Griffin Dana : другие произведения.

Ланс Дамир

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    К вечеру следующего дня я прибыл в Тюстридж. Король, как всегда, лишь сделал вид, что был очень мне рад, но все-таки я заметил в нем некоторую перемену. Он как бы смирился с тем, что в стране появился еще один король, и постарался сосредоточиться на положительных сторонах такого положения вещей...
  JULIUS BLACKMAGIC {2404. Sophisticated Lance } "on the dawn"
  Mне 24, Лансу 34, апрель
  
  
  2404. Lance Damir
  
  К вечеру следующего дня я прибыл в Тюстридж. Король, как всегда, лишь сделал вид, что был очень мне рад, но все-таки я заметил в нем некоторую перемену. Он как бы смирился с тем, что в стране появился еще один король, и постарался сосредоточиться на положительных сторонах такого положения вещей, коими являлись мои лекарские способности и дипломатичность, которую вобщем-то неглупый монарх почему-то принимал за слабость и сговорчивость.
  В вечер своего приезда я, не откладывая в долгий ящик, написал письмо, которое было не столько судьбоносным предложением, сколько долгом вежливости. Но я знал, что эта учтивость будет оценена по достоинству.
  
  "Дорогой Ульрис,
  В связи со смертью Лодео место Главного Управляющего теперь вакантно. Я с радостью предлагаю его тебе. Однако поторопись с ответом, потому что, как ты знаешь, подобные места долго не пустуют. Я буду на рудниках недели через две.
  Я знаю, кто убил Лодео. И она знает, что я знаю.
  Скоро встретимся.
  С любовью и нежностью,
  Джулиус Дениелс"
  
  Пару дней я присматривался к советникам, вспоминал все, что ранее слышал о каждом из них от короля, считывал данные из их памяти и размышлял, пока не остановившись ни на ком конкретно.
  Я открыл королю истинную причину моего приезда, решив, что нет смысла делать из случившегося тайны, ибо Главный управляющий рудников Чернокнижника был слишком заметной фигурой, чтобы его смерть можно было долго скрывать. Однако я попросил Франциска никого мне не советовать, и решил, что останусь во дворце до тех пор, пока сам не подберу себе нового управляющего.
  В тот вечер мы сидели в покоях Его Величества, и я терпеливо объяснял ему, что является причиной подагры и как можно хотя бы постараться этого избежать. До этого я уже разговаривал с королевой Агнес касательно болей в позвоночнике, предварительно избавив ее от мучений на то время, пока моя энергия будет циркулировать в ее организме. Вылечить навсегда я ее не смог.
  Разговор наш плавно перешел на вопросы рудников, Франциск рассказал, как идут дела на одной из тех его шахт, что граничили с моими, и я сначала не понял, к чему он клонит, но потом он имел неосторожность подумать об этом, и я попытался перевести разговор на другую тему, однако он вернулся к своей мысли, сказав, что это очень важно, мимо нас прошел Грант, его любимый слуга, выполняя какое-то приказание, потом раздвинулись портьеры, закрывавшие двери, и тут я увидел е г о.
  Он прошел через королевские покои чуть пританцовывающей походкой чертовски уверенного в себе человека, который плевать хотел на всех. Он был высок и хорошо сложен, модно и дорого одет. Узкой рукой с тщательно ухоженными пальцами он коснулся рукоятки меча, поправив его на крепком кожаном поясе с изящным ажурным рисунком. Его длинные, цвета воронова крыла волосы были собраны сзади и связаны золотой лентой, сверкавшей в последних солнечных лучах, проникавших через высокие витражи окон.
  Но больше всего меня привлекли его глаза - глубокие, близко посаженные и холодные. Взгляд их, чуть насмешливый и проницательный, казалось, пронизывал насквозь, неотвратимо проникал в душу. Легко, как лист тростника опускается в воду, нанизывая на себя ее прозрачные выпуклые кольца, так взгляд его, будто стрела, пущенная с тетивы, нанизывал на себя содержимое души того, на кого был обращен, и смеялся над тем, как оно обреченно и болезненно подрагивало на сверкающем ее острие.
  Он подошел к королю и поклонился.
  - Сэр Сенейн велел передать вам, сир, что отчисления в пользу церкви будут осуществлены не далее как сегодня, и подобных задержек больше не повторится.
  Его голос был низким и немного глуховатым. На слове "сир" он стал бархатным, в то время как его владелец взмахнул длинными ресницами и посмотрел на короля. Я почувствовал, как тот внутренне напрягся и вернул взгляд своему придворному, заставив его опустить глаза.
  Он снова поклонился, ожидая ответа.
  Король кивнул и нетерпеливо махнул рукой, выпроваживая придворного вон.
  - Хватит, надоело. С утра это уже третий от Сенейна. - Франциск сморщил лоб. - Грант! От Казначея больше никого не пускать! Вообще больше никого не пускать!
  Грант, поклонившись, вышел, чтобы передать приказ короля страже при входе.
  - Так вот, Джулиус, - снова начал Франциск - Этот хвост, который я разрабатываю, уходит на вашу территорию, и в связи с этим у меня есть предложение...
  - Простите, сир, а кто это сейчас заходил?
  Король гневно взглянул на меня.
  - Вы очень непочтительно ведете себя, л о р д Дениелс.
  - Ну я же извинился. Давайте не будем ссориться по мелочам, Ваше Величество. - Я посмотрел на Франциска и злобные огоньки в его глазах погасли. - Так кто это был?
  - Грант, мой слуга. - Ответил король, пожав плечами.
  - Да нет, тот, другой.
  -А-аа... Ланс Дамир, четвертый помощник Казначея. Мерзейший тип. Я уверен, что на его совести несколько последних недостач в казне... - король вздохнул - не говоря уже обо всех остальных. Но Сенейн терпит и даже ценит подлеца за профессиональные качества. И действительно, он - единственный, который может так гладко сводить сальдо и бульдо. Черт бы побрал этого вора...
  - Что же вы не проведете расследование?
  - Проводили и не раз. - Король подошел к столу, позвонил в колокольчик, и приказал подошедшему Гранту принести фруктов. - Без толку. Чисто работает. Улик либо никаких, либо только косвенные. Поразительная способность выходить сухим из воды. Но это еще что... Год назад он отправил на эшафот одного из моих советников.
  Я вопросительно поднял брови.
  - Представьте себе. Уж не знаю, чем он ему не угодил. Рен Сентинар его звали... Он до последнего отрицал обвинения, но все улики были против него, и я отдал приказ его казнить. Только недавно я узнал, что сеть вокруг него плел чертов Дамир. Соответственно, он же за всем этим и стоял. - Король снова вздохнул и взял из вазы сливу в шоколаде.
  - Очень интересно. С вашего позволения. - Я прошелся и сел в кресло у стола.
  - Ничего интересного. И то, что я рассказал вам - лишь цветки его благоухающего дерева, пустившего корни в моем дворце. А сколького я просто не знаю... Подумать только, мои придворные стали бояться черт-те -дцатого помощника Казначея. Я просто так обвинил бы его в чем угодно, под пыткой заставил бы признаться в этом и казнил, если бы не Сенейн. Я уважаю его и прислушиваюсь к нему, ибо он действительно стоящий и знающий человек весьма благородного происхождения, и он служил еще у моего отца. И всякий раз он говорит мне, что Дамир первое - невиновен, второе - нужен ему... Или даже наоборот - сначала нужен ему, а потом уже виновен - невиновен - неважно. - Король поднял руки и посмотрел вверх, как бы призывая небо в свидетели происходящего. - Но к чему мы заговорили об этом, Дениелс? Может быть мы все-таки обсудим нашу проблему? - Франциск взглянул на меня, прищурившись, решив, что теперь-то он уже во что бы то ни стало заставит меня говорить на нужную ему тему.
  - Отчего же, конечно, Ваше Величество. - Ответил я с легким поклоном.
  Почему бы теперь не удовлетворить желание короля.
  Так, значит его зовут Ланс Дамир.
  
  В тот же вечер я отправился к нему. Мне не составило труда узнать адрес Дамира, тем более, что его особняк недалеко от королевского дворца мог не заметить только слепой. Четыре высоких массивных башни, формировавшие собой крышу, делали дом похожим на крепость, и выглядели несколько зловеще. Тяжелая металлическая ограда только добавляла ощущения перманентной готовности к отражению нападения. И это в центре города за крепостными стенами. Однако судя по тому, что я считал из его мозга и тому, что рассказал мне о нем король, родственники казненного советника были не единственными, мягко говоря, недовольными предприимчивым помощником Казначея, и ему было чего бояться.
  Я приказал Нику остановиться у ворот. На моей карете не было фамильного герба моего рода, ибо я с самого начала решил, что не хочу иметь с ним ничего общего (чем весьма порадовал отца), зато на ней были мои инициалы, да и выглядела она внушительно, поэтому привратник вышел к воротам еще до того, как Николас постучал в них. Он побежал доложить, и вскоре ворота были открыты.
  Я поднялся по широкой лестнице на третий этаж вслед за привратником. Он вошел в дверь и посторонился, давая пройти мне.
  - Лорд Джулиус Дениелс. - Объявил он.
  Комната была большой и просторной, бархатные портьеры на окнах и при входе по пышности вполне могли соперничать с королевскими. Большой гобелен на стене, противоположной к окну, тоже напомнил мне королевский дворец. На стене между широкой постелью под балдахином в дальнем конце комнаты и столом у окна висела большая картина в золотой раме. Да, хозяин этого дома явно не жалел средств на пускание пыли в глаза. Покрывало на постели было смято. В воздухе пахло женскими благовониями. И даже не одними... Нет, без сомнения, эту комнату только что покинули как минимум две женщины... Вот этого я никогда не мог понять - зачем некоторым мужчинам в постели требуется больше одной партнерши. Ведь любовь может быть только между двумя людьми. Когда их больше, то это уже не любовь. Это просто удовлетворение физиологических потребностей, ничего общего с чувством не имеющее. А как можно совершать акт любви без чувства? Иногда смотришь на человека, и видишь такие сокровенные воспоминания... Я взглянул на Дамира. Вот как сейчас, например. А отец еще считает меня испорченным.
  Ланс Дамир встал с широкого обитого шелком кресла у резного деревянного стола. И даже дома он был одет как на званом обеде. Пояс с крупными драгоценными камнями поверх длинной рубашки, сплошь вышитой золотом. Только что без камзола. А перстни-то, перстни... Тот же пронизывающий взгляд - "Зачем пожаловал, колдун?"
  Сейчас расскажу.
  - Чем обязан такой честью, милорд? - И он низко поклонился мне.
  - Добрый вечер, господин Дамир. - Я сдержанно улыбнулся.
  - Прошу садиться. - Ланс уступил мне свое кресло, а сам пододвинул другое, от стены. - Чего-нибудь желаете? Сладости, фрукты, вина?
  - Нет, спасибо.
  - Хорошо, как пожелаете. - Он уселся в своем кресле поудобнее и взглянул на меня. - Итак, что же привело столь важную персону в мою скромную обитель?
  Я кивнул и облокотился одной рукой о стол.
  - Я не сторонник хождений вокруг да около, господин Дамир, поэтому приступлю сразу к делу. Вы, скорее всего, уже знаете, что Главный Управляющий моей части Северных рудников, небезызвестный при дворе человек, Лодео Мелвенрайт, убит.
  Ланс сделал круглые глаза, затем очень натурально выразил на лице сострадание, печально покачав головой.
  - Нет, я ничего об этом не знал. - Скорбно сказал он.
  Ну ни дать, ни взять драматический актер. Безудержный прямо-таки талант. Не с подмостков ли бродячего театра вы пришли на королевскую службу, господин Четвертый помощник Казначея? А ведь знал же, стервец.
  - Что же, теперь вы обладаете полнотой информации. И в связи с этим, логично, я подыскиваю себе нового управляющего. Мой выбор остановился на вас. - И я взглянул Лансу в глаза.
  Дамир поднес руку к лицу и задумчиво провел пальцами по щеке, выигрывая время.
  - Вообще-то, как вы знаете, в настоящий момент я служу королю, и службу оставлять не собираюсь. - "Проклятье... Не каждый день такие шишки вроде Чернокнижника предлагают мне службу. Не продешевить бы..." - Подумал Дамир, а вслух добавил - Однако, настоящее положение вещей вполне может измениться при определенных обстоятельствах. Я не исключаю такой возможности, а следовательно, готов рассмотреть ваше предложение. Но хочу обратить ваше, милорд, внимание - тут он приложил руку к груди и почтительно склонил голову - на тот факт, что Его Величество вряд ли удовлетворит мое прошение об отставке ввиду моей исключительной полезности, незаменимости и важности при дворе.
  Ну да, ну да, не говоря уже о твоих личных качествах, в частности кристальной честности, праведности и невообразимой порядочности. Так, значит цену набиваешь. А как фраза-то завернута. Чем сидеть во дворце, открыл бы лучше школу ораторского искусства. Что же таланту-то пропадать.
  Солнце вышло из-за облака, и луч его ударил в глаза моему собеседнику. Два черных колючих уголька сверкнули отраженным светом и вмиг скрылись за веками.
  "Главный Управляющий... У него же шахт-то вдвое... нет, втрое больше, чем у короля. Интересно, сколько же все-таки?..." - Пронеслось в голове у Ланса.
  "Одиннадцать" - мысленно усмехнувшись, ответил я ему, конечно же, не послав сигнала.
  - Ну хорошо. Давайте напрямую, Ланс. - Я впервые назвал его по имени, при этом даже не спросив разрешения. - Каково ваше теперешнее жалованье?
  - Напрямую так напрямую. Сто золотых в неделю. - Не моргнув глазом сказал Дамир даже не отведя взгляда.
  Я кивнул, принимая услышанное.
  Ну, положим, пятьдесят пять, а не сто. Однако я не дам тебе думать, что ты меня провел, исключительно незаменимый прохвост. И не мечтай даже о том, что ты и дальше будешь подкидывать мне такие штучки. Я не Сенейн. И даже не король.
  Дамир бросил на меня пристальный взгляд, выясняя, действительно ли я поверил ему.
  Сейчас узнаешь.
  - Хорошо. А что это за история с советником Сентинаром?
  Мой собеседник пожал плечами.
  - Откуда мне знать. Меня не было в городе, когда он был казнен. Хотя, жаль его, конечно. Он был одним из моих самых лучших друзей. - и тут его глаза вдруг наполнились глубокой печалью.
  Носовой платок не дать? И цветы на его могилу ты, верно, до сих пор носишь. Так, чувствуешь себя неуязвимым. Считаешь, что здесь ты прикрыт по всем флангам. Отлично, тогда еще кое-что на закуску. Про Сентинара знали все, а вот об этом знал только ты и Второй помощник Казначея, который вскоре после удачно провернутого дела непостижимым образом бесследно исчез. Что бы с ним такое могло случиться?
  - Кстати, господин Дамир, а сколько же все-таки вы положили себе в карман полтора года назад, во время той занятной махинации со средствами, выделенными из казны для армии? И зачем вы приказали вашему верному Тони отвезти тело вашего соучастника аж в Оронтейн, и бросить его там в заброшенный колодец у деревушки недалеко от Кауре? Неужели в славном Коэнорейне мало заброшенных колодцев? - И я взглянул на Дамира, притворно недоумевая.
  Спокойное насмешливое выражение его глаз не изменилось ни на секунду, хотя лицо несколько вытянулось и как бы окаменело, а в голове пронеслась мысль о предательстве слуги, но потом он справедливо решил, что если слуга и виноват, то лишь отчасти, ибо не мог знать, как труп, брошенный им в колодец, был связан с денежными махинациями вообще, и с суммами, выделенными для армии, в частности. Затем он подумал на своего начальника Сенейна, но потом отмел и эту мысль, ибо Сенейн тогда не связал недостачу с исчезновением Второго помощника, не говоря уже о том, что он посчитал это ошибкой и не подозревал никого вообще и Ланса в частности. Единственным, кто держал в руках все нити этого дела был сам Ланс.
  Он сидел и смотрел на меня, не зная, что и думать. Считать себя преданным? Но кем? Значит он сам где-то допустил утечку информации? Но где, да еще в таком объеме?
  "Откуда он узнал? Где я промахнулся?" - Думал Дамир, при этом осознавая, что я могу с ним сделать, обладая такой информацией.
  Надо отдать ему должное, Ланс повел себя достаточно хладнокровно, без излишней паники перебирая возможные выходы из создавшейся ситуации, и я насладился в основном общим смятением своего собеседника. Наконец я произнес:
  - Однако, оставим этот вопрос, все равно дело прошлое. Да и чего его ворошить, ведь обманутым тогда был не я. Но вы сейчас солгали мне, а все это я рассказал вам как раз для того, чтобы вы поняли, что я, неважно откуда, знаю о вас все, и больше так не делали. Так сколько платит вам король? - Тут я наклонился ближе к своему собеседнику и вкрадчиво добавил - Но будьте же теперь осторожны, Ланс Дамир, Четвертый помощник Казначея Его Величества Франциска Второго, взвешивайте каждое слово, слетающее с ваших губ...
  - Пятьдесят пять золотых! - Потеряв над собой контроль, крикнул Ланс.
  - Не кричи, я не глухой. - Я изменил тон с вежливого на властный - Я дам тебе двести, и буду ждать твоего ответа завтра в полдень. Ты найдешь меня в королевском дворце на третьей галерее рядом с покоями Его Величества. Я предупрежу стражу. Однако, не забудь сказать, что тебя вызвал Джулиус Чернокнижник. Доброй ночи, господин Дамир. - Я встал и вышел, не дожидаясь, пока буквально вскочивший вместе со мной вмиг изменившийся Ланс откроет мне дверь.
  Утром следующего дня я получил письмо из Северного Геймтука.
  
  "Дорогой Джулиус,
  Благодарю тебя за оказанную честь, но я вынужден отклонить твое предложение. Служба Главного Управляющего - это много трудоемкой оргнизаторской работы, финансы, обязательные встречи с геймтукскими паханами. А от Лиатриса меня и так тошнит на собраниях Братства. Ненужная суета будет отвлекать меня от работы на заводе, в которой я нахожу отдохновение моей измученной души.
  Жду тебя с нетерпением с новым ставленником. Было бы безрассудно надеяться, что он будет пеневелом по национальности, но я с покорностью приму твой выбор.
  Люблю тебя, очень соскучился,
  Твой верный Ульрис Яар"
  
  Что и требовалось доказать. Теперь путь для нового управляющего был открыт.
  А ровно в полдень в мои покои вошел привратник, и объявил:
  - Четвертый помощник Казначея Его Величества Ланс Дамир.
  Он поклонился мне чуть ли не до земли. Одет он был еще лучше, чем вчера, причем камзол сидел на нем, как влитой, подчеркивая совершенство его фигуры.
  Сидя в кресле я молча указал на место напротив.
  Дамир сел и взглянул на меня.
  - Я согласен поступить к вам на службу, милорд.
  - Отлично. - Я едва кивнул, показав, что принимаю это, как само собой разумеющееся.
  - Но есть одна небольшая проблема. Как я уже предполагал - он усмехнулся - прошение об отставке, поданное мной сегодня утром, не было удовлетворено. И теперь я говорю правду. - Он серьезно посмотрел на меня. - Я имею ввиду сэра Сенейна, ибо он является моим непосредственным начальником.
  - Я уже уладил эту проблему, Ланс. Вчера вечером я разговаривал с королем. Можешь больше не трудиться подавать прошение кому бы то ни было. Считай, что ты уже освобожден от службы. И забудь о Сенейне. Хотя, попрощайся с ним. Ведь он столько лет был твоим покровителем. - сказал я, и громко добавил - Без него ты уже как минимум год назад болтался бы на виселице.
  Ланс побледнел.
  - Успокойся. Теперь я - твой покровитель. А это значит, что ты можешь больше никого не бояться. - Я улыбнулся и положил ему руку на колено.
  Он с интересом взглянул на мою руку, пытаясь понять, что бы мог означать этот жест.
  - Возвращайся домой и собери самое необходимое. За остальным пришлешь потом. Мы уезжаем сегодня в пять.
  - А как же... -Начал Ланс.
  - Ну если хочешь, можешь зайти попрощаться к Его Величеству, но я не думаю, что он станет плакать, если ты этого не сделаешь.
  Я засмеялся и махнул рукой, выпроваживая Дамира вон.
  
  
  Когда мы подъезжали к границе провинции Дейкерен, я приказал Николасу остановиться и мы с Лансом вышли из кареты.
  - У этого леса кончаются владения короля и начинаются мои, Ланс - сказал я - здесь ты еще можешь вернуться. Я также отпущу тебя, если ты передумаешь сегодня вечером в моем замке. Но завтра утром будет уже поздно, ибо поступив ко мне на службу, ты уже не сможешь уйти с нее.
  Он усмехнулся и взглянул мне в глаза:
  - Я не передумаю, лорд Чернокнижник.
  Ну да, конечно, какой же я, право, наивный, стращаю тебя службой колдуну. За те деньги, что были тебе предложены, ты продал бы душу дьяволу. О каком страхе может идти речь, если ты уже прошлой ночью спал и видел себя по колено в золоте? Ланс, Ланс, беспринципный ты человек...
  Пользуясь остановкой, Дамир отряхнул брюки, поправил рукой волосы и, за неимением слуги, перевязал их сам, встряхнув иссиня-черной гривой.
  Но красив, стервец...
  Я шлепнул его рукой по плечу, мы сели в карету, и продолжили свой путь.
  Под вечер мы въехали в город. По дороге я обращал внимание Ланса на дома и особняки наиболее богатых и знатных, либо известных людей, потом указал на резиденцию своего отца и ратушу, и когда мы проезжали самую высокую точку холма, на котором бы расположен Дейкерен, я указал ему на свой замок в полумиле от крепостной стены города.
  - Почему-то я именно таким и представлял твое жилище, лорд. Он покачал головой - Да, тогда, три года назад, когда ты первый раз приехал к королю. Я думал о тебе. И теперь я к тебе еду.
  - Вот она, судьба-то... - Я провел рукой по его щеке, потом взял за подбородок. - Второе имя есть?
  - А как же - улыбнулся он - Антонио.
  - Ланс Антонио, значит.
  Он кивнул.
  - Что за шрам на шее, Ланс Антонио?
  - Да... - Он махнул рукой - дело прошлое. От кинжала. Меня пытались убить. Но я скользкий. Меня просто так в руки не возьмешь. А уж умудрившись взять, вряд ли удержишь.
  Я усмехнулся и повернул его голову так, чтобы видеть весь шрам, затем приложил руку к его шее, и стал слегка надавливать пальцами на кожу.
  Ланс закрыл глаза и подождал, пока я закончу свои действия, а затем повернулся и посмотрел на меня.
  - Шрамы мне тут ни к чему. - Тихо объяснил я, вплотную приблизив свое лицо к его.
  - Что значит... - Начал Ланс.
  - Сейчас приедешь, посмотришь в зеркало.
  Мы подъехали к замку, вышли из кареты и поднялись по лестнице на второй этаж. Николас поднялся вслед за нами с вещами Ланса и по моему мысленному приказу отнес их в залу, смежную с моей. Потом он спустится в подземелье, чтобы все приготовить к нашему приходу.
  В дверях моей большой залы показался Алан и поприветствовал меня.
  - Здравствуй. - Я дал ему знак подняться. - Познакомься, это Ланс Дамир, мой новый Главный управляющий рудников.
  - Ланс, это мой фаворит Алан Ридж, лучший лучник провинции.
  Алан и Ланс поклонились друг другу, причем Алан посмотрел на Ланса с жалостью, а тот на Алана - с вызовом и неизменной насмешкой.
  - Пройди туда. - Я указал Лансу на дверь своей спальни.
  Он повиновался, и когда за ним закрылась дверь, я обернулся к Алану.
  - Ты сейчас собираешь свои вещи и уходишь к Рою или куда захочешь, дня на три. Лучше, если бы ты все-таки пошел к моему отцу, ибо тогда я буду знать, куда посылать за тобой.
  Алан кивнул.
  - Я буду у твоего отца, хозяин. И ты пришлешь за мной...
  - Не раньше чем через три дня. На это время ты свободен. Можешь съездить в Рейенкерен.
  - Спасибо. - Ридж уже собирался уйти, но потом обернулся и пристально взглянул мне в глаза - хозяин, ты не сердишься на меня?
  - За что, милый мой, расслабься, просто я хочу побыть один с этим человеком.
  Ридж кивнул и ушел в свою залу.
  Дождавшись, когда Алан уйдет, я позвал Ланса.
  - Ты все еще можешь отказаться. - Сказал я, когда он подошел и остановился рядом со мной.
  Он покачал головой.
  - Тогда сейчас ты должен произнести клятву верности и дело почти сделано. Опустись на одно колено.
  Ланс выполнил мое требование и взглянул на меня.
  - Что я должен сказать?
  - Просто повторяй вслух слова, которые ты услышишь у себя в голове. - Я посмотрел на Ланса и стал мысленно произносить слова клятвы верности, которой научил меня отец, и которую произносили рыцари, поступавшие на службу к нему, и к его отцу, и к отцу его отца...
  - Клянусь, что никогда не устану держать меч и не изменю своему слову на твоей службе.
  Никогда не подведу тебя, всегда буду следовать за тобой,
  куда бы ты ни шел.
  Никогда не оставлю тебя, где бы ты ни был.
  И если под солнцем или под луной ты велишь мне умереть, я умру.
  А если ты велишь мне уйти, я уйду,
  Освобожденный от данной мною клятвы, но не от боли вины в моем сердце.
  Клянусь следовать, быть рядом и служить.
  За тобой, с тобой, тебе.
  {" I swear never to get tired to hold the sword and to keep the word
  in your service.
  Never to fail you, never to fail to follow you, wherever you go.
  Never to fail to stay with you, wherever you stay.
  And if under the sunshine or moonlight you bide me to die, I die.
  And if only you bide me to leave, I leave,
  Being released from my vow, but not from the pain of my heart if that was my fault.
  I swear to follow, to stay and to serve.
  After you, with you, to you."}
  
  Я легонько тронул его за плечо, давая знак подняться.
  - Ну что же, хозяин... - Ланс улыбнулся.
  Я покачал головой.
  - Нет, пока еще нет, Ланс. Но уже скоро. Пошли.
  И я вышел из залы на галерею. Он последовал за мной.
  - Куда мы идем? - Дамир впервые насторожился. Нет, чувство самосохранения никогда не обманывало его.
  - Мы идем в подземелье, Ланс. Там ты примешь обряд посвящения. Это больно, но через это должны пройти все, кто согласился служить мне.
  Мы спустились на первый этаж и я провел Дамира под лестницу, где ожидавший нас Николас открыл дверь, ведущую под замок.
  Лансу стало не по себе, но он и виду не подал, внешне очень спокойно следуя за Ником, освещавшим нам дорогу факелом.
  Мы прошли по узкому коридору вдоль запертых дверей по обеим сторонам и спустились еще ниже. Ник повернул за угол и открыл дверь в одну из камер. На стенах ее ярко горело несколько факелов, а в очаге уже был зажжен огонь. Я подвел Ланса к тому же столбу, к которому также подводил Николаса, Алана и Лоди, и которому в самом начале Ник привязал шестнадцатилетнего юношу, чтобы по его же приказу выжечь на юном теле еще тогда ничего не значащие и никому не известные инициалы "JD".
  - Сними камзол и рубашку. Мне потребуется твое левое плечо. - Сказал я.
  Он разделся до пояса и посмотрел на меня.
  "Могу я, черт побери, знать, что со мной собираются делать?" - Подумал он, не решаясь высказать этого вслух.
  - Отчего же, конечно, Ланс. Я собираюсь заклеймить тебя своими инициалами.
  Он побледнел. И, как ни старался, не смог скрыть появившегося в глазах страха. Услышав, что его ждет, он даже не обратил внимания на то, что я прочитал его мысли.
  - Будет лучше, если вы сядете. - Сказал Ник.
  Дамир молча сел на пол, продолжая безотрывно смотреть на меня. Николас приковал его к столбу.
  "Это единственная дорога к тому несметному богатству, о котором ты мечтал." - Послал я ему мысль.
  - Ну же, Ланс Дамир, здесь нет ничего такого. Алан, мой фаворит, вел себя при этом весьма достойно. Впрочем как и Мелвенрайт. - Я улыбнулся ему и подошел к очагу. Да, они вели себя достойно, я лишь не сказал ему, что перед этим обоим я предложил парализовать ткани, обезболив тем самым руку. Но я не предложил этого Лансу, ибо знал, что у него не хватит сил отказаться, как отказались они. Они сделали это из принципа и презрения ко мне. У Ланса не было ни того ни другого, поэтому я не хотел давать ему шанса избежать боли. Он должен был пройти испытание или сломаться. Мне не нужны были слабые слуги, как бы красивы они ни были. Я снова бросил взгляд на Дамира, на его сильные мускулистые руки, (надо же, не просто так, а виртуозно владеет мечом. Ни за что бы не поверил, если бы сам не считал сцены боев из его памяти. Обычно люди его склада трусливы и предпочитают не жалеть средств на охрану, вместо того, чтобы учиться защищаться самим) на его нервно вздымающуюся грудь. Ну что ж, приступим к делу. Я взглянул на Николаса, он вынул клеймо из очага и протянул его мне. Я привычно взялся за деревянную рукоятку, заметив про себя, как замечательно она вписывается в мою ладонь, как она хороша и удобна, сделал к Лансу один большой шаг и быстро, без предупреждения, приложил раскаленный металл к его плечу. Он оглушительно закричал и дернулся так, что наручники впились в его запястья.
  Ник подошел к Дамиру сзади и расковал его. Затем он аккуратно перехватил клеймо у меня из рук и повесил его обратно на стену, до следующего раза.
  Подхватив Ланса на руки, я вынес его из камеры. Я сделал это вовсе не потому, что он не смог бы идти сам, а потому что сгорал от желания обладать им.
  Я положил его на кровать в зале, которая теперь будет принадлежать ему, и сел рядом. Дамир не был без сознания, но он продолжал лежать с закрытыми, вернее, зажмуренными глазами. Он не смог сдержать стона, когда шелковая складка покрывала задела поврежденную кожу, но теперь он лежал молча, сжав зубы. Не знаю, когда он прокусил себе нижнюю губу, вряд ли, когда я ставил клеймо, ибо попытки сдержать крик таким образом в этот момент бесполезны, да от него это и не требовалось. Скорее всего это случилось, когда я уже нес его наверх. Тонким ручейком кровь стекала вниз по подбородку и капала на покрывало. Я приложил палец к ранке на губе, останавливая кровотечение, потом вытащил из кармана носовой платок и вытер кровь с его подбородка. Ланс медленно открыл глаза.
  - У тебя есть ночь и целый день завтра, чтобы прийти в себя. Вечером приходи ко мне. Спокойной ночи, Ланс Антонио Дамир, Стюард Северных рудников Джулиуса Чернокнижника.
  - Спокойной ночи, хозяин. - Прошептал Ланс. Затем он сделал над собой усилие и улыбнулся мне.
  Ну чтож, неплохо для начала.
  
  
  Я был так доволен новым приобретением, что наутро следующего дня поехал к отцу рассказать об этом. Было воскресенье, и, хоть Рой иногда и работал по выходным, я все-таки решил поехать сначала в его резиденцию. И не ошибся.
  Рой с Аланом только что закончили завтракать, и сидели в гостиной, разговаривая. Алан уже, конечно же, все рассказал своему бывшему хозяину, в котором он души не чаял.
  - Мне кажется, я его знаю, Джулиус - Сказал отец, когда мы поприветствовали друг друга, и я уселся на диване рядом с Риджем, потеснив его. - Высокий жгучий брюнет, всегда одет лучше всех. Дамир... ну да, кажется так звали того парня, которого чуть не вздернули года два назад...
  - Это на него похоже. - Я засмеялся. - Алан, сними с меня плащ. Да, очень даже...
  - А чему ты радуешься, сын? При всех наших разногласиях я всегда очень уважаю твое здравомыслие, большая часть твоих действий умна и поддается логике. Но если это действительно тот самый человек, то я не понимаю твоего выбора. По-моему, раз уж ты поехал выбирать управляющего из придворных короля, то мог бы выбрать и поприличней. Или я уже отстал от жизни, настолько давно не был в столице, и не знаю, что там не осталось достойных людей? Мы же вроде бы говорили о Гарволине? И ты сказал: "Такого же, но помоложе". Верно, Алан? - Отец повернулся к Риджу, ища у него поддержки.
  - Я, правда, не присутствовал при вашем разговоре, ну допустим, что да. - Он улыбнулся.
  - Заткнулся бы ты, лучник, ты поддержишь Дениелса-старшего, даже если он скажет, что лошадь теперь следует запрягать головой к карете.
  Мы засмеялись.
  - Нет, Джулиус, серьезно, ведь Дженис при всех его недостатках все-таки всем известный своей порядочностью человек...
  - Ну что ты заладил, отец, Дженис, Дженис. А я нашел Дамира.
  - ...Который, к черту, пустит тебя по миру, и будет невинней младенца стоять перед тобой с карманами, набитыми деньгами.
  - Ну это уже мои проблемы.
  - И мои тоже, сынок. - Отец доверительно положил мне руку на плечо. - Если ты разоришься, кто станет финансировать городской бюджет?
  Мы с ним посмотрели друг на друга, посмеиваясь. Он никогда не упускал случая, чтобы лишний раз напомнить мне, как много я значу для города и как меня за это ценят. При всей неприязни ко мне он вел свою игру, всегда точно зная, что ему от меня надо. Отец знал Мелвенрайта и был с ним в хороших отношениях. Это было ему весьма выгодно. Когда того не стало, он, используя предоставленную возможность, стал настаивать именно на Дженисе Гарволине, ибо это был человек, который удовлетворил бы нас обоих. Он был надежен и расторопен так, как этого хотел я, и он был хорошим и давним знакомым отца - то, что нужно было ему. Расчет Дениелса-старшего был прост - весьма удобно иметь своего человека на золотом дне медных рудников сына. И он так нелестно отзывался о моем новом управляющем вовсе даже и не потому, что он когда-то что-то нелестное о нем слышал, или пекся о моем спокойствии и благосостоянии. Просто чужак Ланс Дамир смешал ему все карты.
  Постепенно разговор перешел на другие темы и обсуждение наших общих знакомых. Потом Алану стало скучно, и он попросил моего дозволения уйти. После обеда мы стали копаться в бумагах Роя, и, когда в окно заглянуло вечернее солнце, я попрощался с ним и поехал домой.
  Длинные тени деревьев кружевом лежали на подъездной дороге к моему замку. У дверей на траве сидел Николас, и, что-то жуя, бездумно наблюдал за мной. Когда я подъехал, он встал и взял мою лошадь под уздцы.
  - Как Дамир? - Спросил я, спешившись.
  - Нормально, в добром здравии. - Пожал плечами Николас - А что ему сделается...
  - Ел что-нибудь с утра?
  - Как же, конечно, исправно.
  "Да, это не Алан, - почему-то подумалось мне - который не то, что есть - говорить не мог после такого унижения."
  Лансу было явно больно только физически, а эта боль несравнима с душевной, да и вылечить ее проще.
  
  
  Я поднялся к себе, и очень скоро на пороге моей залы появился Ланс. Я кивнул на дверь спальни и направился туда. Он последовал за мной.
  Мы расположились на диване у стены, противоположной окну. Солнце уже село, и мягкие обволакивающие сумерки проникли в залу.
  Окно было открыто с утра, ибо теперь, когда весна уже была в полном разгаре, я приказывал оставлять окна открытыми на весь день, а иногда и на ночь, поэтому в спальне было свежо и прохладно. Я заметил Френка, который, уменьшившись в размерах и сложив крылья, задумчиво висел вниз головой с наружной стороны над окном, зацепившись за стену, и наблюдал за нами. Ну ни дать ни взять летучая мышь. Только тело другое, глаза разумные выдают, конечно, да и одежда. Хотя, почему собственно, "выдают"? Можно подумать, его видит еще кто-то кроме меня, гадая, что бы это такое могло быть.
  Я повернулся к Лансу и провел рукой по его плечу. Он болезненно вздрогнул, но почти тут же удивленно посмотрел на меня, ибо боль его прошла. "А шрам-то и правда исчез" - вдруг вспомнил он.
  Я усмехнулся.
  - Разумеется, исчез.
  Как только он осознал, что я прочитал его мысли, он прищурился и в глазах его появилось недоверие, сомнение, но не страх.
  - Вот как ты узнал о моем прошлом... Значит ты действительно волшебник?
  Я кивнул, улыбнувшись.
  - Называй как хочешь. Мне достаточно посмотреть на человека один раз, чтобы знать все о его прошлом и настоящем.
  - И будущем? - завороженно прошептал Ланс.
  Я покачал головой.
  - Я не буду тебе лгать. Я не обладаю Абсолютным знанием. Да какой смысл скрывать, по-моему это и так ясно. Если бы обладал, так уж наверное сделал бы что-нибудь, чтобы предотвратить хотя бы смерть Мелвенрайта. Не говоря уже о разных других событиях, когда-либо смешивавших мне карты... Но. Но, Ланс. Я обладаю достаточной силой, чтобы контролировать желаемую территорию и иметь то, что захочу.
  "Что ни делается, все к лучшему, где бы я сейчас был, если бы ты предотвратил смерть Мелвенрайта." - Подумал Ланс, улыбнувшись мне одними глазами - И я заметил, ты в милости у короля... - сказал он.
  - Нет, дорогой мой, это он - в моей милости. Франциск мне многим обязан, и я не позволяю ему забывать об этом. И это не пустые слова. - Добавил я, заметив, как недоверчиво и даже немного насмешливо взглянул на меня Ланс - Придет время и я докажу тебе это. Я прощаю тебе твою насмешку, ибо ты просто не знаешь, к кому попал. Смотри. - Я протянул руку, развернув ладонь по направлению к ночному столику и вмиг свеча на нем зажглась сама собой. Ланс даже вздрогнул от неожиданности, но не успел он прийти в себя от этого, как вдруг вскрикнул, ибо вместо свечи на столе появилась большая черная кошка. Выгнув спину, она перепрыгнула на постель, прошлась по ней туда-сюда, оставляя на покрывале цепочку грязных следов. Ланс нервно сглотнул и похолодев, прямо-таки вжался в спинку дивана, не в силах произнести ни слова.
  - Подойди и потрогай ее - сказал я - параллельно послав ему в мозг приказ.
  Ланс встал, подошел к постели и протянул руку. Рука его прошла сквозь воздух и кошка исчезла, издав тихий мурлыкающий звук. Я заметил, что лоб его покрылся испариной. Он обернулся ко мне.
  - Не волнуйся, нет никакой кошки. Это я тебе внушил. Не более чем визуальная и слуховая галлюцинация.
  - Не может быть... - Ланс закрыл глаза и замотал головой. - Я только что видел ее... - Он взглянул на покрывало, пытаясь найти оставленные кошкой грязные следы. Их, конечно же, не оказалось. - А свеча, хозяин? Свеча мне тоже мерещится? - Ланс посмотрел на горящую на столике свечу.
  - Нет, свечу зажег я, и горит она по-настоящему. Можешь подойти и убедиться.
  Ланс подошел к свече и провел рукой над пламенем, убедившись в его реальности.
  - Так недолго с ума сойти. - Тихо сказал он.
  Я кивнул.
  - Ты знаешь, я ставил опыты с пленниками с целью выяснить, через какое время человек тронется умом, если как минимум три раза в день он будет натыкаться на то, чего нет. Например, пытаться взять ту же свечу, которой нет, либо сесть на стул, который не существует в реальности.
  - Ну и? - Заинтересованно спросил Ланс, забыв о пережитом страхе.
  - Ты знаешь, все зависит от уровня интеллекта человека. Некоторые становились невменяемыми на третий день, но были и такие, которые, сопоставив факты, и зная, к кому они попали, осознавали, что это не они сходят с ума, а что это я с ними играю.
  - Были и такие?
  - Да. Был тут один. - Я имел в виду Дейна Гранта. - Хотя, не один... Еще были. Поняв это, они уже не давали своему сознанию зацикливаться на увиденном, как бы отсекая это от себя. Да, с некоторыми мне было весьма интересно... Среди пленников попадаются иногда достойные противники. Но, опять же, как только они распознают одну мою тактику, я тут же применяю другую. Никто не может сопротивляться мне бесконечно.
  - Пленников? - Ланс почти совсем успокоился и снова сел рядом со мной, положив ногу на ногу.
  - Да. Там. - Я указал рукой в пол - Я приказываю приводить ко мне людей и бросать их в подземелье. Мне скучно одному. Кстати, если хочешь, как-нибудь пойдем туда вместе.
  - А женщины там есть? - В глазах Дамира загорелся огонек.
  - Ну Ланс, у тебя мысли только об одном. Они, конечно, там есть, но я их держу не для того, о чем ты подумал. Разве что Ник иногда развлекается. Но обычно после того, как развлекусь с ними я, даже он брезгует к ним подходить, и предпочитает выпрашивать у меня только что приведенных.
  - Что же ты с ними делаешь? - Ахнул Ланс.
  Я пожал плечами.
  - То, что мне нравится. Но я знаю, тебя это не привлечет.
  - А я смогу делать с ними то, что нравится мне?
  - Ну уж нет, Дамир, жить с ними ты будешь у себя на рудниках. А здесь - я помедлил - ты будешь жить со мной. - Я улыбнулся и провел рукой по его шее, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки.
  Ланс посмотрел на меня, как на сумасшедшего.
  - Расслабься. Ты скоро к этому привыкнешь. И я сделаю так, что тебе понравится. Ложись на постель.
  Он покорно встал с дивана и пересел на постель, не сводя с меня взгляда своих черных колючих глаз. Грудь его вздымалась под шелком рубашки, но совсем не так, как вчера в камере, а значительно спокойней. Он облизал губы и чуть приоткрыл рот. Я сел рядом с ним, обнял его за талию и поцеловал в губы, одновременно проведя другой рукой по низу живота, послав в него слабый пучок энергии. Ланс застонал, и, когда я отпустил его, взглянул на меня немного по-другому.
  Заметив некоторую перемену, я удовлетворенно кивнул, улыбнувшись лишь уголками губ.
  - Снимай рубашку. - Прошептал я.
  Однако положение, в которое он попал, все еще казалось ему не из лучших. Поэтому Ланс закусил губу и выполнил мой приказ весьма неохотно.
  - Это насилие, хозяин Джулиус - он прерывисто вздохнул - неужели ты собираешься...
  - Шш-ш... - Я приложил ладонь к его губам. - Ты очень красивый, молодой но уже опытный и испорченный мерзавец, Ланс. Ты мне нравишься. Я хочу тебя с тех самых пор, когда увидел у короля тогда, помнишь?
  - Да... Я заметил, как ты смотрел на меня, не сводя глаз. "Это не к добру" - подумал я тогда. И я был прав, Боже, как я был прав. Мне нужно было тут же бросить все и бежать из города. А я, дурак... И все это ты сделал для того, чтобы завладеть мной? Теперь, добившись своего, ты, верно, наутро убъешь меня в своем подземелье... Зачем же тогда ты причинил мне столько боли, заклеймив меня? Я действительно думал, что буду служить тебе! - Ланс мотнул головой и опустил ее, тяжело вздохнув.
  - А в отчаянии ты еще красивей. - Я взял его за подбородок и заставил посмотреть мне в глаза. - Если бы мне нужно было лишь получить тебя на ночь, я сделал бы это там же, в твоем особняке. Я действительно хочу, чтобы ты служил мне. И ты действительно получишь обещанную должность. Завтра утром мы вместе с тобой отправимся на рудники, и я введу тебя в курс дела. Почему ты решил, что я обманул тебя, да еще собираюсь убить? - Я тихо засмеялся и откинул покрывало. - Раздевайся и ложись. Твоей жизни ничто не угрожает. Наоборот, теперь она находится в максимально возможной безопасности, ибо никто из твоих врагов не посмеет больше тебя тронуть. Нужно быть сумасшедшим, чтобы покуситься на жизнь слуги Джулиуса Чернокнижника. Только я, - я посмотрел на неуверенно начавшего раздеваться Ланса - решаю когда жить или умирать тому, кто носит мое клеймо.
  Мой новый Управляющий был стопроцентно гетеросексуален. До меня у него всегда были только женщины (в большом количестве, в основном проститутки), о мужчинах же он вообще никогда не думал. Даже не подозревал, что есть такой вариант.
  Высший, живущий на земле, мог играть роль какого угодно мерзавца, но единственное, что он не мог сделать - так это навязать кому-либо свою любовь. Убить мог. Силой склонить к сожительству - нет. Если кого-то очень хотел - должен был попросить, независимо от социального положения. При отказе навязываться не не имел права.
  Так что по идее мои шансы оказаться в постели с Лансом Дамиром были равны нулю, если бы не одна деталь его характера, которая позволила мне овладеть им, даже особо не спрашивая разрешения - у него все было на продажу. Фактически его сущность говорила примерно следующее - "Я все сделаю за деньги. Нужо продать свою мать? Или душу дьяволу? Пожалуйста, называйте вашу цену!" Точно такой же ответ я получил, зондируя почву его сознания на предмет интимной близости: "Нужно переспать с мужчиной? Да ради Бога! Какова компенсация?" "А сколько вы хотите?" "А сколько у вас есть?" "Достаточно" "Тогда договоримся. Путь открыт".
  
  
  Под утро мне не спалось. Я бесшумно поднялся и подошел к окну. В серой тьме необычно холодной для апреля ночи лес вдали представился мне чашей, до краев наполненной черной пеной деревьев. И башни городской стены, теперь далекими темными тенями маячившие на фоне светлеющего неба снова, как в детстве, когда мы с Дерилисом озорства ради по ночам скакали верхом по холмам, показались мне громадными и ирреальными. Даже теперь, когда реальность, реальней некуда, уже двадцать четыре года слепила мне глаза, лезла из всех щелей, как утреннее солнце...
  И я прислушался к этой ночи и вгляделся в нее. И приблизился к щели в окне между двух рам, и почувствовал ее глубокое и холодное дыхание. И понял, что это не просто ночь. Это какое-то более масштабное и непостижимое действо под этим вечным небом. И людям не дано постичь все его величие и всю красоту. Потому что темная леденящая ночь не вписывается в стандартные людские понятия о красоте. Потому что она холоднее и необъятнее, чем они могут выдержать, принять или осознать. Поэтому, до пришествия более постижимого и дружелюбного дня, они отосланы спать по маленьким теплым норам. А ночь вселенского, космического холода вовсе не враждебна, нет, у нее нет этого даже в ее возвышенных мыслях. Она просто с а м а п о с е б е в отличие от дня, который, желанием Творца сориентированный на людей, имеет приятное и понятное им лицо.
  Я потер камень на ожерелье и оказался в бесконечной анфиладе необъятных залов со стрельчатыми потолками, знакомой и понятной мне более, чем земные декорации. Откуда-то издалека до меня донеслись звуки органа. Я пошел на музыку и вскоре увидел Ирвина, сидящего за инструментом ко мне спиной. Тускло поблескивающие в полутьме серебряные трубы уходили вверх и терялись в бездонных потолках. Справа от себя я заметил большое окно, по стеклам которого барабанил дождь. Это означало, что мой любимый наставник создавал себе соответствующее настроение, чтобы сочинить очередную симфонию и потом передать ее кому-нибудь из своих любимцев. За свой талант и связь с Высшим эти люди - в основном музыканты и художники, обычно расплачивались кто поломанной судьбой и ранней смертью, кто - позором и нищетой, но эато после смерти они, если проходили все испытания, становились избранниками Ирвина. Отец, махнув рукой, однажды дал ему право распоряжаться душами таких людей. Ирвин говорил мне, что его избранники не обязательно были праведными в человеческом понимании этого слова, однако всегда их отличали три вещи, данные им их могущественным покровителем - талант, смелость и особый внутренний стержень, состоящий из мужества и силы духа. Круг их был весьма ограничен, да к тому же они были разбросаны по разным странам, и шанс моей с ними встречи был бесконечно мал, но я всегда был уверен, что узнаю их с первого взгляда.
  И узнал. Лоди Мелвенрайт был человеком Ирвина. Однако, взяв его к себе, я забыл об этом после первого разговора и обращался с ним так, как будто бы он совсем и не был избранником моего любимого наставника. Лишь совсем недавно, уже после его смерти, Ирвин рассказал мне историю Лоди, и мне стали понятны причины моей забывчивости и его такая, на первый взгляд, нелепая кончина. Связь Лоди с Ирвином была очень сильна. Это позволяло ему быть мудрым и дальнозорким. Идиллия была прервана, когда он стал активно встречаться с девушкой, которая ему не предназначалась. Беременность Биргиты, связавшая уже к тому времени опомнившегося юношу, запрет отца на женитьбу и последующее проклятие были лишь следствием. Причиной всего была глухота Лодео к воле Ирвина в самом начале. Дело было не в том, что Биргита была плохой избранницей, а в том, что Ирвин готовил своему любимцу другую партию.
  Раскаяние и признание вины первоначально спасло семью Лодео от нищеты и сохранило любовь между супругами. Он готов был заплатить любую цену за свою ошибку. Он заплатил ее на моей службе.
  А я ничего этого не знал.
  - Так и будете стоять у меня за спиной, как привидения? - Когда Ирвин использовал звуковую систему общения, его голос был мягким, с едва различимым акцентом, происхождение которого было для меня лишь одной, и не самой таинственной, загадкой, хоровод которых окружал образ его сущности в моем восприятии. - Занавесь окно, Ларрен. Здравствуй, творение почтенного Создателя Двухгранного измерения. Приветствую, сын Дарена. - Берущий за душу перелив мелодии - Знаешь, Джули, что есть у людей и чего нет у тех, кого они называют богами? - Каскад аккордов - Способность удивляться и тяга к неизведанному. Абсолютное знание лишает тебя любопытства. Любопытство есть стимул к познанию, а значит, к развитию. Нелюбопытные люди неинтересны, потому что им ничто неинтересно.
  Он говорил, не прекращая играть, и музыка разносилась по зале, удивительно сочетаясь со звуком его голоса.
  - Но, согласись, мой лорд, отсутствие любопытства у некоторых людей еще не указывает на наличие у них Абсолютого знания. - Ответил за меня Силларен, задернув портьеры на окне, которые тут же слились со стеной, ибо, как и окно, являлись всего лишь материализованным плодом воображения Ирвина.
  Тот засмеялся.
  - А наличие Абсолютного знания еще не указывает на то, что сущность относится к разряду Высших. Примеры? Пожалуйста, Ии и его свита, верно, Френки?
  - Верно, верно, лорд Ирвин. - Френк, образовавшийся сразу после того, как его поприветствовали, склонил голову при упоминании имени его Создателя.
  Я бы тоже включился в обмен мнениями, просто обреченный перерасти в жаркий спор, но теперь я в смятении пришел за советом и мне было не до пространных рассуждений. Я опустился перед Ирвином на колени.
  - Мой великий наставник, мне нужна твоя помощь.
  - Встань. Я не страдаю манией величия и, хотя и практикую уроки смирения среди своих избранников, никогда не стремился научить этому именно тебя, поэтому мне не нужны такие дешевые знаки почтения. И ты это прекрасно знаешь.
  - Но я сделал это от чистого сердца.
  - Поэтому я тебя прощаю - рядом со мной появилось кресло - но если бы ты не забывал так приветствовать своего Отца, то толку было бы больше. - А теперь садись и рассказывай.
  Орган превратился в тяжелый резной стол, Силларен, обойдя его по периметру, зажег несколько десятков свечей и сел у ног Ирвина. Френк устроился на столе и, перемигнувшись с философстувующим любимцем Высшего, вопросительно посмотрел на меня.
  - Вам бы только развлечься... - Вздохнул я. - Дело в том, что...- я снова вздохнул - Лорд Ирвин, я полюбил мужчину. По-настоящему полюбил, я просто с ума схожу... Он такой красивый, такой статный, фигура такая... Силларен, встань. Нет, он не такой, но похож. Не могу я, не могу... Ирвин, ты мудрый, ты великий, помоги мне... Что со мной происходит? Вот, понимаешь, раньше мне просто нравились мужчины - высокие чтобы, ну, там... мой земной отец думал, что это пройдет. Я тоже так думал. Я не придавал этому значения. Были у меня мужчины, но тогда я был совсем юным..., потом Алан, но... у нас с ним все такое платоническое, и Урсула соблазнила меня... Вобщем, все как у людей. Но теперь я влюбился. Я места себе не нахожу. Наверное, я один такой... Понимаешь, я любил Мелстрома, но тогда я был очень молод, с тех пор прошло много времени, а мое увлечение мужчинами все не проходит. Я сегодня был близок с моим новым избранником. Как пьяный, как сумасшедший теперь...
  Чуть не плача во время своей сбивчивой исповеди, я не сразу заметил, что Френк и Силларен улыбались, а Ирвин просто беззвучно смеялся.
  Я вскочил, как укушенный, в мгновение ока обезумев от гнева и забыв, где нахожусь.
  - Сядь, Джули. Прости мне мой смех, мальчик мой. Я все понимаю, в курсе твоего, кстати весьма целомудренного, образа жизни, но какова цель твоего прихода? Любовь дана свыше, она от Дарена. И если ты жаждешь избавления, то я не могу избавить тебя от того, что исходит не от меня.
  - Ну как ты не понимаешь... Я полюбил мужчину!
  "В очередной раз" - подумал и засмеялся от этой мысли Силларен, зарывшись лицом в складки ниспадавшей накидки своего божественного любовника.
  - Вообще-то не смешно. Если уж ты пал беспомощной жертвой общественного менталитета, то что же делать простым людям...
  - Это грех, Ирвин? Это большой грех? Люди называют это извращением.
  - Разве любовь может быть грехом или извращением?
  - Да сколько угодно. Прелюбодеяние, например.
  - Э, нет, молодой человек. Грехом здесь является то, что ты обманываешь своего супруга, причиняешь ему боль, а вовсе не то, что ты любишь. Он женат?
  - Вдовец.
  - А ты?
  - Я и не был.
  - Тогда кому ваша связь может причинить боль?
  - Хорошо, тогда добрачная близость.
  - А это просто предрассудок. Как раз штрих к тому самому общественному менталитету. Ты же должен понимать, кому выгодно лишить девушку добрачных отношений, и что породило этот обычай.
  - Мужской эгоизм и чувство собственника.
  - Верно. Значит, получается, что и здесь любовь является греховной лишь относительно. Относительно текущих человеческих представлений о добродетели, которые выдаются за абсолютные. Тоже самое проституция. Кстати, среди этих женщин много моих избранниц. Это подчас сильные личности с широким кругозором. Теперь о твоем случае. Во-первых, ты не болен и уж тем более не одинок. Нас много у твоего Отца - Ирвин усмехнулся, тряхнув седой челкой - Во-вторых, у любви нет и не может быть границ. Знаешь, Джули, кто заварил эту кашу, сузил понятие Любви до отношений между мужчиной и женщиной и чьей косвенной жертвой являешься ты и подобные тебе люди, позванные любовью, как им кажется, не в ту сторону?
  Я заинтригованно покачал головой. Ирвин обладал Абсолютным знанием и при этом, в отличие от остальных Высших из свиты Отца, был рад делиться им со мной.
  - Ты удивишься - Лерена.
  - Не удивляюсь.
  - Не надо держать зуб на Лерену, Джули. Подобные чувства - это близорукость разума и суета. Суета, жертвой которой когда-то давно пал он сам. Он был тогда еще совсем другим. Можно сказать, молодым. Это было первое его воплощение на Земле. Он полюбил мужчину, который отказал ему в близости ради другого. Этим Дарен хотел научить его смирению. Однако Лерена отреагировал весьма своеобразно. Используя силу, данную ему, он внушил людям, что истинная любовь - это лишь отношения между противоположными полами. Все остальное - грех. Что произошло дальше между Дареном и Лереной я опущу, ибо это не моя тайна. Однако с тех пор люди, открывающие для себя истину о том, что у любви нет границ, становятся изгоями. А я - их покровителем.
  - Значит, ты - против Лерены?
  - "Против" - это человеческое понятие. Мы не можем быть друг против друга потому что мы единое целое. Я успокоил тебя? Ты все понял?
  Я кивнул. - Тогда возвращайся к нему. И пусть все моральные установки, данные тебе людьми, проходят в твоем сознании испытание на логичность. В твоей любви нет ничего позорного.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"