Навязчиво переставляю стулья...
Все кажется, что если тот предмет
Поставлен будет так и не иначе,
То горе страшное стремительно придет.

И поворачиваю, переставляя так,
И так мне кажется, что связано все это...
И поворот ключа - ее измена
И скважина замочная - живот.

А если попадется вновь опять
Пятно на двери белое - так ранит
И внутрь души заходит неизбывной
Неодолимой болью этот гвоздь.

Конечно, все вокруг заражено,
В особенности все дверные ручки,
Неизлечимой и невидимой болезнью
Насильники детей нас заражают...

И этот цвет на людях, на одежде
Предметов этих, на автобусах и книгах,
И этот цвет несет мученья ада
И непременную погибель всех родных.

Переставляя неизбывные предметы,
Пересекая все пороги снова, снова
И вытирая эту точку грязи
Я расставляю ровненько предметы,

Чтоб иногда не погибали люди,
Чтобы я сам когда-нибудь не умер,
И чтобы мне не причинили боли,
И чтоб ее не били на глазах -

Держу я палец очень-очень ровно
И заклинаю фразой, что отлично
И закрываю глаз, чтобы не видеть
И трогая и отгоняя странность,

Я вспоминаю имена предметов,
Я называю их как они были:
Окурок и бумага и ботинки,
А это - дверь, а это - просто мусор.

И я считаю, трогая их грани,
Нет, не до двух - ведь это дважды небыль
И дважды жизнь моя пересекалась,
Но вот до трех - Отца и Сына, Духа.

А до шести - ведь это точка зверя
И я стою и трогаю, считаю...
До девяти - счастливое из чисел,
Но сбился я и если по три девять...

Опять все это - снова числа зверя,
Но если снова три - то это будет
Число и дата смерти его точной...
Я встряхиваю голову и снова.

Ну вот и ручка так легла неверно
На лист бумаги - страшно, неудобно...
Я обещаю все предметы эти
Когда-нибудь расставить идеально!

Конечно, это просто, просто ручка
И лист бумаги, стих и - мое имя...
Но мне идти и там, я знаю точно,
Неправильно все снова разбрелось...