Солнце только-только встало над Великим Вишневгородом - столицей Тридевятого царства, - заливая город золотистым сиянием, играя рубиновыми искрами на разноцветных стёклах теремов и оживляя буйную растительность роскошных садов. Птички весело чирикали, совместно с громогласными петухами приветствуя новый день. Город просыпался, сбрасывая с себя остатки сладкого сна. Но кое-кто, как и всегда, встал намного раньше солнца.
Рассвет застал Василису Премудрую в её роскошном кабинете - за завтраком и разбором бумаг по Тридевятому царству и донесений шпионов.
- Так, так, - изредка радостно приговаривала девица, шумно прихлёбывая чересчур сладкий чай.
Повод для весёлого настроения Василисы был, и ещё какой - два дня назад удалось предотвратить бунт. Незадачливых заговорщиков повязали прямо во время очередного подпольного собрания в доме одного из главарей - купца первой гильдии Перова. Трёх ближайших сподвижников Перова вздёрнули на виселице, остальных - в батога и на каторгу. Самому купцу вручили награду "за выдачу изменников царю-батюшке". Несчастный не посмел отказаться - ведь первым делом Василиса Премудрая приказала тайно отправить в тюрьму его жену и двух дочерей. Честного купца Перова возненавидел весь город, обсуждение его "предательства" так захватило простой люд, что давно ожидаемое повышение налогов не было даже замечено. Как и планировала узурпаторша. К тому же имущество бунтовщиков, за вычетом десяти процентов настоящему доносчику, какому-то лакею - пьянчужке, осело в царской казне, а значит - в кармане у Василисы. И это только начало!
- Да, именно так. - Василиса или Васса, как ласково называли её в детстве, встала со своего любимого потёртого кресла, подошла к зеркалу и приняла самый величественный вид. - Перед вами Её Величество Императрица Лукоморья, Премудрейшая Василиса Бессмертная. И я этого скоро добьюсь, - мечтательно добавила царевна.
Кощей точно описал двоюродную сестру - она была невероятно страшна. Дело даже не в чертах лица (в этом она, наоборот, напоминала Василину Прекрасную), а в жутко-злобном выражении вечно суженных бесцветных глаз, сведённых в нитку бескровных губах, неестественно тощей и нескладной фигуре (большей частью благодаря тому, что Васса не стояла спокойно, а постоянно кривилась), неуклюжих и резких жестах. Царевна редко мылась, её бледную кожу из-за неряшливости "украшало" множество прыщей и угрей, свои пепельные волосы она стягивала в засаленную, жидкую косу с посечёнными концами, одевалась безвкусно.
Вот и сейчас старшая дочка Кощея была облачена в старый линялый сарафан поверх застиранной рубахи и лапти, но её руки, шея, грудь и уши буквально утопали в золоте и самоцветах, а голову отягощала громадная алмазная корона. Что и говорить, девица вовсю готовилась к своему триумфу.
В дверь кабинета деликатно постучали. Василиса тотчас отшатнулась от зеркала и, состроив надменное выражение лица, холодно велела:
- Да, Яков, входи.
В комнату осторожно просунулась голова Якова, управляющего и доверенного лица Василисы Премудрой. Можно даже сказать, правой руки. Как этому невысокому невзрачному колобку неопределённого, но явно пожилого, возраста, удалось получить завидную для любого подхалима должность, так навсегда и осталось загадкой. Тем более что Яшка Корень принадлежал к роду не царскому, не боярскому и даже не купеческому, а крестьянскому. Однако ещё более удивительным фактом было то, что добродушного с виду управляющего боялись ещё пуще, нежели Премудрую царевну. Яков умел внушить страх к себе.
Однако в данный момент он сам был очень напуган и встревожен.
- Госпожа, этой ночью на нас совершено нападение.
- Кто посмел? - моментально подскочила опустившаяся было в кресло дочь Кощея Первого, неуклюже опрокидывая недопитую чашку чая.
- По свежим данным нашей разведки, - Яков торопливо развернул какие-то бумаги, искоса поглядывая на госпожу, - это бывший сподвижник вашего батюшки Змей Горыныч...
Василиса слегка вздрогнула, управляющий понимающе опустил глазки. В начале своего преступного пути, сразу после смерти отца, именно к Змею обратилась с деликатнейшей просьбой о "помощи" юная Бессмертная. Матерный ответ давно честного Горыныча, подкреплённый огненным залпом, долго снился амбициозной Премудрой в кошмарах.
- ...неразлучная парочка лоботрясов - Михайло Потапыч и Алиса Патрикеевна, а также некая девица, которую означенные выше личности именовали генералом.
- Что за бред? - буркнула себе под нос Васса и тут же повысила голос: - Чего замолчал-то? Продолжай!
- Данная компания не слишком... э-э... трезвых личностей разгромила нашу лесную базу номер три на границе с Тридесятым царством, набила морды дежурным солдатам...
- Что, и чертей не испугались? - недоверчиво осведомилась Василиса, кривя губы.
- Нет. После этого они устроили чертям настоящие пытки - использовали несчастных в каком-то бас... Если кратко, их скатывали в колобки и заталкивали в корзинки, а потом перебрасывали их через забор друг другу. К приходу подкрепления с соседней базы шайка захватила кухню и отстреливалась теми же корзинками. А затем их унёс Горыныч. Он же напоследок поджёг базу, навалил кучу на головы разбегающимся чертям и обматерил лично Вас. Простите, госпожа. Да, ещё...
От подобных картин обладающая буйной фантазией Василиса на минуту опешила. Кое-как справившись с собой, она, наконец, выдала:
- Что им было нужно?
- Требований они не выдвигали.
- И они ещё не в тюрьме?! - разозлилась Василиса Премудрая. Впрочем, любой тиран не терпел, когда хоть что-то шло не по плану.
- Мы ждали ваших распоряжений. - Яков попытался слиться со стеной.
- Идиот! Где они?!
- Девка на Буяне.
- Какой чёрт её туда занёс?
- Горыныч. По некоторым данным эта непонятная особа рвалась набить морду коту под дубом.
- Баюну? Ему-то за что? - заинтересовалась царственная узурпаторша, но быстро махнула рукой. - А, ну и чёрт с ним! Затопить этот идиотский остров и выпустить Кита!
- Но остров арендует у Тридевятого царства Баюн, он исправно выплачивает подати...
- В гробу я его злато видела. И его там же. Где Горыныч?
- Отсыпается. Где-то у себя в логове.
- В Железных горах? - уточнила Премудрая. - Там его не достать, пусть спит, предатель. Потапыч?
- Он с Патрикеевной в лесах, подались в партизаны. Это...
- Я знаю! В лесах! Проницательный ты наш! - издевательски всплеснула руками Василиса. - Где именно?
- Неизвестно.
- Уволю! Нет, лучше убью!
Бац! От тяжеленной алебарды Яков еле увернулся.
- Я всё сделаю, госпожа! - проорал он уже из-за двери, задавая стрекача. Яков успел неплохо изучить свою вспыльчивую хозяйку и твёрдо знал - в бешенство Василиса впадала часто и надолго, когда она в таком состоянии, лучше было не попадаться госпоже под тяжёлую руку.
Однако кое в чём хитрый управляющий ошибался. Оставшись одна, бессмертная царевна успокоилась поразительно быстро.
- Чёрт, а была такая возможность... Половину грехов простили бы! - притворно-сокрушённо вздохнула она, покосившись на увязнувшую в стене алебарду, и подтянула к себе чистый лист бумаги. Партизанскую заразу искоренять надо срочно.
***
Партизанская зараза, то бишь Марина Ленская очнулась на каком-то пляже. Утро. Вокруг ни души, море в волнах, небо чистое, голова болит. "Где я? - На первую мысль однозначного ответа не было. - А что же вчера произошло? Или не вчера? Подпоили... А зачем?".
Сколько дней продолжалась знаменитая пьянка Марина ни в уме, ни на пальцах сосчитать не смогла. Чем она и её странная компания всё это время занимались - непонятно. Где она сейчас - вообще не ясно. Память оказалась кристально-прозрачной, то есть абсолютно пустой. Больная голова долгим размышлениям тоже не способствовала.
Так ничего и не придумав, Марина решила пройти вдоль берега - авось приведёт куда. По выбранному направлению мучающаяся похмельем Ленская шла долго и упорно, набив полные кроссовки песку. Где-то часа через полтора впереди замаячил раскидистый дуб в окружении самодельного "заборчика" из огромных валунов со стороны моря и поменьше - со стороны земли, а внутри, рядом с деревом, - небольшой стол и мягкое кресло. На столе - кипы бумаг, чернильницы с перьями, миска с рыбой в сметане. В кресле - здоровущий важный кот в пенсне и книгой в лапах.
- С кем имею честь? - не поднимая головы от книги, буркнул он.
- В смысле? - недопоняла Марина.
- В смысле по какому вопросу? Но для начала представьтесь.
- А ты... Вы сами-то кто?
- Я?! Да я первый академик-сказитель Лукоморья Баюн Васильевич Буяновский. - Кот самодовольно выпятил пушистую грудь. - И кто же ты после этого, невоспитанная хамка?
- Кто я? А с какой это стати вы мне тыкаете, господин академик? - съязвила не до конца отошедшая от вчерашнего хмеля Марина. - Я вам не хухры-мухры. Извольте обращаться ко мне по имени и отчеству!
Баюн слегка опешил. Котяра потряс головой, снял пенсне, собрался с мыслями и весьма резонно возразил:
- Так я не знаю вашего имени-отчества.
- Сейчас узнаете! Я сюда прямиком с...
- Пьянки, - принюхался кот. - И, судя по запаху, пила самогон, настоянный на грибах. Мяу-у-у! Сенька, что ли, экспериментировал?
Продолжая ворчать, кот вытащил откуда-то из-под стола флакон с жидкостью, напоминающей рассол, и протянул Марине.
- На, пей. Лекарство!
Девушка не стала упрямиться, махом опустошила ёмкость и облегчённо вздохнула. Рассол проявил прямо-таки оживляющие свойства. Голова моментально перестала гудеть.
- Лучше? - деловито осведомился Баюн. Марина кивнула. - Вот так, я этот отвар три года готовил, состав подбирал, а проверить не на ком. Хорошо ты подвернулась.
- Что-о?! - Марина подхватила кота за шкирку и как следует встряхнула. - Ты что же, паразит, на мне опыты ставить вздумал?!
- Ну ладно. - Отходчивая девушка выпустила Баюна, тот по-кошачьи изогнулся и принялся вылизывать серебристо-белую шерсть. - Извини, со вчерашнего сама не своя. И это... спасибо.
- Не за что, - отмахнулся кот, но в глазах усатого прохиндея ясно читалось: "чёрта с два ты со мной расплатишься". - Но пока вернёмся к имени...
- Марина.
- А как же отчество? - язвительно ухмыльнулся в усы Баюн.
- Это для избранных, - отмахнулась Маринка. - Я такую секретную информацию не пойми кому не разглашаю.
- А-а-а... Вы, значит, благородного происхождения будете, - продолжил изгаляться кот. Тихого рычания Марины он демонстративно не замечал. - Инкогнито.
- В нашей стране все равны, - бездумно брякнула коренная россиянка, округлившимися глазами наблюдая за Баюном. Таких сложных слов от хвостатого "академика" она никак не ожидала.
- Коммунистка, значит? А что ж тогда не товарищ и по фамилии? - Сарказм котика достиг апогея.
- Что?! - Первоначально Марина решила, что ослышалась. - Кто? Это ж Лукоморье!
- Да появились тут лет пятьдесят назад активисты, всё равенство проповедовали, - махнул лапкой кот. - Царей, мол, сбросить, церковь разрушить... Выгнали с треском.
- А поподробнее можно?
Баюн приосанился и довольно кивнул. Сама того не зная, Марина нашла его самое слабое место, котик обожал выступать на публику.
Через полчаса рассказа публика в единственном лице девушки двадцать первого века окончательно запуталась в именах, титулах и названиях стран. Но главное уяснила - кот определённо сошёл с ума. По версии Баюна условно-сказочные миры отражают мир-реальность, временами соприкасаются, но никак не строго параллельны. Вот откуда люди видят леших, домовых, русалок, принадлежащих, по своей сути, совсем другой плоскости бытия. Но представления о сказках меняется, меняются и сами сказочные реальности. Не сразу. Постепенно, по чуть-чуть, но необратимо...
Таково и русское Лукоморье. Оно живёт своей жизнью, но на него налагает отпечаток любое изменение сказок. Изначально, в языческих представлениях, Лукоморье было центром мироздания, соединяло обиталище богов и Пекло. Потом пришло христианство, из сказок-преданий начали исчезать упоминания Рода, Лады, Стрибога, Макоши и прочих славянских божеств. Единственные, кто избежал общей участи, - Ярило и Перун. Волхвы тоже остались (Марина припомнила "Песнь о вещем Олеге"), но больше стали восприниматься остальными жителями Лукоморья как предсказатели. А затем...
Затем великий русский поэт Пушкин написал знаменитых "Руслана и Людмилу". Первый отрывок стал просто визитной карточкой Лукоморья, остаётся таковым и по сей день. Мелкие же коррективы, штришки добавляются постоянно. Так постепенно к исконному Лукоморью - Хрустальным Землям и Подземным царствам - добавились Тридевятое и Тридесятое царства, вотчины шамаханов, остров Буян, Подводное царство... Это более ранние изменения, когда они возникли, никто уже точно и не помнит. Марине жутко повезло, нарвалась на крупного специалиста, истинного учёного и просто великого представителя кошачьего племени. Собственно, и разработавшего данную теорию. Мысли скромной гостьи из реального мира по этому поводу лучше не воспроизводить...
Самая свежая "поправка" - изменение речи. Естественно, коснулась только мифических существ и кое-кого из царских династий. Словом, тех, кто имел доступ в Маринин мир. Естественно, в этот список вошёл и единственный академик кошачьего роду.
Баюн устало откинулся в кресле и поднял скептический взгляд на пребывающую в прострации Марину:
- Понятно?
- Ага, более-менее, - старательно закивала девица Ленская, оглядываясь по сторонам. Тему перевести, пока кот ещё какую чушь нести не начнёт.
Пейзажик на свежую голову показался намного лучше, нежели на похмельную. Листва на дубе свежая, море ласковое такое, хрустальное, лодочка какая-то...
- Слышь, пушистик, а лодка тебе зачем?
- Как это зачем-м-мрр? Посыльного на большую землю отправлять, - важно выпятился академик. Но быстро опомнился. - Какой я тебе пушистик? Я - Баюн Васильевич!
- Угу, - Маришка старательно проигнорировала кошачье возмущение. - И много у тебя посыльных?
- Один.
- И где же он?
- Прямо-у-у передо мной.
- Облезешь.
- Ты чего, ведьма, каркаешь? - аж подавился котище, нервно разглаживая роскошную шёрстку.
- А не нарывайся! Так, а цепь где? Тут же цепь должна быть. На дубе! Золотая!
- Я тебе что, дурак, ценности на самом виду хранить, мр-р-р? В банке она давно, в тридесятовском. Только денежка кап-кап.
- Кап-кап, - прислушалась Марина. - Точненько. А чего это там?
Увлёкшиеся кот и девушка стремительно повернули головы в сторону моря. А там уже не капало. Шумная волна, перевалив через валуны сначала тоненьким ручейком, а затем и целым потоком, захватывала всё больше и больше суши.
- Полундрау-у-у! Спасайся, кто может!!! - большущий котяра, не помня себя от страха, запрыгнул на могучий дуб и принялся карабкаться наверх, подальше от воды.
Марина кинулась за ним...
***
- Дура! Дура!! Дура-ау-у!!! Мы утонем! Нет... Мы умрём с голода! А я ещё так молод и к тому же не успел опубликовать свой трактат "О вреде овощной диеты". Кстати, совершенно потрясающая вещь, рекомендую. Так о чём это я? А! А-а-а! Ты лишила мир гения-а-ау-у!
- Всё, истерика закончилась? Тогда выдохни, вдохни и глаза разуй, в конце концов. Бестолочь! - раздражённо пробубнила Марина, с мрачным видом болтая ногами где-то в пышной кроне крепкого дуба. Внизу плескалась вода.
- Прекрати на меня орать, - наставительно буркнул себе под нос усатый паникёр, сидя на две ветки выше. - Я, между прочим, тебя постарше всё-таки. Имей уважение!
- Слушаюсь, дяденька, - шутливо наклонила голову Марина. - Высказался, ничего не скажешь. Короче так. Лодку свою видишь? Её не затопило, это плюс. Вот сейчас спускаемся и добираемся до неё. Вплавь.
- Я - в воду?!! Ну уж нет! Да я лучше прямо здесь себе харакири сделаю! В знак протеста-ау-у!
- Делай, что хочешь, жирный сноб!
Девушка аккуратно стала спускаться вниз, принципиально не слыша сопения Баюна.
Когда Марина, пару раз всё-таки поскользнувшись (но ведь не упала!), оказалась на нижней ветке, сопение вверху достигло своего апогея и плавно перешло в нервные всхлипы вкупе с причитаниями:
- Бедный я, несчастный кот. Никто меня не любит, не жалеет. Сроду недоедал, недосыпал. Все меня шпыняли: кто веником по морде, кто метлой под хвост, а кто и дубиной норовил приголубить. Мало ли я в своей жизни пережи-и-ил? Так теперь ещё и в воду суют насильно, жалости не испытав к чело... Тьфу! ...коту заслуженному. И кто? Какая-то стриженная девчонка, грубая, неотёсанная, чёрте как одетая... Не надо-о-о!!!
Последний вопль кот издал, увидев, как Марина замахнулась на него палкой (довольно увесистой для кота), отломанной всё от того же многострадального дуба, с явным намерением сбить его (кота!). С минуту Баюн и девушка смотрели друг другу в глаза, в принципе прочитали там мнение о себе же, написанное самыми крупными буквами и нецензурными словами. Шибко умный академик первым уловил "похороны" и "кошачье кладбище" в мыслях Марины и предпочёл сдаться:
- Девочка, не надо нервничать, я всего лишь пошутил. Согласен, неудачно. Но я же... Я воды боюсь, понимаешь? И плавать я не умею, а там глубоко. Я ещё жить хочу! Да, и извини меня, нервы ни к чёрту стали.
Обрадованный своей победой кот в два прыжка (!) оказался на Марининой ветке и самодовольно уселся рядом с девушкой.
- Замечательно. А теперь поплавай! - бодро заявила девушка, наподдавая пинка пушистому всезнайке.
Не ожидавший такой подлости котик слетел с дерева с куском коры в лапах и удивлённой мордой. Марина почти моментально спрыгнула следом.
- Мя-а-а-у-у-у!!! Идиотка-а-у-у!!! - вопль обиженного судьбой (в лице неотёсанной нахалки!) Баюна наверняка услышало всё Лукоморье и ближайшее зарубежье.
Однако, несмотря на все угрозы и оскорбления, кот замечательно держался на воде. Марина только поражалась тому, с какой лёгкостью Баюн добрался до лодки и влез в неё. Ленская затратила на это аж на десять минут больше. Всё это время кот со скорбным выражением на усатой морде смотрел в одну точку, сведя глаза к переносице.
- Проснись! Давай греби! Эй!
Безрезультатно. Лишь когда девушка, разозлившись, дёрнула кота за хвост, тот вздрогнул, поднял скорбный взгляд на Марину и тихо произнёс:
- Мариночка, не поверишь, я плавал впервые в жизни.
- Греби давай! Иначе это будет твоё последнее плавание. Нам уплывать надо!
- Что за спешка? Мне надо высохнуть, причесаться, выспаться, поесть...
- Тебе бы только жрать! Обернись, и всё поймёшь.
Кот резко повернулся на сто восемьдесят градусов, а когда увидел, то...
Кот неуклюже схватил лапами ближайшее весло и заработал им с бешеной скоростью, хоть и практически вхолостую. Марина за ним еле поспевала.
Объяснение данной панике было крайне простое - к дубу приближался кит! Да-да, кит! Здоровенный, чёрный, местами заросший какой-то зеленью. Неудивительно, что от чудища хотелось быть как можно дальше.
Нет, уплыть им всё равно не удалось, кит всё-таки в родной стихии, а грести тяжеленным веслом в одиночку (плюс посильная, то есть НИКАКАЯ помощь кота) не очень-то удобно.
Лодка не успела отплыть и десятка метров, как водоплавающая зверюга настигла её. Напуганная Марина вцепилась в бесполезное весло:
- Ма-ма... Как думаешь, пушистик, нам пора составлять завещание?
Вместо ответа Баюн закатил глаза и рухнул в реалистичный обморок, предоставив все разборки с рыбиной своей спутнице. Вот только никаких разборок не было.
Уже через секунду, распахнув гигантскую пасть, кит проглотил маленькую лодочку.
***
- Это самый дурацкий из всех дурацких планов на свете, - в который раз повторила я, нервно поправляя чёрный парик на голове. - Более тупого плана нельзя придумать, и уж крайняя степень идиотизма полагаться на меня. - Я глубоко вздохнула, сморгнула слёзы с теперь уже синих глаз. Всё ещё режет, ну и гадость этот отвар. - И именно поэтому у них... нет, у нас всё получится! Уж у меня-то точно.
Вдохновлённая собственной речью, сделала глубокий вдох и без стука вошла в залу, перед дверьми которой я топталась битый час. Удобно устроившиеся - один в мягком кресле, второй на шикарном ковре - Кощей и Семён моментально повернули головы в мою сторону.
- Она всё-таки решилась, подумать только! - Серый ехидно фыркнул. - Не прошло и года.
- Не будь строг к девочке, друг мой, - с наигранным пафосом в голосе провозгласил Кощей. - Ей было нелегко. Это ж самое страшное испытание в жизни - открыть дверь.
- Господа, - едва сдерживаясь от переполнившего меня гнева и стыда, прорычала покрасневшая я. - Господа, во-первых, очень некрасиво говорить о присутствующих, тем более дамах, в третьем лице. Во-вторых, никакая я вам не она и не девочка, попрошу отзываться обо мне менее фамильярно. И, в-третьих, ещё слово в подобном тоне - и я желаю вам удачи в ваших делах, а на меня рассчитывать вы более не сможете. Понятно объяснила или ещё раз повторить по пунктам?
- Браво. - Царь Кощей изобразил аплодисменты. - Ты под дверью речь репетировала, да?
- В смысле?
- В смысле чего так долго! - взорвался Семён. - Будто мы тебя здесь съедим.
- На твой счёт у меня всегда были подозрения, - буркнула я. Ответа не последовало. - Ну?
- Что "ну"? - Сеня вытянулся на ковре и зевнул во всю пасть. Он же не собирается... спать? Видимо, по выражению моего ошалевшего лица Кощей всё понял, поскольку спокойно пояснил:
- Василина просыпается не раньше полудня, так что ждать нам не меньше часа. Да, Елена, присаживайся.
Я опустилась в свободное кресло. Убедившись, что отступать от своего слова я не намерена, Кощей перестал играть на публику в моём лице, отбросив истеричный образ, чего не скажешь о сером кардинале Сене. Кстати, он и подал голос первым:
- Мы пока вспомним детали...
- Что тут вспоминать? Я притворяюсь Василиной, туплю, капризничаю. С Василисой не встречаюсь, нахожу тюрьму, потом - Забаву, передаю ей записку, освобождаю, мы выбираемся из города, клубочек показывает нам дорогу к месту, где нас будет ждать Семён, - на одном дыхании оттарабанила я. Ну что, кто-то ещё сомневается, в насколько дурацком плане мне предстоит участвовать? Тут нужен кто-то вроде Джеймса Бонда.
Ладно, выдать себя за красивую дурочку я худо-бедно смогу, с Василисой Премудрой, возможно, разойдусь, дворец не маленький. Тюрьму я найду, это вряд ли сложно, но вот проникнуть туда - задачка та ещё, а вытащить царственную пленницу из-за решётки...
Я так и ушла в свои мысли, благо, мой ответ удовлетворил Семёна, да и Кощея. На самом деле прошедшие сутки для меня были нехилым испытанием. В первую ночь выспаться мне не дали, сначала собственные мысли, затем Семён, разбудивший меня аж в пять утра. Меня ускоренными методами натаскали на роль шпионки, благо, Василина - не шибко сложный образ, загвоздка разве что в умении царицы вполне сносно махать мечом и ездить верхом. Ну, вряд ли мне это пригодится, но на всякий случай держать меч правильно меня научили. То есть просто держать...
- Пора. - Негромкий голос Семёна прозвучал для меня набатом.
Я распахнула глаза, оказывается, незаметно для самой себя успела задремать. Кощей тут же поднялся с кресла, встал рядом со стоящим на полированном столе небольшим тазом, наполненном водой, и знаком подзывая меня к себе. Я не обиделась, перед колдовством требовалось беречь силы и сохранять правильный настрой. Молодой Кощей всё-таки не был таким уж опытным колдуном.
- Наклонись над тазом, - дёрнул меня за сарафан Семён.
Я подошла, склонилась над прозрачной водой и чуть не отпрыгнула. Прямо на меня смотрела я, но это не было моим отражением. Василина Бессмертная, царица Тридевятого царства собственной прекрасной персоной. Кощей раскинул руки, он ничего не говорил, однако воздух заметно сгустился.
- Ниже...
Василина увидела меня, её глаза удивлённо расширились. Только бы не заорала. Кощей, давай быстрее! Я задыхалась от недостатка кислорода, судорожно вцепившись побелевшими пальцами в край стола.
- Ниже...
С трудом борясь за каждый глоток воздуха, я наклонилась ещё ниже, почти сталкиваясь носами с Василиной.
- Ниже...
Бум! Твою же... Моя голова оказалась крепче. Василина Прекрасная валялась на полу собственных покоев, на мраморном лбу красавицы наливался синяк. Э, она хоть живая? Нет, вроде дышит, только на затылке нащупывается огромная шишка. Мешкать было некогда, преодолевая собственное головокружение, я кое-как скрутила руки и ноги моей копии подвернувшейся скатертью с ближайшего стола, рот завязала её же лентой. Затолкав тело под кровать, я громко выдохнула. Операция спасения царевны Забавы началась.