Командир нашего полка обеспечения учебного процесса Высших офицерских курсов "Выстрел" был настоящий полковник: высокий, подтянутый, аккуратный, серьёзный, строгий, величественный и даже, можно сказать, грозный.
Его взгляда боялись многие, поэтому старались не попадаться ему лишний раз на глаза. Его громкий, наполненный всеми обертонами командирский голос разносился по плацу, заглушая любые посторонние шумы, и внушал личному составу полка, который замер по стойке "смирно", одновременно и уважение, и трепет, и доверие, и восхищение.
А уж вызов в кабинет командира полка никому не сулил ничего хорошего. Никто никогда не мог знать, кем и каким он выйдет из этого кабинета.
Поэтому, когда я получил приказ явиться в кабинет командира полка, меня мучил только один вопрос: "За что мне такое наказание и что я сделал не то?"
Придя в штаб, я несколько минут постоял перед приёмной командира полка, чтобы справиться с волнением и набраться душевных сил. Войдя в приёмную, я представился секретарю:
- Здравствуйте, я рядовой Грибер из зенитной батареи. Мне приказано явиться к командиру полка.
- Он сейчас занят. Вам придётся подождать. Когда командир освободится, я о Вас доложу. А пока присаживайтесь.
Ждать мне пришлось недолго. Вскоре секретарь мне сообщила, что я могу войти в кабинет.
Сделав глубокий вдох и набрав в лёгкие воздух, как перед прыжком в воду, я открыл дверь кабинета и вошёл в святая святых полка.
Командир сидел за своим столом и что-то писал. Приподняв голову, он внимательно посмотрел на меня и, сохраняя серьёзное выражение лица, произнёс:
- Хорошо, проходи и садись.
И он показал мне рукой на стоящий перпендикулярно его столу
длинный стол с двумя рядами стульев по бокам.
У меня немного отлегло от сердца. "Ну, - думаю, - раз приглашает садиться, значит ругать не будет."
Подойдя к столу, я сел на крайний стул. Командир вышел из-за своего стола, подошёл к длинному столу и сел напротив меня.
Он долго смотрел на меня испытывающим взглядом, как бы проверяя, стоит ли вообще со мной разговаривать. Я, в свою очередь, смотрел ему в глаза, не отводя взгляда, чтобы показать свою готовность к разговору.
- А скажи-ка мне, рядовой Грибер, - вдруг неожиданно произнёс полковник, - как тебе служится?
- Нормально, товарищ полковник. Вроде бы всё в порядке, - бодро ответил я.
- Да, знаю, что нормально, мне докладывали, - пристально глядя мне в глаза, медленно, как бы задумчиво, произнёс командир.
Создавалось впечатление, что он изучает меня, пытаясь проникнуть своим взглядом в мои мысли.
- Говорят, что ты не только хороший воин, но и хороший музыкант. Это правда?
- Товарищ полковник, мне как-то неудобно ставить самому себе оценки. Но раз говорят, значит, так оно и есть.
- А на каких инструментах ты играешь?
- На разных, но, в основном, на баяне, аккордеоне и фортепиано.
- Ну что ж, это мне подходит. А тайны ты хранить умеешь или язык твой впереди тебя бежит?
- Я разговорчивый, товарищ полковник, но лишнего не болтаю и чужих секретов не выдаю.
- Тогда у меня к тебе будет серьёзный разговор. Но запомни одно: всё, что ты сейчас от меня услышишь, должно остаться только между нами. Ни один человек ни в полку, ни на "Выстреле" не должен об этом знать. Ты понял?
- Так точно, товарищ полковник, всё понятно. Я обещаю Вам, что оправдаю Ваше доверие.
- Хорошо, я вижу, что ты честный парень. А теперь вот какой вопрос: у тебя здесь есть гражданская одежда?
- Нет, конечно.
- Так, понятно. А размер у тебя какой?
- Одежда, кажется, 48-го размера. Я уже и подзабыл здесь в армии свои размеры. А обувь, вроде, 41-го размера.
- Хорошо, одежду и обувь я тебе достану. Значит так, слушай внимательно. У меня есть друг, который живёт в Москве. Буквально на днях ему присвоили звание генерала. Мы с тобой поедем к нему домой на праздничный банкет. Твоя задача - создать приятную музыкальную атмосферу этого праздника. Фортепиано у него в доме есть, а баян на всякий случай возьми здесь в клубе. Если нужно, я дам команду, чтобы тебе его выдали.
- Не нужно, товарищ полковник, баян находится в моём распоряжении в батарее.
- Ну и отлично. Я позвоню твоему командиру батареи капитану Антипову и сообщу ему, что ты поступаешь в моё распоряжение. А ты через два часа должен быть у меня дома. Знаешь, где я живу?
- Нет, товарищ полковник, но я спрошу у кого-нибудь.
- Не надо ни у кого спрашивать. Я тебе сейчас напишу мой адрес.
Командир встал, подошёл к своему столу, взял листок бумаги и что-то быстро написал. Потом вернулся и протянул мне листок:
- Вот мой адрес. Жду тебя у себя дома через два часа. Не опаздывай.
- Слушаюсь, товарищ полковник.
- Кстати и об этом. Там на праздничном банкете ты будешь называть меня по имени-отчеству. А я тебя представлю как родственника своих друзей. Как твоё имя?
- Альфред.
- Красивое имя. Женщинам должно нравится. Всё. Ты свободен, иди готовься к поездке. Увидимся через два часа.
Выйдя из кабинета командира полка, я направился к себе в казарму. Необычность ситуации, в которую я попал, несколько смущала меня. Кто я и кто командир полка?!? Эта, на первый взгляд, несопоставимость придавала всему происшедшему оттенок какой-то нереальности. Но в то же время мне было приятно, что на меня обратил внимание наш командир полка. И не просто обратил внимание, но и определённым образом оценил меня и как личность, и как музыканта.
Приближалось время обеда, а это, как известно, самое главное для солдата. Как только я вернулся в казарму, меня сразу же вызвал к себе капитан Антипов и объявил мне, что после обеда я поступаю в распоряжение командира полка.
В назначенное время я подошёл к дому полковника и позвонил в звонок его квартиры. Дверь мне открыл сам хозяин дома:
- Молодец, Альфред, пришёл точно в срок. Заходи, проходи в комнату. Тут мне для тебя достали одежду и обувь. Примерь, что подойдёт.
На стульях и на кровати висели и лежали несколько пар брюк, около десятка рубашек, два или три костюма, несколько галстуков.
Перемерив то, что мне понравилось, я отобрал себе тёмный костюм, светлую рубашку и галстук в тон костюма.
Когда я переоделся и посмотрел на себя в большое зеркало, висевшее на стене в прихожей, то остался доволен своим внешним видом. Я даже отвык видеть себя таким. Поэтому мне было вдвойне приятно хоть на короткое время снова стать гражданским человеком.
Командир тоже должным образом оценил мой штатский наряд, молча показав мне большой палец правой руки.
- Отлично выглядишь, Альфред! С таким видным парнем не стыдно и в квартире генерала показаться. Ну, я тоже сейчас буду преображаться. Посиди здесь, почитай журналы, а я скоро вернусь.
С этими словами полковник удалился в спальню, а я начал лениво перелистывать журналы, лежащие на столе. Вскоре я услышал, как к дому подъехала легковая машина, а ещё через минуту в квартире раздался звонок входной двери.
Из спальни вышел высокий стройный мужчина, чем-то напоминающий нашего командира полка, в элегантном тёмном костюме, белой рубашке с тёмным галстуком и чёрных модельных туфлях. Он быстро подошёл к входной двери и открыл её. Я увидел за дверью какого-то сержанта.
- Жди меня внизу, - сказал полковник сержанту, - мы сейчас уже едем.
Он закрыл дверь, окинул меня оценивающим взглядом и произнёс:
- Ну что, двинулись в путь. Бери свой баян, а мне нужно взять подарок.
Мы вышли из дома. Командир сел рядом с водителем-сержантом, я положил футляр с баяном в багажник "Волги", сел на заднее сидение, и машина плавно тронулась с места.
Весь путь до Москвы мы проехали молча. Подъехав к какому-то дому, "Волга" остановилась. Мы с командиром забрали свои вещи, поднялись на второй этаж и вошли в одну из квартир.
Приветствия, поздравления, знакомство, обмен любезностями - всё это заняло несколько минут. Так как гости ожидались примерно через час-полтора, мой командир сказал мне:
- Если хочешь, можешь на часок пойти погулять. Но чтобы к семи часам был здесь, как штык. Понял?
Как тут было не понять! Я с радостью вышел из дома, запомнив, естественно, его адрес, и отправился бродить по близлежащим улицам.
Приятно было ощущать себя не в солдатской робе, а этаким красиво одетым "денди", да ещё и почти совсем свободным.
Увидев на площади военный патруль, я совершенно обнаглел и пошёл ему навстречу. Глядя в глаза офицера, я прошёл рядом с ним, почти коснувшись его руки. Понимая свою безнаказанность, я мог позволить себе такую браваду. Московская гауптвахта ещё не была готова принять меня в свои объятия!
Вернувшись с прогулки в назначенное время в квартиру новоиспечённого генерала, я застал там уже нескольких гостей. Меня представили, как родственника полковника, друга дома и моего командира, и студента консерватории.
Праздничный банкет шёл своим ходом, я играл на баяне и фортепиано, пел вместе со всеми популярные песни и русские романсы.
Вдруг в какой-то момент я заметил, что вокруг меня остались только женщины, мужчины почему-то куда-то исчезли. Не обращая на это обстоятельство особого внимания, я продолжал ублажать дам романтической музыкой.
Неожиданно ко мне подошёл хозяин дома и спросил:
- Альфред, Вы можете сыграть "Танец маленьких лебедей"?
- Конечно, нет проблем.
- Тогда начните играть, когда я Вам дам знак. Хорошо?
Я кивнул в ответ и стал ждать условленного сигнала. Через несколько минут, выйдя из соседней комнаты, хозяин дома махнул мне рукой. Я заиграл "Танец маленьких лебедей" Чайковского.
Буквально сразу после первых тактов открылась дверь соседней комнаты, и оттуда держась за руки, как балерины в балете, стали выпрыгивать взрослые дяди в белых пачках, майках и носках.
Каково же было моё изумление, когда в последнем танцоре, появившимся в дверях, я узнал своего командира! Гроза всего полка, строгий из всех строгих, серьёзнейший из всех серьёзных скакал, как мальчишка, в шеренге таких же балерунов!
Абсурдность увиденного чуть было не лишила меня способности играть. Пришлось срочно, что называется, взять себя в руки и доиграть номер до конца.
Танцоры раскланялись и ушли туда, откуда и пришли. Вскоре уже в своём обычном виде они вернулись к столу. Праздничный банкет продолжался, но подобных сюрпризов больше не было.
Расходились гости около полуночи. Мой командир по дороге к машине тихо обратился ко мне:
- Альфред, я надеюсь, ты понимаешь, что всё то, что ты сегодня здесь увидел, должно остаться в этой квартире и не выйти за её пределы.
- Конечно, товарищ полковник. Считайте, что я ничего вообще не видел.
Вот такой был первый, но не последний мой выезд на "гражданку" с командиром полка.