Она сразила его величием, изящными линиями и загадкой, которую таила в себе. Пленила обаянием, в сети которого Сордо попался тотчас, когда впервые увидел ее. В ней сочеталось многое, и поначалу он не понял, что же на первом плане, а что просто дополняет ее сущность. Ему хотелось постоянно находиться рядом, ощущать ее взгляд и смотреть самому. Сордо вожделел ее, желал обладать ею.
Иногда казалось, что ее вице-президент юридической корпорации "Право Гемали" любит больше, чем свою невесту. С каждым днем мечта об измене становилась шире и длиннее, как бы уходя в перспективу и принимая очертания той, что покорила сердце тажанга Сордо.
Он принесет ее в подарок ко дню рождения невесты. Несмотря на то, что Галлина очень просила бриллиантовое колье.
Выставка произведений земного искусства проводится на Гемали раз в год. И для маленькой планеты всякий раз становится настоящим событием. Коллекционеры и художники, обыватели и критики, кочующие вместе с выставкой -- все это складывается в один огромный котел, подогревается и кипит до тех пор, пока не появится пенка.
Завтра выставка откроется снова.
Сордо готовился к первому очному свиданию -- выбрал костюм, рубашку и ботинки. Роясь в платяном шкафу, много думал. О той, что заняла все его естество так не вовремя -- перед самой помолвкой. О той, которая красивее, чище и лучше его избранницы во плоти. О той, на которой он никогда не женится.
О картине земного художника Яна Брейгеля.
Сордо полюбил искусство живописцев с далекой Земли еще в школе. Сам пробовал рисовать и даже поступил на вечерние курсы изобразителей. Но спустя время понял, что любить живопись у него получается лучше на большом расстоянии от мольберта. Над шедеврами мастеров он продолжал благоговейно вздыхать, как и всякий гемалиец, который видит то, чего сам сделать никогда не сможет. В обожании земных мастеров кисти прошло его обучение в Университете Галактической экономики и десять лет работы в корпорации. Собирать картины он начал недавно -- как только получил повышение, а вместе с ним и солидное жалование.
Сегодня в зале Гемалийского Музея Наслаждений Прекрасным открывается двадцатая по счету земная выставка.
Пятнадцать предыдущих Сордо посетил.
Картину "Чувство вкуса" он увидел в электронном preview к показу произведений живописцев Земли 16-17 веков. Собственной полновесной коллекции он пока не собрал, да и в купленных холстах не просматривалось ни тематической, ни исполнительской направленности. Но чувствительное тажангское сердце подсказывало -- "это полотно должно быть твоим". Игнорировать подсказку Сородо не мог.
И все же -- колье или картина?
Галлина -- милая девушка, умная настолько, насколько позволяет ее привлекательность. Она должна понять изящество задуманного подарка. А если собирается связать с Сордо жизнь, то просто обязана понять. В любом случае, накопленных за полгода денег хватит на что-то одно.
Вице-президент "Права Гемали" оделся и вышел на улицу. Посмотрел на часы -- до открытия выставки-продажи -- это земное выражение не имеет аналогов в тажангском языке -- оставалось еще ровно двадцать минут неспешным шагом.
Столица планеты утопает в вивианитовых тонах. Их светосилу по-настоящему можно оценить только в нынешнее время года -- Предчувствие Весны. Аккуратные домики в один этаж будто прячутся за раскидистыми кронами деревьев, норовя ускользнуть от стороннего взгляда. Солнце выползает из-за горизонта -- сиеновый свет усиливает одновременно и собственный желтый оттенок и зеленый фасон столицы. И среди этого противоборства красок буквально летит по направлению к Музею Наслаждений ценитель земных художеств, сын расы тажанг Сордо. Его тело, немного напоминающее колбу, -- тонкая шея и большой живот -- с неимоверной легкостью движется по заросшим кустарником, словно подбородок щетиной, улицам города. Выпяченная грудь, будто киль корабля, рассекает волны на пути к долгожданному берегу.
Парадные двери уже открыли. Толпу собравшихся перед входом посетителей быстро засосало внутрь через воронку центрального входа. Огромные залы Музея наполнились таким непривычным для этих стен галдежом. Гости бестолково метались от картины к картине, размахивая руками и тыча пальцами. Среди оравы кудахтающих обывателей легко "проявлялись" художественные критики -- они собирались кучками по две-три особи, стояли у экспонатов и молча кивали.
"Чувство вкуса" Сородо нашел без труда -- отчасти потому, что хорошо изучил preview, к тому же возле будущего подарка стояли два популярных эксперта -- достойнейший представитель расы омилкоров Кьеча и многоуважаемый выходец из народа билимдонов Тескар. Оба заметили интерес Сордо к произведению Яна Брейгеля и тут же проявили знание сего образца искусства.
-- Вам нравится, юноша? -- Кьеча хитро прищурился и посмотрел на Сордо по-омилкорианскими выпученными глазами. -- Это подлинник. Благодаря технологиям, картину удалось восстановить практически в первозданном виде.
Тескар посмотрел на коллегу, а когда уловил "хвост" его фразы, немедленно надул огромное пузо и неспешно продолжил:
-- Стилистика Брейгеля является типическим выражением изысканных тенденций позднего северного маньеризма.
Кьечо подбоченился, провел рукой по густой черной шевелюре.
-- Слов нет, прекрасная работа... гм... для своего времени. С позиций же современного искусствоведения она не выдерживает критики. А вы просто смотрите, или хотите приобрести?
Сордо слегка кивнул и подошел к оградительной ленте.
-- Это дело сугубо личное. -- Толстый Тескар повернулся к картине на сорок пять градусов. Далось это ему ценой колоссальных усилий и громкого выпуска газов. -- Но в таком случае, юноша, не вздумайте приглашать меня в гости. Я не люблю пялиться на пошлости в ожидании обеда. Вы же планируете повесить ее в гостиной?
Что и говорить, такая рецензия настоящих ценителей означала для добропорядочных коллекционеров табу не то, что на покупку, -- на упоминание о "шедевре". Сордо отнесся к реплике весьма спокойно и подошел еще ближе, чтобы убедиться -- цена, означенная в preview в точности совпадает с цифрой на голограмме.
-- Еще и на треть колье останется! -- вслух произнес Сордо и ощерился.
Хулители картины встрепенулись и стали щебетать наперебой:
-- Обратите внимание на жуткую ассиметрию композиции!
-- Здесь видны недоработки в рисунке!
-- Подмалевок не просвечивается сквозь верхние слои краски!
-- Похоже, исполнение а-ля прима -- не сильнейшая сторона художника. А ведь рисовка в один прием прямо-таки бросается в глаза!
-- И потом, эти оттенки охры. От них буквально рябит в глазах. Никакой гармонии красок, композиция просто разваливается!
-- Да, коллега совершенно прав. Присмотритесь к правой части картины -- природа изображена бледно, плоско, анемично. Совершенно невозможно понять, какое время года изобразил автор!
Сордо продолжал молча изучать полотно.
-- А тени! -- Не унимался Тескар. Он сделал шаг в сторону, чтобы любители живописи могли разглядеть объект разгрома. Кишечник билимдонца отозвался и на это движение продолжительным клекотом. -- С тенями беда -- они жиденькие, ненасыщенные, похожи скорее на бижутерию, нежели на драгоценные камни.
-- Я уже не говорю о цветовых отношениях. Видно, что художник поставил во главу угла только точность того, что светлее, а что темнее. Сами оттенки довольно приблизительные! -- Кьечо покивал, словно хваля себя -- "как же ты прав, старина!".
-- Наконец сюжет. Он явно вторичен, если не сказать -- банален. Сатир подливает вино даме с оголенной грудью. Стол, за которым сидят герои, заставлен разнообразными блюдами. Дескать, в этом и заключается чувство вкуса дивы -- хорошая выпивка завсегда лучше жирных закусок...
-- ...сюжет "в лоб", как говорим мы, профессионалы.
-- Так что если вы, молодой человек, располагаете некоторой суммой денег, мой вам совет -- потратьте их с большей пользой.
-- Например, сделайте своей жене -- вы ведь женаты? -- дорогой подарок. Что-нибудь из коллекции ювелирного дома Камю. Очень рекомендую.
Зеваки зааплодировали -- вывод получился эффектным. Сордо внимательно посмотрел на обоих искусствоведов. По очереди заглянул в глаза и вежливо поклонился.
-- Кто здесь распорядитель? -- громко произнес он.
Сквозь толпу протиснулся маленького роста тажанг.
-- Чего изволите, господин Сордо?
-- Я желаю приобрести эту картину. -- Если бы действие происходило во времена творения покупаемой картины, кто-нибудь из дам обязательно грохнулся бы в обморок. -- Упакуйте, пожалуйста, по высшему классу. Это -- подарок. -- Сордо отдал распорядителю платежную карточку и тот мгновенно исчез. Его путь можно было легко отследить по выкрикам тех, кому он впопыхах наступал на ноги.
Домой пришлось возвращаться на такси -- нести картину через весь город обременительно для покупателя. Искушать грабителей тоже не стоило. Клювообразный нос Сордо практически полностью закрывал улыбку. Тажанг светился от счастья.
И имел на это полное право. Он не знал, что омилкоры обладают фасеточными органами зрения, а, следовательно, для господина Кьечо полотно распадалось на множество маленьких изображений, собрать которые воедино он мог только в полной темноте. Не ведал Сордо, что билимдонов природа "одарила" монокулярным зрением. Другими словами, мистер Тескар оценивал пространственные характеристики объектов лишь по косвенным, эмпирическим признакам.
Все это ему было неизвестно, как и остальным поклонникам живописи, на которых распространялся авторитет Кьечо и Тескара.
А им наверняка было плевать, что тажанги от рождения глухие.
Сордо развалился на заднем сиденье, ласково поглаживал прямоугольный сверток и не думал об особенностях анатомии. Просто знал, что приобрел хороший подарок.