Золотистый воздух сентябрьского утра был наполнен свежестью. За столиком нарядного кафе в просторном фойе больницы, взволнованно теребя прядку каштановых волос, сидела Юля. Увидев Верника, она поднялась, скользнула навстречу, обняла, приникла, крепко зажмурившись...
- Родненький, я чуть с ума не сошла, когда мне сообщили. Потом уже ангел из травматологии рассказал подробности, но я все равно волновалась, так волновалась... Ты себя нормально чувствуешь, Марек? Хочешь есть? Идем, милый... Нет, погоди, постой еще секунду, хорошо-то как, - Юля с легким вздохом разняла объятия, провела ладонью по его черным, коротко стириженным волосам и улыбнулась. - Я так рада, что все обошлось...
- Конечно, для них тут, в больнице, трансплантация мозга - рутинная операция, а несколько трещин на ребрах и вовсе пустяк Правда, когда в моё такси врезался грузовоз, я так перепугался, что от шока не сразу боль почувствовал. Хорошо, настройки пилота сработали как надо, и до больницы мы очень быстро добрались - не успел от страха помереть, и остаться вечно молодым только в твоей памяти, - Марк Верник скорчил притворно-несчастную мину. - Пойдем за столик? Кофе закажем.
- Милый, как у нас вообще может что-то работать работать не как надо? Ангелы по части контроля над аборигенами - дотошные ребята, всё предусмотрели, в том числе и настройки сервисных роботов.
- Ничего не бояться может тот, у кого в Питомнике акцептор подрос. Не наш с тобой случай, верно, Юль? - в голосе Марка Верника подрагивала нервными окончаниями обида.
- Марек, может хватит любой маломальский повод привязывать к этой теме? Ты хочешь зачать ребенка и использовать его организм, будто это новый гидрокостюм. Самому не дико?
Верник ощутил, как раздражение нарастает. Всякий раз, как он касался темы продления жизни общепринятым путем, Юля лезла в этические дебри. Всего-то и требовалось от нее - выносить пару эмбрионов до трех месяцев. Это даже и не дети еще, сгустки биомассы. Остальное - забота ангелов, выращивающих в Питомнике из этих зародышей безмозглых болванов со стройными, спортивными, абсолютно здоровыми телами. Затем операция по пересадке мозга от донора к акцептору, ставшая уже медицинской рутиной, и здравствуй, молодость. Марк не помнил, чтобы кто-то еще, кроме его подруги, проводил аналогию между акцептором и ребенком.
- Если другим не дико, то почему мне должно? Юль, а ты не задумывалась, чью кожу носит твоя маман уже лет пятнадцать, насколько мне известно? Сестрицы твоей старшенькой, правильно? Сколько тебе лет было, когда она на нейротрансплантацию ходила?
- Марек, перестань, пожалуйста! - было очевидно, что тема мучительна для молодой женщины.
- Двенадцать тебе было? - как ни в чем не бывало продолжал Верник. - Двенадцатилетняя Юля воспитывалась с восемнадцатилетней мамочкой-сестрицей, и это никого не смущало. А с месяц тому назад маман твоя бегала в Питомник, заказывать коррекцию своего очередного акцептора, ноги вытянуть или что там еще... не помню. Чья это теперь будет кожа? Племянницы твоей?
- Марк, достаточно! Зачем эта жестокость? Думаешь, мне нравится то, что мама делает? Объясни, что тебя так не устраивает в теле андроида? Они физически на несколько порядков совершеннее нас, потребности минимальные. С твоей страстью к серфингу что может быть лучше?
- Опять - двадцать пять! Нас с тобой окружающие будут воспринимать, как роботов, и человеческие мозги этого отношения не изменят, - Марк внезапно вспомнил услышанный в компании спортсменов рассказ о горном курорте, обслуживаемом андромиксами - теми, кто использовал в качестве акцептора искусственную плоть. Он тут же представил себя подносящим туристам коктейли, подметающим коттеджи и ощущающим, как те смотрят сквозь него, словно он - пустое место. Марк передернул плечами от отвращения. - Бросай нести чушь, Юля. Нам надо поспешить, откладывать просто некуда, под тридцать обоим. Ведь не каждый эмбрион годится, да телу еще вырасти надо...
- Телу? Ты о собственном ребенке говоришь "тело"? Я... Марек, я поеду, пожалуй, - Юля поднялась и почти бегом покинула ресторан.
По пути домой Марк мысленно продолжал спорить с Юлией, подбирая всё более убедительные и весомые доводы. "Она" нелепо возражала, никак не желая прислушаться к голосу разума. Оттого раздражение Марка нарастало, словно снежный ком. Дома он сразу прошел в кабинет и включил Информаторий. Потом еще некоторое время сидел, собирался духом, уставившись взглядом на привычную, как собственное отражение, страницу Руссоградского отделения Питомника.
Немногим более двухсот лет назад программа бессмертия для землян стала основой соглашения о сосуществовании на планете двух цивилизаций: людей и небольшой колонии ангелов, попросивших приюта у населения Земли. Во всех крупных центрах планеты были построены Питомники, в которых ангелы начали выращивать для людей акцепторов, идеальных физически, но девственных в умственном развитии: не владеющих связной речью, понимающих лишь примитивные команды дрессировщика. Генетическая связь донора и акцептора, плюс фантастические знания ангелов по части врачевания делали возможной операцию по пересадке головного мозга. Сами доктора подтверждали, что считать акцепторов разумными существами невозможно. Стало быть, любые возражения этического толка против данного метода продления жизни, суть, глупость и мракобесие.
Марк вывел на экран сервис Питомника по подбору идеального партнера для зачатия акцептора и решительно заполнил анкету. Через несколько секунд он уже рассматривал изображения кандидатур. Его внимание привлекла изящная фигурка, скользящая на сноуборде по заснеженному склону. "Госпожа Марина Уланова" - значилось в анкете.
- Может все-же подождешь меня? Одновременно сходили бы на пересадку и махнули в горы, отмечать начало новой жизни, - поседевший и слегка обрюзгший Марк, распластавшись поперек широкой кровати, смотрел на жену снизу вверх. Мадам Верник, стройная, отчаянно молодящаяся дама с окрашенными по моде в серебряный цвет волосами, накладывала макияж перед зеркалом.
- Ты забыл, дорогой, что, прошляпив очередь, придется заново записываться? - голос у мадам был медовый с растекающимися янтарными струйками гласных. - У нейрохирургов лист ожидания на полгода. Эта битва с возрастом стремительно переходит в бойню, где жертва - я. - Марина воздела к небу левую руку с зажатой кисточкой-распылителем загара, правой продолжая деловито щелкать по панельке настройки оттенка.
- И что, сделаешь операцию и сразу же подашься в охотницы? - съехидничал Марк, пытаясь подавить ревность.
- Только не надо перекладывать с больной головы на здоровую. Ты сам же бегал, требовал погонять акцептора как следует, мышечный рельеф подкачать. Вот и жди, когда у него перелом срастется. Но я-то от тебя никуда не денусь, - Марина присела рядом с мужем и обняла за плечи. - Хватит дуться, а?
- Перестань, пожалуйста! - нервно огрызнулся Марк. - Так трудно полгода подождать? Что они значат, когда впереди прорва времени?
- Милый, хватит ссориться. Ты разве не находишь, что внешняя разница создаст определенную пикантность на этот период? Уверена, у нас будет восхитительный опыт, который не нужно подкреплять бантиками, гольфиками и прочими глупыми атрибутами. Ура ангелам! Нет, я определенно не понимаю, отчего их на Альфе-Центавре, или откуда они к нам заявились, выставили вон. Ангелочки ж такие няшки! Ну, милый, я ж тебя люблю-люблю-люблю. И кстати, мой новый акцептор несравненно лучше вот этого, от предыдущего мужа. Жду не дождусь операции, так хочется почувствовать себя снова молоденькой. Скоро ты поймешь, какое это бладенство. В первый раз всегда немного боязно, а потом привыкаешь. Проводишь меня до клиники?
У морской воды свой неповторимый аромат радости. Соленые брызги щелкали по нагретой слепящим солнцем коже, пробиваясь меж сомкнутых губ, солонили язык. Марк скользил по гребню волны, наслаждаясь скоростью и собственными выверенными движениями бывалого серфера. Он с превеликим удовольствием проводил бы на воде целые дни. Внезапно вспомнилась просьба Марины прийти домой к обеду. Верник нажал кнопку остановки на манжете. Доска мягко опустилась, влажный ветер стих, солнце погасло. На стенах павильона после отключения пейзажных голограмм затеплились неяркие светильники.
Домой он явился в приподнятом настроении. Мышцы приятно ныли, нёбо хранило соленый вкус идеально синтезированной морской воды. Бросив в прихожей сумку, Марк направился к жене. Вернувшись из клиники, она заказала перепланировку квартиры и устроила себе отдельную спальню. Все вечера Марина проводила дома, смотрела свои любимые эротические ужастики. Вот и сейчас, войдя к ней, Верник чуть не вписался в голого волосатого маньяка, терзающего обнаженную блондинку. Бледные руки девушки с багровыми сгустками вместо ногтей безвольно ерзали по полу вслед движениям тела. Марк поморщился: слишком реалистично. Марина поднялась с пенно-кружевной постели, выключила звук и направилась к мужу. Маньяка проходящая сквозь него мадам Верник не обеспокоила. Он был слишком занят, перекатывая на живот бесчувственную жертву.
- Милый, хорошо, что пришел пораньше, мне наскучило одиночество, - Марина потянулась, подняв вверх подсвеченные юностью руки, обнажившиеся из-под скользнувших к плечам просторных рукавов домашнего платья. Марк поймал себя на мысли, что вряд ли сможет относиться к этому юному созданию, как к женщине, с которой прожил почти два десятка лет. Он ощутил нечто вроде благодарности ей за обустройство отдельной спальни.
- Дорогая, я слышу упрек? Но ты сама тут заперлась, - Марк пожал плечами.
- Доктор посоветовал недельный покой после операции, вот я его себе и устроила. Ты ж не возражал...
- Это называется покой? - Марк ткнул пальцем в сторону заляпанного кровью маньяка. Марина шагнула к стене и провела пальчиком по сервисной панельке. Голограммы исчезли, оконные стекла посветлели и приобрели прозрачность.
- Как ты эти ужасы терпишь в спальне, не понимаю...
- Правильно, милый, долой кровь, да здравствует плоть, - Марина потянула его к кровати. Затем, тесно обхватив, прижалась всем телом и прошептала, глядя в глаза: -Нам предстоит упоительное знакомство... папочка.
Марк, не шевелясь, смотрел в глаза жены. Не привычные, карие, а серые, с таким же разрезом, как у него. И скулы, и ямочка на подбородке... Новый облик Марины вобрал все фамильные черты Верников. Как я сразу не заметил, внутренне содрогнулся Марк. Он молча высвободился из объятий жены и вышел из комнаты.
- Сереж, помнишь, ты рассказывал про курорт, обслуживаемый андромиксами?
Приятели сидели в открытом кафе у озера. Марк любил этот водоем с буйной растительностью вокруг, раскрашенной сентябрем в цвета роскоши. Шашлыки, жарящиеся на открытом огне, слезились топившимся жирком, испускавшим дивный аромат, от чего в организме бесновались цунами желудочного сока. И это всего в пятнадцати минутах лёту от города на рейсовике.
- Было такое. А что, никак в миксы намылился? Хочешь съездить, рабочее местечко застолбить? - Сергей засмеялся, довольный шуткой.
- Не мели ерунды. Я пытаюсь найти одну знакомую, пока безрезультатно. В Информатории о ней вообще ничего нет. Может даже, она умерла. Но имеется вероятность, что ей сделали нейротрансплантацию в тело андроида. Вот я и хотел поспрашивать среди миксов, может они коммуницируют между собой...
- С чего ты решил, что она подалась в миксы? Дама могла, например, поменять пол, и сидеть сейчас в баре где-нибудь на Кубе, лакая текилу с брюхатыми расписными байкерами. В таком случае по сети искать = дохлый номер.
- Вполне может быть, - Марк решил не вдаваться в подробности. - Все же, расскажи, где ты был. Слетаю туда. Не найду ее, так проветрюсь.
- В Альпах это, дружище. Называется "Гентиана". Я пришлю тебе ссылку. Там почти всегда малолюдно, хотя и довольно мило: ты один или с компанией занимаешь коттедж, а вокруг на цыпочках скачет пяток миксов, предупреждая любое желание. Причем куда оперативней, чем здешние стопроцентные железяки. От голода можно спятить, пока дождешься заказа.
Марк огляделся вокруг. Обслуга суетилась у мангала. Недалеко, на скамейке под деревом, расположилась полноватая женщина, на коленях у нее сидел ребенок в красном комбинезончике. Наблюдая, как крошечный человечек тянет пухлые ладошки к лицу матери, Марк непроизвольно разулыбался. Краем глаза он заметил официанта с подносом.
- Вон, еда к нам движется наконец-то. Интересно, а зачем миксы работают? Не спрашивал?
- Какая разница? Они от прочих андроидов отличаются не более чем синтезированное мясо от натуральной говядины, - Сергей сказал, как припечатал.
- А ты знаешь, каково на вкус мясо коровы?
- Нет, но я доверяю ангелам. Они - гуманисты, печати ставить некуда, да и, судя по круглым телесам, не последние любители повеселиться, особенно пожрать. Зверушек убивать негуманно, да и негигиенично. А искусственное мяско чистенькое, здоровенькое, со всеми нужными витаминами. Лопай, Марк, лопай, Серега, вот вам говядина, свинина и так далее. - Сергей взял с подноса шампур и с наслаждением втянул запах. - А наивысший акт гуманизма - освобождение людей из трудового рабства путем создания роботов на все случаи жизни. Значит, человек, берущий тело андроида, должен разделить судьбу железяк. Логично?
- Ну вроде... - Марк пожал плечами. - Хотя если подумать...
- Друг мой, не занудствуй! Мыслитель нашелся. Еще скажи, что в школе пятилетку от звонка до звонка отсидел, - хохотнул Серега.
- Естественно. У меня по семи видам спорта первая категория была. И по остальным предметам тоже неплохо.
- Это как раз неестественно. Зачем тратить прорву лет на учебу? Видно и правда, твоя детская мечта стать андромиксом, как этот, ведущий Комикс-энциклопедии, как же... о, Карлсон.
- Серега, сколько можно одну и ту же чушь повторять? Вот ты сказал, что доверяешь ангелам. А что мы о них вообще знаем? Где они живут? У тебя в соседях есть ангелы? Наверняка же нет. Среди друзей? То же самое. Что они едят, спят ли? За что их турнули там, откуда они к нам заявились? Это ведь не просто так: взять и вышвырнуть в космос целый народ. Не сослать на какой-нибудь остров, не изолировать за стенами - выдворить в пустоту, на верную гибель, по сути. Чем они местных достали?
- Тихо, Марк, ты что, успокойся. Какая нам с тобой разница, где живут, что едят! Не человечину же. Ты взгляни на мир, дружище. Это рай, в котором можно всё. Ангелы подарили тебе вечную жизнь, андроиды приседают перед тобой, исполняя любые прихоти. Чего еще надо-то?
- Понять бы, зачем это ангелам...
- А у них предназначение такое: других хранить. Не забивай голову ерундой, дружище.
Из комнаты жены рвались звуки страсти в процессе удовлетворения. Марина либо смотрела порнофильм, либо принимала гостя. Марк скользнул взглядом по глянцу ее двери и направился к себе. Неделю назад, вглядевшись в лицо жены, он увидел собственное отражение и с тех пор старательно избегал встреч с нею. Не хотелось задумываться, кто все-таки перед ним. Хотя... возможно это все - отголосок его давних споров с подругой юности Юлей.
Марк проверил почту. Сергей уже прислал ссылку на информационное окно курорта. Марк открыл видео-гид "Гентианы". Пахнуло чистейшим морозным воздухом, белоснежные просторы заискрились под ярким солнцем. Картинка завораживала. Рассудив, однако, что не стоит портить себе сюрприз, знакомясь подробно со всеми деталями, Марк заказал коттедж и выключил Информаторий. Затем улегся на кровать, некогда служившую супружеским ложем, и задремал. И пришел кошмар. Прижимая к себе ребенка, того самого, из кафе у озера, Марк в диком ужасе бежал по узкому зеркальному тоннелю. Сзади неслась мать малыша, распространяя холод и смрад. Страх сгустил воздух, и каждый шаг давался беглецу нечеловеческими усилиями. Неожиданно тоннель уперся в зеркальную стену, отражая преследовательницу. За спиной ее мотались громадные крылья. Женщина, хищно скалясь, тянула к Марку руки с кровавыми сгустками вместо ногтей. Желтая слюна, перекатившись через зубы, повисла на подбородке. Марк начал с силой вдавливать малыша в свою грудь, желая укрыть, спрятать в собственном теле. Ребенок захныкал. Женщина резко развернула Марка лицом к себе, вглядываясь в глаза. И тут он осознал, что смотрится в зеркало, а хищное лицо с ниткой слюны - его отражение. Малыш под ладонями всхлипнул снова. Марк открыл глаза. На краю кровати сидела Марина и тихо плакала.
Наутро он улетел в горы. На душе было погано, хоть вой, хоть пей. Что Марк и сделал - едва вселившись в коттедж, напился вдрабадан.
Три дня слепились в мутный ком обильных возлияний, перемежаемых кошмарами снов, редкими вылазками на заснеженный двор и сетованиями обслуге на свою судьбу. Страхи, обиды, тоска по далекому прошлому и неудовлетворенность настоящим - все, разбухнув в алкоголе, рвалось наружу, гейзерными толчками выплескиваясь на окружающих. И неважно, что рядом были лишь адромиксы, полулюди-полуроботы. Зато они заботливо выслушивали его, выражая сочувствие, не навязывая пустых советов. Потом уводили в спальню и, ловко умыв и переодев в пижаму, укладывали спать. А через пару часов очередной кошмар сгонял его с кровати.
На третий вечер, с трудом передвигая ноги, Марк выбрался на крыльцо. Черная пропасть неба подмигивала крупными звездами, голубой мохнатый снежок скрипел под подошвами. Ниже по склону желтели окна другого коттеджа "Гентианы". Я же про Юльку приехал разузнать, подумал Марк и двинулся под уклон по неширокой дороге, отороченной пышными сугробами. Быстро крепчавший морозец развлекался, подкарауливая каждый выдох и сворачивая его в затейливые облачка. Алкоголь согревал не хуже терможакета, забытого в коттедже. Внезапно поскользнувшись, Верник потерял равновесие и завалился в придорожный сугроб. Снег принял его мягко и ласково. Марк некоторое время следил глазами за причудливыми облачками, слетавшими с губ. Потом веки сами собой закрылись, и наступил спокойный сон.
Реанемобиль, разогнав по сторонам сухие, похожие на испуганных полёвок, листья, приземлился у больничного крыльца. Из приемного покоя выбежали два санитара, стремительно, но предельно аккуратно погрузили человека на гравистретчер и скрылись с ним за стеклянной дверью больницы.
Внутри помещения царила полутьма. Редкие светильники роняли строго очерченные конусы теплого охристого света на кровати, занятые больными. Санитары устроили нового пациента на свободном месте, сменили бинты, застегнули на запястье узкую манжету контроля состояния, подключили кислород. Затем, встав у стены, замерли: переключились на энергосберегающий режим.
Еле слышно дышали насосы, гоняя воздух в массажных простынях. Мужчина застонал в полузабытьи. Легкое колебание воздуха предварило явление доктора. Двухметровый пухлый ангел с золотистыми курчавыми волосами, обрамляющими лицо, семенил к больному. Белая широкая туника прикрывала крылья. Врач склонился над пациентом и кончиками пальцев провел по волдырям на его лице. Затем кивнул санитарам и пошел прочь. Один из помощников, приблизившись к больному, отворил в стене, у изголовья, полукруглую дверцу. За нею заиграли фиолетовыми бликами обводы металлического пенала. Санитары вкатили кровать Верника вовнутрь и закрыли дверь.
Очнувшись, Марк настороженно огляделся, затем прислушался к телу. Кожу на щеках стягивало, как после сильнейшего солнечного ожога. Руки и ноги онемели. Он слегка пошевелился, и, в ответ на движение, тысячи микроскопических иголочек впились в тело, восстанавливая мышечный тонус. Было приятно и чуть щекотно. Наконец процедура завершилась. Кровать качнулась, переливающиеся металлические стенки поплыли вдоль тела. Через пару мгновений он, вызволенный из процедурной камеры, увидел доктора.
- Добрый день, господин Верник, - слишком высоким и мелодичным для своей упитанной фигуры голосом произнес ангел. - Как самочувствие?
- Спасибо. Вроде, нормально... А что со мной случилось?
- Вас доставили с сильнейшим обморожением. Пришлось, к сожалению, заменить некоторые участочки кожи на лице и запястьях. Решая вопрос о целесообразности косметической операции, я связался с Руссоградским Питомником. У вас, мой дорогой друг, нейротрансплантация на февраль назначена? Так вот, главврач, милейшая душа, согласился перенести очередь на ближайшее время. Поэтому не вижу смысла тратить время и силы на тело, которое выработало ресурс и на днях будет заменено новым. Но если это противоречит вашим планам, обратитесь в больницу своего города для замены временных биовставок на дермаимитатор. Сейчас санитар поможет вам одеться и проводит до такси. От души желаю всего самого наилучшего, - и ангел, словно стряхнув с лица выражение доброго дядюшки, важно удалился, проигнорировав робкую попытку Марка поблагодарить его.
Кресло в такси приняло пассажира бережно, словно ладони жаждущего - родниковую воду. Машина плавно набрала высоту. По пути домой Марк то и дело вспоминал свое отражение в зеркале: сероватые трапеции биопластыря уродливо расцветили щеки и кончик носа.
Дома обнаружилось, что Марина уехала, забрав свои вещи. В спальне Марка встретил приветливым подмигиванием индикатор почты, предупреждая о новой корреспонденции. Среди полутора десятков разного рода реклам и приглашений ждало письмо, отправленное из "Гентианы". Он открыл текст: "Здравствуй, Марек. Я очень удивилась твоему желанию меня разыскать. В больнице мне сообщили, что у тебя все хорошо, и на днях ты обретешь новое тело. Надеюсь, это поможет тебе и твоей жене преодолеть разногласия. Искренне желаю счастья, Юлия" И внизу еще приписка: "Время отнеслось к тебе благосклонно. Рада была повидать тебя, хоть и избегая попадаться на глаза. Уверена, не стоит ворошить прошлое, поддавшись случайному эмоциональному порыву. Извини".
Ну, вот и всё, подумал Марк, судьба распорядилась за меня. Он попытался припомнить тех, кому изливал душу в коттедже, но не смог. Пьяный туман забвения плотно застлал дни, проведенные в "Гентиане".
- Доктор, это моя первая пересадка... - Марк, закусив губу, уставился в пол.
- И что? Миллионы людей регулярно проходят через это, - дежурный врач Питомника излучал добродушие. Сложенные на животике пухлые ручки вкупе с улыбкой делали его облик домашним, родным.
- А что станет с этим моим телом?
- Кремируем. Или хотите забрать, положив начало коллекции? - доктор рассмеялся, крылья и складочки живота мелко затряслись под тонкой туникой. - Тысячелетнее собрание собственных портретов выглядит менее мрачно.
- А как все происходит?
- Нет никакой тайны. Проведем финальные тесты. Если результаты нас удовлетворят, начнем операцию. Мы не можем рисковать вашим здоровьем, и нынешним, и будущим. И должны предусмотреть всё. Санитар вас проводит в комнату. Сегодня надо воздержаться от еды, перед сном принесут витаминный напиток. Всего наилучшего.
Комната оказалась уютной, светлой, с широким балконом. Прямо из нее вела дверь в операционный отсек с двумя кушетками и замысловатой медицинской аппаратурой. Вошел санитар со стаканом, наполненным золотистой жидкостью.
- Вот вам успокаивающий коктейль с мультивитаминной добавкой, - он поставил стакан на прикроватный столик. - Выпить надо до последней капли. Утром проснетесь полным сил, и начнем готовиться к операции. Не засиживайтесь, ложитесь спать.
Оставшись один, Марк включил канал приключений. Подул соленый ветер. Вокруг вспенилась голографическая вода. Холодные брызги усыпАли кожу, не оставляя следов на одежде. На волнах качалась резиновая лодка с двумя потерпевшими кораблекрушение. Марк протянул руку, взял стакан с коктейлем и сделал маленький глоток. Внезапно из-под воды поднялся громадный акулий плавник. Мужчина и женщина в лодке смотрели друг на друга, взявшись за руки. Над бортом разверзлась хищная пасть, изображение стало крупней и еще реалистичней. Несчастные закричали от ужаса. Верник вздрогнул и выронил стакан; содержимое разлилось по полу. Выключив фильм, Марк хотел было позвать санитара, но внезапно ощутил непреодолимое желание закрыть глаза. И в ту же секунду провалился в глубокий сон.
Когда он открыл глаза, была глубокая ночь. Спать совершенно расхотелось, беспокоили мысли о предстоящей операции, однако выбираться из постели было лень. Он дотянулся до стакана, водрузил его на тумбочку и снова укутался одеялом. За окном сверкнуло, где-то далеко шла гроза. Долгое время Марк лежал, прислушиваясь к перестуку капель дождя по стеклу. Внезапно из коридора донеслись приглушенные голоса. Дверь комнаты открылась. Марк, не желая выглядеть нарушителем режима, подтянул одеяло повыше, к самому носу, и засопел, старательно изображая спящего. Послышался шепот санитара:
- Ты можешь посмотреть на него, только не разбуди. Завтра познакомитесь.
- Я только постою рядом немного, - другой голос был молодой, сбивающийся от волнения. - Я так ждал... Какое счастье, что он меня нашел. Папа...
Теплые пальцы ласково прикоснулись к ноге Марка, торчащей из-под одеяла. Только шок удержал его в постели. Не в силах более притворяться, Марк приоткрыл глаза и увидел, как санитар и стройный темноволосый юноша заходят в операционный отсек.
- Поспи тут, - донесся сухой голос. - Отцу успокоительное дали, стресс снять. Завтра с ним встретишься.
- Спасибо. Я почитаю немного?
- Только не шуми и не выходи отсюда.
Санитар удалился. Марк лежал, как громом пораженный. Стало быть, этот мальчик и есть обещанное ему безмозглое тело... Эмбрион, которого ангелы вырастили, чтобы продлить Марку жизнь. Сын, мечтающий о скорой встрече с папочкой, явившимся забраться в его кожу.
Внезапно нахлынула тошнота, спазмы сдавили горло, глаза заволокло едким туманом. Приподнявшись на колени, он зашелся в надсадном кашле.
- Папа, пап, что с тобой? Позвать санитара?
Марк почувствовал тепло ладони на плече и отрицательно покачал головой. На простыню перед ним упали библио-очки, в одной из линз качнулся осенний пейзаж. Около кровати стоял парнишка, с тревогой в серых глазах, таких же, как у Марины. И возраст тот же... Двойняшки, Боже мой, ужаснулся Марк.
- Пап, - прошептал юноша, - тебе лучше? Почему ты пришел один? Где мама?
- Сын, надо выбираться отсюда, потом поговорим. Ты... как тебя звать?
- Я думал, ты мне скажешь... В интернате всем давали личный номер. Пап, а тогда можно я буду Евгением? В моих любимых стихах герой с таким именем. И потом, среди друзей меня так называли. Слушай, пап, зачем убегать? Мне сказали, что завтра у нас будет торжественное воссоединение семьи.
- Шутники хреновы. Ладно, Евгений так Евгений. Отличное имя, мне нравится. Давай искать выход. Интересно, есть кто-нибудь в коридоре? Главное, выбраться незаметными отсюда... Жди здесь. Я сейчас выгляну осторожненько.
- Не надо... Там дуболомы здоровенные у стен через каждые десять метров стоят. Как солдаты у Кремля.
- Кто? Какого еще Кремля? Ладно, не волнуйся, сейчас придумаю что-нибудь... - Марк силился сосредоточиться. Он вышел на балкон. Дождь стих, холодный ветер освежил голову. Марк перегнулся через перила: пятый этаж, внизу, в темное, угадывались деревья. Справа, в сотне метров, светился вход в центральное здание Питомника.
- Давай свяжем шторы с простынями и спустимся, - раздался шепот сына. - Я такое в кино видел.
- Слишком высоко, штор не хватит...
- Так можно же разрезать каждую на полосы, - не сдавался Женя.
- Чем? Ничего острого нет. Не зубами же их рвать...
- А очки для чтения? В них линзы стеклянные. Осколки же должны быть острые, как нож. Давай, попробуем, а? - и восхищенно добавил: - Слушай, пап, как, оказывается, интересно с родителями. Жизнь превращается в триллер. Я и представить не мог...
...Вот такие дела, Юля, - Марк вздохнул, как бы подведя черту под рассказом. - Нам врут, что для продолжения жизни выращиваются безмозглые тела. Юль, зачем ангелы это делают? Почему мы им верим?
Они сидели в уютной гостиной альпийского коттеджа, Марк и до снежной белизны поседевшая, но сохранившая девичью стройность женщина. Женя спал на втором этаже. Немногочисленный персонал коттеджа после появления гостей тихонько удалился к соседям.
- Очень устал, Марек?
- Есть немного. Вот Женька - герой. Впервые на авиабайке летел, совсем не испугался. Он вообще считал, что машины должны только по земле ездить. Где ж тогда люди ходить будут? Ну, шутник... И еще про какие-то телофоны говорил, дескать, чтобы людям друг с другом разговаривать на расстоянии. Воображение у мальчишки что надо... И слово-то какое: тело-фоны. У всех фон, то есть, цвет тела хоть чуточку, но разный... Только как это для разговоров использовать... Воображение тут есть, логики нет.
- А знаешь, ты изменился.
- Ты про заплаты, подчеркивающие мою неописуемую красоту?
- Да причем тут... Мудреть начал. Думаешь, не найдут вас?
- Вряд ли. Общественными авиабайками многие пользуются, в основном, влюбленные парочки. Головы в шлемах полностью закрыты, лиц не видно. К тому же мы Женьке шикарный бюст соорудили под рубахой. Да и байк меняли трижды. Юль, а если сюда заявятся лыжники, что делать? Где здесь можно спрятаться?
- Не волнуйся, Марек, люди сюда нечасто приезжают. У большинства из них предубеждение против андромиксов. Ангелы - те, наоборот, любят к нам наведываться. Но всегда предупреждают заранее, чтобы к их приезду персонал подготовился.
- Я думал, ты взяла тело андроида... - Верник мягко сжал Юлины ладони своими, испытывая те же чувства, что и путник, вернувшийся домой поле долгих лет скитаний.
- Еще не время. Но только среди этих людей, миксов, как вы их зовете, я чувствую себя своей. Иди, Марек, спать, ты выглядишь замученным.
Наутро Марка разбудил веселый смех Юли и Жени. Прямо как был, в полосатой пижаме "для гостей", он спустился в гостиную. Юля и сын сидели у экрана Информатория. Услышав шаги, они повернулись к Марку.
- Представляешь, у них в Питомнике совсем другой Информаторий, - воскликнула Юля. - Мы тут немного посравнивали, просто небо и земля.
- Какой это другой? Инопланетный? - Марк давно не чувствовал себя так хорошо. Забылись и тревоги вчерашнего дня и изуродованное лицо.
- Нет, Марек. Я думаю, у ангелов сохранился доступ к старой сети, существовавшей на Земле до их появления. - Юля обрела серьезный вид. - Мир за пределами Питомника для живущих в нем детей недосягаем, так? Поскольку они - самые обычные люди, а не безмозглые болваны, как нам говорили, их надо чем-то занимать, как-то развлекать, правильно? Вот им и дали экран в старый мир, с фильмами, играми и горами самой разной информации.
![[]](/img/g/granowskaja_i_j/12-05/408681_547284001983373_196338867_n.jpg)