В начале мая из-за обилия праздников обычно выпадает приятная возможность немного разнообразить городские будни с их занятостью и суетой. На этот раз оказалось возможным поехать вместе с родственниками в их деревенский домик, в самой, что ни есть, настоящей глухой деревне почти в ста километрах от нашей Одессы. Специально оговорюсь - не на дачу, а именно в деревню, практически в такой же домик, как у местных жителей этой крошечной деревушки.

Оговорка эта не случайна, поскольку понятия деревня и дача - это, как говорят в Одессе, "две большие разницы".

Городской житель стал массово приближаться к деревне примерно в восьмидесятых годах советской действительности, когда на предприятиях практически всем желающим стали раздавать небольшие участки на голых необжитых массивах неподалеку от города, максимум километрах в тридцати. Там иногда сразу, иногда несколько позже появлялись водоснабжение и электричество. Но это были как формально, так и фактически "садово-огородные участки", на которых занимались, по сути, только выращиванием овощей и фруктов к своему столу.

Сама по себе идея была умная для своего времени - и городские окрестности ухожены озеленением, и горожане имеют собственные свежие фрукты-овощи.

Где-то в уголке на таких помидорно-картофельных и вишнево-абрикосовых плантациях располагалось "малое архитектурное сооружение" для инвентаря, слепленное из того, что было. У самых продвинутых огородников в такой хибарке было место и для ночлега. Понятно, что, строго говоря, назвать это дачей нельзя, как нельзя назвать благородным напитком кофе то, что пьют на улице из одноразового пластикового стаканчика. За такими загородными владениями в народе закрепилось название "фазенда" - в тот период на телевидении увлекались мексиканскими "мыльными" сериалами, где слово фазенда часто употреблялось.

Позже стали активнее строить комфортные дома, даже дворцы на участках с лужайками и альпийскими горками вместо сада и огорода. Особые архитектурные изыски появлялись на массивах поближе к морю или другим водоемам. Жизнь в таких закрытых кооперативах мало чем отличается от таковой в городе, разве что приобретает дачный привкус.

Параллельно люди с более утонченными экологическими потребностями стали покупать домики с землей прямо в деревнях. Постройки реставрировались или строились новые, участок частично облагораживался лужайками, частично использовался по прямому назначению. Незанятые члены семьи могут в такой здоровой среде с натуральными продуктами жить вместе с детьми все лето.

Итак, начало мая, глухая, еще полуживая, дальняя деревенька всего в пару улочек. Лиман с длинной и узенькой, метров в сто, не более, песчаной косой, отделяющей его от моря. Необычная для горожанина тишина и безлюдье. После людского мелькания на городских улицах создается впечатление, что деревня вымерла. Только иногда закудахчет курица, где-то замычит корова или залает собака. А воздух!.. Кажется, что чище не бывает. От всего этого первое время постоянно клонит ко сну.

Съехала вниз по улочке к воде. Шелест прибрежного камыша и пение птиц заглушали остальные природные звуки. Как необходимо, хоть иногда, оставаться наедине с природой. Только так можно сбросить с себя суетность будней и попытаться взглянуть на жизнь с более объективными ракурсами.

Полудрема прервалась резким гусиным "га-га-га". На тропинке, ведущей к воде, стояло, не двигаясь, стадо гусей со своим атаманом во главе. Большой старый гусь с длинной выпрямленной вверх шеей, которую венчала голова, повернутая ко мне в пол-оборота, смотрел в мою сторону. Глаз и вся его поза выражали крайнее удивление.

Гусыня и многочисленные гусята, также удивленно застыли и ожидали решения своего главнокомандующего. Гусь развернул ко мне голову вторым глазом и тот тоже послал в гусиный мозг прежнюю картину - на их привычном пути к воде стояло что-то неестественное, большое и черное на четырех колесах. Я поняла недоумение местных хозяев и немного отъехала в сторону от протоптанной тропинки. Гусь издал победный гортанный звук и, гордясь собой, сделал первый шаг. Стадо ответило ему благодарным ропотом и двинулось за ним дальше.

На обратном пути, въехав в свою улочку, увидела впереди непреодолимое препятствие - натянутую толстую веревку по всей ширине улицы примерно на высоте колес. Это корова, которая лежала прежде на обочине у своей хаты и лениво проводила тогда взглядом проехавшую к воде машину, теперь перешла на противоположную сторону к свежей траве, а веревка, привязанная к ее шее, натянулась. Флегматичная корова неподвижно стояла и рассматривала автомобиль. Похоже, натянутая ею веревка, не мешала ей.

Я легонько посигналила. Реакции не последовало. Корова, тупо уставившись, неподвижно стояла. Не хотелось тревожить местную природную тишину неестественными звуками. Я вышла и попыталась жестами рук дать ей понять, что нужно сдвинуться. Тоже напрасно. Таранить туго натянутую веревку не решилась - трудно предсказать действия огромной живой массы с рогами. Жалко новенький агрегат, да и рихтовщик потом не поймет...

Так мы с коровой некоторое время стояли, каждая в ожидании действий второй стороны, пока, на мое счастье, не показалась подвода, запряженная двумя лошадьми. Она быстро приближалась. Наездницей была крепкая сельская баба, которая, стоя, натягивала вожжи и, размахивая кнутом, выжимала из двух лошадиных сил данного транспортного средства максимальную мощность. Увидев веревочное препятствие, она на ходу, с применением элементов "непереводимого народного фольклора" громко обратилась к корове, а, заодно, и к ее хозяевам, обернувшись в сторону их хаты.

Корова сдвинулась с места и пошла к дому, веревка ослабла и легла на дорогу. Подвода с наездницей лихо пронеслись по ней, а я, воспользовавшись моментом также проехала в свою сторону и оглянулась. Корова возвращалась на прежнее место, снова натягивая поперек дороги свою веревку... Видимо, верно говорят: к каждому нужен индивидуальный подход!

Дома ждал обед из домашней лапши и бульона, сваренного из купленного у соседей петуха. Уж больно драчливый был, вот и заменили его молодым конкурентом. Тот дело свое хоть и не так знает, как прежний - зато спокойнее нравом. Послеобеденную тишину в селе нарушали мычанием только пара коров, у которых неторопливые хозяйки еще не успели выдоить переполнявшее их вымя молоко.

Когда солнце пошло к закату, проснулся мой маленький внучек и попросил тоже прогуляться с ним к лиману. Помня предыдущее недоразумение с коровой, на этот раз, пошли пешком. По дороге малыш, уже понемногу осваивающий информацию из деревенской реальности, безошибочно определял по следам на дороге, кто здесь прошел: коровка, лошадка или козочка...

На злополучной тропинке у лимана теперь паслось большое птичье стадо. Здесь были и гуси с гусятами, и индюшки с индюшатами, и даже куры с цыплятами. Все это разноплеменное птичье поголовье "крышевал" роскошный и важный индюк. Завидев чужаков, он издал какие-то звуки и тут же индюшата собрались к индюшке, цыплята сгрудились вокруг курицы, а гусята сбились в стайку рядом с гусыней. С обеих сторон к тропинке почти вплотную подступали заросли камыша. Обойти охраняемых им птиц было трудно. Мы в нерешительности остановились.

Малыш спросил, почему индюк так "распушился" и, получив ответ, что он так нервничает, резонно спросил - почему. Дальше было - почему индюк думает, что мы заберем его птичек, потом почему... и снова почему, и опять почему. Отвечая ему, я контролировала ситуацию, которая становилась более угрожающей. Индюк, который чувствовал себя ответственным за охрану всего птичьего стада своих хозяев, хлеб свой отрабатывал честно. Видя, что мы хоть и остановились, но не уходим, он еще больше распустил свой хвост, нахохлился и, угрожающе клокоча, пошел на нас.

Пришлось быстро ретироваться. На обратном пути мы благополучно переступили веревочное препятствие - старая знакомая, лениво жуя траву, лежала на противоположной стороне дороги. Стало жаль ее и обидно за хозяйку, не желающую привязать к своей кормилице более длинную веревку. Унылый, неухоженный двор, каких здесь большинство, говорил о том, что у хозяев, нестарых еще людей, ежедневно имеющих то, для чего сюда едут горожане, нет ни желания, ни стимула сделать свою жизнь достойнее. И дело тут, как мне думается, не только в отсутствии грамотной организации со стороны государства.

Отсутствует что-то еще. Может быть, то, что горожане, также испытывающие отсутствие профессионально грамотного высшего организующего начала, все же, в массе своей пытаются преодолеть. Это что-то, наверное, можно объяснить по-детски простыми словами из "Алисы в Зазеркалье" о том, что нужно бежать очень быстро для того, чтобы продвигаться вперед. Если же бежать просто быстро, то будешь оставаться на месте.

В первое же утро здесь проснулась необычно рано. Соседка с подойником неторопливо и равнодушно шла в хлев. Воздух был крепко настоян на ароматных цветущих травах. Птицы радостным пением на все лады встречали новый день. Прямо с крыльца открывалась прекрасная картина с поднимавшимся из-за моря светилом, сносные копии которой удавались лишь самым талантливым художникам, тем, что бежали не просто быстро, а очень быстро...

05/2009

Елена Григорян