Пасмурно. В пустыне так бывает, не часто, но бывает. Будет дождь? Не знаю. Я не уверен. Это тоже парадокс пустыни: собираются тучи, водят угрюмый хоровод, кажется, вот-вот окропит землю благословенная влага. Ан нет. Растают тучки и опять жара сумасшедшая, от которой ничего не спасает.
Я стоял недалеко от своей фермы, посереди пустыни, и смотрел вдаль, откуда должны появиться люди Бишопа, что бы забрать часть урожая.
Мне страшно, так всегда бывает перед их приходом. Вроде знаю, что ничего плохого быть не может, что это обычная процедура, но все равно страшно. Каждый раз этот визит добавляет моей голове седин. Я не трус, да и страшно мне не за себя, за детей моих страшно. Что будет дальше? Будет ли в их жизни светлое, пускай даже не очень, будущее?... Я достаточно пожил на свете, что бы не думать о нем, но вот дети... Я прогоняю тяжелые мысли.
- Пап, ну скоро они там? - спросил младший.
Со мной ждут три сына: Дик, Кейн и Стив. Младшая дочка и жена заперлись в доме. Женщинам лучше не показываться на глазах у бандитов.. Э-э-э налоговиков. Бандитами их даже и в мыслях называть не стоит. Вчерашние лихие люди не любят когда им напоминают о прошлом.
Дик самый младший, ему всего тринадцать, поэтому самый нетерпеливый. Он нервно теребит ремень дробовика.
- Спокойно, братуха, скоро придут, - отвечает за меня Стив. Старший сын, в двадцать лет он командует на ферме наравне со мной. Берет потихоньку бразды правления.
- Козлы! - добавил Дик.
Я молчу. Мальчик, который вчера убил скорпиона, и который оружием владеет лучше, чем грамотой, уже не ребенок - мужчина. Он может говорить все что угодно и когда угодно. Он сам отвечает за свои действия. В наше время дети рано взрослеют. А было когда-то иначе? Говорят было. И книги древние тоже об этом пишут. Я в это верю - разумом, но эмоциями - никак. Неужели, когда-то можно было ходить без оружия?! Я инстинктивно поглаживаю старенькую "Беретту" на поясе, и не верю книгам.
Пять лет назад было хуже. Тогда мы никого не ждали. Тогда семьи приходили сами. Все семьи. И брали что нужно, и сколько нужно. Теперь, когда Бишопы захватили власть в Городе, стало не так уж и плохо. Приходят два раза в сезон, забирают часть урожая, а пять лет назад можно было ждать их в любой день, не менее двух раз в месяц. Тогда было тяжело. Бишоп уничтожил конкурентов и положил конец беспределу.
История это мрачная, покрытая тайной. Говорят, пришел Избранный и помог Бишопу разобраться с конкурентами, но я в это не верю. Не мог один человек уничтожить три семьи. Скорее всего НКР привели к власти того кто их устраивал, мне такая версия произошедшего кажется реальней.
Кейн в десятый раз пересчитывает корзины с хлопком. Не ошиблись ли мы, все ли правильно отгрузили? Себя не обманули, а Бишопа? Себя обмануть - неприятно, Бишопа - чревато.
- Все верно, - подводит итог Кейн, - одна четвертая. Отец может не стоит быть таким честным. Есть много способов скрыть доход.
- Не надо,- отвечаю я.
Потираю левую ладонь - без мизинца. Мне совершенно не хочется обманывать Бишопа - с ним эти игры дорогого стоят. В свое время поиграл. Хватит. Палец - это предупреждение, во второй раз обещали убить младшего ребенка. Кейн знает, почему у меня нет мизинца, он так же знает, что грозит нам за сокрытие во второй раз, но соблазн велик. Даже, несмотря на то, что на карту поставлена жизнь его сестры. В молодости все кажется просто, все легко. Пока... Я еще раз потер разболевшийся обрубок. Молчим.
Хлопок - это мое новшество. Я первый решился его культивировать здесь, в пустыне. Дело пошло. Да и проще с ним. Это продукты нужны всем, за ними особый учет, и особая ответственность. А вот хлопок... Хлопок казался властям не таким важным, но в тоже время людям нужна одежда.
Наконец появился караван.
Мотоциклы охраны с ревом выскочили из-за холма, за ними медленно выползли три повозки, запряженные браминами, замыкал шествие ржавый "Хаммер".
Из джипа, вслед за охранниками, вылез человек. В черной кожаной одежде и без оружия, что вселяло страх, еще больше, чем до зубов вооруженные охранники. Ходить невооруженным в наше время может только очень сильный человек. Человек уверенный, что с ним ничего не случиться, который знает, кто здесь хозяин. Он подошел к нам.
- Здесь все? - не здороваясь, спросил Гаррет - налоговый инспектор.
Я кивнул.
Бойцы и дети принялись таскать в повозки хлопок. Гаррет заполнил ведомость, протянул ее мне. Я расписался. Без этого ни куда. Сколько сдал, сколько принял. Теперь чуть что можно проследить путь хлопка, не мне, конечно же - начальству Гаррета.
Вывели собаку-ищейку. Она обнюхала хлопок, ей сказали: "Ищи". Собака кинулась к амбару. Стандартная проверка, именно поэтому мы стараемся в дом хлопок не таскать. Найдут что-то неучтенное, и все - амбец.
Пока охрана обыскивала ферму, Гаррет спросил.
- Жалобы есть?
- Нет, - ответил я, и поежился. Я точно знаю, что все в порядке, что я ни чего не скрыл. Я честный человек. Но все равно неприятно. Обученная собака, без лая ходила по ферме, нервируя меня. Отсутствующий мизинец разболелся сильней. Фантомные боли - как высказался однажды городской доктор.
- Что в округе?
- На юго-восточном поле Дик убил скорпиона, Кейн видел путника на западном поле.
Гаррет кивнул. Это обратная сторона медали, налогового бремени. Мы платим - нас защищают. Это нормально.
Он подозвал Кейна и Дика. Расспросил их, какого размера скорпион, были ли еще следы в том районе? Попросил показать на карте, где видели человека. Детей я обучал лично, карты читать они умеют, и Гаррет об этом знал. Про человека он расспросил подробнее. Где, когда, как выглядел, куда шел? Был ли вооружен?
Подошел его заместитель.
- Все нормально шеф, полный порядок.
Гаррет развернулся и пошел к Хаммеру, не прощаясь. Кто я такой, что бы со мной прощаться!!! Я - фермер, а он - инспектор, носитель новой национальной идеи.
Дик с ненавистью смотрел вслед уходящему каравану.
- Когда-нибудь они ответят за все , - сказал он.
За что за "все", Дик не уточнял. Знал ли он сам, за что? Сомневаюсь. Ему просто было обидно за наш труд. За свой труд.
Я молчу. На душе отлегло, боль в мизинце успокаивалась. Сейчас я пойду домой, поужинаю, поднимусь в кабинет, достану книгу и погружусь в чарующий мир прошлого. "Налоговый кодекс Соединенных Штатов Америки". Буду читать и думать. Ну, чего же им не хватало? Чего им не жилось как людям? Спокойно. Превратили планету в бардак! Да, были у них налоги, даже где-то больше чем у нас, но за их неуплату никто пальцев не отрезал, и детям не угрожал! Живи да радуйся. Не понимаю.
- Пап, - опять начал Кейн, - ну все равно, что нам мешает? Ведь они только возле дома ищут, а там дальше...
Я жестом прошу его замолчать. Не надо мне подвигов. Даже все золото мира не стоит жизни моих близких, и его жизни, кстати, тоже. Но он это не поймет. Что с него взять - молодой. Я развернулся и молча пошел в дом, где жена с дочкой накрывали на стол. Пора ужинать.
Мрачные люди - мрачного века, через полгода они вернутся.