Аннотация: О замечательном руководителе, человеке, министре
Легко писать о своем руководителе, будучи не связанным бюрократическими обязанностями.
Янис Александрович был высоким, худым и стройным мужчиной. Всегда выглядел активным и физически крепким. Поговаривали, ему прочили весьма успешную карьеру в самых верхах власти, но, якобы, личная честность и порядочность не позволили этому совершиться...
Первый наш разговор был кратким и впечатляющим:
-Тебе предложили пять училищ на выбор. Четыре из них достаточно престижных и успешно работающих, где директора ушли на пенсию в зените славы. Бери бразды правления и работай без особых проблем. Почему ты выбрал самое сложное и неблагополучное? - Произнес Янис Александрович на первом собеседовании.
-Поэтому и выбрал... - Ответил я уклончиво, не желая вдаваться в откровенности с новым руководителем.
-Поясни мне старику. Не понял. - Попросил министр с каким-то, даже, мне показалось, кокетством. На что я, решив поддержать шуточный тон, сказал:
-Какой же вы старик?! Дай Бог, всем быть такими энергичными... - Министр оценил мою реплику, но от своего вопроса не отказался.
-Ты не уходи от вопроса. Поясни.
-В Елгавском училище можно проявить себя. Там много работы.
-Молодец! - Неожиданно выпалил министр. - Ты герой, которых я давно не видывал. Работы действительно будет много на каждом участке директорской ответственности. Первая проблема, я думаю, будет - кадры. Мои помощники дали следующую оценку ситуации: надо увольнять по различным уважительным причинам всех до единого. Но я тебе даю право самому решать. Если посчитаешь целесообразным уволить всех, то мы поддержим тебя. Только действуй в рамках закона. Нарушишь - сам будешь расхлебывать... Если найдешь нужным оставить половину коллектива, будешь дважды герой. Езжай. Приступай к работе. Оцени обстановку. Через месяц поговорим.
Прошел месяц. Меня вызвали в министерство. В приемной не пришлось ждать, что было достаточно странным для тогдашних порядков.
Министр встал из-за стола и встретил крепким мужским рукопожатием. Янис Александрович умел мгновенно располагать к себе, с ним не хотелось лукавить, он настраивал открыть душу. Я не чувствовал себя подчиненным, или низшим по чину. Мы были сотрудники одного общего дела.
-Ну, как дела? Рассказывай все по порядку с самого главного, с кадров.
-Вы были правы. Кадры требуют серьезной работы. Я решил расстаться с "N". - Доложил я, назвав фамилию работника.
-И все?!
-С остальными попробую сладить. Есть несколько соображений и планов кадровой работы.
Министр смерил меня взглядом. Глаза были добрые и строгие. Видно было, думает одновременно и с восторгом, и с опаской: "а не слабак ли новый директор?"
-Ты имей в виду, что я не виновен "в грехах" этого училища. Я ведь тоже новый министр. Если захочешь на кого-либо свалить вину, то это не на меня... Прежнего директора отдали под суд, он тоже не поможет тебе оправдаться. Так что уже приближается время, когда ты сам во всем будешь виновен. И помни, через одиннадцать месяцев именно тебе предстоит отчет о проделанной работе в ЦК.
-Помню.
Министр быстро встал, пожал мою руку, еще крепче, чем при встрече. ...И неожиданно крепко обнял, похлопав по спине...
Когда чувствуешь поддержку сильных, влиятельных и волевых людей, то и энергии прибавляется, и дело спорится.
Отчет в ЦК прошел более чем успешно. Было что сказать. Преступность за год уменьшилась в несколько раз и другие успехи в организации работы были на лицо.
Но первое взыскание от Яниса Александровича я получил уже через два месяца с небольшим. Дело было так:
В Молдавии случилось землетрясение. Тогда вся страна встала на помощь. Строительные училища посылали свои бригады на восстановление объектов и строительство жилья. Было очень рискованно заявлять свое училище, тем более, я только начал работать. Но мой опыт учительствования подсказывал, лучшего случая для организации воспитательной работы, может не быть в скором времени.
Министр был удивлен.
-Как ты не боишься посылать свой отряд? Ведь твое училище занимает первое место по преступности в стране.
-Вот, как раз, предоставляется случай занять первое место в стране по строительному мастерству.
Было бы естественно, если бы нас не пустили. Но Янис Александрович неслучайно был успешным министром. Он умел доверять предвидеть.
Мы поехали. Работали, как следует. И заняли первое место по итогам второго месяца работы.
Как результат, помимо всего прочего, наших ребят приметили местные жители и стали приглашать на внеурочные работы за дополнительную плату. Все шло хорошо, пока не "нашелся" случай, когда "сердобольные" люди угостили домашним вином нескольких пацанов. А те не отказались. Их обнаружили. Наказали весь отряд, лишив участия в соревновании. За прошлый месяц место не отняли, тем более что информация о победе прошла по всем газетам и журналам, но в следующем лишили первого и даже призового не дали...
Министр на сей раз встретил меня строго. Руку пожал также по-мужски, но начал сразу с выговора:
-За нарушение дисциплины в строительном отряде тебе, как директору, объявляю выговор. Сам разберешься с виновными и накажешь своим приказом по училищу. А теперь подробно и лаконично объясни, как это могло случиться?
Я пояснил... Министр внимательно выслушал. Сверил, с имеющимися у него докладными записками. Потом встал, подошел, сел рядом и говорит:
-Слушай, я всю жизнь работаю руководителем. Расскажи простым языком, как тебе удалось сделать из своих хулиганов лучший в стране строительный отряд? Я рассказал...
Министр все время слушал, да так, что хотелось рассказывать и рассказывать. Время, как будь-то бы, остановилось. Он умел останавливать время.
-Выговор оставляю в устной форме и без свидетелей. - Проговорил он спокойным и медленным голосом. - Следующий раз за такое будет строже. А за успехи в организации работы на восстановлении хозяйства, за первое место во всесоюзном соревновании награждаю тебя денежной премией в размере месячной зарплаты (что было очень немало...) и "Љ" тысяч в бюджет училища (это было просто невообразимо...).
Я опешил. Не поверил своим ушам. Поверил только в бухгалтерии.
Прошло с тех пор много лет. Наше училище преобразовалось в Лицей. Учащиеся стали успешно работать в стране и в Европе. Наших выпускников охотно принимали на третий курс университетов.
Началась "перестройка", а с нею новая идеологии. Янис Александрович не мог врать. Он не стал ругать свое прошлое, публично отказываться от своих друзей и сотрудников.
Его уволили. Забыли заслуги. Вообще оставили без работы... Как-то звонит он мне и, представившись, сразу о деле:
-Если ты мне откажешь, то я прекрасно пойму...
-Янис Александрович, приезжайте, и мы во всем разберемся на месте. Если вам сложно приехать, то пришлю за вами машину.
-...Да, нет, не надо. Я еще не разучился управлять своей...
Мы приняли бывшего министра, как подобает встречать уважаемого и заслуженного человека. Он был потрясен. Что было видно не только по слезам, но и по манерам, характерным только истинно сильным людям.
Янис Александрович произнес недлинную, но чрезвычайно запоминающую речь, в которой не было ни слова, ни намека на обиды. Потом были вопросы, о самых главных человеческих качествах... Произошел удивительный урок высокой нравственности. Несколько часов переполненный зал не покинул ни один человек. Мудрый учитель и человек, отвечая на вопросы, формировал души учащихся, закладывая основы мужества, добра, справедливости, понимания сути.
В мой кабинет мы вернулись удовлетворенные: Янис Александрович встречей и уважением, я тем, что никто никак не проявил своего равнодушия.
-Ну, ты устроил мне "чистилище". Спасибо. Давно я не испытывал такого удовлетворения от встречи с учителями и учащимися. Представляешь, сколько времени я вообще не общался с аудиторией. А ведь много десятков лет не было и дня, чтобы не стоял перед людьми... А теперь я "враг народа". Мне запрещено говорить, я могу плохо повлиять на "революционную ситуацию". - Это было сказано совершенно спокойно, без злобы, без иронии, как будь-то, размышляя вслух.
Мне нестерпимо хотелось как-то поддержать его, помочь в тяжелых думах. Но как? Я только слушал. И это было самое верное, что можно было в этой ситуации сделать для него.
-Ну, ты психолог. Молодец. Развеселил старика. А не боишься последствий?
-Не боюсь. Меня, ведь, тоже скоро уволят. ...Время такое...
Он смотрел прямо в глаза, наверное, несколько минут. Мы молчали.
-А почему ты не спрашиваешь, зачем я приехал? - Сказал, наконец, он...
-Да, в самом деле, а чем я могу вам помочь?
-Перед тем, как попрошу об услуге, пообещай, если это не возможно, то сразу откажешь, и не будем морочить друг другу голову. Ведь мы все понимаем. Нам не надо лукавить.
-Конечно. Вы должны мне верить.
-Мне надо отремонтировать двери в квартире. Жена "съедает" уже вторую неделю. Я позвонил своим старым приятелям, но они не могут себе позволить эту смелость: помочь крамольному бывшему министру. Они предлагают всякие махинации, но я не хочу идти даже в этой ситуации на сделки со своей совестью...
-Янис Александрович, вы сами учили меня не забалтывать проблему. Я ваш ученик. Поэтому давайте ваши чертежи, размеры, или что у вас есть.
Он достал листок бумаги, показал, разъяснил... Я позвал мастера столярного обучения. Пока ждали, поговорили о жизни, вспоминали лучшие времена. Пошутили над своим положением. Пришел столяр, который только что с восторгом слушал выступление бывшего министра. Я ему сказал, что есть возможность совершить "подвиг"... Столяр взял адрес, искренне поблагодарил за доверие к его мастерству и, довольный заданием, удалился выполнить просьбу.
Янис Александрович какое-то время сидел молча в глубокой задумчивости. Собравшись, домой, на прощание сказал:
-Не уходи сам. Подожди до последнего.
-Почему? - Спросил я.
-Каждый твой день работы приносит пользу Латвии, нашему народу. Политика дело изменчивое, а душа народа живет всегда. Ты душу формируешь. Позитивные стороны души. У вас здесь удивительные люди работают и воспитываются. А это важнее всех политически-идеологических проблем вместе взятых. Держись. Понятно, все равно тебя уволят раньше или позже. Но чем позже, тем лучше. А личного блага тебе не нужно, ты другой. Ты для другого.
Я не забываю эти слова. Мы с тех пор не встречались. Меня уволили. Я проработал столько сколько смог. Делал до последних дней свое дело. Обид нет. Да, и какие могут быть обиды? И на кого? Или на что? На природу? На явления? На судьбу? Так это, по меньшей мере, глупо...
Конечно, "уйти во время" лучше для личного блага. Но, разве это может сравниться с великой весомостью альтруизма таких учителей, как Янис Александрович. Потому что каждое мгновение, каждое слово, каждый поступок учителя устремлен в вечное.