ПОВЕСТВОВАНИЕ об эльфийке Мариэльлель, светообразе,выступившей в качестве фотомодели подгорных гномов, и о человеке умелом подмастерье Кевларе, оказавшимся волею чар на некое время господином своему хозяину, мастеру серебряных дел гному Фавлину
Глава I, повествующая об образе жизни и нраве эльфийки Мариэльлель
Солнце еще не показалось над горизонтом, и потому налипшие снаружи на оконное стекло светлячки, привлеченные волшебным запахом ароматической свечки, продолжали исправно озарять спальню неярким нежно-фиолетовым сиянием, возвещая, что за окном ещё сумерки. Мариэльлель проснулась необычно рано. Просто вчера они со светообразом Дзикерэлль, встретившись во время шопинга пообщались в одной кафэшке, а к вечеру Мариэльлель стало дурно. Наверно, от круасана с кремом, хотя Мариэльлель не исключала, что неподруга тайно что-нибудь пошептала над чашечкой сливок. В любом случае, пришлось отказаться от ежевечерних развлечений, принять несколько оздоровительных заклинаний, и отправиться в свою "берложку", где, выпив для верности заговорённый гоблинский бальзам, эльфийка забралась под теплое меховое одеяло. Зато теперь она чувствовала себя абсолютно замечательно.
"Как не вовремя убежали ночные грезы", - дремотно подумала девушка, глядя на светлячков. - "Что же теперь, попытаться заснуть, или вставать совершенно?" Для разрешения вопроса Мариэльлель прибегла к любимому способу. О, это не разглядывание хрустального шара и уж тем более не переворачивание на блюдце фарфоровой чашечки с остатками кофе для разрисовывания гадательной гущей внутренних стенок сосуда. Приподнявшись на локте молодая эльфийка взяла наполненную драгоценными камнями вазочку для конфет и высыпала каменные брызги на прикроватный столик. В неярком полыхании маленького желтого язычка пламени ароматической свечи радужные огоньки на белоснежной накрахмаленной скатерти заблистали поразительным, никогда не виданным эльфийкой прежде узором.
Мариэльлель владела магией чуть выше среднего уровня, поэтому смогла прочесть предсказание драгоценностей на ближайшее время: "Успех сопутствует гламурным. Не бойтесь использовать объекты техники, работающие с применением магии. Возможно, вам предложат интересную работу. Всячески приветствуются юмор и легкая эротика". Необработанный кристалл сапфира размером с детский мизинчик (шестигранник мутно-малинового цвета) навалился на окатыш розового кварца, и девушка так и не сумела определиться, что сулит это положение: ослепительно-необыкновенный секс или небывало увлекательный шопинг? В любом случае - пора вставать!
И вот одеяло бесстрашно откинуто прочь; обворожительные маленькие ступни щекотно утонули в лежащей на полу светло-бежевой шкуре гигантской северной лисы: утро началось!
Прекрасное тело, с одним недостатком, который сама эльфийка не считала таковым: она была "пышечкой" в эльфийском понимании; порой принимали за умученную лечебным голоданием человеческую женщину. Но зато часто приглашали для демонстрации нарядов, пошитых для людей, где она всех поражала гибкостью тела.
Теперь принять душ или понежиться в небольшом фарфоровом водоёме? Мариэльлель провела ладонью по телу: кажется, рыбкам нет пищи. Эти замечательные маленькие хладнокровные создания с золотистой чешуёй и серебристыми плавничками, обычно живущие в небольшом аквариуме, будучи запущены в ванну, бесстрашно набрасывались на любые неправильности, которые обнаруживали на погруженном в теплую воду живом теле, поэтому кожа Мариэльлель всегда была безупречна: ни одного волоска. Только от переносицы через макушку к затылку шла узкая полоска. Прическа а-ля конская грива, по последней моде. От атак рыбок этот волосяной гребень сохранял волшебный заговор, раз в неделю накладываемой известной магиней, занимающейся только цирюльным волшебством.
Мариэльлель подошла к ванне и доброжелательно похлопала узкой ладошкой висящую на кронштейне змею. Удавчик моментально засунул голову в воду и, изогнувшись крюком, принялся прогонять жидкость через длинное, мускулистое тело, выбрасывая профильтрованную воду под сильным напором. Эльфийка встала под тёплую струю.
Выскочив из душа посвежевшей, прогнав последние остатки дремоты, Мариэльлель вновь просмотрела расклад камней. Всё верно... Аквамарины, топазы, аметисты, цитрины, сапфирины, гранаты красные и зелёные, разноцветные цирконы и турмалины лежали той же странной, прежде невиданной композицией... Для верности Мариэльлель достала мобильный палантир, сделала светотокопию. Потом аккуратно сложила камушки назад, в вазочку.
Занимался розовый рассвет. Затушив свечу, эльфийка наскоро убрала постель и принялась одеваться. Светлячки со стекла потихоньку разлетались прочь, а солнце, всё еще не видимое из-за деревьев, уже слало ласковые приветы свои чрез разговевшийся небосвод.
Девушка завернулась в тогу, в которой любила ходить дома (мужскую, фиолетовую с алым), и трижды хлопнула в ладоши. Тут же засуетились домовые-невидимки, каждый из которых специализировался на чем-то своём. Одни принялись накладывать на лицо утренний макияж, другие готовить завтрак, третьи - влезли в мировую информационную ауру и нанесли на сливочного цвета атласную бумагу муаровые буквы. Пред яблочно-зелёными глазами Мариэльлель явились последние внутриэльфийские и межрасовые новости, касающиеся мира высоких образов, или "моды", а также сведения о том, в каких бутиках на днях могут быть такие полезные скидки.
Что может быть приятней, чем сидя ранним свежим утром в уютном домашнем кресле с живительным морсом из лесных ягод в одной руке и хрустящей сырной булочкой в другой, знакомиться со свежими новостями о ночных приключениях принцессы Макромакроны, изучать на светокопиях кто во что был одет, кто как кого подколол и ожидать предначертанного чудесного?
Кроме вестей из дворца и мира образов Мариэльлель заинтересовала заметка о предстоящей в столице ярмарке подгорных гномов. Домовые-невидимки проигнорировали бы это сообщение, но, поскольку в тексте смутно упоминалось, что в будущем сезоне в образ войдут золотые украшения с серебряными кастами для держания камней, то информация о ярмарке и готовящемся там показе ювелирки подгорных гномов попала на атласную бумажную ленту.
Почерпнутые сведения развеселили Мариэльлель. Она, порой выступавшая в качестве светообраза для эльфийских золотомастеров, представила как на подиум будут один за другим появляться знатно похожие друг на дружку гномы, демонстрируя поочередно то заколку для бороды; то пуссету весом в четверть таланта, что как кастет употребить можно; то браслет, размером с недоделанный наручень; гривну, которую за часть доспеха принять не зазорно... Интересно, а как же женские украшения? Что-то Мариэльлель не слышала про существование у бородатых коротышек настоящих светообразов, или, как это будет на диалекте гномов, "профессиональных фотомоделей".
Тут мобильный палантир задрожал, загудел, и разразился гламурным маршем "Жи-ли у де-душки: внуч-ка и Жуч-ка; вот как, вот как: внучка и Жучка...". Под дедушкой Мариэльлель зашифровала Дональда Кинга, крупнейшего и известнейшего продюсера Империи эльфов. Эльфийка звонко щелкнула пальцами правой руки. Мобильный самостоятельно выбрался из ящика столика и по воздуху подплыл к хозяйке. Она отставила бумажные новостийные ленты, небрежно пустила в угол опустевший хрустальный бокал (кухонные домовые-невидимки подхватили его в полёте, утащив смывать остатки морса) и только потом, придав голосу томность, ответила на палантирный звонок знаменитого орка:
- Хэл-лоу...
- Привет, Лель! - прокричал "дедушка" как всегда очень жизнерадостно. - Мне надо срочно обсудить с тобой одно дельце. Где встретимся? У тебя? Или присылай фантом ко мне.
Эльфийка фыркнула:
- Нет уж, лучше вы.
В тот же самый миг дон Кинг (вернее его образ) явился.
- Вау! Прекрасно выглядишь! Но не буду размазывать кашу по столу, тем паче, она еще в тарелке. Есть работа. Светосессия на ярмарке Сьерре-Морене. Не стану скрывать, был контракт с Дзикерэлль, но форс-мажор. Что-то съела не то, пришлось вызывать магическую скорую. Едва откачали. А мне, как говорится, "планы менять - неустойку платить".
Мариэльлель улыбнулась. Этот орк неисправим. Приехал из заснеженной тундры двадцать лет назад и принялся тут свои порядки устанавливать: думает, что главное в жизни - деньги. Надо его наконец проучить.
- И что же хочешь от меня, дон?
- Как что? Вот контракт, подписывай и быстрей надевайся, время/деньги, в Сьерра-Морена нет портала, придётся...
- А не послать ли тебя на хутор бабочек ловить? - оборвала Кинга эльфийка. Дональд разозлил её всерьёз. Вот тундра, мало того, что не знает, когда надо говорить "надеть" - а когда "одеть", так он грязно ошибся применительно к самой Мариэльлель!
- Убирайся вон, грязный орк; убирайся домой и там надевайся на свой любимый фаллоимитатор!
И эльфийка заэкранировала помещение от фантомной связи. Изображение недоумевающего Дона Кинга с шуршанием исчезло.
Девушка взяла присланный контракт. Так и есть: огромная сумма в триста тысяч сестерциев, и больше ничего. Гномья валюта может интересовать только тех, кто ведёт с гномами торговлю. А если учесть пошлины на границе, то это сумма превращается в ничто, вернее, в гонорар от обычной светосессии для средней руки эльфийского дома образов. Так что в любом случае Мариэльлель потеряла не сильно. Если потеряла; уголки рта эльфийки приподнялись в загадочной улыбке. Дональд Кинг достиг известности как продюсер благодаря своему упорству. Он еще вернётся. Узнает у кого-нибудь, в чем сделал промашку, и вернётся с извинениями. Вот тогда они и поговорят об условиях контракта. А пока...
- Хэллоу... Дзикерэлль, душечка моя, как ты? Я вчера, кажется, отравилась. Еле жива, ночью думала, что умру. Надеюсь, у тебя всё хорошо? Я думаю, это крем...
Г л а в а II, повествующая о первом выезде из мастерской на ярмарку достопочтенного гнома Фавлина и Кевлара, человеческого мальчика на побегушках
Утро началось не со звонкого пенья тёмно-рыжего и радужнохвостого петуха, а с громкого плача на два голоса. Кевлар не понял, в чем дело, но громкий крик мастера Фавлина прояснил ситуацию:
- Что, догулялись, уроды?! Где ваши бородки?! Сюда смотреть, в глаза!!!
Упп-с! У Пили и Тепашки нет бородок? Ха-ха. Улыбка застыла на лице Кевлара и медленно-медленно уползла с лица в область сердца, оставив уголки рта смотреть вниз. Близнецы хозяина перешли в женскую ипостась; то есть - забеременели. Теперь это года на полтора. Это что, Кевлару одному всю работу по мастерской делать?
- Вы что, подождать до осени не могли, суки!!!
Эх,довели Пилю да Тепашку вечерне-ночные пьянки-гулянки. Да еще такого борова Кевлару подложили, лучшему врагу, разве что, пожелаешь.
- Пшли вон, чтоб я вас не видел!
Раздался дружный топот, это Филя и Тепашка спешно удирали от папашиного гнева в келью.
- Кевлар!!!
С верху на пол - прыг, штаны - хвать, одну ногу, вторую...
- Что, хозяин?!
Штаны завязать.
- Ты где?!!
Рубаху в руки - и на лестницу, на второй уровень бегом по крутым лиственничным ступеням, что из отслужившего шахтного крепежа сварганены, по ходу напяливая посконную одёжу.
- Да я тут, хозяин.
Проведя десять лет в работниках у гнома, Кевлар был готов ко всему: к плети по спине; к кулаку в ухо; к крикам, мол, зачем всё спишь, когда работы по мастерской невпроворот... Но вместо того Кевлар услышал задушевно-тихое:
- Почему, ну почему они так поступили? - и увидел в уголке глаза мастера слезу, блестящую как алмаз.
Что Кевлар мог ответить? Гном и не ждал отклика. Низенький, толстый, с лысиной под ночным колпаком, в длинной сорочке с широкими рукавами по локоть, с седой бородой по пояс, раздваивающейся на середине груди, он выглядел таким несчастным...
- Я прожил долгую жизнь, Кевлар... Я родил их, вырастил, а они? В самый важный год, когда от всех подгорных мастеров южного склона право выставляться на ярмарке в Морене завоёвано мной. В тот самый месяц, когда мной подготовлено лучшее собрание украшений, а я их копил десятилетиями... В тот самый день, когда назначен выезд...
- Ну, может, они не хотели?
- Не хотели?! - неожиданно высоким голоском взвизгнул гном. - Не хотели?!!
- Ну, я в том смысле, не думали, что так получится... - принялся оправдываться Кевлар вместо Тепашки и Пили.
- Вот что когда схотели, все мысли из их глупых дурных голов выскочили - это да, тут ты чекан прямиком в висок загнал. А мне что делать? Отказаться теперича? И кто вместо меня двинет на ярмарку? Эпитюнхан? О!
Фавлин резко стянул колпак с головы, шваркнул на покрытые старым лаком доски и с грохотом накрыл собственным округлым животом, рухнув плашмя на пол. После чего длинно протяжно завыл.
- Хозяин, да что вы, в самом деле? Подумаешь, дело какое, нет бородок! Да мы им вон, из пакли бороды сделаем, на клей столярный посадим, да и езжайте себе на ярмарку. Подумаешь, бабы... Что теперича, они не гномы, а, прости Всевышний, драконы синебрюхие, что ль, какие?
Вопль сделался заметно тише, а после вовсе прекратился. Кевлар заподозрил, что Фавлин прямо на полу заснул. Но нет, гном рывком сел и схватил паренька за руку:
- А дело говоришь. Давай, готовь паклю да клей.
Глава III, повествующая о том, каким забавным образом Кевлар оказался подпольным гномом и был принят в цех мастеров серебряных дел в качестве подмастерья
Глава IV. О той неприятности, что случилось с Кевларом, мастером серебряных дел Фавлином и его детьми-близнецами по пути на ярмарку
Глава V, в которой Мариэльлель соглашается на фотосессию и отправляется в путь
Глава VI. О тщательнейшем и забавном осмотре, который фотограф и продюсер произвели в будуаре Мариэльлель
Глава VII. О повторном выезде Кевлара и Фавлина на ярмарку
Глава VIII. О славной победе одержанной эльфийкой Мариэльлель в страшной и доселе неслыханной битве с кухонным комбайном, равно как и о других событиях, о которых мы не без приятности упомянем
Глава IХ, повествующая об исходе и конце необычайного поединка между одурманенным Фавлином и околдованным Кевларом
Глава Х. Об остроумной беседе, которую вели между собой фотограф и продюсер
Глава ХI. О чем говорила Мариэльлель со свиноводами
Глава ХII. О чем поведал некий странствующий маг Кевлару, пролив свет на странное поведение Фавлина и объяснив причину, по которой подмастерье должен временно быть господином хозяину своему
Глава ХIII, содержащая конец повести Мариэльлель о драконихе Мерседес и начало повести о грифоне Бенц
Глава ХIV, в коей приводятся проникнутые отчаяньем стихи покойного свиновода и описываются разные нечаянные происшествия
Глава ХV, в коей рассказывается о злополучном приключении Кевлара с бесчеловечными урюк-харями
Глава ХVI. О том, что случилось с Кевларом в неком замке, который он принял за постоялый двор
Глава ХVII, в коей описываются новые неисчислимые бедствия, ожидающие Кевлара и его временно недееспособного хозяина-гнома в замке, который подмастерье, на своё несчастье, принял за постоялый двор
Глава ХVIII, содержащая замечания, коими Фавлин поделился со своим неожиданным господином Кевларом, и повествующая о разных достойных упоминания событиях
Глава ХIХ. О приключении с мертвым телом, равно как и о других необычайных происшествиях, выпавших на долю фотомодели
Глава ХХ. О доселе невиданном и неслыханном подвиге, которого ни один даже цеховой мастер серебряных дел не совершал с большей для себя выгодой, чем умнорукий Кевлар
Глава ХХI, повествующая о великом приключении Кевлара, ознаменовавшимся ценным трофеем в виде диадемы Мамбрина, а равно о других происшествиях
Глава ХХII. О том, как Мариэльлель освободила многих несчастных, которых насильно везли туда, куда они не имели ни малейшего желания попадать
Глава ХХIII. О том, что случилось с Кевларом в Сьерре-Морене, столице гномов
Глава ХХIV. О том, что случилось с Мариэльлель в Сьерре-Морене, столице гномов
Глава ХХV, повествующая о необычайных происшествиях, случившихся в Сьерре-Морене с умноруким человеком Кевларом, и о его встрече с прекрасной эльфийкой Мариэльлель
Глава ХХVI, в коей речь идёт о странных деяниях, которые Кевлар в качестве влюблённого почел за нужное совершить в Сьерре-Морене, столице гномов
Глава ХХVII. О том, как фотограф и продюсер справились со своею задачей, а равно и о других вещах, достойных упоминания на страницах великой этой истории
Глава ХХVIII, повествующая о новом занятном происшествии, случившимся с фотографом и продюсером в Сьерре-Морене, столице гномов
Глава ХХIХ, повествующая о том, каким забавным и хитроумным способом влюблённый подмастерье избавлен был от прежестокого обета, который сам на себя наложил во имя любви
Глава ХХХ, повествующая о находчивости прелестной Мариэльлель и еще кое о чем, весьма приятном и увлекательном
Глава ХХХI. О любопытной беседе, которую вели между собой подмастерье Кевлар и мастер серебряных дел Фавлин, равно как и о других происшествиях
Глава ХХХII, повествующая о том, что произошло с Мариэльлель и её знакомыми на постоялом дворе
Глава ХХХIII, в коей рассказывается повесть о сумасбродно-любознательном
Глава ХХХIV, в коей следует продолжение повести о сумасбродно-любознательном
Глава ХХХV, в коей речь идёт о жестокой и беспримерной битве Кевлара с кадаврами и оканчивается повесть о сумасбродно-любознательном
Глава ХХХVI, в коей речь идёт о других редкостных происшествиях, на постоялом дворе случившихся
Глава ХХХVII, содержащая историю принцессы Макромакроны и повествующая о других забавных приключениях
Глава ХХХVIII, в которой приводится любопытная речь Фавлина о ремесле ювелира и магии
Глава ХХХIХ, в которой Мариэльлель устраивает VIP-показ серебряных украшений и фотосессию
Глава ХL, в которой Мариэльлель заканчивает фотосессию и рассказывает о своей жизни и об её превратностях
Глава ХLI, в коей следует продолжение истории Мариэльлель
Глава ХLII, повествующая о том, что случилось на постоялом дворе после показа, и о многих других достойных внимания вещах
Глава ХLIII, в которой рассказывается занятная история погонщика драконов и описываются другие необычайные происшествия, на постоялом дворе случившиеся
Глава ХLIV, в коей продолжается рассказ о неслыханных происшествиях на постоялом дворе
Глава ХLV, в коей окончательно разрешаются сомнения по поводу диадемы Мамбрина и волшебного колье, а также со всею возможною правдивостью повествуется о других приключениях
Глава ХLVI. О достопримечательном приключении со стражниками и о великой свирепости прекрасной Мариэльлель
Глава ХLVII. О том, каким необыкновенным способом Кевларом была очарована Мариэльлель, равно как и о других достопамятных событиях
Глава ХLVIII, в коей фотограф продолжает рассуждать о литературе в жанре фэнтези, равно как и о других предметах, достойных его ума
Глава ХLIХ, в коей приводится дельный разговор между мастером серебряных дел Фавлином и его подмастерьем Кевларом
Глава L. Об остроумном словопрении имевшем место между Мариэльлель и продюсером, равно как и о других событиях
Глава LI, в коей приводится всё, что странствующий маг рассказал Кевлару и Мариэльлель
Глава LII. О стычке Кевлара с продюсером и о редкостном приключении с садомазохистами, которое Фавлин, изрядно попотев, довёл до конца