный комплекс по адресу 12-ая Северо-Западная стрит, 1901, решался уже силами аппарата мэрии и городского совета.
Однако полученные оттуда ответы лишь сгустили туман, поскольку из обтекаемых формулировок, скрепленных безличными междометиями, можно было сделать массу несовместимых друг с другом и объективной реальностью выводов, включая то, что это здание было снесено еще десять лет назад, и отстраивать его никто не собирался. На снимках 'Гугл Стрит Вью' оно также отсутствовало, что дало повод Рею Макнамаре, острому на язык репортеру Девятого канала (местная станция конгломерата WBC), начинать каждое прямое включение словами 'мы ведем репортаж с пустого места'.
Искомое здание, впрочем, и впрямь выглядело пустующим, и лишь наличие в вестибюле охранников мешало считать его заброшенным. Нигде не горело ни огонька, никто не входил и не выходил. Обычный вымирающий на ночь офисный комплекс, разве что камер наружного наблюдения чуть больше обычного, да стоянка, примыкающая к северной и восточной стенам здания, против ожидания не пустует. К сожалению, ставшее сперва кофейной, а затем и информационной Меккой кафе располагалось далеко от перекрестка, и его владелец не мог сказать, сколько и какие именно из находившихся там машин принадлежали работникам комплекса. А вот то, что занята была ровно половина парковочных мест, наводила на мысль о существовании дневной и ночной смены, равных по численности, а значит, и по служебным обязанностям. Еще одно интересное наблюдение, которое вполне могло оказаться простым совпадением, но моментально получило общенациональную огласку. Просто потому, что сообщать всё равно было больше нечего.
У людей, собравшихся в общем зале на пятом этаже дома номер 1901, тем для разговора, напротив, было в избытке. Их было чуть больше, чем машин на автостоянке, потому что некоторые из них жили достаточно близко, чтобы ходить на работу пешком. Сейчас им всем до дома было, как до луны, и именно этот вопрос был первым на повестке дня, точнее, ночи.
Председательствовал Лерой Джексон, грузный пятидесятилетний африканоамериканец с широким морщинистым лбом, волевым двойным подбородком и дипломом Гарвардской бизнес-школы. Именно ему как начальнику размещавшегося в здании неофициального отделения Национальной тайной службы ― подразделения ЦРУ, перенявшего эстафету ведения агентурной разведки от упраздненного Директората операций и координировавшего совместные усилия Управления и других органов безопасности по осуществлению тайных операций в масштабах всего земного шара ― приходилось отвечать на вопросы подчиненных. Чем дольше он это делал, раз за разом цитируя полученные от начальства инструкции, тем сильнее ощущал себя брошенным на произвол судьбы, но виду не подавал. Пятому по должности человеку в НТС паниковать не положено.
― Нет, ― повторил он, когда его спросили, покинут ли они здание в восемь утра, как это обычно делали. ― Все те, кто должен был сменить нас, получили четкие инструкции сегодня на работу не выходить, чтобы избежать контакта с представителями прессы. По этой же причине мы все будем оставаться здесь, в здании, до тех пор, пока обстановка не нормализуется. Настоятельно прошу тех, кто еще этого не сделал, позвонить родным и близким и предупредить их, чтобы они не приходили сюда искать вас. Уверяю вас, это заточение временно, и в здании есть всё необходимое для автономного существования в течение месяца.
― У них тоже! ― крикнул заведующий аналитического отдела, начавший полнеть, лысеть и слепнуть отец троих детей, которого перспектива провести ближайшие недели в четырех стенах удручала. ― И потом, неужели вывести персонал одного ― подчеркиваю! ― одного отделения ― непосильная задача для ЦРУ?! В конце концов, мы же не на обитаемом острове находимся!
― Мы в каменных джунглях, Том, это страшнее! ― по своему обыкновению не удержался от вклинивающейся хохмы ведущий программист Джейк Армстронг. Он был одним из немногих, кто воспринимал ситуацию стоически и не без юмора, возможно, потому, что был по натуре затворником и не видел особой разницы между офисной кабинкой здесь и компьютерным столиком на чердаке домика в пригороде. Его оптимизм разделяли не все, но шутке улыбнулись.
― В каменных джунглях... ― набычился Томас. ― В каменных джунглях во всех нормальных зданиях есть подвалы, соединенные с соседними зданиями! А у нас даже гаража подземного нет! Это ж надо было додуматься заводить такого человека, как Сноу, через парадный вход, где его любой дурак может сфотографировать!
― Этого не мог предвидеть никто, мистер Джеральд, ― возразил Джексон, стараясь, чтоб его голос звучал спокойно. ― И, между прочим, рекомендация заделать все проходы в соседние здания пришла из вашего отдела.
На это главному аналитику нечего было возразить, поэтому он высказал следующую претензию:
― Хорошо, почему бы нам их сюда не пустить?
Этот вопрос Лерой сам задавал начальству, поэтому быстро и без раздумий ответил так, как ответили ему:
― Это режимный правительственный объект, куда посторонним вход строго воспрещен.
― Бросьте, мистер Джексон! Мы же не секретная лаборатория, они не увидят здесь ничего сверхъестественного!
― А как же 'пациент'?
― Господи, да мы его так спрячем, что они его в жизни не найдут!
'Знаю, ― подумал Джексон. ― Я им то же самое говорил. Но они...' Увы, руководство 'Славянского шкафа', а именно такое кодовое название носила операция по выявлению и уничтожению террористической организации 'Черный стол', осталось непреклонным, поэтому теперь ему оставалось, как и подобает командиру, с каменным выражением лица превращать распоряжения начальства в свои собственные.
― Возможно. Но правила есть правила, и рисковать мы не можем. Как не можем быть уверены, что под личиной репортеров в здание не проникнут вражеские агенты.
― Не хочу никому навязывать своего мнения, ― вступил в разговор стоявший у дверей начальник охраны, усач с могучим торсом и не менее могучими бицепсами, распиравшими рукава свободного пиджака, ― но лично мне кажется, что об этом уже поздно беспокоиться.
В зале поднялся ропот, и Джексону пришлось стукнуть ладонью по столу, чтобы восстановить тишину.
― Я понимаю, на что вы намекаете, мистер Дилан, ― грозно и на повышенных тонах заговорил он, ― поэтому сразу скажу: мы не будем устраивать охоту на ведьм! Зарубите это себе на носу и своим людям передайте! Никаких 'внутренних' и 'частных' расследований, никакого 'простого любопытства'! Все здесь присутствующие прошли строжайшую процедуру отбора, поэтому лично я уверен в каждом из них и ожидаю того же от вас! Мы все одна команда! Вопросы есть?!
― Вопросов нет, ― отчеканил Дилан. Невооруженным глазом было видно, что ответ босса его не удовлетворил, но перечить ему он не будет, по крайней мере, пока, а большего от него и не требовалось.
― Благодарю, ― кивнул Лерой. ― Еще вопросы, я имею в виду другие вопросы, будут? Нет? Очень хорошо. Тогда предлагаю на этом закончить. Ситуация под контролем, и если мы не будем делать глупостей, она под контролем и останется. Все мы знали, куда трудоустраиваемся, и уверяю вас, это далеко не первый и не последний раз, когда нам с вами придется работать в особых условиях. Поэтому прошу вас относиться к этому как к рутинной чрезвычайной ситуации и спокойно продолжать работу. Когда поступят новые инструкции, вы узнаете об этом первыми. Спасибо за понимание!
Нельзя сказать, что подчиненных Джексона его ответы устроили, но все они прожили на свете и проработали в НТС достаточно долго, чтобы понимать, что ничего другого ждать не приходилось. Поэтому все встали с мест и потянулись к выходу. Из общей покорной массы выбивались лишь Томас Джеральд, который продолжал открыто возмущаться глупостью положения, и один молодой чернокожий парень, шедший поперек течения к столу Джексона, что не укрылось от острослова Армстронга.
― О, Сэмми, как это мы о тебе забыли! Может, хоть ты вразумишь дядю, а?
Парень отмахнулся, не глядя, и Джейк, хохотнув для приличия, отстал. Лерой даже не стал делать ему замечания. Во-первых, эпизод и так был исчерпан, во-вторых, сейчас было не до мелких склок и придирок.
― Что скажете, мистер Джексон? ― спросил Лерой, когда они остались одни. Сэмюель Джексон, младший следователь НТС, нервно улыбнулся.
― Знаете, сэр, Дилан ведь прав...
― Знаю, ― согласился Лерой, воспринявший официальное обращение со стороны племянника как должное и единственно верное. Он понимал, что его решение взять Сэмюеля в свое подразделение в качестве стажера вызовет много кривотолков и ощутимо повлияет на отношение к парню со стороны сотрудников, но был уверен, что это хороший способ закалки характера и духа. Так или иначе, составлять рекомендацию Джексону-младшему будет непосредственный начальник, Генри Берри, руководитель следственной группы, человек принципиальный и въедливый, которому и так очень не просто угодить, а если у тебя репутация 'блатного' ― то и подавно. Три шкуры спустит, пока не убедится, что ты не только связями ценен, но и сам по себе кое-чего стоишь. Поэтому Лерой был спокоен насчет племянника, точно зная, что служба под началом Берри не расхолодит, а наоборот, соберет его в крепкого профессионала.
― И всё-таки вы с ходу отвергли его предположения.
― Да. Они только вредят и парализуют работу. Кроме того, не нам этим заниматься. Уверен, сейчас наверху этот вариант прорабатывается, и досье каждого из сотрудников изучают под микроскопом. Наша задача ― не допустить скандала.
― Ну, ― Сэмми кисло усмехнулся, ― об этом уже поздно беспокоиться. Думаю, зря мы их сразу сюда не пустили, пусть даже вопреки инструкции. Так бы они решили, что это просто чья-то шутка и уехали, а теперь их отсюда и танками не прогнать.
― У руководства свои доводы. Если честно, будь я на их месте, тоже не стал бы рисковать.
― Они не говорили, как планируют вывозить его отсюда?
Лерой Джексон развел руками.
― Сказали, что работают над этим. Возможно, задействуют вертолеты. Тайной это не будет, но тихо в любом случае уже ничего не провернешь, а так останется пространство для маневра. По крайней мере, я себе это представляю именно так. Ладно, что там у тебя?
― Всё то же самое, ― ответил Сэмюель, передавая дяде диск в бумажном конверте с написанной фломастером сегодняшней датой. ― То есть, практически ничего.
― Ты ему не веришь?
― Даже после того, что мы видели, это слишком невероятно.
― Ну да, ну да... ― Лерой в задумчивости сдавил пальцами нижнюю губу. ― Ладно, отдыхай.
― Вам тоже не мешает, сэр.
― Нет-нет, ― Джексон-старший улыбнулся и постучал по диску, ― вот, что мне сейчас нужно. Ознакомиться и подготовить список вопросов. Он знает, что происходит?
― Нет, мы его отпустили еще два часа назад. Сейчас он спит.
― Выходит, утром его ждет сюрприз... Это можно использовать... Ну ладно, свободен. Дай взрослым дядям поработать.
― Да, сэр! ― Сэмми вытянулся по стойке 'смирно' и вышел из зала строевым шагом. Лерой проводил его взглядом, полным отеческой любви и узнавания себя самого в его возрасте, после чего, крякнув, встал из-за стола и пошел в свой кабинет. Разбудив движением мыши уснувший компьютер, он вставил диск и погрузился в изучение записи ночного допроса доктора Сноу, время от времени делая пометки в своем блокноте.
Камера установлена в углу комнаты над дверью, так что ее объектив ловит малейшие жесты и нюансы мимики Арчибальда Сноу. Допрос ведет лично Берри. Кроме них в комнате никого нет, но за односторонним зеркалом, спиной к которому сидит сменивший белый халат на серую робу без карманов ученый, наверняка кто-то есть. Не исключено, что там собрались все члены следственной группы.
'― Арчибальд, что вы можете сказать по поводу этой программы?'
Ученый криво ухмыляется, явно пытаясь подражать Ганнибалу Лектору, и рисует в воздухе двумя пальцами большую окружность.
'― Что в вашей хваленой защите во-о-от такая дыра!'
Даже если реплика Сноу и задевает Берри, на его лице это никак не отражается.
'― Это не имеет отношения к нашему делу. Отвечайте по сути'.
Видя, что его камерная заготовка результатов не дала, несостоявшийся нобелевский лауреат тушуется.
'― По сути? По сути, я всё это вам уже рассказывал!'
'― То есть, вы по-прежнему утверждаете, что не готовили покушение на президента?'
'― А вы мне упорно не верите?'
'― Ваши слова расходятся с фактами'.
Сноу смеется. Что характерно, совершенно не вымучено. Раньше ему никогда не удавалось убедительно сыграть веселье, значит, эмоции искренние. Это существенно, поэтому Джексон делает соответствующую пометку.
'― Это какими же? Теми, которые изложил Блейзер, что ли? То есть, ему вы верите? К репортеру, за деньги работающему на публику, у вас доверие полное, так?'
'― Лучше работать на публику, чем на врага'.
Смех ученого прерывается заливистым кашлем, и Джексон чувствует себя зрителем на боксерском матче. Чуть один из бойцов открылся ― и сразу удар под дых. Берри в этих делах мастер...
'― Послушайте...'
'― Сколько денег вы получили за смерть генерала Хаддама?'
'― Миллион'.
'― А за президента?'
'― Нисколько...'
'― Верно! Потому что заказ не выполнен, а оплата сдельная!'
'― Потому что никакого заказа не было!'
Несмотря на нажим следователя, Сноу удается взять себя в руки. Быстро, отмечает Джексон, и делает вывод: приноровился. Берри противник сильный, но всё же знакомый. Да и вообще, поди, за всё это время к допросам привык. Интересно, сколько следователей успело с ним поработать? И почему Генри не привлекли сразу? Почему Сноу привезли сюда, а не его перевели в группу, которая им занималась? Впрочем, смена обстановки и связанная с ней нервозность подследственного всегда на руку... Хотя какая, по большому счету, смена? Одна комната и койка на другую комнату и койку. Только под камеру подставились...
'― Не было, значит? Откуда тогда мышь в коробке и цианид в шприце?'
'― Я уже говорил...'
'― Да-да, на вас напал какой-то Лесной Дозор и освободил всех животных, в том числе 'ликвидатора абсолютной надежности', который потом сам включился и напал на президента...'
'― Послушайте, Генри...'
'― Мистер Берри'.
Сноу явно растерян.
'― Но мы же вчера уже...'
'― Это было вчера! А сейчас я для вас мистер Берри, который хочет узнать, сколько вам пообещали за убийство президента!'
'― Мне не заказывали убийство президента!'
'― А чье заказывали?'
'― Генерала Хаддама'.
'― И всё?'
'― Всё. Больше не успели'.
'― Почему?'
'― Ликвидатор сбежала'.
'― Вот так вот просто взяла и сбежала?'
'― Нет, конечно, ей помогли те два бурундука'.
'― Которых Ферранте получил от 'Байо-Тэк', да?'
'― Да'.
'― Но это невозможно, ведь 'Байо-Тэк' вам отказал. Вы же слышали выступление Вассермана'.
'― Он лжет!'
'― Выходит, это он лжет?'
'― Ну... ― Сноу нервно трет нос. ― Ну, тогда выходит, что они подделали письма!'
'― Кто 'они'?'
'― Бурундуки!'
'― По-вашему, грызуны способны подделать письма, обнаружить лабораторию, прорезать окно и вывести всех животных?'
'― Именно! А еще они проткнули все шины и побрили налысо сторожевых псов!'
'― Арчибальд, вам самому не смешно?'
'― НЕТ!' ― кричит Сноу. Он всегда болезненно реагировал на недоверие к своим словам, но на крик срывается впервые. На это тоже следует обратить внимание...
'― Нет?'
'― Нет! Я их видел! Держал в руках их самолет!'
'― Дырявую пластиковую бутылку с насыпанными внутрь шестеренками вы называете самолетом?'
'― А крылья? А приборная доска?'
'― И при этом всё поломано и разбито вдребезги. Я это уже слышал. Что-нибудь еще?'
'― Один из бурундуков обронил шляпу!'
'― Которую вы в припадке гнева порвали и выбросили. Очень удобно'.
Сноу наклоняется над столом, чуть не сталкиваясь носами с Берри.
'― А как вы объясните оборудованный миниатюрными тайниками контейнер? А разбитый огнетушителем террариум? Поднятую тревогу? Сбежавших животных? Как?!'
Следователь НТС встречает этот натиск совершенно спокойно. Некоторое время противники буравят друг друга глазами, но даже очки не помогают Сноу выдержать взгляд закаленного профессионала, и он опускается обратно на стул. Берри невозмутимо, словно ни этой атаки, ни зрительной дуэли не было, отвечает:
'― Очень просто. Экспертиза установила, что стекло прорезано изнутри...'
'― Вот! Я же о чем! Изнутри!'
'― ...из чего следует, что это сделали вы сами...'
'― Я?! Но зачем?!'
'― ...предварительно избавившись от животных. После этого ваш сообщник поднял тревогу и, пока вы отвлекали охрану во дворе, учинил разгром в комнате, где содержался ЛАН, разлил по полу пену из огнетушителя и ушел. Он же проткнул шины на всех автомобилях. Кроме одного, понятное дело, ведь вам надо было на чём-то поехать в Вашингтон, прихватив с собой клетки с ликвидатором и крысами-убийцами. А всю эту историю с побегом ликвидатора придумали для отвода глаз, понимая, что после второй подозрительной смерти вам не отвертеться'.
'― Бред...'
'― Отнюдь. Ведь Макмиллан уже после убийства Хаддама заподозрил неладное и именно по этому поводу звонил вам в ту ночь. Запись этого разговора мы нашли у него на компьютере, посему не утруждайте себя отрицаниями. Вот вы и решили свалить смерть президента на вышедший из-под контроля правительственный эксперимент. В уме вам не откажешь, поэтому вы продумали все до мелочей. Даже штатный контейнер для переноски животных раскурочили, снабдив 'тайниками'. Вот только историю придумали слишком уж заковыристую и невероятную, на том и погорели. Что скажете?'
'― Что это всё чушь собачья!!!'
'― А показания вашего сообщника, Ферранте, тоже чушь собачья?'
'― Ферранте? А что, он...'
'― Он во всём признался'.
Сноу откидывается на спинку стула и какое-то время молча смотрит на следователя.
'― Неправда'.
'― Вам показать запись? Дать почитать его признание?'
'― Не держите меня за идиота! Да, я биолог, но в современной технике тоже кое-что смыслю и знаю, что на компьютере можно изобразить, что угодно! Впрочем, даже если вы его сломали, запытали, обкололи или что у вас там принято делать, и он признался во всём, что вы на него повесили, это ничего не доказывает! Потому что вы заблуждаетесь, а я знаю ПРАВДУ!'
'― Какую еще правду, Арчибальд? Вашу?'
'― Послушайте! ― ученый стучит кулаком по столу и тут же хватается за ушибленную кисть, кривясь от боли и превращая вспышку праведного гнева в фарс. ― Послушайте, Генри...'
'― Мистер Берри'.
'― Плевать! Послушайте, ну ответьте хотя бы вы! Ну зачем вы меня держите в ваших тюрьмах, зачем делаете вид, что меня на свете не существует, зачем допрашиваете меня по десять раз на дню, если вы всё равно мне не верите?! Вы же, выходит, лучше меня знаете, как всё было! У вас даже есть признание Ферранте! Зачем тогда всё это?!'
'― Затем, что мы не знаем имен тех, кто заказал вам убийства Хаддама и президента Логана'.
'― Я их тоже не знаю!'
'― То есть, вы признаете, что убийство президента вам заказывали?'
'― Нет, президента мне не заказывали!!!'
Берри позволяет себе проявить эмоции. Он широко разводит руки и иронически усмехается.
'― Но вы же сами только что сказали, Арчибальд...'
'― Я не сказал ничего! Это вы всё ставите с ног на голову! Так и скажите, что вам просто нужно закрыть дело и найти козлов отпущения! Что вам нужна не правда, а статистика!'
'― Хорошо, допустим на минутку, что вы говорите правду...'
'― И на том спасибо...'
'― ...так всё-таки, кто вам заказал убийство Хаддама?'
'― 'Черный стол''.
'― Предмет мебели?'
'― Нет, они так себя называют'.
'― Кто 'они'?'
'― Откуда я знаю!'
'― Вы согласились работать с тем, кого не знали?'
'― Они доказали, что их следует воспринимать всерьез!'
'― Каким образом?'
'― Я уже говорил это вашим коллегам!'
'― Знаю. Итак?'
Сноу вытирает рукавом ослепительно блестящую от пота лысину.
'― Хорошо. Всё началось...'
'― Минутку! ― резко прерывает его Берри и, посмотрев на часы, сокрушенно цокает языком. ― Что-то мы с вами засиделись, Арчибальд. Продолжим завтра с утра'.
'― Постойте, но ведь вы хотели...'
'― Увы, моя смена подошла к концу'.
Разговорить клиента и тут же прервать разговор. Интересная техника. Теперь всё время до следующего допроса Сноу только о нем и будет думать. Кроме того, зная, о чем его спросят в первую очередь, он постарается заранее подготовить ответ, выстроить как можно более убедительную версию. Что-то изменит, переформулирует, переиначит. И попадется на противоречиях с прошлыми показаниями...
'― Неправда! Она у вас только два часа назад началась!..'
Джексон уважительно хмыкнул и мысленно поаплодировал доктору. Действительно неглупый человек. Он здесь всего ничего, а уже вскрыл схему дежурств. Пожалуй, и впрямь надо свежие силы подключать...
'Свежие силы да...'
Лерой закрыл файл и одну его копию закачал в локальное сетевое хранилище, а вторую отослал по выделенному защищенному каналу в базу данных ЦРУ. Потом скомпоновал свои заметки в текстовый документ с подробными рекомендациями и послал на внутренний почтовый ящик Берри. ЧП, не ЧП, а порядок должен быть.
Когда компьютер просигнализировал об успешном завершении загрузки, Джексон-старший отправил его обратно в режим ожидания и потянулся. По штатному расписанию сейчас ему спать не полагалось, но поскольку за последние четверо суток он спал в общей сложности лишь пятнадцать часов, а последующие дни обещали быть еще более напряженными, то решил воспользоваться паузой и поспать хотя бы до рассвета. Все средства связи так или иначе при нём, и если он понадобится, его разбудят.
Потушив настольную лампу, Джексон уверенно прошел в потемках к дивану и лег. Только пиджак снял, чтобы не помялся. Вытянувшись во весь рост, он сомкнул веки, закатил зрачки вверх и уже через пять минут спал глубоким спокойным сном без сновидений, так и не узнав, что всё это время за ним наблюдали целых четыре тысячи пар глаз. Правда, они были настолько маленькими, что легко умещались на голове всего одной крохотной зеленой мухи, как раз сейчас летевшей сквозь запутанную систему вентиляции здания на крышу, где ее ждал целый конвертоплан с электродистанционной системой управления и его жаждавшие известий пассажиры.
― Угу, ― глубокомысленно изрек Рокфор, когда Вжик закончил обстоятельный доклад. ― Выходит, этот анонимный фотограф и впрямь сорвал джек-пот!
― А вместе с ним ― и мы! ― присоединился к его триумфу Спарки, чья идея обосноваться на крыше местного канала сети WBC позволила им сесть на хвост микроавтобусу репортажной группы, который и привел их к этому зданию.
― Супер-супер-супер! ― воскликнула охваченная радостным возбуждением Тамми, потирая маленькие кулачки. ― Мы нашли Сноу! Как они его ни прятали, а мы его всё равно нашли! Ура!
― Воистину 'ура!' ― согласился австралиец. ― И троекратное 'ура!' цеэрушникам, которые ему не верят! Наконец-то можно вздохнуть спокойно!
― Ну, если они даже Нимнулу не поверили, который был в нашем штабе, что уж говорить о Сноу! ― пропищал Вжик.
― Точно, старина! В последнее время я ощущаю себя приведением, в существование которого никто не верит! ― хохотнул Рокки. Его друзья могли сказать о себе то же самое, поэтому незамысловатая шутка имела оглушительный успех.
― Ладно, ребята, ― сказал Рокфор, вытирая натруженные глаза. ― Задача-минимум нашего пребывания здесь выполнена. Сноу найден. Теперь главное ― не упустить его. Как, говоришь, его собираются вывозить? Вертолетами? Это хорошо, за ними легко следить. Вот только... ― он огляделся по сторонам, и все сразу поняли что он имеет в виду.
На крыше здания не было оборудованной и размеченной вертолетной площадки, однако полное отсутствие каких либо выступов и надстроек, за исключением скрывавшего кабину лифта бетонного куба, на крыше которого они как раз и находились, наводило на мысль, что посадка вертолетов была возможной. Более того, она предусматривалась, на что указывали утопленные в поверхность фонари, в данный момент не горевшие.
― Хорошо подготовились! ― заметила Тамми.
― Точно! ― подтвердил усач. ― Это напоминает мне тайный аэропорт африканских иглистых мышей-контрабандистов, полоса которого была сделана из нескольких десятков кухонных терок! Большую часть времени она скрывалась под песком, а когда подлетал кто-то из своих, ее поднимали, песок легко просыпался в отверстия, и можно было садиться хоть с закрытыми глазами! Вот только колеса приходилось часто менять! Помнится, однажды...
В отсутствие организованного Чипа и нетерпеливого Дейла позабывший об усталости Рокфор мог бы разглагольствовать часами, наслаждаясь вниманием Тамми и Спарки. Для них его истории были в новинку, поэтому слушали они, открыв рты и развесив уши. В результате роль дающего свисток об окончании матча арбитра пришлось взять на себя Вжику.
― И вот летит он... АЙ! ― Рокфор встрепенулся от громкого жужжания прямо над ухом. ― Что, Вжик? Увлекся? Ой, да, действительно... В общем, я к тому, что надо бы нам местечко найти поукромнее.
― Можно спрятаться за лифтом, ― Тамми постучала ногой по бетону, но австралиец помотал головой.
― Рискованно. Именно отсюда будут выводить Сноу, а значит, здесь точно каждый камешек обнюхают. А если уж даже простые обыватели в магазине нас едва не изловили, то я боюсь представить, какие кенгуриные бега нам устроят тренированные агенты! Нет! Здесь оставаться опасно! Нам надо... вон туда! ― он указал на соседнее здание. ― Все на борт!
Знай Спасатели, что их ждет, летели бы без остановок до самой Вирджинии. А так они вольготно расположились на крыше дома по другую сторону автостоянки. Он был на три этажа выше, и оттуда открывался прекрасный вид на всю округу. Правда, из-за темноты рассматривать было особо нечего, поэтому Рокфор решил в кои-то веки устроить привал. Оставив Спарки как самого энергичного во всех смыслах дежурить, он и остальные улеглись спать в 'Крыле', кресла которого имели убирающиеся подлокотники и легко превращались в три уютные полноразмерные койки. Уже очень скоро к звукам вашингтонской ночи прибавился богатырский храп Рокфора, а Спарки подошел к краю и посмотрел на секретную базу НТС и окружавшие ее микроавтобусы прессы, ставшие, как и 'Крыло', местом ночевки для утомленных прямыми включениями журналистов. Лишь несколько человек стояли у направленных на 'заколдованный дом' камер.
― Надо же было ЦРУ так проколоться, ― пробормотал ученый. ― Один провал за другим...
― Что, Спаркс?
От неожиданности Спарки чуть не свалился с крыши.
― Тамми? ― громким шепотом спросил он, оборачиваясь на голос.
― Да, ― ответила белочка. ― Прости, пожалуйста, я не хотела тебя пугать...