После студенческой репетиции, болтаясь по клубу в поисках развлечений, я наткнулся на странное сообщество. Обнаружил их в зеркальной комнате с балетными станками. Очень красивые девушки, в прозрачном трико, ну и парни, там, изображали из себя биллиардные шары. Они мягко ударялись друг о друга, негромко произнося: "Динь-динь!", разбегались, и опять ударялись, а одна из этих девушек была мне знакома, в общем, током дернуло, и в голове моей прозвучало: "Динь-динь!"

Это был коллектив художественной пантомимы, под руководством известного педагога. Принимали только сумасшедших. Меня взяли. Я купил себе черное, облегающее трико, и пришел на первое занятие.

Мне там очень понравилось. Все такие странненькие. Нас разбили по парам, и моей партнершей оказалась Лена, та самая девушка. Мне досталась роль музыканта, а она должна была изображать виолончель. Я поднял ее руку,как гриф, настроил пальцы - колки, и начал методично водить воображаемым смычком, где - то в районе солнечного сплетения. Что я еще мог придумать? Нашему руководителю моя сдержанность не понравилась, и он попросил добавить экспрессии и эротики. Рука со "смычком", и без того неуверенная, теперь совсем повисла. В разговор вмешалась Лена: "Андрей! Кроме кончиков пальцев и середины живота, у меня есть бедра, шея, грудь, спина, задница, в конце концов!" Меня пробила испарина. Дыхание сделалось предательски глубоким и прерывистым. Очень хорошо, что объявили перерыв. На перерыве, все разлеглись на полу по периметру зала, и я последовал общему примеру. Но едва мои нервы пришли в относительный порядок, неутомимая Леночка схватила обруч, и начала виртуозно крутить, двигая всеми своими прелестями. Я невольно залюбовался: "Во, даешь! Я никогда так не смогу!" Не прерывая движения, Лена двинулась ко мне, и решительно кивнула: "Сможешь! Подойди ко мне сзади, прижмись к моему телу, обхвати руками, и повторяй движения. Давай, быстро!". Пришлось, подчинится приказу.

Леночка двигалась легко и ритмично, и мне не составляло труда , обняв ее, повторять движения, обруч послушно летал вокруг наших чресел, и мне все это уже начинало нравиться. Но и здесь я опять переборщил. Забылся на мгновение. Двадцатилетний организм воспрянул! Очень скоро это почувствовал не только я, но и она. Остановиться мы не могли, мое трико было слишком облегающим. Уже и перерыв подошел к концу, а мы все крутили, и крутили. Первым сбился я, поэтому движения наши, неожиданно вошли в противофазу, и мы стали биться друг о друга, как два влюбленных дельфина. Обруч упал наземь. Лена сразу испарилась, и я остался среди всех один, как пособие для анатомического театра, "человек весенний". Зал грохнул смехом и овациями. Воспользовавшись этим, я покинул свою сцену, и укрылся в раздевалке. Подождал минут пять, пока успокоится сердце, а потом переоделся, и, незаметно, пользуясь всеобщей занятостью, скользнул за дверь, и двинул прочь.

Уже топая, быстрыми шагами, по недавно высохшему, весеннему асфальту, я забыл про Лену, забыл про обруч, и про аплодисменты тоже, но не забыл только одного: этим делом мне заниматься нельзя! Потому что это - не мое!

4.4.2007