Пятница, разгар рабочего дня, любимая работа изрядно поднадоела к концу недели.
Неожиданно, вот так на ровном месте, взял и предложил, хотя собирались давно - ещё с прошлой осени.
Стоим у Спасских ворот государева двора в Коломенском. Разросшиеся липы закрывают пол неба. Фиолетом кипит сирень, вишня заневестилась белым. К небу тянется каменный шатёр церкви Вознесения с галками на кресте.
- Что, прямо сейчас за линию горизонта?!
- Нет, дождёмся понедельника, когда директриса вернётся,- лукавый взгляд, щетинистая физиономия, в пухлых губах сигарета.
Действительно, чего тянуть, сели-поехали.
Через полчаса угнездились в кондиционируемом нутре японского внедорожника.
-Куда? - трогается Олег с места.
-В Подолец.
-А где это?
- Увидишь.
Иномарки, маршрутки, троллейбусы - куча мала на светофорах. Третий Рим нервирует тромбами заторов и пробками на выезде - впереди два выходных.
- Куда?! Ну, куда, коза лезешь?!
- Ну, а ты, дятел на своём ведре, сильно борзый, да?! Типа, крутой?!
Потом три часа по Ярославке строго на север, сквозь бестолково преобразованный пейзаж, обгоняя дальнобойщиков и "жигули" с региональными номерами. Дорога мчится навстречу серым половиком, вереница встречных "КАМАЗов" с пиломатериалами. Автобусы с челноками, легковушки.
- Ну, давай, шумахер, возьми вправо, не мешайся под колёсами!!!
-Олег, не гони: вон на той горке, за церковью, обычно гайцы промышляют.
Олег дисциплинированно сбрасывает скорость до разрешённых шестидесяти и пристраивается в хвост рейсовому "Икарусу".
Точно, через триста метров проезжаем патрульную машину и пару гайцов. Взгляды колючие, ждущие.
Последний час колыхаемся по изгрызенному трещинами и ямами асфальту мимо бархата полей и перелесков с редкими деревнями.
Джип кидает на выбоинах, Олег скорость не сбрасывает, только кроет прорабским матом в полголоса.
Почти четыре часа между тем, что было и тем, что будет: всё-таки упоительная штука дорога!!!
Ну да, осталось ещё Гоголя вспомнить с его растиражированным " и какой же русский не любит быстрой езды".
Вокруг жирный чернозём полей, рассечённый пополам кривой лентой асфальта, на заднем плане горстки домиков с кубиками церквей и карандашами колоколен.
-Ну как?!
-Здорово!- вертит по сторонам головой Олег.
Стоим в центре Юрьевского Ополья, некогда житницы Северо-Восточной Руси. Кусок пашни, примерно, семьдесят на восемьдесят километров. В центре - древняя столица княжества Суздаль, по краям - Юрьев-Польской с Владимиром, в стороне Переславль-Залесский.
Солнце всё больше напоминает апельсин с пакета сока "RICH" и уже светит с запада. Придорожные тени густеют, вечерняя тишина накрыла всё разом.
Олег курит на обочине, я фотографирую, впереди иероглиф дорожной развилки.
- Налево? Направо?- садится Олег за руль.
-Поехали прямо, по главной.
- А чего в твоём Подольце?
- Церковь там семнадцатого века, нарядная, как тульский пряник.
-Сам видел?
-Нет, только на фотографиях.
И снова побежал назад ненавязчивый ситчик пейзажа.
Какое-то Юрово. Останавливаемся. Заброшенная церковь с чёрными рёбрами крыши, рядом бревенчатый магазин с перечёркнутой запором дверью. Из зелени то тут, то там выглядывают сморщенными старушечьими лицами избы.
После нескольких часов дороги тело никак не хочет принимать первоначальное положение, казалось, что в данный момент оно принадлежало кому-то другому.
Олег с " CENONом" наперевес кинулся к церкви. Иду следом.
Со стен, потолка с укоризной глядят остатки лобастых угодников, скорбных мучеников - дальше не разборчиво.
Иконостас с пустыми рядами глазниц. Икон давно нет. Какая-то горемычная обыденность, полуразорённая, полу-Россия - горько.
- Подолец далеко?
-Думаю, где-то рядом.
За целый день светило устало светить. Вокруг ни души.
- Куда ты завёл нас, Сусанин-герой?- Олег повернул ключ зажигания, джип с готовностью заурчал мотором.
- Отстаньте, вы на фиг - я сам здесь впервой!- привычно сажусь на кожаное сиденье справа от водителя.
Олег включил фильм-концерт " PINK FLOYD". На маленьком экране англосаксы в годах заставляют обмирать огромный зал. Нездешняя музыка, усиленная колонками - ощущаю себя инопланетянином.
- По этой дороге ещё Юрий Долглрукий ездил!- Олег лихо обогнал трактор. С рифлёных колёс сельхозтехники разлетались ошмётки чернозёма.
- Ой, вы кони, вы кони стальные, боевые друзья-трактора! - вжарили с Олегом .
За поворотом встретил указатель "Подолец". Дорога превратилась в деревенскую улицу. Дальше полисадники с сиренью, крашенные наличники. У штакетника сильно поношенное туловище "Запорожца" с треснутым лобовым стеклом. Рядом на лавочке лук, буханка черняшки, бутылка беленькой, по сторонам два мужика в майках. С ними какая-то разъехавшаяся, молодая бабец в халате.
- Вот тебе, Белоснежка и с ней два гнома,- улыбаюсь я.
- Чё-о, глазищами-то швыркаете, буржуазия?!- это она нам.
- Вопросы есть? - я Олегу.
-Вопросов нет,- Олег мне.
Едем дальше. Деревня с непременным оформлением: коза, куры, мальчишки на велосипедах. На бревенчатой стене магазина нездешний ящик кондиционера "LG".
- Церковь где?- высовываюсь из джипа.
-Там!- тычут пацаны руками.
Обсаженный старыми липами пруд, рядом Троицкая церковь с шатровой колокольней во всей неприкаянной красе. Русский семнадцатый век словно прорвало: какое-то безудержное ликование. Архитектура нарядная, затейливо-живописная.
Ну, ладно, царственная Моска с её родовитостью, Ярославль с его купеческой мошной, а здесь, в двуустах километрах от столицы, в деревне, и такое чудо! Вот он, зрительный образ семнадцатого века, расплывчатая память о Руси царя Алексея Михайловича.
Некогда, Подолец был вотчиной сродников царя Алексея Михайловича бояр Милославских. Первым браком государь был женат на Марии Милославской. Вот тогдашние "мажоры" на своих землях и распорядились поставить каменный двухэтажный храм с колокольней, когда ещё не во всех городах были каменные церкви . Милославские сгинули в конце восемнадцатого века, а храм стоит.
- Курёха есть?- не весть откуда взялся пыльный мужичонка .
Олег протянул пачку.
- Я возьму парочку?- вытер мужик руки о штаны и стал закуривать.
-Бери всю пачку,- улыбается Олег.
- Чё-о, фотографировать церковь будете?
-Будем.
-Чё-о, иконы старые купляете?- помогал языку руками мужик.
-Типа у нас купец, у тебя товар?- щурится Олег.
-Ну-у...,- демонстрирует мужик готовность к сотрудничеству.
- Не-е, мужик, приём артефактов у населения временно прекращён,- не оставляю деревенскому шансов прибарыжить.
-Чё-о?!
- Снеси иконы в церковь, всё польза.
- Ну, вы совсем прихерели мужики.
-Ладно, бывай, бизнесмен.
- Ну, вы эта...хоть на пиво дайте.
- Точно! Надо пива взять на вечер!- Олег протянул мужику полтинник.
Тёплый вечер, тёплое пиво.
Пока я снимаю тёсанные "дыньки" и полу колонки, обрамляющие вход на второй этаж, Олег пропал где-то внутри - как обычно смотрит швы кирпичной кладки, кованые связи с замками. Внутри строительный мусор, работы ещё не закончены.
- А ну валите отседа, буржуазия херова! Чё-о вокруг церквы шарохаетесь?!- бодливо пёрла давешняя Белоснежка.
- Не ори - стринги лопнут!- спотыкаюсь, перешагиваю через обломки кирпича.
- Нехера! Валите отседа!
Не деревня, а какой-то командный пункт. Пока снимал набухший багровым светом наличник, уже кривой знакомец лез к Олегу целоваться-обниматься. Ещё двое поношенных друга отсвечивали рядом.
-Слышь, ну, ты эта...дай стошку,- невозмутимо-нагло лыбился один из мужиков.
- И откуда такой задор?! - интересуюсь у местных.
-Давай, отсусоливай бабло, буржуазия?!- визгливо-противно не даёт о себе забыть бабёха,- ща-ас все колёса попрокалываем!
- По синьке совсем нюх потеряла?!- взорвался Олег.
- А, чё-о разъездились?! Делать больше нехера?!- с выражением лютой справедливости на лице, надрывалась бабёха.
- И снесла красная шапочка яичко! - втиснулся я в разговор.
- Чё-о?!- не включилась наша Белоснежка.
Олег газует, деревня медленно начинает уплывать назад.
Вечер нежно душит запахом сирени, у пруда кричат мальчишки, в пруду - лягушки. В двух лужах одновременно отражается Троицкая церковь.
- Где поддюдюрил такое словцо? - интересуюсь у Олега.
_ На Урале, когда ювелиркой занимался, часто туда за камнями ездил.
- Ядрёное.
- А то.
-Смотри! Место вроде подходящее!- притормозил Олег километрах в десяти от Подольца. Справа от дороги топорщился соснячок, к нему, через поле, вихляла тракторная колея.
На посиневшем небе серебряной монеткой поблёскивала одинокая звёздочка. Нужно было определяться с ночлегом. В гостиницу в Юрьеве -Польском не хотелось.
Джип бесстрашно перевалился через канаку и по колее, минут за пять, доехали до тощего сосняка. За ним притаилась ложбинка и, чуть поодаль, остров смешанного леса.
- Годится!- переглянулись с ним.
Олег паркует машину так, чтобы не было видно с дороги. Я, пока совсем не стемнело, собираю сушняк для костра.
- Говнятина,- откуда-то сверху, от края поля, произносит Олег.
- Вляпался в коровью какашку?
-Да нет, в философском смысле.
" Немиров с перцем" был выпит, на костре поскуливал чайник.
Олег - парень хозяйственный: в багажнике возит запас тушёнки, макарон, сапоги-болотники, бушлат с цигейковым воротником и много чего по мелочам.
В догонку обрезали ноль пять "Богородской", рот уже не поспевал за мыслями. Олег в бушлате повалился на траву и уснул. Я захотел подняться, подбросить дровишек в костёр, но получилось икнуть и кое-как сесть в джип и отключиться.
Около двух часов ночи разбудили комары. Вокруг всё шевелилось и зудело на одной противной ноте.
Позёвывая, дал костерку вторую жизнь, вскипятил чаю и до рассвета просидел у огня.
Вокруг ночь и обесцвеченное несколькими последующими веками русское средневековье: на запад Переславль-Залесский с его пятью монастырями и самым древним у нас белокаменным собором, под боком - Юрьев Польской, чуть в стороне - Суздаль, а там и до Владимира рукой подать. Князья Владимир Мономах, Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский.... Отсюда начиналась Московская Русь, ставшая потом московским царством, при Петре российской империей, потом......
Сначала великий киевский князь Владимир Мономах отправил своего младшего сына Юрия Долгорукого княжить в далёкую суздальскую землю. Но в самом Суздале Юрий жить не стал - побаивался тамошнюю знать. Свою резиденцию князь устроил в четырёх километрах от города. И вообще, Юрию на суздальщине не сиделось: какой-то медвежий угол по киевским меркам . Трижды ходил походами суздальский князь с дружиною и половцами на матерь городов русских Киев.
Будучи младшим в семье, Юрий понимал, что может и не дождаться своей очереди на великое киевское княжение, вот и решил отвоевать его силой. Все три раза взять стольный град Киев "с копья" не удалось - город оказался ему не по зубам. Дорога в Киев и обратно, шла через Москву.
Тогдашняя Москва - маленькая пограничная крепостица на окраине суздальского княжества, но Юрий оценил её выгодное географическое положение. Здесь пересекались две важных торговых дороги: одна сухопутная на Ярославль, другая - Москва-река, по которой Господин Великий Новгород возил хлеб. В районе теперешнего Большого Каменного моста, напротив Кремля, сухопутная дорога бродом переходила Москву - реку и тогдашний владелец боярин Степан Кучка жил припеваючи: его воины брали дань со всех, кто проезжал или проплывал через Москву.
На лицо банальный рекет, обычная для того времени мужская работа. Никто ею не гнушался ни в Европе, ни на Востоке, ни у нас.
Юрий Долгорукий попросту оттягал Москву у Степана Кучки, а самого боярина, приказал казнить. Позже, Юрий сел- таки на великое киевское княжение, причём абсолютно законно - старшие братья перемёрли или были убиты в усобицах.
Киевляне нового князя невзлюбили, вероятно, не простили ему три похода, и через пять месяцев, на пиру , князя отравили.
Здесь в Ополье Юрий оставил по себе память: заложил город Юрьев Польской, фактически основал теперешний Переславль-Залесский и поставил в нём белокаменный собор, сыновья Юрия, Андрей Боголюбский и Всеволод Большое гнездо, сделали Владимир столицей могущественного княжества, украсили его белокаменными соборами, позже внук Долгорукого Святослав построил Георгиевский собор в Юрьеве-Польском. С начала тринадцатого века Ополье погрузилось в спячку. О том времени напоминают теперь пять белокаменных храмов.
Утро, рыжее солнце греет с прозрачно-голубого неба, в траве бубнит шмель.
Несколько километров пустой дороги до Городища джип заглотил за пятнадцать минут.
Когда-то на месте села был древний город Мстиславль.
Стоял май, на древнем городском валу с жёлтыми одуванчиками, кипела сирень, внутри городища с вишен облетали белые лепестки. Как и при Юрии Долгоруком по небу плыли облака........
-Я тебе пива взял,- протягивает Олег бутылку "Балтики",- куда теперь?