Аннотация: Как во сне Александр Сергеевич подошел к секретеру, где у отца хранилось оружие, взял отцовский пистолет и опять вернулся к столу. Он достал чистый лист бумаги, хотел написать предсмертное письмо, объяснить свой поступок, но потом взглянул на канделябр и спустил курок.
Михаил Павлович Писарев медленно брел вдоль разукрашенных и мигающих разноцветными огоньками витрин магазинов и размышлял над тем, что он будет делать дома. Наш герой, удачливый бизнесмен 35 лет от роду, в миру был известен как успешный руководитель одной из известных московских компьютерных фирм, за которой в народе закрепилось устойчивой прозвище "Рога и копыта". Коллеги считали его своим рубахой парнем, весельчаком и балагуром, деловые партнеры ценили его ум и верность слову, женщины любили его щедрость и рыцарские манеры, "джентэльмэнство", как окрестила это одна недолюбливавшая его особа, впрочем, многие сходились на том, что она была в него тайно влюблена.
Так вот, наш герой, несмотря на уйму положительных качеств, имел один, но очень существенный в глазах многих, недостаток - ему не везло в личной жизни. Не то чтобы совсем не везло, просто к своим 35 годам он не был женат, а это в глазах окружающих казалось просто верхом неприличия. Нельзя сказать, что он не пользовался успехом у женщин, скорее наоборот, просто он слишком хорошо разбирался в людях и неплохо понимал женщин, и посему вокруг него постоянно вился сонм многочисленных приятельниц и просто знакомых девушек, не чаявших в нем души. Однако той единственной и неповторимой, как говорится, на всю жизнь, о которой пишут в романах и о которой всегда мечтают наши родители, у него не было. Хотя нет, постойте, как же не было? Ведь каждая девушка единственная и неповторимая... правда, до определенного момента. Возьмем, к примеру, его нынешнюю пассию. Всех своих девушек и "больших любовей" Михаил Павлович предпочитал называть французским словечком passion, которое как нельзя лучше отражало характер его увлеченности - сильная страсть. Так вот, нынешней пассией Михаила Павловича, которого друзья шутливо называли на английский манер Майк, была очаровательная особа, сотрудница одного из министерств, Карина Андреевна Смолякова, блондинка с большими грустными зелеными глазами, в которых плескалась тоска. Дело в том, что, несмотря на весь свой ум и яркую красоту, сия достопочтенная особа была подобна комнатному цветку, который всю жизнь холили и лелеяли родители. Нет ничего удивительного в том, что это чудо, воспитанное на классических образцах книжной романтики и совсем не разбиравшееся в современных особенностях отношений между мужчиной и женщиной, закрутило роман с коллегой по департаменту, который, будучи гораздо опытнее и циничнее, использовал ее как площадку для отдыха после недавно завершившегося бурного романа. Как вы прекрасно понимаете, в один прекрасный день вся большая и светлая любовь до гроба разбилась о прозу жизни, и с тех пор наша героиня пребывала в шоке, из которого в силу своей душевной доброты Майк и помогал ей выбраться. Познакомились они совершенно случайно у высотного здания министерства, у которого Михаил Павлович поджидал своего старинного школьного приятеля Александра Александровича Спутникова, с которым они решили пропустить кружечку другую пива в расположенном неподалеку баре. Виделись они редко в силу своей загруженности, однако, узы детской дружбы, завязавшейся в одной из стран Юго-Восточной Азии, не давали им окончательно потерять друг друга из вида. Когда же Майк увидел проходящее мимо него существо, нет точнее, уносимую попутным ветром былинку, с огромными глазами в пол-лица, он не смог устоять и, как истинный джентльмен, спаситель всех униженных и оскорбленных, бросился вытаскивать очередную бабочку из омута отчаяния.
Впрочем, мы отвлеклись... Итак, наш герой уныло брел по московским улицам, устало скользя взглядом по идущим на встречу людям и изредка останавливаясь перед витринами магазинов. Жил Майк один в двухкомнатной квартирке в тихом районе Москвы, который, впрочем, с появлением третьего транспортного кольца в момент перестал быть таковым. Квартирка его напоминала нечто среднее между берлогой старого холостяка и отделом антикварного магазинчика. За свою недолгую жизнь Михаил Павлович успел наколесить немало по всему свету, и посему его жилище было уставлено многочисленными экзотическими трофеями.
Проходя мимо витрины антикварного магазинчика он вдруг обратил внимание на некий предмет, тускло поблескивающий в глубине витрины. Учитывая тот факт, что наступал новый две тысячи четвертый год (необходимость приобретения подарков стояла как нельзя остро) Михаил Павлович решил зайти и рассмотреть поближе заинтересовавшую его вещь. В полумраке магазина Майк разглядел, что это "нечто" представляет собой старинный медный канделябр, выполненный в виде трех сидящих друг на друге обезьянок, одна из которых зажимала руками рот, другая уши, а третья глаза, в руках, правильнее будет сказать в лапах, одна из них держала две корзины фруктов, которые представляли собой подставки под свечи. Вещица была оригинальная и весьма занимательная, и Майк не смог отказать себе в удовольствии приобрести ее для своей коллекции. По дороге домой он заглянул в магазинчик, торгующий свечами, и приобрел две длинные свечи, окрашенные в медный цвет, которые как нельзя лучше подходили к новому приобретению.
Придя домой и водрузив покупку на письменный стол Майк обнаружил, что, видимо, напрасно он купил две свечи. Толи свечи были нестандартные, толи от времени канделябр деформировался, но свечи не могли одновременно находиться в "корзинках". В этом случае, он начинал угрожающе раскачиваться и норовил в любой момент опрокинуться. Тут надо отметить еще одну деталь: наш герой довольно много времени провел в Азии, и привычке зажигать вечерами свечи следовал строго. И не важно, что он делал: читал книги, слушал радио, смотрел телевизор, разговаривал по телефону, работал на компьютере, обязательно хотя бы одна свеча должна была гореть. Нет, наш герой не был фетишистом или даже буддистом, но как всякий нормальный человек имел свои маленькие слабости.
Михаил Павлович внимательно осмотрел свое приобретение, пытаясь определить хотя бы страну или дату изготовления, однако канделябр хранил свою тайну. Вздохнув, Майк поставил только что приобретенную свечу в одну из "корзин" и зажег ее зажигалкой в виде дракона, из пасти которого вырывалось пламя. Несколько минут он задумчиво смотрел как маленький огонек постепенно набирает силу, потрескивая и выбрасывая в воздух маленькое облачко. Потом открыл свой любимый ноутбук и запустил почтовую программу.
Задача, стоявшая перед ним была непроста. Дело в том, что по мере того, как Майк своей заботой и нежностью вытаскивал из бездны депрессии свою пассию, возвращая ее к нормальной жизни, у нее начали появляться всплески былых чувств к бросившему ее парню, и, хотя она всячески отрицала наличие оных, подспудно это чувствовалось очень хорошо. "Что ж, мавр сделал свое дело - мавр может уходить", - подумал Михаил Павлович и, вздохнув, принялся сочинять письмо. Свеча тихонько потрескивала, немного колыхаясь от дуновения ветерка. "Странно, как быстро пролетело время, - подумал он, - да и воздух в комнате как бы сгустился, вроде не успел и глазом моргнуть, а получаса как не бывало"...
В канун нового 1896 года граф Александр Сергеевич Балашов, молодой элегантный человек, сидел в своем роскошном кабинете за письменным столом и печально смотрел на подарок своей возлюбленной, княжны Ольги Алексеевны Васнецовой, барышни лет осемнадцати, которая, несмотря на свой юный возраст, сумела вскружить голову не одному десятку юнцов, не говоря уже о самом графе Долгоносикове, который, похоронив не так давно свою вторую жену, готов был сложить к ногам новой возлюбленной свои имения и дворцы.
Ольга Алексеевна была особой весьма практичной. Нет ничего удивительного в том, что девицы ее возраста любили читать романы и грезить о прекрасном принце. Однако, Ольга Алексеевна мечтала не просто о прекрасном принце, а об очень богатом принце, и при этом ему совершенно не обязательно было быть прекрасным. Она представляла себе, как она по полгода будет жить в Париже, блистая средь парижских модниц, а потом возвращаться в Санкт-Петербург и кружить головы светским львам ...
- Оленька, солнышко, о чем ты задумалась? - прервал ее грезы мелодичный голос Тамары Александровны. - Пойдем вниз, все собрались, ждем только графа Долгоносикова, он недавно вернулся из путешествия по Африке, будет рассказывать об ужасных аборигенах... А ты Сашу пригласила? Я его давно у нас не видела. Очень милый молодой человек, и, кажется, сильно в тебя влюблен...
- Что Вы, маман, мы же с ним росли вместе... Да и не нравится он мне вовсе. Думаю, он сегодня не придет. Я ему написала письмо, что не люблю его, и что мы останемся только друзьями.
Тамара Александровна всплеснула руками, но так ничего не сказала.
Ольга продолжила:
- Ты знаешь, в знак нашей дружбы я ему послала старинный канделябр, который достался мне от бабушки Екатерины Алексеевны....
- Как, ты подарила ему канделябр с обезьянками? Что же ты наделала! Ведь бабушка тебе говорила никогда никому его не отдавать! И зачем ты его достала из бабушкиного сундука?
- А что такого? Довольно милая вещица, зачем она столько времени пылилась в сундуке...
- Давай я тебе расскажу историю этого канделябра, и ты поймешь, почему бабушка всегда держала его в сундуке. В канун 1836 года, когда твоей бабушке было всего 19 лет, и она была признанной писаной красавицей Санкт-Петербурга, в нее влюбился один молодой моряк, капитан военного корабля, только что вернувшийся из дальнего плавания. Назовем его Н**.
Так вот, Н** предложил твоей бабушке руку и сердце и подарил ей, как он выразился, самое ценное, чем обладал - канделябр с обезьянками. К тому времени твоя бабушка познакомилась на балу с твоим дедушкой и безумно влюбилась в него, поэтому она написала довольно холодное письмо Н** и вернула подарок.
На следующее утро Н** нашли мертвым в номере гостиницы, где он остановился. По словам следователя, Н** застрелился сидя за письменным столом. Возможно падая, его голова задела канделябр, и от упавшей свечи вспыхнул пожар. Самое удивительное, что, когда пожар потушили, выяснилось, что из всех вещей в номере невредимым остался этот канделябр. В кармане погибшего обнаружили обгорелый клочок бумаги, прочитав который сделали вывод, что, вероятнее всего, Н** застрелился от несчастной любви. Нашей семье стоило немалых трудов замять этот скандал. С тех пор твоя бабушка хранила этот канделябр как напоминание о том, что не должно больше никогда повториться.
Александр Сергеевич в одиночестве сидел в пустом холодном кабинете. На улице уже стемнело, и комната освещалась только тусклым светом, исходящим от канделябра. Молодой граф заворожено смотрел на огонь, постепенно пожирающий свечу. Вот так быстро закончится и моя жизнь, подумал он, наблюдая за тем, как огонь подбирался к основанию корзинки, выхватывая из темноты обезьяньи рожи. В его ушах эхом продолжали звучать слова из письма Ольги:
"Мон шер Александр,
Вы так юны, милы, Вы готовы бросить к моим ногам все, но я Вас об этом не прошу. Вы не герой моего романа и никогда им не будете... Я люблю графа Д. и скоро стану его женой. Мне папенька сказал, что он уже просил моей руки и получил согласие. Прощайте мой друг и примите от меня этот подарок - пусть он напоминает Вам о нашей дружбе.
Не любящая Вас Ольга"
Александру показалось, что комната поплыла перед его глазами. От неизвестно откуда взявшегося ветерка пламя свечи затрепетало, и ему показалось, что даже мартышки смеются над ним. От мысли о том, как он будет смотреть в глаза друзей и родителей, которым он уже объявил о том, что любит Ольгу, и она станет его женой, ему стало невыносимо стыдно.
Как во сне Александр Сергеевич подошел к секретеру, где у отца хранилось оружие, взял отцовский пистолет и опять вернулся к столу. Он достал чистый лист бумаги, хотел написать предсмертное письмо, объяснить свой поступок, но потом взглянул на канделябр и спустил курок.
На следующий день "Санкт-Петербургские ведомости" в разделе "Происшествия" опубликовали заметку: "Пожар в доме графа Балашова. Юный граф погиб, вероятно, от неосторожного обращения с оружием".
Михаил Павлович вздрогнул и, открыв глаза, посмотрел на часы: "Черт, как незаметно пролетело время. Прошло уже 4 часа, как я уснул". На улице была безлунная ночь, и комната освещалась только тусклым светом догорающей свечи. Подул невесть откуда взявшийся ветерок и огонек затрепетал на ветру... В отблеске пламени Майклу показалось, что обезьянка скалит зубы.
Михаил Павлович встал, подошел к книжной полке, вынул три книги, достал заветную продолговатую коробочку, инкрустированную перламутром. С ней он вернулся к столу, открыл коробку, достал свою любимую курительную трубку, неторопяcь раскурил ее и откинувшись в кресле прошептал: " Черт, чего только не привидится..."