Отец Иоанн не оставлял мысли о встрече со старцем Илием с тех пор, как благочинный первого округа посоветовал съездить в Оптину пустынь. Иерей не взял у него сразу, во время беседы, благословения: хотел ещё подумать. Может, он всё-таки достоин носить рясу? Чем больше отец Иоанн размышлял об этом, тем больше терзали его сомнения. В мозгу ютилось сожаление о том, что сгоряча подчинился голосу своей совести. "Возможно, прав благочинный: все священники, как и светские люди, греховны. Другие иереи служат без душевного надрыва. И я раньше не морочил себе голову".
Батюшка понимал, что вернуться к профессии строителя он уже не сможет - здоровье не позволит. Остаться в сане священника - самый лучший вариант в его годы. Но какой приговор вынесет ему старец? Иерей боялся слов старца, как приговора бесстрастного судьи, который дорожит только справедливостью.
По ночам, лёжа в постели, священник по-разному воображал встречи с монастырским мудрецом. То виделось ему, как старец ласково задаёт вопросы, а он подробно отвечает ему; то казалось, что старец в гневе трясёт над его головой руками и выгоняет вон из кельи. Почти всю жизнь свою рассказал отец Иоанн сам себе, предугадывая вопросы келейника. Порой тошно становилось иерею от своих смердящих грехов, и тогда старец представлялся мощным светильником, озаряющим дорогу среди мрака греховной жизни. И батюшка окончательно пришёл к мысли, что лучше отвергнуть свою волю и, во всём следуя наставлениям опытного старца, восходить к духовному совершенству.
На третьей седмице по Пасхе, в четверг, отец Иоанн получил устное приглашение благочинного своего округа - протоиерея Александра, настоятеля кафедрального собора. Он позвонил по телефону и попросил явиться на собрание благочиния, которое пройдёт, как обычно, в библиотеке кафедрального собора. Собрание было незапланированным: намечалась архиерейская встреча.
В просторном помещении библиотеки пахло чистотой. И никакого запаха книжной пыли, хотя в больших не застеклённых шкафах-стеллажах стояло много книг: несколько изданий Библии, Нового Завета, правила Апостолов, Вселенских и поместных соборов, писания святых отцов, катехизисы, богослужебные книги, различные словари, книги по церковному красноречию и истории Русской Православной Церкви. На светлых стенах висели иконы, а также городские пейзажи, подаренные местными художниками. В центре одной стены - портрет патриарха Кирилла, напротив - встроенные в нишу плазменный телевизор, видеоприставка и музыкальный центр. Почти на середине помещения - похожие на длинные парты офисные столы, приставленные вплотную друг к другу боковыми сторонами. За этими столами расположились двенадцать настоятелей городских и сельских храмов, не считая благочинного округа и иерея Евгения, служивших в кафедральном соборе.
- Вчера позвонил секретарь епархии и сообщил, что через день, то есть завтра, в субботу, в наш город приедет новый владыка. Владыка Лазарь со своим иподиаконом, - уныло опустив голову над столом, начал собрание протоиерей Александр. - Предупреждаю, на архиерейскую сюда, в собор, завтра приезжают все. Все. Отложите другие дела в сторону. - Благочинный сомкнул пальцы обеих рук, так что раздался хруст. - Владыка пожелал объехать несколько приходов. Подумаем, кому из вас, отцы, завтра нужно встречать архиерея в своих приходах.
- Секретарь не сказал, в какие приходы владыка поедет? - спросил иерей Евгений, прервав речь благочинного.
- Нет. Видимо, владыка не сказал ему, - с беспокойством в голосе ответил настоятель кафедрального собора. - Эта новость застала меня врасплох. Сами понимаете, что-то сделать в храмах - подкрасить, побелить - уже некогда. Я перед Пасхой побывал во всех приходах благочиния. Не во всех храмах, отцы, к Воскресению Христову красили и белили. Просто убрались - и всё. Ну, что есть, то и увидит владыка. - Благочинный замолчал. В библиотеке наступила давящая тишина, и только с улицы доносились приглушённые звуки. Кафедральный снова заговорил, неторопливо, неохотно: - Я вот что подумал вчера. Можно предложить владыке посетить три восстановленных храма. Два в нашем районе и один в соседнем.
Два попа, как школьники, нагнули головы, чтобы не встретиться взглядами с протоиереем Александром.
- Отец благочинный Александр, я не смогу принять владыку в своём храме, - быстро заговорил отец Павел, иерей из соседнего района, и залысины на его голове порозовели. - Это же надо с местной администрацией согласовать. Может, владыка захочет с нашими властями встретиться? Да и утомительно владыке после трудной дороги ехать в наш район. Лучше в вашем районе выбрать третий храм.
Недовольные священники разом загудели:
- Отбился, отец Павел.
- Ни разу не принял у себя и прежнего владыку.
- А если владыка Лазарь сам пожелает ваш храм посетить? Что тогда скажете, отец Павел?
- Всегда одни и те же владыку у себя принимают.
- В городской администрации короткий день в субботу.
Иерей зарделся, поглядывая на возмущённых священников исподлобья, будто уличённый в обмане семинарист.
- Владыка просил нас с отцом Евгением сослужить ему в субботу на всенощном бдении накануне четвёртой недели по Пасхе, о расслабленном, а затем на литургии в воскресенье, - громче сказал благочинный, стараясь быть услышанным в гуле голосов. - В воскресенье, к вечеру, уедет с иподиаконом. Так что правящий архиерей только завтра будет объезжать храмы. Может, устанет владыка в дороге да только всего в одном храме и побывает. Он ведь уже немолодой человек - шестьдесят три ему исполнилось.
Попы согласно закивали, расправили плечи, приосанились. Радость расцвела беззвучными улыбками на многих лицах.
- Хорошо, если бы высокопреосвященнейший осмотрел храм Рождества Богородицы, - продолжил благочинный. - Работы там подошли к завершению. Есть что рассказать и показать. Как вы смотрите, отец Николай, чтобы в ваш храм направить владыку?
- Некогда, отец благочинный, встречать епархиальное начальство. Глаз да глаз нужен за строителями. Воруют по-чёрному, - протяжным баском почти пропел отец Николай.
Священник, сидевший рядом с отцом Иоанном, наклонил к нему голову и насмешливо прошептал:
- Боится, как бы его часть денег не пропала, пока владыку принимать будет. Дом старшему сыну строит.
- Послабление я вам дал большое, отцы. Наша Боринская епархия недавно образована, полтора года назад, когда собор ещё полностью не отстроили. Я тонул в делах строительных, а вы... расслабились. Прежний-то наш владыка кротким был, - улыбнулся настоятель кафедрального собора, и на обвисших толстых щеках появились небольшие ямочки, отчего лицо стало добродушным. - Бывало, скажет: "Носите немощи друг друга, терпите их. Любите, жалейте друг друга". Любил ухи поесть. Наготовит, бывало, наша повариха, матушка Надежда, ушицы наваристой да хорошего коньячка поставит на стол. Тогда, помните, епархиальное управление, кабинет и спальня владыки были через стенку с воскресной школой. Только ушицу любил владыка, ничего больше и не хотел. Поговорим, бывало, с владыкой Григорием о жизни - тепло на душе станет. Конечно, и вопросы необходимые решали. Но всё душевно было. - Беспокойство проглянуло во всём облике благочинного: - А про нового владыку Лазаря говорят: "Съедает в день одну просфорку и одним попом закусывает". В его епархии всё было не так, как в нашей.
- А что у него могло быть по-другому? - решительно спросил молодой рыжий иерей, настоятель небольшой церкви Илии Пророка.
- Мы с вами увеличиваем плату за требы, а он разгоны устраивал за это. Никаких ненужных молебнов, особенно на дому, не разрешал проводить, - пояснил благочинный и пригрозил пальцем рыжеволосому иерею: - Смотри, отец Андрей, доиграешься. Вернее, докопаешься... Брось, ещё раз говорю, это святотатство. Что ты взялся раскапывать брошенные храмы? Что ты там ищешь - золото? Люди мне звонят, на тебя жалуются. А если новому владыке пожалуются, а? Не думал об этом?
Молодой иерей покраснел, взглянув на сидевших напротив священников, и веснушки на лице выступили ещё сильнее. Он опустил глаза, прикрыв бесцветными ресницами плутоватый взгляд.
- Так ведь это не наше желание увеличивать плату за требы, - устало сказал дородный батюшка, который несколько лет восстанавливал церковь Всех скорбящих Радость. - Не только наше, - поправил он себя.
Остальные зашептались, обсуждая услышанную новость.
- Конечно, - быстро согласился благочинный. Он выпрямился, приподнял голову, чувствуя поддержку священнослужителей. - Но владыка не придерживается рекомендаций свыше. Непреклонный, - почти прошептал благочинный, так что услышать его смогли только два иерея, которые сидели ближе к нему: Иоанн и Евгений. - Поэтому, говорят, и не стал митрополитом.
На кафедрального напала охота пожурить. Такое с ним редко случалось: только перед приездом епархиального руководства.
- А вы, отец Михаил, - обратился он к низенькому старику, с тёмной растрёпанной бородой и красными, грустными глазами. - Вы снова приняли изрядно. Того и гляди - заснёте за столом. Перегар от вас такой, как будто это ресторанчик дешёвый, а не библиотека при храме. Неужели нельзя себя сдерживать? Боритесь с грехом. Я, конечно, ценю ваш опыт, но... всему должна быть мера. Не дай Бог придёте в таком виде на встречу к новому архиерею. И вы, и я пропаду.
Старик-священник смотрел на благочинного не моргая, и его отрешённый взгляд свидетельствовал только об одном: батюшка плохо понимал смысл сказанного в его адрес.
Благочинный рассказал, что архиерея Лазаря перевели из Тишанской епархии; что владыка не только требователен к себе, но и к другим; что, будучи в течение четырнадцати лет епархиальным правящим архиереем, лишь несколько достойных дьяконов рукоположил в священники; не приветствовал привлечение невоцерковленных людей к преподаванию в Воскресных школах и ведению факультативов по православной культуре в общеобразовательных школах, считая такие занятия вредными для детских душ. Все священники удивились (а больше всех отец Иоанн) тому известию, что архиепископ в прошлой жизни, светской, был инженером-конструктором, но в какой-то решающий час "Бог призвал человека", и он решил изменить судьбу: прошёл трудный путь монашеской жизни в Свято-Троице-Сергиевой лавре.
Отец Иоанн сидел за столом и думал, что прошлое не тянет вниз, если стремиться вверх, к Богу, если духовное совершенство - главное дело жизни. А вот он упустил много времени, и тяжело будет дотянуться до уровня архиепископа-аскета. Сомнения снова пламенем выжигали душу: "А зачем в моём возрасте стремление к совершенству? Вроде бы всё, что нужно человеку, у меня есть. К чему покорять вершины? Никто из них, - смотрел он в сторону священников, - о совершенстве ни разу не обмолвился. Живут себе спокойно. Чего же тогда я?.. Сколько мне Бог отвёл времени среди живых?" Именно сейчас священник окончательно понял, что сомнения не перестанут его преследовать, пока не истощат душу. Нужен мудрый совет. Отец Иоанн решился.
Как только собрание закончилось пением молитвы "Достойно есть", все священники подошли к благочинному под благословение. Отец Иоанн последним приблизился к протоиерею Александру.
- Отче благочинный, - с дрожью в голосе сказал он, - благословите на поездку в монастырь, в Оптину пустынь.
- Всё-таки надумали? - благочинный опустил руку, намереваясь вначале благословить священника молитвенного дома, как и всех, на подготовку к архиерейской встрече.
- Да. Сомнения не уходят. Хочу услышать старческое слово, - трепетно произнёс иерей.
Три священника, которых благочинный округа просил остаться после собрания, отошли в сторону.
- Да, вижу, что-то гложет вас, достойно служить Господу не даёт, - с сожалением ответил протоиерей Александр. - И что же вы надумали, отче? Служить дальше? Или... уйти? - И тяжело вздохнул.
- Что старец скажет. Подчинюсь его слову, - тоскливо сказал отец Иоанн.
- Никто, кроме вас, отче, не решит этой проблемы. - Протоиерей помолчал в нерешительности и неожиданно для отца Иоанна сказал: - Нет, отче, не могу я дать вам благословения на эту поездку. Проблема у вас, вижу, большая. Да и не могу я на такую дальнюю дорогу давать благословения. Знаете - не положено. Спросил бы у архиерея, но он сам прибывает к нам. Поэтому испросите-ка вы благословения у владыки сами. После архиерейской сразу и подойдёте к нему. Благословляю на подготовку к встрече владыки. - Благочинный осенил иерея крестным знамением, и батюшка молитвенного дома поцеловал правую руку благочинного.
"Неудача мне во вразумление, - подумал отец Иоанн, отходя от настоятеля кафедрального собора и уступая место трём священникам, терпеливо дожидавшимся своей очереди в сторонке. - Всё же придётся обратиться к владыке. Господь сказал: "Без Меня не можете творить ничего, - размышлял батюшка. - Нужно поступить не так, как мне нравится, а как Богу угодно. Через архиерея Господь подскажет, как мне поступить".
Услышав, насколько строг и непреклонен может быть владыка в борьбе с прегрешениями священников, иерей заранее побаивался Лазаря. "У такого, наверно, трудно получить благословение. Начнёт расспрашивать, и признаешься как на духу. Вот тогда он и погонит меня с позором. И благочинному не поздоровится", - думал иерей, и всё внутри сжималось от страха.
На следующий день встречали архиерея . В шесть часов утра прибежала свечница, худенькая женщина средних лет, в белом кружевном платочке и белой вязаной кофточке. Она сменила сторожа. Тот удивился: обычно в субботу он уходил домой в восемь часов утра, закрывая за собой дверь храма. Сторож, высокий худой мужчина с впалым животом, удивлённо посмотрел на свечницу через толстые линзы очков. Предположил, что в соборе будут важные гости и, наученный прежним опытом, поспешил уйти, чтобы не заставили безвозмездно выполнять чужую работу. Выходя из храма, он поздоровался с уборщицей Валей, которую весь причт прозвал "тихой".
К половине восьмого в кафедральном храме собрались все священнослужители благочиния. Два соборных диакона, Василий и Виктор, бегая по храму и покрикивая то на свечницу, то на уборщицу, создавали нервозную обстановку. Подготавливая облачения для прибывших священников, диаконы цыкали друг на друга, точно упражнялись в гадком умении угрожать. Каждый из них старался выполнить свои обязанности хорошо и быстрее другого.
Священники с нетерпением ожидали благочинного, как будто, увидев "старшего", они почувствуют себя увереннее. В половине девятого прибыл и он, спокойный и сосредоточенный.
Архиерей должен был приехать к десяти часам (так сообщил секретарь епархии). Чем ближе был час встречи, тем больше волновались старшие священники. Стоя в алтаре, они постоянно поправляли камилавки . Певчие ждали внутри храма. Староста кафедрального собора, крупный мужчина, лет пятидесяти, и празднично одетые женщины прихода с хлебом-солью и букетом цветов ожидали у соборной ограды появления владыки. Епархиальный секретарь не известил, сколько человек приедет с архиереем. Благочинный и отец Евгений накануне прикинули в уме: не может быть меньше трёх человек, нужно брать в расчёт иподиакона и водителя. Значит, готовить трапезу необходимо на всех священников благочиния и трёх гостей.
Благочинный, взмокший и раскрасневшийся за час беготни, отдал последние распоряжения: зажечь лампады и свечи, включить паникадило, отворить Царские врата; звонарю сейчас же ударить в один колокол, а затем следить за появлением чёрного микроавтобуса: в нём должен прибыть архиепископ. Звонарь, кривой на один глаз, с тревогой поглядывал на дорогу, чтобы не пропустить заветной минуты и при подъезде архипастыря к воротам собора начать трезвон .
Услышав колокольный звон, к храму стали подходить люди, в основном старые женщины. Подъехало несколько машин.
Благочинный, облачённый в епитрахиль, фелонь и поручи, остался в соборе, придерживая в руках блюдо с напрестольным крестом, прикрытым воздУхом . Отец Евгений стоял рядом. Диаконы в стихаре , ораре и поручах стояли неподалеку, готовые к услужению: один держал диаконскую свечу и кадило, а другой - чашу со святой водой и кропило. Протоиерей Александр был чуток к каждому звуку, боясь пропустить трезвон. Тогда ему нужно выйти с отцом Евгением и диаконами в притвор, встретить высокопреосвященнейшего владыку и получить святительское благословение.
В алтаре все приходские священники были молчаливы. Каждый понимал, как важно правильно встретить нового архиерея: от этого зависело, какой будет дальнейшая их жизнь - спокойной или напряжённой. Все давно нашли общий язык с благочинным, который ничем не отягощал священнослужителей: был человеком мягким, со всеми уживался, всех понимал и прощал. Неизвестно, какой стороной повернётся к ним другой благочинный, ведь новая метла всегда метёт по-другому.
Назначенное время вышло, а архипастыря всё не было. Протоиерей Александр подозвал к себе диакона Василия.
- Сходи-ка, отец диакон, спроси, не видно ли...
- Слушаюсь, отче, - быстро поклонился диакон, положил диаконскую свечу, кадило на стул и заспешил к выходу. Вскоре он появился в дверях и, взглянув на алтарь, поспешно перекрестился. - Отец благочинный Александр, никого, - развёл он руками. - Может, Господь испытание послал - в пути поломка?
- Да-а, - протянул благочинный, шмыгнул приплюснутым носом и тихо проговорил: - Скажешь тоже. Это не Господь их испытывает, а они нас.
- Ну, может, случилось что...
- Нет, отец Василий, - полное лицо протоиерея побледнело и, как показалось диакону, немного вытянулось. - Что-то владыка задумал. И, видимо... - он помолчал, нервно моргая, - что-то не очень хорошее для нас.
- Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных, - неистово начал креститься диакон Василий. Диакон Виктор тоже испуганно перекрестился.
- Ну, теперь будь что будет, - обречённо проговорил благочинный.
В алтаре священники тоже переглядывались, шептались. Долгое ожидание утомило их больше, чем праздничная служба. Постепенно они расслабились: стояли не по чину, а толпились у окна, держа камилавки и скуфьи в руках. Обсуждали непростое экономическое положение в стране, делились опытом в житейских делах.
В это время в алтарь вошёл высокий худой монах. Его седые волосы и аккуратная клинообразная седая борода гармонично сочетались с серым подрясником. Инок подошёл к престолу, осматривая антиминс . Только отец Иоанн заметил монаха, остальные продолжали тихо разговаривать. "Откуда он взялся? Кто ему сюда разрешил войти?" - подумал иерей и легонько взял за локоть увлечённого беседой дородного священника:
- Кто это?
- Не знаю, - безразлично скользнул взглядом тот и спросил батюшку, стоящего напротив: - Кто в алтарь пустил этого? - кивнул в сторону молчаливого монаха.
- Я его не знаю, - повернувшись в сторону монаха, тихо ответил этот батюшка. Только сейчас все заметили высокого монаха в сером подряснике .
Загадочный седовласый инок благоговейно поклонился престолу, приложился к нему. Медленно повернулся к присутствующим и со смирением поклонился им. Священники поклонились в ответ. Монах благословил отцов. Потом немного постоял, оглядывая алтарь, и вышел.
Спустя минут пять пробасил диакон: "Премудрость", но священники в алтаре не услышали этого. Только когда начался трезвон, они встрепенулись, надев камилавки и скуфьи, схватив кадила, дикирий и трикирий. Церковный хор на клиросе величал архиерея: "От восток солнца до запад..." Вскоре трезвон стих. Священники ничего не могли понять, спрашивая друг друга: "Что это было?" Величали архиерея, а молебна нет.
В святилище неторопливо вошёл благочинный, держа в руках блюдо с напрестольным крестом, а вслед за ним два диакона. Протоиерей Александр поставил блюдо и, вытирая пот с лица и шеи носовым платком, закатывал глаза, словно находился в полуобморочном состоянии.
- Почему величали архиерея? - почти одновременно спросили отец Иоанн и дородный батюшка.
Благочинный плюхнулся на широкий стул с высокой спинкой, стоящий рядом с епископским креслом.
- Знаете, кто к вам заходил в алтарь? - осипшим от волнения голосом спросил он собравшихся.
- Нет.
- Ни разу раньше не видели.
- И не могли видеть, - пробормотал протоиерей Александр.
Отец Иоанн ахнул:
- Так это новый владыка был.
- Да, - выдохнул из себя настоятель кафедрального собора.
Священники разом притихли, ожидая упрёков.
- От трапезы отказался, - отходил от неожиданного потрясения протоиерей Александр. - Поехал сейчас в епархиальное управление знакомиться с вашими личными делами. Вот ведь какой владыка Лазарь, - не мог успокоиться благочинный. - С пылу с жару в алтарь - юрк. А вы-то, небось, как всегда, басни рассказывали.
- Да, нет...
- Не-ет, - передразнил протоиерей. - Знаю я вас. - И снова увлёкся разговором об архиерее: - Когда это такое было, чтоб владыка сам машину водил?
- Сам за рулём? - переспросил кто-то из священников. - Он даже без водителя?
- В том-то и дело, что один. Не зря говорят, строг владыка. Ничем не умаслишь, - вздохнул благочинный.
Священники молча переглянулись, желая услышать какие-нибудь предположения. Но все молчали. Священнослужители перевели взгляды на благочинного.
- Подошёл ко мне, представился, - начал рассказывать протоиерей. - Я чуть на том же месте в обморок не упал. Всё разом в глазах потемнело, - закрыл он глаза пухлыми руками и потряс головой. - Вот было бы делов, если б стукнулся головой о кафельный пол. Это Господь меня поддержал. Ох, - выдохнул благочинный, сложив руки на большом животе. - Осмотрел владыка антиминс на престоле, сказал, что алтарь у нас большой, пригоден для архиерейской службы.
Все приободрились.
- Это хорошо.
- Понравился владыке собор.
- Значит, будет архиерейская.
- Да, - впервые улыбнулся протоиерей. - А я-то вчера весь вечер готовился. Вспоминал историю нашего храма до революции, о чтимых святынях, о восстановлении храма в последние годы. И, выходит, всё напрасно. Вот, видите, как Господь привёл. Приготовили большую трапезу, а он, - благочинный кивнул на епископское седалище, - сразу в епархиальное управление поехал. Кстати, машина у него серая, а не чёрная. Серый внедорожник "Тойота". - Помолчал и задумчиво произнёс, растягивая слова: - А глаза у него умные, цепкие. Покажет он нам, помяните моё слово. - И, словно очнувшись, быстро заговорил: - Староста, где староста? Когда-то должен иподиакон приехать. Нужно его встретить, в храм проводить. Старосте собора домой не уходить! Отцы диаконы, - повёл взглядом, стараясь увидеть диаконов, хотя они стояли рядом со стулом, на котором сидел благочинный.
- Мы тут, отец благочинный Александр, - услужливо сказали они.
- А-а, вот вы, что-то не заметил, - засуетился кафедральный. - Вы всё покажете иподиакону. Внимательно слушайте, что иподиакон вам скажет, - погрозил он пальцем. - Всё запомните, что касается службы с новым владыкой. Не оплошайте!
- Конечно, отец благочинный. Постараемся, - успокоили диаконы протоиерея.
- Ну, ладно, свою службу знаете, к всенощной всё подготовите, как надо, - довольно улыбнулся благочинный. - С вами отец Евгений останется. Пока есть время, всё обсудим, а потом поеду с владыкой по приходам. Предложу, как договаривались, - моргнул он священникам. - А там уж как Бог... Сами видели, какой у нас владыка непредсказуемый.
Отец Иоанн подумал: "Вот тебе, бабушка, и Юрьев день".
ПРИМЕЧАНИЯ:
* Благочинный - административная должность священника. Благочинный является помощником архиерея в части надзора за порядком в определённом церковном округе.
** Архиерей - епископ или архиепископ. Ставится для управления церквами города и его области - епархии.
*** Камилавка - высокий бархатный головной убор, жалуемый за отличие.
**** Трезвон - звон во все колокола.
***** Воздух - большой покров.
****** Стихарь - прямая, длинная, с широкими рукавами одежда.
******* Орарь - длинная узкая лента из парчовой ткани, предназначенная для облачения диакона или иподиакона.
********* Антиминс - четырёхугольный плат, изображающий положение во гроб Сына Божьего. В верхней части антиминса вшита частица мощей какого-либо мученика. Антиминс нельзя стирать, поэтому его берегут от любых загрязнений.