Мой друг Славка - биолог. Он с детства увлекался бабочками. Сейчас у него, наверное, самая богатая коллекция в наших краях. Вот из-за этой-то коллекции и случились события, о которых мне рассказали баба Дуня и дед, когда я в очередной раз приехал в деревню.
-Ты, Дима, знаешь,- начала рассказ баба Дуня,- после войны у нас пленны японцы дорогу строили. Потом их домой отпустили, а в тайге за перевалом осталось японско кладбище. Поначалу наши бабки за могилками ухаживали. Потом лесоучастка в тех местах не стало. Редко кто туда заглядывал, и всё заросло. И дорога, котору японцы построили, заросла лесом, мосты обрушились, гати погнили. Тайга всё скрыла. А нынче и вовсе дорогу туда показать могут только дед твой да лесник Саша.
И вдруг к нам приехали каки-то начальники. Говорят - японцы желают мемориал на кладбище сделать.
Через некоторо время приехали опять, с японцами. Хотят, мол, они всё на месте посмотреть.
А показать-то и некому! Дед твой как раз в тайгу к орочам ушёл, а Саша и вовсе в другой район уехал - пожар тушить. Вот они и остались ждать.
Поселили их в школе. Временно жильё там для них сделали. А в школе у нас деревенский музей. Ребята чего только туда не натащили: всяка старинна мебель, чучела птиц и зверюшек, травы-цветы засушены, жуки да бабочки. Ну, гости от неча делать в музей зашли. Учительша, одна из новых, городских, по музею их водит, всё показыват. А они ходят, смотрят и только что не зевают. Им особо-то не интересно.
Подошли к бабочкам. Тут один японец очень ими заинтересовался. Через свою переводчицу учительше толкует, что он де коллекционер, это ему очень даже интересно. Здесь, мол, редкие бабочки есть. А учительша ему отвечает, что эти-то, что у них в школе, не больно редкие. А вот у одного де нашего односельчанина коллекция очень богатая, у него и взаправду редкости есть. Японец и захотел непременно этих бабочек посмотреть. - Баба Дуня выпалила всё это единым духом, старательно выговаривая трудные слова "кол-лек-ция" и "ме-мо- ри-ал". Потом строго взглянула на меня и продолжила:
-А Слава на ту пору на пасеке был. У Петра. Они вон чтой-то собрались мастерить.
-А чё - не сказывают!- обиженно загудел дед.
Я почувствовал, что дед уводит разговор в сторону.
-Дедушка,- попросил я,- пусть баба Дуня про бабочек доскажет, а потом я тебе расскажу, что собираются строить на пасеке, мне дядя Саша об этом писал.
-Да, пусть,- согласился дед.
-Ну, вот,- продолжила баба Дуня,- я тогда как раз к Надюхе-почтальонке, Славиной сестре, домой пришла. Письмо отправить хотела. Наши-то, по
привычке, всегда к Наде домой, а не на почту письма несут.
А эти-то все скопом к ей в дом пришли. Охота, мол, Славиных бабочек посмотреть. Надюха даж растерялась. А учительша говорит - вот, мол, гости иностранны, надо уважить! Ну, Надежда и разрешила войтить им.
-Бабочки,- говорит,- в Славиной комнате: каки на стенах в рамочках висят, а каки в коробках на комоде да на стеллажу.
Я тоже вместях с ими к Славе в комнату вошла. Сколь раз раньше видела, а всё равно ахнула. Красота какая! Так затейливо сделано. Словно поляна у реки и бабочки порхают. А одна, самая красивая, в резной раме посередь стены висит. Японец шасть к этой бабочке и что-то по-своему лопочет, аж взопрел весь.
Ну, посмотрели они бабочек и ушли. Мы сидим с Надей, гуторим. Слава пришёл. Надя ему всё обсказала. Она-то радуется, а Слава чёй-то в раздумьях. Вечером ко мне пришёл и бабочек принёс. Мы их в мой большой сундук закрыли.
Слава говорит мне:
-Сохрани их баба Дуня, пожалуйста. Мне чего-то гости эти не понравились. Как бы чего дурного не вышло.
И как в воду глядел. Только он ушёл к Петру на пасеку, к Наде на почту учительша заявилась. И спрашиват: нельзя ли сфотографировать на патрет Славиных бабочек. Её, мол, очень просили. А Надя враз ответила, что Славы, мол, нету, без него ничего не будет. Да и у ей времени нету, вон дел сколь на почте много. Некогда ей пустяками заниматься.
А вечером пришла домой, глядит, а ктой-то в избе чужой был. Ничего вроде не взято, а пробой на дверях сорван и всё в избе перевёрнуто, даже подпол открыт.
На следующий день к обеду на хорошей машине заявились в деревню двое и к ней на почту. Вы, мол, бабочек продайте, хороши деньги дадим. И ей прям сразу сто зелёных нерусских рублев дают.
А она отвечат:
-Бабочки не мои, а брата. Вы с ним и разговаривайте. Он может вам так отдаст!
-А где брат?
-Да его счас дома нет. В тайге он. А завтра быть обещался.
Говорить про пасеку не стала.
Они вышли, к школе пошли, к учительше. И попросили её им сообщить, когда Слава вернётся. Вежливые такие. Мы, говорят, вас за услужение отблагодарим.
А она, сова жадная, и вправду им сообщила, когда Слава на второй день к вечеру вернулся.
Эти-то и приехали, да не одни. С ими ещё трое были - мордатые такие, головы бриты, прямо жуть!
Сначала эти пришли, которы вежливы, с учительшей.
-Вы,- спрашивают,- сколь за бабочек хотите? Давайте договариваться.
Ну, Слава и сказал:
-Я продавать бабочек не буду и торговаться не стану.
Тогда мордастые к ему:
-Продавать не хочешь? Так возьмём!
И не спросясь в избу. Поглядели, а бабочек нету!
Они тогда:
-Где бабочки?
А Слава им:
-В тайге летают. Бегите, ловите! За чем дело стало?
Эти-то:
-Ах ты, деревня! Ещё смеёшься? Мы-то тебе деньги предлагали. Да они вам тут и в правду ни к чему. Ты нам счас всё и так отдашь!
И давай его колотить.
Тут учительша зазаботилась вдруг. Испугалась мобудь аль совесть проснулась.
-Вы, ребята,- говорит,- что делаете? Разве так можно?
Их старшой ей:
-Молчи тётка!
Толкнули её.
-Сиди вон пока в избе!
Она тут и поняла, чё не ребятушки это, а бандюки первостатейны.
Мы в ту пору с Параней мимо шли. Увидали машину-то, подумали:
-Можа кто свой в гости приехал?
Зашли. Зачем только, сама не знаю. Жульманы и нас в избу затолкали.
-Сидеть, стары дуры!
-Знамо дело,- вставил дед,- а то на подмогу позвали бы. Они хитры были!
Я сижу вся трясусь. Бабочки ведь у меня. Как бы не выказать ненароком.
Эти-то ругаются, пугают нас. Давай опять Славку бить. А Славка молчит. Они его ногами. Мы все в крик! А Надя на них бросилась. Они её отпихнули и в сарайку затолкали. Не мешайся! Ребятишки, чё у забора толклись, на иностранну машину глазели, в рассыпную. К Трофимовне прибегли и всё ей обсказали. Она их к деду твому послала, а сама к Славе пошла.
Во двор входит, спрашиват:
-Чё за люди таки, чё безобразите?
А они:
-А тебе что старая карга надо? Сама кто такая?
А учительша:
-Это бабушка, знахарка.
А они гогочут:
-Колдунья что ли?
А у одного на шее крест золотой. Ну, Трофимовна ему и говорит:
-Крест на груди православный, а ведёшь себя как нехристь. Господь-то спросит ужо!
Он орать:
-Иди отсюда старая, а то и тебе перепадёт!
Да матом на неё.
А Параня ей знаки даёт:
-Уходи Маня, мы в плену.
Ну, она повернулась:
-Господь с вами!
И ушла.
А дед твой за то время всю деревню поднял и мальца суседского на мопеде к мужикам на пасеку послал. Как Трофимовна-то ушла, немного времени прошло, смотрим - бегут бабы кто с вилами, кто с кочергой и дед твой напредки с ружьём. А тут парень какой-то, как тигра, через забор перепрыгнул да как начал бандюков дубасить - любо-дорого! И руками и ногами, как в кино, они только в разны стороны от него летят.
Вскоре и мужики с пасеки на мотоцикле подоспели. Ну, повязали бандюков-то этих.
Потом уж и милиция приехала. Кто-то вызвать сумел. Субчиков-голубчиков заарестовали.
Бандюки-то меж собой ругались. Укоряли свово главного. Ты, мол, говорил на пять минут всего делов. А они вон, какие здесь дружные!
Бабы на милицию серчали. Распустили, мол, жульё! Недокличешься!
А те:
-Да мы чё? С вами связь плохая. Как сообщили, мы тут сразу!
Трофимовна Славу к себе забрала - лечить.
А на следующий день мы сход устроили. Все собрались и порешили, чё сами свою деревню охранять будем. А то сколь лихоимцев в сопки лезет. Власть далёко, да и дела ей до нас не стало. Живите, мол, как хотите!
Дружину нашу Тумен обучить взялся. Тот самый парень, что первый с бандюками в драку полез. Он на лето к Паране в гости приехал - её друга Одоя внук.
Мужики ещё порешили часовню на Кислом ключе поставить и лекарню при ней. Чтоб пасечными дарами и травами лечиться. Трофимовна там теперь заглавной будет, а Слава у ей в помощниках.
-Вот и все наши дела да случаи,- закончила рассказ баба Дуня.
-Ну, с бандитами-то разобрались?- спросил я.- Для кого они старались? Японец поди их нанял?
-Нет Димушка,- сказала тётя,- японец честный. Он о бандитах знать ничего не знал. Это дурные да жадные люди узнали, чё он коллекционер страстный, и, чтоб к нему в доверие войти и подряд на строительство мемориала получить, решили ему Славину коллекцию преподнести. Для того к нам сюда и бандюков послали, хорошие деньги им обещали, да у них ничего не вышло.
-А японец потом ещё раз приезжал,- продолжила баба Дуня.- Слава ему коллекцию продал, и деньги на строительство лечебницы дал.
- Что баба Дуня тут рассказываешь про меня?- услышал я весёлый Славин голос. Они с Трофимовной вошли во двор.
-Да я про бабочек твоих гуторю, чё продал ты их, красоту такую.
-А у меня,- заметил Слава,- дубликаты почти всех редких бабочек остались. Одной только теперь нет. Она редчайшая, реликтовая. Считают, что такие обитали у нас ещё до ледникового периода, когда здесь субтропики были. Ну ничего , может повезёт и я такую себе ещё поймаю.
-Погоди,- вдруг сказала Трофимовна,- посмотри, чё я тебе принесла.
Она достала из пакета тщательно завёрнутую в расшитое полотенце рамку. Слава развернул сверток, и мы все восхищённо ахнули. В рамке на синем цветке распахнула огромные крылья неземной красоты бабочка.
-Господи!- произнесла бабушка, да она как живая.
-Эту бабочку, сказала Трофимовна,- я много лет берегла, как память о моём друге охотнике.
-Ой, Манька!- вдруг всплеснула руками баба Паша,- да неужто ты вправду в него веришь, раз цветок и бабочку сохранила?
-В кого?- хором спросили мы.
-Да в Хозяина тайги!
-Ну, чё ты, Паша, городишь!- ответила Трофимовна и обе они весело засмеялись.
-А ты, Димушка, надолго ли к нам приехал?- спросила Трофимовна.- На недельку-то хоть останешься?
-Да останется он, останется!- раздался весёлый голос дяди Саши. - У нас с ним дел непочатый край,- сказал он, войдя во двор. Тётя засуетилась:
-Садись Саша, вечерить будем.
-Успеем. Вот Пётр с Валентиной придут и Надя, тогда и сядем.
Бабушка стала помогать тёте накрывать на стол. Скоро все собрались. Сначала выпили за Славино здоровье, потом за нашу деревню и тайгу. Дед вдруг встал, приосанился и попросил:
-Запевай Трофимовна нашу!
-Да я уж и не смогу.
-Ты начни, а мы подхватим.
Она улыбнулась, вздохнула и запела. Красиво и молодо зазвучал её голос:
-По диким степям Забайкалья, где золото роют в горах...
Все дружно подхватили, и песня поплыла над деревней и над тайгой. А тайга ласково откликалась, будто хотела сказать, что она верит этим добрым людям и не сомневается в том, что они обязательно сберегут её.