...Получил твой ответ, отметил складное изложение и, главное - его высокая информативность. Я рассказал тебе, что живу у самого синего моря, на берегу ручья впадающего в него. Воды ручья, когда они есть, протекают в искусственном ложе, одетом камнем, вплотную обсаженного по обоим берегам высоченными эвкалиптами со стволами диаметром метр и более. Их макушки приветливо мне машут, когда смотрю через северное окно на уровне восьмого этажа. Рано утром слышен оттуда грачиный грай. Видимо проводится предполетной инструктаж для молодежи. По вечерам опять шум и гам - идут жаркие дебаты: где, кому и с кем располагаться на ночь - умом человечьим не понять птичьи страсти!
На мой рассказ отвечаешь, что и вы не лыком шиты - на Гудзон - реке живете. Как раз насупротив бывшего Бизнес - центра. А propos (кстати) - зачем вы сожгли мост через речку? Слышал по радио - можешь не отвечать - ( догадываюсь - скажешь " не я").
Про жизнь у реки вспомнился мне такой случай.
Уходили мы с друзьями в 1991 году на двух байдарках в большой поход в дикий край - на т.н. Терский берег - (южный берег Кольского полуострова - он же и северный берег Белого моря). Поднимались вверх по малым речкам через пороги к большим внутренним озёрам. Тут интересно отметить, что несколько лет спустя, в какой-то компьютерной игре, видимо переделанной из устаревшей тренировочной программы для американских летчиков, по ходу которой нужно было свершить какие-то боевые вылеты и боевые действия, я увидел отличную крупномасштабную карту и распознал весь наш маршрут по рекам и озерам этого края.
. Доехали поездом до Архангельска, чтобы сесть на пароход. От вокзала такси привез нас с вещами до набережной широченной в этих местах Северной Двины.
Стоящий уже у причала старинный, весь черный и обшарпанный пароходик назывался "Ю.- Шар" ( видимо сокращенно "Югорский Шар" - по имени известного пролива между Белым и Карским морями. "Шар " (случайно, как и на древнееврейском) - означает "ворота", т.е. " ворота в Югру".
Пошарив пальцем по карте этих мест, можно нашарить ещё и Маточкин Шар - проход между островами Северной земли к Карскому морю.
Морской трудяга-каботажник, еле успевавший раз в 3 или 4 недели обслуживать поселки, гарнизоны и базы по берегам и островам то Белого, то Карского морей, стоял у пристани. К трапу пассажиров еще не пускали. Пароходик, когда мы сели потом на него, изнутри напомнил мне обшарпанные, старые общие вагоны с деревянными вторыми и третьими полками, времен далекого детства.
Уложили байдарки и рюкзаки поодаль, на каких-то скамейках, и разошлись погулять по набережной. Вдруг сверху реки подошел нарядный большой белый пароход. С его борта раздалась громкая музыка и , после окончания швартовки, на набережную высыпала огромная толпа нарядно одетых людей, многие из них в национальных костюмах народов Севера.
Трудно определить по меховым костюмам "who is who". Однако, - как сказал мне человек, встреченный однажды в тундре во время похода - ханта от манси, например, можно отличить в тундре за пару километров. Человек, едущий на нартах правым плечом вперед, свесившим ноги влево - хант, левым плечом вперед, свесив ноги вправо - манси. Передаю эту информацию как есть, надеюсь, с достаточной для практики точностью. При этом не знаю, как в настоящее время определяют национальность на расстоянии зимой, когда ездят в основном на мотонартах, и у всех народностей ноги располагаются одинаково.( Может быть уже появились там мобильные спутниковые телефоны с цифровыми встроенными фотоаппаратами, связанными по радио с Интернетом? Техника так быстро продвигается, подступая ныне вплотную к ярангам ...)
Пустынная до того набережная вдруг оживилась. Толпа загалдела и здесь же завелись хороводы и переплясы, с писклявыми рожками, бубнами и аккордеонами ( получилось как бы preview - или " предпросмотр", как раньше говорили по-русски). Люди эти, предположительно, были участниками профессиональных и самодеятельных коллективов, приехавшими на местный фестиваль. Посмотрел на них какое-то время и, оставив своих, вернулся ближе к вещам. Удалившись от толпы, возвращаясь по набережной, я увидел двух немолодых женщин в кокошниках и вышитых сарафанах. Пели друг другу частушки, слегка поплясывая и притоптывая.
И тут я услышал тот куплет, исполненный с северным, чуть нарочито окающим, говорком, из-за которого и возник этот рассказ.
"Хорошо у речки жить -
Ходят пароходики.
Незаметно так проходят
Молодые годики".
Годы прошли, но слова песни память сохранила, однако...
Не моя мысль : " в конце жизни не столь важно как человек её прожил, сколь, что ему из неё запомнилось".