Часы мерно показывали вечность... Они были электронными и уже давно сломались: на циферблате застыли четыре восьмёрки... Восемьдесят восемь часов восемьдесят восемь минут вечности. Я лежала на полу и смотрела в серость ночного потолка, по щекам текли уже давно ставшие привычной данностью слёзы, зелёные глаза стали серыми от слёз и перестали отражать свет фар проезжающих автомобилей. Я лежала не чувствуя ни рук, ни ног, лишь кровоточащую гнойную рану в сердце, которая пульсировала и извивалась с каждым его ударом. Я сдерживала крик, закусывая губы, внутри всё было сдавлено, воздуха панически не хватало, как будто кто-то душил меня изнутри.
Я с трудом встала, комната пошла ходуном и мне начало казаться, что я падаю в бездну. На балконе было холодно и мокро, но я почему-то я этого не чувствовала. Босые ноги ступали по полу, не чувствуя даже боли от недавних царапин (а ведь хождение по разбитым стёклам должно когда-нибудь аукнуться). Мне уже давно начало казаться, что я перестала чувствовать боль, мне уже давно начало казаться, что мне не обязательно есть... мне начало казаться, что я больше не существую... На ощупь я нашла среди горшков с цветами мамины сигареты, я их терпеть не могла, эта марка была отвратная, но мне хотелось удостовериться, что я всё ещё жива. Неуверенно я закурила... Едкий дым наполнил лёгкие горечью, я тут же откашлялась. Я жива. Я настоящая...
Дрожащими руками я достала телефон, набрала твой номер, но даже не дождалась гудков...
- Прости, ты знаешь, иногда, слова нам не дают дышать...
* * *
Здесь шумный вечер наступил мгновенно, я постаралась убежать он него, но ничего не получалось, толпа друзей преследовала меня по пятам, мне предлагали выпить, предлагали уехать в клуб, предлагали сделать всё что угодно, лишь бы мне, якобы, не было скучно. А мне всего лишь хотелось побыть одной...
И вот, наконец, я скрылась в темноте дверного проёма, друзьям я сказала подождать меня не много, несколько лестничных пролётов и вот она - предпоследняя лестница, ведущая на чердак. Я села на последнюю ступеньку и просто закрыла глаза. Мне упорно начало казаться, что меня кто-то зовёт, что я кому-то сейчас очень нужна... Но я не приняла это в счёт... Всё-таки на первом этаже, в моей квартире, и так полно желающих меня увидеть. Я достала не первую за сегодняшний вечер сигарету, струя серебристого дыма тут же устремилась вверх. Я затянулась, но нервная дрожь почему-то не проходила...
Здесь, рядом, когда-то сидела она, выхватывала у меня сигарету и тушила её о свою ладонь. Цитировала мне Гетё, сравнивала меня с Дьяволом и рассказывала, что я ей так нужна... А что я? "Они так любят рушить то, что зыбко..." Я рушу это...
Вдруг что-то сдавило мне сердце... так больно, так сильно. Пол пошатнулся, и скользкая тьма попыталась захватить мой разум, я с трудом вырвалась из её пут. Желтый свет фонарей и ламп из дома напротив медленно привёл меня в чувства. В ушах звенел её голос, так громко, что с трудом было различимо моё, или её? сердцебиение... Я достала мобильный из кармана, я всего несколько секунд билась в смятении, а потом нашла в телефонной книжке "Рыжий"... это она... Руки дрожат, голос, кажется, пропал, но нужно ей позвонить... ей нужно, или всё же мне?