Капитан Семенюк сидел под облетевшей липой и вяло ковырялся в банке с тушёнкой. Вдалеке рокотали орудийные залпы - противник обстреливал соседние позиции.
Семенюк лениво размышлял: "Кому нужна эта бессмысленная война?.. Умирают желторотые пацаны, не умеющие держать в руках оружие. Скоро зима, обмундирования нет, бронежилетов нет, будут обмороженные. Ладно, есть любители воевать - чего-то там глотанут и вперёд, море по колено, но многим эта бойня как кость в горле, им бы учиться да девок щупать, а они в грязных окопах сидят. Ладно я, кадровый военный, все горячие точки прошёл, ни дома, ни семьи, привык помирать, несколько ранений, так там хоть точно знал - если на непонятном языке базарят, значит, враг. А здесь что? С той стороны кричат: "Витёк, нагни голову!" и с нашей: "Сашка, долбоёб, нагнись, не подставляйся!"... Тоска, начальство это дёрганное, правая рука не знает, что делает левая, правители отмороженные, только и умеют, что уголовки открывать. Нормальных командиров в отставку отправили, а те, что есть - им всё по фене..."
Думы капитана прервал подошедший подполковник Воробьёв, старый друг, много дорог вместе истоптали.
- Володь, тут такое дело... Рядом с позициями местный детдом расположен, там совсем мелкота. Я договорился вывезти их от греха подальше - не ровен час, или те пальнут, или наши сдуру. "Коридор" надёжный. Возьми пару ребят посмышлённей и езжайте с Богом.
Семенюк нехотя встал, козырнул. Подозвал двух солдат. Сели в уазик, погнали.
Во дворе детского дома уже стояли два стареньких автобуса. Заплаканные воспитательницы и нянечки выводили детей, те непонимающе хныкали, цеплялись за руки и халаты. Чуть в стороне стоял директор, пожилой, с палочкой. Семенюк подошёл, представился, пожали друг другу руки. Директор протянул папку с документами.
Началась посадка в автобусы. Солдаты подсаживали детей, воспитатели - размещали в салонах. Семенюк и директор молча наблюдали. Капитан курил.
Внимание привлёк маленький мальчик под голым кустом сирени. Воспитательница что-то горячо ему говорила, малыша била крупная дрожь, он судорожно прижимал к груди щенка, который тоже дрожал. Мальчик упрямо мотал головой и твердил: "Без него не поеду!". Семенюк отвернулся.
Когда все разместились в автобусе, капитан увидел, что малыш и воспитательница всё ещё спорят. Он выбросил сигарету и подошёл. Воспитательница беспомощно пожала плечами.
Семенюк присел на корточки, заглянул в заплаканные глаза ребёнка. Тот тихо, но твёрдо прошептал:
- Без него не поеду.
- Послушай, пацан, а кто сказал, что без него? Друзей в беде не бросают. Давайте в автобус.
Легко подхватил малыша со щенком, понёс в автобус. Усадил на переднее сидение, сел рядом. крикнул водителю:
- Вася, поехали!
Ребёнок чуть повсхлипывал, потом вздохнул и задремал, привалившись к капитану. Он аккуратно пристроил русую макушку малыша к себе на колени, щенок примостился рядом. Семенюк снял куртку, укрыл обоих.
Задремал сам. И привиделось ему: стоит на крыльце добротного дома, вдалеке речка поблескивает, луг зелёный, и бежит по лугу загорелый босоногий мальчишка, а за ним - лохматый пёс, мальчишка смеётся и машет капитану рукой, пес повизгивает и кружит...
Семенюк внезапно проснулся, провёл рукой по лицу. Посмотрел на ребёнка и щенка - те успокоено сопели в унисон. Посмотрел в тёмное окно.