Аннотация: - Вот, говорят, все, кто уехал в Аргентину, деньги там гребут лопатой. Их местный песо является сильной и стабильной валютой и равен американскому доллару...
Жил да был в городе Черновцы мастер на все руки Кудлатов Александр Александрович. Был он высоким, широкоплечим, с густыми черными бровями. Несмотря на исполнившиеся пятьдесят лет, седина не тронула еще его шикарные волосы цвета вороного крыла. Все друзья и знакомые звали его Сан Саныч, или еще проще - Саныч. И была у Кудлатова супруга. Тоже Кудлатова, Галина Петровна, учительница младших классов. И жили они в маленькой двухкомнатной квартире старого пятиэтажного дома. И все было у них хорошо. Александр Александрович ездил на заработки то в Польшу, то в Москву, а Галина Петровна трудилась в школе.
Но тут неожиданно, в начале 2000 года, их дочь развелась с мужем и с двумя маленькими детьми переехала жить к ним. В крошечных комнатках теперь просто невозможно было находиться. Все мешали друг другу, и не стало покоя в их доме.
- Надо купить дочери квартиру, - категорично заявил однажды Кудлатов своей супруге.
- А деньги? Деньги? Где их взять? - грустно воскликнула Галина Петровна.
- Я заработаю. И очень быстро. За год тысяч 12 долларов. Как раз на квартиру, - убедительно ответил Александр Александрович, а потом добавил:
- Вот, говорят, все, кто уехал в Аргентину, деньги там гребут лопатой. Их местный песо является сильной и стабильной валютой и равен американскому доллару. В месяц можно заработать 1200 песо, а это 1200 долларов. Еда там дешевая, одежда мне не нужна. Жилье сниму подешевле. А если работать не по 8, а по 12 часов! Да без выходных! Подумай хорошо, Галя, сколько же это я заработаю? Целое состояние!
- Саша, тебе уже 50 лет! Как же ты будешь работать по 12 часов? - возразила супруга и заплакала. Но, несмотря на слезы своей любимой жены, Кудлатов объявил громким голосом: " Все, еду!"
Через месяц у Александра Александровича уже был на руках заграничный паспорт с годовой аргентинской визой, которая давала право найма на работу. Быстро продали гараж и старый "жигуленок". Вырученных денег хватило только на авиабилет до Буэнос-Айреса. У родственников заняли еще 400 долларов на первое время. Собрали чемодан со всеми необходимыми вещами, не забыв положить и ношеную телогрейку.
- На всякий случай, - сказал Александр Александрович.
15 августа, после долгого и утомительного перелета через Атлантический океан, Кудлатов в сандалиях, в легких брюках и майке-безрукавке выходил из здания международного аэропорта Буэнос-Айреса. Он вышел, и его буквально обожгло морозным воздухом. Все окружающие были одеты в теплые куртки с шарфами и варежками. Вокруг слышалась незнакомая речь. В считанные минуты холод сковал все его тело. Кудлатов в отчаянии метался с огромным чемоданом по тротуару, не зная, что и делать. И вдруг Александр Александрович услышал: " Саныч! Саныч!" Это был Юрка Глотович, друг детства, который должен был встречать его в аэропорту. Они обнялись.
- С приездом, Саныч! Извини, опоздал немножко, - сказал Глотович.
- Юр, а Юр, а почему здесь так холодно? - спросил Кудлатов, стуча от холода зубами.
- Так зима у нас здесь, - объяснил его друг.
- Какая такая зима? Здесь же субтропики. И лето круглый год, - удивился Сан Саныч, вытаскивая из чемодана и надевая на себя все привезенные теплые вещи.
Пока они ехали на автобусе из аэропорта в город, Юрка, который жил в Аргентине уже третий год, рассказал Кудлатову много интересного. Оказывается, работы в стране не было и для коренных жителей, не говоря об иностранцах. Заработная плата была очень низкой, а цены - высокими.
- Тебя, Саныч, без знания испанского языка и местных документов на работу никто не возьмет. Но ты не расстраивайся. У меня есть знакомый дедушка, тоже украинец, приехавший в Аргентину после второй мировой войны. Живет он на своем хуторе, недалеко от Буэнос-Айреса. Так вот, ему всегда нужны помощники по хозяйству. Платит он 100 песо в месяц.
- Что, всего сто долларов!? - ужаснулся Кудлатов.
- Да! Но ты же учитывай, что питаться и жить ты будешь бесплатно. Язык подучишь, а там и документы через пару месяцев тебе оформят.
- Хорошо, - без энтузиазма согласился Александр Александрович.
На следующий день, после совершения необходимых бюрократических процедур в управлении по регистрации иностранцев, Кудлатову пообещали выдать национальный документ идентификации личности через два месяца. Хозяину хутора, куда они приехали с Юркой, было далеко за девяносто лет. Звали его Педро, и был он крепким еще стариком с отвратительным характером. Жилье, предоставленное им Сан Санычу, являлось много лет назад курятником. Четыре стены с дырами вместо окон и дверей да пара кусков жести вместо крыши. Теперь ночами Кудлатов боролся с холодом, греясь у костра, разведенного прямо в хижине. А днем он сражался с коровами. Во время дойки они так и норовили перевернуть ведро с молоком или больно лягнуть его, пытаясь попасть ниже живота.
Через две недели Сан Саныч установил в своей лачуге двери и окна, которые нашел среди огромной кучи мусора за коровником. Провел электричество и смастерил из ржавой бочки печь-буржуйку. Жизнь потихоньку налаживалась. Днем Кудлатов работал, а по ночам теперь учил испанский язык. Он привез с собой маленький карманный словарик и заучивал слова наизусть.
- Чем больше слов я буду знать, тем лучше, - пришел к выводу Сан Саныч.
Наступила весна. Теперь Кудлатов ночами боролся с полчищами свирепых комаров, ну а днем, как всегда, с коровами. За несколько дней до нового года на хутор приехал Глотович. Юрка, как всегда, был быстр и решителен. Худой, невысокого росточка, он резким движением руки вытер обильный пот со своего совершенно лысого черепа и заявил:
- Все, Саныч, твой документ готов. Завтра ты его получаешь, и мы уходим в море.
- Куда уходим? - удивленно переспросил Кудлатов.
- В море, месяцев на восемь. Рыбу ловить. Нас берут матросами на траулер. Я уже договорился.
И не давая своему другу и рта раскрыть, Юрка в возбуждении, глотая слова, застрочил:
- Ты представь, Саныч, нам будут платить 900 долларов в месяц. Но это только оклад! За выполнение плана улова рыбы предусматривается надбавка 10 процентов, а за перевыполнение еще 15 процентов! Ты представляешь, Саныч!? Это почти 1200 долларов!
Две недели ушли на прохождение медкомиссии и собирание различных справок. И, наконец, друзья поднялись на борт большого рыболовного траулера. На самом деле, это было старое, отжившее свой век судно с интернациональной командой: русские, чилийцы, аргентинцы, украинцы, испанцы и даже два алжирца.
Следующие восемь месяцев превратились для Кудлатова в бесконечный кошмар. Каторжный труд по 16 - 18 часов, качка и рыбная вонь. Постоянное желание спать. Повсюду рыбная чешуя. И качка... качка... Иногда ему казалось, что он не выдержит и сломается. Но Александр Александрович выстоял. Ему были очень нужны деньги.
На берег Кудлатов сошел в порту Монтевидео. Он был весь седой, с полностью выпавшими передними зубами от употребления опреснённой морской воды и недостатка витаминов. Сан Саныч похудел на пятнадцать килограммов. Его мучила одышка и сильные головные боли. Но в то же время он был безмерно счастлив. В его кармане лежали 1600 долларов. Это был только аванс за 8 месяцев работы. Остальные деньги, около 8000, обещали заплатить через месяц.
- Получу расчет и на следующий день домой. В родные Черновцы, - мечтал Кудлатов.
Чтобы не тратить много денег, Сан Саныч снял дешёвое жильё в районе железнодорожной станции Конститусьон. Здешние места пользуется дурной славой среди жителей Буэнос-Айреса. Это была очень выгодная комната в самом дешевом семейном отеле. Осыпающаяся с потолка штукатурка, сырые стены, полчища снующих повсюду крыс и тараканов - всё это его не смущало. Кудлатова устраивала низкая цена. Поэтому он не обращал особого внимания на постоянно забитые унитазы и покрытую густым слоем жира единственную газовую печь, стоящую на общей кухне.
Глотович не дал ему отдохнуть и одного дня. Ранним утром он ворвался к нему в комнату. И, как обычно, принялся громко кричать, возбужденно при этом жестикулируя.
- Хватит спать, Саныч! Вставай! Я работу нашел. Хорошую. Недели на три, а, может, чуть больше.
- Что делать? Опять рыбу ловить? - недовольно спросил Кудлатов.
- Нет, лестничные клетки покрасить и крышу подлатать в одном доме, где живут богатые, очень богатые люди, - объяснил Юрка.
Вскоре выяснилось, что неутомимый Глотович каким-то невероятным способом получил контракт на ремонт большого восьмиэтажного дома в столичном районе Ретиро. Кроме этого, Юрка признался своему другу, что он уже сколотил бригаду из пяти украинцев. Но самое главное то, что из всех них только один Сан Саныч умел по-настоящему все делать. Остальные рабочие являлись неквалифицированной рабочей силой.
Работали с 8 часов утра до 5 вечера с коротким перерывом на обед. За ходом ремонта и его качеством надзирал сеньор Родригес. Это был председатель комиссии по эксплуатации нескольких домов в этом городском районе. Он появлялся два раза в день. Как правило, останавливался рядом с Кудлатовым и цокал от восторга языком. Ему нравилось, как ловко и быстро он все делает.
В ту памятную среду все было как обычно. Ремонт уже близился к завершению. Поэтому Глотович, оставив бригаду, уехал в офис рыболовецкой компании узнать новости о получении окончательного расчета с ним и Кудлатовым. Прошел день,
Юрка не появлялся. Тем временем, к Сан Санычу обратился хозяин квартиры на седьмом этаже сеньор Фернандес. У него заклинило дверную ручку. Сан Саныч в считанные минуты решил эту проблему. Фернандес был в восторге и подарил Кудлатову 20 песо.
- Какой день хороший сегодня, - обрадовался Сан Саныч. - Придет Юра, попьем пивца, - подумал он.
Но Глотовича все не было. Кудлатов уже поужинал и лег, было, спать, но тут вдруг резко открылась дверь, и в комнату ввалился Глотович. Таким своего старинного друга он никогда ещё не видел. Тот был пьяным в доску. Размазывая слезы по лицу, Юрка кричал:
- Саныч! Нас кинули! Исчез офис рыболовецкой компании! Там сейчас магазин одежды. Саныч, плакали наши денежки. Кинули, кинули нас...
- Я уже был у адвоката, а он сказал: "Давайте документы: контракт, справку о полученном авансе". А у нас же ничего нет!
Кудлатову стало плохо. В висках неожиданно застучало, в груди стало колоть.
- Что же теперь делать? Что же делать? Как теперь жить? - звенели вопросы в голове у Александра Александровича.
- Я их убью... Я их через суд разорю, - хорохорился Юрка.
Но Кудлатов уже понял, что это конец. У них украли их, с такими страданиями, заработанные деньги.
После бессонной ночи работалось тяжело. Руки и ноги были словно ватными, каждое движение болью отдавалось в теле. Поэтому Кудлатов сразу даже и не понял, что сеньор Родригес разговаривает с ним.
- Извините, повторите, пожалуйста, - попросил Александр Александрович.
И председатель комиссии по эксплуатации дома очень медленно начал снова:
- Александр, Вы очень хороший работник. У Вас просто золотые руки. Вы честный и порядочный человек. Жильцы дома, которые знают Вас, такого же мнения. В этом доме освободилось место портеро на половину ставки. И я хочу его предложить Вам.
Кудлатов вяло кивнул головой. Ему было все безразлично. Ему просто не хотелось жить. У него украли кровно заработанные деньги.
Портеро - так зовут консьержа в Буэнос-Айресе. Кудлатов заполнил кипу различных анкет, прошел медкомиссию. Ему объяснили, что работает он по контракту и пользуется всеми видами социальных льгот и защит. Он был подменным портеро и трудился, когда кто-то из трех консьержей этого дома был выходным, заболевал или уходил в отпуск. Александру Александровичу выдали униформу песочного цвета. Обязанности были простыми. Работая с 8 часов утра до 4 вечера, он должен был следить за работой уборщиц в подъезде, принимать почту и открывать двери жильцам. В вечернюю смену Кудлатов обязан был выносить все пластиковые мешки с мусором на улицу, а также открывать двери. Ну а ночью надо было следить, чтобы в дом не попали посторонние. Кроме того, он всегда был обязан поддерживать идеальную чистоту в огромном вестибюле и порядок в гараже, находящимся в полуподвале. Только сейчас Сан Саныч узнал, что в этом большом доме всего восемь квартир. По одной на этаже, площадью в 320 квадратных метров каждая. Его отношения с жильцами стали с первого же дня работы складываться по-разному. С сеньором Фернандесом, например, сразу же возникла взаимная симпатия. И супруга его мило улыбалась Кудлатову. А сам Фернандес как-то спросил Сан Саныча:
- Александр, Вы какой размер обуви носите?
- Сорок четвёртый.
- Какая жалость, я недавно купил себе туфли, прекрасная модель, но давят немного в носках. Я хотел бы их Вам подарить. Но ведь они 42 размера.
- Подарить? - удивился Кудлатов. - Давайте, давайте, я их разношу.
О, что это были за туфли! Почти новые, с запахом настоящей кожи, которая нежно щекотала ноздри.
- Дорогие, очень дорогие, - пришел к выводу Александр Александрович, рассматривая подарок.
В первое же воскресенье Кудлатов налил спирта в туфли, после чего, надев их на толстые шерстяные носки, вышел на улицу. Было еще рано и безлюдно. Три первых квартала он прошел бодро и быстро. Но затем ступни ног сжались в туфлях настолько сильно, что они, казалось, превратились в бетонные кандалы. Александр Александрович сначала замедлил шаг, а затем захромал на правую ногу, потом - на левую. Еще через сто метров, Кудлатов уже поскуливал от боли. Но очень медленно и очень упорно продвигался вперед. Лишь после того, как все тело его стало покрываться потом, а в глазах темнеть, он с трудом стащил с себя проклятые туфли и пошел в одних носках.
- Ничего, подарю их кому-нибудь. А лучше - продам, - решил Кудлатов.
С семей Бьянчи у Сан Саныча также установились нормальные отношения. Сеньора Роза ездила на Тойоте Корола последней модели. Но управлять своим автомобилем в ограниченном пространстве гаража панически боялась.
- Александр, припаркуйте машину на мое место, - просила она Кудлатова и добавляла, шепча в ухо: - и вымойте ее, пожалуйста.
Сан Саныч с удовольствием выполнял просьбы сеньоры Бьянчи. Он знал, что в его кармане после этого появятся 20 - 30 песо. Вообще, Кудлатов охотно оказывал мелкие услуги жильцам: менял прокладки в кранах, смазывал дверные петли, чистил засорившиеся мойки на кухнях. Также, со своей беззубой улыбкой, он услужливо помогал им выгрузить из машины сумки из супермаркета, вызвать лифт. Сан Саныч знал, что его рвение будет оценено в несколько песо.
На пятом этаже обитал невысокий сухощавый старичок Луис. Он был элегантным, очень одиноким и говорили, что очень известным писателем. Часами Луис мог рассказывать о своей бурной молодости и ресторанах Буэнос-Айреса. Писатель угощал Александра Александровича дорогими ароматными сигарами. Их Кудлатов принимал с удовольствием, хотя сам никогда не курил.
- Дорогая вещь всегда пригодится, - рассуждал он.
На третьем этаже жила семья Роже. Мама, папа, двое сыновей 12 и 10 лет и три французских бульдога. Все были похожи друг на друга: родители, дети и собаки. Маленькие, толстенькие, с большими головами. Их Кудлатов возненавидел с самого первого дня своей работы. Мальчишки выплевывали жвачку и кидали фантики от конфет на мраморный пол вестибюля. Бульдоги, выйдя из лифта, задирали задние лапы и оставляли неприятно пахнущие лужи. После этой семьи Александр Александрович вынужден был делать влажную уборку. И вообще, всегда любивший собак, Сан Саныч здесь стал относиться к ним по-другому. Ведь выгуливавшие своих породистых (и не очень) питомцев никогда не убрали за ними тротуары. Это приходилось делать портеро домов. В том числе и Кудлатову. Два, три раза за смену он мыл с шампунем тротуар возле здания. Мыл и мысленно проклинал собак и их хозяев. Еще очень не любил Сан Саныч, работая в вечернюю смену с 16 до 24 часов, выносить пластиковые мешки с мусором, которые жильцы дома оставляли в накопительных нишах возле своих квартир. Мешков всегда было очень много, а уложить их на тротуар нужно было с 19 до 20 часов, где их потом забирали приезжавшие на огромной машине мусорщики. Времени всегда было в обрез, и Кудлатов летал на лифте вверх и вниз, обливаясь потом.
Итак, три, а иногда четыре дня в неделю Александр Александрович в своей песочного цвета униформе работал консьержем. А остальные дни вместе с неутомимым Юркой делали шабашки. Зарабатывал Кудлатов вполне достаточно, чтобы прожить одному. А вот о накоплении денег на покупку квартиры для дочери он уже и не мечтал. Но над Сан Санычем висело бремя долгов перед его родственниками. Целых 400 долларов! И их надо было отдавать. Поэтому Кудлатов решил свести свои личные расходы к минимуму. Он разработал целую систему мер персональной экономики. Так, чтобы не тратить много денег на лезвия, Александр Александрович стал бриться только в те дни, когда работал портеро. Товары и продукты он покупал только со скидкой и мелким оптом. Вскоре у него под кроватью уже стояли ящики с дешевым мылом, зубной пастой и шампунем. Под столом копились упаковки с растительным маслом, рыбными консервами и
спичками. Мясо и овощи Кудлатов покупал в близлежащих лавках. И только те, которые были уже, мягко сказать, не высшего качества, но зато имели низкие цены. В пригородных электричках он приобретал билет только до ближайшей станции. В автобусы садился в том случае, когда они были забиты, и можно было проехать бесплатно. В метро он тоже ездил без билета. Соотечественники научили Сан Саныча, как можно "обмануть" турникет в столичной подземке.
Но самым главным своим экономическим изобретением Кудлатов считал организованное им коллективное питание, или, как он называл, столование. Вечером Сан Саныч из самых простых и дешевых продуктов готовил первое и второе блюдо на шесть человек. Это были украинцы, которые жили без семей. Все ели вдоволь и нахваливали кулинарные способности повара. После чего полностью платили Кудлатову стоимость продуктов. А оставшейся еды ему хватало на завтрак и обед следующего дня. Выходило, что Сан Саныч питался бесплатно.
- Вот это и есть настоящая практическая экономика, а не бред, написанный учеными в кабинетах, - рассуждал он, очень при этом гордясь собой.
Все эти меры практической экономики позволяли Кудлатову откладывать до 50 долларов в месяц, которые он отправлял жене. Неделя летела за неделей. Менялись времена года. Аргентинское экономическое чудо оказалось простым финансовым пузырем, который лопнул в декабре 2001 года. Местный песо уже давно не был равен доллару США. Закрывались фабрики и заводы. Каждый день росли цены. На улице без работы и крыши над головой оказались тысячи людей. Голодные и отчаявшиеся, они семьями бродили по улицам Буэнос-Айреса, ковыряясь в пластиковых мешках с мусором. Они получили прозвище "картонерос", то есть собирающие картон.
Одним теплым вечером Кудлатов стоял в вестибюле и смотрел на улицу. Все было, как всегда. Мимо проезжали автомобили и проходили пешеходы. Вот приковыляли два уже пожилых картонерос и стали рыться в мешках с мусором, которые он недавно вынес на тротуар. Совершенно случайно взгляд Сан Саныча упал на то, что они добыли. Это была электродрель без шнура, набор гаечных ключей, чайник и еще что-то блестящее. У Кудлатова все тело пронзило, как от разряда молнии: из его мешков какие-то бомжи достают такие ценные вещи!
Сан Саныч махом, резко отворил дверь и одним прыжком очутился на тротуаре.
- Это есть мое! - громко завопил он на своем ужасном испанском языке, - не трогать! Вы все уходить! Это есть мое!
Оттолкнув в сторону картонерос, он забрал у них дрель, а затем принялся кидать мешки в вестибюль. Из них прямо на мраморный блестящий пол вываливались остатки еды, какие-то бумажки, тряпки. Быстро прибрав в вестибюле, Кудлатов отнес мешки в гараж и принялся исследовать их содержимое. Из первого же он сразу вытащил пылесос необычной формы. Он был почти новым. Даже пах еще заводской краской. Правда, у пылесоса не хватало шланга и набора щеток.
- Это не беда. Вещь ведь ценная какая. Дорогая, - подумал Сан Саныч.
В этот вечер он нашел три дамские сумочки в приличном состоянии и несколько пар женских туфель. Оставшиеся часы своего дежурства Кудлатов провел в тяжелых душевных муках.
- Вот дурак. Какой же все-таки я дурак, - ругал он себя. - Сколько времени здесь работал и не догадывался, что нахожусь на острове сокровищ!
С этого момента Сан Саныч заболел мусорной лихорадкой. Он с трудом дождался, когда снова наступит его вечернее дежурство, и он сможет покопаться в пластиковых мешках. В этот раз он добыл большое количество ношеной одежды из дорогих магазинов, а также разбитую хрустальную люстру. Жизнь Кудлатова теперь резко изменилась. Он уже не ездил с Глотовичем по шабашкам. Договорившись со своим напарником, который работал с 4 вечера до 12 ночи, Сан Саныч вместо него выносил каждый день мусор. Напарник в открытую смеялся над Кудлатовым, отпуская ехидные шуточки, но был рад, что нашелся дурак, который делает за него работу. Да еще и бесплатно. А Сан Саныч был рад, что имеет возможность копаться в мешках каждый день. У себя в отеле Кудлатов приводил в порядок найденные им сокровища. А потом носильные вещи продавал оптом в магазины поношенной одежды. Люстры, мебель, посуду сдавал на блошиные рынки. Ну а редкие экземпляры, которые были похожи на старинные (подсвечники, остатки каминных часов и т. д.), Сан Саныч пытался пристроить во второразрядные антикварные магазины. В его комнате, наряду с ящиками мыла, спичек и консервов, уже высились тюки поношенной одежды, горы ремонтирующейся мебели и бытовой техники.
Этот бизнес приносил Кудлатову до 200 долларов в месяц. Он стал очень гордиться собой. В феврале его пригласил к себе Фернандес.
- Александр, - обратился он к Кудлатову, - мы выставляем нашу квартиру на продажу и уезжаем жить в Испанию. Поэтому здесь все надо демонтировать.
- А что, например? - спросил Александр Александрович.
- Ну, люстры необходимо поснимать, бра, зеркала. Мебель некоторую разобрать.
- А куда Вы это все? С собой заберете? - вежливо поинтересовался Кудлатов.
- Да, самые ценные и дорогие нам, как память, вещи, конечно, заберем. Ну а остальное, если хочешь, я отдам тебе. Или выставлю на улицу.
- Нет, нет! Я забираю все, что Вам не нужно, сеньор Фернандес, - сказал Кудлатов, перебивая хозяина квартиры.
И закипела работа. Почти две недели трудился Сан Саныч у Фернандеса. Кудлатов загрузил и отвез к себе в отель целый грузовичок мебели, одежды, посуды и книг. Теперь его комната превратилась в плотно набитый контейнер
для перевозки вещей. Александру Александровичу пришлось даже на время приостановить коллективное питание для соотечественников из-за отсутствия места. И сам он вынужден был несколько ночей спать, почти стоя, у самого порога.
Потом Кудлатов днями напролет бегал по блошиным рынкам и антикварным магазинам. Отчаянно торгуясь, Александр Александрович сбыл все привезенное из квартиры Фернанандеса на общую сумму 1440 долларов. Но, по его самым скромным подсчетам, там оставалось еще вещей, как минимум, на 2000 долларов. И это все уже практически принадлежало Кудлатову.
- Скорее бы он продал эту свою квартиру, - думал Сан Саныч.
Из-за этих хлопот Кудлатов потерял счет дням. Очнулся он только 15 марта.
- Я же жену забыл поздравить с Международным женским днем, - с огорчением вспомнил Александр Александрович.
Супруга, услышав голос Кудлатова, громко зарыдала в телефонную трубку.
- Галя, что случилось? - испуганно спросил Сан Саныч.
- А квартира для дочери и внуков? - укоряющее спросил Кудлатов.
- А мы же мамин дом в Сумах продадим и купим им жилье!
Возвращайся! Я уже не могу! Устала. Измучалась. И хватит тебе, родной, скитаться. Возвращайся, - рыдала Галина Петровна.
Теперь она сама звонила Кудлатову во время его дежурств. Плакала и умоляла мужа вернуться домой. А квартира Фернандеса все никак не продавалась. Сложившаяся ситуация не давала Александру Александровичу покоя. Он очень соскучился по родным, но в то же время так легко подарить неизвестно кому такие деньги? Кудлатов не спал и потерял аппетит. Думал, думал. И, наконец, нашел выход. Очень простой и надежный. Он возьмет отпуск и поедет домой, а там уговорит супругу переехать в Аргентину. Не навсегда, а хотя бы годика на три. На работе Кудлатову предоставили положенный двухнедельный отпуск. Купив билет на ближайший авиарейс до Киева, он принялся собирать вещи. В первую очередь Александр Александрович уложил подарки: 11 дамских кожаных (почти новых) сумочек для дочери. На выход под каждое платье. Внукам он аккуратно упаковал также добытые из мусорных мешков и отремонтированные им игрушки с дистанционным управлением. Двоюродному брату предназначались те самые туфли, подаренные Фернандесом. Честно сказать, Кудлатов не знал, какой размер обуви тот носит. Но это его не беспокоило. Для жены двоюродного брата Александр Александрович бережно завернул в несколько газет китайскую напольную вазу. Ее он нашел расколотой на несколько частей. Много времени потратил на ее реставрацию. Но она так и осталась без одной ручки.
- Скажу, что во время перелета разбилась, - успокоил он себя.
Не забыл Кудлатов и про знакомых и соседей. Всем положил подарки из своих находок в мусорных мешках.
А своей любимой супруге он вез тот самый необычной формы пылесос, без шланга и набора щеток. Но зато почти новый и пахнущий еще заводской краской.