В вагоне последней электрички в Москву ехало всего трое. Позднее время, все стремятся с работы домой, а не наоборот. Я читал книжку, увлекся и не заметил, как подошел патруль.
Когда рука легла на мое плечо, я лишь вздрогнул и поднял глаза. Хмурое, незнакомое, не запоминающееся лицо. Но лицо то что? Форма! Белый в черных, размером с букашку, крапинках комбинезон, перетянутый ремнем. Пожарники. Не пожарные - те входят в систему МЧС и носят зеленые кители, а пожарники - комбезы цвета "городской бетон". Не повезло мне.
Рука на плече чуть сдвинулась в сторону шеи, пальцы схватили за воротник и меня швырнули с сиденья вниз, на затоптанный проход вагона, между рядами. Спину сноровисто придавили сапогом.
- Руки в стороны, быстро! Голову направо! Отвечай, откуда книга, паскуда! Быстро!!! - Так кричат только сержанты. Громко, нагло, почти по-взрослому. Как командиры скаутов.
Попробуй, ответь тут же, когда только что сидел, витал в другом, спокойном мире, и - на тебе. Лежишь щекой на жестком, в песчинках, линолеуме, а перед носом - источник неприятностей: книга, будто за компанию со мной валяющаяся в распластанном виде на полу, обложкой в верх.
--
Не молчать!! Где чеки на книгу? Кассовый и товарный?
--
Из своего собрания. От деда... - Прохрипел я, выдав из себя наконец правильный ответ.
--
Не врать! - Нога надавила на хребет сильным толчком, отчего из груди сам выдохнулся воздух. - Рядовой, проверь.
Книгу подняли. Послышался шелест быстро переворачивающихся страниц.
--
Да куда ты смотришь! Титул и семнадцатую страницу.
--
На месте. Отметок нет. - Молодой голос. Звонкий и молодой.
--
Черт. Смотри год издания.
--
Тысяча девя...
--
Черт! - Прервал рядового командир патруля. - Пошли в следующий вагон.
Сапог неохотно сполз с моей спины, попользовавшись ей как ковриком для обуви, а рядом с лицом шлепнулась книга, шибанув по глазам пылью.
Я дернулся и проснулся.
Проснулся в холодном поту. Задремал на работе! Кажется, никто не заходил. Хорошо так "задремал": полчаса на массу придавил. И сон какой яркий! Господи, ну присниться же такое.
Встал, подошел к зеркалу, немного привел себя в порядок. Прильнул к окну. Там -начало лета. Липа, толстая как элефант, до неприличия молодо зеленеет. Кстати, из молодых листьев можно было бы приготовить салат. Потому раньше их у помещиков в усадьбах сажали. Весенние витамины. А сейчас под липой два опытных сотрудника качали пресс новичку: по очереди били его ногой в живот.
Раздался звук открываемой двери. Вошли начальник части и замполит.
Хотел было по армейской привычке вытянуться в струнку и гаркнуть приветствие, но вовремя спохватился:
- Да, Володя. - и прошел дальше, а замполит поздоровался за руку и сел на стул.
Я и в армии замполитов не любил, а тут, на службе - тем более. И случая приколоться никогда не упускал:
- Семен Егорович, вчера по компьютеру смотрел встречу Президента с губернаторами, так губернаторы сидели, и выступление Президента на бумажку записывали. Вот, как тут быть с авторским правом? Если бы они купили газету - Президент получил бы отчисления от редакции, если бы скачали из телеинтернета - от провайдера. А поскольку они вручную списали - выходит они нечего не заплатили? И как мы, простые пожарники, должны к такому нарушению относиться?
Заместитель начальника по литературе задумался. Даже лоб попытался помочь ему: покрылся извилинами, прикинувшись добавочной частью мозга.
- Ну ты вопрос задал... Володя. Казусный. Да. Если бы это был концерт эстрадный - там понятно. Стоимость возможной записи и последующего чтения включена в цену билета. Вот если такие записи будут передаваться третьим лицам , то прямое нарушение авторского права. А тут - вряд ли их за плату пускали в Кремль. Ты ведь об этом? Но с другой стороны: если я вас соберу на совещание, это же будет не литературное выступление, а инструкция. Поэтому: для тебя, когда ты покупаешь газету или оплачиваешь провайдеру - это литература а для губернаторов - техническая информация, которая регулируется совсем не авторским правом, и следовательно, нас не касается.
Лоб сбросил морщины вместе с напряжением и разгладился.
Во дворе тот, кому накачали пресс лежал, отдыхая, под липой. В позе эмбриона. А ветераны соревновались у кого крепче удар на следующем новобранце.
- Это хорошо. Семен Егорович, а я слышал, что скоро у нас работы совсем не будет. Бумагу такую специальную сделали: книга в пакете, а когда книгу достаешь, то от того, что она с воздухом взаимодействует, то деструкция происходит. Полная. Газета через двадцать минут, роман- через три дня...
- Да, Вова. Заметно, что ты у нас недавно работаешь. Не знаешь ты, на что эти читатели способны. Ну, прогнозирую. Для начала они соберутся вместе, кучками по четыре-шесть человек, разорвут книгу по листикам и будут передавать листы от кучки к кучке. И один роман за три дня прочитает человек сто. Потом из этих ста наверняка один окажется с памятью, как у слона: и все запишет. Если уж он пошел на одно преступление: бесплатно прочитал, как ему удержаться от второго и третьего - передать написанное другу? Это один вариант. А еще: сделают герметичный ящик из плекса, с боков - отверстия, в которые вставлены резиновые перчатки. Сунут в ящик книгу, закачают инертный газ, и читай - сколько влезет.
- Зачем резиновые перчатки? - Не понял я.
- А как же перелистывать? - Снисходительно ответил вопросом на вопрос замполит.
- Ну это же все равно не удобно.
- Да, эти интеллектуальные пираты на все готовы, на любые трудности, лишь бы не платить авторам. А ты, Володя, должен гордиться, что тут работаешь. Мы - передовой форпост государства и частного бизнеса. Сам посуди: разве иначе приняли бы закон, по которому авторское право действует двести лет после смерти автора?
- Не знаю.
- Ты подумай, Володя. И вообще, беспокоишь ты меня. Все же к нам идут обычно те, кто хочет иметь допуск в бесплатную читальню Службы или для стажа, что бы потом поступить на цензорские курсы. Так что при приеме на работу основная проблема - выявить и отсечь маньяков. А ты - вроде не интересуешься в плане почитать. И не пироман. Ну, дело твое. Нам бы чтоб только службу нес правильно. Но - имей в виду: к тебе - особое внимание.
Замполит поправил медаль "За сто обнаруженных скрытых цитат" на своем бетонного цвета кителе и буквально выплыл из комнаты.
За окном группа новичков пыталась что-то узнать у двух старых сотрудников. Они окружили парочку со всех сторон, а те, жестикулируя руками и ногами, пока сдерживали семерых молодых новобранцев. Но все шло к тому, что здоровый интерес к службе те таки удовлетворят.
Зачем я тут ? Да уж не на пропитание зарабатываю. Я еще в школе написал сочинение "Авторское право на литературное произведение - как краеугольный камень демократии". Сочинение победило на конкурсе и попало в сборник, который сейчас обязателен к изучению в младших классах. Так что отчисления идут. И хотя восемьдесят процентов уходит в качестве налогов для поддержание пожарников - на жизнь хватает.
А вот после - из цензорского комитета на все повести, рассказы и романы мои приходили одни и те же ответы: "Сюжет известен. Лагутенкова", " Стилистическое подражание. Лагутенкова", "Много скрытых цитат Лагутенкова". Каких цитат? Какое подражание? Кому? Я в жизни ничего не читал, кроме школьного курса. Я - писатель. А Лагутенкова, кажись, читает.
Я уже видел эту Лагутенкову. Я уже ее знаю в лицо. Она заходит в цензорскую столовую, пьет там пиво... И однажды она выпьет слишком много, и я застану ее при патрулировании в вагоне метро с книгой в руках... И она ответит за то, что читает. Это и будет мое неотъемлемое авторское право. Уж я-то ей стеклопакеты в квартире бить не буду в голом виде.
А потом сожгу все книги. Все! И буду писать. И никто не упрекнет, что сюжет известен. Я буду писать все и только новое! И всем будет разрешено читать бесплатно! Меня!!!
От таких приятных мыслей захотелось поправить медаль. Но медали не было. И тогда я поправил форменную бронзовую бляху "Муниципальная служба пожарников им. Геворкяна".
Взвыла сирена. Наверно, нашли палатку с контрафактной печатной продукцией. Ну, что? Поехали жечь костер?