Лето закончилось и в первые дни осени Андрей Петрович неожиданно получил записку от Аркадия, в которой было написано, чтобы тот срочно к нему приехал, потому что Карамазов и Авдотья Семеновна куда-то пропали.
Но, явившись, Версилов даже не подумал задавать вопросы о происходящем, а сразу обрушил свой гнев на сына.
- Так ты их все-таки убил?
- Я? Нет, конечно. Как ты можешь такое говорить! Я же очень любил Дуню.
- Это я знаю.
- Знаешь?
- Да. Но почему любил, а не люблю? Ее уже нет в живых?
- - Нет-нет! Любил, потому что она растоптала мою любовь.
- И поэтому ты хотел остаться с ней и Карамазовым без меня, для чего и привел табличке какого-то черного человека? Так?
- Нет, что ты. Это совпадение! Я так же, как и ты, был удивлен его появлению, но, что скрывать, в глубине души я был рад, что ты уехал. Потому что мне надо было собраться с мыслями, я ведь тогда чуть с ума не сошел, когда понял, что она меня бросила.
- И, значит, я все-таки был прав, уехав отсюда и предоставив всех вас самим себе. Все старо, как мир... Женщина, бывший любовник, новый любовник... Трагедия должна была быть сыграна!
- Ты так это говоришь... Да, все просто, когда это не касается лично тебя. Но ты даже не представляешь, что здесь было!
- И что же?
- Он очень грубо с ней обращался, даже можно сказать, жестко, и ей это, по-видимому, нравилось. Нет, я не хочу сейчас об этом вспоминать! Он как будто считал ее распутной девкой, и она такое его обращение терпела. А то, что я видел, было ужасно!
- Представляю! А разве она не была такой?
- Нет-нет, я не хочу в это верить!
- Да как ты не понимаешь, что есть женщины, которые с радостью пойдут на унизительные отношения с мужчиной, а есть такие, которые нет? Пойми ты уж, наконец, что ей все это нравилось!
- Нет, нет и нет! Она такая гордая, неприступная...
- Ну-ну... Алексей Федорович, похоже, тоже так когда-то считал. Поэтому и захотел ее подчинить, и подчинил!
- А я любил ее...
- Прекрасно тебя понимаю, хотя любовь и страсть - это разные вещи...
- Я ее ненавижу...
- Ненавидишь? Уже? Так скоро? И за что? За то, что ей не хватило сил долго с тобой притворяться?
- Тогда ей может подойти, наверное, только настоящий Дьявол, а не обычный человек.
- И тут вы в чем-то правы. И я не удивлюсь, если она считала, что убийца, который причастен к уходу шести человек, это Алексей Карамазов. Тем он и был ей интересен!
- Тогда, может, и он думал, что Дуня - убийца, и поэтому так грубо с ней обращался?
- Может быть.
- Представляешь, я ведь даже следил за ней и Карамазовым. Подглядывал, подсматривал... Самому противно сейчас об этом говорить, но я ничего не мог с собой поделать. А тот как будто мстил ей за что-то.
- Мстил?
- Да, а она все это терпела и казалось, что ее преданность ему становится только больше.
- Ну, что ж... Женщинам больше нравятся плохие парни, чем хорошие!
- Но ведь это была Дуня... Я так ее любил... А после вашего отъезда, иногда, когда я был где-то вблизи, и она меня замечала, то делала все, чтобы Карамазов просто непозволительно с ней обращался.
- Что хотя бы означает, что ты был ей еще не совсем безразличен! Но почему же тогда ты его не остановил?
- Не знаю. Я часто хотел это сделать, но что-то меня все-таки удерживало.
- Что же?
- Это ужасно говорить, но после того, как она со мной поступила, я тоже иногда хотел причинить ей боль.
- Причинить боль? Ударить, что ли?
- Да.
- И, как я понимаю, к Карамазову ты тоже не особо хорошо относился после того, как Дуня ушла от тебя к нему?
- Да, естественно.
- И после этих слов ты говоришь мне, что не ты их убил? Не ты?