Аннотация: Работа - микрообщество..Дорожные мысли.Офисный планктон.
Глава 3. Путь и работа.
Очутившись на улице, я отправился к привычной для меня автобусной остановке. Погода была мерзкая. Я люблю осень за ее золотой окрас, за шорох под ногами опавших листьев, за яркий рассвет и красивый закат. Продолжать этот список можно вечно. Для меня осень всегда была и остается прекраснейшим временем года. Я жду осень даже в январе, жду с нетерпением и все время ищу дверь в нее.
Но сегодня была отвратительная погода. Туман, который никак не хотел исчезать, жуткий, промозглый ветер, да темные сгустившиеся тучи, предвестники дождя. Посмотрев с надеждой в последний раз на небо, я ускорил шаг. Через пятнадцать минут я держался рукой за поручень, находясь в автобусе, и рассматривал капельки дождя, стекающие по стеклу. Через полчаса, преодолев обычные городские пробки, я оказался в метро, где, передвигаясь пингвиньей походкой вместе с толпой, втиснулся в вагон. Мне пришлось поработать всеми частями тела, чтобы оказаться у противоположной к выходу двери и принять наиболее доступную удобную позу (одна рука держит поручень, другая прижата к телу, а ноги способны удержать тело от падения даже при неожиданной остановке вагона). Проведя данные манипуляции, я стал от скуки изучать толпу.
Когда я езжу в метро или другом транспорте, меня непрестанно удивляет то, как сочетается вечное движение города и тишина. Порой подходишь к вагону метро, ожидаешь услышать смех, ор, крики, голоса. Заходишь - тишина. Кажется, что все погружены в себя. Но это обманчивое впечатление. Если посмотреть им в глаза, ожидая увидеть задумчивость, озабоченность или радость, то можно сильно разочароваться. Практически у всех абсолютно пустой взгляд. Для них путь до своего пункта назначения (работы, учебы) - вещь скучная и неинтересная. Они пропускают эту часть своей жизни, умышленно уничтожают это время. Есть, конечно, и те, кто во время пути пытается развлечь себя, читает что-то, играется с телефоном, слушает музыку. Кто-то даже осмеливается заговорить с соседом. Но все это не приносит никакой пользы. Это попытки попросту убить время.
Иногда, очень редко, я вижу в транспорте людей, занятых осознанным делом, не связанным с убийством времени. Это меня, несомненно, радует, хотя я уже успел испытать на себе, что таких людей не всегда заботит что-то серьезное. Однажды утром я увидел одну прелестную молодую особу, у которой было настолько задумчивое выражение лица, что мой интерес поборол мою нерешительность, и я завязал с ней беседу.
После традиционных приветствий я спросил у неё: "Наверное, вы, невеста, сейчас планируете свою свадебную церемонию? Или же, вы, студентка, планируете своё важное выступления перед многочисленной аудиторией? У вас такой задумчивый взгляд!" Услышав мой вопрос, она сначала смущенно заулыбалась, потом попыталась сдержать свой смех, но у нее не получилось, и наконец она ответила: "Нет, что вы! Никакая я не невеста, и даже уже не студентка. А задумалась я о том, какой смешной статус поставить на моей персональной странице в интернете, когда я приеду на работу. Может, вы мне подскажете? А то я уже мозги себе перегрузила!". Посоветовав пару цитат известных людей, я вскоре отошел от нее, оставив ее в легком недоумении. В тот момент у меня возникло впечатление, что меня жестоко обманули, вместо сахара насыпали соли с перцем. Неужели мысли большинства людей настолько примитивны?! Я все больше и больше склоняюсь к этому. Практически уверен.
Сегодня в метро публика была та же самая. Все те же потные мужички неопределенного возраста, вечно торопящиеся и копошащиеся студенты, немолодые тетки, строящие из себя деловых дам, и пенсионеры. Пенсионеры вообще во всех отраслях нашей жизни присутствуют. Ты встречаешь их везде. Дома, перед самым порогом. На работе, наблюдающих за твоими действиями и готовых при малейшей ошибке порицать тебя. На учебе ты их тоже видишь, они снова учат тебя. Чего же эти пенсионеры хотят? Они хотят жить, пытаются доказать в первую очередь себе что способны еще хоть на что-то. Они ищут свой смысл жизни. Понимаем ли мы это? Постареем - поймем! Но государство стареет гораздо медленнее, а наше - так вообще практически не стареет. Поэтому проблемы пенсионеров не столь заботят государство. Широко известно фраза про дураков и дороги. Но управленцы в нашей стране негласно выдвигают две совсем другие проблемы и усердно борются с ними. Это интеллигенция и пенсионеры. Одними трудно управлять, других попросту много. С интеллигенцией борются духовно (деградирующие передачи на телевидении, реформа образования, создание прогосударственных молодежных союзов). С пенсионерами используют материальные методы (нищенские пенсии, отмена льгот, отсутствие поддержки). Но вся эта работа ведется негласно. В газетах на это ничего не напишут. В прессе и на телевидении будут рассказывать об улучшении жизни каждого россиянина, показаны счастливые лица детей севера, впервые увидевших фотокамеры и журналистов. Через некоторое время массированные телевизионные атаки на мозг обывателей принесут результаты : обычные люди начнут верить в это, будут поддерживать любые государственные начинания. Малая же часть, несогласные, будут восприниматься как параноики, продавшиеся западу люди, всячески неправые и заблуждающиеся. А кто же я? Никто. И всех это устраивает, но не меня.
Погрузившись в соль драматичные мысли, напоминающие подростковую бредни про несовершенство мира, я не заметил, как подъехал к нужной мне остановке. Мне пришлось опять немного потолкаться, чтобы очутиться у дверей. Перед выходом я кинул свой взгляд на место, где находился минуту назад. Там уже успел устроиться мужичок с весьма примечательной внешностью. Было ему на вид лет пятьдесят, на голове покоилась круглая шляпа, чем-то напоминающая шляпу Незнайки, но без конуса и кисточки. Пенсне, а также усики в стиле Льва Троцкого добавляли ему еще загадочности. Его пиджак и брюки мне ни о чем не говорили. Зато трость, висящая на правой руке, заставила меня крепко задуматься. Он не был похож на больного человека, который без трости не может передвигаться. Ноги стоят ровно, параллельно одна другой. Значит, трость, скорее всего, для стиля. Мне этот мужичок напоминал интеллигента двадцатых годов прошлого века.
Внезапно, будто почувствовав мой взгляд, он посмотрел на меня, ухмыльнулся и сквозь шум метро отчетливо произнес: "Никогда не знаешь, где встретишь своё будущее". После произнесенной фразы мужичок опять повернулся ко мне боком, а мне нужно было выходить. Его слова показались мне бессмысленными, но позже я понял что ошибался.
Очутившись на поверхности, я с печалью посмотрел на капли дождя, падающие на землю, открыл зонт и стремительно шагал вверх по улице. Мрачные прохожие, не взявшие предметы самообороны от дождя, кутались в куртки и переходили с шага на бег.
Пройдя двести метров, я свернул в переулок и вскоре очутился около семиэтажного здания с двумя небольшими пристройками по бокам. В офисе на третьем этаже уже горел свет. Туда я и направлялся. Показав консьержу свой пропуск, я воспользовался лифтом и очутился на работе.
Мечтал ли я стать маркетологом? Боюсь, что в детстве я не знал даже значения этого слова. В те далекие времена я мечтал быть или футболистом, или музыкантом. А в итоге получилось что-то очень отдаленное. Я занимался составлением ничуть не интересных мне отчетов для компаний, на которые мне абсолютно наплевать. Еще в мои обязанности входило решать проблемы, связанные с неисправностью техники (компьютеров, кофейного аппарата и прочее). Вот и все. Половина рабочего времени, как правило, оставалось свободным. Уходить раньше конца рабочего дня не разрешалось, поэтому мне приходилось почти каждый день находить себе занятие. Обычно я что-нибудь читал, либо художественную, либо финансовую литературу. На всякий случай, у меня всегда лежало пара книжек в ящике стола. Но временами мне удавалось находить себе кратковременную работу через интернет. Эта работа обычно заключалась в написании краткого анализа того или иного рынка. В итоге, мне удавалось немного дополнительно заработать, не отходя от рабочего стола. Конечно, это не приносило особой радости, но зато я вполне мог прокормить себя и помочь семье.
Как вы, наверное, уже догадались, работал я не в одиночестве. Отдельный кабинет, спокойная обстановка, приносившая по первой просьбе кофе секретарша - все это было где-то очень далеко. Рабочий стол с маленькой перегородкой, придвинутый вплотную к стене - вот еженедельная клетка. Помимо меня в обширной, но вовсе не роскошной комнате без окон работало еще около двадцати человек. Я с трудом помнил имена большинства из них, а некоторых и в лицо с трудом узнавал. Мужчин было четверо. Включая меня. Не думайте, что я был постоянно окружен вниманием женской половины нашего недружного коллектива. Я и вне работы особой популярностью среди девушек не пользовался. Тем более, что большинство девушек с работы утверждало, что у них уже есть "очень серьезные отношения". На самом деле, только треть из них встречались с кем-нибудь, остальные тешили себя в своих фантазиях.
Настал черед представить мужскую часть коллектива. Самой колоритной личностью в нашем офисе является Пфайцер Альберт Эдуардович. Фамилия и отчество таковы были с рождения, а имя было отвергнуто и сменено. Раньше его звали Леонид. Этот невысокий человек, немного толстоватый, с пухлыми губами и картошкой вместо носа, умел привлечь к себе внимание. Совсем недавно он отпраздновал сорокапятилетие, но с виду ему было не больше тридцати. Пфайцер старался как мог поддерживать в себе этакую молодцеватость, посещал салоны красоту, тренировочные залы. Чтобы привлечь чье-то внимание, а особенно женское, он готов на все. Его ораторским способностям и харизме мог позавидовать любой политик, даже самый матерый. Порой Альберт был склонен к неожиданным выходкам. Говорят, на прошлой работе он съел приказ о своем увольнении, чем насмешил начальника и тот решил его оставить. Этот начальник и предположить не мог, что на следующее утро Пфайцер уволиться по собственному желанию. В нашем офисе Альберт всего лишь три месяца, но уже успел завоевать популярность у девушек, став их любимчиком и главным развлечением.
Остальные двое мужчин были не столь заметны. Одного, Николая, можно смело назвать "человеком в футляре". Раньше он работал у нас системным администратором(кстати, для этой работы у него внешность вполне подходящая - очки, бородка, заправленный в джинсы свитер, скрытая ненависть к кошкам) , но неожиданно полгода назад перевелся на нынешнюю должность, маркетолога . Все своё свободное время он проводил на своем рабочем месте, ни с кем не общаясь, копался в отчетах и что-то печатал в компьютере. О его компьютерных способностях никто и не вспоминал.
Что касается другого работника нашего офиса, Макса, то за все время я видел его всего лишь три-четыре раза. Хорошо порой быть племянником начальника! Когда же он все-таки появлялся в офисе, то основным его занятием были разговоры и флирт с девушками.
Пфайцер его люто ненавидел, так как при появлении Макса, все девушки мгновенно переключались на него. Однажды, Пфайцер даже побил Макса, но, получив строгий выговор от начальства, вынужден был долго и нехотя извиняться.
Кем же был я в этом микрообществе? Меня можно назвать новичком, хотя я и проработал здесь полгода. Я не пользовался в офисе каким-либо ощутимым уважением. Хотя Пфайцер и называл меня шутливо "своим учеником", но все же был несказанно рад, что я ни на что не претендую .А мне действительно ничего не хотелось. И меня это почему-то устраивало.