Алексей Петрович шел на службу, хоть статус позволял ездить.
Была машина с водтелем. Все-таки районный военный комиссар - военком.
Но на машине, лишь, к начальству, областному военкому. А на службу
ножками надо, ножками.
Сразу вспомнил, как пошел сын в первый раз. Год и два месяца
было. Они с женой извелись все, год миновал, а ползает.Хорошо, активно,
столько ползунков на коленях продрал.
- Ты ему зад раскормила,- упрекал жену, - Вот, подняться и не может.
Но пошел, быстро, шустро. Такой и был по жизни: быстрый,
шустрый, неуправляемый. Чуть что сразу в крик, слезы. Разбаловала мамка.
Сам Алексей Петрович участия в воспитении почти не принимал.
Некогда было. Служба, кмандирови, за которые два ордена имел. А в доме
как-то все само собой налаживалось.
"Милая,- с теплотой подмал о жене, - Все на себя брала. Учебу,
воспитание, хозяйство".
Два года, как нет ее. Сгубила злая болезнь. Сперва, казалось,
просто, простуда. Потом на боль в суставах жаловалась. Врачи ничего
понять не могли, а когда догадались, поздно было. Разрушение суставо
началось. Десять лет боролась. Верила, что поправится. Сколько средств
перепробовала. Но когда поняла, что не вырваться, успокоилась, за четыре
месяца высохла и с жизнью рассталась.
- Сына береги, - последнее, что слышал.
А как его боречь теперь? Вырос при гарнизоне, интерес к военному
делу пришел, но ничьей власти над собой не признавал. Даже не отца
огрызался. Отпривили в военное училище, так с первого курса выгнали за
неповиновение и мордобой.
Врнулся злой, обиженный, агрессивный. Чужой. Словно, стеной от
родителей отгородился. За разные дела брался, но нигде удержаться не мог.
И вдруг, сообщил, что уезжает.
Мать в слезы, а Алексей Петрович решил, пусть едет, куда хочет.
Авось, жизнь сама его научит. Даже денег дал на дорогу.
Знал бы на что дает. Сын в наемники записался, в частную
компанию. Вот позор-то. Сам Алексей Петрович наемников преступниками
считал, поскольку воюют ради своих интересов, а это незаконно. Только
ради защиты Родины человек может взять в руки оружие, поскольку с этого
момента, именно Родина, несет за него ответственность.
А за наемника Родина не подписывалась. По всем кодексам войны,
наемник никакой защиты не имеет, поэтому и творит, что хочет.
В этом отношении Алексей Петрович был уверен, творил сын, что
хотел. Но тайно лелеял мысль, что вернется, как тот, блудный, к отцу. И
простит его отец. И прятать будет, если полиция заявится. Сын все-таки.
В приемой ждал гость, о котором вчера предупредило начальство.
Был он строен, подтянут, в полевой форме, без знаков различий. Но в возрасте.
Даже постарше Алексея Петровича будет Голова седая, лицо морщинистое,
обветренное.
Прошли в кабинет. Предложил присесть. Вызвал секретаршу, за чаем
послал. Та понимающе кивнула. Но не в кивке было дело. а во взгляде.
Тоном, зовущем. Настолько откровенном, что пришлось глаза отвести. А
главное, гостьэто заметил и одобрительно усмехнулся.
- Меня ознакомили с Вашей просьбой,- начал военком, - Передать
материалы на военнослужащих в запасе.
- Вот именно,- радостно развел руками гость,- Все в духе времени.
Надо расширяться.
- Раньше государство сторонилось вас,- Алексей Петрович чувствовал
растущую внутри неприязнь,-И не подключало к помощи военкоматы.
- Так то раньше, - продолжал добродушно улыбаться гость,- А теперь
мы от того же государства боевые задачи получаем. Серьезные,важные.
Людей не хватает. Вот и отберем самых лучших, надежных, проверенных.
А потом предложим солько, что мало кто устоит. Денег у нас много. А с
их помошью еще больше будет. Госудаству, конечно, намало перепадет, да
и Вам лично, за сотрудничеств, премию выпишем. В два, нет, три оклала.
Подойдет?
- Ничего мне от вас не надо,- помимо неприязни, пришла дурнота, -
Я распоряжение начальства выполняю, не более того. А свое к вам
отношение при себе держу. Так что, не провоцируйте и вдрузья не
набивайтесь.
- Ладно, - примирительно согласился гость,- Пойду в отделение
приписного состава, там все готово?
- Готово, - вздохнул военком,- Задержитесь, чай несут.
- Подчиняюсь воле хозяина, - ловкий, сноровистый, скользкий тип.
Стало заранее жаль тех, ктопопадет в его список. Так задумался, что едва
успел кивнуть секретарше, что означало согласие. Должно же быть что-то
хоршее в жизни.
Чай пили в гробовом молчании. Гость достал извнутреннего
кармана плоскую флягу и немного капнул в чашку. Жестом предложил
хозяину, но Алексей Петрович предусмотрительно накрыл свою ладонью.
Когда гость вышел, военком ощутил невиданное облегчение.
Позвал секретаршу и закрыл дверь в кабинет на ключ. А ругать одинокого
полковника или завидовать ему, сами решайте. Только сама секретарша
дилемму ухода от мужа к Алексею Петровичу до сих пор решить не может.
Поздно вечром, вернувшись домой, обнаружил военком конверт в
почтовом ящике. С печатью частной военной компании.
Извещение. Сын погиб, исполняя служебные обязанности в
республике Занзибар. Прилагался банковский счет, по которому можно
было получить компенсационные выплаты за его гибель.
Потемнело в глазах. Едва сил хватило до дивана дойти. Пришел
в себя лишь утром. Вопреки установленному правилу, машину на дом вызвал.
На службе, сразу, в отдел приписного состава отправился. А там седой вовсю
орудует. Кучу папок с личными делами отложил, для будущей работы.
Увидел Алексея Петровича, поздоровался. Тот жестом подойти
попросил. Подошел. А военком прихватил за руку, выше локтя и
из кабинета вытолкнул.
- В чем дело? - удивился гость.
- Вон отсюда! - крикнул Алексей Петрович,- Чтобы никого из вас
здесь больше не было! Ищите наемников в другом районе, а моих людей
не трогайте!
- Вы понимаете, что творите? - к удивлению примешалась легкая
растернность, - Чем это для Вас обернется?
- Шагом марш отсюда! - гаркнул в лицо военком,- А пугать меня
нечего! Отбоялся свое!
Гость исчез и больше не появлялся. Как ни странно, поступок Алексея
Петровича последствий не имел.
Бывает же такое?