Я отдам свои большие яйца
старому философу в очках.
В благодарность он мне сварит зайца
и нальет в посудину борща.

Будет день клониться к завершенью,
будет небо кланяться земле,
будет альпинист ползти к вершине.
Только это все неважно мне.

Я - кастрат. Но акт мой - добровольный.
На худом засушенном лице
радость и смущение.
Как больно,
неуютно.
Я теперь, как все.

Там под скорлупой
животворящий,
жаждущий тепла девичьих рук,
выращенный мною виноградник.
Он  теперь не нужен никому.

...ФилосОф плеснет в стакан портвейна
так небрежно. Зная, что почем,
он их унесет в своем портфеле,
звякая на поясе ключом.

И в саду под листьями платана,
философией тревожа ум,
будет пить и вспоминать болвана,
яйца подарившего ему.

<завершено на Волковском кладбище 16 июня>