Когда  поезд  отошел  от   перрона  и  набрал  ход,   Евдокия  Петровна,
наконец,  дала  волю  чувствам.   Слезы  предательски  катились  из  глаз.
              Выставила  доченька  маму  за  дверь  в  один  день,  после  трех
месяцев  пребывания  в  гостях.      А  так  нравилось   быть,  если  не  центром
внимания,   то  значимой  фигурой  в  доме.    Пусть  больной,  пережившей  инсульт,
но  самостоятельно  двигающейся.    Так  привыкли,  что  перестали  ценить  ее
ежедневное  мужество.
               Вот  бывший  муж  оценил  бы.    Как  же  он  был  все-таки  добр,  
справедлив  и  терпелив.     Но  любил  ее  недостаточно  сильно.  Иначе,  почему
не  повесился,  не  спился,  не  ушел  в  мужской  монастырь  после  расставания.
Наоборот,  хорошо  живет,  с  очередной  женщиной.   Не  задерживаются  они  у  
него  долго.    Хоть  какая-то,  но  радость.
              А  внучка  вредная,   только  дочь  слушает,  а  ее  посылает  куда
подальше.   Причем,  иногда ,   поясняет,  куда  именно.   Пару  раз  до  слез  
доводила .  Дочь  сперва  ей  навтыкает,   а  потом  черед  матери  приходит.
Говорит,  что  не  надо  так  реагировать  на  глупости  ребенка.      Евдокия 
Петровна  сама  понимает,  только  обида  из  глаз  слезами  выходит.
           И  теперь  выходит.   Она  что,  пару  советов  дочери  по  жизни  дать  не  
может?   Может,  но  видимо,  не  здесь,  а  когда  дочь  к  ней  гостить  приедет.
Плохо  хозяева   советы  гостя  воспринимают.   Агрессивно.
           Дочь,  чуть  что,  прошлым  попрекает.   Да,  сама  она  понимает,  что  
набедокурила  тогда,   только  не  вернуть  утраченного.
          Знаешь,  почему ты  столько  с  отцом  прожила?  -   как-то   пояснила  дочь.
Потому  что  я  его  просила  с  тобой  не  разводиться,  пока  школу  не  окончу.
Позориться  не  хотелось.  Где  тогда  твоя  голова  была?
         Не  было  ее,  -   грустно  разводила  руками  мать,  -   Только  с  инсультом  все
прояснилось.
         Муж  дочери,  по  характеру,  на  ее  отца  похож.   Спокойный, неторопливый,
вдумчивый.     Почему  Евдокия  Петровна  не  ценила,    когда  все  было  рядом?
        Теперь  остается  только  мучить  себя  совестью   и  черпать  оттуда  силы
для  дальнейшей  борьбы  за  полноценную  жизнь.
         Расслабилась  в  гостях.   Позабыла  правила  приличия  гостя.   Не  лезть  к
хозяевам  с  советами -  одно  из главных.   Но  не  может  она  удержаться.
       Два  месяца  держалась.  Под  коней  третьего,  прорвало.  Дочь  терпела,
сколько  могла.    Соблюдала  в  отношении  матери  этикет.
      Все  оборвалось  мгновенно.    Захотелось  Евдокии  Петровне  в  ванной  
помыться.    Присела,  в  стенки  раздобревшим  телом  уперлась,  а  встать  не 
может.  Застряла.   Насилу  разогнулась.
         Узкая  у  вас  ванна,  -  говорит  дочери  без  какого - либо  умысла.
         У  тебя  дома,  конечно,  пошире,  -  резко  отвечает  та,  -   давай  на  завтра
билет  куплю.
          Так  неожиданно  это  сказала,  что  Евдокия  Петровна  машинально  
согласилась.    А  как  смысл  дошел,  поздно  было.   Не  будет  же  она  дочь 
упрашивать  остаться,  словно,  та  выгоняет.
          Теперь,  под  стук  колес,  домой  возвращается.   Обидно-то  как.
           Звонок.
           Едешь? -  спрашивает  дочь.
           Еду, -   что  еще  остается  ответить.
           Прости,  мама,  -  неожиданно  признается,  -   Но   третий  месяц  оказался  
лишним.   Мы  с  трудом  терпели  друг  друга.
           Да,  -  соглашается   Евдокия  Петровна.  -   И  ты  прости.  Так  привыкла,  
что  забыла,  где  нахожусь.   В  гостях.
          Приезжай  весной,  мама,  -   теперь  в  голосе  дочери  текут  слезы.  
         Ну  что  ты,  -  утешает  мать, -   конечно  приеду.
         Приедет.  Куда  они  друг  от  друга  денутся.   А  теперь  домой.
        Загостилась.