Ну вот что, казалось бы, общего способно быть между винной долиной в окрестностях Сантьяго и прохладой августовской ночью в Белке? Но слабое на цифирь цвета пролетарской крови может призвать к задумчивости. Склонишь эдак головушку в среднелетней постполуночи, да и близость признаешь.
Дуростью маешься, болванчик. Ткнешь себя по лбу кулаком, а мигающая за крепостными облаками луна поддакнет. Ага. Воистину, зачем вышел, дурачок? Там же, в конуре, запах рыбных котлет. Да и свет в туалете забыл выключить, когда выползал.
А все равно двор ночной приманил. Ну словно карася на обманку, что пасть разорвет. Сидишь, любуешься с глупой улыбкой на пьяненькие, мотыляющие на ветру тополя, не видишь ни зги наверху. Да ведь и ни одной путной мысли внутри. А хорошо.
Смотришь на бумажку с силуэтом заморской длиннохвостой страны, по глотку обижаешь, и день минувший уже не кажется смрадной тучей. Совсем уже и не мерзок. Прошел ведь он, братец, - радуйся, не этого ли хотел?