Гонтарь Роман Анатольевич : другие произведения.

Скраг Неистовый

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не знал сын кузнеца Захар, что выпадет ему стать женихом дочери князя Муромского, и посыпятся вслед за этим на его долю одни неприятности. Но могущественные лесные жители никогда не оставят своих соседей людей без помощи, разрушат любые препоны и выведут врага на чистую воду...
  ИСТОРИИ ЛЕСА М. СКРАГ НЕИСТОВЫЙ
  
  Предисловие
  
   Эти истории, уважаемый читатель, происходили в нашем лесу. Много лет прошло с тех пор, и теперь просто необходимо опубликовать эту быль. Здесь можно встретиться с очень интересными, и, я бы даже сказал, хрестоматийными персонажами. Чего только стоит всем известный, знаменитый сказочник, кот Баюн. Героям этих историй много выпало на долю, но, не смотря на это, все они славятся своим жизнелюбием и страстью к тому миру, в котором живут. Характеры многих из них оставались неизвестными для тех, кто желает их изучить, люди привыкли считать их представителями нечисти неземной, возможно даже несуществующей нечисти, поэтому здесь я пытаюсь заострить на них внимание. Да и те герои, которые представляют собой простых людей, ох, как не просты. Истории эти не вымышленные, поэтому я предлагаю отнестись к ним с почтенной серьезностью.
   На этом, остаюсь твоим покорнейшим слугой, мой дорогой и уважаемый читатель!
  
  С уважением, К.Б.
  
  
  От ловца и зверь летит
  
  1
  
   - Ну что, все в сборе? - баба Яга, как неизменный председатель лесного совета, развернула свиток и начала перекличку, предварительно громко прокашлявшись, - Баюн!
   - Мяу!... В смысле, Я-уууууууууу!!! Ах ты, пень волосатый!!! - завопил кот, обращаясь к Лешему, который, вроде бы, нечаянно, наступил ему на хвост.
   - Попрошу не выражаться, - строго возразил Леший, - нечего тут хвостами разбрасываться, темно же ведь.
   - А ты на кой хрен тогда Леший, ежели в темноте не видишь? - огрызнулся кот.
   - А такой, что сиди смирно и не елозь, а то живо в болоте окажешься.
   Баба Яга прервала эту перепалку:
   - А ну цыть. Тут дело важное, всего леса, можно сказать, касается, всех нас, а они гвалт подняли. Кто у нас тут следующий? Ага, - Яга старательно проверила по списку, - Водяной!
   - Тут я, - пробулькало снизу, и Яга поставила галку.
   К слову сказать, поляна для совещаний в лесу М. была подобрана с большим умом. Собственно, сама Яга ее и подбирала. Дело в том, что здесь протекала река Смородина, что позволяло звать на сборы Водяного, а если требовалось, то и его русалок. Кроме того, на поляне было достаточно просторно, и это давало возможность собирать неплохую компанию. И еще здесь с незапамятных времен стоял огромный, длинный, каменный стол с лавками, за которым можно было сидеть, вести совещания, закусывать, а также и выпивать, если повод был. Место было достаточно заповедное, охранялось определенными заклинаниями, так что никто, кроме своих в доску, проникнуть туда не мог...
   Яга продолжала перекличку:
   - Итак, Горыныч!
   - Мы тут! - гаркнули все три головы вышеназванного Змея. Гаркнули, причем, очень дружно и раскатисто.
   - Да сколько можно говорить, тише! - прижала палец к губам старушка, - ну совершенно ничего не понимають.
   - Прости Яга, переборщили чуток, - повинился Змей и тихо улегся на лужайку рядом со столом, пытаясь быть ниже травы, что впрочем, с его-то комплекцией, ему не удалось.
   - Ладно, проехали, - вздохнув, Яга поставила три галки напротив Горыныча, а затем продолжила, - Кикимора!
   - Да здеся, я, здеся, уж сижу, так сижу, все слушаю, все замечаю, все на ус мотаю.
   Бабка поняла, что дисциплины здесь, как всегда, не дождешься, поэтому мысленно махнула рукой и продолжила по списку:
   - Кощей!
   - Да ты ослепла что ли? - возмутился Бессмертный, - рядом же сижу.
   - Так! Не умничать! Отвечать "Я"! - скомандовала старуха.
   - Ну, "Я", - скрипнул Кощей.
   - Не нукай, не запрягал... Леший!
   - А что сразу я? - Леший, пока шла перекличка, уже успел задуматься о том, как будет в следующем году подготавливать дупла для нынешних бельчат, поэтому не понял, что от него хотят.
   - Да ничего, - бабка уже не вступала в дискуссии, а просто ставила напротив имен отметки о присутствии. - А теперь Лихо!
   - А вот его будить не стоит, - зевнул кот, - как говорится: не буди Лихо, пока оно тихо.
   - Да не сплю я, не сплю, просто задумался о вечном, о планах и возможностях бытия на земле этой грешной.
   - Вот так вот задумаешься как-нибудь, а кто-нибудь в это время тебя цап-царап, и нету больше Лихо Одноглазого, - не унимался кот, подавляя очередной зевок.
   - Да ладно тебе наговаривать, - примирительно сказал Лихо, а бабка в это время продолжила:
   - Соловей прийтить не смог, какие-то у него там амурные дела, а может очередных лихих разбойников из нашего леса выгнать надо - он не уточнял, поэтому беседу нашу сегодня записывать будем, чтобы он про все происходящее, во всех подробностях, вернувшись, узнал. Баюн, ты за писаря.
   - Вот так всегда, - погрустнел кот, - почему, например, Кощею это дело никогда не поручают, он же грамотнее меня, не зря же столько лет на белом свете живет?
   - Не в этом дело, Баюша, - Яга ласково потрепала кота по спине, - просто тебе на удивление художественный слог даден, ты так все распишешь, что аж слезу вышибает, поэтому не отвиливай от обязанностей. Гкхм... Так, ну я в списке как всегда последняя; я тут, поэтому можно начинать совет.
   Все дружно уставились на Ягу, ожидая, что последует дальше. Ну а дальше, Яга расправила другой берестяной свиток, оглядела всех строгим взглядом и начала:
   - Должна вам сообщить очень важное, и, я бы сказала, пренеприятное известие: к нам в лес движется богатырь...
   Тут Яга сделала эффектную паузу, а все члены совета дружно начали галдеть: "Что за богатырь, на кой он нам, чего ему надо" и прочее. Старая ведьма подождала, когда улягутся страсти и продолжила:
   - Эти вести принес нам наш дорогой кот Баюн, пусть он и сообщит остальное.
   Баюн расправил усы и сообщил:
   - Узнал я об этом от одной мыши, поймал я ее, кстати сказать, не затем, чтобы съесть, поскольку все знают, что мышами я не питаюсь, а затем, чтобы узнать новости леса. У них, этих мышей, серьезная агентурная сеть по всему лесу, да и в округе тоже...
   - А что такое агентурная сеть? - перебил кота Лихо.
   - А это мыши сами себя так называют, - ответил кот, - что означает, я не знаю, шибко мыши эти грамотные, не объясняют, но вроде бы что-то типа "одна бабка сказала", - Яга обиженно оттопырила губу, посчитав это выражение на свой счет, но кот, не обращая на нее внимания, продолжил, - то есть, все новости, словно стрелы, разлетаются по всем уголкам леса, от одной мыши к другой. Итак, мышь эта мне про богатыря и напела, ну а я уже к бабке нашей и побежал, доложить, что да как.
   - А на кой он сюда-то стремиться, - спросил Кощей, - вроде бы мы уже давно бесчинств никаких не творим, никому не мешаем, чего ему из-под нас надобно?
   - На этот счет мышь мне сказала, что вроде бы богатырю этому срочно потребовалось Горынычу нашему накостылять и головушки его бедовые срубить, то ли насолил где-то, то ли дорожку не там перешел... колись, Горыныч, чего ты там натворил, чего молчишь?
   - Да не молчу я, - начала средняя голова, а другие ее поддержали кивками, - сам не знаю, от чего так. Ничего людям плохого мы не делали, во всяком случае, нынешним, - левая голова продолжила, - действительно ничего, живем себе тихо, девиц не крадем, так кое-где овцу какую паршивую на пропитание добудем, так это ничего, на волков спишут.
   - Вот и списали, - подытожил Леший. - Чего делать-то будем?
   - А чего, - вдруг радостно улыбнулся всеми головами Горыныч, - нам это не привыкать, давненько мы богатырского мясца не ели.
   - Я тебе поем! - очень вежливо, но настойчиво, сказала Яга, - прятать тебя будем.
   - К-куда это? - испугался Горыныч. Его, в принципе, понять было можно. Размерчиком он отличался не мелким.
   - А туда! - подняла палец Яга, - жить у меня будешь.
   - Интересно, и как я к тебе в избушку-то помещусь?
   - А мы тебя уменьшим и в клетку посадим, будешь заместо басурманских канареек в клетке сидеть и мне песни петь, авось, богатырь этот, как меня навестит, и не заметит, что ты Змей и есть.
   - Да вы чего? Уменьшим? Нам же страшно маленьким будет, не привыкли мы.
   - Привыкнешь, - строго сказала Яга и махнула рукой, тихо произнеся уменьшительное заклинание. Змей начал незаметно уменьшаться. Причем, сразу этого не заметил, поскольку уменьшался действительно очень медленно. Пока это происходило, Яга продолжала: - кстати, богатыря этого ждать нам уже скоро, как донес Баюн, так что где встретите, так сразу необходимо совет в известность ставить, а иначе не видать нам Змеюшки, как своих ушей.
   Между тем, Змей уменьшился уже в половину своего размера, и тут приметил это странное обстоятельство. Он понял, что без старухи здесь не обошлось, но решил пойти по пути наименьшего сопротивления, поэтому просто тихо произнес контрзаклятие и начал также медленно расти. Тут в беседу вступил Водяной:
   - Прятать, - это понятно, но с другой стороны, чего этому богатырю от Змея нашего надо. Вроде бы и не врут головы, действительно, ничего страшного не делали.
   - Чего надо, неизвестно! - четко сказал Кот, - мыши, например, не знают. Может просто геройство какое учинить захотел.
   - Я думаю так, господа! - уверенно начала бабка, - надо бы нам узнать это.
   - А как ты узнаешь? - спросил Кощей.
   - Действительно, дело не простое. Как ты думаешь, Баюн, а если мышей подрядить на это, с ихней, энтой, "агентурной сетью"?
   - А хрен их знает, мышей этих. Вроде бы новости знают, но на меня специально ни разу не работали - привыкли, что мышей не ем, поэтому пользуются моим добрым сердцем.
   - У меня план есть! - вдруг сказал Лихо.
   - Говори же! - все уставились на него в ожидании.
   - Предлагаю следующее: прячем Горыныча - это раз. Находим этого богатыря - два, и, в-третьих, выводим его на чистую воду путем простого запугивания и влияния на чистое сердце!!! Как вам планчик?
   - В принципе, должно сработать, - задумался Кощей, - я бы тоже принял участие. Очень это интересно, богатырей запугивать, я когда-то чуть собаку на этом не съел.
   В это время Баба Яга заметила, что Змей начал обратно расти. Ее решение не отличалось от Змеиного: тихо произнеся контрзаклятие на контрзаклятие на свое заклятие, она добилась того, что Змей начал заново уменьшаться. Нужно заметить, что Змей следил теперь за своим размером очень бдительно, поэтому, обратив внимание на то, что в комплекции не прибавляет, а, наоборот, стремительно теряет в весе, произнес все то же, наипростейшее заклинание увеличения роста...
   - Мне, все же, кажется, что такого плана недостаточно, - внесла свою критику Баба Яга, - все-таки надо бы его детализировать. Во-первых, Горыныч: Горыныч, ешкин кот, ты опять растешь!!!
   - Ну, бабуля, ну страшно нам уменьшенными быть, вдруг кто обидит.
   - Не обидит. Я не позволю. Хорош, блин, колдовству мешать, не то в статую превращу, и будешь так стоять, пока с богатырем не управимся.
   - А на мой критический взгляд, - поддержал Баюн, - это наиболее правильное решение.
   - Я тебе дам, правильное, - закричала левая голова, - поджарю, будешь потом поддакивать с опаленными ушами.
   - Так, хорош вам ругаться, - начала утихомиривать друзей Яга, - давайте говорить конструктивно.
   - Старая, ты где это таких словесов понахваталась? - Спросил Кощей.
   - Да у тебя же и учусь, лысая твоя башка, сам, что ли, не помнишь, как однажды просвещать нас всех удумал. Вот и просветил... Короче так! Горыныч, пойми - ты достаточно крупный Змей, поэтому спрятаться тебе от богатыря будет не просто. Мы не знаем его сил, его возможностей. Понятия не имеем о его оружии и знаниях. Поэтому мы не можем дать тебе рисковать своими головами, иначе будешь спокойненько так спать, а он подкрадется к тебе и отрубит все, что сможет. Поэтому тебя на время надо спрятать. Вот узнаем поболее, информацию, так сказать, соберем, вот тогда и дадим тебе возможность поучаствовать. Со всеми твоими габаритами.
   - Габа... чего?
   - С размером твоим... не маленьким! Короче не цепляйся к словам. Уменьшайся, давай, на всякий случай побыстрее. Береженого, как говорится...
   Тут разговор прервала Кикимора. Змей же благополучно начал уменьшаться, прислушавшись к словам старших друзей.
   - Ну, со Змеем все ясно, а что же дальше?
   - А дальше надо найти этого богатыря (какая зараза навлекла его на нашу голову) и устроить за ним слежку. Я так думаю, желательно к этому делу мышей твоих припрячь, Баюн, - сказала Яга.
   - Да не мои они, сколько говорить, так иногда новостями делятся. Но припрячь можно.
   - А что же с запугиванием? - потер руки Кощей.
   - А с запугиванием нужно, все же, на мой взгляд, подетальнее, кто за кем, каким образом, а то еще окочурится прежде времени от страха. Кроме того, нам не известна его весовая категория. Может, его ничем не проймешь, - внес свою мысль Леший, - предлагаю начать с меня. Все-таки, лес в моем ведении, а здесь открываются такие богатые возможности: медведи, волки, зайцы... хотя нет - зайцы не подойдут.
   - Почему же не подойдут? - спросила Кикимора. - Ежели в темноте, да штук так эдак пятьдесят, да как начнут в барабаны бить, тут и я могу от страха сединой покрыться.
   - Это интересно в каком таком месте? Ты же и так вся седая! - хохотнул Лихо.
   - А вот это не твое, Лишачье, дело!
   - Хорош вам спорить, - пропищал уменьшившийся Змей, и сам испугался своего голоса, - чего это с нами? - стали спрашивать головы друг у друга.
   - Ничего страшного, - успокоила его Яга, - песни таким голосом, я думаю, петь будет сподручнее.
   - Ужас! - решил Змей и понурил голову.
   - Итак, - продолжил Леший, - по плану, значится, я выпускаю медведей, волков и... зайцев. А где я столько барабанов им наберу?
   - Пущай сами ищут. Ты, главное, им задачу поставь, а они, я думаю, управятся, - строго сказала Кикимора, - нам надо бы дальнейшие планы прорабатывать. Кто следующий запугивать будет.
   - Я предлагаю меня! - вынырнул Водяной, - пускай твои зверушки его на Смородину выгонят, а там и я со своими русалками. Нет, не волнуйтесь, - прервал он пытавшуюся что-то сказать бабку, - топить не будем. Так просто, постращаем. Шоб не повадно было на Змеюшку нашего охотиться.
   - Отлично, и здесь план утверждаем, пиши Баюн! - Яга продолжала руководить собранием.
   - Пишу, пишу. Кто следующий?
   - А следующего, я думаю, и Соловья можно было бы послать, - решил Леший.
   - Да где он сейчас, разбойничек наш? - уныло промурлыкал кот.
   - А вот ты его найдешь и нашу весть передашь, пусть во всеоружии будет, - ответил ему Кощей.
   - Бабушка, ну скажи ты им, я же не собака, чтобы по лесам разбойников всяких искать. Я же кот, существо нежное, к теплу и уюту привыкшее.
   - Котик ты мой, сам ведь говоришь, дескать, мыши тебе прислуживают, вот пусть они заодно Соловья и поищут. Но пусть поторопятся, а то, как бы нам не прозевать богатыря-то энтого.
   - Да сколько говорить, не прислуживают они мне!!!
   - Так и быть, делятся информацией, вот пущай и поделятся, где Соловушка наш бедовый.
   - Ладно, так и быть, попробую разузнать.
   - Разузнай обязательно, и мне доложишь, - сказала Яга, но тут ее перебил Кощей:
   - А как же я, почему меня в план не вписывают, я тоже хочу поучаствовать! - он так жалобно сказал это, что можно было подумать, что его лишили самого дорогого в жизни. Все обернулись в его сторону, а Яга проговорила:
   - Ну вот, после Соловья (если его найдем) и будешь. Чем пужать-то будешь, Кощеюшка?
   - Да вот есть у меня идейка. Ежели до меня будет Соловей, так можно ему указание дать, чтобы он так насвистел да высвистел этому доброму молодцу, чтобы он на мой блокпост вышел, и других вариантов у него не было... и вот там я мороку сгоню - страшнее и в кошмарном сне не присниться.
   - У меня есть уточняющий вопрос, - почесал пером за ухом кот, - а что же это такое - твой блокпост? Я что-то таких определениев и не слыхивал даже.
   - Это замок мой, ушастый, чего тут непонятного?
   - Не обращай на него внимания, котик, это он от большого ума выпендривается, - вставила Кикимора.
   - Да не выпендриваюсь я, время-то военное, вот и надо по-военному выражаться.
   Тут Яга решила вмешаться в составление плана.
   - Я вот тут все думаю и не могу уяснить, а что нам даст это запугивание? Когда мы у него вопрошать будем, зачем он к нам в лес подался? Когда достигнем поставленной цели - выводу его на чистую воду? Или каждый, кто участвует, будет толику вносить, или, наоборот, передать его тепленького ко мне, например, а я бы ему и баньку, и ужин, и сказку на ночь, а там и приворожила бы, да и разузнала бы, что к чему. Кто что думает на этот счет?
   - Я считаю, - сказал Лихо, - что лучше к тебе. Ты у нас бабуля рассудительная, сможешь к нему подход найти, как мне кажется.
   - Так, а зачем тогда запугивание это? Может сразу ко мне, да и дело с концом.
   - Вот ты, старая, даешь, - вскинулся Кощей, - а нам порезвиться на старости лет? Когда еще доведется? Я, например, чахнуть уже начал от этой жизни бессмертной - ни тебе войны какой, ни тебе царевичей али дураков. А тут!!! Целый богатырь!!! Поразмять бы напоследок косточки старые.
   - На какой это последок еще? - не поняла Яга, - ты же бессмертный навродь, аль помирать удумал?
   - Да нет, это я так, для красного словца. Но порезвиться не мешай, старая. Очень уж руки чешутся...
   - А я вот чего приметил, друзья, - прервал Кощея Лихо, задумчиво листая берестяные свитки, в которых Баюн план писал. - Вот смотрим в плане: первое - уменьшить Горыныча и посадить в клетку в избе у Яги, второе - определить дислокацию искомого богатыря (ну у тебя и жаргон, ушастый, я так понимаю, надо нам найти его просто). Вот и третье гласит - Леший выгоняет зверей лесных для запугивания богатыря, которые своим шумом выводят последнего к реке Смородине. Четвертый пункт отведен Водяному с русалками, пятый - Соловью с его свистом, шестой - Кощею с его воинством морока, седьмой - Ягусе с банькой и богатырским ужином. Даже отдельным подпунктом внесен Баюн, как основной информатор и связист. А где же мы с Кикиморой, план изначально все же мой был?
   - А ты знаешь, Лихо, вот я бы отсиделась в болоте у себя. Как-то не очень хочется бесполезно гонять этого малого, может статься, у него ничего плохого на уме и нету вовсе, а мыши на него просто наговаривают.
   - А я хочу погонять! Вот так же, как и Кощей, соскучился я уже по былым временам.
   - Тебе, Лихо, мы отдельную задачу поставим, - сказала Яга, - Поскольку я в избе своей буду, богатыря ждать, ужин да баньку проворить, да Змея нашего караулить - ты будешь следить за всей операцией, координировать, так сказать, и мне докладать. Справишься?
   - А то! Думаешь, нет? Но только хотелось бы и свой вклад в запугивание внесть.
   - Внесешь, и возможно не только в запугивание, когда цели этого доброго молодца узнаем. Придется подождать.
   - Ну что же, тогда подождем, - хмуро согласился Лихо.
   - Да и тебе, Кикимора, не удастся в болоте отсидеться, - продолжила Яга, - будешь мне по дому помогать. Я же, сама понимаешь, богатырских ужинов уже давно не готовила, сноровку потеряла, поэтому будешь мне советчицей.
   - Это я запросто...
   - А вы не передеретесь там, барышни? - спросил Леший. - Ведь поверье есть, что двух хозяек на одной кухне лучше не оставлять.
   - Ничего, у нас раздельный труд будет, - успокоила его Яга, - Я за Горынычем следить буду и баньку топить, а Кикимора пускай на кухне управляется.
   - Ну что, завершим пока на этом? - спросил Кощей, потирая руки. - Пойду-ка я морок готовить. Давненько этим не занимался. Да и вам всем пора по своим пенатам - надо готовить встречу.
   - Давайте завершать, - согласилась Яга. - Горыныч, садись на плечо мне, да покатили.
   Баба Яга присвистнула, к ней подлетела ступа, она, кряхтя, юркнула в нее, к ней же присоединилась Кикимора, на плечо взлетел уменьшенный Змей, и они полетели. Все остальные тоже разошлись по своим заданиям. Операция по перехвату богатыря медленно, но верно, входила в начальную стадию.
  
  2
  
   А в это время Соловей-разбойник сидел в засаде. На самом деле старуха не ошибалась на его счет ни в первом своем предположении, ни во втором. Но не был он ни на свидании, ни разбойников не гонял, это уж точно. А если уж говорить по справедливости, то одно и другое присутствовало в его делах, только чуть-чуть не в той форме, которую представляла себе Яга.
   А дело было так: наткнулся он, путешествуя по лесу, на шайку разбойников, думал было их разогнать, да передумал. А почему передумал - дело ясное любому здравомыслящему мужику. Главенствовала у разбойников атаманша - дама, на вкус Соловья, очень даже ничего. И воспылал он к ней такими чувствами, что и сам диву давался - откуда у него это взялось. А что делать в такой ситуации, он не знал. Пока разбойничал да бродяжничал, такие вопросы решались очень просто - украл, воспользовался, бросил, когда надоест. А надоедали быстро, поскольку чувств никаких не было. А теперь, как назло, когда весь лес стал жить в мире с людьми, занимаясь своими делами, и появилась эта любовь проклятущая. А с любовью так нельзя - красть. Здесь надо как-то деликатнее. А как, Соловей не знал. Вот и маялся. И разбойников из леса не гнал, и к атаманше этой не знал, как подступиться, а просто следил за ними, пока они в лесу окапывались.
   И как раз в этот день, когда проходил совет на заповедной поляне, он решился-таки обнаружить себя и, так сказать, подбить клинья к своей зазнобушке. Вот и сидел в засаде, ожидал, когда же она одна останется, чтобы в приватной обстановке объясниться с ней. А она, как назло, одна не оставалась - постоянно кто-нибудь да крутился рядом. А у Соловья, как он и сам понимал, могли закончиться запал или терпение. Закончилось терпение. Когда очередная разбойничья рожа подошла на поклон к своей атаманше, выпрыгнул наш Соловей из засады на поляну, да как свистнет. Хотя, если говорить честно и беспристрастно, свистнул он в пятую, а то и в десятую часть силы. Унесло соглядатая куда-то на самый край поляны, а Соловей с поклоном подошел к даме, которая, ошарашено, следила за ним.
   - Разреши представиться, красавица, - начал Соловей с поклоном, - Соловей, в народе разбойником кличут, для друзей Соловушко. А твое имя, сударыня?
   - Ты почто это безобразничаешь, гад? - уперла руки в бока разбойница, - ты почто холопа моего калечишь? Уму разуму поучить что ли? - гневно продолжала она, наступая на Соловья и тыча в него пальцем.
   - Сударыня, ты меня неправильно поняла, - попятился Соловей, - я же с лучшими чувствами, так сказать, поприветствовать всех вас в нашем лесу. А слугу твоего я не покалечил. Через час, ну или два, максимум, очухается. Но я, все же, хотел бы узнать твое имя, мадам.
   - Я те щас покажу имя и мадам покажу! - разбойница выломала нехилый дрын из рядом стоящего дуба и начала им размахивать, - ты у меня сейчас все узнаешь!
   И начала она его поучать. Правда, не очень у нее получалось. Она за Соловьем, он от нее, так кругами и бегают по поляне. Соловей кричит: "мадам, погоди немного", "сударыня, ты меня не так поняла", "барыня, я с лучшими намерениями", а она в ответ: "а ну, погоди", "щас ты у меня сам все поймешь", "дай только прицелиться". Погоню заметили разбойники, начали Соловья ловить, да не тут-то было - он от них отсвистывается, они летят, а поскольку прицельности никакой - поэтому вообще в двадцатую часть силы свистит, чтобы зазнобу не покалечить. Видимо, из-за этого разбойники сразу вскакивают и бегут ловить дальше. Бегали они так долго. Могли бы еще, если бы Соловей не решил ретироваться. В один прыжок оказался он на верхушке того самого дуба, суком от которого мог получить по голове от строптивой дамы своего сердца. Разбойники сразу успокоились и прилегли отдохнуть под этим самым дубом. Отдыхали шумно, поскольку устали все, дышали тяжело и держались за бока. Атаманша стояла с дубиной и манила пальцем Соловья.
   - И чего же ты там засел? Всю жизнь не просидишь. Спускайся, а я тебе имечко свое скажу.
   - А ты мне его так сказать не можешь? Так сказать, с безопасного расстояния?
   - Так не интересно. Чего испужался? Спускайся!
   - Я, наверное, все-таки тут посижу, как-то спокойнее, знаешь ли.
   - А если я своим парням прикажу тебя из луков сбить, чего делать будешь?
   - Я не хотел бы тебя расстраивать, но свистеть я и отсюда могу. Как бы чего плохого не вышло, сударыня. Давай лучше потолкуем мирно.
   Атаманша призадумалась. Так-то ведь, парень непростой оказался. Вроде бы небольшого росточка, а всех ее разбойников раскидал без проблем. Что ли и правда побеседовать, а там, глядишь, и действительно ничего плохого на уме у него нет, и не было. В общем, приказала она своим помощникам удалиться по шатрам, а сама и говорит:
   - Спускайся, Соловей, или как там тебя, видишь, парней я отослала. Поговорим.
   - А палочку свою ты бы выбросить не могла, или в угол какой поставить?
   Разбойница прислонила дрын к дубу, на котором сидел Соловей, сама отошла поодаль и уселась на траву. Соловей в один прыжок оказался рядом.
   - Ну и прыть у тебя, Соловей. Где так сигать выучился?
   - Да здесь и выучился, с малолетства еще азы постигал. К нам тут лама тибетский (лама - это монах по-ихнему) захаживал. Так он меня и обучил. Посадил деревце махонькое и наказал мне через него до взросления прыгать. Я и прыгал, а деревце росло. А когда выросло совсем большое, я и не заметил, как его без труда одолеваю.
   - Хорошая наука, надо своих ребят также обучать.
   - Не... с твоими так не получится, это с детства надо, а теперь уже поздно.
   - Ну да ладно, говори, чего пришел?
   - Барыня, но ты же так и не представилась. Как же тебя звать-величать?
   - Светланой меня зовут, Светлана-разбойница. И прекращай уже барыней меня кликать. Как-то неудобно, что ли. Не привыкла я.
   - Коллеги, значится, - я ведь тоже разбойник в прошлом.
   - А почему в прошлом?
   - Да как-то знаешь, поднадоело. Мы всем лесом уже давно не безобразничаем. А разбойничков да других лихих людей из леса выпроваживаем. Репутацию блюдем.
   - А нас, почему же, тогда не выпроводили. Если уж ты один такой прыткий, то все жители леса разом могли бы от нас избавиться.
   - Дык, зачем же все жители, меня бы одного хватило. Это я так, резвился просто, силу не показывал. А не то давно уже на том свете бы все были. Или на этом, но очень далеко отсюдова. А не выгнал... - тут Соловушка покраснел, - на то свои причины были, - он деликатно взял атаманшу за ручку. Девушка хотела было возмутиться, но промолчала. - Понимаешь ли, Светлана, у нас в лесу давненько не было таких прекрасных барышень, - Светлана зарделась, - все только нечисть одна - бабушка Яга, Кикимора. Одним словом, старухи. Вот и захотелось, так сказать, поближе познакомиться, пообщаться с новыми людьми. Лес наш хороший, заповедный. Ежели вы к нему будете с любовью и ласкою, то и он вас в беде не оставит. Лешак не позволит! Только разбойничьи дела оставить надо будет, не потерпит лес лихих людей, даже если я глаза подпредзакрою, то он точно миндальничать не станет. Выгонит взашей.
   - Так, а чем же нам заниматься, кормиться как?
   - Я же говорю, лес в беде не оставит. Не позволит от голода помереть. А занятие мы вам найдем, - Соловей уже строил планы, как он будет завоевывать расположение Светланы, главное, чтобы осталась она в лесу, - Леший точно чего-нибудь удумает. Работы в лесу - непочатый край.
   - Гм... работы... мои работать не любят... против будут... так что придется, наверное, нам манатки собирать, да искать пристанище где-нибудь в другом месте, - после этих слов Соловей помрачнел.
   - А ежели ты им прикажешь?
   - Приказать могу, да только не по-разбойничьи это как-то. А лес ваш мне понравился, тихий такой, спокойный. Самой уже надоело по миру шататься. Обосноваться бы ужо. Что делать, ума не приложу.
   Тут на краю поляны показалась мышь. Увидев Соловья, она радостно заверещала и побежала к нему... Не надо было ей этого делать! Заприметив мышь, Светлана-разбойница взвизгнула, и, сама не зная как, очутилась на верхушке того самого дуба, на котором до этого отсиживался Соловей.
   - Тебя уже обучать прыгать не надо, - многозначительно сказал Соловей, - ты чего туда забралась, что случилось?
   - Там м-м-мышь!!!
   - Дык, она же маленькая.
   - Все равно боюсь!!! Убери ее!!! Сейчас же.
   - Погоди. Она мне весть какую-то принесла, - он взял мышь на руки, снял привязанный к ней лист бересты, и отпустил. Мышь затрусила обратно в лес, - слезай, она убежала.
   - А как же теперь слезть-то? - чуть не плача спросила атаманша, - страшно ведь!
   - А как залезла?
   - Так то от страха было, сама не заметила!
   - Да уж, - Соловей прыгнул к ней, - держись за меня. Спущу. - Светлана схватилась за него, прижавшись всем своим девичьим телом. Соловей завибрировал.
   - Спускай давай, - Светлана еще сильнее прижалась к Соловушке и закрыла глаза. Соловей прыгнул. Отпускать девушку ему не хотелось, но пришлось...
   - А что, у вас мыши посыльными в лесу служат? - спросила успокоившаяся разбойница.
   - Да нет, - ответил Соловей, разворачивая бересту, - это они коту Баюну нашему прислуживают. А он через них мне весть и прислал. Интересно, что у них там стряслось? - он стал читать, водя пальцем по бересте и бормоча вслух, - так... лесной совет постановил... в связи с появлением богатыря (какого еще богатыря?), устроить примерный прием... это еще что такое... так... ага... мда... ну что же дело ясное! - просиял Соловей и обратился к девице, - тут у нас заварушка образовывается, так что и твоим разбойничкам работка найдется, как раз по профилю. Останетесь?
   - Всенепременно! А что за работка? Объясни!
   - А работка плевая. Сейчас расскажу.
   И он рассказал все, что понял из того, что было написано на бересте.
   - Поскольку задача у меня запугать этого богатыря и вывести на замок Кощея, то тут мы и можем вас трудоустроить. Чего я буду свистеть, если он и не заметит, как цели достигнет. Одного посвисту достаточно будет. А вот вы могли бы ему засаду устроить, попужать, и погнать его, куда надо. Куда именно, я вам покажу. Я же на подстраховке буду, чтобы богатырь тот вас не прибил. На всякий случай. Ежели чего, бегите в рассыпную, а то и вас может ненароком рикошетом зацепить.
   - Да уж... тихий лес... Кощей, Баюн, Кикимора, Яга и еще богатырь... я думаю, сработаемся, если у вас такие дела постоянно происходят.
   - Так, в том то и дело, что не постоянно, давненько богатырей не было. Только мне когда-никогда удается стариной тряхнуть - коллег разных из леса повыгнать. А остальные только и знают, что на совете мед-пиво пить да хвалиться былыми подвигами. Давай так. Это дело спроворим, а потом, ежели свыкнитесь с более-менее мирной жизнью, оставайтесь у нас, ну а ежели нет - то, что же... идите своей дорогой, не обидим.
   Соловей думал, что если уж останутся ненадолго, то и потом уходить не будут. Все-таки жизнь в лесу веселая была. Особенно на совете интересно было. У бабы Яги был интересный аппарат, она с его помощью такую медовуху гнала, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Вот и думал он, что разбойникам жизнь такая понравится.
  
  3
  
   А что же богатырь? Надо сказать, что мыши не соврали, и направлялся в лес некий богатырь. Но кое-чего мыши и не знали, поэтому информация, дошедшая до Баюна, была не совсем верной. На самом деле был он не очень то и богатырь. Так, сын кузнеца из деревеньки, соседствующей со стольным градом Муромом. Поскольку был сыном кузнеца, то, конечно, силушкой он не был обделен. С утра до ночи помаши молотом - такие мышцы нарастут, что любой силач позавидует. Был он молод - и семнадцати весен не прошло с рождения. Был он решителен, но не всегда мудр. И обмундирование он себе подобрал почти... богатырское. Что у батюшки на кузне нашел, то и нацепил. На голову чугунный обруч от бочонка надел. В карманы рубахи позапихал подковы. Молот свой на спину надел, а, за неимением меча, взял косу. Можно было меч, в принципе, и выковать, но он не знал как, да и времени особенного не было. А надо было торопиться - найти Змея Горыныча да головы ему поотрубать.
   Почему кузнецкий сын Захар хотел смерти Горыныча скоро станет ясно, не будем забегать вперед. Но то, что он решительно направлялся в лес и именно за Змеем Горынычем - это правда. Шел он по тропинке, прямо из своей деревеньки. Дорога не близкой была, верст сорок, но он не унывал. Весело напевал песенку, периодически махал косой, сбивая весенние одуванчики. Оно и понятно, почему Леший его прозевал. Ну не походил он на богатыря, с какой стороны его не рассматривай. Так парнишка за грибами или ягодами зашел в лес. А может, в Смородине окунуться. Богатыри они как? В латах, с сабелькой вострой, на лихом коне али кобыле. А этот пехом, в деревенской рубахе, да еще и с косой. И не смотря на то, что Леший все приготовил по плану, зверей своих по номерам порасставил, зайцам барабаны нашел и выдал под расписку, а все впустую...
   Идет Захар, поет, а навстречу ему дед:
   - Здорово сынок, куда путь-дорогу держишь? Не встречал ли богатыря по дороге, часом?
   - И тебе здравствуй, дедушка! Так я и есть богатырь, разве не видно, - Захар взмахнул косой.
   - Мм... нда, хорош богатырь, ничего не скажешь, - определил Леший, а это, как не сложно догадаться, был именно он., - мне настоящий богатырь нужен. Самый, что ни на есть, истинный, а тебе до такого еще расти и расти.
   - Дедушка, почто обижаешь? Я и есть самый настоящий, - обиделся Захар, - вот тебе богатырь за каким потребовался? Обидел ли кто, так я могу подсобить, чтобы старость уважали.
   - Не в этом дело, хлопец. Тут не меня обидели, а богатыря этого обидеть надо бы, чтобы он и дорогу в лес наш забыл.
   - Это, наверное, какой-то заморский богатырь, раз ты его в лес пущать не желаешь.
   - Может и заморский, не знаю, но как подойдет, буду его стращать, да на Смородину выгонять.
   - А ты, дедушка, кто будешь, как звать-величать тебя.
   - Леший я, сынок, али не видать. Я здесь самоглавный надсмотрщик леса и есть.
   - Неужто сам Леший?! - поразился Захар, - всамделишний Леший?
   - Ага. Это я и есть.
   - А мне мамка про тебя столько жути понарассказывала, что ты людей с тропинок сводишь в болота и там топишь, а по тебе и не скажешь, что такой ты вредный.
   - Да не вредный я, - махнул рукой Леший, - когда это было? Уже которую сотню лет лес сторожу, чтобы лихих людей не было, чтобы порядок был.
   - А богатыря почто это стращать задумал, ежели не вредный?
   - Потому, что хочет он друга моего погубить, а я за друзей живота не пожалею.
   - Это правильно. Друзьям помогать надобно! Ежели бы мне не надо было торопиться, я бы тебе подсобил с богатырем твоим.
   - Помощь твоя мне без надобности. Ступай себе по делам своим. А ты куда торопишься, если не секрет? Может я бы тропинку правильную подсказал, за добрые твои намерения и слова.
   - Не секрет это, дедушка. Надобно одному злыдню по шеям надавать, чтобы не крал девиц перед свадебкой. Да и невестушку мою вызволить надобно.
   - А кто же это у тебя невесту украл, бедовый ты мой?
   - Знамо кто! Горыныч Змей, знаешь такого?
   Тут Леший и понял, что обмишурился и в парнишке этом богатыря не признал. Надо было как-то исправлять положение, да доклад бабе Яге с Лихом передать, что Горыныч за старое принялся - невесту у жениха украл, а на совете не признался. Парнишку ему было по-человечески, в смысле, по-лешевски, жаль, но и друга давать в обиду он не хотел, хотя какая обида от этого деревенского увальня, наоборот, сам по шеям получит. Поэтому Леший принял единственное правильное, как ему казалось, решение.
   - Как же не знать. Летает тут постоянно, безобразник, обычно на поляне, где Смородина течет, отдыхает.
   - Дедушка Леший, подскажи, пожалуйста, где полянка-то эта. А я ужо сам с ним разберусь, по-свойски.
   - Разберешься, как же, - пробормотал Леший, но направление подсказал. И пошел Захар именно туда, куда по плану должны были выгнать его звери лесные.
   А сам Леший, пока паренек шел указанной тропкой, сидя верхом на самом матером волке, несся в обход к реке Смородине. План надо было корректировать, и он в этом не сомневался. Но перво-наперво надо было Водяного предупредить, чтобы тот особенно не старался парнишку пугать, а просто призадержал его, пока не станет ясно, что делать дальше.
   - Тпру! - проорал Леший, когда волк вынес его к Смородине. Волк остановился, как вкопанный, поэтому старик, перелетев через него кубарем, плюхнулся в воду, - ух, я тебе, волчара! Почто в реке топишь, знаешь же, не мои угодья! Но пока оставим, с тобой позже разберусь. А теперь... Водяной, Водяной, выходи, в смысле, выплывай скорей.
   Водяной показался около другого берега и поплыл к товарищу.
   - Чего орешь как на базаре? - попенял он друга, - а ну как богатырь подошел бы, а ты мне всю конспирацию портишь.
   - Сейчас подойдет, не сумлевайся. Я его как раз к тебе отправил. А ору, потому что дело быстро решать надо.
   - Да что случилось-то?
   - А случилось то, что Горыныч-то нам с три короба наплел, а на самом деле не лыком шит и безобразничает по-старому. Вот и взыграло в богатыре этом праведное негодование. Представляешь, этот наш трехголовый у него невесту упер.
   - Да ну?
   - Вот тебе и ну. Я сейчас с тобой обсужу, чего тебе делать, а потом к Яге на совет помчу. Надо бы стратегию менять. Да и Змея поспрашать, чего это он за старое взялся... Ты только богатыря этого не пужай и не топи. И русалок лучше не привлекай, а то он же жених, как бы чего не вышло. Беседу с ним какую-нибудь проведи. Главное не дай ему от Смородины далеко уйти. Пущай здесь посидит, пока мы план подкорректируем.
   - А богатырь-то силен? - спросил Водяной.
   - Он то, может быть, и силен, только не богатырь это вовсе, так деревенский оболтус. Видимо мыши чего-то напутали. Идет себе с косой и молотом, думает, горы свернуть может. Не видел он Змея нашего, иначе бы в лес не сунулся.
   - Да кто его знает, любовь же она, знаешь, что с людями делает?
   - Так вот то-то же. Любовь. А Горыныч тоже молодец. Не мог какую-нибудь другую своровать, так сказать не первой свежести, надо было ему именно молодку, да и еще невесту перед свадьбою. Ну ладно, ты здесь пока карауль, да смотри, не обмишурься, как я, а я тут дозором зверей поставлю, чтобы, ежели он все же тронется в путь, не пустили его дальше полянки этой. И учти, ему я сказал, что Горыныч сюда отдыхать частенько прилетает, так ты его этим и займи, что, мол, скоро прилетит, надо ждать.
   - Ладно, не учи дедушку кашлять, разберусь. Он у меня здесь год просидит, Змея дожидаючись. Дальше поляны не уйдет. Но вы все равно побыстрее там решайте, как быть, мне же тоже интересно все разузнать.
   - Заметано! Ну, тогда я поскакал. - Леший вскочил на своего скакуна, дернул за уши, и помчался на заповедную поляну к Лиху Одноглазому, заодно рассылая вести всем заговорщикам через зверей лесных, чтобы тоже туда явились...
   - Ну, дяденька Водяной! - упрашивали в это время русалки своего хозяина, - разреши нам остаться, на богатыря посмотреть. Давненько мы не встречали мужиков настоящих.
   - А я вам не мужик, что ли, а ну брысь отсюдова, чтобы я вас не видел и не слышал.
   - Дяденька, мы под корягу спрячемся, нас невидно и неслышно будет, ну пожалуйста!
   Водяной махнул ластой.
   - Ладно уж. Оставайтесь, но только смотрите мне, конспирацию испортите, год гневаться буду и из пучины на волю не выпущу.
   Русалки со смехом поплыли под корягу. Знали они дяденьку Водяного, знали, что бывает сердит, но отходчив. Поэтому и не боялись за свободу свою. А в это время Захар вышел на поляну.
   - Тут, что ли, Змей отдыхает, - спросил сам у себя парнишка, - вроде бы сюда тропка вывела, которую мне дедушка Леший показал.
   - Тут, тут, - сказал ему Водяной, которого сын кузнеца сразу не заприметил, - присаживайся, подожди его.
   - А ты, дедушка, кто будешь? - насторожился Захар. Человека с ластами вместо ног он видел впервые.
   - А ты глаза разуй, не видишь, что ли, Водяной я.
   - Ух ты, вот повезло. Только что с Лешим познакомился, теперь вот с Водяным. А ты тоже не такой злой, как про тебя сказки говорят. На дно путников не заманиваешь?
   - Нет, уже не заманиваю. Да и какой с них прок, с покойничков? Мне живые милее, есть с кем поболтать о том, о сем. Правда, не часто ко мне на Смородину приходят путники, скучаю в одиночестве. Присаживайся, поболтаем.
   - А мне вот мамка сказывала, что у тебя и русалки есть, правда ли это, взглянуть бы хоть одним глазком, - спросил богатырь, усаживаясь напротив Водяного. Под корягой раздалась возня - это русалки прыснули в свои кулачки. Водяной незаметно погрозил им пальцем, а сам переключился на Захара:
   - Да какие у старика русалки, порасплывались они от меня в дальние моря-окияны. Не нужен никому старый дед Водяной. Им мужиков молодых подавай. А я их растил еще из икринок, а оно вот как. - Водяной всхлипнул.
   - Не расстраивайся, дедушка, - богатырь похлопал Водяного по плечу, - авось и приплывут еще когда-нибудь, хотя вот не ясно, как же это из икринок, ежели сказки говорят, что русалки - это утопленницы, что сами себе такую участь уготовили?
   - Скажут тебе сказки правду! Хотя, не суть, мои из икринок, от сестры рождены были, - сразу перестал горевать Водяной, - главное другое, нет их здесь, некого мне тебе показать.
   - Ну и не надо. Я на самом деле здесь Змея Горыныча жду. Дедушка Леший сказал, что он туточки обычно отдыхает. Вот я его и подожду, а потом приголублю по-своему.
   - А Змей-то тебе зачем, парень, не знаю, как тебя зовут.
   - Захаром меня кличут, а Змей мне нужен головы его грешные ему поотрубать, да невестушку мою у него забрать.
   - А что, невеста твоя у него находится?
   - Знамо дело, у него, подлюки. Взял и стырил прям из терема, как мне сказывали.
   - Так, а ты что, сам не видел, как он бесчинство сие творил.
   - Нее... не видел. Я домой в это время к маменьке и папеньке ходил, обрадовать их хотел, что сын их непутевый женится, да не на ком-нибудь, а на княжьей дочери.
   - Неужто, на княжьей, - неподдельно удивился Водяной, - и как это тебе так подвезло-то, ты ведь судя по одеже, не знатных кровей.
   - Не знатных... что правда, то правда. Да только так вышло, что я на глаза князю попался, когда он в гневе дочери своей сказал, что за первого встречного замуж отдаст. А я что... в родственниках у князя, а тем более в зятьях, побыть большой почет! Вот я и согласился. Точнее, меня никто и не спрашивал. Оно ведь как получилось: я в палаты княжеские попал, потому что бате моему ихний сотник, его Степаном звать, заказал ящик подков; батя подковки-то выковал, а несть ему их в город недосуг, вот он меня и послал. А я-то палат княжеских не знаю, вот и забрел в главную залу. А там вижу, князь лютует на дочку свою: не пойдешь, говорит, ну так вот тебе мое слово, за первого встречного отдам. А тут у меня подковка в ящике возьми и звякни. Князь обернулся - ан это я стою в дверях. Дочь его как заржет! Вот он первый встречный и есть, говорит. Князь, значится, за голову схватился, видимо в думах, как свадебку-то сыграть повеселее, а меня бояре под белы рученьки в другую залу повели. Говорят, что, дескать, княжеское слово нерушимо, ты, дескать, пойди, говорят, родных обрадуй, что с князем породнишься, а мы пока все к свадебке приготовим. Да и возвращайся скорей.
   - Вон оно, как у тебя вышло. Очень интересная история. А тебе княжья дочка хоть приглянулась?
   - Да я ее и не разглядел-то почти. Все как-то быстро получилось.
   - А как же ты ее искать вздумал, ежели не знаешь, как она выглядит.
   - Найду как-нибудь. У Змея поспрашаю, перед тем как головы ему рубить, куда он невесту мою упек.
   - Думаешь, скажет?
   - Мне скажет, не отвертится. Я его молоточком своим так по балде приголублю, что быстро скажет.
   - Так у него же не одна балда, а целых три.
   - Вот я поочередно и буду приголубливать, по каждой из трех.
   - Грозен ты богатырь, как я погляжу. На дороге у тебя не стой.
   - Да не грозен я, а за справедливость. Обычно и мухи не обижу.
   Они помолчали, а Водяной в это время думал, как бы передать весточку о том, что он выведал у парнишки, да и его самого не прозевать, чтоб не вздумал с полянки уйти.
   - А ты, Захар, давно ли кушал? - спросил он у парня.
   - Давненько, дедушка. Вчера ноченькой, пока к лесу шел, последнюю краюху хлеба дожевал, а больше и маковой росинки во рту не было.
   - Так, а давай я тебя угощу?
   - Было бы не плохо, а то уже спина к животу прилипла.
   - Ну, так ты меня здесь подожди, а я мигом спроворю. Только смотри, никуда не уходи.
   - Не уйду. Пока Змея не увижу - не уйду.
   - Вот и ладненько. Я сейчас. - Водяной нырнул под корягу. Там он спросил у русалок, все ли они слышали, о чем он с богатырем гутарил. Русалки заверили, что не пропустили и словечка.
   - Тогда, - сказал он им, - плывите на совет лесной и передайте все слово в слово Яге, и пускай она сама думает, что дальше с этой информацией делать.
   После этого он опустился на дно, нашел старую скатерть-самобранку, и поплыл к богатырю.
   - Угощайся, Захарушка, - сказал он ему, выплыв на поверхность и расстелив перед ним скатерочку, на которой чудом появились разные яства. Приглашать дважды ему не пришлось. Юноша сразу же принялся за самое большое блюдо. Богатырское растущее тело требовало еды, а он уже целый день до этого не питался, поэтому за ушами трещало так, что даже звери, стоящие дозором, слышали и облизывались...
  
  4
  
   А в это время на заповедной поляне Лихо ждал вестей. Ждал он их активно. Можно сказать, даже очень активно. Дело в том, что, как говорил своей зазнобе Светлане Соловей, у бабулечки Ягулечки был замечательный аппарат. И то, что выдавал он на выходе, было не совсем медовухой. А Лихо, поняв, что его немного обманули, не дав ни одной возможности запугивания богатыря, а передав в его руки только лишь обязанность координировать поступки друзей, решил залить свое горе этой самой немедовухой... Начал он с самого ухода друзей. Кикимора улетела с бабой Ягой, поэтому собутыльников у него не было. Не было и никакой мысли о том, что план может рухнуть с самого начала. Как-то верил Лихо в профпригодность своих старых друзей. Пить было не с кем, поэтому наливать в стакан он не стал. Прям из горла и заливал горе. Заливал долго. А тут, как назло налетает старая карга Яга, кричит на заповедной поляне, что святых выноси: "Срочно к совету готовсь". Лихо испугался - в своей полутрезвости он не сомневался, но все же, присутствие хмельных паров на совете из его уст было в данной ситуации нежелательно. Лихо икнул, и предоставил распоряжаться Яге. А что Яга? А Яга и начала распоряжаться:
   - Где эта морда Леший? Где он? Сам же созвал всех. Что-то насчет Змеюшки нашего наплел. И Змей где? Где, я тебя спрашиваю? - ведьма схватила Лихо за грудки.
   - Да вот же он. В клетке. К ступе твоей приторочен, - опешил от такого наезда Лихо.
   - Ага. Точно здесь. Ну, давай тогда ждать остальных, - начала остывать Яга.
   В это время на поляну вышел Кощей. Вышел - это слабо сказано. Выскочил, выпрыгнул, налетел, заорал:
   - Ну и как это называется? Зачем планирование операции, если мне толком и распорядиться не дали. А морок мой... так они обрадовались, что скоро поработать придется. Такими ласковыми словами меня называли. А тут на тебе - ни богатыря, ни проблемы, ни мне, ни мороку моему не разгуляться! - Кощей схватился за свою лысую голову.
   - Да успокойся, ты, друг сердешный, - попыталась урезонить его Яга, - сама еще ничего не знаю. Сейчас Леший появится - все нам и объяснит.
   Они тихо уселись на лавку... Ожидание немного затянулось. Лихо спросил:
   - А Кикимора где?
   - Где? Дома у меня сидит, - ответствовала Яга, - угощение готовит. Только непонятно, кому, да и когда угощение запонадобится.
   - А может нам? - спросил, ухмыляясь, Лихо, доставая из-за пазухи бутылочку.
   - Тьфу на тебя! - негодующе рявкнула Баба Яга, поднимая палец. Она услышала тихое шуршание в лесу, но принюхавшись, успокоилась.
   На поляну медленно, вальяжно вышел Кот Баюн.
   - Здравствуйте, господа! И какого лешего (его тут нет?), спрошу я вас, необходимость привела меня сюда.
   - Сами не знаем. Занимай место, - ответил Лихо.
   - Ага... Что-то там про меня говорилось? - проскрипело в глубине леса, и Леший вышел на совет.
   - Именно про тебя!!! - воскликнула Яга, - какого лешего (тьфу на вас), - она погрозила веселящимся друзьям, - планы меняешь. Что еще произошло?
   - Да вот. Произошло! Надо бы всех дождаться, да Змеюшке нашему допрос учинить, только времени нет, поэтому давай все сразу и расскажу.
   - И что же вы это обо мне в третьем лице то? - взвизгнул уменьшенный Змей в клетке. Причем я здесь?
   - А вот сейчас и узнаем, - сказал Кощей, - увеличь его Бабуля. Так как-то сподручнее, а то и не замечаем виновника вовсе.
   Бабушка Яга вынула пищащего товарища из клетки, произнесла заклинание и увеличила Змея до настоящих размеров. Горыныч расправил крылья и угрожающе завис над всей честной компанией.
   - Мы ведь не поглядим на то, что вы в колдовстве посильнее нас будете, злодеи! Мало того, что заставили в размере энтом непотребном находиться, комплексы у нас выращивая, так еще и обвинения нам непонятные сыплете почем зря. Хотим все знать!
   - Это мы хотим все знать, - веско сказал Леший, - а ты поостынь. Приляг лучше. Сами еще ничегошенки не понимаем, будем выяснять.
   Потом Леший рассказал всем, кто был на поляне, что именно произошло с ним при встрече с богатырем. Слушали его внимательно, не прерывали, а затем, когда он закончил, Змей сказал:
   - Да и шут с ним, с богатырем вашим. Что нам стоит закусить?
   - Слышь ты? Головастик с крыльями, помолчал бы лучше! - язвительно сказала Яга, - почто у мальца суженую свел? А ну отвечай!
   - Ни сном, ни духом, бабушка! Ну, вот честное слово! - взревел Змей всеми своими головами. - Ну не было этого. Может богатырь этот ваш напраслину наводит, чтобы ему повод был нас изничтожить.
   - Это вариант! - взял слово Кощей, - они богатыри такие. Надо кого со свету сжить - обязательно теорию подведут, причину и повод измыслят. Со мной сколько раз это было.
   - Это богатыри! - веско сказала Яга, - а какой из деревенского парня богатырь. Так. Название одно, судя по словам Лешего...
   - Ого-го-го! - зашуршало с западной стороны леса, и на поляну выскочил Соловей. - здравствуйте, друзья мои. Новых товарищей привел я к нам в совет. Со светом на совете будем! - Соловей лукаво подмигнул, - Свет, заходи.
   На поляну медленно, опасливо оглядываясь по сторонам, вышла разбойница Светлана. Даже Леший присвистнул, взглянув на нее.
   - Не свисти - денег не будет, - остановил его Соловей, - это все-таки моя прерогатива.
   Затем Соловей попытался выяснить, почему в самый ответственный момент, когда он завербовал неплохую команду, его вынудили покинуть пост. Почему он, разбойник со стажем, должен слушаться каких-то там Леших, нарушать дислокацию и прочее. Ему разъяснили. Он задумался. Задумался в основном о своей неприкаянной душе, о том, что ему хотелось бы заиметь несколько маленьких соловьят, но о деле не задумался. Здесь (на том месте, где он не задумался) его и прервали.
   - Тут, все-таки, понять надо, чего же наш Змеюшко-то натворил, что за ним в поход такие интересные богатыри собираются? - сказал Лихо, и все задумались, поочередно переглядываясь и наблюдая за Горынычем. Горыныч это, конечно же, заметил.
   - Ну не крал я никого, клянемся всем, что ни есть святого на земле! - возопил он.
   - А на небе? - украдкой уточнил кот.
   - Что на небе? - не понял Змей, пристально вглядываясь ввысь, вытягивая шеи.
   - Тем, что есть святого на небе, не клянешься?
   - Да всем поклясться готов. Не крали мы никого!!! - Такого рева леса М. не слышали давно.
   - Ну и ладно, чего волноваться, ты вот приляг на травку, отдохни, не переживай. Авось, чего-нибудь придумаем, - кот (даже не смотря на то, что размер его был нечета обычным домашним котам, но все же смотрелся он рядом со Змеем, как Моська рядом со слоном) тихо погладил по лапе Горыныча.
   Горыныч разомлел. И прилег на траву. Как раз в это время, в излучине реки Смородины, раздались тихие голоса:
   - Бабушка Яга, бабушка Яга!
   Бабушка услышала, и побежала к ручью...
   Можно догадаться, что это были русалки Водяного, которые тут же и поведали всему совету, то, что слышали сидя под корягой.
   - Да уж... - хмыкнула Яга, - веселая история вырисовывается. Кто-то на тебя бочку катит, Змей ты наш бедовый. Кому-то ты видимо не угодил, что решено было тебя извести таким хитрым способом. Хотя мне непонятно, почему уж так странно. Ведь ясно же, что богатырь энтот (хотя какой из него богатырь) тебе не супротивник. Съешь и не подавишься. А может это не тебя, а его извести хотят? Непонятно как-то.
   - А почему непонятно, - подал голос Баюн, - может это он кому-то дорожку перешел, а мы тут кипешуем почем зря.
   - Да кому он дорожку-то перейти может? - вставил слово Леший, - видел я его. Действительно, мухи не обидит. Парень, как парень. Судя по всему, работящий, матушку с батюшкой слушается. Обычный, короче говоря.
   - Да ведь князю и перешел, когда в залу-то вошел с подковами своими! - взвился Кощей, - чего же непонятно! - тут он пустился в объяснения: - там, видимо, какая комбинация была? В момент, когда князь гневался и дочери обещал за первого попавшегося отдать, должен был подставной какой-нибудь зайти, угодный, так сказать. А этот оболтус, как там его?
   - Захар, - подал голос Лихо.
   - Ну да, Захар. Гм. Так вот, он видимо не в тот момент зашел, и беду таким образом на себя накликал. Пока он к родне бегал, князь с советниками покумекал и решил от юноши избавиться, и, видимо, на Змея нашего напраслину навести, было наилучшим решением. У нас с княжеством вроде и договор есть, но, скорее всего, парню этому невдомек, что Змей по договору нашему невест красть не будет, вот и попер справедливость вершить.
   - Судя по всему, ты прав, Кощеюшко! - призадумалась Яга, - ну а что же мы со всем этим делать будем? Парня назад отсылать - это выходит другую беду на него кликать, ведь не оставит всего этого князь, изведет парня.
   - А нам-то какая разница? - справедливо заметил Соловей, которому теперь уже, действительно, никакой разницы не было, ведь уйдет Светлана со своими разбойниками, и все, плакало его счастье.
   - Уж больно парень этот вежлив, - призадумался Леший, - жалко его как-то.
   - А ты давно ли таким сердобольным заделался? - поинтересовался Лихо, - когда речь о запугивании велась - первым в списке был, и жалости не испытывал никакой.
   - Так тогда действительно думал, что богатырь какой-нибудь страшный и неуважительный, его бы и не жалко было, а сейчас понятнее все стало, вот и поменял мнение.
   - А может мы глаза ему раскроем на ситуацию? - выдвинул свое мнение Баюн, - не век же ему у Смородины с Водяным куковать. А он сам ужо пущай думает, как быть дальше.
   - Можно и так поступить, - покивала Яга, - собственно, чего мы теряем. Ничего, в принципе. Поговорим, объясним, покормим, как и задумывали, ну а потом пусть идет на все четыре стороны, нам какая разница. Ну а уж ежели совета спросит какого, то может и подскажем. Там видно будет.
   - Э-эх. Развратила вас эта жизнь мирная, други, - опустив голову, сказал Соловей, - можно было и поразмяться чуток. Пойдем, Света, делать нам здесь нечего. Работы никакой, судя по всему. Может, в других краях леса заповедного занятие найдем.
   - Ты подожди, Соловей, - возразила разбойница, - авось, и тут еще будет, где разгуляться. Я присоединяюсь к друзьям твоим. Да и интересно, если честно. Посмотреть бы на этого чудо-богатыря. Давненько я уже не веселилась.
   - Итак, чего решим? - спросила Яга.
   - Я думаю, звать его сюда надо, а там по обстоятельствам! - задумчиво сказал Лихо, - все ли согласны?
   Совет, практически, дружно поддержал это предложение, за исключением Соловья, который пробурчал что-то невнятное, так и не согласившись с текущими обстоятельствами. Но большинство все же было не за ним, поэтому Яга наказала русалкам плыть к Водяному и передать ему решение лесного совета.
   Русалки уплыли, а потом Лихо предложил налить за решение, и все, даже включая Соловья, согласились...
  
   - Дяденька Водяной, дяденька Водяной, - закричали русалки, выплыв на поляну, где сидели Водяной и Захар, - сообщение тебе от бабки спешное!
   "Ну вот", - подумал Водяной, - "испортили конспирацию".
   - Ух ты, да это же русалки! - обрадовался Захар, - видишь, дедушка, приплыли, как я и думал, все ж уважают тебя.
   - Ага. Приплыли, чтоб их, - пробурчал Водяной, - чего орете, как на пожаре. Не могли иначе как-то сообщение передать.
   - Так спешное же, - начала одна.
   - Я тебе покажу, спешное, - погрозил Водяной.
   - Дедушка, а как их зовут? - с интересом спросил парень.
   - Как видишь, никак - сами приплывают, - дед продолжал злиться.
   - Ольга, - улыбнулась одна.
   - Дарья, - почти сразу же сказала другая.
   - Короче, девки, - прервал их Водяной, - чего там старуха наша вам передала? Говорите бегом и плывите себе подобру-поздорову, пока обещание свое не исполнил.
   - А передала она тебе, дяденька, чтобы ты гостя своего на заповедную полянку вел, на совет, а там, ужо, они ему все сами расскажут и объяснят.
   - Интересно, а как я его туда поведу, они не подумали, я же по суху не хожу, а он по воде столько и не проплывет?
   - Этого бабуля не сказывала, - развела руками Дарья, - не знаем мы, как добираться будете.
   - Да уж. Надо подумать, - почесал в затылке Водяной.
   - Дедушка Водяной, - прервал его раздумья Захар, - я так понимаю, идтить куда-то надобно? Так, может быть, ты бы мне дорожку-то указал, а я и сам доберусь. А ты плыви себе. Авось, там и встретимся.
   - Не выйдет, - вздохнул Водяной, - полянка-то заповедная. Туда просто так не доберешься.
   - А как же тогда быть?
   - Да вот я и кумекаю.
   Пока Водяной кумекал, Захар решил поближе познакомиться с новыми лесными чудесами - русалками:
   - Девчата, а почему это вы дедушку Водяного не уважаете? Говорит, что бросили вы его, уплыли на вольные воды, и нету ему радости никакой! Разве же это можно так со старостью - обе же молодые какие?
   - Не бери в голову, юноша. Не такие мы и молодые, как тебе может показаться, а Водяной (чтобы бабке было пусто) - он же для общей конспирации говорил, что мы уплыли, а мы на самом деле все видели и слышали, просто вида не подавали.
   - Чегой-то не понимаю я. Что за конспирация такая? Новая какая нечисть выползла что-ли? - недоумевал юноша.
   - Ага! Нечисть! - прыснули русалки, - и знаешь, кто эта нечисть?
   - Откудова же мне, неученому, знать-то? - удивился Захар. Дарья попыталась ему объяснить:
   - Понимаешь, богатырь, нас-то, нечисть, уже ничем не запугаешь, кроме таких, как ты, богатырями. Вот и испугались - авось решил вывести нас подчистую. А конспирация - это такая штука, которая позволяет нам прятаться от таких, как ты богатырей, кумекаешь?
   - Неа, - прямо признался юноша, - не кумекаю.
   - В общем, слово такое! - уже не выдержала Ольга, - ежели прятаться и не попадаться - это хорошая конспирация, а ежели прятаться, и попасться, как мы, на такого, прости, хорошего (гм) человека, как ты, то и конспирация долой, поскольку прятаться от тебя смысла и нету никакого. Улавливаешь?
   - Неа, - повторился Захар, - но уловлю когда-нибудь, я думаю.
   - Уловишь, уловишь! - сказала Дарья, - с бабкой нашей поговоришь, и уловишь все.
   - А чо за бабка такая, не первый раз упоминаете, все же? - спросил Захар.
   - Хорошая, кстати, бабка, тоже нечисть, как вы, люди, говорите. Баба Яга! - ответила русалка.
   - Баба Яга! - аж взвился парень, - а маменька сказывала, что самая страшная она.
   - Тебе маменька все сказывала не так, - встрял в разговор Водяной, - может и была она такой, да не тот нынче век. Самая мудрая она. Я так думаю, что поумнее Кощея будет старуха. Только бывают с ней завороты. Вот сейчас, например! - Водяной поковырял свои позеленевшие усы, - как тебя на заповедную поляну доставлять, я не понимаю! Могла бы хотя бы намекнуть, старая!
   - А ежели я поплыву? - удивление в глазах парня так и читалось, - думаешь не потяну.
   - Далеко же ведь! - веско сказал Водяной, - шесть верст, все-таки, и все против течения, я хоть и Водяной, но реку вспять не смогу повернуть.
   - Доплыву, дедушка, - честно признался Захар, - я же в кузне воспитывался, могу и день напролет самым большим молотом орудовать, не уставая, а вода, она же мягкая, ежели течение как у Оки рядом с домом, то и десять верст доплыву напротив течения.
   - Ну ладно, раз ты так говоришь, поплывем, другого способа я просто не вижу, прислала бы эта старая перечница хоть волка из стаи Лешего, проще было бы, ни тебе, ни мне хлопот. Ну а так - другого выхода нет. Но я с ней потом поговорю...
  
   Собирались в путь они не долго, только Водяной Захару сказал:
   - Ты бы молоточек свой, да косу здесь оставил - трудно плыть с ними, да и не нужны они будут, я думаю.
   - Но, дедушка, а вдруг как Змей, чего я тогда делать буду?
   - Ты, что, дубина, не понял, я тебя как раз к Змею и доставляю, и не тронет тебя никто там, а оружие, ежели понадобится, мы тебе добудем.
   - Как это к Змею?!! Говорили же к бабушке Яге! - поразился Захар.
   - Так это то же самое, что к Змею. Там он, ждет тебя, виниться хочет. Точнее даже не виниться, а понять ситуацию... Поймешь, когда доплывем, но беды тебе точно не будет, поверь.
   - Тебе, дедушка, верю. Обедом угощал, как самого князя, разговоры делил, не можешь обмануть, поэтому.
   - Это хорошо, что ты такой добрый и наивный, парень, но придется тебе менять свои устои очень скоро, иначе тебе не Змей наш голову снесет, а кто-нибудь другой.
   - Опять чего-то не понял я, дедушка!
   - Скоро поймешь! Поплыли!
   К этому моменту Захар уже разделся до исподнего, поэтому запрыгнул в Смородину и поплыл за Водяным. Старый дед, как мог, избегал скорости - парень хоть и был силен, но не смог бы тягаться в скорости с Водяным. Поэтому они честно плыли все расстояние часов шесть, а то и более.
  
  5
  
   - Ды ну! - пытался выговорить Соловей Яге, - н-н как это мжно. Я же пыдгтовил команду! А ты усе! Стоять! Не тот бгтырь! И чо я нынче делать дылжон??? Я же со всеми чуйствми к Светушке! А теперь??? Скажи, дура старая!!! - Соловей почти кричал.
   - Так, сядь, успокойся. Смотри: твоя Светушка с Лешим о возможности дислокации в этом районе уже беседует, то есть никуда не денется, а с богатырем поговорим, найдем и на твою удаль забаву!
   - Дык, я ж... Я ж... Я ж не о забаве баю, а о Светушке, Светлане, Светуле!!!
   - Эк тебя занесло, Соловушка, за голову берись, и к чаре не притрагивайся более! Иначе в канарейку превращу. Опыт имею, спроси у Змея.
   - А как же мне, горемычнму, - не унимался Соловей, - как же мне быть?
   - Посмотрим. Может все и к лучшему. Увидим богатыря, и проясним.
   - Да сколько же можно его ждать? - вставил свое слово Змей, - русалок послали уже часов шесть назад. Им плыть то всего минут десять. Но что-то не так, ни Водяного, ни богатыря пока нету что-то.
   - А я щас покажу кому-то, почему нас нету! - прозвучал грозный голос...
  
   - У вас что, вообще ума нету, старые пьянчуги? Как я его должен был доставлять, на себе что-ли, я стар уже, да и не покойник он, чтобы его по воде, аки по-суху переправлять, вот и плыли его стараниями. Сколько могли, да и, слава Богу, что доплыл, иначе не представляю, как бы поступил, ведь утопленники - это мой хлеб.
   - Да ладно тебе, Водяной, бузить, - сказала Яга, - дай парню сказать.
   - Скажет он тебе! Он кролем шесть верст прогреб, как-бы его не на погост. Дайте человеку отдыху!
   - Мне бы к Змею... - пробурчал юноша и ввергся в богатырский сон.
   - Чего делать будем, други? - грозно спросил самый трезвый Водяной, поскольку плавание со скоростью человека его совсем не вдохновило.
   - Ну чего... - потупилась бабка, - мы с Кикиморою ужо ночлег приготовили, давайте туда, а иначе не знаю.
   - Я знаю, - сказал Змей своей левой головой, - давайте мы его съедим, он же, все равно, ничего уже не соображает, ну и по сути, никто о нем уже не вспомнит.
   - Я тебе съем! - медленно, с чувством сказал Водяной, - я таких людей и не видел никогда. Он же ребенок! У тебя хватит совести съесть его?
   - Но он же пришел убить нас! - возразил Змей.
   - Да! - но он же не знает, кто ты, и делал ли ты то, что тебе сватают. Но ко мне он так обращался, как никто из вас не делал тыщу лет. "Дедушка Водяной". Это как собственный внук. А он так не просто говорит, он так думает, я его душу щупал. Это честнее, чем даже когда мы бабушкину медовуху новую пробуем, и друг другу "уважаешь" кричим, по столу стуча.
   - Итак! - опять, очень строго сказала Яга, - Переносим ко мне, уложим, Змея не допустим, а утром поговорим.
   - Главное... - подумал вслух Водяной, - чтобы с утра вы не захотели похмелиться, иначе Захар здесь либо поубивает вас всех, либо будет убит, рано проснувшись. Я же не могу с ним остаться, кто бдеть будет?
   - Мы будем! - сказал Змей.
   - Ага, - осклабился Водяной, - тебе больше всех я доверяю.
   - Да ладно тебе, брат, ну что, дураки мы такие что ли, какими кажемся? - вопросила правая голова.
   - А кто его знает, - пожал плечами Водяной, - о тебе, как о личности очень трудно думать, ты же о трех головах.
   - А мы уже пришли к консенсусу.
   - Если бы вы еще знали значение этого слова.
   - Короче, попробуем Захара вразумить, если не получится, оглушим, и отдадим бабке... Есть не будем. Тебе довольно?
   - Довольно, верю. А если, скотина, сожрешь! Я не знаю, что сделаю. Ну, не друзья мы станем более.
   - Не думай дедушка Водяной, не съедим, твоему чутью верим, иначе давно бы рыцари растерзали бы нас и все головы отрубили бы...
   По большому счету, хватило бабкиной силы, чтобы отнести богатыря на ночлег. Яга постаралась даже больше: она своею колдовскою силою заставила заснуть всех (в первую очередь Соловья), чтобы назавтра получился нормальный разговор...
  
   - А мы вот тут с утра кумекали, и решили, что надо его все-таки съесть, чтобы другим неповадно было, - веско выразила общую мысль средняя голова Горыныча, - ведь, собственно, чего он нам хорошего сделал? Да практически ничего, Водяного, только, уважительно называл. Ну а нам-то с того что? Из-за него мы здесь в клетке канарейкой малюсенькой сидели, страху терпели. А теперь возись с ним. Зачем это все. Никто же не узнает, точнее даже наоборот - услугу князю окажем. Может стадо какое презентует нам за это?
   - Слышишь, Змей, давай начистоту, когда ты последний раз мясо человечье ел? - тихо спросил трехголового Лихо.
   - Нууу... - задумался Змей. В животе его заурчало, - давно, наверное. Не помню уже. По молодости было, лет триста назад.
   - И скажи мне, вкусно было?
   - Да не помню я. Наверное, вкусно. Мясо - оно и есть мясо.
   - А я не соглашусь, - встряла Яга, - человека просто по-разному приготовить можно. Я, например, богатырей прям в латах запекала... - старуха задумалась, - и ведь помню, что любила это дело, а сейчас и не припомню, почему.
   - Изменились мы за это время, братцы, - сказал Кощей. - Стыдно признаться, но изменились.
   - А раз так, то давайте съедим! - гаркнул Змей.
   - Нет, - тихо сказала Яга, - к старому нет возврата. Менять нынешний устой не позволю. То ли старость в пояснице, то ли мир сладостен, но не позволю. Люди ведь нам вреда не причиняют.
   - Ага, - буркнул Горыныч, - боятся потому что.
   - Ты помолчи, - шикнула старуха, - они нам вреда не причиняют не потому, что боятся, а потому, что договор у нас кровный. Они к нам с пониманием, и мы к ним без злости. Да и спокойнее стало. Вспомни, как раньше было. Каждый в своем углу, за шкуру свою трясется, и они, люди, то есть, тоже последними словами нас кроют, богатырей своих на нас насылают, жизни лишить желая. А теперь и мы, и они - вместе общая сила. Мы здесь мухоморовку мою на поляне трескаем, Соловья, периодически, на боевые действия отправляя, и они в долгу не остаются - тебя, борова, скотиной снабжают.
   - Это да, - согласились все три головы, - но делать-то что? Судя по всему, этот наш богатырь и не богатырь вовсе, и князю поперек горла. Наоборот, спасибо скажет, ежели сожрем.
   - Не понимаешь ты одного, Змей.
   - Чего это мы не понимаем?
   - А того, что князь, это не все люди, с которыми договор заключен. Заключали мы его с народом. А ежели отец этого Захара узнает, что ты его сожрал, что он сделает?
   - Что? - Змею стало интересно. И тут встрял Кощей:
   - А тут к бабке не ходи. Попрет прямо в палаты князя подавать челобитную: вот, мол, княже, распоясались наши союзники, сына моего сожрали, и что делать теперь прикажешь.
   - А князь? - тут уже заинтересовался Баюн, который одним ухом слушал эту утреннюю перепалку.
   - А князь, чтобы от себя вину отвесть, предложит отмстить нам неразумным.
   - И... - даже Кикимора, которая не любила все эти разговоры, поскольку они ни к чему не вели, навострила ухо. Кощей понял, что, как старый знаток душ человеческих, он единственный, кто сможет донести правильно мысль до суверенного лесного народа, попросил его не перебивать и объяснил:
   - Поймите. Здесь всего два варианта. Точнее даже один. Кто бы ни пришел мстить нам, умрет. И тогда всполошится весь народ. И закончится это тем, что вернемся мы к тем устоям, которые были триста лет назад. И проиграют все: и мы, и они. Мира не будет больше, и придется Яге доставать свои старые поваренные книги, где записано, как богатырей в латах запекать. И никакой мухоморовки на поляне, никакой Светланы Соловью, и жрать ты, Змей, будешь раза в четыре меньше, чем нынче, поскольку никто тебе поставлять скот не будет.
   - А еще один вариант? - спросила Кикимора.
   - Какой еще один вариант? - не понял Кощей.
   - Ты вначале сказал, что здесь всего два варианта.
   - Я же поправился. Но на самом деле и другой вариант есть. Пошлет князь своего кузнеца самого мстить нам неразумным за смерть его сына, и сгинет он, как Захар, тут как пить дать. А дальше все пойдет по первому варианту, потому что за кузнецом этим, собственно как и за Захаром, деревня его, ну и народ весь, тот с которым договор наш кровный подписан.
   - Да. Перспектива. Значит, есть не будем! - согласились все три головы.
   - А я бы посмотрел, как ты меня есть будешь! - лесные жители не заметили, что Захар проснулся и даже успел кое-что услышать, из того, что они говорили, - признавайся, где невеста моя, - Захар было хотел закатать рукава, но, увидев, что в одном исподнем перед лесным народом обозначил себя, нахмурил бровь.
   - А ты, богатырь, иди, оденься, что ли, - гораздо значительнее нахмурила бровь Яга, - хоть ты и гость, и есть мы тебя не собираемся пока, но приличия соблюдать все же надобно.
   - Дык, во что, бабушка? Я же свою одежу на поляне около Смородины оставил. И молот мой и косу. Все там. Во что одеться-то.
   - А ты в горницу зайди. Там много от иных богатырей осталось, что в похлебку не шло, - ухмыльнулась Яга.
   Захар почесал в затылке, но ведьму послушал-таки. Все же старая женщина, тем паче, одна из главных страшилок, которыми его маменька пугала, когда спать укладывала. Зайдя в избушку, в которой ночевал, он увидел большую поклажу из разного покроя рубах, штанов, доспехов. Интересно, почему это, когда выходил, не было всего. "Ну, они же колдуны все", - успокоил себя Захар и начал перебирать одежу. Найдя привычные для него рубаху и штаны, парень быстро оделся, даже не удивившись тому, что все впору, и вышел из горницы.
   - Ну вот, явился, - улыбнулась Яга, - прямо-таки богатырь, а почему латы не надел-то, были же.
   - А зачем? - удивился парень. А потом смутился, - да и не умею я их носить. Я же кузнецкий сын. Не до лат мне обычно.
   - А ежели бы Родину пришлось защищать, как бы ты без лат? - непонимающе развел руками Кощей, который, даже зная о своем бессмертии, ни разу не выходил на смертные бои без доспехов.
   - Да обычно, как у нас в деревне. Молот в руки, и раззудись плечо, размахнись рука.
   - Нда... Славный был бы завтрак, - уже в шутку облизнулись головы.
   - А ты, трехголовый, давай не увиливай. Говори, где невеста моя. И не смотри, что без молота я. Ежели надо, и руками все твои шеи на узлы позавязываю.
   - Ты смотри, какой грозный, - ухмыльнулась левая голова, - а может, съедим все-таки, - на самом деле Змею уже стало ясно, что богатырь этот ни сколько ему не опасен, а даже интересен в плане воспитания. Но Яга хмуро встряла в эту перепалку:
   - Ты присядь, богатырь. Разговор у нас к тебе есть.
   - Но Змей. Вот он же он. Он же невесту мою скрал! - воскликнул юноша, - почему не отвечает за поступки свои!
   Баюн почесал за ухом и изрек:
   - Вижу я, Захарушка, что воспитывали тебя в почтении к старшему поколению, так почему же ты Горынычу не хочешь такого же уважения оказать, как Лешему, Водяному, Яге. Он, между прочим, гораздо старше, чем князь твой, а ты ему тычешь.
   - А как говорить-то? - просипел юноша, которого маменька, за неуважение к старшим могла такой поркой угостить, что седмицу на лавку не сядешь.
   - Называй его дядя Змей, ну а меня можешь называть "Твоя Милость", не обижусь.
   - Да ладно тебе, Твоя Милость, - ухмыльнулся Горыныч, - ну, насколько ты старше парня-то этого, - головы засмущались, - да и мы. Всего-то четыреста с хвостиком лет. Можешь нас дядями не называть. Рано еще нам. Да и кота нашего милостью не обзывай. Он хороший, хоть и тявкает не ко времени, - Баюн зашипел, - ну ладно, не тявкает. Мявкает не ко времени. Зови его Баюшей. Он так любит, хотя и не признается... - кот насупился. А Захар снова почесал в затылке. Странные они какие-то оказались, враги эти. И уважению, как маменька, учат, и не едят вовсе, хотя пужают, для острастки, видимо. Непонятно. Прислушаться к ним надобно, да и про невесту узнать.
   - А про невестушку твою и не знаем мы ничего, - закончил Горыныч.
   - Как же это так! Мне же все бояре сказали, что это Змей скрал княжну-то! - взвился парень.
   - Скажем так, юноша, - объяснил Кощей, - говорить тебе могли все, что угодно, поскольку ты во все бы поверил.
   - А к тебе, дяденька, как обращаться, а то не слышал я, как тебя звать-величать? - спросил богатырь, который понял, что ежели к этим существам по-человечьи, то и они так же отвечать будут.
   - Гм... - Кощей засмеялся, - я, конечно, не то, чтобы дяденька. Постарше и Яги с Водяным и Лешим, вместе взятыми буду. Зовут меня Кощей. Бессмертный моя фамилия.
   - Да ну!!! Быть не может!!! Сказывали же, что смерть твою богатырь какой-то в яйце нашел и порешил тебя, иглу со смертию на конце сломаючи. Что, врали, что ли?
   Кощей засмущался. Про смерть свою говорить он не любил, поскольку не было ее вовсе. Но про яйцо и иглу все знали, поэтому пришлось врать:
   - Понимаешь, Захар. И про яйцо, и про иглу - это правда все. Только не ту иглу сломал богатырь, та просто мне неудобство в пояснице добавила, ну а я, чтобы отвязаться от него, представился мертвым. Вот и весь сказ.
   - Странно как-то, - задумался Захар, - а зачем все это? Ты же сильный, дед Кощей. Мог же и с богатырем тем расправиться, и победу на свой счет записать, и мертвым не казаться.
   - А смысл мне его убивать? - я же человечиной и не питался никогда, - Кощей сделал многозначительный взгляд в сторону Яги и Горыныча, - и, тем более, очень уж нам в тот момент был важен зреющий в тот момент договор с людьми. Вот и умер по бумагам. То есть по былинам. И мне не особенно на самолюбие не давит, и богатырю тому приятно, хотя обманули тогда его. Когда я сам договор подписывал, клялись послы, что он до смертушки своей не узнает, что жив я в конце концов оказался. Да. И насчет деда. Лучше не надо меня так называть. Я же бессмертный, возраст мне неведом. Поэтому просто Кощей. Так мне проще как-то.
   - Ага. Либо плешивый! - засмеялась Яга, - заморочит он тебя, Захарушка. Наш Кощей, словом согрей, спать уложи, а утром и щи... Из тебя.
   - Да акстись, Яга, когда я людей ел? - засмеялся Кощей.
   - Кажись, никогда. Но все бывает впервые.
   - Так, а как же мне теперь с невестушкой? - Захар продолжал гнуть свою линию.
   - Да ты подожди. Давай всех нас представим тебе. - Сказала Яга. - Так и нам, и тебе проще будет. Вот эту красавицу звать Кикимора. Она не болотная, а очень даже домашняя, хоть дом ее и на болоте стоит. Я же правду говорю? - Кикимора закивала, - а это Лихо, - Яга даже ткнула в него пальцем, поскольку Лихо опять заснул, - он не одноглазый, как тебе, возможно, рассказывала маменька, просто прозвище такое. Хотя один глаз у него бедовый. Несет изнеможение богатырю, который нападает на него, если Лихо этого захочет. А еще есть у нас Водяной и Леший, но ты их знаешь. Водяной сюда не может попасть, поскольку воды здесь нет, бадейку для него я не припасла, а Леший сейчас лесом занят, утро ведь, но скоро придет. И еще есть Соловей. Только он не очень рад, что ты здесь, поэтому, когда встретитесь, особенно не встревай в разговоры.
   - А почему это, бабушка?
   - А потому что, рановато тебе об этом знать, молодец!
   - Хорошо, - Захар опять взъерошил себе волосы и даже не обиделся на слова Яги, - а что же с невестой моей. Скажете, али как?
   - Что же, - изрек Кощей, - почему бы и не сказать. Ты парень уважительный. Змея нашего не ухайдокал с полтыка, как изначально представлял. Сам оказался в такой ситуации, что не завидуем. Послушай наши выводы, а потом спрашивай, где твоя невестушка.
   Затем, наперебой, лесной союз докладывал свои умозаключения Захару. Насчет его подков, насчет его невесты, и особенно насчет его тестя. Захар долго пытался понять, что они говорят, но, голова молодая, логикой не обиженная, поэтому в какой-то момент он начал переспрашивать:
   - То есть, вы говорите, что я (он приосанился), в мужья к дочери князя не гожусь?
   - Да не мы так говорим, это князь твой так думает, - это Баюн.
   - То есть, Змеюшка по его желанию мою невесту крадет!
   - Да ты чо, если бы кто-то такое от нас пожелал, мы бы тому желающему! - это Горыныч.
   - И всем лесом на меня, чтобы я со страху в штаны наложил???
   - Ну почему всем... Это только Соловей возрадовался, когда оказия вышла, - это Кощей, слегка лукавя.
  
   - И что делать-то? - этого вопроса ждали все, точнее, не очень хотели, чтобы он был задан.
   - Я точно скажу - княжны в палатах нет, значит ее кто-то все-таки скрал, - тихо сказал Баюн. И теперь, как бы ты, Кощей, не говорил, все будут на нас думать. И, возможно, войною пойдут, надо бы разузнать.
   - И какого лешего ты еще здесь?
   - Мое имя всуе? - Леший подошел к избушке.
   - Леший, прости, - Кощей возвысил голос на Баюна, - спрашиваю, и ты все еще здесь??? А ну бегом за новостями! - Баюн испугался Кощея, в связи с этим он решил, что не нужно искушать судьбу, поэтому помчался вглубь леса. Кощей немного успокоился.
   - Скоро вести принесет, - сказал он, - а до этого поесть бы чего.
   - Это да! - похлопал себя по пузу юноша, - но только не меня, он погрозил пальцем Змею, - а то знаю я вас.
   До самого вечера сидели они рядом с избушкой на курьих ножках, ели, приготовленные Ягой и Кикиморой разносолы, и рассказывали: богатырь про кузню бати своего, про жизнь в деревне, а лесные жители об устоях леса. О жизни в мире с людьми, о Соловье-разбойнике и его нежданно нагрянувших чувствах и о многом другом...
  
   Баюн пришел утром. Вначале он разбудил Ягу. Она его выслушала. Потом отослала куда подальше. Потом она разбудила Кощея. Тот, когда услышал известия, выругался по-своему, но разбудил Захара.
   - Послушай парень. Известия не очень приятные. В городе ходят слухи, что твою невесту скрал Змей, а тебя он съел. Но есть и хорошие новости. Наш Баюн всем бою даст. Короче, местные его кумушки рассказали, что дочь князя жива, и находится в верхних палатах, в какой-то шибко неприступной башне на самом длинном шпиле, только не в виде девушки, а в виде канарейки. Видимо колдун неведомый старался не хуже нашей Яги, когда она от тебя Горыныча прятала. Ждет твой князь чего-то и это нужно узнавать. А у нас единственный абориген из княжества - это ты. Так что выбирай - либо на плов к Горынычу, либо мир восстанавливать в вотчине нашей.
   Захар выслушал это, медленно просыпаясь, а потом спросил:
   - Кощей, а ты как думаешь, как мне нужно поступить?
   - Я думаю, поступить тебе нужно, как богатыри поступают.
   - Вот именно. Будет уже мне здесь отдыхать, пойду, разузнаю, что творится у нас.
   - Не выйдет так, Захар, - сказала Яга, медленно усаживаясь на лавку между Кощеем и Захаром.
   - Ты там, в первую очередь, очень ненужный князю сын. Поэтому тебя еще раньше где-нибудь оприходуют.
   - А если вы меня прям в палаты доставите, вы же, небось, можете?
   - Можем, не сомневайся, но! - Кощей поднял палец, - ты ничего не сможешь там сделать. Поэтому покрошат тебя там.
   - А если мы его кенаром туда доставим? - призадумалась Яга, - Он и с княжной объясниться сможет, мол, он жив и он не виноват.
   - Нет, простого объяснения маловато будет. Хотя с кенаром ты права. Но тут непонятная игра супротив нашего Змея идет, а значит супротив нас. Это надо решать. Поможешь ли ты нам, богатырь, или пойдешь молотом махать, против Змея, против Яги старушки, против Лешего дедушки.
   - А не надо на жалость давить. Уже увидел я, что несправедливость против леса и против меня пошла. Делайте хотя бы жуком каким майским, но только вызнаю все и донесу сюда, поскольку вижу, нету в вас никакой зловредности супротив Руси, поскольку Русь вы и есть.
   - А умный парнишка попался, однако, - решил Кощей.
   - Его бы ум правильно направить, тогда точно цены ему не будет, - согласилась Яга.
   - Что же, я готов бабушка, чего нам ждать, делай меня птахой невинной.
   - Да посиди ты смирно. Подумай. Что княжне говорить будешь, когда в клетку влетишь?
   - Ну а чо говорить-то. Ты, мол, жена моя. В будущем, конечно же. Какие вопросы супротив нашего леса. И вообще. Кто, мол, такая, чтобы моим друзьям жизнь портить. Пойдет?
   - Нет! - Яга с Кощеем сказали это вместе, - ты сам, вообще, представляешь! - Яга пояснила, - это же княжна. Ей надо почету побольше. Канареечных песен. Короче, пацан. Работай над общением. Хотя, когда работать. Его посылать надо. Ну и пускай хоть так. Помни одно, Захарушка. Не хотим мы старой сути, хотим мира. Думай об этом. Мы не те, о ком тебе маменька сказывала.
   Когда Яга произнесла эти слова, превращенный ее волшбой в зеленого кенара Захар спорхнул с ее руки и полетел в сторону светлого града, в княжеские палаты.
  
  
  Слово не воробей, вылетит - таких поймаешь
  
  1
  
   - Знаешь, Елизар, я, как твой союзник, должен предъявить свои права. Где невеста моего сына?
   Князь Елизар кусал ус и напряженно смотрел на своего собеседника - короля Матьяша из дальней западной страны Велигонии. Что отвечать ему, он еще не придумал, но морщил лоб, чтобы попалась хотя бы одна умная мысль.
   - Матьяш, ну ты сам был свидетелем той сцены, которая произошла в моих палатах, когда должен был прийти твой сын, - произнося это, Елизар скривился, - а появился этот кузнец.
   - Я видел. И заметил в этом какой-то подвох! Со всем уважением, Елизар, но дела так не делаются. Ты же сам понимаешь. Моей Велигонии хоть и кот наплакал, но войска там добрые стоят и дожидаются своего часа. Думаешь, не сумеем совладать с твоим княжеством, будь оно хоть вчетверо больше моего королевства.
   - Да не кипятись ты, - буркнул князь, - решим и эту задачу. Мне бы точно знать, что с кузнецом этим покончено, и верну я дочь свою. А сейчас нельзя - народ узнает - будет смута.
   - Наплевать на смуту твою, справимся, не в первой.
   - Давай говорить начистоту, Матьяш. Мы с тобою уже не юноши безусые, и думать нам пристало не дупой, а головой, или что там у твоих сородичей на этом месте находится.
   - Не перегибай палку! - король поднял вверх брови и уже, практически, метал молнии. Потом немного успокоился и вкрадчиво произнес, - когда ты поведал мне байку о ваших лесных чудищах, которые вашего же деревенского простака в пыль сотрут, я тебе поверил. Когда ты попросил меня, имеющего определенные знания и таланты в магических искусствах, обратить твою дочь птахою невинною и поместить в клетку, дабы не улетела куда, и переждать это недоразумение, я тоже согласился и даже применил эти древние, никому доселе неизвестные, знания. А теперь, когда ты пытаешься обмануть меня и не открываешь тайны, где же все-таки клетка эта с дочерью твоей, я взбешен! Ты думаешь, я не могу вызвать необходимые заклинания и узнать это сам?
   На самом деле король не знал, как это сделать. Был он достаточно посредственным магом. Знал несколько простейших заклинаний и пользовался ими при случае. Вот советник его, Янош, действительно был знаток, ведь, собственно, он и научил своего короля этим премудростям.
   - Да успокойся ты. Людовик твой получит мою Настеньку, как только время придет.
   - И сколько ждать-то этого времени?
   - Я думаю, недолго уже. Все-таки, должны же какие-нибудь известия про этого кузнеца и до нас дойти. Мир праху его! - князь перекрестился и надпил из чарки.
   - В общем, так, Елизар, я жду еще сутки, а потом вызволяю твою наследницу из клетки, и мы играем свадьбу. И наплевать мне на твои смуты. У нас договор. С этим тоже нужно считаться.
   Князь снова закусил ус и кивнул. На самом деле, ему другого и не оставалось. Договор был подписан уже давно. И обещал он этому Людовику (ну и нудный же оказался хлопец), хотя нет, не ему, а его отцу, дочь свою отдать, дабы скрепить еще неокрепшие союзы с Велигонией. А теперь исполняй, хоть и зять - так - одно слово, что мужик. Хлипкий какой-то, бурчит что-то, вроде бы вежливо, а не понять. Одним словом, встрял, и ничего не поделаешь. Одна радость - отсрочка эта, появившаяся в связи с непоколебимым отказом дочурочки его и появившегося незнамо откудова пацана с подковами.
   - Ты, наверное, иди, Матьяш, в покои свои. Там все приготовлено до ночлега. Не выдам я, где моя дочь, и ты это понимаешь. С вами, колдунами, шутки плохи. А вдруг ты ее обратишь обратно и без венчания сыну своему на потеху отдашь. Я же не вынесу. Поэтому ждем часа оговоренного, а потом уж и свадебка, и пир, и все остальные радости.
   - Согласен. Слово мое ты слышал. Так что не обессудь, если что.
   Матьяш гордо встал. Поправил прическу и пошел в свои покои. Когда он вышел из палат князя, его тут же окружили дипломатические советники и собственная стража. Здесь он уже чувствовал себя, как дома.
   - Прикажите послать гонца за Яношем Черншоком, - обратился он к своему послу. - Сейчас же. Максимум трое суток на дорогу (для Елизара он специально оговорил всего сутки, надеясь на его страх и лояльность, которая могла бы быть вызвана этим страхом). Янош здесь должен быть тот же час, как к нему явится гонец...
   Князь Елизар сидел в своей опочивальне. Как же случилось все так? Это он вопрошал самого себя. И вроде бы, хрен знает, где эта Велигония, и на кой черт, прости Господи, ему родниться с монархами этими. Так нет же. Подписал в свое время, как будто бы сам дупой думал. Да и что взять с государства-то ентого, Ювропейского. Ратников поднять, и нету Велигонии, хоть солью засыпай, но что-то изменило его мнение в тот час, когда договор он этот, проклятущий, подписывал.
   С тоски, Елизар плеснул себе еще немного в чарочку, пригубил и подумал: "Пойду, наверное, повинюсь доченьке. Пусть хоть чего думает. Точнее, пусть вразумит, она же у меня умная. А то один я тут остался, бояре твердят, дескать, женить надо на Людовике, Матьяш этот, гм..., тоже, как заноза в заднем месте. Пойду".
   Тихо притворив дверь в своих покоях и грозно зыркнув на стоящих рядом стражников, Елизар легкой походкой старого, наученного в боях вояки, стал проделывать вояж в сторону шибко неприступной башни, которая находилась на главном шпиле его княжеских палат...
   В клетке, насупившись, сидела канарейка неземной красоты. Хотя почему же. Очень даже земной, только русский взгляд не был привычен к такому виду. Практически воробей (точнее, воробьиха), только зеленого цвета и с желтыми перышками на крыльях. Так вот, эта самая канарейка хмуро смотрела на тихо вошедшего в ее узилище папеньку. Слов от нее не поступало, поэтому князь начал говорить первым. Те чарки, которые он принял при встрече с Матьяшем и потом, в одиночестве, отозвались в его голове какой-то определенной смелостью, поэтому он начал очень "трезво" рассказывать своей доченьке о прелестях такого союза, который может быть с Велигонией, о прелестях ее жениха (как только самого не вырвало) и о прочей галиматье. Послушав все эти изливания князя, канарейка грозно сказала:
   - Князь Муромской, а как это пристало тебе, политические дела бывших врагов твоих решать такими низкими договорами. Дочь свою, наследницу, и ярую блюстительницу всех твоих земель ни во что не ставить. Старость что ли, папаша?
   Елизар, как услышал это, так и сел.
   - Ау. А моя ты ли дочь, али может Царица Небесная?
   - Я, папенька, я. Сколько твердить тебе, что не дура уже. Ум не в косе (хотя теперь, точнее будет, не в перьях ум).
   - Так и чего? - князь даже не знал что сказать.
   - А вот чего. Избавляйся ты от этого Матьяша и от Людовика его, хоть войной иди, хоть чего делай, а замуж не пойду. Улечу отсюдова, и видели вы меня за дальними холмами.
   - Да как же ты улетишь, ежели клетка? - не понял князь.
   - Как угодно, но не желаю я видеть этого жениха и его папашу, который спит и видит, как княжество твое к рукам прибрать через наш с Людовиком брак.
   - А как мне? Дипломатия и все такое?
   - Кто это говорит! - патетически сложила крылья канарейка, - великий полководец, сумевший объединить под свои стяги столько княжеств. Папенька, ты ли это?
   - Настасья! - насупился Елизар, - ничего ты не понимаешь в международной политике. Пойду я на него, он там таких союзников найдет в своей Ювропе, что несдобровать мне со всеми моими княжествами.
   - Да ты же раньше никогда не боялся этого! Мне же наш летописец сказывал, каким ты был.
   - Так это когда было, - промямлил князь, - тебя еще не было, а сейчас, мне каждый твой волос, каждое перышко дороже жизни.
   - Папа. Я все-таки требую объяснений, почему ты боишься их. За нами же сила какая. Один лес чего стоит!
   - Да напортачил я с лесом, - хмуро признался Елизар.
   - Как это? Что, договор нарушил? - канарейка крылом сбила поилку в своем праведном гневе.
   - Нет, не нарушал, но... - князь подумал, махнул рукой и решил выложить дочери своей все начистоту.
   - Ну, когда этот, с подковами объявился, жених твой, гм... ну да, хрен бы с ним. Одним словом. Мы тогда, если ты помнишь, с Матьяшем тебя в птаху обратили.
   - Ага, "мы". Это Матьяш твой постарался.
   - Да ты не перебивай. А ему, то есть жениху твоему, сказали, будто бы тебя Змей Горыныч утащил, и, надо тебя выручать. Вот он и пошел. И, думаю, наворотил там. Либо съел его Змей, либо он Змею надавал, в общем, не знаю, вот и ждем вестей. Но как не гляди на это, лесные жители могли узнать чего, и теперь уже боязно мне к ним обращаться. Так что, не помощники они теперь нам... хотя, кто знает.
   - Вот именно, папа. Еще ничего неизвестно. Ты все-таки потяни время, иначе точно сбегу. Я хоть и канарейка теперь, но все же приходят сюда люди, кормят. Да и ты приходишь. Не оставишь же в беде, ежели чего. Не отдашь кровиночку свою, отпустишь?
   - Да я бы отпустил, но только не знаю, как в человеческий облик тебя потом обратить.
   - А об этом раньше надо было думать, князь, - строго сказала Настя, - когда кровиночку свою заморскими чародействами в птаху невинную обращал, когда парня недалекого на смерть отправлял и тем самым жителей лесных в двойственную ситуацию ставил, что и помощи просить уже не у кого. Не делал бы этого, были бы тебе и союзники и чародеи, которые бы меня сразу же девушкой обратили, при первой же просьбе. А теперь и неизвестно, чего ждать.
   - Да уж. Сглупил. Хотя не понимаю, почему. Мы ведь этот договор подписывали, когда я практически взял уже Велигонию, лет семь назад было, но, то ли слова он говорил какие-то, а то ли и колдовством баловался, но отступил я, и договор этот, грешный, свадебный подписал.Ра
   - Да, папенька. Теперь уже и не сделаешь ничего, но только ты знай, ежели час придет, вызволяй меня из клетки, и полечу я, и найду возможность собою стать, и тебя выручить. Аль не родная я тебе дочь!
   - Это да. Ты у меня боевая. Как вспомню твои гневные слова "Не пойду!!!", так аж дрожь схватывает.
   - Ладно, иди. Тебя опять этот Матьяш, возможно, ищет.
   - Не думаю, я его в покои отослал. Мол, подумаю, поразмышляю, найду возможности и прочее, сама понимаешь, политика.
   - Ага. Вижу я твою политику. В клетке сижу, света белого не вижу, - канарейка почесала клювом крыло, - ты иди, папенька. Тяни время. Авось и поможет оно, время это.
   Князь пошел к себе мелкими перебежками. Лишь бы прислужники матьяшевские не заметили. "Да что это такое!" - гневно подумал про себя князь. "Я уже в своем доме прячусь, как тать. Что твориться?" Он прекрасно понимал, что запал этот только на этот вечер, а как придет Матьяш, будет лебезить перед ним из-за этого, прах его побери, договора. "Что стало со мной? Дочь верно говорила. Где этот воевода, Елизар Смелый, где это имя, которым меня народ назвал, когда я покорял самые неприступные крепости, где мои семнадцать лет?".
   Князь шел к себе, тихо бурча под нос те слова, которые скажет своему будущему свату (хотя, будущему, или несостоявшемуся, еще не известно), а в это время, зеленый кенар достигал шибко неприступную башню на самом длинном шпиле княжеских палат. Достигнув оной, он не преминул усесться перед окном и тихо вздохнуть:
   - Да уж. Оказывается, лететь и не такая уж премудрость, только тяжело очень. Лучше бы они меня орлом каким сделали, может и не запарился бы так. А то по Смородине делай шесть верст, теперь около сорока летом да еще и на самый поверх. Как меня еще кто не слопал. Надоело. Как только с невестой переговорю, так сразу к Яге-бабушке и пусть я лучше всю жизнь меха раздувать буду в кузне у батеньки, и то легче.
   Поговорив таким образом с собой единственным, Захар посмотрел внутрь башни. "Ага. Точно. Прилетел куда надо. Вот она клетка стоит, только, как теперь туда пробраться. Набрались эти князья (хотя чо на тестя-то пенять), набрались, однако технологиев заморских. Как мне теперь это стекло (пусть ему пусто будет) проклевать?" Юноша понимал, что если бы вместо стекла здесь пузырь бычий был, как у него дома, то проблемы особой не было, а тут...
   Захар был паренек деятельный, поэтому принялся клевать. А что ему. Вот она, княжна, лишь бы добраться. Тем более, уловила звуки и смотрит на него с определенной опаской и удивлением. Клевание по стеклу не помогало. Кто бы мог подумать, что у кенара клюв гораздо мягче, чем эта штука, что стеклом зовется. Поэтому Захар сел на хвост и начал усиленно думать.
   "Клевать - занятие гиблое. Надо что-то другое. Вот ежели бы молоточек мой, так я бы и не унес его в этом размере. Вот. В размере дело. Я же нынче маленький, значится, могу просочиться в любую дырочку, то есть найти ее, эту дырочку, и я уже там".
   Подумав так, он вспорхнул и начал искать хоть какую-нибудь лазейку, которая могла бы привести его к своей цели. И нашел. Была в этой башенке отдушина, которая свежий воздух поставляла, и именно в нее влетел наш богатырь...
  
   Княжна сидела в своей клетке и не могла понять, что это за странный кенар долбит своим клювом стекло. С одной стороны, откуда здесь кенар, все-таки страна-то не южная, а с другой, чего ему от нее запонадобилось. Хотя, если так посмотреть, все-таки мог бы какой-нибудь купец и привезти для своей дочери такую зверушку. Но опять же, что он делает здесь, и чего ему от нее надобно. Небось, увидел сородича и думает семью создать. Хотя тут ему, конечно, ничего не светит. Да и клетка, все-таки, на первый взгляд, неприступная.
   Когда кенар залетел, Настасья, даже немного удивилась. Вот же, только что сидел, и долбил клювом стекло, и как он тут оказался. А кенар уселся рядом с клеткой на полочку и произнес человеческим голосом:
   - Доброго вечера, тебе, невестушка моя названная.
   - Ч... Чего??? - чуть не поперхнулась княжна.
   - В смысле, "чего"? - немного оторопел кенар, - ну как же, батюшка твой, недавно совсем, нас женихом и невестой объявить изволил, аль не помнишь?
   - Так ты тот "жених" и есть, что ли? - недоверчиво, и, с другой стороны, со смешком спросила канарейка.
   - Ну, дык. Самый, что ни на есть, он! - важно сказал Захар.
   - И чего прилетел? - чуть оправившись от потрясения, поинтересовалась Настасья.
   - А за многим, чем, прилетел, - нахохлился кенар, - вопросы у меня есть к тебе и батюшке твоему.
   - И какие вопросы эти? Желаешь руку мое и сердце получить? - язвительно чирикнула канарейка.
   - И это тоже, но не это главное.
   - Как это не главное? - Настя немного обиделась.
   - Давай по порядку. Бабушка Яга с дядей Кощеем просили вежливыми мне с тобою быть. Вот я и пытаюсь. Ты главное не перебивай.
   - Согласна. Излагай.
   - Тогда вот слушай. Во-первых, как мне попытались объяснить знающие люди (хотя не люди, но не беда), батюшка твой нечестную игру затеял со мной, и как оказалось, не только со мной, но и со всем лесом. Мир желает разрушить, заручившись моей поддержкой через то, чтобы я Змею Горынычу головы отсек!
   - А ты отсек? - с каким-то непонятным интересом спросила княжна.
   - Нет, - честно сказал паренек, - не успел. Да и слава Господу, что не успел, поскольку оказалось, что к краже твоей он совершенно непричастный оказался.
   - Слава Господу! - тихо сказала канарейка, понимая, что возможно и не потерян еще мир с лесом, так давно их княжество защищающем.
   - Слушай дальше и не перебивай, - веско поднял крыло кенар и продолжил, - Жители леса нашего подумали и решили, что мир все-таки дороже, и послали меня выяснить, где это они дорогу нашему князю перешли, что он таким нечестным способом пытается смуту поднять и мир этот разрушить? - он немного подумал и закончил, - и почему тебя, тогда, канарейкой в самой неприступной башне держат, почему об этом никто не знает, и, собственно, к чему это приведет?
   - Нда... - задумалась канарейка, - заварил мой батюшка кашу. И как теперь быть, даже не представляю, - она развела крыльями.
   - Ты давай не увиливай, - забеспокоился Захар, - на вопросы отвечай, или мне к князю самому полететь, да у него все и выяснить?
   - Подожди горячку-то пороть. Тут подумать надо. И на вопросы я тебе честно отвечу. Вот, послушай...
   И княжна рассказала все, что знала о мирном договоре с Велигонией. О том, как ее батюшка, непонятно под каким предлогом подписал его, о том, что от женитьбы с ненавистным ей Людовиком спасло только своевременное его, Захара, появление в палатах княжеских. О том, как заперли ее в клетке в виде канарейки, и о том, как батюшка ее, боясь за честь княжескую, спрятал дочь свою здесь, от греха подальше.
   - О том, что тебя к Змею Горынычу отправили, я узнала только сегодня, незадолго до твоего странного появления. И о том, чем это сулить может, тоже мне сегодня батюшка рассказал. Он ведь сам понимает, что наделал делов, но изменить ничего уже не может. Как будто сглазил его кто-то.
   - Вот оно как получается... - задумался Захар, - и как же нам быть? Надо, наверное, и батюшке твоему объяснить, что лес тоже мира хочет, и тебя от свадьбы этой, тебе ненавистной, избавить.
   - Надо, только как?
   - Ты главное не думай, княжна, я уже начал немного понимать эти ваши игры политические, Кощей в этом деле собаку съел, вот и меня немного научил. Ежели чего, не буду тебе в мужья лезть, раз не хочешь. Радостно было, конечно, за папеньку и маменьку, что так меня устроили, но что ж. Мир дороже. Да и я нелюбым не хочу быть. Не по совести это как-то.
   - Да ладно. Я уж лучше за тебя, чем за Людовика этого. Уж больно у него рожа настырная.
   - Ой. А разве княжнам так можно говорить: "рожа"?
   - Мне можно. Я же уже и не княжна вовсе, а канарейка, в клетке запертая. Так что ты особо не переживай на этот счет. Думать давай, как поступим. Кстати, меня Настей зовут, а вот тебя-то как?
   - Захаром меня кличут.
   - Будем знакомы, "жених", - с чуть утихнувшей язвинкой усмехнулась княжна.
  
  2
  
   Янош Черншок расхаживал по просторной зале своих покоев и думал думу. Добрых вестей от Матьяша все не было. Пару раз появлялся Людовик, который портил советнику все нервы своими претензиями. Когда несколько лет назад, они с Матьяшем смогли остановить полное разорение Велигонии князем Елизаром, призвав могучие силы для подписания свадебного договора, ему тогда казалось, что это наилучший выход. А сейчас появились сомнения. Точнее, они появлялись и тогда, но об этом в те трудные времена думалось в последнюю очередь. Черншок тогда только стал советником Матьяша, не знал еще всех политических премудростей, поэтому защитил страну свою, как мог, хоть и знал, чем это может аукнуться в дальнейшем. Знал он о странной и страшной силе Муромских лесов, которая никогда не пропустит власть иноземцев в свой край.
   Зачем королю эти восточные земли, Янош не мог понять и сейчас. Тогда - дело старое и понятное, - невыполненные договоры, земля плодородная, народ покладистый, власть уважающий. А сейчас, когда ясно же стало, что не будет у них того союза, на который рассчитывали, и не получит король этих земель, даже если и породнится с князем. Уж очень сильная у него дочь. Она этого Людовика под каблук заткнет и будет править как княжеством Муромским, так и его, Яноша, родной Велигонией. И даже авторитет Матьяша как-то мерк в глазах Черншока, по сравнению с кровью Елизара, которая текла в дочери его, Настасьи.
   "Тут может быть один всего выход, да и тот очень уж зыбкий" - думал советник: "Только жизнь их прервать, после того как брачный союз будет установлен".
   Но лес. Именно он не давал покоя советнику короля. Про силы этого леса был он наслышан еще тогда, когда проходил курсы практической магии в запредельных странах. И все его преподаватели тогда сходились в одном: силы этого леса невозможно просчитать и уяснить их суть, уже не один практикующий маг сложил свою голову в этом деле. Поэтому считалось просто непревзойденной тупостью соваться туда, а тем более пытаться захватить эти силы и уничтожить.
   Думы Яноша прервал стук в дверь.
   - Господин советник, к вам срочный гонец от короля Матьяша!
   - Впустить! - рявкнул Янош.
   Дверь торопливо распахнулась, и в нее влетел потрепанный гонец.
   - Господин советник, - задыхаясь, отрапортовал он, - король Матьяш требует вас незамедлительно отправиться в княжество Муромское для решения срочных вопросов, связанных со свадьбой его сына и княжны Настасьи.
   - Свободен, - махнул рукой советник и начал думать, еще быстрее перемещаясь по залу.
   О том, что творится в княжестве, Янош знал из первых рук. Сподобился как-то научить Людовика телепортации (несмотря на свой несуразный вид, магии принц обучался достаточно легко, не то, что его папаша). Вот Людовик и бегал из княжества в Велигонию и обратно, чтобы позудить в ухо Яношу, попортить нервы своими рассказами и просьбами быстрее обустроить его судьбу. Скорее всего, и сейчас Людовик находится где-нибудь в Велигонии, в каком-нибудь кабаке со своими дружками, поскольку в Муроме никто ему свободы такой не давал.
   "Во-первых", - думал Черншок, - "надо найти его. Во-вторых, взять походное оборудование. И, в-третьих, не теряя ни секунды, мчаться к королю".
   Но не терять ни секунды у советника не получилось. На поиски несносного мальчишки Людовика ушло не меньше получаса. Поисковое заклинание было одно из самых простых, но и одно из самых медленных. Необходимо было подготовить необходимые карты, чертежи. Напитать их своею силою, произнести заклинание и ждать появления результата. Зачастую такой результат мог быть и неверным, поскольку искало это заклинание не объект на карте а его следы, и только от опыта наблюдателя зависело, найдет ли он именно последний след разыскиваемого. Хорошо хоть то, что Янош, был очень опытный в этом деле. Не раз, по просьбе короля, приходилось вылавливать Людовика из очередного притона, поэтому след принца был ему очень известен. Самого принца он так и не смог обучить этому заклинанию, слишком был он нетерпелив.
   Выяснив, где именно находится его принц, Янош незамедлительно создал туда портал и шагнул в него. Притон был ему знаком. Здесь, вроде бы застенчивый на людях принц, всегда показывал истинное свое лицо. Здесь, со своими дружками он обычно квасил напропалую и соблазнял невинных (а иногда и не совсем невинных) девушек.
   Вот и сейчас принц находился в обществе одной пышнотелой девахи, судя по всему, не очень тяжелого поведения.
   - А... Гааспаадииин Саавееетник, - медленно, растягивая слова, произнес Людовик, - какие новости? Неужели и свааадебка моя скоро?
   - Как это свадебка? - надула губки деваха.
   - Не волнуйся, зооолотце. Сваадьба удовольствию не помеха, - приободрил он свою подругу, - никуда от тебя, дорогуша, не денусь.
   - Давай собирайся, твое Высочество, пора к королю.
   - А может вы с папулей сами там, как-нибудь, а меня потом позовете, к алтарю уже? - нахально предложил принц.
   - Ты, вообще-то, там должен быть, во всяком случае, так думает король. А я не премину сообщить ему о твоих подвигах здесь, в Велигонии, если ты сейчас же не пойдешь со мной.
   - Вечно ты так, советник. Надо же мне перед свадебкой погулять.
   - Нагулялся уже.
   Советник бесцеремонно отодрал от принца хохочущую деваху, схватил его за шиворот и поволок в портал, который все так же висел по центру притона.
   - Но так же нельзя с королем будущим! - трепыхался нетрезвый юноша, - ведь казню же, когда королем стану.
   - А ты стань сначала. Король по-королевски должен жить, а не так, как ты. Пьянь!
   Когда они очутились в покоях Черншока, советнику пришлось наложить заклинание отрезвления на своего принца. Это заклинание ему приходилось применять нередко, особенно последние пару лет. После протрезвления, принц, немного успокоившись, надулся и сказал:
   - Ты роняешь мой авторитет в глазах подданных, советник. Разве так можно?
   - Ты сам его уронил, черт знает когда. Жизнь твоя не может быть примером для подданных. Хорошо еще, хоть притоны выбираешь такие, где ни одного трезвого нет. Да и подкормлены они и казнью запуганы, а то уже давно ходила бы про тебя слава такая, что из покоев не выходи. Давай бегом к себе. Приводи в порядок свою особу, а я пока уложу, чего может потребоваться, в дорогу, и стрелой ко мне. Полчаса на сборы. А не то, твой отец нам обоим головы открутит.
   - Ну, может тебе и открутит... - буркнул Людовик.
   - А я до этого откручу тебе! Все, кончай разговоры! Мигом! Жду.
   Принц, буркнув напоследок что-то еще, исчез за дверью, а маг приступил к сбору своего чемоданчика. Сложив аккуратно вещи первой необходимости, он нашел свои основные книги и приборы и стал бережно укладывать их в чемодан. Это был очень хитрый чемодан. Он был сделан из кожи очень древнего дракона и куплен им за бешеные деньги. На дно этого чемодана могло уместиться столько добра, что никому и не снилось, поскольку обладал он чарующими свойствами бездонности. И, что самое характерное, весу это ему не прибавляло. За этим занятием и застал его принц.
   - Ну вот, - запричитал он, - мне приходится бегом, а он тут с цацками играется.
   - Твое Высочество. Не буди во мне зверя. Сам знаешь, какие это цацки и зачем они могут мне понадобиться.
   - Ладно, ладно, не гневайся страшный зверь (тушканчик, наверное, - это Людовик сказал про себя). Молчу и жду.
   Через несколько минут чемодан был собран, и маг, поднявшись, сказал:
   - Твори портал в покои батюшки твоего.
   - А почему сразу туда? Давай сначала ко мне, чтобы он не заметил моего отсутствия.
   - Облизнешься! Некогда уже. И так времени с тобой потеряно немеряно. Надо и ответ держать за необдуманные поступки свои. Бегом твори портал, набирайся практики.
   Принц, вздохнув, произнес необходимое заклинание, и портал был открыт. Советник поднял свой чемодан, схватил принца за шиворот, чтоб не сбежал и шагнул в огненное чрево...
  
   - Вот и ты, наконец, - вздохнул с облегчением король Матьяш, увидев своего верного советника. Потом перевел удивленный взгляд на сына, - а Людовик здесь чего делает?
   - Отец. Так получилось, что пришлось мне по важным делам в Велигонию отлучиться. Вот меня там господин советник нашел и привел к тебе.
   - Знаю я твои "важные" дела. Небось, опять в кабаках безвылазно сидел. И какой из тебя в будущем король, ума не приложу?
   - Я образумлюсь, Ваше Величество, вот женюсь и образумлюсь.
   - Твоими бы устами шампанское хлестать. Марш к себе, и чтобы я тебя не видел, нам с советником поговорить надобно.
   - Ну как же это, марш? - заканючил принц, - ведь моя же судьба решается!
   - Ты королю вздумал перечить, сопляк? - взвился Матьяш, - сгинь. Не доводи до греха.
   Людовик вскинул голову, но встретившись взглядом с метающими огни глазами батюшки, решил не гневить Бога и ушел в свои палаты, как всегда, что-то бурча на ходу...
   - Слушай меня внимательно, Янош. Ты в курсе происходящих событий?
   - Ага. В курсе. Сын твой докладывал.
   - В смысле, докладывал?
   - Так он же порталом перемещается, думаешь, как он в Велигонию попал, не на коне же.
   - Странно, а я и не знал, что он умеет.
   - Я же сам его обучал и тебе докладывал, что у него преотличнейше получается.
   - Жаль, что не запомнил. А то бы не пришлось столько тебя ждать, гонцов посылать.
   - Ничего страшного, я думаю это промедление и тебе на руку, не только князю Елизару.
   - Да уж. Сват темнит чего-то, не хочет невесту выдавать.
   - Его тоже можно понять, Ваше Величество. Сам видишь, каков у нас жених.
   - Но договор!
   - А что договор. Ты же сам понимаешь, бояться нас ему не резон, рылом не вышли, гм... точнее силой и количеством. Тем более, к словам княжны он прислушивается, и не его вина, что ты на авантюру ту странную согласился, мол, кто первый зайдет, тот и жених. Не думаю я, чтобы он втайне от тебя ей кузнецкого сына бы представил. Просто случайность.
   - Да я тоже так думаю, точнее, понял, когда поразмыслил на досуге. Хотя Елизар этот - тот еще жук. Вижу, не хочет девицу свою за сына моего отдавать. Да и я, если честно, уже и сам не рад этому договору. С одной стороны, стать фактически хозяином этих земель мне и не светит - князь еще в могилу не собирается, с другой, если все-таки этот брак удастся, и мой сын станет королем Велигонии и князем Муромским после нашей с Елизаром кончины, королем ему не быть. Прибьет его наша невестушка, как пить дать, прибьет. Слабохарактерный он у меня какой-то.
   - Это да, - вслух подумал советник, - не в коня корм. Но с другой стороны. Что же нам делать? Если мы сейчас пойдем на попятную и предложим князю расторжения свадебного договора, он посчитает нас слабыми и всегда сможет взяться за старое.
   - Не факт, - призадумался король, - далась ему наша Велигония. Он здесь, как кот в масле катается. Его за героя все принимают, хозяина, чуть не молятся на него. Надо же, объединил народы и прочая. А Велигония - она хрен знает где. И народ ему там чужд, собственно, как и народ здешний мне. За старое он возьмется, если мы попытаемся у него кусок оттяпать, а с нашими финансами очень бы этого хотелось.
   - Может тогда имеет смысл все-таки эту свадьбу сыграть, а потом, несчастный случай?
   - Ага. Два несчастных случая. Ты как себе это представляешь? Если князь скопытится, то дочь его княжество себе в руки приберет, догадается, как и что, ополчение поднимет, и выгонит нас из этих земель, да еще сына моего в заложники возьмет, да где-нибудь упрячет, чтобы мы не рыпались. Если же княжны не станет, то князь возмутится и надает нам по рогам, да так, что вся Велигония вздрогнет, а за ней и союзники наши. А если двоих, то народ подвох учует, восстание поднимет.
   - Восстание и подавить можно.
   - Не получится, - с жаром сказал Матьяш, - я уже думал над этим. Лес! Он ведь страшной силой обладает и по мирному договору народу поможет.
   - Да... лес этот и у меня в печенках сидит. Очень уж там жители интересные, за землю свою радеющие, врага не подпускающие. А вот если разрушить этот мирный договор. Провокацию какую-нибудь сотворить?
   - А ты дело говоришь, Янош! - в голосе короля заиграли радостные нотки, - ведь князь сам себе могилу роет. Он же того кузнеца в лес отправил, чтобы тот Змея Горыныча извел, поскольку, вроде как его виновным сделали в похищении княжны.
   - Так ведь кузнеца этого в первую очередь изведут, если туда сильнейшие маги ходить зареклись, то сын кузнеца и не враг им.
   - Возможно, изведут, но, возможно, вначале допрос с пристрастием учинят, почему, мол, и как, и тут он им и скажет, что его князь послал со Змеем разбираться. Чувствуешь, Янош, возможно тут и конец их миру, если князь сам дает задание расправиться с чудом лесным своего подданного.
   - Зыбко все это, король. А как не спросит его Змей, а просто сожрет, чтобы другим неповадно было, да и дело с концом.
   - Нда. Об этом я и не подумал.
   - Вот видишь, король. И нам это промедление на руку. Надо бы узнать, все-таки, что с этим кузнецом, и какие отношения леса с княжеством теперь.
   - Это подождет. Я тут такого из себя обиженного и грозного князю нарисовал. Отсрочки ему даю, тебя дожидаясь, как будто и не он тут князь, а я. Надо, все-таки, княжну найти, сам же знаешь, не силен я в поисковом заклинании.
   - Это у вас семейное. Людовик тоже не смог усвоить, хотя заклинание простейшее, ему и более сложные удавались безо всяких проблем.
   - Ладно. Это лирика. Давай собирайся. Бери свои приборы магические. Идем к князю, будем его дочь искать. Только надо это так сделать, будто бы я сам ее нашел, чтобы авторитет мага мой у Елизара не иссяк, а то есть у меня подозрение, что он догадывается, что я, кроме того, как человека в птицу превратить, больше и не умею ничего.
   - Сделаем. Ты главное рядом со мной стой. Скажешь что советник выполнит черную работу. И карту замка у князя возьми. Только грозно требуй, как умеешь. Без нее поисковое заклинание сработать не сможет. Точнее можно и на чистом листе, только как потом искать, если следы есть, а где они - непонятно. И еще, запомни, заклинание простое, но не очень удобное. Это я твоего сына с полпинка найти могу, не раз этим занимался, а невестку твою ни разу искать не пробовал, хотя при первой встрече с ней необходимые приготовления произвел. Но, все бывает, могу и сбиться со следу.
   - Не вздумай! - грозно навис над ним Матьяш, - это дело чести!
   - Вот именно так, - задумчиво произнес Янош.
   - Что, именно так? - не понял король.
   - Говорю, именно так нависай над князем, карту замка у него требуя. Вдруг он испугается, и нам вообще не надо будет княжну искать, сам покажет.
   - Ты не язви. Я уже пробовал. Не показывает.
   - Ничего, нам двоим покажет...
  
   В княжеских покоях было всего четыре человека, когда туда, сопровождаемый советником Яношем явился король Велигонии. Это были сам Елизар, его старый советник дьякон Егор и двое дружинников. Князь предавался думам. Точнее было бы сказать, что думам предавались все четверо. Они сидели на лавках, дружно обсуждали создавшееся положение и дегустировали княжеские настойки из нескольких штофов, обреченно стоявших на столе в окружении незатейливой закуски: икра черная, икра красная и хлебушек белый.
  - Батюшка, князь Елизар, к тебе тут сват с советником! - возвестил дружинник, который не был причислен к лику ближайших собутыльников князя за свою молодость и безусость, а поэтому стоял на страже, - пущать?
  Князь подумал, а потом махнул рукой, дескать, была не была: - Пущай!
  Король Велигонии и советник Янош чинно зашли в княжеские покои.
  - Ну чего еще тебе, Матьяш? - Князя уже развезло, - я свое слово сказал. Пока новости про кузнецкого сына до меня не дойдут, хрен тебе, а не свадьба.
   - Да погоди ты, князь, - остановил его дьякон Егор, - тут к тебе важный человек, а ты его посылаешь. Присядешь с нами, Величество?
   - А почему бы и не присесть? - пожал плечами Матьяш, который знал, что без верной чарки князь и не приступит к разговорам. Он кивнул Яношу и они присели на лавки рядом с дружинниками, несмотря на то, что королевский статус по всем дипломатическим нормам мог позволить Матьяшу сидеть по одну из рук от князя. Но в данный момент его этот деликатный вопрос не очень-то и волновал.
   - Штрафную гостю моему разлюбезному и советнику его! - веско провозгласил князь.
   Дружинники весело налили всем по чарочкам, и князь, как хозяин стола, произнес:
   - Выпьем, други, за свата моего, короля Матьяша, советника его, Яноша, и за нас горемычных.
   Выпив положенные штрафные чарки (а Матьяш уже привык к такому обычаю, не то, что его советник, который закашлялся и принялся немедленно истреблять подставленное ему под руку блюдо с черной икрой), король сказал:
   - Князь Елизар. Пришел я к тебе с тем, чтобы сказать следующее: доколе ты еще будешь прятать от меня невесту сына моего, почему мы не можем скрепить до сих пор наш союз, и почему три дня отсрочки не вразумили тебя и не доказали твердости моих намерений.
   - Гм. Потому и не доказали, - хмыкнул дьякон.
   - Я пришел сказать, что если в сей же час не увижу я невесту сына моего, сам приступлю к поискам, найду, и перед сыном моим в церкви поставлю.
   - Да не бузи ты, - отмахнулся князь, - понял уже. За обещанным пришел. Но чего спешить. Посиди. Выпей с нами, авось весточка хоть какая придет. Тогда я сам, своими руками вложу руку дочери моей в руки твоего сына.
   - Хватит уже сидеть. Сколько можно?
   - Да ладно тебе, Матьяш. Все свои: наливай! - скомандовал князь дружинникам, а те не преминули воспользоваться приказом. - А сию чару поднимаю за наших детей, за княжну Настасью и жениха ее принца Людовика, - князь выпил, утер усы, а потом вперил свой взор в Матьяша, - и чего ты кипешуешь, пей, кому сказал, али не родичи мы уже почти.
   Матьяшу ничего не оставалось, как снова выпить княжеского угощения. Янош пригубил чуток, но дьякон это заметил:
   - Негоже друзьям князя Муромского брезговать столом княжеским, а тем паче вторым лицам государств. Ты давай не увиливай, Янош, я тебя знаю, а закуски мы еще спроворим.
   Так они посидели еще немного, препираясь, уговаривая, ругаясь, пока Матьяш уже не вошел в раж и не вперил свой палец в свата.
   - А ну-ка, князь Елизар, выдай мне чертежи палат твоих.
   - Да ты с дуба рухнул, что ли, король. Какие, на хрен, чертежи. Даже если бы они у меня и были, не дал бы, пока родственниками не стали, а так нету их. Эти палаты такие мастера строили, что и чертежи им не нужны были. Такие мастера... - князь задумался, - а давай за них выпьем.
   - Ну, все. Терпение мое лопнуло. Будем искать! - воскликнул король, хотя Черншок и толкал его локтем в бок достаточно чувствительно.
   - Ищи, пожалуйста, - пошел на мировую князь, догадываясь, что с пьяного в зюзю короля толка сейчас не будет.
   - И поищу! А ну-ка, советник, помоги мне.
   Янош вперил в короля такой взгляд, что другой бы и с лавки упал, но король, в хорошем подпитии, потянул советника в центр палат, ожидая, что тот сотворит чудо. Янош уже понял, что авторитет его, как мага, практически уже уронен, и что-то надо сделать, чтобы не уронить авторитет короля Велигонии, как в дверь, без доклада, вбежал дружинник.
   - Беда, батюшка, князь Елизар! Княжна пропала!
   - В смысле, пропала? - аж протрезвел князь, - да это же всем известно, что пропала. Ты чего несешь? Мы же ее специально в потайном месте спрятали, чтоб никто не догадался.
   - Ну, дык!
   - Чего, дык? - князь встал с лавки.
   - Ну, дык, из потайного места пропала.
   - Что?!! - взревел князь, - да как же это? Кто посмел? Всех на кол!
   - Это неведомо, кто посмел. Но клетка открыта, а княжны нет, - потупил взор дружинник.
   Князь с негодованием посмотрел на Матьяша.
   - Ах ты, харя Велигонская. Ты куда Настеньку девал? - Елизар грозно наступал на короля Матьяша, - ты что же это, скотина, пришел сюда мне зубы заговаривать, а в это время сынок твой непутевый дочь мою скрал!
   Матьяш оторопел. Хмель тоже начал потихоньку уходить из его головы. "Скорее всего, Янош постарался" - подумал король.
   - Да ты чего несешь, Елизар. Как мой сынок мог ее найти, если ты места того потайного ни мне ни ему не показывал?
   - А хрен вас колдунов знает. Нашел, значится. Мне зубы отсрочками заговаривал, а сам план коварный строил, чтобы скрасть кровиночку мою.
   - Да какой план? - уже и Матьяш метал молнии, - да на кой она мне сдалась, если не при народе свадьбу играть. Ты чем думаешь, дупой, что ли?
   - А это довод, - как бы про себя сказал дьякон Егор.
   Князь грозно зыркнул на своего старого друга, а потом стал немного успокаиваться.
   - Ладно, верю.
   - Зато я тебе не верю, - тоже на более низких тонах произнес Матьяш, - а может это ты ее припрятал?
   - Да ты и так знал, что припрятал! - снова взвился Елизар, - только ничего мне это не дало, как видишь.
   - Я не об этом, - все также тихо продолжил король, - может быть это ты ее, тайно, из клетки выпустил, чтобы не досталась она Людовику.
   - Думай, о чем говоришь! - князь снова стал успокаиваться, - это у вас, в Велигонии, колдун на колдуне и колдуном погоняет, а мне какой резон дочь свою в канарейках оставлять. Это каких она мне внучат принесет, в скорлупе, что ли?
   - Я не знаю, какие у вас тут ведьмы водятся, но думаю, что это не проблема облик ей первозданный возвернуть.
   - Я слово тебе свое княжеское даю, король. Не делал я этого. Надо выяснять. Может сама, глупая, себе свободу нашла, чтобы под венец не идти, и упорхнула.
   Тут, молчавший до этого Янош сказал:
   - Думаю я, что идти надо в потайное место это, да попытаться след дочери твоей, князь, отыскать. Что-то говорит мне, что ни ты, ни король к этому не причастны вовсе, а другая сила какая свою роль сыграла.
   Всей толпой они пошли в потайное место, в шибко неприступную башню на самом длинном шпиле. Там они покрутились немного, посмотрели на отворенную клетку, князь рвал свою бороду, всхлипывал: "кровиночка моя", но на этом успокоились.
   - Искать ее надо, - сказал Черншок, - улетела она, а куда, неизвестно. Заклинания творить надо, правда же, Матьяш?
   - Да прекращай уже придуриваться, Янош. Твори сам. Князь уже, наверное, и так понял, что не умею я.
   - Князь может и не понял, - тихо встрял дьякон, - но я догадался с этими твоими отсрочками, твое Величество, и ему поведал. Твори заклинание, Янош.
   - Мне нужны подробные карты княжества Муромского, и еще некоторое время побыть здесь, чтобы попытаться следы отыскать.
   - Ну, уж нет! - сказал дьякон, - подробных карт не будет тебе. Ты вначале по простым след отыщи, квадрат нам скажи, и найдем мы тебе от него подробную карту. Пока наши государства не в родстве еще и пока я советник князя, такими драгоценностями я разбрасываться не буду.
   - Быть по сему, - возвестил князь, снова кусая ус и вытирая слезы, - ищите, давайте, вдвоем, чтобы претензиев не было. А мы с тобой, Матьяш, пойдем, наверное, думу думать.
  
  3
  
   - И какие у нас есть возможности? - спросила себя Настя. Ее "жених" делал вид что думает и чистил свои перья.
   - Я думаю, бечь тебе отсюдова надобно. Полетели в лес. Там тебе бабушка Яга первозданный облик вернет, да и мне тоже, а то неуютно как-то.
   - А как я из клетки выберусь? Она же заперта.
   Захар посмотрел на дверцу в клетке. Нда, замок тот еще. Кляня все на свете, юноша попытался открыть запор клювом. Его канареечных сил на это не хватило.
   - Шибко тяжело проворачивается, - сказал он, - смазать бы чем-нибудь.
   - Да чем ты смажешь? - огорчилась Настя.
   Кенар подлетел к лампадке, которая теплилась рядом с иконой Николая Угодника. Набрав немного масла в клюв он подлетел к клетке и выплюнул его на петлю.
   - Тьфю. Ну, вот этим и смажем.
   Несколько раз подлетая к лампаде и возвращаясь, он все же смог донести несколько капель масла, которых и хватило для того, чтобы, поднапрягшись, сдвинуть запор.
   - Получилось!!! - захлопала в крылья княжна.
   - А то! - нахохлился Захар, - у меня бы и не получилось.
   - Да видела я, как ты стекло проклевать хотел. Удивлению не было предела.
   - Ну что, полетели? - нетерпеливо спросил Захар.
   - Подожди. Надо бы батюшку предупредить. Волноваться же будет. Опять с Матьяшем ругаться будут, надо ему хотя бы ниточку какую оставить.
   - Какую ниточку? - не понял паренек.
   - Ну, записочку, что ли.
   - Я грамоте не обучен, - как-то скис кенар.
   - Да ничего страшного, зато я обучена, только чем и на чем писать, непонятно.
   - Ну да. Почему-то пера и бересты тебе не оставили, - съязвил парень.
   - А ты не ехидничай. Думай. А то улетим в лес, а здесь из-за меня война начнется.
   - Прям таки и начнется.
   - А вдруг. Ты не представляешь, какой у меня папенька строгий и воинственный. Враз Велигонию пойдет крушить. Давай думать...
   - Есть идея, - вдруг вспорхнул Захар. - А полетели в покои княжеские, там, небось, есть чем писать.
   - А ежели заметят? - засомневалась Настя.
   - Не заметят, тихо под потолком лететь будем.
   - Да не, я про другое. У меня батюшка нынче из покоев и не вылазиит. Горькую пьет, о судьбе моей кручинясь. А там точно заметит, ежели я вдруг клювом по бересте выводить чего начну. Скрипу-то будет, небось.
   - Это да, не подумал.
   Они посидели еще.
   - А если так! - вдруг осенило юношу, - давай мы в лес полетим, за ночь как-нибудь справимся, а там пошлем весточку, с котом Баюном. Хотя, как часто к тебе заходят? Вдруг раньше заметят.
   - Не думаю. Папенька за три дня один раз заходил, да и то, мысли мне вправить. Еды и питья хватает, клетка большая, и кроме двух-трех дружинников никто и не знает, где это я нахожусь. А они сюда тоже нечастые гости. Может, раз в день зайдут, чтобы проверить, как тут и что.
   - Негусто как-то. Я думал, тебя тут охраняют, как зеницу ока, а они как-то не бдительно.
   - А чего охранять, ежели накормлена и напоена, да и в клетке чисто. А сама не сбегу, это и ежу понятно.
   - А вдруг случится чего?
   - Ну, на это у батюшки кольцо заговоренное имеется. Ежели случится чего, камень на нем сразу нагреется и помутнеет, и он быстрее ветра сюда примчится.
   - А если сбежим, не почует.
   - Так беды же в этом не будет. Наоборот, избавление. Поэтому ты не думай. Не заметят.
   - Тогда нечего рассусоливать, полетели. Держись у меня в хвосте, не пропадешь.
   - А далеко ли лететь?
   - Верст сорок, с гаком.
   - А гак большой? - недоверчиво спросила княжна.
   - Не знаю даже, версты две или три. Ты главное не волнуйся. Устанешь, на веточку сядем, отдохнем.
   - Тогда полетели.
   Две канарейки вспорхнули с полки и полетели в отдушину, которая отделяла их от чистого и свежего воздуха ночного неба.
  
   Захар, конечно же, не предусмотрел того, что за этот день он уже преодолел по небу сорок с гаком верст, и того, что княжна все-таки не молотом в палатах махала, поэтому выдохлись они уже, когда подлетали к деревеньке, в которой жил Захар. Посоветовавшись, они решили, что им необходимо передохнуть. Захар очень настаивал, чтобы они отдыхали в его домишке.
   - Там же папенька и маменька, - настаивал он, - когда еще увижу.
   Залетев на чердак, нашли уютное местечко. Паренек устроил свою гостью, а сам полетел вниз, чтобы увидеть своих родных. Отец его, кузнец Еремей, смурно глотал кашу из горшка, маменька Марфа что-то шила и всхлипывала.
   - Что за напасть-то такая, Еремушка. Как же жить нам теперича. Где сыночек наш бедовыыый...
   - Не голоси, выкрутится. Сама понимаешь, сродственник князя теперь, надо и в богатырях походить.
   - Да какой с него богатырь! - мать утерла слезы, - сожрет ведь его Горыныч.
   - Я первый удавлюсь, ежели его кто сожрет, - возразил Еремей, - ты почто это в сына нашего не веришь. Я ведь его в кузне со светла до темна жизни учил, и знаю, какой он у нас. Не пропадет. Ждать надобно.
   - Да сколько можно-то ждать, батюшка? Я же испереживалась вся. Сердце не на месте.
   - Ну, хочешь, до утра подождем, и я к князю пойду. Челобитную подам. Мол, так и так, родственник, хошь не хошь, а сына моего выручай.
   - Иди, родимый, иди. Только давай ждать не будем. Мочи моей материнской уже нету, все слезы выплакала. Сходи. Прям тотчас же и собирайся.
   - Не на ночь глядя, Марфа. Я же не кот, чтобы в темноте видеть. Да и неизвестно тати какие.
   - А мне еще ноченьку ждать? Супруг мой разлюбезный, ну чего хочешь, хочешь, на колени пред тобою стану. Найди ты сына моего непутевого.
   - Вот, загомонила, - кузнец облизнул ложку и снова полез в горшок, - поесть хоть дай мне пред дорогою.
   Сердце юноши не выдержало и он подлетел к своей матери.
   - Маменька, не кручинься, живой я. Не сожрал меня Змеюшка.
   Его мать не поверила своим ушам и уставилась на кенара.
   - Смотри, Еремей. Птаха небесная нам весточку от сына нашего передает.
   - Да слышу я, - Еремей так же, как и мать, не сводил взгляда с птицы.
   - Это я и есть, маменька. Ваш Захар родненький. Али не признали.
   - Очень похож, - задумался кузнец, - а точно ли ты? Я тебя не таким помню. Руки и ноги были. Лицо человеческое, небритое. Чем докажешь?
   - Ну, дык, это я, папенька, твой самый большой молот стырил, когда шел Змея воевать, разве не помнишь.
   - Помню, было дело. Но это многие знают. Чем еще можешь доказать?
   - Ну а разве не мне ли ты по малолетству все мягкие места крапивой изукрасил, когда я варенье, на болезни зимние оставленное, таскал? - не зная, как доказать, что это он, Захар нес все, что приходило на ум.
   - И это было. Но тоже не новость. Ты чего посущественнее расскажи.
   - А не меня ли ты научил знак наш, семейный, на подкове али плуге ставить одним ударом молота?
   - Учил я этому своего сына, но как докажешь, что можешь?
   - А я расскажу! - и кенар зашептал что-то в ухо кузнецу.
   - Слышишь, матушка. Точно он. Такое кроме меня и ему и не известно боле никому. От отца к сыну этот завет передается.
   - Да знаю, я, родной. Сердцем уже почувствовала. Это ты только, докажи да покажи. Что же они с тобою сделали, сын ты мой разлюбезный. Как же мы теперь жить-то будееем! - мать Захара снова заголосила.
   - Подожди, баба, - встрял кузнец, - рассказывай, Захар, что случилось, что не в человеческом виде предстал ты перед нами.
   - Это я расскажу.
   И Захар поведал своим родителям, что же произошло с ним за то время, пока его не было.
   - И вот видишь, Ерема. Моя заслуга, что не схарчил его Змей проклятущий. Не учила бы его уважению, все, готовь венки.
   - Маменька, он не проклятущий. Хороший такой... Змеюшка, - поправил ее Захар.
   - Знаем мы их, - не унималась Марфа.
   - Да ладно тебе, мать, - утихомирил ее кузнец, - так говоришь, невестушка твоя на чердаке тебя поджидает в таком же виде?
   - Ага. Спит, наверное, с дороги уморившись.
   - А ты, что же, не устал?
   - Устал, конечно. Я же еще до этого в палаты из леса летал.
   - Так, давай, вы сюда переберетесь. Все-таки теплее в хате.
   - Сейчас слетаю.
   Не успел Захар сказать это, как услышал страшный для него мяв на чердаке и дикий писк. Стрелой он влетел на чердак и увидел страшную картину. Его же кот Васька, которого он еще котенком подобрал как-то на улице, строил страшные планы на его же невесту. Видимо, Настя уже успела уснуть, когда Васька подобрался к ней и сбил ее с перекладины крыши. Настя, чуть дыша, ползла в сторону окошка, волоча одно крыло. А Васька уже вознамерился прыгнуть, чтобы полакомиться так легко доставшейся добычей.
   - Васька!!! - вскричал Захар, и залетел к нему на спину, с ловкостью дятла начав стучать клювом ему по темечку.
   Кот не ожидал такой прыти от маленькой птички, попытался ее сбросить, но не тут-то было. Взволнованный Захар выдолбив в голове кота изрядную рану, попытался крыльями достать до его ушей. Это ему, конечно, не удалось, но кот, получив увечье, взвился аж под потолок и начал бегать по чердаку, визжа от боли. Захар уцепился когтями в его шерсть и пытался как-нибудь удержаться. В мыслях было одно: как бы княжну не раздавить. Немного освоившись на этом "жеребце" он исхитрился даже править, поклевывая то над левым ухом, то над правым, избегая того места, где сидела Настя, которая с ужасом взирала на это зрелище.
   Первым выдохся кот. По его усатой морде текла кровь. Проклятый наездник исклевал всю голову, да еще успевал приговаривать:
   - Ах ты, скотина, не я ли для тебя сметану таскал. А ты вот как!
   Васька взвыл, и кинулся в горницу. Захар отцепился от него и полетел к Настасье.
   - Ты как, живая? - глотая слова, спросил он.
   - Живая, - захныкала гордость Елизарова, - только крыло сломано, как же мы теперь полетим?
   - Подожди, сейчас чего-нибудь придумаем.
   - Он полетел в избу.
   - Где эта сволочь! - восклицал он, - он нашу княжну чуть не ухайдокал!
   - Да и ты его по головке не погладил, - хмыкнул отец, указывая в сторону.
   Там у печи перевязанный чистым холстом лакал из кринки сметану этот подлец.
   - Маменька! - захар чирикал так, что даже бывалый Еремей закрыл свои уши, - он же чуть мою невесту на тот свет не отправил. Гони его.
   - Но он же не знал, что это невеста твоя, за что его гнать. Порода у них, у котов, такая. Как увидят птаху вблизи, так сразу и поохотиться норовят.
   - А что же мне теперь делать? Как мы с Настей до леса долетим. Нам же и облик свой, человеческий, принять надо. А тут этот кот!
   - Ты успокойся, веди свою Настеньку. Покумекаем и решим, - сказал Еремей.
   - А как я ее поведу? У нее крыло перебито.
   - Ну а как вы на перекладине сидели. Ножками, ножками!
   Через несколько минут княжна, подбадриваемая и подталкиваемая Захаром, спрыгнула на лестницу, что вела из чердака в горницу. Она с опаской глядела на кота, которого в этот момент маменька Захара держала на коленях, поглаживая по спине.
   - А он не укусит? - жалобно спросила она.
   - Не укусит, - пробасил Еремей, - ты главное, княжна, сбирайся вниз, а мы его на чердаке запрем, авось, не выберется да и не помрет вестимо, несмотря на то, что твой жених здорово его разукрасил.
   - Захар еще пока не мой жених! - строго сказала княжна, пытаясь поднять перебитое правое крыло, но тут же запищала от боли.
   - Как же это, не жених? - удивился кузнец, подхватывая ее со ступеньки и беря в свои могучие руки, - как же не жених, ежели твой батюшка всенародно это объявил?
   - Эх. Когда это было. Они там с королем Матьяшем таких планов на меня настроили, что и не знаю даже, может быть мне в монастырь уже лучше.
   - Ага, - хмыкнул Захар, - как раз в таком вот виде тебя в монастыре и ждали. Монастырские кошки.
   - Так мы же долетим до леса, и я снова девицей стану.
   - И как мы теперь долетим? - удивился юноша, - у тебя же крыло перебито. Ты и версты-то не пролетишь. А нам еще ого-го сколько добираться.
   - Ну, ты же меня из клетки выручил, от кота избавил, значит найдешь способ? - как-то покорно спросила Настя.
   - Не знаю. Надо узнать еще, что папенька с маменькой посоветуют.
   Еремей и Марфа уже загнали Ваську на чердак и закрыли вход. Кот особенно и не возражал. Ему достались пару жареных карасей и новая кринка сметаны. Предыдущую он уже успел вылакать.
   - А что тут советовать, сынок, вызволять вас надобно из вида этого непотребного. Ты лети, наверное, к Яге, проси помощь, а невесту твою мы постережем.
   - А как же батюшка, - испугалась княжна, - я же весточку ему передать должна, что цела я, и как дела обстоят с лесом.
   - Да не пужайся ты, сын наш, хоть и груб, но умен, не зря же я на него столько подзатыльников истратил.
   - А кот? - еще более испуганно спросила княжна.
   - А что кот? - отмахнулся Еремей, - посидит на чердаке. Сюда не пустим. А тебе бы на крыло навязать твердого чего, чтобы срослось правильно.
   - Точно ты, батюшка, говоришь, - подтвердила Марфа, - ты, сынок, лети, а мы уж невестушку твою постережем. Не боись, никто не узнает, что здесь она, только вы быстрее прилетайте, а то у меня всегда сердце не на месте, когда тебя рядом нет.
   - Да как же я полечу? - взвизгнул кенар, - я же и так за этот день столько налетал, что и орлу не снится, - я же не выдюжу.
   - Эх, плохо, что голова твоя с мой мизинец, - вздохнул отец, - а то бы дал подзатыльник, чтоб не каркал, когда не положено.
   - Я кенар, каркать не обучен, - нахохлился Захар.
   - Кому сказано, лети. Чтобы поутру подмога была! - стукнул по столу Еремей, и Захар вылетел в сторону леса, поскольку с папенькой пререкаться было себе дороже.
   "Как-нибудь долечу" - уговаривал себя пернатый, устремляясь к избушке на курьих ножках...
  
   - Бабушка Яга, бабушка Яга, просыпайся, сделай милость! - маленький кенар летал над головой старушки, которая только недавно увидела свой первый сон, лежа у себя на печи.
   - ........ мать, Захар, а нельзя ли попозже, поутру, что ли?
   - Нельзя, бабушка. Тут такие дела!
   - И какие такие дела не дают старой женщине выспаться?
   - Там... невеста... крыло... кот... князь... король...
   Старушка не поняла ничего.
   - А ну успокойся! Говори яснее, чего случилось?
   Парень отдышался и начал рассказ...
   - Все ясно, - как бы про себя сказала Яга, - либо самой лететь, либо Змея подпрягать. Эх, старость не радость.
   - Давай хоть Змеюшку, только быстрей.
   - А спешка-то куда?
   - Как это куда, там же кот!!!
   - Да хрен с ним, с котом твоим. А вот главное, как я понимаю, князя предупредить надо, - старуха пожевала губы и выдала, - короче, нужен Баюн и Горыныч. Ты сиди тут, а я попробую их найти. Ох-ох-онюшки, грехи наши тяжкие, принесло же тебя ни свет, ни заря.
   - Бабушка, а как меня обратно в человека перевернуть?
   - Так пока посиди, не до тебя нынче.
   - А Баюн?
   - Что, Баюн? Думаешь он дух человеческий не распознает, не такой он кот, как твой Васька.
   Баба Яга вышла на поляну и начала что-то заунывно напевать. Прошло несколько минут, и к ней из леса вышел волк.
   Яга подошла к нему и что-то зашептала в ухо. Волк согласно кивнул и унесся в чащу.
   - Ну вот, дело сделано, скоро они будут здесь.
   - Бабушка, ну обратите вы меня, пожалуйста.
   - Вежливые речи и слушать приятно, - сказала Яга, как бы отмахиваясь от богатыря. И тут же он, Захар, собственной персоной, сидел на крылечке, как будто и не был до этого маленьким кенаром, пролетевшим восемьдесят с гаком верст за один день.
   Они посидели немного на лавке рядом с избой, пока, вдруг, не услышали шорох ветра в крыльях Горыныча.
   - Вот они и мы! - дружно сообщили головы Горыныча, который приземлился недалеко от избушки, - чего за спешка-то?
   - Да солнце скоро поднимется, а нам бы еще затемно в деревеньку Захара слетать, да его невесту сюда забрать, - сказала Яга.
   - А сама она не могла, что ли?
   - Не могла. Да и я на ступе так быстро, как ты не смогу, и вот еще Баюна надо послать с сообщением к князю.
   - Ну ладно, полетели, коли так.
   - Да подожди ты, я же говорю, Баюна дождаться надо.
   - А чего его ждать, ежели он у меня на спине дрыхнет без задних лап.
   - Я не дрыхну уже, с твоей "мягкой" посадкой поспишь, - зевнул кот, легко спрыгивая на землю и подходя к Яге, - что случилось-то? Объясни по-человечески, а то от волка, кроме того, что "дело спешное", ничего не понял.
   - В обчем так, надо князю передать, что все в порядке. Дочь у нас в лесу. Мир мы нарушать не хотим и ждем от него такой же лояльности. Пущай он пока там свои политические вопросы решает, пока княжна у нас будет выздоравливать. Хотя нет, о том, что у нее крыло поломанное не говори, а то еще нас в чем заподозрит. Скажи, что пережидает до поры его решение, а ежели чего, подсобим. Связь держим через тебя, ну или мышей, это как хочешь.
   - Лучше, я уж сам. А то, кто их знает, аристократов этих. Может они мышей боятся.
   - Тогда беги, сообщай, только не запугай его, а то знаем мы тебя.
   - Ты чего, бабушка, разве же я страшный, посмотри, какой я красивый и пушистый.
   - Ага. Пушистый он. Брысь отсюдова. Бегом.
   - Гм, - прервал Ягу Захар, - а зачем ему отсюдова "брысь"? Пущай долетит с нами до деревеньки моей, а там до князя не так далеко будет.
   - Точно, спросонья и не подумала что-то.
   - Ну да, - забубнили головы, - а о нашей грузоподъемности думал кто? Вас двоих тянуть, да еще и кота этого.
   - А меня и не нужно, - отмахнулась Яга, - берите Захара, он дорогу укажет и родителей предупредит, чтобы не пугались от вида твоего. Канарейку на обратный путь за пазуху спрячет, так что не перетрудишься.
   - Ну, раз так, то залазьте бегом. Время дорого.
   Захар с котом запрыгнули на спину Змея Горыныча, тот взял низкий старт, взмахнул крыльями и улетел. Захар никогда еще не летал на змеях. Единственный его опыт полетов был в виде канарейки, поэтому он немного испугался и ухватился за выступающий гребень Горыныча.
   - А ну полегче там, - головы продолжали брюзжать, - так и норовят всякие чешую оторвать, на память что ли?
   - Да я же упаду!
   - Не боись, не уроним, смотри как хорошо и аккуратно идем. На бреющем.
   - Да я вижу. Но все равно, жутко как-то.
   - Ты вон лучше с кота пример бери.
   Юноша оглянулся на Баюна. Тот свернулся калачиком на широкой спине Горыныча и спал мирным сном праведника. Захар немного успокоился. Видимо кот не первый раз путешествовал таким образом, поэтому и ему, видимо, не нужно было волноваться.
   - Куда лететь-то? - Горыныч уже подлетал к деревеньке.
   - На кузню правь. Там и моя избушка, это ближе к левому краю.
   - Ага, вижу! Держись!
   - Ты мне только не развороти там ничего.
   - Не разворочу. Прицельно приземлюсь. Лишь бы места на дворе у тебя хватило...
  
  4
  
   Князь проснулся от тяжести в ногах. "Странное похмелье какое-то", - подумал он, - "обычно голова болит, а тут ноги". Он скосил глаза вниз и увидел большущего кота, который развалился у его ног а его голова аккурат лежала на ногах и давила на них со страшной силой. Кот ужасно храпел, периодически расправляя лапы и выбрасывая когти.
   "Чур меня", - подумал князь и перекрестился.
   - А я не кажусь. Я всамделишний, - муркнул кот, который одним глазом все-таки следил за князем.
   - Ек-макарек, оно еще и разговаривает.
   - Конечно же, разговариваю. И не оно, а он. Я же Баюн!
   - Да ну?
   - Ну да.
   - И чего? Что, лес тебя ко мне прислал претензии выдвигать?
   - Испугался! А незачем было богатыря на нас натравливать. Договор ведь у нас, ты что, забыл? - решил поерничать кот.
   - Дык, я же от него, а не от вас избавиться хотел, - попытался оправдаться князь.
   - А избавился его рукой от Горыныча. И что теперь делать прикажешь.
   - Как??? - ахнул Елизар, - быть не может.
   - Это точно, что быть не может, - почесал за ухом Баюн, - нашего Змея и сотня таких кузнецов бы не победила. Он же огнем полыхать может.
   - Так, а в чем претензии тогда?
   - Да ладно, это я шутил. Нету претензиев. Я тебе весточку от дочери твоей принес.
   - Слава тебе, Господи! Жива?!
   - Жива. Ты главное инфаркт себе не заработай.
   - Инхф... Чо?
   - Да ты не волнуйся. Слушай внимательно.
   Князь кивнул, а Баюн продолжил.
   - В общем так. Твоя дочь у нас пока поживет, у бабушки Яги. Ее твой зять будущий из клетки извлек и к нам доставил.
   - Какой зять?
   - Как, какой? Будущий. Захаром кличут. Сын кузнеца. Ты что же, от своих слов отказываться будешь?
   - Да нет, ну я же думал он того, в смысле, Змей его того?
   - Не, Змей у нас сейчас на диете, богатырей и кузнецов не ест. Поэтому пришлось его в живых оставить, вразумить, помочь дочь твою из беды, в которую ты ее своим необдуманным договором вверг, вызволить.
   - Так это он ее скрал?
   - Не скрал, а вызволил из беды. Она сама его об этом попросила.
   - А как он до нее добрался?
   - Это не важно. Главное другое. Она посылает тебе сообщение, что все в порядке. Там бабка наша будет над ней бдеть. Ты, главное, здесь вопросы политические решай. Избавляйся, в общем, ты от этого Людовика и папаши его. А как решишь, она домой вернется, и, возможно, суженого в дом приведет.
   - Нужен мне этот суженый, - буркнул князь.
   - А ты носом не крути. Хороший мужик, хозяйственный. Взрослых уважает, неизбалованный.
   - А ежели у меня с Матьяшем не получится?
   - Ну а тут я на подхвате. Буду каждое утро к тебе пробираться, с докладом и за докладом. Так пойдет?
   - Ладно, - вздохнул князь, - главное, что с Настенькой все в порядке.
   - В порядке, в порядке. Не переживай.
   - Вы там это, не подпущайте паренька того, Захара, к ней, а то вдруг чего.
   - Ты нашу Ягу не знаешь. До венца ни-ни. Она на этот счет строгая.
   - То есть как, до венца? Вы его вообще к ней не пущайте, а то дело молодое, вдруг слюбятся, а мне кузнеца в зятья как-то не очень.
   - Нудный ты князь. Тебе не угодишь. Принц не люб, кузнец не люб. Кто тебе вообще по нраву?
   - Да я и не знаю даже, но кузнец? Все-таки, как-то не правильно это, как он княжить будет?
   - Ты не торопись, князь. Давай с Матьяшем разберемся сначала, а потом и о кузнеце подумаешь.
   - Тогда хорошо. То есть лес пока на моей стороне?
   - Пока да. А если и ты к лесу с душой будешь, то так и останется.
   - Слышишь, Баюн, а как ты сюда пробрался? У меня же стража там.
   - Ну, ты даешь, князь. Я же не просто кот, а Баюн, мне ли и не пробраться, обладаю знаниями, которые тебе и не снились. В общем, не хнычь по дочери своей, изображай невинного перед королем и проблему с договором решай. Тогда все будет хорошо: и тебе, и дочери твоей, и народу, и лесу. Прощевай. Завтра буду...
  
   Князь и король сидели напротив своих советников. Чарок перед ними не стояло, и выглядели они на удивление трезвыми.
   - Как поиски? - спросил король.
   - Что-то непонятное, Ваше Величество, - ответил Янош, - следы ведут в лес, но перед самой опушкой останавливаются.
   - Это значит она там? - спросил князь.
   - В первую очередь, это означает, что кто-то затер следы поиска, и не факт, что она там, - ответил Черншок.
   - И что будем делать дальше? - нетерпеливо спросил король?
   - Я думаю, что все-таки надо прочесать лес, - сказал Янош.
   - Да ты думаешь, что говоришь? - взвился дьякон Егор, - у нас с лесом договор. Стоит туда зайти дружине, и от нее ничего не останется. Соловей разметает всех, как слепых котят. А потом они поднимутся на нас, и княжество придет в запустение. Один Горыныч может все деревни спалить, да и княжество все дотла.
   - Это так, Черншок. Мы против лесных жителей ничего сделать не сможем, - вставил свое слово князь.
   - И что ты предлагаешь? Ждать? - съязвил Матьяш, - пока она не подалась черт знает куда? А как же наш договор?
   - Да не зуди, Матьяш. У меня дочь пропала, а ты про какой-то там договор. Не до него сейчас. Может быть, тебе стоит сейчас в Велигонию отправиться, пока мы свой поиск организуем? А как только Настенька найдется, мы тебе гонцов пошлем?
   - Ну, уж нет, темнишь ты что-то, князь. Никуда я отсюда не уеду, пока мой сын не женится на твоей дочери. У нас договор.
   - А как мне от слов своих отказаться по поводу того кузнеца, что в палаты не вовремя зашел, тогда, когда сын твой замешкался? Их же все бояре слышали. А княжеское слово нерушимо.
   - А договор разве можно разрушить?
   - Договор расторгнуть обоюдно можно, при желании.
   - Нет у меня такого желания, сам понимаешь.
   - Это пока нету, а потом, глядишь, и передумаешь.
   - Не передумаю я, - отрезал Матьяш.
   - Ладно, ладно. Делать-то нам чего? - князь уставился на Егора.
   - Надо искать, но тихо. Можно по границе леса патрули поставить незаметно.
   - С патрулями не удастся. Лесные жители поймут, что не то что-то.
   - А может быть, им делегацию выслать, - предложил Янош, - дескать, так и так. Есть подозрения, что дочь князя Елизара находится на территории леса, и попросить поучаствовать в поисках.
   - Это можно, - скривился Елизар, - а кто посланником будет?
   - Могу я, - предложил Черншок.
   - Тебе нельзя, - остановил его Егор, - они сразу колдовскую силу иноземную почуют, могут и прибить ненароком.
   - Меня!
   - Тебя, тебя. И не таким рога обламывали, насколько я в курсе.
   - Ладно. Снимаю кандидатуру. А кто тогда? - Янош посмотрел на дьякона.
   - Мне по сану не положено. Другого кого надо поискать.
   - Этим я сам займусь, - сказал князь, - найду посла.
   - Только быстрее ищи, а то мое терпение уже практически лопнуло, - скрипнул зубами Матьяш, понимая, что сейчас он полностью находится во власти этого славянского монарха...
  
   - Вот таким образом, Баюн, - рассказывал о вчерашнем совете князь коту, - Решили делегацию в лес отправить, а кого отправлять, с какими сведениями, и с каким ответом он должен вернуться, ума не приложу.
   - Давай вместе покумекаем. Отправить, я думаю надо кого-нибудь, не шибко грамотного, но к тебе и Матьяшу приближенного, а как зубы ему заговорить, мы уж придумаем.
   - Ну а кого?
   - А давай Людовика! Ведь по твоим словам, парень простой, что две полушки. Его отправить со всей помпой, мол, дипломат от князя Елизара и короля Матьяша, а мы его на полном лесном совете встретим, за большим каменным столом, всех пригласим: и Лешего и Водяного, и Змея для острастки, о Яге и Кощее я даже не говорю. Так что, встретим его по полной программе. Ну, там, яства всякие, закуски, мухоморовка, слова вежливые. А когда он начнет про княжну спрашивать, ответим, что за лесом следим, княжен никаких не видали. Ни принцесс, ни прочих королевен. Я думаю, перед таким дружным ответом не устоит, поверит, и уйдет восвояси. И папеньке свому расскажет, что в лесу ее не было, мы, мол, головой за это отвечаем.
   - А тогда где же она, по твоему шибко грамотному плану? Что отвечать, ежели спросят?
   - Это пусть ихний маг разбирается, ведь это он ее след нашел, пусть ищет дальше. Ну а мы пока посовещаемся и, может статься, еще чего придумаем. Может, ложный след куда-нибудь в Ювропейские царства-государства направим. Это пускай бабка с Кощеем думают.
   - Все равно, мне кажется, не отпустит его Матьяш в лес. И Янош, советник его, тоже не отпустит. Опасным все это дело представит в лице короля, и тот не согласится.
   - Об этом не подумал... а если так? Отправим с ним и Яноша этого.
   - Так не пойдет же он, силищи вашей опасаясь. Вы же колдовских людей за версту чуете.
   - Более версты, но это я берусь уладить.
   - Интересно, как это.
   - Да очень просто. Ты сообщаешь, что отсылаешь в лес гонца, передать нам весть о том, что едет иностранная делегация для того, чтобы решить внутрисемейные и государственные вопросы. Мы на опушке встречаем и дозволяем явиться в количестве двух человек, причем один из них должен быть именно Янош, вроде как наш Кощей прознал про его присутствие в княжестве и хочет у него какие западные мудрости узнать, в целях повышения этой, как ее, квалихфикации. Ну и поделиться своими знаниями тоже не прочь. Мол, в лесу давно уже живет, света белого не видит, поэтому хочет с умными людями побеседовать.
   - А ежели сам Матьяш вместо сына своего захочет ехать?
   - Ну, ты же князь или где? Уговори его как-нибудь. Объясни, что таковым поступком сын его в твоих глазах на недосягаемую высоту поднимется, раз сам невесту свою искать пошел, ну и все в таком духе. На гордость дави. Авось и клюнет.
   - Может и клюнет. Но ежели не получится, тогда уж лучше я сам с Яношем поеду. И пусть мне доверия меньше, чем сыну его. Хотя... все-таки две заинтересованные стороны, вроде.
   - Тогда езжайте все четверо, можешь и дьякона своего прихватить, и пару дружинников.
   - Егор не поедет. Священник, все-таки. Он здесь нужнее. А ежели я с дружиной, то и Матьяш своих охранников тоже возьмет.
   - А и хрен с ними. Главное, чтобы ты чего не сболтнул не ко времени.
   - Да я могила!
   - Заметано. Я сейчас в лес. Потом стрелой обратно. Ты пока делай вид, что почиваешь. Я быстро. Меня тут, недалеко, авиация поджидает.
   - А что это такое?
   - Горыныч. Небесный скоролет, короче. Ты не боись. Сейчас вернусь с докладом от Яги.
   Кота не было достаточно долго. Князь уже подумал, что пора бы и утреннего чаю с ватрушками, но тут раздался шорох и на кровать сиганул Баюн.
   - Слушай. Яга согласная с планом моим. Так что готовь гонца, мы его встретим и желания наши передадим. Обещаем неприкосновенность всем заинтересованным лицам. Дозволяем до десяти душ охранного персонала.
   - Чего?
   - Ну, дружинников твоих и охранников короля. А ты иди и сообщай свою княжью и, в данном случае, отцовскую волю. Мол, надо ехать всем, но, до этого у нас соизволения спросить. А мы пока на стол спроворим и дочь твою спрячем от глаз окаянных...
  
   - И почему это ты решил, что надо всем ехать. Можно было бы и гонца этого, которого ты поутру отправил, заданием снабдить, мол, пусть лесные жители разузнают, где дочь твоя, - недоверчиво спросил Матьяш Елизара.
   - Да хрен они ему что скажут. Я лицо, все-таки, государственное, а он так, парнишка на побегушках. С ними очень уважительно надо. Вы там тоже, не особенно кичитесь, а то один Кощей нас в дулю свернет и скажет, что так и было.
   - А Яноша они с нами пустят? Мне с ним, знаешь ли, спокойнее.
   - Скоро узнаем, как только гонец явится.
   У дверей в палаты раздалась возня. Один из стражников произнес:
   - Спешный гонец ко великому князю Елизару Смелому!
   - Давай уже, не томи, - аж подпрыгнул на лавке князь.
   Запыхавшийся гонец подошел к князю, достал берестяной свиток и, прокашлявшись, громко прочитал:
   - Я, баба Яга, одна из древнейших жителей леса Муромского и все остальные жители, коих много и упоминаниями их займет весь свиток, приглашаем делегацию княжества Муромского и страны западной - Велигонии, завтра в полдень, в заповедное место на совет, куда вас проведет тропинка зачарованная. Мы готовы встретить вас, как полагается, со всеми удобствами, питием и яствами. Обещаем неприкосновенность и безопасность, но, для доказательства нашей лояльности, дозволяем присутствие на совете до пяти дружинников князя Елизара и до пяти охранников короля Матьяша. Отдельно хотелось бы отметить желание самого древнего жителя леса, Кощея Бессмертного, видеть в числе делегации советника Велигонии - Яноша Черншока, поскольку Кощей хотел бы провести с ним несколько научных бесед, которые, скорее всего, не являются целью текущего паломничества в наши уединенные места.
   Гонец закончил читать, а Матьяш задумчиво сказал Яношу:
   - Ты смотри как эта Яга излагает. Точно, не в лесу образование получала.
   - Это ладно. Главное меня допустят, да и самому, честно говоря, хотелось бы познакомиться с этим чудом природы, которого Бессмертным кличут. Много слышал про него, и почему это у него ко мне интерес такой? Непонятно.
   - А мне совершенно другое непонятно, - Матьяш посмотрел на Елизара и спросил. - Князь, а не заговор ли это? Монарха, сына его и советника в лес ведешь в сопровождении всего пятерых охранников. Не станет ли с нами беды в лесу этом?
   - Да акстись, Матьяш. Ты и в моих покоях, практически, в таком же заговоре. Надо было бы, уже бы в церкви заупокойную свечу по тебе ставил. Что обо мне Ювропа скажет, ежели ты в лесу этом сгинешь? Против одной Велигонии я еще постою, да и против пяти таких Велигоний выдюжу, но весь запад мне не под силу. Учти это. А беру тебя и твоего сына, чтобы недомолвок не было. Я же вижу, во всем подвох учуять пытаешься. К тому же советника я и не звал, это желание Кощея Бессмертного. А у того, насколько я знаю, последнее время пунктик насчет науки западной, сам не изучал, вот и пытается вызнать у проезжающих.
   - Ну, может, тогда Людовика не возьмем? - попытался как-нибудь разбить опасность Матьяш, - зачем он нам на совете.
   - Ваше Величество! Ну как же?! - заканючил принц, - вы же за невестой моей собрались, а мне в стороне быть?
   - Не твое дело. Подождешь и здесь.
   - Не хочу, Ваше Величество. Ты сам говорил, надо и мне государственные решения учиться принимать. Мое решение ехать с вами, поскольку моя судьба решается, и я должен принять в этом самое главное участие.
   Король покривился, но перед всеми княжескими боярами и дружинниками не смог выказать свой гнев перед сыном, ведь, скорее всего, он, в будущем, должен стать их сюзереном, и авторитет нельзя было уронить нисколько, иначе княжить его сын будет не более одного дня.
   - Ладно, принц Людовик. Твоя взяла. Едешь с нами.
   - Раз все улажено, - заволновался князь, - собирайтесь, мы тоже в дорогу сберем немного, а то, вдруг, на всех закусок не хватит. На заре выезжаем...
  
   - Все равно, кажется мне, что темнит чего-то наш князь, - сказал Матьяш советнику в своих покоях, - ты тоже подготовься к завтрашнему походу. Заготовь заклинания боевые, усиль защиту магическую, не нравится мне это все.
   - Мне тоже не очень нравится. Как-то все легко получается, и есть основание полагать, что княжну мы там не найдем.
   - Смерти бы мы там не нашли.
   - Этого я не чувствую, король. На этот счет помыслы князя чисты и читаются как у младенца.
   - А тогда сомнения в чем?
   - Да насчет княжны и есть сомнения. Может у них договор позволяет княжеских детей в лесу прятать, чтобы никто не узнал, поэтому попробую я все-таки подготовить заклинание призыва, может и получится.
   - А это еще что такое.
   - Это поможет мне призвать княжну, если она будет в досягаемости моих магических сил, только больно сложное заклинание это, и долго готовить надо. Как бы не догадались во время совета. Хотя, если Кощей попросит показать что-нибудь эдакое западное, может и попробовать показать это заклинание, не углубляясь в подробности.
   - А это мысль! - похвалил советника король, - готовься. Сам понимаешь, если невесту мы, все-таки добудем, награда тебя ждет великая.
   - Мне пообщаться с этим Кощеем неуловимым и то награда, а если его вокруг пальца обведу, так вообще двойная, только мне какая-нибудь вещичка княжны нужна, к которой она прикасалась.
   - Ну а тут я мудрость свою королевскую докажу. Иди в потайное место, где княжна пряталась, и бери клетку. Там она точно была и ее касалась. Возьми небольшую деталь и готовь заклинание.
   - Хитер ты, король, а мне казалось, что это я у тебя советник.
   - Иногда и самые лучшие советники нуждаются в совете, не забывай этого...
  
  5
  
   - Ну вот, - баба Яга положила на печь княжну в ее человеческом виде, - рука поломанная, но это мы починим, не кручинься. Хотя ума не приложу, куда ты смотрел. А ежели бы ее кот сожрал.
   - Не учел, бабушка, - прошептал Захар, поскольку Настя спала, - кто же мог подумать, что он туда доберется.
   - Это да. Плохо, что вы вообще полет этот затеяли. Ладно ты! Вон, восемьдесят верст и хоть бы хны, но она же княжна, силушкою не избалованная, поэтому и устала.
   - Поправимо. Женою моею станет, куда угодно за мужем долетит.
   - Ежели ее до этого не отдадут Людовику этому.
   - Я им отдам! Она же сама этого не хочет.
   - Тут дела политические, тебе неведомые, - Яга пожевала губы, - сгинь пока отсюдова, пока я ее лечить буду. Ты мне все испортишь.
   - Не напортачишь, бабушка?
   - Сгинь, говорю, а то навек кенаром сделаю.
   - Ладно, пошел. Но только мне спать хочется, устал уж больно.
   - Ложись в горнице, а сюда и нос сунуть не смей.
   - Понял! - Захар еще раз кинул взор на свою суженную, хотя уже и непонятно, свою ли, оглядел очертания ее тела, вздохнул, и закрыл дверь.
  
   Утро подняло его сварливыми возгласами старой ведьмы:
   - Ну и богатырь! Разлегся! Столько дел не поделано. Вода не ношена, дрова не колоты, а он лень празднует, подушку греет. Встать!!! Яга идет!!!
   - Бабушка, ну ты полегче, я только прилег, все кости ломит.
   - А я тебе еще раз говорю! У меня водицы колодезной нету, дрова чурбаками, в печь не влезающими, стоят. Вставай, давай! Забот полон рот, а он лежит.
   - Уже встал. А умыться и чайку бы.
   - В колодезе умоешься, а чайку я тебе потом спроворю, когда дровишки будут, чтобы самовар растопить.
   Вот так, не мытьем, так катаньем, старуха разбудила Захара и заставила его идти управляться с насущными делами. Поскольку паренек был не неженка, и всю свою жизнь просыпался с петухами, и на работу шел в кузню, отцу помогать, работа эта была для него простенькой. Наколоть дрова - ну есть же топор вострый: раззудись плечо, размахнись рука, и вот она поленница, стоит, как будто тут и была. Дровишки все аккуратные, хоть в печь, хоть в самовар, хоть в баню. Воды колодезной нанести, так это вообще бабская работа, он ее мальчишкой еще выполнял, когда матушка его, Марфа, на зиму одежу шила и не было у ней времени с коромыслом к колодезю бегать.
   - Ты смотри, Настенька, хорош богатырь. Все лихо так спроворил, что мне старой колдунье аж завидно.
   Захар, вылив в бадью последние ведра (туда уже точно не влезло бы больше), оглянулся на завалинку, где сидела Яга и княжна. Княжна лелеяла свою руку, которая была на перевязи, и, судя по всему, очень болела. Но, не смотря на это, Настя с улыбкой поглядывала на Захара.
   - Доброго утречка тебе, княжна. Как спалось?
   - Если бы не твой Васька, было бы очень хорошо, - ухмыльнулась Настя.
   - Прощения прошу, матушка, не было у меня этого в планах. Он же сам на поверх забрался, пока я родителей успокаивал.
   - Какая я тебе матушка?! - удивилась Настя.
   - Ты же княжна, значит матушка всем нам, недалеким.
   - Однако, - княжна переглянулась с Ягой, - когда меня из клетки вызволял, ты меня невестою своею называл.
   - Так вроде бы договорились, что ежели не люб, то и не жених вовсе. А что люб?
   - Ты давай, работай, - вдруг заскрипела Яга.
   - А чо работать-то. Я, навродь, ужо и сделал все, что велено.
   - Это да. Шило тебе, наверное, маманя всунула в детстве в место мягкое. И когда успел?
   - Бабушка! Работа-то непыльная! Чего может серьезнее сделать надо? Я и избушку подлатать могу, и ежели чего, по кузне. Я-то ведь уже мастер почти, только папенька не хочет мне пока дело отдавать, говорит, ежели я в кузне заправлять буду, то, ему, вроде, на покой пора, а он молод еще. А ежели я свою кузню построю, то не будет у нас обоих работы. Все говорил, мол, венчайся, переезжай в другую деревню, там и становись мастером. А теперь вообще непонятно. У меня и невест-то не было, кроме княжны, а как в палатах кузню ставить, я и ума не приложу.
   - Не волнуйся, "жених". Надо будет, и в палатах тебе кузню отгрохаем, лишь бы с нынешними проблемами расквитаться.
   - Ты знаешь чего, Захар, - вдруг решила Яга, - сходи, чайку нам с княжной сготовь. Вот и работа.
   - Бабушка. Почто обижаешь. Ты же сама с утра говорила, как только дров наколю и воды наношу, будет мне чай с ватрушками.
   - Про ватрушки я не говорила, - закусила губу старушка.
   - Что, жалко, что ли? А я, покамест, тут немного отдохну, с княжною поговорю.
   - Я тебе поговорю!
   - Да ладно тебе, бабушка, - сказала Настя, - не съест же он меня, все-таки. Я-то помочь не могу, да и на солнышке побывать хочется после клетки ненавистной. Пущай посидит, поговорит со мною. А в следующий раз ватрушки с меня. Мне нянька говорила, что у меня гоже получается.
   - Грехи наши тяжкие! - Яга встала и пошла в избушку, - ты смотри у меня, богатырь, ежели чего, в полено обращу и в печь отправлю.
   - А я то чего? - заворчал парень, - и дрова наколол, и воды наносил, а теперь в полено. Строгая ты, бабушка, и непонятная.
  
   - Так, а что в женихи-то подался? - прервала тишину Настя.
   - Дык, я же рассказывал. Невиноватый я, это подковка звякнула в ящике, когда я ее вашему сотнику нес.
   - Да, странный ты жених, но хороший.
   - Это да, мне маменька говорила, что воспитание во мне есть.
   - Чувствуется, только матушкой меня не называй более. Настя я.
   - Но ты же княжна!
   - Ну и что, что княжна. Ты меня из беды вызволил. Спас от смерти лютой, когда Васька твой на меня позарился.
   - Так это же я сам виноват, что он позарился, забыл и попустил.
   - Не было в том твоей вины. Кот птицу учуял, а ты его так залихватски гонял, вот бы нашему сотнику посмотреть...
  
   - А я тебя сюда на Горыныче привез, - не зная, чего бы еще сказать, промямлил юноша.
   - Яга сказала... - Настя немного подумала и сказала, - спасибо тебе, Захар. Хороший ты парень. Отзывчивый.
   - Обычный, - отмахнулся юноша, - у нас в деревне все такие: в беде друга нельзя оставлять, живот свой за него отдавать надобно.
   - А я тебе друг? Ты же и не знал меня до встречи в палатах, когда нас батюшка мой обручил.
   - Друг, конечно. И как друг, слово даю, что в беде не оставлю. Ты же невеста моя, не помнишь, что ли? - Захар подмигнул княжне.
   - Ага, невеста. Все как-то через меня перешагивают. Не иди ты навстречу батюшке моему. Откажись от меня. Какая я тебе невеста. Я же, кроме ватрушек и вышивания, не умею больше ничего.
   - Откажусь, когда в безопасности будешь. Ежели тебе Людовик не люб, то и я не хочу над собою князя такого. А найдешь своего суженного, откажусь.
   - Спасибо тебе, Захар. За слова и дела твои славные. Хороший ты, найдешь еще свою любушку в деревушке соседней.
   Захар поскрипел зубами. Что-то говорило в его груди, что любушку свою он уже нашел, и по закону все, но не хотел он встревать поперек времени, хотел, чтобы и он слюбился, поэтому промолчал.
  
   - А я уже и чай спроворила, пойдемте в избу, - встряла Яга в грустные мысли Захара.
   - С ватрушками? - недоверчиво спросил юноша.
   - С ними, конечно же. Али ты думаешь, что у меня поваренная книга только из яств с богатырями состоит?
   - Нет, конечно, но уж больно ты на этот счет веско упоминала.
   - А это так, чтобы Змеюшку отвлечь. Не бери в голову. Пойдемте чай пить.
   Чай был очень вкусный. Баба Яга знала в этом толк. Тем более достала самое вкусное варенье и разложила его в красивых розетках. "Понятное дело", - подумал Захар, - "княжну дома у себя встречает". Но тут в хату протрусил кот Баюн.
   - Дело спешное, отлагательсв не знающее! - заорал он.
   Слушали все молча. Когда Баюн закончил излагать свою гениальную идею, Яга помыслила немного и сказала:
   - Кощея звать надобно.
   - А я его уже позвал через Горыныча! - заявил Баюн.
   - Это хорошо. Тогда может сметанки?
   - Не откажусь. Но дело-то спешное!
   - Ты поешь пока. Кощея подождем, подумаем.
   Пока ждали Кощея, Баюн схарчил две кринки и уже надлизывал третью...
  
   - Яга! Да сума ли ты сошла, раз хочешь этих чернокнижников в нашем лесу привечать? - орал Кощей.
   - Охолонись, плешивый. Надо. Видишь, кто у нас гостья?
   - Вижу, не слепой, - Кощей кинул взгляд на княжну, - А с рукою что?
   - Кот оцарапал, - отмахнулась Яга, - за седмицу и не видно будет.
   - Молоденькая ты еще, Яга, какая седмица, ежели эту рану в минуту можно вылечить.
   - Ну и лечи, ежели умный такой, - огрызнулась старуха на Кощея.
   - Уже! - сказал тот через мгновенье, - можешь повязку свою снимать, княжна, рука, как новенькая.
   - Боже Милостивый! - княжна послушалась Кощея, сняла повязку, и теперь пробовала на прочность свою конечность, - прям чудо!
   - Оно чудо и есть, - сказал Кощей, - только не всем ведомое. Ты, княжна, сиди тихо. Тебя, Захар, это тоже касается. Защищаем мир наш. Нужно много думать, обязательно трезво, и главное, напоить этих грамотеев, (кивок в сторону Насти) батю твоего и свекра.
   - Не свекр он мне еще пока! - гневно выступила княжна.
   - А ты не гневись, - остановила ее Яга. - Ежели не придумаем ничего, будет свекром. Ох, ты ж мне, грехи наши тяжкие...
  
   Яга начала малый совет на заповедной поляне:
   - Сейчас не до бурократии, будь она неладна. Зачитываю список, кого нет, сразу говорите: Баюн, Водяной, Горыныч, Кикимора, Кощей, Леший, Лихо, Соловей, Яга. Все на месте?
   - А Светлану почему в список не внесла? - спросил уязвленный Соловей.
   - Позже внесу. Светлана. Ты у нас пока новенькая. Постойте на страже, пока будем принимать высоких гостей. Не высовывайтесь, главное. Здесь дело тонкое, политическое. Каждый должен знать свои места, чего говорить и чего делать.
   - То есть? - не понял Лихо, - делать-то чего?
   - Ничего! - тихо сказала Яга, - сидеть, есть, пить. Много не болтать. Чего надобно, то мы с Кощеем скажем. Главное, чтобы князь не проболтался по пьяни, и вы тоже.
   - Да я вообще, чару приму и на дно пойду отдыхать, - уточнил Водяной.
   - Не советую, - строго погрозила ему Яга, - вообще пить не советую. Маг у них очень сильный. Авось почует чего, вот я и опасаюсь. Поэтому все на страже. Пить мало, но так, чтобы никто не догадался.
   - С ним я разберусь, с Черншоком этим, расскажу, покажу, у него повоспрашаю, не узнают они, что княжна здесь, ежели сам князь не проболтается.
   - Не проболтается, иначе князем не был бы. Ты помнишь, сколько врагов под свое руководство подмял? Не дурак, - заключила Яга.
   - А закусочки-то хватит на всех? - спросила Кикимора, когда угомонились все возгласы.
   - Ты вообще об чем думаешь? - взвился Кощей.
   - Об правильном думает! - утихомирила его Яга, - высоких гостей принимаем. Надо, чтобы все было очень кулюторно, - она посмотрела на стол, - не тревожься, Кикимора. Всем хватит. Мухоморовка где?
   - Ну как же, у Водяного стынет.
   - Выставляй на стол. Скоро пожалуют...
  
  6
  
   Когда княжеская делегация выехала на опушку, туда, где гонец принимал свиток с приглашением Яги, князь отсалютовал своему несменному сотнику Степану.
   - Не суетись, Степка, передавай привет Егорушке нашему, пусть помолится, а мы тут ненадолго.
   - Брал бы ты лучше меня с собой, князь, - буркнул Степан Ворошайло.
   - Не, Степка. Давай уж лучше ты тут пока за меня побудь, а то и некого оставить.
   - А батюшка Егор?
   - Да ну его. Политики не чует, он же священник, не забывай. Не его это. А ты воин, вот и жди. Я точно ворочусь. Никуда не денусь. А ты за это время границы стереги, и внутренних конфликтов не допускай.
   - За какое время-то, чай не знаю, на сколько отпускаю.
   - Седмицу жди. Ежели не вернусь, значится все, скопытился я, власть принимай, ты же у меня самый главный, получается, генерал.
   - Угу. Генерал. Я же сотник всего.
   - Ну ладно. При всех власть свою на Степана Ворошайло передаю, покуда меня нету. Кто из воинов слышал, передайте другим. Авось, все сладится. Ты главное не боись, Степка.
   - Хорошо. Но жду с нетерпением!
   Степан отобрал самых лучших дружинников для сопровождения князя. Сам бы пошел, если бы не высочайшая княжья воля.
   Князь Елизар в сопровождении пяти дружинников, король Матьяш, сын его, принц Людовик, советник Янош Черншок, также в сопровождении пяти охранников короля Велигонии вошли в заповедный Муромский лес, туда, где их встретила зачарованная тропинка.
   Король вполголоса переговаривался со своим советником.
   - Все равно странно, как это князь сам пошел в лес, никого из близких не взял.
   - Ты же сам слышал, король. Он сам боится леса этого, поэтому сотника своего любимого на свой пост поднял, поэтому Егора не взял, надеется на лояльность жителей лесных.
   - А зачем тогда сам пошел. Мог бы нас отослать, и дело с концом.
   - Сами бы мы не пошли, а, с другой стороны, он же дочь потерял, вот и волнуется.
   - Но по твоим словам, найдем мы Настасью в лесу этом.
   - Может быть, найдем, но, скорее всего, князь не знает о ней ничего. Очень уж он взволнованный. Надежда у него из края льется.
   - Ладно. Ты заклинание призыва приготовил?
   - Всю ночь работал. Есть чем блеснуть перед Кощеем.
   - Без маскировки?
   - Обижаешь, Матьяш. Я разве тебя разочаровывал когда?
   - Прошу прощения. Работай. Но невесту сыну верни. Сам знаешь. Награда будет сногсшибательная.
   К Матьяшу и Яношу подъехал Людовик.
   - Ваше Величество! Когда мы уже привал устраивать будем?
   - Сына, не мешай. Видишь, дяди работают.
   - Папа, но ты же говорил, что невеста где-то тут, а мы тут уже несколько часов скитаемся, как бы в капкан не попасть.
   - Сына! Я сказал! Не мешай! Видишь! Папа и дядя Янош работают! - В словах Матьяша слышалась какая-то непонятная злоба на своего первенца. Людовик поспешил направить своего коня в сторону охраны.
   - Строг ты к нему, Матьяш, - тихо сказал Черншок, - это я могу себе иногда такое позволять с ним, когда из притонов достаю, и все равно понимаю, что это будущий сюзерен, а ты так с ним передо мной. Неправильно это.
   - Небезопасно тебе, я думаю, - ухмыльнулся Матьяш, - знаешь, ведь если меня не станет, то королем будет он. И при всей моей лояльности, сидеть тебе после этого на колу.
   - Спасибо, я как-нибудь откажусь! - зыркнул на Матьяша Черншок, - я лучше удалюсь куда подальше.
   - Знаю. Но Людовик-то не знает. Поэтому и пытаюсь в нем королевские мысли поднимать, пусть и таким низким способом. За тебя не волнуюсь, поскольку выживешь, а вот выживет ли он - это вопрос.
   - Со мною выживет, ты, король, не волнуйся.
   - Да я и не переживаю вовсе, просто обидно. Я, вроде, неплохой король, а отпрыск мне достался... жалкое зрелище. Переживешь меня, обещай из него мужчину сделать.
   - Все сделаю, что в моих силах, Ваше Величество...
  
   Тропинка вывела к заповедной полене Яги.
   - Ого-го-го-го! Кого мы видим! - загоготал Горыныч, - сам князь Елизар и король Матьяш не побрезговали нашим угощением.
   Пятеро охранников Матьяша подумали брать коней под узцы и сматывать куда подальше, но зачарованная тропинка закрылась.
   - Да вы присаживайтесь, гости дорогие! - суетилась Яга. Князь ее такою и представлял, резвой и хлебосольной, - мы вам самые лучшие места приготовили.
   - Господин Черншок, - к Яношу подошел худенький тип на голову его ниже и еще ниже поклонился, - позволь представиться: Кощей Бессмертный.
   Янош не знал, что и думать. Такая историческая личность, которая захватывала все умы в университете, оказалась такой простой, худенькой и лысой.
   - Ты не смотри на мой облик, господин Черншок. Я достаточно силен и теперь, хоть за моей спиной годы, ты понимаешь, ГОДЫ!!!
   Черншок немного присел.
   - Да, молодой человек, ты представляешь, как мне жить приходится в этом лесу? Нет!!! Ты не представляешь!!! Не с кем поговорить. Никто не знает новых веяний моды на заклинания, никто не хочет поделиться. Приходили ко мне несколько западных студентов. И что я могу резюмировать? Ни хрена они не знают. Простейшие заклинания давались им с величайшим трудом. А я устал. Хочу чего-нибудь современного, покажешь?
   - Знаете, Гм... - прокашлялся Янош, - Вы тоже в наших кругах являетесь фигурой очень хрестоматийной. И я даже не знаю, как снискал честь увидеться с Вами.
   - Молодой человек. Увидеть надежду науки я могу и сквозь государства. Ты мне очень симпатичен! Вот, работка твоя, посвященная рождению камня была очень познавательна даже для меня (на самом деле Кощей пролистнул ее за несколько минут до прибытия делегации).
   - Вы мне льстите, уважаемый господин Кощей.
   - Конечно льщу! Но какая разница, господин Черншок. Все собрались здесь не за тем, чтобы слушать наши научные изыскания. Давай, что ли, присоединимся к столу и узнаем, о чем речь.
   Когда все расселись по местам, Яга взяла слово:
   - Дорогие и уважаемые князь Елизар, - Яга поклонилась, - король Матьяш, - еще один поклон, - мы с большою радостью принимаем всех вас у нас в заповедном лесу.
   - А я?! - спросил Людовик.
   - Да что ты, мальчик? Мы этих замечательных людей приветствуем!
   - А я не замечательный?
   - Так, мальчик, ты мне весь тост смазал... Давайте выпьем, - Яга залихватски дерябнула мухоморовки, занюхала руковом, а потом спросила у Матьяша, - а хто этот настырный хлопец?
   Матьяш грозно посмотрел в сторону своего сына, но, вздохнув, сказал:
   - Бабушка Яга, это сын мой - Людовик.
   - Нда... - призадумалась Яга, - у такого славного короля и такой настырный хлопец. Не завидую.
   - Сам не завидую, - король повернулся в сторону князя, который в это время решал вопросы с Кикиморой насчет недостачи на столе. Князь убеждал, что он привез в своих скрынях такие яства, что лесу и не снились, Кикимора убеждала, что они (эти яства) и так уже на столе.
   - Слышишь, сват. Давай быстро вопрос насущный решать, а иначе упоют, - пожаловался король, - вон, сын мой, уже старших уважать перестал, что с этой мухоморовкой, непонятно.
   - Подожди, Матьяш, тут главное дело в закуске! - уверил его князь и снова начал спорить с Кикиморой.
   Матьяш принял еще пару чар и понял, что следующая его доканает, поэтому решил взять слово себе. Ему, как ни странно, никто не перечил:
   - Попрошу тишины! - Матьяш забарабанил пальцами по чарке, - мы пришли в ваш лес не для того, чтобы предаваться увеселению. Мы пришли узнать, не находится ли в вашем лесу невеста сына моего, Людовика, дочь князя Елизара Настасья.
   - Нужна нам княжна ваша, - пьяно икнул Лихо, и запрокинул чару, - слышали, потерялась, но здесь не было. Я бы ее точно не пропустил.
   - Ты! - захохотал Леший, - и не пропустил бы! Да это мои звери на страже стоят, лес охраняючи, а ты вообче тут не причем.
   - Это я не причем! - пьяный Лихо был во гневе, - а кто, когда ты у колоды Водяного лежал, в карты проигравшись и хмелю напившись, твоих зайцев по номерам ставил, чтобы ходу в лес не было. Не я ли.
   - Так, - громогласно сказала Яга, - этим не наливать больше. Упились, - Яга попыталась сделать книксен князю и королю одновременно, но, видимо, не справившись со хмелем, оперлась на стол, - прости их, князь батюшка.
   - Да Вы не волнуйтесь, бабушка, - пошел на вежливость король, - может быть Вам еще чару.
   - Мне нет! - покачала головой Яга, - я девушка строгих правил. Вы вона лучше с князем выпейте. А я пропущу.
   Князь выпил и эту стопку и подумал: "Интересно бы рецепт узнать. Я бы за такую выпивку дворянами делал".
   Янош подошел к Кощею Бессмертному.
   - Извините, профессор...
   - Да какой уж профессор, сколько не преподаю. Можно просто: Кощей.
   - Без господина?
   - Без господина.
   - Кощей! Я, честно говоря и не надеялся увидеть Вас когда-нибудь! - начал Янош.
   - Янош, будь проще и к тебе люди потянутся. Давай на "ты"! У нас на Руси так принято, не то, что в вашей Ювропе.
   - Я не против, но очень это странно, - удивился Черншок.
   - Ничего странного, я живу в этом лесу достаточно долго и привык к тому, что все, включая и тебя, живут гораздо меньше меня. Не хочу предпочтений, давай поговорим, как ученый с ученым.
   - Об этом я только и мечтал.
   Маги постояли и тут Янош не выдержал:
   - Более всего, Кощей, мне хотелось бы узнать тайну Вашего (прости) твоего бессмертия.
   Кощей закашлялся.
   - Гм... Мне бы тоже хотелось бы узнать эту тайну.
   - Вы... ты не знаешь?!!
   - Нет. Это батя постарался. И тайной этой не владею. В могилу унес, зараза.
   - Как это так, Вас... тебя сделал бессмертным, а сам в могилу?
   - Вот так. На мне, экспериментировал. А ты знаешь, Янош, я могу тебя так называть.
   - Можете... можешь, конечно!
   - Ну, так вот, Янош. Мне от этого бессмертия только хуже. Все вокруг умирают, а меня, - Кощей всхлипнул, - как не пытайся, не убьешь. И как жить с этим прикажешь? - Кощей, практически, распустил нюни.
   - Прости, профессор.
   - Сколько говорить, не профессор я, степеней не имею.
   - Все равно, прости, - Янош увидел осоловелый и одновременно строгий взгляд короля, - Я тут узнать хотел. А какие новейшие формулы бытового колдовства в простой жизни используете, в смысле, используешь, коллега.
   - А тебя чего интересует. Замок построить, али там, поле боя развернуть.
   - Да нет. Это я еще помню. Жуткие заклинания, месяца подготовки требуют. А что-нибудь простое, чтобы там бутылочку вина наколдовать, или посуду помыть.
   - Этим не промышляю, - насупился Кощей, - али ты думаешь, самому старому колдуну в мире нужны такие мелочи?
   - Да нет, - протянул Янош, - просто я на таком специализируюсь, и надеялся, может и ты мне формулу какую подкинешь?
   - Не подкину, к сожалению.
   - А взглянуть не желаешь, у меня такие интересные заклинания имеются, что может вам на востоке и не снилось.
   - Ну ладно, уважь старика. Покажи, чем заморские колдуны балуются.
   Янош, увидев безразличие в глазах Кощея, начал творить заклинание призыва. Кощей почувствовал это заклинание, но не был готов к тому, что оно уже готово, поэтому через несколько мгновений на поляне появилась княжна Настасья, и... тут уж Янош не учел, что к дверце клетки прикасалась не только она,... кузнец Захар.
   - Ну вот, король. Невеста здесь, жених тоже, можно и под венец, - сказал Янош, хитро глядя на Кощея.
   - Я тебе дам, под венец, - вступился Захар, - невеста моя, сам князь так сказал, так что...
   И тут встал Людовик.
   - Спасибо, Янош. Долго ждал я действий от тебя. Сам понимаешь, я не умею такие сложные заклинания творить, но мой батюшка тебя уговорил.
   - Вот, - вставил Матьяш, - практически королевские речи.
   - Папа, помолчи и не мешай, когда дяди разговаривают! - отрезал Людовик и подошел к Насте и Захару.
   - Не понял! - попытался откашляться Матьяш, - а ну-ка повтори, что ты сказал.
   - Заткнись!!! - заорал Людовик. Потом успокоился, - я сказал буквально следующее: папа, помолчи, дай дяди поговорят!
   - Эй ты, недоносок! Ты как с отцом раз... - начал было Леший.
   Синяя молния ударила в его грудь. Он загорелся, но Водяной был рядом, поэтому быстро затушил пламя. Бабуля не велела пить, поэтому пьяными здесь оказались только трое: Матьяш, Янош и Елизар. Эти смотрели на происходящее во все глаза.
   - Еще кто-то хочет назвать меня недоноском? - грозно спросил Людовик.
   - А чо называть-то, недоносок ты и есть, - тихо, но так, чтобы его слышали, сказал Кощей.
   - С тобою драться не буду, да и не надо мне этого, - отмахнулся Людовик, - эй ты, пацан, - это к Захару, - отдавай невесту, и тогда, может быть, она и ты живыми останетесь.
   - А я без себя ее никуда не пущу!
   - Надо же было предложить! - как бы со скукою сказал Людовик и пустил огненную стрелу в Захара.
   - Мяу. Больно же, - пожаловался Баюн, который успел прыгнуть перед стрелой, - смотри куда стрелки-то разбрасываешь. Так и покалечить недолго.
   - Плохо тебя, видимо, бабушка Яга учила, перед сильными не перечить, - растягивая слова сказал Людовик и кинул еще одну молнию. Ее сожрал Горыныч.
   - Вы думали, мы спим!!! - все головы сделали вид, что удивились такому повороту событий, - Вы думали, мы не слышим!!!
   - Слышишь, слышишь, - Людовик был очень спокоен, - Настя, подойди ко мне.
   Княжна, не смотря на то, что ее держал сильный Захар, как-то вывернулась, и, как сомнамбула, подошла к Людовику и взяла его за руку.
   - Ну вот, - опешивший Матьяш все же гнал свою линию, - вот и невеста в руках у суженого. Пойдем уже в храм, обвенчаетесь.
   - ПАПА!!! - закричал Людовик, - Ты что, так глуп, что до сих пор не понял? Не нужна она мне невестою. Она залог того, что я буду королем на земле восточной, у себя в Велигонии, и еще Европу себе в должники возьму.
   - Сдурел, - король с извиняющимся видом посмотрел на Елизара, - ты, брат, прости, но сдурел, на мне вина, стало быть.
   - Не о вине надо думать, а как утихомирить его.
   - Это ты прав, но я сейчас постараюсь.
   Король приосанился и провозгласил:
   - Твое, к дьяволу, Высочество, как ты, пес смердячий, право имеешь отцу такие слова говорить? Кто ты, и кто я. Ты об этом подумал?
   - Долго думал, папенька, долго. И понял, что это ты смердишь своею нерешительностью перед княжеством Муромским. Невесту мне даешь, которая мне и даром не нужна. Личности во мне не видишь. А вот тебе! - Людовик послал стрелу в отца. Хорошо, что Кощей был на страже. Стрела не достигла цели, ударила в землю.
   - Хорошие у тебя союзники, папа, - с ухмылкой произнес принц. Им бы от тебя избавиться да и нету высоких врагов, вот она Велигония, бери не хочу. А они тебя защищают. И от кого. От сына родного. Знали бы вы!
   - Ну, все... - Кощей принял свою точку зрения, - он мне надоел. Мы сидели, выпивали. Вон, - Кощей укоризненно поднял палец в сторону Черншока, - с молодым человеком вопросы научные решали, а тут какой-то максималист. Порол ты его мало, Матьяш, извини, конечно, за грубость.
   В руках у Кощея начал разрастаться шар, наполненный туманом.
   - Ты не переживай особо, Матьяш, не прибью. Тебе на потеху оставлю.
   И только шар начал наливаться синим цветом, как Людовик, усмехнувшись, сделал жест, и в поляну открылся огромный портал.
   - Ничего себе, ученик, дает, - вслух подумал Янош.
   - Из портала выбежали люди... "да нет", подумала Яга, "скорее нелюди", поскольку они в одно мгновение выкинули один ограждающий щит неимоверной силы, которая откинула всех, кроме Людовика и Насти к краям поляны. Людовик посмотрел на всех и тихо сказал:
   - У меня есть залог для переговоров, не так ли, князь? - издевка в его словах резанула слух Захара, который хотел, но не мог пошевельнуться, - я скоро пришлю своих гонцов.
   Когда портал захлопнулся, баба Яга, лежа на траве, счастливая, произнесла:
   - Успела!
   - Что успела? - спросил Кощей.
   - Успела невидимой ее сделать... - Яга нахмурилась и повинилась, - первое, что на ум пришло...
  
  
  Друг узнается везде
  
  1
  
   Совет состоялся в лесу.
   - Ну, надо же, меня, старейшего колдуна этого мира обвел вокруг пальца какой-то юнец, - Кощей негодовал.
   - Не просто юнец, - склонил голову Матьяш, - а мой сын.
   - Твой, - ударил рукою по столу князь, - твой. А с дочерью моею теперь что? Ты об этом думаешь?
   - Постой, князь, - Янош решил сказать свое слово, - ты сам всегда кормил короля недомолвками. Сейчас нам уже до них дела нет, в связи со случившимся. Говори, что должно, а мы послушаем и решим.
   - Такое ощущение, что не король тут решает, а ты.
   - Теперь у меня такое ощущение, что мы вообще тут, как мальчики для избиения, - съязвил Матьяш, - говори, князь, что у тебя в голове было, пока мой сын не учудил.
   - Скажу со всею откровенностью. Не хотел я на этот союз брачный идти. Мне дочь перечила, и я с ней соглашался. Ты должен сам понимать, Матьяш, Людовик ведь тоже без матери рос.
   - Понимаю. А в лес зачем повел?
   - Хотел доказать, что нету ее здесь. И жители мне лесные порукой в этом были.
   - То есть, если бы не Янош с Людовиком, остался бы я ни с чем.
   - Матьяш, да ты так и так ни с чем. Ты же это понимал еще до похода в лес. Я тебе предлагал договор расторгнуть.
   - Предлагал, а я не соглашался.
   - И зря не соглашался.
   - Зато сейчас согласен, - громко, чтобы его слышали, сказал Матьяш.
   - Да теперь уже без разницы, - угрюмо сказал князь.
   - Нет. Не без разницы. У нас с тобою, сейчас, одна проблема. Людовик. Мне он сын. И я не хочу, чтобы он становился монархом, где бы то ни было. Послушай: когда ты уже был готов взять мой замок, в давние наши распри, ко мне в совет пришел он, - король указал на Яноша, - он был очень искусный маг и рассказал мне про заклинание подавления воли...
  
   - Ты, пойми, король, все равно, это всплывет. Мы сможем создать этот мир с помощью магии, но от последствий нет гарантий. Все может быть. Могут проснуться драконы в Исландии и утопить наш мир в огне. Могут встать Атланты и поднять Велигонию на вершину небес, где нас спалит Солнце.
  
   - Вот и всплыло... - закончил король, - мы тогда обманули тебя, Елизар. Янош призвал заклинание подавление твоей воли, и ты согласился на унизительный тебе мир. Ты не думал, что это странно?
   - Как-то не задумывался. Я больше от дочери отбивался, что, мол, Людовик твой ей не по нраву.
   - Это ладно. Я готов расторгнуть тот наш договор, для того, чтобы подписать новый.
   - Интересно, какой это? - Баюн навострил уши, чтобы услышать, что скажет Матьяш.
   - Основная формулировка следующая. Сын мой не должен умереть!
   Князь охнул.
   - Матьяш, дурак, ты же сам видел, что он делал! У него моя дочь!
   - Но она в безопасности!
   - В какой безопасности, если я не знаю, где она? - князь пощупал заговоренный перстень. Тот не стал горячее и не помутнел, князь даже специально снял его с пальца и посмотрел на солнце. Затем он согласился, - да, пока в безопасности, но неизвестно на долго ли.
   - Так или иначе, я не хочу, чтобы Людовик умер, и ты, как отец, должен меня понять.
   - Я понимаю, - князь подумал и что-то решил для себя, - пиши, Баюн: "Мы, король Велигонский, Матьяш Четвертый Мирный, отказываемся от ранее оглашенной женитьбы моего сына Людовика Велигонского с княжной Настасьей Муромской. В связи с этим требуем от князя Елизара Третьего Смелого полной лояльности к сыну нашему Людовику в случае, если он окажется в руках князя Елизара Третьего Смелого". Ставь точку, Баюн.
   - Хороший указ, Елизар, - покивал головой король, а от себя что напишешь?
  - А от себя я тебе предложу написать.
   Матьяш понял, что такое доверие он не получит больше никогда и ни от одного монарха на земле, поэтому произнес:
   - Пиши, Баюн: "Я, князь Муромский, Елизар Третий Смелый, отказываюсь от ранее оглашенного замужества дочери моей, Настасьи Муромской с принцем Велигонским, Людовиком. В связи с этим я готов прекратить все гонения по отношению к принцу Велигонскому, Людовику, как только дочь моя будет в безопасности, под кровом княжества Муромского и палатами отеческими".
   Монархи подписали договоры, а потом Елизар сказал:
   - Хороший ты мужик, Матьяш. Можно было тогда и без колдовства обойтись, ежели бы мы просто поговорили.
   - Я знаю, но тогда ты бы не стал со мною разговаривать.
   - Это да, но я же не дурак вовсе. Тот же Янош умными речами мог тогда охладить мой пыл, и я пошел бы на переговоры без всяких договоров, которые, сейчас мне дочери стоят.
   - А мне сына.
   - Не нужно передергивать, союзник. Твой сын и сам у кого-то на поводу. Иначе он бы такое не устроил. Колдуны там великие воду мутят. И сыну твоему ни ты, ни я не нужны. Им земля плодородная нужна, народ подчиняющийся. Так что взвесь и решай. Договоры мы подписали, но на чьей ты стороне будешь против зла этого, я не уяснил.
   - Постойте, монархи, - скрипнул Кощей, - про нас вы забыли. Есть у меня мнение, что не по вам эта свистопляска, а по нам, грешным.
   - Почему это? - не понял князь.
   - Сами подумайте. Такую колдовскую рать собрать, что и я не в силах с нею побороться без подготовки. На такое не каждый способен.
   - Ну и что. В первую очередь Людовик Настю забрал.
   - Нужна твоя Настя там только в залоге, - отрезал Кощей, - а теперь и Насти нету никакой, раз ее Яга невидимой сделала.
   - Это да, - призналась Яга, - со страху учудила.
   - Не учудила, а сделала хороший превентивный ход, - поправил Ягу Кощей.
   - Какой ход?
   - Не важно. Главное враг не в курсе, где заложница.
   - А мы не в курсе, где враг, - произнес Лихо.
   - Значит, надо искать, - сказал Кощей, - и еще, посмотрите на Захара. Он сейчас в беспамятстве, а когда очнется, спросит, где невеста, и, когда ответа не получит, пойдет искать, и найдет, я это чувствую, потому что проснулась в нем сила особая, мне до сих пор неведомая, хотя мною и спровоцированная. А когда найдет, там должны быть мы, иначе он не справится, себя погубит и дочь твою, князь, с собою заберет.
   - Так, а может быть его... того, чтобы он дочь мою не погубил.
   - Князь. Я сам тебя... того, если думать конструктивно не будешь. Не виноватый он, что ты на него указал и женихом сделал. А душа его, теперь, только подвиги в честь названной невесты требует. Так что терпи, даже если тестем назовет и целоваться полезет.
   - Я ему полезу, - буркнул князь, но вслух сказал, - ладно уж. Посмотрим. Ежели помощь окажет, возможно, и приму его, но пока Насти не увижу, никаких поцелуйчиков.
   - В общем так, други, давайте думать, что за сила могла помочь Людовику, - сказал Кощей, - точнее даже, какой силе теперь он подчиняется.
   - Можно попытаться проследить его чародейство, то, что портал открыло, - вставил свою толику Янош.
   - Пытайся, только не поможет это, я уже пробовал, - изрек Кощей, - мутно очень, и вроде бы ведомая мне сила, но уж очень защиты много на ней, вызнать ничего не могу.
   - Я все-таки попробую, с западным чародейством дело имеем, я думаю, а ты все-таки восточный колдун, может, и не учуешь, тем более сам жаловался, что новых веяний в колдовском искусстве давно не слышал и не видел.
   - Да это я так, прибеднялся, - повинился Кощей, - знаю я ваши премудрости, как свои пять пальцев. Не зря же Бессмертный я, да и времени сейчас свободного много, когда вражды с человечеством нету, вот и узнаю на досуге все новости мира колдовского.
   - Я все-таки попробую, - повторил Янош.
   - Пробуй, пробуй. Но только время зря потеряешь.
   Янош встал в центр заповедной поляны, в том месте, где его ученик, раскрыл тот ужасающий портал одним щелчком пальца. Колдун и сам не очень-то верил в какой бы то ни было успех, но стоило только сконцентрироваться, как он сразу учуял след своего ученика. След практически простыл, но он еще был.
   - Кощей! Быстрее! Бумагу! Я его чувствую!
   - Не может быть! - всплеснул руками Кощей, но, не смотря на все свое удивление, одним взмахом руки предоставил Яношу всю необходимую канцелярию. Бумага упала к ногам Черншока, и он стал, не теряя ни мгновения, отпечатывать след Людовика на ней...
  
   - Что-то мне не очень ясно, чем это может нам помочь? - спросила Яга через некоторое время, не обращаясь, практически, ни к кому, разглядывая прямую линию, начертанную на бумаге, - кто-нибудь помнит, как лежала эта, с позволения сказать, карта, когда юный Черншок откладывал на ней дорогу?
   - Приблизительно, - сказал Янош, сам понимая, что от его колдовства теперь нет никакой пользы. Когда он проложил след, он просто не успел никому сказать, не трогать злополучный лист. А стоявший рядом Матьяш схватил его, как только увидел проложенный путь.
   - Нда, азимут ты не успел проложить, - горько усмехнулся Кощей.
   - Моя вина, друзья, - повинился король, - я как-то не подумал.
   - Что-то часто ты не думаешь, союзник, - съязвил Елизар.
   - Хватит вам ссориться, - встряла Яга, - Давайте припоминать, как же она, все-таки, лежала.
   Янош взял лист и попытался положить его на землю. Покрутил его. Что-то подумал и изрек:
   - Не могу припомнить. Не смотрел я на его положение на земле, а пытался отложить остывающий след.
   - А мне вот интересно, - Кощей хитро посмотрел на Черншока, - каким это образом ты его смог отследить?
   - Я думаю, это связано с тем, что он был моим учеником, и я уже не раз разыскивал этого принца по притонам в Велигонии.
   - Вполне возможно, - как бы про себя сказал Кощей.
   - Давайте, все-таки, сконцентрируемся на бумаге, - прервал научные изыскания Матьяш.
   - Давайте, только к чему это приведет? - спросил Кощей, - я, к своему глубокому сожалению, тоже не помню, куда я этот лист кидал. Точно, что на траву, но как именно, не знаю.
   - Погодите, - Леший поднял палец, - это же не проблема. Дайте-ка я посмотрю.
   Леший взял лист и начал пристально смотреть то на него, то на землю. Повертев бумагу то влево, то вправо, он обрадовался и, поглядев на друзей, воскликнул:
   - Все очень просто, ребята! Смотрите, - он указал на траву, - вы видите, что трава была примята этим листом. Или не видите? - Леший не увидел энтузиазма в глазах своих друзей, - точно, не видите, но не суть. Я-то вижу. Я же Леший, мне это по должности полагается. В общем, лежала она либо так, - Леший положил злополучный лист по периметру видимого только им следа, - либо так, - он сразу же развернул лист. Потом он почесал в затылке и сказал, - хотя это значения не имеет. Угол следа то остается прежним, только теперь мне не совсем ясно, куда именно из двух сторон он ведет.
   - Ну, теперь, все-таки легче, дружище, ты нам очень помог, - Кощей похлопал Лешего по плечу, - две дороги, все же лучше, чем миллион.
   - И что делать будем? Пошлем своих людей в обе стороны? - спросил Елизар.
   - А зачем? - переспросил у него Кощей, - путь ведет в две стороны: на северо-запад и на юго-восток. Смертью своей готов поклясться, что вражина, которая твоего сына, Матьяш, настропалила, из западных земель будет, так что путь один.
   - Плохо то, что точных координат мы не знаем, - Как бы, между прочим, произнесла Кикимора.
   - А ты откудова слова такие знаешь? - удивился Кощей.
   - Да с кем поведешься...
   - Хотя ты права, Кикиморушка. Дорога прямая есть, но куда вести должна, где конец дороги этой, нам неведомо.
   - И чего делать-то? - не успокаивался Елизар.
   - Надо разведку высылать. Пусть идет пока не наткнется либо на Людовика, либо... хотя на Настю точно не наткнется, хвала Яге, - пробормотал Лихо.
   - И долго, интересно мне знать, разведка эта ваша дочь мою искать будет?
   - А хрен его знает. Может и не отыщет ничего, но ежели на силу неограниченную колдовскую наткнется, тоже можно будет сказать, что там и княжна, - Лихо блистал логическими рассуждениями.
   - Кого пошлем? - Кощей сразу почувствовал справедливость суждения старого друга и решил брать быка за рога.
   - Необходим кто-то из нас, - сказала Яга, - княжеские дружинники никакой колдовской силы почуять не смогут, как и охрана королевская.
   - А мы что же, в неведении будем? - князь был потрясен.
   - Будете узнавать из первых рук. А как только найдем их, сразу же настроим туда портал, и разметаем все силы, которые там могут быть, - отрезал Кощей.
   - Я предлагаю послать Соловья, - сказала Яга.
   - Почему Соловья? - уязвленный в лучших чувствах Кощей, посмотрел на старую подругу, - я сам хотел на старости лет косточки поразмять.
   - А потому что ты триста лет в своем замке чахнешь, а Соловушка все это время службу нес, лихих гостей выпроваживал. Бегает быстро, да и самый молодой из нас, ну ежели Змея не считать.
   - А почему это нас не считать? - взревел Горыныч.
   - А потому что ты вообще маленький еще, и силу замаскированную почуять не сможешь, даже если пролетать над ней будешь, хотя тебя тоже не нужно со счета списывать, может, перевозочным средством поработаешь, - Яга продолжала продумывать план.
   - Это мы завсегда! - улыбнулись головы, - только не забывайте о нас, пожалуйста.
   - Не забудем, не забудем, - Яга задумалась.
   - А давайте и Светлану возьмем, - подал свой голос Соловей, - очень уж она пользу лесу принести хочет.
   - Не возьмем, - отрезала Яга, - она человек, в колдовстве ничего не понимающий. Простой она человек, даром что разбойница, и помощи тебе в дороге не окажет.
   - А как же я? - никто не заметил, что Захар уже очухался, и во все уши слушал, что происходит на совете, - как же я! Там же моя невеста!
   - Тебя только не хватало, - буркнул князь.
   - Тебе там тоже делать нечего, Захар, - Яга была неумолима, - когда еще Соловей найдет княжну неизвестно. Пущай он летит на Змеюшке нашем, след рано или поздно отыщется, а когда отыщется, все силы пошлем, и тебя в них включим, чтобы княжну спасти, чтобы спесь с Людовика сбить и чтобы найти того, кто за этим всем стоит.
   - Бабушка, но я же не смогу ждать. Я же Насте слово друга давал, что в беде не оставлю.
   - А ты ее и не оставляешь. Здесь подождешь, а мы с Баюном и Кощеем обучим тебя кое-чему, прежде чем вступить в единоборство с врагом неведомым придется.
   - Почему это неведомым? - удивился юноша, - вот же, сын евоный, - Захар указал на Матьяша, - и есть враг.
   - Враг, да не враг, - покачал головой Кощей, - сила за ним неведомая стоит, вот мы и пытаемся о ней узнать. И, при случае, его не трожь. Князь слово дал, что жив он после свистопляски этой останется.
   - И что же на невесте моей женится?
   - Не женится, а к отцу в перевоспитание отдан будет. Так что знай одно. Бить больно, но аккуратно, тем более он принц. Какие бы грехи не свершил.
   - Ладно, я постараюсь, ежели молоточка моего со мною не будет.
   - Мы проконтролируем, - Яга подмигнула венценосным особам, - а теперь отправляйтесь в путь дорогу дальнюю, разведчики.
   - По коням!!! - Соловей запрыгнул на спину к Змею, - Нно!!!
   - По дороге съедим, - задумчиво cказала средняя голова левой. Левая покивала.
   - Хрен съедите, - правая голова все слышала, - это же Соловей. Он же невкусный, из живота засвистит так, что нас потом изжога седмицу мучать будет.
   - А и хрен с ней, с изжогой. Главное, чтобы не понукал больше.
   - Так, Горыныч. Хорош Соловья нашего пугать. Не из таких он, не из пужливых. Летите уже давайте. Ты дорогу понял? - Яга указала на бумагу, лежащую на траве.
   - Поняли. Как не понять. Полетели.
   Горыныч взмахнул крыльями, и они с Соловьем полетели.
   - Низко пошел Змеюшка... Скоро ввысь устремится, - Яга краем платка утерла предательски набегающую слезу...
  
   Когда спроворенная лесным советом разведгруппа удалилась в поисках княжны, принца и неведомого врага, жители леса решили проводить короля и князя из своих пенатов.
   - Не след вам здесь оставаться, - вещала Яга, а все остальные аборигены кивали головами, - езжай в Муром, князь, а ты, Матьяш, в Велигонию возвращайся. Ждать здесь смысла нетути. Поспешай, чтобы сын твой там не успел набедокурить без нашего участия.
   - Я его колдовством перенесу, - сказал Янош, - а сам здесь останусь.
   - Нельзя, коллега, силы, как яйца, в одно лукошко складывать. Отправляйся с королем. Там ты полезнее будешь, а ежели чего, я тебя быстро призову от проблемы отбиваться, - Кощей взял Черншока за локоток.
   - Обещаешь?
   - Конечно, обещаю. Куда я без тебя теперь. Ты мне теперь очень интересный стал, и уже без комедии. Действительно, даром недюжим обладаешь, хочу изучить этот феномен поглубже, поскольку давно таких, как ты, на моем пути не встречалось.
   - Ладно, пойду с королем, только не забудь в бой позвать, когда время придет.
   - Позову. Отправляйтесь, а нам надо свои планы продумать, князь, тебя это тоже не очень касается, поэтому возвращайся в Муром.
   - Как это не касается?!!
   - А так, пока будем ждать от Соловья весточки, будем зятя твоего премудрости военной обучать, поскольку не успокоится он, ежели его на передовой по изволению княжны не будет.
   - Задолбали вы меня, - утер пот Елизар, - все зять, да зять. Какой он мне, на хрен, зять?
   - Княже, а ты не волнуйся, - Захар попытался утихомирить Елизара, - мы тут с дочерью твоею на досуге покумекали и решили, что ежели не слюбимся, то и не жених я ей вовсе, и слово твое можно будет как-нибудь переиграть, вроде, как бы я сам ее не взял. Те не бойся, я не прочу на твое место, но больно девка у тебя хорошая, и многое мы с нею уже перенести успели, поэтому в беде ее не оставлю, а ежели настоящего жениха себе найдет, я же не дурак какой, все понимаю, стоять навред тебе или ей не буду никогда.
   - Нда, - подумал вслух Елизар, - тут бы и расцеловал в обе щеки.
  
  2
  
   - Давай, Захар, присаживайся, - Яга накрывала на стол. В этот раз она точно накудесничала. Такого чая ей давно уже не получалось заварить. Да и ватрушки удались на славу. Старуха могла собой гордиться.
   - Да сел уже, - Захар нервничал, - бабушка, да и ты, дядя Кощей. Объясните же мне, что произошло?
   - Садись и помалкивай, - Кощей издал один из самых своих зловещих скрипов, - Думать будем. Пока еще Соловушка нам весть передаст. Да и все остальные, чего в дверях стоять? Садимся и думаем.
   Весь совет, за исключением Соловья и Змея, оказался внутри избушки на курьих ножках. Даже разбойнице Светлане позволили принять участие в этом почти семейном разговоре.
   - Давайте смотреть на происходящее трезво, ребята, - сказал Кощей, - сила, что вступила с нами в единоборство, нам сравни. Кто что знает сказать по этому поводу?
   - А чего лясы-то точить. Бить их надо, - сказал Захар, - вот только покажите кого, сразу изничтожу!
   - Да ты и Змея нашего намеревался изничтожить, но не произошло этого, - остановила его Кикимора.
   - Ты права сестричка, - Кощей приостановил прения богатыря и Кикиморы, - здесь более широко думать надо, и ты прости, Захар, не твоего, пока, ума это дело.
   - Почему это не моего? - удивился парень.
   - Потому что мал еще. Ты сиди и слушай и на ус мотай.
   - Дык, нету его.
   - Кого нету?
   - Уса нету.
   - Нда... Хорош жених. Безусый, как оказывается.
   - Да нет, дядя Кощей, это я сбрил.
   - Оно, конечно, легче, - Кощей взмахом руки остановил зародившееся, было, веселье, - кончай ерундой заниматься, други. Давайте подумаем о том, кто же этот враг.
   - Думается мне, прям, пятой точкой чую, какой-то западный то был колдун, - сказала Кикимора.
   - Много ты знаешь, дорогуша. Какой западный колдун? Я их всех, практически, наперечет знаю. Вот только этого Яноша как-то пропустил, - Кощей махнул рукой.
   - Может еще кого пропустил, когда блаженству предавался в замке своем? - Яга ухмыльнулась.
   - Не совсем я его прозевал. Знал, что очень толковый парень растет. Просто значения не придавал. На виду он всегда был. И про то, что он с Елизаром нахимичил, я знал. Просто не считал нужным вмешиваться. Сегодня, конечно, он меня уел. В первый раз, когда заклинание призыва от меня замаскировал, а второй раз, когда Людовика отыскал. Но это ничего не значит. Если бы он удумал армию собирать, я бы почувствовал, не такой уж я старый.
   - Ага, юноша! - ухмыльнулся Водяной.
   - Не смейся, да и нырни лучше в бадью. Яга, ты воды туда налила?
   - Налила, точнее Захар сегодня чистой колодезной наносил.
   - Хорошо, - Водяной нырнул, поплескался и вынул голову, - очень хорошо! А вы не думаете ли, други, что какой-то странный нам враг достался.
   - Конкретнее? - Кощей почувствовал, что у Водяного появилась светлая мысль, которая его никак не посещала.
   - А конкретнее следующее. У меня есть несколько вопросов, ответы на которые могут сложить общую картину. Смотрите сами: он использует принца Велигонского, обучает его для того, чтобы похитить княжну Муромскую. Зачем? Ну, во-первых, сам Людовик дает ответ, навродь для того, чтобы иметь залог перед ее папашей в торгах за Муромскую землю, но с другой стороны, и принц является залогом уже перед его папашей в торгах за Велигонию, хотя пацан сам этого не осознает. Во-вторых, кто сейчас в Ювропе, точнее, в населенной ее части может быть таким сильным колдуном. Да никто. Сам Кощей подтвердил. В третьих, ну есть эти заложники, и что? Что Матьяш, что Елизар - мужики неглупые. Погорюют и забудут. Для них что Настя, что Людовик - это пока еще дети, которых может быть жалко, но в политике неумелые, поэтому государствам помочь не могут, и почему дети именно? Ежели ты такой колдун сильный, то зачем сложности такие. Забирай короля и князя и правь в свое удовольствие, особенно, ежели князем или королем обратишься. А я предполагаю, что такой колдун сможет обратиться, и никто ничего не заметит.
   - Нда... - Кощей почесал лысину, - и что ты сказать этими выводами хочешь.
   - А ты сам не чувствуешь, лысая твоя голова?
   - Пока нет, хотя к сердцу, ежели оно есть, уже подкрадывается.
   - Про нас этот колдун затеял свистопляску, и не Елизару, не Матьяшу он не страшен. А вот, ежели с нами справиться сможет, то только тогда будет ему счастье, или даже не с нами всеми, а с кем-то одним из нас, - Водяной закончил свой монолог.
   - Ты на меня намекаешь? - спросил Кощей.
   - А на кого же еще? - удивился Водяной, - ты сколько лет прожил уже.
   - Да не считал как-то, но поболе твоего будет.
   - Это-то ясно, что поболе моего, но вот еще вопрос. Сколько раз тебя убивали?
   - В каком таком смысле, убивали меня, живой же я, перед тобою сижу?
   - В таком смысле, сколько ты уже баек своих скормил про смертушку твою, и сколько раз эти байки скушали, воспользовались и даже не подавились, являясь героями, изничтожившими страшную злюку Кощея?
   - А-а, ты в этом смысле, - Бессмертный задумался, - даже не знаю, но думаю до сотни таких прецедентов наберется.
   - Всего? Ну, значит и не так ты стар, как мы думали, - подытожил Лихо.
   - А тут как посмотреть, - остановила его Яга, - ежели сто раз, да по сотне, а то и более, лет между каждым разом, чтобы люди позабыли о таком злодее сквозь поколения... да тут тьма лет набежит.
   - В общем, где-то так, тьмою больше, тьмою меньше - не мой срок, - закончил подсчеты Кощей, - да и кому я нужен, в самом-то деле. Умные колдуны меня побаиваются, богатыри не суются, я особенно никому палки в колеса не вставляю. И зачем такой глупый подход использовать, чтобы достать меня. Я не понимаю. Неужели враг энтот думает, что я сломя голову побегу выручать княжну и Людовика этого.
   - Да ты, навродь, и побежал практически, хорошо хоть Яга тебя остановила, - вслух подумала Кикимора.
   - И то так, - Яга пожевала губами.
   - Но так это или не так, - встрял Кощей, - а вывода я никакого сделать не могу. Не помню я такого врага, который хотел бы со мною поквитаться настолько, что такую бы заумную комбинацию выстроил. Нету их сроду, таких врагов.
   - Ладно. Оставим эту мысль и будем решать проблемы по мере их возникновения. - подытожила Яга, - Ежели пойдут на Кощея, будем его защищать, поскольку наш он. Но проблема наша сейчас не в Кощее, или даже в ком-либо из нас. Первоочередная проблема в княжне.
   - Точно, бабушка, - позволил себе подать голос Захар, - я-то уже, грешным делом, подумал, что забыли вы про нее и со счетов сбросили. Выручать ее надобно.
   - А кто говорит, что не надобно? - спросил Водяной, - просто я пытаюсь сделать неутешительные для нашего леса выводы, чтобы потом, когда сила эта проявится снова, быть во всеоружии.
   Все гости избушки на курьих ножках покивали головами и немного задумались. И тут Баюн взял слово:
   - Думать о том, кто этот враг, мы будем тогда, когда на его след нападем. Учуем, так сказать. А вот что делать, кроме дум, тогда, когда нам станет известно, где он, а соответственно и Настя, мы еще не решили. Давайте, все-таки перейдем к этому вопросу. Нужен план.
   - И он есть у меня! - поднял руку Лихо.
   - Докладай! - кивнула Яга.
   - Если вкратце, то мыслю я следующее. Соловей возвращается после успешной разведки сюда и сообщает нам местоположение этой, нам с вами неведомой силы, там, где по нашему разумению и находится княжна. Спасение принца - не наша с вами головная боль, я думаю. Ежели не получится, то и пусть земля ему будет пухом, князь в этом деле вины никакой не понесет, - Захар неистово закивал. Яга укоризненно посмотрела на него и парень сник. Лихо, между тем, продолжил, - кроме всего прочего, я думаю, что Соловей не только нам координаты сообщит, но и попробует разведать что там и как. Соответственно знать будем, какие там скрыты возможности. То есть сможем своими силами правильно распорядиться. А если брать середину, то предлагаю следующее. Ежели есть там люди обычные - берем с собой дружину князя, не просто так же ему отсиживаться. Переправляем их туда, надеюсь сил Кощеевых будет достаточно.
   - Ты не сумлевайся, хватит сил. - Кивнул Кощей.
   - Ну вот. Переправляем дружину, и, ежели, необходимо по количеству будет, Матьяшево войско туда же пошлем. И сделаем это для того, чтобы отвлечь внимание от основных наших сил и подать знак княжне, что свобода рядом, - Лихо помолчал. Подумал. Сам кивнул себе и продолжил, - и дадим задание людям побузить там вволю, чтобы отвлечь на себя внимание, а в это время переправляем самую свою главную силу на подступ к врагу, дабы объявил себя, и княжна это поняла и проявила себя как-нибудь. А там, главное время не терять. Хватать княжну, и сюда переправлять вместе с дружиной и Матьяшевыми людьми, ежели они нам там запонадобятся, а, запонадобившись, не заблудятся.
   - А главная сила - это я? - Захар жаждал подвига.
   - Не ты, дурья твоя башка. А я! - Кощей опять зловеще скрипнул, - уж я там жару задам.
   - А я как же? Как я княжне в глаза посмотрю, ежели не выручу собственноручно?
   - Посмотришь, живым, поскольку останешься, - Кощей отмахнулся, - думаю я, что план Лихо не лишен мудрости. По большому счету, ежели отвлечь с умом, я там за пару минут управлюсь. Княжна меня знает, помнит, я думаю, кто ей руку вылечил. Так что поймет и объявится.
   - Ну как же так, други, - Захар чуть не плакал, - ну хоть с дружиной меня отправьте. Мне она доверяет и первому знак подаст.
   - Надо же. Настырный какой, - тут уже Светлана подала реплику, - насколько я понимаю, ты и меча в руках никогда не держал. А ежели там войско дюжее. Даже мои разбойники могут такого шороха навести, что мало не покажется. Кстати, попрошу не сбрасывать нас со счетов. Я думаю, моим там точно пошуршать захочется. Давненько руки у них заняты не были.
   - Об этом я не подумал, - Лихо кивнул разбойнице, - учтем и в спасательную операцию впишем.
   - А почему одного Кощея туда посылать, - Водяной гнул свою линию, - а вдруг ждут его там с распростертыми объятьями. И княжны не спасем и друга потеряем. Я думаю одному ему там делать нечего, каким бы старым и великим он себя не считал.
   - Ты, что ли, в попутчики сватаешься, - Кощей ухмыльнулся, - бадью с собою возьмешь?
   - Нет, я не такой уж и глупый. Но вот Ягу и Лихо можно было бы взять, ежели конечно не на дне морском вся эта бойня происходить будет или в лесах дружественных. Хотя я бы знал, если бы на дне, да и Леший знал бы, у него тоже с другими хозяевами связь налажена. Это как пить дать, знал бы. Поэтому нельзя одному тебе идти, Кощеюшко.
   - Лихо я понимаю. А Ягу то зачем. Она же баба, - Яга таким взглядом посмотрела на Кощея, что того перекосило, - прости Ягуся, но все же. Ты же никогда не занималась такими делами. Все больше лошадей растила, да дураков всяких на путь истинный направляла, ежели жесткими были и в суп не шли.
   - Ты поохолонь, плешивый. Обломать, когда надо, и тебя смогу. Я думаю, Водяной прав. Пойдем все вместе. Такой силищи ни одна заморская тварюка не видела, да и мы сами никогда вместе, поди, не работали. Думаю, толк будет. Да и вероятность больше, что княжна нам откроется, когда увидит всех вместе. Поймет, сердешная, что за нею пришли, живота не жалеючи.
   - Ладно, ладно. Понял, уяснил. Прошу прощения, - Кощей решил не вдаваться в полемику, поскольку знал, что бабу, пусть она хоть трижды умнейшая из всех баб, то есть сама Яга, не переспоришь. Пойдем вчетвером.
   - Ну что же, - решил подвести черту Лихо, - и здесь план утвержден?
   - Утвержден, - Кощей кивнул.
   - Постойте, постойте, - теперь, в общее дело решила внести свою лепту Кикимора. Кощей посмотрел на нее таким взглядом, как будто хотел сказать, что мол, ежели и ты решишь присоединиться, то я пас. Но промолчал. Кикимора заметила его взгляд и поспешила успокоить, - ты не правильно понял Кощик. Я не хочу в вашу спасательную армию, поскольку понимаю что толку там от меня будет, как от козла молока. Я хочу просто поднять другой вопрос. А ежели Соловей с Горынычем не вернутся?
   - Все подняли на нее ошарашенные взгляды.
   - Как это не вернутся? - упавшим голосом спросила Светлана, - да быть не может того, я же этого Соловья видела в деле.
   - Но мы и силу ту в деле видели. Ей даже Кощей не смог ничего противопоставить. - Кикимора жестом остановила попытки друзей перечить ей, - просто хотелось бы знать, сколько ждать мы будем, когда разведчики наши объявятся, и что делать будем, ежели они к обозначенному сроку не вернуться?
   - Вы планов хотели, их есть у меня! - Лихо снова не стал ждать, пока улягутся страсти, - Предлагаю следующее. Ждем седмицу. За такое время, даже с остановкой на ночлег и обед с ужином, завтраком и полдником, Горыныч до крайнего севера долетит. Он у нас шустрый, я с ним не раз летал. Особенно, когда не препирается с наездником. Так вот. Ждем седмицу, - Лихо подумал, - Кощей, сколько ты без устали порталов проложить сможешь подряд.
   - Не знаю, честно говоря. Но не думаю что очень много. Десятка два, может быть три. Отдыхать мне все же тоже надо, несмотря на бессмертие мое.
   - А за сколько верст силу враждебную почуять сможешь?
   - Тоже не знаю. Сила она разная бывает. Ту, что смогла меня остановить, я уже через мгновение чувствовать не мог, только лишь удаляющийся ее запах, - Кощей покачал головой.
   - А ты Яга. Свое колдовство насколько далеко узнать сможешь.
   Баба Яга начала понимать, к чему Лихо клонит.
   - Точно не знаю, но невидимое чародейство, которое на Настеньку наложила, думаю и за пару десятков верст учую.
   - Следующий вопрос. А Янош этот, который тебя уделал, Кощей. Он своего принца учуять сможет, как ты думаешь?
   - Тоже понятия не имею. Может и сможет. Ты же видел, как он лихо путь проложил, хотя я этот след и не чуял уже.
   - Подожди, - Лихо стукнул себя по лбу, - а как это может быть, чтобы ты не чуял, а этот молодой выскочка взял, да и смог. Не может ли он замазанным быть?
   - А чего гадать, - вдруг усмехнулся Кощей, - давай спросим.
   Кощей сделал неуловимый пасс рукой и на пороге появился Черншок, который, судя по всему, до этого принимал ванну. Видок у него был еще тот. То есть, колдун предстал перед советом полностью без одежды. Весь в пене и с ошарашенным взглядом. Яга даже перекрестилась, несмотря на всю свою колдовскую природу.
   - Чур, меня. Ты почто дом мой срамотишь, Кощей?
   - Нда, неувязочка вышла, - Кощей снова сделал пасс. Черншок теперь предстал пред ними плотно укутанным в белую простыню, что никак не умаляло его мужских достоинств и не убрало пены с его шевелюры.
   - Прощения просим, коллега, - Кощей привстал, - но дело срочное. Присаживайся, - он указал на место рядом с собой.
   - Я тоже прошу прощения, - Янош попытался тоже сделать пасс, но у него ничего не получилось, поскольку закутан в простыню он был знатно. Колдун умоляюще посмотрел на Кощея, - а нельзя ли мне на минутку домой? Переоденусь.
   - Ага. Но ждем с нетерпением, - Кощей снова махнул рукой. Янош исчез. Бессмертный злодей посмотрел на друзей, - не волнуйтесь, вернется. Я ему заклинаньице одно подкинул. Не отвертится.
   - Слышь ты! - Кикимора не вытерпела, - Жмурик недобитый! Ты почто молодых девушек непотребством смущаешь.
   - Невиноватый я, - попытался оправдаться Кощей, - я его в баню не сувал. Кто мог подумать, что он вместо чтения книг ученых таким делом занимается. Судя по всему, это мы двужильные и нам все нипочем, а он, вишь, прихорашиваться побежал. Да и где ты молодых девушек увидела, кроме Светы, конечно.
   - А мы тебе кто?! - грозно взирая на Кощея, поддержала Яга подругу, - в следующий раз хоть убедись, в каком виде гостей приглашаешь!
   - Да ладно вам, - Кощей виновато улыбнулся, - сейчас переоденется и вернется. Будем его вопрошать с пристрастием. Кто же знал, что он купается.
   И действительно, не прошло и минуты, как на пороге появился Янош, переодетый, в свежей мантии и очень серьезный.
   - Я прошу прощения, что предстал перед вами в таком виде, дамы, - он поклонился Яге, Кикиморе и Светлане, - но повлиять я на это не мог, поскольку профессор, - поклон в сторону Кощея, - все же не имеет себе равных в искусстве колдовства. И поэтому противопоставить его приглашению я не мог ничего.
   - Да ладно тебе прибедняться, - Кощей снова указал на лавку рядом с собой, - присаживайся. Как раз о твоих умениях мы и хотели с тобой поболтать.
   Янош присел, а потом сходу сказал:
   - Я понимаю твои сомнения, Кощей. Твой вопрос будет следующим. Как это я так просто начертал след Людовика, если ты этого не смог сделать. Не так ли?
   - Ну, собственно, ты все верно понял.
   - Если хочешь, могу сообщить. Это была моя маленькая тайна.
   - Я же говорил, - многозначительно прошептал Лихо, но велигонский колдун его услышал.
   - Да нет. Не принимаю я участия в похищении княжны. Это зря вы подумали. На самом деле, когда, становясь юношей, Людовик начал безобразничать, я сотворил с ним одно заклинание во время уроков. Я считаю это заклинание своим изобретением и, честно говоря, никогда и ни с кем не хотел бы им делиться, но в такое время, думаю, необходимо, - Кощей очень внимательно смотрел на Яноша, думая про себя "талант, однако". Черншок же продолжал, - собственно говоря, я придумал маяк, которым является сам организм. И тот организм, на который я наложил свой маяк, никогда не скроется от творца заклинания. Причем здесь есть и положительные и отрицательные моменты. Я всегда знаю вектор, но никогда расстояние, да и в Велигонии это не нужно было, поскольку все притоны я знал наизусть, сам когда-то пользовался услугами многих из них. Думаю, если бы мне еще несколько лет поработать над этим, я бы смог решить и этот вопрос, но как-то не до этого было. Основной задачей моей было всегда знать, где Людовик и я это знал. Есть еще один положительный момент. Любой колдун, который не знает этого заклинания, никогда не сможет почувствовать сигнал моего маяка, и никогда не узнает, что он есть в каком-либо организме. Поэтому прошу прощения, профессор Кощей, но я установил этот маяк и на тебе. Очень не хотел, чтобы ты сам отправился на выручку княжны и принца, не поставив в известность меня.
   - Нет. Ну, он охренел, - Кощей не знал, что сказать, - меня так обставить.
   - Я не со зла.
   - Да понял я, - Кощей еще раз внимательно посмотрел на Яноша, - а как считаешь, смогу я вычислить твое заклинание?
   - Скорее всего, да. Ничего сложного и опасного в нем нет, поскольку оно настолько сродни природы, что кажется, что так должно и быть. И в этом еще один плюс моего маяка. Ни один колдун, каким бы великим он ни был, не сможет почуять это заклинание, если не будет знать о его существовании, а до текущего момента такой колдун был один.
   - Ну, нас уже много, приятель, - Кощей похлопал Черншока по плечу, - жаль, что пришлось тебя раскрыть, но мы должны были быть уверенными.
   - А вот мы не уверены до сих пор, - Лихо стоял на своем, - где доказательства, что он не наврал нам с три короба, чтобы мы успокоились.
   - Я буду доказательством, - Кощей подмигнул Яношу и что-то прошептал ему на ухо.
   - Не может быть! - воскликнул Черншок, - Вы действительно величайший светоч на нашем поприще.
   - Да ладно тебе. И не забывай, что мы уже на ты. Хотя, если бы ты мне не рассказал основные принципы, я бы сроду не догадался. Можешь утешать себя этим, тем более, никто не слышал моих слов, кроме тебя. Так что твое изобретение знают всего два человека. И учти. Если один из этих двоих я, то этого свинья знать не будет.
   Друзья смотрели на Кощея. Он увидел это и сказал.
   - Точно вам говорю. Парень правду говорит. Я и его слегка проверил, пока задачку, им же поставленную, решал. Никаким боком не причастный. А заклинаньице его - это просто сказка. Вы простите меня, конечно, но я на всех вас чохом такой маячок поставил на всякий случай. Хотя тебе, - Кощей обратился к Яношу, не обращая внимания на ропот, поднявшийся среди друзей, - придется на досуге улучшить формулу. С координатами было бы проще и спокойней.
   - Когда еще досуг этот будет? - как бы про себя спросил Янош.
   - Это да. Собственно давайте вернемся к плану, который Лихо предлагал! - Кощей решил снова перейти к насущному вопросу, - Янош, ты не знаешь вопроса, но смысл следующий, если через семь дней не вернется Соловей с известиями, нужно решать, как будем поступать мы.
   - Я думаю, нам надо будет совершать прыжки в этом направлении через удобные нам расстояния, то есть через такие, где мы сможем почувствовать врага, - сказал Янош.
   - Говорил же я, светлая голова! - возликовал Кощей, - собственно это и хотел предложить Лихо, только он углубился чисто в технические детали, не посвящая никого в свой план. Интересно, кого он хотел удивить. Слушай, что мы насчитали. Я могу сделать подряд от двадцати до тридцати порталов. Это как получится. У тебя какой ресурс?
   - Не больше десяти.
   - Ну, ничего себе. Гений! - Кощей ликовал, - если у меня расчеты правильные, то в общем, если мы потрудимся на славу, то сможем сделать двадцать двусторонних порталов в общей сумме. С одной стороны не плохо, но с другой? Ты сможешь близость маяка своего почувствовать?
   - Я же говорил, - смущенно посмотрел на своего кумира Черншок, - только вектор пока. А с расстоянием я бесполезен.
   - А по запаху? - спросил Леший.
   - Я так не умею, силу только волшебную могу учуять, да и то не всякую, а определить, чья она, вообще никак не могу.
   - Да ладно тебе, - Кощей решил поддержать своего нового протеже в глазах у фыркнувшей Яги, - ну не может в людях быть все хорошо, он-то человек, а не вот я, например.
   - Нда, хорош, - съязвила Яга, - волосы когда отрастишь?
   - Тише ты, - Кощей продолжил, - двадцать прыжков по двадцать верст, - он повернулся в сторону Яноша, - Просто сейчас мы знаем, что только Яга сможет почувствовать ворожбу, и причем, только свою. И где-то с расстояния в двадцать верст максимум. То есть у нас получается четыреста верст. Велигония, хвала Всевышнему, в другой стороне, и граница наша через двести верст в этом направлении, а я точно знаю, что врага в наших владениях нету, то есть сможем за раз покрыть шесть сотен верст. А это не мало, други. А потом, после отдыха, будем покрывать расстояние в том же направлении, пока не отыщем.
   - А почему сразу мы этого не сделали? - вдруг спросил Леший, - зачем было Соловья со Змеем на безумство посылать?
   - Это не безумство, - Кощей стал очень серъезным, - Сила немалая кроется там, где искать будем. И сила эта мою силу знает, поэтому прыжками такими мы себя раскроем перед ней. А что наши Соловей или Змей. Они же молодые еще. И сил нет практически, даром, что один разбойник, а другой о трех головах. Не заметит их никто. Будем все же ждать их возвращения, или даже просто вести какой. А ты, Черншок, ступай домой, но жди нас с минуты на минуту. Ежели хочешь, расскажу как чистым быть, в баню не ступая. Знаю одну формулу.
   - Да я и сам знаю, но ванна - это же отдых. Так хотелось передохнуть чуток.
   - Не подумал. Ладно. В следующий раз проверю, как ты там, прежде чем звать, - Кощей усмехнулся, - а то, вдруг, ты не один будешь.
   Янош покраснел, махнул рукой, затем снова махнул и исчез...
   - Молодой еще. Горячий. Но, не поверите, нравится мне, - Кощей впал в сентименты, - где такого еще встретишь. Ну, сами подумайте. Меня, старого хрыча, обыграл. Причем, точно вам говорю, не рассказал бы принцип заклинания своего, никогда бы не догадался и не почувствовал. Говорю же, гений. Надо бы тебе, Баюн, записать это в аналы. Когда еще люди смогут узнать, что Кощей Бессмертный был поражен! Запишешь? - Кощей посмотрел в то место, где, по его мнению, должен был быть Баюн, то есть на теплую бабкину печь, но не обнаружил искомого, - а где собственно наш котик? - Кощей занервничал.
   Все, сидящие в избушке, посмотрели на палец Бессмертного злодея, который указывал на пустеющее место на печи. Кота там не было, хотя это было его излюбленное место. Оглянувшись по сторонам, за всех констатировала Яга:
   - Убег наш Баюн и Захара, кстати, прихватил. Видимо надоели им наши разговоры, раз не берем на дело свое. Наверное, на поляне где-то сидят и ругают нас по чем свет стоит. Я-то котика знаю нашего. Не устоит нажаловаться да и прихвастнуть, и нас, грешных, в черном свете представить. Мол, всегда несговорчивые и нехорошие, вроде как возрастом кичимся. Нашел родственную душу.
   - Сходи, Леший, посмотри на поляне, - вдруг строго попросил Кощей.
   Леший вышел, несмотря на то, что такая просьба больше на приказ походила. Через пару минут он вернулся.
   - Нету их, - только и сказал он.
   - То есть, как это нету? - Кощей снова заскрипел.
   - Так и нету, - Леший пожал сучковатыми плечами, - нету на поляне и в лесу нету. Точнее может быть и есть, но скрыты от меня, хотя я и Леший. Но тебя же я не вижу у себя в пенатах, так что не удивительно.
   - Куда их черт понес? - спросила Кикимора.
   - Знамо куда, - Кощей схватился за лысую свою голову. Водяной вынырнул из бадьи и закивал головой, - сами княжну выручать пошли, идиоты. И я даже знаю, кто подначил. Эх, попадись ты мне, ушастый.
   - Подожди, Кощ. Ты же давеча сказал, что маяк поставил на нас всех, может сработает? - спросил Лихо.
   - Я его тогда ставил, когда этих обормотов уже не было, судя по всему. Во всяком случае, я их не чувствую. Тем более, это не имеет значения, мы и так все знаем, куда они отправились.
   - То есть? - у Кикиморы был взгляд недоумевающего ребенка.
   - То есть, на северо-запад. За невестой Захар пошел, а это чучело-мяучело решило ему помочь. Доберусь я до них, обоим уши надеру...
  
  3
  
   - Итак, Людовик, ты все сделал так, как я просил? - вопрошающий строго посмотрел на Людовика, который кивнул в ответ, - но где же княжна?
   - Понятия не имею, Скраг, в руках держал, а когда уже здесь оказались, исчезла, бестия.
   - Ладно, ты иди к себе, а с княжной разберемся. Ты жениться-то не передумал?
   - Передумал, конечно. Зачем она мне, такая строптивая нужна, что хоть в монастырь отправляй на следующий день после свадьбы? Была бы нужда.
   - Правильное решение, парень. Это хорошо, что передумал. Значит, не удержит тебя жалость к ней, если решения жесткие принимать придется.
   - Ты меня не первый год знаешь, Скраг. Я не из жалостливых.
   - Знаю, знаю. Ты иди, отдыхай. Утро вечера мудренее, принц.
  
   Принц пошел в палаты, которые отвел ему Скраг.
   Скраг! У Людовика не раз появлялось желание узнать, кто он такой. Они познакомились пару лет назад. Однажды, когда Людовик пытался скрыться от опеки Яноша, и нашел еще одно злачное место, к нему подсел человек. Возраст его трудно было определить, и поэтому, Людовик спросил его достаточно вежливо, что, дескать, других мест в кабаке нету? На что подсевший ответил, что для него самое почетное место рядом с королем и на иные он сегодня не согласен. Людовик был польщен тем, что его узнали, тем более, что отец совершенно не собирался отходить в мир иной, поэтому неизвестно, когда еще Людовик мог стать королем. Они разговорились. Потом незнакомец назвал свое имя. Его звали Скрагом, и он предложил Людовику свое сотрудничество в плане становления королем. Людовик был горяч, и ждать смерти отца он совершенно не хотел. По его мнению, в Велигонии все делалось из рук вон плохо, что называется, тихо поешь, низко летишь. А отец, хоть и не старик вовсе, но живет становлением порядка, границы расширять не желает, не смотря на то, что если бы ему захотеть, сил дружинных хватит на многое. Вот так они и познакомились. А потом... Людовик и не понял, как этот колдун взял над ним верх. Вначале он пригласил в гости. Никто не знал, что Людовик посетил ледяной замок Скрага. Скраг же, в своем замке, предстал Людовику королем, который желал расширять границы и искал сотрудника в королевских фамилиях. Как не пытался Людовик узнать, каким королевством правит Скраг, так у него и не удалось. Для горячего Людовика главным было только то, что этот самый Скраг может усадить его на трон Велигонии, и только это было важно молодому принцу.
   Когда Скраг узнал о предстоящей свадьбе дочери князя Муромского и Людовика, а потом и о том, что княжна исчезла и, судя по всему, была спрятана лесными жителями, он очень обрадовался. Он предложил Людовику комбинацию с похищением княжны Настасьи. Принц сначала был против этого плана. По большому счету, княжна эта, да и все княжество Муромское были ему не нужны. Земля эта русская была ему неведома. Ни жизнь простая, ни колдовство лесное не находило в нем отклика, другое дело родная Велигония. Но Скраг доходчиво объяснил, что только причина похищения княжны сможет развязать недружественные отношения между Матьяшем и Елизаром, и только тогда появится возможность и повод у Людовика сместить папашу. Поразмыслив немного, принц согласился.
   А теперь, находясь в своих палатах в ледяном замке Скрага, Людовик недоумевал, как же теперь может появиться у него шанс завладеть престолом Велигонии? Княжны нету, да и папаша его, скорее всего, зол на него и объединится с князем Елизаром, и что будет дальше, молодой принц еще не понимал, но мысль его медленно и неповоротливо сходилась к тому, что совершенный им поступок был очень глуп и неуклюж...
  
  4
  
   - А я тебе, Захар, скажу так, - кот каким-то хитрым образом закрутил лапой ус, не прекращая, тем не мене, ступать по тропке, ведущей по указанному колдовством Яноша пути, - мы с тобой правильно поступили. Молодым должна быть дорога. Вон, Соловья с Горынычем отправили в разведку, а мы чем хуже? Ладно, я. Обо мне могут даже подумать, что я животное домашнее и в приключениях не нуждаюсь. Но ты. Ты же, навродь как богатырь - и на тебе! Даже тебя ни во что не ставят, а оставляют дожидаться результатов их потусторонней волшбы. Ты как считаешь? Я прав?
   - Да я вот считаю, - Захар поскреб локоть, - а может, мы с тобой погорячились? Может, надо было старших слушаться?
   Баюн скорчил гримасу, которую, впрочем, Захар не заметил. Юноша продолжил.
   - Я ведь как привык. Маманя с батяней скажут, а я и рад стараться, не по мне это было раньше самому думать, как быть. Вот только когда на Змея пошел, только тогда сам придумал, что так правильнее, и ни у кого совета не спросил.
   - Вот. И видишь, если бы спросил, возможно, хуже было бы. Может быть, уже и не Русью, а Велигонией какой были уже.
   - Ну не знаю, есть у меня такое впечатление, что Настя и сама бы выкрутилась, либо просто хвостом своим канареечным крутила, да в руки не давалась, а потом и вовсе махнула и улетела в дальние дали.
   - Это если бы, да кабы. Ты главное только подумай, чего они нарешали. Мы значится с тобой в окопах, а они на передовой.
   - Как это?
   - Ну не делаем ни хрена, то есть. Ты не придирайся.
   - Да я и не придираюсь, только не понятно мне.
   - Чего тебе непонятно?
   - Да вот то и непонятно, - Захар снова взялся чесать локоть, - ну идем мы с тобой, только не такой уж это и ближний свет, насколько я понял. Шесть сотен верст, это не в деревеньку соседнюю сбегать, кобылу подковать.
   - Да ладно тебе. Как я понял, ты сорок верст до нашего леса чуть ли не за половину денька отмахал, когда по головы Горыныча шел, а они еще седмицу ждать вестей от разведчиков будут, а мы как раз за эти семь дней с тобой пол тыщи верст нашагаем.
   - Вообще-то не пол денька, а почти целый, я-то и часть ноченьки захватил, хотя шел я не так быстро, как мы сейчас. Но не упреем ли мы, часом, при таком темпе. Я пешком вообще-то ходить не мастак, - Захар засомневался.
   - Не упреем. Ты же хочешь княжну свою вызволить, я тоже не хочу без дела сидеть, а ежели тебе невмоготу будет, вот это видел? - кот многозначительно расправил когти на лапе и подмигнул богатырю, - этим и подгоню.
   - А ты о другом подумал? - Захара посетила мысль, - ну, найдем мы княжну, как вызволять будем? Я ведь даже молоточек свой не взял.
   - Думал, и мысли мои привели меня к тому, что должен я тебя в пути-дороге многому обучить.
   - Чему это?
   - Ну, например, как рога без молоточка отшибать.
   - Да я и сам вроде могу это.
   - Можешь, да не всякому и не многим сразу. Буду, в общем, учить тебя, Захарушка.
   - Но как? Нам же идти вперед поскорее надо.
   - А я словесно буду. Сяду тебе на плечо и буду в ухо вещать, и не дай Всевышний, если слово мое, влетев в это ухо, вылетит из другого. Тогда тебе точно несдобровать.
   - Да ты не пужай-то уж. Знаю тебя. Баять мастак, а сам ласковый, как мой Васька, только размером чуть больше, да и говорить незнамо как выучился. И, кстати, насчет, на плечо мне сесть. Я не согласный. Ты же в пол Горыныча весом, с тобою я и половины пути не осилю.
   - Ну вот. Это и будет первым твоим уроком.
   - Что будет первым моим уроком? - недоверчиво спросил богатырь.
   - А то и будет, - Баюн запрыгнул на плечо Захару, - перенос друзей на дальние расстояния в условиях военного времени.
  
   - А я, все-таки, тебя утоплю, - Захар уже запрел. Собственный вес, да еще и вес учителя давал о себе знать, - совести у тебя нету, Баюн.
   - Почему это, нету? Она у меня на первом месте, - кот почесал за ухом, спрыгнул с Захара и продолжил, - вот посмотри, третий день уже шествуем и никого! Значится, я сумел глаза ворогам отвесть, тебя наставить, как правильно идти и с котами, то есть со мной, не спорить. Заметь! Очень хорошо все получается.
   - Не знаю, не знаю. А как, по-твоему, нас уже там хватились?
   - Нас хватились в тот момент, как мы исчезли, ты главное, не думай об этом. У них забот гораздо больше, чем о нас с тобой думать.
   - А почему не послали никого?
   - Захар! Я на тебя удивляюсь! - кот поморщился, - проблем у них гораздо больше, чем искать, где ты да я.
   - И что же? Не ищут?
   - Не-а, точно знают, что ты со мной, а мне доверяют.
   - А ты что, заколдованный что ли?
   - Гм... Нда. Я Баюн. Значит из колдовства. Уразумел?
   - Да ну тебя, спросишь вопрос, а ответа не дождешься, тяжелый ты во всех смыслах, Баюн, с тобой точно в беду попадешь.
   - Ага, - голос слева прозвучал так неожиданно, что даже Баюн подскочил (просим оставить этот момент незамеченным).
   - Парня в расход, - вторил другой голос, - а кота бабам покажем.
   С Захаром что-то случилось, он, как будто услышал, как в него летит стрела, и успел увернуться, точнее сказать, он увернулся, но стрела все-таки была рядом, и он ее взял. В руки свои кузнецкие. А потом он услышал, как охнул тот, кто стрелял, и еще он услышал, как новая стрела летит по его душу...
   - Ну, знаете, - Захар начал уставать, а Баюн, будучи котом, смог за него укрыться, но тоже пристально следил за стрелами, - надоело это мне, - он сломал очередную стрелу. Вы чо, совсем с ума сошли, в живого человека стрелять?
   - А живой ли ты? Другой бы уже давно скопытился, - прозвучал голос.
   - Узнаю работу Кощея. Не дал в обиду тебя, заклятие, видимо, какое наложил, - кот вышел на обстреливаемый периметр и почесал за ухом...
   - Кто такие? - вопрос был задан тем же голосом, что и давешнее "Ага", - живо отвечайте.
   - Прямо ринулись, - Баюн пребывал в своей прежней эйфории, - не волнуйся, Захарушка, не тронут они нас.
   - А хто они такие?
   - Как это, хто? - Баюн даже осклабился, - разбойники, конечно.
   - А откудова они здесь? Их же Соловей разгоняет, насколько я знаю.
   - Этих не разгонишь. Живут на границе, сами себе хозяева.
   - Странно, - Захар посмотрел на желающих его пленить и понял, что и здесь битвы не получится. Разбойники были очень худые, маленькие и какие-то не настоящие.
   - А чем им наш батюшка-князь не нравится, - спросил он у кота.
   - Хрен знает, но, судя по всему, насолил чем-то, не нашего ума дело.
   - Ну ладно, главное, чтобы пропустили вперед.
   - Так и кинулись, - вперед вышел один из разбойников, - живо отвечайте, кто такие, куда путь держите, да и вообще, чего понадобилось в наших пенатах.
   - А это не ваши пенаты, господа-разбойники! - кот продолжал держать марку, - если хотите знать, пенаты эти принадлежат князю Муромскому Елизару, а охраняются жителями лесов Муромских, то есть мною и моими друзьями. Так что, либо уходите с дороги, либо я сообщаю о вашем здесь присутствии кому надо, и вас отсюдова пинками погонят.
   - Ты смотри, какой грозный! - осклабился другой разбойник.
   - Нда, видимо мои увещевания на них не действуют, - почесал за ухом Баюн, - вот и работа для богатыря. Раскидай-ка их Захарушка.
   - Да жалко, как-то, больно худые они, видимо каши давно не ели.
   Один из разбойников закивал и хотел что-то сказать, но главарь (судя по тому, что он первый вступил в переговоры) пнул его локтем и сам начал говорить:
   - Вы не больно-то умничайте, не то вмиг в бараний рог скрутим.
   - Не думаю, - Захар потер кулак, - с вашей худобой, я вас быстро на березки отдыхать отправлю. И не смотрите, что безоружный я, зато силушкой не обижен, не то, что вы, болезные.
   - Слышь, батя, может, поговорим с ними, - еще один разбойник помоложе вступил в разговор, - а то ведь и стрелы его не берут, дубину стоеросовую.
   - Я тебе поговорю! - обиделся Захар. - Я тут хотел полюбовно все дела порешить, а он обзывается.
   - Можно и поговорить, - почесал бороду главный разбойник, - давайте вкруг сядем и обсудим дела наши грешные.
   - А вот это дело! - кот первый уселся на хвост, - садитесь, господа-разбойники. А ты, Захар, помнишь, когда мы из избы Яги уходили, я тебе велел котомку в путь-дорогу взять, что в сенях лежала.
   - Ага, как бы я не помнил, все плечо отдавила, на хрена вообще я ее тяну.
   - Вот и открой ее, там скатерочка волшебная лежит, доставай и расстилай в середине.
   Захар выполнил приказ Баюна, и на скатерти по волшебству появились всевозможные явства. Он выпучил глаза и полез на кота с кулаками.
   - Теперь точно утоплю! Ты почто это, гад, не сказал, что у тебя в суме самобранка имеется, почто я голодом мучаюсь, каждую ягодку в лесу собираю, каждому корешку радуюсь?!!
   Кот успел отскочить и залез на близстоящую березку.
   - Руки убери, и послушай меня внимательно, - он взял менторский тон, - я тебе потому про нее не говорил, что ты у меня в учениках, а я решил, что тебя всему учить надо, и, среди прочего, науке выживания в условиях голода!
   - Скотина ты, Баюн, вот и все! Ежели бы я знал про нее, то мы бы вдвое быстрее шли, поскольку на голодный желудок дела вообще никакие делать невозможно, тем более пехом через лес чесать.
   - Ладно, не горячись. Действительно не подумал. Я про нее, если честно, и сам только что вспомнил, - повинился кот. - Увидел этих доходяг, и вспомнил, подумал, что если бы их накормить, то точно пропустят без всякого дополнительного увещевания, да ты и сам посмотри, - кот указал на разбойников.
   А те совершенно перестали обращать внимания на своих несостоявшихся пленников, исступленно схватились за еду, и начали поглощать ее, как будто действительно давно ничего съедобного не видели. Захар не стал особо церемониться, раздвинул себе и Баюну пространство, уселся и взялся за первого попавшегося гуся. Баюн придвинул к себе блюдо с карасями, какой-то разбойник попытался отнять его, но Баюн зашипел так, что даже изголодавшийся разбойник понял, что шутки с котом плохи и перекинулся на другое блюдо. Самобранка полнилась новыми кулинарными изысками, поэтому всем еды хватало. В конце концов, Захар доглодал гуся, съел пару перепелок, запил бокалом красного вина и, сыто икнув, откинулся на локти, чтобы повнимательнее рассмотреть разбойничью братию. Эти тоже постепенно насыщались, переходили в добродушное расположение духа. Баюн тихо рычал, потрескивая карасями, но тоже, вроде бы добрел. Когда трапеза подошла к концу, а точнее сказать, когда все с полными животами разлеглись на поляне и сыто поглядывали друг на друга, атаман изрек:
   - Э-эх! Пожаловали вы нас, други! Давненько нам так покушать не приходилось! Прощения просим за наше нападение, но что поделаешь, с голодухи и кот зайцем кажется, - он виновато улыбнулся, - а все-таки, куда вы путь держите, может, подсобим чем?
   - Да ты лучше сам скажи, кто такой, зачем разбойничаете-то, мирным делом и хлеб ведь вкуснее будет? - спросил Захар.
   - Наша история незамысловата. Жили всегда на границе, с семьями, хатами, была у нас весь, я там старостой был, уважали меня дюже, всегда к князю-батюшке с пониманием и уважением были мы. А тут вот беда, пришла нечисть с северо-запада, разорила весь, кого пленили, а кого и поубивали. Мы весть князю отправили, а сами собрали пожитки и в лес ушли. От князя ни ответа, ни привета. А мы в весь уже вернуться побоялись. Эх, как-бы ваша скатерка нам пригодилась бы. Всю живность в лесу уже истребили, собирательством живем, ну и проезжих путников немножко пощипываем, чего уж скрывать. Хотя мало их, проезжих.
   - А князь что?
   - А что князь. Говорю же, ни словечка от него.
   - Так может весть до него и не дошла? - теперь и кот принял участие в беседе.
   - Того мне неведомо. Но ответа нету, вот и обозлились мы на княжество все, и вышли на большую дорогу.
   - Нда, глупый ты староста, все-таки, надо было еще весть слать, когда поуспокоилось все, - Захар похлопал по животу, - как звать то тебя хоть?
   - Ерема я, староста Еремей Курень, тоись.
   - Как батьку звать, - ахнул Захар, - вот ведь как бывает!
   Потом подумал, поковырял в носу и высказал:
   - Закабалил ты себя староста Курень. Я вот, хоть и недалекого ума, и то вижу, что ежели бы весть твоя до князя-батюшки дошла, то точно подсобил бы вам, и весь восстановить, и границу оборонить. А ты в леса подался, вот с голоду и бросаешься на честной народ. Батя мой так бы не поступил. Пиши князю вдругорядь, точно подсобит, я его знаю, тесть практически уже, хоть и вредный, но добрый и землю свою блюдет. Тем более, делать ему сейчас нечего, ждет изволения дочери своей из полона, возможно на нервы исходит, вот и будет ему хоть какое дело.
   - Ты постой-ка, Захар, сам особенно не умничай, - встрял кот, - откудова, говоришь, нападение на весь было, Ерема?
   - С северо-запада.
   - А нападал кто?
   - Дык, говорю же, нечисть какая-то: и люди, и не люди, не поймешь, стрелы не берут, огонь им не страшен, замораживают воду дыханием своим, вобчем не видел я до энтого случая такой нечисти, посему неведомо мне.
   - А с весью теперь что.
   - Неведомо. Не ходили, не проверяли, но навродь нету там их... хотя боязно нам соваться нынче в весь свою исконную.
   Кот покрутил хвостом, почесал за ухом, и сказал:
   - Ты видишь, Захарушка, с той стороны напасть шла, куда мы с тобой путь-дорогу держим, не знаю, не знаю, что за нечисть такая, сам вроде колдовской кот, но не знаю. А когда нападение-то хоть было, староста?
   - Два годика уже минуло, практически.
   - Дурак ты, все-таки, Ерема, Захар дело говорит, надо было вдругорядь посыльного князю посылать.
   - Дык, боязно же, а вдруг и он не дойдет.
   - Да. Дурак, да еще и трус.
   - Не обижай, не трус я, да и не дурак. Кто же своих людей на смерть пошлет? A сам я уже не в силах и не в летах для подобных подвигов.
   - Ладно, ты, я надеюсь, задачу понял. Дорога не опасна, иначе, как бы мы с Захаром сюда дошли, поэтому посылай весть князю, а сам в весь свою возвращайся, восстанавливай там все, не думаю я, что ворог там засел, незачем ему, думаю просто проверял силы земли нашей, а князю доложи, что здесь зять его проходил, говорит, что сила неведомоя, что его дочь похитила, и в этих землях набедокурила, пущай богатырей да дружинников шлет для усиленной охраны границ в этом направлении.
   - А ты уверен, что все будет хорошо? Мы же за семьи наши печемся.
   - Ты бы лучше за них пекся, когда в лес ушел без пропитания, да два года от голода пух. А теперь что уже. Делай что говорю, и будет все в порядке.
   - Слышишь, колдовской кот, - неуверенно начал было староста.
   - Баюн, моя фамилия, - насупился тот.
   - Ну вот, уважаемый Баюн, - староста продолжал мяться.
   - Да ты говори, не увиливай, - поддержал его Захар, - наш кот очень хороший. - Баюн улыбнулся про себя.
   - Да я, вот, попросить хотел об услуге.
   - Проси уже, - коту уже надоели эти хождения вокруг да около.
   - Ну вот, а вот, гм... - Староста махнул рукой, - а одолжи-ка ты нам скатерть свою, мы-то ужо насытились, а вот жены наши, да дочери, да старики и детишки малые, все равно в землянках голодом маятся, накормить бы их.
   - Так и знал, - погримасничал кот, но кивнул, - бери, мы уж как-нибудь с Захаром и так проживем, а ты корми своих.
   - А я как же? - занервничал Захар, - опять на ягодках да корешках к ворогу неведомому добираться буду?
   - Доберешься как-нибудь, да и не будь эгоистом.
   - Кем?
   - Сволочью, говорю, не будь, ты вон здоровый, на тебе пахать можно, наел наверное за свои семнадцать весен, что и вся деревня не съест, а им детей да жен кормить надо, пока весь не восстановят.
   - Не подумал... простите, разбойнички.
   - Да и заберем мы скатерку на обратном пути, ежели оказия будет.
   - А жрать что по дороге будем? Ты-то вон, можешь и мышью какой-нибудь в лесу пропитание найти.
   - Мышей я не ем, что за глупости, - обозлился кот.
   - Вот, тем-более. Чем мы питаться будем. Нам-то ведь идти и идти еще.
   - Ладно, - кот ухмыльнулся, - раскрою тебе очень важный секрет.
   - Говори.
   - Есть у меня в котомке еще одна скатерть про запас...
   Богатырь схватил первую попавшуюся палку и побежал за успевшим удрать котом.
   - Ах ты, зараза ушастая, - бегая по кругу и пытаясь достать кота суком, орал парень, - я тут голодом маюсь, а у него две скатерти-самобранки в запасе, и он молчит!
   Через несколько кругов пыл Захара угас, и он остановился, кот тоже замедлил свой бег и уселся на безопасном расстоянии.
   - Да ладно тебе, Захарушка, повоспитывать тебя захотелось, вот и скрыл некоторые удобства, чтобы ты особенно на них не рассчитывал, а только на силушку и ум свой пока еще не шибко великий. Надо же было и мне удовольствие от этого путешествия получить. Тебе, вон, невеста, а мне, маленькие радости.
   - Так и быть, но, только знаешь, Баюн, все-таки, проучить тебя было бы нужно, поскольку учитель из тебя из рук вон плохой. Мне вон маменька, когда я на кузне уставал, всегда полный стол накрывала, чтобы и молот из рук не вываливался, и чтобы до вечерней зорьки мог горн раздувать.
   - Может ты и прав, действительно что-то погорячился я, и самому пришлось пост блюсти, чтобы тебя воспитывать, но теперь все, на голодном пайке больше сидеть не будем, в сытости далее пойдем.
   Между тем, пока кот с богатырем разбирались, разбойники, а точнее весяне, уже встали, собрали скатерку, поснимали шапки в знак благодарности и прощания со своими благодетелями...
   - Други, - начал староста, сминая в руках шапку, - вы, как я понимаю, на северо-запад путь держите?
   - Ага, угадал, - кивнул кот.
   - Так вот я думаю, нечего вам там делать. Граница все-таки, а что далее там будет, кто знает. Может, у нас переждете, когда княжеские дружинники прибудут, и с ними на силушку неведомую пойдете?
   - Недосуг нам пережидать, - веско сказал Захар, - там невестушка моя в полоне томиться, и неспокойно мне.
   - Ну, ежели невестушка, то так и быть, но все-равно спасибо вам, други, выручили, вразумили, - все весяни поклонились в колени своим избавителям. - Путь пусть у вас будет легким. И еще, хочу тайну одну рассказать, мы ее все в веси знаем...
   - Говори, - кот навострил уши.
   - Мы когда за границу ходили, ежели хотели в лесах чужих поохотиться или просто повидать, чего там и как, всегда левее от основной тропы держались. Там старая крепость верстах в тридцати по тропе от границы имеется, жуткая очень, по ночам звуки страшные оттудова раздаются, прямо как ветер в горне, нечисть там какая-то водится, не суйтесь туда, обойдите.
   - Да мы и сами тоже, не лыком шитые, - закрутил ус кот, - но за совет спасибо, будем иметь в виду.
   - Прощевайте, други, может, еще свидимся, - попрощался староста.
   - Что значит "может". Обязательно свидимся, мне же еще скатерку под отчет Яге сдавать, на обратном пути заберу.
   - Прощевайте, - помахал вслед убегающим в лес весяням Захар. Затем обратился к коту, - а чего это они так ломанулись.
   - Эх, глупый ты еще Захар, молодой, горячий и глупый... - промурчал кот.
   - Это вполне может быть, но только ты объясни.
   - В землянки свои они побежали, родичей своих кормить.
   - А-а! - зачесал в затылке Захар.
   - Бэ-э! - вторил ему Баюн, - да и нам задерживаться не след, давай-ка в путь-дорогу, и, действительно, будем левее держаться от тропки, послушаемся совет наших новых друзей.
  
  5
  
   - Знаешь, Матьяш, ик, - князь Елизар пьяно посмотрел в глаза своего союзника, - по-моему, остались мы с тобой не удел.
   - Так я твержу тебе это не первый день.
   - Нет, ты не твердишь, а нудишь. Я в свою лесную силу верю, а ты нет. Вот что у тебя есть?
   - Что?
   - А ничего! - князь поднял палец, посмотрел на него и усмехнулся, - да, так вот, ик, у тебя есть Велигония, так?
   - Так, ик, и что ты хочешь этим сказать?
   - А то что твоя Велигония, она, фьють, ик, и нет ее, этой самой Велигонии!
   - Елизар, ик, ты чего несешь?
   - А то и несу, ик, что в Велигонии сила - это два мужика, ты и Янош твой.
   - И что, ик?
   - И то! А у меня здесь один Кощей чего стоит, да и я еще не совсем из ума выжил. Хотя я собственно не об этом.
   - Вот и я не пойму, о чем ты? - пьяно буркнул Матьяш.
   - А о том, что мои лесные жители чего-то не договаривают, и хотят нас с тобой, ик, уважаемый союзник, без дела оставить.
   Елизар снова поднял палец, грозно сверкнул очами, но тут его пьяный порыв решил прервать дьякон Егор, который так же, как и оба монарха, присутствовал на этом совете, который продолжался уже шестой день, после похищения княжны. На этом же совете присутствовал Янош, который каждый вечер доставлял короля обратно в Велигонию, а днем в княжеские палаты, и Степан Ворошайло, который, не мог оставить своего князя. Седмица, отмеренная Кощеем на ожидание вестей от Горыныча и Соловья еще не истекла, но исстрадавшиеся монархи все держали совет, пригубляя зелена вина, делясь взаимными обидами и расположением. Их советники пытались держать их в узде, но вино иногда одерживало верх, и обидных слов было больше, чем расположения.
   - А ты особенно не гордись, князь, - сказал отец Егор, - ты что, не понимаешь, что в деле энтом Велигония нам, как отец и мать. Ежели есть у нас в Ювропе такой союзник, то мы там не лыком шиты и с нами считаются. Ежели Людовик батю своего сместить задумал, на кого ему еще и рассчитывать, как ни на нас, мы ему поддержку и он твою дочь спасать всеми силами пойдет, не подумает, что раньше у вас вражда была.
   - Правду говоришь, отец, - кивнул Матьяш, - не думай, Елизар, что Велигония слаба сейчас. О том, что Людовик мой смуту поднял, знает семь человек, и не дай Бог, если кто-то проговорится, так что у меня там полная мобилизация, ждут пришествия неведомого врага, так что не сбрасывай меня, ик, со счетов.
   - Да я и не сбрасываю, но тошно мне. Ик. Сидим здесь, как мыша в мышеловке, и ждем. Жажду действия. Воевать бы пошел, а не на кого, доченька моя незнамо где, и что с ней неведомо. Зачем залог такой, ежели никто не предъявляет требований? Да... - князь кивнул своим мыслям, - вот и маюсь дурью. Хоть бы стражники передрались из-за кухарки что ли, и то отдых.
   Все покивали и задумались, но тут в палаты вбежал стражник.
   - Княже! - он говорил так рьяно, что все вскочили со своих мест и уставились на него, - княже, вели слово молвить.
   - Молви! - князь подавил икоту и строго взглянул на стражника.
   - Княже, вести пришли из северо-западных границ. Вестники говорят, что зять их твой сюда послал.
   - Какой, на хрен, зять! - взвился было Елизар, но успокоился и продолжил, - веди их сюда.
   Двое грязных, худых мужичка уперивши взоры к земле, подталкиваемые сзади стражниками, медленно зашли в палаты. Тем временем, Янош решил, что монархи слишком уж навеселе, и это не для простого люда зрелище, поэтому простым заклинанием снял с государей хмель. Оба посмотрели на него понимающе и одновременно грозно, но промолчали и даже кулаки не показали.
   - Говорите! - властно заявил князь. Он так и не пересел на свой княжий трон, остался за столом, поэтому мужички, не сразу поняли к кому обращаться, но услышав его повелительный тон, начали свою речь.
   - Здравствуй, князь-батюшка, пришли мы сюда по совету и повелению твоего зятя Захара, - князь скрипнул зубами, но слушать продолжил, кивнув головой, - так вот, - продолжил один из мужичков, - мы на дороге разбойничали, поскольку весь нашу неведомый ворог разрушил, а тебе посылали весть, а ты не ответил...
   В общем, рассказали мужички князю и про неведомого ворога, и про встречу с Баюном и Захаром, и про то, что накормили их, и посоветовали новую весть князю отправить. Кроме того, поведали, что три денька сюда чуть ли не бегом добирались, ягодками и кореньями, пропущенными Захаром, питаясь. И, слава Богу, что подсобили местные, доставили в палаты княжеские, когда из леса их путь вывел. Так что понял князь, что спасение его дочери идет полным ходом, даже без его участия. И еще понял, что на границу надо войска направлять.
   - Так ты говоришь, - спросил он у одного из посыльных, - три дня назад это было, когда Захар с Боюном с вами встретились?
   - Истинно так, батюшка-князь.
   - И говорите, три дня сюда добирались?
   - Ага, - покивал мужичек и добавил, плотоядно уставившись на стол, - кушать очень хочется, батюшка, может прикажешь где покормить.
   - Сюда садитесь, - князь указал на пустые места за столом, и пододвинул к ним пару блюд, - я еще вас спрашивать буду.
   Мужички переглянулись, посмотрели на князя, как-то еще больше пригнулись, кивнули и остались стоять там, где стояли.
   - Садитесь, говорю! - князь более ласково глянул на подданных. - А ну-ка, люди, еды сюда для вестников, потчивать жирно и вкусно, и пару чар сюда еще!
   Видя это мужички нерешительно, все же, подошли к столу, уселись и принялись есть.
   - Говорите, враг неведомый напал? - спросил тем временем сотник Степан?
   - Ага, батюшка, - прочавкал один из весян.
   - А почему я не знаю? - Степан Ворошайло был солдат, отвечающий за безопасность княжества Муромского перед самим князем, несмотря на то, что был сотником личной охранной дружины Елизара. - Почему не сообщили?
   - Ну, дык, чавк, сообщали же, - мужик обгладывал баранье ребро и не хотел отвлекаться от этого занятия.
   - Отстань от мужиков, Степка, пусть наедятся сперва, - остановил своего друга Елизар. Тот кивнул в ответ, налили в чары, и все, включая вестников, выпили. Закусывая, присутствующие стали дожидаться, когда мужички наконец-то насытятся.
   Когда весяне, друг за другом, сыто икнув, слегка отодвинулись от блюд и все еще нерешительно, взглянули на князя, тот спросил:
   - Скажите наперво, как звать вас, а то не с руки разговаривать, не зная имен.
   - Я батюшка-князь, Семен, а вот он, - мужичок показал на своего спутника, - Матвей.
   - Ты гляди, тезка практически, - улыбнулся Матьяш.
   Матвей немного забеспокоился, но его поспешил успокоить князь:
   - Так называемый твой тезка - это король Велигонии Матьяш, а рядом с нами сотник Степан, батюшка Егор и советник Матьяша Янош. Между прочим, он маг.
   Мужички повскакивали с мест и начали кланяться представленному монарху и высоким гостям.
   - Садитесь, садитесь, - ухмыльнулся князь, - давайте лучше за дело, за разговор примемся, чем челом друг перед другом бить, это всегда успеется. Степан, у тебя были вопросы?
   - Вы говорите, что сообщали о беде вашей?
   - Да, сотник, - кивнул Матвей.
   - Скажу честно, вести не дошли до нас. Кстати, князь, надо у Кощея с Ягой вызнать, почему и им это неведомо?
   - А я за них тебе отвечу, - сказал Елизар, - дело в том, что по уговору их вотчина простирается по всем лесам, но, не включая приграничную территорию. На этом кто-то из них очень настаивал, я уж и не знаю кто, но судя по всему встревать в международные отношения им не очень хотелось, поэтому и отреклись от мест тех. Вот поэтому и не знают о происшедшем, поскольку просто не следят.
   - Потому не дошли вести, скорее всего, что вестника перехватили, - покивал Степан и строго спросил, - а почему снова не послали никого?
   - Ну, дык, боялись же, староста больше терять никого не хотел.
   - Вот оно как, а то, что народ по землянкам с голоду пропадает, он не подумал?
   - Ты не очень-то серчай на них Степан, - остановил вояку дьякон, - все-таки народ не военный, а князю вообще думать надо было, как границы охранять, прежде чем веси там оставлять неприкаянные.
   - Тут ведь вот какое дело, - встрял Елизар, - это же северо-запад, а там у нас ничейные земли, есть договор с тамошним графом или рыцарем, не знаю уже даже, как правильно. Тоже нечисть, если задуматься, живет уж точно дольше нашего, из замка своего ни ногой, но и через него никакой напасти никогда не было. Вот и решили силы зря не разбрасывать.
   - Вот кто-то и вызнал, что есть неохраняемая территория и решил разведку боем провести, - закончил за него Матьяш. У меня, кстати, с этим рыцарем тоже договор, сам не подписывал, но соваться туда и не пробовал, очень уж меня отец на этот счет наставлял, хотя границы охраняем на всякий случай.
   - А большая там у тебя с ним граница.
   - Не маленькая, практически в треть Велигонской.
   - Вот видишь, а моей границы этот граф только касается. Собственно, эта весь там и была одна, поэтому я и не утруждался, ведь никогда беды не было из тех сторон.
   - Думаю порталом они проникли, так что и граф ваш об этом не узнал, - подал голос Черншок, - мы-то видели, что пользоваться они ими умеют. Наскочили, узнали, что путь свободен и наутек, а вашим весянам и невдомек, сидят себе в землянках, домой не идут, и из столицы новостей нет, и что творится на родной земле - неизвестно.
   - Вестимо так, - князь принял решение, - вы, ребята, не пужайтесь. Сегодня же отправляю туда одну из сотен, кого присоветуешь из сотников Степан?
   - Кузьму Увальня бери. Он пограничник опытный, да и сотня его бойкая, и весянам восстанавливать родные пенаты помогут, до дела охочие, да и до еды тоже, так что в миг и охоту с рыбалкой наладят и поля засеют. Бери, не пожалеешь.
   - Так и быть, передавай мой приказ, а Семена с Матвеем с ними отправляй, как раз путь укажут.
   - Князь-батюшка! - Семен встал со стола, стал мять шапку, зыркать на брата. Матвей тоже подскочил и схватился за свой головной убор.
   Князь усмехнулся, и махнул рукой, мол, говорите.
   - До веси нашей прямая тропка по лесу на северо-запад, не промахнетесь. А нам туда уже не след, - веско сказал Семен.
   - Почему это? - князь поднял бровь.
   - Полегли все наши два года назад, у других весян хоть кто, но остался, а мы сироты, друг у друга и остались. Братья мы родные, князь-батюшка. А раз так выходит, хотим тебе в дружине служить, или вообще в Муроме обосноваться, авось сгодимся. Мы, собственно, в вестники потому и вызвались, чтобы судьбы у тебя попытать.
   - Дружинники из вас, как из меня повивальная бабка Матрена в банный день, - усмехнулся Степан.
   - А ты не смейся сотник, - поднял голову Матвей, - раньше мы дюжие хлопцы были, пока голод нас не извел, дай только отъесться, и покажем. Вот Сенька, например, быка кулаком останавливал в лучшие дни, да и я не лыком шит, мы всегда маленькими были, но жилистыми. Вот увидишь, не пожалеешь.
   Матвей сам ошалел от своей наглости, но глаз не опустил и смотрел на сотника с мольбой и вызовом одновременно.
   - Ладно, - поморщился Степан, - идите к дневальному, стража проводит, скажите от меня, объясните суть. В сотню я вас пока не беру, укомплектована уже, но начинайте с малого, обустройтесь, беритесь тренироваться, а там поглядим.
   Мужики бросились в ноги к сотнику.
   - Батюшка, не забудем никогда твою доброту.
   Степан поднял руку.
   - Перед Богом и князем будете челом бить, давайте уже, встать и с глаз долой, - гаркнул он уже командным голосом. Мужичков и след простыл.
   - Вот оно как получается, - задумался между тем дьякон, - слышь, князь, а уточнить-то треба, что за граф-рыцарь такой, не он ли вообще чего задумал.
   - Нет, про него не думаю, дюже он скрытный какой, засел как бирюк в своей берлоге и не волнует его ничего, думаю, что Янош прав, там просто портал рядом с границей раскрыли. Но то, что погутарить с ним след, это да. Может, он чего знает, что там, на северо-западе творится, может, подскажет, что за враг может быть.
   - А про это не волнуйся, - усмехнулся Матьяш, - скоро зять твой до него доберется, если уже не добрался, и вызнает, что почем.
   - И ты туда же, король! - воскликнул Елизар, но под насмешливые взгляды друзей и сам усмехнулся, - хотя ты прав, Скорее всего, Захар своей душевной простотой его уже доконал, все выведал и пошел дальше выручать мою дочь, да и сына твоего, - тут князь не удержался от ехидной подковырки, - молоточком голубить. Хотя порыться в старых документах мне все же след, я, к стыду своему, даже не помню, что это за граф такой, как его звать, да и вообще, на каком основании у него там практически свое государство. Егор, порыскай, пожалуйста, а раскопаешь, сюда неси, будем вместе читать и думать...
  
   Через пару часов отец Егор вернулся в княжеские палаты с ворохом старых берестяных свитков, пергаментных листков, и прочей канцелярией. Монархи и советники его уже заждались. Когда он подошел к столу, Елизар потер руки.
   - Давай, брат, зачитывай, устали ждать уже, как можно было так долго искать.
   - Так ведь, очень старые документы, уже в архивах и более новые мыши погрызли, а эти целехоньки вот, но уж очень далеко и глубоко лежали, еле нашел.
   - Давай, читай, а то я уже на нервы изошел, - князь снова подлил всем хмельного. Видимо то, что его отрезвил Черншок послужило сигналом, что пить можно, ежели чего, советник Матьяша поможет.
   - Да тут собственно и читать нечего, ежели на чистоту.
   - А на хрена ты тогда бумаги столько приволок, ежели читать нечего? - удивился князь.
   - Ты, князь, не сквернословь! - остановил его дьякон, - а притащил я все это, потому что по крупицам надо восстановить условия договора. Тут очень все интересно получается.
   - Давай, вещай, не томи! - уже ерзал на своем кресле Елизар.
   - Тогда слушайте, - дьякон вперил взор в первый пергамент, судя по его желтизне, самый древний, поводил глазами и начал. - Если не входить в подробности, здесь говорится, что между западными землями Ювропейскими и нашими исконными пролегает ничейная земля, и нарушать границы этих земель не след никому, ни нашим князьям, ни Ювропейским монархам, иначе ждет непримиримая вражда между всеми нами, поскольку эти ничейные земли остаются залогом всеобщего мира, заколдованные неведомыми силами.
   - Что за неведомыми силами? - удивился Черншок.
   - А тут так и написано, неведомыми силами северо-запада. Не удосужились историки оставить нам информацию, о том, что это за неведомые силы такие.
   - Это ладно, это я еще мальцом учил, батюшка велел знать, что в ничейные земли соваться не след, а почему тогда этот граф появился? - с нетерпением спросил князь.
   - А тут очень интересно получается, - Егор порылся в бумагах и нашел, что искал, - вот! Если предыдущему пергаменту более шести веков будет, то вот эта уже современная, лет четыреста ей.
   - Ничего себе, современная, - буркнул Степан.
   - Ты не перебивай. Вот в ней и говорится, что неведомые силы северо-запада завещают охранять ничейные земли некоему графу сэру Волдрэнку, которого они, эти неведомые силы, отправляют, вроде как в ссылку, в ничейные земли. Для этого графа, кстати, силами наших княжеств и Ювропейских королевств была выстроена крепость, ну, или замок, в котором, собственно, этот самый сэр Волдрэнк (ну и имечко) и поселился. Судя по всему, поэтому рыцарем его и называют - раз он сэр, но судя по всему этому вороху бумаг, ни одному Ювропейскому монарху он не присягал, откудова он - граф, ничего не сказано, - отец Егор прервался.
   - Мне вот чего не понятно, - опять начал Степан, - что это за неведомые силы северо-запада, туда что, никто никогда не ходил хотя бы с посольскими миссиями? Почему мы ничего про них не знаем, да и про этого Волдрэнка ничегошеньки мне неизвестно было даже, не смотря на то, что он рядом с моими границами.
   - Ну, во-первых, не с твоими, а с моими, - осадил его князь, - а, во-вторых, ежели верить летописям, совались туда, но только от тех, кто совался ни ответа, ни привета. И как мне мой батюшка, так и ему мой дедушка, советовали границы эти не нарушать и не лезть на рожон. Как-то и забыл я, честно говоря, про эти земли, мы ежели что, как-то обходили эти ничейные земли в наших войнах, как будто и нету их вовсе.
   - А ведь точно. Я охраняю эту границу, а сам и забыл о ней, - покивал головой Матьяш. - Слушай, князь, - тут, видимо Матьяша осенило, - а не попали ли наши дети в лапы к этой неведомой силе, или к этому сэру Волдрэнку? Ведь получается, что линия, начертанная Яношем, лежит как раз через ничейные земли в сторону неведомых земель.
   - Как-то подзабыли мы, ведь практически никогда о землях этих не думали, - Елизар задумался, - но, если верить Семену и Матвею, мой, кгхм, зять (чтоб его) как раз туда путь и держал, когда весян повстречал, так что может чего и вызнает и передаст нашим в лесу.
   - А что же нам делать сейчас? - Матьяш нервничал.
   - А что сделаешь? Ждать. Да и ждать сутки осталось, потом идем в лес и будем участвовать со всеми вместе, а то мне эти посиделки уже вот где! - князь провел рукой около горла, - хорош нам от дела отлынивать, и пусть Кощей говорит, что хочет, я свою дочь в беде не оставлю, не отсижусь в палатах.
   - Как и я своего сына! - поддержал коллегу Матьяш.
   - Тогда по последней и спать, - предложил князь. Совещающиеся налили, выпили и разбрелись на боковую, кто в палаты, а кто и в родную Велигонию.
  
  6
  
   - Я же тебе говорил, левее держись, - зашипел на юношу кот, когда двое путников оказались напротив обещанной весянами крепости.
   - А я куда шел? Как ты правил, так и шел, - зашипел на кота Захар, - вот ежели бы ты сам скакал, а не на мне сидел, тогда бы и завел куда надо.
   - Обходить надо, - вторил ему кот, - я, вот, например, не знаю, кто здесь обретается, да и знать не хочу, раз наши разбойнички советовали обходить это место стороной.
   - А куда обходить то, тут же чаща такая, что и не прорвешься, а назад идти не охота.
   - Согласен, - кот спрыгнул с Захара, - сымай котомку.
   - Зачем? - не понял юноша.
   - Сымай говорю, покопайся, там ножичек есть волшебственный, - кот муркнул, - только не поцарапайся.
   Но было поздно, поскольку Захар чуть ли не всю руку засунул с суму, ойкнул, и вытащил огромный широкий нож, перехватил его другой рукой и стал облизывать порезанный палец.
   - Куды по немытому, - было возмутился кот, но, передумав кивнул, шепнул что-то, и кровь у Захара остановилась, - думать надо прежде чем лапы свои суешь, я же и договорить не успел.
   - Да ладно тебе, знать буду.
   - Это хорошо, что понимаешь, это же заветная сума, там много чего лежит, а ты прямо оглоблю и запускаешь, а вдруг кто откусит.
   - Последний раз, Баюша, больше не буду.
   - Да ладно. Бери ножик и прорубай дорогу налево.
   - Ты с ума сошел, я же этим ножиком буду седмицу прорубаться, замок обходя.
   - А ты попробуй. Нож не простой, а колдовской, как и все, впрочем, что в суме находится.
   - Уговорил. Эх, раззудись плечо... - юноша взял нож, размахнулся, и начал прорубаться в чащу с левой стороны от тропинки, что вела в замок.
   Через час работы, обливающийся потом Захар, откинул пощербленный во всех местах нож в сторону.
   - Колдовской, говоришь, - он начал наступать на Баюна, угрожающе подняв руки в удушающей хватке. - Быстро пройдем, говоришь, - он бросил взор на свою работу, которая заключалась в трех срубленных березках и на треть надрубленном дубе, преградившем им дорогу у самого края тропинки, с которой герои пытались сойти.
   - Ну, перепутал, - кот запрыгнул на злополучный дуб, - с кем не бывает. Поройся в суме, может там еще один есть, уж действительно колдовской?
   - Сам ройся, - Захар закинул суму на дерево и присел отдохнуть, надувшись на весь белый свет.
   Кот поймал суму, порылся, и, глубокомысленно заявил:
   - А ведь я был прав!
   - В чем это? - буркнул юноша.
   - А в том, что нож колдовской, ты только посмотри на него.
   Юноша посмотрел в ту сторону, в которую он отбросил ненужную, как он думал, железку. Там лежал новенький нож, без единой отметины, складывалось такое ощущение, что и не им Захар рубил этот непроходимый лес.
   - Ничего не понимаю, - сказал Захар.
   - А я, думаешь, понимаю, - вторил ему кот, - ежели нож колдовской, и лес не прорубает, то либо нож не колдовской, либо лес сильнее заколдован.
   - Согласен, но раз нож колдовской, что мы можем видеть, - юноша взял нож, - и лес стоит на месте, то второе твое предположение более уместно.
   - Где излагать так научился? - удивился Баюн.
   - У тебя и научился, ты мне уже весь лексикон своим общением поправил.
   - Нда, недоучел. Как княжить будешь с такими словесами? Тебя же бояре не поймут.
   - Да иди ты. Княжить. Мне бы хоть княжну найти, а княжить я не сватался, да и не факт, что невеста пойдет за меня, у нас договор есть, вот слюблюсь, то тогда только.
   - А что, полюбилась что ли? - удивился кот.
   - Да не знаю я, - отмахнулся юноша, - нормальная дивчина, одна беда, что княжья дочка.
   - Беда, беда, - задумался кот, - но делать что-то надо. В лес мы так не пройдем, здесь нашего Лешего заклятия не действуют, как будто и не такой лес вовсе, может, и никакого хозяина у этого леса нету, поэтому и растет так, что никто не пройдет.
   - Почему это никакого хозяина? - удивился голос.
   Кот было хотел подпрыгнуть, но потом почесал за ухом и изрек:
   - Я так не играю. Как же вы меня все задолбали, ну зачем пугать нежную зверушку всякий раз, когда захотелось отдохнуть.
   - А нечего соваться в чужие владения, да и еще бедокурить. Чего лес мне портите? Что он вам сделал? Разве тропы нет?
   - Гм... - решил поддержать разговор богатырь, - а с кем имеем честь, да и тропка, извиняюсь, в замок ведет, а нам туда дюже советовали не заходить.
   - А это местные вам советовали, я их сам не пускал, заводил левее, а вас я решил пропустить да и попотчевать трапезой богатырской.
   - Так ты хозяин? А почто же сразу не явился, когда я только примерялся лес ворошить?
   - Так я же не скороход, как почуял, так сразу и сюда, а потом мне уже интересно стало, когда же ты упреешь.
   - Да вы как сговорились, - обиделся юноша, - всем прям интересно, когда я упрею, когда с голода помру, когда сломаюсь.
   - Не кручинься, - ободрил его голос, - когда-нибудь и наша наука тебе впредь пойдет, а теперь давайте знакомиться.
   И тут, даже кот не заметил как, на тропинке появился молодой человек. Хотя даже богатырь понял, что этот юноша совсем не так молод, каким кажется. Взгляд его был очень проницательным и каким-то пронзительным, а Захар помнил, что даже у Кощея взгляд был приветливым и молодым.
   - Позвольте представиться, Волдрэнк.
   - Волд-гхм-как? - не удержался юноша, - язык сломаешь.
   - Ты знаешь, твое имя тоже неудобно для моего произношения, Захар. Хотя можете называть меня Воль, так и мне проще, и вам. Пойдемте ко мне в замок, а то вы его обходить век будете таким глупым способом, это я вам гарантирую.
   - Да нам поспешать надобно, - Захар решил брать быка за рога, раз хозяин замка такой сговорчивый, вдруг пропустит дальше в дорогу.
   - Знаю, но, как говорят мудрые, спешить надо медленно. Пойдемте ко мне, я объясню вам кое-что, и, может быть, помогу.
   - А тебе какая выгода? - не понял ситуацию Баюн.
   - Очень прагматичная, - взгляд Волдрэнка потемнел, - за четыреста лет мне еще ни с кем не приходилось поговорить, если не считать весянских детей, что бывало очень редко, да вот еще вчера неведомые гости отметились, но очень уж я устал от одиночества. Так что баш на баш, как говорят у вас на Руси, вы мне недолгое общество, а я вам кое-какие советы по поводу вашего похода.
   Друзья переглянулись и решили следовать за гостеприимным хозяином.
   - Но ты ежели что, нож в суму не клади, не верю я ему, - шепнул богатырю кот.
   - Ха. Неужели сам Баюн боится какого-то старого затворника, - граф, судя по всему, услышал шепот кота. - Этот нож не принесет мне вреда, - он махнул рукой, и зачарованный клинок, которым так гордился Баюн, вылетел из рук Захара и упал в чащу, в то самое место, где парень уже успел срубить березки. Нож погрузился в землю и из него, как из семени начали пробиваться ростки. Они быстро увеличивались в размерах, и вскоре, не успел Захар охнуть и трех раз, на месте разрушенного леса уже росли новые деревья, и это были шесть красивых березок, толстых, с белыми стволами, которые бы Захар рубил уже не час и не два, если бы такая необходимость появилась.
   - Вот так, мой друг Баюн. Ты не переживай.
   - Такую вещь загубил, мне же Яга жизни не даст.
   - Не волнуйся, я тебе лучше подарю, пойдем, - рыцарь махнул в сторону замка, - не бойтесь, не обижу.
   И друзья пошли вслед за Волдрэнком. До замка было не очень далеко, хозяин шел впереди, кот и юноша перешептывались, но сойти с тропы не пытались, поскольку было некуда. Когда они достигли ворот, Волдрэнк зашел в них, а друзья не смогли преодолеть невидимую преграду.
   - Это что, издевательство? - не понял Баюн.
   - Ну, может, как и ты со скатеркой? - ухмыльнулся парень, - и тебя испытывают.
   - А сам что, можешь пройти? - кот чесал лоб, которым только что стукнулся об эту самую преграду.
   - Сейчас, - юноша подобрался и навалился на преграду, но она откинула и его, - да, это, видимо, очередная его шутка. Эй, Воль, или как там тебя!
   Волдрэнк обернулся, помахал, мол, ступайте сюда, и пошел дальше.
   - Да он издевается! - кот начал злиться.
   - Не похоже, - задумался Захар. - Эй, Воль, иди сюда!
   Тот пожал плечами, развернулся и подошел.
   - Что-то еще? - спросил он.
   - Ты наглеешь, хозяин, - прошипел кот.
   - В каком смысле? - не понял граф.
   - Да в том самом, что мы пройти не можем, а он изгаляется еще.
   - Как это не можете? - граф прошел ворота в одну сторону, потом в другую, - видите, проход свободен.
   - Это тебе может быть и свободен, - кот продолжал злиться, а вот мы с Захаром пройти не можем.
   - Быть этого не может, я же вчера гостей в замке принимал, - он взял руку Захара, и потянул на себя.
   - Ух, е... чтоб тебя! - Захар начал баюкать разбитые в кровь, переломанные пальцы, - Баюн, друже, загрызи его, он враг.
   - Да какой я враг? - взвыл от непонимания Волдрэнк, - что у тебя? - он снова перешел ворота к друзьям, схватил руку Захара, который зашипел от боли, подул на нее и она снова стала, как новая.
   - Я сам не ожидал, - констатировал граф. - Может поэтому матушка не советовала никого здесь принимать, но я не я буду, если не разгадаю эту загадку, - граф почесал затылок и засобирался в замок. - Я сейчас, только кое-какие книги принесу.
   - Слышь, хозяин, может пропустишь нас стороной? - язвительно спросил кот, - раз уж к тебе домой дороги нет.
   - Сейчас многое изменилось Баюн, я не смогу так быстро открыть лес, лучше все же через замок, подождите немного, - он махнул рукой и прям перед входом появился стол, заваленный яствами. Рядом со столом появились стулья и даже пару мышеловок с жирными мышами, которых Баюн своею лапой освободил, погрозил хозяину и, урча, приступил к поеданию жирного карпа, который появился на этом столе именно для него, как считал Баюн.
   Хозяин удалился в замок, но через несколько минут вернулся, неся с собой пару толстых томов. Он уселся рядом с друзьями, поглощенными пищей, и принялся читать, изредка отщипывая куски от перепела, лежащего в блюде рядом с его рукой.
   - Вы подождите часок, я быстро справлюсь, здесь не должно быть ничего сложного, - сказал он друзьям, - я это улажу.
   Прошел не час и не два, друзья уже начали дремать, когда их разбудил радостный смех их хозяина:
   - Вот же отец, хитрец, придумал же клетку, - друзья смотрели на него недоумевающе. - Понимаете, какая получается история, замок строили для моего отца соседние государства, но когда он поселил меня здесь, он наложил заклятье, и, кроме меня, никто не может заходить сюда, а я не могу выйти за пределы вотчины, что простирается кольцом вокруг замка! - радостно сообщил он своим гостям.
   - Не понимаю с чего такая радость, Воль, - спросил кот. - Я бы, например, не радовался такой изящной тюрьме, даже если бы мне не нужно было куда уходить.
   - Ты не понял, Баюн, - хозяин неуклюже потрепал кота по загривку, за что тот чуть не схватился в него когтями, - никто не может зайти, но залететь, пожалуйста. Плохо только одно, - граф задумался, - я вылететь за пределы вотчины не могу, ну да ладно.
   Волдрэнк снова махнул рукой, и стол, включая еду, стулья и гостей, на них сидящих взмыл вверх. Захар от ужаса схватился за стол, хотя не ясно было даже ему, как можно удержаться за такую зыбкую конструкцию, но прошло пару мгновений и это летательное средство оказалось за рубежом ворот замка и начало приземляться. С приземлением, конечно, Волдрэнк не рассчитал, и все покатились кубарем, были засыпаны закуской и залиты вином. Это не прибавило расположения ни коту, ни Захару.
   - Тебя вообще летать учили? - нервно облизывая шерсть, поинтересовался Баюн.
   - Неа! - радостно сообщил граф, - надобности не было. Это я сейчас выучился, по книгам.
   - Не хватает Змея на тебя нашего, уж он-то тебя посадке мягкой выучил.
   - А это тот дракон, что пролетел не далее как день назад? - еще более радостно спросил граф, - а я уже с ними познакомился, и с драконом и с Соловьем, и если на чистоту, посадка у него не мягче, слово даю. Они дальше полетели.
   - Не дракон, а Змей, его Горынычем кличут, - опять, почему-то, обиделся кот, - ты говоришь, день назад пролетали? А что ты им наговорил?
   - Да собственно то же самое, что и вам хочу рассказать. Мне они поверили.
   - Вполне может быть, что и поверили, молодые еще, - призадумался кот, - что-то медленно они идут, ты не находишь, Захар.
   - Да откуда я знаю, может, это мы быстро шли, с твоею наукою, - ответил юноша.
   - Тоже вариант, - кот подкрутил ус, - ладно, Воль, давай нас на другую сторону, нас ждут великие дела!
   - Но мы же договаривались! - настойчиво сказал Волдрэнк, - с вас беседа, с меня совет и проход на другую сторону.
   - Побеседовали уже, - буркнул кот, - давай свой совет, и мы пошли.
   - Быстрый какой, - хмыкнул граф, - пойдем, умоешься, еще чего речного тебе предоставлю к ужину, поговорим, а там, глядишь и пропущу.
   - Какой-то ты непонятный, - встрял Захар, - вроде, как и знаешь, зачем мы здесь, но темнишь, чегой-то, недоговариваешь, зачем-то в хоромы тянешь свои.
   - Договорю, Захар, не сомневайся. Нам обоим нужна эта беседа, ты скоро это увидишь.
   - Ладно, пошли, - кот снова буркнул, - мне действительно надо бы умыться, да и тебе, Захар советую, а то выглядишь, как мокрая курица.
   - Кто бы говорил, - усмехнулся граф, и гости с хозяином двинулись в сторону замка...
  
   Когда герои привели себя в порядок и уселись в шикарные кресла рядом с потрескивающим камином, хозяин взял слово.
   - Дело в том, друзья, что я знаю, куда вы держите путь, и также знаю, зачем вы идете туда, где вам путь заказан уже не одно столетие.
   - Интересно, откудова? - удивился Захар.
   - А ничего интересного здесь нет, - сказал Волдрэнк, - кое-что мне Соловей рассказал, а еще, - он хитро подмигнул Баюну, - меня зовут, как я уже говорил, сэр Волдрэнк, а точнее граф Волдрэнк, который с рождения имеет рыцарское звание. Я рыцарь трона неистового Скрага!
   Увидев, что его слова не возымели никакого действия на гостей, граф попытался объяснить:
   - Скорее всего, вы еще настолько юны, что не знаете о неведомой силе, живущей на северо-западе от вашего леса и от южной границы Европейских государств и княжеств Русских. Этой истории уже несколько веков и пересказывать ее я не берусь, но могу сказать одно. На северо-западе отсюда находится вотчина моего отца, королевство великого Скрага, или Скрага неистового, как его называет его собственная нечисть.
   - А ты почему не с батюшкой? - не понял Захар.
   - Здесь вообще все очень интересно. Отец мой очень хладнокровный правитель, и, надо сказать, он бессмертный.
   - Что, прям как наш Кощей? - удивился Баюн.
   - Ну не знаю, - граф задумался, - Кощей, как мне кажется старше и мудрей, насколько я изучил те вести, которые до меня доходили за эти четыреста лет, а также и то, что мне рассказали ваши друзья. И я не знаю, насколько бессмертен мой отец, но то, что у него есть собственное царство, и то, что живет он несколько тысяч лет - это факт. Мне это рассказывала мать.
   - А где она? - спросил Захар.
   - Она умерла, - лицо хозяина омрачилось, - очень давно умерла, если честно. Она была смертной, поэтому я, собственно и сослан в этот замок. Она не любила отца, он взял ее силой, но она взрастила плод, втайне от него. Его это взбесило, как говорила мать. Он не жаловал ублюдков, но, поскольку было уже поздно, он и придумал ей и мне это наказание: находиться в ничейных землях, знать, что происходит в округе, но не уметь преодолеть определенных им границ, и не ввести никого в свое окружение. Такой вот он, мой папаша, - хозяин хмыкнул.
   - Да, у меня хоть батяня и строг, и затрещину может дать, ежели не по его, что сделаю, но чтобы заточить в такой острог, нет, на такое он не способен.
   - Это потому, что он человек, твой батяня. А у меня неизвестно кто.
   - А почему сейчас ты смог говорить с нами, да и еще в замок свой привести.
   - Я почуял, что что-то изменилось. Видимо отец нарушил древний договор, и вся его волшба была попрана этим. Расскажите теперь вы, почему держите путь в его земли, насколько я понял, туда пустили на разведку только предыдущих моих гостей.
   Друзья, сбиваясь, перебивая друг друга, начали объяснять хозяину замка, почему и зачем пустились они в свой путь. Когда они закончили, Волдрэнк констатировал:
   - Все ясно, вы не усидели на месте, не желая оставаться в стороне от подвигов, а отец не усидел на своем ледяном троне, решил расширить владения, и я, хоть и рыцарь этого самого трона, пальцем не двину, чтобы помочь ему.
   - Тогда помоги нам, - простодушно сказал Захар.
   - Да без проблем, но пока я еще не могу выйти за границы своего унылого заточения, только недалеко от замка могу прогуливаться, поэтому могу помочь лишь советом.
   - Говори, - кот принял заинтересованную позу.
   - А я и говорю: дракон ваш, - кот поморщился, - ну, в смысле, змей о трех головах пролетел в ту сторону днем ранее. Красиво летел, кстати, - граф задумался.
   - Эй, Воль, не отвлекайся, - остановил его раздумья Захар, - а мы как? Нам чего делать.
   - А вы бы отдохнули ночку, а потом я вас в путь отправлю со всеми наставлениями.
   - Но когда же отдыхать, нас же Змей с Соловушкой уже на день обогнал? - кот мыслил очень практично.
   - Не волнуйтесь, просто так я вас не отправлю, я тут за четыреста лет такому научился, что и отец бы не обрадовался, подойди он к вратам моего замка. Я вам одну штуку дам, ковер-самолет называется, полетите в облаках, аки ваш Змей, и, чего доброго, догоните и перегоните.
   - Заливаешь! - кот раскрыл рот, - слышал я о таких штукенциях, но не видел ни разу. Кощей не показывал, хотя Яга и говорила, что есть и такое добро у него.
   - Так я по его научным трудам себе такой же и смастерил.
   - Душевно ты тут время проводишь, Воль, как я погляжу, - подмигнул графу кот, - вот бы тебя с нашим новым другом Яношем Черншоком свести, было бы о чем вам поболтать, а то Кощею уже и не интересно с юным поколением, наверное.
   - Это все потом. Давайте я вам самое главное скажу.
   Друзья уставились на своего хозяина, мол, что еще можно тут добавить.
   - Как я и говорил, - продолжил Волдрэнк, - отец мой бессмертен, но вас этим не удивить, поскольку вы с Кощеем дружбу водите, но и еще, самое главное, насколько я понял из своих изысканий, он не всесилен. И дружба эта с государствами Европы и Руси ему нужна была для того, чтобы силы накопить. Он их и проверял два года назад, когда на соседей моих напал. Была бы моя воля, - взгляд графа потемнел, - я бы в клочья порвал этот морок, который на ту весь накинулся, зубы скрипели от боли, а сделать ничего не мог, добраться туда не в моих силах было, да и сейчас еще не могу. Но! - граф вскинул голову, - скоро откроются мои границы, конечно, если вы сможете отца моего полонить, и силы его, накопленные, забрать. С его мороком и сейчас есть один казус.
   - Какой? - Баюн мотал на ус все сказанные слова.
   - А такой, что он плачем человеческим питается, страхом, ужасом. Именно поэтому весяне с ним ничего поделать не смогли, а вы знайте, смеха он боится, смеха и счастья, счастья и радости. Только так его победить можно, насколько я понял, исследуя записки моего отца, а также его приспешников. Биты были они уже не раз, и насколько я понял, именно смехом. И как его отец не переделывал, так и не смог победить эту неувязочку. Не знаю, поможет или нет, но помните это, друзья.
   - Намотаем на ус, не сомневайся, - покивал кот. - А какие-нибудь фортификационные знания по поводу замка твоего папаши у тебя есть?
   - Хвортфх... чо? - не понял Захар.
   - Молчи уж, - остановил его кот, - позже объясню.
   - Тут не все так просто, - задумался граф. - Замок-то ледяной, он меняется ежедневно, одни наружные сооружения тают, другие растут, там вам придется действовать по обстановке, но, если у вас и с воздуха прикрытие, и друзья скоро нагонят, то говорить тут не о чем, главное не бояться ничего.
   - И еще один вопрос, - Баюн продолжал сомневаться, а ежели наши друзья, когда порталы строить начнут, наткнутся на твою вотчину?
   - Наткнутся конечно, самое начало ее захватят, раз ты сказал, что первый прыжок на двести верст будет, но я их там поджидать буду с советом, авось, как раз на вас и направлю, главное, чтобы не промазали и в ворота не попали, не знаю, как ошметки соскребать буду, - граф усмехнулся.
   - Ты давай, но-но, - сжал кулаки Захар, - не забижай их.
   - Забидишь таких, - хмыкнул граф. - Они ближе замка портал первый проложат, по вашим словам, так что никаких проблем не будет. А новостями поделюсь, и про вас расскажу, как за дело радеете, чтобы бабуля ваша вам по ушам не надавала.
   Захар поскреб ухо и почесал в затылке у Баюна, отчего тот сначала разомлел, но потом понял, что ему такие нежности не пристали, и цапнул Захара за руку. Граф, меж тем, продолжил:
   - А тебе Баюн, даю чего обещал, - он простер руку и в ней тот же час оказался небольшой, отличной работы меч, с узорчатым отливом, - вот это в котомку положишь, чтобы было чем перед Ягой отчитаться, думаю, она поймет.
   - Кладенец! - ахнул кот, - да таких же уже лет триста никто не выковывал!
   - Ошибаешься, - улыбнулся граф, - сам ковал не далее как десять лет назад, земля здесь и плодородная и на железо богатая.
   - Так ты тоже кузнец? - обрадовался богатырь, - а кузню покажешь свою?
   - Пойдем, пускай Баюн на меч полюбуется пока, а я тебе все покажу.
  
   Когда Захар с Волдрэнком спустились в кузню, кот уже спал, убаюкивая рукоять подаренного меча. В отличие от Захара, он знал, что за подарок сделал им граф, и наслаждался будущей похвалой Бабы Яги, когда она увидит его приобретение.
  
   - А вот наковальня у тебя неправильной формы, вытянуть бы ее, - критически осматривал герой мастерскую графа, - да и горну надо быть больше, чтобы воздуху больше забирать.
   - Ты не забывай, что я колдун, сколько надо воздуха, столько и наколдую, а как мой арсенал, - Волдрэнк повел рукой в стороны молоточков, молотков и молотов, висящих на стене. Богатырь ахнул.
   - Даже у бати стольких нету! Слышишь, Воль, подари, - юноша указал на молот, висевший рядом с самым большим, - я свой забыл в поход, а этот в размер самый тот!
   Граф усмехнулся:
   - Я же вам меч-кладенец подарил, зачем тебе молот?
   - Так то же коту подарок, а это мне! - у юноши блестели глаза, - да я с таким красавцем всех ворогов в порошок сотру.
   - Раз так, бери, мне не жалко, видишь, у меня еще больший есть.
   - У бати тоже есть, но только им хорошо железо гнуть, на ворогов сил не хватит. Ну, порадовал, Воль, ну, уважил, век тебя не забуду, Господа Бога молить за тебя буду, чтобы помог из полона избавиться. Какой хороший, однако, хозяин, - поцокал языком юноша.
   - Да ладно тебе, какой это подарок, вот кладенец - это да, я над ним десять лет работал.
   - Я пока еще не всамделишний богатырь, - шепотом сообщил ему Захар, - вот когда стану таким, подаришь и мне кладенец, тогда пойму, а сейчас мне молот удобней и дороже. А, кстати, не бывает ли молотов-кладенцов? Может скуешь?
   Граф захохотал.
   - Уморишь ты меня, Захар, уморишь, как пить дать. Давай-ка уже спать, коллега, утро вечера мудренее, друг твой уже седьмой сон видит, а вам завтра в путь-дорогу.
   - Давай, Воль, - Захар начал поглаживать новый молот, - ах ты, парень, такой молоточек как от сердца оторвал!
  
   Захар и Волдрэнк поднялись наверх, Захар, будучи парнем деревенским, заснул рядом с камином, укрывшись краем ковра, Волдрэнк хмыкнул и пошел в свою спальню. Как и не был он рад гостям, но он устал, да и завтра был трудный день. День, когда он должен был проститься с новыми друзьями.
  
  
  Взялся за гуж - так утюж и утюж
  
  1
  
   - Итак, господа, - нынешний совет открывал Кощей, - вестей, которых мы ждали, мы, к сожалению, так и не дождались, поэтому начинаем вылазки в стан врага.
   - Черншока еще нет, - булькнул из Смородины Водяной.
   - Знаю, но он мальчик прыткий, думаю, скоро будет, так что ждем его и выдвигаемся в путь, тем более что первые порталы творить он будет, я лучше на всякий случай силы приберегу, авось пригодятся.
   - Это ты правильно, лысый, - веско сказала Яга, - малец нам неведомый, хоть ты и говоришь, что гений, а с тобой как-то спокойнее будет.
   - Попрошу не фамильярничать, - Кощей поднял свою лысую голову вверх, - мы с Яношем сегодня самое главное спасение отечества и есть. И не вздумай еще его голым назвать, Яга, ведь застыдится парень, не полезет в бучу самую.
   - Куда он денется! - Яга усмехнулась, повернулась на восток и увидела открывающийся портал, - а вот и он, так что любим и жалуем!
   В портал вошел не только Черншок. За ним последовали всем нам известные личности: князь Елизар, король Матьяш, дьякон Егор, сотник Степан. Кроме них поляну затмили личности уже неизвестные, то есть сотня Степана и около восьми десятков гвардейцев Матьяша. И нужно упомянуть, что еще две уже известные личности проникли в портал, были это два брата, еще пока не дружинники, но уже ставшие известными в Муроме за этот день весяне Семен и Матвей. Матьяш увидел своего тезку, погрозил ему пальцем, но Степану ничего не сказал, мол, сами разберутся, и в этот момент завопил Кощей!
   - Да что же ты делаешь, ученик! Янош, черт тебя разбери, что же ты это делаешь?
   - Так я ваш ученик, профессор? - радостно спросил Черншок, чуть не захлопав в ладоши.
   - Я тебе уже говорил, что я не профессор, степеней не имею, и учеником ты моим был, пока не привел всю эту свистопляску на мою поляну!
   - Попрошу не передергивать, - в разговор встрял Леший, - поляна эта не твоя, хоть ты и заслуженный ветеран, она наша, и я ученика твоего поддерживаю, единственно монархов споить надо было, и на дело не вести.
   - Ты что это там говоришь, смерд? - не удержался князь.
   - Прошу прощения, сынок, как ты это меня назвал? - Леший ужасно обиделся и пошел на князя, навострив палец, который рос как заточенное копье.
   - Так, - Кощей отломил растущий палец Лешего, повернулся к толпившимся на поляне, - давайте успокоимся. Дело не шуточное, нечего друг на друга бочку катить, у нас общий враг есть. Ну, погорячились да успокоились, а теперь за дело! - Кощей строго посмотрел на Черншока. - Какого лешего ты их сюда припер?! - прокашлялся и добавил, - прости Леший.
   - А ты их попробуй останови, профессор.
   - Я не профессор, это у тебя в академии профессора, а я Кощей, уяснил? - Кощей взвился, и даже его ноги уже не доставали до земли от негодования, которое он накопил за эти несколько секунд.
   - Прошу простить меня, Кощей, но когда ты назвал меня своим учеником, у меня, соответственно, проявились старые воспоминания, которые, как привычку, я и не смог преодолеть. А насчет князя с королем, я тебе говорю, они бы меня на кол посадили, если бы я отказался взять их на дело. Мне даже король пригрозил, я его, к сожалению, кое-чему обучил и для надежности связь такую наладил, что от него мне не скрыться, так что если бы он захотел, то точно бы я на колу висел.
   - Ладно, проехали, - буркнул Кощей, - хотя ты мог бы и ко мне обратиться, и кол бы тебе массажем показался, после научу, если захочешь.
   - Это точно не к спеху, - согласился Черншок.
   К спорщикам, к этому моменту подошел Елизар, Матьяш следовал за ним, поэтому к концу спора эти четверо оказались лицом к лицу.
   - Слушай, Кощей, будет уже нервничать, - тихо сказал Елизар, - советник правильно сделал, что послушал нас. А вдруг вы и с первого прыжка обнаружите логово врага, тебе же тогда силы запонадобятся. Этих я взял, как самых лучших, чтобы как можно долго оттягивали силы на себя, пока ты доставишь и другие мои войска, как и армию моего союзника, которые тоже в полной боеготовности ждут приказа. Не думай, что мы только детей своих вернуть хотим, хотя и это тоже. Но и порядок восстановить хотим, тот порядок, который уже давно люб обоим нашим государствам, и не будем мы в стороне сидеть, пока вы, все наши истинные друзья, на себя груз принимаете. Не правильно это, на этом мы с королем стоять будем и ты нам здесь уже не указ, и хрен с ним с договором, ежели ты не согласен.
   - Да ладно тебе, Елизар, - Кощей даже засмущался, - не хотелось привлекать вас, поскольку чую, что за моей лысой башкой эта комбинация. Зачем кому-то пропадать задаром? Я и детей ваших спасу, и никому беды не будет причинено.
   - Ты не договариваешь. Если бы знал ворога, давно уже и Настю привел ко мне и Людовика к Матьяшу на суд. Мы тоже не дураки, хотя живем не так долго, как ты. Так что дозволь участвовать.
   - Да позволяю, - отмахнулся Кощей, - куда же теперь от вас. Тем более и мир в конце концов теснее таким макаром станет, так же? - он подмигнул князю, - только учти, зятя твоего я в обиду не дам, даже тебе корону сшибу, ежели удумаешь чего.
   - Нашел у кого злые мысли искать, Кощей, - знал бы ты, что он нам весть переслал с северо-западной границы, и сам бы понял, что я его уже очень жалую, хотя, конечно же, как это будет по хранцузски, Матьяш? - князь посмотрел на короля, - мезальянс энто, вот.
   - Научишь делу государственному, будет тебе такой альянс, что закачаешься. Но не суть. Давайте по делу, какую весть передал богатырь?
   И тут князь заметил Семена с Матвеем и поманил их пальчиком. Увидев их, шествующих к князю, Степан пригрозил, мол, свидимся после дела, я вас нужники еще чистить поставлю за самовольство, но не перечил. А, тем временем, братья с границы передали Кощею все, что до этого рассказывали князю, и даже кое-чего присочинили. Теперь скатерок было не две, а двенадцать, и Захар уже не четыре стрелы вынул из воздуха, а тридцать четыре, и, практически, не весь спасли Захар с котом, ну и с князем заодно, а все княжество Муромское, хотя до спасения еще было так далеко...
   - Ну что же, понятно, что и я забыл про границы эти северо-западные, как бы ни шесть веков уж прошло, - Кощей начал чесать лысину, - вот поверишь, Елизар, никогда не задумывался о силе там притаившейся, хотя и про договор знал. Честно скажу, не мимо меня он шел, а кто сидит за этим, так и не удосужился прознать, хорошо было здесь, вначале враждуя с людьми, а потом и в мире с вами. Забыл, старый пень, забыл. Но теперь уж что, все вызнаем. Прознаем, выведаем, и со света сживем, - в глазах Кощея заискрился азартный блеск.
   - Главное детей наших спасти, Кощей, ты это не забыл, - остановил его боевой пыл Елизар.
   - И детей спасем, и силу проведаем, и силушкой с ней померяемся, вы главное, под рукой не стойте, не то зашибем.
   - Это уже потом, Кощей, дети, мир наш, это главное.
   У Кощея спала пелена с глаз, и он кивнул.
   - Ты прав, князь, вы все правы, действительно мир дороже войны, на том и порешим, но вы в пекло не суйтесь, мы сейчас начинаем прыжки вперед, я, Янош и Яга. Янош делает первые порталы, мы вслед за ним, я для подстраховки, Яга, чтобы чуять колдовство свое. Вы находитесь здесь. Мухоморовки не пить, кто знает, как скоро произойдет встреча с этой силой. Быть бдительными. Слушаться старших товарищей, - Кощей указал на своих друзей. - Все ясно?
   - Ясно, Кощей, - князь кивнул, и, также, кивком поддержал его Матьяш.
   - Ну что же начинаем, - Кощей кивнул Яношу. Тот подошел ближе, Яга же была уже рядом со своим сродственником, - лупи двести верст!
  
   - Не чую, Кощей, хотя вот с небес запах идет, видимо правильно путь держим, Змеюшка наш пролетал.
   - А охломонов наших чуешь? - поинтересовался Кощей.
   - Минуту, - Яга наморщила нос, - ага, были они здесь уже.
   - Что же, возвращаемся. Твори портал, Янош!
   - Подожди, - подняла палец Яга, - чую я охранную волшбу Лешего. Судя по всему, не на двести верст мы прошли, а меньше, да и веси разрушенной не чую.
   - Промахнулся ты, ученик, - укоризненно покивал головой Кощей, - но с кем не бывает. Дай-ка я посмотрю, - он начал шевелить губами, кивать головой, что-то шептать. Через пару минут он посмотрел на Яноша, - сто шестьдесят верст, или около того, надо бы тебе поправку сделать.
   - Сейчас, - Черншок тоже принялся что-то считать про себя, потом сказал, - прости, Кощей!
   - Все бывает, но ошибок таких больше не нужно допускать, силы не казенные.
   - Понял уже, теперь таких недолетов не будет.
   - В таком случае твори портал домой.
   - Уже.
   - Тогда рысью.
  
   - Первый блин комом, - констатировал Кощей подбегающим монархам, - идем дальше.
   - А, может, не через двадцать махнем, а, например, через сорок, - подал голос Черншок?
   - Нет, в этом пункте менять план не будем. Но я вот что подумал: для того, чтобы твой ресурс увеличить, да и меня раньше времени не раскрывать, прыгай с бабулей один, и назад не возвращайся, иди только вперед, до тех пор, пока силы на исходе не окажутся. Главное не мажь больше. Только оставь чуток на обратный путь, так мы до пяти прыжков твоих сэкономим, да и силушку мою прибережем. И еще, следите за передвижениями наших друзей, если, врдуг, в какой-то момент бабуля их не учует, значит, вы их перепрыгнули. В таком случае тоже возвращайтесь.
   - Тоже дело, - удивился Янош, - а почему ты раньше об этом не подумал.
   - Да для подстраховки считал, что лучше перемещаться ступеньками, туды-сюды, туды-сюды, так-то оно безопасней, да и меньше времени основные войска в неведении будут, но сейчас вот подумал, что силы нам экономить надо, поэтому в угоду этому, будем пренебрегать безопасностью.
   - Ну что же, тогда мы в путь.
   - Ждем с вестями!
  
  2
  
   А в это самое время, когда наши друзья начинали разведку порталами на заповедной полянке, в ледяном замке Скрага хозяин устраивал настоящий разнос всем своим домочадцам.
   - И что же, теперь я остался без обеда? - он жутко тряс кулаками, слюна брызгала во все стороны, от его вопля даже разбились ледяные украшения трона.
   - Но, ваше величество! - начал, было, главный повар, - это не наша вина!
   - Как ты смеешь! - прервал его Скраг и запустил в его сторону серебряную пепельницу, которая стояла на столе.
   За последние семь дней все приближенные Скрага уже привыкли к вспышкам гнева своего повелителя, поэтому повар успел спрятаться за колонну.
   - Да что же это твориться? - продолжал вопить Скраг, - сто сорок семь ротозеев не могут поймать одну девчонку? За что я вас кормлю и пою? Почему еще я не казнил всех вас? - гнев Скрага начал постепенно угасать, он уселся на разбитый трон и призадумался.
   Дело в том, что Скраг уже давно догадался, что княжна находится в его замке, невидимая его взору. Неугомонная вредительница, как прозвал ее Скраг (он употреблял и другие эпитеты, но здесь их упоминать неуместно). Началось все с того, что в ту самую ночь, как вернулся Людовик, кто-то разлил по всему замку масло, которое было на кухне, и зажег его. Этот пожар удалось потушить, но вырисовывались две проблемы: замок основательно подтаял, и вода лилась рекой повсюду, а так же, как можно догадаться, масла для жарки любимых блюд Скрага не осталось. Скраг сразу понял в чем дело, смекнул, что княжна прибыла в его замок невидимой и немного успокоился. Ведь действительно, какая проблема замок, ну потек, ну замочило, половину ночи усиленного колдовства и все возвратилось в ледяном торжестве. Плохо, что масла не осталось, но и в этом есть свои плюсы: перейдем на здоровое питание отварными овощами и диетическим мясом, да и наколдовать новое можно, только главное не переборщить, чтобы там, откуда оно исчезнет, для того чтобы появиться в его замке, не заметили пропажи. А вот то, что княжна здесь - это самый главный плюс. Из замка его она никуда не денется, поскольку на улице все же зябко, и не в ее силах дойти до какого-нибудь жилья. Плохо то, что она невидима, но и с этим как-то большой проблемы Скраг не видел. Да, тогда он сделал большую глупость, применив заклятие снятия невидимости. Не учел он в тот момент такой тонкости, что его заклятие подействовало лишь на его собственную волшбу, а княжну не зацепило. Какой вопль тогда поднялся по замку, у него чуть барабанные перепонки не полопались. Все, не только женщины, которые были в услужении у Скрага, но даже и мужчины, которые, вроде бы не раз видили морок Скрага, тоже вполне ужасный, просто оцепенели от ужаса, когда увидели все красоты замка, скрытые от человеческого взгляда. Висящие по стенам скелеты, привязанные к ним цепями, черепа страшных невиданных животных, прибитые гвоздями, пыль, паутина, комья плесени - за одно мгновение роскошный замок Скрага превратился в жуткую, страшную обитель, которою он, собственно и был. Куда не повернись на тебя вперяли взор пустые глазницы черепов, под ногами хрустели ссохшиеся панцири всевозможных гадов. Дело в том, что когда Скраг принял решение выйти из тени и начать поход на юг, замок его таким и был, слуг и охраны у него не было, поскольку в ней он не нуждался, но теперь, для его затеи требовались живые люди, а не только морок, вот он и навел порядок, как умел. Просто сделал невидимым, все, что считал неподобающим для своего величия. И благополучно забыл об этом. И вот тогда, когда он произнес свое заклинание, все вернулось обратно. Пришлось успокаивать своих подданных, которых он постепенно выпестовал изо всех точек близлежащих государств. Он тогда попросил спокойствия, объяснил, что это происки врагов и спешно принялся за новую уборку, попросив Людовика, который был единственным магом среди его окружения, помочь ему. Даже с удвоенными усилиями это заняло оставшуюся ночь и половину дня.
   Поняв, что таким способом княжну ему не увидеть, устав, он было решил махнуть на нее рукой, мол, поразвлеклась девчонка, да и он, старый дурень, забыл о своих безобразиях, тысячи лет хранившихся и заполонивших его дом, но теперь-то все в порядке. И вот, когда он, усталый, уселся на свой трон, замок пронзил новый вопль, уже самого хозяина. Княжна времени не теряла, и развлекалась дальше. Пока Скраг был занят уборкой помещения, она успела найти самые колкие драгоценные камни в его сокровищнице и ровным слоем уложила их на его седалище. Таких слов даже матерые охранники не слышали и стали запоминать их с усердием, авось кого еще удивить получится.
   Затем начались новые напасти. Когда он спускался из своего тронного замка, все то же масло (и как приберечь смогла?), разлитое по ступенькам, нарушило его величественную поступь. Рухнув уже пострадавшей пятой точкой и пересчитав ею же все ступеньки, Скраг сначала застонал: "Мой радикулит", а затем выдал порцию новых высказываний. Бдительная охрана уже озаботилась письменными принадлежностями и в спешке записывала все его перлы. Увидев это, Скраг разозлился пуще прежнего, и уже хотел было разделаться с этими летописцами, но вспомнив, что люди ему нужны, передумал. Затем он попал в еще одну переделку. Встав со ступенек, отряхнувшись, он продолжил путь в свои покои, чтобы хоть немного отдохнуть, но не увидел новой детской шалости своей пленницы - в следующей по пути зале Настасья успела растянуть нити между колоннами, так что Скраг, чертыхаясь на чем свет стоит, падал раза четыре, видимо не понимая, что такие шутки единожды не делаются. Ему просто на ум не могло прийти, что можно так повторяться - практически каждая пара колонн была увязана предательской нитью.
   За детскими шалостями начались шалости уже нешуточные. Зайдя в свои покои, Скраг первым делом наступил на мотыгу. Где эта девчонка смогла ее отыскать в замке, Скраг и подумать не мог. Хотя, возможно, валялась где-то в его скрытом беспорядке, так неуклюже разоблаченным самим хозяином. Но одним фингалом Скраг не отделался. Как только он закрыл за собой дверь, сработало одно хитроумное приспособление, и на голову его упала огромная глыба льда, следом за которой вылился ушат помоев.
   Скраг тогда еще подумал: "Ну, все, достала" и решил запереться у себя, ожидая делегацию восточных земель. В том, что она все-таки явится, Скраг не сомневался, и даже приготовился, как следует, хотя пару распоряжений все еще надо было отдать, но командовать можно и из покоев. "Иначе она меня точно доканает, эта бестия" - так думал Скраг, запираясь у себя.
   Но не тут то было. Уразумев, что хозяина ей больше не достать, Настя переключилась на все его хозяйство. Первым делом, были перебиты все бутылки с самым дорогим и вкусным вином в винных погребах. Эта же участь не прошла мимо вина попроще, которое находилось в бочках. Выбитые пробки и разлитая пахучая, липкая жидкость могла говорить только об одном - Скраг остался без хмельного. И когда он попросил в свои покои бутыль успокаивающего средства, а робкий слуга, бледный как поганка сообщил, что такового у Скрага больше не имеется, гневу хозяина не было предела. Он прогнал слугу, даже не удостоив того причитавшимися на такой случай муками. Он бегал по своей палате, схватившись за голову, и причитал: "Самые лучшие сорта, самые древние, такое уже не восстановишь, попадись мне чертовка, утоплю в ее же слезах". Но у Скрага имелась заначка в его кабинете, поэтому, он, тихо приоткрыв дверь своих покоев, крадучись направился туда. Каково же было его разочарование, когда дойдя до кабинета, он нашел раскуроченный шкаф с валяющимися осколками самых лучших его вин. Он снова взвыл. Опершись на письменный стол, он увидел на нем лист пергамента, расчерченный его же вкуснейшим ликером, на котором значилось "Скраг" а ниже была подпись - череп с перекрещенными костями. Создавалось впечатление, что надпись сделана кровью, но хозяин по запаху понял, какими чернилами создано это творение.
   Совершенно выбитый из колеи, он вернулся к себе в покои и вызвал начальника охраны, затребовав у того самогону, который, как он знал, всегда был у его стражи. Несмотря на заверения начальника, о том, что вверенные в его подчинение люди не балуются спиртным и пригрозив посадить того на кол, если тот не достанет ему требуемого для успокоения лекарства, Скраг получил желаемое и предался пьянству.
   Но долго успокаиваться ему не дали. Самый лучший его хрусталь, хранившийся на полках в пиршественной зале, в одночасье прекратил свое существование. Столовое серебро, которое ему еле удалось увести у одного известного ювелира запада, было расплавлено в его же камине. Древние, хранившиеся в отдельной библиотеке манускрипты, содержащие в себе столько знаний и заклинаний, были подвержены жесточайшей цензуре: одни были отправлены в камин, другие же разорваны на мелкие клочья. И так далее и тому подобное.
   Слуги Скрага уже боялись приходить к нему с новыми плохими вестями, поскольку хозяин теперь не вопил, не орал, а шипел, пытаясь поднять свою руку для магического пасса, но сил от гнева уже не оставалось.
   Скоро им все же пришлось бежать к хозяину за помощью, поскольку теперь она переключилась на них. Скрываясь за своей невидимой сущностью, испытывая вполне праведный гнев, Настя хотела отомстить своим врагам. И в этом она преуспела. Княжна не гнушалась никакими средствами, и досталось всем, хотя больше всех, конечно же, досталось жениху, который, как и Скраг, после нескольких экспериментов заперся в своей комнате и больше из нее не выходил.
   Про Людовика вообще отдельный разговор. Началось с того, что Настя не погнушалась, и пока хозяин с женихом приводили в порядок замок, набрала трупов гадов и насекомых и уложила ему в постель. Кроме того, мотыга была не одна - еще одну, такую же, она уложила у самого входа в комнату Людовика. Одежда жениха была брошена в камин, а поскольку все беды начались еще ночью, то принц остался в ночной рубахе, да еще и с колпаком. Долго ему потом пришлось искать подходящий размер у стражи, все они оказались рослыми и жилистыми, и на нем все смотрелось, как мешковина. Отхожее место его покоев было затоплено, и помои разлились по всему помещению, а слуги отказывались приводить в порядок его комнаты, поскольку опасались новых бед. Людовик был, хоть и посредственный, но все же маг, и сумел преодолеть эту напасть. Но это еще не все. Будучи девочкой сообразительной, Настя устроила еще одну шутку. Каким образом ей это удалось, это неизвестно, но она успела подпилить ножки у всего, что имело ножки в комнате у принца.
   Это надо было видеть!
   Сначала принц наступил на мотыгу. Поскольку ступал он с величественной скоростью, удар был силен. Мало того, что синяк, но его еще назад отбросило, что стало причиной падения пятой точкой на ступеньки, ведшие в его покои. Молодой принц не страдал радикулитом, но его перлы не уступали по витиеватости перлам его хозяина, а уже ко всему готовая стража достала свои пергаменты и начала записывать. Это еще больше разозлило юношу. В своем ночном платье он еле поднялся на ноги (стража не спешила ему помогать, поскольку записывала, хорошо еще никто не просил говорить помедленнее). Поднявшись на ноги, он опрометью бросился в комнату.
   Как говорил классик: "Только велигонец может дважды наступить на одну и ту же мотыгу".
   С принцем так и произошло. Зная, что охрана занята конспектированием его речей, юноша в этот раз не дал такого повода для их восторга, и даже не пытался воззвать к чувству порядочности. Теперь он, практически ни разу не чертыхнувшись, встал, медленно поднялся и подошел к двери. Он осторожно обошел мотыгу. Двух фингалов, как он думал, было достаточно. Эх, зря он тогда ее не поднял и не выкинул куда подальше, все-таки горячий был, не то, что Скраг, который с первого раза избавился от этой коварной штуки. Но продолжим. Учуяв запах помоев и увидев разлитую вонючую жидкость по всей комнате, Людовик позвал слуг. Никто не пришел ему на помощь. Пытаясь вспомнить нужное заклинание, он подошел к столу, на котором, как он думал, должна была лежать его собственная тетрадь. Она там не лежала, она валялась на полу в нечистотах. Чертыхнувшись, Людовик наморщил лоб и все-таки вспомнил необходимую формулу. Сделав необходимые приготовления, он одним пассом очистил комнату. С запахом же было сложнее. Подойдя к трельяжу, на котором стояли его благовония, он стал шарить рукой в поисках самого сильного и стойкого запаха и неосторожно оперся на столешницу. А как уже было сказано, ножки были подпилены, поэтому трюмо вместе с принцем рухнуло на пол. Неизвестно, как ему удалось не порезаться, но синяки он получил нешуточные. Нашарив-таки нужный ему флакон, он смог хоть как то избавиться от навязчивого запаха уборной в своей спальне, расплескав его содержимое повсеместно. Немного отдышавшись, принц присел на стоящее ровно посередине комнаты кресло. Яростный вопль Людовика, раздавшийся после того, как подпиленные ножки кресла сломались, и тот снова оказался на полу, обрадовал не только стражников, стоящих за дверью с письменными принадлежностями наперевес, но даже самого Скрага, который подумал, что чужие беды, лучше, чем собственные.
   Восстав из обломков кресла, Людовик снова подошел к столу. Ярости его не было предела, и он искал, что бы такое сломать или кинуть. На столе было много предметов: пепельница, чернильница, маленький чемодан с перьями и другая письменная фурнитура. Все это полетело в разбитое уже ранее зеркало, растирая его в порошок. Спустив таким образом пар, Людовик облокотился на стол. Как вы, наверное, уже догадались, ножки не выдержали его веса, и новое падение принца огласило весь замок новым воплем.
   Решив, что больше не стоит ничего касаться в этом страшном месте, Людовик рухнул на кровать, которая, кто может сомневаться, рухнула вместе с ним. Пожелав "спокойной" ночи всем деревянных дел мастерам, Людовик закутался в постель. Каково же было его удивление и брезгливое недоумение, когда закутавшись, он почувствовал, унюхал, увидел одновременно всех подброшенных Настей гадов. Подскочив, как укушенный, он начал судорожно отряхиваться, поминая в самых изысканных проклятиях свою несостоявшуюся невесту. Закончив это, немного успокоившись, он (ну ничему людей опыт не учит) уселся на стоящий рядом комод...
   Скраг засыпал удовлетворенный очередным словесным упражнением своего протеже.
   Но Настя не успокоилась на этом. Три дня она изводила своих хозяев. Иногда она делала передышку, видимо, и ей спать хотелось. В это время, хозяин с домочадцами и женихом вылезали из своих конур и судорожно пытались ее отыскать. Но ей как-то удавалось прятаться так, что ее не могли найти.
   В замке теперь все были очень осторожными, переходя из одного помещения в другое, держались за стенку, обходили любое препятствие, кажущееся опасным, но спустя три дня Скраг, радостный и сияющий, как новая гривна, выбежал в одном халате из своих палат! "Ура" - кричал он: "Они идут". Он опрометью кинулся к Людовику, который, как уже было сказано, укрылся в своих покоях, кое-как устроив свой быт. Скраг тогда ступил на порог принца и заявил: "Людовик! Скоро нашим бедам конец!". Он не знал, что принц не был таким же сообразительным, как он сам, и, поэтому, мотыга, оставленная еще в первый день забот, нашла свою мишень. Подготовленные, привыкшие стражники тут же выхватили свои свитки, но им перепало мало. Скраг был так рад, что на такую досаду, как новый синяк, практически не обратил внимания, так, пару проклятий для порядка.
   - Они идут! - говорил возбужденный хозяин, бегая из угла в угол. Он уже успел выкинуть такую урожаистую мотыгу за дверь, поэтому не опасался новых бед. - Они идут!
   - Кто идет? - вопрошал непонимающий Людовик.
   - Как это, кто! - не понял Скраг, - наши избавители! Они уже в замке моего сына, я их чувствую. Ах, я им устрою! - Скраг скорчил гримасу.
   - А может не надо? - принц пытался облагоразумить радостного Скрага, - пусть себе идут, и забирают ее.
   - Нет, так не пойдет, я им всем отомщу за мое унижение! - глаза Скрага уже метали молнии.
   Он произнес одному ему известную формулу и немного успокоился.
   - Слышишь, а может я действительно погорячился? - спросил он Людовика пару минут спустя.
   - Судя по всему. Если у тебя такой вид. Надо было дать им дойти.
   - Ну что же! Видимо именно этим уже не светит.
   - А кто там был хоть, ты понял?
   - Даже не задумывался, но не тот гость, которого я так жду, это точно, его бы я узнал, - Скраг призадумался, - ладно, я к себе оборону держать, но хорошо, что они уже знают, где искать меня. Это уже очень хорошо. Жду не дождусь! - Скраг потер руки, - жду не дождусь.
   Судя по всему, Настя услышала эту весть, и благую, и грустную, поскольку, как она думала, одна спасательная бригада была поражена, лишь бы там этого глупенького паренька не было, который так отвержено ее спасал. Но, так или иначе, Настя решила не сбавлять темп. Прошли еще одни сутки, и Скраг решил попытаться пойти на мировую. Усилив свой голос, так, чтобы его было слышно по всему замку, он предложил своей гостье успокоиться, мол, репрессий не будет, дождемся гостей, передадим с рук на руки, ты, мол, только угомонись, не тронем, отдельную комнату отпишем и так далее. Но Настя на переговоры не пошла. И веселье продолжалось до того самого дня, когда разведчики начали ставить порталы как раз в ту самую сторону, где и находился ледяной замок Скрага.
   Именно в этот день ей удалось совершить самую замечательную, на ее взгляд, пакость. Пользуясь тем, что вся охрана и все слуги были настолько обессилены ее выходками, что засыпали практически на ходу, она проникла на кухню и избавилась от всех запасов, что там были, потихоньку, за ночь, перенеся их в выгребную яму, предварительно сохранив себе немного еды в свем потаенном месте. И именно поэтому, не найдя на обеденном столе даже крошки, Скраг был так зол...
  
  3
  
   А что же разведчики, высланные Кощеем первыми? А они уже подлетали к землям всемогущего Скрага. Привыкнув кое-как к тому, что практически все время в воздухе, Соловей прекратил вечную грызню с юным Горынычем. Поначалу головы долго препирались, кто первый по праву съест злополучного пассажира, ежели он еще одну чешуйку оторвет, но потом Соловей догадался, что это они так просто развлекаются, поэтому перестал обращать на них внимание. Путь их был незаковырист и прям. Пролетая над замком Волдрэнка они было хотели уже возвращаться.
   - Чую силу колдовскую, неведомую, Горыныч, а ну-ка, тормози.
   - Да погоди ты, дай на посадку нормально зайти.
   Они перелетели за границы замка и сели. Посадка прошла удачно, если не считать полетевшего кубарем Соловья. Он буркнул пару ласковых, поскольку уже успел привыкнуть к шуточкам своего пилота, и принялся принюхиваться.
   - Что-то говорит мне, что вот она, наша цель, надо бы поразнюхать поближе, да назад мчать, - глубокомысленно сказал Соловей.
   - Почему ты так думаешь?
   - Сила большая здесь прячется, как и предупреждали нас Кощей с бабкой.
   - А что за сила, можешь понять, или нашу княжну учуять можешь?
   - Нет. Не такой уж я и опытный, как Ягуся, если честно признаться. Но что-то зловещее от замка исходит, это я тебе точно говорю.
   - А вдруг, нету там княжны? - задумчиво спросила левая голова, остальные закивали, - как бы выяснить, а то приведем сюда наших друзей, а окажется, что напрасно времени столько потеряли.
   - Тоже дело, - покивал Соловей, - пойду-ка я на разведку. Ты здесь посиди, отдохни пока, а мне надо рекогносцировку провести и найти лазейку какую-нибудь в замок этот. Авось, и разживусь разведданными.
   - Не разживетесь, гости, - прозвучал голос уже знакомого нам графа.
   Он вышел со стороны замка по тропе, направляясь к разведчикам.
   - Здравствуйте, друзья, я хозяин этого замка, сэр Волдрэнк, приветствую вас на своей земле и к вашим услугам.
   - Ты смотри, а он разговаривает, - съязвила средняя голова.
   - Ага, представительный какой, - вторила левая.
   - Услуги предлагает, - поддержала общий тон правая.
   Как всегда, молодой Змей хотел пошутить, и даже продолжил:
   - А интересно, он вкусный? - все головы начали облизываться, плотоядно выпучив глаза на графа, - хотя имечко странное, ненашенское, как бы ядовитым не оказался, эй, ты, сэр как-там-тебя, ты не ядовитый.
   Рыцарь усмехнулся.
   - Я как-то сам себя не пробовал, - улыбаясь, ввернул он, - но не думаю, комары, было дело, пили мою кровь и не думали умирать, если я не успевал их пристукнуть.
   Змей потянулся к нему, обнюхивая.
   - Голову готов отдать на отсечение, - поделилась одна крайняя другой, - пахнет, навродь, вкусно.
   Граф засмеялся уже в голос.
   - Интересно, а какую голову хоть отдашь? У тебя же их три.
   В разговор встрял Соловей.
   - Так, хорош разговорчики, Горыныч, видишь, он не из пугливых, и шутки твои понимает, давай-ка лучше порасспросим его.
   - Мудрые речи приятно слушать, - граф подошел к Соловью и протянул ему руку для приветственного рукопожатия, - у меня в замке точно нет никакой княжны, гости, теперь уж я готов голову на отсечение дать, хоть она у меня и одна, - он подмигнул Змею, на что тот радостно закивал. - А расспросить вы меня можете, чем могу, помогу. Я, скорее всего, знаю, куда вы путь держите, могу кое-что рассказать. Только не стоит ли нам в замке поговорить?
   Головы утвердительно закивали.
   - А покушать у тебя там, часом, не найдется? А то изголодались мы.
   - Найдется, не переживайте, - он махнул рукой по направлению к замку, - пойдемте.
   - Нет, мы уж своим ходом, - остановил его Соловей, можешь даже ко мне присоединиться - он указал на спину Горыныча, - так быстрее.
   - Всегда так, - уныло резюмировала средняя голова, - пренебрегают силами нашими, норовят бока отдавить, - но все же подставила спину, на которую уселись Соловей с Волдрэнком, и они взмыли ввысь.
   Сели они на дворе замка, как всегда, неуклюже. Судя по всему, Змей испытывал радость, когда его седоки кубарем скатывались с его спины. Соловей что-то неразборчиво буркнул, а граф, почему-то, весело поднялся и кивнул в сторону замка.
   - Пойдемте в дом, - сказал он.
   - Нет, - отрицательно закивали головы, - не влезем, давай уж лучше здесь стол накрывай, слуги у тебя есть? Пусть несут еды, да побольше, побольше.
   Соловей же, напротив, очень хотел осмотреть замок на предмет присутствия княжны или, на худой конец, принца Людовика. Граф это понял и сказал.
   - Слуг у меня, к сожалению, нет, но с едой проблем не будет, - он махнул рукой и на дворе появился стол, ломившийся от разных кушаний, среди которых величественно возвышались три блюда с тремя ароматными, прожаренными барашками. - Кушайте, не отравлено, - он подмигнул Горынычу, а Соловью сказал, - а ты можешь осмотреться в замке. Там нет ничего опасного и, к тому же, ты, насколько я понимаю, профессионал, разберешься и поймешь, что искомого там нет, и не было никогда.
   Соловей кивнул и устремился в сторону замка, а головы тем временем недоверчиво принюхивались к барашкам. Но голод, как говориться не тетка, и тут средняя, как самая смелая, лизнула своего.
   - По-моему, ничего барашек, не отравлен, - она откусила солидный кусок и начала его прожевывать, - вкусный даже, - левая и правая недоверчиво смотрели на среднюю, прислушиваясь к своим ощущениям, но когда та сказала: - очень вкусный, прямо, тает во рту, - сами приступили к своим порциям.
   Скоро явился Соловей и на вопросительные взгляды Горыныча ответил:
   - Нет там никого, и, скорее всего никогда не было, людьми и не пахнет, ну кроме него, - он указал на графа и обратился к нему, - наверное, не мое дело, но, поведай ка сэр, как-там-тебя...
   - Волдрэнк, - помог ему граф.
   - Вот именно, - кивнул Соловей, но повторить и не попытался, испугавшись сломать язык и обидеть хозяина, - поведай, почему живешь один, и откудова здесь силушкой такой несет, аж нос заворачивается?
   И граф поведал свою историю, ту самую, которую днем позже рассказал своим новым гостям: Баюну и Захару. Змей с Соловьем понимающе кивали, кое-где переспрашивали, а кое-где делились своими происшествиями. И, когда граф закончил, Соловей спросил:
   - А кто он, батюшка твой, можешь сказать?
   - Про то, что он правитель ледяной северо-западной земли, я уже сказал, и про то, что колдун очень сильный, тоже. И бессмертный он, во всяком случае, живет уж очень долго. Я, наверное, в него пошел. Четыре века в замке этом сиднем сижу и ничего, здоров и полон сил, - он грустно улыбнулся.
   - Видимо, к нему нам и надо, - резюмировал Соловей, - а на кой ему княжна наша, можешь сказать?
   - Только предположить могу, - почесал затылок Волдрэнк, - думаю, надоело ему в своем ледяном замке, захотелось расширить владения, вот и взял двух наследников заложниками, чтобы и на запад и на восток иметь влияние.
   - Возможно, - согласился Соловей, - а сколько до него добираться, до ледяного замка этого.
   - Точно не скажу, но думаю пять или шесть сотен верст отсюда будет. Далеко он засел, но я там был только младенцем, и помнить не могу, а он, когда поначалу заявлялся сюда, никогда на этот счет не распространялся.
   - Родителей не выбирают, - угрюмо буркнул Соловей, - и тебе, выходит, не повезло с этим, но крепись, мы будем с ним биться, и, может быть, освободим тебя. А теперь нам пора!
   Змей недоумевающе посмотрел на него, поскольку бараны еще не были доедены, Соловей их понял, усмехнулся, махнул рукой, мол, давайте, только быстро и снова посмотрел на хозяина.
   - Еще что-нибудь можешь посоветовать?
   И Волдрэнк рассказал о мороке Скрага, о его боязни смеха и радости, на что Соловей удивительно поднял брови.
   - У Кощея морок лучше, он, наоборот, от смеха расцветает и плечи расправляет.
   - Видимо отец мой не такой сильный колдун, как ваш Кощей, не может решить такую задачу.
   - Возможно, - закончил Соловей, а Горыныч закивал.
   - Кощей у нас такой, единственный и неповторимый, - головы продолжали кивать, а средняя добавила, - хотя, если говорить беспристрастно, старикашка он вредный, - левая и правая ее поддержали дружным хохотом.
   Когда с барашком было покончено, и все слова были сказаны, гости засобирались.
   - Полетим мы, граф, - сказал Соловей, - время терять никак нельзя, нам перед Ягой и Кощеем отчитываться надо как можно скорей, вызнать, где замок этот, чтобы наладить портал туда.
   - Это точно, - подтвердил Горыныч, - а еще и ветер этот встречный, лететь уж очень неприятно, дорога дальняя. Спасибо за хлеб-соль.
   Соловей залез на Змея, тот примерился, побил лапой о землю и взлетел, направляясь на северо-запад...
  
   И вот, теперь они подлетали к землям Скрага. Змею действительно лететь было трудно, поскольку ветер был только встречный, да и еще две бури, которые настигли их в пути, задержали их. Соловей учуял силу могучую верст за двести до цели их путешествия.
   - Давай на посадку, Горыныч, чую близко мы к ворогу нашему. И давай без выкрутасов твоих.
   - Я так не умею, - уже уныло съехидничала средняя голова, но в этот раз посадка была мягкой.
   Они приземлились на широкой пустынной территории, Змей крутил головой в поисках кого-нибудь съедобного, поскольку за последний день у него и маковой росинки во рту не было.
   - Надоел мне этот пост, братцы, - выразила общее настроение левая голова. Другие закивали, а правая продолжила, - может Соловья все-таки съедим, хоть и жилистый, но на безрыбье, как говорится...
   Разбойник даже не удосужился ответить своему попутчику. Он настороженно всматривался вдаль, внюхивался в начинающую пугать его силу. Сила была эта сродни той, что притаилась и в родных лесах, но была несколько иной, и он обдумывал, как быть. А вдруг их учует неведомый им враг по имени Скраг, и не смогут они сообщить Кощею и Яге так необходимых им координат. Но с другой стороны, до самого замка они еще не долетели, и когда будет этот замок, неизвестно. Встреченные ими бури истощили их силы, как Горыныча, так и Соловья. Из-за них они потеряли чуть ли не два дня лету, устали, изголодались. А теперь, находясь в этой пустыне, посреди холодного ветра, надо было думать, что же делать дальше.
   - Надо отдохнуть, - устало сказал он, - утро вечера мудренее, завтра решим, что делать дальше.
   - А жрать мы что будем? - у Змея урчало в животе и все нарастающий голод никак не мог утихомириться.
   - Сейчас придумаю чего-нибудь, - махнул рукой Разбойник и достал из глубин кармана своей рубахи два камешка, - берег на крайний случай, мне бабка дала в дорогу.
   Он бросил один из них оземь. Тут же на месте брошенного камешка появилась длинная шуба, штаны и сапоги, которые тут же принялись обнюхивать головы, страшно раздосадованные тем, что это не еда.
   - Издеваешься, разбойник, - чуть ли не взвыл Горыныч всеми головами, - ты на что это камушек-перевертыш израсходовал?
   - Не издеваюсь, - сказал Соловей, - это мне. Я замерз, уже ни рук, ни ног не чую. Это тебе хорошо, ты огнем дышишь, и огонь в сердце твоем, поэтому холода не замечаешь, а я вот не могу терпеть уже.
   - Второй-то хоть не разбазарь, - понял его Горыныч и стал с нетерпением ждать обещанного ужина.
   - Чего вам? - спросил Соловей.
   - Барашка, - начала левая, - нет, трех барашков.
   - Мало будет, - центральная голова подумала и сказала, - лучше трех кабанчиков пожирнее.
   - А может лучше трех бычков? - предложила правая, - там мяса больше.
   На этом Змей удовлетворился и плотоядно уставился на Соловья.
   - Да вы не съедите столько! - удивился разбойник.
   - Что не съедим в дорогу возьмем, - решил Горыныч, - это же последний камушек, - Соловей утвердительно кивнул, - поэтому в дорогу запасемся, вдруг, не будет более, где подкрепиться.
   - А как же грузоподъемность ваша? - ехидно спросил разбойник, а головы засмущались.
   - Мы это, так, вредничали просто.
   - Так я и думал, ну что же, - Соловей бросил камень на землю, и на этом самом месте появились три огромных, черных быка, так что он едва успел отпрыгнуть.
   Быки оказались живыми, поскольку с камушками-перевертышами была одна интересная особенность - желание надо было загадывать осторожно, и вот Соловей забыл упомянуть в желании своем, что быки должны быть уже приготовленными к употреблению.
   Животные посмотрели в сторону Соловья и сурово забили копытами, выдувая пар из ноздрей. Просто разбойник был щеголеват, и, поэтому, на встречу с князем, откуда, собственно, и отправился на разведку, он пришел в своей любимой алой шапке, и теперь она не давала покоя ужину Горыныча.
   - Ек-макарек! - завопил разбойник, удирая от ринувшихся на него быков, - какой же я идиот!
   Пробежав пару кругов вокруг Змея, который немного удивленно наблюдал за этой сценой, Соловей решил ретироваться на спину своего попутчика. Резво устремившись на это спасительное место, проявив чудеса прыткости, он оказался на хребте Змея и закричал:
   - Пошел на взлет, головастик, аллюром!
   - А зачем? - не поняла средняя голова, - вот он, ужин, а мы что же, улетать будем?
   И Горыныч зыркнул на животных. В пылу гонки за алой шапкой Соловья, парнокопытные даже не заметили Змея, а теперь, увидев его, испуганно припали на задние лапы и жалобно замычали.
   - Сейчас мы и подкрепимся, - Горыныч пошел в сторону так необходимого ему мяса, набирая во вздох как можно больше огня.
   Но не тут-то было, животные, почуяв, что тут и конец их пришел, развернулись и ринулись наутек...
   - Загоняй ты его в угол! - кричала одна голова
   - В какой, на хрен, угол! - вторила ей другая.
   - Пли! Да не туда! Пли! - орал со спины Змея разбойник.
   Вскоре звери разбежались в разные стороны, Змей остановился и, скинув Соловья, навис над ним всеми своими головами.
   - Ты почто это не свистел, гад, ты почто нас без ужина оставил.
   Соловей, понял, что сглупил и указал в те стороны, куда разбежались быки, которые, на удивление, далеко не убежали, а пытались отдышаться от этой бешеной скачки.
   - Вон он, ваш ужин. Ну, погорячился и даже испугался, готов искупить, - он подумал, покивал сам себе головой и приказал, - взлетай, давай, сбивай их в одну кучу и на меня гони, сам только повыше зависни, чтобы ненароком не зацепил.
   Змей понял его маневр, расправил крылья и бросился выполнять поставленную задачу. Так они справились очень быстро. Загнанные быки были гуманно оглушены свистом Соловья и тут же поджарены Змеем.
   - Вот и хорошо, - Горыныч уселся рядом с ароматной добычей и принялся, было, к ужину, как его остановил возглас Соловья.
   - Да что же это творится такое!
   Как оказалось, его новая теплая шуба была втоптана в землю, штаны изорваны, а сапогов и след простыл.
   - Как же мне теперича греться? - недоумевал разбойник.
   Но, не смотря на причитания, кое-как выковырял шубу из грязи, и одел ее. Змей захохотал.
   - Прям щеголь!
   - Да ну вас, - обиженно махнул рукой разбойник и пошел искать сапоги. Вскоре он их все-таки отыскал и подошел к радостному Змею, который уже успел практически дожевать одного быка, - мне хоть оставьте, - возмутился Соловей, - тоже ведь кушать хочется.
   Они ограничились одним быком, был он жирным и сочным, только Соловей жаловался, что не хватает соли, а Змей, причмокивая, заявлял, что голод, мол, не тетка. Доев свой ужин, разведчики решили, что нужно ложиться спать и расположились рядом со своей, так нелегко доставшейся, добычей. Соловей прилег поближе к горячему брюху Змея, а тот, в свою очередь еще и подргеб поближе к себе бычков, на всякий случай, как он объяснил, вдруг, кто-то стырить захочет...
  
  4
  
   Когда Скраг, радостный от того, что гости восточных земель посетили прибежище его отпрыска, неосмотрительно произнес мстительное заклинание, Захар с Баюном как раз собирались просыпаться. Отдохнуть им удалось знатно, поэтому кот, несмотря на свою колдовскую сущность, тихо мурча, позевывал и, облизывая лапу, сладко умывался, пригревшись на своем кресле. Юноша еще спал, обогреваемый камином. Волдрэнк проснулся незадолго до этого, уже успел принять ванну, оделся и в легком настроении спустился в зал, где находились его гости.
   - Время не ждет, господа! - радостно начал он, но тут заклинание Скрага сработало, и замок начал с ужасающим грохотом рушиться.
   Волдрэнк успел вовремя. Воздев руку, он остановил падение потолка, но, поскольку спросонья он до конца не понял, что же происходит, то замок продолжал рушиться, погребая под своими обломками все то, что составляло быт хозяина, его опочивальню, библиотеку, кухню, и прочие комнаты. Только зал остался невредим, поскольку граф удосужился лишь его поддержать в целости и сохранности.
   Все остальное было разрушено до основания. Зал рухнул в подвальные помещения, несмотря на свою внутреннюю сохранность. Очнувшийся от падения, шума и грохота Захар недоумевающе смотрел на смеющегося графа, который, все еще поддерживал потолок зала, хотя уже чувствовал, что опасность миновала.
   - Отец не дремлет! - радостно констатировал граф, - не дремлет!
   - Не пойму я, чему ты так радуешься? - шерсть на спинке Баюна все-еще стояла дыбом, а сам он, непонятно каким образом очутился на люстре.
   - Да как же? - удивлению графа не было предела, - он вас боится! Понимаете! Боится. А значит, - добавил он уже более спокойно, - не так уж силен мой батюшка, как могло бы показаться.
   - Надо отсюда выбираться, - заключил кот, спрыгивая на кресло, которое все еще стояло на том самом месте, где и было до этого злоключения.
   - Сейчас, - граф проверил надежность заклинаний, поддерживающих зал, и сам присел рядом с котом.
   - А чо случилось? - выдал первый свой вопрос Захар, поскольку все еще не мог прийти в себя от сладкого сна, где он, весь такой из себя богатырь, в золотых латах и алом плаще, с молотом-кладенцом в одной руке и сабелькой вострой в другой выручает княжну Настасью из рук могутного ворога Скрага.
   - Ничего страшного, - улыбнулся граф, - папаша шалит. Видимо прознал, что вы в моих владениях и решил от вас избавиться.
   - Мы ладно, а тебя-то за что хотел со свету сжить? - не понял Баюн.
   - Меня не так просто со свету сжить, и он это знает, - хитро посмотрел на него граф, - я же в него пошел, то есть смертушка моя неизвестно где находится, а вот вас бы даже хоронить не пришлось, если бы я не успел.
   - Почему это? - опять задал глупый вопрос Захар.
   - Мой замок был бы вам могилой, - уже серьезно начал граф и продолжил, - мне вот только одно непонятно, - и призадумался.
   - Договаривай, давай, - заелозил кот.
   - Да то и непонятно, за каким дьяволом папаше потребовалось вас со свету сживать. Силы особой не чую за вами, ну ты, Баюн, еще куда не шло, но все равно не в его весовой категории, про тебя, Захар, вообще молчу, - Захар надул губы, но ничего не сказал. Граф же снова задумался, - Что же в вас такого, что испугало его?
   - То нам неведомо, - честно признался Баюн, - мы вообще идем, чтобы Змея настигнуть, и для того, чтобы без нас заварушку не начали, а то, иначе, нас бы вообще в избе Яги оставили, да еще, наверное, цепями приковали бы для надежности.
   - Оставим пока это, - отмахнулся от мыслей граф, - а вот выбираться надо, - он призадумался, - надо мне проверить, что же от замка моего осталось.
   Граф начал читать заклинания. Взор его был устремлен в потолок, и мысль витала где-то далеко. Через пару минут он закончил свои упражнения и лукаво посмотрел на героев.
   - Собственно, так я и думал, - многозначительно вывел он. - Замку кранты.
   - Что делать будем? - уже деловито спросил богатырь.
   - Сначала выбраться надо отсюда, - заключил граф, - а потом посмотрим.
   Волдрэнк снова забубнил колдовские слова, но ничего не произошло.
   - Гм, - вскинул он одну бровь, затем продолжил ворожить, - гм, гм, - граф вскинул другую бровь, - странно! - и снова заулыбался.
   - Что странно? - в нетерпении затребовал Баюн.
   - Не получается, вот и странно, - ответил граф.
   - Да что не получается? - недоумевал Захар.
   - Замок восстановить не получается, - граф задумался, а потом засмеялся пуще прежнего, - видимо папаша хорошие силы в это заклятие вложил.
   - Я вот думаю, - громко зашептал Захар Баюну, - может молоточком его пристукнуть, авось ржать перестанет.
   - Во-первых, ты меня молоточком своим не пристукнешь, - заявил все слышавший граф, - а, во-вторых, все равно смеяться буду. Свободу скорую я чую, и поэтому мне радостно, вы уж извините меня.
   - А как же с вызволением нас из этой могилы? - деловито поинтересовался Баюн, - что делать будем?
   - Вы подождите, - граф махнул рукой, и стол заполнился едой, поскольку кулинарные заклинания его не претерпели краха, - закусите пока, позавтракайте, а я подумаю.
   Он подошел к комоду, на котором еще со вчерашнего вечера остались те два тома, которые он читал, когда не мог провести друзей на территорию своей крепости. Углубившись в чтение, он и не заметил, как Баюн начал вкушать, сперва меланхолично, а потом с хищным удовольствием поставленные на столе яства: сначала карасей, а потом перешел и к жирному сому, туша которого украшала центральное блюдо. Увидев это, Захар тоже решил, что и действительно, пора подкрепиться, поскольку брюхо вчерашнее добро не помнит. Уплетая тушеного кролика, даже он решил, что ничего страшного не произошло, и скоро они тронутся в путь.
   Прошел час. Друзья уже наелись и терпеливо ждали, когда же их избавитель найдет нужную ему формулу. И он ее нашел.
   - Что же, - пожимая плечами, сказал он, - замку, судя по всему, я уже не смогу помочь. Уж очень много папенька в колдовство свое злобы и силы ввалил. Тут трем таким, как я, на неделю работы, но вот одно заклинаньице интересное нашел, красота просто. Глаза его заблестели, как у алхимика, который почти отыскал философский камень, - попробуем? - спросил он друзей. Те дружно закивали головами. - Тогда держитесь! - весело вскричал граф, вскочил на ноги и начал произносить только что вычитанную из книги формулу.
   Тут он был прав. Держаться было надо, поскольку ничего лучше, чем извлечь залу из завалов замка он не нашел. Друзей кидало из стороны в сторону, иногда комната переворачивалась, кругом сыпалась недоеденная еда, кресла и иные предметы, включая молот, подаренный Захару. Кот, кувыркаясь по залу, сыпал такими проклятьями, что, наверное, и Скрагу не снилось, Захар кое-как ухватился за камин и, как мог, отмахивался от налетающих на него предметов. Только граф, как казалось, не видел происходящего. Он так же ровно стоял посередине залы и методично и медленно, как лоцман на судне, выводил ее из завалов. Вскоре пол оказался внизу и сильно треснулся о зыбь, что не придало Баюну благодушия.
   - Посадке, тебя, все-таки учить надо, - начал брюзжать он, поняв, что беда миновала, и они выбрались на поверхность.
   - Потом, как-нибудь, - усмехнулся граф, и продолжил, - мы на свободе! Милости прошу, - он отпер единственную дверь.
   Кое-как придя в себя, друзья, отряхнувшись от объедков и прочей шелухи, вышли на свободу. Волдрэнк, как это ни странно, был совершенно чист и подобных неудобств не испытывал. Он вышел вслед за героями.
   - Ух, е... - только и нашел, что сказать Захар.
   Вид был, действительно, еще тот. От величественного замка не осталось и следа. Теперь это была огромная груда камней, которая, как курган, возвышалась в двадцати шагах от высунутой силой колдовства Волдрэнка комнаты.
   - Что же, - резюмировал граф, - придется учиться довольствоваться малым, - он указал на спасенный им зал. Как я увидел, спать и там можно, судя по вам, а кулинарные заклинания я знаю все, что очень выгодно отличает меня от папеньки, ему, насколько я знаю, они никак не удавались.
   - Это точно, - поддакнул кот, - ты только мышей больше гостям не предлагай, и все будут рады.
   - Заметано, - граф поклонился Баюну, тот кивнул в ответ, - хотя, с другой стороны, папенька не прав. А вдруг не удастся вам меня освободить, что, так и буду в этой глуши в одной комнате сидеть? Раньше у меня хоть библиотека была, а теперь что, - граф насупился.
   - Подожди нас хоронить, - остановил его кот, - видишь, от колдовства могутного убереглись, до тебя дошли, и дальше доберемся и со Скрагом сразимся, особенно, если ты нам обещанный коврик подаришь.
   - Не смеши, Баюн, как я вам его подарю? - граф окинул взором курган, который еще совсем недавно был его замком, но тут его взор зацепился за крепостные стены, которые ранее окружали его замок. Теперь, к его радости, стен не было. На их месте были такие же обломки, которые сложили курган замка. Он похлопал глазами - стены отсутствовали, на невысказанный вопрос кота от только лишь отмахнулся и пошел к тому месту, где ранее были ворота в его владения, переступил через невидимую черту, переступил обратно, опять вышел, и задумался.
   - Захар, подойди сюда, пожалуйста, - попросил он.
   - Зачем это, - не понял юноша.
   - Не спрашивай, подойди.
   Захар подошел. Волдрэнк быстро взял его за руку и с силой потянул на себя. Помня, что из себя представляет заветный вход на территорию Волдрэнка, Захар успел поднапрячься, но, поскольку Волдрэнк тоже был кузнецом, и действовал очень быстро и неожиданно, Захар все-таки проиграл эту схватку и вывалился за несуществующие теперь ворота прямо на хозяина.
   Граф с удовольствием упал на сырую землю и начал кататься с Захаром, радостно обнимая его могучими руками. Недоумевающий богатырь, было, попытался положить графа на лопатки, но не тут то было. Радости графа не было предела, и он с удовольствием начал бороться со своим новым другом. Они катались по земле, пыхтя и весело смеясь, пока Баюну это не надоело. Он подошел поближе, уселся на хвост и глубокомысленно изрек:
   - Ну ладно один, хлопец неразумный, которому и осьмнадцати весен еще не стукнуло, но другой, дядя уже взрослый, я бы даже сказал старый. Вы что, совсем из ума выжили?
   - Да ладно тебе, Баюн! - граф попытался встать на локоть, но в этом оказалась его роковая ошибка. Захар, ничтоже сумняшеся, завалил его на лопатки, вдавил руки коленями в землю и уселся на живот рыцаря. Тот захохотал.
   - Решено, сдаюсь! - смеясь, признал он. Юноша нехотя встал, протянул руку. Граф с радостью ее принял, быстро поднялся и снова улыбнулся Баюну.
   - Будет тебе ковер-самолет, котик, только еще одна проверка, пойдемте со мной, - и он махнул в сторону тропинки, по которой друзья сюда прибыли.
   - Нам не туда! - отрезал Баюн.
   - Да погоди ты, - граф был в полном нетерпении, - пойдем, здесь не далеко.
   И кот решил, что лучше не перечить, мол, хозяин знает, чего просит. И трое отправились назад, в сторону Муромских лесов. Когда они поравнялись с тем местом, где Захар рубил березки, граф сказал:
   - Еще немного, версты четыре, нужно только проверить!
   И они зашагали дальше.
   Когда четыре, а то и пять верст были пройдены, граф возликовал.
   - Папаша-то мой, оказывается, дурень!
   - И с чего ты это взял? - не понял Баюн.
   - А других вариантов не остается! Я свободен! - Волдрэнк схватил кота и, радостно смеясь, закружился с ним в невообразимом танце. - Баюн! Ты не представляешь, какое это счастье, быть свободным! - ликовал он.
   - Да с чего ты взял? - кот не очень обрадовался такой фамильярности, - и, будь добр, поставь меня на землю, - Волдрэнк послушался.
   - Понимаешь, Баюн! Никогда до этих пор не мог я выйти за пределы невидимой черты, которую провел мой отец, никогда до этого не уходил я от замка так далеко. А теперь, пытаясь помешать вам, он, открыл мне двери в мир, и ты думаешь я этим не воспользуюсь? - граф хоть и поставил кота на землю, но все еще держал того за лапы и чуть не раздавил их в своем порыве.
   - Хорошо тебе, - кот с трудом вырвал свои лапы и облизывал их, не смотря на то, что его видели люди за этим занятием, - а нам-то что с того?
   - А то! - граф сверкнул глазами, - я иду с вами, и теперь папаша увидит своего отпрыска, ублюдка, как он меня именовал. И ковер-самолет тебе будет, и помощь моя. Надеюсь, от лишних умений не откажешься. Как же он не учел, старый пень, что разрушив замок, он может разрушить свое же колдовство? Поделом ему! Идем!
   Он снова схватил кота на руки, указал вперед Захару и побежал к руинам замка. Когда они добежали, и Баюн снова оказался на земле, кот зашипел:
   - Воль, еще одна такая выходка и ты без глаз останешься, поскольку выцарапаю.
   - Не страшно, - Волдрэнк махнул рукой, - новые вырастут, я же в папеньку, чтоб ему пусто было.
   - А теперь что? - запыхавшийся Захар вперил взор на графа.
   - А теперь будем ковер вызволять!
   - Может новый сделать проще, - недоверчиво покосился кот в сторону руин.
   - Ничуть, - возразил Волдрэнк, - я его теперь из-под земли достану.
   Он начал прикидывать, где именно был ковер-самолет на момент обрушения замка.
   - Вы только не отвлекайте меня, - попросил он у друзей, - скоро полетим.
   - А может, так полетим, как ты нас через ворота переносил? - Баюн недоверчиво окинул взглядом остатки замка.
   - Не получится, - отмахнулся Волдрэнк, который уже практически вспомнил искомое место, - силенок не хватит, да и, тем более, заклинание новое, и ты на посадку жалуешься.
   - Тогда ладно, - Баюн уселся на хвост и стал ждать, - ты только давай поскорее, время не ждет.
   - Гениев нельзя подгонять, - ухмыльнулся Волдрэнк, - я уже, практически знаю что делать, пойдемте со мной.
   Они обошли спасшую их залу, подошли к руинам. Граф еще немного посомневался и пошел в сторону останков сторожевой башни, которая находилась немного правее от входа. Дойдя до нее, он воздел руки вверх.
   - А теперь держись, папаша, - шепнул он, и глыбы камней разлетелись в разные стороны, но до друзей не достали, хотя Захар и шарахнулся в сторону.
   - Слушай, Воль, - просипел он, - а может ну их, твои колдовские штуки, у меня же сердце не железное.
   - Ничего, дружище, потом спасибо скажешь, - Волдрэнк полез вниз, поскольку уже освободил проход, - висел он где-то здесь, - подойдя к еще одной глыбе камня, он только коснулся ее, и она рассыпалась в прах, - что я говорил!
   - Что-что, а в чувстве юмора ему не откажешь, - иронично сказал кот, а граф с гордостью указывал на маленький половик, на который уместиться вольготно мог разве что Баюн.
   Кот был не в духе. Он покрутил лапой у своего уха, многозначительно зыркая Захару на графа.
   - Да вы не волнуйтесь, друзья, - ликовал Волдрэнк, - размер не проблема, Захар, бери его.
   Богатырю ничего не оставалось, как под насмешливым взглядом Баюна, свернуть коврик в трубку и подняться наверх, вслед за своими друзьями.
   - Ты особенно так не переживай, Баюн, коврик я сделал хитрый, - увещевал в это время кота граф, - все в порядке, только место поровнее надо найти, пойдемте к залу.
   Они снова вернулись к месту приземления залы.
   - Давай, Захар, расстилай ковер! - приказал граф.
   Юноша пожал плечами, развернул половик, и положил на землю.
   - Нет, немного правее положи, - граф продолжал руководить, - шагов на сорок.
   - Сейчас, - парень взял коврик, прошелся немного в бок, посмотрел на Волдрэнка, тот удовлетворительно кивнул, и положил на землю.
   - А теперь отходи, - граф опять лукаво подмигнул коту, пока Захар подбежал к друзьям, - и, - Волдрэнк вознес руки, кое-что произнес, - ждем!
   Ждать пришлось недолго. Мгновение спустя ковер начал расти, разбухая как по длине, так и по ширине. Когда он достиг таких размеров, которые могли бы уже разместить на себе трех путников, Баюн попытался кое-что сказать, но граф остановил его кивком. Еще через несколько мгновений, ковер достиг таких размеров, что на нем можно было разместить целую сотню Елизара. Баюн сказал:
   - Я все понял, Воль, закругляйся!
   - Подожди, еще чуть-чуть и все, - граф оглядел образовавшуюся меховую поляну, а потом решил, - все, готово, можно лететь.
   - А ты не переборщил? - недоверчиво спросил Баюн.
   - Не думаю, - чему-то радуясь, изрек граф, - с удобствами хотел лететь.
   - Подождите-ка, - прервал их размышления Захар, - давайте-ка я за молоточком сбегаю, а то чуть не забыл из-за вашего коврика, да и котомочку Баюна надо достать. Способности способностями, но скатерочка его - это очень важная вещь.
   - Точно! - кот только вспомнил, - там еще и кладенец имеется, а то перед Ягой так или иначе ответ держать придется.
   - Стой, Захар, бегать не придется, - граф снова сделал пасс рукой, и спасенная им зала взлетела, - лететь с удобствами будем. Сейчас, - он немного подкорректировал рукой перемещение комнаты и водрузил ее на ковер.
   - Так вот ты чего удумал, граф? - восторженно мяукнул Баюн, - правильно, там то и кресла и камин, вот! - он многозначительно поднял лапу, - учись, Захар, друзей находить, пока я жив.
   Граф рассмеялся.
   - Пойдемте, друзья, - сказал он, - там ведь тоже порядок навести надо.
   Они зашли в оставленные недавно хоромы и ужаснулись - порядок действительно надо было восстанавливать, но граф поступил мудро. Он отстранил друзей за спину и немного поколдовал. Через пару минут зала заблестела, как новенькая, все предметы лежали на своих местах, а от разбросанного завтрака не осталось и следа. Он даже слегка зацепил своим колдовством себя и друзей. Вывалянный в пыли камзол графа блистал, рубаха Захара снова была белоснежной и даже кот удивленно оглядывал себя, не найдя ни одной косточки от съеденных ранее карасей, на которые до поры не обращал внимание, но которые, как он знал, засели в его шерстке.
   А теперь все готово! - восторженно изрек граф, - присаживайтесь и вперед.
   Захар подошел к камину и схватился за него, поскольку уже знал, что это самое безопасное место. Баюн, вспоминая свои мытарства, когда летал туда-сюда во время вытаскивания комнаты из завала, запрыгнул на Захара, авось, пронесет. Граф засмеялся и щелкнул пальцами...
  
   Ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Кот, недоумевая, посмотрел на Волдрэнка, тот тоже пожал плечами и осторожно подошел к двери. Выглянув за нее, он поднял бровь.
   - Ничего не понимаю, - сойдя с ковра на землю, сказал он, - да быть не может, чтобы я ошибся, хотя, - усиленно скребя подбородок, граф пытался понять, - ну точно! - возликовал он.
   - Он меня уморит, - пожаловался Захару Баюн, - то ковер-самолет размером со столешницу, то ковер-самолет - не самолет. Может ну его.
   - Да брось, - отмахнулся Захар, - сейчас наладит, я в него верю.
   - Посмотрим, - буркнул кот и пошел в комнату, - я в эти игры не играю, сами разбирайтесь.
   - Пойдем, Захар, я башню перепутал.
   Провернув те же действия, как и с предыдущим ковром, они нашли еще один, тютелька в тютельку прежний.
   - Давай-ка его проверим, - недоверчиво покосился на него граф.
   - Давай, - согласился Захар.
   - Расстилай и становись на него!
   Богатырь развернул ковер, положил на травку рядом с разрушенной башней и, как вкопанный встал.
   - Сейчас, - сказал Волдрэнк и щелкнул пальцами.
   Ковер, скорее всего, был тот самый, поскольку взмыл в воздух, не раздумывая, а Захар, которому держаться было не за что, свергся с высоты собственного роста.
   - Хорош шутить, Воль, - насупился он.
   - Без обид, Захарушка, без обид, только проверить хотел, - сказал граф, сворачивая ковер в трубку.
   Перенеся теперь уже правильную находку поближе к комнате, и найдя более-менее ровную площадку, граф самолично развернул ковер, положил на землю, жестом отстранил Захара и начал увеличивать. Дождавшись необходимого момента, граф стал переносить залу. Дикий мяв был ему ответом, судя по всему, Баюн не был достаточно закреплен для такого маневра.
   - Предупредить надо было, - почесал пузо Захар, - он ведь тебе за это потом плешь проест.
   - Его право, - усмехнулся Волдрэнк, - не надо бояться, прорвемся.
   Когда зал был перенесен на новый коврик, теперь уже летающий, граф и богатырь зашли в комнату. На пороге сидел злобный кот и исподлобья смотрел на графа.
   - Позже поговорим! - только и сказал он, развернулся и прыгнул на кресло.
   - Позже, так позже, - как-то заговорщицки хлопнул граф по плечу Захара, - что же, полетели? - и щелкнул пальцами. Непонятно, каким образом, но Захар уже держался за камин, который находился в противоположной стороне комнаты. Хотя все было уже на мази. Ковер, помещающий на себе целую комнату с гостями в придачу, аккуратно взмыл ввысь и полетел.
   - Ты, давай на северо-запад держи, - буркнул обиженный кот.
   - А то, не учи мертвеца могилу копать, - усмехнулся граф, - полетели!
   - Ты бы еще нас править научил, - задумался кот, - а то, вдруг тебе поспать захочется.
   - Это не сложно, - хмыкнул Волдрэнк.
   Он в нескольких словах объяснил принципы управления ковром-самолетом, только Захар всего не понял, лишь попробовал несколько виражей, которые ему не удались, на что кот глубокомысленно изрек, что капитаном тому не быть, а потом Захар спросил:
   - Слушай, Воль, а почему у тебя два одинаковых половика было, один летает, а другой нет?
   - Их вообще-то не два, а сорок три, я просто с башней ошибся. Я его таким образом от папиного взгляда прятал, когда смог воплотить идею Кощея.
   У кота полезли глаза на лоб.
   - Сорок три! У тебя, что, было сорок три башни в замке,
   - Да нет, - усмехнулся граф, - сорок пять, но те, которые у ворот стояли, я ковриками не застилал для конспирации.
   - Снимаю все упреки, - кот задумался, - нда, уел ты меня сэр Воль, уел. Но, - Баюн понял лапу, - ничего, и я тебе когда-нибудь себя покажу.
   - Не сомневаюсь, - согласился граф.
  
  5
  
   Средняя голова Горыныча сладко зевнула и проснулась. Потом решила разбудить товарок, куснув их слегка за шеи. За ночь, которую пришлось провести на ровной, пустынной земле, усеянной камнями, Змей отлежал все бока, поэтому привстал и начал разминаться. Это разбудило Соловья, который кубарем откатился от приподнявшегося Змея.
   - Полегче нельзя? - сварливо поинтересовался он.
   - Не брюзжи, - средняя голова приподняла Соловья за шиворот шубы, - и пошевеливайся, давай. Нам сегодня еще лететь и лететь, вот только позавтракаем, - Змей любовно покосился на прожаренных бычков, - и сразу в путь.
   - Так и быть, сегодня я добрый! - поскольку давеча разбойнику удалось выспаться в тепле и хорошо поужинать, да и теперь его ждал завтрак, он решил не быть букой, и радостно встретить это утро.
   - Где бы нам речушку какую-нибудь найти? - вслух подумал Горыныч, - а то опять всухомятку жевать как то не с руки.
   - Это ты правильно заметил, друже, - ответил ему Соловей, - а может слетаешь на разведочку.
   - Не-е-т, дорогой наш разбойничек, быков мы на тебя не оставим, - Змей начал кивать всеми своими головами, - полетели вместе. Да и смысла нет летать туды-сюды. Полетим вперед, на северо-запад, и как только появится хоть какой-нибудь завалящий водоем, сразу привал устроим.
   - Согласен, иногда и в твою голову приходят умные мысли.
   - В какую именно? - ревниво загалдели все три головы. - В мою? А может в мою?
   - В твою, в твою, - не стал уточнять Соловей, и уселся на спину к Горынычу, - что же! Помчались!
   Пошаркав когтями о землю и расправив крылья, Горыныч взлетел. Сделал круг, немного спустился, и схватил бычков (кто же про такое забудет).
   - На взлет! - проревели головы и устремились вперед, на северо-запад.
   Не пролетев и тридцати верст, они приметили на голой земле небольшой ручеек, который зигзагами пробивал себе путь на этом безлюдном плато.
   - Приземляемся! - средняя голова опустилась вниз, указывая товаркам удобное пристанище. Те согласно покивали, и Горыныч пошел на посадку.
   - А тут не плохо, - удовлетворенно определил Соловей, - умеете найти, где получше. Надо было еще вчера сюда долететь.
   - Не скажи, Соловушка, - возразила ему средняя голова, - вчера у нас силенок на этот путь уже не хватило бы, а вот сегодня мы накормленные, отдохнувшие, поэтому так легко этот путь нам дался.
   - Давайте, что ли, завтракать? - предложила правая.
   - Лучшего и не придумать! - поддержала ее левая.
   - Давайте! - согласились вместе средняя голова и Соловей, и друзья приступили к трапезе...
   Бычок еще не был обглодан даже на половину, как на горизонте с той стороны, откуда прибыли Змей с разбойником, появился странный летающий объект. Случайно обратив внимание на это обстоятельство, сначала левая голова, а потом и все остальные, прекратили есть, и, положив крыло на плечо Соловья, кивнули в ту сторону.
   - Интересно, а что это за зверь? - спросила левая.
   - Действительно, таких мы еще не встречали, - согласились средняя и правая.
   - По-моему это не зверь, - задумался Соловей, - а какое-то строение.
   - Ты так думаешь? - недоверчиво спросила средняя голова.
   - Предполагаю, - кивнул разбойник, - Похоже на какой-то дом, что ли, только вопрос, почему оно летит?
   - И не опасно ли это? - поддержала его левая голова.
   - Надо проверить, - предложила правая, - полетели на разведку.
   - А может разведку боем? - хитро прищурившись, поинтересовалась средняя, намекая на то, чтобы поджечь странное строение.
   Летающий дом, между тем, подлетел уже на такое расстояние, что все увидели, что это именно строение, летящее по небу, а не какое-либо животное.
   - Я вот думаю, - разбойник решил попридержать боевое настроение друзей, - а вдруг это морок какой, али наваждение. Может на него вообще не стоит внимание обращать.
   - Не согласны мы, - за всех ответила средняя голова Змея. - Мы думаем, а не разведка ли это наших врагов? Может поджарить ЭТО да и забыть.
   - Так летит-то дом не из северо-западных земель, а с нашей стороны, - недоверчиво возразил Соловей.
   - А вдруг он круговую разведку свершал? - не сдавался Горыныч, - и теперь вот домой собирается.
   - Не знаю, не знаю, - разбойник продолжал сомневаться, - не хотелось бы ошибиться. А вдруг ЭТО вообще к нам никакого отношения не имеет? Может какой-нибудь колдун западный развлекается, летая туды-сюды в этом странном предмете, так сказать, светская жизнь у него такая.
   - И как это определить? - спросила рассудительная правая голова.
   - Да, в принципе, ты прав, Горыныч, надо бы разведать, но только не боем, а то полыхнешь еще, да и поджаришь хозяина в его жилье, а мы и спросить ничего не успеем, какие с покойничка сведения.
   - Но как ты предлагаешь это сделать? - не успокаивалась правая, - ОНО же нас так или иначе заметит, кто бы там ни был. Размер-то у нас не мелкий, да еще и добыча наша, - Змей ласково покосился на оставшееся мясо, - тоже порядком места занимает на этом плато.
   - Давай подлетим, да и узнаем, - внесла простейшее решение средняя голова.
   - А бычки как же это? - возмутилась левая, - на одного Соловья оставлять опасно.
   - Ну, вы даете! - уже со смехом отозвался разбойник, - я столько, с одной стороны, не съем, а, с другой, никого здесь нету, поэтому никто не отберет вашу добычу, да я и сам хотел бы полететь, а то я знаю тебя, Горыныч. Ни в чем не разобравшись, полезешь в драку, и, или хозяина изведешь, или сам огребешь.
   - Тогда полетели вместе, - решила правая, - вместе с закуской. - Змей все-таки не хотел расставаться с таким трудом добытой едой.
   - Не чуди, чудовище, - остановил Горыныча товарищ, - Ежели и попадется какой-нибудь придурок, который покусится на вашу добычу, то я это увижу, прицельно свистну с твоей спины, и проблема будет решена. В общем, полетели.
   - Ладно, так и быть, садись, полетели.
   Соловей прыгнул на Змея с уже ставшей привычной за это путешествие удалью, и они взвились вверх...
  
   - А вот и ваши друзья, ребята, - граф Волдрэнк стоял подле окна залы, летящей на ковре-самолете. Он указал куда-то вниз.
   - Судя по всему, летаем мы быстрее, чем Горыныч наш, - Баюн уже вскочил на подоконник и любовался на своих друзей.
   - Есть такое, - признал рыцарь, - здесь, в этом ковре, очень хорошее колдовство введено, я его долго пестовал, а дракон ваш летит только тогда, когда силы при нем.
   - Он не дракон, а Змей, сколько тебе говорить, - почти автоматически огрызнулся кот.
   - Но порода-то у него драконовская, - возразил Волдрэнк.
   - Змеиная, - не сдавался Баюн.
   - Да хорош вам, - встрял Захар, - главное, вот они. Вместе нам веселее будет путешествовать.
   - Тебе-то весело, - насупился его наставник, - летишь тут, трескаешь за милую душу все, что тебе Воль предоставит, а мы с ним отдуваемся, ведем наш корабль на встречу к свершениям!
   Кот Баюн в чем-то был прав. Дело в том, что Волдрэнк легко обучил его вести ковер-самолет, управлять им, а вот Захару эта наука не пошла, поскольку познаний колдовских у него не было, если не включать ту особенность, которой наградил его Кощей: видеть действия врагов и молниеносно реагировать на них. Поэтому пришлось им вдвоем (Баюну и графу) попеременно управлять их летательным аппаратом, сдавая друг другу вахты. Юноша же в этом не участвовал, так, иногда выступал в роли смотрящего, когда его товарищам необходимо все-таки было отдохнуть. А в остальное время он ел, спал, и еще отвлекал своих кормчих всякими разными вопросами, которые иногда вводили в ступор даже графа.
   - Хотя, - призадумался Баюн, - если и Соловей усвоит эту нехитрую науку управления ковром, то, конечно же, веселее будет, я снова за тебя примусь. Будешь у меня тут с Волем фехтованием заниматься, все ж таки богатырь, должен и это уметь.
   Волдрэнк засмеялся.
   - Ну, уж нет, с ним я фехтовать не берусь. Как возьмет свой молоточек да примется им махать, я его даже с кладенцом не одолею.
   - А кувалду его мы у него заберем, - сурово пообещал Баюн, - вона у тебя сколько мечей по стенам висит, дадим подходящий и пускай себе тренируется.
   - Я тебе заберу! - Захар обиделся, - это же самого Воля подарок, я теперь с ним никогда не расстанусь.
   Кот махнул лапой, дескать, не глупи, парень, а сам продолжал с неподдельной радостью смотреть на приближающихся друзей, которые о чем-то там совещались внизу. Тут Соловей запрыгнул на спину Горыныча, и они взлетели, устремившись навстречу к летающему ковру, быстро набирая скорость.
   - Заметили нас, красавцы, - ласково мурлыкнул кот, - летят в объятья наши нежные.
   Если бы так. Несмотря на увещевания Соловья, Горыныч решил провести разведывательную операцию боем. Резко взмахнув крыльями, он устремился ввысь и за одно мгновение оказался на недосягаемой высоте, гораздо выше летящего здания. Попарил немного, чувствуя свое превосходство, а, затем, сложив крылья, тараном бросился на непонятный ему летающий объект.
   Как бы не любили пошутить головы над своими седоками, когда периодически сбрасывали их со спины во время посадки, но летал Змей отменно, и садиться мог так, как ему было нужно на текущий момент, хоть мягкую посадку мог обеспечить, хоть жесткую. В этот раз он плюхнулся на залу всем своим могучим телом, практически не сбавляя свою скорость, причем Соловей сумел удержаться на его спине, хоть и тряхнуло его изрядно. Странный объект качнуло, он дал крен и даже немного нырнул к земле, но все-таки Волдрэнк умел колдовать хорошо и делал свою игрушку со всем тщанием, поэтому ковер удержал весь этот груз на себе, хоть и сбавил в скорости.
   - Да ты совсем, что ли, оборзел, ящерица с крыльями! - возопил выскочивший из залы на край ковра Баюн, - погубить, что-ли, всех нас удумал, трехголовая недоросль.
   Увидев Баюна, Змей одновременно обрадовался и понял, что немного перегнул палку. Теперь точно от кота не будет покою, изведет претензиями.
   - Ба, да это же Баюн, - как-бы невзначай левая голова доложила средней, - а мы тут думаем, гадаем, кто же на наших бычков вздумал покуситься.
   - Тсс... - громко прошипела правая, - эта скотина нам теперь жизни не даст, особенно если кто-то пострадал после нашего прыжка.
   - Все пострадали, дубина ты стоеросовая, - все так же хмурился кот, - знаешь, как я о подоконник шмякнулся, теперь точно шишка будет.
   - Прости, Баюша, кто же знал, что ты тут находишься, на злодея тайного наткнуться боялись, - загалдели головы.
   - А я вам говорил, - подначил Соловей, - разобраться сперва надо было, прежде чем с неба сковыривать гостей наших. Хорошо еще, что огнем не пальнул.
   - Мысль была, - признался Змей правой головой, - но мы-таки тебя послушались, не стали запекать неведомого нам гостя в его же хоромах, хотя хоромы какие-то странные, колючие какие-то, даже нам больно.
   - Это потому что хоромы не целые, - из двери показался Волдрэнк, - кусок моего замка, пусть земля ему будет пухом, единственное, что от него осталось.
   - Ух ты, и граф как-там-его здесь! - обрадовались головы, - а ты здесь какими судьбами, тебе же путь из земель твоих заказан.
   - Зови меня Воль, не запутаешься, а здесь я такими судьбами, что батюшка мой сглупил, разрушив замок и прежнее свое колдовство, он открыл мне путь на все четыре стороны.
   - Ага, я сам видел! - встрял вышедший Захар, - Воль даже сначала не верил счастию своему, ходить за ним пришлось далековато, пока он привык и уразумел.
   - Мне, в принципе, понятно, что из всех открытых сторон ты выбрал ту, которая ведет в хоромы папеньки твоего, - начал Соловей, - но не совсем ясно, почему здесь находятся Захар и Баюн? Что, Ягуся с Кощеем нам одним не доверяют, решили еще группу для разведки выслать, авось, обмишуримся?
   Кот, как будто не слыша вопроса, начал облизывать лапу и мыть свою мордочку, но Захар, будучи человеком простым, сразу же ответил на поставленный вопрос.
   - Тут вот ведь какое дело, други. Нас с Баюшей на выручку Настеньки и брать старшие друзья ваши не захотели. Мы покумекали и решили, что надо самим браться за это дело, и пошли искать ворога. Тем более путь всем нам известный был.
   - Небось, Баюн тебе такую идейку подсказал, парень? - понятливо кивнул Соловей.
   - Да не, не только он, у меня у самого такая же мысль зрела, просто он раньше меня предложил.
   - Два сапога пара, - решил Соловей, а Горыныч поддакнул:
   - Это точно, - сказала левая, - хотя вот в нашем случае парой получается три сапога. Парадокс, однако.
   - И тебя, судя по всему, не минула наука Кощеева, дружище, - мяукнул Баюн, - слова-то какие научные.
   - Да все думал, куда слово-то это ввернуть, и, видимо - это именно тот случай.
   - Все это хорошо, ребята, но давайте располагаться, - решил побыть хозяином Волдрэнк, - Соловья мы можем внутрь взять, но тебя, дорогой Горыныч, мы в залу не вместим. На крыше разместишься, да и мы можем иногда выходить наружу. Хотя холодина здесь, однако.
   - Оно конечно понятно, мы так согласны, так и силы сбережем, а как же наша закусочка, - ковер как раз пролетал над той излучиной, где до этого так мирно вкушали еду Горыныч и Соловей, и где, так и не скраденные, лежали полтора бычка.
   - Дам я тебе закуски, - засмеялся граф, - лучше прежней.
   - Нет, так не пойдет, скока мы на него времени угрохали, пытаясь догнать и поджарить, - справедливо возразила правая голова. С собой возьмем.
   - Ну, если на потолке уместишь, бери, только учти, еда не проблема.
   - Оно-то да, только это не правильно, столько мяса выкидывать, авось пригодится еще, - рассудила правая.
   - Лети, забирай, да и располагайся, только прыгать так больше не надо.
   - Неужто мы без понятиев, - обиделся Змей, - посадка мягонькой будет, не боись, мы же теперь знаем, кто внутри.
   Змей легко взлетел со своего насеста, устремился вниз, схватил добычу. Затем, подлетел к крыше (если это разбитое перекрытие потолка залы Волдрэнка можно было так назвать) и, также легко приземлился, уложив еду рядом с собой.
   - А может ему как-то отдушину в крыше сделать? - предложил Соловей, - мы-то внутри общаться будем, а он и не при делах будет, обидно и нам и ему. Все-таки мы одна команда.
   - Не волнуйся, друг, я уже продумал этот вопрос, - ответил ему граф, - крышу дырявить мы не будем, холодно уж очень, а вот слух ему я открою, да и наш слух тоже. Все, что головы там скажут, услышим. Формулка-то простая, как пареный веник, но только учти, Горыныч, говори тихо, чтобы батюшка мой не прознал, мы услышим даже если шептать будешь.
   - Усекли, Воль, будем говорить шепотом, хотя конечно, плохо это, что мы видеть друг друга не будем.
   - А я вот чего подумал, Воль, - вдруг встрял Захар, - ты же ковер увеличить смог? Смог! А почему же ты наше убежище увеличить не можешь, теперича уже вместе с ковром, тогда и Змеюшке будет где разместиться, и поговорим, и будем видеть друг друга.
   - Не подумал, - признался Волдрэнк, - вот, честное слово, не подумал. Хотя, - он поднял палец, - чем больше наш корабль, тем больше вероятность, что отец нас заприметит, когда мы к замку его подлетать будем. Я же не в курсе, где он, идем на ощупь, а себя нам не нужно обнаруживать как можно дольше.
   - Так, а может мы, лучше, Змея уменьшим? - предложил Баюн, - вон, у Яги это лихо получилось, когда Захар, - кот ткнул лапой в сторону богатыря, - на лес наш шел с косою востренькой и молотом пудовым.
   - Трехпудовым, - уточнил юноша.
   - Не есть важно, - призадумался граф, - а ведь это мысль.
   - Плохая мысль, - глубокомысленно заметила правая голова, - я не согласная, - другие головы закивали, мол, и мы тоже.
   - А здесь нет ничего страшного, Горыныч, - поспешил успокоить его граф, - я вмиг тебя сделаю таким, каков ты есть, если приспичит. А так, действительно, всем проблем меньше, и ковру (нагрузка уменьшится) и нам не нужно будет напрягаться, выясняя, кто из вас, - Волдрэнк кивнул в сторону голов, - говорит с нами.
   - Но только не в канарейку! - сошлись в общей мысли головы, - не меньше ваших размеров.
   - Согласен, - граф был удивлен, что эта простая мысль не родилась в его голове, но, поскольку в разведывательных операциях он принимал свое участие впервые, то сделал себе скидку.
   - Подождите! - вдруг остановила общую радость принятым решением левая голова, - а как же бычочки?
   - Точно, точно! - поддержали ее товарки.
   - Да надоели вы со своими быками, - не сдержался Соловей, - не тронет их никто, мы же в воздухе, летим вот, с хорошей скоростью даже. В общем, так, - он стал строг, - уменьшайся, сам же умеешь, залазь в хоромы, а о добыче своей не думай и не говори, не до нее сейчас, да и, скорее всего, в уменьшенном размере ты есть меньше будешь, что тоже плюс, поскольку мы не знаем, сколько нам еще лететь.
   Горыныч подчинился мнению друга. Достаточно быстро он принял размер, не больший чем у Захара, несмотря на то, что это ему и не нравилось. Зайдя в залу, он не преминул высказаться:
   - Ох! А хорошо тут у вас, удобства всякие, - он плотоядно уставился на стол, усеянный яствами. - А можно мне покушать, нервы, понимаете.
   Все засмеялись, даже Захар, который в обычное время тоже предполагал, что говорить лучше на полный желудок. Друзья уселись за стол, но тут Волдрэнк сказал:
   - Надо бы, чтобы хоть кто-то из нас был на страже, вдруг замок пролетим.
   - Точно! - согласился Баюн, - предлагаю Змея первым на стражу выставить, - он вообще о трех головах, не пропустит.
   - Да ты чего, ушастый, - насупился Горыныч, - кушать хочется.
   - Давайте я пойду бдеть! - предложил Захар, - пусть Змеюшка откушает, да и Соловушке нужно подкрепиться, а я потерплю.
   Как ни странно, все поддержали героический порыв богатыря. Будучи более взрослыми, если не сказать старшими друзьями, все понимали, что, как советчик, Захар мало им пригодится, мол, все-таки, юн и не зрел, да и все равно потом отыграется, съест и выпьет все, что останется, да и еще у графа сладость какую-нибудь выканючит. Они сели за стол, и начали пересказывать перипетии своих судеб друг другу, для того, чтобы сложилась общая картина, прежде чем придумывать новые планы.
  
  6
  
   Совершив портал, сверяясь с поправкой Кощея, и проделав еще двадцать верст по установленному плану, Черншок принюхался:
   - Колдовством несет! - сказал он, - очень большим колдовством, с эпицентром аккурат по нашему пути.
   - И я чую, - согласилась Яга, - только моей волшбы здесь нетути, только ваша, Ювропейская.
   - Не согласен, бабушка, - покачал головой Янош, - тут какая-то своя магия, отличная и от вашей, и от нашей. Надо бы разведать!
   - А как, если не секрет? Враг не наш, это точно, да и враг ли это, не берусь судить. Может это тот самый бука, что безвылазно в замке сидит, про которого весяне баяли? Ты часом расстояние не чуешь, где эпицентр, прости его Господи, волшбы этой находится.
   - Где-то рядом, верст пять или десять будет. Надо пробираться мелкими скачками.
   - Не надо, - возразила Яга. Янош вопросительно посмотрел на нее, та ответила, - силы беречь надо твои. Будем пробираться мелкими перебежками. И не смотри на меня так, - Яга подняла руку на пытавшегося возразить колдуна, - я бабка боевая, хоть и нога у меня костяная, а и тебя за пояс заткну, ежели придется соревноваться, кто из нас быстрее добежит.
   - Вот уж и не знал, что это так. Извини, если что! - повинился Черншок, несмотря на то, что толика недоверия все еще сквозила в его глазах, - но если с этим проблем нет, то побежали.
   Он задал темп, отличающийся неторопливостью, поскольку все же волновался за старушку. Баба Яга решила, что парень совсем уж над нею издевается, поэтому, выкрикнув "посторонись", обогнала его и помчалась раза в три быстрее, чем до этого бежал сам колдун. Парень изумился, поднажал и догнал ее.
   - Удивительно все это! Все вы удивительные существа! - прохрипел он, пытаясь держаться заданного темпа.
   - Ты давай молчи, дыхание береги, а то, как бы мне тебя тащить на себе не пришлось, - остановила его болтовню Яга. - Позже обсудим все дива дивные, что тебе пришлось увидеть, а теперь за дело! - она еще поднажала, и теперь неслась вообще, как угорелая. Колдун попытался пожать плечами, но во время бега это ему мало удалось, поэтому он, собрав все свои силы в кулак, догнал старую ведьму и попытался держаться ее темпа.
   Через пару-тройку верст она остановилась, как вкопанная, так что Черншок ее едва не сбил.
   - Гм! - многозначительно подытожила Яга, - чую котика нашего, был он здесь, скотина эдакая, догоним, все уши оторву. Ну и то хорошо, что значит, не ошиблись мы с выводами о том, куда направилась наша парочка.
   - А тут других вариантов не было, - пожал плечами Янош, - может, дальше побежим.
   - Да не торопись ты, - Яга что-то вынюхивала с левой стороны от тропинки, по которой путники держали путь, - ага! - она вперила палец в сторону шести берез, которые как-то выделялись на фоне других деревьев этого леса.
   - Кто-то тут давеча колдовство сотворил! - она причмокнула, призадумалась и тут взвилась, - нет, ну ты посмотри, что удумали, злыдни, они мой ножичек заговоренный в деревца невинные обратить посмели.
   - А что, Баюн обладает такими знаниями? - удивился Янош.
   - Сметаной ему по всей морде, - отрицательно покивала головой Яга. - Кто-то другой у него, судя по всему, ножичек отобрал, и сотворил сие безобразие. Как бы наших друзей в полон не увели вороги неведомые, что в замке сиднем сидят.
   - Точно, так что и нам рисковать не следует. Магию чую уже близко, надо, наверное, темп сбавить, чтобы не налететь на врага, в руки его себя на тарелочке с голубой каемочкой не подать.
   - Устал что ль, родимый? - усмехнулась Яга, - али испужался? - она похихикала, но увидев задумчивый взгляд Яноша, присмирела. Затем повинилась: - ты, только, не обижайся, но побузить перед вылазкой захотелось, так сказать для поднятия духа боевого. Побежали, наверное.
   Они припустились, сбавив, однако темп. Баба Яга подслеповато щурилась вдаль, Черншок принюхивался и тоже, не мигая, смотрел на приближающуюся цель...
   Вот те на! - вздохнула Яга, когда они выбежали на огромную поляну, посреди которой возвышался курган из обломков замка Волдрэнка. - А ворог то где?
   - Нету его, не чую ни одной живой души, - ответил ей колдун. - Вероятно, успели сбежать отсюда до того, как все случилось.
   - А что случилось то? - Яга посмотрела на Черншока, пытаясь понять, что же такого тот усмотрел в этой куче.
   - Да то и случилось, что здесь замок стоял совсем недавно, и буквально на днях был разрушен. Поэтому и силой такой несет, иными методами, кроме как магией таких дел не наворотишь.
   - Как сказать, как сказать, - бабка пожевала губами и решила поделиться секретом, - наш Кощеюшко такое зелье взрывное изобрел, милое дело, и волшбы никакой не надо, как он мне сказал. Говорит, не то, что замок, весь лес перевернуть можно, ежели без головы к делу подойти. Ну да ладно, Кощей зелье то в секрете держит, никто не догадается, так что ты прав, скорее всего, волшбой невиданной разрушениев таких натворили. Вот до чего же колдун невоспитанный пошел, - бабушка закручинилась, - ломать, мол, не строить, и душа в спокойствии от делов безобразных, вот оне и балуются тем, что замки рушить изволят.
   - Хорошо хоть, что никто не нашел смерти в этом кургане, - подытожил Черншок. Бабка согласно закивала.
   - Только вот интересно, а куды девались то покойнички несостоявшиеся?
   - Убежали, видимо, - нашелся Янош.
   - Да и без тебя ясно, что сбегли, а вот куды, это не ясно, и были ли среди сбегших наши Баюша с Захаром, тоже неведомо.
   - На этот вопрос трудно будет ответить, как мне представляется, да и нам след держать путь в сторону северо-запада, давай уже, наверное, портал буду наводить.
   - Погоди, надо бы Кощею сообщить про руины энти, авось, чего подскажет, план, так сказать, поправит.
   - Эх, еще один портал впустую потратим.
   - Не впустую, - Яга многозначительно нахмурилась, - нам бдительность терять нельзя, лучше семь раз отмерять, а потом уже не чинясь головушку ворогу, княжну спершему, отрезать.
   - Твоя правда, бабушка, тогда надо бы мне засечь расстояние, чтобы потом уже можно было двадцативерстными прыжками продолжить.
   - Замеряй и вперед, - скомандовала Яга, но Черншок уже произвел все необходимые вычисления и вот, около них заклубилось окно портала...
  
   - Какие новости? - нетерпеливо заерзал Кощей, увидев шагнувших в портал Ягу и Черншока. Князь с королем сидели тут же, вопросительно глядя на разведчиков.
   - А новости следующие, - Яга посмотрела на своего друга и кивком предложила продолжить Яношу.
   - Нашли мы ту силу, - начал тот, - что рядом с весью пострадавшей была, теперь это и не сила вовсе и не замок, а лишь руины, высящиеся огромным курганом. Кто-то очень быстро и качественно уничтожил его, но, что характерно, живых там не оказалось, впрочем, и мертвых тоже. Они успели избежать тяжелой участи быть погребенными в завалах.
   - Ага, - поддакнула Яга, - и наши обормоты там, скорее всего, побывали, чтоб их.
   - Это хорошо, - задумался Кощей, - очень хорошо.
   - Дык, чего же хорошего, Кощик? - вздернула брови Яга, - ты говори-то по существу. Что бы и мне, недалекой, ясно было.
   - А то хорошо, что мы исключаем этот замок, и ту силу, что в нем обреталась из подозрений наших. Ясно тебе. Да и то, что Захар с Баюном живы и здоровы, тоже не худо. - Кощей призадумался и продолжил, - хотя им и несдобровать, когда я до них доберусь.
   - И каковы дальнейшие действия? - подал голос Елизар.
   - Мы, собственно, за уточнением плана сюда и вернулись, чтобы не допустить ошибок, - объяснился Янош, - так что, Кощей, с тебя идеи.
   - Да чего уж тут, уточнять. Действуй, как и раньше планировали, твори портал за двадцать верст от замка, только не в эту сторону, а на северо-запад, и начинайте сигать по двадцать верст. Только особенно не торопитесь, принюхивайтесь тщательнее, что-то я за Горыныча волнуюсь, он за это время и тыщу верст должен был отмахать (ну может быть не в оба конца, но все-таки), ан нету его пока, и вестей никаких. Короче на сердце тревожно мне что-то.
   - Ты давай, не раскисай, Кощ, - Лихо, сидевший тут же решил внести свою лепту, - вона, князя с королем не пужай своим настроением.
   - А я чо, я так, про себя. Мысли свои озвучил, но прям уж так чтобы екало сердечко да и из груди выскакивало, такого нету, просто немного не спокойно.
   - Мне вот интересно, а есть у тебя вообще чему выскакивать? - ехидно осведомился Леший.
   - Конечно! Я же человек все-таки! - Кощей ударил себя в грудь, а друзья его залились веселым смехом, - Ну может и не совсем человек, но внутрях такой же.
   - Ладно, ладно, верим, - утер слезы на глазах Леший, - а вы чего медлите, вперед, спасайте сердечко нашего Кощика, - это он сказал уже Черншоку и Яге, - возвращайтесь с хорошими вестями.
   - Это, конечно, если у меня силенок хватит до цели нас довести, - как-бы невзначай пробормотал Янош, но портал сотворил, и они с Ягой ввалились в него...
  
   - Смотри-ка, в этот раз не промахнулся, видимо. Не нашим лесом пахнет, - Яга внюхивалась в пространство.
   - А врагов запах есть? - колдун тоже принюхался, - я, например, ничегошеньки не могу уловить.
   - Нетути здесь никаких посторонних запахов.
   - Как, и запаха Баюна с Захаром тоже нет? - удивился Черншок.
   - Гм, даже не подумала, склероз уж, видимо, наступает. Сейчас, - Яга как-то особенно втянула воздух, - гм, гм, и их запах тоже как корова слизнула, не было их здесь, не могли же они этого пути избежать, как бы не сгинули по пути от замка. Сейчас еще и Горыныча с Соловушкой проверю, - бабка подняла нос к небу, - ага, пролетал Змеюшка. И разбойничек наш с ним, и, - бабка неуверенно нюхнула, - погоди, не может быть, - она издала такой сиплый звук проникающего в ноздри воздуха, какого Черншок еще не слышал, а Яга тем временем устремила на него радостный взор, - и котик наш з Захаром с ними.
   - То есть как? - не понял колдун.
   - А вот так и есть. Хотя и неведомо. Может, они как-то встренулись, и решили для ускорения процесса на Змее все вместе полететь, хотя я и дивлюсь, да виду не подаю. Горыныч не очень жалует народ на хребте своем катать, только из необходимости.
   - Возможно, необходимость и появилась, а может и просто, в компании веселее.
   - Горыныч сам себе компания, разве не помнишь, что он о трех головах.
   - Не учел, - Янош только пожал плечами, - ну что в путь?
   - А и в путь, - согласилась Яга, и они нырнули в марево портала.
  
   Совершив несколько таких прыжков, Янош сказал:
   - Надо возвращаться, силы уже сдают, итак уже на пределе. Пускай теперь Кощей поработает, а мне восстановиться надо.
   - Да уж, сама вижу, испарина вона на лбу появилась. Чую я, что правильной дороженькой мы идем, в воздухе все также Змеем несет, да и куча, на которую ты с устатка выполз из портала, тоже его.
   Черншок раздраженно отпрыгнул в сторону, как будто и не жаловался только что на усталость. Он воззрел на свою обувь и чертыхнулся.
   - Бабушка, предупреждать ведь надо, вы же первой выходили.
   - Думала, сам заметишь, не учла, что силы в тебе уже не те. Ты, вона, обувь то свою о мох вытри, а то запах еще тот.
   Колдун начал усиленно тереть сапогами о мох, бурча себе под нос неприличности, касающиеся Змеев, всех их родственников до седьмого колена, а также шибко умных старух, не умеющих предупредить об опасности.
   - Ну что, отер, сердешный? - осведомилась Яга, - твори тогда портал на полянку нашу заповедную, будем старика Кощея на труд вдохновлять.
  
   - Итак, что мы имеем, - поинтересовался Бессмертный у появившихся разведчиков, - устал, коллега? - он посмотрел на взмокшего и даже немного осунувшегося колдуна, - ну, не мудрено. Видимо теперь пора и мне поразмяться, а ты, наверное, лучше отдохни, сил наберись, скоро они тебе потребуются.
   Кощей подошел к Яношу и ткнул его пальцем в лоб. Тот не успел ничего сказать, как повалился на землю и захрапел.
   - Зря ты его так, - укоризненно покачала головой Яга.
   - Не зря, - изрек Кощей, - иначе он бы с нами увязался, а ему отдохнуть очень надо, сил поднабраться, лишние руки нам ох как запонадобятся, когда мы ворога отыщем. А за ним присмотрят, - кощей указал на разбитый около каменного стола лагерь, - а может еще и в тень унесут, да прикроют чем.
   - Я не об этом, - наморщила нос Яга, - ему надо было сначала сапоги помыть, али не чуешь.
   Кощей принюхался и скривился.
   - А что же ты раньше не сказала? Его теперь точно никто никуда не перенесет. Вонь зверская. Небось, Змеюшка постарался.
   - Ага! - щербато улыбнулась Яга, - его работа, а гений твой не разглядел, да и шлепнулся обеими лапами.
   - Ну что у него там, лапы, али ноги, это еще надо посмотреть, но помыть ему их надо. Люди же с поляны скоро сбегать начнут.
   - Вот и помоги ему, - указала Яга.
   - Прям-таки и я! А Водяной на что, - Кощей поманил того пальцем. Водяной, несмотря на то, что плескался в Смородине, выпрыгнул на берег и подполз к товарищам.
   - Что еще? - спросил он.
   - А ты понюхай, - предложил Бессмертный.
   Водяной потянул носом, напал на след и передернулся:
   - Змеево это.
   - А то мы без тебя не знаем, - старуха смахнула слезу, - аж глаза уже щиплет. Смой-ка ты непотребство сие.
   - Да без проблем, - Водяной махнул ластой, и, неизвестно откуда появившаяся струя воды, как ушатом, окатила всех четверых.
   - Лучше бы это был ты, плешивый, - отплевываясь изрекла Яга и направилась к костерку, который теплился недалеко от стола.
   - Погорячился ты, Водяной, - Кощей прочистил пальцем ухо, и поспешил вслед за Ягой.
   - Промазал чуток, а они сразу в обиду кидаются, - буркнул Водяной и нырнул в Смородину.
   Про мокрого до нитки Черншока забыли все, поскольку Водяному на этот душ было категорически наплевать, а Яга с Кощеем сушили себя и свои вещи, помогая костру нехитрой волшбой. Когда, наконец, они высохли, Кощей подошел к рассевшимся Елизару и Матьяшу.
   - Мы опять в путь. Мне сил больше природой дадено, чем твоему колдуну, Матьяш, так что теперь мы точно найдем ворога нашего. Ждите, готовьтесь потихоньку, боевой дух у людей своих поднимайте, можете немного, капель по сто налить, чтобы ожидалось не тоскливо. Но не больше, - Кощей предостерегающе поднял руку.
   - Не без понятиев, - кивнул ему Елизар, - учтем. Что-то еще присоветуешь?
   - Яноша не будите, дайте отдохнуть, силушкой налиться, чую, пригодится он мне очень скоро.
   - И это учтем, - Елизар снова кивнул.
   - Тебя, князь, здесь за старшего оставляю. Не давай бузить и своим, и Велигонским, да и моим тоже не давай. Все слышали, - Кощей властно уставился на притихших друзей, - первое слово за Князем! Хотя, - он призадумался, - ничего страшного у вас тут и не должно произойти, ждите, в общем.
   Он только-только начал чертить портал, как встряла Яга.
   - Ты хоть знаешь, куда путь держать?
   - Не суетись, Ягуся, - Кощей подмигнул боевой подруге, - не в Велигонии ученные (прости король), я уже вас прощупал, дорога известная, на северо-запад.
   - Прощупал он, - не сдавалась Яга, - а на сколько верст портал творить, учел?
   - И это учел, - Кощей залихватски очертил круг портала, - от моих очей и такое не укроется, - он шагнул в образовавшуюся дыру, - черт бы тебя побрал, Зме-е-ей, - Бессмертный не сдержал обиженного скрипа, а бабка усмехнулась и прыгнула вслед за ним, рассчитывая попасть чуть дальше Змеевой кучи.
   Кощей не продумал того, что щупая расстояние у Яноша, сделал точный расчет и конец его пути оказался в том самом месте, где до этого висел портал Черншока. Баба Яга лихо перепрыгнула эту пахучую преграду и воззрилась на друга.
   - Эх, Водяного нету, чтобы тебя помыть. Я с таким запахом долго не утерплю, выть стану.
   Кощей брезгливо отирал свои сапоги о многострадальный мох.
   - Теперь можно и колдануть, - он критически осмотрел плод трудов своих и произнес заклинание. Его потуги оказались намного адреснее, нежели волшба Водяного и поток воды только обмыл его ноги, не задев ни самого колдуна ни Ягу.
   - А я не зря интересовалась, насчет расстояния, - вдруг ухмыльнулась Яга, - ты какого хрена сюды портал ставил, а не на два десятка верст вперед. Мы-то уже здесь все изведали с гением твоим, на кой ты целый портал извел, да еще и в дерьме изгвоздался?
   - Гм, - Кощей удивленно пожал плечами, - действительно, что это я? Прощения просим, но, я думаю, хватит мне силушек на всю дорогу. Давай-ка, наверное, вперед.
   - Чего с нетерпением дожидаюсь, не томи, плешивый, поспешай.
  
  
  Семь раз отмерь - и хоть раз отрежь
  
  1
  
   Летающий дом, в котором с таким удобством расположились друзья, мирно резал зыбь неба, устремляясь вперед к ледяному замку Скрага. Захар все еще стоял на дежурстве у окна залы, а его товарищи неспешно вели беседу. Тут юноша заметил кое-что интересное внизу.
   - Воль, а взгляни-ка, не батюшки ли твоего замок.
   - Не думаю, я бы почувствовал, - Волдрэнк встал с кресла и подошел к окну, - это какая-то скала, - вынес он вердикт, - но скала какая-то странная.
   И действительно. Это творение природы, которое показывалось на горизонте, скалой было назвать очень трудно. Оно больше напоминало холм совершенно правильной конусообразной формы с небольшим плато на верхушке. Казалось, что кто-то выстругал этот конус, настолько гладким и ровным был он.
   Баюн запрыгнул на подоконник и воззрился на это чудо природы.
   - Действительно, странная какая-то скала, - подтвердил он, - А точно не замок?
   - Насколько я помню из слов матери, замок отца был величественным, с большим количеством башенок, дополнительных строений, которые изо дня в день меняли свой вид, и, насколько я себе представляю, даже красивым. А здесь какое-то недоразумение стоит. Как будто рубанком струганное.
   - Не стоит ли нам спуститься да разнюхать? - предложил Соловей, - мы же надолго не задержимся, так, на плато водрузимся, да с Горынычем пару кругов разведывательных сделаем.
   - Может ты и прав, - задумался Волдренк, - а я как раз попробую определить расстояние, отделяющее нас от вотчины папеньки.
   - Тады, рули, - предложила правая голова Змея, а остальные согласно закивали.
   Для Волдренка не составило труда посадить ковер с залой на острие этой скалы. Плато было совершенно гладкое, но размера его едва хватило, чтобы этот летающий аппарат смог на нем разместиться. Змей Горыныч вышел на порог комнаты и загоготал.
   - Э-эх! Теперь мы разомнемся, как нам этого не хватало, - Змей смело шагнул на ковер, но поскольку тот находился на самом краю, а Горыныч не преминул воспользоваться увеличительным заклинанием, как только оказался снаружи, то не смог сохранить равновесие и кубарем покатился вниз.
   - Эй, Горыныч, ты что? - забеспокоился за товарища Соловей, - живой?
   Звук хлопающих крыльев дал ему понять, что Змей живой. А появившиеся одна за другой головы подтвердили эту догадку. Змей улыбался всеми своими физиономиями, и радостно гоготал.
   - Какая горка веселая, ну прям как зимой, может, еще раз прокатимся?
   Горыныч, не раздумывая, воплотил свою идею в жизнь: сложил крылья и, грохнувшись на склон, покатился вниз.
   - Веселый он у вас, - констатировал Волдрэнк.
   - Есть такое, - нехотя согласился разбойник, и крикнул укатившемуся соратнику, - эй, вы там, внизу, зачем мы здесь, не забыли? Тут враг рядом, а они развлекаются.
   - Ну, еще разок, - умоляюще посмотрела на него левая голова, а подружки ее поддержали кивком.
   Соловей ничего не успел ответить, как Змей совершил третий спуск.
   - Хорошо-то как! - радостно гомонили головы, - давненько так не отдыхали!
   - Так, - их веселье решил прервать Баюн, - прекращайте дурака валять, давайте уж за дело принимайтесь, да и ты Воль не зевай, давай вынюхивай, где твой батюшка притаился.
   - Я не думаю, что он таится, не с его характером, - усмехнулся граф, и принялся за расчеты.
   - А мне что делать? - подал голос Захар.
   - Сиди на пороге и бди, - повиляв хвостом, предложил кот, которого от этих полетов немного мутило, и он хотел просто немного отдохнуть.
   Баюн свернулся клубком на кресле и умиротворенно засопел. Юноша, между тем, принялся бдеть, усевшись на пороге. Было холодно, поэтому он притащил плед и закутался в него. Змей с Соловьем улетели на разведку, Волдрэнк тихо скрипел пером по пергаменту, рассчитывая расстояние, поэтому юноша, пригревшись, тоже потихоньку заснул...
   - Хорош стражник, нечего сказать, - усмехнулся Соловей подлетая после третьего круга, сделанного над этим неведомым сооружением, к дому на ковре.
   - Ой, прости Соловей-братец, - встрепенулся Захар, - чо-то я закемарил.
   - Видели, видели, - усмехнулась средняя голова.
   - И, судя по всему, ничего и никого не видел? - вопросительно подытожила правая.
   - Нет, - честно ответил Захар, - не было здесь никого.
   - Да мы и сами с высоты бдели, - похвалилась левая голова, - действительно никого, даже странно, хотя Соловей и говорит, что сила здесь рядом страшная таится, плохо, что мы ничего не чуем.
   Соловей спрыгнул на порог, и пошел внутрь, узнать у графа, что он там насчитал.
   - Что же, - ответил на незаданный вопрос Волдрэнк, - мы очень близко. Если мои расчеты верны, то лететь нам не более семидесяти-восьмидесяти верст. Но прежде, чем лететь, нам надо построить план проникновения на землю отца. У него там немало чего для охраны понатыкано, насколько я помню, кроме морока, есть еще и ловушки, и сбежавшаяся под его крыло разная нечисть, и другая пакость. Нахрапом нам его не одолеть.
   Захар попытался что-то сказать, указывая на молот, но граф одним кивком руки остановил его.
   - Подожди, Захар, и до тебя очередь дойдет, еще помашешь своей игрушкой, нам надо подумать о своей безопасности.
   - Поздно, - задумчиво сказала левая голова, которая одна не влезла в дверь за своими товарками, а уменьшаться Змей пока не стал, так и порхал двумя головами внутри дома.
   - Почему же, поздно, - удивился Волдрэнк, - мы сейчас прикинем, кто за что отвечает, распределим обязанности, я кое-чего еще повспоминаю, подготовлю свои заклинания, и можно будет начинать наступление.
   - Поздно, говорю, - левая не унималась, - по-моему, мы уже в ловушку попали.
   Правая со средней со скрипом вылезли наружу, за ними устремились Соловей, Волдрэнк и Захар.
   Левая голова оказалась права. Со всех сторон этого непонятного шпиля на них наступали орды страшной жути.
   - Упыри, мать их, - установил Соловей.
   - Нежить, - поддакнула правая голова.
   - Морок, - отрицательно покивал головой граф.
   - Уверен? - недоверчиво поинтересовался Соловей.
   - Предполагаю, - граф попристальней вгляделся в поднимающиеся истлевшие трупы, - у отца никогда не было таких отрядов нежити, он брезгливый был, насколько я помню, ему такие войска не очень нравились, он больше любил мороку согнать, считал, что так менее опасно.
   - И чем нам его изводить? - задал конструктивный вопрос юноша.
   - Вообще-то он смеха боится, - пожал плечами рыцарь, - я же говорил, только я не представляю, как нам в такой ситуации смеяться.
   - А давайте-ка мы попробуем, - предложил Змей и, не дожидаясь ответа, улетел к сужающемуся кольцу врагов.
   Он уселся на хвост на безопасном расстоянии, вонзил свои когти в эту гору, чтобы сохранить устойчивость, что не очень то и помогало, на скользком склоне такая туша медленно, царапая породу, опускалась все ниже и ниже.
   - Хы-гы, - начала средняя голова, другие ее поддержали, - у-ху-ху, а-ха-ха, ой, мамочка, живот надорву.
   То ли смех Горыныча был не искренним, но морок и не думал отступать, приближаясь к своему насмешнику. Змей повернул головы к убежищу.
   - Чегой-то не страшно им, - прокричала средняя голова, констатировав факт, который был виден всем с высоты.
   Горыныч не обратил внимания на близость толпы нежити и, пока оборачивал головы на врага, врезался в самую гущу.
   - Ой, они кусаются, - как-то смешно и жалобно, прохныкал Горыныч, - да нет, щекочутся, ну сейчас мы им.
   Одним взмахом крыльев, Змей оказался на недосягаемой высоте, и самые прыткие из упырей, ухватившиеся за его чешуйки, взлетели вместе с ним. Змей, как-то по-кошачьи встряхнулся, и они полетели вниз на своих собратьев.
   - А как вам такое, - предложил Горыныч, и пальнул огнем на своих обидчиков.
   - Как горят красиво, - критически осмотрела свою работу средняя голова.
   - Ну и мои тоже неплохо, - ревниво отметила левая.
   - А моих больше, - гордо подняла ноздри правая.
   Средняя не стала вступать в дискуссии и предложила:
   - Ну что, еще раз, на счет три?!
   - А то, - поддержали ее другие, и вместе принялись раскатисто считать, - Рраз! Дваа! Тррии! Плииии!!!
   Через некоторое время Горыныч обратил внимание, что врагов не становится меньше, и на место сожженных упырей приходят все новые и новые.
   - Да сколько же вас?! - в сердцах воскликнула правая голова. - Так у нас на всех огня не хватит! Эй вы, кто там в теремочке, давайте что ли помогайте, особенно ты Соловей, а ну-ка разметай их всех на четыре стороны.
   - А я, по-твоему, чем занимаюсь, - прохрипело с другой стороны горы, - много их, не управлюсь.
   Змей взлетел ввысь и обратил внимание, что с той стороны, где пришлось потрудиться ему, врагов все же было хоть и много, но гораздо меньше, чем со стороны Соловья. У него их было много больше, и они уже приближались к их домику.
   - Мои бычки!!! - разом вскричали головы, увидев пару упырей, уже забирающихся на ковер и кинулись на выручку.
   - Не вздумай палить, - прохрипел между свистами Соловей, останавливая Змея, - ковер загорится!
   - Незадача! - согласился Змей, но уселся на крышу, готовясь откусить голову всякому, который позарится на его добычу.
   - А вот и мой час настал, - радостно размахивая молотом, Захар подбежал к наступающим врагам.
   Сил у Соловья было много, но только его посвист не уничтожал нечисть, а только отбрасывал ее к подножию склона и все новые и новые упыри лезли к убежищу друзей. Захар раздавал удары направо и налево, каждым из которых разбивал головы в крошку, если попадал, конечно. Но упыри попались глупые и настойчивые. Они лезли и лезли вверх, желая отведать свежего мяса.
   - Горыныч, ты чего там уселся как канарейка на жердочке, или привык уже, - Соловей воззвал к совести друга, помогай давай, мы тут с Захаром не управимся, да и ты Волдрэнк, чего стал столбом?
   - Вспоминаю.
   - Чего там вспоминать, бей их волшбой своею.
   - Да вот заклинание и вспоминаю.
   - Бегом, - Соловей увидев приближающуюся к нему кавалькаду, снова свистнул. Толпа улетела вниз.
   Змей послушался товарища, и из последних сил, летая теперь уже по всему кругу, жег упырей своим огненным выдохом. Те, которым удавалось прорваться сквозь огонь, получали могучий посвист Соловья, ну а те, кто избегал и этой участи, нарывались на кувалду Захара. Но, несмотря на это, силы у Змея стали угасать, ему надо было подкрепиться, чтобы разбудить в себе огонь, но вот времени на это не было, и он стал потихоньку сбавлять обороты, то и дело, изрыгая дым вместо огня.
   Но тут вмешался Волдрэнк.
   - К дому, друзья, ближе ко мне!
   Его послушались, и в одно мгновение сгрудились рядом с ним, только Змей улетел на крышу, охранять свое мясо. Волдрэнк произнес заклинание и вокруг их дома на расстоянии достаточном, чтобы не повредить ковер и залу возникло кольцо зеленого пламени. Входящие в него упыри мгновенно обращались в пепел, и только некоторые из них, те, которые уже до этого оказались внутри кольца, продолжали свое движение. Ну, здесь уже много сил не потребовалось. Соловей немного посвистел, Захар тоже, не желая оставаться в стороне, раскидал пару десятков настойчивой нечисти в спасительный (для героев, а для нежити, соответственно, губительный) огонь. Вскоре в кольце не осталось ни одного врага, и друзья, вытирая лбы, уселись на пороге, наблюдая, как удивительный огонь пожирает все новые и новые толпы.
   - Что-то много их слишком, - выразил общую мысль Волдрэнк, - непонятно.
   - Ага, а нам вот непонятно, как это они так лихо по горе вверх подымаются, она же скользкая, что твой каток, - выразила общую мысль левая голова, но ей никто не ответил.
   - Нда, а сколько этот огонь будет их жечь? - спросил разбойник.
   - Не знаю, но сил много не требует, - пожал плечами граф. - Этот огонь только для упырей и страшен, поэтому заклинание неэнергоемкое.
   - А чего же тогда кричал "к дому"? - удивился Захар, - я подумал, ты не хочешь нам своей волшбой урон нанесть.
   - По привычке, - смутился граф, - только потом вспомнил, что не опасна вам моя формула. Но оно и к лучшему. Я ведь, как вы можете догадаться, только теоретически его знал, да и многие другие мне в первый раз придется проверять, так что лучше вы рядом будьте.
   - Ты, наверное, все-таки повспоминай больше таких заклинаний, друже, - чавкнула правая голова с крыши (Змей уже вовсю восстанавливал свои силы, разбрасывая обглоданные кости на головы шедшим к пламени упырям).
   - Ну и глупый же люд, - подивился Захар нежити.
   - Это не люд, - веско сказал Соловей, - это нелюд! То есть, нелюди это. Это прах, восстановленный для жуткой колдовской цели, и воли своей они не имеют, поэтому и идут в огонь, не ведая, что погибель он им принесет. Их точно на нас кто-то наслал.
   - Да тут и думать нечего, батюшка мой постарался. Скорее всего, ждет нас, не дождется, вот и первую ловушку нам подстроил.
   Еще некоторое время друзья сидели на пороге, переговаривались. Змей уже успел схарчить оставшуюся половину быка и приступил к целому, как на порог, потягиваясь, вышел Баюн.
   - И что это у вас здесь за веселье такое, - он поморгал глазами и уставился на кольцо зеленого пламени, потом, приглядевшись, он увидел нежить, бодро марширующую на приступ их убежища, и все понял.
   Почесав лапой за ухом, пошевелив усами, он выдал сентенцию:
   - А какого лешего вы их воевать удумали?
   Друзья непонимающе воззрились на него.
   - Так, а чего с ними делать-то надо было? - левая опять сказала за всех.
   - Да уж. Без должного руководства вы тут все пропадете! - кот уселся на хвост и начал умываться.
   - Говори уже, не томи, - прервал его занятие Соловей.
   - А я и говорю, драли вас в детстве мало, - заявил Баюн, - ну Захар, ладно, юн, ума еще не нажил, да и Воль тоже, по книжкам мир постигал, но вы, - кот уставился на Соловья, - ты вот Соловушка, да и ты Змей, - холодный взгляд Баюна устремился ввысь к глазам Горыныча, который всеми тремя парами непонимающе моргал, - вы же в боях побывали, ум есть и туда же, врага воевать!
   - Дык, и что не так? - Захар решил поддержать товарищей.
   - Лететь надо было, дубины вы стоеросовые!
   Кот продолжил облизывать лапу, а друзья стали недоумевающе переглядываться.
   - Ха-ха-ха-ох! - схватился за живот граф, - а ведь котик-то наш прав, чего мы и правда в бой полезли, взлетели бы, да и дело с концом.
   - А это, наверное, нужно спросить того, кто первый в бучу полез, - пробасила левая голова Горыныча.
   - Тише ты, - громким шепотом урезонили ее товарки, - наша же изначально идея была.
   - Да ладно вам, - Волдрэнк улыбнулся, - между прочим, поразмялись мы не зря, есть несколько моментов, которые бы нам не удалось узнать при встрече с отцом, если бы не это нашествие.
   - Какие, например? - уточнил Соловей.
   - Во-первых, я, несмотря на свою силу, колдун теоретический, на практике своих знаний не испытывал. То есть один минус нашей команде найден.
   - А дальше? - Баюн решил, что возможно граф и прав, лучше на таком враге оценить свою немощность, чем потом локти кусать.
   - Во-вторых, - продолжил Волдрэнк, - мы теперь с уверенностью можем сказать, что папаша нас ждет, раз узрел на этом пике, поэтому нахрапом нам его не одолеть, и невесту Захару не вызволить.
   - И вот чо же так?! Только лишь добр молодец собрался подвиг в честь зазнобушки совершить, а колдуны всяческие препятствия творят! - понурился Захар.
   - Подожди, друг, - Волдрэнк продолжал перечислять, загибая пальцы. - В-третьих, папаша, решив успокоить нас (или упокоить) таким количеством нежити немного просчитался. Я это пламя держать и сотню лет смогу, не напрягаясь, а столько костей, способных стать упырями на сотню лет вперед, отец не найдет. Поэтому, у нас есть какое-то количество времени, чтобы я вспомнил необходимые формулы для нападения и защиты. Да и вам необходимо подготовиться. Ты, Захар, например, кроме как молотом налево и направо крушить, ничему еще не научился. Про Змея мы узнали, что ему питание усиленное необходимо для огня его лютого. Да и Соловей устал, это я тоже вижу. Так что, мое мнение, которое в-четвертых, давайте останемся здесь, ночь на дворе, подготовимся, а утро вечера, как говорится у вас, русских, в сказках, мудренее.
   - Правда твоя, рыцарь, - кот почему-то очень уважительно посмотрел на графа, - но, не было ли это первой пробой твоего батюшки, а вдруг он за упырями еще кого пошлет, тех, кому пламя твое до заднего места?
   - Вполне возможно, но, - граф призадумался, - мы выставим стражу, - пускай Змей вот бдит (он то ведь уже силы восстановил)...
   - Не совсем, - прочавкала левая, а средняя поддакнула, - у нас еще один окорок остался.
   Граф промычал что-то неясное, но продолжил:
   - Змей, доев свою добычу, становится на страже, а мы начинаем подготовку к штурму очень основательно, - Волдрэнк снова начал загибать пальцы, - я начинаю вспоминать необходимые заклинания и, на всякий случай, записывать их на пергамент. Это раз. Поскольку воробьев, не стрелянных, здесь нет, кроме Захара, то в это время ты, Соловей, и ты, Баюн, занимаетесь с ним первыми правилами обороны в мечном бою. Это два.
   - А на кой мне этот мечный бой? - удивился Захар, - мне мой молоточек дороже всяких кладенцов.
   - Я это знаю, а ты не перебивай старших! - Волдрэнк уже знал, чем унять юношу, поэтому не погнушался самым главным козырем (намеком на возраст). - Я видел, как ты дрался, и мне твоя манера не понравилась. Я, несмотря на то, что ни разу не выступал на честный бой, и то вижу, что размах у тебя уж больно широк, надо силы экономить, а у Соловья, как мне кажется, опыта много, для того, чтобы тебя наставить. Так что принимайтесь тренироваться. И еще, Баюн, следи за моими расчетами, я человек новый, а ты мудрый в таких делах. Это три. Вдруг, идею какую-нибудь умную подскажешь, которую я не увижу.
   - Воль, а ты не так уж и глуп, как мне по первой казалось, - заключил кот, и друзья принялись исполнять план Волдрэнка...
  
   - А знаешь, Яга, запах, по-моему, так и не выветрился, - в который раз сказал Кощей, когда марево портала закрылось.
   - Уймись ты, плешивый, нету запаха никакого.
   - Честно?
   - Не сумлевайся. Это у тебя мнительность играет. Пахнешь, как обычный бессмертный злодей.
   - А ну-ка, не передергивай. Не злодей я вовсе.
   - Это кому как, - пожала плечами Яга, - я, например в этом не уверена.
   Кощей не стал заострять.
   - А сколько мы с тобой уже прошли? - осведомился он.
   - Да с твоею прытью разве запомнишь, - Яга стала вспоминать, - да десятка два раз с лишком ужо, - Яга задумалась, - мне кажется, прыть твою надо охолонить, а то, вдруг, силушек на главного ворога не хватит.
   - Поддерживаю, тебя, подруга, но азарт-то через край хлещет. Давай-ка, наверное, еще разок, и домой, силы восстанавливать.
   - Мне одно непонятно, - вдруг решила Яга, - ты же рассчитывал за двадцать совместных прыжков с Черншоком ворога достичь, а теперь мы с тобой без возврата мчимся вперед, а ты уже устал.
   - Не то, подруга дней моих суровых, - вдруг насупился Кощей, - чувствовал, да и теперь чувствую, ну хоть пятой точкой, что ждет нас сила моей сродни, поэтому хотел сэкономить.
   - А чегой-то щас не бережешься.
   - Неясно, но, тою же пятой точкой разумею, что много сил мне на ворога не понадобится, поэтому не берегу. Хотя, - кощей почесал лысую свою голову, - может быть, это у меня от привычки. Бдительность все-таки терять нельзя, давай, действительно, последнюю вылазку и домой, силы подкопить.
   - Князь, наверное, гневаться будет.
   - Да и хрен с ним, с князем, - высказал мнение Кощей.
   - Ну почему же? - Яга была в суждениях более трезвой, - он-то в следующий раз, небось, захочет с нами идти, а мне, например это не очень удобно. Я вот, к тебе привыкшая, а он начнет раздрай устраивать.
   - Ты, кстати, к Елизару несправедлива! - решил остановить анти политические заявления Яги Кощей, - мужик он, хоть и смертный, но мудрый, так что не надо так. Прыгаем в твою избушку. Покемарим и опять сюда. Ты как?
   - А я против! - взвилась Яга, - знаю тебя охальника. Позвал бы замуж, тады бы, мож, и впустила бы с собою ночевать, а так извольте.
   - Дура ты, баба, я тебе удобный ход предлагаю.
   - Знаю я, что ты предлагаешь! - Яга не отступала, - прыгаем, а потом на поляну, и ежели ты, скотина, в избу мою нас перенесешь, то я, бессмертием твоим клянусь, что ты на одно бессмертие свое укоротишься.
   - Ты это на какое бессмертие намекаешь? - решил подначить Кощей.
   - На усохшее! - не сдавалась старушка, но Кощей решил не продолжать эту тему.
   - Прыгаем, - решил он и привычным движением открыл окно портала.
   За это время Яга и Кощей привыкли проделывать путь между тканью бытия, пуская Кощея, как существо более мудрое вперед, поэтому и в этот раз, Кощ первым заглянул в дыру.
   - Ха! - заявил он, - видела бы ты, подруга!
   - Чегой там.
   - Неведомая сила нежити сбирается на холм.
   - Неудивительно! - заключила Яга, - нежить, обычно, на холмы и сбирается.
   - Да ты посмотри, там, на конце холма, наши други.
   - Быть не может! - ведьма оттолкнула Кощея и вперилась вдаль подслеповатым взглядом. - А точно, вон, Змеюшка на верхушке дрянь какую-то харчит, да и нежить, ты смотри, так и прет.
   - Под властью, потому что, - изрек Кощей, - ты видишь, старая, там кто-то колдовство учинил, зеленым пламенем очертил круг, а нежить идет и погибает.
   - Но ты на Змея взгляни, ему там вольготно, как я посмотрю, давай туда Кощ, - скомандовала Яга.
   - Ну вот, еще один портал даром, - скрипнул Бессмертный, но не стал перечить мудрой женщине, и закрыл проход.
   - Ты ополоумел? - Яга поняла, что они вернулись на исходную позицию, - туда надо было портал надвигать.
   - А я что делаю, мне же координаты поправить надо.
   - Связалась с умным, - старуха скрипнула не хуже чем сам Кощей.
   - Никак иначе, - заключил старый колдун, - теперича на верхушке окажемся...
  
   У Кощея была одна странность. Очень уж он любил менять цвета своих порталов. Играла профессиональная гордость. У всех остальных одноцветные, а у него иначе. В этот раз он решил поразвлечь и себя и друзей, которые занимались задачами, поставленными Волдрэнком. Золотистый огонь возник внутри комнаты. Первым на этот факт обратил внимание Захар, который уже не в первый раз получал ножнами от Соловья, который по приказанию графа занимался с ним фехтованием. "Смотри-ка, Соловушка", - только и успел сказать Захар, и тут же получил плашмя по лбу. У Соловья имелась одна проблема: если он не свистел, то силы соизмерять не мог, а, поскольку Захар так легко подставился, то сам и виноват. Но, обмахивая своего супротивника теми же ножнами, Соловей тоже заметил это золотое марево, которое, переливаясь то красным, то синим, а то и зеленым светом начало расширяться. Он заголосил:
   - Воль! Враги!
   Волдрэнк сидел за своим пергаментом и наносил на него те формулы, которые мог вспомнить, которые, как ему казалось, могли помочь ему в покорении его батюшки. Он сделал первое, что пришло на ум, то есть легким движением руки заключил марево в непроницаемую завесу. Поскольку граф был начинающим практиком, то завеса его закрыло не только возможную враждебную сущность проникновения, но и всякий звук и свет, который мог исходить от опасности.
   - Батюшка, наверное, опять чудит, - решил он, - я тут, в принципе уже все нашел, необходимые заклинания подготовлены, давайте, что ли в путь.
   - А эти? - Захар вопросительно указал на черный шар, парящий в середине комнаты.
   - В воздухе допросим, - решил Волдрэнк, - сейчас не до них. Берем целью замок отца. Змей! - граф строго прикрикнул.
   - А что мы? - уменьшившийся сам Змей зашел в комнату, - а что это у вас, - он указал крылом на черное марево.
   - Скоро узнаем, - объяснил граф, - у меня все планы уже готовы. Давайте на высоту поднимемся, и там обсудим.
   - А строгости такие зачем? - Баюн не хотел оставаться в стороне.
   - А затем, - Волдрэнк описывал круги по зале. Если уж и нежить и непонятный враг вторгается, - он указал на шар, - боится отец! Моих сил хватит, чтобы его сломить, но он там не один. Я уже все рассчитал. Все здесь, - Волдрэнк указал на пергамент, - но надо подняться за облака, там я вам все объясню.
   Один щелчок пальцев графа заставил ковер подняться, Баюн, будучи практичным котом спросил:
   - А с этими как, - он указал лапой на нежить, которая до сих пор хоронила себя в зеленом мареве неведомого огня, наколдованного графом.
   - У меня нет к ним жалости, - решил Волдрэнк, - они давно умерли, а мой огонь упокоит их навсегда.
   - А тебе нравится жить вечно? - вдруг спросил Захар и запнулся, - прощения просим, ежели обидное что ляпнул.
   - Тебе, Захар, скажу, что уже и сам я так жить не хочу, как жил, хотя лет моих всего ничего четыре века.
   Баюн решил прервать эту философскую беседу.
   - Ты давай ввысь рули, надо разведчиков расспросить.
   - Слушаюсь и повинуюсь, - артистично склонил голову граф, - да мы, собственно, уже за облаками. Можно и к допросу приступать.
   - Тогда не томи, - Баюн ждал, какого врага подсунет ему неизбежность.
   Граф начал делать пассы, аккуратно выводя из черного марева своих пленников.
   - Вот те раз! - заключил Захар, - здравствуй бабушка, здравствуй дедушка! - он ударил челом в дубовые доски паркета летающего дома.
   - Так это родственники твои? - не понял граф, но видя ухмыляющуюся рожу кота, приостановил излияния своего почтения.
   - Ага, родственники, - как-то даже не по-кошачьи смеялся Баюн, - ты их еще своими родственниками назови.
   - Что вы так сразу, - не нашелся чего сказать Захар - это, бабушка Яга, а это! - он многозначительно поднял палец, но Волдрэнк уже все понял, - это Кощей (представляешь Воль), самый что ни на есть Кощей Бессмертный. Видел бы ты, как он зазнобе моей с рукой помог, очень положительный дед, хотя лысина у него неподобающая.
   - Насчет лысины мы потом поговорим, но почему ты Настасью зазнобой назвал? - Кощей, которого, как и Ягу, граф уже освободил, решил брать быка за рога.
   - Ну дык, - Захар почесал лоб, - батюшка Кощей, решил я, что милее девиц и нету на свете, чем она, а от добра добра не ищут, тем более я жених ейный названный, ежели согласится, то вот он я, бери не хочу.
   - Хорошо, с этим вопросом утрясли, - скрип Кощея напомнил Баюну, что место его сейчас под крышей, поэтому заперся по гардине на карниз.
   - Сейчас бой предстоит, ушастый, но учти, - Кощей зыркнул очень уж строго, - вернешься живым, я с тобой такое непотребство учиню.
   - Какое? - сверху кот чувствовал себя гораздо увереннее.
   - Такое, - рыкнул Бессмертный, - я тебя съем!
   - А не побрезгуешь? - кот продолжал изгаляться.
   - Да я и не таких котов ел, головы откусывал и в яму выгребную сплевывал, - взвился Бессмертный.
   - Не смотрите на меня так, - изрек Баюн, обращаясь ко всем друзьям, - перебесится и ладно, но вопрос другой, как вы здесь с бабулей оказались?
   - Я думаю, что к лучшему, что они здесь, - заявил Захар.
   - Гм, мальчик думает, - изрек Баюн, а Волдрэнк произнес:
   - Кощей, насколько я знаю, я могу к тебе так обращаться, - Кощей махнул рукой, мол, не чинись, - Итак, четыреста лет назад силами двух государств был построен мой замок. Ты, к сожалению, в строительстве том своих рук не прикладывал. Мне было год или два от роду, как попал я в тот замок. Я незаконнорожденный сын неистового Скрага, и если тебе это имя что-то говорит, то только это может нам помочь в поисках невесты Захара и правды на мою голову - я четыре сотни лет провел в одиночестве, разве это не тюрма.
   - А отчего же ты такой колдун прыткий стал, ежели в застенках сидел? - Яга подала голос.
   - Я там учился, книги разные читал, а что же делать, если конца жизни не знаешь, да и на волю выйти не можешь, только читать и учиться остается.
   - Это Воль правду говорит, - решил поддакнуть Захар, - он же с ума сошел, когда королевство евоное рухнуло. Другой бы на его месте петлю бы пошел ладить, да мыло искать, а энтот... Пойдем, мол, Захар пройдемся, и, сперва решил проверить, как моя рука пройдет скрозь стену невидимую, на которой я чуть пальчики не сломал давеча. И ничего. Прошла рука моя, и вперед, и назад. А потом Воль говорит, пойдемте-ка по тропинке, и вот, когда он меня уже практически уморил своею прогулкой, как стал он с Баюном плясать, в страшном сне не приснится. Да и до этого со мною на кулачках бился от радости, что я руку не покалечил. Это он на вид, как сморчок, а так, силушки в нем.... Ого-го. Это богатырь, а ежели вы говорите с Бабушкой, что он еще и колдун не из последних, то цены ему нету, увидите, всех ворогов перебьет наш Воль!
   - Это я понимаю, - задумался Кощей, - но имя Скраг мне ничего не говорит, - ты, как я чувствую, сильный колдун, хотя опыта нет, а Скраг, - Кощей задумался, - не думаю, что он мне противник, прости, конечно, все-таки он твой отец.
   - Прощать не за что, Кощей, я на него, так или иначе, зуб имею, и если ты говоришь, что для тебя он не существенная преграда, то я этому очень рад, мне меньше работы будет.
   - Ну, это мы посмотрим, - Кощей позыркал в сторону стола, посмотрел на бумаги, подготовленные графом, - можно взглянуть? - спросил он у хозяина.
   - Конечно же, дело-то общее, а это немногое, что я успел вспомнить, все-таки, проходил эту науку только по книгам, боевого опыта нет.
   - Ага, - Бессмертный уже листал пергаменты и вычитывал формулы, - ну да, очень хорошо, а здесь, - он перевернул еще лист и указал когтистым пальцем, - я бы иначе немного сделал, хотя, - он почесал тем же пальцем во лбу, - может и сойти.
   - Эх, знать бы, кто он, твой батюшка, - с сожалением покивала головой Яга и продолжила, - слышь, Кощ, хорош там по бумагам рыскать, давай, что ли, своих звать?
   - Ага, прямо сюда и позовем, - усмехнулся Кощей, - ковер не выдержит, он и так еле с задачей справляется! А ты молодец, - это он обернулся к Волю, - неплохо рассчитал его летные характеристики, я вот, по старости, да и отсутствию необходимости и не думал, что можно так интересно воспользоваться увеличивающим заклинанием для того, чтобы не только в размере увеличить предмет, но и его магию так же расширить.
   - Мне не казалось это таким уж большим изобретением, - смущенно ответил ему граф, - наоборот, более сложным было уменьшить и сократить его колдовскую силу, а обратный процесс дался очень легко.
   - Но ковер, как я смотрю, моей формулы будет? - спросил Кощей.
   - Точно, я уже друзьям рассказывал, что именно из твоих научных работ почерпнул.
   - Это вот очень интересно, как до тебя-то они дошли, возможно, кто-то делится моими работами.
   - Ну, не мне знать, - как-то смущенно проговорил граф, - но в библиотеке нашлись.
   - Так, - Яга решила успокоить полемику, - ученые мужи, может быть, вы начнете тушить пламя научной болтовни. У нас тут проблема еще не решена! Вона, и Захар головой кивает.
   - А и точно, - Кощей прервал допрос коллеги, - давай-ка думать, как с союзниками поступать будем.
   - А вот это мне неизвестно, - граф решил изложить свой план, - мы тут пока на шпиле сидели, придумали следующее, - и он по бумагам рассказал, как можно обеспечить проходы по ловушкам Скрага, используя мощь Горыныча и Соловья, удаль Захара, и его Волдрэнка, научные знания.
   - Это все хорошо, - как-то скуксился Бессмертный, - но, как мне кажется, я порталом могу прямо в замок батеньки твоего засунуть и нас и всех наших друзей, что в лесу томятся в ожидании.
   - Но расстояние мне точное неизвестно, - Волдрэнк достал пергамент, на котором производил первые расчеты.
   - Нда-с, с точностью туговато, - покивали Кощей и Яга, которая тоже заглянула в чертеж графа.
   - А если прыгнем на ближайшую отметину, - предложил Баюн, как-бы невзначай уже спрыгнувший с гардины и оказавшийся на столе. Он указал лапой на первый радиус очерченный графом, - прыгаем, проверяем, определяем расстояние более тщательно и точно, а, потом, возвращаемся в лес, собираем команду, и лупим прямо в центр, в логово папаши твоего.
   - А княжна как же? - вдруг подал голос Захар, - да ежели Скраг хотя бы в половину силен от того, как евоный сынишка, так и ей беда прийти может.
   - Беда должна была прийти еще тогда, когда отец замок мой рушил, так что не знаю, либо найдем мы ее живой и здоровой, либо ее уже и нет в живых, - очень строго и с соболезнованием в голосе произнес Волдрэнк.
   - Не согласная я, - ответила ему Яга, - я ее так тщательно в невидимку обратила, что батюшка твой, наверное, ее поныне ищет и отыскать не может.
   - Тем более, князь бы знал, - вставил Кощей, - у него перстень заговоренный имеется, беду, если таковая княжне придет, чует.
   Захар, до этого спавший с лица, приободрился, и залихватски махнул мечом, который пока еще держал в руке.
   - Осторожнее, - пожурил его Соловей, - не одни мы в доме, - он призадумался, - но вот речи Баюши мне кажутся справедливыми.
   - Оно-то так, - Яга покивала, - только вот, мне думается, наших, все равно, надо бы пораньше известить, про вас рассказать, всех к оружию привлечь и общую стратегию поведать. Так что мы с Кощеем отправляемся в лес, - она взглянула на стол, - я бы, конечно и кота туда прихватила, да только дастся ли он? - Баюн кивнул с таким видом, что, мол, только вы меня там и видели. Старуха махнула рукой, зная, что таких уже воспитывать поздно и продолжила, - в обчем так, мы домой, ты Кощей на Волдрэнка маячок поставь для уверенности, а мы как с подготовкой управимся сразу к вам.
   - А вы нас найдете? - не понял граф, мы же вперед будем лететь, проверять дозоры отца, возможно и нападения отражать.
   - Нда, - старая ведьма оттопырила один клык и призадумалась, - незадача, расстояние то мы не исчислим.
   - Почему же, - удивился Кощей, - я же, на досуге, доработал формулу молодого Яноша, теперича и расстояние к вектору прикладывается, так что найдем их как миленьких. Ты только Яношу не вздумай поведать об этом, хочу увидеть, как он сам задачке этой несложной решение найдет.
   - Академики мне, нашел время для испытаниев своих, - скривила нос Яга, но все-же подмигнула Кощею, мол, не бойся, не выдам.
   - Тогда мы в путь, да и вы не зевайте, пусть кто-нибудь да бдит в окошко. Вы, особенно, на рожон не суйтесь, двигайтесь к ближайшей отметине, располагайтесь там в наиболее безопасном месте, да еще и таком, где бы пару сотен народа разместить можно было, а мы сейчас своих известим и к вам, - поклонился Бессмертный злодей, очертил круг в середине комнаты, круг в этот раз окрасился красными и синими всполохами, и они с Ягой шагнули в колдовскую зыбь.
  
  2
  
   - Они летят! Они бегут в мои сети! - возбужденный Скраг бегал по покоям Людовика, не давая тому сказать и слова, останавливая все попытки взмахами руки, - скоро, уже скоро, они будут здесь!
   - Так и что же здесь хорошего? - изумленный принц, все-таки, вставил свою реплику.
   - Во-первых, мы от невесты твоей избавимся, не мытьем так катаньем, а во-вторых, я встречу злейшего своего врага.
   - Это сынишку твоего, что ли? - насмешливо поинтересовался Людовик.
   - Не смей его так называть. Я этого ублюдка и знать не знаю, я другого имею в виду, - Скраг потер руками, - Кощея Бессмертного!
   - А чем он тебе не угодил, не тем ли, что дорогу тебе в земли восточные закрыл?
   - И этим тоже, но у меня к нему старые счеты.
   - Насколько же старые? - не понял принц, - он же бессмертный, ему же неизвестно сколько тысяч лет.
   - Не твоего ума дело, - Скраг улыбнулся про себя, - это только мои и его дела, и я его уже чувствую, пробирается сюда, как тать. Как пить дать, думает, что ждет его здесь теплый прием. Но перебьется... - Скраг многозначительно замолчал и продолжил бегать по комнате, - но как выжил этот мой отпрыск, рыцарь моего трона? - Скраг скривился, - такая надежда была, что его похоронит моя магия.
   - Достойный отпрыск, значит, - подначил его Людовик.
   - Поговори мне, ты вообще здесь на птичьих правах! - прикрикнул на него хозяин замка.
   - Если подумать здраво, то теперь мы все здесь на птичьих правах, - Людовик, как на жердочке сидел на своей кровати, лишенной ножек, поджав под себя ноги, - так называемая невеста моя, дает нам здесь жару, не находишь.
   - Ух, Настасья, - скривился Скраг в лютой злобе, - дай мне только отыскать тебя!
   - Да не горячись ты так, учитель, - решил успокоить его Людовик, - я вот сижу здесь в этих покоях сиднем, и не горюю, уже не достает она меня.
   - Хорошо тебе говорить, небось, еще и от голода не страдаешь! - взвился колдун, - а я вот уже второй день без еды, мои старые кости не привыкли так, режим питания нельзя нарушать.
   - Спросил бы меня, я бы тебе помог, знаю пару формул, еще советник батюшкин мне их вдалбливал на случай войны или осады.
   - Раньше не мог сказать?! - яростно закричал неистовый маг, - накрывай на стол, а то я, в свое время, пропустил эти занятия у папеньки.
   - Гм, а книги твои ученые, не мог там поискать? - не понял Людовик.
   - Книги ученые! - снова взвился Скраг, - книги! Да она их все уничтожила, тварь! - а потом продолжил более спокойным голосом, - хотя я бы и пройти в библиотеку опасался. К тебе вот шел, и знаешь, что эта бестия учудила?
   - Опять мотыга? - с каким-то злорадством спросил принц.
   - Тьфу на тебя! - в сердцах заявил Скраг и приступил к угощению, наколдованному для него Людовиком, - одного не могу понять, - чавкал он, - где она их берет? Ведь и первую, мою, и твою тоже, я, после того, как мы на них напоролись, повелел уничтожить, и мне даже обломки приносили, или она тоже колдунья?
   - Да нет, чего там, я-то ее видел, ни слова волшебного промолвить не сможет, не та у нее суть, но с мотыгами - это действительно какая-то проблема. У тебя тут какого-нибудь приусадебного участка не имеется со сторожкой, в которой данные мотыги могли бы быть в избытке?
   - Язвишь, засранец! - Скраг не злился, а вкушал подаренную трапезу, но для порядка решил проявить хоть некоторую властность.
   - Почему же язвлю? - не понял Людовик. - В нашем с королем саду, например, подобная сторожка имеется, я там даже, как-то, с одной из шалунишек служанок порезвиться хотел, да и получилось бы, если бы садовник не заявился с Черншоком. Эх, решим это дело, посажу его на кол, если мне его оставишь.
   - Ты что, не помнишь, где находишься? Да здесь кроме сосулек и выращивать нечего, - как-то даже, оскорбившись, спросил хозяин замка.
   - А... точно, - почесал затылок принц, - как-то не подумал.
   - Вот и я ума не приложу, ну не могло же мне их сюда в таком количестве временем занести, ну одна, ну две, так она же, стерва, их на каждом шагу разбрасывает, мне и слуги докладывали, что спасу от этой напасти нет.
   - А может быть, ты какого крестьянина как-то с его скарбом здесь заточил, вот она и нашла целые залежи?
   - Все может быть, - Скраг сыто икнул, вытирая салфеткой губы, - эх, хорошо, что ты не безнадежен. Как минимум одна польза от тебя имеется.
   - Только ли одна? - оскорбился парень, - мало того, что покормил, я и задачу твою выполнил, похищая нашу княжну.
   - Выполнил?! - аж зашипел неистовый злодей, - ты ее должен был привести видимой, чтобы я ее в темницу заточить смог, а потом князю и королю условия ставить, в случае чего.
   - В случае чего? - не понял принц.
   - В том случае, если с Кощеем неувязочка произойдет, но этого не случится! Это я слово даю! И Кощей, и князь, и Матьяш, все свое получат, и тогда Скраг неистовый начнет топтать эту землю, не чувствуя преград!
   - Нда, - подивился Людовик, - взыграло в тебе, я смотрю. Так-то ли ты уверен, вон с простой бабой сладить не можем.
   - Она просто язва, - отмахнулся Скраг, - да, она просто язва, а избавившись от ее покровителей, мы и ее, как муху изловим и предадим казни. Я сам ей клещами буду зубы драть.
   - Тогда я на ней сапожок гишпанский опробую, у тебя, надеюсь, есть?
   - Как же не быть, занятная штучка, я, правда и сам хотел воспользоваться после клещей и зубов.
   - Так и быть уступлю, - Людовик подмигнул, - тогда на мне каленое железо, и железная леди.
   - А это еще что за страсть? - не понял Скраг.
   - Сам не видел, но, говорят, ящик такой с гвоздями, туда ставят княжну и крышку закрывают, и гвозди ей все там дырявят.
   - Где там? - Скраг с интересом смотрел на своего визави.
   - Ну, - смутился принц, - княжну в ящике дырявят.
   - Ах так! - теперь злодей догадался о чем идет речь, - но у меня такой игрушки пока нету, хотя надо будет приобрести по случаю.
   Просидев пару минут в тишине, два злодея решили снова начать разговор, и первым прервал молчание Людовик.
   - Я одного не пойму, как ты собираешься с Кощеем сладить, если не только он к тебе заявится, а и отец мой. Да и князь в стороне не окажется, и Кощеевы соратники не так слабы, как мне кажется.
   - Ты сомневаешься в моих силах? - насупился злодей, - ты что, не видел моего морока, разве не он помог тебе попасть сюда, разметав все восточные силы лесные?
   - Все оно так, но разве не ты мне показывал в своем всевидящем омуте, как твоих упырей жгут направо и налево на твоей же южной ловушке наши враги.
   - Да это так, - махнул рукой Скраг, - я-то и сам был не прочь с этими упырями разобраться. Наплодил сдуру, и вот таким методом силушку изведал, да и от излишней нечисти избавился. Не нравятся они мне, какие-то бездушные, хоть и душок от них, я вроде бы и привык ко всему, но что-то мутит меня от упырей.
   - Какие мы нежные.
   - Давай-ка поосторожнее в выражениях, - Скраг снова начал злиться, - я все-таки король, и мне положены такие нежности по статусу!
   - Проехали, - миролюбиво заявил Людовик, - но, - он многозначительно протянул паузу, - сомневаюсь. Кощей не дурак, мне еще и Черншок об этом не раз заявлял, сам его побаивался, да и если твой сын с ним будет, ведь это он разметал твоих упырей. В общем, что-то мне становится не по себе.
   - Как говорили старые кормчие северных земель, не писай в кубок! У меня для Кощея кое-что занятное приготовлено, что не только его позабавит, но и князя, и короля, и всех их приспешников. Ну и нас с тобой, разумеется.
   - Не поделишься?
   - Нет. Такими тузами в рукаве не делятся, даже если на одной стороне играют. Мы хоть и в одной упряжке, но, если ты не забыл, у нас теперь даже стены имеют уши, а мне очень не хочется, чтобы княжна что-либо прознала...
  
   - Вот оно как, тузы у него, не хочет чтобы княжна прознала, - Настя бежала к своему тайному убежищу и бурчала под нос, - ну ты у меня еще узнаешь!
   Княжна была очень рада, что ее заточению скоро придет конец, и, как она сумела догадаться, никому из ее близких смертельного вреда еще не было причинено. Замок рухнул, но находящиеся в нем непостижимым образом избежали смерти. Это она поняла из слов Скрага. Тем более, друзья стремятся в этот злополучный замок, чтобы спасти ее, а с ними дед Кощей. Но почему у Скрага такой зуб на него. Княжна этого не понимала. Насколько она смогла узнать Бессмертного, дедушка оказался очень положительным, тем более излечил ее от укуса Захарова Васьки. А Захар, спешит ли он ее спасти? Настя не очень в это верила. Она видела в Захаре очень хорошего, но совсем еще юного мальчика, которого, как она надеялась, никто в такие схватки не потащит. Да и чего он сможет сделать? Настя сама даже не заметила, что с нежностью думает о своем недавнем спасителе.
   - Что он там надумал, этот злодей, какие у него козыри, какие тузы? - думала она почти вслух.
   Добежав до своего укрытия, она решила произвести ревизию запасов.
   Мотыги еще имелись в количестве двух штук.
   - Эх, рано остальные израсходовала, - подосадовала она.
   Людовик, как ни странно, оказался прав насчет доставляющего хлопот всему замку шанцевого инструмента. Морок Скрага когда-то доставил в его вотчину целую повозку вместе с умирающим крестянским семейством, забравшимся так далеко в поисках лучшей жизни. Семейство, к сожалению, лучшей жизни не нашло - все крестьяне были убиты слугами Скрага, а вот телегу заперли в подвалы и забыли о ней, пока княжна не стала рыскать здесь в поисках защиты. Перетащив все необходимые ей предметы в убежище, она потом не скупилась раздавать такие щедрые дары своим врагам.
   - Хотя вот еще, две грабли, - Настасья посмотрела на свою находку оценивающе. Положила один экземпляр на пол и наступила на зубья. Уклонившись от древка, она сказала, - хороший кузнец ковал. Ну что же и они подойдут.
   Затем она приступила к дальнейшему изучению своего вооружения. Особых изысков уже не было. Практически восемь дней она изводила целый замок, включая хозяина, своего женишка и слуг. Истратив на них все свои запасы, она терялась теперь в догадках, как же помочь своим спасителям.
   - Надо прознать про туз Скрага, ведь не зря он им так бахвалится, - задумалась она и решила больше не тратить свои силы на наведение беспорядка в замке, а дождаться друзей, и только тогда начать мстить и пакостить врагам...
  
   - В общем так, я пойду к себе, а как только враги будут на подходе, я тебя вызову к себе, вместе подготовимся, чтобы, как по нотам, все разыграть, - решил наконец Скраг и стал удаляться из покоев Людовика.
   - А может быть, ты ко мне? - как-то недоверчиво поинтересовался принц.
   - Да забудь ты про княжну, тем более, когда я говорил к себе, я имел в виду тронный зал. Там общий сбор будет, и там же я буду ждать своих гостей.
   - Эх, была не была, придется идти.
   - Обязательно, тем более ты будешь мне помогать.
   Скраг вышел из покоев Людовика и устремился к себе. Как ни странно, в этот раз никакая беда не нарушила ему путь, и он был несказанно этим доволен. Кроме того, на сытый желудок он был весел и даже немного добр. Зайдя к себе в кабинет, он решил проверить свой козырь. Озираясь по сторонам, чтобы никто не подслушал, он только ему известным жестом открыл нишу в стене и полюбовался на свое творение, умиляясь и радуясь.
   - Итак, Кощей, скоро я поставлю тебя на место, а потом пройдусь огнем и мечом по твоим владениям. Сколько времени ушло на эту штучку, - он взял артефакт в руки, - уже и не помню, сколько тысяч лет я корпел над ней, - Скраг достал также маленький кружевной платочек и начал протирать пыль со своего изобретения, - но теперь уже скоро!
   Затем он запер артефакт в нише и пошел к себе в покои, наслаждаться ожиданием победы.
  
   - Ах вот оно что, - голос княжны раздался в кабинете, когда хозяин запер дверь, - какая-то непонятная штучка угрожает моим спасителям, надо бы ее забрать и спрятать.
   Она попыталась открыть нишу, но у нее ничего не вышло, тогда она взяла кочергу и, надеясь отковырнуть с ее помощью часть стены, нашла выступ и нажала. Ничего не произошло, даже такой рычаг не помог нарушить колдовские чары, наложенные Скрагом на его тайник. Настя замахнулась было, чтобы разбить кочергой стену, но вовремя передумала, поняла, что возможно раздастся шум, который ее выдаст, поэтому она оставила себе на заметку необходимость слежки за Скрагом, чтобы вовремя заметить, когда он захочет воспользоваться своим козырем.
   - И надо бы наших предупредить, когда они здесь появятся, - решила княжна, - особенно Кощея, он поймет, что надо делать, не зря он Бессмертный.
   Решив так, она вышла из кабинета и на цыпочках пошла к покоям Скрага. Ее никто не услышал, и она примостилась рядом со стражей у входа в опочивальню злодея, решив, что так ей будет сподручнее следить за врагом. Через пару часов она немного устала и прикорнула у стены. Ей повезло, поскольку никто так и не споткнулся об нее, хотя спустя еще пару часов начался необычайный ажиотаж, слуги Скрага стали суетиться, бегать к своему хозяину и с поручениями от него, через пару десятков минут вышел и сам Скраг. Для такого невероятного события, а именно прибытия Кощея Бессмертного, Скраг вырядился в самое свое любимое и дорогое облачение, под которым находилась тончайшая кольчуга. Ее он в свое время выкрал у мастера, который считал эту кольчугу самым своим лучшим творением, и поэтому не продавал, не желая расставаться с такой красотой. Несмотря на то, что кольчуга была невероятно тонка и легка, прочность ее Скраг не раз уже испытал. Ни одно копье, ни один меч не мог нанести сколько-нибудь опасное ранение. Хоть Скраг и обладал даром бессмертия, не хуже, чем сам Кощей, или его собственный сын, но он не любил, когда ему наносят вред холодным оружием, хоть и не было ему так больно, как обычному человеку, но неприятности раны доставляли, пока заживали, они чесались и зудели, поэтому колдун не любил подставляться. Яркий алый плащ покрывал его плечи, под ним находился синий камзол, украшенный самоцветами и бриллиантами неимоверной красоты. Голову Скрага украшала черная шляпа с красивым павлиньим пером. На боку висел длинный морской кортик, также украшенный россыпью драгоценных камней.
   - Всем в тронный зал! - зычно проорал Скраг, а Настя от его слов проснулась, и начала протирать глаза, поскольку до этого ей не приходилось видеть врага в таких одеждах. "Ну и мода тут у них" - подумала про себя она, не привыкшая к таким нарядам, а с другой стороны посчитала, что так даже и лучше. Теперь уж точно потерять его будет сложно, поскольку, скорее всего, никто больше не будет на себя напяливать такие цветастые шмотки.
   - Прям, как баба ювропейская, - пробурчала она, но ее никто не услышал, поскольку Скраг, сопровождаемый стражниками и слугами чинно пошел умащивать свою пятую точку на трон, - ну что же, и я за ними, главное ничего не пропустить и не прозевать.
   Настя пошла следом за кавалькадой, к которой вскоре присоединился и ее женишок. К слову сказать, одет он был очень просто, как и все стражники, поскольку собственных нарядов он лишился, и ему пришлось наряжаться в то, что было в замке Скрага. Когда они вышли в тронный зал, хозяин сел на свой трон и стал дожидаться, пока его приспешники разойдутся по своим местам. Как только гул ног и шепот стих, Скраг поднялся со своего места и начал речь:
   - Слуги мои верные, сегодняшний день должен принести нам такую долгожданную свободу. Сегодня мы избавимся ото всех наших врагов, как истинных, так и потенциальных, и откроем себе дорогу во все стороны этой земли.
   - Ура! Ура! Ура! - дружным эхом раздалось со всех сторон. Скраг скривился, зажал уши, а когда раскаты утихли, продолжил:
   - Тише, слуги мои верные, у меня мигрень! Я очень вам благодарен за такую искренность, но поберегите меня и мои нервы, да и себя заодно. В общем так. В самое короткое время наши враги нападут на мою вотчину, сколько их будет, мне еще неизвестно, и ваша задача отрезать войска, если таковые придут на выручку к князю, королю и Кощею от вышеперечисленных противников и их основных советников и друзей. Не жалейте сил, крови и жизни, и воздастся вам от меня. А если найдутся предатели, учтите, не пощажу. Бейтесь с противником изо всех сил, на которые вы способны, мой морок, согнанный у стен, поможет вам в этом, а когда основные враги окажутся здесь, тесните их к центру зала, мне нужна будет свобода для маневра. После того, как они окажутся пред очами моими неистовыми, уходите, и добивайте последних их рабов. А с главными врагами я разберусь сам. Все ли вам ясно, рожденные, чтобы править миром?
   - Так точно, повелитель! - снова дружно и гулко рявкнули его подчиненные.
   - Поубиваю... - заскрипел схватившийся за голову Скраг, - я же ясно велел выражаться тихо, но все же спасибо за доверие и готовность постоять за своего короля.
   - А я вот одного не понял, - начал шептать ему на ухо Людовик, который, будучи единственным приближенным его советником, стоял в непосредственной близости от трона.
   - Чего еще? - поднял бровь Скраг.
   - Что мы будем делать, когда твои войска оттянут силы на себя и здесь окажется так нелюбимый тобою Кощей с его сворой?
   - Зеленый ты еще, - исподлобья заметил злодей, - я их накрою непроницаемым колпаком.
   - Так там же Кощей, да и другие колдуны, небось, и Черншок заявится, да и твой отпрыск.
   - Ничего страшного, - потер руки колдун, - я за свой колпак отвечаю, даром, что ли, он четыреста лет моего сына из его замка не выпускал, хотя ублюдок поднатаскался за это время в ворожбе, но и это ему ничего не дало.
   - Ну а Кощей, это ведь старейший волшебник на Земле.
   - А так ли это? - подмигнул Скраг, - я вот не уверен, и сам не первую тысячу лет землю топчу. Но дело не в этом, мой колпак - собственное изобретение, даже Кощею потрудиться придется, пока он найдет к нему ключик.
   - А как найдет?
   - Не успеет. Я сразу сыграю своей козырной картой, не будет больше нам Кощей помехой, да и все те, кто с ним придет.
   - Полагаюсь на тебя.
   - Не только полагайся, тебе еще и помогать придется, я тебе формулу колпака расскажу, будем вдвоем ставить, так быстрее, да и надежнее получится.
   И Скраг вынул из воздуха лист пергамента, на котором так же вынутым пером начертал свое хитрое заклинание.
   - Учи пока, - приказал он Людовику, а сам стал давать ментальные приказы мороку, который, как он и сказал своим слугам, сгрудился у стен замка в ожидании врагов.
   А княжна, услышав все, что было произнесено Скрагом и Людовиком, принялась думать, как же предупредить Кощея не ступать на середину тронного зала, чтобы не попасть в ловушку, так хитро расставленную неистовым колдуном для ее друзей.
   - Ты о княжне не забыл? - вдруг спросил Скраг принца.
   - Да, вообще-то, забыл, - как-то встрепенулся Людовик, - но сегодня она тихая какая-то.
   - Значит в курсе наступающих событий. Следить надо, как бы она чего не учудила, да не помешала нам. Ставлю и эту задачу тебе!
   - А как за ней уследить?! - в сердцах воскликнул принц, - если мы ее за восемь суток изловить не смогли.
   - Увидишь что-нибудь не входящее в наши планы, бей в эту сторону самыми сильными заклятиями, ты хоть шары огненные метать умеешь?
   - Обижаешь, и стрелы ледяные тоже.
   - Отлично, тогда если что-то не так пойдет, бей ее, стерву, самыми страшными своими знаниями, чтобы и праху ее не осталось.
   - А как же пытки, которые мы хотели над ней учинить? - Людовик даже обиделся от перспективы остаться неотмщенным.
   - Ничего, это для крайнего случая, чтобы она моим планам не помешала, а если все в порядке будет, потом отыщем, и отомстим примерно.
   "Кто еще кому отомстит", - подумала Настасья, решив особенно на рожон не лезть, следить за всем происходящем и в случае чего помочь отцу, Кощею и всем, кто явится спасать ее.
  
  3
  
   А Елизар с Матьяшем вот уже который час ходили вокруг стола, нервничали, периодически надоедали Кикиморе, Лиху, Лешему и Водяному своими вопросами, мол как там Кощей с бабушкой, не пришлось ли им самим в схватку вступать, заявятся ли они за помощью. Лесные жители отвечали им, что, мол, все в порядке будет, раз сам Кощей за дело взялся, скоро, мол, объявятся, и заберут с собой дружины для спасения Людовика и Настасьи. Лихо собирался в путь вместе с князем и королем, только Водяной с Лешим и Кикиморой должны были остаться в лесу и ждать друзей с победой. И князь, и король уже всем порядком надоели, как снова в середине поляны появился волшебный круг портала, сияющий синими и красными всполохами, и из него вышли Кощей Бессмертный со своею боевой подругой Ягой.
   - Какие новости? - в один голос закричали монархи, устремившись к разведчикам.
   - А новости совершенно замечательные! - радостно улыбнулась старушка, - садитесь к столу, сейчас расскажем.
   - И действительно, в горле что-то совсем пересохло, - кивнул Кощей, - может, по пятьдесят капель перед боем дозволишь, Ягуся?
   - Не возражаю, да и бойцам надо бы налить, чтобы дух боевой поднять!
   - Ура!!! - взревели услышавшие ее дружинники и гвардейцы. Им вторили разбойники Светланы.
   Кикимора начала быстро наполнять подставляемые солдатами шеломы мухоморовкой. Она как знала, что пригодится сие пойло, поэтому уговорила Ягу взять с собой побольше, когда они только собирались на поляну. Выпив причитающиеся им глотки, монархи вопрошающе уставились на Кощея с Ягой.
   - Сейчас, сейчас, понял их Бессмертный, только Яноша надо бы разбудить, мне он тоже понадобится, а пересказывать по нескольку раз мне недосуг.
   Он подошел к так никем и не передвинутому Черншоку, до сих пор сопевшему в грязной луже.
   - Пора вставать, ученик, - ласково потрепал он того.
   Черншок открыл глаза, обратил внимание, в каком он находится виде и чертыхнулся.
   - Ну, у тебя и шуточки, Кощей. С чего это я такой грязный?
   - Зато не вонючий, - булькнул Водяной, - спасибо лучше бы сказал.
   - Это мы утрясем, - успокоил Яноша Кощей, - а пока пошли к столу, там я доложу все наши разведданные и пойдем на ворога страшного, всею силушкой нашей ему укорот дадим.
   - Эк, тебя занесло, - покивала головой Кикимора, - ты давай-ка лучше присаживайся да докладай.
   - Докладаю! - Кощей принялся рассказывать о том, что все друзья живы, да и еще нашелся дополнительный союзник - сильно могучий колдун Волдрэнк, как оказалось, сын их общего врага, которого зовут Скраг.
   - Странно, а о таком я и не слышал даже, - призадумался Черншок.
   - Не ты один, - поддакнул Кощей и продолжил рассказывать о плане, придуманном им совместно с графом Волдрэнком.
   - Я думаю, через пару часов он уже будет на необходимом нам месте, так с ним договорились, - предположил Бессмертный, умолчав, что маячок Яноша он немного доработал, не желая лишать того радости исследователя, нашедшего решение академической задаче, - так что надо нам собираться в путь-дорогу.
   - Да мы уже собранные, только тебя дожидались, - сказал ему на это Елизар.
   - Ну да, - подтвердил Степан, - мне только свистнуть, и сотня разом построится, готовая к боевым подвигам.
   - И моих собрать минута нужна, - кивнул Матьяш.
   - Да и у моих ребят руки чешутся, рожу кому начистить, - как-то смущенно поддакнула разбойница Светлана.
   - Вот и славненько! - Кощей потер руки, - объясняйте войскам задачу, а я еще с Ягусей посовещаюсь и в путь. Такой портал сделаем обоюдно с Черншоком, что в него не только ваши воители пройти смогут, а и весь Муром.
   - А чего еще ждать-то, может, разом махнем на подсчитанные позиции? - спросил Янош.
   - Нет, нарушать общий план не будем. Вот посадит Волдрэнк свой ковер на место подготовленное, подаст мне знак, так и отправимся, - начал юлить Кощей, все еще не желая раскрывать секрет маячка. Так что ждем.
   Ждать им пришлось больше, чем два часа, как впоследствии оказалось, дом по небу передвигался не так уж резво, но в какой-то момент Кощей почувствовал, что расстояние между ним и графом не увеличивается, и решил, что пора в путь. Он встал и кивнул головой так многозначительно, что его все поняли без слов.
   - Давай-ка, юноша, иди сюды, будешь помощь посильную мне оказывать, - позвал он Яноша, тот не заставил звать себя вторично, подошел к своему кумиру и вопросительно посмотрел на него, на что Кощей продолжил менторским тоном, - я вот сейчас тебе координаты передам мыслею своею, а ты лови.
   - Это как, ментально, что ли? - догадался Черншок.
   - Ты давай-ка к словам не придирайся, а лови мысли и готовься творить портал, как только я очерчу круг, ты впитывай его своими силами, так, чтобы могли мы его расширить как можно больше, народу-то теперь много.
   Кощей послал координаты, по кивку Яноша понял, что тот их принял, затем очертил круг портала, который заискрился всеми цветами радуги. Черншок принялся подпитывать его своими магическими силами, которые, как на удивление, успели восстановиться во время сна, проведенного в луже.
   Готовые фаланги вояк Елизара и Матьяша, начали продвигаться к мареву этого странного колдовского окна.
   - Куды, - всплеснула руками Яга, - первой я с Лихом, а потом уже вы, авось там беда какая.
   Монархи покивали, пропуская Ягу вперед. Яга же подтолкнула Лихо и прыгнула вслед. За ней беспорядочно, как кузнечики со всех сторон, запрыгали разбойники Светланы, и уж следом прямым строем пошли регулярные войска.
   Когда поляна очистилась, Кощей махнул рукой Яношу, и тот отпустил заклинание. Портал стал сужаться, но и Черншок, и Бессмертный успели шагнуть в него, после чего оказались на голом плато, возвышающемся над ледяной пустыней. Неподалеку стояла зала Волдрэнка. Все озирались по сторонам, высматривая, какие здесь могут быть ловушки.
   - Вот они и мы, - констатировал Кощей, подходя с Яношем к графу, - позвольте, я вас познакомлю, - он решил быстро пройти все формальности, - это Янош Черншок, советник короля Матьяша и большой умница по части волшбы, а это наш новый союзник, про которого я уже успел рассказать, граф Волдрэнк, тоже не последний в нашем деле.
   - А нас ты собираешься представлять? - строго спросил подошедший князь.
   - Конечно же. Вот этот грубиян, - Кощей не удержался от маленькой язвиночки, - князь Муромской, Елизар, а рядом с ним король Матьяш.
   - Нда, а Черншока ты как-то живописнее представлял, - ухмыльнулся король, - но что там, вы же коллеги.
   Представив Светлану и Степана, Кощей решил, что со знакомствами пора завершать, как бы не пришлось всех вояк еще представлять, время-то дорого, но решению его не удалось воплотиться.
   - Здрав буди, соседушка! - мял шапку, непонятно каким образом затесавшийся в компанию к руководству Семен, брат его Матвей был тут же и таким же образом шмыгал носом и теребил свой головной убор.
   - И вам привет! - засмеялся Волдрэнк, - помню, помню вас безобразников, еще малышами ко мне к замку шлялись, хоть и запрет на всю весь был, видел, видел.
   - Ну, дык, на опушке то у тебя та-а-а-кие подосиновики с подберезовиками водились, вот, значицца, и... - потупил голову Матвей.
   - А ну в строй, салаги, - прикрикнул на них Степан, - уж как я вам дома уши-то пооткручиваю.
   Весян и след простыл, и тут, так же смущаясь, к честной компании подошел Захар.
   - Прощения просим, княже! Здрав буди.
   - И тебе поздорову, зять, - саркастически заметил Елизар, - ну что, на подвиги готов?
   - А как же, батюшка, вот она и сабелька вострая, меч-кладенец, Баюну Воль по случаю в дар отдал, а ему не с руки таковым пользоваться, - Яга ахнула, увидев это чудо, и, хотя не забыла про ножичек заговоренный, в березки обращенный, все коту простила за такую-то вещицу. Юноша продолжил, - и молоточек, тоже им даденный. Готов послужить, за Настеньку, да за наш мир.
   - Одобряю, сынок. Ты давай-ка, в сторонку отойди, а мы сейчас Кощея послушаем, надо же ему планы изложить.
   А Кощей смотрел на виднеющиеся у черты горизонта шпили замка Скрага.
   - Мы у цели, други, - начал он, - как показал опыт, за мгновение мы в замке не окажемся всею толпою, поэтому сделаем мы с Черншоком следующее. Сейчас раскроем несколько порталов вокруг этого замка, разбейтесь на равные доли по паре десятков и проходите туда скоренько.
   - Там может оказаться морок, - прервал его Волдрэнк, - но боятся его не стоит, проходите сквозь него, и ничего он вам не сделает, а если еще и посмеетесь над ним, так вообще тише воды и ниже травы будет.
   - Спасибо за уточнение, - поклонился ему Кощей, - ну что же, раз так, не обращайте на морок внимание.
   - А ежели не морок, а упыри, как было на шпиле? - решил уточнить кот.
   - Тады рубите всех подряд, - предложила Яга, - ежели морок, то ему вреда не будет, сразу увидите, а ежели нечисть поганая, так и не затем ли вы сюды шли, чтобы послужить верою и правдою.
   - Рады стараться!!! - воины разбились на равные группы, среди которой одна отличалась залихватскими ухмылками, поскольку состояла из разбойников Светланы. Сама же атаманша решила идти на главный приступ, поэтому отдала свои полномочия самому лучшему своему рубаке по кличке Малыш и подошла к основной группе, поближе к Соловью. Она была так же рада ему, как и он ей, но вида не подавала, только шепнула:
   - Живой - ну и славно. Сначала дело, а разговоры потом за чаем разговаривать будем.
   А Кощей, между тем, продолжал:
   - А как только доблестные воины пройдут к замку, я открываю основной портал, нацеленный в самый центр этой цитадели.
   - Не промахнешься, часом, - уточнил Соловей. Сейчас он был весь внимание, хоть и стоял рядом со своею любушкой.
   - Не промахнусь, я теперь этого Скрага печенками чую, вижу как на духу силушку его.
   - А княжну не чуешь? - неуверенно спросил Захар.
   - Я ее чую, - встряла Яга, - жива, живехонька Настенька, раз волшба моя еще на ней.
   Князь протер предательски выступивший пот на челе, дополнительно поглядев на перстень.
   - И Людовик там, - Янош тихо ответил на незаданный вопрос своего короля.
   - Ну что же, недосуг нам хороводы водить, к оружию! - Кощей подал знак Матьяшу.
   Посчитав образовавшиеся группы, передав друг другу расчеты, распределив задачи, два колдуна принялись творить порталы, в которые тут же начали прыгать готовые ко всему воины.
   - Жаль, мне эта формула неизвестна, - только и нашелся сказать Волдрэнк, - дополнительная помощь не помешала бы.
   - Какие твои годы, внучек, - потрепала его по щеке Яга, - Кощей тебя мигом такому научит в следующий раз, когда из этой свистопляски выберемся.
   Как только основные силы разошлись по своим точкам, Бессмертный взмахнул рукой.
   - Готовьтесь, разом ныряем, чтобы и секунды не было у ворога на встречу.
   Яркий круг осветил плато, и оставшиеся герои разом вошли в него, и только лишь Горыныч со своим обычным гоготом влетел, заранее готовясь плюнуть огнем в первого встречного врага. Марево портала захлопнулось...
  
   А прыгнувшие в первый портал разбойники выпали прямо напротив ворот замка и сгрудились в кучку для того, чтобы обсудить дальнейшие действия. Жуткая нечисть преградила им дорогу.
   - И что это, морок, али взаправду такие бяки существуют? - спросил разбойник, оставленный Светланой за главного.
   - Кто же его знает, Малыш, - начали пожимать плечами братья по оружию, - давай проверим, как Яга советовала.
   - И точно, - главарь поднял копье и ткнул им в начавшую подходить с жутким воем тварь. Копье просочилось сквозь нее, - морок, - установил разбойник, ну что ребяты, понеслась, перекрестясь.
   Гикая и улюлюкая, банда разбойников вверглась в морок, разбрасывая удары так, на всякий случай, а вдруг настоящая нечисть затесалась среди этой безобразной волшбы. Морок пытался хватать разбойников, рубить, припечатывать огромными дланями, но безрезультатно: бравые тати, зная, что вреда это им не принесет, мчались к воротам, даже не обращая внимания на тщетные попытки ужастиков навредить им. Морок взвыл от обиды. Впервые на практике призрачных существ случилось так, что враг их не боялся, а они не могли причинить ему никакого вреда. Но победа разбойников была не долгой, пробежав строй морока, они наткнулись на запертые ворота, которые поражали своими небывалыми размерами. Потыкавшись в них, разбойники снова сошлись в кучку, чтобы посовещаться.
   - Далать что бум? - спросил самый нетерпеливый.
   - А хрен его знает, - ответил вожак, - давайте так: делимся на три команды, я с одной остаюсь здесь, а две другие расходятся по разные стороны, авось какая-нибудь другая щель найдется, нам-то не привыкать. Время сверяем по нашей песне разбойничьей "На кой я татя полюбила". Как песнь допоете, все осьмнадцать куплетов, в обратный путь, или, ежели что-то найдете, так тоже сразу сюда.
   Разбойники разделились на кучки и две из них принялись исполнять наказ руководства. А оставшиеся стали искать возможные способы отпирания громадных врат.
   - Эй ты, Рябой, залазь-ка повыше, да приглядись там, авось щель какая есть, может засов, которым врата закрыты, сдвинуть нам удастся? И ты, Косой и Немой, да не мычи ты, давайте, Рябому подсобите.
   - Есть, шеф, - гаркнули Рябой с Косым, а Немой согласно кивнул.
   - С этим вроде все, - утер лоб Малыш и уселся под вратами, указывая другим незанятым разбойникам присесть рядом, - до чего же глупый этот морок, - он указал сабелькой на сгрудившуюся толпу обиженных ими существ, - выдумывают там что-то.
   Товарищи, ухмыляясь, покивали, но в этот момент, со всех сторон замка начало происходить следующее, жуткий обиженный вопль раздавался отовсюду, поскольку и другие команды начали справляться со своими врагами. Разобравшись, что происходит, разбойники еще шире улыбнулись.
   - Надо бы узнать, авось те какой-нибудь вход в лавочку найдут, - предложил один из разбойников.
   - Чего там узнавать, либо наши их встретят, либо те по нашему пути пойдут. Ежели эта дверь единственная, то в скорости, все здесь окажемся и дело с концом. Будет больше народу, значит будет больше шансов эту махину свернуть, да в замок попасть.
   Поскольку в словах главаря был резон, другие разбойнички не стали с ним спорить, а достали фляги и стали жадно глотать находящуюся там живительную влагу.
   А ну, отставить, - Малыш хотел было проявить строгость, но потом махнул рукой, мол, дозволяю, достал свою, и тоже сделал длинный глоток. - Ну что же, за успех безнадежного дела!
   - За успех! - вторили ему соратники.
   - И так всегда, Рябой, мы тут делом заняты, а они тосты гоняют, - пожалился Косой, а Немой, как всегда, кивнул.
   - Что там, есть что? - услышавший их Малыш, решил поинтересоваться, как дела.
   - Да ничо тут нету, - крикнул с верхотуры Рябой, - спускаться что ль? - в горле у Рябого пересохло, и ему уже надоело лазить по этой неприступной преграде.
   - Слазь, - дозволил главарь, и разбойники попрыгали к друзьям, достали свои заначки и принялись утолять жажду...
   Вскоре подошли обе отправленные на разведку команды, которые привели с собою солдат, вывалившихся из порталов в непосредственной близости от татей.
   - Ничего там нету, проникнуть нет возможности, - сказал один из пришедших, - вот только ребят забрали, чего им там у стен стоять.
   - Это вы правильно придумали, будем других ждать, рано или поздно появятся.
   Так и произошло. Вскоре группами начали являться княжеские и королевские вояки. Они так же объясняли, что никакого намека на вход найдено не было, морок так же был ими поруган и плакал в стороне, хотя, как заметили все, морок тоже собирался у ворот, видя своих обидчиков, шедших туда, и, видимо строил какие-то планы, но никто близко не подходил, поэтому хлопот не доставлял. Когда группы собрались, начали думать, как же попасть в замок. Предлагались разные решения, начиная с того, чтобы смастрячить таран, но поскольку в этой ледяной пустыне не оказалось даже завалящего кустика, то эту идею пришлось оставить. Кто-то предлагал поджечь врата, но они были окованы железом, поэтому и данный выход из положения был оставлен. Кому-то показалось возможным навалиться всеми силами на преграду и выломать ее, но попробовав и измяв себе бока, вояки отказались от такого решения. Выкрикивались самые сумасбродные предложения, как то изрубить ворота топорами, или попробовать снять их с петель, используя те же топоры в качестве рычагов и только один из самых старых дружинников изрек, что ничего не поможет, ворота, мол, заколдованы, и здесь никакая сила, кроме заклинания не поможет. Многие согласились с ним, поскольку знали, на какого врага шли. Поэтому, в конце концов, поняв, что помочь своим друзьям у них не получится, пока кто-нибудь изнутри не откроет им дорогу, воины начали рассаживаться в ожидании дальнейших событий. События не преминули случиться. Обиженный морок, также сбившийся в огромную кучу, вдруг взвыл и бросился на солдат, как им сначала показалось. Зная, что бояться не стоит, ветераны даже не стали доставать оружие, переговариваясь о своем. Но морок пробежал сквозь вояк и ринулся к воротам. Прошло несколько мгновений, и он погрузился в замок, пройдя сквозь створки ворот, как приведения.
   - Ух ты, как! - высказался кто-то, добавив несколько непечатных выражений, - нам бы так уметь.
   - Жаловаться, небось, побегли, - предположил кто-то другой.
   - И то хлеб, - согласились остальные, - авось врата откроют, чтобы реального ворога выпустить, и нам будет проще сражаться, да и вовнутрь проникнуть смогем!
   - Только надо кого-то поставить на стреме, - предложил один из разбойников, - чтобы, ежели хоть маленькая толика врат приоткроется, сразу расширить проем.
   Он же сам встал с насиженного места, и подошел к воротам, держа топор наготове, к нему присоединились несколько товарищей из татей, а также несколько вояк из регулярных войск, и они принялись ждать ответного маневра врага...
  
  4
  
   Скраг усиленно потирал руки, готовясь к встрече, когда огромный портал образовался прямо в середине тронного зала, и из него посыпались люди, звери, и лесные жители. Он очень удивился немногочисленности врагов, но быстро справился с удивлением и махнул Людовику, дескать, пора. Они начали читать формулу, а Настя поняла, что не успевает никого предупредить. Когда Змей, летевший на всех парах, врезался в появившуюся невидимую преграду, а остальные герои, поняв, что происходит, остановились, потрясая оружием, Скраг захохотал:
   - Ну что же, вот и встретились, братец! Что, не ожидал?! - Скраг продолжал хохотать, глядя на Кощея, который так открыл рот от удивления, что было странно, как это он челюсть не сломал.
   Бессмертный смотрел на Скрага, с таким недоумением, ничего не предпринимая, что прошла целая минута общего молчания, нарушаемого только хохотом и ужимками Скрага.
   - Вижу, не ожидал, братец! - продолжал изгаляться хозяин замка, - чего рот раскрыл, ворона залетит!
   - Ты бы и правда, Кощей, челюсть-то подобрал, а то неудобственно как-то пред ворогом так стоять, - толкнула приятеля в бок Яга, - да растолкуй, что энто за хмырь такой, и чевой-то он тебя братцем кличет.
   Кощей, щелкнув зубами, закрыл рот, сглотнул для уверенности и просипел:
   - Скрындель?
   - Признал, Кощеюшко! - обрадовался Скраг, - а я даже не чаял, узнаешь ли, столько лет прошло.
   - Да хто он вообще такой? - вдруг рявкнул князь, - разберись с ним Кощей, да и дело с концом.
   - Подожди, князь, - кое-как прокашлялся Бессмертный, - тут дело нешуточное.
   - А ты расскажи им Кощей, к кому в ловушку привел, от кого смертушку принимать будут друзья твои недалекие, - Скраг подошел поближе к непреодолимому колпаку, который они наколдовали с принцем.
   Горыныч не стал ждать, когда ему что-то объяснят, подошел к Скрагу с другой стороны барьера и потыкал его когтем.
   - Твердая, зараза, - констатировала правая голова.
   - А если огнем полыхнуть? - предложила левая.
   - Не советую, - прозвучал ответ Скрага, - хотя почему же, давайте, это усовершенствованная модель, даже огня не пропустит, сами же мою работу исполните, зажарите себя, да и друзей своих спалите, вам может приправ каких передать?
   - Я вот помню, - громким шепотом сообщила средняя голова, - что у Воля подобная преграда была, но мы ее преспокойно преодолели по небу, может и у этой маковки нету.
   Скраг засмеялся снова, увидев, как Горыныч, взмахнув крыльями, как мотылек в стакане, ударяясь мордами о невидимую стену взмыл вверх, к самому потолку, так и не найдя выхода.
   - Он же, скотина расчетливая, до самой крыши преграду-то сотворил, - раздалось сверху для стоящих внизу и так все понимающих друзей.
   - И, попрошу заметить, - откликнулся Скраг, - что в данном случае с крышкой, это на тот случай, если вы захотите потолок ломать, просто колпак немного больше получился, чуточку мы с Людовиком перестарались.
   - Кощей, не молчи, говори, что это за хрен такой, да и что нам с ним делать? - не выдержал Соловей.
   - Брат это мой... родной, - кое-как справившись с голосом, сообщил Кощей.
   Волдрэнк при этих словах горячо посмотрел на Бессмертного.
   - Дядя, - прошептал он.
   - Вот именно, дядя твой, Волдрэнк-ублюдок, и мой братец родной. А ты обо мне и думать забыл, Кощеюшко, дурья твоя башка, которой ты вскорости поплатишься.
   - Вообще-то, я надеялся, что тебя и в живых-то нету, не слышно и не видно тебя было.
   - И что, когда речь о неведомой силе северо-запада пошла, и тогда не екнуло.
   - Не до тебя мне было, - буркнул Бессмертный и продолжил рассказ, надеясь за это время придумать выход из создавшегося положения, он даже исподтишка подмигнул Яге, мол, не боись, буду думать, и выкрутимся мы. - Это ведь так давно было, когда на свет меня мать родила, что и земля таких сроков не помнит, потом родился Скрындель...
   - Давай-ка меня лучше Скрагом называй, все уже привыкли, да и мне так больше нравится, - злодей наслаждался сконфузившимся братом, и даже захотел послушать свою же историю.
   - Ты для меня Скрынделем был и останешься, - вроде бы приходя в себя, отрезал Кощей, но продолжил, - батюшка наш очень сильный колдун был, вот и смог дать мне бессмертную жизнь, и, как оказалось впоследствии, Скрынделю тоже. Сами родители давно почили в бозе, решив не применять на себе эту волшбу, ну а мы разошлись, поскольку никогда не ладили, даже убить готовы были друг друга.
   - Как сражались, как сражались, - умилялся Скраг, - ну вспомни, весело же было.
   И Бессмертный, как-бы на поводу у брата, начал длинную повесть, описывающую сражения Кощея я Скрынделя. Друзья уже поняли, зачем такую длинную речь завел их предводитель, даже пристально глядящий на своего сына Матьяш, и тот вслушивался в речь Кощея очень невнимательно, с силой сжимая меч, готовый приступить к бою, как только преграда спадет.
   Скраг тоже начал догадываться, к чему клонит его брат, но полностью уверился в этом, когда Лихо, как бы невзначай подошел к Кощею и тихо не спросил того на ухо:
   - Ну что, нашел?
   Скраг снова демонически захохотал:
   - Не найдет он, это такая преграда, что ни одному магу ее не разрушить, поскольку я сам ее придумал и в секрете держу!
   - Мне же сказал! - не подумавши, выдал его Людовик.
   - Ох, выпорю, как выберемся, - пригрозил ему Матьяш, а тот скорчил отцу рожу.
   - Молчи, Людовик, не положено им знать все наши секреты. А ты рассказывай, Кощеюшко, дальше, и про то, как я тебя на остров загнал и продержал там сотню лет, рассказать не забудь.
   - А может про то, как я тебя в небесах на облаках запер, и ждал, когда же ты с голода издохнешь? - парировал Кощей, - представляете, не издох, три века без крошки пропитания.
   - Врешь ты все, - насупился Скраг, - какие три века, и двухсот восьмидесяти лет не прошло, как я сбежал, да и насчет пропитания, ты не догадывался, но сыт я был, птицы-то на что?
   Кощей понимающе кивнул и продолжил свой долгий рассказ, перебирая в это время в уме всевозможные формулы подобных непроходимых преград. То, что его братец ничего особенно нового придумать не мог, он знал точно, но вот ключик пока найти не мог. Тут его речь прервал вой морока, ворвавшегося в тронный зал.
   - Что такое? - не понял сначала Скраг, но когда делегат из поруганных тварей подошел к нему и начал расписывать те зверства, что учинили с ними враги у входа, ни разу не испугавшись, а, даже, как-то игнорируя, разозлился. Он махнул рукой, и морок растворился. Затем Скраг обратился к живым своим приспешникам, разместившимся у стен тронного зала вокруг невидимого колпака и не принимающих никаких действий, поскольку обещанных врагов для них не оказалось, - так, слуги мои верные, идите к вратам, и оросите землю кровью наших врагов. И чтобы никто не остался в живых, слышите, никого не щадить!
   Последние слова Скраг практически провизжал, чтобы усилить эффект, но успокоился и, когда его помощники ровным строем покинули зал, чтобы расправиться с поджидавшими у входа солдатами, махнул рукой Кощею, мол, продолжай, все тихо. Кощей продолжил, но вскоре его опять прервал шум пятившихся обратно Скраговых вояк. Их теснили дружеские войска, которые не зря решили бдеть около врат, и, как только открылась маленькая щелочка, одним рывком отперли створки и ворвались в замок. Поднялся ужасный лязг мечей, сабель, топоров и прочего холодного оружия. Соединенная армия Велигонии, Мурома и разбойников теснила врагов, то и дело, оставляя за собой бездыханные тела.
   - Сколько же говорить можно, мигрень у меня! - снова схватился за голову Скраг, не забыв перед этим махнуть рукой и щелкнуть пальцами. В тот же миг, все воины, как его, так и противника замерли, парализованные его магией.
   - Ну вот, и снова тишина, ты давай, Кощеюшко, продолжай. Они больше не помешают. А вот, как только я с тобой разделаюсь, отсортирую твоих от моих, и предам лютой казни.
   - Кого, своих или наших? - не поняла Светлана, волновавшаяся за разбойничков.
   - Кого захочу, того и предам, не отвлекай девка! - сурово ответствовал Скраг, раздосадованный тем, что их с Кощеем так часто прерывают. Затем он обратился к брату: - Как мне хочется дослушать все до конца, и поставить жирную точку в наших отношениях. Как долго я ждал, но, как говорят, месть - это блюдо, которое подают холодным.
   - А чего продолжать? - Кощей уже припомнил все битвы с братцем, и даже пересказал их по два раза, для того, чтобы растянуть время, но не помогло, разрушить невидимый колпак так и не получилось, как и не получилось навести какую-нибудь волшбу через него, на Скрага, во всяком случае, его манипуляции не действовали. Он даже заметил, что и Лихо решил применить свой бедовый глаз по назначению и пялился на Скрага, не моргая, хоть результата это и не принесло. Да и Волдрэнк с Черншоком, перешептывались, выискивая возможное решение, и, судя по всему, также не могли его отыскать. Но Кощей не унывал, он просто не предполагал, что Скраг может придумать что-нибудь действеннее колпака, поэтому надежда на то, чтобы выкрутиться, в нем еще не угасала. - Я уже все рассказал, ну может быть, кроме того, как мы с тобой разбежались, поклявшись друг другу не встречаться на пути, и не мешать познанию тайн мироздания, мне, как я вспоминаю, просто уже надоели эти бесплодные попытки лишить тебя жизни, ну а ты, как я понял, тайную месть в душе оставил. Я, кстати, за первую же тыщу лет про тебя и думать забыл, а потом даже понадеялся, что ты и сам смертушку свою отыскал, а ты вот, все это время комбинацию строил, пытался на меня управу найти. Браво, такого глупого времяпрепровождения я еще не видел.
   - Глупого, говоришь?! - рассердился Скраг, - глупого? Ну, сейчас ты увидишь, насколько глуп твой братец!
   Скраг выкрикнул заклинание, которое он так долго лелеял произнести. В тот же час его потайная ниша опустела, и так охраняемый им артефакт оказался у него в руке. Скраг громогласно расхохотался, потрясая этим предметом. Артефакт напоминал собой ледяной куб небольшого размера на эбонитовой подставке, от которого так и несло холодом и темной магией. Кощей принюхался.
   - И что это, - немного бахвалясь, но оставаясь настороже, поскольку слегка струхнул, спросил он у брата.
   - Это сфера ледяного Хаоса, брат мой, и я ее создал.
   - А чо это у нее форма такая, у сферы энтой, какая-то кубическая, - спросил Захар и получил подзатыльник от Яги.
   - Не лезь в дела этого маразматика, на него Кощей есть. Ты давай-ка не теряй бдительность, авось прорвемся.
   - А то, конечно прорвемся, - Захар пожал плечами, поскольку совершенно не сомневался в своих друзьях.
   - Парнишка в общем-то прав, - обратился Кощей к Скрагу, - почему сфера-то? Для значительности что ль?
   - Не суть, - отмахнулся колдун, и снова попытался принять зловещую позу, и даже выдал несколько смешков, но такими зловещими, как раньше они не получились. - Это очень интересный артефакт, Кощеюшко, ты скоро и сам это поймешь.
   - Да я чую, что интересный, но не вижу никакой от него тебе пользы.
   - Это потому что дурью ты маялся все это время, вместо познаний вселенной, а также Хаоса, как ее составляющей. А я вот, - Скраг любовно погладил ледяной куб, - время даром не терял, изыскивал составляющие, чтобы этот самый Хаос подчинить, и вот тебе результат - подчинил.
   - Так-таки и подчинил? - недоверчиво сощурился Бессмертный.
   - Да будет тебе известно, подчинил! И в кубе этом, тьфу, сфере ледяного Хаоса есть сосредоточение его! - Скраг многозначительно поднял палец другой руки.
   - И как же ты собираешься меня остановить своим ледяным Хаосом? - Кощей на самом деле догадывался о затее брата, но продолжал заговаривать ему зубы и все пытался найти выход из-под купола, - выпустишь его на нас, чтобы он нас поглотил.
   - Ну, нет, глупый, глупый Кощей. Таким образом Хаос просто улетучится. Все гораздо проще. Я одним своим словом активирую артефакт, и он поглотит тебя и твоих друзей, а уж там, в сфере Хаос будет хранить ваши замороженные тела и души. Вы будете все знать и понимать на протяжении столетий, но ничего сделать не сможете, поскольку Хаос поглотит всю вашу колдовскую сущность.
   - А как же мы там уместимся? - не понял Горыныч, намекая на несоответствие в размерах.
   - Нет ничего проще! - Скраг снова почувствовал себя на острие внимания, и опять проаккомпанировал себе зловещим хохотом, - для таких, как мы, размер значения не имеет.
   - Вот я опять не понял, бабушка, - Захар склонился к Яге, - вроде про размер в таком разрезе бабы обычно говорят.
   - Тьфу на тебя, охальник! - Яга не поленилась дать новую затрещину, - не перебивай, вишь, вражина нас удумала воли лишить и запереть в эту игрушку, а он обо всяких скабрезностях мыслить удумал.
   - Так, а чо я, - Захар почесал ушибленное место, - я слышал, бабы так говорят, откудова я знаю, что они там в виду имели.
   - Молчи уж, - Яга кивнула в сторону их общей опасности. - Вишь, старается братец Кощеевый, слова последние произносит, чтобы о мучениях будущих нас известить, напужать, да и покрасоваться.
   Услышав ее Скраг громогласно произнес:
   - Я уже все сказал, и не ваша вина, что вы здесь все оказались, верша свою, как вам казалось, справедливую миссию. Миссия ваша не удалась! А теперь готовьтесь стать частью ледяного Хаоса и быть погребенными в этой маленькой игрушке! Раз!!! - Скраг шагнул на одну ступеньку вниз от трона, - два! - руку, которой он держал куб, Скраг вытянул вперед, а другую поднял над артефактом, и из нее вылилась волна огня, - три! - шагнув вниз еще раз и только собираясь произнести важнейшее в его жизни заклинание, Скраг оступился о невидимую ногу княжны Настасьи, которая в последний момент нашла способ нарушить планы ненавистного похитителя.
   Не удержавшись на ногах, он упал носом вниз, и так лелеемый им артефакт вылетел из его рук. В зале раздалось жуткое "дрьябзс" и разбившийся на мельчайшие частицы куб выпустил так долго собираемый в него ледяной Хаос, который небольшим серебряным облачком повисел секунду над осколками, а потом улетучился.
   - Не-е-е-е-е-е-е-ет!!! - завыл неистовый колдун, - не-е-е-ет!!!
   Такого вопля залы ледяного замка еще никогда не слышали. Скраг выл на одной ноте, не переставая, сучил руками по полу и даже не обращал внимания на кровавую юшку, которая ручьем лилась из его разбитого носа.
   - Надежнее надо было артефактик-то делать, - подал голос Баюн, который от страха залез на спину к Горынычу.
   Это еще больше вывело из себя Скрага, он уже не выл, он тихо стонал от бессильной ярости, но поскольку часть врагов все еще была заперта в непроницаемой оболочке, а часть была обездвижена, он медленно начал успокаиваться. Прошло не больше десяти минут, и вот он с перекошенным от злобы лицом, измазанным кровью вперемешку с пылью, поднялся на ноги.
   - Людовик, - яростно и властно сказал он, - лиши жизни всех этих смердов, всех, мне никто не нужен, я тебе позволяю и приказываю, а я же займусь остальными.
   - А что ты теперь сможешь с ними сделать? - поежился от приказа принц, там же Кощей.
   - Я их всех истреблю, - глаза Скрага горели огнем, и он почти визжал, - а еще я убью эту чертовку - твою невесту. Это ее вина, что дело многих тысяч лет было разрушено, и я ее не прощу никогда!!!
   - Найти ее еще надо, - буркнул Людовик, но приказ Скрага пока выполнять не стал, предполагая, что этот поступок может полностью лишить его прощения отца, а в том, что прощение ему придется вымаливать в скором времени, он уже не сомневался.
   - Ты что это медлишь, испугался что ли, думаешь, как нет теперь у меня козыря, так я ни на что не способен? - Скраг повернулся к нему, - сам, что ли, захотел жизни лишиться, ну так я тебе это устрою! - он начал наступать на Людовика, замахиваясь в колдовском пассе.
   Почувствовав опасность для своей жизни, принц сделал единственное, что могло ему помочь, он на одном дыхании прочитал вторую часть формулы, создающей и отменяющей непроницаемый купол, так опрометчиво записанную ему самим Скрагом, и на всякий случай запомненную принцем наизусть.
   - Предатель!!! - завизжал колдун, поняв что произошло, и швырнул в Людовика ледяной стрелой.
   Учуявший свободу, Горыныч одним огненным плевком растопил стрелу.
   - Наконец-то, и мы можем врага воевать, - переглянулись головы и нависли над Скрагом, - вот мы тебе, - проревели они, готовясь сжечь того дотла.
   - Не смейте, - крикнул вдруг кот, - он же бессмертный, им твой плевок, что мертвому припарка, только шляпу зазря спалишь.
   - Он мой! - проревел вырвавшийся на свободу Захар, - невесту мою вздумал пленить, и нас в кубик стеклянный завернуть себе на потеху!
   Захар занес молот над головой ошарашенного колдуна, который не ожидал такой прыти от этих смертных. И зря, кстати, не ожидал. Захар не заставил себя ждать и лихо опустил тяжеленную кувалду на чело злодея, даже не услышав жалобный мявк Баюна, который кричал: "Только не по маковке, шапку помнешь, а она мне еще трофеем сгодится". Удар Захара лишил Скрага сознания, и подбежавший Кощей волшебными путами сковал брата и закинул на его же трон. Баюн не преминул запрыгнуть на подлокотник и забрать смятую ударом шляпу Скрага себе. Потыкав в нее лапой для того чтобы выровнять, он залихватски набросил ее на свою голову и радостно спросил:
   - Ну как я вам?
   Но на него не смотрели и не слушали, занимаясь более важными делами.
   - Где моя дочь? - князь подбежал к Бессмертному, - вороти ей видимость, а то истомилось сердце родительское.
   - Дык, это к Яге, а я с этим мстителем побеседовать хочу.
   - Погоди ты с разбором полетов, Кощей, - Матьяш тоже подошел к трону, - вон и мой негодяй за троном этим богомерзким прячется и с ним надо поговорить. И то, что выручил нас в последнюю минуту, ему, конечно, зачтется, хотя все же не миновать ему моей родительской порки, - он поманил пальцем сына, а другой рукой многозначительно подергал вверх-вниз боевую портупею.
   - А вот и мы! - Яга, которая уже успела вернуть видимость княжне, подвела ее к пустившему слезу отцу!
   - Доченька! - всхлипнул он и кинулся обниматься.
   - А что с этими делать будем, - Лихо с Соловьем указали на стоящих в разных позах обездвиженных друзей и врагов.
   - Хрен его знает? - пожал плечами Бессмертный, - ежели с них сейчас заклятье снять, они же не поймут ничего, опять драться начнут, а мне что-то не хочется, переволновался я чуток.
   - А давайте-ка их предварительно усыпим, а потом уже и выведем из этого состояния, пущай попадают, а там разберемся, кого повяжем, а кого и в чувство приведем, да похвальбою наградим, - предложила Яга.
   - Действуй, подруга, - кивнул Кощей, и старая ведьма принялась колдовать.
   Вскоре, храпящие во все дырочки воины, попадали на пол, и оставшиеся на ногах товарищи, у которых имелись руки, даже включая самого Кощея, принялись их сортировать. Яга по такому случаю наколдовала огромную бухту пеньковой веревки, и друзья периодически подходили к ней, и отрезали себе очередной кусок, чтобы связать приспешников Скрага. Людовик был скован Кощеем колдовскими путами еще до этого и стоял, не шелохнувшись, облокоченный на трон, хорошо еще, тот был с широкой спинкой, и парень не упал, спеленатый, как младенец. Вскоре сортировка была завершена, только с разбойниками Светланы вышла небольшая неувязка. Все-таки регулярные войска Елизара и Матьяша имели формы своих монархий, и определить их среди перемешанных сечей людей было легко. А разбойники были одеты кто во что горазд и не отличались от слуг Скрага, поскольку у того только стража имела форму, а все остальные одевались в то, что было взято из дому, когда колдун призвал их нести службу. И Светлане несколько раз пришлось развязывать своих и вытаскивать в сторонку, чтобы не было путаницы. Соловей ей усиленно помогал, периодически стукаясь бедрами о ее бедра, когда приходилось обоим в позе бабули на огороде перетаскивать союзников в отдельную кучку. Светлана усиленно краснела, но ничего не говорила, справедливо считая, что делу время, а потехе час, и час этот пока еще не настал. Захар, будучи парнем юным и застенчивым, подобных действий не предпринимал, но все-таки пытался находиться рядом с княжной, периодически помогая ей завязывать узлы на пленниках. Несколько раз его руки касались рук Насти, и тут уж краснел он сам, хотя княжна смотрела на него с нежностью и с некоторой усмешкой. Князь, видя это, хмурился, но не говорил ни слова, вспоминая, как этот мальчик пошел спасать его кровиночку, и как он же молотом своим поставил последнюю точку в противостоянии с главным врагом.
   Когда все недруги были связаны, их перетащили в одну кучу рядом с троном Скрага и только после этого Яга одним щелчком разбудила всех. Очнувшиеся ото сна союзники, ничего не понимая, хлопали глазами, пытаясь отыскать оружие, которое предусмотрительно было у них отнято и сложено в отдельную кучу. Поняв то, что наши победили, привыкнув к этому, солдаты и небольшой разбойничий отряд подскочили и выдали троекратное "ура", чем разбудили Скрага, который пока еще не мог поверить происходящему, и, пытался пошевелить своими членами, для того чтобы освободиться, что ему, естественно, не удалось. Также и его приспешники, сложенные штабелями, пытаясь подняться, тихо ругались, поскольку уже все поняли, за кем на этот раз победа, и гневить победителя не особо хотели. В ход, конечно же, шли перлы, заученные за предыдущую неделю, и, что не удивительно, союзные войска заслушались, но Кощей приостановил это веселье.
   - Попрошу тишины, други, да и вы, пленные, тоже молчите, пока я вам уста не сковал.
   Прекрасно понимая, что у Кощея дело не заставит ждать, все утихомирились и стали смиренно ждать завершения этой эпопеи. Понятное дело, враги трепетали, но делали это тихо, лишь изредка издавая зубной стук.
   - Что же, братец, - начал Кощей, - наделал ты дел, перебаламутил столько народу, отцов детей лишил, меня вот извести хотел. Не надоело тебе?
   - Да что б у тебя голову набок свернуло, да и ходил бы ты так на потеху честному люду, - многозначительно ответил ему Скраг.
   - Такими проклятьями ты ничего не добьешься. У меня маковка с шеей дружит, да и знахарей в лесу много, почитай все, так что ничего страшного, если и свернет. Что вот делать теперь с тобой, прямо и не ведаю. Может быть, самого в ледяной Хаос ввергнуть, чтобы под ногами с местью своею детскою не совался больше.
   - Облизнешься, Кощик, я этот Хаос тысячелетиями собирал по крупинке, тебе и не снилось, какая это задача сложная.
   - Да я и не собираюсь. Надо мне больно. Но вот ты забыл одну вещь. Пока ты тысячелетиями ледяной Хаос по крупинке собирал, я познанием занят был, многое чего узнал и еще больше придумал, и теперь твои умения мне, как комариный укус. Не спорю, уел ты меня своим колпаком, да и Хаос твой - та еще штучка была, но, потратив на эти два умения все свое время, ты не практиковался на истинной науке, которая не идет в разрез природе, а, наоборот, с нею же сродни. А мне вся эта наука ведома, и с помощью нее я тебя урезоню.
   - Чтоб тебя подкинуло, да и припечатало, - ничего умнее Скраг сказать уже не мог.
   - Надеюсь, до этого не дойдет, братец. В общем так, заточу ка я тебя в твоем же замке, сиди тут, перевоспитывайся, а чтобы идеи, подобные ледяному Хаосу, в голову твою не лезли больше, договорюсь-ка я с силами природы, чтобы ничего отрицательного в замке не могло быть наколдовано. Уразумел?
   - Я выберусь, и тогда моя месть не сравнится ни с чем, ты еще покорчишься у меня в пыточной, я тебе обещаю.
   - Ну, я бы не стал давать неисполнимых клятв. Сроку твоему заключению сто веков, посидишь, урезонишь свой пыл, новые науки изучишь, вон бери пример с сына, четыре века всего в заключении - а какой умный и положительный малый.
   - Ублюдка этого я еще найду и сам смерти предам!
   - Не надоело еще! - прикрикнул Кощей. - Ты что, не можешь понять своей глупой башкой, что ругань твоя делу уже не поможет. Сиди и усваивай. Слуг твоих по домам отправлю, - Бессмертный махнул рукой, и повязанные враги исчезли с глаз долой, - да и морок твой изведен уже. Не след людям на такие безобразия глядеть. А королевского сына, которого ты хитростью и лестью в сети завлек, отдадим отцу, пущай уж он его воспитывает, будем питать надежду, что вырастет из него, все-таки, монарх, достойный своего народа.
   - Я уж постараюсь, - поддакнул Матьяш, - иди сюда, отпрыск, и чтобы ни на шаг от меня или вот от Черншока. Дома тебе воздастся.
   Кощей взмахнул рукой, и чары, которыми был связан Людовик, рассыпались.
   - Так и чо, я ему даже в харю его предательскую ни разу не замахнусь, - обиделся, было, Захар.
   - Стыдись, богатырь, - остановил его князь, - не след поверженному врагу местью недостойной грозить, пусть батяня евоный сам воспитанием занимается, да и надо тебе уже за изучение чести богатырской приниматься.
   - К чему это? - не понял юноша.
   - А к тому, что хоть ты и богатырь, но солдатом от тебя и не пахнет. Да и не след будущему князю таким неучем ходить, хоть дочь моя и мудра не по годам, но на тебе же мир наш держаться будет.
   После этих слов челюсти Захара и Насти поползли вниз.
   - А чему вы удивляетесь, дети мои, разве не я слово давал, и разве не я вижу, что искорка между вами загорелась ужо!
   - Меня бы кто спросил, - топнула ногой Настя.
   - Опять?! - Елизар ошалел от такого поворота.
   - Да это я так, - потупилась княжна, - для порядку. Вон и Захар еще не сватался, а ты уже дочь свою замуж отдаешь. Надо же по писанному, со сватами да с обручением, да с плачем девичьим, а ты вона как.
   - Ну, это мы устроим, такое сватовство будет, что соседним братьям монархам и не снилось.
   - Дык, как же энто? - Захар не верил происходящему. - Как же я, кузнецкий сын и в князья, я же, энто, со страху помру.
   - Странный какой-то, - подал голос Волдрэнк, - как спасать, так со страху не помер, а как замуж звать.
   Этот разговор мог еще продолжаться долго, но Кощей остановил его, решив, что надо до конца разобраться с братом, и потом уже приниматься к приятной стороне вопроса.
   - Подождите, други, сейчас я последнее слово братцу скажу. Слушай, Скрындель, - того передернуло, так он не любил свое настоящее имя, но промолчал, - я знаю где твоя крепость, а твой непреодолимый колпак, хоть и не был мне знаком, но все же был не так надежен, еще некоторое время, и я бы нашел на него управу. Мой же барьер будет действительно непреодолимым. Сама природа примет участие в его создании и сохранении. Ни один живой человек не пройдет на сотню верст к твоему замку, будут обходить, сами того не подозревая, ежели конечно, найдется такой, кто в мерзлоту эту сунется. Сам я, зная, где ты, буду тебя навещать. На частые встречи не надейся, но раз за век ты меня точно увидишь. Не вздумай творить мне зло, иначе не сдержусь, и соберу твой ледяной Хаос, и заточу тебя в такую сферу, что точно не разобьется от первого же падения, и захороню в таком месте, что точно никто не отыщет. Сиди тут, переосмысливай содеянное, и, ежели увижу в тебе светлую черту, то отпущу на все четыре стороны. Может статься, и в лес ко мне придешь, чтобы вместе в мире жить, науку постигать, но это все еще не скоро, я вижу.
   - А есть я что буду? - задал первый свой мудрый вопрос Скраг.
   - У сына своего спрашивай, чем он питался все это время, может и поможет.
   - Пока я мал еще был, он поставлял пропитание в замок, - задумался граф, - а потом я уже по книгам сам научился, как избежать голода, смерть, как ты понимаешь, мне не грозила, но еще была матушка жива, а ей без еды нельзя было никак.
   - Вот и научи отца своего, как пропитание добывать, не творя никому зла, а используя только науку, на силе природы зиждущуюся.
   - Наука сложная, однако, - Волдрэнк почесал затылок, - вот если бы книги мои ученые вернуть, но они погибли под завалами замка.
   - Не проблема! - Кощей взмахнул рукой, и на колени связанного Скрага упала стопка томов, заставив того крякнуть от их тяжести, - сиди, брат, усваивай, небось голод не тетка, научишься.
   Затем Бессмертный герой показал на выход.
   - Пойдемте уже отсюдова. Его необходимо оставить одного, и, вот еще что, я обращаюсь к каждому, забудьте, что здесь существует ледяной замок неистового Скрага. Я постараюсь оградить его от любопытного взгляда, но разговоры могут всю мою конспирацию на нет свести.
   И воины, и разбойники, и лесные жители, и даже монархи кивнули Кощею, дескать, не выдадим, и начали тихими шагами покидать замок.
   - Я вернусь, - тихо сказал Кощей брату, - будь благоразумен, сделай так, чтобы ты уже через сотню лет был моим другом, теперь это зависит только от тебя.
   Скраг поскрипел зубами, но поскольку так и был еще опутан волшбой Кощея, других действий не предпринял, и даже не огрызнулся в ответ.
   - Не знаю, не знаю, - вдруг раздалось сзади, - я бы ему все-таки не доверял, может, прибьем на всякий случай.
   - Баюн! - взревел обернувшийся Кощей, - я кому велел уходить, а ну брысь отсюдова, иначе будешь здесь век коротать с братом моим.
   Кот не нашел ничего более разумного, чем припустить бегом из замка.
   - Прощевай, Скрындель. Желаю выздоровления души твоей.
   Кощей махнул рукой и колдовские путы, сковывающие Срага, исчезли. Хозяин замка, а теперь уже потенциальный заключенный схватился за стопку книг, лежащих на коленях, и подумал было швырнуть ими в медленно удаляющегося брата, но передумал. Что-то, сказанное Кощеем до этого, насторожило его, и он так и остался сидеть на своем троне в полном одиночестве...
  
  5
  
   Выйдя за врата замка, Кощей Бессмертный произнес несколько слов и окованные железом створки с лязгом закрылись. Еще немного поразмыслив, Кощей позвал соратников-колдунов Яноша и Волдрэнка.
   - Идите и учитесь, авось пригодится, хотя я бы не советовал, чтобы у вас такие враги были.
   И он начал творить заклинание, которое запирало его брата на века.
   - А ежели он подкоп решит устроить? - спросил непонятно зачем припершийся к колдунам Лихо, - что тогда?
   - А это по-настоящему сфера, - усмехнулся Кощей. - Ее уже никаким подкопом не проймешь, волшба простая, но как долго мне пришлось познавать мир, чтобы научиться такое вытворять. Да я, по правде, и не желал никогда применить ее на практике, вот пришлось. И обидно, и, с другой стороны, академический интерес удовлетворен. Правду я говорю? - он подмигнул Черншоку и графу. - Все готово, теперь ужо пора нам в обратную путь-дорогу отправляться.
   Собравшиеся у входа в замок союзники ждали, когда Бессмертный закончит свои фокусы и можно будет уже домой.
   - Что же, - пора по домам, - Кощей устало присел на землю. Мне бы, конечно, отдохнуть, но с порталами и Янош справится, да и Волдрэнк может уяснить, как это делается. Этому парню палец в рот не клади, все схватывает на лету. Кстати, что делать думаешь, Воль? Может к нам, в лес. Места у нас заповедные, всем места хватит.
   - Знаешь, Кощей, я, наверное, все-таки домой, - как-то помялся Волдрэнк. - Жил там хоть и в заточении, но как-то мирно. Нравится мне там. Тихо. Да и весяне веселые, особенно их дети, - он указал пальцем на стоявших неподалеку Семена с Матвеем, как всегда, теребящих в руках свои многострадальные шапки.
   - Дык, замку твоему кранты? - не понял Захар, - куда же подашься.
   - К весянам и подамся, - пожал плечами Волдрэнк, им помогу, а потом и свои хоромы восстановлю, не забывай, я же все-таки колдун, хоть и начинающий. Книги уже научился, как вызволять, спасибо дяде Кощею, найду там формулу, и вознесется мой замок ввысь, единственно залы нашей там не будет, - он указал на юго-восток, где на горизонте виднелся ковер с куском замка.
   - Ты уже такой ученый, что забрать его тебе труда не составит, - усмехнулся Кощей.
   - Так ты же сам сказал, на сто верст отсюда ходу никому не будет.
   - Ну, это обычному люду, а тебе, как сыну Скрынделя, я дозволение оставил. Может статься, захочешь на досуге с батюшкой поговорить, авось и перевоспитаешь.
   Воль задумался.
   - Когда это еще будет, - сказал он, - пока весянам помогу, пока замок отремонтирую, а потом еще хотелось в странствия дальние, а то все по книгам мир постигал.
   - Нас не забывай, - Захар обнял друга, - вот, может на свадебку соберешься, - он указал на потупившуюся Настю.
   - Это обязательно, вы только сообщите, как-нибудь, когда играть будете, и я тут как тут.
   - Баюна пошлем, - усмехнулась Яга, - он дорогу уже изучил, доберется.
   - Да что я вам, почтовый кот, что ли, мышам указание дам.
   - А говорил, не подчиняются, - стали смеяться над ним друзья, Баюн насупился, но, залихватски провел лапой по краю трофейной шляпы и тоже улыбнулся.
   - Пора домой, други. Прощаемся, и надеюсь, свидимся скоро, тебя Янош, я вообще всегда жду, пора нам делиться опытом, да и скреплять дружбу меж народами нашими надо. А поляна наша как раз для этого создана.
   Успевшие побывать там велигонские гвардейцы дружно закивали головами, да и Матьяш улыбнулся, но тут же насупился, переведя взгляд на сына.
   Янош сотворил большой портал и собрался было уводить своих на родину, как его остановил Кощей.
   - Эй, ты ничего не забыл.
   - Да вроде бы нет, профессор.
   - Ух, да сколько тебе говорить, степеней не имею. А нам портал кто будет делать, дедушка твой что ли, да и Волдрэнку бы тоже, чтобы он дорогой на ковре не маялся. Я же устал, что твой мерин, мне пару дней бы отдохнуть, а у меня тут армия не кормлена, тоже небось домой все хотят.
   - Прошу прощения, не учел, - Черншок открыл еще два портала, один побольше, а другой совсем маленький, - как пройдете, сами захлопнутся. Еще свидимся, профессор.
   - Тьфу на тебя, - махнул рукой Кощей, понимая, что этого студиоза уже не переделаешь, - жду с новостями.
   - Ага, особенно интересно, сколько ремней король о принца порвет, - вставил Баюн, но поскольку сидел рядом с Ягой, отхватил от нее такой подзатыльник, что трофейная шляпа слетела с его головы, - осторожнее, раритетная вещь, я теперь, как зиницу ока, ее охранять буду! - он поднял шляпу с земли, отряхнул лапкой и снова водрузил на чело, задорно проведя по краю серой лапой.
   - Прощевайте, - дружинники Елизара и разбойники Светланы прощались с гвардейцами Матьяша, - еще свидимся.
   Когда портал за велигонцами захлопнулся, стал прощаться с друзьями и Волдрэнк.
   - Береги молот, Захар, я тебе еще, может быть, и булатный скую.
   - Не к лицу моему зятю молот, - встрял было Елизар, но увидев заблестевшие глаза Захара, призадумался, - учить тебя и учить, но ничего не поделаешь, я к тебе диакона Егора приставлю, быстро освоишься.
   - Ну вот, - закручинился парень, - теперь и мне учись.
   - Никогда не поздно, дружище, - потрепал его по плечу граф, - мне вот, четыреста лет отроду, но я еще обучение свое не завершил, и завершать не собираюсь, да и дядя мой, - он указал на отдыхающего Кощея, - сколько в мире живет, а все учится, так что и тебе надобно.
   С улыбкой на лице Волдрэнк проследовал в свой портал и исчез, как будто его и не было.
   - Ну что же, наша очередь, - Кощей встал со своего места и подошел к зеву портала, - дела сделаны, пора и честь знать, Горыныч, ты замыкающий, - он шагнул в сверкающий круг и вдруг оттуда донесся его вопль, - Янош! Ну, попадись ты мне, ученик недоделанный.
   Шедшие следом дружинники, обнаружили Кощея стоящего посередине огромной вонючей кучи. Будучи людьми опытными они попрыгали в разные стороны, пытаясь не наступить на это безобразие, передавая идущим вслед за ними текущее положение вещей. Перед Змеем Горынычем шла Яга. Перепрыгнув кучу, и дождавшись, когда первоначальный виновник пролетел следом, и портал закрылся, она сказала:
   - Опять на эти же грабли, Кощеюшко? - она пожевала губами, - мне вот одно интересно, Янош это с устатку, али пошутить изволил.
   - Какая, на хрен, разница, - Кощей кое-как вылез из кучи, неодобрительно и строго воззрился на Змея, хотя и не вменяя ему в вину происходящее, - но, однако, какая меткость.
   - Ты бы помылся, что ли, - усмехнулась Яга.
   - Мне сейчас и это не удастся, давай, что ли, ты.
   - Я метко не умею, - усмехнулась старуха.
   - Все одно, глаза режет, давай как умеешь.
   Яга прошептала заклинание, и жуткий ливень накрыл их всех. Через пару минут, когда схлынувший поток оставил на поле мокрых вояк, чистого Кощея и пустое место, на котором до этого была пресловутая куча, Бессмертный изрек:
   - Ну что же, теперь никому уже не попасть в эту ловушку! - а потом добавил, - и как нам теперь домой, ночевать тут, что ли?
   - А мне вот другое интересно, куда же он тогда Воля отправил? - подал голос Захар.
   - Без разницы. Племянник на чудо большая умница, сам выкрутится, в случае чего, но вот когда Черншок ко мне за советом придет, я ему все выскажу.
   - Прошу прощения, - откуда ни возьмись возник еще один портал, - я по-моему перепутал, - как не трудно понять, из этого портала выпрыгнул смущенный велигонский советник.
   - Ух, я тебя так прощу, ученик, - взвился Кощей, - будешь со Скрынделем срок отбывать.
   - Не получится, - радостно возразил Янош, - не продержусь и больше полувека, не та моя природа, бессмертием не заражен. А что случилось? Я, как только заподозрил неладное, так сразу сюда.
   Все засмеялись, глядя на метающего молнии Кощея.
   - Так, твори портал, и чтобы мне безо всяких там промашек больше, иначе из учеников разжалую.
   - Слушаю и повинуюсь, учитель, - Черншок сделал ювропейский реверанс и новый портал открылся.
   - Ступай-ка, Лихо, ты теперь первым, - все еще опасаясь подвоха, Кощей пропустил друга, Лихо резво запрыгнул в открывшееся чрево и радостно заорал:
   - Леший, Водяной, наша взяла, Кикимора ты болотная моя, такое расскажу, не поверите.
   - Плакала моя конспирация, - махнул рукой Кощей и прыгнул в портал...
  
   Собравшиеся на сватовстве кузнецкого сына и княжеской дочери родственники и друзья радостно выпивали за будущее счастье молодых, распределяли обязанности по предстоящей свадьбе, веселились. По такому случаю князь собрал самых близких друзей, включая всех представителей леса, не исключая Водяного, для которого смастерили огромную бадью, в которую налили речной водицы, и в которой тот чувствовал себя вольготно. Змея предусмотрительно уменьшили, хоть он и возражал, но намекнув, что в истинном размере в палаты княжеские он попросту не поместится, удалось его уговорить. Пригласили, конечно же, и короля Матьяша с сыном и советником, но сына король не взял, сославшись на то, что сватовство дело долгое, и столько Людовику не простоять, а лежа на животе вроде бы неудобно по отношению к союзнику. Волдрэнк тоже прибыл, открыв свой первый портал. Кощей похвалил его, поскольку переливающийся цвет портала, был для него лучшей наградой, как учителя и ближайшего родственника (если не считать Скрага, конечно).
   Будущие жених с невестой сидели, потупившись, переглядываясь и перешептываясь. Ни для кого уже не было секретом, что брак этот будет заключен на небесах. Красноречивая краска (простите за тавтологию) на их лицах свидетельствовала об их чувствах более любых слов.
   Немного в стороне сидели бояре, насупившись, но, не выступая слишком громко. Все-таки брак княжны с Людовиком их устраивал намного больше, чем с безвестным кузнецом. Но пришлось делать хорошие мины при плохой игре.
   Князь вел тихие речи со сватами.
   - Все-таки негоже это, княже, - говорил кузнец Еремей, а жена его Марфа вторила кивками, - не из ваших семей мы будем, как же это так, сына нашего под венец с дочерью твоею.
   - Успокойся, добрый сват, я сына твоего своим теперь назвать готов, поскольку он мне дочь вернул, себя показал, как истинный богатырь. Да мне его только по политике немного подучить, а Степану в мечном бою, истый князь будет.
   - Дык, а как же мы?
   - Ну что же, в палаты определим, Марфа вот матерью Насте станет, девочке ведь нелегко без матушки жилось все это время, няньки-то не в счет.
   - А кузня моя?
   - Какие могут быть проблемы. На дворе построим, будешь моим воинам мечи ковать.
   - Не приучен я этому ремеслу, подковы, орало, коса - вот мой хлеб.
   - И это очень хорошо! - князь стучал кулаком по столу, - в мире живем, и все это потребно моему, нет, нашему княжеству. Будешь почет Мурому укреплять, подмастерьев тебе выделим, таких орал накуем, пусть всем завидно станет, столько хлебу у нас земля рожать будет.
   - Любые слова твои, княже!
   - Елизар, для сродственников я Елизар, - горячо возражал князь...
  
  
  Эпилог
  
   - Я не потерплю князем этого лапотника, добрые бояре, так и знайте, - взял слово боярин Погремушкин, - мне этот брак вот где, - он чиркнул рукой под горлом. - Я еле сватовство выдержал, чтобы не вспылить и не сказать Елизару в лицо все то, что накипело.
   - Верные слова твои, брат, - вторило тайное боярское собрание, на которое были приглашены только самые верные.
   - Мы не должны допустить венчание любой ценой, - Погремушкин вывел постулат их встречи.
   - И мы за то, но только что же мы сделаем? - боярин Красков встал с лавки, - за лапотником этим лес, а нам с ними тягаться, с нечестью энтой - силушек не хватит. - Надо думать, бояре, за этим я вас сюда и созвал, - Иван Погремушкин хлопнул ладонью по столу, - не дадим на поругание государство наше, вразумим князя, иначе не будет и нам, и княжеству нашему почета ни здесь, ни в Ювропе, ни в семьях наших достойных, ни в народе нашем добром.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"