Я ёрзаю на стуле от нетерпения, неотрывно следя взглядом за секундной стрелкой. Сумка уже собрана, все окна и папки на рабочем компьютере закрыты, все дела сделаны, даже шарф на шею намотан! - остаётся только дождаться заветных шести часов, и можно бежать домой. "Ну давай же, давай же!" - мысленно подгоняю я стрелку, которая, как мне кажется, двигается ну просто возмутительно медленно! Десять секунд, девять, восемь... в метро опять будет не пропихнуться, надо, что ли, понаглее наконец стать и не пропускать всех, а лезть самой в вагон, но я ж не умею... три секунды, две, одна... шесть ноль-ноль ровно! Я спешно выключаю компьютер, накидываю пальто и, наскоро попрощавшись с коллегами по работе, вылетаю в коридор. Минуя повороты и едва избегая столкновения с другими сотрудниками офисного центра, в котором наша фирма арендует три комнаты под офис, несусь вперёд. Последнее препятствие в виде журнала на вахте, где мне надо расписаться. Я почти не глядя карябаю нечто совершенно не подлежащее дешифровке и, кинувшись всем своим весом на входную-выходную дверь, вываливаюсь на улицу. И бегом, бегом к метро! Так, что чуть подошвы от сапог не отваливаются. И так - каждый день.
Коллеги ехидничают, что у меня дома кто-то завёлся (понятно, на кого они намекают) - и ох, если бы они знали, что почти правы! Конечно, прямо в моей квартире никто не завёлся, кроме Кошки, но она появилась ещё несколько лет назад, а вот в доме... в доме да. Сосед с верхнего этажа. Я, признаться, его ни разу не видела, только слышала. Да и не его самого даже, а его игру на фортепиано. Но боже! - как это было чудесно! Соседка справа, тётя Люба, жалуется, что он ей своей игрой спать мешает, а я не понимаю, как такая игра может мешать! Я и домой-то так несусь, только чтобы поскорее сесть в гостиной на диване с чашечкой чая в руках и Кошкой под боком и слушать, слушать, слушать. Так проходит каждый мой вечер.
Иногда Сосед не играет по вечерам, - куда-то уходит, наверное, - и тогда я не нахожу себе места, не знаю, чем себя занять. Без его музыки пусто на душе и всё валится из рук. Я пытаюсь читать, смотреть телевизор, сидеть в интернете, но я не в состоянии отвлечься - я думаю только о Музыке и о том, как без неё плохо. Сама не знаю, что со мной происходит. Конечно, безумно хочется познакомиться с тем, кто привнёс и продолжает привносить эту чудесную Музыку в мою жизнь, но я намеренно этого не делаю. Может, боюсь разочароваться, ведь в моей голове уже сложился определённый образ, который я холила, лелеяла и шлифовала, боюсь, он не выдержал бы столкновения с реальностью. Я бы не выдержала. Поэтому я просто тихо слушаю и ни на что большее не претендую. Но в мечтах я уже, наверное, раз сто, поднималась на девятый этаж и звонила в сто восьмидесятую квартиру. Он, конечно, открывал дверь, ну а дальше... сами понимаете, любовь с первого взгляда, как же иначе! Ну, что поделать, вот такой вот я законченный романтик. Люблю женские романы и слезливые (или не очень) мелодрамы отечественного производства. А уж рассказы Стефана Цвейга... ооо. В общем, клиническая картина вырисовывается весьма чёткая, диагноз - яснее некуда. Ну, уж какая ни есть, а по-любому единственная и неповторимая. Хотя на самом-то деле я только мечтать и горазда, ибо кроме как в мечтах я на девятый этаж не поднималась. Нет, ну действительно, ну позвоню я в дверь, и что дальше? Начнём с того, что он может быть крайне недоволен, что его прерывают. Да и вообще, что я ему скажу? Нет, глупо всё это. Помечтать, конечно, приятно, но сделать в реальности - ни за что. Пусть всё остаётся как есть. И нет, я вовсе не боюсь! А даже если и боюсь, то никогда, никогда себе в этом не признаюсь - для этого я слишком гордая. Вот и буду жить дальше со своей гордостью в гордом же одиночестве...
А на улице, как всегда, толпы народа. В воздухе витает запах праздника. Моя любимая пора - предновогодняя, когда город украшен, на площадях и в торговых центрах стоят красавицы-ели, одна краше другой, когда внутри всё сладко поёт в предвкушении приближающегося праздника! Я чувствую себя так, будто сделала глоток шампанского - весело и непринуждённо, кажется, что даже если сегодня Сосед не будет играть, я не расстроюсь. И, кстати, не забыть нарядить ёлку! И украсить квартиру. Пора уже. Совсем пора. Ох, как я люблю это дело! И поставить какой-нибудь новогодний фильм. Наш, русский. И, главное, сегодня же пятница! Ммм, меня ожидает просто замечательный вечер!
В метро я как-то машинально втискиваюсь в первый же приехавший поезд и всю дорогу думаю о своём, приятном, а с губ не исчезает несколько рассеянная и какая-то бесшабашная улыбка. Дорогу до дома не замечаю - только что выходила из метро, и вот уже вхожу в подъезд, сажусь в лифт и поднимаюсь на свой этаж. Просачиваюсь в двери лифта, не дожидаясь, когда они полностью раскроются. Едва протиснулась, однако! Надеюсь, это из-за зимнего пальто, а не из-за, кхм, слишком сильной любви к сладкому. В прихожей меня встречает Кошка, громко мурлыча и путаясь под ногами - любит она это дело. А ещё меня встречает Музыка. Сосед уже играет (он вообще целыми днями играет, с утра до вечера, по словам тёти Любы). Я, к сожалению, совсем не разбираюсь в Музыке: не могу даже предположить, кто композитор, и сказать, хорошо ли Сосед играет. Мне кажется, что очень хорошо, а что до композитора - какая, в сущности, разница; то, что я узнаю его фамилию, на моё отношение к Музыке никак не повлияет! Хорошо бы, конечно, всё же узнать, но я слабо представляю, где и как. Разве что записать музыкальные экзерсисы Соседа и спросить совета на каком-нибудь музыкальном форуме, но не думаю, что это этично. Как бы то ни было, Музыка волшебна и играет он волшебно, а большего мне и не надо.
Вечер, как я и ожидала, проходит чудесно. Мы с Кошкой наряжаем ёлку (точнее, я наряжаю, а Кошка мешается под ногами и норовит закусить гирляндой), смотрим "С новым годом, папа!" и слушаем Музыку. Кто-то скажет, скучно и по-стародевски, а я скажу - самое то! Как говорится, каждому своё. Нам с Кошкой - тихий уют предпраздничного вечера, а другим - клубы и дискотеки. Последнее мне и даром не надо.
Сосед уже перестал играть, мы сидим на диване за просмотром ещё одного фильма. Кошка тихонько мурлычет у меня под боком, периодически приоткрывая то один, то другой золотистый, как новогодняя мишура, глаз. Я потягиваю чай с запахом шоколада и предвкушаю субботнее утро, когда можно спать, сколько захочешь. А ещё, когда я проснусь - я точно знаю - я снова услышу Музыку.
***
Следующим утром я действительно просыпаюсь, услышав музыку. Только, увы, не ту, которую хотелось. Звонит мобильник - это Светка, моя закадычная подружка ещё со школьных времён. Мы виделись не так давно, всего-то три дня назад, но у Светки пропадает билет на фортепианный концерт и я первая в её списке тех, кого можно пригласить вместо так невовремя заболевшего мужа. А концерт - во вторник, тридцатого декабря. Ну, собственно, почему бы и нет. Раз уж я люблю музыку. Или я люблю Музыку?..
- Пианист - звезда, - щебечет Светка, - очень талантливый! И довольно известный!
Ну, ей виднее, у неё муж музыкальный критик, ну и подружка теперь в мире музыки потихоньку начала разбираться.
- Ладно, уломала, чертяка языкатая, - смеюсь я. - Заменю я твоего благоверного. Передавай, кстати, ему привет, а то что это за дела такие - через четыре дня Новый год, а он с простудой лежит...
- Так значит пойдёшь, пойдёшь, да? - тараторит Светка.
- Пойду.
- Тогда встретимся в полшестого у входа! До вторника!
- Угу. До вторника.
Светка вешает трубку, а я встаю и плетусь на кухню за утренней дозой кофеина. Кошка возникает, как всегда, из ниоткуда и требует свою порцию внимания. У нас начинается обычное утро субботы.
***
Выходные пролетают незаметно. Разве что в воскресенье сосед играет что-то новое, чего раньше не играл. И это невыразимо прекрасно. А в понедельник я иду на работу. Шеф - трудоголик, и нас заставляет работать. Я не особо расстроена - за выходные успеваю несколько соскучиться по социуму, и рабочий понедельник проходит весьма неплохо. Предновогодняя эйфория зацепила даже шефа! Вообще у нас не предполагалось никакого новогоднего корпоратива, не те масштабы (хотя несколько соседних фирм приглашали присоединиться к ним), но спонтанный междусобойчик ещё лучше запланированного корпоратива. Когда часы показывают вожделенные шесть ноль-ноль и последний в этом году рабочий день официально заканчивается (завтра шеф куда-то уезжает, а потом уже сразу праздники), мы, не долго думая, решаем немножко отметить это дело. Лёша с Катей, как самые молодые и быстрые, пробегаются по ближайшим продуктовым и торжественно возвращаются в офис с пакетами. Мясная нарезка, сыр, фрукты, тортик... скромненько, но еда не главное, главное - настроение! Последними из мешка извлекаются бутылки с шампанским, вином, коньяком и, кхм, водкой, и наш дружный коллектив встречает их овациями. Из кабинета, разумеется, выползает шеф, ошарашенный своими подчинёнными, совсем потерявшими совесть. Но нам всё трын-трава. Мы заражаем шефа жаждой праздника, и в итоге междусобойчик стремительно набирает обороты при непосредственном участии начальника, про которого мы внезапно узнаём, что у него отменное чувство юмора и даже не очень смешные анекдоты он рассказывает так, что смеются все без исключения (или, может, в этом виновато спиртное, медленно, но верно перекочёвывающее в наши желудки?..).
На улицу я выползаю только к десяти вечера, немного под шафе и почему-то перемотанная малиновой гирляндой. Снимать гирлянду нет никаких сил - мне бы до дома спокойно добраться! Кошка, наверное, уже с ума сходит, волнуется... стоп, о чём это я? Если она и волнуется, то только из-за отсутствия семичасового ужина, а не из-за того, что со мной что-то случилось. Но подпоенное воображение услужливо выдаёт мне картинку: я вваливаюсь домой, и прямо на пороге на меня наезжает Кошка, стоя на задних лапах и уперев передние в бока: "Ах ты, такая-сякая, где шляешься?! Я уже вся изволновалась!" - завывает она, гневно сверкая своими жёлтыми глазищами. Я не выдерживаю и начинаю хохотать прямо посреди улицы, заставляя прохожих шарахаться от меня.
- Так, да она готова! - слышу я за спиной голос Лёши, и неразлучная парочка Лёша-Катя подхватывает меня под руки с обеих сторон и ведёт к метро. - До твоей станции мы тебя доставим, а может, даже и до дома проводим, если ты к тому времени хоть чуть-чуть не оклемаешься, - сообщают ребята, а я всё ещё смеюсь, притягивая к нашей троице недоумённые взгляды.
***
Утро вторника встречает меня неласково: болит голова, а на груди сидит и смотрит на меня укоризненным взглядом Кошка.
- Ыыы, - стонаю я, - уйди, моя полосатая совесть!
Совесть уходить не желает, а желает откушать рыбки, поэтому мне приходится, ругаясь сквозь зубы, вставать и идти на кухню - животинку жалко. Мы в ответе за тех, кого приручили, и так далее.
Состояние после внепланового междусобойчика средненькое и почему-то продолжает катиться к нулю. Спустя какое-то время я понимаю, в чём причина: я не слышу Музыки. Сосед не играет. В моей квартире тихо, никаких звуков, кроме тиканья часов. Так непривычно...
Я слоняюсь из угла в угол, не зная, чем себя занять. За что ни возьмусь, всё валится из рук - так всегда бывает, когда Музыки нет.
Из этого болотного состояния меня вырвает звонок.
- Ну как, ты собираешься? - слышу радостный голос Светки.
- Куда? - я в упор не могу вспомнить, в чём дело.
- Как куда?! На концерт! Ты что, забыла? - грозно вопрошает подруга.
- Чёрт... Светка... мне ужасно стыдно! Как хорошо, что ты позвонила! Я буду, я не опоздаю!
- То-то же. До встречи, - Светка кладёт трубку, а я несусь собираться - времени как раз на сборы и осталось. Вот ведь! Всё утро непонятно чем занималась, а про концерт забыла! Хорошо хоть, голова прошла. Но больше никаких внеплановых междусобойчиков!
Я ношусь из комнаты в комнату, одной рукой пытаясь упаковать в сумку всё необходимое, а другой - накраситься. Уф, всё, вроде готова. На самом пороге спотыкаюсь о Кошку и в прямом смысле слова вываливаюсь на лестничную клетку. Кошка провожает меня ехидным взглядом - мол, столько лет со мной живёшь, а вестибулярный аппарат как был ни к чёрту, так и остался. Я грожу полосатой животинке кулаком и закрываю дверь. Еду я зверю оставила и теперь предвкушаю концерт. Сосед не играет, значит, надо получать свою музыкальную дозу классики где-то в другом месте, раз уж я так на неё подсела за это время.
***
Мы сидим в первом ряду. Не привыкла сидеть так близко к сцене, предпочитаю, чтобы между мной и нею всегда находилось несколько рядов, и теперь чувствую себя не совсем уютно. Конферансье на сцене объявляет титулы исполнителя и название произведения, которое мы услышим первым. Мне оно, увы, ни о чём не говорит, но я очень хочу его услышать.
На сцену выходит сам пианист. Ему на вид лет тридцать. Лицо какое-то открытое и располагающее. Вот примерно так должен, по моим представлениям, выглядеть Сосед. Мне почему-то кажется, что этот пианист - хороший человек и что музыка его тоже хорошая. Первое я проверить не могу, а второе вот-вот проверю.
Пианист на несколько секунд замирает, занеся руки над клавишами, а затем начинает играть. И с первых аккордов моё сердце пропускает удар, а затем начинает биться с удвоенной - нет, утроенной! - силой. То же самое всё последнее время играл Сосед. Играл так же. Не знаю, почему я была так уверенна - но я сейчас слышала именно ту Музыку, к которой так привыкла. Я слушала и пыталась осознать тот факт, что мой Сосед и пианист на сцене - один и тот же человек. И мне не надо было идти на девятый этаж и проверять - я просто знала.
Волнение первых аккордов схлынуло, и я почти пришла в себя. Я слушала и наслаждалась привычными мне, но всё равно по-прежнему бесподобными звуками. Но сердце изредка нет-нет да ёкало, а мысли возвращались к тому, что теперь инкогнито моего музыкального Соседа, в которого я, чего уж тут теперь отрицать, влюбилась, раскрыто. Не думала я, что всё так обернётся и что увижу его впервые так скоро. И что вообще увижу. И что, более того, он окажется практически таким, каким я его себе и представляла. Мечты сбываются, да уж... вот только радости я почему-то не ощущала. Наверное, мне просто было страшно. Теперь, когда я знаю, как он выглядит, чем занимается и как его зовут, он стал более реальным. Точнее, он не просто стал более реальным - он стал существовать. До этого была только Музыка. А теперь появился ещё и он. Вполне настоящий, живой человек - как и я. И вот это меня пугало. Потому что теперь я чувствовала себя обязанной что-то предпринять, как будто Вселенная подталкивает меня к действию. Но я не хочу! Это слишком неожиданно! Я хочу, чтобы стало, как было! Чтобы придуманный мой образ оставался только в моей голове, а не жил практически бок о бок со мной.
Кажется, я снова начала волноваться, даже Музыку практически не слышу, а окружающий мир периодически погружается в туман. Светка как-то обеспокоенно косится на меня - вот это уже совсем нехорошо, у подружки глаз цепкий, а хватка - как у энцефалитного клеща. Не отверчусь. И правда, сразу после концерта, когда мы выходим из консерватории, Светка крепко берёт меня под руку и сурово, как какой-нибудь маршал, вопрошает:
- И что это было?
- Что? - усиленно делаю я самый невинный вид, мол, знать не знаю, о чём ты, и что бы тебе там ни привиделось, тебе стопроцентно показалось!
- Аля, не дури. Такое ощущение, что у тебя внутри тайфун, цунами и торнадо впридачу! Я же тебя насквозь вижу. Столько лет дружим - думаешь, я не успела тебя достаточно хорошо узнать?
- Ээ... Ну... - мямлю я, отчаянно не желая признаваться.
Светка смотрит на меня, словно следователь на главного подозреваемого - в ход пошла тяжёлая артиллерия. Этот её взгляд меня очень нервирует, но я ещё упорней, меня так просто не сломить!
- Ладно, - тянет Светка. - Не хочешь рассказывать сейчас - не надо. Но рано или поздно расскажешь, никуда не денешься.
Я уныло киваю, так как знаю, что подруга права. От неё живым ещё никто не уходил...
Придя домой, я сажусь на диван, даже не переодевшись в домашнее. В голове полный сумбур, мысли скачут, я заново переживаю всё то, что случилось со мной на концерте. Я всё ещё напугана этим внезапным совпадением. Оно нарушило привычный ход моей жизни, и я растеряна. Сердце бьётся неровно и пальцы почему-то ледяные. Мне очень не нравится это состояние, мне в нём неуютно, я хочу, чтобы оно закончилось. Но я не знаю, что мне надо для этого сделать. Я не знаю.
***
Вот и последнее утро этого года. Я просыпаюсь на диване, уставшая и разбитая. Я совершенно не помню, когда умудрилась вырубиться, но я даже не потрудилась снять платье и смыть косметику, поэтому сейчас мне плохо. Просто плохо. Сегодня праздник, но я уже ничего не хочу. Даже Кошка, кажется, прониклась моим паршивым настроением - она ведёт себя на редкость прилично и не путается под ногами.
Ближе к вечеру, проведя день за готовкой, я более-менее прихожу в себя. Праздник я собираюсь встречать одна (не считая, конечно, Кошки). Как-то так в этот раз получилось, но я даже рада - мне совершенно не хочется большой компании. Хватает и самой себя со своими тараканами...
Стол накрыт, телевизор включен, я и квартира наряжены. Вот только никак не могу найти штопор. Придётся идти к соседке. И я, прихватив зачем-то ту самую бутылку вина, для которой и понадобился штопор, иду к тёте Любе.
- Штопор? - переспрашивает она, подозрительным взглядом осматривая меня с ног до головы. - Да ты проходи, проходи.
Я делаю осторожный шаг через порог - дальше не пойду! Однако соседка заставляет меня пройти на кухню: за оказание помощи она требует бокал вина на пробу. Ну ладно, мне не жалко.
- А сосед-то сверху съезжает. Ну, тот, который нам уже все нервы своей музыкой вытрепал, - радостно сообщает она.
Моя рука, упорно ввинчивающая штопор в пробку, замирает. Я медленно поднимаю глаза на тётю Любу:
- Как уезжает? Когда?
- Да сразу после Нового года.
Я не знаю, что сказать. Сердце как будто сжалось и покрылось коркой льда. Очень неприятное ощущение.
Я молча заканчиваю с открытием бутылки, наливаю соседке бокал и тороплюсь уйти обратно в свою квартиру. Мне холодно и тоскливо.
Следующие три часа я мечусь из угла в угол, не зная, как мне успокоиться. Вино и телевизор не помогают. После очередного бокала, когда на часах уже без пяти полночь, меня осеняет: раз он уезжает, то мне нечего терять. Я сейчас просто пройду и позвоню в его дверь. Посмотрю на него ещё раз, поближе. И всё. А потом пусть он хоть на другой континент уезжает. Но я должна сделать это. Должна.
Я решительно встаю и выхожу из квартиры. Поднимаюсь по лестнице, останавливаюсь перед дверью с цифрой 180. Делаю глубокий вдох - и нажимаю на кнопку звонка. Несколько секунд ничего не происходит. "Его нет дома!" - радуюсь я и уже собираюсь уйти с чистой совестью и выполненным долгом. Но я не успеваю сделать и шага назад - дверь открывается. На пороге стоит он. Я смотрю на него, не в силах вымолвить ни слова.
- Я могу Вам чем-то помочь? - спрашивает он, недоумённо глядя на меня.
- А... я... я... - в самый ответственный момент на меня напало косноязычие. - Я соседка Ваша, снизу, с восьмого этажа...
Он смотрит на меня вопросительным взглядом. Я мысленно делаю глубокий-глубокий вдох и продолжаю уже более уверенно:
- Я просто хотела сказать, как мне нравится Ваша музыка. Я давно Вас слушаю. С тех самых пор, как Вы въехали. А в воскресенье Вы играли что-то другое. И я никогда не слышала ничего прекраснее...
Ну, вот сейчас он меня поблагодарит за комплимент, и мне придётся уйти, просто потому что я не знаю, что ещё сказать. Но на его лице вдруг расцветает улыбка:
- Правда? Вам правда понравилось то, что я играл в воскресенье?
- Да.
- Это действительно другое, это я сам сочиняю. Может быть, Вы хотели бы пройти? Я бы сыграл Вам ещё раз, мне действительно очень важно услышать мнение об этом! Да Вы проходите, проходите! - под его натиском мне приходится войти. Мы проходим в комнату, которая мало чем отличается от моей: тоже включённый телевизор, тоже накрытый стол, тоже наряженная ёлка. Разве что в этой комнате есть пианино и нет кошки.
Он смотрит на часы.
- Ох, да буквально через минуту же Новый год! Я Вам тогда потом сыграю, в следующем году, - улыбается он, разливая шампанское по фужерам. - А пока что давайте праздновать!
Я, всё ещё немного ошарашенная стремительным развитием событий, поднимаю свой фужер. Кремлёвские куранты на экране телевизора бьют полночь, а мы стоим напротив друг друга. Я ещё не знаю, что из всего этого выйдет, но теперь, когда первый и самый главный шаг сделан, я больше не боюсь. И что бы ни случилось, я верю: всё будет хорошо!
