swgold : другие произведения.

208.Астронавт Джонс: Робинзоны другого космоса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Оставить комментарий © Copyright swgold Размещен: 02/12/2016, изменен: 02/12/2016. 72k. Статистика. Статья: Публицистика Хайнлайн в картинках Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Астронавт Джонс

Все картинки кликабельны

Астронавт Джонс: Робинзоны другого космоса

Часть 0. Предыстория

Речь у нас пойдёт о Максимилиане Джоунсе, мальчике с таблицами Брадиса в голове и огнём астронавта в груди. Хайнлайн назвал его Starman"ом - Звёздным человеком. Во всех русских переводах его незатейливо перевели как "астронавт", но мне этот вариант кажется сильным упрощением.

0.1.История с названием

В 1957 году советский писатель-фантаст А.Полещук написал роман "Звёздный человек". В нём рассказывается о простом деревенском пареньке, который поставил перед собой амбициозную цель: поступить в техникум. Путь к этой светлой мечте ему преградил залётный андроид-убийца-трансформер, проглотивший собачий свисток, а также злобный император из далёкой-предалёкой галактики и один местный, но бесчестный советский профессор.

Роман вышел в "рамке" в 1963-м (с иллюстрациями Ю.Макарова - м-м-м, конфетка!) и был жадно проглочен примерно за вечерок - возможно, первый мой фантастический боевик. Особенно запал в душу финальный монолог главного героя, где звучали слова: "Это не ты звёздный человек, это я - звёздный человек!". И не мне одному. Одним из невинных развлечений нашей студенческой юности было орать друг на друга: "Кто звёздный человек?! Ты звёздный человек?? Нет, это я - звёздный человек!". На столе в нашей убогой общажной комнатёнке, помнится, лежал здоровенный ржавый хлеборез-мачете, найденный при земляных работах. Он считался неопровержимым аргументом во всех дискуссиях. Кто первым успевал его схватить, тот и становился Звёздным Человеком.

А на языке оригинала слово "Starman" я впервые услышал у Дэвида Боуи:

Примерно в то же время я услышал у Элтона Джона другую хорошую песню, она называлась "Rocketman". Забавно, но для американоязычного фэндома "Starman" и "Rocketman" были словами-синонимами. И то, и другое обозначало космолётчиков. В далёкие 50-е годы термины ещё не устоялись, и никто не делил работников космического пространства на астронавтов, космонавтов и тэйконавтов. Определённость наступила много позже, а пока все придумывали собственные названия. "Старман", как я уже говорил, означает "звёздный человек" и его смысл простирается на широкий диапазон значений, от "астронавта"-"космонавта" до "обитателя звёзд".

Термин "астронавт" вошёл в фантастику в 30-е годы прошлого века. В 50-х, когда в НАСА встал вопрос о пилотируемых полётах в космос, директор Гленнан разругался со своим заместителем Драйденом по поводу того, как называть кандидатов. Драйден считал термин "космонавт" более точным, а директор считал, что астронавтикой должны заниматься астронавты. В результате директор победил, и теперь на космических кораблях летают астронавты.

Кстати, термин "космонавт" придумал в 30-е годы академик Штернфельд, за это с ним разругался Яков Перельман, который считал, что незачем запутывать людей новыми словами, когда есть прекрасное общепризнанное слово "астронавт". Но Перельман, в отличие от Гленнана, не был директором, в результате каждый остался при своих, и оба слова в Советском Союзе некоторое время мирно сосуществовали. Причём, до начала 60-х в секретных документах советской космической программы кандидатов на пилотируемые полёты называли именно "астронавт". Но в 50-х годах, благодаря советскому писателю-фантасту Сапарину, слово "космонавт" вошло в широкий оборот, и в 1960-м году здравый смысл окончательно победил традицию. В результате документацию подчистили, а в космос полетели космонавты.

А как же "starman"? "Звёздный человек" имел свою историю взлётов и падений. В 40-х годах он утвердился в общественном сознании в виде супергероя одноимённого комикса. Это был мужик в красном трико, зелёных плавках и с большой жёлтой звездой на груди. Нет, звезда была пятиконечной. Звёздный человек лихо бил морды злодеям и умел летать, но это ему мало помогло - в 50-х он рухнул в продажах и канул в безвестность. Так что Хайнлайн спокойно мог использовать слово "Starman" в качестве названия - никто не удивился бы отсутствию у героя зелёных плавок и жёлтой звезды. Вслед за Джонсом последовали и другие старманы - в 1954-м "Starman Come Home" Э.Гамильтона, в 1955-м "Once Starman" Дж.Хенсли, в 1957-м "Звёздный человек" А.Полещука, в 1958-м "Starman"s Quest" Р.Силверберга. Апофеоз наступил в 1984-м, когда Джон Карпентер снял своего "Starman"а" - "Человека со звезды" в советском прокате. Обожаю самое начало - когда "Вояджер" улетает в дальний космос под роллинговскую "Satisfaction".

Я не сказал ещё об одном оттенке смысла "starman", который нашёл в urban dictionary. Хайнлайн не был бы Хайнлайном, если бы скрыл в названии романа только один смысл. Так что Джонс в романе становится не просто астронавтом - он порывает с земными корнями и начинает жизнь среди звёзд, превращаясь в звёздного человека. И он, безусловно, человек-звезда - суперподросток с суперпамятью.

0.2. Происхождение сюжета и разные обстоятельства

В 1952 г. Хайнлайн уступил очередному прожектёру и плотно занялся работой над телесериалом под рабочим названием "World Beyond". По плану в нём должно было быть тринадцать эпизодов+пилот, в которых вначале разворачивалась картина космической экспансии человечества, а затем шла речь о делах совсем земных. В общем, должно было получиться что-то вроде "Удивительных историй", только без мумий и прочих чудес - чисто научно-фантастический сериал. Основу его составляли уже написанные рассказы Хайнлайна:

Пилот. "Кольцо вокруг Луны"
1. "Как здорово вернуться!"
2. "Космический извозчик"
3. "Чёрные ямы Луны"
4. "Долгая вахта"
5. "Испытание космосом"
6. "Далила и космический монтажник"
7. "Проект "Кошмар"
8. "Линия жизни"
9. "Реквием"
10. "И построил он себе скрюченный домишко"
11. "...а ещё мы выгуливаем собак"
12. "Неудачник"
13. "Дом, милый дом"

Реально был снят только первый эпизод, который вместо пилотной серии превратился в самостоятельный фильм "Проект "Лунная база". Результат оказался настолько удручающим, что Хайнлайн убрал свою фамилию из титров. После впечатляющего успеха фильма "Цель - Луна" (который для Боба обернулся финансовым провалом), альянс с кинематографистами не принёс писателю ни денег, ни славы - лишь безрезультатную потерю времени. А читателей этот бесплодный флирт лишил десятка-другого рассказов или парочки романов. Нет, вы только вдумайтесь: парочка романов уровня "Кукловодов" или "Двери в лето" - вот чего нас лишило важнейшее из искусств.

Возня с "World Beyond" не позволила Хайнлайну создать задел для очередной детской книги для "Scribner". Последний вариант сценария "Проекта "Лунной Базы" он отослал заказчикам в канун Рождества - и замер в ожидании вдохновения. Но его муза устроила себе рождественские каникулы и до конца года не давала о себе знать. А в довершение Хайнлайн подцепил грипп - первую серьёзную болезнь за четыре года.

После Нового Года сроки начали поджимать, и Хайнлайну ничего не оставалось делать, как отряхнуть пыль с классического сюжета. Билл Паттерсон настаивает, что это была некая история из жизни, рассказанная Бобу его коллегой Стэном Малленом. В ней говорилось о том, как юнга, отплывший из Бостона на чайном клипере, спустя годы вернулся в порт уже в качестве капитана корабля. Но я уверен, что это был "Пятнадцатилетний капитан" Жюля Верна, откуда в текст попали вопросы навигации, скитания, пленение и рабство. И ещё женские персонажи и десяток других тем, безусловно, творчески переработанных воображением писателя. Как позднее признавался сам Хайнлайн, когда писатель натыкается на годную идею, он по-быстрому спиливает на ней номера и перекрашивает кузов - а потом катается, как на своей собственной.

Что же касается вундеркинда с эйдетической памятью, то единственным реальным прототипом такого вундеркинда в окружении Хайнлайна был Айзек Азимов. Но это предположение выглядит слишком невероятным, так что будем считать это забавным совпадением.

0.3.Немного литературовидения

В январе 1953-го идея юнги, ставшего капитаном, начала обрастать подробностями. Изначально мальчик должен был солгать, чтобы попасть в космос, а в финале должен будет добровольно принять за это наказание, подтверждая тем самым своё возмужание. Роман должен был стать полноценной историей взросления - глава детской редакции "Scribner", Алиса Далглиш, предупреждала Хайнлайна, чтобы он впредь не указывал слишком определённо возраст главного героя. Издательство не смогло продать "Беспокойных Стоунов" в армейские библиотеки из-за того, что близнецам было всего по шестнадцать лет. Хайнлайн решил, что он обойдёт возрастные лимиты, если герой проживёт в книге изрядный кусок жизни - от мальчика до юноши.

Историю взросления Хайнлайн построил как историю ошибок и историю выбора. Герой постоянно совершает ошибки, попадает из-за них в трудные ситуации и вынужден выбирать из двух зол меньшее - выбирать сердцем, а не разумом, замечу. Это существенное отличие от обычной палп-фикшн, где герои, как правило, ищут решения с помощью весов интеллекта.

Единственный бонус, которым Хайнлайн наделил своего героя - эйдетическая память, а поскольку всё время находить рояли в кустах писателю претило, весь сюжет по необходимости взгромоздился на эту жёрдочку. Выдерни её - и история развалится. Возможно ли было построить логически-достоверный сюжет без сверхспособностей? Глядя на вещи трезво, можно предположить, что без них новоявленный Гекельберри Финн через пару дней после побега оказался бы в приёмнике-распределителе, а затем вернулся в семью - к побоям и дальнейшей незавидной судьбе... Эй, а как же "дельфиний мальчик" Мик? Артур Кларк весьма просто забросил своего героя на Остров Дельфинов, да там и оставил, до финального подвига-приключения. В своё время Хайнлайн забросил идею морского ранчо и китовых пастухов, о которых собирался написать для "Scribner". Похоже, эту книгу вместо него написал Артур Кларк. Но вернёмся к изначальному вопросу. Так значит, фокус с абсолютной памятью не был так уж необходим? Видимо, так и есть, но клюнул бы юный читатель Хайнлайна на обычного мальчика из толпы? А вот это вряд ли. Детям нужны супергаджеты, суперспособности или, на худой конец, суперродители. А иначе они не играют. Хайнлайн выбрал суперспособности, причём самые незначительные и очень приземлённые. Но зато такие, о которых мечтает каждый школьник, тоскливо проводящий время над учебниками. Хайнлайн ещё раз использует эту наживку позднее, в "Гражданине Галактики" - но уже с явной отсылкой к методикам и тренировкам развития памяти.

Если мы внимательно проанализируем текст, то окажется, что способность хранить в голове таблицы Брадиса лишь отчасти способствовала превращению нищего мальчишки-фермера в капитана межзвёздного лайнера. На самом деле всем изменениям своего социального статуса, вплоть до назначения капитаном, Макс был обязан исключительно своим личным данным. Именно то, что в ключевые моменты жизни на корабле он делал правильный и честный выбор, сыграло свою роль.

События романа разворачиваются на довольно мрачном дистопическом фоне Земли, погруженной в очередной виток социального регресса. Это не тоталитарное государство, как в "Между планетами", это кастовое общество, где люди разделены непрошибаемыми барьерами профессиональных наследственных гильдий. В замкнутом пространстве космического корабля профессиональные барьеры отчётливо приобретают формы социальных барьеров, и прорыв героя через границы гильдий - с нижних палуб на верхние - это, по сути дела, социальный лифт, который становится возможен благодаря чудесному стечению обстоятельств и высоким моральным качествам флотских офицеров (разумеется!), способных на незашоренный взгляд на вещи. Хайнлайн, который ранее сам не раз повторял, что есть три способа решать проблемы: правильный, неправильный и флотский, вновь выводит в своей книге идеализированный образ Флота, где могут прогнить отдельные веточки, но организм в целом - никогда.

В этом восхождении героя - главная мысль романа. Очищенная от субъективных особенностей, она звучит точно так же, как впервые прозвучала в 1939 году, в первом романе писателя, "Нам, живущим":

"Экономические системы - ничто, кодексы обычаев - ничто, если они не помогают человеку следовать за своим сердцем в поисках самореализации, искать смысл вещей, создавать красоту, находить любовь"

Макс отбросил и преодолел все многочисленные "ничто" и добился того, что считал целью своей жизни - он стал звёздным человеком и, как герои "Беспокойных Стоунов", отправился раздвигать границы человеческого космоса.

В космической экспансии, помимо источника высоких моральных стандартов, Хайнлайн видел решение мальтузианских проблем и единственный шанс на выживание человечества. В этом он был довольно жёстким бескомпромиссным дарвинистом. "Трусы останутся дома, слабаки погибнут по дороге". Да и тем, кто окажется на пути человечества, придётся несладко.

Вот любопытный факт, на который обратил внимание Алекс Паншин: В "Астронавте Джонсе" Хайнлайн вновь декларирует одну из своих радикальных максим, которая звучит примерно так: "Человек - самая жестокая, самая живучая тварь обитаемой Вселенной". Эта мысль высказывается в романе мимоходом, собственно, в ней вообще не было сюжетной необходимости, но автор счёл нужным её привести. Впервые эта максима была высказана главным героем в "Кукловодах", как эмоциональная угроза суперагента, противостоящего инопланетным захватчикам. Затем она войдёт в качестве краеугольного камня в школьный курс выживания в романе "Туннель в небе". В "Астронавте Джонсе" она звучит как фоновая реплика в рассуждении о вьючных животных - они должны либо сдохнуть, либо подчиниться человеку. Латентный расизм Хайнлайна заслуживает отдельной статьи, поэтому здесь я просто брошу этот камень в пруд с крокодилами и поспешу дальше, к картинкам, не требующим напряжённых интеллектуальных усилий.

И ещё пара слов о композиции. Роман закольцован, его первая и последние главы построены на общей локации, и от этого сдвиг во времени между первой и последней главой ощущается особенно сильно. Тому, кто не заметил взросления героя, последняя глава не оставляет шанса пропустить этот факт. Подобный приём Хайнлайн ещё раз использует в "Туннеле в небо".

0.4.Редакторские шпильки

2 февраля 1953 года Хайнлайн написал первую строчку, 28 февраля - последнюю. Ни набросков, ни черновиков - это начало входить у него в привычку. Потом последовала обычная рутина по исправлению ошибок, сокращениям и тому подобное. В марте рукопись отправилась на рассмотрение в издательство. Она прошла практически без замечаний - если сравнивать с предыдущими скандалами, конечно. Алиса всего лишь пожаловалась литературному агенту Хайнлайна (видимо, опасаясь непредсказуемой реакции Боба на личное письмо), что новоиспечённый отчим Макса слишком смахивает на опереточного злодея - он чуть не отлупил мальчика, едва с ним встретившись. Было бы более достоверно, если бы конфликт вызревал в течение нескольких недель или месяцев. К финальной главе тоже были кое-какие замечания. Лертон передал жалобу писателю:

24 марта 1953: Лертон Блассингэйм - Роберту Э. Хайнлайну

В издательстве хотят внести несколько маленьких исправлений в роман и надеются, что Вы не откажетесь их сделать. Они только в первой и последней главах. Далглиш считает, что отчим в первой главе похож на шаблонного злодея из дешёвого ужастика, потому что врывается к мальчику и хочет избить его в первую же ночь после женитьбы на его матери... Что касается последней главы, то она думает, что некоторые из их читателей не смогут полностью понять всё, о чём Вы так бегло рассказываете в сцене возвращения героя на ферму. Сколько времени - земного времени - прошло? Кроме того, она хочет немного усилить тему штрафов, или любым иным способом заставить героя понести наказание за то, что он начинает свою карьеру как лжец. Здесь может помочь, если власть имущие оставят героя в должности астрографера (SIC) ... за то, что у него есть моральный стержень, побудивший его признать свою ошибку и с тех пор действовать во всех обстоятельствах как настоящий мужчина. Они не серьёзны, и я надеюсь, что Вы не откажетесь их сделать.

Разумеется, Хайнлайн вовсе не считал, что эти исправления несерьёзны. То, что было бы правильным для романа объёмом с "Гекельберри Финна", по его мнению, было совершенно неприемлемо для детской книги 50-х годов с лимитом в 70 000 слов. Он считал, что это снизит темп и добавит 15-20 тысяч слов к объёму. А во-вторых, образ отчима был списан с реального прототипа из жизни (единственный в романе).

Три года назад, когда Хайнлайн строил в Колорадо-Спрингс дом своей мечты, он вдрызг разругался с подрядчиком Альбертом Л. Монтгомери и даже подал на него в суд. Подрядчик в ответ пообещал его убить. Монтгомери был крут и скор на кулачную расправу, а кроме того был заядлым браконьером и постоянно имел при себе пистолет. Так что Хайнлайн тоже повесил на бедро пистолет и несколько месяцев носил его напоказ.

25 марта 1953: Роберт Э. Хайнлайн - Лертону Блассингэйму

Теперь об изменениях, которые хочет мисс Далглиш: я думаю, что необходимо, чтобы [она] написала непосредственно мне и подробно объяснила, какие изменения она хочет и почему, и, в частности, что она хочет сделать для достижения этих изменений. Навскидку, она, конечно, многого не просит, но исходя из того, что Вы мне передали, я не уверен, что правки являются необходимыми или желательными. ...Я не говорю, что не буду делать это исправление, на самом деле я хочу сказать, что мне нужны чертовски убедительные аргументы... По-моему, эти изменения сильно ударят по драматургическому хронометражу истории. То, что я сейчас сделал на шести страницах, после предложенных правок, расползётся на несколько глав, вместо быстрого вступления получится очень медленное, и, в частности, (что я больше всего ненавижу) изменится характер кризиса, который происходит в жизни мальчика. Вместо драматической ситуации, когда резко, в течение нескольких минут у него из-под ног уходит почва, он окажется в положении, когда на него всё сильнее и сильнее будет давить неприятная ситуация. ...Предложенные для концовки исправления будет не сложно сделать, последняя глава, как я и писал, разумеется, открыта для критики. Но (как обычно!) у меня есть замечание. Эта финальная глава коротка, потому что история на самом деле заканчивается чуть раньше, т. е. развитие персонажа уже завершилось. Реальная же проблема заключается в том, что герой сам должен решить, есть ли моральное оправдание у человека, когда он пытается обойти изначально несправедливую ситуацию. Я немного раскрыл эту ситуацию в разговорах с доктором Хендриксом и с м-ром Вальтером. На мой взгляд, это почти неразрешимая проблема... Был бы Макс морально оправдан, если бы стал обслуживать космических торговцев? Я не знаю, я действительно не знаю, но мои симпатии на стороне Макса. И в любом случае, я не очень люблю раздавать детям готовые ответы.

Это совершенно замечательные слова. Хайнлайн при всей своей педантичности и дидактичности не желает давать детям готовые ответы. Паренёк из Библейского Пояса вырос и увидел, что детская литература не задаёт вопросов, а давит читателей своими затёртыми от употребления решениями. Степень свободы, которую Боб оставлял своим читателям, была, если вдуматься, не слишком велика, но его маленькие бунтари уходили в свободное плавание по людскому морю, сами принимали решения и сами влекли на себе тяжесть их последствий.

Макс Джонс - один из первых героев Хайнлайна, который не мчался по жизни по воле обстоятельств, как Дон Харви или Кастор с Поллуксом. Макс сам выбрал и выстроил свою судьбу, проложив тем самым дорогу Торби Баслиму, урождённому Тору Брэдли Рудбеку.

На этом Шахрезада прекращает дозволенные речи, а её младшая сестра зажигает лампу и шевелит перед ней пальчиками, показывая на стене забавные картинки.

Часть 1. Фуражки и тельняшки

В "Scribner"s" оформление книг Хайнлайна курировал Клиффорд Гири. Художник, отдавший сердце станковой живописи, не признавал бумагу и перо и упрямо выцарапывал свои иллюстрации иглой на досках. Гравюры у Клифа получались... очень по-разному они получались, не говоря худого слова. Иногда замечательные - как в "Красной планете", а иногда просто была заметна рука профессионала, но не более того.

На обложке Клифф поместил свой фирменный шаровой звездолёт. Правда, на сей раз гордый пожиратель пространства отрастил основание и стал неуловимо напоминать электрическую лампочку:

1953 "Scribner's". Художник Clifford N.Geary

Ещё на обложке мы видим пальмы, обезьянку и летающих медуз. Но, конечно, наибольшее впечатление производит матрос в тельнике, сапогах и фуражке. Вообще-то он здорово смахивает на персонажа из фильма "Трактористы", и совсем мало - на отважного звездолётчика. Спишем это на ложные ассоциации чуждой культурной среды.

Титул украсили магнитные кольца и стремительный "Томагавк". Они как будто перекочевали сюда прямиком из гернсбековского журнала. Надо сказать, что тема безрельсового монорельса всё ещё способна будоражить воображение художников и выплёскиваться, например, вот в такие картинки:

Ещё раз магнитный поезд появится на внутренних иллюстрациях: на этот раз он собьёт Макса ударной волной:

Немного лишних деталей, неудачная компоновка и подпорченное равновесие, а так картинка хороша. Всё-таки Гири - профессионал, его всегда можно похвалить за технику исполнения, например.

Несмотря на то, что образ пули, пролетающей сквозь кольцо, кажется довольно банальным, некоторые восторженные фэны не пожалели времени воплотить его вот в такой миниатюрной скульптуре:

В главе "Сага о кольце" я рассказывал о том, как изготовить венерианского дракона. Тут более простой случай, поэтому просто полюбуемся на фото и двинемся дальше.

Пейзаж Земпорта. Жуткий инопланетянин с жуткими тенями и знакомая "лампочка" на заднем плане:

"Беспокойная нора" звездолёта "Асгард". Офицеры в галстуках и фуражках явно главнее офицеров в тельняшках:

Начало робинзонады на планете Надежда. Правая сторона панорамы сделана совершенно шикарно, левая напоминает картинку из учебника истории:

Вверху притаилась летучая медуза, смахивающая на Каспера-Дружелюбное Привидение. У неё очень умилительные глазки.

Пленение "кентаврами". Гири сделал им откровенно лошадиные морды. Это редкое и непонятное самоуправство художника.

Бегство. Очевидно, в фуражке и с пистолетом Сэм, зато у Макса - настоящий ремень с пряжкой и очень экспрессивное лицо.

Стоит посмотреть, как сделаны детали гравировки. Минимум средств, максимум выразительности:

На этом мы попрощаемся с Клиффордом Гири, его летающими лампами и матросами в тельняшках. Далее нас ждут самые разнообразные звездолёты и не менее разнообразные пилоты.

Часть 2. Звездолёты и пилоты

Появление новой книги со словом "starman" в заголовке привело к предсказуемому результату: издатели, не задумываясь, стали шлёпать на обложки всевозможные звездолёты. Герр Борчерт из "Гебрюдер Вайс", как всегда, отдал предпочтение многокорпусному кораблю:

1954 "Gebruder Weiss". Художник Bernhard Borchert.

Название традиционно для немцев изменено на "Приключения в звёздной империи".

Шведское издательство "Lindqvist" тоже улучшило название, превратив Звёздного Человека в "Предупреждение с неведомой планеты":

1954 "Lindqvist". Художник неизвестен.

Здесь художник, не мудрствуя лукаво, повторил оригинальную "лампочку" с обложки Клиффорда Гири.

Надо сказать, что первое издание романа во всех странах долгое время оставалось единственным. До переизданий дело дошло только в 60-х - на волне успеха пилотируемых полётов. В следующем издании шведы отказались от лампочки и изобразили нечто оригинальное:

1977 "Delta". Художник неизвестен.

Такой звездолёт отлично смотрелся бы где-нибудь в "Продавце приключений".

Немцы тоже пересмотрели конструкцию, но двинулись в диаметрально противоположном направлении. И обложку в научно-фантастической роман-газете "Терра" украсила слегка модифицированная "Лампочка ~~Ильича~~ Гири":

1967 "Moewig". Художник Karl Stephan.

Вообще, картинка классная. Прокол пространства очень красиво нарисован. На обложке первой части романа, вышедшей ранее, изображён магнитный экспресс "Томагавк":

1967 "Moewig". Художник Karl Stephan.

Нарисовано тоже неплохо, но подобного полёта фантазии мы в "Технике молодёжи" насмотрелись. Посмотрим лучше британское видение мира будущего. Вот Земпорт в представлении Роджера Пэйна из "Тупика":

1966 "Puffin". Художник Roger Payne.

Униформа из "Стартрека", башня Спейс-Ниддл из Сиэттла, движущийся тротуар из Всемирной выставки в Париже 1900-го. Кажется, этот творческий метод называется "компиляция".

А вот звездолёты конструкции Джеральда Грейса:

1980 "NEL". Художник Gerald Grace.

В этом британском сс Хайнлайна довольно много обложек Тима Уайта, но "Астронавту" - увы! - достался Джеральд. В принципе не так плохо, если рассмотреть поближе:

Позднее эту обложку у англичан утащили греки и украсили её своим безумным греческим шрифтом:

А вот чешский звездолёт:

1996 "Classic". Художник неизвестен.

На нём много разных букв, но нет ожидаемого слова "Асгард". Интересно, почему? Вопрос риторический, потому что мы незаметно исчерпали оригинальные картинки и погрузились в богатство стоковой живописи.

1983, Польша, "клубное" издание. Художник Peter Elson.

В оригинале выглядит красивее:

В Румынии тоже издают фантастику. Правда, с обложками там вечно какие-то неясности:

Румыния 1997, "Nemira". Художник неизвестен.

Конструкция румынского звездолёта сильно смахивает на космических монстров Джона Берки:

Но это может быть кто угодно.

Германия 1996, "Bastei Lubbe". Художник James Gurney.

А вот звездолёт из Италии:

1989 "Nord". Художник David Hardy.

Не знаю, впрочем, можно ли считать это хаотичное нагромождение труб звездолётом. Зато картина Боба Эгглтона не оставляет сомнений: это - звездолёт. Правда, он совсем не похож на летающую "Лампочку Гири". Но Боб - дипломированный художник, ему виднее.

2011 "Baen Books". Художник Bob Eggleton.

На этом звездолёты закончились и можно поговорить о людях, их населяющих, о пилотах и астрогаторах. Самая красивая картинка, естественно, самая ранняя по времени:

1969 "Dell Books". Художник John Berkley.

Эта картинка мне очень нравится. Из всех обложек к "Астронавту" она, на мой вкус, самая лучшая. Следующая картинка тоже американская, но её отделяют от первой полвека последовательного уничтожения искусства книжной графики:

2005 "Pocket". Художник David Stevenson.

Здесь слово "художник" означает человека, который залил в "Фотошоп" фото солнечного затмения, рисунок головы мальчика и картинку с пейзажем - и составил из них композицию. Копирайты всех компонентов заботливо перечислены на задней обложке.

А этому астронавту кто-то имплантировал голову и превратил в киборга. Секрет эйдетической памяти Макса, таким образом, объясняется банально наличием чипов памяти:

1984 "Wilhelm Heyne Verlag". Художник неизвестен.

Несмотря на стильность и тщательность рисунка, надругательство над природой и сюжетом романа вопиющее. Хочется взять в руки винтовку и сказать, сурово глядя в электронные глаза астрогатора: "Не в тебя я стреляю, а во вредное нашему делу донесение..." (с) Бумбараш.

Греки для переиздания 1986 года нашли новую картинку:

1986 "Poes". Художник неизвестен.

Мне кажется, она слишком страшная для детской книги. Хорошо, что разрешение не позволяет разглядеть все ужасы в деталях.

Совершенно неожиданным получился японский вариант Макса Джонса:

1979 "Hayakawa". Художник неизвестен.

Возможно, я пристрастен, но тут я вижу человеческое лицо, а на лице вижу человеческое выражение. Мне это нравится, и я присуждаю этой картинке второе место после обложки "Делл" 66-го года.

Лирически настроенный астрогатор из аудиокниги. Картинка, естественно, стоковая, но в ней есть что-то созвучное роману:

И напоследок - самая жуткая картинка. На ней Астрогатор, Который Покрылся Холодным Потом От Ужаса:

1976 "NEL". Художник Pauline Jones.

Джонс нарисовала Джонса, круг замкнулся, и на этом вторая часть обзора завершается. Завтра мы полюбуемся на разных животных и вспомним одного известного французского писателя.

Часть 3. Кентавры, пучеглазые медузы и маленькие премерзкие обезьянки

"Робинзоны космоса", "Искатель" Љ 4 1961 г. Художник Н.Гришин.

Для начала хотелось бы разъяснить один неизбежно возникающий вопрос: Фрэнсис Карсак опубликовал "Робинзонов космоса" в 1955 году, через два года после выхода "Астронавта Джонса" (кстати, "Астронавт" на французский так до сих пор и не переведён). Это не могло послужить препятствием культурному обмену, потому что Карсак свободно читал на английском и собрал у себя дома внушительную библиотеку англо-американской фантастики из нескольких тысяч книг. Правда, в своих интервью он упоминал Пола Андерсона, Артура Кларка и своего друга Леона Спрэг Де Кампа, а фамилия Хайнлайн не прозвучала ни разу.

"Робинзоны космоса", 1997 "Армада". Художник О.Юдин

Тем не менее, фауна Теллуса из "Робинзонов космоса" и фауна Надежды из "Астронавта Джонса", имеют определённое, многим бросающееся в глаза сходство: по земле скачут воинственные кентавры, а в небе реют беспозвоночные головоногие. "Это слишком очевидная параллель" говорят некоторые критики и мудро кивают сами себе головой.

Проблема, между тем, разрешается очень просто. Карсак был научным фантастом старой закалки, он педантично выстраивал бэкграунд своих произведений. Для того, чтобы обосновать появление кентавров на Теллусе, Карсак тщательно проработал биологию планеты, установив на ней в качестве нормы шесть конечностей. А для жутких летающих гидр ему пришлось специально разработать их анатомию и физиологию. В его бумагах сохранился анатомический разрез летучей твари, на котором можно увидеть размещение её внутренних органов.

Этот небрежный эскиз лично для меня закрыл вопрос о приоритетах - он датирован 24.06.1945, из чего можно предположить, что фауна Теллуса возникла задолго до рождения "Астронавта Джонса".

Что же касается Хайнлайна, то он никаких эскизов не рисовал, и вообще ничем подобным при написании "Астронавта" не заморачивался - просто выпустил на равнины придуманной планеты кентавров и поднял в её небо медуз. Возиться с научно-обоснованным бэкграундом ему было некогда, да и прискучило - писатель медленно дрейфовал в сторону социальной фантастики.

И теперь по равнинам Теллуса скачут добродушные свиссы, над ними летают, размахивая щупальцами, страшные гидры, а по равнинам Надежды рыщут ужасные кентавры, а в её небе реют безобидные медузы. Возникшие совершенно независимо друг от друга, они живут в параллельных вселенных и сходятся вместе только в читательской голове и, надо сказать, прекрасно там уживаются.

1952-1965-2016 "Scribner"s", "Мысль", "Livejournal". Художники К.Гири, М.Клячко, swgold

Помимо медуз и кентавров, в романе присутствует некая Мистер Чипс - шестилапая говорящая мартышка. У Жюля Верна в "Пятнадцатилетнем капитане" ручных обезьян не было. Откуда же она взялась? Я могу предположить, что виной тому Флетчер Прэтт. Как пишет в своих воспоминаниях Айзек Азимов, "...Прэтт начал с трёх мартышек, сейчас их у него было пятнадцать, и в результате в квартире ужасно пахло. Он предложил нам взять мартышку, но, хотя она выглядела очень умной (на самом деле она не очень отличалась от самого Флетчера), мы с содроганием отказались...". История с марсианскими плоскими кошками повторялась. Хайлайн, который бывал у Прэтта, разумеется, не избежал той же участи. Но у Хайнлайнов уже жили кошки, и мартышку писателю девать было просто некуда - ну, разве что вставить её в роман.

А теперь посмотрим, что нам приготовили в плане экзотической живности художники. Рисовать ракеты с огненными хвостами в 50-е наловчились многие. С инопланетной фауной дела обстояли куда хуже.

Для начала ещё раз полюбуемся на шведских медуз:

1954 "Lindqvist". Художник неизвестен, но на обложке видна его роспись. Жаль, что она нечитабельна.

Первое что приходит в голову - это батисфера опускается на морское дно в окружении стаи кальмаров. Вокруг неё вовсе не пальмы, а водоросли. Из водорослей выглядывают трубчатые многощетинковые черви из семейства Serpulidae. Художник даже снабдил медуз-шпионов жаберными щелями, закрепляя глубоководные ассоциации. Не думаю, что это случайность. Творческие работники, временами, словно дети - подрисовывают дамам на портретах усы и вообще, развлекаются, как могут.

1955 "E.D.H.A.S.A". Художник Armand.

Испанские медузы больше похожи на медуз. Типичная Rhizostoma pulmo, я бы сказал. Ещё мы здесь видим шестилапую мартышку и капитанскую фуражку. Непонятно, куда делась тельняшка. Вообще, художник непростительно небрежен в деталях. В гостеприимно распахнутый люк звездолёта попасть могут разве что медузы. Ну ладно, покончим с медузами. Дальше пойдут кентавры.

Через семь лет "E.D.H.A.S.A" переиздала роман, в той же серии "Небьюла", но с новой обложкой:

1962 "E.D.H.A.S.A". Художник неизвестен.

Очень стильное и очень, очень условное изображение. В изданиях "Небьюлы" первой эпохи (через десять лет серийное оформление поменялось, это называется "вторая эпоха") было довольно много такой экспрессивной графики. Половина обложек - настоящие шедевры, половина - детское творчество. Если говорить о композиции, то как не вспомнить, что на старом советском издании "Робинзонов космоса" тоже были два красных кентавра в угрожающих позах:

1965, "Мысль". Художник М.Клячко.

Видимо параллели Хайнлайн-Карсак закреплены в структуре нашего мироздания и всплывают в самых разных формах. Ну, или мне просто нравится притягивать ассоциации за уши.

Художник из британского издательства сэра Виктора Голланца решил, что визуальным образам на детской книжке не к лицу чрезмерная строгость:

1971 Gollancz. Художник неизвестен.

Вон та штука сверху, выскакивающая из восьмёрки - совсем не то, что вы сначала подумали. Это на самом деле звездолёт "Асгард", и если приглядеться, в нём можно уловить контуры "Лампочки Гири". Кстати, морды у кентавров тоже навеяны образами Клифа. Но художник продвинулся чуть ближе к тексту и нарисовал одному из кентавров брюшную сумку. Колонки цифр, плывущие на заднем фоне, - предвосхищают графическое решение "Матрицы". В общем, забавная картинка, она мне нравится, если не обращать внимания на ту штуку сверху, что вылетает из восьмёрки.

Но лучше всего тему кентавров раскрыли немцы. Вот обложка гениев из "Гейне":

1973 "Wilhelm Heyne Verlag". Художник C. A. M. Thole.

Полуденный отдых фавна, море трав и густой летний зной. Как-то даже забываешь о том, что именно иллюстрирует картинка. А ведь это краткий отдых посреди дикой гонки по бездорожью, в конце которой пленников ждёт рабство или смерть в зубах инопланетных чудовищ.

Итальянцы отбросили вековые традиции итальянской живописи и пошли по пути бездумного 3D-украшательства:

2011 "Mondadori", серия "Urania Collezione" Љ103. Художник Franco Brambilla.

Иногда Брамбилле удаётся попадать обложкой в тон книге, но не в этом случае. Тут у него махровым цветом цветёт сплошной Голливуд с "Аватаром", а Хайнлайна и след простыл.

И напоследок немного шестируких обезьян.

1975 "Ballantine"/"Del Rey". Художник Lee Rosenblatt.

Картинка Розенблатта отвратительна - вот всё, что я могу о ней сказать. Он ухитрился подобрать удивительно несочетаемую гамму из пастельных тонов. Для этого требуется редкое умение, как мне кажется. И обезьяна у него усатая и противная - потому что похожа на кошку с острова доктора Моро.

В баллантайновском сс Хайнлайна семидесятых Розенблатт оформил только две обложки, к "Фермеру в небе" и эту. "Фермер", нарисованный в сходной манере имитации соляризации кадра, чисто по случайности вышел неплохо. А вот после "Астронавта Джонса" Розенблатта, слава богу, выставили за дверь, и остальные обложки рисовал гениальный Даррелл Свит.

Через десять лет издательство возобновило серию, и постаралось заменить картинки Розенблатта (работы Свита, естественно, остались на месте). Но замена вышла шило на мыло. Штернбах перерисовал вполне приличную Розенблаттовскую обложку к "Фермеру" - и при этом тоже выдал вполне приличный результат. А вот "Астронавту" не повезло - и я думаю, что причина здесь кроется в чортовой шестирукой обезьяне. С какого ракурса её не пытались нарисовать - она хороша только тогда, на мой взгляд, когда её меньше всего видно. Видимо, подсознательно я недостаточно толерантен к уродству. А может, у меня просто арахнофобия?

1986 "Del Rey". Художник Rick Sternbach.

Кстати, арахнофобией страдает примерно 85% людей. Приняв это во внимание, японцы нашли способ обойти это проблему: не нужно делать все шесть рук инопланетной макаки равноценными. Если сделать верхние или нижние конечности сдвоенными, то всякая паукообразность исчезает, и на результат можно смотреть без содрогания:

1979 "Hayakawa". Художник Nakanishi Nobuyuki.

Но, разумеется, художник дополнительно подстраховался и приделал мистеру Чипсу мордочку лори. Некоторых людей раздражает человекообразность обезьян. А вот большеглазые сонные лемурчики - совсем другое дело. Мы смотрим на их забавные мордочки, заглядываем в их огромные удивлённые глаза - и понимаем, что они нам не конкуренты на полях сражений эволюции, что лемуры безопасны, безопасны, безопасны... они - наши друзья... наши самые близкие друзья... мы будем заботиться о лемурах... мы обязаны это делать... мы всё сделаем ради них...

И на этом рассказы о животных приходится завершать - к сожалению, все оригинальные обложки закончились. Впереди нас ждёт ещё небольшая экскурсия в российский сегмент книжного рынка.

Часть 4. Космонавт Максим Иванов

Первого своего "Астронавта" я прочитал в 4-м томе незавершённого сс Хайнлайна серии "Stella":

1992 МП "Форум", Фирма Љ 2 "Техномарк", серия "Stella" т.4. Художник Peter Jones.

Только первый том у "Стеллы" вышел с оригинальной обложкой, а все остальные украсили левыми картинками. Как можно заметить, второй раз в истории публикаций романа обложку для Джонса рисовал Джонс. Но на этот раз Джонс не подозревал о таком совпадении. Я имею в виду Джонс, а не Джонс не подозревал. Ну, вы поняли.

Под "левой" обложкой Джонса скрывался перевод Ставцева, который превратил Джонса в Джоунза, а во всём остальном был вполне читабелен. Помимо Ставцева, там был ещё В.Анкин: