Гончаров Владимир Николаевич : другие произведения.

Мечник забытого рода 1 - 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Это произведение про мир где я лично не хотел бы жить. Читайте, комментируйте, оценивайте предупреждаю данное произведение изобилует орфографическими ошибками уж извините, кого это не смущает искре желаю вам наслаждаться. Начато в четыре года назад, после длинного перерыва.

Мечник забытого рода.

Пролог.

   В резиденции было холодно, даже не смотря на тепло ранней весны своды древнего каменного замка, хранили осень. Здесь никогда не было тепло, сколько он себя помнил, а помнил он себя не так много. Ему всего шестнадцать пора, когда не на многих лицах, появляется первый юношеский пух.
   Его лицо освежаемое луной, задумчивое и спокойное, нет, он не был красив, черты несколько смазанные и одновременно резкие. Пускай, высок и силён как бык, но кривые ноги выдающие всадника, слегка искривленный позвоночник следствие долгих тренировок в детстве с луком. Это всё накладывала отпечаток.
   Наблюдая за медленным полётом сестры заката он думал, о многом, сегодня предстояла ему вместе со всем кланом участвовать в деле от которого завесила их судьба, мало того это было первым настоящее его вылазка и какая-то тревога не давала уснуть.
   Лёгкое прикосновение к плечу вывело его из раздумий. Досадуя, что позволил кому-то зайти себе за спину он молниеносно развернулся на пятках, готовый в любую секунду кинутся в бой. И тут же расслабился, это была Нета единственная способная скрывать свою суть от брата.
   Он улыбнулся ей, а окинув взглядом, укоризненно покачал головой. На этой чёрноволосой фурии не было ни чего, кроме тонкой шелковой рубашке лишь слегка скрывающей силуэт её тела от лунного света.
   Она лукаво зыкнула на него чёрным глазом и ошеломительное улыбнулась, на что мечник лишь дёрнул плечами. Лицо красавица скукожилось, будто она съела, что-то кислое, и её взгляд стал обиженным.
   - Что ты скотина каменная не чего, в штанишках ещё не отошло? - как всегда немного писклявый голос.
   - Сама знаешь - буркнул он.
   - А ещё и гордость клана, импотент, недоделанный с...- Он прикрыл её рот своей рукой, в его глазах читалось недоумение и досада.
   - Не произноси моего имя, это был мой выбор, уважай его.
   - Ну и сиди тут кисни. - Высунув язык она развернулось, и тут же вспрыгнула, а по комнате разразился влажный хлопок, шлепок предал Нетте ускорения и она буквально взлетела по лестнице, скрывшись в дверях чье-то комнаты явно не своей.
   Мечник чему-то мечтательно улыбнулся и на секунду его лицо стало напоминать того маленького мальчика, доверчивого и любознательного умиравшего всё это время в нём
   На этот раз он почувствовал человека ещё на лестнице. Наставник, не слышно ступая, спускался в низ.
   - Не спится?
   - Дело не в этом, меня что-то тревожит, какая-то не правильность чувствуется во всём - Ответил мечник, грустно опустив глаза.
   Учитель вздохнул и остекленевшими глазами уставился на луну, он был стар по меркам обычного человека, но в полном рассвете для клана. Его лицо было несколько не пропорциональным слишком часто ломаная челюсть, и нос давали о себе знать.
   - Отбрось сомнения, если мы правы то всё будет в порядке, в ином же случаи мы все там поляжем, будущие знать, не дано настоящие покажет. - Его выцветшие глаза на мгновение встретились с глазами ученика и то, что он увидел там, ему не понравилось, на секунду на него смотрел не знакомый человек, а кто-то другой старый мудрый, но незнающий жалости.
   - Но как можно, так легко говорить о гибели целого клана - удивился мечник и даже немного разозлился.
   - Мы заменимы. Таких кланов много, на наше место держать мир от скатывание к хаосу придут другие, в отличие от тебя.
   - Что? - удивился мечник.
   - Возможно, когда-нибудь ты узнаешь, но не сейчас, буди людей нам пора выдвигаться - смотря в спину удаляющемуся ученику, он мысленно просил у него прошение, но ему было не суждено его получать.
  
   Всё было привычно, всё как всегда, три с лишним десятка теней катилось по равнине, с непостижимой скоростью приближаясь к замку, что предстояло взять штурмом. Лучники на стенах не видели их, да и как можно увидеть глазом такого бойца, если он не захочет.
   А тени двигались, уже по отвесной стене цепляясь за малейшие трешники и швы между могучими каменными плитами. Когда первые бойцы клана вспорхнули на стену, для стражников в тот момент всё уже всё было кончено, они валялись то тут-то там, кто с не естественно заломленной шеей, некоторых в глазах и шеях торчали метательные ножи, но большинство просто ещё спало в караулках не поднятые по тревоги.
   Мастер поманил двух своих учеников мимолётным движением пальцев, и он начали, поднимается так же бесшумно по винтовой лестнице. Лестница, загнутая левую в сторону для облегчения обороны замка сыграла с прекимаривщими на посту стражниками у двери злую шутку. Когда из-за угла вылетела бесформенная тень, они даже не успели вскрикнуть, так быстро наступила для них тьма.
   Мечник поднялся из угла наблюдал как оседают стражники сегодня он впервые отнял жизнь но не чувствовал ни чего, кроме омерзения. Нет, ему не когда, не будет по нраву отнимать чужую жизнь тем более так исподтишка, броском метательных стрелок, которые он предпочитал больше ножей за их бесшумность.
   Наставник уже поднялся следом, а Нетта наблюдала за лестницей. Дверь плавно отварилась, будто приглашая бойцов, они позволили себе проскользнуть внутрь. Это была спальня, большая, и на взгляд мечника безвкусная, зачем устраивать в одной из башен замка спальню тут должна расположатся стража с луками не как ни спальня. И тут все светильники в комнате вспыхнули.
   Посреди комнаты у огромной кровати стоял человек в балахоне, от него ощутимо веяло силой, он улыбался, возможно, это был оскал, но глаза прятались под капюшоном, и понять было нельзя.
   Нета и мастер срываются с места, их движения сливаются в одну полосу, а он не может даже пошевелила, наблюдая как этот человек, поднимает руку. Вспышка на секунду слепит глаза, удар тёплого воздуха пронзительно пахнет озоном и горелым мясом на полу где только что было два человека лишь две серые тени .
   Ярость, за секунду превращаясь в холодный расчётливый гнев. Шаг, шаг, шаг стремительно закручивается танец смерти одного танцора, маг вливается в него, пара сливается в отчаянном движении. Левая нога поворот удар отскок, меч летит, вращаясь, пронзая гобелен прикрывающий спинку кровати от холодного дыхания камня, правая нога шаг уклон. Мечник ускоряется и понимает, что не успевает, с подобными бойцами ему ещё не приходилось сталкиваться, он почти не движется лишь переступают ноги и его атаки вязнут, словно в песке, а меч далеко, воткнутый в стену, тихо плачет прощальным звоном выбитый из его рук магическим пасом.
   Он почти сдался, отскочил, но тут в момент, когда маг занёс руку для удара, сорвался с места. Самоубийственная атака, он не смог отвести удар или даже ослабить, но его рука достигли цели, растопыренные пальцы в горло, локоть и плечо в грудь. Но страшные удары, что должны были разорвать гортань и в ломить грудную клетку любому человеку, лишь заставили отступить мага. Каким-то волнообразным движением всего тела он смог уйти из точки приложения силы и удары лишь выбили ему из груди воздух, а до горла он даже не достал.
   Руки мага на секунду осветились, и вспышка но в место того чтобы рассыпаться пеплом мечник лишь откинуло в сторону. Он перекувырнулся в воздухе и по кошачий, мягко приземлился на три точки опоры.
   Какая-то странная дымка окружала его, меша чётко наблюдать своего соперника тот был явно ошеломлён и с упоением вкладывал силы в новую атаку. На этот раз это был шар землистого цвета, в момент, когда он соприкоснулся с дымкой, окутывающей мечника его сознание на секунду отключилось. Когда мечник очнулся весящим под потолком с распростертыми как для объятий руками, ставшие чуждыми вдруг губы, нашептывали ломаные слова. С каждым произнесенным мечнику становилось всё страшнее.
   Маг вначале пытался что-то сделать, но все его попытки сводились к разрушенной мебели и громким хлопками. Поняв, что бессилен маг упал на колени и начал молится, возведя взгляд к небу. Его глаза спрашивали в безмолвном вопле, за что? и это породило сомнение в душе мечника. Но то кто выбрал его орудием не привык отступать губы всё шевелились, цедя страшную формулу.
   Собрав все силы, он смог, изменил последние слово и в божественной канцелярий сломалось перо. Пространство дёрнулось рыбой пойманной за жабры, время только и скулило, скручиваясь в бараний рог. Его затягивало куда-то, маг встрепенулся, выкрикнув рубленою фразу и тут они исчезли, оказавшись в вдвоем в непроглядной тьме. Маг что кричал ему, но белая сфера, окутавшая его не пропускала звуки, через мгновение маг исчез, а затем пришёл свет....

Глава 1.

Начало пути

   Его тело было лёгким, он летел вниз с огромной высоты башни исчезнувшего замка, а под ним растелились руины. Удар был страшный он даже не смог сгруппироваться, ощутив как трещат рёбра и жалобно попискивает болью левая рука, к нему милостиво пришла тьма.
   Очнулся он от дикой боли в шее, он ухватился за клеймо, знак Вега статуса и отличия и не обнаружил его за место него, было четыре пупырышки, которые слегка ощущались кончиками пальцев. В первые несколько секунд , хотелось выть как раненой собаке, но он сжал зубы, не позволив проронить не слова.
   Боль медленно разливалась, по телу с упоением концентрируясь в груди и в левой руке. Но она была на втором плане его прошибло до пота осознании, что он глух, нет звуки послушно улавливались барабанными перепонками, но фон что постоянно чувствовался в его мире исчез, словно, ни кого из них не осталось. И тут ему на память пришло то, в каких случаях печать исчезает, он дёрнулся всем телом, чуть не потеряв сознание от боли и в мир вылился не умелый плач.
   Он не долго находился в душевном раздаи всё же годы выучки давали о себе знать. С трудом сел, превозмогая боль, его тут же скрутило кашлем, на руках оставляя скупые капельки крови. Мечник осмотрел себя, вслушиваясь в ощущения тела, и испытал первое отчаянье в своей не долгой жизни. Рука весела плетью переломанная в нескольких местах. Дышать было тяжело. Тут он вспомнил, что упал как раз на левую руку пожертвовав ею чтоб смягчить падение, похоже рёбра сломал ему его собственный локоть.
   Но по сравнению с ногой, это были мелочи, из правой икры торчал кусок камня, плоский и острый он глубоко засел в мышце, с него накапала приличная лужица крови, мечника спасла повышенная свёртываемость.
   Кое-как он извлёк из-за спины заплечный мешок, порылся в нём достал отрез чистой ткани и несколько свёртков. Он хотел использовать меч, но пальцы, так привычно спустившиеся к поясу, сомкнулись на пустоте. Его снова прошиб пот, петля была пуста, меч остался там.
   Пришлось использовать кинжал, что был воткнут в голенище сапога, приготовив порошок из мешочка аккуратно завёрнутого в два слоя промасленной бумаги. Мечник завязал ремешок мешка, раздвинул края раны остриём ножа, быстро выдернул камень, боль была какой-то глухой, и это было плохо. Он дало немного стечь крови, а затем засыпал рану порошком, отчего та мгновенна, прекратила кровоточить. При помаши ремня, что когда-то держал его меч он сделал шину и подвязку притянув левую руку к груди. Одной рукой вязать узлы было очень неудобно, но выбора особого не было. Плотно забинтовав рану на ноге и кое-как, поправив разорванную штанину, он принялся за осмотр своих пожитков.
   Не густо, только эти два слова, в мешке отыскался отрез соланины и кусок черствеющего хлеба, воды не было вообще, а пить хотелось зверски. В мешочке на поясе обнаружилось две дюжины монет, слава богу, хоть не медных, золото и серебро твёрдая волюта. Вот и все деньги, если не считать с пол килограмма золота, в пластинах, вшитых в подкладку куртки.
   В карманах отыскалось четыре обязательства не понятно, откуда взявшихся, в бойне кому в голову не пришло взять их, но они были, лежали на ладони и весело подмигивали полудрагоценными камнями, он спрятал эту ценность во внутренний карман куртки. В мешке осталось только огниво, полсотни метров бечевки, и некоторые сборы трав один из которых он тут же отправил в рот. Из оружие только кинжал, да два десяток стрелок в плечевых и ножных обоймах.
   Жуя горькие сухие листья, он думал. Следовало, остается, и отлеживаться с неделю, но не имея ни пиши, ни воды посреди развалин замка, это не весёлое занятие. В другой бы ситуации он бы позвал на помоешь и остался бы ждать, но звать было не кого.
   Мечник поднялся на ноги, вокруг, на сколько хватало глаз, растянулось поле не далеко от развалин посреди бесчисленного числа колосьев пролегала хорошо уезженная дорога. Припомнить есть ли где то поблизости город, он не мог память подвела. Собравшись с духом мечник вклинился в золотое море, прихрамывая продираясь к дороги.
   Вначале идти было больно, но в скорее наркотические вещества в траве добрались до мозга, лёгкая эйфория накрыла с головой, и боль ушла куда-то, последний раз дёрнувшись и затихла. Выйдя на бревенчатую дорогу, он ещё раз осмотрелся. И сразу приметил город, причем довольно большой скрывающийся за несколькими рядами крепостных стен, странно он не помнил, чтоб здесь был город сёл полно, но, ни одного посёлка.
   Выбирать было не из чего, горизонт не в счёт и мечник заковылял к городу, как он добрался, помнил он смутно, кажется, его кто-то подвёз, и он долго трясся в дилижансе на соломе. Сознание то и дело подводило и он проваливался во тьму, позже он не мог понять, как он смог доехать живым и не быть обобранным и сброшенным с перерезанной глоткой в ближайшую канаву. Слепое везение, наставник бил бы его безжалостно, узнав как он, отнёся к поездке.
   Город ему не понравился, за первой крепостной стеной были трущобы, здесь не воняло, но жизнь велась по законам волчьей стаи. Рядом с небольшой часовней в грязи сточной канавы валялся, чей-то труп. В подворотнях кто-то кричал, кого-то насиловали. Хаос по всем понятиям. Мечник после не продолжительного осмотра местности выбрал дорогу, ко вторым воротам справедливо надеясь, что там будет несколько безопасней.
   Хромая он поднимался в гору, несколько раз отваживая холодными взглядами любителей поживится чужим добром. Которые, ощутив на себе холодный оценивающий взгляд справедливо полагали что возможность добыть чужой кошелёк не стоит жизни и предпочитали отправлять на поиски более доступной жертвы.
   Халупы постепенно сменяли себя более добротными домами, однако тише на улицах не становилась. Уже у самых ворот расположился длинные ряды всевозможных, двух этажных заведений где за звонкую монету можно было предастся сомнительным удовольствиям. Длинный ряд публичных домов, питейных, дешевых трактиров и постоялых домов где усталый путник желающий ночлега мог, рискуя своей шкурой, остановится передохнуть. Чем ближе к воротом, тем здания были краше и больше, как и список предлагаемых увеселений.
   Район становился богаче, но не менялось одно, что врезалось мечнику в память об этом дне, двуосная повозка, запряженная старой костлявой клячей со слепыми белыми глазами. И возничий сухощавый дедок тихо погоняющий старушку крепким бичом делая это осторожно, с какой-то даже любовью. Повозка ехала скрепя спицами то тут-то там останавливалась, дедок слезал с козел. Придирчиво осматривал очередного клиента на присутствие денег и тут же избавлял от бренного груза, если токовой имелся. Ежили пациент был жив и подавал надежды. Подзывался мальчонка и посылался ближайшему костоправу, чтоб тот прислал носильщиков. В ином же случи, не важно, жив клиент или мёртв, возничий подводил черту болезненному существованию несчастного в этом мире тонким и длинным стилетом в ухо, затем загружал в повозку и ехал дальше. И чем дольше хромал мечник подле повозки, тем тяжелее ступала кобыла.
   Уже у самых ворот, чтобы подобрать последних "пострадавших". Возничий нанял за мелкую монету пару снующих без дела нищих, что клянчили милостыню у прохожих, чтобы те толкали уже с горкой набившуюся грузом повозку в гору в помощь обессиленной кобыле.
   Ворота были из добротного дуба, обитые медью и с коваными стальными навесами. Рядом располагался вход менее солидный но несоразмерно более дешевый маленькая дверь через которую можно было пройти пригнувшись. Каждый кто входил подставлял свою беззащитную шею стоявшему у косяка стражнику с большим двуручным топором, и если внешний вид не удовлетворял караульщиков, один кивок укорачивал соискателя прохода на голову.
   Он немного постоял перед дверью, выдолбленной в массиве каменных глыб, толкнул, нагнулся и прошел, правда с трудом дверь была рассчитана на человека несколько ниже. Напрягшись, готовясь в любой момент отпрыгнуть, он оглядел маленькую полутёмную коморку, краем глаза заметив блеск поднятого топора. За большим массивным столом, занимавшим почти половину караулки, сидели двое в кольчугах и пре оружие. Низкий стражник в украшенном медной чеканкой шлеме едва заметно поводил головой, и похожий на бурого медведя детина напялившего цельный стальной панцирь опустил топор, мечник немного расслабился.
   Он выпрямился, простучав подбитыми железом каблуками по решетчатому люку в полу, дверь сама собой затворилась за ним. Взглядом высокий стражник за столом с письменными принадлежностями указал ему на треногий стул грубой работы.
   - Проход и разрешение на нахождение в знатном районе стоит два золотых - прохрипел низкий стражник, уперев взглядом своих сальных газ ему в грудь. Мечник не говоря ни слово выложил две монеты, из своего скудного запаса наблюдая на лице стражника внутреннею борьбу не при думать ли ещё какую не будь пошлину так и говорила его рожа, хотя цена за проход уже была завышена в десять раз.
   Торговаться мечник не собирался, прекрасно понимая, что жизнь ему спасла куртка точнее пряжки из бронзы с украшенными дурмалинами застёжками и разуверять подслеповатого стражника в своей состоятельности он не хотел. Прекрасно понимая, что в таком состоянии трех опытных бойцов да ещё в полном вооружении со своим жалким кинжалом он мог разве что насмешить.
   А так он представал в глазах стражи в виде состоятельного господина вопрошающегося после слегка неудачной прогулки по злачным местам. Стражник загреб золото, решив, что этого хватит и высокий нацепив очки, что в полном боевом облачении выглядело несколько комично развернул свиток начал покрывать его мелким почерком. Тем временем дверь издала странный гул, чем привела в боевую готовность топор стражника у косяка. Дверь отварилась, и внутрь буквально ввалился, какой-то оборванец споткнулся и начал падать, но это его не спасло. Со свистом тяжелое лезвие посланное умелым движением отсекло голову человеку выбравшему такой необычный способ самоубийства, не успела она, брызжа кровью, коснутся решетки как створки люка открылись и тело в месте с головой незадачливого соискателя прохода скрылось в непроглядной тьме. Решётка стала на место.
   Низкий стражник поднял глаза на невозмутимою дылду у двери чистейшую топор тряпочкой неизвестного происхождения и сердито выругавшись, сказал.
   - Пятый за сегодня, спрашивать сначала надо кто таков.
   - Оборванец - вальяжно буркнул стражник насупившись.
   - Всё сегодня сам будешь чистить яму, по делам и работа.
   Пробурчав, что-то матерное и не членораздельное бугай отвернулся к стене не отрываясь от своего важного дела.
   Мечник покинул стражников с грамотой в котомке и серым сгустком на душе. Он вышел на пре воротную площадь. На неё располагался большой укрытый от солнца огромным полотном растянутом на сваях рынок жизнь тут кипела. Торговцы кричали, зазывая покупателей расстаться со своими кровными. Рынок ему был не нужен, он поглядел по сторона. Это место разительно отличалось от того что он видел раньше крепостная стена будто подводила черту между нищетой и богатством, законом и анархией. По улочкам прогуливались суровые с виду войны все с маленькими капли видными дубинками на поясах и всегда по трое.
   Роскоши так и лезла в глаза. Дети играли с серебряными шариками стараясь как можно ближе подкатить их к лунке выкопанной в земле и при этом забить в неё шарик соперника. Крыши домов сияли позолотой да что говорить даже в дверь общественной уборной, в маленькое оконце было вставлено синие стекло. Роскошь не просто кричала, она лезла в глаз.
   Он огляделся, приметив не такое вычурное заведение, но явно приличное. А знак, висевший на маленькой дубовой душечке, сразу определил его выбор. Конская подкова, приколоченная к дереву поверх вырезанного расколотого тележного колеса. Было видно что здание часто перестраивали. Но дощечка так и светилась стариной густо намазанная дёгтем.
   Продираясь сквозь толпу и тихо матерясь себе поднос наступая на больную ногу, действие наркотиков заканчивалось и его уже начало лихорадить. А рана нещадно чадила огнём. На секунду он потерял равновесие и не успел уступить дорогу какому-то молодому повесе с тонко украшенной шпага за поясом. Толпа отпрянула от нег в стороны, словно от прокаженного.
   Богач и четверо его дружков стоявших поодаль оценивающе оглядели его. Аристократ нарочито медленно и важно стянул перчатку с правой руки и замахнулся.
   Он не дал себя ударить, ему было плохо, его шатало, и он был чертовски зол, так зол как ещё ни разу в своей жизни. Перчатку он перехватил, по путно сломав аристократу несколько пальцев. Не вняв такому предупреждению известный в узких кругах любителей побаловаться дуэлью, бастард выхватил шпагу и в этот момент мир для него потемнел, сузившись до внезапно вспыхнувшего болью правого глаза.
   Мечник не стал, церемонница он даже не стал, ждать пока дуэлянт ударит. Двумя шагами он сократил расстояния и ухватившись здоровой рукой за кончик его шпаги отломил его, и лезвие закончило свой путь в глазу своего хозяина.
   Аристократ взвыл, упал на землю и забился в судорогах, под звуки выскальзывающих из ножен шпаг его приятелей. Они размежевались, готовясь к бою не кто не был новичком, но встречать подобных бойцов не кому не приходилось. Мечника ещё раз шатнуло действие наркотика высыпанного на рану уже почти прошло, и во рту пересохло. А это был главный симптом, что побочные эффекты съеденного сбора трав подступают.
   Надо было кончать, они напали одновременно двое с лева двое с право, и тут же отпрянули, трое упокоились на земле, а четвертый, крича от ужаса, бросился прочь, но метательная стрелка, пушенная вдогонку, оказалась быстрее. На секунду его грудь встала колесом от сильного удара в спину он сделал ещё несколько шагов а потом упал.
   Мечника опять шатнуло, во рту чувствовался привкус крови. Левая рука безжалостно болела потревоженная в самодельном лубке. Но это было не столь плохо. Плохо было то, что толпа постепенно сгущалась вокруг него. Он мысленно наметил цели, которые готовился положить, перед последним бессмысленным боем истратив стрелки.
   Но в место того чтобы напасть толпа вскипела восторженными криками. Не чего, не понимая, мечник вклинился в уступающую ему дорогу кипящую массу, продолжив свой путь к намеченной цели. Дышать стало тяжело, невероятно тяжело. На грудь словно навалилась камена глыба. А привкус крови изо рта всё не как не отступал.
   Он остановился, позволив толпе обтечь себя. И прислушался к своему телу. И то, что он почувствовал, его ужаснуло, одно из сломочных рёбер пробило диафрагму и там начал скапливается воздух. Он больше не могу дышать не осознано, именно поэтому грудь задавили тески. Нужно срочно, где то отлежатся.
   Дышать становилось всё тяжелее. Он уже шёл, как во сне держась только за одну мысль как за соломинку. Я не должен упасть, не умру не сейчас ещё рано. И тут его, что то остановило он огляделся и увидел, то что его так встревожило маленькая клетка метр на два а внутри невероятно изнеможенное нечто. Этому нечто больно почти так же не выносимо больно, как и ему но она лишена даже такой роскоши как смерть, на его глазах навернулись слезы, он забыл о боли, забыл о трактире и пошел, как завороженный впереди намереваюсь помочь
  
   Она тихо скулила, стоя на обрубках. Цепи мешали даже сесть. А клеть, в которой её засадили, ужасно израненную и покалеченную не давала поджить медленно кровоточащим ранам. Её выставили как дикого зверя на потеху толпе на ярмарочную площадь. В неё кидали камнями и кололи кольями, а она только щерилась на обидчиков, показывая ряд острых клыков.
   Разве она виновата, что она, родилась тем, кому суждено отдавать свою кровь всем сильным кто хочет продлить свой жалкий век. У неё в глазах стояли слезы, но она не давал себе, плакать не желала подбавить в чан, стоявший под клеткой, куда стекала кровь, её кровь ещё и свои слёзы.
   Как же так случилось, что она попалась, просто невыносимо хотелось есть, уже три сотни лет как на них велась охота, она прятались. Живя словно крыса в канализации, слоняясь по помойкам. Выбривая напрочь, свои волосы, острым куском камня, лишь бы нищие не заподозрили в ней высшею, и не продали за пару золотых ближайшим ловцам.
   Она влезла из сточных вод той луной ночью. Осторожно осмотрелась, а потом увидела их. Охотники были магами, обычных она бы усыпала, но эти были магами. Они тоже увидали её сразу, а быть может, почувствовали, случайно они там встретились или они долго выслеживали её, не имело значения, одинаково на их лицах читалась алчность. Они хотели владеть ей, все цело, каждой капелькой бесценной крови, что текла в её жилах.
   Им не повезло. Бой был не долгим, они попрощались с тем, что желали продлить, но и она была ранена, её перехватили уже у сточной решетки, их оказалось шестеро, один охотник закупался в ближайшем трактире, готовясь к очередной бессонной ночи. Когда он вышел и увидел, то, что осталось от его товарищей и отползающую безногую тень. Он ударил без раздумий и победил полуживого врага, она очнулась уже здесь в клетке.
   Почувствовала взгляд, взгляд, что ударил её сильнее кнута или камня. Она ощутила жалость, выпустила зубы и когти и встретилась с тем, кто надменно желтел её, взглядом. Её злость тут же растворилась, она закусила губу, добавив в чан ещё несколько капель крови. Она порождение ночи не могла не узнать носителя подобных глаз, та кто живёт дольше положенного всем срока, знала. Юноша смертельно больной и, похоже раненый, шёл в центре толпы, которая пропускала его сквозь себя, но он не принадлежал ей. Он не мог сопротивляется, это было выше его сил, а она видела как наяву, он подходит и разрушает чёрный прутья неважно как он сможет, он снимет с неё оковы и возьмёт израненное тело на руки, а толпа до этого веселившаяся и кричавшая ему хвалебную оду... Сомкнётся в порыве безумной ярости на нём. Он успеет отнять несколько жизней до того как его разорвут в клочья, а затем её снова заточат в клеть. Через несколько дней её взгляд потухнет, через неделю она перестанет отвечать даже вздохами на удары и тычки. А потом тихо уйдёт туда, от куда не возвращаются.
   Чужими пересохшими губами, она прошептала. "Не надо, пожалуйста". На секунду его глаза потемнели и остекленели, он вышел из транса. Опустил лицо, остановившись всего несколько шагах а когда их глаза снова встретились он увидела одну слезинку, выступившую из правого века. Он, молча, просил у неё прошения. Она улыбнулась жуткой кровавой ухмылкой, и также беззвучно пошевелила губами "Делай что должен". Он кивнул так, чтоб только она смогла увидеть это. Наклонился и подобрал один из камней.
   Толпа взревела и начала скандировать.
   - Давай покарай чудовище. Тварь, которой нет места. Давай ,давай, давай...
   Как молитва толпа горела, пускала слюни, требуя жертвы, зверь почувствовал запах крови и рвался на повадке. Он замахнулся, прошептав "прости". Камень запел, и врезался ей в висок, чуть сильнее и она бы умерла, но он всё рассчитал, и прежде чем тьма потери сознания благосклонно унесла её боль. Она успела подумать
   Даже при смерти вы не меняетесь, как жаль, что век ваш истёк.
   А толпа заглушила мысль восторженным рёвом.
  
   Он без сил опустился на одно колено перед клетью с безвольно повисшим телом. Прокашлялся кровью, незаметно стерев проступившую слезу. Клянясь себе в том, что чего бы ему это не стоило он вызволит из заточенья её. Теперь он не сомневался эта была она. Как же изменился его мир. Скатившись ближе к хаосу, не удивительно их больше нет и ни кто не пришел на смену.
   Мечник бросил последний взгляд на клеть, обернулся и пошел своей дорогой, толпа больше не пропускала его она приняла его за своего. Ему пришлось изрядно поработать локтями, чтобы добраться до порога постоялого двора.
   В нутрии было тихо и темно и пахло можжевельником. За небольшим дубовым столом с множеством ящиков сидел ещё не старый но обрюзгший человек с невероятно маленькими глазами. Он не поднял глаз на вошедшего, только жестом поманил к себе.
   Шатаясь и прихрамывав мечник подошёл, облокотился на стол и прохрипел утробным сдавленным голосом.
   - Комнату на неделю... - извлеки при этом несколько оставшихся золотых из кошеля.
   За это он удостоился взгляда скучающих серых глаз. Которые раскрылись в удивлении при виде золота, но трактирщик не сказав не слова, сгрёб монеты, в ладонь, выложив на стол большой медный ключ с биркой номера комнаты.
   Из мешочка достав ещё один золотой, от чего глаза трактирщика ещё сильнее раскрылись, а рот искривился в приветственной улыбке.
   - Мне нужен лекарь, достойный доверия, и возможно ко мне присоединится гостья о которой не кто не должен знать я могу быть в вас уверен - Произнёс он, выкладывая последнею золотую монету на стол.
   Трактирщик свистнул, от чего в комнату влетел из невзрачной маленькой двери под лестницей мальчонка с разбитой губой и с любопытством уставился на гостя, одновременно ковыряясь пальцем в носу.
   - За костоломом Диги живо - проскрежетал толстяк, немного привстав со стула бросив мальцу мелкую медную монету. От чего тот стрелой ухватив жалование, выскользнул на улицу.
   - А уверенным вы можете быть только в сам в себе и то не всегда - произнёс трактирщик, выкладывая на стол две серебряных монеты, что составляло ровно половину от врученного золотого.
   - Есть один способ проверить - прошептал мечник нагибаясь, ухватил толстяка за затылок притянув его к своему лицу так что их глаза встретились и он почувствовал дух от зловонного дыхания толстяка.
   Трактирщик за те несколько секунд, которые его держали за затылок, успел взмокнуть, вспомнить о переполненном мочевом пузыре и напустить ветров. Когда мечник отпустил его тот дышал как рыба на суше глубоко и не ровно и не как не мог отдышатся.
   - Я в вас уверен - тихо проговорил мечник, уже обернувшись к лестнице ведущий на второй этаж оставив серебро лежать на столе. Трактирщик смотря в спину удалявшемуся постояльцу не как не мог придти в себя от страха, и даже рука державшая за крючок арбалета встроенного в стол не придавала уверенности.
   В потом он, сгребая со стола серебро, рассудил, что цена его молчанию достояна пусть гостем страшного постояльца будет сам чёрт или кто по хуже. Это будет всё равно не причем, его сватая обязанность хранить покой постояльца, как только он получал плату.
   Это наказ впитался него с молоком матери, его семя держала трактиры добрую тысячу лет и свято блюла традиции. В скорее он уже забыл о постояльце и не вспоминал до того момента пока не прибыл лекарь, это на первый взгляд трактирщик бездельничал на самом деле забот у него был полон рот...
  
   Ему было плохо, хотя это слабое слово чтобы передать то чувство что он испытывал. Поднявшись по лестнице его встретил человек в просторной золотого цвета мантии. Показав ему ключ он воспользовался плечом работника двора.
   Комната оказалась просторной да к тому же не одна. Похоже ему повезло, напорется на старое заведение с жесткими порядками и владелец за предложенную цену не решился поселить постояльца в комнатенку на чердаке. На большом столе в гостиной стояла вульгарно большая корзина с фруктами всевозможных форм и размеров. Хотя на этом роскоши и заканчивалась. Тут был книжный шкаф с потрепанными книгами, несколько добротных дубовых стульев. Небольшая софа в углу для лицезрение в окно вида на крышу соседнего заведения. В спальне оказалась одна большая кровать и платяной шкаф, и несколько старых шкур брошенных на пол были дополнением к убранству.
   Получив у работенка трактира большой кувшин с водой. Мечник с жадностью осушил его, улёгся на кровать и принялся дышать. Этот процесс завладел всеми его мыслями. Будь у него обе здоровых руки, необходимую помощь он оказал бы себе сам, но придётся довериться мастерству местного магистра змея и кубка.
   Через некоторое время в дверь постучали. Что-то, гаркнув не членораздельное, мечник пригласил здравника в комнату. Лекарь оказался высохшим человеком, с седыми волосами и остекленевшими не чему не удивляющимися глазами тёртого жизнью человека.
   Бросив на пациента один взгляд, медик констатировал.
   - Дышать тяжело. - и начал рыться в своём объемном выцветшего серого цвета саквояже. Найдя там длинную стольную труппку с косо обрезанным концом и маленький деревянный молоточек. Снимите куртку, пожалуйста, и ляжет на пол.
   Мечник подчинился, зная, что с врачами спорить бесполезно всё равно стребуют то, что им нужно. Сухие руки ощупывали его грудную клетку, затем нашли точку, наметив её пальцем, он прикоснулся к ней холодной трубкой. Сделав острым концом, маленькую царапину отложил.
   - Закусите это - протянул лекарь мечнику, маленькую костенею палочку со следами множество зубов. Он с благодарностью принял её. Протерев чем-то место надреза, лекарь нагрел трубочку от спиртовой горелки извлеченной из того же саквояжа. Сопоставил ранку и труппку и аккуратно но сильно приложился к тупому концу киянкой. От боли на секунду потемнело в глазах, а затем с шумом из труппки вырвался воздух дышать, сразу стало легче. Вытащив трубку, лекарь закрыл дырочку каким-то жёлтым листом.
   - Я удивляюсь как вы до сих пор живы, дорогой мой пациент, этот воздушный пузырь должен был давно убить вас. Ну что ж, а теперь займёмся вашей рукой.
   - Нет, нога правая с начало нога - прохрипел мечник, ещё сжимая в зубах кость.
   - Хорошо сейчас осмотрим вашу ногу - и с этими словами лекарь заставил мечника стянуть брюки. Он размотал прилипшую от крови повязку. А когда последний виток спал, грубо выругался.
   - У вас нагноение и похоже заражение, если хотите жить ногу надо отнять.
   - Нет. У вас есть пенициллин?
   - Белая плесень?
   - Да, да белая плесень - обрадовался мечник.
   - Это будет вам очень дорого стоить. - при этих словах мечник без лишних слов отвязал от пояса лежавших поодаль штанов не слишком полный мешочек и протянул лекарю.
   - Этого хватит?
   - Да но она вас это всё равно не спасёт, лишь отсрочит неизбежное, сожмите сильнее зубы, я почищу рану.
   Лекарь принялся за дело, скальпелями и лопаточками вычищая гной и вырезая куски мяса, но мечник не чувствовал боли, ощущение было такой будто водят по ноге скребком. Закончив лекарь, перебинтовал ногу.
   - Вы ведь не чувствовали боли?
   Мечник кивнул в ответ.
   - Всё хуже, чем я предполагал. Завтра нога опухнет и начнёт терять чувствительность, болеть будет, когда заражение доберётся до узла под коленом.
   - Вот возьмите пузырёк - протянул лекарь стеклянную бутылочку. - Здесь тридцать катышков плесени съедайте по два в день, и пейте как можно больше жидкости, а теперь давайте посмотрим вашу руку.
   После весьма неприятной процедуры, выправления руки с помощью сборного пыточного механизма. Лекарь приладил лубок, составленный из кованых колец и прутиков из жесткой, но гибкой проволоки закончил бентованием груди.
  -- Я заклеил сделанную мной дырку, но советовал бы через пару дней придти ко мне, сменить повязки.
  -- Я мало вероятно что проведу пару дней в этом городе.
  -- Доктор можно один вопрос не как пациент, а как человек человеку?
  -- За ту цену, которую вы платите, можете меня побить.
  -- Кто главный, кто управляет этой страной?
  -- Какой страной? А вы имеете в виду бургомистра этого города?
  -- Нет именно страну.
   - У нас нет стран, когда-то давно в незапамятные времена были, сейчас каждый город отдельное государство. - От этих слов мечник рассмеялся, бросая в потолок кровавые брызги.
   - Они всё таки сделали это...
   - Вы о чём? - Удивился доктор. Мечник приподнялся с пола, опёрся на локоть здоровой руки и встретился взглядом с врачом и медленно и чётко произнёс.
   - Это не важно - Доктор как в забытье повторил - Не важно - его глаза остекленели на секунду, а потом он встрепенулся и спросил. - Так о чём мы?
   - Не о чём - ещё раз повторил мечник - вам пора.
   Когда лекарь ушел. Он лежал на полу накрытый одеялом с кровати. Его глаза были закрыты, но он не спал, хотя до ночи было ещё далеко, и поспать следовало. Его губы тихо шептали "У них всё же вышло какими глупцами были мы". А затем произнеся, что-то неразборчивое уже в полу сне.
   - Это ещё не конец... всё только начинается - он уснул.
  
   Она не спала, если быть точным она почти не когда не спала. Глаза обшаривал обезлюдевшую площадь, город умер, это был далеко не тот раин, где жизнь бурлила в не зависимости от времени суток. Она ждала, он обещал придти и спасти её. Даже боль в бесчисленных ссадинах и порезах поутихла.
   Двое стражников, что выстоялись на ночь, тихо переругивались, она слишком ценный товар, много желающих получить её кровь. Появление мечника она пропустила. Всё началось с того что охранник стаявший с права гаркнул и завалился на бок, ещё через мгновение повалился второй. Он вышел из тьмы словно призрак, тихо и бесшумно проявившись, подле клетки она сказала ему губами "убей меня".
   Мечник проскользил во тьме, к клетке позволив ей видеть себя. Он удивился, что её охраняли всего-то два человека. Окровавленные стрелки он уже вытащил из их глазниц, это оружие любой умеющий пользоваться мозгами мог связать с ним.
   Он обратил внимание на неё, попутно осматривая клетку. Бедняжка повторяла всего два слова, шлёпая губами, когда он смог прочесть их новая волна ярости прокатилось, по его венам растревожив недавно поджившие раны.
   - Я обещал спасти тебя -прошептал он.
   - Ты ни сможешь, эти прутья... без ключа... неоткрыт. - Всё что смог он прочесть по её губам.
   - Ты можешь говорить, нас не кто не услышит. - В ответ она только открыла рот, и от увиденного ему захотелось выть, ей вырвали язык.
   - Я открою клетку, чего б это мне не стоило.
   Он отошел на несколько шагов, его дыхание замедлилось. Сердце на мгновение перестало биться. Мечник концентрировал всю ту жизнь, что имел в правой руке, и из его пальцев прозрачным едва видимым свечением, начало вырывается лезвие меча, которого нельзя остановить.
   Тремя ударами он покончил с клеткой и оковами, успев поймать падающее тело, и зашелся кашлем, от напряжения он забыл дышать, с его лица градом капал пот, а из носа двумя темными полосами стекала кровь.
   Он положил её на землю, холод камней площади тут же приятно захолодел, начавшие заживать раны. Жертва не могла поверить и только тихо плакала от счастья, чувствую под собой почву пусть и под двумя ладонями камня.
   Пока та кого он обещал спасти, приходила в себя. Мечник занялся охранниками, одному он отрезал голову, кинжалом нарочно делая как можно более рваный срез. А второму он размозжил голову сапогом. На время это должно было ввести в замешательство стражу.
   Затем поднял на руки девушку, и растворился во тьме.
   Она прижималась к нему, чувствую биение его сердца, ей было хорошо, он нёс её осторожно, но быстро преодолевая площадь. Они добрались до трактира, спящий на стуле хозяин уронивший голову на руки только всхрапнул, когда они прошмыгнули мимо. Она улыбнулась, не могла мечтать умереть на воле, а то, что она умрет, не было и сомнения слишком много крови палачи выдавили из её тела.
   Мечник занёс её в комнату, на столе стояло огромное блюдо с мясо, и кувшин, а также необъятная краюха хлеба. Когда до неё долетел запах, она невольно сглотнула, а из живота покрытого слоем синяков донеслось урчание.
   Он наклонился над ней и тихо прошептал в ухо - Потерпи чуть - чуть позже... Она ухватила его рукой за шею, и попыталась притянуть его к губам словно младенец, ищущий материнскую грудь. Он нежно, но настойчиво отстранился, она была слишком слаба, чтоб настаивать.
   Мечник опустил её на кровать, на полу стоял большой таз с водой, от него мерно к небу поднимался пар. Он взял полотенце и аккуратно, начал смывать с неё всю грязь и запёкшеюся кровь, пока он её мыл было больно, но то ощущение, которое она испытала пока тряпка бродила по почти свежим ранам, можно было сравнить только с оргазмом. Когда таз наполнился кровью и грязью, а её тело было насухо вытерто она заплакала на этот раз от навалившейся свежести так хорошо она не чувствовала себя уже не помнила сама как долго и мечнику пришлось кричать чтоб его услышали.
   - Пей - протянул он ей бурдюк, примерно на пол литра. Она замотала головой, не хотелось ей не чего, только умереть вот так счастливой. Он сжал ей плечё и требовательно сказал.
   - Пей - Она взяла бурдюк и сделала глоток, а когда поняла что пёт её глаза расширились, мало того что он вернул ей свободу, он вернул и жизнь. Это вкус она не могла спутать ни с чем, вкус крови, причем своей. Она с жадностью осушила его, чувствуя, как возвращаются силы, а он протянул ей следующий сосуд уже из стекла.
   Она пила долго, а он всё протягивал ей новые сосуд, её мучители успели выкачать из неё без малого шесть литров крови. Сосуды становились всё мельче, а она когда немного пришла в себя заметила что во рту, что-то набухает, начался процесс регенерации тканей. Вскоре весь пол был усеян пустыми склянками и бурдюками.
   - Как ты вернул мою кровь? - она сама удивилась звукам своего голоса звонким и радостным.
   - Выкрал, поговорим позже тебе надо поесть - прохрипел он и вышел из спальни, и только сейчас она поняла, что хоть и безногая, но совершена нагая, а все скрывавшие её прелести синяки и ссадины успели зажить, смутившись, она закуталась в одеяло.
   Мечник принёс огромное блюдо с мясом, она набросилась словно львица и насытившись уснула уронив голову в остатки мяса.
   Он улыбнулся, увидев, как она спит, в обнимку с куском жареной конины, положив на него голову, с трудом ему удалось отнять его, сил у неё заметно прибавилась и не просто она стала прямо таки чудовищно сильной. Он видел, как на месте рубцов на ногах в низ, начинает расти кость и нарастает мясо, к утру у неё будут новые ноги и зверский аппетит. Он немного завидовал ей, лёжа на полу ощущая своё слабое тело, утром она без труда сможет прихлопнуть его, будто назойливую муху на этих мыслях он уснул.
  
   Его заведение было маленьким, но известным, обычно тут бывало много народу, осматривающих мечи и ножи, копя и стрелы, броню, развешенную и выставленную, то тут-то там по всему магазину. Но сейчас некого не было, и хозяин спал на стуле, в углу магазина облокотившись на руки что лежали на эфесе меча, с ним он не расставался, ни когда и по праву считал себя превосходным фехтовальщиком. В этом мире слишком много людей, что желали поживиться его сокровищами, которые скрывались за неприглядной дверью кладовки.
   Когда он вошел, хозяин подумал, что видит призрак, бледен, что та смерть и от него за версту разило жаром, но этих глаз он не забудет до конца своих дней. Он очнулся полностью только когда понял, что вынул клинок из ножен наполовину. И в этот монет над стеной пробилось солнце, осветив незнакомца со спины придав ему огненный ореол, он улыбался, так как может, улыбался человек нашедший жемчужину разгребая кучу свиного навоза.
   - Вытяни меч, не будет ошибкой - прогоркло, сказал ранний гость.
   - Жизнь острие, не бери её ножнами в плен - отозвался мастеровой, на древне приветствие мастеров загоняя свой клинок в месте жизнью на суд незнакомца.
   - Оставь себе, выполни долг - отозвался незнакомец, метнув что-то маленькое и блестящие, умелые руки подхватили круглый предмет, отстранив его как можно дальше от глаз, мастер был близорук.
   - Магая, Яга - крикнул мастер, разглядев то что принёс ему гость, на зов словно из под пола выскочили две девушки, так похожие одна на другую, хрупкие но их внешняя беззащитности не смутила гостя тот слегка напрягся.
   - Полу коровки - мастер в ответ только кивнул.
   - Из кладовки, ящик несите - гаркнул мастер, чувствуя как пересыхает горло, гость узнал их тайну и хозяин думал не попросить дочек отвернуть клиенту шею.
   - Какой па? - задорно вопросила светленькая, младшенькая увлеченная тем, что складывала в ладошках стальные листы на заготовку клинка. Старшая, только зыркнула на гостя чёрным глазом, принявшись нежной белой ручкой гнуть металлический прут под не давний заказ кованых ворот для одного богача. Вот чертовки подумал мастер.
   - Какой? самый большой - этот ящик единственное, что забрал он, когда давно с женой бежал из столицы старой доброй империи.
   - Ну, он такой тяжелый - пролепетала младшая, махая ресницами так, что показалось в комнате стало прохладнее.
   - А ну пошли отсюда чертовки - мастеровой приподнялся с кресла и замахал на них промасленной тряпкой, которой обычно протирал мечи весящие без ножен, от чего чёрная и белая фурии поспешили скрыться с поля зрения отца в кладовке.
   - Дети - одно слово проговорил мастеровой, устало со вздохом, присаживаясь обратно на стул. Гость хмыкнул, и принялся с интересом рассматривать вставленные мечи. Пощелкал по ним пальцем и укоризненно посмотрел на мастера.
   - Бутафория.
   - Воров много - пожал плечами хозяин - и дураков тоже.
   Тут в комнату отдуваясь и переругиваясь, вкатились верхом, на ящике две рассерженные сестры одна прыгнула в лицо другой вторая отскочила, а мастеровой поднялся со стула выхватил меч и движеньем, за которым с трудом мечник успел уследить, отвесил обеим по два увесистых шлепка по месту пониже спины плашмя. После чего сестры, издав пронзительный визг, предпочли ретироваться.
   - Вот чертовки - устало произнёс хозяин.
   - Что в ящике?
   - Мой долг - вздохнул мастеровой, а затем - Откройся - и ящик с тихим щелчком встал на попа раскрылся словно бутон.
   От увиденного глаза гостя не просто расширились, буквально поползли на лоб. В нутрии было полное боевое облачение причём такое о каком мало кто мог и мечтать. Два вечных меча, на правой маленькой стенке, лук и колчан не узнать этого сурового изгиба большого осадного лука мог только дурак. А по центру броня, наплечники и кольчужный нагрудник из чёрного метала, наручи с чешуйчатыми перчатками из того же материала, и шлем гармошка, из пластин крепящаяся к загривку. Всё это стоило как маленькое королевство, им ещё один маленький штришок на днище, на котором стоял ящик два кольца набедренных лент с воткнутыми в них метательными ножами.
   - Это то о чём я думаю? - не веря своим глазам спросил мечник.
   - Да мечи из того самого метала, создают вокруг себя оболочку из, не знаю из чего, но ею они режут не тупятся и не ржавеют. Броня из материала, что легче пёрышка, но по прочности как алмаз. Правда с кольчугой я был бы осторожен она, конечно, защитить от удара стрелы или вскользь мечом, но не больше конечно пробоина зарастет, но это вам не поможет. А лук это очень хороший лук, но при этом не теряющий, ни натяжения, ни силы. Обычные здесь только эти полоски ткани с ножами.
   - Да вы правы - гость ощупывал, метал, на ощупь он был не холодным и не теплым немного шероховатым, словно это кожа какого-то животного.
   - Я могу чем-то ещё помочь?
   - Да можете....
  
   Он выходил с рынка куда более уверено, практически не чувствуя боли, ведя под узци двух коней трёх леток пегой масти навьюченных всяческими припасами, к сдельной сумке одной был приторочен лук и колчан со стрелы, мечник очень желал что такое замечательное оружие было вынуждено хранится в тени.
   Пояс оттягивала приличная сума монет, что были выручены у мастерового за те пластины, что хранились у него в куртке после всех покупка кое - что ещё осталось и это внушало оптимизм. Но самое главное он не чувствовал себя больше голым, мечи в невзрачных с виду пружинных ножнах, полный набор стрелок и небольшой скрытый шестизарядный арбалет на внутренней части запястья.
   Он был доволен, с самого начала его появления в этом мире ему не везло, но сейчас дела налаживались, он даже позволил себе увеличить шансы своего выживания до тридцати процентов.
   Хозяин постоялого двора встретил улыбкой, странно с чего бы он улыбался, неся котомку с одеждой для той что должна была спать наверху он подошел к нему сделать заказ на еду и собираясь потратить один из золотых что оттягивал карман. Человек схватил его за плечо и подтянул к себе такой силы он толстяка он не ожидал и насторожился готовясь отпрянуть.
   - Вы были не осторожны, вам надо сегодня же покинуть город, ночные улицы имеют не только глаза но и уши - прошептал трактирщик, а затем с улыбкой.
   - Ваш ужен скоро будет подан - подталкивая мечника к лестнице наверх.
   Он поднялся быстро и бесшумно, она почувствовала его и отворила дверь, стоя на пороге завернувшись в одеяло их глаза, встретились, а затем её лицо словно треснуло. Пальцы удлинились, выпустив когти каждый с длиною с остриё доброго копья, зубы превратились в клыки и, она зашипев прыгнула, одеяло опала, открыв обнаженное тело. Мечник отреагировал рефлекторно. Лёгкое касание ножен, они выплюнули меч словно пулю, он перехватил его, в полёте легко переступил, увеличивая расстояние и остреё смертоносного лезвия застыло на три вершка ниже её шеи.
   - Хорошо, на кое-что ты способен - прошипела она - а этот доспех защитит твоё хрупкое тело, не уходи больше не сказав ни слово.
   - Извини - произнёс он, возвращая меч обратно в ножны, указывая взглядом на левую грудь девушки. Из неё торчало оперение стального болта.
   Она проследила за взглядом, на разгладившемся лице отразилось недоумение и рукой выдернув стрелу, вернула ей хозяину.
   - Реагируешь инстинктивно и быстро, хорошо твои раны, похоже, не так серьезны, как я думала. - Он промолчал, ощущая привкус, метала во рту.
   - Давай поедим и поговорим - он огляделся. - Пока кто не прибежал на шум.
   - А что ты боишься, что нас застанут - она, покачивая бедрами, удалилась обратно в комнату, подобрав по дороге одеяло. А он последовал за ней, грязно про себя ругаясь. Пришлось наклоняться, подбирая упавший тюк, отчего в грудь впились раскаленные иглы.
   В нутрии стало уютней, он не смог понять вроде не чего не изменилась, но смотря на удаляющуюся в спальню женщину на лысой голове которой уже отрасли нежная поросль сантиметра в два у него потеплело на сердце.
   - Эй.. он кинул ей тюк вдогонку она мягко повернулась не довольно прошлась по нему зелёными глазами и ушла в спальню одевается. Тем временем мечник забрал огромный поднос с едой из под крышки так тянуло мясом и чесноком, так что у него глаза заслезились, а рот наполнился слюной. Не мешало вспомнить, что он не чего не ел почти сутки.
   Из двери она вышла уже совершено другой, обернувшись вокруг свой оси позволяя ему себя осмотреть, ноги в обычных льняных штанах, но это только на первый взгляд. Это не лён, очень дорогой крупно ячеечный материал в три слоя обтягивал ноги, по вязкости он даже превосходил кольчугу, а по весу так и говорить не приходилось. Курточка из похожего ткани отороченная мехом куницы, и сверху с многочисленными стальными заклепками, играющими отнюдь не декоративную роль. Ноги украшали сапожки из мягкой кожи, на высокой шнуровке в голенищах каждого пряталось по тонкому стилету. Да и повязки на бёдрах сверкали масляно от метательных ножей, в правом рукаве курточки пряталась струна-удавка, при силе её хозяйки с лёгкостью могла заменить гильотину. В левом кроткий кинжал в скрытных ножнах.
   - Не называй меня эй - она надула губки, осматривая коричневые перчатки с виду из обычной материи с большими полудрагоценными камнями на костяшках каждого пальца.
   - Ты потратился на одежду для меня, но как ты угадал с размером? - она с шумом выпятила когти из право руки а материя в место того чтобы лопнуть растянулся приняв их форму, она удивлёно подняла брови.
   - У меня идеальный глазомер - за эти слова он получил увесистую оплеуху. И в награду назван был пошляком, но предпочёл с молчать и продолжил.
   - Это даа -льский шёлк не рвётся. И как же меня, вас величать сударыня - наклонился он в шуточном реверансе.
   - Азарнаскай Малорна Вентийская но для тебя Аза как спаситель можешь называть меня так - она гордо забросила головку верх, сверкая из под ресниц изумрудами глаз подовая ему ручку.
   - Так вы королевской крови княжна - он упал на одно колено, досадно поморщился и приложился губами к деснице. Она почему-то зарделась и отвернулась, на глазах блеснули бусинки слёз.
   - Давно я уже царствую только помоями, но хочешь, я сделаю тебя рыцарем ливневых стоков - она улыбнулась ему ослепительно и грустно в глазах всё ещё стаяли слезы.
   - Успокойтесь княжна, вам ещё перелазить через стены. - Она не доумивающе на него посмотрела.
   - Я кое-что заметил, когда пришел в этот город, амулеты, встроенные в ворота они отреагируют на любого представителя вашего рода.
   - Куда мы уходим?
   - В столицу старой империи. Вы чувствуете место силы в том направлении? - она кивнула в ответ. И у неё громко заговорил её желудок, требуя внимания, княжна струшивалась, даже жизнь в сточной канаве не могла отбить воспитание.
   - Давайте поедим, я тоже лошадь бы сел. - Он ободряюще улыбнулся, беря её за руку ведя к столу. Замечая то что ступает оно ещё не уверено новые ноги отрасли только сегодня и пожалуй ещё причиняли боль.
   Под подносом прятался зажаренный порась, прощальный подарок хозяина таверны, похоже, деньги за не прожитые дни возвращать он не собирался, а мечник не думал их требовать. Разделов тушку некоторое время за столом слышалось хруст костей и удары ножей и вилок, потом княжна, насытив первый голод, а мечник, наевшись, отложили приборы.
   - Мы уходим сегодня?
   - Да я пойду с лошадьми и поклажей через ворота, ты переберешься через стену думаю труда тебе это не составит особенно если сеешь это. - он высыпал на стол с десяток прозрачных пилюль.
   - Что это?
   - Это боевой стимулятор, для таких как вы, ускоряет скорость реакции в десять раз, силу в двое, также лишает проблем с цветом волос ну и маг, если подойдёт к тебе ближе, чем на двадцать шагов наделает в штаны и свалится парализованным.
   - Откуда у те..?
   - Моим напарником была одна вашего рода, эти пилюли всегда хранятся у напарника?
   - Почему?
   - Попробуй узнаешь
   Он сгрёб таблетки, оставив на столе одну, Аза подобрала её придирчиво осмотрела и отправила в рот, проживала. Глаза у неё закатились, она откинулась на спинку стула и застонала, тем временем её волосы с нежно золотистого цвета превратились в чёрные как воронье крыло. Мышцы то набухали, то опадали, она мотала головой из стороны в сторону, и глубоко дышала. А затем взглянула на него мутными глазами и прошипела.
   - Ещё...
   - Нет
   У Азы отросли когти, казалось ещё мгновение и она на него бросится, его меч опередил её прыжок, став между ними и в этот момент приступ прошёл. Княжна опала на стуле, стянула с рук перчатки и набросилась на остатки бедного ниф-нифа уже не заботясь о приличии. Мечник терпеливо ждал, пока она насытится, зная, что применение стимулятора требует огромного количества энергии.
   - Теперь знаю, будь ты менее расторопным, я тебя пожалуй разорвала бы тебя, и отняла пилюли - произнесла она, отбрасывая ногу на блюдо и довольно откинувшись на спинке стула.
   - Зачем тебе место силы?
   - Там я надеюсь ускорить своё выздоровление, или хотя бы отсрочить неизбежное. - Мечник бесцеремонно поставил на стол ногу, задрав штанину. Нога распухла, а краснота уже преодолела край повязки.
   - И сколько ты себе даешь?
   - Две недели возможно три если повезёт.
   - Зачем тебе в столицу? За три недели до неё даже загнав десяток лошадей, не доберешься... - она с хрустом вгрызлась в сустав второй ноги порося.
   - Главный архив там, хочу получить ответы, это не мой мир, хочу понять, как он стал таким. - Он грустно улыбнулся, убирая ногу со стола.
   - Нет тут секрета, всё началось примерно три столетия назад, небольшая группа повелителей хауса из маленького клана напала на замок мага, что жил тут не далеко, все они погибли. Однако умудрились унести мага с собой, совет трёх провозгласил повелителей вне закона, было сражение между вами и магами вы проиграли и вас уничтожили.
   - Я не убил того мага - Она привстала от этих слов...
   - Ты?
   - Да я, мы напали на мага по запросу трёх этих старых пердунов, и о маге там не было ни слова говорилось о некроманте. - он опустил голову, сложив руки на груди и задумался.
   - Некромант святые угодники, а ты часом сам не некромант прожить столько лет, а на вид молодцом держишься?
   - Меня выбросило тут неподалеку, не знаю, как это назвать, но все, же надо в архив там должны быть ответы.
   - Не чего ты там не найдешь кроме пепла.
   - Ответы там я знаю.
   - Хорошо , хорошо пустые речи меня утомили, давай соберется и покинем этот проклятый город теперь я знаю каким образом меня тут обнаружили, амулеты говоришь, придушила бы того мага кто их создал... - он кивнул в ответ.
  
   Тихо покачиваясь в седле, он проезжал незнакомые ему трущобы здесь в южном направлении он ещё не бывал, но по сторонам не оглядывался, уплатив золотом за сопровождение четырьмя хмурого вида стражниками, он не беспокоился особо, мелкие шайки не посмеют напасть.
   Внешние ворота он преодолел без проблем, направив лошадь дальше по широкому тракту, за дорогой ухаживали только первые двести шагов от города, дальше среди камня за триста лет пробилась мелкая поросль, но оживленность дороги не давала ей зарасти. Тут он уже начал озираться, опасаясь как нападений банд ну и стрел пушенных из леса хотя он и приписался к большому обозу мерно шедшему в нужном направлении.
   Вторая причина была важнее, он ожидал сигнала от спутницы, что должна была догнать его на дороге, лошадь не спеша перестукивала копытами, что ей явно не нравилось, застоявшееся она желала отдаться галопу. Так что Азе не должно было составить труда догнать его.
   Не спеша обоз догнали всадники их было семеро, он напрягся, ощущая взгляд на спине, они не подавали вида, но они неспешно начали отирать его от обоза. Один из них поравнялся с ним и прошипел.
   - Нужно поговорить, давай по хорошему дальше развилка свернём и спокойно всё обсудим. - воздух буквально сгустился от напряжения, они были бойцами не чета тем что он прикончил в городе. Спокойные рассудительные уверенные в себе войны, руки лежат на эфесах мечей, каждый в хорошем лёгком доспехе, а потому дорогом. Он начал отставать от обоза справедлива пологая, если свара начнется, торговцы будут втянуты в бой и не за что не про что расстанутся с жизнью.
   Как только обоз несколько ушел вперёд его взяли в кольцо, по двое со всех сторон, а явный лидер среди них взял его лошадь под узци. Ехали они не долго, развилка показалась минут через пятнадцать медленной рыси, они свернули он понукаемый главарем тоже. Путь всё сужалась, уводя в чащобу, мечник готовился к бою, замедлил дыхания, вводя себя в состояние близкое к смерти. Время потекло медленней и когда они добрались до места небольшая поляна посреди леса он уже был готов принять свою участь.
   Они спустились с коней, он тоже с двумя гружеными лошадьми он не как не мог от них оторваться. Войны или наёмники это было уже неважно разошлись полукругом, главарь вышел чуть вперед вытаскивая меч из ножен и заговорил.
   - Боя нам не избежать, но скажи перед смертью, что ты сделал с вышей и её кровью. - Он занял позицию, чуть опустив меч обманчиво расслабленную.
   - Нет.
   - Твоё право, что ж я Эдвинг Маяский вызваю тебя...
   - Я тот, у кого нет имени, принимаю вызов - не надо тихо шептал, кто-то позади поединьщика, навалимся скопом и задавим. Одним движением меча вниз Эдвин прекратил разговоры.
   - Я не буду драться, левой уравняю шансы.
   - Не стоит - улыбнулся мечник, потянувшись к огоньку, что тихо тлел в нутрии привравшая его в пламя, его унесла эйфория, хотелось петь и смеяться. Он сдержался, легко оторвал левую руку от тела, привязанную сыромятными ремешками подумав, я об это ещё пожалею. Размял руку, не ощущая ни боли, ни скованности движений лекарь знал своё дело, сделав хорошую шину.
   Они отступили на шаг потом опомнились, вернулись на свои места, а он улыбался, чувствуя как мышцы, наконец заработавшие в полную силу рвут повязку что стягивает грудь. Клинки задрожали в ножнах, реагируя на вихрь эмоций своего хозяина, теперь они стали по праву его.
   Эдвинг ударил быстро с разворотом в грудь, клинки вылетели из ножен с металлическим лязгом, мечник парировал, легко подстраиваясь по движения противника, и ударил сам мечом под колено. Лезвие его меча столкнулась с длинным кинжалом, оставив на нём глубокую зазубрину. Мечник продолжил движение, боком заходя Эдвину за спину, тот отскочил, парируя удары, и снова напал. Поединок слился в взмахи мечей, отскоки, и снова соприкосновение клинков.
   Поединок затягивался, а у мечника начал неметь левая рука, надо было заканчивать быстрее. Он парировал очередной удар, и перешел в атаку левым мечом колющий в живо, Эдвинг легко ушел от него развернувшись на пятках зашел ему за спину, Мечник используя инерцию от шага скользнул в сторону и нанёс страшный по силе удар правым клинком, Эдвину пришлось парировать кинжалом.
   Будь его противником обычный мечник, он бы отразил удар и убил бы оппонента зарубив со спины но ему противостоял один из повелителей. Древний меч угадил точно в зазубрину срезав кинжал под корень и кончиком прошелся по лицу Эдвинга от скулы до левого глаза разделив его кривым шрамом. Тот схватился за лицо и повалился на землю.
   Мечник развернулся лицом к шести оставшимся соперникам, те уже доставали мечи. Ждать пока они на него нападут, он не стал, переступил через поверженного врага ударил сразу двоих, одного достал, пробив кольчугу аккурат под мышкой, второй успел парировать. Левая рука ослабла меч, столкнувшись с клинком, вылетел из рук, воткнувшись острием в землю.
   Они напали умело, но он был быстрее, ударив одного двумя руками, используя преимущество в силе, мечник буквально заставил врага напороться на свой собственный меч, в груди от этого неприятно загудело. Второй повалился с оперением в глазу, арбалет, скрытый в рукаве сделал своё дело. Мечник был быстр, но все же, не достаточно, один из наёмников выждав момент, пока он парировал удар, поднырнул по его руку и его клинок вошел в грудь чуть ниже ключицы, пробив кольчугу добравшись до плоти. Мечник отскочил быстро, но они не последовали за ним. Он мысленно похвалил наёмников, они решили подождать. А его три минуты истекли, тело налилась свинцом, и бешено застучало сердце охваченное огнём в груди.
   Сначала он упал на колено, затем повалился на спину, ноги будто стало чужим, отказались повиноваться. Кто-то выбил из его руки меч, и он увидел возвышающегося над собой война, что проткнул его клинком, тот высоко занёс меч для последнего удара. А у мечника, не приходило не каких мыслей только сожаление о том, что он не успел сделать. Меч опустился, на плечо, удар был сильный болезненный для груди, но пробить доспех был не в силах, мечник плюнул кровью в лицо, подавшемуся в перёд от удара палачу. То утёрся на этот раз, занеся меч для колющего удара в сердце.
   Мечник улыбнулся, чувствуя рядом знакомую белую фурию, незадачливого наемника пробила когтистая лапа сзади насквозь, что то часто я теряю сознание последние время, успел подумать он и для него настала тьма ...
  
   Это была не чем не привлекательная поляна, пустырь то тут то там валялись кости погибших мелких и кое где крупных животных, если бы кто то пригляделся, мог бы обнаружить здесь и человеческие останки. Но смотреть было не кому, а тому, кто был совершено, до них не было дела. На поляне лежали двое, один перебинтованный с головы до ног, словно мумия второй с косым поперечным шрамом едва не стающим обладателю глаза.
   Чуть поодаль к дереву были привязаны три лошади две пегой масти и третья вороная, они натягивали, поводя, стараясь как можно дальше отодвинуться от ровного круга песчаной земли, что и был местом силы.
   По центру сферы из песка и костей был разложен костёр, и девушка суетилась возле котла с умопомрачительным запахом похлёбкой. То и дело, проверяя своих пациентов, пинком под ребра меченого шрамом и по бедру мумию, на предмет их пребывания в этом мире.
  
   А в отдалении на большой ветви раскидистого дуба сидели двое, по очереди прикладываясь к старому армейском биноклю, с треснувшей правой линзой. Один был бледным, что сама смерть, но при этом высокий брюнет. Второй отличался низким ростом и огромным молотом, который он не спеша покручивал в левой руке, пожалуй, если не присматривается, не чем другим он не отличался, но когда бледного глаза отнимались от бинокля, на секунду они превращались в горизонтальную щелочку.
   - Как думаешь Тр-емс, он очнётся? - отнимая от бинокля глаза от чего зрачки его, снова на мгновение превратились в черточки спросил низкий.
   - Очнётся - коротко ответил бледный.
   - Ну раз ты говоришь, то очнётся - пожал плечами низкий. - Парень спутал нам все планы, может мне спустится да и вбить его на пару сантиметров в почву.
   - Как бы он тебе, что не будь, не отшибли Абтус - хитро посмотрел бледный.
   - Да там уже и отшибать та нечего, это твоя не доработка Тр-емс, надо было всего-то укокошить одного смертного и одного мага и настало бы всеобщий мир и равноденствие. - Оскалился Абтус.
   - От кого слышу, сам хорош, обломал зубы, на каком-то шестнадцати летнем подростке теряешь хвату, на отдых пора. - Улыбнулся бледный, эта меленькая перепалка веселила обоих.
   - Ну да отдохнуть пора, вот досмотрим историю пациента можно и на курорт и к девочкам, а сейчас работа не ждёт - мечтательно улыбнулся Абтус.
   - Какая работа, не ври хоть себе закона больше нет, мальчонка постарался.
   - Да не чего умрёт мальчишка и всё на свои круги вернётся, аль может, подсобим - Показал все тридцать два зуба Абтус.
   - Угу идея со старушкой вышей, была интересная да и суждено ей было, - буркнул Тр-емс. - А тут абсурд мало того что он целехонек остался, так ещё и девчушку спас, а наёмники что с ними по всем выкладкам она не успевала, а на тебе примчалась, порвала все на чём свет стоит похоже Ачаду любит этого проходимца.
   - А уранит его с башенки, чья была идея? - прищурил глаз Абтус.
   - Не уж то Ачаду? - не верящими глазами посмотрел на собеседника Тр-емс, а когда отвернулся начал грязно ругаться.
   - Ладно, трое из нас ещё не пробовали да и в конце концов он смертный - прошипел себе под нос Тр-емс. - рано или поздно я за ним...
   - Ага п...
   - Тихо он просыпается...
   На мгновение всё затихло, перестали петь кое-где ранние птички, даже показалось, что деревья прекратили шелестеть ветвями, хотя ветер тихо выл о своём бесконечном пути. А затем над поляной разнеслось.
   - СУКА - затем был хохот истерический смех умалишенного и снова - СУКА.
   Девушка у котла застыла, что статуя у злотых врат. А потом яростно обернулась. Мумия снова заорала на этот раз такими словами что, разъяренная фурия спрятала покрасневшее лицо в руки, а любой боцман перекрестился бы и сплюнул.
   - МРАЗЬ как такое случилась, где я где всё, что я любил и то что было мне дорого, где мир, который я знаю где это всё СУКА - выдав эту тираду на это раз он заплакал а потом тут же рассмеялся.
   - Меня готовили... - говорил он с трудом сквозь смех. - к чему готовили чтобы скрываться... от местных властей или мочить в подворотнях всякую шваль. - Он приподнялся, взглянув на девушку, что пряталась в ладошках, и жалобно вопросил сквозь слёзы. - Зачем мне это что мне делать, тут не осталось не чего что, я должен был защищать, не чего.
   И снова рассмеялся - Представляешь, только одно не изменилась, люди всё также ищут способы, покончить друг с другом представляешь.
   А когда она наклонилась, тряся его за плечи, вопрошая, - что с тобой - он молниеносно выбросил правую руку, нервно хихикнул, подтянул её к себе и размашисто от души чмокнул в губы и снова рассмеялся.
   Мат и бранные тирады, сопровождаемые смехом и плачем постепенно затихали, он выбивался из сил и уже начинал засыпать.
  
   Тр-емс покраснел, Абдус посерел. Оба сначала непонимающе переглянулись, затем у Абдуса в глазах появилось понимание.
   - Зашитый механизм психики, даже меня проняло, кто знал, что блюститель морали может так ругаться. - Тр-емс только кивнул.
   - Ну ладно, наша проблема, когда он очнётся повторно, возможно решится сама собой - прошептал Абтус и оба понимающе переглянулись.
  
   Вечерело, солнце медленно катилась за свод оливкового горизонта, он лежал на спине, широко раскрыв глаза, правая рука горела огнём, грудь сковали тески, хотелось выть. Он кашлянул, над ним нависла тень. С трудом сфокусировав глаза, ему удалось разглядеть Аза нависала над ним её глаза недобро посверкивали в полу мраке.
   Кряхтя он приподнялся на локтях, в голове шумело, перед глазами поплыли кровавые круги. В этот момент пощечина силу, которой можно сравнить, пожалуй, только с ударом бревна стенобитного орудия. Его припечатало к земле, а нижняя часть лица сначала онемела, затем взорвалась болью.
   - За што, шёрт ты мне шелюсьть выбила - мечник ухватился за челюсть, проверяя целы ли зубы.
   Она взобралась на него сверху оседлав сжав коленями грудь, отняла руку от челюсти крепко за неё ухватилась. - Не дыши - После этих слов раздался хруст а затем крик.
   - И что это было? - оклемавшись, спросил мечник, всё ещё находясь в её ногах как в тесках.
   - Ты не чего не помнишь?
   - Нет. Если я был груб прости?
   - Так ты не чего не помнишь, ладно я исправлю это упущение. - Она накланялось низко, волосы отросшие и белые упали ему на грудь и лицо, мечник ощутил её запах сладостный как аромат весеннего утра после долгой зимы. Аза коснулась его губ, поцелуй продолжался всего каких-то пару мгновений.
   - Это не стоит смерти - за это он получил сильнее, и уже когтями лишь в последнее мгновение, он успел убрать голову из под удара и рука вошла в песчаный грунт, лишь немного оцарапав ухо.
   Она отскочила от него как от чего-то дурно пахнувшего, прошипев - Грубиян - А он лежал боясь пошевелиться ,после резкого движение по телу гуляли волны боли. А в голове шумела прибойная волна.
   Он лежал долго, солнце успело к тому времени уйти за горизонт, начали пробиваться первые звёзды. Аза вернулась с полной железной миской похлёбки, заставила его встать, всучила ему еду и зло, буркнув, ешь, ушла, куда-то во тьму.
   Сидя на писке, жуя кашу из зерна крупного помола с кусками мяса, он радовался тому, что может вкушать запах, что прохлада приятно холодит рану на ноге и новую в груди. Ему было хорошо просто от того что он жив и только в этот момент он услышал. Кто то сопел рядом мечник напряг зрение и увидел того кого не ожидал увидеть, с перевязанной головою рядом с ним лежал тот чей вызов он принял. Мечник был рад, сам бы спас этого человека чести, облизнув деревянную ложку с низу он мечтательно улыбнулся.
   - Сколько я был без сознания? - покончив с едой, вопросил мечник.
   - Три дня, тебе повезло что выжил, у тебя два раза останавливалось сердце по пути сюда. - Ответил ему голос из тьмы, тем временем он пополз к огню, что горел в центнере. И рассмотрел ногу краснота осталась, но не продолжила своего движения, это было хорошо его болезнь тут пускай не излечится, зато это её приостановит.
   - Останемся, здесь ещё на четыре дня, как думаешь Эдвинг очнётся за это время - вопросил он - И выйди пожалуйста на свет я хочу видеть глаза того с кем разговариваю.
   - Он не очнётся, было б чудом, если он очнётся за неделю, твой меч будь чуть менее острым, убил бы его на месте, его жизнь поддерживается только силой что течёт здесь, и когда извинишься я выйду. - Опять отвечала ему тьма.
   - Я не могу извиниться перед тобой. - Грустно ответил мечник. - У меня нет имени, чтобы просить прошения, но ты мене его дашь, ведь так?
   Она выскользнула из сгустившихся сумерек опустившись перед ним на колени. Взяла его правую руку в свою и сжала, словно так сильно, что у мечника на глазах навернулись слёзы.
   - Тише, ты сломаешь мне пальцы...
   - Ты хочешь получить от меня имя?
   - Я приму любое из твоих уст.
   - На колени - на выдохи произнесла она, мечник с трудом поднялся его шатнуло, но в мгновение и его ноги стали такими же твердыми как и взгляд. Улыбнувшись, он упал на одно колено, затем опустился на оба, вопросительно подняв взгляд.
   - Меч - прошептала она, казалась её губы, стали чужими голос резким даже грубым приобрёл властные нотки. Он осторожно не позволив механизму выстрелить меч, аккуратно вынул его из ножен подав рукоятью в перёд.
   Аза приняла его, высоко подняв над головой, а затем плашмя аккуратно опустила ему на лоб, но всё же не достаточно осторожно, тонкая струйка крови устремилась к земле.
   - Я Азарнаскай Малорна Вентийская дочь Атагата Малора последнего князя Вентии властью данную мне правом крови, чести и случая нарекаю тебя Йомом Летисапсем.
   - Йом Летисапс - прошептал он улыбнувшись ей...
  
   Лошади отбивали мерный шаг в пыли, медленно наливался силой новый день, они выехали от пустыря рано утром и сейчас медленно покачиваюсь в седле Йом улыбался. Ему нравилось так просто скакать не спеша размеренной рысью медленно приближаясь к целее. Право рукой он держался за луку седла, а левая накрепко привязанная к груди сжимала длины и тонкие строганные палочки. Иногда он отрывал пальцы от седла и молниеносным движением отправлял одну такую в полет, всаживая их в приглянувшиеся дерево.
   - И чему ты так улыбаешься Йом? - вопросила Аза поравнявшись с ним придерживая коня рвавшегося в скач.
   - Жить хорошо - хмыкнул он, отправляя очередную палочку в дерево. - Особенно когда у тебя не чего не болит - опять улыбнулся Йом.
   - Ага неделю стоит всего провалятся молчаливым бревном и у тебя тут же прибавляется настроения - ответила Аза ему озорной улыбкой - и жизни любия.
   - Ну, в отличие от некоторых я не могу регенерировать бессознательно. - Xитро прищурил глаз он.
   - Ага... - Долетело до него её слова и Аза спустила коня со стремени отдавшись галопу, Йому даже не пришлось пришпоривать своего пегова чтоб догнать ей.
   Копыта поднимали пыль, мешки скакали на боках коней, он улыбался смеясь на скаку даже несмотря на растревоженную скачкой ногу. Аза вторила ему, отпустив поводя, разметав в стороны руки, её волосы золотым дождём развевались на ветру. Он думал, давно ему не было так хорошо, с тех самых пор как он провалился в эту чёртову яму, но это было сейчас не важно его отделял уже целая вечность и за этой стеной предстояло научиться жить.
   Лошади начали уставать, он наклонился в седле, ловя поводья своей спутницы. Упершись в стременах он откинулся, балансируя потянул на себя поводья, заставив коней смерить пыл на рысь. Аза недовольна посмотрела на него.
   - Хорошего по не многу.
   - Почему?
   - Что почему? - Переспросил он.
   - почему тогда когда я поцеловала тебя ты не воспользовался ситуацией. - Повернулась она к нему, этот вопрос застал его в врасплох и он не успев вернутся в седло чуть не свалился с лошади.
   - Самолюбие взыграло? - от этих слов её прелестные зелёные глазки наполнились кровью она хотела стегануть лошадь но поводя он ей ещё не вернул тогда он решила только надуть губки.
   - Успокойся в моём случае между нами не чего не могло быть - хмыкнул он наблюдая за сменой гримас на её лице.
   - Я ведь не совсем человек.
   - И что я тоже не представитель вещего злобного рода! - с трудом скрываемым омерзением выкрикнула Аза.
   - Так вот я гибрид..
   - А ясно как у всякого гибрида у тебя не стоит - он жутко покраснел от этих слов от чего Аза громко рассмеялась.
   - Ты знаешь что такое геном? Генотип? Фенотип?
   - За кого ты меня принимаешь
   - Во мне живёт и прекрасно себя чувствует вирус симбионт, это вызываете некоторые гормональные дисфункции, встраивая новый генный ряд в мою цепочку ДНК он вырабатывает новые белки заменяющие старые постепенно меняя меня, ну и один из белков отвечает за полное подавление моих репродуктивных функций. - Он улыбнулся - так что ближайшие лет пять мне не грозит смерть.
   Она попыталась его ударить, но он со смехом увернулся видя как Аза постепенно краснеет, затем белеет от злости.
   - Это миф, понравившиеся нам мужчины не умеряют в страшных муках, не зависимо от их расы.
   - Удобное поверие не правда ли. - На этот раз она его достала, кулачком по рёбрам, он согнулся, прокашлялся и не ощутив во рту уже знакомого привкуса крови снова радостно улыбнулся.
   - Так что ты жертва побочных эффектов.
   - Отнюдь, старейшины решили, что молодым войнам не стоит отвлекать своё внимания на всяких вертихвосток. - На этот раз ему пришлось уворачиваться от куда более сильных ударов в конце концов взерощенная и жутко злая она отобрала у него поводья и чуть пришпорив своего коня вырвалась в перёд.
   - Ну и скачи себе один, жалкий весяк.
   - Было б о чём жалеть. - С задорным смехом проорал он ей вдогонку.
   Он опустил голову и начал думать, прошло то время когда он считал себя без именным, теперь он имел его и того ради кого хотел жить. Нет любви он не испытывал, точнее он не мог понять что чувствовал, но кое что было важнее всего. Его путь начался, возможно долгий и бесполезный, но начался. Йом коснулся нового шрама в груди потёр то место, где он пролежал сделал своё дело все его многострадальные рёбра срослись. Жаль рука оказалась после того злосчастного боя практически потерянной, всё пребывание на пустыре смогло лишь восстановить новые повреждения.
   Интересно как там Эдвинг человек к которому у него зародилась симпатия. Выживет ли конечно нападение диких животных в круге ему не грозило но всё же если он очнётся это будет чудом.
   Он снова улыбнулся, пришпорил коня позволив ещё чуть-чуть жеребцу по наслаждаться свободой. Он догнал её быстро она и не сопротивлялась, придержал коня поравнялся, прося прошение лишь взглядом Аза поняла его кивнула. День только начинался, длинный путь тоже, а где то в лесу посреди бескрайней зелёной чащобы, на ветке сидели двое, по очереди смотря в старый бинокль, с треснутой линзой, тихо переговариваясь.

Глава 2

Жизнь и Смерть. Встреча.

   Воздух из лёгких выходил с трудом и свистом, нога страшно дергала, краснота медленно но верно поднималась над коленом, они остановились лишь для того чтоб сменить ему повязку, рана гноилась и дурно пахла. Если бы Йом мог увидеть себя со стороны он бы ужаснулся, под глазами пробились фиолетовые круги лицо бледное, словно у мертвеца, глаза налитые кровью с множеством красных прожилок.
   Да и чувствовал он себя не лучше чем выглядел, четыре суточных перехода почти доконали его. А его спутница как назло выглядела свежей и отдохнувшей несмотря на то что они сначала он скакали днём и на это время он отдал Поводья Азе сам тихо посапывая в седле, ну или пытался поспать. А ночью они брали лошадей под уздцы и шли, рядом отдыхая только в самые тёмные часы ночи пока на небо не всходила луна.
   Пока Аза чистила ему ногу, м перебинтовывала, он наслаждался отдыхом, не будь он с детства привыкшем к седлу, давно бы не смог сидеть. Его медсестра бросала на него встревоженные взгляды. По мери того как нога освобождалась от новой порции гноя ему становилось легче.
   - Тебе надо передохнуть выглядишь как труп честное слово - Он огляделся вокруг, да этот бешеный поход измотал его не то слово, но, по крайней мере, им удалось уйти от города на добрых триста с лишним вёрст. Им наконец удалось выбраться из бескрайнего леса, впереди на сколько хватало глаз снова растлились золотые поля, а где то ближе к небосклону в небольшой искусственной рощице раскинулась деревенька.
   - Хорошо коли ты настаиваешь, доберемся до деревни там отдохнем, да и запасы пополнить не помешает - Было бы с провизией у них немного лучше он бы предпочел обогнуть его по дуге но второй день питательных сухарей и кусков соланины он бы не выдержал.
   Она посмотрела на него как бы говоря кого ты обманываешь, тебе самом не терпится отлежаться на нормальной кровати и поесть нормальной еды, но смолчала.
   Когда перевязка была закончена, они ещё немного посидели на травке давая лошадям ещё немного роздыху и пощипать траву. Затем как делали это каждое утро, потёрли тем бока сухими тряпками, что были припасены в котомках, и отправились в путь.
   В пути он не спал в первые за всё их дневные переходы, вертя головой то в одну то в другую сторону Йом выбирал травы, останавливался морщась спешивался с лошади, ножом осторожно срезал нужную а затем догонял свою спутницу. Аза поглядывала на него с всё возрастающим интересом, а он делал вид, что не замечает.
   После получаса сбора, он критически осмотрел свою добычу, снова догнав свою спутницу, глаза которое уже не сверкали, а полыхали интересом. Йом протянул ей получившийся довольно красивый хоть и куцый букет.
   - Спасибо - она покраснела даже немного от неожиданности.
   - Разотри.
   - Что?
   - У тебя в сдельном мешке ступа и пестик разотри в них эти травы -
   - Зачем это?
   - Они нанесешь на волосы они станут красными, нам ведь не нужно повышенное внимание? - он ухмыльнулся за что получил по затылку, и отъехав на достойная расстояние следовал за ней до тех пор пока получена их трав субстанция не была нанесена на волосы вода была у него в тюках и она понадобилась чтобы вымыть волосы.
   Когда паста была смыта, Аза стребовала с него один из мечей, посмотрела в своё отражение и присвистнула, до этого ровный стекающий с плеч золотистый дождь, превратился в ярка кранного цвета, но при этом выглядящие естественно волос, он приобрел объем и начал несколько курчавится.
   - За эту краску любая аристократка убила бы, ты оказывается знаешь толк и в парфюмерии - она продолжала рассматривать себя в лезвие его клинка.
   - Ну да и после нанесения сама бы распрощалась с жизнью - Ухмыльнулся мечник.
   - Смесь токсична?
   - Ближайшие пятнадцать минут достаточно коснутся твоих волос, чтобы распрощаться с жизнью. - Он протяну ей маленькую склянку - Остатки пасты положи сюда и плотно закупорь, немного яда не оставляющего следов нам не помешает.
   Она выполнила его просьбу с опаской косясь на волосы когда те касались её шок, но с ней не чего не происходило, Аза уже начала думать, что Йом над ней подшутил, но когда протягивала ему склянку он буркнул.
   - Оставь себе, или у тебя возникло желание меня убить? - запихнув ёмкость в карман, она промолчала в ответ.
  
   Дорога наконец привела их в деревеньку. Она была расположена среди раскидистых деревьев на небольшом холме, тенью вязов и дубов прикрывались небольшие но опрятные бревенчатые дома. Но вся жизнь в этот момент будто исчезла из деревеньки, все её жители столпились огромной толпой подле большого каменного поместья, скорее всего местного помещика.
   Разномастная толпа из сельских жителей и ребятни не орошали на приезжих ровно не какого внимание, они, что то кричали, о чем-то спорили. От этого вида у Йома зародились неприятное чувство тревоги. Медленно они подъехали к толпе сзади. На пороге дома, в колодках на коленях седла девушка, её судили. А чуть по отдал, на трибуне из бочки что то горячо доказывал бородатый человек в чёрной грязной рясе время от времени указывая кривым перстом на заключённую.
   А под ним ,не вероятно древняя старуха с клюкой и тихо и спокойно ему отвечала и рассудительно но доводы её тонул в крике жрица, и ропоте народного гласа. Неожиданно выцветшие глаза старой уцепились за него всадника что подъехал только что. Она устремила клюку уперев её в направлении него и громко произнесла.
   - К нам нюхачь приехал люди он нас всех рассудит. - Йом ответил на удивленный взгляд Азы пожатием плеч. Толпа расступилась позволяя им проехать и они успели услышать упоенную речь жреца.
   - .. сжечь её люди сжечь она презренная гулящая девка нашлёт на нас беды не малые, в наших силах покарать её в наших она виновно, что хозяин не посмотрел на её бесстыжее него, она прельщала его своей наготой и когда он не подался её чарам убила его. Изничтожим же люди грех спалим его в очищающем пламени - Мечнике поморщился, одарив жреца холодным взглядом выехал на центр ристалища прочистил горло и заговорил.
   - В чём обвиняют её?
   - В смерти - отвечала толпа.
   - Есть какие доказательства её вины.
   - У неё был нож - как зачарованная отвечала толпа.
   - Кто старший в ваше деревне, я буду говорить с ним о том как рассужу я.
   - Я старший - выпятил грудь жрец с отчего из под рясы выпятился огромный треугольник.
   - Я говорю, о старшем по уму, а не по сану - от этих слов по толпе пробежали смешки а жрец трёх покраснел словно рак. И толпа как то сразу вышла из транса скандируя слово одно слово - Старейшая будет держать ответ.
   Древняя старуха, опираясь на клюку подошла к его лошади, он спешился морщась низко поклонился ей. Она ответила кивком и светом пронзительных голубях глаз.
   - Нам нужно многое обсудить с вами праматерь.
   - Я предлагаю вам миску и кров, кровать не предлагаю не те годы милок. - Эти слова отразились от толпы смехом.
   Он ещё раз покланялся - Я принимаю приглашение и жестом попросил склонить голову свою не спешившуюся спутницу.
   Старуха взяла его коня под узци и повела...
   Дом у старейшей был большой, не просто большой а двух этажный. Это здание выполняла собой функцию как администрация, лечебница, и небольшая часовня в углу молились двое, у маленького чёрного каре угольного камня символа вселенной. Бабуля провела их по крутой винтовой деснице на второй этаж предварительно отдав распоряжение позаботится о их лошадях.
   В стоял полумрак ,свет проникал из маленького окна затянутого рыбьем пузырем, пахло травами что сохли многочисленными пучками на стенах, из мебели большое плетёное кресло, деревянная не чем не застланная лежанка. И небольшой табурет с лежавшем на нём изящной резной трубкой и необъятного кожаного мешочка.
   Бабуля села в кресло облегчено охнула, они расположились подле на принесенных молодухой соломенных подушках. Старейшая не спеша с каким-то само упоением взяла с табурета трубку, любовно набила ей содержимым кисета. Подкурив её от принесенной не понятно от куда появившейся молодухой лучины, глубоко затянулась в огне от разгоревшегося зелья её глаза заблестели и выдохнула сизый дым из ноздрей.
  -- Сегодня ночью вы освободите девочку, и уведёте её от сюда и не когда не вернетесь. - Она извлекла из складок платья в полнее себе пухлый кошель и крякнув качнувшись в кресле положила его перед ними. - Йом принюхался к дыму, что-то в нём было знакомое, слегка дурманящее.
  -- Кто она вам? - спросил мечник, с любопытством пробуя воздух на вкус
  -- Внучка, мне важно только ваше слово, что вы доведёте её до хорошей деревне и поможете ей устроится.
  -- Нет я не буду её спасать и не возьму такую плату, вы разыграли такой спектакль не зря, ведь вы хотели просто острожить неизбежное ещё на один день, а что если я смогу вернуть вашей внучке имя какую вы плату мне предложите.
  -- Сто золотых - не раздумывая прошипела бабка, нахохлившись, став разом в два раза больше.
  -- Я буду с вами откровенен - он посмотрел на Азу и задрал правую штанину показав красные разводы идущие по ноге.
  -- Это чернушка. - Глаза от этих слов у Азы расширились а чернота вытиснила весь белок.
  -- Да, у меня мало времени, каждый день бесценен, что вы можете предложить мне равноценное тем дням, что я проведу, возвращая имя вашей дочери? - она откинулась попыхивая трубкой и мерно качаясь, её голубе глаза продолжали светится.
  -- Болит? - он кивнул, с некоторых пор нога дёргала постоянна без перерыва на обед и ужин. Старшая протянула ему трубку, он принял ей с благодарностью, да в нутрии была не табак, какой-то наркотик неизвестный ему. Он приложил трубку к губам и сделал глубокий вдох задержав в груди воздух.
   Его накрыло с галловой, в глазах промелькнули круги разных цветов потом он увидел звёзды. Краски стали яркими и отчетливыми, он забыл дышать от чего раскашлялся чуть, не подавившись своими лёгкими. Боли не было, голова стала ясной и мысли потекли размерено, он почувствовал, что жар, к которому он уже успел привыкнуть исчез. Несколько минут он приходил в себя, а потом обнаружил перед собой тот самый кожаный мешочек, что лежал до этого на табурете.
   - Это достойная плата? - в ответ он кивнул, прислушиваясь к тем ощущениям, что испытывал.
  
   Их положили в сенях, мечник не возражал спать на чердаке, только вот трубка и кисет жгли карман, он выбрался на карниз, огляделся по сторона забив трубку, нога потихоньку начала подёргивать, его спутница старательно делала вид что спит хотя сон ей совершено не был нужен. Он огляделся по сторонам щёлкнул пальцами от чего забитая трубка задымилась.
   - Я не знала что ты владеешь магией - прошептал голос из соломы, другой бы на месте Йома не чего бы не услышал но других тут не было. Жадно затянувшись прогоняя боль он ответил.
   - Мелочи фокус просто, не было желания возится с огнивом.
   - Почему ты затребовал цену?
   - Мир тут другой, многое поменялся, а так как у меня просили помощь я спросил о вознаграждении, и заметь цены не называл.
   - Хитрец, ты правда сможешь помочь.
   - Найду виновного да думаю смогу.
   - А что если это она убила.
   Мечник долго молчал, попыхивая трубкой в свете дурмана его глаза лихорадочно блестели, он глубоко вдохнул, выпустил очередное облако дыма из носа и...
   - Тогда её смерть будет быстрой и безболезненной....
  
   В комнате было трое, или четверо ели считать труп, что лежал на большом дубовом столе. У окна стоял мечник ,он курил пытаясь отбить запахом смертоносного зелья, как по утру Аза обозвала его замену табака, миазмы разложения. В дверях жрец воздевает руки в мольбе своим рукотворным богам, а рядом тихо наблюдает за Йомом старуха, что купила его за мешочек зелья.
   - Вы правда умете читать по телам? - спрашивает его жрец в его гласах светится ненависть, похоже, унижений он не забывает. Йом кивает, это одно из умений, урок, который преподали ему хорошо.
   Когда в труппке дотлевает зелье, он подходит столу, берёт в руки кинжал, хорошее оружие без вычурной отделки простое и сбалансированное, не украшение а средство убийства.
   Йом срывает со стола покрывала, и на него, мёртвыми глазами смотрит человек с маленькими усиками, хорошо сложенный, с небольшим брюшком, на руках характерные потертости, но это не важно. Рана одна немного скошенная, нож вошел под рёбра, разрывая диафрагму, пораскользив по ложбинке между лёгкими и аккуратно кончиком рассек сердце жертвы.
   - Чем занимается обвиняемая?
   - Ткачиха - презрительно бросил жрец, за что удостоился холодного взгляда от старейшей.
   - Какой у ней рос? - а вот этот вопрос, застал обоих наблюдателе врасплох, бабка пожала плечами жрец неприлично выругался на тему какое это имеет значение.
   - Приведите сюда ту, которую вы обвинили и без кандалов и цепей я рассужу кто она.
   Они ждали недолго, в комнату буквально втолкнули дрожавшую девушку, на запястьях и шеи были видны отчетливые следы кандалов и колодок. При виде тела она побледнела и ещё силене задрожала.
   Он протянул ей кинжал, она взяла его за остреё порезов при этом палец, уже одно это говорило о многом, а когда в забытье взялась за рукоять Йом ели сдержал смешок.
  -- Выпрямись - она развела плечи и вскинула голову, всё ещё со страхом поглядывая на тело. Ростом она не уступала ему, а бабку превосходила в двое.
  -- Не она - от этих слов жрец вскочил.
  -- Почему, все доказательства против неё - злобно ощерился жрец - И вы не показали не чего обратного. А мечник не мог забыть как старый хрычь подождал его у лесники сеней, пытаясь всучить мешочек видимо с пожертвованиями.
  -- Не она, удар нанес человек, низкого роста и явно обученный убивать, а эта девушка не похожа на умелого убийцу. Чтоб ударить ей нужно не естественно с низу в верх выставить кинжал и нанести удар почти параллельно рёбрам, она бы прост не смогла так вывернуть свои ручки. Убийца ниже жертвы минимум в два раза, карлик или ребёнок.
  -- Это не так шипел - жрец, наблюдая как девушка, уже смирившаяся со своей участью меняется в лице.
  -- Я сказал своё слов - и он вышел из комнаты, дальнейшее его не интересовало, в доме хозяина спустился в низ и ту его ожог в спину холодный, даже ненавидящий взгляд, он обернулся и увидел мальчика пажа в красной курточке. Он смотрел на него не детским взглядом. Мечник погрозил ему пальцем. От чего мальчонка скрылся на лестнице ведущий верх.
  
   Они покинули деревню быстро тем же днём...
  
   Очередная ночь застала их в дороге, кисет, что был получен за небольшую услугу, спектакль, если честно не сильно уж облегчал боль, а краснота медленно, но верно по икре подбиралась к причинным местам. Плохо было, то что края раны к тому же почернели и с каждым днём жар становился всё сильнее.
   Он остановился. Она в недоумении поглядела на него, дорога, что продолжала идти, по необъятным полям здесь делилась на две, он нее знал, почему, но нужно было свернуть тут. Что-то важное лежало за поворотом. И это что-то стоило потерянного времени, он уже понял, что его надули, в кисете оказался обычный хоть и сильнодействующий наркотик.
   - Приготовятся, мы сворачиваем.
   - Зачем.
   - Нам надо туда я чувствую - он порылся в кармане швырнув ей, стимулятор она поймала его в воздухе и вопросительно на него посмотрела, в ответ Йом кивнул.
   - Всё так плохо? - известилась она.
   - Хуже чем ты думаешь, там что то , не могу объяснить поехали. - он с и силой тронул коня заставив его с места встав с начало на дыбы, развернутся и устремился в перёд по дороге.
   В нутрии него кипел адреналин, что то тянуло его в том направлении словно магнитом. Сильно закололо в висках, боль из ноги ушла полностью, чувства обострились до предела и мир потёк медленней. Чувство неизбежного накатывало волнами. Что это вопрошал он. С тех самых пор как он. С тех пор как они ушли от деревни прошла неделя. И вот он снова несётся куда то. Что там.
   На первую яму, он наткнулся через пятнадцать минут бешеной скачки. Этот запах не узнать он не мог. Пахло смертью и горелой плотью, огромный чёрный кругляш с обожженными костями, его не вырвало а вот его спутница наклонилась в седле опорожнив содержимое желудка.
   - Что это чёрт возьми. - прошипела она сквозь рвотные позывы. А Йом не орошал на неё не как го внимания, он спустился с лошади приклонил колени над останками и начал нежно даже любовно брать кости в руки и рассматривать.
   - Это дети, здесь покоятся дети от десяти до четырнадцати лет, их мучили, а потом сожгли в этой яме - его губы превратились в белую полоску, а тот кто б заглянул бы в глаза немедленно распрощался с жизнью.
   - Дальше я еду один. - Его голос стал неестественно спокойным, а взгляд устремился дальше по дороге, что тонула в золотых полях. То тут, то там поле расступалось чёрными пятнами.
   - Может это эпидемия, нас не зачем туда ехать?
   Он поднялся с колен, направился к ней она старательно избегал встречи с его глазами. Н он схватил её за руку и заставил взглянуть, в глазах у него не осталось белка, так как зрачки увеличились заполнив весь глаз, она как завороженная смотрела в эти бездонные черные глаза и в тот момент когда чернота сузилась до маленькой точки в центре ей взгляд потух.
   - Ты поедешь обратно до развилки, разобьешь лагерь и будешь ждать до тех пор пока будешь считать нужным когда провизии останется на один день отправишься в старую столицу. - мечник вытащил кинжал из а голенища, извлек склянку черканул по запястью срезая кожу, набрав в сосуд несколько своих капель крови и протянул ей.
   - Это ключ, возможно, мы больше не встретимся, я не знаю - Он обнял её здоровой рукой, она поцеловала его в губы, он не ответил на касание, его лицо было горячим и пахло смертью.
   - Прощай - прошептал он, запрыгивая на лошадь и не оборачивайся, чтоб не видеть слез, что проступили на лице Азы умчался по дороги в даль. Она стояла долго до тех пор, пока он ни скрылся за горизонтом, а потом вскочила на лошадь...
  
   Дыхание не как не успокаивалось, оно будоражило лёгкие, а фантомные боли завывали в груди, что их вызвало больше старые раны или расставание он не знал, да и не хотел знать. Теперь он знал, что за чувство заставило его свернуть. Йом не отличался чувствительностью, он мог ощутить ненависть и желание убийства и некоторые другие чувства если объектом был он. Но то что распространялось во все стороны из мнимого центра не узнать было не возможно. Это был концентрированный страх, не просто страх ужас его приторно сладкий привкус не сходил с нёба мечника. А может это был дым и разложение человеческой плоти это не важно. Его тянуло в перёд и нужно было спешить.
   Лошадь сама огибала чёрные точки в то тут, то там цепляющие дорогу, от чего в душе Йом нарождалась яма, а догадка что будоражила кровь заставляла холодеть душу. Боль вернулась в ногу как будто напоминая его шансы. Йом оскалился, показывая зубы, словно говоря уж последний танец он спляшет и земля будет дрожать под ногами.
   Он опомнился только тогда когда лошадь начал хрипеть, позволил ей сбавить ход. Ему повезло ещё бы чуть-чуть и загнал бы её в пену. Да и сам Йом дышал глубоко через раз. Если учитывать то что в сердцем он делал на четыре вдоха больше чем обычный человек это было просто ужасно мало.
   Поля остались далеко позади, местность, простираемая перед ним была каменистой и мёртвой, ему навстречу шли три седых старца, когда он приблизился он понял что cстариками были двое а третий был молодым юношей но поседевшем и ослепшим.
   Они спешили не обращали на него не какого внимания похромали дальше, от этого зрелища в душе Йома потемнело. Он скакал уже практически не разбирая дороге и конь споткнулся на камне и захромал, ему остановится. Когда заматывал ногу коня тряпками из котомки понял дальше предстоит идти на своих двоих.
   С костром ему пришлось возится долго, в конце концов он плюнул на огниво и кресало щёлкнул пальцами от чего подмокшая трава и некоторое количество засохшего конского навоза что удалось найти у обочины дороги занялись слабым пламенем. Он сел у костра забил трубку немного подумал, и отправил ей в огонь туда же отправился мешочек с дурманящим зельем, в небо устремился слабый сизый дымок.
   - Пустишь к костру усталый путник. - Мечник поднял глаза, на фени чёрного неба стояла фигура с большой охапкой хвороста и дров. Лица он не видел слабый огонёк костра был не достаточно, он даже подумал что видит фантома в наркотическом дыме.
   - Присаживайся и раздели со мной тепло. - ответил Йом без различно, но при этом чуть сдвинув руку с арбалетом на изготовку. Незнакомец сел, у него были русые волос, чёрное лицо глаз он не видел веки незнакомца были закрыты. Охапка дров отправилась в костёр, от чего в верх взметнулись маленькие красные язычки ясно осветив угольно чёрное лицо, но незнакомец не был крайним южанином, у него были обветренные тонкие губы, маленький нос но на лице полностью отсутствовала растительность, не бровей ни ресниц.
   - Я Йом Летисапс, как твоё имя путник.
   - Не ври мене, это имя не когда не принадлежало тебе, не одно имя этого мира не принадлежит тебе - тихим за утробным голосом ответил незнакомец.
   - Кто ты - прошипел мечник, поднимая запястье готовый отправить незнакомца на тот свет в любой момент.
   - Ты можешь забрать мою жизнь безымянный, но думаю тебе будет интересно услышать рассказ Абаддая.
   Мечник опустил руку, взглянул на незнакомца пристально, будто пытаясь понять правду ли тот говорит.
   - Что должен знать я верховный?
   - Всё что тебе положено знать, не умерший. - От этих слов глаза Йома вспыхнули ненавистью.
   - Не надо ненавидеть правду, гордись собой, ты уничтожил закон, нет больше судьбы вы теперь предоставленные сами себе, гордись мечник вы достойны, мы вам больше не нужны. Но некоторые хотят вернуть всё по стром и у них ещё четыре попытки. - Усмехнулся Абаддая, мечник ответил ему удивленным взглядом.
   - Тебе предстоит с ними встретится, возможно покончить с их существованием в этом мире, если проживешь достаточно долго - Абаддая улыбнулся показывая ряд белых заостренных зубов.
   - Не обещаю.
   - уже готовишься к смерти?
   - Победа мне не светит - Он взглянул на свою руку и улыбнулся - Но забрать своего врага с собой во тьму я смогу.
   - Мы встретились для того, чтоб я мог рассказать всё что должен, а ты сделать всё что обязан и не потеряй себя во им долга. - Абадая улыбнулся протянув к костру руку по его пальцам заплясали огоньки и искры.
   - Наш мир очень хрупок. Его время раскрылся бутоном пришло, дальше только ваш выбор будет решать что будет судьбы больше нет, она умерла в огне очищающего пламени вы выросли мы больше не нужны. - Пламя ударило столбом осветив камни.
   - Я здесь больше не нужен и если это мир погибнет это будет результатом только вашего выбора, смотри искорки что пляшут вокруг моей ладони их жизнь поддерживает моя сила так и любой мир освещенный жизнью получает хранителя. Но приходит момент и хранитель становится не нужен даже вреден, мир не искорка он не потухнет если сила прекратит поступать, но если потухнет это будет результатом выбора его обитателей.
   - И при чём тут я, зачем ты мне это рассказываешь? - Абаддая снова улыбнулся.
   - Мои братья не понимают, что время ушло, мне пора уходить, но перед этим ты получишь от меня дары.
   - Мне не чего не нудно от брата смерти.
   - Твоя рука, ведь она ступила во тьму, ты можешь врать своей подруге, но не мне дай её мне - Последние слова прозвучали как приказ, их глаза встретились огонь загудел беря их в кольцо, схватка душ продолжалась не долго, Абаддая был сильнее. Рука мечника сама разорвала шнурки, что притягивали ей к туловищу.
   Гнетущая сущность, схватила мечника за руку, такая боль прокатилась по его телу, что на секунду выбила его из сознания. Когда в глазах разверзлась пелена его бледная рука, стала здоровой, но приобрела бронзовый цвет, а пальцы Абаддая почернели и скрючились когда их руки разошлись они распылись пеплом.
   - Зачем - прошептал мечник.
   - Моё время почти пришло, мне уже не нужна не рука, не это бессмертное тело, это не все мои подарки. - Он протянул ему оставшееся рукой, резную костяную трубку и кисет из холщовой ткани.
   - Ты ведь уже не можешь без этого - Он улыбнулся - Это обычный табак пусть и очень хороший.
   - А теперь сделай то, что должен и плащ он выслужил мне верой и правдой возьми... - его прервал свист, как всегда руки Йома сделали всё сами, аккуратно срезав Абаддаи голову он нанёс удар новоприобретенной рукой. Но ни голова ни тело не коснулись земли, на неё упала уже пустая одежда, так закончил своё существование тот кого в этом мире называл богом. И в свой последний миг он улыбался.
   Мечник покидал поляну во тьме, накинув на плечи плащ, что ещё хранил тепло хозяина, и он плакал, слёзы по мимо его воли текли по щекам, кобыла ведома под узцы нервно била себя хвостом по бакам. В он плакал, вытирая слёзы рукавом чужой руки. И тихо шептал во тьму.
   - Абаддая мы встретимся с тобой в другом месте, возможно в другом мире и тогда я набью тебе твою слащавую морду - и казалась сама ночь улыбалась ему в ответ. А его глаза будто отказывались подчиняться, и он плакал, при этом улыбаясь.
  
   Он подходил к городу, и запах что чувствовался всё сильнее, ему не нравился, в дыму чувствовалась приторная сладость разложения. А нога всё продолжала дёргать, он взял трубку подарок от Аддая закурил, табачное зелье проникло в лёгкие и немного отбила приторный вкус но не совсем.
   Лошадь пришлось оставить, теперь за спиной у него покичился лук и калчан, пока ехал он рашипил одно из небольших кривых деревьев что росли, то тут то там стрелой. И тетива словно пела ,оружие которое давно не использовали было радо руке хозяина. Абаддая одарил его больше чем рукой мечник пока не мог понять что изменилась, но думать мешала постоянно дергающая нога, заражение достигло своей финальной стадии, его уже не лихорадило да и температура спало но это обманчивое улучшение его не радовало. Час конца неумолимо приближался и он хотел сделать всё что должен и уйти с миром.
   В город он вошел в разгар дня, город был мёртв, ему пришлось прикрывать рот рукавом чтоб хоть как то защитится от запахов смерти. Дома горели кое где угадывались тела. На церквях что многим числом встречались ему впереди были сорваны маковки. Смерть и разрушения, земля сочилась от крови напитавшей ей.
   Он вышел на главную площадь, и его стальной желудок подступил к горлу, тут стаяли ряды полутораметровых кольев, и люди горестно вздыхающие на них. Ему стало страшно в конце он увидел группу горожан они сажали на кол пятилетнею девочку, он хотел бросится к ним но подал прежде чем он добрался до них они сами покончили с собой повиснув пробитые насквозь на колах.
   Их глаза, пустые глаза фанатиков, не чего не выражали только боль в момент когда а на крыше ратуши стаял ангел, таким что словно сошел с древней гравюры, Белоснежные крылья развивались на ветру в белой тунике, с горшим мечом в руке и громогласным голосам. Но если бы не лицо искривлённое торжествующей улыбкой он был бы красив.
   - Как тебе приём, тот у кого нет имени, как тебе моё приветствие, они все распрощались с жизнью чтобы приветствовать тебя - И он засмеялся, а площадь наполнилась криками, все кто добровольно кидался на кол начали испытывать муки, когда первые крики о помаши достигли вершины, первые мольбы достигли вершины древнего каменного страдания...
   - Вы получили что хотели, разве не вы молили меня о милости, разве не вы просили о снисхождении, так получите я смилостивился над вами - Ангел смеялся тем смехом что гогочет умолещённый, потешаясь над теми кто страдал и их муки обещали продлится ещё долго.
   Стрела вошла ему в рот, и ангел буквально захлебнулся в своём смехе, он прошла насквозь выйдя из затылка. Мечник был зол, и пока ангеле махал крыльями пытаясь удержать равновесия он успел послать в него ещё три смертоносных снаряда. В тот монет когда почувствовал движение тёплого воздуха, он отскочил как раз вовремя, взъерошив волосы в том месте где он стоял, ударил огненная волна, спалив человека что мучился на колу рядом.
   Когда он снова взглянул на фигуру на ратуше, то уже избавился от двух стрел, две же торчали у него из груди.
   - Я буду ждать тебя, я знаю теперь ты найдешь меня куда я не отправился, но перед этим я сделаю тебе подарок, это стадо заблудших овец оно твой делай с ним всё что хочешь. - Мошнам ударом крыльев он оторвался от крыши его крылья на глазах теряли белизну становясь чёрными с жестким вороньими перьями.
   Он огляделся, и его наконец вырвало, он давно не ел не чего из-за запаха, но что то в его желудке всё же нашлось. Стенающая толпа, здесь были дети, женщины, старики, мужчин не было и он кажется, знал почему но не хотелась об этом думать. Он разогнулся, сплюнул и извлёк меч, дарёной рукой предстояла работа.
   Мечник насчитал четыреста шестьдесят два столба и каждый отразился шрамом на его сердце. Ему было страшно подумать, что творилась в этом городе. Он клялся себе что найдёт его, этого псевдо ангела, который уже считает себя богом, найдёт и покончит с его существованием.
   Сейчас он чувствовал его прекрасно, он был не далеко за городом туда вела извилистая бревенчатая дорога. Городское кладбище лучшее место для некроманта, хотя на это у него были некоторые сомнения. Некромант обычно не испытывает радости от доставления мук ближними, а этот испытывал.
   Рука зудела от количества нанесенных ударов, а пальцы что не когда не держали меча, были сбиты в кровь. Он удивлялся, как Абаддая смог совместит свою руку и его мышечную память, сейчас перевязывая нежные, но при этом такие сильные пальцы.
   Он поднялся, с кален обвел, полошась города, которому предстояла стать грандиозным похоронным костром. Что ж пора испробовать дар подумал он.
   - Я клянусь вам, что отплачу за ваши страдания, до последнего вздоха сражаясь с тем, кто отнял вашу волю и привёл вас к смерти. - О стряхнул на мостовую несколько капель крови, что выступили из повязки, от кровавых мозолей смешав свою кровь с кровью мёртвых. - Я клянусь вам, что умру, но отомщу за вас. - Его не мог не кто услышать мертвые не отличаются хорошим слухом.
   Он щёлкнул пальцами, и тела вспыхнули словно факелы, облитые чёрной водой, воздух наполнился запахом горящий плоти, он подавил рвотный позыв и щёлкнул ещё раз, той рукой, что была дана ему и город воспылал, загорелась ратуша, дома, загорелась даже мостовая вымощенная камнем. Всё обрушалось в пепел, а мечник, ступая среди бушующего пламени, был спокоен, ему был холодно, и на душе был лютый мороз, он отдал последнею дань умершим парой скатившихся слёз и его глаза навсегда высохли.

Нет, с его слёзными железами было всё в порядке просто тот, кто начал зарождаться в нём, стеснительный и неуверенный, добрый и отзывчивый тот, кого звали Йом Летисапс. Умер здесь и он был четыреста шестьдесят третей жертвой горящей на этой площади. Остался только мечник, безымянный.

   Дорога вела на холл петляя, змеёй впереди возвышались кресты и треугольники могил, он покидал город в одиночестве, но теперь его к нему медленно приближалась толпа, из мужчин не больше сотни с разномастным вооружением в основном вилы и топоры но пару десятков в неплохом доспехе и с мечами явно войны и города.
   Он привёл дыхание в норму, лук буднично упал в руку, стрела одна за одной покинули колчан, устремились в полет, издавая при этом оглушительный свист. Специальные отверстие в основании оперения ,вызывающие оглушительный звук, цель напугать. А люди в толпе идут по трупам, им наплевать на свист и стрелы, пожалуй даже если сейчас разверзнутся небеса и в огненной колеснице спустится истинный спаситель им будет наплевать.
   Они уже не люди, нечто среднее между человеком и живым мертвецом. Они уже потеряли души, он выхватывает мечи, когда их число уже сократилась на половину. Их ярость натыкается на его спокойствие он прорубается через их ряды, срубая головы, лишая незадачливых врагов ног и рук.
   Схватка длится не долго, это не бой резня, у горожан просто нет шансов. Последнего он проткнул насквозь в грудь, лезвие меча вышло из его спины. Дальнейший подъём дается ему не легко, лук он оставил у подножия в месте с пустым колчаном. В верх пытаясь вастоновить дыхания после яростного боя.
   Одежда и доспех стал тяжелым от пропитавшееся крови. Дыхание вырвалось у нег из лёгких с присвистом, а нога перестала болеть, возможно именно в этот момент болезни перешла в финальную стадию, но шагая по трупом ему было чихать. Все мысли выветрились из головы, на душе было пусто он шел в верх, а под ногами хрустели чужие кости.
   Кладбище было большим, среди рядов каминных надгробий, стояла небольшая часовня и на его крыше словно голубю сидел он. Его тело успело зажить, даже одежду ангел достал новую. Мечник усмехнулся, боль медленным огнём разливалась по лёгким.
   А из земли разрывая и гремя костями полезли скелеты, Анжел воздел руки к небу, и торжествующе рассмеялся. Йом оскалился, ноги легко переступили и мечи плашмя начали крушить стилеты, скелет, - это не воины он просто ломал их. Раскалывались черепа трещали кости, а он танцевал быстрый и смертоносный, его губы нашептывали.
   Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной. Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня.
   На душе стало спокойно, он кружась, снёс очередному костлявому голову, они даже вооружены кое как, а молитва которую бы узнали бы многие услышав всё лилась из его уст.
   Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих, умастил елеем голову мою, чаша моя преисполнена.
   Так, благость и милость, Твоя да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме твоём многие дни. А ежели, не звергнишь меня, я приму свою кару со спокойно душой.
   Он закончил, душа и тело пришли в спокойствие последняя жертва некроманта рассыпалась прахом, тот махнул крыльями спустился. Мечник улыбнулся, его состояние было сравнимо с берсерком, что несмотря на переломанные рёбра и свёрнутую шею рвётся в бой. Некромант поднял меч, но вместо того чтобы обрушить ударом на голову мечника он выставил одну руку и ударил той субстанцией что называют смертью, она прошла мечника насквозь, он не боялся, его время уже пришло, дела закончены, в душе не какой грусти по не свершенному, и это сделало его неуязвимым для главного оружия некроманта.
   Некромант скользнул в перёд ударил сверху, мечник ушёл изящно поставив один из мечей под удар сделал пол оборота и кончиком меча зацепил ангела в спину его спасло правое крыло которого он в одночасье лишился.
   Следующий удар обрезал левое, ангел взвыл, отскочил, ударил снова быстро с низу в верх, и в этот моменте правая нога мечника отказала, мечи заскрежетали, соприкоснувшись, большой двуручный меч некроманта пронизи Мечника дробя рёбра, разрывая сердце.
   Мечник улыбнулся, по губам текла кровь, но в этот монет даже потеря такого важного органа как сердце не могло его убить, как не могло убить и Некроманта. Он потянулся к той искорки, что всё ещё теплилась у него в груди превращая её в пламя. Два его удара настигли ангела кода тот отпрянул, правый меч подрезал левую ногу под кленом. Левый прочертил длинную косую полосу на спине врага. Но то не упал отскочил, комкая в руках что то мерзкое. Некромант кинул в него, мечник не стал уварачиватся да просто не мог, подставив под землистый шар левую руку, от соприкосновения кислоты с кожей запахло озоном, но на этом всё, только несколько капель попавших на одежду проделали маленькие дырочки.
   Его душа прогорала, словно свечка чадя последними каплями воска, тело налилось свинцом, в глазах потемнело, он выдернул себя из состояния смерти последним усилием воли. И атаковал тут же не тратя время на раздумья, вложив в удар последние остатки своей души. Два лезвия расчертили тело некроманта на две части, сначала отвалилась голова, затем туловище отделилось от ног.
   Он упал рядом на колени, пытаясь закрыть огромную дыру которая била кровью, из под сросшейся кольчуги, но жизнь утекала сквозь пальцы, сердце, разбитое на двое, сделало последнею попытку сдвинуть кровь, и остановилось. Его повело в сторону, земля встретила его плечо пухом, он с трудом вдохнул, и тут схватился за горло, оставляя на нём длинные кровавые борозды, задыхаясь. Пневмоторакс, всё же убьет его, пронеслось в мыслях, он даже улыбнулся. Ухмылка мертвеца выглядела жутко, а потом его глаза остекленели, а губы искривились в последнем слове
   - Прости - и он ступил в бесконечную ночь.
  
   Они сидели не для кого не видимые, да если бы их заметили на кресте церкви, двое сражающихся в низу были бы сильно удивлены. Это были наши старые знакомые, Тр-емс и Абтус. Они сверкая глазки и тихо переговариваясь наблюдали. Как погиб Некромант мгновенно и как медленно умирал несмотря на смертельную рану мечник.
   - Бой был не долгим - Тр-емс был огорчен.
   - Да нашему безымянному другу удалось оправдать репутацию своих собратьев.
   - Скажи Тр-емс ты бы вышел в бой с таким вот чудищем?
   - Ты что белены объелся конечно же нет.
   - Ну вот я тоже, не взялся бы, однако мальчонка оказался нам полезен, да и умирает без сожалений ведь так? - Тр-емс в ответ кивнул, наблюдая как Мечник падает навзничь.
   - Так что может спасем, мальчонку?
   - Пусть дохнет ,слишком много проблем из-за него. К тому же именно он помог Аббадая уйти. - За одно это он достоин куда более мучительной смерти. - Ощерился Тр-емс, его лицо при этом вытянулось, морда стала похожей на соболью, а если быть точным на шакалью, из челюсти выступили длинный загнутые назад клыки.
   - Умирает - констатировал Абтус жадно уставившись на лежавшее тело. - Но его душа ведь тебе не достанется - В ответ Тр-емс кивнул он физически сейчас рядом с умирающем не мог говорить, точнее почти не мог.
   - Что-то не так - с трудом выдавила шакалья морда звуками больше похожими на лай чем на речь.
  
   Тьма, кто её не видел, не знает, бесконечная ночь, пристанище отчаянья он не видит, у него просто нет глаз, он не слышит, у него нет ушей. Разгорается свет его несёт к источнику вырывает из бесконечно тьмы. Мечник стоит у него появились ноги, за спиной непроглядная ночь, а впереди горит костёр в его руках охапка дров и он к своему ужасу понимает что это обрубленные концы колев на некоторых ещё видна запёкшаяся кровь. Он понял если посчитает их число то не сколько не удивится тому если несмотря на размер охапки их окажется четыреста с лишним.
   Перед костром, сидит Аббадая и улыбается, его улыбка слащаво приторно отражается от мечника и улетает во тьму. Мечник не плачет только по тому что больше не может плакать.
   - Присядь путник к костру, отдохни со мной
   - Я принёс дров для костра, благодарю за приглашение. - Он ссыпает охапку в костёр тот разгорается сильнее но его пламени хватает чтоб едва-едва разрушить тьму.
   - Давно меня тут дожидаешься - Аббадая приподнял глаза, его лицо не чего не выражало как и глаза а рот всё тянулся в слащавой улыбке.
   - Тут нет времени, но ты скоро присоединился ко мне в вечно тьме.
   - Так это и в правду ты а не фонтом созданный моим агонизирующим мозгом? - Мечник ответил ему такой же слащавой улыбкой, и в этот момент из его рта толчками вышла кровь. Он откашлялся.
   - Да я ждал тебя тут во тьме, хотя меня звали дальше - Аббадая улыбнулся ещё слащавее и в этот момент его лицо встретилось с левым кулаком мечника от удара его выбило из маленького пяточка света освещаемого костром.
   - В следующий раз, когда решишь покончить с жизнь, просьба повесься на ближайшее суку. - Аббадая отплёвывая кровь, выбрался из ночи.
   - Со мной не всё так просто.
   - Почему ты ждал меня, что решил привадить меня до конца пути во тьме?
   - Нет для тебя этот путь ещё даже не начинался! - Он снова улыбнулся правда уже не во все тридцать два зуба парочки не хватало на своих местах.
   - Очнись, и оглянись мы с тобой умерли для нас путь закончен.
   - Не для тебя, то что ты видишь, это всего лишь порог того места куда мы попадаем после последнего вздоха. Мы должны обсудить многое.
   - И что я должен услышать от мёртвого бога.
   - То что тебе положена убийца, ваш мир катится в тартарары, ещё немного и последствия будут плачевны, у вас назревает большая война, и при этом тут не обошлось без тех кто не хочет лишатся своей власти. Ты можешь найти их и уничтожить. Это работа твоя как последнего потомка тех, кто вышел из хаоса.
   - В данный момент я лежу, на земле посреди кладбища, с пробитой грудью и разорванным на части сердцем, я умер, чёртов идиот. Понимаешь, ни кого не могу теперь убить, и моя бренна оболочка поломана, всё конец. - От ярости мечник даже привстал, меч из ножен, выбрался на половину. Только сейчас он осознал, что он последовали за ним.
   - Для тебя эта рана ещё не смертельна. - Аббадая улыбнулся и от этой улыбки мечнику стало страшно. - Ты очнешься, тот, кто убивает божество не когда не оказывается без наказным.
   - Ты тварь, знал к чему приведёт и подстраховался.
   Мечник сидел опустив голову, капая по подбородку стекала кровь, его волосы слипшиеся от пота ниспадал на плечи. На груди расплывалось кровавого цвета пятно. Он достал из кармана трубку забил ей табаком в молчании, достал из костра уголёк раскурил и затянулся, выпустив несколько колечек дыма. А Аббадая что сидел одетый во всё чёрное напротив улыбался, его глаза не чего не выражали но рот будто застыл на всегда в усмешке.
   - Почему я?
   - Ты ещё спрашиваешь, я слышу это от того кто сломил то что было ему предназначено, не умер несмотря на желание судьбы. Слышу от того кто сломал законы своего мира. - Аббадая улыбался, мечник думал, что если это ухмылка не исчезнет с этих проклятых губ он вобьет её во тьму своими руками.
   - Так это моя вина, что мой мир погрузился в анархию?
   - Твоя вина не больше чем у ножа в руках убийцы, это назревало веками, и если бы те семеро что должны были уйти когда это случится не вознамерились вернуть свою власть всё возможно было б иначе. - На этот раз улыбка вышла натянутой, даже грустной.
   - Что ж я должен сделать? - Яростно подавшись в перёд к костру так что огонь припалил его волосы но он не обращал на это ни какого внимания.
   - Ты не чего не должен! Дальше всё будет твоим выбором, нет больше судьбы, что предопределяет, когда кому жить или умереть. Ты можешь вернуться в своё тело раны излечатся, стоит тебе только пожелать, но вы ведь не хотите не когда, так привыкшие умирать без сожалений, для этого я здесь, чтоб развернуть тебя до того как ты дошел до конца пути во тьме.
   - Как понимаю я получил от тебя в дар больше чем руку? - Он глубоко затянулся и выдохнул вопрос вместе с дымом.
   - Да ты получил от меня проклятие, твоя рука отнимет жизнь любого кто её коснётся.
   - Ты сделал меня вампира, Мёртвый бог?
   - Нет ты не умерший, ты знаешь как таким становятся, ты умер там на колу в городе, и умер на холме в сражении обряд инициации был соблюдён не обессудь, другого выхода я не видел - Снова улыбнулся Аббадая.
   - Теперь многое зависит от твоего выбора, но знай в Мелгроте в деревеньке что за тремя липами, в маленьком доме подрастает истинный правителя. Сын бастарда последнего императора старой империи. Выбор за тобой. Ты можешь взять мальчонку под свою опеку, и вырастить его, этот путь займёт много времени но выбор за тобой.
   - Сколько ему?
   - Три года.
   - Ты можешь думать, что времени ещё много, но когда он войдет впору отрочества, его жизнь оборвётся в нём почувствуют угрозу те, чья власть уже пошатнулась, его уничтожат. - На секунду искорки что играли в глазах Аббадая исчезли, там осталась только грусть и скорбь, безмерная усталость хотя с губ его не сходила улыбка.
   - Я подумаю, ответь на вопрос мой прошу. Что я сделал такого чтобы стать не умершим скажи, я хочу жить но не такой ценой? - Глаза мечника всё таки спокойные блеснули отчаяньем.
   - Я не хотел этого, не моих рук дела, не в моих силах, я просто проклял тебя не более.
   - Всё - Мечник встал - я ухожу. - Поднялся и мертвое божество, схватил мечника за руку.
   - Есть ещё кое кто, что ждал тебя не вообразимо долго.
   В этот момент из тьмы раздались шаги, слегка шваркающей походкой, из бесконечной ночи вышел тот кого не узнать мечник не мог. Учитель выходил на свет. Всё также сед, глаза всё также серой пеленой смотрят на него слегка укоризненно. Он не выдерживает, мог бы он сейчас заплакал, но глаза предательски остались сухими.
   На калено он упал молча, воздев лицо в верх. Жестом мастер дал ему знак подняться.
   - Здравствуй, мой дорогой ученик, долго мне пришлось тебя ждать, но я бы предпочел бы не дождаться. - мечник опустился на второе колено и поклонился наставнику в ноги.
   - Приветствую тебя мой наставник.
   - Оставим церемонии у нас мало времени, я должен научить тебя одной вещи которой не успел. - мечник вытащил меч из ножен готовясь к триеровке не вставая с кален.
   - Оставь в этом мире я научу тебя по другому. - И ладонь мастера вошла в голову мечника, погрузившись, перед глазами безымянного поплыли круги и он забился в приступе жуткой боли. Когда боль ушла вокруг не чего не изменилась теперь его наставник сидел рядом с Аббадаей.
   - Отправься в столицу открой архив мой ученик и узнай всё что сможешь это моя последняя просьба - и с этими словами седой человек начал таять и исчез навсегда но перед тем как исчезнуть. - Прощай мой ученик.
   - Прощайте мастер - он уже чувствовал что его вытягивает из этой тьмы за спиной начал разгораться свети, его дёрнуло за шкирку и потащила, а Аббадая кричал ему в след улыбаясь в полный рот.
   - Найди мальчика, найди мага, что отправился с тобой в путь, найди знания и сделай свой выбор. И прошу не стань вампиром за каждую твою смерть предается за... - он кричал, что-то ёщё но мечник уже не слышал.
  
   Он вывалился в своё тело из груди всё ещё толчками выходила кровь, его выгнуло дугой от нахлынувшей боли. Но она его не волновало, он видел прозрачное голубое небо. И радовался, что снова что то видит кроме тьмы. Вторая волна боли привела его в чувство.
   Он лежал где и упал, приподнялся, огляделся чуть дальше на земле лежала голова он пополз к ней на ходу срывая зубами с пальцев левой руки перчатку, разрывая бинты под ней. Когда голова заметила его, налитые злобой глаза засветились отчаяньем. Потёртыми пальцами он прикоснулся к ней и по телу пробежала чёрная волна силы. Его ударило дугой запахло озоном, дыра в груди стремительно затягивалась а пальцы сбитые в кровь зажили. Его снова ударила волна силы, и поморе того, как голова усыхала его лицо розовело. Взгляд стал твёрдым, дрожь в теле исчезла. Когда он поднялся на земле валялся только высушенный череп.
   Изменения в себе он заметил сразу, вся та грациозность, и плавность движений, которую он отрабатывалась годами, исчезла. Шаг стал резким, но остался бесшумным, казалось центр тяжести пропал напрочь, его немного шатало при ходьбе. Он подобрал мечи c земли попробовал cделать несколько выпадов и закружится в танце смерти и не смог. Шаг вышел корявым он тои дело урезал его или наоборот делал слишком длинным. А все удары напрочь потеряли плавность и красоту, став сразу ломаными и скомканными.
   Выругавшись мечник оставил решение этой проблемы на потом. А сейчас его ждал полторы с лишним сотни трупов. Он повернулся к телу некроманта и щелкнул левой рукой, не чего не произошло, хмыкнул он принялся копать первую могилу. Его не волновала потеря силы, легко пришло, легко ушло.
  
   Он спускался уже вечером, оставив за спиной множество новых крестов. В первые у него не чего не болело, в зубах дымилась трубка, табак в ней уже дотлевал. На неё он не обращал ни какого внимания, пытаясь востоновить свою грациозную походку, но не чего не получалось шаг потерял плавность, а ноги делали шаг разной длины, и его при ходьбе шатало из стороны в сторону будто немного пьяного. Устав пытаться выронить свою походку он подсчитал количество длинных и коротких шагов каждой ноги и не удивившись узнав что права нога делает три длинных и три коротких шага а левая столько же только в обратной последовательности. Он плюнул на стройность шага и идти стало сразу гораздо легче.
   Догоравший город мечник обошел по большой дуге наблюдая как огненный диск солнца постепенно закатывается за горизонт. Он не как не мог привыкнуть что весь мир шатается с каждым шагом и это его ужасно нервировало, поэтому когда он вышел на дорогу он не сразу заметил четверых что спускались в низ.
   А когда заметил, понял что сделал ужасную ошибку, что растерял внимание. Четверо адептов жизнь у каждого по обоюдоострому мечу на поясе. Войны, судя по движением куда более сильные чем он. Их лица скрывали медные маски трое были высокими, одного роста с ним, а четвёртый был ниже. Они шли необычно быстро, их шаги казались не естественно быстры. Причину Йом заметил сразу амулеты, что болтались на тонких серебряных цыпочках давали невообразимую прыть.
  -- Мы пришли за твоей жизнью некромант - Мечник улыбнулся извлекая из ножен кленки делая это отчётливо медленно, показывая что принемает вызов. С некоторых пор он был неумершим а отличить неомершего от некроманта могли пожалуй только магистры магии ито после нескольких месяцев изысканий.
   Они разошлись, действуя слажено и чётко, уверенные в себе опытные бойцы, не прост бойца, у мечника не было не единого шанса. Он шагнул собираясмь перейти в атаку с ходу, хоть чуть чуть тем самым увеличить свои шансы на выживание, о победе мечник даже не думал шкуру бы спасти. Но шаг вышел короче чес нужно, и он остановился в нерешительности. Они напали стройно, с ходу закрутив групповой танец, один целил в голову, двое других в туловище и похоже полуоборотом собирались зайти за спину подрубив ноги, а третий низкий колющим выпадом в левую ногу. Мечник пошол на них .на этот раз ноги его слушались, цель была простая добратся до четвёрки достаточно близко не дав тем самым нобрать достаточную энергию для удара. Его подвёл последний шаг, опять слишком короткий, а тело само изогнулось в дуге откинувшись назад. Один из мечей царапнул ему шею, два других проскользили по кольчуге, а последний рассек голенище сапога. Он должен был упасть, но какая то сила потащила его в перёд, тело двигалось само, а руки нескольким ломаными выпадами зацепили мечом одного из них в бок. Они отскочили и застыли в нерешительности ,получившего удар от смерти спас хороший доспех. Их помогла только сверх скорость, они несомненно были быстрее и поэтому питали какие то надежды, но если бы знали с кем сражаются, предпочли бы сделать ноги.
   Последний боец обладавший тем же стилем боя умер слишком давно чтобы поснить, от разрыва сердца, после того как лишил жизни несчетное число врагов. Он потянулся к своей сущности, уже привычно превращая огонёк в нутрии в бушующее пламя, они напали одновермено, и слажено в едином разрушительном позыве. Он не перешел в танец что звали смертью, его мечи свистнули а ноги переступили парой шагов назад. Две головы покотилось по земле из глазниц безликих бронзовых масок текла кровь. Один воин прыгнул назад уходя от врага в кувырке, и в тот момент когда его ноги оторвались от земли к нему наведалась в гости чёрная с кассой. Мечника всегда учили тот кто отрывает ноги от земли умирает, он достал кувырнувшегося назад война самым кончиком меч в пах, разрубив артерию.
   Их осталось двое, Йом убрал один из своих мечей в ножны, и они медленно кружили по слегка неровному кругу оценивая друг друга. Последний оставшийся в живых воен., был низким но коренастым, правый бок медленно богравел в том месте где по нему прошлось лезвие древнего меча. Адепт атаковал быстро, перейдя с ходу на такую скорость что талисман на его шее раскалился до бела а потом взорвался снопом искр. Он всё сделал правильно, два шага переход и выпад с низу в верх, страшный силы удар способный столкнувшись с мечом сломать кисть руки. Мечник не отступил, ответив двумя короткими шагами и ударил колешим в живот. Клинки соприкоснулись, нескольких милеметров не хватило адепту чтобы распороть мечнику шейную, его меч ушел в сторону в месте с отбитым клинком Йома. Но то не замешкался, сблизился насколько это возможно и используя инерцию удара, со страшной силы обрушил рукоять своего меча на маску адепта жизни, тот упал навзничь несколько раз дёрнулся и затих.
   Дыхание было спокойным и размеренным, огонь медленно спадал. Но не каких побочных реакций после боя не наблюдалось. Мечник присел рядом с бойцом которому вспорол вену в паху желая помочь, но помогать было уже некому ускорении сыграло с ним злую шутку. Он выругался, мастера жизни были издревле их союзниками, хотя и приследывали иные непонятные не кому цели. Ему было жаль этих четверых войной, под масками скрывались молодые смертельно бледные лица. Когда он готовы был уже снять последнею жутко искореженную маску с лежавшего трупа тот застонал чем приятно удивил мечника.
   От смерти его спасла маска, только на вид казавшаяся медной, осмотрев её устройства мечник присвистнул. Она соеденлась с наплечниками брони, гибкой плетёной кольчугой однако при определенных углаx сгиба, этот материал отказывался продолжать деформацию чем и спас хозяину шею.
   Он осторожно осмотрел стараясь не касаться левой рукой пускай она была забинтована и в перчатке его. Убрав искореженную маску в сторону, лицо было целым, если насчитать расквашенного носа. Он двумя движениями вправил сломанный нос и запихал в ноздри два сделанных из ветоши тампона.
   Все эти операции пациент пережил спокойно и не дёргаясь только иногда постанывая. Мечник осмотрел меч что был разброшены то тут то там. Кленки оказались ожидаемо очень хорошими, лезвия покрывали тысячи линий узора рунного письма. Он вернул в ножны меч принадлежавший выжившему войну и влажжил в ножны щё два меча закинув их себе за спину. Хранить убитых у него не было времени поэтому он просто засыпал их тела камнями благо таких было вдоволь.
   Собрав всё необходимое закинув пострадавшего на плечо он зашагал по дороге всё тем же шатающимся шагом. Идти не пришлось долго. У единственного дерева в округе было превязаано пять лошадей. Он забрал двух свою и одну из адептов, и после того как осмотрел пожитки оставшихся расседлал положив сёдла у кроны дерева отпустил их на все четыре стороны.
  
  
   Вечерело, у догорающего костра, склонившись над куском солонины сидела она. Последние огоньки умеряющего пламени освещало её лицо делая и без того красивые черты ангельски прекрасными. Она плакала, роняя слёзы на мясо делая и без того солёную плоть ещё солонее. Что с ней если бы ей задали этот вопрос она бы не смоглаответить. Её глаза не знали слёз уже очень давно, характер за безчисленые годы стал не просто циничным, а до чёрно прагматичным, но встреча с этим мальчиком пробудило в ней что то давно спящее.
   В начале всё было нормально, она позволила ему уйти, привычно разбила лагерь на небольшой полянке рядом с развилкой. И ждала но недавно что то внутри словно обарволось и она не могла сдержать слёз, а они текли ручьём весь сегодняшний день.
   И левая рука стала безумно холодной, чуть ли не мёртвой. Она грела её над костром пока не апочувствовала запох горелого мяса, даже не заметив почти зажарив ладонь. Но она не обратила на это ни какого внимания слезы продолжали течь, рука регенерировала.
   Солнце заходила, и она какт омашинально начала собирать лагерь, убирала полатку, затоптала костёр, даже крестное солнце опускаюшеся за горезонт не могла с ней не чего поделать. Она уставилась на закатывающийся шарик каким-то отстраненным, мёртвым взглядом. От созерцания её отвлёк перестук копыт.
   Она обернулась, её не человечески зоркие глаза разглядели двух всадников в мельчайших подробностях. Второй явно привязанный в седле едущий не ровно то и дело сваливающийся на бок. А торой, уверно сидяший, рука перебинтована но это не страшно, это знакомо. С лица его исчезда бледность и это ей безумно порадовало. Она хотела сорваться с места, подскочить к нему сбить с седла пускай силой и задушить в объятиях, но напоролась на его взгляд.
   Обычный человек сказал бы что он повзрослел, но она была не далеко от человека. Нет он просто умер, изменения были разительными, но всего на секунду и его взгляд потеплел а лицо озарилось улыбкой. Но она продолжала стоять как вкопанная, не зная, что делать.
   Он подъехал не спеша, спустился с лошади, подошел, шатаясь во все стороны, она с ужасом с начало подумала что он ранен. Он приблизился к ней, обняв правой рукой осторожно на секунду прижал и отпрянул виновато улыбаясь. Она всё поняла без слов.
  
   Костёр вновь горел весило и задорно, они сидели проитив друг друга, раненый лежал в палатке накрытый попоной, он должен был скоро очнутся. Мечник курил трубку, на этот раз чёрную и забитою приятно пахнувшим табаком она смотрела на него и не кто не мог нарушить молчание. Она нарушила его первым.
   - Что с тобой? Ты изменился - Он с присвистом выдохнул тяжелый сизый дым...
   - Я не изменился, я просто умер там. - Его глаза не чего не выражали, были спокойны, он него веяло безконечной усталостью.
   - Теперь я неумерший, ты знаешь, что это значит.
   - Что ты намерен делать дальше, ты ведь теперь даже не человек.
   - Какая разница кто я? И до этого я был не совсем человеком, не собираюсь убиваться потому поводу, что теперь чудовище я. Какая разница у меня ещё много дел в этом мире, а это что ж я найду в себе силы примерится с собой. - Он пронзительно посмотрел на неё, она потянулась к нему захотела ухватить его за забинтованную руку, утешить. Он отпрянул с непредставимой скоростью.
   - Не когда не касайся моей левой руки - прошипел он. У неё из глаз выступили слёзы обиды и непонимания.
   - Ты слышала историю о руках бога?
   - Бога нашего мира? - Он в согласии опустил веки.
   - Правая рука его жизнь дарует, а левая отнимает дар.
   - Мне досталась левая, так что не когда её не касайся, она забинтована, но всё же.
   Они сидели, а тьма вокруг всё сгущалась, он курил, она смотрела на него, и души их кричали от боли...
  

Глава 3.

Ночной собеседник

   Солнечный лучик, раздвинув полог, ударил в нос. Давай понять, что пора вставать. В начале он отмахнулся. А когда до него достиг умопомрачительный запах, что слышался с наружи он вскочил с разу.
   После уже ставшей привычной горячей еды, от дней на сухомятке желудок знатно подвело. Мечник неуклюже выполз из палатке, когда вставал его шатнуло, выругавнишись он кое как поплёлся к очагу.
   Тело было лёгким доспех он снял, после чистки песком, воды отыскать тут ему так и не удалось, а питьевая стоила побереч. Он проветривался от резкого запаха покоясь на его мечах словно на шестах.
   Он сделал несколько неуверенных шагов, тело горело, руки отваливались, он потенулс разгоняя по телу полуночную ленивости, заставив хрустнуть косточки. Огляделся, в полатке навзнич тихо посапывал адепт жизни, у приличного вида котла колдовала Аза, интересно где эта чертовка нашла воду, ей удалось даже смыть с волос краску в месте с дорожной пылью и теперь её волосы отливали золотом в лучах взошедшего солнца. Он по доброму завидовал ей, но ему нужен был сон. Он поискал взглядом и приметил свои наплечники и кольчугу сверкающие на солнце их явно хорошо вымоли а затем густо смазали маслом. Метал отливал чернотой, ни следов запекшееся крови или гари. Он подивился, сколько всего она успела сделать за одну ночь. Есть хотелось неимоверно, от сногшибательного запаха желудок пристал к хребту и срочно требовал к себе внимания, но у него было дело, откладывать которое больше было нельзя.
   Он ещё раз потянулся глубоко вдохнул, из тела постепенно ушла вся тяжесть и оль оно стало лёгки и раслабленым. Только забинтованная рука зудела, но это его не тревожило. Он сорвался с места, молниеносно молотя по воздуху руками сделал пару ударов ногами и оступился его шатнуло и он закружился на месте словно щенок гоняющийся за своим хвостом.
   Дикий безудержный смех заставил его втянуть голову и покраснеть, аза упалп рядом с огнём, и малатила поземле руками держась за живот, снова грязно ругнувшись он успокоил расшалившееся дыхание.
   Надо было срочно понять в чом дело, и в место сложных шагов и ударов он попробывал сделать простой кувырок, и не смог. Став на руки его со страшной силой потянуло обратно и он чертыхнувшись перекатился и встал. Вторая попытка увенчалась большим успехом, он на этот раз покрасней мери не упал.
   В ещё одну попытку он влажил намного больше силы чем это стоило ему раньше и удалось, но как только ноги преодолеи вертикальное положение их с такой силой потянуло в перёд что то бы погасить инерцию попутно сделал двойное сальто приземлившись на ноги раскрасневшийся и улыюашийся во все двадцать восемь зубов.
   Наконец он понял, в чём дело, его центра тяжести каким-то чудом очутился ниже точки опоры, он улыбнулся и изогнулся назад, так что затрещали кости, и не упал, прильнув макушкой к земле, резко выпрямился назад с ходу выдав тройное сальто. Да о таком подарке не стоило даже мечтать.
   Он нашел свои мечи прислоненными к жердям на которых весела его броня, Выхватил их и не особо задумываясь доверившись своему телу пошел пошёл вокруг костра разя по пути невидимых противников. Попутно он сравнивал то что имел сейчас, ломаное агонизирующие выпады, укороченные шаги и длинные шаги, неправильная амплитуда короткие замахи. И всё больше приходил к мнению что его выверенный и точный танец смерти красивый и размеренный, просто танец по сравнению с этим.
   Остановился он не скоро когда руки загудели, а ноги налились свинцом. Он отправил мечи обратно в ножны, несмотря на всё это дыхание, основалось спокойным размашистым и уверенным.
   Он опустился возле костра, жутко хотелось помыться, но е где. Она понимающе посмотрела на него и молча налила похлёбки. Пахло луком и мясом и какими то кореньями. Он ел, наслаждаясь пищё, и украдкой посматривала принцессу. Он старясь не подавать вида то и дело бросала взгляды на два меча что он принес с собой.
   А вот кое-что заметил её руки слегка заметно почти на гране видимости подрагивали и это было не слишком хорошим знаком. Покончив с едой облезав с низу ложку, он попытался встать и первое мгновение не смог, ноги не слушались, а под коленями разгоралось пламя. Это было плохим знаком, новые движения, шаги оказались разрушительное воздействие на его тело, все сухожилия ныли, а мышцы подвывали. Чтобы подняться ему пришлось запихнуть сознание, в состояние полу транса, позволив теплещимуся огоньку в нутрии превратился в небольшое пламя.
   - Возьми меч - кинул он ей не оборачиваясь вытаскивая собственный из ножен. Она взяла двуручный меч одной рукой в этот момент ей изящная ручка взбугрилась, покрываясь сеткой мышц, и тяжелое лезвие легко выскользнула из ножен. Этот звука стал сигналом, он обернулся, его клинок был тоньше и легче, и несколько короче.
   - Что дальше - задорно сказала она держа пудовый меч одной рукой и игриво покрыичая лезвием над головой.
   - Я хочу понять на что ты способна как мечник - Ответил он, Аза тутже посерёзнела взяла меч двумя руками, выставив перед собой кончиком направив ему в переносицу, жало меча заметно подрагивало. Его подозрения подтверждались, Аза потехоньку утарчивала контроль над мускулотурой. Многие врачи бились над тем как этот мышечный обём прячется когда он не нужен ,знали как не многие в том числе и Йом. Всё было предельно просто, в теле высших не было не задействованих полостей, а мышцы представляли собой высоко организованную структуру каждая молекула мышечной ткани представляла собой шар способный прибавлять в объеме более чем в шестнадцать раз и становясь сильно вытянутым авалом, концы овала стыковались с другими молекулами. В спокойном состоянии компактно размешались огромное количество таких спячке молекул, в активном же состоянии они раскрывались, увеличиваясь в объеме, чтобы дать простор для сокращений вышедшим из спячки тканям.
   - Начинаем -Одежда обтянула её увеличившееся в объеме тело но не порвалась, а меч начал пляску в её руках, уж не дрожал а ходил ходуном.
   Он кивнул в ответ, она бросисилась в перёд необычно правильно перестовля ноги даже излишне, чувствовалась школа, аристократка во всём остаётся аристократкой. Она ударила с верху, одной рукой с такой оглушительной силой опустив меч, что у отскальзнувшего в сторону мечника, когда подставленный им кончик меча соприкоснулся с клинком Азы заныло в зубах. Он воспользовался полученной инерцией сделал оборот собираясь зайти ей за спину но в этот момент, тяжелый двуручный меч в место того чтобы сделать борозду в земле развернулся плашмя и пошел полукругом, скашивая кончиком короткую траву.
   В другой ситуации мечник был бы удивлен, но он знал с кем дерётся к высшим законы обычного боя непримиримы вон как машет двуручным мечом, словно это буковая палка. Он поставил под удар неминуемо срезавший бы ему ноги меч, но не стал блокировать жестко, он подался неумолимому движению куска железа, оталкнувшись от него перепрыгнул, сделал опять этот странный шаг оказавшись в миллиметре от её спины так что смог почувствовать идущее от неё тепло, и коротко рубанул от локтя целя в шеею.
   Остановить удар он смог прокусив губу до крови, и схватившись за ставшую чужой правую руку левой попутно чуть не сломав её. Лезвие лишь слегка поцарапало Азе шею. Он облегчённо выдохнул и упал на траву сосредосточевшись на том чтобы глубоко дышать. Драться с вышим на мечах, плохая идея. В правая рука безжалостно стреляла отсущинная двумя ударами чудовищной силы, в боку что то кололо и натягивалось обещая порваться. Его тело ещё не адаптировалась к новой скорости и возможностям, а разум не принял нового стиля боя, которым уже обладало тело.
   Как это не прискорбно, но та несуразица в бою и спасла ему ноги, хотя Аза могла бы его уверить, что смогла бы остановить пушенный по дуге двуручник мгновенно, он просто бы ей не поверил. Кто мог подумать использовать меч противника как опору чтоб уйти от удара глупость, но всё же эта глупость работает. Долго отдыхать он себе не дал хотя хотелось врасти тут в землю, его выбило из транса и теперь вся усталость навалилась с удвоенной силой. Кряхтя и ругаясь под нос он поднялся.
   Она стала, уперев меч в землю, положив на эфес руки, он доходил ей почти до груди. Да носить два таких на поясе невозможно, придётся делать ей перевязь на спину. Аза выглядела взерошеной, но довольной хотя и бросала на него изменяющиеся взгляды.
   - Раздевайся...
   - Что? - Вскинулась она, даже меч выронив от неожиданности.
   - Снимай верх, оголись по пояс - уточнил он.
   Она скинула куртку, смотря ему прямо в глаза, она сташила рубашку даже не рашнуровывая через голову, оголив груди. Они освободившись от уз одежды подпрыгнули. Он осмотрел её отрешено как лекарь а не мужчина.
   - Что теперь? Мне нагнутся - Усмехнулась она показывая зубки, он укорил её взглядом. Кряхтя поднялся с земли. Приблизился. Её руки продолжали слегка подрагивать.
   - Покажи мускулы. - Она замялась, ей взгляд стал каким-то размытым. ОН не мог в это поверить, она стеснялась. Её не мешала нагота, но Аза не решалась показать мышцы.
   - Давай - прошептал он. И с лёгким треском ей тело разрослось утратило женственность, плечи расширились грудь исчезла как будит её и не бывало на руках заиграли тугие мышцы. Пальци заходили ходуном словно она пыталась что то вбить.
   - Повернись спиной. - она послушалась немного не ловко повернувшись. Он нашел что искал, два больших красных пятна, похожих на экзему на самом деле это были язвы, сросшиеся в одно большое пятно.
   - Одевайся. - Он пошёл к костру, закатывая рукав и доставая из-за голенища кинжал. Мечник позволил языкам пламени сидя на против огня. Аза оделась, подошла к нему удивлёно посмотрела села напротив.
   - Ты давно охотилась?
   - Сегодня утром.
   - Не ври мне.
   - Тут нет не чего живого, на сорок миль к ряду, понимаешь нет, даже в реке в которой я набирала воду ни одной рыбины. - Он взглянул на неё, а Аза чуть не плакала, все симптомы на лицо дрожь в конечностях, поражение кожи, и перепады настроения.
   Когда кинжал достаточно прокалился, он быстрым оточенным движением нанёс парез вдоль вены, из раны медленным потоком синяя кровь.
   - Пей - протянул он ей руку.
   - Не буду - но года первая капля сорвалась с запястья и впиталась в землю она сорвалась вцепившись в руку чуть ли не зубами. Всё правильно, они не вампиры, они всегда но в их рационе им необходим живо белок, всё дело в тех самых мышцах, и если его не хватает организм начинает пожирать сам себя, начиная с кожи.
   Она пила его кровь, мышцы на спине бугрились, но она была нежна. Он слегка поглаживал её по волосам. А Аза испытывала чувство вины, и при этом голода. Сколько она сделал кругов в поисках хоть чего-то живого вокруг лагеря. Но приходилась довольствоваться только насекомыми. Она оторвалась от его руки через силу, вытерла губы рукой размазывая кровь.
   - Извини - прошептала она.
   - Не стоит - Ответил он прикладывая к порезу моток ткани, если бы кто пригляделся заметил бы длинные косые шрамы покрывающие запястье, но не кто не смотрел.
   - Куда мы отправимся дальше? - Нарушила она неловкое молчание. Он сел на корточки, разминая руки, забил трубку табаком подкурив отугалька из костра. Затянулся с присвистом, выпустил дым через нос.
   - Дальше, на юг к столице, нам надо будет увидеть кое-кого по дороге, и кое-что найти. А дальше стоит узнать всё что возможно. - Он улыбнулся, улыбка получилась усталой и натянутой.
   - До нашей цели путь не близкий, уёдёт не один месяц на поездку.
   - Это время у меня есть, а наш друг проснулся. Ищет меч. - Мечник улыбнулся сильнее на этот раз искренне. Показывая ей, глазами чтоб не подавала вида.
   - Что он возится так, а ищет амулет на шее. - А он растирал в правой руке маленькие глиняные кружки с рунами, растерла так чтобы даже следа от них не осталась одни крошки. Заметив её вопросительный взгляд он пояснил.
   - Они ускоряют течение времени относительно объекта приложения топорная работа дешевка. - Он выбросил крошево в костер.
   - Он нашёл мой арбалет, и свой меч, пытается взвести его, скрепит зубами, тяжело ему.
   Он встал, быстро несмотря на боль, во всём теле. Это уже его не волновало предстояла схватка. Адепт отбросил не для чего не годный ему арбалет в сторону. А мечник спокойно смотрел на него ожидая его действий. Он не имел не какого желания отнимать жизнь того кого спас. Но в этом мире мало что зависит от наших желаний.
   Он скользнул в сторону, словно тень, сокращая расстояние, его руки опустились на кленки, адепт запрокинул меч и на нанёс удар но мечник словно растворился, тенью и нанёс свой удар с верху в низ по кленку адепта. Тяжелый двурушник заскрежетав словно плохо смазанная дверь улетел в сторону. Оставив адепта растереть ушиблиное запястье без амулета он был не ровня мечнику, да и с амулетом тоже.
   - Ну что ты ждешь исчадие ада, давай покончи со мной, тебе ещё хочется проиграться - Мечник молчал он не чего не мог сказать, лишь скрипел зубами, он был на грани своих сил, почти в обмороке.
   Что то блеснуло в его руке и он направил удар в своё горло, это был один из болтов арбалета, мечник успел ухватить его свободной рукой, успел в последний момент, но маленькая шёлка между бинтами поставила крест на жизни того кого мечник так упорно пытался спасти.
   Лицо адепта смертельно побелело, а по телу мечника словно прошлась волна ключевой воды. Он наполнился силой и на секунду даже потерял ход времени, а когда очнулся. Спешно оторвал руку успев, однако освободить свой болт, но был поздно в охладевших пальцах уже не было, жизни, закатившиеся глаза к небу, бледное иссохшее лицо, он уже не чем не напоминал себя живого, его колени подкосились и он упал на зёмлю, не как человек как мешок с картошкой.
   Мечник уже не чувствовал усталости, теперь он мог легко пробежать пару десятков километров, в теле бурлила сила. Он выругался так грязно и проникновенно, что наблюдавшая за боем Аза спрятала покрасневшее лицо в ладонях, аристократка.
   На то чтобы вырыть могилу и уложить в нё тело не ушло много времени, он молча стал сворачивать лагерь и поковать вещи на лошадей, Аза поняла всё без слов и принялась ему помогать. На то чтобы свернуть лагерь затушить костёр и доесть остатки похлёбки у них ушло всё утро.
   Они стояли над свежей могилкой, мечник не чего не говоря достал кинжал и окропил свежевырытую землю своей кровью. Он изменился до не узнаваемости за эти каких-то четыре дня. Из его глаз почт исчез цвет, они стали серыми и холодными, почти бездонными. На правом виске наметилась ели заметная седина, но сильнее всего пострадала его манера двигается, плавные движения и мягкий кошачий шаг, превратились в нечто среднее между пьяной походкой и больным колтуном.
   Вся плата была заплачена им, возможно он резко повзрослел, даже его голос изменился стал хриплым и до жути басовитым. От всех этих перемен, в уголку глаз у Азы наметились слёзы. Когда он заговорил с ней она вздрогнула, ей почудилось что слова идут из уст другого человека, страшного человека.
  
   Он улыбнулся ей, и на миг стал те кем он был, в его глазах блеснули искры. Он протинул руку и утёр скатившуюся с её щеки слезу. Улыбнулся ещё раз как то виновато. А затем одни резким движением отвернулся от неё как будто отрывая себя от этого места. Он вспрыгнул в седло.
   - Отправляемся. - Они ехали а он говорил, мечник пытался убедить её что им надо растится он поедет в город что когда-то был центром мира ей же предстояла найти, того кто назвал истинным правителем. Но она не знала где его искать, и предстоявшее расставание пугало её.
   А затем они ехали молча мерно стучали копыта лошадей по когда-то справной дороге сейчас кое-где пробилась дикая поросль. Впереди дорога разделялась, здесь проходила граница империи. обе дороги вели на юг, но одна стелилась по окраинам империи а вторая в самое её сердце.
   Лошади остановились сами прямо у граница двух дорог, он повернулся к ней и она поняла всё ещё до того как он произнёс
   - Здесь мы расстанемся, ты найдешь того кого нужна и отведешь в пещеры. - она попыталась возразить ему но перегнувшись через седло запечатал её ответ своими губам, мимолётным поцелуем. И высшая осознала что знает где и кого искать, и прежде чем ей удалось освоить это знание. Он сорвался в галоп, она подавила порыв отправится за ним в догонку, свернула на дорогу к караю былой империи, в душе моля всех известных ей богов чтоб они встретились в новь.
   А мечник скакал, и ветер срывал с его лица влагу, он ронял слёзы, и довил крик это расставание давалось ему куда больнее чем он хотел это показать, но выбор был уже сделан. А отступать мечник просто не умел.

...

   Лес шелестел листьями, и только листья шумели здесь, множество маленьких и не очень косточек усеивали землю. Не очень большой мертвый круг земли, а посередине круга лежало почти мёртвоё тело. На голове была наложена повязка его чуть припорошила писком, которой нагнал ветер.
   Тело было сильно высушено, голова была замотана, а грудина ели подымалась, человек что тут лежал умирал не от раны что была нанесена мечём, нет он умерла от истощений, иссохшее тело от которого явственно тянуло испражнениями. Рана затянулась, и он уже очнулся смотря почти не чего не видящими глазами в небо, но это ему не помогало. Он настолько ослаб что даже не мог пошевелится и только смотрел бездумно, некоторое время он даже перестал чувствовать то зловоние что распространяла его тело а потом пришел звук.
   Шаги их было много, шесть или сем человек, точнее он сказать не мог. Он их даже не слышал пока, нет он чувствам вибрацию. Они говорили он слился понять о чём и ему в какой то момент это удалось.
   - Это точно он?
   - Да не много от него осталось, но это точно он. - вторил уже другой голос.
   - Единственный оставшейся в живых, кто скрестил с ним мечи. - проговорил третий.
   - По-моему он в сознании.
   - Что ж тем лучше.
   - Скажи человек ты хочешь жить?
   Он думал, он умирал и уже решил для себя что ухватится за соломинку, за мизерный шанс выжить. Он попытался ответить, но из иссохшие губы исторгали только хрип. Тогда он просто кивнул.
   - Что ж человек ты сделал выбор... теперь ты больше не человек ты зверь, охотник... Теперь твоим смыслом будет только погоня за добычей, ты будешь находить упоение в хриплом дыхании убегающей жертвы, ты получишь умение наслаждаться последним вздохом твоей жертвы...
   Последние слова потонули в дикой боли, каждая одряхлевшая мышц, каждая клеточка его тела наполнялась силой, а вместе с ней приходила дикая боль. Ему хотелось кричать но он не мог судорога намертво сцепила челюсти сломав несколько зубов. Его выгнуло дугой а затем он проснулся.
   Рывком он сел, это получилось неожиданно легко, его руки скользнули по безобразному шраму на лице, он кровожадно ухмыльнулся. Его вещи лежали рядом с ним на поляне их костной муки. Он переоделся в чистую и не вонючую одежду, дивясь насколько легко ему двигаться , и каким гибким и сильным стало его тело.
   И тут его накрыло, рот наполнился слюной, зубы удлинились, челюсть чуть выдвинулась в перед, пасть увеличился застыв в звериной усмешке. Он чуял его. Подхватив с полянки немногие свои вещи он сорвался с места в дикий бег.
   А с деревьев рассевшись на ветвях улыбались семеро, их гончая взяла след и скоро дичь будет поймана.

...

   Посох выбивал пыль из дороги каждым копанием поднимая в верх маленькое облачко. С право был лес, бескрайние джунгли, и с лева также шумел бесконечный лес, только древняя магия не давала заростки этой дороги.
   За ним наблюдали, но пока делали это с почтительного расстояния. Одинокий путник идущий по это дороге был не просто редкостью, это было непостижимой удачей. Обычно тут ходили большие дележансы запряжоные волами, лошадь ту тне шла, их вели либьо под узци перегоншимки прикрывая морды платяными мешками вымоченми в специальном составе. Или продавали в городке на входе в бесконечные джунгли.
   Шесть пар глаз прилипли к одинокому путнику, лёгкая жертва прельшала, наблюдателей местной придорожной банды, возможность поиметь выгоду здесь и сейчас относительно безопасно. Не надо дратся с охраной обоза, не надо подставлять шее под болты и стрелы. А самое главное не с кем не надо делится добычей.
   Мечник ухмыльнулся он заметил довольно таки умелую засаду, ещё до того как заметили его сомого. Точнее он их не увидел почувствовал живых, с некоторых пор все его ощущения обострились настолько что он буквально кожей чуял всякую тварь, две мили к ряду.
   Ему пришлось продать и лошадь и большую часть своего скарпа, приобрести объемист заплечный мешок который сейчас болтался у него на спине плотно набитый снедью. Охотится в этих лесах он решительно не имел не какого желания помня те опасности что поджидали охотника в вечно влажном лесу.
   В одной лавке он не удержался увидев явно древний боевой посох из железного дерева, оба наверщия посоха украшали массивные набалдашники с пупырышками заклёпок. Посох был хорошо знакомым и в умелых руках очень опасным оружием, не мание опасным чем меч.
   Но главной задачей его, было скрывать походку путника, операюшегося на посох оправдало неуверенную шатающеюся походку. Хотя он уже преноравился к тому что мир постоянно для него раскачивается. И стал находит в этом даже свои прелести.
   - Ну что облегчим путь буцака, - послышался звук плевка- от его тяжелой ноши глядите как мешок набит, не бедная птичка.
   - Мож ребят кликнем, гля какой у того палка шкрябнет по темени и скачеврижешся так не за что , не про что.
   - Ты чего, залётного испугался да мы его в четверым в пыль втопчем, не сы а ну подмоги.
   Шум шагов позади насторожил мечника. Противников всего оказал шестеро причём двое выскочили сзади совершено неожиданно. Они были похожи как братья. В кожаных одеждах выкрашенных в защитный цвет. С арбалетами на изготовку. Тупые наконечники болтов смотрели ему в ноги, эти тупые рыльца могли перебить ногу быку, что ух говорить о человеке.
   - Гони вещички, подал главарь той четверки что преграждали ему путь, и мы быть может не будем сильно трогать тебя за брюшко.
   - Пропустите и останетесь живы и возможно здоровы - отозвался тем же тоном мечник.
   Главарь усмехнулся, но от уверенности звучавшей в словах ему стало явно не по себе.
   Она сидела в засаде с арбалетом на изготовку, пока её брать окружали жертву, натянутая как струна, напряженно наблюдая за не известным в палаше. Наметаны глаз отметил посох явно сделаный не как опра усталому путнику, она кусала губы, незнакомец не выказывал страха а прлаш не давал увидеть что за оружие у него.
   Вот старший брат что то сказал, ему жертва ответила. Незнакомец дёрнул завязки на шее и плащ в месте с объемным мешком. Под плащом была броня отливающая тяжелым чёрным цветом, два меча одна из рукоятей которого была белой. Она выругалось про себя беря незнакомца на прицел, но выстрелить она не успела.
   Сознание померкло и растворилось по телу прошла...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

48

  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"