Говорилкиен Буривой : другие произведения.

Предвыборная меланхолия

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По мотивам произведений Н.Е. Салтыкова-Щедрина


   Осенний город - в ожидании реформ.
   Дождь за окном не прекращает тихо плакать.
   Сверкают лампочки рекламы, как топор,
   и рубят оттепель, капель, туман и слякоть.
  
   Что делать? чем занять себя? куда пойти?
   На службу? - где среди чиновничьего люда
   толковую одну лишь можно мысль найти
   о том, что было бы болото - черти будут.
  
   Сходить в редакцию газеты за углом -
   узнать какие предстоят зимой реформы?
   Но там сегодня озабочены лишь в том,
   какой и где рекламодатель их прокормит.
  
   Пойти на митинг оппозиционных сил -
   проклятья в адрес реформаторов послушать?
   Но губернатор нынче митинг запретил,
   да и, признаться, от пустых проклятий скучно.
  
   Тут как-то после митинга смотрю, сосед
   бежит по улице с развернутым плакатом.
   "Куда ты?" - говорю, он отвечает: "На обед! -
   дают обедать митингующим бесплатно!"
  
   Я - сытый, стало быть, и некуда идти,
   но дома оставаться тоже нет причины:
   читать - обрыдло, не о чем писать почти,
   а в телевизоре - сплошная бесовщина.
  
   Гнетет усталость от всего, и ко всему
   происходящему - тупое безучастье.
   Уснуть, забыться, видеть сны..., но почему
   мне даже сны теперь уже не снятся часто?
  
   Сажусь, беру газету наугад и смысл
   передовой статьи понять хочу, - и что же?
   Начала - нет, а есть: "Не раз писали мы...";
   нет и конца, взамен него: "...напишем позже".
  
   В статье есть только средина, и она
   написана пространно, кое-где со смаком;
   задорности и кулаков не лишена,
   но, хоть убей, не понимаю сути драки!
  
   Прочтя не раз: "Здесь есть, о чем поговорить...",
   кричу, чтобы дойти до сути подноготной:
   "Да ну же, говори!", - но мне на этот крик
   мурлычет только бессловесный кот мой.
  
   Я с детских лет читателем усердным был
   и утверждать могу, что даже при цензуре,
   читая между строк, я видел смысл борьбы
   и понимал зачем в моем стакане буря.
  
   Теперь вокруг, как ураган, шумит печать,
   безбрежная в свободе слова, но - пустая:
   захочешь что-то почерпнуть в газете, глядь,
   как через сито льется смысл и пропадает.
  
   В былое время пресса, существуя без
   свободы слова, откровенно мстила
   за то, что не имела личный интерес,
   Маккарти, Тэтчер, прочим буржуазным силам.
  
   Но все же, попадая под идейный пресс,
   писали и понятно и, порой, занятно,
   а за деревьями всегда был виден лес,
   где иногда сияли солнечные пятна.
  
   Какой бы слабой ни была связь между мной
   и оголтелым маккартизмом, было лестно,
   что, защищенная Кремлевскою стеной,
   не одобряет произвола наша пресса.
  
   В газетной отповеди Ку-Клукс-Клану я
   мог разглядеть мировоззренье гуманизма
   и понимал, что раз Маккарти был свинья,
   нет места Держимордам в нашей жизни.
  
   Вот потому-то я и Первомай встречал
   гордясь, что есть страна без Держиморд на карте;
   в колонне искренне и горячо кричал:
   "Да здравствует народ! Долой Маккарти!"
  
   И пусть от этого я, лично, ничего
   сам не выигрывал себе, но без сомненья,
   имея идеал общественный как свой,
   выигрывал не я - мое мировоззренье.
  
   За идеалом этим в августовский мрак
   пошел за пастырем вослед на баррикады.
   О, боже мой, какой я все же был дурак! -
   не знал куда и для чего гнал пастырь стадо.
  
   Что же теперь? Все вроде бы нормально: вот
   свобода выбора и совести и слова,
   и взгляд на вещи человека одного
   не совпадает с точкой зрения другого.
  
   Но в этих бесконечных спорах истин нет,
   и возникает ощущение, что схожи
   все оппоненты: словно мухи у котлет,
   они жужжат подспудно об одном и том же.
  
   Не оттого ли так уныло за окном
   осенний дождь не прекращает тихо плакать,
   что взгляды все устремлены лишь на одно
   явление природы - денежные знаки?
  
   Скучное время - без открытий и побед,
   скучная жизнь и скучная литература;
   куда ни глянь, корпоративный паритет
   сложился - от коммерции до синекуры.
  
   Реформу эту представляют господа,
   пришедшие в страну как гости ниоткуда.
   Они нам разъясняют: "Горе - не беда,
   вы потерпите, братцы, всего вдоволь будет!"
  
   Один твердит, что нам реформы разъяснят
   как нужно жить, и президент тому - порука.
   Другой тем временем ворует все подряд
   без всяких разъяснений, - вот в чем штука!
  
   Один лишь в западном укладе видит прок
   и получает разъяснения в Госдепе,
   другой мыть сапоги Россию на Восток
   зовет, витая в рассуждениях нелепых.
  
   Все это говорится без обиняков
   во имя достиженья благородных целей
   от имени каких-то партий, где легко
   из выеденного яйца начинку делят.
  
   Шестнадцать лет реформ! - а люди ни при чем,
   и в результате - адская томительная скука
   в обилии цветистых общих фраз течет
   неведомо куда - скорей всего, по кругу.
  
   Вкус к демократии от этих фраз пропал,
   и к памятникам государственной реформы
   сегодня заросла народная тропа,
   так и не став в который раз дорогой торной.
  
   Нельзя сказать, что нет движенья: экипаж
   все время дергается, вроде как на кочках;
   и слышно как на облучке возница наш
   свистит кнутом неутомимо днем и ночью.
  
   Мы в экипаже, запертом со всех сторон,
   сидим уже который год и тихо дремлем,
   не зная, в гору он идет иль под уклон,
   иль за Кремлевскою стеной стоит все время?
  
   До нас доносятся то говор то шаги,
   то что-то застучит, то звякнет где-то,
   то закричат: "Ура!", то крикнут: "Помоги!",
   то смолкнет все, то вдруг возобновится это.
  
   Вот снова дернулись и встали, вот - опять!
   Спросонья вскочит с места путник: что случилось?
   И снова - тишина, а значит можно спать.
   Нашел, знать, ровный путь наш кучер - молодчина!
  
   Но всякий раз, очнувшись от толчков извне,
   имеет путник не реальность, а загадку:
   что дерганье такое предвещает мне -
   аварию, конец пути иль пересадку?
  
   Приедем ли когда-нибудь куда-нибудь?
   Пусть не туда - куда, так хоть туда - откуда.
   Мотает нас туда-сюда неровный путь
   или качают экипаж лихие люди?
  
   Ответов нет, кругом - сплошная темнота,
   а впереди нет ничего опричь загадки
   неразрешимой; значит, нужно примоститься так,
   чтобы ничто не нарушало сон наш сладкий.
  
   Раз кучер есть, куда-нибудь да завезет.
   Наступит день, когда разбудят нас и скажут:
   "Ну вот, приехали!", и мы разинем рот:
   "Куда приехали? - воскликнем - где поклажа?"
  
   И вдруг увидим, что приехали в чулан,
   в котором сумерки царят зимой и летом,
   и в этом сумраке, раздетый догола,
   мятется сброд людской с заката до рассвета.
  
   Там кучер наш не будет говорить о том,
   где по дороге потеряли мы поклажу;
   на выходе перепояшет нас кнутом
   да молча выгонит в чулан из экипажа.
  
   Осенний город - в ожидании реформ.
   Дождь за окном не прекращает тихо плакать.
   Сверкают лампочки рекламы, как топор,
   и рубят оттепель, капель, туман и слякоть.
  
   День завершается, и в сумеречный час
   подмигивают лампы, но в окне напротив
   я вижу: одинокая зажглась свеча,
   чтобы теплом своим живым согреть кого-то.
  
   Зажгу и я свечу! - пусть теплится она
   в моем чулане, сумрак ночи будоража;
   затем открою Салтыкова-Щедрина
   и сверю расписанья наших экипажей.
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"